Решение Арбитражного суда г. Москвы от 30 января 2020 г. N А40-303077/19-139-2507

Именем Российской Федерации

Резолютивная часть решения объявлена 28 января 2020 года

Решение в полном объеме изготовлено 30 января 2020 года

Арбитражный суд города Москвы в составе судьи Вагановой Е.А.

при ведении протокола судебного заседания секретарем Бруяко Т.Г.

рассмотрев в судебном заседании дело по исковому заявлению (заявлению)

Публичного акционерного общества "Транснефть" (123112, Москва город, набережная Пресненская, дом 4, строение 2, , ОГРН: 1027700049486, Дата присвоения ОГРН: 24.07.2002, ИНН: 7706061801)

к Управлению Федеральной антимонопольной службы по г.Москве (ОГРН 1037706061150, ИНН 7706096339, дата регистрации: 09.09.2003, адрес: 107078, город Москва, проезд Мясницкий, дом 4, строение 1)

третьих лиц: "Энергонефтесервис" (443086 Самарская область город Самара улица Мичурина дом 147 офис 1); ЗАО "Сбербанк - АСТ" (119435, г. Москва, переулок Б. Саввинский, д. 12, стр. 9)

о признании недействительным решение от 19.08.2019 по делу N 077/07/00-7757/2019,

при участии:

от заявителя - Кузнецов Д.М., дов. N 138 от 15.10.2019; Курилов С.А., дов. N 183 от 05.12.2019;

от ответчика - Айнутдинов Р.В., дов. от 17.01.2020;

от третьих лиц - не явилось извещено;

установил:

Публичное акционерное общество "Транснефть" (далее - заявитель, ПАО "Транснефть") обратилось в арбитражный суд с заявлением к Управлению Федеральной антимонопольной службы по г. Москве (далее - антимонопольный орган, Московское УФАС России) об оспаривании решения от 19.08.2019 по делу N 077/07/00-7757/2019 о нарушении процедуры торгов и порядка заключения договоров.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено общество с ограниченной ответственностью "Энергонефтесервис" (ООО "ТЭА").

В обоснование заявленного требования ПАО "Транснефть" ссылается на то, что нарушение принципа информационной открытости закупочной деятельности может состоять исключительно в отсутствии в закупочной документации критериев оценки заявок. Неразмещение сведений о порядке начисленных участникам баллов к числу таких нарушений отнесено быть не может.

Заявитель указывает, что соответствующие документы (порядок оценки и присвоения баллов) его документация содержала, были приведены все формулы и значения постоянных величин. Далее заявитель описывает порядок использования данных документов для самостоятельного расчета баллов и указывает, что любой участник имеет возможность самостоятельно произвести соответствующий расчет.

Заявитель также ссылается на то, что более подробная, чем указано в протоколе, информация, подлежит размещению лишь в случае, если это прямо предусмотрено Положением о закупках. Протокол содержит сведения о присвоении баллов по обоим применяемым критериям оценки.

Оспариваемое решение, указывает заявитель, основано на произвольном контроле антимонопольного органа за ходом корпоративной закупки, является субъективным.

Более того, указывает заявитель, по делу N 077/07/00-7557/2019 от 15.08.2019 антимонопольный орган пришел к противоположным выводам.

Как указывает заявитель, податель жалобы занял по итогам закупки пятое место. В то же время, решение антимонопольного органа должно быть обусловлено наличием реально (а не мнимо) ущемленного права.

Оспариваемое решение, настаивает заявитель, нарушает права заказчика, поскольку умаляет его деловую репутацию; размещено в свободном доступе. Недобросовестные участники торгов могут использовать данное решение для причинения ущерба заказчику и безосновательному оспариванию итогов торгов.

В судебном заседании представители ПАО "Транснефть" доводы и требования заявления поддержали. Кроме того, в судебном заседании заявитель представил письменные объяснения, в которых настаивает, что ему безосновательно вменено нарушение не специальной (ч. 14 ст. 3.2 Федерального закона от 18.07.2011 N 223-ФЗ "О закупках товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц" (далее - Закон о закупках)), а общей (п. п. 1 и 2 ч. 1 ст. 3 Закона о закупках) нормы. В то же время, как указывает заявитель, безусловный приоритет имеет прямая, императивная норма. Также заявитель указал, что ФАС России признает подобные жалобы необоснованными (решение по делу N 223-ФЗ-1107/2019 от 04.12.2019), в связи с чем в его интересах имеется правовая неопределенность.

