Определение Конституционного Суда РФ от 30 июня 2020 г. N 1528-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалоб гражданки Мазаевой Светланы Александровны на нарушение ее конституционных прав пунктом 1 статьи 329 и пунктом 1 статьи 353 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также пунктом 1 статьи 37 и пунктом 1 статьи 38 Федерального закона "Об ипотеке (залоге недвижимости)"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя B.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалоб гражданки C.А. Мазаевой к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,

установил:

1. Гражданка С.А. Мазаева оспаривает конституционность пункта 1 статьи 329 "Способы обеспечения исполнения обязательств" и пункта 1 статьи 353 "Сохранение залога при переходе прав на заложенное имущество к другому лицу" ГК Российской Федерации, а также пункта 1 статьи 37 "Отчуждение заложенного имущества" и пункта 1 статьи 38 "Сохранение ипотеки при переходе прав на заложенное имущество к другому лицу" Федерального закона от 16 июля 1998 года N 102-ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)".

Как следует из представленных материалов, решением суда общей юрисдикции по требованию залогодержателя обращено взыскание на предмет залога - принадлежащее С.А. Мазаевой жилое помещение. Суд указал, что обязательства, исполнение которых обеспечено ипотекой, не исполнены и что С.А. Мазаевой, приобретшей жилое помещение на основании мировых соглашений, было известно, что оно является предметом залога.

Кроме того, решением суда общей юрисдикции отказано в удовлетворении требования С.А. Мазаевой о признании залога прекращенным, в обоснование которого она указала в том числе на прекращение исполнительных производств в отношении основного должника.

По мнению заявительницы, оспариваемые положения противоречат Конституции Российской Федерации, в частности ее статьям 15 (часть 1), 35 и 46, поскольку по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, они позволяют лишать собственника имущества, приобретенного на основании вступившего в законную силу судебного постановления, и не учитывать такое судебное постановление, несмотря на прекращение исполнительных производств, в которых залогодержатель является взыскателем.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данных жалоб к рассмотрению.

Пункт 1 статьи 329 ГК Российской Федерации, содержащий открытый перечень способов обеспечения исполнения обязательств, направлен на защиту прав и законных интересов участников обязательственных правоотношений (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 23 апреля 2015 года N 913-О, от 28 февраля 2019 года N 438-О и др.).

Пункт 1 статьи 37 Федерального закона "Об ипотеке (залоге недвижимости)", предусматривающий общее правило об отчуждении имущества, заложенного по договору об ипотеке, лишь с согласия залогодержателя, имеет целью обеспечение баланса интересов сторон данного договора.

Упомянутые нормы сами по себе не могут рассматриваться как нарушающие перечисленные в жалобах конституционные права заявительницы.

Пункт 1 статьи 353 ГК Российской Федерации, закрепляющий общее правило о сохранении залога в случае перехода прав на заложенное имущество от залогодателя к другому лицу, и пункт 1 статьи 38 Федерального закона "Об ипотеке (залоге недвижимости)" о сохранении в этой ситуации ипотеки также не могут - в том числе с учетом того, что обеспечение интересов залогодержателя при переходе права на заложенное имущество к другому лицу составляет конституирующий элемент этого института, без которого залог не может выполнять функции обеспечения кредита, в том числе публично значимые (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 года N 1247-О, от 20 декабря 2016 года N 2620-О, от 28 февраля 2017 года N 423-О и др.), - расцениваться как нарушающие в обозначенном в жалобах аспекте конституционные права заявительницы, в деле с участием которой суд, удовлетворяя требование об обращении взыскания на предмет залога, указал, что при заключении мировых соглашений С.А. Мазаевой было известно об ипотеке жилого помещения.

Установление и исследование фактических обстоятельств конкретных дел, оценка правильности применения норм права судами с учетом таких обстоятельств не относятся к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, как она определена в статье 125 Конституции Российской Федерации и статье 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалоб гражданки Мазаевой Светланы Александровны, поскольку они не отвечают требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данным жалобам окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин