Обзор апелляционной и кассационной практики судебной коллегии по уголовным делам Смоленского областного суда за II квартал 2019 года (утв. Президиумом Смоленского областного суда 7 августа 2019 г. N 31)

I. Квалификация преступлений

Деяние, объективная сторона которого образована рядом тождественных действий, характеризующихся единым умыслом, направленным на достижение общей цели, следует рассматривать как одно продолжаемое преступление.

Приговором районного суда К. осужден с учетом ч. 2 ст. 62, ст. 64 УК РФ по двум преступлениям, предусмотренным ч. 5 ст. 228.1 УК РФ (в редакции Федерального закона от 30 декабря 2015 года N 441-ФЗ), за каждое к 8 годам лишения свободы. В силу ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначено окончательное наказание в виде 9 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Данное уголовное дело рассмотрено судом в особом порядке принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве, предусмотренном главой 40.1 УПК РФ.

Исходя из предъявленного обвинения и приведенных в приговоре обстоятельств, в период времени с 20:40 до 20:55 часов осужденный при содействии своего знакомого М. незаконно сбыл Б. психотропное вещество в особо крупном размере общей массой 493,5 грамма. В тот же день осужденный при содействии М. в период времени с 21:30 до 23:50 часов сбыл своему знакомому С. психотропное вещество в особо крупном размере общей массой 502,3 грамма. По заключению эксперта изъятое психотропное вещество массой 493,0 и 501,8 граммов могло иметь общий источник происхождения и ранее составлять единую массу.

После вступления указанного приговора в законную силу Смоленским областным судом с участием присяжных заседателей на основании исследованных в судебном заседании доказательств было рассмотрено основное уголовное дело, из которого выделялось дело в отношении К.

Из вступившего в законную силу приговора областного суда следовало, что действия Б. квалифицированы по ч. 1 ст. 30 ч. 5 ст. 228.1 УК РФ как приготовление к незаконному сбыту психотропных веществ в особо крупном размере, а действия М. - по ч. 5 ст. 33 ч. 5 ст. 228.1 УК РФ, как пособничество в незаконном сбыте другому лицу психотропных веществ в особо крупном размере. В конкретном случае действия М. образуют единый состав преступления и не создают совокупности преступлений. При этом в рамках общего для М. и К. обвинения каждый из них выполнял свою роль.

Таким образом, в двух судебных решениях, касающихся одних и тех же фактических обстоятельств, содержались различные выводы относительно квалификации содеянного, что недопустимо.

Учитывая взаимосвязь выдвинутого против К. обвинения по инкриминируемым эпизодам с обвинением в отношении М., юридическая оценка действий осужденного, как совершение им двух самостоятельных преступлений, судом дана неправильно.

Данное противоречие устранено президиумом посредством внесения в приговор районного суда соответствующих изменений с учетом требований ст. 90 УПК РФ, согласно которой обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором, признаются судом без дополнительной проверки. При этом, как следует из смысла этой нормы, приговор, постановленный в общем порядке, имеет преюдициальное значение для судебного решения, выносимого в соответствии с требованиями ст. 317.7 УПК РФ, то есть в рамках главы 401.1 УПК РФ. Вышеуказанные действия К. квалифицированы как единое преступление, предусмотренное ч. 5 ст. 228.1 УК РФ, он признан виновным в незаконном сбыте психотропного вещества, совершенном в особо крупном размере, осужденному назначено наказание с учетом ч. 2 ст. 62, ст. 64 УК РФ в виде 8 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, из описательно-мотивировочной и резолютивной частей приговора исключено указание о назначении окончательного наказания по правилам ч. 3 ст. 69 УК РФ.

Постановление суда кассационной инстанции N 44У-52/2019.

Процессуальными документами, определяющими пределы судебного разбирательства, являются постановление о предъявлении обвинения и обвинительное заключение. Формулирование обвинения является прерогативой органов следствия. Суд в соответствии с ч. 3 ст. 15 УПК РФ не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или на стороне защиты.