Представитель антимонопольного органа возражал по заявлению по доводам объяснений, в порядке ч. 5 ст. 200 АПК РФ представил материалы дела по оспариваемому акту.

Третье лицо своего представителя не направило, в связи с чем дело рассмотрено в порядке ст. ст. 121, 123, 156 АПК РФ.

Судом проверено и установлено, что срок, предусмотренный ч. 4 ст. 198 АПК РФ, заявителем не пропущен.

В соответствии со ст. 198 АПК РФ, граждане, организации и иные лица вправе обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными ненормативных правовых актов, незаконными решений и действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления, иных органов, должностных лиц, если полагают, что оспариваемый ненормативный правовой акт, решение и действие (бездействие) не соответствуют закону или иному нормативному правовому акту и нарушают их права и законные интересы в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, незаконно возлагают на них какие-либо обязанности, создают иные препятствия для осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности.

В соответствии с ч. 4 ст. 200 АПК РФ при рассмотрении дел об оспаривании ненормативных правовых актов и действий государственных органов, должностных лиц арбитражный суд в судебном заседании осуществляет проверку оспариваемого акта, оспариваемых действий и устанавливает их соответствие закону или иному нормативному правовому акту, а также устанавливает, нарушают ли оспариваемый акт и действия права и законные интересы заявителя в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

Согласно ч. 5 ст. 200 АПК РФ обязанность доказывания соответствия оспариваемого ненормативного правового акта закону или иному нормативному правовому акту, законности принятия оспариваемого решения, совершения оспариваемых действий (бездействия), наличия у органа или лица надлежащих полномочий на принятие оспариваемого акта, решения, совершение оспариваемых действий (бездействия), а также обстоятельств, послуживших основанием для принятия оспариваемого акта, решения, совершения оспариваемых действий (бездействия), возлагается на орган или лицо, которые приняли акт, решение или совершили действия (бездействие). В соответствии со ст. 13 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), п. 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", основанием для принятия решения суда о признании ненормативного акта недействительным, является, одновременно как несоответствие его закону или иному нормативно-правовому акту, так и нарушение указанным актом гражданских прав и охраняемых интересов граждан или юридических лиц, обратившихся в суд с соответствующим требованиям.

Проверив обоснованность доводов, изложенных в заявлении, письменных возражениях и в выступлениях присутствующих в заседании представителей участвующих в деле лиц, оценив на основании ст. 71 АПК РФ материалы дела в их совокупности и взаимосвязи по своему внутреннему убеждению, суд признал заявление не подлежащим удовлетворению.

Из материалов дела усматривается, что основанием для принятия оспариваемого акта послужила поступившая в Московское УФАС России жалоба ООО "Энергонефтесервис" на действия заявителя при проведении конкурса в электронной форме на право заключения договора на поставку индикаторов потока (реестровый номер извещения 31908059473). В указанной жалобе ее податель ставил вопрос о несоблюдении заявителем основных принципов закупочной деятельности, в частности, принципа информационной открытости (в связи с неразмещением в итоговом протоколе сведений и причин начисления количества баллов при оценке).

Решением от 19.08.2019 антимонопольный орган признал жалобу обоснованной, установив в действиях заявителя нарушение п. п. 1 ч. 1 ст. 3 Федерального закона от 18.07.2011 N 223-ФЗ "О закупках товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц" (далее - Закон о закупках).

Обязательного к исполнению предписания заказчику не выдавалось в связи с тем, что устранение выявленного нарушения не изменило бы правового положения подателя жалобы.

Одним из процессуальных поводов для обращения с жалобой в антимонопольный орган является осуществление заказчиком закупки с нарушением требований Закона о закупках и (или) порядка подготовки и (или) осуществления закупки, содержащегося в утвержденном и размещенном в единой информационной системе положении о закупке такого заказчика (п. 1 ч. 10 ст. 3 Закона о закупках).

