Постановление Европейского Суда по правам человека от 20 декабря 2016 г. Дело "Юсупова (Yusupova) против Российской Федерации" (Жалоба N 66157/14) (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Дело "Юсупова (Yusupova)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 66157/14)

Постановление Суда

Страсбург, 20 декабря 2016 г.

По делу "Юсупова против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Палатой в составе:

Луиса Лопеса Гeppa, Председателя Палаты,

Хелены Ядерблом,

Дмитрия Дедова,

Бранко Лубарды,

Пере Пастора Вилановы,

Алёны Полачковой,

Георгия А. Сергидеса, судей,

а также при участии Фатош Арачи, заместителя Секретаря Секции Суда,

рассмотрев дело в закрытом заседании 29 ноября 2016 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 66157/14, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданкой Российской Федерации Петимат Абабашировной Юсуповой (далее - заявительница) 11 сентября 2014 г.

2. Интересы заявительницы представлял адвокат Д. Ицлаев, практикующий в г. Москве. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде Г.О. Матюшкиным.

3. Заявительница утверждала, что власти Российской Федерации не исполнили решение суда об определении места жительства ее сына.

4. 29 июня 2015 г. Европейский Суд решил применить правило 41 Регламента Суда и рассмотреть дело в приоритетном порядке, а также коммуницировал жалобу властям Российской Федерации.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявительница родилась в 1973 году и проживает в г. Грозном.

A. Обстоятельства дела

6. В сентябре 2006 года заявительница стала совместно проживать с А.А.

7. 24 июня 2007 г. она родила сына, А.-М.

8. В сентябре 2007 года отношения между заявительницей и А.А. ухудшились, и они расстались. Ребенок остался с заявительницей.

9. В августе 2011 года деверь заявительницы, М.А., попросил разрешения заявительницы забрать ребенка на несколько дней, чтобы дать ему возможность увидеться с его отцом А.А., который приехал из г. Москвы. Заявительница согласилась на это.

10. Ребенок к заявительнице не вернулся. А.А. забрал ребенка в г. Москву, и с тех пор заявительница его не видела. Она дважды ездила в г. Москву, чтобы найти А.А., но безуспешно.

B. Спор о месте проживания ребенка

11. 30 сентября 2011 г. заявительница обратилась в Октябрьский районный суд г. Грозного (далее - районный суд) с тем, чтобы определить в качестве места жительства ребенка проживание с ней. Она также просила суд обязать А.А. оплачивать содержание ребенка.

12. 24 октября 2011 г. районный суд оставил иск заявительницы без рассмотрения по причине неявки сторон.

13. Заявительница обратилась в полицию с просьбой оказать ей помощь в поиске А.А.

14. 10 июня 2012 г. производство по делу возобновилось по ходатайству заявительницы.

15. А.А. подал встречный иск в районный суд, чтобы определить в качестве места жительства ребенка проживание с ним.

16. 27 декабря 2012 г. районный суд вынес решение о том, что ребенок должен проживать с матерью (заявительницей по рассматриваемой жалобе), и что А.А. должен выплачивать заявительнице алименты. Иск А.А. об определении места жительства ребенка был отклонен. А.А. обжаловал это решение суда.

17. 7 мая 2013 г. Верховный суд Чеченской Республики отклонил жалобу и оставил в силе решение от 27 декабря 2012 г.

18. 24 июля 2013 г. районный суд разъяснил свое решение от 27 декабря 2012 г., указав, что резолютивная часть постановления должна читаться следующим образом: "изъять несовершеннолетнего [имя ребенка], родившегося 24 июня 2007 г., у [А.А.], проживающего по адресу... и передать его матери П.А. Юсуповой".

19. Однако А.А. отказался исполнять судебное решение.

20. 12 августа 2013 г. районный суд выдал исполнительный лист.

С. Исполнительное производство

21. 21 августа 2013 г. сотрудники межрайонной службы судебных приставов Чеченской Республики* (* Так в тексте оригинала Постановления. Возможно, речь идет о межрайонном отделе судебных приставов по исполнению особых исполнительных производств (ОСИП) Управления Федеральной службы судебных приставов по Чеченской Республике (примеч. переводчика).) возбудили исполнительное производство.

