Постановление Европейского Суда по правам человека от 9 октября 2018 г. Дело "Голубятников и Жучков (Golubyatnikov and Zhuchkov) против Российской Федерации" (Жалобы NN 49869/06 и 44822/06) (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Дело "Голубятников и Жучков (Golubyatnikov and Zhuchkov)
против Российской Федерации"
(Жалобы NN 49869/06 и 44822/06)

Постановление Суда

Страсбург, 9 октября 2018 г.

По делу "Голубятников и Жучков против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Палатой в составе:

Винсента А. де Гаэтано, Председателя Палаты Суда,

Бранко Лубарды,

Хелены Келлер,

Дмитрия Дедова,

Георгия А. Сергидеса,

Жольен Шуккинг,

Марии Элосеги, судей,

а также при участии Стивена Филлипса, Секретаря Секции Суда,

рассмотрев дело в закрытом заседании 18 сентября 2018 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобами NN 49869/06 и 44822/06, поданными против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) двумя гражданами Российской Федерации, Дмитрием Викторовичем Голубятниковым и Сергеем Анатольевичем Жучковым (далее - первый и второй заявители соответственно, вместе - заявители), 28 сентября 2006 г.

2. Интересы заявителей представляла адвокат О.В. Садчикова, практикующая в г. Ставрополе. Власти Российской Федерации первоначально были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде Г.О. Матюшкиным, а затем его преемником в этой должности М.Л. Гальпериным.

3. Заявители утверждали, в частности, что в период их содержания под стражей они подверглись обращению, противоречащему статье 3 Конвенции, и что не было проведено эффективного расследования этих инцидентов, а также что показания второго заявителя (которые он был вынужден дать в результате такого обращения), уличающие его самого и первого заявителя, были использованы в качестве доказательств, послуживших основанием для вынесения им приговора. Второй заявитель также жаловался на то, что он был незаконно заключен под стражу.

4. 14 марта 2013 г. жалобы заявителей были коммуницированы властям Российской Федерации.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявители родились в 1979 и 1978 годах соответственно и проживают в г. Тихорецке Краснодарского края.

A. Задержание заявителей и предполагаемое жестокое обращение с ними

6. 3 января 2005 г. молодая женщина С. была найдена около многоквартирного дома в г. Тихорецке с серьезными травмами головы, от которых на следующий день она скончалась в больнице. Было возбуждено уголовное дело. Расследование сначала проводил Ш., а затем, с 23 января 2005 г., О., которые оба являлись следователями Тихорецкой межрайонной прокуратуры (далее - межрайонная прокуратура). Оперативно-розыскные мероприятия по делу проводились отделом уголовного розыска Управления внутренних дел г. Тихорецка и Тихорецкого района (далее - Управление внутренних дел г. Тихорецка), в частности, тремя сотрудниками милиции, Ч., К. и Р. Эти сотрудники установили, что в преступлении мог бы быть замешан Б. Подозреваемый Б. 20 января 2005 г. был задержан и дал показания, инкриминирующие первого заявителя.

1. Первый заявитель (Голубятников)

7. 21 января 2005 г. Ч., К. и Р. задержали первого заявителя в присутствии свидетелей и отвезли в Управление внутренних дел г. Тихорецка, где они допросили его. Он отрицал свою причастность к совершению преступления.

8. Первый заявитель описывал события в отделении милиции следующим образом. Сотрудники милиции Ч., К. и Р. потребовали, чтобы он сознался в совершении преступления. Он отказался это сделать. Они сбили его с ног, начали наносить ему удары кулаками и пинать его, били его резиновой дубинкой и надевали ему на голову противогаз, перекрывая ему доступ воздуха.

9. 21 января 2005 г., в 21.00, следователь Ш. составил протокол задержания первого заявителя в качестве подозреваемого.

10. Первого заявителя доставили в изолятор временного содержания Управления внутренних дел г. Тихорецка. В 22.30 сотрудник изолятора временного содержания вызвал ему "скорую помощь".

11. Врач "скорой помощи" осмотрел первого заявителя и зафиксировал у него множественные гематомы на груди и спине, резкую боль при пальпации в области груди, а также жалобы первого заявителя на боли в груди и животе, слабость и затрудненное дыхание. У первого заявителя были диагностированы перелом ребер, множественные ушибы и травматический шок. Врач также отметил покраснения на теле первого заявителя, объяснив это тем, что его избили, и оценил его состояние как тяжелое.

12. В 23.30 первый заявитель был доставлен в Тихорецкую городскую больницу на рентгенологическое обследование. Он был осмотрен хирургом и травматологом, которые диагностировали у него перелом ребер с левой стороны тела. Первый заявитель был доставлен обратно в изолятор временного содержания.

13. 22 января 2005 г. первый заявитель в качестве подозреваемого был допрошен Ш. в присутствии адвоката по назначению. Он отрицал свою причастность к преступлению. По утверждению первого заявителя, он пожаловался следователю на то, что сотрудники милиции применили к нему насилие с целью заставить его дать признательные показания, но ответа на свою жалобу не получил.

14. 23 января 2005 г. Тихорецкий городской суд (далее - городской суд) постановил заключить первого заявителя под стражу.

15. 31 января 2005 г. первому заявителю было предъявлено обвинение в нанесении тяжких телесных повреждений С., которые привели к ее смерти. В ходе допроса в качестве обвиняемого в тот же день и 20 мая 2005 г. он отрицал свою причастность к преступлению и отказался дать показания, сославшись на свое право не свидетельствовать против себя.

16. 25 марта 2005 г. мать первого заявителя подала жалобу в межрайонную прокуратуру, утверждая, что он подвергался насилию со стороны сотрудников Управления внутренних дел г. Тихорецка, и добивалась возбуждения уголовного дела против этих сотрудников. 18 апреля 2005 г. следователь О. ответил ей, что во время допросов в качестве подозреваемого и обвиняемого первый заявитель не жаловался на то, что он подвергался жестокому обращению со стороны сотрудников милиции. В мае 2005 года мать заявителя пожаловалась в Краснодарскую краевую прокуратуру (далее - краевая прокуратура) на то, что О. использовал незаконные методы расследования.

17. Адвокат первого заявителя в протоколе от 25 мая 2005 г., отметив, что ему был предоставлен доступ к материалам дела для ознакомления, указал, inter alia, что причастность первого заявителя к преступлению не была доказана, поскольку обвинение основывалось, в частности, на признании второго заявителя, от которого он впоследствии отказался, поскольку оно было получено в результате принуждения.

18. Согласно заключению экспертизы от 5 мая 2010 г. (назначенной в ходе проведения доследственной проверки по факту жестокого обращения с заявителем со стороны сотрудников милиции и подготовленной комиссией судебно-медицинских экспертов из Краснодарского краевого бюро судебно-медицинской экспертизы и травматологом) множественные гематомы на груди и спины первого заявителя, зафиксированные врачом "скорой помощи" 21 января 2005 г., были вызваны несколькими ударами тупым предметом. Из-за краткости описания гематом в медицинской документации было невозможно установить время их причинения. Эксперты также пришли к выводу, что первый заявитель получил переломы двух ребер с левой стороны, которые могли быть причинены тупым предметом 21 января 2005 г. при обстоятельствах, описанных первым заявителем, например, в результате того, что заявителя били резиновой дубинкой. Эти переломы, осложненные травматическим шоком, вызвали длительное расстройство здоровья на срок свыше 21 дня и были квалифицированы как вред здоровью средней тяжести.

2. Второй заявитель (Жучков)

19. По утверждениям второго заявителя, 26 января 2005 г., примерно в 8.00, сотрудники милиции К. и Р. задержали его по месту работы в присутствии коллег и доставили в Управление внутренних дел г. Тихорецка.

20. Второй заявитель описывал события в отделении милиции следующим образом. К., Р. и другой сотрудник милиции потребовали от него признаться в нанесении С. телесных повреждений. Он отказался это сделать, и был избит резиновой дубинкой. Ему на голову надели противогаз и тем самым перекрыли доступ воздуха. После этого сотрудники милиции приковали его наручниками к лестнице в милиции. Второй заявитель провел ночь в отделении милиции. На следующее утро К. и Р. снова начали его избивать, требуя, чтобы он написал заявление о явке с повинной, сказав ему, что В. (еще один подозреваемый по делу) уже написал явку с повинной и дал признательные показания, инкриминирующие обоих заявителей вместе с Б. и с самим собой (то есть В.) в нанесении С. травм головы. Второй заявитель больше не мог терпеть насилие и поэтому написал заявление о явке с повинной, которое было продиктовано сотрудниками милиции, указав, что он и первый заявитель, а также Б. и В. нанесли С. травмы головы.

21. Его явка с повинной была запротоколирована К. 27 января 2005 г., в 13.00.

22. 27 января 2005 г., в 14.30, следователь О. составил протокол задержания второго заявителя в качестве подозреваемого. Следователь О. отметил в протоколе, что второй заявитель был задержан в 14.30 в тот же день.

23. Согласно документам, составленным в изоляторе временного содержания Управления внутренних дел г. Тихорецка, в который второй заявитель был помещен в тот же день, он не жаловался на свое состояние здоровья. По словам второго заявителя, в изоляторе временного содержания его не спрашивали о состоянии его здоровья, и он не проходил медицинского освидетельствования.