К числу основных принципов закупочной деятельности Закон относит информационную открытость закупки, равноправие, справедливость, отсутствие дискриминации и необоснованных ограничений конкуренции по отношению к участникам закупки, целевое и экономически эффективное расходование денежных средств на приобретение товаров, работ, услуг (с учетом при необходимости стоимости жизненного цикла закупаемой продукции) и реализацию мер, направленных на сокращение издержек заказчика, отсутствие ограничения допуска к участию в закупке путем установления неизмеряемых требований к участникам закупки (ч. 1 ст. 3 Закона о закупках).

Соблюдение заказчиком основных принципов Закона о закупках предполагает некоснительное соблюдение прав участников в любой сфере правоотношений, в том числе при формировании документации, при допуске заявок, при их оценке, при заключении договора.

В этой связи предметом обжалования в антимонопольном органе, помимо случаев, предусмотренных п. п. 3-6 ч. 10 ст. 3 Закона о закупках, могут являться любые отступления заказчика (организатора торгов) от установленных названным законом принципов закупочной деятельности, то есть, по существу такие действия, которые осуществлены вразрез с целями и положениями Закона о закупках и нарушают права участника.

Соответственно, антимонопольный орган вправе установить в действиях заказчика любые нарушения, связанные с отступлением от упомянутых принципов.

Рассматривая жалобу третьего лица, антимонопольный орган установил, что итоговый протокол не содержал администрируемых итогов для принятия заказчиком соответствующего решения, в связи с чем установил в действиях заявителя нарушение принципа информационной открытости (п. 1 ч. 1 ст. 3 Закона о закупка).

При этом податель жалобы являлся участником спорной закупки, а за пределы доводов жалобы антимонопольный орган не вышел.

Доводы заявителя о незаконности оспариваемого решения, обоснованные ссылками на отсутствие вывода о нарушении конкретной нормы, которой регламентирован порядок составления и размещения протокола (ч. 14 ст. 3.2 Закона о закупках) расцениваются критически.

Оценивая содержание решения и доводы заявителя, суд считает, что из оспариваемого акта однозначно усматривается, нарушение каких требований и запретов федерального законодательства вменено заявителю. Такие нарушения сформулированы на государственном языке, предельно четко и ясно; содержащиеся в решении выводы не могут вызывать непонимания у профессионального участника рассматриваемых правоотношений, к коим отнесен заявитель: напротив, его аргументы, приведенные в заявлении, свидетельствуют о его осведомленности относительно существа вмененных ему нарушений, с которыми он не согласен.

Из оспариваемого акта также усматривается, что антимонопольный орган квалифицировал нарушение, выразившееся в неразмещении в итоговом протоколе сведений о порядке и причинах присвоения третьему лицу баллов на основании п. 1 ч. 1 ст. 3 Закона о закупках, которыми предусмотрены основные принципы закупочной деятельности (информационной открытости закупок; равноправия, справедливости, отсутствия дискриминации и необоснованных ограничений конкуренции по отношению к участникам закупки). Отступление от запретов, предписанных нормами-принципами, правомерно квалифицировано в качестве нарушения в резолютивной части оспариваемого акта. Какой-либо коллизии между нормами-принципами (ст. 3 Закона о закупках) и специальной нормой, которой установлены требования к протоколу (ч. 14 ст. 3.2 Закона о закупках) не имеется. Какая-либо правовая неопределенность в интересах заявителя отсутствует, поскольку последнему известно о претензиях антимонопольного органа.

В этой связи рассматриваемые доводы расцениваются в качестве направленных не на восстановление действительно (а не мнимо) нарушенных прав, а исключительно на изыскание всевозможных способов отмены оспариваемого решения.

Кроме того, аналогичные нарушения заказчиками требований к составу информации, подлежащей размещению в итоговом протоколе, неоднократно квалифицировались судами Московского округа в качестве нарушения именно общих норм-принципов (прежде всего, принципа информационной открытости закупок), о чем свидетельствуют дела NN А40-93191/17, А40-269619/18, А40-290299/18 с участием Московского УФАС России.