22. Со слов матери А.А. было установлено, что А.А. проживает в г. Москве. Соответственно, исполнительные документы были направлены в Головинский отдел судебных приставов г. Москвы* (* Так в тексте оригинала Постановления. Здесь и далее, очевидно, речь идет о Головинском отделе судебных приставов Управления Федеральной службы судебных приставов по г. Москве (примеч. переводчика).).

23. 22 августа 2013 г. судебный пристав Головинского отдела судебных приставов посетил предполагаемое место проживания А.А. в г. Москве и установил, что А.А. и ребенок по данному адресу не проживают и не зарегистрированы там. Был составлен соответствующий акт.

24. 5 сентября 2013 г. судебный пристав получил заявление от собственника упомянутой квартиры, который указал, что А.А. и мальчик покинули квартиру в августе 2013 года.

25. Далее судебный пристав получил информацию о том, что в 2013 году ребенок не посещал детский сад в г. Москве (детский сад N 615) и что в системе индивидуального (персонифицированного) учета Пенсионного фонда Российской Федерации по г. Москве и Московской области данные об А.А. отсутствуют.

26. 9 декабря 2013 г. исполнительные документы были возвращены в службу судебных приставов в Чеченскую Республику.

27. 25 марта 2014 г. сотрудник службы судебных приставов Октябрьского района г. Грозного* (* Так в тексте оригинала Постановления. Здесь и далее, очевидно, речь идет об Октябрьском районном отделе судебных приставов г. Грозного УФССП России по Чеченской Республике (примеч. переводчика).) установил, что его коллеги из Головинского отдела судебных приставов не приняли всех мер, предусмотренных законодательством об исполнительном производстве, необходимых для исполнения судебного решения от 27 декабря 2012 г. В частности, они не обследовали помещение и не составили соответствующий акт о проверке, не привлекли местную полицию для осуществления исполнительных действий, не опросили О.С., сожительницу А.А., указанную в качестве матери ребенка в его медицинской карте, и не организовали розыск А.А. и ребенка. В тот же день исполнительные документы были вновь направлены в Головинский отдел судебных приставов г. Москвы.

28. В июне 2014 года заявительница обратилась в Головинский отдел судебных приставов в г. Москве с запросом о ходе исполнительного производства. Ее проинформировали о направлении исполнительных документов в Октябрьский отдел судебных приставов г. Грозного в декабре 2013 года.

29. Затем заявительница связалась с Октябрьским отделом судебных приставов г. Грозного, где 16 октября 2014 г. ей сообщили, что им неизвестно местонахождение исполнительных документов.

30. По запросу Октябрьского отдела судебных приставов г. Грозного 10 ноября 2014 г. Октябрьский районный суд г. Грозного (далее - районный суд) предоставил судебным приставам дубликат исполнительного листа по решению от 27 декабря 2012 г.

31. 10 февраля 2015 г. заявительница направила в суд жалобу на бездействие Октябрьского отдела судебных приставов г. Грозного.

32. 11 марта 2015 г. районный суд установил, что с 21 августа 2013 г. по 10 февраля 2015 г. Октябрьский отдел судебных приставов г. Грозного не совершал каких-либо действий по исполнению судебного решения от 27 декабря 2012 г. Районный суд также постановил, что бездействие службы судебных приставов привело к неоправданно длительной задержке исполнения решения, что нарушило право заявительницы на судебную защиту, включая ее право на исполнение судебного решения. Таким образом, районный суд признал бездействие службы судебных приставов неправомерным и распорядился об устранении вышеуказанных нарушений.

33. В неустановленную дату после вынесения вышеупомянутого решения исполнительные документы были направлены обратно в г. Москву, где были начаты поиски А.А. и ребенка.

34. 26 августа 2015 г. право А.А. на выезд из страны было временно ограничено. В тот же день Управлению Федеральной службы судебных приставов по Московской области было поручено провести в Московской области исполнительные действия, направленные на установление места проживания А.А. и ребенка с сожительницей А.А., О.С. Были направлены запросы в Департаменты здравоохранения и образования г. Москвы с целью найти ребенка, были посещены два предполагаемых места проживания А.А. в г. Москве, включая то, которое посещалось в августе 2013 г. (см. § 23 настоящего Постановления). Двери в указанные квартиры, как и в соседние квартиры, никто не открыл.