Приговором суда Х. признан виновным в совершении преступлений, в том числе предусмотренного ч. 1 ст. 30 п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ.

Согласно ч. 1 ст. 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению.

В судебном заседании государственный обвинитель поддержал предъявленное Х. обвинение в совершении вышеуказанного преступления, а именно в приготовлении к незаконному сбыту наркотического средства, выразившемуся в его незаконном приобретении в период с 17 по 24 апреля 2013 года и хранении при себе для последующего сбыта в крупном размере до задержания Х. сотрудниками правоохранительных органов.

Суд, исследовав собранные по делу доказательства, исключил из предъявленного обвинения незаконное приобретение наркотического средства, обосновав свое решение тем, что обстоятельства приобретения наркотического средства в ходе предварительного следствия и в суде установлены не были, и признал Х. виновным в совершении действий, направленных на приготовление к незаконному сбыту наркотического средства в крупном размере, а именно в его хранении в период до 15 часов 15 минут 24 апреля 2013 года.

Не установив и не указав в приговоре времени начала совершения Х. действий, образующих состав приготовления к незаконному сбыту наркотического средства, суд признал подсудимого виновным в совершении действий, направленных на приготовление к незаконному сбыту наркотического средства в период, который ему не вменялся.

Между тем время начала совершения фактических действий, связанных с приготовлением Х. к незаконному сбыту наркотического средства, было указано в предъявленном ему обвинении, в том числе и в обвинительном заключении, а именно в период с 17 по 24 апреля 2013 года.

Таким образом, указание в приговоре при описании преступных действий осужденного только времени окончания совершения им действий, образующих состав приготовления к незаконному сбыту наркотического средства, явилось существенным изменением предъявленного осужденному обвинения, которое лишило его возможности возражать против новых обстоятельств, защищаться от него, приводить свои доводы, а также представлять доказательства, опровергающее данное обвинение.

Указанное нарушение требований ст. 252 УПК РФ, выявленное судом апелляционной инстанции в совокупности с иными нарушениями уголовно-процессуального закона при рассмотрении данного уголовного дела судом первой инстанции, повлекло отмену приговора с передачей материалов уголовного дела на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе суда.

Апелляционное определение N 22-691/2019.

Организованная группа представляет собой разновидность соучастия с предварительным соглашением, которой свойственны большая степень устойчивости и которая предполагает наличие постоянных связей между членами и специфических методов деятельности по подготовке преступлений.

Приговором суда действия осужденных по незаконному обороту наркотических средств квалифицированы как совершенные организованной группой.

По смыслу ч. 3 ст. 35 УК РФ организованная группа представляет собой разновидность соучастия с предварительным соглашением, которой свойственны большая степень устойчивости и которая предполагает наличие постоянных связей между членами и специфических методов деятельности по подготовке преступлений. Деятельность организованной группы связана с распределением ролей, организатор тщательно готовит и планирует преступление, распределяет роли между соучастниками, координирует их действия, подбирает соучастников. Об устойчивости группы может свидетельствовать особый порядок вступления в нее, подчинение групповой дисциплине, стабильность ее состава, сплоченность членов группы, постоянство форм и методов преступной деятельности. Указанные признаки организованной группы являются оценочными. В каждом конкретном случае вопрос о совершение преступления организованной группой должен решаться судом путем оценки выраженности указанных признаков с учетом всех обстоятельств дела.

Излагая в приговоре описание преступных деяний, суд ограничился только ссылкой на то, что осужденные, совершая преступление, действовали в составе организованной преступной группы. При этом приговор не содержит сведений об обстоятельствах создания организованной группы, соучастниках группы и конкретной роли каждого из них. Суд в приговоре, в том числе при квалификации действий осужденных, не мотивировал выводы о совершении преступления в составе организованной группы, мотивы принятого решения и доказательства, подтверждающие данные выводы, не привел.