24. 28 января 2005 г. второй заявитель был доставлен к следователю O. Второй заявитель утверждал, что следователь O. угрожал ему дальнейшим насилием со стороны сотрудников милиции, если он откажется повторить свое признание. Он был допрошен следователем О. в качестве подозреваемого в присутствии Д., адвоката по назначению. Второй заявитель подтвердил свое признание, инкриминируя себя самого, первого заявителя, Б. и В. в нанесении С. травм головы. В тот же день городской суд постановил заключить второго заявителя под стражу.

25. 1 февраля 2005 г., с 14.30 до 16.05, следователь O. проводил проверку показаний второго заявителя на месте происшествия в присутствии адвоката Д. и второго заявителя. По утверждениям второго заявителя, сотрудники милиции сказали ему, "что показывать [им] и где". Он вновь повторил свое признание. Это следственное действие было зафиксировано на видео.

26. По словам матери второго заявителя, которая присутствовала при проверке показаний на месте происшествия 1 февраля 2005 г., на лице у второго заявителя был синяк, а сам он хромал. Его хромота была видна на видеозаписи, которую показали по местному телевизионному каналу.

27. 2 февраля 2005 г. второй заявитель был доставлен сотрудником милиции Кл. к своим дедушке и бабушке, у которых он попросил некоторую сумму денег. По словам второго заявителя и его бабушки, оставшись с ней наедине, он рассказал ей, что был избит сотрудниками милиции, что он признался в совершении преступления из-за страха за свою жизнь и что ему нужны деньги, чтобы избежать судебного преследования. Бабушка заметила, что он хромает, и видела у него на лице синяк. Бабушка и дедушка дали второму заявителю деньги.

28. 3 февраля 2005 г. второму заявителю было сообщено, что его мать наняла адвоката Д., чтобы защищать его во время производства по уголовному делу в отношении него. Во время их встречи в тот же день второй заявитель рассказал Д., что он дал признательные показания в результате избиения сотрудниками милиции. В ходе его допроса в качестве обвиняемого в тот же день он не признал себя виновным и отказался давать показания, сославшись на свое право не свидетельствовать против самого себя.

29. 7 февраля 2005 г. мать второго заявителя подала жалобу в межрайонную прокуратуру, указывая, что в течение суток он содержался под стражей в милиции и подвергался избиениям сотрудниками милиции до тех пор, пока не дал признательных показаний.

30. 15 февраля 2005 г. адвокат Д. подал жалобу в межрайонную прокуратуру, утверждая, что второй заявитель был избит сотрудниками милиции и что в результате он дал признательные показания (запротоколированные в качестве явки с повинной), которые были повторены в ходе его допроса в качестве подозреваемого и во время проверки его показаний на месте происшествия, и что деньги (переданные ему бабушкой и дедушкой) вымогались у него сотрудниками милиции.

31. 17 марта 2005 г. второй заявитель подал жалобу прокурору межрайонной прокуратуры, указав, что он был незаконно заключен под стражу и подвергался насилию со стороны сотрудников Управления внутренних дел г. Тихорецка и, таким образом, был принужден к даче признательных показаний. В тот же день он подал схожую жалобу следователю, ведущему его уголовное дело, с просьбой о дальнейшем допросе в качестве обвиняемого.

32. 25 марта 2005 г. мать второго заявителя подала еще одну жалобу в межрайонную прокуратуру, утверждая, что он был избит сотрудниками Управления внутренних дел г. Тихорецка.

33. 30 марта 2005 г. мать второго заявителя вновь подала жалобу в межрайонную прокуратуру, указав, что после задержания 26 января 2005 г. он подвергался угрозам и избиениям ночью, пока не сознался в преступлении, которого не совершал.

34. 18 апреля 2005 г. адвокат Д. подал жалобу в межрайонную прокуратуру на то, что его жалобы и жалобы второго заявителя оставались без ответа.

35. В письме от той же даты следователь О. ответил на жалобу матери второго заявителя, датированную 25 марта 2005 г., сообщив, что во время своих допросов в качестве подозреваемого и обвиняемого в присутствии адвоката второй заявитель не жаловался на то, что он подвергался жестокому обращению со стороны сотрудников милиции. Следователь O. пришел к выводу, что второй заявитель давал свои показания добровольно.

36. 26 апреля 2005 г. второй заявитель повторил свою просьбу следователю, ведущему его уголовное дело, о дальнейшем допросе в качестве обвиняемого, указав, что он не получил никакого ответа на свою жалобу от 17 марта 2005 г. (см. выше § 31).

37. 3 мая 2005 г. мать второго заявителя подала жалобу в краевую прокуратуру, выражая свое несогласие с утверждением в письме следователя О. от 18 апреля 2005 г. о том, что второй заявитель не жаловался на жестокое обращение со стороны сотрудников милиции. Она отметила, что ее жалобы на предположительное избиение сына сотрудниками милиции, а также аналогичные жалобы, поданные вторым заявителем и его адвокатом Д., остались без ответа, и что следователь О. не рассмотрел (в соответствии с законом) жалобы второго заявителя.

38. В ходе своего допроса в качестве обвиняемого 16 мая 2005 г. заявитель отказался от своих признательных показаний, утверждая, что они были сделаны под принуждением со стороны сотрудников милиции, и не признал себя виновным.

39. Адвокат второго заявителя Д. указал в протоколе от 23 мая 2005 г., отмечая, что в ходе предварительного следствия ему был предоставлен доступ к материалам дела для ознакомления, что второй заявитель и Д. неоднократно жаловались на то, что заявитель был избит 26 и 27 января 2005 г. сотрудниками Управления внутренних дел г. Тихорецка, в результате чего он сделал заявление о явке с повинной, инкриминируя себя самого и своих сообвиняемых. Они не получили ответа на свои жалобы и ходатайства о проведении проверки и очных ставок.

B. Отказы в возбуждении уголовного дела по факту жестокого обращения с заявителями, судебное разбирательство по делу заявителей

1. Отказ в возбуждении уголовного дела от 2 июня 2005 г.

40. 2 июня 2005 г. следователь краевой прокуратуры отказал в возбуждении уголовного дела в отношении О. вследствие отсутствия признаков события преступления в его действиях. В решении содержалась ссылка на официальные протоколы проведенных следственных действий и заявления О., К. и Р., которые отрицали какое бы то ни было жестокое обращение с заявителями. В частности, О. утверждал, что ни он, ни сотрудники Управления внутренних дел г. Тихорецка не использовали какие-либо незаконные физические или психологические меры по отношению к заявителям, и что, соответственно, какой-либо доследственной проверки не проводилось. В решении от 2 июня 2005 г. был сделан вывод о том, что заявители был задержаны, допрошены в качестве подозреваемых, заключены под стражу и обвинены в соответствии с законом.

41. 29 июня 2005 г. на предварительном слушании по уголовному делу в отношении заявителей второй заявитель просил, чтобы его явка с повинной от 27 января 2005 г., протокол его допроса в качестве подозреваемого от 28 января 2005 г. и протокол проверки его показаний на месте происшествия от 1 февраля 2005 г. были исключены из числа доказательств на том основании, что его признание было получено в результате применения к нему физического насилия со стороны сотрудников милиции, которые незаконно содержали его под стражей в течение 24 часов до его задокументированного задержания. Городской суд отклонил это ходатайство как преждевременное и необоснованное, указав, что в ходе предварительного следствия по делу такого ходатайства подано не было.

42. 30 июня 2005 г. мать второго заявителя подала жалобу в городской суд, указав, что заявитель незаконно содержался под стражей сотрудниками милиции около 24 часов между его фактическим задержанием по месту его работы 26 января 2005 г., примерно в 7.45, и его формальным задержанием 27 января 2005 г. За это время Ч., К. и Р. подвергали его физическому и психологическому давлению, в результате чего он признался в совершении преступления, которого фактически не совершал. Она просила привлечь сотрудников милиции к ответственности и изучить доказательства в поддержку ее жалобы.

43. 6 июля 2005 г. городской суд отклонил жалобу от 30 июня 2005 г., поданную матерью второго заявителя, на том основании, что она не была уполномочена представлять второго заявителя, который не является несовершеннолетним, и что она более не вправе подавать жалобы в соответствии со статьей 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ) на действия сотрудников милиции в ходе предварительного следствия, поскольку предварительное следствие по делу было завершено и начался судебный процесс. 11 июля 2005 г. второй заявитель подал жалобу (схожую с жалобой, поданной его матерью 30 июня 2005 г.) в Тихорецкий городской суд.

44. 14 июля 2005 г. городской суд заслушал Ст., который предположительно сидел в одной камере со вторым заявителем в марте 2005 года в изоляторе временного содержания Управления внутренних дел г. Тихорецка. Ст. сообщил, что второй заявитель рассказал ему, что он (то есть второй заявитель) совершил преступление [против С.] вместе с другими людьми, но решил отрицать это и утверждать, что его показания были получены под принуждением. Ст. сказал, что ему (то есть второму заявителю) было известно, что на самом деле никакого давления не оказывалось. Ст. не помнил, были ли там другие люди, когда заявитель рассказывал ему об этом.