35. 5 октября 2015 г. исполнительные документы были направлены в межрайонный отдел по особым исполнительным производствам неимущественного характера Управления Федеральной службы судебных приставов по г. Москве.

36. Было установлено, что ребенок не посещает школу в г. Москве и что он не прикреплен ни к одной структуре здравоохранения в городе. Однако в нескольких случаях ребенок получал консультации врачей в медицинских учреждениях и получал там медицинское лечение, в последний раз в июне 2015 года. Также было установлено, что в январе - октябре 2015 года А.А. не осуществлял платежей при помощи своих банковских карт и не вступал в брак.

37. 15 октября и 21 декабря 2015 г. были посещены еще два предполагаемых места проживания А.А. в г. Москве. Было установлено, что А.А. никогда не проживал по первому адресу. Он проживал по второму адресу, но к этому времени квартира уже была сдана в аренду другим лицам.

38. 18 декабря и 24 декабря 2015 г. судебный пристав обратился в ОМВД по району Вешняки ГУ МВД России г. Москвы и УГИБДД ГУ МВД России по г. Москве соответственно за помощью в поиске ребенка и обнаружении машины А.А.

39. 30 декабря 2015 г. судебный пристав распорядился о принудительном приводе А.А.

40. 31 декабря 2015 г. судебный пристав попытался принудительно привести А.А., посетив другие предполагаемые места его проживания в г. Москве. Однако дверь была открыта гражданкой В.И., которая пояснила, что А.А. не проживает постоянно по данному адресу и только изредка приходит, и она не знает его местонахождения.

41. 14 января 2016 г. пристав обратился за помощью в акционерное общество "Федеральная пассажирская компания", чтобы получить информацию о железнодорожных поездках А.А. Из этого общества 3 февраля 2016 г. поступило сообщение о том, что А.А. купил билет на поезд из г. Назрань в г. Москву на 30 апреля 2015 г. Билеты на ребенка куплены не были.

42. 27 января 2016 г. Сбербанк России предоставил приставу информацию о движении средств на банковских счетах А.А. с указанием банкоматов, где снимались деньги с этих счетов.

43. Розыскное дело в дальнейшем было направлено в Управление Федеральной службы судебных приставов по Чеченской Республике с целью установления местонахождения А.А. и ребенка и получения информации от лиц, проживающих по адресу, указанному в г. Грозном.

44. Вплоть до настоящего времени власти Российской Федерации не имеют сведений о местонахождении А.А. и ребенка, и решение от 27 декабря 2012 г. остается неисполненным.

D. Попытка заявительницы добиться возбуждения уголовного дела

45. Заявительница безуспешно попыталась добиться возбуждения уголовного дела против своего деверя в связи с предполагаемым похищением ребенка. После проведения неоднократных доследственных проверок следственный отдел по Ленинскому району г. Грозного Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Чеченской Республике неоднократно выносил постановления об отказе в возбуждении уголовного дела ввиду недостаточности доказательств совершения преступления* (* Здесь и далее так в тексте оригинала Постановления. Видимо, имеется в виду "отсутствие в деянии состава преступления" (примеч. переводчика).). Последний отказ, датированный 26 июля 2012 г., был отменен 10 августа 2015 г., и было назначено проведение дополнительной доследственной проверки.

46. По утверждению заявительницы, она видела своего сына и А.А. 31 мая 2012 г., когда она шла в следственный отдел. Заявительница наклонилась, чтобы обнять мальчика. В этот момент А.А. ударил заявительницу в область левого уха. Она упала, ударилась головой о тротуар и потеряла сознание. Заявительница пришла в сознание в больнице, позже судебно-медицинским экспертом у нее были диагностированы травматический разрыв левой барабанной перепонки, синдром внутричерепной гипертензии, астено-невротический синдром и повреждение мягких тканей в области левой скулы. После неоднократно проводившихся доследственных проверок в отношении указанного происшествия следственный отдел по Ленинскому району г. Грозного Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Чеченской Республике вынес несколько постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении А.А. из-за недостаточности доказательств совершения преступления. Последний отказ, датированный 23 октября 2014 г., был отменен 10 августа 2015 г., и была назначена дополнительная доследственная проверка.

