Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 23 октября 2019 г. N 26-АПУ19-2 Оснований для отмены или изменения вынесенного по уголовному делу приговора нет, поскольку наказание осужденному за заранее не обещанное укрывательство особо тяжких преступлений назначено с учетом всех обстоятельств дела, характера и степени общественной опасности совершенного преступления, данных о личности виновного, влияния назначенного наказания на его исправление и условия жизни его семьи, а также отсутствия отягчающих и наличия смягчающих наказание обстоятельств

Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 23 октября 2019 г. N 26-АПУ19-2

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе

председательствующего судьи Ботина А.Г.,

судей Романовой Т.А., Лаврова Н.Г.

при секретаре судебного заседания Мамейчике М.А.

с участием прокурора Генеральной прокуратуры РФ Химченковой М.М., потерпевшего С. адвоката Процюка М.М. в защиту интересов осуждённого Эстоева М.М.

рассмотрела в открытом судебном заседании в апелляционном порядке уголовное дело по апелляционной жалобе потерпевшего С. на приговор Верховного Суда Республики Ингушетия от 8 июля 2019 г., по которому

Эстоев Магомед Мухажирович, ..., ранее не судимый;

осуждён по ст. 316 УК РФ к штрафу в размере 150 000 руб.; с учётом нахождения его под стражей с 21 июня 2018 г. по 8 июля 2019 г. размер штрафа снижен до 60 000 рублей.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Романовой Т.А. о содержании приговора, существе апелляционной жалобы,

поданных на неё возражений, выступление потерпевшего С. поддержавшего доводы, изложенные в жалобе, а также адвоката Процюка М.М., который действуя в защиту интересов осуждённого Эстоева М.М., полагал, что жалоба не подлежит удовлетворению, мнение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Химченковой М.М. об отсутствии оснований для отмены или изменения приговора Судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

по приговору суда Эстоев М.М. признан виновным в совершении заранее не обещанного укрывательства особо тяжких преступлений.

Преступление совершено в мае 2018 г. при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе потерпевший С. выражая несогласие с приговором, просит его отменить, а уголовное дело передать на новое судебное рассмотрение. Считает, что изложенные в приговоре выводы, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и судом неправильно применён уголовный закон; в приговоре допущены неточности при указании времени, когда Эстоев забрал из гостиничного номера похищенные ювелирные изделия, что создаёт путаницу в хронологии событий и последовательности действий фигурантов преступления; неверно изложены оглашённые показания свидетеля Г. о периоде нахождения Эстоева в командировке в г.при указании на отсутствие сговора между Э., Л. и Ц., суд не учёл объективные данные, которые подтверждают согласованность их действий, в том числе, на стадии, последовавшей за совершением преступления, не дал оценки сведениям о взятии приблизительно за месяц до преступных событий Эстоевым и Л. у Г. большой суммы денег в долг, что было вызвано необходимостью подготовки к преступлению, не рассмотрел, как доказательство имевшихся у них намерений получить преступный доход, их обещание о возврате долга в течение 1-2 месяцев со значительными процентами; о том, что забранная Эстоевым из гостиницы часть ювелирных изделий была предназначена для возврата долга и получение Эстоевым вознаграждения, суд имел основания рассматривать стоимость украшений, составлявшую приблизительный размер долга с учётом вознаграждения, а также действия Эстоева, который проявил фактически собственный интерес, съездив сразу по возвращению из М. за украшениями в М. и оставив их у себя на хранение, несмотря на реальную возможность передать их Л. оставлен без надлежащего внимания факт неоднократных телефонных соединений; и Эстоева, состоявшихся 16 мая 2018 г., спустя, не более 3 часов, с момента совершения убийства потерпевших, когда Л. находилась вместе с Ц., что подтверждает обсуждение ими троими совместных действий по сокрытию преступлений, распределению похищенных ценностей, созданию алиби; не подвергнута критической оценке версия, выдвинутая Л. и Эстоевым, относительно темы телефонных разговоров; не проанализированы и не оценены данные о наличии постоянной связи Эстоева с Ц. в период с 14 по 19 мая 2018 г. на что указывает более 79 телефонных соединений между ними, в том числе 6 из них, в период с 17 час. 33 мин. до 22 час. 45 мин. 16 мая, а также обстоятельства возвращения Эстоева 17 мая из служебной командировки, в которую он был направлен с 14 по 18 мая, куда его провожал Ц. и откуда им же был встречен, и вместе с которым, он, отметившись на работе, сразу направился в кафе к Л.; тщательного исследования со стороны суда требовало поведение Эстоева, который, имея роль пособника в совершении преступления с целью обеспечения себе алиби, выехал в служебную командировку вместо своего коллеги, предпринимал, наряду с Л. и Ц. меры конспирации после совершения преступления, в частности, отключил свой телефон при следовании в гостиницу, скрыл перед сотрудниками гостиницы своё истинное имя, на допросе следователем не только отрицал осведомлённость о лицах, совершивших преступления, но и давал такие же, не соответствующие действительности показания, как и Л. и Ц. что обусловлено их единением в совместных целях вследствие предварительных договорённостей; положив в основу приговора только показания Л. и Эстоева, суд не учёл, что их показания не заслуживают доверия, так как на начальной стадии они также придерживались устойчивой и последовательной позиции о непричастности к преступлению, а после изобличения Л. и до её задержания, имели возможность координировать и согласовывать эту позицию; при назначении Эстоеву наказания суд необоснованно усмотрел в его действиях активное способствование раскрытию и расследованию преступления, изобличению других соучастников преступления, розыску имущества, добытого преступным путём, признал смягчающим обстоятельством явку с повинной, хотя никаких новых обстоятельств дела он органам следствия не сообщил, ввёл их изначально в заблуждение, позволив Ц. скрыться, обратился с явкой, чтобы занять наиболее, чу годную для себя позицию защиты, тогда как 19 июня 2018 г. Д заключила соглашение о досудебном сотрудничестве.