45. В тот же день городской суд заслушал заявителей и их сообвиняемых. Все четверо подсудимых жаловались на то, что они были подвергнуты жестокому обращению со стороны сотрудников милиции. Первый заявитель утверждал, inter alia, что признание второго заявителя, инкриминирующее ему убийство С., было получено в результате жестокого обращения со вторым заявителем со стороны сотрудников милиции и, следовательно, является недопустимым доказательством. Второй заявитель повторил доводы, выдвинутые им на предварительном слушании по делу, а именно, что он был фактически задержан 26 января 2005 г. и постоянно содержался под стражей в отделении милиции, где подвергался насилию до тех пор, пока не дал признательных показаний. Второй заявитель утверждал, что, когда его доставили к следователю О. для допроса 28 января 2005 г., он жаловался на вышеупомянутое жестокое обращение. Следователь О. ответил ему, что если он не подтвердит свои показания, то проведет еще одну ночь с сотрудниками милиции. Кроме того, заявитель сказал, что сотрудники милиции посещали его каждый день и угрожали ему, и что его семья не знала о его местонахождении. Второй заявитель также утверждал, что он дал признательные показания, опасаясь за свою жизнь, а на самом деле он не совершал преступления, о котором идет речь. Городской суд постановил отложить слушание по делу и распорядился, чтобы межрайонная прокуратура провела проверку утверждений заявителей и их сообвиняемых до следующего заседания суда 26 июля 2005 г.

46. 22 июля 2005 г. городской суд отклонил жалобу второго заявителя от 11 июля 2005 г. (см. выше § 43) на тех основаниях, что он более не вправе подавать жалобы в соответствии со статьей 125 УПК РФ на действия сотрудников милиции в ходе предварительного следствия, поскольку предварительное следствие по делу было завершено и начался судебный процесс.

2. Отказ в возбуждении уголовного дела от 23 июля 2005 г.

47. 23 июля 2005 г. следователь из межрайонной прокуратуры вынес постановление (на основании пункта 1 части первой статьи 24 УПК РФ) об отказе в возбуждении уголовного дела ввиду отсутствия события преступления в соответствии со статьями 286 (превышение должностных полномочий) и 302 (принуждение к даче показаний) Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ). Следователь при этом ссылался на показания, данные следователями O. и Ш. и сотрудниками милиции К. и Р., которые все отрицали обвинения заявителей в жестоком обращении. Следователь O. также пояснил, что судебно-медицинская экспертиза в отношении заявителей не проводилась, поскольку они не подавали каких-либо жалоб, касающихся состояния их здоровья или действий сотрудников милиции. К. и Р. утверждали, что 21 января 2005 г. они установили местонахождение первого заявителя, отвезли его в Управление внутренних дел г. Тихорецка и допросили его. Он отрицал свою причастность к преступлению. Позднее он был задержан Ш. Следователь также ссылался на объяснения К., Р. и В.В., сотрудника милиции, который находился на дежурстве в изоляторе временного содержания, о том, что во время задержания первого заявителя и по его прибытии в изолятор временного содержания они слышали, как он сказал, что страдает от боли в груди, возникшей во время драки с кем-то двумя днями раньше.

48. 28 июля 2005 г. на судебном заседании по уголовному делу в отношении заявителей М.Ц., старший помощник прокурора в межрайонной прокуратуре, который представлял сторону обвинения в суде, сообщил о результатах доследственной проверки, указав, что утверждения заявителей о жестоком обращении со стороны сотрудников милиции не подтвердились. Заявители и их сообвиняемые возражали, считая, что проверка была поверхностной и являлась формальной. Второй заявитель потребовал проведения дополнительной доследственной проверки, поскольку его жалобы о вымогательстве со стороны сотрудников милиции, которые отвозили его к бабушке и дедушке 2 февраля 2005 г., остались без внимания. Городской суд постановил провести дополнительную доследственную проверку до следующего заседания суда 2 августа 2005 г.

3. Отказ в возбуждении уголовного дела от 1 августа 2005 г.

49. 1 августа 2005 г. следователь из межрайонной прокуратуры вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела ввиду отсутствия признаков события преступления. Он ссылался на показания, данные Кл., сотрудником милиции, согласно которым он забирал второго заявителя из изолятора временного содержания 2 февраля 2005 г. для того, чтобы проверить его возможную причастность к некоторым кражам, и что доставив заявителя к бабушке и дедушке, он оказал ему услугу (см. выше § 27). Следователь пришел к выводу, что действия Кл. не имели какого-либо отношения к предполагаемому принуждению второго заявителя к признанию в причастности к смерти С.

4. Ходатайство об исключении признания второго заявителя из рассмотрения в качестве доказательства

50. 2 августа 2005 г. городской суд рассмотрел результаты дополнительной доследственной проверки, которые были доведены до его сведения М.Ц. Заявители считали, что доследственная проверка была поверхностной и формальной. По их ходатайству городской суд допросил свидетелей. Два свидетеля, в компании которых первый заявитель находился непосредственно перед задержанием, сообщили, что состояние его здоровья до задержания было нормальным. Суд также допросил Г., коллегу по работе второго заявителя, который рассказал, что 26 января 2005 г., примерно в 7.50, заявитель покинул свое место работы по просьбе двух лиц, которые, как он узнал позднее в течение дня, являлись сотрудниками милиции.

51. Решением от 2 августа 2005 г. городской суд отклонил ходатайство об исключении из числа доказательств протокола допроса второго заявителя в качестве подозреваемого от 28 января 2005 г. и протокола проверки на месте происшествия его показаний от 1 февраля 2005 г. (см. выше § 41). Исходя из постановлений межрайонной прокуратуры от 23 июля и 1 августа 2005 г. об отказе в возбуждении уголовного дела и протокола задержания второго заявителя от 27 января 2005 г. (в котором указывалось, что второй заявитель был задержан 27 января 2005 г., в 14.30), городской суд установил, что утверждения второго заявителя о жестоком обращении со стороны сотрудников милиции и о незаконном содержании под стражей не были основаны на реальных фактах. Что касается протокола явки второго заявителя с повинной от 27 января 2005 г., то городской суд исключил его из числа доказательств на том основании, что он был составлен в отсутствие адвоката.

5. Осуждение заявителей

52. 5 августа 2005 г. городской суд вынес приговор заявителям, которые не признали себя виновными в причинении тяжких телесных повреждений С., приведших к ее смерти, и назначил первому и второму заявителям наказание в виде лишения свободы сроком на 12 и девять лет соответственно. Ссылаясь на постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, вынесенные межрайонной и краевой прокуратурами, городской суд отклонил жалобы заявителей на жестокое обращение со стороны сотрудников милиции как необоснованные. Доказательства, представленные по делу, включали протокол допроса от 28 января 2005 г. второго заявителя в качестве подозреваемого и протокол от 1 февраля 2005 г. проверки на месте происшествия его показаний (см. выше § 51), а также признательные показания, данные Б. и В. в ходе предварительного следствия и впоследствии отозванные как сделанные под принуждением со стороны сотрудников Управления внутренних дел г. Тихорецка. Заявители обжаловали этот приговор, повторив свои доводы о том, что они подвергались насилию и что признательные показания второго заявителя, уличающие их, должны были быть исключены из числа доказательств как сделанные под принуждением.

53. 29 марта 2006 г. Краснодарский краевой суд оставил вынесенный заявителям приговор без изменения, согласившись с решением суда первой инстанции об отклонении доводов заявителей о предположительно жестоком обращении с ними и ходатайства об исключении из числа доказательств показаний второго заявителя, предположительно полученных под принуждением сотрудников милиции. Краснодарский краевой суд сослался на отказы межрайонной и краевой прокуратур в возбуждении уголовного дела в связи с утверждениями заявителей.

54. Заявители подали надзорные жалобы в отношении своего дела, которые были отклонены 9 июня 2006 г. Краснодарским краевым судом и 17 сентября 2007 г. - Верховным Судом Российской Федерации.

55. 31 мая 2011 г. Промышленный районный суд г. Ставрополя снизил срок лишения свободы первого заявителя на два месяца в соответствии с поправками, внесенными в УК РФ. Сроки лишения свободы заявителей закончились, и заявители были освобождены в 2014 году (второй заявитель) и в 2016 году (первый заявитель).

C. Отмена постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении предполагаемого жестокого обращения с заявителями со стороны сотрудников милиции и дальнейшие события

1. Отмена постановления об отказе в возбуждении уголовного дела от 2 июня 2005 г.

56. 6 февраля 2007 г. заместитель прокурора краевой прокуратуры отменил постановление от 2 июня 2005 г. об отказе возбуждать уголовное дело в отношении следователя О. Новое постановление об отказе в возбуждении уголовного дела было вынесено 8 февраля 2007 г. и было признано незаконным 20 ноября 2007 г. Октябрьским районным судом г. Краснодара. В дальнейшем постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела от 9 января 2008 г. указывалось, что утверждения заявителей о жестоком обращении с ними со стороны сотрудников милиции стали предметом другого расследования, которое еще не завершено. 6 августа 2008 г. Краснодарский краевой суд прекратил производство, возбужденное матерями заявителей с целью обжаловать постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 9 января 2008 г. на том основании, что они больше не имели права жаловаться в соответствии со статьей 125 УПК РФ на действия следователя, совершенные в ходе предварительного расследования по делу в отношении заявителей, поскольку предварительное расследование было завершено. Краснодарский краевой суд отметил, что, если незаконность действий со стороны следователя О. и сотрудников милиции из Управления внутренних дел г. Тихорецка будет установлена в ходе расследования уголовного дела, возбужденного 5 марта 2008 г. (см. ниже § 60), постановления об отказе в возбуждении уголовных дел против них будут отменены, а производство по уголовному делу против них будет возобновлено в связи с вновь открывшимися обстоятельствами.