47. Какая-либо дальнейшая информация о результатах дополнительных доследственных проверок в Европейский Суд не поступала.

II. Соответствующее законодательство Российской Федерации

48. Краткое изложение соответствующего законодательства Российской Федерации приведено в Постановлении Европейского Суда по делу "Пахомова против Российской Федерации" (Pakhomova v. Russia) от 24 октября 2013 г., жалоба N 22935/11, §§ 91-112.

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 8 Конвенции

49. Заявительница жаловалась на то, что внутригосударственные власти не выполнили решение суда об определении места жительства ее сына. Европейский Суд рассмотрит эту жалобу в соответствии со статьей 8 Конвенции, которая гласит:

"1. Каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

2. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц".

А. Информация, представленная сторонами

50. Власти Российской Федерации утверждали, что отсутствовало нарушение права заявительницы на уважение ее семейной жизни, гарантированное статьей 8 Конвенции. Внутригосударственные органы власти приняли все необходимые меры для скорейшего исполнения судебного решения от 27 декабря 2012 г., однако из-за того, что А.А. скрывался вместе с ребенком, решение остается неисполненным. Власти Российской Федерации также утверждали, что законодательство Российской Федерации предусматривает ряд эффективных механизмов, обеспечивающих исполнение судебных решений, аналогичных рассматриваемому. Они включают наложение на ответчика административного штрафа или привлечение его к уголовной ответственности, предоставление заявителю возможности оспорить решения судебных приставов в суде, применение на практике алгоритма, разработанного Федеральной службой судебных приставов по организации и осуществлению поиска ответчика и его собственности, ребенка или ответчика по гражданскому делу, а также обмен информацией в электронной форме между Федеральной службой судебных приставов и Министерством внутренних дел.

51. Заявительница оспорила утверждения властей Российской Федерации. Она признала, что судебными приставами с 22 августа по 19 ноября 2013 г. были приняты определенные исполнительные действия. Тем не менее после этого ничего не было сделано для исполнения решения от 27 декабря 2012 г. Заявительница, в частности, отметила, что 25 марта 2014 г. служба судебных приставов г. Грозного* (* Здесь и далее так в тексте оригинала Постановления. Возможно, речь идет об Октябрьском районном отделе судебных приставов г. Грозного УФССП России по Чеченской Республике (примеч. переводчика).) установила, что служба судебных приставов г. Москвы* (* Так в тексте оригинала Постановления. Возможно, речь идет о Головинском отделе судебных приставов Управления Федеральной службы судебных приставов по г. Москве (примеч. переводчика).) не приняла всех необходимых мер, предусмотренных законодательством об исполнительном производстве, для того, чтобы исполнить судебное решение, включая, inter alia, привлечение местной полиции* (* Так в тексте оригинала Постановления (примеч. переводчика).) к выполнению исполнительных действий, опросу сожительницы А.А., О.С., и организации розыска А.А. и ребенка. Кроме того, 11 марта 2015 г. районный суд удовлетворил жалобу заявительницы и признал бездействие службы судебных приставов г. Грозного незаконным. Более того, судебные приставы утратили исполнительное дело и были вынуждены обращаться в районный суд за выдачей дубликата исполнительного листа. Органы власти Российской Федерации стали проявлять большую активность только с августа 2015 года, после того, как настоящая жалоба была коммуницирована властям Российской Федерации. Таким образом, в течение практически двух лет не принималось каких-либо мер по исполнению судебного решения от 27 декабря 2012 г., а действия, которые были выполнены с тех пор, продемонстрировали, что власти выполняли свои обязанности по исполнению судебного решения сугубо формально. Заявительница отметила, что власти Российской Федерации не продемонстрировали, что механизмы, направленные на исполнение судебных решений, на наличие которых они ссылались, использовались бы в настоящем деле.

В. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

52. Европейский Суд считает, что данная жалоба не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

(а) Общие принципы

53. Европейский Суд напоминает, что основной задачей статьи 8 Конвенции является защита лиц от произвольного вмешательства органов государственной власти. Также она предусматривает и позитивные обязательства, неотъемлемо присущие реальному "уважению" семейной жизни (см. Постановление Европейского Суда по делу "Киган против Ирландии" (Keegan v. Ireland) от 26 мая 1994 г., § 49, Series A, N 290). В случаях, когда между родителями и/или иными членами семьи возникают споры в отношении детей по вопросам контактов с ними и места их проживания (см., например, Постановление Европейского Суда по делу "Завадка против Польши" (Zawadka v. Poland) от 23 июня 2005 г., жалоба N 48542/99, § 55, и Постановление Европейского Суда по делу "Хокканен против Финляндии" (Hokkanen v. Finland)* (* Речь идет о деле по жалобе N 19823/92 (примеч. переводчика).) от 23 сентября 1994 г., § 55, Series A, N 299-А), прецедентная практика Европейского Суда неизменно состоит в том, что это положение Конвенции включает, помимо прочего, право родителя на то, чтобы власти приняли меры для воссоединения его с ребенком, и обязанность властей государств - участников Конвенции принять такие меры.

54. В то же время обязанность властей государств - участников Конвенции принимать меры для содействия такому воссоединению не является абсолютной, поскольку немедленное воссоединение родителя с ребенком, который длительное время проживал с другим родителем, может быть невозможным, и для воссоединения могут потребоваться подготовительные действия. Характер и степень такой подготовки будут зависеть от обстоятельств каждого дела, однако при любых обстоятельствах взаимопонимание и сотрудничество со стороны всех вовлеченных сторон являются важными составляющими процесса. Хотя внутригосударственные органы должны делать всё от них зависящее, чтобы обеспечить такое сотрудничество, любое обязательство применять принуждение в этой области должно быть ограничено, поскольку необходимо учитывать интересы, а также права и свободы всех затронутых сторон, равно как и наилучшие интересы ребенка и его права в соответствии со статьей 8 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Струмиа против Италии" (Strumia v. Italy) от 23 июня 2016 г., жалоба N 53377/13, § 111, Постановление Европейского Суда по делу "P.P. против Польши" (P.P. v. Poland) от 8 января 2008 г., жалоба N 8677/03, § 82, Постановление Европейского Суда по делу "Игнакколо-Зениде против Румынии" (Ignaccolo-Zenide v. Romania), жалоба N 31679/96, § 96, ECHR 2000-I, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Хокканен против Финляндии", § 53). Об адекватности меры следует судить по оперативности ее реализации, поскольку потеря времени может иметь непоправимые последствия для отношений между ребенком и родителем (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "P.P. против Польши", § 83).

(b) Применение вышеизложенных принципов в настоящем деле

55. Европейский Суд подчеркивает, что стороны не оспаривали, что связи между заявительницей и ее сыном представляют собой "семейную жизнь" по смыслу статьи 8 Конвенции. Он также отмечает, что решение районного суда от 27 декабря 2012 г., оставленное без изменения 7 мая 2013 г., согласно которому А.-М., которому на тот момент было пять лет, должен был проживать со своей матерью (заявительницей), четыре года спустя остается неисполненным. Соответственно, необходимо определить, приняли ли внутригосударственные органы все необходимые меры по его исполнению, которых от них можно было бы ожидать в конкретных обстоятельствах данного дела.

56. Европейский Суд отмечает, что после разъяснения решения районного суда, 21 августа 2013 г., служба судебных приставов по Чеченской Республике возбудила исполнительное производство. Установив, что А.А. проживает в г. Москве, сотрудники этой службы направили исполнительные документы в службу судебных приставов г. Москвы.

57. В период с августа по декабрь 2013 года сотрудники службы судебных приставов по г. Москве посетили предполагаемое место проживания А.А., установив, что последний не проживает там с августа 2013 года и что ребенок не посещает московский детский сад N 615, а также что в системе индивидуального (персонифицированного) учета Пенсионного фонда Российской Федерации по г. Москве и Московской области отсутствуют данные об А.А. После этого исполнительные документы были возвращены в службу судебных приставов по Чеченской Республике.

