Раздел I. Судебная практика по уголовным делам в отношении несовершеннолетних

Раздел I. Судебная практика по уголовным делам в отношении несовершеннолетних

I. Вопросы квалификации преступлений

1. Совершая изнасилование, лицо должно сознавать, что потерпевший находится в беспомощном состоянии.

Приговором суда З. осужден за совершение изнасилования, то есть полового сношения с использованием беспомощного состояния тринадцатилетней потерпевшей К. Действия З. квалифицированы по п. "б" ч. 4 ст. 131 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Изнасилование и насильственные действия сексуального характера следует признавать совершенными с использованием беспомощного состояния потерпевшего лица в тех случаях, когда оно в силу своего физического или психического состояния (слабоумие или другое психическое расстройство, физические недостатки, иное болезненное либо бессознательное состояние), возраста (малолетнее или престарелое лицо) или иных обстоятельств не могло понимать характер и значение совершаемых с ним действий либо оказать сопротивление виновному. При этом лицо, совершая изнасилование или насильственные действия сексуального характера, должно сознавать, что потерпевшее лицо находится в беспомощном состоянии.

Из материалов уголовного дела следует, что на момент совершения преступления потерпевшая К. не достигла четырнадцатилетнего возраста.

Осужденный З. факт полового сношения не отрицал, осведомленность о возрасте потерпевшей не оспаривал.

Согласно показаниям осужденного З. и потерпевшей К. они знакомы непродолжительный период времени, половой акт между ними произошел добровольно, потерпевшая сопротивления не оказывала, о своем нежелании вступать в половые отношения с осужденным не заявляла.

В материалах уголовного дела отсутствуют сведения о том, что потерпевшая выглядела младше своих лет.

Учитывая добровольный характер полового сношения, непродолжительность знакомства потерпевшей и осужденного, в ходе которого последний не мог изучить психологические особенности несовершеннолетней и в дальнейшем использовать их для достижения своей цели, а также то, что беспомощное состояние потерпевшей установлено только заключением экспертов, согласно которому потерпевшая К. по своему психическому состоянию могла понимать характер совершаемых с нею действий, но не могла понимать их значение в силу естественной возрастной незрелости, ограниченности жизненного опыта, крайне поверхностной осведомленности в вопросах полоролевых отношений и соответствующих социальных нормах, судебная коллегия пришла к выводу о том, что осужденный З., сам обнаруживающий признаки смешанного расстройства личности, не мог сознавать, что потерпевшая К. в момент полового сношения находится в беспомощном состоянии.

Судебная коллегия приговор суда изменила и переквалифицировала действия З. с п. "б" ч. 4 ст. 131 Уголовного кодекса Российской Федерации на ч. 3 ст. 134 Уголовного кодекса Российской Федерации. (N 22-7062/2018)

2. Суд, правильно установив фактические обстоятельства дела, дал неверную правовую оценку действиям осужденных, что повлекло изменение приговора.

Приговором суда К. и О. признаны виновными в совершении умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, с применением предметов, используемых в качестве оружия, группой лиц, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего Ш., и в совершении умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, с применением предметов, используемых в качестве оружия, группой лиц, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего И. Действия каждого из виновных дважды квалифицированы по ч. 4 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Давая правовую оценку действиям К. и О. по умышленному причинению тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, с применением предметов, используемых в качестве оружия, группой лиц, повлекшего по неосторожности смерть потерпевших Ш. и И., суд не учел, что ч. 3 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации содержит квалифицирующий признак "в отношении двух и более лиц", а состав преступления, предусмотренный ч. 4 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации, образуют деяния, квалифицируемые по чч. 1, 2 или 3 настоящей статьи, повлекшие по неосторожности смерть потерпевшего.