2. Отмена постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела от 23 июля и 1 августа 2005 г.

57. После многочисленных жалоб, поданных заявителями, 22 марта 2007 г. заместитель прокурора межрайонной прокуратуры отменил как незаконные и основанные на неполной проверке отказы от 23 июля и от 1 августа 2005 г. в возбуждении уголовного дела и распорядился провести дополнительную проверку. Восемь дополнительных постановлений, вынесенных следователями об отказе в возбуждении уголовного дела с 27 марта 2007 г. и по 6 января 2008 г., были отменены на том основании, что они были незаконными и основывались на неполной проверке. Некоторые из отмен последовали за вынесением решений суда в соответствии со статьей 125 УПК РФ, установивших, что постановления об отказе в возбуждении уголовного дела были незаконными и необоснованными (в частности, решения городского суда от 15 октября и 27 декабря 2007 г., 29 января 2008 г.), особенно с учетом того, что следственные органы не устранили определенные недостатки (отмеченные судами и надзорными инстанциями) в ходе проверки.

58. Одно из восьми постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела, датированное 23 мая 2007 г., ссылалось на следующие показания, полученные следователем в ходе доследственной проверки:

- по словам В.Ю., коллеги по работе второго заявителя, 26 января 2005 г., вскоре после 8.00, второй заявитель ушел с места работы по просьбе двух мужчин. Все они уехали на машине. Перед отъездом у него не было видимых травм, и он не жаловался на состояние своего здоровья. Эти мужчины узнавали о местонахождении заявителя за день до этого;

- мать второго заявителя указала, что видела сына во время проверки его показаний на месте происшествия 1 февраля 2005 г. У него был синяк на лице, и он хромал;

- по словам бабушки второго заявителя, 2 февраля 2005 г. два сотрудника милиции привезли его к ней домой. Он был в наручниках. Второй заявитель сказал, что ему нужны деньги. Оставшись с ней наедине, он объяснил, что его избили до потери сознания и что ему угрожали сотрудники милиции, в результате чего он подписал документ по их просьбе. У него был синяк на лице, и он хромал. Его дед дал ему деньги, которые он просил;

- по словам Д., он как один из дежурных адвокатов был назначен защищать второго заявителя в ходе его допроса в качестве подозреваемого и при проверке его показаний на месте происшествия. Адвокат Д. не заметил никаких травм у заявителя. После этих следственных действий он заключил соглашение с матерью защищать заявителя в ходе производства по уголовному делу против него. На их следующей встрече он сообщил второму заявителю о соглашении, заключенном с его матерью, и заявитель сказал ему, что он не совершал никакого преступления и дал показания, уличающие самого себя и первого заявителя, в результате принуждения со стороны сотрудников милиции, которые угрожали ему и избивали его. По просьбе заявителя адвокат Д. подал жалобы по поводу предположительно жестокого обращения с ним со стороны сотрудников милиции. Заявитель не показывал адвокату Д. каких-либо травм.

59. В ходе доследственной проверки также были получены следующие показания:

- по словам матери второго заявителя, он был задержан К. и Р., сотрудниками милиции, по месту его работы 26 января 2005 г., в 7.45, в присутствии коллектива сотрудников, в том числе В.Ю., Г. и трех других. К. и Р. накануне приходил к матери второго заявителя, когда его не было дома, и спрашивали о его местонахождении. Они пришли 26 января 2005 г., в 7.30, показали свои служебные удостоверения и спросили о местонахождении заявителя. Она сказала им, что он ушел на работу, и они ушли. Когда она пришла ко второму заявителю на работу, ей сказали, что его забрали двое мужчин, подходящих под описание К. и Р. С 26 по 28 января 2005 г. она звонила в Управление внутренних дел г. Тихорецка много раз, но ей отвечали, что второго заявителя там не было. 28 января 2005 г. адвокат Д. сообщил ей, что ее сын подозревается в совершении тяжкого преступления, и предложил ей свои услуги в качестве адвоката;

- по словам С.A. (подруги второго заявителя), после задержания второго заявителя она видела видеозапись проверки показаний на месте происшествия по местному телевизионному каналу. Она заметила, что заявитель хромал и что у него на лице были синяки, и оно было опухшим. После того, как заявитель был увезен сотрудниками милиции 26 января 2005 г., она звонила в изолятор временного содержания Управления внутренних дел г. Тихорецка 27 января 2005 г., но ей сказали, что его там не было. 28 января 2005 г. она пошла в Управление внутренних дел г. Тихорецка, чтобы узнать о местонахождении заявителя, и была проинформирована следователем О. о том, что заявитель подозревался в совершении убийства.

3. Возбуждение и прекращение уголовного дела в связи с телесными повреждениями первого заявителя

60. 5 марта 2008 г. следователь Тихорецкого межрайонного следственного отдела Следственного комитета краевой прокуратуры* (* Так в тексте. По-видимому, речь идет о Тихорецком межрайонном следственном отделе Следственного управления Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации по Краснодарскому краю (примеч. редактора). ) (далее - Тихорецкий межрайонный следственный отдел) возбудил уголовное дело по части первой статьи 112 УК РФ (умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью) в связи с травмами, причиненными первому заявителю неизвестным лицом в неустановленном месте в неустановленное время в январе 2005 года. Постановлениями от 5 июня, 2 августа, 13 сентября и 22 октября 2008 г. производство по уголовному делу было приостановлено в связи с неустановлением лица, которому надлежит предъявить обвинение в совершении преступления. Эти постановления были отменены руководителем Тихорецкого межрайонного следственного отдела.

61. Городской суд неоднократно признавал, что бездействие Тихорецкого межрайонного следственного отдела было незаконным, и что проводимые им расследования не соответствовали закону (а именно в соответствии с решениями городского суда от 30 мая, 1 июля, 21 августа и 26 сентября 2008 г.). Тихорецкий межрайонный прокурор неоднократно обращался к Тихорецкому межрайонному следственному отделу с требованием прекратить нарушения УПК РФ, допущенные в ходе производства по уголовному делу. После этого производство по делу неоднократно прекращалось ввиду отсутствия доказательств события преступления или приостанавливалось в связи с неустановлением лица, которому надлежит предъявить обвинение в совершении преступления, и соответствующие решения были признаны незаконными и необоснованными.

62. В 2010 году уголовное дело было передано в Управление внутренних дел г. Тихорецка для дальнейшего расследования по той причине, что причастность сотрудников милиции к жестокому обращению в отношении первого заявителя не была установлена. В ряде случаев расследование приостанавливалось в связи с неустановлением лица, которому надлежит предъявить обвинение в совершении преступления, а затем возобновлялось вновь.

63. По информации следственных органов, в 2012 году некий Н.К. явился добровольно в Управление внутренних дел г. Тихорецка и признался в том, что в 2005 году он нанес заявителю* (* Так в тексте. По-видимому, здесь и далее в этом параграфе имеется в виду первый заявитель (примеч. редактора).) телесные повреждения за два дня до задержания заявителя. Производство по делу Н.К. было прекращено ввиду истечения сроков давности привлечения к уголовной ответственности.

64. В апреле 2013 года следователь Управления внутренних дел г. Тихорецка был привлечен к дисциплинарной ответственности за нарушения уголовно-процессуального законодательства, допущенные в ходе расследования. 4 апреля 2013 г. городской суд признал наличие многочисленных недостатков в ходе расследования, такие как непроведение допроса заявителя по поводу утверждений, выдвинутых Н.К. в своих показаниях, или неполучение заключения судебно-медицинской экспертизы о том, мог ли заявитель получить травмы при обстоятельствах, описанных Н.К.

4. Возобновление и прекращение производства по уголовному делу в отношении заявителей с учетом вновь открывшихся обстоятельств

65. 7 октября 2008 г. тихорецкий межрайонный прокурор удовлетворил ходатайство, поданное заявителями о возобновлении производства по их уголовному делу (с учетом вновь открывшихся обстоятельств) на том основании, что постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в связи с утверждениями заявителей о жестоком обращении со стороны сотрудников милиции (на которые ссылался суд первой инстанции) позднее были отменены.

66. 15 июля 2010 г. прокурор прекратил производство по делу, решив, что заявители были законно осуждены окончательными приговорами суда, в то время как их утверждения о жестоком обращении со стороны сотрудников милиции были рассмотрены в ходе отдельного разбирательства (что касается жалобы заявителей на предполагаемое жестокое обращение с ними со стороны сотрудников милиции). 28 июля 2011 г. городской суд оставил в силе постановление прокуратуры от 15 июля 2010 г.