В возражениях на апелляционную жалобу потерпевшего адвокат Абадиев И.А. полагает, что оснований для её удовлетворения не имеется, так как приговор суда постановлен на основании установленных обстоятельств дела.

Проверив материалы дела и обсудив доводы, содержащиеся в жалобе и возражениях на неё, Судебная коллегия не усматривает таких нарушений уголовно-процессуального закона при производстве по делу, которые ставили бы под сомнение законность возбуждения, расследования дела и передачу его на стадию судопроизводства, а в дальнейшем - саму процедуру судебного разбирательства.

Органами предварительного расследования Эстоеву было предъявлено обвинение в том, что в период с 15 по 30 апреля 2018 г. он договорился с Л. и иным лицом, находящимся в розыске, о совершении разбойного нападения на супругов С. и убийстве последних, в ходе чего между ними были распределены роли, согласно которым иное лицо должно было приискать орудие преступления, Л. - арендовать квартиру для мнимой организации встречи С. с покупателем, выманить их в место совершения преступлений и совместно с иным лицом лишить потерпевших жизни, завладев принадлежавшими им ювелирными изделиями, а Эстоев - скрыть следы преступлений, а также похищенные украшения.

16 мая 2018 г. после выполнения всех подготовительных действий, действуя согласно разработанному плану, и во исполнение единого с соучастниками умысла Л. в период с 19 часов 26 минут до 20 часов 05 минут, находясь в машине с С. произвела последнему выстрел в голову из приобретённого другим лицом пистолета, после чего проследовала в дом, где в арендованной ею квартире находилась С. и пока ожидала своего соучастника - иное лицо на лестничной площадке, тот прошёл в квартиру и из того же оружия совершил убийство С., завладел таким образом имевшимися у неё при себе ювелирными изделиями на сумму 11 946 263,5 руб., которые передал Л., а та перевезла их ночью в г. ... и спрятала в гостиничном номере.

В свою очередь, выполняя отведённую роль, Эстоев 17 мая 2018 г. примерно в 18 часов выехал в указанную ему Л. гостиницу, где представившись мужем Л. прошёл в снятый ею номер и забрал оттуда часть найденных драгоценностей на сумму 2 381 542,8 руб., которые перевёз к месту своего жительства и спрятал на территории участка, а затем, 18 мая 2018 г. примерно в 20 час. 30 мин. прибыл в квартиру на место совершения убийства С. и вместе с иным лицом вывез труп потерпевшей на окраину п. ... района Республики ...