Судебная коллегия приговор изменила: исключила ч. 4 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации, излишне вмененную К. и О. вследствие ошибочной оценки содеянного как совокупности преступлений, квалифицировала действия каждого из осужденных по ч. 4 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации как причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, с применением предметов, используемых в качестве оружия, группой лиц, в отношении двух лиц, повлекшее по неосторожности смерть потерпевших Ш. и И. (22-7190/2018)

II. Вопросы назначения наказания

3. Суд не учел в качестве обстоятельства, смягчающего наказание, активное способствование раскрытию и расследованию преступления и не привел мотивов принятого решения, что послужило причиной изменения приговора.

Приговором суда Е. осуждена за убийство новорожденного ребенка сразу же после родов, то есть за совершение преступления, предусмотренного ст. 106 Уголовного кодекса Российской Федерации, ей назначено наказание в виде лишения свободы на срок 2 года 10 месяцев.

По смыслу закона активное способствование расследованию преступления состоит в активных действиях виновного, направленных на сотрудничество с органами следствия, и может выражаться в том, что он представляет указанным органам информацию об обстоятельствах совершения преступления, дает правдивые и полные показания, способствующие расследованию, представляет органам следствия информацию, до того им неизвестную. При этом данные действия должны быть совершены добровольно, а не под давлением имеющихся улик, направлены на сотрудничество с правоохранительными органами.

В материалах уголовного дела имеется объяснение осужденной Е., в котором она непосредственно после задержания сотрудниками полиции за совершение убийства новорожденного ребенка подробно рассказала об обстоятельствах совершения ею преступления, указала способ совершения преступления, место захоронения убитого ребенка и нахождения вещественных доказательств по делу. В дальнейшем Е. показаний не меняла, вину признала в объеме предъявленного ей обвинения, дело рассмотрено в особом порядке принятия судебного решения.

Таким образом, объяснение осужденной следует расценивать, как смягчающее наказание обстоятельство, предусмотренное п. "и" ч. 1 ст. 61 Уголовного кодекса Российской Федерации, - активное способствование раскрытию и расследованию преступления.

Суд апелляционной инстанции приговор изменил: в качестве смягчающего наказание обстоятельства признал активное способствование раскрытию и расследованию преступления, в связи с отсутствием отягчающих обстоятельств применил положения ч. 1 ст. 62 Уголовного кодекса Российской Федерации, снизил наказание. (N 22-5519/2018)

4. Наличие малолетних детей у виновного является обстоятельством, смягчающим наказание.

Приговором суда П. осужден за умышленное причинение вреда здоровью несовершеннолетнего Ш., опасного для жизни человека, с применением предмета, используемого в качестве оружия, то есть за совершение преступления, предусмотренного п. "з" ч. 2 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации, ему назначено наказание в виде лишения свободы на срок 3 года с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

Суд первой инстанции во вводной части приговора указал на наличие у П. малолетних детей, однако вопреки требованиям п. "г" ч. 1 ст. 61 Уголовного кодекса Российской Федерации не признал данное обстоятельство смягчающим наказание, не привел мотивов принятого решения в приговоре.

Из материалов уголовного дела следует, что малолетние дети: Е., родившийся 29 августа 2014 года, и С., родившийся 24 июля 2011 года, находились у П. на иждивении, он их материально обеспечивал и участвовал в их воспитании

Судебная коллегия приговор изменила: признала в качестве смягчающего наказание обстоятельства наличие малолетних детей у П. и снизила размер назначенного ему наказания. (22-5146/2018)

5. При обсуждении вопроса о назначении несовершеннолетнему наказания за совершение тяжкого или особо тяжкого преступления в описательно-мотивировочной и резолютивной частях приговора следует ссылаться на ч. 6.1 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Приговором суда несовершеннолетний З. осужден за совершение преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации, ему назначено наказание в виде лишения свободы на срок 1 год 6 месяцев.

По смыслу ч. 6.1 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации при назначении наказания несовершеннолетнему за совершение тяжкого или особо тяжкого преступления нижний предел наказания, предусмотренный соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации, сокращается наполовину, при этом ссылки на ст. 64 Уголовного кодекса Российской Федерации не требуется.

Вместе с тем при обсуждении вопроса о назначении наказания несовершеннолетнему в описательно-мотивировочной и резолютивной частях приговора следует ссылаться на ч. 6.1 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Санкция ч. 2 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации предусматривает нижний предел наказания в виде лишения свободы - 3 года. Таким образом, при назначении З. за совершенное преступление наказания в виде лишения свободы на срок 1 год 6 месяцев судом фактически применена ч. 6.1 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации, однако ссылка на указанную норму закона в резолютивной части приговора отсутствует.

Судебная коллегия приговор изменила: в резолютивной части приговора указала на применение при назначении З. наказания положений ч. 6.1 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации. (22-9637/2018)

6. Назначение несправедливого наказания явилось основанием для изменения приговора.

Приговором суда ранее не судимый, достигший восемнадцатилетнего возраста Н., осужден за совершение полового сношения с Т., не достигшей шестнадцатилетнего возраста, то есть за совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 134 Уголовного кодекса Российской Федерации, ему назначено наказание в виде лишения свободы на срок 1 год 6 месяцев с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

Суд, установив наличие у Н. ряда смягчающих наказание обстоятельств, исключительно положительно характеризующие его личность данные, отсутствие отягчающих наказание обстоятельств, фактически данные обстоятельства, а также влияние наказания на исправление осужденного не учел, определил Н. наиболее строгий вид наказания из предусмотренных санкцией статьи, мотивов в обоснование принятого решения не привел.

С учетом установленных судом и приведенных в приговоре обстоятельств, разницы в возрасте между осужденным и потерпевшей, не на много превышающей четыре года, личности виновного, впервые совершившего преступление средней тяжести, полного признания вины и раскаяния в содеянном, извинений, принесенных потерпевшей, отсутствия тяжких последствий, суд апелляционной инстанции приговор изменил: назначил Н. за преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 134 Уголовного кодекса Российской Федерации, наказание в виде ограничения свободы на срок 1 год 6 месяцев, из-под стражи Н. освободил. (22-8089/2018)

7. Окончательное наказание по совокупности приговоров должно быть больше как наказания, назначенного за вновь совершенное преступление, так и неотбытой части наказания по предыдущему приговору суда.

По приговору суда несовершеннолетний Д., ранее судимый 04 августа 2016 года по п. "з" ч. 2 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года условно с испытательным сроком на 2 года, осужден за совершение 12 мая 2017 года преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации, ему назначено наказание в виде лишения свободы на срок 1 год 7 месяцев.

В соответствии с ч. 5 ст. 74 Уголовного кодекса Российской Федерации условное осуждение по приговору от 04 августа 2016 года отменено.

На основании ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности приговоров к вновь назначенному наказанию частично присоединено неотбытое наказание по приговору от 04 августа 2016 года в виде 3 месяцев лишения свободы и назначено наказание в виде лишения свободы на срок 1 год 10 месяцев.

Назначая наказание по правилам ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации в виде лишения свободы на срок 1 год 10 месяцев, суд не учел, что приговором от 04 августа 2016 года, входящим в совокупность приговоров, Д. назначено наказание в виде лишения свободы на срок 2 года, и нарушил требования ч. 4 ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации, о том, что окончательное наказание по совокупности приговоров должно быть больше как наказания, назначенного за вновь совершенное преступление, так и неотбытой части наказания по предыдущему приговору.

Судебная коллегия приговор изменила: в соответствии со ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности приговоров к наказанию, назначенному Д. за преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации, частично присоединила неотбытое наказание, назначенное приговором от 04 августа 2016 года, в виде 6 месяцев лишения свободы и назначила наказание в виде лишения свободы на срок 2 года 1 месяц. (22-6624/2018)

III. Процессуальные вопросы

8. Доказательства, полученные с нарушением требований Уголовно-процессуального закона, являются недопустимыми, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения.

Приговором суда несовершеннолетний К. осужден за совершение грабежа, то есть открытого хищения чужого имущества, принадлежащего потерпевшей А., с применением к малолетнему потерпевшему Е. насилия, не опасного для жизни и здоровья. Действия К. квалифицированы по п. "г" ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации.

В качестве доказательства вины подсудимого суд положил в основу приговора протокол опознания К. потерпевшим Е.

Из показаний потерпевшего Е. следует, что в нарушение требований ч. 3 ст. 193 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации до того, как осужденный был предъявлен ему для опознания, он увидел его в школе, просмотрел совместно с А. и сотрудниками полиции видеозапись с камеры видеонаблюдения школы, указал на К., как на лицо, совершившее в отношении него преступление.

Согласно ч. 1 ст. 75 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также не могут использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных ст. 73 Уголовного кодекса Российской Федерации. Данные положения закона действуют на всех этапах уголовного судопроизводства, в том числе при рассмотрении уголовных дел в суде апелляционной инстанции.

Судебная коллегия приговор изменила: исключила из приговора указание на протокол опознания К. потерпевшим Е. как на доказательство виновности К. (22-7405/2018)

9. Лицо, находившееся во время совершения общественно опасного деяния в состоянии невменяемости, не подлежит уголовной ответственности.

Приговором суда С. осужден за совершение преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 162, ч. 2 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации, в соответствии с ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации ему назначено наказание в виде лишения свободы на срок 3 года 8 месяцев с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

Судом апелляционной инстанции на основании медицинской справки начальника филиала "Медицинская часть N 1" ФКУЗ МСЧ-66 ФСИН России в отношении С. была назначена стационарная судебно-психиатрическая экспертиза.

Согласно заключению комиссии экспертов С. страдал в периоды совершения инкриминируемых ему деяний и страдает в настоящее время тяжелым хроническим психическим расстройством, был лишен возможности в период времени, относящийся к инкриминируемым ему деяниям, и лишен возможности в настоящее время осознавать фактический характер, общественную опасность своих действий и руководить ими. С. нуждается в принудительном лечении в медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях общего типа.

Согласно ст. 21 Уголовного кодекса Российской Федерации, лицо, которое в период совершения общественно опасного деяния не могло осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий, руководить ими, уголовной ответственности не подлежит.

Поскольку такое уголовное дело подлежит рассмотрению с соблюдением требований главы 51 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приговор отменила, уголовное дело направила на новое судебное разбирательство. (22-6624/2018)

10. Основанием для отмены приговора послужили существенные нарушения требований Уголовно-процессуального закона.

Приговором суда Б. осужден по ч. 2 ст. 282.1, ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 282.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, за совершение пяти преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 282 Уголовного кодекса Российской Федерации, Ш. осужден по ч. 1 ст. 282.1, ч. 2 ст. 282.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, за совершение пяти преступлений, предусмотренных п. "в" ч. 2 ст. 282 Уголовного кодекса Российской Федерации, Р. осужден по ч. 1 ст. 282 Уголовного кодекса Российской Федерации, В. осужден по п. "в" ч. 2 ст. 282, ч. 2 ст. 282.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, за совершение двух преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 282 Уголовного кодекса Российской Федерации, А. осужден по ч. 2 ст. 282.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, за совершение трех преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 282 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Выводы относительно квалификации преступления по той или иной статье уголовного закона, ее части либо пункту должны быть мотивированы судом.

Признавая подсудимого виновным в совершении преступления по признакам, относящимся к оценочным категориям (например, тяжкие последствия, существенный вред, наличие корыстной или иной личной заинтересованности), суд не должен ограничиваться ссылкой на соответствующий признак, а обязан привести в описательно-мотивировочной части приговора обстоятельства, послужившие основанием для вывода о наличии в содеянном указанного признака.

Если подсудимый обвиняется в совершении нескольких преступлений, то суд должен обосновать квалификацию в отношении каждого преступления. Всякое изменение обвинения в суде должно быть обосновано в описательно-мотивировочной части приговора.

Если подсудимый обвиняется в совершении нескольких преступлений и обвинение в совершении некоторых из них не подтвердилось, суд в описательно-мотивировочной части приговора приводит мотивы признания подсудимого виновным в одних преступлениях и оправдания по обвинению в других преступлениях, а в резолютивной части приговора формулирует соответствующие решения о признании подсудимого виновным в совершении одних преступлений и об оправдании по обвинению в других.

Если подсудимый совершил одно преступление, которое ошибочно квалифицировано несколькими статьями уголовного закона, суд в описательно-мотивировочной части приговора должен указать на исключение излишне вмененной подсудимому статьи уголовного закона, приведя соответствующие мотивы.

В нарушение данных требований закона правовой оценки предъявленному Ш. обвинению по пяти фактам его участия в экстремистском сообществе "ОНС", каждое из которых квалифицировано органом предварительного расследования по ч. 2 ст. 282.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, в описательно-мотивировочной части приговора не содержится. В то же время в резолютивной части приговора суд признал Ш. виновным в совершении одного преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 282.1 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Действия Б. по факту организации экстремистского сообщества "Штурм-отряд "Вепрь", квалифицированные органом предварительного расследования по ч. 1 ст. 282.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, суд оценил как покушение на создание такого сообщества, квалифицировав его действия по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 282.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, но в нарушение требований ст. 307 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, допустил противоречие при описании данного преступного деяния. Описав, что Б. в 2014 году, до 05 октября 2014 года, находясь на территории г. Екатеринбурга, организовал экстремистское сообщество "Штурм-отряд "Вепрь" и, действуя как его руководитель, в период до 18 октября 2014 года вовлек в данное сообщество несовершеннолетнего Р., который принял участие в его деятельности, несовершеннолетнего Т., а также В., суд в то же время указал, что Б. не смог довести свой преступный умысел до конца по не зависящим от него обстоятельствам, поскольку Р. и Т. на момент создания сообщества являлись лицами, не достигшими шестнадцатилетнего возраста, а В. не имел намерения участвовать в подготовке и совершении преступлений экстремистской направленности.

Не содержится в приговоре каких-либо суждений о переквалификации действий Б. по каждому из пяти преступлений, квалифицированных органом предварительного следствия по п. "в" ч. 2 ст. 282 Уголовного кодекса Российской Федерации, на ч. 1 ст. 282 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Пять преступлений по фактам участия в экстремистском сообществе "Штурм-отряд "Вепрь", в совершении которых обвиняется Б. и которые квалифицированы органом предварительного следствия по ч. 2 ст. 282.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, в приговоре не описаны, им не дано какой-либо оценки. Решение в данной части предъявленного обвинения не содержится и в резолютивной части приговора.

Аналогичные нарушения допущены судом и при решении вопроса о правовой оценке действий В. по фактам участия в экстремистском сообществе, квалифицированных судом как единое продолжаемое преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 282.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, а также при переквалификации действий Р. с п. "в" ч. 2 ст. 282 Уголовного кодекса Российской Федерации на ч. 1 ст. 282 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Согласно постановлению от 23 июля 2018 года в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения Р. в части его участия в экстремистском сообществе в 2014 году вплоть до 18 октября 2014 года, уголовное дело и уголовное преследование в отношении него по ч. 2 ст. 282.1 Уголовного кодекса Российской Федерации прекращено в связи с отсутствием в его действиях состава преступления на основании п. 2 ч. 1 ст. 24, п. 2 ч. 1 ст. 27 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Вместе с тем Р. также было предъявлено обвинение в участии в экстремистском сообществе "Штурм-отряд "Вепрь" 24 декабря 2015 года. Однако данному обвинению судом не дано какой-либо оценки ни в приговоре, ни в указанном постановлении.