5. Иные постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в связи с утверждениями заявителей о жестоком обращении с ними со стороны сотрудников милиции

67. Параллельно с описанным выше производством совместная доследственная проверка утверждений обоих заявителей о случаях жестокого обращения со стороны сотрудников милиции была проведена Тихорецким межрайонным следственным отделом начиная с ноября 2010 года (после многочисленных постановлений об отказах в возбуждении уголовного дела по фактам предположительного жестокого обращения со вторым заявителем, вынесенных и отмененных в период с 26 ноября 2009 г. по 19 ноября 2010 г.).

68. С 29 ноября 2010 г. по 15 июля 2015 г. были вынесены еще семь постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела, и впоследствии они были отменены как основанные на неполной доследственной проверке. Некоторые из этих постановлений были отменены после вынесения судебных решений в соответствии со статьей 125 УПК РФ, признавших отказы в возбуждении уголовного дела незаконными и необоснованными, а именно решения городского суда от 5 марта 2011 г. (которое было оставлено без изменения Краснодарским краевым судом 13 апреля 2011 г.), 1 и 23 апреля 2013 г.

69. Одно из недавних постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела по факту предположительного жестокого обращения с заявителями в период содержания под стражей в отделении милиции вследствие отсутствия состава преступления, предусмотренного статьями 285 и 286 (злоупотребление должностными полномочиями и превышение должностных полномочий) УК РФ в действиях Ч., К., Р. и других сотрудников милиции, как предусмотрено пунктом 2 части первой статьи 24 УПК РФ, было вынесено 24 февраля 2016 г. следователем из следственного отдела по Тихорецкому району Управления Следственного комитета России по Краснодарскому краю. Ссылаясь на показания сотрудников милиции, отрицавших, что они допускали жестокое обращение с заявителями, следователь пришел к выводу, что факты, свидетельствующие о том, что сотрудники милиции совершили преступления в отношении заявителей, не были установлены. В данном постановлении также упоминались, в частности, следующие показания:

- следователей Ш. и О., отрицавших факты жестокого обращения с заявителями;

- нескольких человек о том, что первый заявитель не имел каких-либо видимых травм до его задержания;

- сотрудников милиции К., Р. и В.В. (см. выше § 47);

- адвоката Д. (см. выше § 58);

- сотрудников милиции К. и Р. о том, что второй заявитель был задержан 27 января 2005 г. по подозрению в совершении вышеуказанного преступления в отношении С. и доставлен в Управление внутренних дел г. Тихорецка, где он написал заявление о явке с повинной, после чего был задержан следователем O.;

- С.A. о том, что после задержания второго заявителя она видела, как его снимали содержащегося под стражей в программе местного телевизионного канала. Она заметила, что у него лицо было неестественного цвета, а также позднее она видела на том же телевизионном канале другую программу, в которой показывалась видеозапись проверки (с участием второго заявителя) его показаний на месте происшествия.

II. Соответствующее законодательство Российской Федерации

70. Статья 413 УПК РФ устанавливает порядок возобновления производства по уголовному делу и в частях, имеющих отношение к настоящему делу, предусматривает следующее:

"1. Вступившие в законную силу приговор, определение и постановление суда могут быть отменены и производство по уголовному делу возобновлено ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств...

4. Новыми обстоятельствами являются:

...(2) установленное Европейским Судом по правам человека нарушение положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении судом Российской Федерации уголовного дела, связанное с:

а) применением федерального закона, не соответствующего положениям Конвенции о защите прав человека и основных свобод;

б) иными нарушениями положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод...".

Право

I. Объединение рассмотрения жалоб в одном производстве

71. С учетом аналогичных вопросов факта и права Европейский Суд решил объединить рассмотрение жалоб в одном производстве в соответствии с пунктом 1 правила 42 Регламента Европейского Суда* (* Исправлено 19 ноября 2018 г.: добавлен этот пункт.).

II. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции

72. Второй заявитель жаловался на то, что он был незаконно лишен свободы с момента его фактического задержания 26 января 2005 г. до его задержания 27 января 2005 г. Он ссылался на пункт 1 статьи 5 Конвенции, который в частях, относящихся к настоящему делу, гласит следующее:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

...(c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения...".

73. Власти Российской Федерации оспорили этот довод. Они утверждали, что 27 января 2005 г., в 13.00, второй заявитель добровольно явился в милицию, чтобы признаться в совершении преступления, а затем был задержан в соответствии с требованиями законодательства. Власти Российской Федерации далее указали, что жалобы второго заявителя и его матери относительно законности его заключения под стражу были отклонены решениями городского суда от 6 и 22 июля 2005 г., которые они не обжаловали.

74. Второй заявитель настаивал на обоснованности своей жалобы.

A. Приемлемость жалобы для рассмотрения по существу

75. Насколько власти Российской Федерации могут быть поняты как утверждающие о неисчерпании вторым заявителем внутригосударственных средств правовой защиты, Европейский Суд отмечает, что помимо жалобы, поданной в городской суд и отклоненной им (на что указали власти Российской Федерации), 17 марта 2005 г. заявитель подал жалобу на незаконность его содержания под стражей в межрайонную прокуратуру, на которую не получил какого-либо ответа. Он вновь озвучил эту жалобу на предварительном слушании по его уголовному делу 29 июня 2005 г. и подтвердил ее 14 июля 2005 г., когда городской суд назначил проведение проверки, в результате которой 23 июля 2005 г. межрайонная прокуратура вынесла постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Ссылаясь на постановление от 23 июля 2005 г. (впоследствии отмененное как незаконное и основанное на неполной проверке) и на официальный протокол задержания заявителя от 27 января 2005 г., городской суд в решении от 2 августа 2005 г. отклонил утверждение второго заявителя о том, что он был незаконно заключен под стражу сотрудниками милиции.

76. Соответствующие органы государственной власти были проинформированы о предполагаемой незаконности содержания второго заявителя под стражей посредством подачи им заявления о преступлении, которое побудило следственные органы провести доследственную проверку, результаты которой были рассмотрены судами Российской Федерации. Таким образом, возражение властей Российской Федерации о неисчерпании заявителем внутригосударственных средств правовой защиты должно быть отклонено (см. Постановление Европейского Суда по делу "Леонид Петров против Российской Федерации" (Leonid Petrov v. Russia) от 11 октября 2016 г., жалоба N 52783/08* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2017. N 9 (примеч. переводчика).), § 50).

77. Европейский Суд считает, что жалоба в данной части не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что она не является неприемлемой для рассмотрения по существу по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

В. Существо жалобы

78. Европейский Суд отмечает, что утверждение властей Российской Федерации о том, что второй заявитель добровольно явился в милицию 27 января 2005 г., в 13.00, чтобы сделать признание в совершении преступления, противоречит доказательствам по делу.

79. Сотрудники милиции К. и Р. (хотя и отрицая утверждения второго заявителя) четко разъяснили последовательность событий, относившихся к задержанию заявителя, а именно, что они задержали его по подозрению в совершении им преступления против С. и доставили его в отдел внутренних дел, где он сообщил о явке с повинной, после чего его задержание было запротоколировано следователем О. (см. выше § 69). Эти факты также подтверждаются протоколом заявления о явке с повинной, составленным сотрудником милиции К. 27 января 2005 г., в 13.00, протоколом задержания заявителя, составленным следователем O. 27 января 2005 г., в 14.30. Таким образом, можно сделать вывод о том, что второй заявитель добровольно не являлся в милицию для того, чтобы сознаться в совершении преступления, а был задержан по подозрению в совершении преступления против С. и был доставлен в отделение милиции его сотрудниками К. и Р.

80. Что касается времени задержания второго заявителя, то Европейский Суд отмечает, что в протоколе задержания, составленном следователем O., указывалось, что второй заявитель был задержан 27 января 2005 г., в 14.30. Это противоречит вышеупомянутому признанию сотрудников милиции К. и Р. в том, что они задержали второго заявителя по подозрению в совершении им преступления против С. в какой-то период, прежде чем он сделал заявление о явке с повинной, то есть до 27 января 2005 г., до 13.00.

81. Кроме того, Европейский Суд отмечает, что показания свидетелей указывают на то, что заявителя забрали с его места работы 26 января 2005 г., около 8.00, двое мужчин, соответствующих описанию сотрудников милиции К. и Р. (см. выше §§ 50, 58 и 59, где упоминаются показания Г., В.Ю. и матери второго заявителя). С того дня и до 28 января 2005 г. мать второго заявителя и его подруга С.A. направляли безуспешные запросы в Управление внутренних дел г. Тихорецка относительно местонахождения заявителя (см. выше § 59, где упоминаются их показания).

82. Жалоба второго заявителя на то, что он незаконно содержался под стражей в милиции с 26 по 27 января 2005 г., была отклонена городским судом лишь на основании постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении его жалобы, в котором эта жалоба не была рассмотрена (впоследствии оно было отменено как незаконное и основанное на неполной проверке, см. выше §§ 47 и 57), и протокола его задержания, которые противоречат доказательствам по делу (см. выше §§ 74, 79 и 80). Отсутствуют какие-либо указания на то, что данный недостаток был исправлен в ходе последующих проверок или в судах Российской Федерации.