При таких обстоятельствах судебная коллегия исключила из осуждения подсудимых квалифицирующий признак - совершение преступления организованной группой, признав, что преступления совершены группой лиц по предварительному сговору, с внесением соответствующих изменений в приговор.

Апелляционное определение N 22-532/2019.

Неправильное определение обстоятельств хищения имущества повлекло переквалификацию действий осужденного с открытого на тайное хищение имущества.

Приговором суда К. осужден, в том числе, по п. "в" ч. 2 ст. 161 УК РФ. Суд установил, что осужденный умышленно, из корыстных побуждений, незаконно, путем взлома входных дверей проник в квартиру, откуда в присутствии А. открыто похитил телевизор стоимостью 3 000 рублей, принадлежащий потерпевшей Р., и другое ее имущество, не представляющее ценности, с похищенным скрылся, распорядившись им по своему усмотрению, чем причинил потерпевшей материальный ущерб на указанную сумму.

Открытым хищением чужого имущества, предусмотренным ст. 161 УК РФ, является такое хищение, которое совершается в присутствии собственника или иного владельца имущества либо на виду у посторонних, когда лицо, совершающее это преступление, сознает, что присутствующие при этом лица понимают противоправный характер его действий, независимо от того, принимали они меры к пресечению этих действий или нет. Если присутствующее при незаконном изъятии чужого имущества лицо не сознает противоправность этих действий либо является близким родственником виновного, который рассчитывает в связи с этим на то, что в ходе изъятия имущества он не встретит противодействия со стороны указанного лица, содеянное следует квалифицировать как кражу чужого имущества.

В судебном заседании, в том числе по показаниям осужденного, было установлено, что последний хоть и совершал хищение чужого имущества в присутствии А., с которой он в этот день распивал спиртное, однако он понимал, что не встретит никакого противодействия с ее стороны, таким образом виновный, исходя из окружающей обстановки, полагал, что действует тайно, а доказательств, свидетельствующих об обратном, стороной обвинения представлено не было, других очевидцев не выявлено, тогда как А. не только не сообщила о совершенном преступлении в полицию, но и передала похищенный телевизор на хранение сыну, у которого он был изъят спустя месяц после содеянного.

При таких обстоятельствах судебная коллегия переквалифицировала действия осужденного с п. "в" ч. 2 ст. 161 УК РФ на п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ, признав содеянное кражей, то есть тайным хищением чужого имущества с незаконным проникновением в жилище, что повлекло изменения приговора со снижением наказания.

Апелляционное определение N 22-976/2019.

II. Назначение наказания

На основании ст. 53.1 УК РФ принудительные работы применяются исключительно как альтернатива лишению свободы.

Приговором суда Б. осуждена по п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ к наказанию в виде 1 года принудительных работ.

Исходя из положений частей 1, 2 ст. 53.1 УК РФ в их взаимосвязи принудительные работы являются альтернативой лишению свободы и применяются, если они предусмотрены санкцией соответствующей статьи Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации в порядке замены лишения свободы, назначенного, в том числе, за совершение тяжкого преступления впервые. Если, назначив наказание в виде лишения свободы, суд придет к выводу о возможности исправления осужденного без реального отбывания наказания в местах лишения свободы, он постановляет заменить ему наказание в виде лишения свободы принудительными работами.

В п. 22.2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 2015 года N 58 "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания" разъяснено, что в силу требований п. 7.1 ч. 1 ст. 299 УПК РФ при постановлении обвинительного приговора суд обязан разрешить вопрос о том, имеются ли основания для замены наказания в виде лишения свободы принудительными работами в случаях и порядке, установленных ст. 53.1 УК РФ.

При наличии таких оснований суд должен привести мотивы, по которым пришел к выводу о возможности исправления осужденной без реального отбывания наказания в местах лишения свободы и применения положений ст. 53.1 УК РФ.