Судом расцениваются критически доводы заявителя об отсутствии у Московского УФАС России единообразного правового подхода в отношении подобного рода нарушений, обоснованные ссылками на решение названного антимонопольного органа по делу N 077/07/00-7557/2019.

Данное решение, как следует из его содержания, состоялось по жалобе ООО "Генова", которое указывало на то, что нарушение заказчиком основных принципов закупочной деятельности состояло в установлении несправедливого порядка оценки, а не в том, что организатор торгов не разместил прозрачный и ясный протокол оценки с детальным порядком присвоенных (начисленных) баллов.

При таком положении оспариваемое решение принято уполномоченным государственным органом с соблюдением порядка его вынесения, и отвечает требованиям формального и содержательного характера, предъявляемым к такого рода актам. Доводы заявителя об обратном направлены не на реальное восстановление его действительно нарушенных прав, а исключительно на изыскание всевозможных способов отмены оспариваемого акта.

Как следует из материалов дела и установлено судом, заявителем была проведена конкурентная закупочная процедура в форме электронного конкурса с вышеобозначенным предметом.

На сайте http://zakupki.gov.ru был опубликован протокол от 05.08.2019 N 0001-200-К-12-01303-2020/И, из которого усматривается, что данный документ содержит лишь сведения о номерах заявок, о их статусе и об общем количестве присвоенных баллов.

Таким образом, итоговый протокол от 05.08.2019, которым были подведены итоги закупочной процедуры, действительно не содержал обоснования причин присвоения баллов участникам.

Соответственно порядок присвоения баллов в рассматриваемом протоколе остался нераскрытым.

Выводы антимонопольного органа о том, что указанные действия организатора торгов являются нарушением законодательства о закупках являются правильными, вопреки доводам заявителя об обратном.

Согласно п. 4 ч. 13 ст. 3.2 Закона о закупках протокол, составляемый в ходе осуществления конкурентной закупки (по результатам этапа конкурентной закупки), должен содержать результаты оценки заявок на участие в закупке с указанием итогового решения комиссии по осуществлению закупок о соответствии таких заявок требованиям документации о закупке, а также о присвоении таким заявкам значения по каждому из предусмотренных критериев оценки таких заявок (в случае, если этапом конкурентной закупки предусмотрена оценка таких заявок).

В соответствии с п. 5 ч. 14 ст. 3.2 Закона о закупках протокол, составленный по итогам конкурентной закупки, должен содержать результаты оценки заявок на участие в закупке, окончательных предложений (если документацией о закупке на последнем этапе ее проведения предусмотрена оценка заявок, окончательных предложений) с указанием решения комиссии по осуществлению закупок о присвоении каждой такой заявке, каждому окончательному предложению значения по каждому из предусмотренных критериев оценки таких заявок (в случае, если этапом закупки предусмотрена оценка таких заявок).

Таким образом, поскольку действия организатора торгов могут являться предметом антимонопольного контроля, такой организатор обязан обеспечить легко администрируемое содержание протокола оценки и сопоставления заявок, в котором должны быть предельно ясно и понятно раскрыты причины присвоения того или иного количества баллов, приведены соответствующие расчеты и итоги. Ограничиться упоминанием присвоенного количества баллов заказчик не вправе.

В соответствии с п. п. 1, 2 ч. 1 ст. 3 Закона о закупках при закупке товаров, работ, услуг заказчики руководствуются в том числе принципами информационной открытости закупки; равноправия, справедливости, отсутствия дискриминации и необоснованных ограничений конкуренции по отношению к участникам закупок. При этом названные принципы закона применяются в равной степени как к конкурентным, так и к неконкурентным закупкам.

Более того, вопреки доводам заявителя, упомянутые принципы действуют объективно и их соблюдение не поставлено в зависимость от того, например, изъявил ли участник осуществить попытку самостоятельно произвести расчет присвоенных ему баллов на основании разработанной заказчиком методики оценки и обращался ли он в адрес заказчика с запросами о разъяснении положений документации.

Применительно к составлению протоколов рассмотрения поданных участниками заявок, их оценки и сопоставления, соблюдение указанного принципа означает необходимость обязательного доведения до сведения участников закупки всей информации, касающейся хода и результатов рассмотрения их заявок на участие в названной закупке, поскольку упомянутые результаты напрямую затрагивают права и законные интересы таких участников.

Кроме того, такая информация должна детально раскрывать причины отклонения поданной заявки с указанием на то, каким именно положениям закупочной документации и в какой собственной части эта заявка не соответствует, либо причины начисления того или иного количества баллов поданным заявкам (если оценка и сопоставление таких заявок осуществляются на основании присвоения баллов), а также причины признания той или иной заявки победителем закупочной процедуры с тем, чтобы исключить возможность для организаторов торгов в последующем субъективно трактовать причины такого отклонения, начисления и признания соответственно и предоставить участникам закупки возможность в случае несогласия с таким решением заказчика оспорить его в установленном законом порядке. Раскрытие причин присвоения баллов не может быть заменено на использование участниками и уполномоченным органом положений закупочной документации с целью самостоятельного расчета правильности начисления таких баллов, вопреки доводам заявителя об обратном.

Избранный антимонопольным органом правовой подход наиболее полно отвечает целям обеспечения гласности и прозрачности закупки, предотвращения коррупции и других злоупотреблений (ч. 1 ст. 1 Закона о закупках), а также законодательно закрепленным принципам равенства участников гражданских правоотношений (ч. 1 ст. 1 ГК РФ) и презумпции добросовестности участников таких правоотношений (ч. 5 ст. 10 ГК РФ). Оставленное заказчиком за собой право определять перечень тех или иных сведений самостоятельно не освобождает последнего от обязанности по детальному раскрытию сведений о причинах принятого им решения по результатам закупочной процедуры непосредственно в итоговом протоколе такой процедуры на основании п. 1 ч. 1 ст. 3 Закона о закупках.

Как отмечено в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой ГК РФ", оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Оценивая содержание протокола заказчика с учетом ст. 10 ГК РФ, следует признать, что они не отвечали принципу добросовестного осуществления гражданских прав, оспариваемые действия заказчика были направлены на сокрытие необходимой и подлежащей размещению информации.

Действия организатора торгов в настоящем случае были направлены на изыскание всевозможных способов манипулирования итогами закупки: надлежащим образом не описав истинные причины отклонения заявки предприятия, заявитель в дальнейшим оставил за собой право изыскивать любые, в том числе дополнительные причины, для принятия решения о судьбе заявки.

В то же время, действия заявителя не только нарушают принцип информационной открытости закупки, но и не соответствуют основополагающим принципам гражданского законодательства Российской Федерации, а именно принципу недопустимости извлечения преимуществ из своего незаконного и недобросовестного поведения (ч. 4 ст. 1 ГК РФ), а также принципу недопустимости злоупотребления правом (ч. 1 ст. 10 ГК РФ).

При таких данных, учитывая отсутствие в итоговом протоколе четкого и недвусмысленного обоснования принятого организатором закупки решения о судьбе заявки конкретного участника, антимонопольный орган пришел к обоснованному выводу о наличии в действиях заявителя нарушения требований п. 1 ч. 1 ст. 3 Закона о закупках.

Как отмечено в определении Верховного Суда Российской Федерации от 12.05.2015 N 305-КГ15-1682, определение победителя торгов, основанное на субъективном усмотрении организатора закупки, не соответствует целям и задачам, ради которых принимался Закон о закупках.

Более того, размещая информацию о причинах и порядке присвоения тех или иных баллов, заказчик тем самым декларирует регулятору (коим выступает в рассматриваемом случае антимонопольный орган), что он исполнил свою обязанность по доведению до участников информации об определении судеб их заявок и администрированию подлежит именно та информация, которую заказчик разместил публично именно на стадии осуществления оценки заявок.

В этой связи не могут быть приняты и аргументы заявителя о том, что проверка доводов жалобы о нераскрытии организатором торгов причин присвоения баллов является произвольным вмешательством антимонопольного органа в деятельность заказчика.

Таким образом, является несостоятельным и довод заявителя о том, что нарушение принципа информационной открытости может быть связано исключительно с неразмещением порядка и критериев оценки заявок: нарушение упомянутых принципов может иметь место как на стадии размещения информации о торгах, так и на стадии определения судьбы заявок, тем более принимая во внимание наличие прямых законодательных требований, предъявляемых к такого рода документам, как итоговый протокол оценки и сопоставления заявок (п. 4 ч. 13, п. 5 ч. 14 ст. 3.2 Закона о закупках).