83. С учетом вышеизложенного Европейский Суд считает, что второй заявитель был задержан 26 января 2005 г., около 8.00, сотрудниками милиции и незаконно содержался под стражей в Управлении внутренних дел г. Тихорецка до того, как его задержание было запротоколировано 27 января 2005 г., в 14.30. Вследствие его незарегистрированного задержания он полностью находился под контролем представителей власти, содержавших его под стражей, что ставило под угрозу его личную неприкосновенность и сделав его уязвимым для жестокого обращения (см. Постановление Европейского Суда по делу "Фартушин против Российской Федерации" (Fartushin v. Russia) от 8 октября 2015 г., жалоба N 38887/09* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2016. N 7 (примеч. переводчика).), §§ 50, 53 и 54).

84. Следовательно, по делу было допущено нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции в отношении второго заявителя.

III. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

85. Заявители жаловались на то, что они подвергались обращению, противоречащему статье 3 Конвенции, со стороны сотрудников Управления внутренних дел г. Тихорецка и что власти Российской Федерации не провели эффективного расследования этих утверждений. Статья 3 Конвенции гласит:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

86. Власти Российской Федерации не согласились с этими доводами, утверждая, что факты предположительного жестокого обращения с заявителями со стороны сотрудников милиции не были доказаны в ходе внутригосударственного судебного разбирательства, в котором были соблюдены процессуальные требования статьи 3 Конвенции. Телесные повреждения первому заявителю могли быть причинены третьими лицами в ходе драки, имевшей место до его задержания, и не было медицинских свидетельств того, что второму заявителю были причинены какие-либо травмы.

87. Заявители настаивали на своих жалобах.

A. Приемлемость жалобы для рассмотрения по существу

88. Европейский Суд считает, что жалоба в этой части не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что она не является неприемлемой для рассмотрения по существу по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

В. Существо жалобы

89. Европейский Суд вновь подтверждает, что при оценке доказательств, на которых следует обосновать решение, было ли по делу властями государства-ответчика допущено нарушение статьи 3 Конвенции, он применяет стандарт доказывания "вне всякого разумного сомнения". Однако такое доказывание должно следовать из сосуществования достаточно сильных, ясных и согласующихся выводов или аналогичных неопровергнутых презумпций фактов (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Яллох против Германии" (Jalloh v. Germany), жалоба N 54810/00, § 67, ECHR 2006-IX). Если рассматриваемые события полностью или в большей части находятся исключительно в ведении властей, как в случае лиц, находящихся под их контролем под стражей, будут возникать сильные презумпции факта в отношении травм, полученных во время такого содержания под стражей. При этом бремя доказывания возлагается на власти государства-ответчика, которые должны предоставить удовлетворительные и убедительные объяснения произошедшим событиям, представив доказательства, устанавливающие факты, которые ставят под сомнение версию событий, изложенную заявителем (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Буид против Бельгии" (Bouyid v. Belgium), жалоба N 23380/09* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Специальный выпуск. 2017. N 2 (примеч. переводчика).), §§ 81-88, ECHR 2015).

90. В тех случаях, когда лицо выдвигает доказуемое утверждение о том, что оно подверглось обращению, нарушающему статью 3 Конвенции, со стороны сотрудников полиции или иных аналогичных представителей государства, это положение Конвенции, рассматриваемое в совокупности с общей обязанностью государства в соответствии со статьей 1 Конвенции "обеспечивать каждому, находящемуся под [его] юрисдикцией, права и свободы, определенные в... настоящей Конвенции", подразумевает, что должно быть проведено эффективное расследование. Такое расследование должно привести к установлению и наказанию виновных лиц (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ассенов и другие против Болгарии" (Assenov and Others v. Bulgaria) от 28 октября 1998 г., § 102, Reports of Judgments and Decisions 1998-VIII). Расследование серьезных утверждений о жестоком обращении должно быть оперативным и тщательным. Власти государства-ответчика всегда должны предпринимать серьезные попытки выяснить, что произошло на самом деле, и не должны ссылаться на поспешные или необоснованные выводы, чтобы прекратить расследование или иным образом использовать такие выводы в качестве основы для своих решений (см., например, Постановление Европейского Суда по делу "Копылов против Российской Федерации" (Kopylov v. Russia) от 29 июля 2010 г., жалоба N 3933/04* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2011. N 6 (примеч. переводчика).), § 133).

1. Первый заявитель (Голубятников)

91. Европейский Суд отмечает, что 21 января 2005 г. первый заявитель был задержан сотрудниками милиции по подозрению в совершении преступления в отношении С., доставлен в отделение милиции и допрошен. Затем с ним встретился следователь Ш., который составил протокол его задержания. Согласно свидетельским показаниям у первого заявитель до его задержания не было каких-либо травм (см. выше §§ 50 и 69). Через полтора часа после запротоколированного времени его задержания, когда он был доставлен сотрудниками милиции в изолятор временного содержания, ему была вызвана "скорая помощь", и первый заявитель оказался в тяжелом физическом состоянии, характеризующимся множественными травмами, слабостью и затрудненным дыханием. У него диагностировали перелом ребер, множественные ушибы и травматический шок. После его немедленного перевода в местную больницу диагноз "перелом ребра" подтвердился. Судебно-медицинские эксперты пришли к выводу, что у первого заявителя имелись переломы двух ребер, которые могли быть вызваны воздействием тупых предметов 21 января 2005 г. при обстоятельствах, на которые он ссылался, то есть в результате ударов кулаком, ногой или резиновой дубинкой. Эти переломы, осложненные травматическим шоком, привели к расстройству здоровья, которое продолжалось в течение периода, превышающего 21 день.

92. По мнению Европейского Суда, возможно, что первый заявитель получил травмы в результате предполагаемого жестокого обращения с ним со стороны сотрудников милиции. Вышеперечисленных факторов достаточно для того, чтобы возникла презумпция в пользу версии событий, изложенной заявителя, и чтобы Европейский Суд пришел к выводу о том, что утверждения первого заявителя были достоверными.

93. Европейский Суд далее отмечает, что утверждения первого заявителя были отклонены следственными органами Российской Федерации. По меньшей мере, девять постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела были вынесены в период с 23 июля 2005 г. и по 6 января 2008 г. по результатам доследственных проверок. Расследование по уголовному делу в отношении телесных повреждений, причиненных первому заявителя (которое было возбуждено 5 марта 2008 года), было омрачено бездействием следственного органа и непринятием им законных и обоснованных решений (см. выше § 61). Кроме того, следствие в итоге было передано в Управление внутренних дел г. Тихорецка, сотрудники которого якобы подвергали заявителя жестокому обращению, по той причине, что их причастность к этому обращению не была доказана. Впоследствии проводились новые доследственные проверки в отношении утверждений первого заявителя о жестоком обращении с ним со стороны сотрудников милиции, и последние постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников милиции были вынесены совсем недавно, 24 февраля 2016 г.

94. Европейский Суд вновь подтверждает, что в контексте правовой системы Российской Федерации одного лишь проведения доследственной проверки недостаточно, если властям необходимо соблюдать стандарты, установленные в соответствии со статьей 3 Конвенции в отношении эффективного расследования утверждений о жестоком обращении в период содержания под стражей. Органы власти обязаны возбудить уголовное дело и провести полноценное уголовное расследование, в рамках которого должен быть осуществлен весь комплекс следственных действий (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ляпин против Российской Федерации" (Lyapin v. Russia) от 24 июля 2014 г., жалоба N 46956/09* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2015. N 6 (примеч. переводчика).), §§ 129 и 132-136). Задержка в возбуждении уголовного дела отрицательно скажется на таком расследовании, что значительно нарушит способность следственного органа обеспечить получение доказательств в отношении предполагаемого жестокого обращения (см. Постановление Европейского Суда по делу "Раззаков против Российской Федерации" (Razzakov v. Russia) от 5 февраля 2015 г., жалоба N 57519/09* (* См.: там же. N 9 (примеч. переводчика).), § 61). Выводы следственных органов должны основываться на тщательном, объективном и беспристрастном анализе всех соответствующих элементов (см. там же § 63).

95. Принимая во внимание рассмотрение государственными органами власти достоверных утверждений заявителя о жестоком обращении со стороны сотрудников милиции путем проведения доследственных проверок, а также задержки с началом расследования и способы расследования уголовного дела в отношении телесных повреждений, нанесенных первому заявителю, Европейский Суд приходит к выводу, что этих факторов достаточно для того, чтобы он мог прийти к выводу, что власти не провели эффективного расследования предположительно жестокого обращения с первым заявителем в отделении милиции. Следовательно, по делу было допущено нарушение статьи 3 Конвенции в ее процессуально-правовом аспекте.

96. Власти Российской Федерации настаивали на обоснованности выводов следственных органов. Объяснение, данное этими органами, происхождения телесных повреждений у первого заявителя подтверждается только показаниями сотрудников милиции, что они слышали, как заявитель говорил, что у него есть боли в груди из-за драки, произошедшей с кем-то за два дня до его задержания. Кроме того, что эта версия по своей сути слаба, поскольку она основана на слухах о лицах, предположительно допустивших жестокое обращение, о котором речь идет по делу, она также плохо согласуется с доказательствами, указывающими на отсутствие телесных повреждений до задержания первого заявителя, и состоянием, в котором он находился после периода, проведенного под стражей в милиции, которое было хуже, чем состояние, описанное сотрудниками милиции. Данная версия не содержит каких-либо объяснений тому, почему "скорую помощь" не вызвали немедленно после задержания заявителя либо сотрудники милиции (которые вместо этого забрали его в отделение милиции и допросили), либо следователь, который составил протокол задержания заявителя. Кроме того, версия о том, что травмы первому заявителю были нанесены за два дня до его задержания, не основана на каких-либо медицинских доказательствах и не была расследована надлежащим образом (см. выше § 64).