Вопреки приведенным требованиям суд при постановлении приговора наказание в виде лишения свободы Б. не назначил; решение о замене наказания в виде лишения свободы принудительными работами не принял; мотивов, позволивших констатировать о возможности исправления осужденной без реального отбывания наказания в местах лишения свободы, не привел.

Кроме того, назначив осужденной наказание в виде принудительных работ, в противоречие с ч. 5 ст. 53.1 УК РФ суд не назначил удержание в доход государства из заработной платы осужденной и не определил его размер.

Также, несмотря на то, что принудительные работы заключаются в привлечении к труду в местах, определяемых учреждениями и органами уголовно-исполнительной системы, место отбывания наказания осужденной судом не определено; порядок следования к месту отбывания наказания не установлен; на осужденную не возложена обязанность получить и исполнить предписание территориального органа уголовно-исполнительной системы о направлении к месту отбывания принудительных работ; ей не разъяснены положения ч. 4 ст. 60.2 УИК РФ о последствиях уклонения от получения предписания территориального органа уголовно-исполнительной системы (в случае неявки за получением предписания) или неприбытия к месту отбывания наказания в установленный в предписании срок; в приговоре не указано, с какого момента следует исчислять срок отбывания наказания лицу, осужденному к принудительным работам.

Выявленные нарушения признаны президиумом существенными, повлиявшими на исход дела, не отвечающими установленным в ст. 43 УК РФ целям уголовного наказания, в связи с чем приговор был отменен, а уголовное дело направлено на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе.

Постановление суда кассационной инстанции N 44У-35/2019.

Признаки объективной стороны преступления не могут повторно учитываться при назначении наказания.

Приговором суда И. осужден по ч. 2 ст. 264 УК РФ к 1 году 3 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении, с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, сроком на 2 года.

Мотивируя вопрос о невозможности исправления осужденного без изоляции от общества и назначении ему наказания в виде реального лишения свободы, суд указал, что принимает во внимание характер и степень общественной опасности содеянного, обстоятельства совершения преступления, данные о личности виновного, а также учитывает, что совершенное преступление было сопряжено со злостным нарушением правил дорожного движения, что привело к тяжким последствиям.

Однако нарушение правил дорожного движения и причинение тяжкого вреда здоровью человека являются признаками объективной стороны преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 264 УК РФ, в связи с чем эти признаки не могут повторно учитываться при назначении наказания, поэтому указание суда на данное обстоятельство исключено из описательно-мотивировочной части приговора судом апелляционной инстанции, назначенное наказание, с учетом требований ч. 3 ст. 60 УК РФ, смягчено до 1 года 2 месяцев лишения свободы.

Апелляционное постановление N 22-480/2019.

III. Процессуальные вопросы

Если обвиняемый заявил ходатайство о рассмотрении уголовного дела в порядке, установленном главой 40 УПК РФ, участие защитника в уголовном судопроизводстве обязательно на всех его стадиях.

Осужденный Ф. обратился в суд с ходатайством о пересмотре приговора в соответствии с изменениями, внесенными Федеральным законом от 3 июля 2018 года N 186 "О внесении изменений в статью 72 УК РФ".

В силу требований п. 2 и п. 7 ч. 1 ст. 51 УПК РФ, если подозреваемый, обвиняемый является несовершеннолетним, а также, если обвиняемый заявил ходатайство о рассмотрении уголовного дела в порядке, установленном главой 40 УПК РФ, участие защитника в уголовном судопроизводстве обязательно.

Указанная норма является императивной применительно ко всем стадиям уголовного судопроизводства, в том числе и при разрешении вопросов об исполнении приговора.

Из представленных материалов следовало, что Ф. осужден приговором, который был постановлен с применением особого порядка судопроизводства. От услуг защитника при разрешении вопроса об исполнении приговора осужденный отказался, однако, согласно ч. 2 ст. 52 УПК РФ, отказ от защитника необязателен для суда и в случаях, предусмотренных пунктами 2-7 ч. 1 ст. 51 УПК РФ, удовлетворению не подлежит.