58. Затем, в марте 2014 года, служба судебных приставов по Чеченской Республике установила, что служба судебных приставов по г. Москве не приняла всех мер, предусмотренных законодательством об исполнительном производстве, необходимых для исполнения решения от 27 декабря 2012 г., и направила исполнительные документы обратно в г. Москву. Однако, как оказалось, документы были утеряны где-то между службами судебных приставов г. Грозного и г. Москвы, в результате чего служба судебных приставов г. Грозного была вынуждена обращаться в районный суд за выдачей дубликата исполнительного листа (см. §§ 27-30 настоящего Постановления).

59. Европейский Суд отмечает, таким образом, что в период с декабря 2013 года, по крайней мере, по февраль 2015 года власти Российской Федерации не принимали мер по исполнению судебного решения от 27 декабря 2012 г. В этой связи Европейский Суд указывает, что решение районного суда от 11 марта 2015 г., согласно которому бездействие службы судебных приставов г. Грозного с августа 2013 года по февраль 2015 года (см. § 32 настоящего Постановления) было признано незаконным. Европейский Суд также отмечает, что власти Российской Федерации возобновили усилия по исполнению судебного решения от 27 декабря 2012 г. только после того, как дело было коммуницировано им властям Российской Федерации в июне 2015 года (см. §§ 34-43 настоящего Постановления).

60. Европейский Суд не убедил аргумент властей Российской Федерации о том, что неисполнение судебного решения от 27 декабря 2012 г. было связано исключительно с тем, что А.А. скрывался вместе с ребенком. В частности, розыск А.А. и ребенка был начат властями только в 2015 году (см. § 33 настоящего Постановления), то есть почти через два года после возбуждения исполнительного производства. По мнению Европейского Суда, если бы власти Российской Федерации проявили больше активности при осуществлении исполнительных действий и если бы было обеспечено лучшее взаимодействие между различными государственными органами, то на более ранней стадии стало бы ясно, что отец ребенка скрывается и что необходимо начать розыск его и ребенка.

61. В отношении аргумента властей о наличии в Российской Федерации эффективных механизмов, направленных на исполнение судебных решений, подобных тому, о котором идет речь, то Европейский Суд отмечает, что в деле отсутствуют какие-либо свидетельства того, что в настоящем случае эти механизмы применялись.

62. Европейский Суд с озабоченностью отмечает, что судебное решение от 27 декабря 2012 г. об определении места жительства ребенка с его матерью (заявительницей) остается неисполненным в течение длительного периода, около четырех лет, то есть в течение значительной части жизни ребенка, что может иметь последствия для его физического и психического здоровья. В течение всего этого периода заявительница ни разу не имела возможности увидеться или пообщаться со своим сыном.

63. С учетом вышесказанного и, не отрицая сложностей, вызванных препятствиями со стороны отца ребенка, Европейский Суд приходит к заключению, что власти Российской Федерации не приняли безотлагательно всех мер, которых от них можно было обоснованно ожидать, чтобы исполнить судебное решение об определении места жительства ребенка с матерью.

64. Таким образом, имело место нарушение права заявительницы на уважение ее семейной жизни, гарантированного статьей 8 Конвенции.

II. Применение статьи 41 Конвенции

65. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

А. Ущерб

66. Заявительница требовала выплаты 30 000 евро в качестве компенсации морального вреда, ссылаясь на моральные страдания и чувство неопределенности, которые она испытывает в результате длительной разлуки со своим сыном и неспособности внутригосударственных органов исполнить судебное решение об определении места проживания ребенка с ней.

67. Власти Российской Федерации считали, что требования заявительницы являются чрезмерными и не соответствуют прецедентной практике Европейского Суда.