97. С учетом вышеизложенного это объяснение нельзя считать удовлетворительным или убедительным. Европейский Суд приходит к выводу, что власти Российской Федерации не исполнили свое бременя доказывания и не представили доказательств, способных поставить под сомнение версию первого заявителя о событиях, которые, таким образом, Европейский Суд считает установленными.

98. Европейский Суд заключает, что акты насилия, которым первый заявитель подвергался, находясь под стражей в милиции, должны быть приравнены к обращению, запрещенному статьей 3 Конвенции. Следовательно, по делу было допущено нарушение статьи 3 Конвенции в ее материально-правовом аспекте.

2. Второй заявитель (Жучков)

99. Как Европейский Суд установил выше, 26 января 2005 г., примерно с 8.00, до 14.30 следующего дня заявитель незаконно содержался под стражей в отделении милиции без составления протокола о его заключении под стражу, в связи с чем он полностью находился под контролем тех лиц, которые содержали его под стражей, при этом его личная неприкосновенность находилась под угрозой, и он находился в уязвимом положении для жестокого обращения со стороны сотрудников милиции (см. выше § 82). Эти обстоятельства в значительной степени свидетельствуют в пользу версии второго заявителя о произошедших событиях (см. Постановление Европейского Суда по делу "Олисов и другие против Российской Федерации" (Olisov and Others v. Russia) от 2 мая 2017 г., жалоба N 10825/09 и две другие жалобы* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2018. N 2 (примеч. переводчика).), § 79). Как указали сотрудники милиции К. и Р., причиной задержания второго заявителя и его доставления в отделение милиции было подозрение в том, что он совершил вышеупомянутое преступление против С. По словам второго заявителя, во время его незаконного задержания в милиции 26 и 27 января 2005 г. он был подвергнут насилию со стороны сотрудников милиции (в том числе был избит резиновой дубинкой, подвергался перекрытию доступа воздуха с помощью противогаза), чтобы вынудить его сделать явку с повинной в отношении преступления против С.

100. Европейский Суд отмечает, что 27 января 2005 г., в 13.00, сотрудник милиции К. запротоколировал явку с повинной второго заявителя, уличающую его самого и первого заявителя, равно как и Б. и В. в причинении черепно-мозговых травм С. Заявитель подтвердил эти показания 28 января 2005 г., во время его допроса в качестве подозреваемого, и подтвердил их в ходе проверки на месте происшествия его показаний 1 февраля 2005 г. в присутствии адвоката по назначению. По утверждению второго заявителя, он сделал это из-за страха за свою жизнь, под угрозами следователя О. и сотрудников милиции (см. выше § 45). Как только второй заявитель получил доступ к адвокату по его выбору, который был приглашен его матерью 3 февраля 2005 г. (Д., который ранее действовал как его адвокат по назначению), он перестал давать признательные показания и не признавал себя виновным. С февраля 2005 года многочисленные жалобы были поданы его матерью, его адвокатом и самим вторым заявителем в отношении предположительно жестокого обращения с ним с целью получения от него признательных показаний, и второй заявитель просил о дополнительном допросе в качестве обвиняемого. В ходе дополнительного допроса в качестве обвиняемого, который был проведен 16 мая 2005 г., он отказался от своих признательных показаний на том основании, что они были даны под принуждением со стороны сотрудников милиции. Он настаивал на этой позиции в суде, не признав себя виновным.

101. Кроме того, Европейский Суд отмечает, что В.Ю., коллега по работе второго заявителя, который видел его непосредственно перед задержанием, указал, что у второго заявителя не было видимых телесных повреждений, и он не жаловался на состояние здоровья. Мать и бабушка второго заявителя, которые видели его 1 и 2 февраля 2005 г. соответственно, то есть после периода, проведенного под стражей в отделении милиции, утверждали, что у заявителя был синяк на лице, и он хромал (см. выше § 58). Аналогичным образом С.А., подруга второго заявителя, сообщила, что при просмотре видеозаписи проверки показаний второго заявителя на месте происшествия 1 февраля 2005 г. она видела, что он хромал, и что у него на лице были синяки и что оно было опухшим (см. выше § 59). Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации не дали каких-либо объяснений по поводу непредставления им видеозаписи проверки показаний второго заявителя на месте происшествия 1 февраля 2005 г., о чем просил Европейский Суд.

102. Следует также отметить, что достоверные утверждения о жестоком обращении со стороны тех же сотрудников милиции были выдвинуты сообвиняемыми заявителя (см. выше § 91).

103. С учетом вышеизложенного Европейский Суд считает, что утверждения второго заявителя о насилии со стороны сотрудников милиции заслуживают доверия.

104. На данный вывод не влияют иные элементы в материалах дела, такие как (i) документы из изолятора временного содержания, свидетельствующие о том, что второй заявитель не жаловался на состояние здоровье, когда он был помещен туда 27 января 2005 г., поскольку отсутствуют какие-либо указания на то, что он прошел медицинское освидетельствование в изоляторе временного содержания или в любом ином месте содержания под стражей, куда он был помещен после этого, или (ii) показания адвоката Д. о том, что он не заметил телесных повреждений у второго заявителя во время следственных действий 28 января и 1 февраля 2005 года. Д. действовал как адвокат второго заявителя по назначению во время этих следственных действий. 3 февраля 2005 г. в качестве адвоката второго заявителя по соглашению он узнал от него о предположительном жестоком с ним обращении со стороны сотрудников милиции и 15 февраля 2005 г. подал жалобу в отношении предположительного жестокого обращения со вторым заявителем (см. выше §§ 28 и 30). Остается неясным, inter alia, почему просьбы второго заявителя о прохождении медицинского освидетельствования не были поданы в кратчайшие сроки и, по крайней мере, сразу после того, как его мать подала жалобу от 7 февраля 2005 г. о предположительном жестоком обращении с ним (см. выше §§ 28-30), и получил ли второй заявитель эффективную юридическую помощь, что ставит под сомнение достоверность показаний Д.

105. Вместе с тем Европейский Суд отмечает, что не было проведено какой-либо проверки и не было назначено проведение судебно-медицинской экспертизы в ответ на многочисленные жалобы, поданные в период между февралем и маем 2005 года относительно предположительного жестокого обращения со вторым заявителем со стороны сотрудников милиции (см. выше §§ 40 и 47).

106. Доследственная проверка была назначена только 14 июля 2005 г. городским судом и была проведена следователем из межрайонной прокуратуры, который отказал в возбуждении уголовного дела 23 июля 2005 г., ссылаясь на отрицание сотрудниками милиции того факта, что второй заявитель подвергался жестокому обращению. Впоследствии это постановление было признано незаконным и основанным на неполной проверке. В течение последующих девяти лет были проведены дополнительные проверки и вынесены новые постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, которые затем были признаны незаконными и основанными на неполной проверке. Последнее постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении факта жестокого обращения со вторым заявителем со стороны сотрудников милиции, вынесенное в 2016 году, было по существу таким же, как и предыдущие постановления об отказе в возбуждении уголовного дела.

107. Ввиду прецедентов, указанных выше, в § 92 настоящего Постановления, Европейский Суд делает вывод о том, что, отказавшись от возбуждения уголовного дела и проведения полноценного уголовного расследования, в рамках которого должен был осуществляться весь комплекс следственных действий, власти Российской Федерации не провели эффективного расследования утверждений заявителя о жестоком обращении с ним со стороны сотрудников милиции. Следовательно, по делу было допущено нарушение статьи 3 Конвенции в ее процессуально-правовом аспекте.

108. Учитывая, что отрицание властями Российской Федерации достоверных утверждений второго заявителя о жестоком обращении с ним в отделении милиции было основано на поверхностных внутригосударственных проверках, которые не соответствовали требованиям статьи 3 Конвенции, Европейский Суд считает, что второй заявитель подвергся обращению, запрещенному статьей 3 Конвенции в период содержания под стражей в отделении милиции 26 и 27 января 2005 г. (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ксенз и другие против Российской Федерации" (Ksenz and Others v. Russia) от 12 декабря 2017 г., жалоба N 45044/06 и пять других жалоб* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2019. N 6 (примеч. редактора).), § 104). Таким образом, по делу было допущено нарушение статьи 3 Конвенции в ее материально-правовом аспекте.

IV. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции

109. Заявители далее жаловались на то, что использование признания второго заявителя, оговаривающего его самого и первого заявителя, полученное под принуждением со стороны сотрудников милиции, сделало судебное разбирательство над ними несправедливым. Они ссылались на пункт 1 статьи 6 Конвенции, которая в части, имеющей отношение к настоящему делу, предусматривает следующее:

"1. Каждый... при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое... разбирательство дела... судом...".

110. Власти Российской Федерации оспорили этот довод, указав, что суд первой инстанции тщательно исследовал утверждения заявителей о жестоком с ними обращении и отклонил их как неподтвержденные. Кроме того, помимо показаний, данных на предварительном следствии, вина заявителей была достаточно доказана иными доказательствами по делу.

