Определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 18 августа 2020 г. N 5-УД20-31-К2 Суд отменил судебный акт об отмене оправдательного приговора и направил уголовное дело на новое кассационное рассмотрение, поскольку суд вышел за пределы своих полномочий и в определении дал иную оценку доказательствам, при этом фактически предрешив вопрос о виновности обвиняемого

Определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 18 августа 2020 г. N 5-УД20-31-К2

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Эрдыниева Э.Б.

судей Дубовика Н.П. и Ситникова Ю.В.

при секретаре Черниковой О.С.

рассмотрела в судебном заседании кассационную жалобу адвоката Куприянова А.А. в защиту интересов Каратаева А.Ю. на кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции от 24 декабря 2019 года.

По приговору Савеловского районного суда г. Москвы от 28 декабря 2018 года

Каратаев Андрей Юрьевич, ... несудимый,

- признан невиновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, и на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ оправдан в связи с отсутствием в деянии состава преступления, с признанием за ним права на реабилитацию в порядке главы 18 УПК РФ.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 16 апреля 2019 года приговор в отношении Каратаева А.Ю. оставлен без изменения.

Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции от 24 декабря 2019 года приговор и апелляционное определение в отношении Каратаева А.Ю. отменены, уголовное дело передано на новое рассмотрение в Савеловский районный суд г. Москвы в ином составе суда.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Эрдыниева Э.Б., выступление Каратаева А.Ю., адвокатов Куприянова А.А., Кирсанова В.И. по доводам кассационной жалобы, возражения представителя потерпевшей М. - адвоката Чижова В.Е., выступление представителя потерпевшей М. - адвоката Куприянова Ф.А., мнение прокурора Филипповой Е.С., полагавшей необходимым отменить кассационное определение, Судебная коллегия

установила:

по приговору суда Каратаев А.Ю. оправдан по обвинению в умышленном причинении 6 декабря 2006 года в г. Москве тяжкого вреда здоровью М. опасного для жизни, повлекшего по неосторожности его смерть.

Судом кассационной инстанции приговор и апелляционное определение отменены с передачей уголовного дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В кассационной жалобе адвокат Куприянов А.А. выражает несогласие с кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции от 24 декабря 2019 года, считая его незаконным, необоснованным и подлежащим отмене ввиду существенных нарушений уголовно-процессуального закона.

Указывает, что обжалуемое кассационное определение не соответствует требованиям ст. 401.6 УПК РФ, оно фактически ориентирует суд на иную оценку доказательств. Отмечает, что судом первой инстанции дана оценка всем обстоятельствам дела и исследованным доказательствам, в том числе отсутствию на месте происшествия предметов, которыми могли быть нанесены удары потерпевшему, отсутствию следов крови, борьбы, а также мотива совершения преступления. Обращает внимание на невозможность обнаружения новых доказательств через 13 лет после смерти потерпевшего. Указывает, что уголовное дело в отношении Каратаева неоднократно прекращалось на следствии, а также постановлением президиума Московского городского суда обвинительный приговор был отменен с освобождением Каратаева из-под стражи.

Полагает, что в оспариваемом кассационном определении не приведено существенных нарушений, допущенных судом при разрешении дела и являющихся основанием для отмены оправдательного приговора. Считает, что ряд экспертиз носит заказной характер. Ссылается на показания свидетеля очевидца - Н., которая на всех допросах утверждала, что в момент падения потерпевшего Каратаев находился рядом с ней в другой комнате, выводы всех "обвинительных" судебно-медицинских экспертиз основаны на предположениях, содержат математические расчеты, находящиеся за пределами их компетенции, в которых, кроме того, обнаружены арифметические ошибки. Обращает внимание на заключение экспертов о том, что переломы ребер у потерпевшего типичны для производства реанимационных мероприятий (искусственного дыхания), которые могли стать следствием неквалифицированных действий, ускоренному наступлению смерти способствовало тяжелое опьянение потерпевшего (4,6 промилле) и повышенная кровоточивость вследствие приема им препарата "Варфарин".

Просит отменить кассационное определение, оставив в силе оправдательный приговор и апелляционное определение в отношении Каратаева А.Ю.

В возражениях на кассационную жалобу представители потерпевшей М. адвокаты Баграев Ю.М. и Чижов В.Е. считают доводы жалобы необоснованными.

Проверив материалы уголовного дела и обсудив доводы кассационной жалобы, Судебная коллегия находит определение суда кассационной инстанции подлежащим отмене по следующим основаниям.

Согласно ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Такие нарушения были допущены судебной коллегией по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке по жалобе адвоката, поданной в защиту интересов потерпевшей М.