По результатам судебного рассмотрения дела суд, установив факт сокрытия Эстоевым похищенных ювелирных изделий и трупа потерпевшей С., пришёл к выводу, что указанные действия были совершены им без предварительной договорённости с лицами, участвовавшими в разбое и убийстве С., в связи с чем, переквалифицировал его действия с ч. 5 ст. 33, пп "а", "ж", "з" ч. 2 ст. 105 и ч. 5 ст. 33, пп. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ на ст. 316 УК РФ, признав их заранее не обещанным укрывательством особо тяжких преступлений. В обоснование такого решения суд указал на то, что в ходе судебного заседания достоверно установлено, что ни Л., ни лицо, в отношении которого дело выделено в отдельное производство, не договаривались с Эстоевым о совершении разбоя и убийства и в предъявленном ему обвинении отсутствует информация о совершении действий, которые могли быть квалифицированы как пособничество при условии отсутствия сговора. При этом, как указал суд в приговоре, показания Л. о том, что Ц. мог привлечь Эстоева к совершению преступлений не являются достаточным основанием для констатации факта наличия между ними предварительного сговора при том условии, что иных объективных данных, указывающих на согласованность их действий в рамках реализации единого преступного умысла, представлено не было.

Изучив исследованные доказательства, положенные в основу приговора, Судебная коллегия полагает, что опровержения выводам суда о том, что предварительный сговор Эстоева с исполнителями преступлений не доказан, не имеется.

Так, из показаний Л., данных ею на этапе расследования дела, следует, что о подготавливаемом ею и Ц. преступлении в отношении С. они Эстоеву не сообщали, так как, по словам Ц., Эстоева лучше было не привлекать к совершению преступления, поскольку он болтливый и несерьёзный человек. При этом, допускаемая Льяновой в показаниях возможность того, что убийство С., Ц. намеревался осуществить вместе с Эстоевым, носили не иначе, как характер её предположений, которые не были обоснованы какими-либо конкретными действиями со стороны Ц. и Эстоева или известной Л. от них информацией. Напротив, в ходе допросов в стадии предварительного следствия, а также в судебном заседании Л. однозначно утверждала о том, что о подобных намерениях никто из них - ни Ц., ни сам Эстоев ей никогда не говорили.

При даче показаний следователю и в судебном заседании Эстоев последовательно отрицал достижение Л. или Ц. с ним предварительной договорённости об участии в преступлении, в том числе, в роли пособника, который должен был скрыть следы преступления и похищенное имущество.

Органами предварительного расследования Эстоеву не было предъявлено обвинения в том, что взятые им в долг у Г. и переданные Л. деньги использовались для финансирования подготовки к преступлениям. В судебном заседании также не представлено доказательств подобному назначению этих денег.

Доводы потерпевшего о том, что сокрытые Эстоевым ценности были предназначены для обращения в счёт погашения его и Л. долга перед Г., а также получения Эстоевым вознаграждения за соучастие в преступлениях, доказательного подтверждения не имеют, тем более, что действий, которые указывали бы на такое распоряжение ценностями, Эстоевым совершено не было.

Не может свидетельствовать об Эстоеве как пособнике преступлений факт телефонных соединений с ним Л. и Ц., поскольку показания Л. и Эстоева о неотносимости состоявшихся между ними разговоров к преступным событиям, не опровергнуты и другого содержания этих переговоров органами следствия и судом не установлено.

Предпринятые Эстоевым меры конспирации в ходе сокрытия ценностей и трупа потерпевшей, а также совершение им действий, направленных на создание видимости непричастности к преступным событиям и отрицание во время вызовов в правоохранительные органы, наряду с исполнителями преступлений, своей осведомлённости об обстоятельствах преступлений и лицах их совершивших, не может быть признано безусловным и достаточным свидетельством наличия у Эстоева совместного с Л. и другим лицом умысла на завладение имуществом потерпевших путём разбоя и их убийства, так как укрывательство Эстоевым преступлений диктовало не в меньшей мере необходимость такого поведения в собственных интересах, чтобы избежать изобличения и ответственности за содеянное.

Судом не допущено существенного искажения времени совершения Эстоевым преступных действий по сокрытию похищенных ценностей, так как согласно предъявленному обвинению он, действительно, 17 мая 2018 г. примерно в 18 часов приступил к выполнению поручения Л. об укрывательстве преступления, для чего выехал в г. ... забрал там из гостиницы ювелирные украшения, которые по прибытию в с.п. ... района ... спрятал на территории участка, что в полной мере соответствует хронологии преступного события.