111. Заявители настаивали на своих жалобах.

A. Приемлемость жалобы для рассмотрения по существу

112. Европейский Суд считает, что жалоба в данной части не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что она не является неприемлемой для рассмотрения по существу по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

В. Существо жалобы

113. Европейский Суд вновь подтверждает, что допуск в качестве доказательств признаний, полученных с нарушением статьи 3 Конвенции, автоматически делает рассматриваемое уголовное разбирательство в целом несправедливым, независимо от доказательной ценности этих признаний и от того, имело ли их использование решающее значение для обеспечения осуждения обвиняемого (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Гефген против Германии" (Gafgen v. Germany), жалоба N 22978/05, §§ 166 и 173, и недавно вынесенное Постановление Европейского Суда по делу "Александр Коновалов против Российской Федерации" (Aleksandr Konovalov v. Russia) от 28 ноября 2017 г., жалоба N 39708/07* (* См.: там же. 2018. N 12 (примеч. редактора).), §§ 53-56). Этот принцип применяется не только тогда, когда жертвой обращения, противоречащего статье 3 Конвенции, является фактический обвиняемый по делу, а также когда лицо, от которого признание было таким образом получено, является третьей стороной (см. Постановление Европейского Суда по делу "Эль Хаски против Бельгии" (El Haski v. Belgium) от 25 сентября 2012 г., жалоба N 649/08, § 85, и Постановление Европейского Суда по делу "Качю и Которри против Албании" (Kaciu and Kotorri v. Albania) от 25 июня 2013 г., жалобы NN 33192/07 и 33194/07, §§ 122 и 128-130).

114. Европейский Суд установил, что второй заявитель подвергался обращению, нарушающему статью 3 Конвенции, находясь под стражей в отделении милиции 26 и 27 января 2005 г. (см. выше §§ 98-107). С учетом обстоятельств настоящего дела Европейский Суд считает, что его явка с повинной 27 января 2005 г., протокол допроса в качестве подозреваемого от 28 января 2005 г. и протокол от 1 февраля 2005 г. проверки на месте происшествия его показаний вызывали серьезные сомнения в их достоверности в результате жестокого обращения со вторым заявителем в отделении милиции. Отказывая в ходатайстве второго заявителя об исключении вышеуказанных протоколов следственных действий от 28 января и 1 февраля 2005 г., городской суд не провел свою независимую оценку с целью выяснения того, существуют ли основания исключить из числа доказательств документы, содержавшие признательные показания второго заявителя, которые были предположительно даны в результате действий, представляющих собой нарушения статьи 3 Конвенции, с тем, чтобы обеспечить справедливость судебного разбирательства. Вместо того, чтобы проявлять максимальную осмотрительность, подвергая эти повторявшиеся показания очень строгому контролю (особенно после признания первоначальной явки с повинной от 27 января 2005 г. недопустимым доказательством на том основании, что она была сделана в отсутствие адвоката), городской суд ссылался на решения следственных органов, которые Европейский Суд признал основанными на проверке, которая не соответствовала требованиям статьи 3 Конвенции (см. выше § 106). Отсутствие тщательной оценки качества оспариваемых доказательств и обстоятельств, при которых они были получены, не было исправлено вышестоящими судами (см. выше §§ 53-54).

115. Принимая во внимание вышеизложенное, Европейский Суд приходит к выводу, что независимо от их влияния на исход уголовного разбирательства в отношении заявителей использование признательных показаний второго заявителя (наряду с отсутствием надлежащих гарантий в ходе судебного разбирательства) делает судебное разбирательство в отношении заявителей несправедливым (см. Постановление Европейского Суда по делу "Миндадзе и Немсицверидзе против Грузии" (Mindadze and Nemsitsveridze v. Georgia) от 1 июня 2017 г., жалоба N 21571/05, §§ 140-142).

116. Соответственно, по делу было допущено нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции в отношении обоих заявителей.

V. Иные предполагаемые нарушения Конвенции

117. Что касается остальных жалоб заявителей, поданных в соответствии с Конвенцией, то с учетом предоставленных ему материалов, а также в той части, в которой они относятся к его компетенции, Европейский Суд считает, что в них отсутствуют признаки нарушения прав и свобод, предусмотренных Конвенцией или Протоколами к ней. Следовательно, эти жалобы должны быть отклонены как явно необоснованные согласно подпункту "а" пункта 3 и пункту 4 статьи 35 Конвенции.

VI. Применение статьи 41 Конвенции

118. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

119. Первый заявитель требовал выплатить ему 283 000 евро, а второй заявитель - примерно 259  000 евро в качестве компенсации морального вреда, который был им предположительно причинен в результате, inter alia, их задержания и обращения с ними, нарушающего требования статьи 3 Конвенции, когда они содержались под стражей в отделении милиции, и в связи с отсутствием эффективного расследования этих обстоятельств, а также их длительного лишения свободы и его влияния на их личную жизнь, отсутствием надлежащей медицинской помощи, ухудшением состояния их здоровья и несправедливостью судебного разбирательства.

120. Власти Российской Федерации оспорили данные требования как не имеющие связи с предполагаемыми нарушениями Конвенции и как чрезмерные.

121. Проведя оценку на основе принципа справедливости и с учетом характера установленных нарушений, Европейский Суд присуждает каждому из заявителей по 25 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

122. Кроме того, Европейский Суд ссылается на свою устоявшуюся прецедентную практику, касающуюся того, что, когда заявитель пострадал от нарушения его прав, гарантированных статьей 6 Конвенции, он должен, насколько это возможно, быть поставлен в положение, в котором он бы находился, если бы требования этой статьи Конвенции не были нарушены. Наиболее подходящей формой возмещения вреда в принципе было бы возобновление производства по делу, если о том поступило бы соответствующее ходатайство (см., mutatis mutandis, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Оджалан против Турции" (Ocalan v. Turkey), жалоба N 46221/99, § 210, in fine, ECHR 2005-IV, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Сахновский против Российской Федерации" (Sakhnovskiy v. Russia) от 2 ноября 2010 г., жалоба N 21272/03* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2011. N 9 (примеч. переводчика).), § 112). Вышеизложенное относится и к заявителям по настоящему делу. Европейский Суд отмечает в этой связи, что статья 413 УПК РФ предусматривает основания для возобновления производства по делу, если Европейский Суд признает факт нарушения Конвенции (см. выше § 70).

В. Судебные расходы и издержки

123. Первый заявитель требовал выплатить ему примерно 3 350 евро, а второй заявитель - 386 евро в качестве возмещения судебных расходов и издержек, понесенных в производстве по делу при разбирательстве в Российской Федерации и в Европейском Суде.

124. Власти Российской Федерации считали, что отсутствует какая-либо причинно-следственная связь между требованиями заявителей и предполагаемыми нарушениями Конвенции.

125. Согласно прецедентной практике Европейского Суда заявитель имеет право на возмещение судебных расходов и издержек, если было доказано, что они были фактически понесены, были необходимы и не превышали разумных пределов. В настоящем деле, принимая во внимание имеющиеся в его распоряжении документы и вышеуказанные критерии, Европейский Суд считает разумным присудить первому и второму заявителям 142 и 313 евро соответственно в качестве компенсации всех судебных расходов.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

126. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Европейский Суд единогласно:

1) решил объединить рассмотрение жалоб заявителей в одном производстве* (* Исправлено 19 ноября 2018 г.: добавлен этот пункт.);

2) объявил жалобы, касающиеся законности содержания под стражей второго заявителя, предполагаемого жестокого обращения с заявителями под стражей в отделении милиции и отсутствия эффективного расследования этих обстоятельств, использования в качестве доказательства признательных показаний второго заявителя, уличающих его самого и первого заявителя, предположительно данных под принуждением, приемлемыми для рассмотрения по существу, а в остальной части - неприемлемыми;

3) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции в отношении второго заявителя;

4) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее материально-правовом аспекте в отношении обоих заявителей;

5) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее процессуально-правовом аспекте в отношении обоих заявителей;

6) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции в отношении обоих заявителей;

7) постановил, что:

(a) власти государства-ответчика в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции в течение трех месяцев с момента вступления настоящего Постановления в силу обязаны выплатить заявителям следующие суммы, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты:

(i) Голубятникову 25 000 (двадцать пять тысяч) евро, а также любой налог, начисляемый на указанную сумму, в качестве компенсации морального вреда;

(ii) Жучкову 25 000 (двадцать пять тысяч) евро, а также любой налог, начисляемый на указанную сумму, которые могут подлежать уплате с указанной суммы, в качестве компенсации морального вреда;

(iii) Голубятникову 142 (сто сорок два) евро, а также любой налог, начисляемый на указанную сумму, в качестве возмещения судебных издержек и расходов;

(iv) Жучкову 313 (триста тринадцать) евро, а также любой налог, начисляемый на указанную сумму, в качестве возмещения судебных издержек и расходов;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период невыплаты, плюс три процента;

8) отклонил оставшуюся часть требований заявителей о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 9 октября 2018 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Европейского Суда.

Стивен Филлипс Секретарь Секции Суда

Винсент А. де Гаэтано Председатель Палаты Суда