68. Европейский Суд считает, что заявительница, вероятно, испытывала и продолжает испытывать сильные переживания в результате невозможности находиться со своим сыном. С учетом обстоятельств дела, а также проводя оценку основе принципа справедливости, как того требует статья 41 Конвенции, Европейский Суд присуждает заявительнице 12 500 евро по данному основанию. Европейский Суд также приходит к выводу, что власти Российской Федерации должны в срочном порядке принять все соответствующие меры, чтобы гарантировать уважение семейной жизни заявительницы, надлежащим образом приняв во внимание наилучшие интересы ребенка (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Пахомова против Российской Федерации", § 135).

В. Судебные расходы и издержки

69. Заявительница также требовала выплаты 2 250 евро в качестве компенсации судебных расходов и издержек, понесенных при рассмотрении дела в Европейском Суде. Требуемая сумма включает проведение правовых исследований на сумму 2 070 евро, административные расходы на сумму 60 евро и услуги по переводу на сумму 120 евро. В подтверждение своего требования заявительница представила соглашение об условном гонораре со своим адвокатом и постатейное требование в отношении понесенных расходов и сборов. Заявительница просила, чтобы эта сумма была перечислена на банковский счет ее представителя.

70. Власти Российской Федерации возражали против этого требования, указывая, что заявительница не доказала, что юридические и административные расходы и издержки были фактически понесены. В частности, договор об оказании юридических услуг между заявительницей и ее представителем предусматривает, что эти расходы будут компенсированы представителю только в случае успешного результата рассмотрения дела в Европейском Суде, что означает, что данный договор не может быть принудительно исполнен против заявительницы в России. Власти Российской Федерации также отметили, что заявительница не подтвердила расходы на перевод, не предоставив копии квитанций или платежных поручений.

71. В соответствии с прецедентной практикой Европейского Суда заявитель имеет право на возмещение расходов и издержек только в той части, в которой было доказано, что они были фактически понесены и необходимы, а также являлись разумными по размеру. Кроме того, Европейский Суд считает, что соглашения об условном гонораре* (* По-видимому, имеется в виду так называемый гонорар успеха (примеч. переводчика).) могут демонстрировать следующее: если они могут быть исполнены в соответствии с законом, то запрашиваемые суммы будут фактически уплачены заявителем, поэтому Европейский Суд должен оценить, были они начислены обоснованно (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Иатридис против Греции" (Iatridis v. Greece) (справедливая компенсация), жалоба N 31107/96, §§ 54 и 55, ECHR 2000-XI, с дальнейшими ссылками, и недавнее Постановление Европейского Суда по делу "Адам против Словакии" (Adam v. Slovakia) от 26 июля 2016 г., жалоба N 68066/12, § 102).

72. Европейский Суд принимает во внимание аргумент властей о том, что договор об оказании юридических услуг между заявительницей и ее адвокатом не имеет обязательной юридической силы в Российской Федерации. Однако этот довод не был подкреплен ссылкой на соответствующую установленную внутригосударственную практику. Таким образом, Европейский Суд исходит из допущения о том, что требуемые суммы будут выплачены заявительнице в соответствии с договором, заключенным между нею и ее адвокатом.

73. Соответственно, учитывая имеющиеся в его распоряжении документы и вышеуказанные критерии, Европейский Суд считает возможным присудить компенсацию расходов и издержек, понесенных заявительницей в ходе разбирательства в Суде, в размере 2 250 евро. Эта сумма должна быть выплачена на банковский счет представителя, указанный заявительницей.

С. Процентная ставка при просрочке платежа

74. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) объявил жалобу приемлемой для рассмотрения по существу;

2) постановил, что имело место нарушение статьи 8 Конвенции;

3) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявительнице следующие суммы, подлежащие переводу в рубли по курсу, действующему на день выплаты:

(i) 12 000 евро (двенадцать тысяч евро) плюс любые налоги, которые могут быть взысканы с данной суммы, в качестве компенсации морального вреда;

(ii) 2 250 евро (две тысячи двести пятьдесят евро) плюс любые налоги, которые могут быть взысканы с данной суммы, в счет возмещения расходов и издержек, подлежащие перечислению на банковский счет Д. Ицлаева;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

4) отклонил оставшуюся часть требований заявительницы о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 20 декабря 2016 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Фатош Арачи Заместитель Секретаря Секции Суда

Луис Лопес Герра Председатель Палаты Суда