Поскольку требование о содержании всей информации, влияющей на положение участков, действует объективно и продиктовано соблюдением законодательных требований, доводы заявителя о том, что какая-либо дополнительная информация в протоколе может размещаться только в случае, если это санкционировано Положением о закупках заказчика, расцениваются критически.

Более того, Закон о закупках является рамочным и в полной мере не регулирует всего комплекса правоотношений в сфере закупок субъектами, в нем поименованными.

В соответствии с ч. 1 ст. 2 Закона о закупках при закупке товаров, работ, услуг заказчики руководствуются Конституцией Российской Федерации, Гражданским кодексом Российской Федерации, названным законом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, а также принятыми в соответствии с ними и утвержденными с учетом положений ч. 3 упомянутой нормы правовыми актами, регламентирующими правила закупки.

Таким образом, положение о закупках не является единственным правовым актом, регламентирующим деятельность заказчиков.

В этой связи разрабатываемые заказчиками со специальной правосубъектностью положения о закупках не могут и не должны противоречить действующему законодательству, а право заказчиков устанавливать особенности проведения закупочных процедур не освобождает их от необходимости соблюдения действующего законодательства, прав и законных интересов участников как более слабой стороны в правоотношениях.

Гражданское законодательство основывается на признании равенства участников регулируемых им отношений (ч. 1 ст. 1 ГК РФ).

В соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 3 Закона о закупках при закупке товаров, работ, заказчики руководствуются принципами равноправия, справедливости, отсутствия дискриминации и необоснованных ограничений конкуренции по отношению к участникам закупки

Учитывая наличие в рассматриваемых правоотношениях наличие и публично-правовых элементов, действующее законодательство предъявляет к заказчику повышенные требования при проведении закупочных процедур.

Поскольку положение о закупках не является нормативным правовым актом (его законность не презюмируется), следует признать, что оно должно применяться в той мере, в которой не противоречит действующему законодательству. Изменять правовое регулирование, установленное нормами ГК РФ, Закона о закупках, положение о закупках не может.

Расцениваются судом критически и доводы заявителя о том, что размещенный порядок оценки позволял заинтересованным лица самостоятельно проверить правильность начисленных баллов и совершить соответствующие арифметические действия.

Антимонопольный орган не уполномочен принимать за заказчика процессуальные решения в отношении судьбы заявок участников и оформлять их каким-либо образом, если заказчик самостоятельно не принял таких решений и (или) не оформил их и не довел их до участников. Тем более антимонопольный орган не вправе осуществить за заказчика оценку и подсчет баллов, если они не приведены в документах заказчика, с которыми последний должен ознакомить участников. Более того, размещая информацию о причинах и порядке присвоения тех или иных баллов, заказчик тем самым декларирует регулятору (коим выступает в рассматриваемом случае антимонопольный орган), что он исполнил свою обязанность по доведению до участников информации об определении судеб их заявок и администрированию подлежит именно та информация, которую заказчик разместил публично именно на стадии осуществления оценки заявок. Никакие иные, последующие действия заказчика по раскрытию причин присвоения таких баллов на стадии рассмотрения жалоб путем представления различного рода письменных объяснений, отзывов на жалобы, к соблюдению упомянутого правопорядка не приравнивается. Антимонопольный орган администрирует и обязан администрировать правильность присвоенных баллов именно на основании официального процессуального документа, принятого на определенной стадии осуществления закупки и отраженных в строго конкретной форме (т. е. в соответствующем протоколе). К числу таких документов не могут относиться объяснения, отзывы, дополнения, представляемые в ходе рассмотрения жалоб, а также в суд. При проверке правильности начисления баллов, даже при наличии у заказчика методики по подсчету баллов, антимонопольный орган уполномочен администрировать правильность начисления присвоенных баллов только если соответствующий расчет является детальным и прозрачным и указан в официальных документах, которыми оформлены итоги закупки и в которых соответствующий порядок приведен. Само по себе наличие алгоритма присваиваемых баллов, наличие формул и т. д., не дает антимонопольному органу права заниматься на стадии рассмотрения жалобы проверкой правильности начисления баллов тем или иным участникам.