Сведения, содержащиеся в оглашенных показаниях, как и другие доказательства, могут быть положены в основу выводов суда лишь после их проверки и оценки по правилам, установленным ст.ст. 87, 88 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, чего по настоящему уголовному делу сделано не было, и показания свидетелей, данные о личностях которых сохранены в тайне, перенесены в приговор из обвинительного заключения без учета результатов проведенного судебного разбирательства.

В описательно-мотивировочной части приговора, исходя из положений п. 2 ст. 307 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, следует давать оценку всем исследованным в судебном заседании доказательствам, как уличающим, так и оправдывающим подсудимого. При этом излагаются доказательства, на которых основаны выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, и приводятся мотивы, по которым те или иные доказательства отвергнуты судом.

Суд нарушил данные требования уголовно-процессуального закона, тем, что в приговоре не приведены доказательства, представленные стороной защиты, в частности, показания допрошенной в ходе судебного разбирательства в качестве специалиста К., приобщенное к материалам дела заключение данного специалиста, оценки данным доказательствам с точки зрения их относимости и допустимости в приговоре не дано.

Судебная коллегия приговор суда отменила, уголовное дело направила на новое судебное разбирательство. (22-7948/2018)

11. Процессуальные издержки должны быть взысканы непосредственно с несовершеннолетнего осужденного и лишь в том случае, если у него не имеется самостоятельного дохода или имущества, достаточного для возмещения процессуальных издержек, в недостающей части они могут быть взысканы с его законного представителя.

Приговором суда несовершеннолетний К. осужден по п. "а" ч. 2 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации, ему назначено наказание в виде штрафа в размере 30 000 рублей. Этим же приговором на законного представителя осужденного К. - И. возложена обязанность по возмещению процессуальных издержек, состоящих из сумм, выплаченных адвокату за оказание юридической помощи С.

Согласно чч. 1, 8 ст. 132 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации во взаимосвязи с ч. 1, 2 ст. 1074 Гражданского кодекса Российской Федерации процессуальные издержки должны быть взысканы непосредственно с несовершеннолетнего осужденного и лишь в том случае, если у него не имеется самостоятельного дохода или имущества, достаточного для возмещения процессуальных издержек, они могут быть взысканы с его законного представителя, но только в недостающей части.

Судебная коллегия приговор изменила: исключила из описательно-мотивировочной и резолютивной частей приговора указание на возложение обязанности по возмещению процессуальных издержек и их взыскание с законного представителя осужденного К. - И., указала на взыскание процессуальных издержек с К., а в случае отсутствия у него самостоятельного дохода или имущества - с его законного представителя И., в доход федерального бюджета Российской Федерации. (22-7606/2018)

IV. Вопросы возмещения вреда

12. Моральный вред, причиненный действиями, нарушающими личные неимущественные права, компенсируется непосредственно тому лицу, которому он причинен.

Приговором суда ранее не судимый, достигший восемнадцатилетнего возраста Н., осужден за совершение полового сношения с Т., не достигшей шестнадцатилетнего возраста, то есть за совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 134 Уголовного кодекса Российской Федерации. Этим же приговором частично удовлетворены исковые требования законного представителя несовершеннолетней потерпевшей Т. - Г. о возмещении причиненного ей морального вреда, с Н. в пользу Г. в счет компенсации морального вреда взыскано 200 000 рублей.

В соответствии с п. 1 ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Удовлетворяя исковые требования законного представителя Г., суд первой инстанции не учел, что моральный вред, причиненный действиями, нарушающими личные неимущественные права, компенсируется непосредственно тому лицу, которому он причинен.

Суд апелляционной инстанции решение суда в части компенсации морального вреда отменил, в удовлетворении заявленных исковых требований отказал, так как преступными действиями осужденного моральный вред непосредственно причинен несовершеннолетней потерпевшей Т., в интересах которой гражданский иск не заявлен. (22-8089/2018)