Не представлено доказательств тому, что выездом в командировку Эстоев преследовал цель обеспечения ему алиби, так как согласно показаниям свидетеля Г. именно он, как руководитель Эстоева, распорядился о направлении последнего в г. ..., вместо заболевшей.

Приведённые в приговоре показания свидетеля Г. о том, что Эстоев находился в служебной командировке с 14 по 18 мая 2018 г., выдернуты из контекста содержания протокола его допроса и не отражают в полной мере суть изложенных им обстоятельств дела, которые свидетельствуют о фактическом возвращении Эстоева из командировки 17 мая 2018 г. Вместе с тем, указанная Г. в показаниях дата приезда Эстоева из ... - 17 мая 2018 г., была признана Эстоевым, подтверждена показаниями других лиц и учтена судом в своих выводах.

Все представленные сторонами доказательства отвечают закону по своей форме и источникам получения, исследованы судом полно и всесторонне, каких-либо не устранённых существенных противоречий, влияющих на исход на дела, в них не имеется, их оценка произведена по правилам ст. 87, 88 УПК РФ, в совокупности они признаны достаточными для разрешения дела.

Нарушений уголовно-процессуального закона, способных путём ограничения прав участников судопроизводства повлиять на правильность принятого судом решения, в ходе предварительного расследования и судебного разбирательства по делу не допущено.

Каждое из заявленных сторонами ходатайств судом в установленном порядке разрешено. Данных о необоснованном отказе в удовлетворении ходатайств, имеющих значение для дела, Судебной коллегией не установлено.

Судебное следствие было завершено судом после того, как все имевшие у сторон доказательства были исследованы.

Исследованная доказательственная база признана судом достаточной, чтобы прийти к выводам, изложенным в приговоре. В апелляционной жалобе потерпевшего не имеется ссылок на иные доказательства, которые не были исследованы судом, но могли повлиять на правильность этих выводов.

Постановленный судом приговор соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, предъявляемым к его содержанию. В нём отражены обстоятельства, подлежащие доказыванию в соответствии со ст. 73 УПК РФ, проанализированы подтверждающие их доказательства, аргументированы выводы, относящиеся к вопросу квалификации преступления, разрешены иные вопросы, имеющие отношение к делу, из числа предусмотренных ст. 299 УПК РФ.

Описание деяния, признанного судом доказанным, содержит все необходимые сведения о месте, времени, способе его совершения и об иных данных, позволяющих судить о событии преступления, причастности к нему осуждённого и его виновности, а также об обстоятельствах, достаточных для правильной правовой оценки содеянного.

Квалификация действий Эстоева соответствует тем обстоятельствам дела, которые были установлены судом по результатам состоявшегося судебного разбирательства дела.

При назначении наказания суд учитывал все обстоятельства дела, общественную опасность совершённого преступления, личность осуждённого, влияние назначенного наказания на их исправление и условия жизни его семьи, отсутствие отягчающих и наличие смягчающих наказание обстоятельств.

Каких-либо новых обстоятельств, влияющих на вид и срок наказания Эстоеву, Судебная коллегия не находит, равно, как и оснований для пересмотра решения суда о признании в действиях осуждённого, обстоятельств, смягчающих наказание, предусмотренных п. "и" ч. 1 ст. 61 УК РФ. Так, по результатам указанных действий Эстоева, органами предварительного следствия было установлено место сокрытия им похищенных у потерпевших ценностей.

В связи с отсутствием в действиях Эстоева обстоятельств, отягчающих наказание, штраф, который назначен осуждённому судом с учётом требований ст. 56 и ч. 5 ст. 72 УК РФ, является единственно возможным видом его уголовной ответственности.

Не находит Судебная коллегия также других нарушений уголовно-процессуального закона, допущенных на стадии предварительного расследования и в ходе судебного разбирательства, влекущих отмену или изменение приговора.

Руководствуясь ст. 389.20, 389.28 УПК РФ, Судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Верховного Суда Республики Ингушетия от 8 июля 2019 г. в отношении Эстоева Магомеда Мухажировича оставить без изменения, а апелляционную жалобу потерпевшего без удовлетворения.

Председательствующий судья

Ботин А.Г.

Судьи

Романова Т.А.

Лавров Н.Г.