Таким образом, ходатайство осужденного о пересмотре приговора подлежало рассмотрению с обязательным участием адвоката.

В связи с нарушением права осужденного на защиту суд апелляционной инстанции отменил постановление суда, направив материал на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе суда.

Апелляционное постановление N 22-515/2019.

Нарушение конституционного права на получение квалифицированной юридической помощи повлекло отмену приговора.

Приговором суда З. признан виновным и осужден за покушение на кражу и кражу чужого имущества.

Закрепленное в ч. 2 ст. 48 Конституции Российской Федерации право пользоваться помощью адвоката (защитника) является одним из проявлений общего права - на получение квалифицированной юридической помощи, гарантированного каждому ч. 1 ст. 48 Конституции РФ. Конституционное право граждан на получение квалифицированной юридической помощи и на свободный выбор защитника для получения от него на конфиденциальной, доверительной основе помощи в форме консультаций и конкретных действий по отстаиванию его прав и законных интересов подлежит обеспечению на всех стадиях уголовного судопроизводства и не может быть ограничено ни при каких обстоятельствах.

Из материалов дела следовало, что защиту подсудимого осуществлял адвокат по назначению суда, от услуг которого З. отказался письменным заявлением от 29.10.2018. Согласно протоколу судебного заседания от 15.11.2018 отказ от адвоката связан с тем, что подсудимый не получает должным образом от него защиту. Несмотря на отказ подсудимого от защитника, предоставленного ему в порядке ст. 51 УПК РФ, суд отклонил ходатайство по тем основаниям, что "...стадия отводов и отказа от адвоката уже прошла...", не отложил судебное заседание на 5 суток и в соответствии с ч. 3 ст. 50 УПК РФ не предоставил возможность З. пригласить иного защитника. 21.11.2018 суд продолжил рассмотрение дела при участии этого же защитника, 23.11.2018 подсудимый вновь обратился в суд с письменным заявлением об отказе от услуг адвоката и 06.12.2018 ему был назначен другой защитник. При этом в протоколе судебного заседания не отражено, что у подсудимого выяснялось мнение о возможности замены защитника и он согласен на представление своих интересов вновь назначенным адвокатом.

Допущенные судом первой инстанции нарушения уголовно-процессуального закона явились существенными и неустранимыми в суде апелляционной инстанции, в связи с чем приговор был отменен с передачей дела в суд первой инстанции на новое судебное рассмотрение.

Апелляционное постановление N 22-630/2019.

Повторное участие судьи в рассмотрении дела, если оно связано с оценкой ранее уже исследовавшихся с его участием обстоятельств, недопустимо.

Приговором суда Ф. осужден по п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ и ч. 2 ст. 228 УК РФ за незаконный оборот наркотических средств в крупном размере.

По смыслу ч. 1 ст. 62 УПК РФ при наличии оснований для отвода, предусмотренных главой 9 УПК РФ, судья обязан устраниться от участия в производстве по уголовному делу.

Содержащиеся в статьях 61 и 63 УПК РФ предписания не предполагают возможности повторного участия судьи в рассмотрении дела, в том числе в случаях, не связанных с отменой ранее вынесенного с его участием приговора, если этим же судьей уже принимались решения по существу вопросов, подлежащих рассмотрению.

В развитие этих законодательных положений Конституционный Суд Российской Федерации сформулировал правовую позицию, неоднократно нашедшую отражение в его определениях, согласно которой повторное участие судьи в рассмотрении дела, если оно связано с оценкой ранее уже исследовавшихся с его участием обстоятельств, недопустимо. В противном случае высказанная судьей в процессуальном решении позиция ограничивала бы его свободу и независимость при дальнейшем производстве по делу и постановлении приговора или иного судебного решения и таким образом могла бы поставить под сомнение объективность и беспристрастность судьи.