Таким образом, наличие прозрачного порядка оценки не снимает с организатора торгов обязанности по размещению сведений о порядке начисления баллов в документе, которым оформляются итоги закупки. Заниматься соответствующей деятельностью за заказчика ни участники, ни антимонопольный орган, не должны.

Доводы заявителя о принципиальной значимости для заказчика не опубликовывать спорную информацию судом не принимаются, поскольку не основаны документально вопреки ч. 1 ст. 65 АПК РФ, а построены именно на принципиальном несогласии с позицией государственного органа, основанном, в свою очередь, исключительно на собственном статусе и значимости и нежелании в этой связи исполнять законодательные требования.

То обстоятельство, что, как указывает заявитель, податель жалобы занял по итогам закупки пятое место, а решение антимонопольного органа должно быть обусловлено наличием реально (а не мнимо) ущемленного права, об отсутствии вмененного нарушения не свидетельствует, поскольку любой участник, вне зависимости от того, какое место он занял, вправе знать о причинах присвоения ему того или иного количества баллов.

Более того, тот факт, что податель жалобы занял пятое место, не могло обусловить само по себе признание его жалобы по этому основанию необоснованной.

Это обстоятельство (присвоение пятого места подателю жалобы) повлияло на факт невыдачи заявителю предписания, поскольку антимонопольный орган не посчитал необходимой ревизию проведенной закупки из-за допущенного нарушения. Тем самым названный орган обеспечил баланс интересов сторон и не нарушил права заказчика.

Суд не принимает доводы заявителя о наличии в его интересах правовой неопределенности в связи с принятием ФАС России решения по делу N 223-ФЗ-1107/2019, поскольку своего отношения к подобному роду нарушений Московское УФАС России не изменяло и правильно ориентировалось на судебную практику судов Московского округа по упомянутым выше делам (NN А40-93191/17, А40-269619/18, А40-290299/18). Суд также руководствуется позициями названных судов, а не актами ФАС России, не имеющих для него ни обязательной, ни преюдициальной силы. Более того, к данным аргументам суд в принципе относится критически, поскольку заявитель считает практикообразующими только те акты, которые приняты ФАС России в его пользу; в остальных случаях заявитель добивается их отмены в судебном порядке. Более того, ненормативный правовой акт проверяется судом на предмет его соответствия законодательству, а не позициям государственных органов.

Какую-либо обязанность на заявителя антимонопольный орган не возложил. Правовое положение заявителя после признания спариваемого решения недействительным не изменится, в связи с чем в его материальных интересах отсутствует правовая неопределенность, устранение которой было бы возможно в случае удовлетворения заявленного требования. В то же время, обращение в суд должно преследовать восстановление нарушенного (оспариваемого) права, избранный способ защиты должен соответствовать такому праву и быть направлен на его восстановление. Желание получить судебный акт, обосновывающий правомерность действий заявителя и использовать его для практики, о нарушении прав в сфере экономической деятельности не свидетельствует.

Деловая репутация, на нарушение которой ссылается заявитель, по правилам главы 24 АПК РФ не защищается, вопреки его доводам об обратном.

Согласно ч. 3 ст. 201 АПК РФ в случае, если арбитражный суд установит, что оспариваемый ненормативный правовой акт, решения и действия (бездействие) органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц соответствуют закону или иному нормативному правовому акту и не нарушают права и законные интересы заявителя, суд принимает решение об отказе в удовлетворении заявленного требования.

Поскольку такие основания в рассматриваемом случае установлены, требование заявителя удовлетворению не подлежит.

Расходы по государственной пошлине распределяются по правилам ст. 110 АПК РФ и относятся на заявителя.

Руководствуясь ст. ст. 29, 65, 71, 75, 110, 167- 170, 176, 198-201 АПК РФ, суд

решил:

В удовлетворении заявленных требований отказать.

Проверено на соответствие действующему законодательству.

Решение может быть обжаловано в течение месяца со дня его принятия в Девятый арбитражный апелляционный суд.

Судья:

Е.А. Ваганова