В соответствии с положениями ст. 401.6 УПК РФ пересмотр в кассационном порядке приговора, определения, постановления суда по основаниям, влекущим ухудшение положения осужденного, оправданного, лица, в отношении которого уголовное дело прекращено, допускается в срок, не превышающий одного года со дня вступления их в законную силу, если в ходе судебного разбирательства были допущены повлиявшие на исход дела такие нарушения закона, которые искажают саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия.

Таким образом, исключения из общего правила о запрете поворота к худшему допустимы лишь в качестве крайней меры, когда неисправление судебной ошибки искажало бы саму суть правосудия, смысл приговора как акта правосудия, разрушая необходимый баланс конституционно защищаемых ценностей, в том числе прав и законных интересов осужденных и потерпевших, на что обращено внимание в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 11 мая 2005 года N 5-П. Иное приводило бы к нестабильности правовых отношений, произвольности изменения установленного судебными решениями правового статуса их участников и тем самым - к нарушению общепризнанного принципа правовой определенности.

К числу нарушений уголовно-процессуального закона, искажающих саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия, могут быть отнесены, в частности, нарушения, указанные в пунктах 2, 8, 10, 11 части 2 статьи 389.17, в статье 389.25 УПК РФ, а также иные нарушения, которые лишили участников уголовного судопроизводства возможности осуществления гарантированных законом прав на справедливое судебное разбирательство на основе принципа состязательности и равноправия сторон либо существенно ограничили эти права, если такие лишение либо ограничения повлияли на законность приговора, определения или постановления суда.

При этом, по смыслу закона, суд кассационной инстанции обязан обосновать по каким мотивам то или иное нарушение материального либо уголовно-процессуального закона признано искажающим саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия.

Приведенные требования закона, а также разъяснения п. 21 Пленума Верховного суда Российской Федерации от 28 января 2014 года N 2 "О применении норм главы 47.1 УПК РФ, регулирующих производство в суде кассационной инстанции" судебной коллегией Второго кассационного суда общей юрисдикции при рассмотрении данного уголовного дела в кассационном порядке не учтены.

Согласно приговору Савеловского районного суда г. Москвы от 28 декабря 2018 года и протоколу судебного заседания, суд исследовал все имеющиеся в материалах дела доказательства, привел их подробный анализ, оценил все доказательства с точки зрения их допустимости, достоверности и достаточности для разрешения дела, и пришел к выводу о том, что представленные стороной обвинения доказательства не подтверждают виновность Каратаева А.Ю. в совершении инкриминируемого ему деяния и не являются основанием для какой-либо иной квалификации его действий.

При этом судом установлено, что версия защиты о том, что Каратаев А.Ю. не совершал в отношении М. каких-либо преступных действий, а наоборот, обнаружив последнего лежащим на полу в комнате с посиневшим лбом и частью лица, стал принимать меры к оказанию ему помощи, в том числе, делал искусственное дыхание и массаж сердца, с силой надавливая на грудную клетку, представленными стороной обвинения доказательствами не опровергнута. Предмет, которым, по мнению обвинения, Каратаевым А.Ю. могли быть причинены телесные повреждения потерпевшему, органом следствия не установлен, мотив совершения преступления - личная неприязнь, также не нашел своего подтверждения, а потому утверждения, содержащиеся в обвинении, носят характер предположений, на которых не может быть основан обвинительный приговор.

В связи с этим суд первой инстанции, толкуя все сомнения в пользу Каратаева, оправдал его по предъявленному, обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, за отсутствием в деянии состава данного преступления.

С данными выводами суда согласилась апелляционная инстанция, рассмотревшая уголовное дело по апелляционным жалобам потерпевшей стороны и апелляционному представлению прокурора. Приговор вступил в законную силу 16 апреля 2019 года.

По смыслу уголовно-процессуального закона, иная оценка судом кассационной инстанции собранных по делу доказательств, в том числе с точки зрения полноты их установления и достаточности для обоснования изложенных судом в приговоре выводов относительно фактических обстоятельств дела, не может служить основанием для отмены принятого судом по делу окончательного решения с целью ухудшения положения осужденного или оправданного.

Суд кассационной инстанции, отменяя оправдательный приговор в отношении Каратаева, вышел за рамки полномочий, установленных уголовно-процессуальным законом, сославшись в определении на заключение эксперта П. N 9/2512 от 22 февраля 2007 года и заключение специалиста Н. от 25 ноября 2016 года, в которых указано, что черепно-мозговая травма на трупе М. могла образоваться при падении потерпевшего и не исключает возможность образования переломов ребер и кровоподтеков на груди в результате реанимационных мероприятий. Между тем, как указал суд кассационной инстанции, заключение эксперта П. помимо изложенных в приговоре выводов, содержит выводы и о возможности образования повреждений на трупе М. от удара по голове твердым тупым массивным предметом с широкой контактирующей поверхностью.

Кроме того, сославшись в определении на ряд проведенных по делу экспертиз, суд кассационной инстанции указал, что они содержат выводы об образовании повреждений на голове М. в результате ударов, а не при падении потерпевшего, полагая, что суд первой инстанции по сути подменил заключения экспертов заключением специалиста Н.

Вместе с тем, как видно из приговора, судом первой инстанции были исследованы и оценены все доказательства в их совокупности, в том числе, наряду с показаниями допрошенных в судебном заседании свидетелей были исследованы и заключения всех проведенных по делу судебно-медицинских экспертиз, а также показания экспертов и специалистов по обстоятельствам проведения данных экспертиз. При этом судом установлено, что представленными заключениями судебно-медицинских экспертов установлены лишь степень тяжести, давность причинения обнаруженных у потерпевшего М. телесных повреждений, механизм их образования и причина его смерти. Однако, несмотря на проведенные по делу многочисленные экспертизы и следственные эксперименты, как указано судом в приговоре, достоверно не были установлены обстоятельства, касающиеся соударения, придания ускорения и относительно предметов, которыми М. причинены повреждения в области головы, как это указано в обвинительном заключении, а также содержится вывод о том, что представленные обвинением доказательства не позволяют установить мотив действий Каратаева в отношении М.

Получили оценку суда и показания Каратаева А.Ю., отрицавшего как в ходе предварительного, так и судебного следствия факт умышленного причинения телесных повреждений потерпевшему М. и утверждавшего об отсутствии у него мотива совершения преступления, а также показания свидетеля Н. подтвердившей эти показания. При этом в приговоре указаны мотивы, по которым отвергнуты показания потерпевших М., а также свидетеля Т. не являвшихся очевидцами рассматриваемых событий.

Таким образом, судом установлено, что противоречия, касающиеся механизма образования телесных повреждений, обнаруженных у потерпевшего, не могут быть положены в основу обвинения, поскольку основаны на определенных мнениях экспертов по изложенным обстоятельствам при определенных заданных условиях без учета полных антропометрических данных потерпевшего, а протоколы осмотра места происшествия, проверки показаний на месте и следственных экспериментов не в полной мере отражают обстоятельства, ради которых проводились данные следственные действия, без надлежащего учета и использования характера и особенностей сведений, которыми обладал орган следствия в отношении М.

Судом первой инстанции отмечено также, что при оценке представленных заключений экспертов и специалистов, а также соответствующих им показаний, каждых в отдельности и в совокупности между собой и с другими доказательствами, суд учитывает, что экспертизы и специальные исследования не имеют заранее установленной силы и преимущественного значения перед другими исследованными судом доказательствами.

Таким образом, суд кассационной инстанции в нарушение требований ч. 7 ст. 401 УПК РФ вышел за пределы своих полномочий и в определении дал иную оценку доказательствам, чем суды первой и апелляционной инстанции, при этом фактически предрешил вопрос о виновности Каратаева, а также сделал выводы, которые могли быть сделаны судом первой инстанции при повторном рассмотрении данного уголовного дела.

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Имеется в виду ч. 7 ст. 401.16 УПК РФ

В то же время в кассационном определении не указано, какие именно нарушения закона были допущены судом первой инстанции и являются существенными, повлиявшими на исход дела, которые искажают саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия, то есть нарушения, в силу ст. 401.6 УПК РФ, являющиеся основанием для пересмотра в кассационном порядке приговора с поворотом к худшему положения оправданного, и не приведены мотивы, по которым они признаны таковыми судом кассационной инстанции.

Кроме того, Судебная коллегия считает необходимым отметить, что доводы адвоката Чижова В.Е. о незаконном составе суда первой инстанции ввиду того, что судом не было удовлетворено ходатайство адвоката Кирсанова В.И., представлявшего интересы Каратаева А.Ю., о рассмотрении дела судом с участием присяжных заседателей, являются несостоятельными, поскольку, в нарушение требований ст. 231 УПК РФ данное ходатайство было заявлено после назначения судебного заседания в ходе судебного разбирательства.

При изложенных обстоятельствах кассационное определение подлежит отмене, а уголовное дело, в соответствии с п. 5 ч. 1 ст. 401.14 УПК РФ, передаче на новое кассационное рассмотрение.

Руководствуясь ст. 401.14 УПК РФ, Судебная коллегия

определила:

кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции от 24 декабря 2019 года в отношении Каратаева Андрея Юрьевича отменить.

Передать уголовное дело в отношении Каратаева А.Ю. на новое кассационное рассмотрение во Второй кассационный суд общей юрисдикции в ином составе судей.

Председательствующий

Эрдыниев Э.Б.

Судьи

Дубовик Н.П.

Ситников Ю.В.