Судья, ранее выразивший свое мнение по предмету рассмотрения, не должен принимать участие в производстве по делу, чтобы не ставить под сомнение законность и обоснованность принимаемого решения. Тем более не должен участвовать в рассмотрении уголовного дела судья, который ранее принимал решение по вопросам, вновь ставшим предметом судебного заседания и послужившим основанием для постановления приговора.

Эти требования действуют на всех этапах уголовного судопроизводства.

Вопреки приведенным положениям закона судья, председательствующий по уголовному делу, по результатам рассмотрения которого в отношении Ф. был постановлен вышеуказанный приговор, ранее выносил постановление о разрешении производства обыска в жилище осужденного. При этом судья в постановлении высказался по поводу фактических обстоятельств дела, вины Ф. в совершении преступления, указав, что в ходе предварительного следствия, исходя из данных оперативно-розыскных мероприятий, установлено, что неустановленным лицом по прозвищу "А.", которое сбыло наркотическое средство, является Ф. Далее в постановлении судья указал, что при проведении проверочной закупки в отношении лица по кличке "А." лицу под псевдонимом "И." было сбыто наркотическое средство. Согласно поступившей оперативной информации лицом по прозвищу "А." является Ф.

Таким образом, при принятии решения о разрешении производства обыска в жилище Ф. судья уже сформировал свое мнение по вопросам, указанным в ч. 1 ст. 299 УПК РФ, которые в дальнейшем разрешал в совещательной комнате при вынесении приговора. Следовательно, в ходе производства по уголовному делу судьей принималось решение, которое могло связать председательствующего при формулировании выводов, подлежащих отражению в итоговом решении по делу. Однако судья не только не устранился от участия в предстоящем разбирательстве по делу, но и положил в основу приговора вынесенное им постановление о разрешении производства обыска, в котором высказал мнение о фактических обстоятельствах дела. Тем самым участие данного судьи в рассмотрении уголовного дела по существу поставило под сомнение его беспристрастность и объективность, что могло повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора в отношении Ф.

С учетом изложенного судебная коллегия усмотрела наличие обстоятельств, исключающих участие судьи при производстве по уголовному делу, установленных главой 9 УПК РФ, что послужило основанием к отмене приговора и направлению уголовного дела на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе.

Апелляционное определение N 22-816/2019.

Издержки, связанные с производством по уголовному делу, могут быть взысканы с осужденного только по решению суда, порядок принятия которого должен гарантировать защиту его прав и соответствовать критериям справедливого судебного разбирательства. Это означает, что вопрос о необходимости взыскания, наличии оснований для освобождения лица от возмещения процессуальных издержек должен быть самостоятельным предметом судебного разбирательства, и осужденному должна быть предоставлена возможность довести до суда свою позицию по поводу суммы взыскиваемых издержек и своего имущественного положения.

Постановлением суда произведена оплата адвокату в сумме 4 550 рублей из средств федерального бюджета за осуществление им в соответствии со ст. 51 УПК РФ по назначению суда защиты подсудимого Ч. Эта же сумма взыскана с Ч. в пользу федерального бюджета в счет оплаты процессуальных издержек.

Согласно ст. 131 УПК РФ процессуальными издержками являются связанные с производством по уголовному делу расходы, которые возмещаются за счет средств федерального бюджета либо средств участников уголовного судопроизводства.

В силу положений ст. 132 УПК РФ процессуальные издержки взыскиваются с осужденных или возмещаются за счет средств федерального бюджета. Суд вправе взыскать с осужденного процессуальные издержки, за исключением сумм, выплаченных переводчику и защитнику в случаях, предусмотренных частями 4 и 5 указанной статьи.

В соответствии с ч. 6 ст. 132 УПК РФ процессуальные издержки могут быть возмещены за счет средств федерального бюджета в случае имущественной несостоятельности лица, с которого они подлежат взысканию. Кроме того, суд вправе освободить осужденного полностью или частично от уплаты процессуальных издержек, если это может существенно отразиться на материальном положении лиц, находящихся на иждивении осужденного.

Согласно правовой позиции, закрепленной в абзаце 2 п. 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.12.2013 N 42 "О практике применения судами законодательства о процессуальных издержках по уголовным делам", принятие решения о взыскании процессуальных издержек с осужденного возможно только в судебном заседании. При этом осужденному предоставляется возможность довести до сведения суда свою позицию относительно суммы взыскиваемых издержек и своего имущественного положения.

Однако суд принял решение о взыскании с осужденного процессуальных издержек без указания оснований принятого решения. При этом вопрос об освобождении осужденного от уплаты процессуальных издержек полностью или частично судом не обсуждался, мнение Ч. по данному вопросу не выяснялось, что лишило его возможности высказать свою позицию и повлекло нарушение гарантированных ему уголовно-процессуальным законом прав.

При таких обстоятельствах постановление суда о взыскании с осужденного судебных издержек судом апелляционной инстанции было отменено, а вопрос о процессуальных издержках за участие адвоката передан на новое рассмотрение в ином составе суда.

Апелляционные постановления N 22-627/2019 и N 22-649/2019.

IV. Гражданский иск

По смыслу ст. 44 УПК РФ гражданский иск, заявляемый по уголовному делу, - это требования лица, понесшего имущественный вред от преступления.

Приговором суда Ф. осужден по ч. 3 ст. 30 п. "б" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ за покушение на незаконный сбыт наркотических средств в значительном размере. Удовлетворен гражданский иск, постановлено взыскать с осужденного в доход Российской Федерации денежные средства в размере 2 000 рублей, полученные им от незаконной продажи наркотического средства.

Суд установил, что в ходе проведения оперативно-розыскного мероприятия "проверочная закупка" Ф. из корыстных побуждений за денежное вознаграждение в сумме 2 000 рублей незаконно сбыл участвующему в указанном мероприятии гражданину наркотическое средство.

Согласно п. 10 ч. 1 ст. 299 УПК РФ судом при постановлении приговора разрешается вопрос о том, подлежит ли удовлетворению гражданский иск, заявленный в ходе расследования уголовного дела. По смыслу ст. 44 УПК РФ гражданский иск, заявляемый по уголовному делу, - это требования лица, понесшего имущественный вред от преступления, к подсудимому или лицам, несущим материальную ответственность за его действия, о возмещении причиненного преступными действиями ущерба, в том числе для имущественной компенсации морального вреда. В защиту интересов государства гражданский иск может быть предъявлен прокурором.

Из материалов дела следовало, что денежные средства в сумме 2 000 рублей, полученные осужденным от незаконной продажи наркотического средства, использовались сотрудниками правоохранительных органов для выявления и изобличения осужденного в совершении преступления, для фактического сбора доказательств его преступной деятельности с целью привлечения к уголовной ответственности.

На этапе предварительного расследования прокурор подал исковое заявление о применении к сделке купли-продажи наркотического средства последствий ничтожности сделки, предусмотренные ст. 169 ГК РФ и взыскании с Ф. в доход Российской Федерации денежных средств в размере 2 000 рублей, полученных им от незаконной продажи наркотического средства. При этом в исковом заявлении прокурора отсутствовали данные о том, что преступлением, совершенным Ф., государству причинен имущественный вред. Фактически исковое заявление прокурора направлено на признание сделки купли-продажи наркотического средства ничтожной, что не могло быть предметом рассмотрения в рамках уголовного судопроизводства.

Разрешая при постановлении приговора вопрос о том, подлежит ли удовлетворению поданный прокурором гражданский иск, суд не принял во внимание указанные обстоятельства и требования закона, что повлекло отмену приговора президиумом в части разрешения гражданского иска с прекращением производства по делу в этой части.

Постановление суда кассационной инстанции N 44У-51/2019.

V. Реабилитация

Нарушение требований ст. 135 УПК РФ повлекло отмену судебного постановления.

Постановлением суда, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, частично удовлетворены требования реабилитированного о возмещении имущественного вреда, причиненного незаконным уголовным преследованием, взысканы расходы за оказание юридической помощи и в счет возмещения заработной платы, которой он лишился в результате уголовного преследования. Также за реабилитированным признано право на обращение в суд в порядке гражданского судопроизводства за возвратом уплаченного штрафа, со ссылкой на то, что возврат плательщиком уплаченных сумм осуществляется соответствующим администратором доходов бюджета на лицевой счет которого были перечислены денежные средства по квитанции, в связи с чем необходимо выяснить, кто является взыскателем штрафа, после чего за возвратом уплаченного штрафа реабилитированному необходимо обратиться в суд в порядке гражданского судопроизводства. В удовлетворении требования о возмещении иных расходов в виде задолженности по кредитному договору, образовавшейся в связи с потерей реабилитированным работы из-за незаконного осуждения и, соответственно, невозможности выплаты вследствие этого кредита, судом отказано со ссылкой на отсутствие доказательств того, что уголовное преследование явилось следствием невыплаты кредитной задолженности, то есть отсутствует причинно-следственная связь между его незаконным уголовным преследованием и наступившими последствиями.

При рассмотрении кассационной жалобы на вышеуказанное постановление президиум указал, что суд, отказывая в удовлетворении требования о возмещении в порядке реабилитации иных расходов, к которым отнесена кредитная задолженность, в должной степени не исследовал вопрос о возможности либо невозможности исполнения реабилитированным кредитных обязательств в случае, если бы он не был привлечен к уголовной ответственности и заключен под стражу, в связи с чем вывод суда об отсутствии причинно-следственной связи между незаконным уголовным преследованием и наступившими последствиями в виде образования задолженности по кредиту явился преждевременным.

Кроме того, в соответствии со ст. 135 УПК РФ возмещение лицу имущественного вреда при реабилитации включает в себя, в частности, возмещение штрафов и процессуальных издержек, взысканных с него во исполнение приговора суда.

Как установлено в судебном заседании, постановлением суда неотбытая часть наказания, назначенного приговором суда, который впоследствии был отменен на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ - в связи с отсутствием в деянии состава преступления, была заменена осужденному штрафом в размере 100 000 рублей. Согласно квитанции и платежному поручению штраф в указанном размере был перечислен матерью осужденного.

Таким образом, расходы, связанные с уплатой штрафа, подтверждены документально, были непосредственно связаны с исполнением решения суда и понесены реабилитированным вследствие незаконного уголовного преследования, в связи с чем подлежали возмещению с учетом требований ст. 135 УПК РФ. При этом не имеет правового значения, выплатил ли реабилитированный указанную сумму лично либо по его поручению выплаты произвел его близкий родственник.

Решение суда о признании за реабилитированным права на обращение в суд в порядке гражданского судопроизводства за возвратом уплаченного штрафа, в связи с необходимостью выяснения того обстоятельства, кто является взыскателем штрафа, нельзя признать соответствующим требованиям закона, поскольку уголовно-процессуальным законом для реабилитированных установлен упрощенный по сравнению с исковым порядком гражданского судопроизводства режим правовой защиты, освобождающий их от бремени доказывания оснований и размера возмещения имущественного вреда. При рассмотрении требований реабилитированных о возмещении такого вреда суд в случае недостаточности данных, представленных реабилитированным в обоснование своих требований, оказывает ему содействие в собирании дополнительных доказательств, необходимых для разрешения заявленных им требований, а при необходимости и принимает меры к их собиранию.

При изложенных обстоятельствах президиум пришел к выводу о том, что суд первой инстанции допустил существенное нарушение уголовно-процессуального закона, данное обстоятельство явилось основанием для отмены состоявшихся по заявлению реабилитированного судебных решений с передачей материала на новое судебное рассмотрение.

Постановление суда кассационной инстанции N 44У-65/2019.

Судебная коллегия по уголовным делам Смоленского областного суда