Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 2 ноября 2020 г. N 66-КГ20-6-К8 Суд отменил вынесенные ранее судебные акты и направил дело о взыскании незаконно полученной суммы денежной компенсации расходов на оплату жилого помещения и коммунальных услуг на новое рассмотрение в суд первой инстанции, поскольку судебными инстанциями не установлены обстоятельства, связанные с определением момента возникновения у органа социальной защиты населения права на данный иск и не определен начальный момент течения срока исковой давности

Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 2 ноября 2020 г. N 66-КГ20-6-К8

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в составе

председательствующего Пчелинцевой Л.М.,

судей Жубрина М.А., Гуляевой Г.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании 2 ноября 2020 г. кассационную жалобу представителя Медведевой Лидии Ивановны по доверенности Хильшеровой Елены Витальевны на решение Нижнеилимского районного суда Иркутской области от 24 мая 2019 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 19 сентября 2019 г. и определение судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 14 января 2020 г.

по делу N 2-620/2019 Нижнеилимского районного суда Иркутской области по иску областного государственного казённого учреждения "Управление социальной защиты населения по Нижнеилимскому району" к Медведевой Лидии Ивановне о взыскании незаконно полученной суммы денежной компенсации расходов на оплату жилого помещения и коммунальных услуг.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Жубрина М.А.,

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации

установила:

областное государственное казённое учреждение "Управление социальной защиты населения по Нижнеилимскому району" (далее также - Управление социальной защиты населения по Нижнеилимскому району, орган социальной защиты населения) 8 апреля 2019 г. обратилось в суд с иском к Медведевой Л.И. о взыскании незаконно полученной ею суммы денежной компенсации расходов на оплату жилого помещения и коммунальных услуг в размере 53 746,83 руб.

В обоснование заявленных требований истцом указано, что с 23 апреля 2009 г. Медведевой Л.И. на основании её заявления от 20 апреля 2009 г. как социальному работнику областного учреждения в соответствии с Законом Иркутской области от 17 декабря 2008 г. N 116-ОЗ "О мерах социальной поддержки отдельных категорий работников государственных учреждений Иркутской области" Управлением министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области по Нижнеилимскому району предоставлялась мера социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг в форме ежемесячной денежной компенсации (далее также - денежная компенсация).

При подписании заявления о назначении указанной меры социальной поддержки Медведева Л.И. обязалась сообщить в орган социальной защиты населения о наступлении обстоятельств, влияющих на право получения денежной компенсации, в том числе о переходе на другую работу либо об увольнении в течение одного месяца с момента наступления такого события.

8 ноября 2017 г. Управлением социальной защиты населения по Нижнеилимскому району выявлено, что Медведева Л.И. с 1 сентября 2012 г. переведена с должности социального работника областного государственного казённого учреждения социального обслуживания "Социально-реабилитационный центр для несовершеннолетних "Светлячок" (далее также - Социально-реабилитационный центр для несовершеннолетних "Светлячок") на должность сторожа областного государственного казённого учреждения социального обслуживания "Центр социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района" (далее также - Центр социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района) на основании приказа директора Центра социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района от 31 августа 2012 г. N 54/лс, вследствие чего она утратила право на получение меры социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг в форме ежемесячной денежной компенсации.

Решением Управления социальной защиты населения по Нижнеилимскому району от 9 ноября 2017 г. N 2891 выплата денежной компенсации Медведевой Л.И. прекращена с 1 ноября 2017 г.

В результате несвоевременного сообщения Медведевой Л.И. в орган социальной защиты населения о её переводе с должности социального работника Социально-реабилитационного центра для несовершеннолетних "Светлячок" на должность сторожа Центра социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района у неё образовалась задолженность в размере незаконно полученной денежной компенсации за период с 1 сентября 2012 г. по 31 октября 2017 г. в сумме 53 746,83 руб.

12 декабря 2017 г. Управлением социальной защиты населения по Нижнеилимскому району Медведевой Л.И. направлено уведомление о наличии у неё задолженности в указанном размере с просьбой произвести возврат суммы излишне полученной ею денежной компенсации, которую Медведева Л.И. в добровольном порядке не возвратила.

Ссылаясь на положения Закона Иркутской области от 17 декабря 2008 г. N 116-ОЗ "О мерах социальной поддержки отдельных категорий работников государственных учреждений Иркутской области", статьи 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации, Управление социальной защиты населения по Нижнеилимскому району просило взыскать с Медведевой Л.И. незаконно полученную ею сумму денежной компенсации в размере 53 746,83 руб.

Медведева Л.И. в письменных возражениях на исковое заявление иск не признала и заявила о пропуске истцом без уважительных причин срока исковой давности по требованиям о взыскании с неё задолженности за период, имевший место до 8 апреля 2016 г. Медведева Л.И. ссылалась на то, что истец мог и должен был узнать о её переводе с должности социального работника Социально-реабилитационного центра для несовершеннолетних "Светлячок" на должность сторожа Центра социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района при проведении стандартных контрольных мероприятий. Кроме этого, Медведевой Л.И. как сторожу Центра социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района в связи с профессиональным праздником "День социального работника" Управлением министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области по Нижнеилимскому району и министерством социального развития, опеки и попечительства Иркутской области объявлялись благодарности в 2014 и 2015 годах, что свидетельствует об осведомлённости истца с 2014 года о занимаемой Медведевой Л.И. должности сторожа.

Медведева Л.И. также просила учесть, что с её стороны отсутствует недобросовестность при получении в период с 1 сентября 2012 г. по 31 октября 2017 г. суммы денежной компенсации, поскольку в этот период она работала в Центре социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района и не знала о том, что перевод с должности социального работника на должность сторожа в этом же учреждении лишает её права на получение меры социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг в форме ежемесячной денежной компенсации.

Решением Нижнеилимского районного суда Иркутской области от 24 мая 2019 г. исковые требования Управления социальной защиты населения по Нижнеилимскому району удовлетворены.

С Медведевой Л.И. в пользу Управления социальной защиты населения по Нижнеилимскому району взыскана незаконно полученная сумма денежной компенсации расходов, связанных с предоставлением мер социальной поддержки, в размере 53 746,83 руб., а также в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина в размере 1 812,40 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 19 сентября 2019 г. решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 14 января 2020 г. решение суда первой инстанции и апелляционное определение суда апелляционной инстанции оставлены без изменения.

В поданной в Верховный Суд Российской Федерации кассационной жалобе представителя Медведевой Л.И. по доверенности Хильшеровой Е.В. ставится вопрос о передаче жалобы с делом для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации для отмены состоявшихся по делу судебных постановлений, как незаконных.

Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации Жубрина М.А. от 6 июля 2020 г. заявителю кассационной жалобы восстановлен пропущенный процессуальный срок подачи кассационной жалобы в Судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации на решение Нижнеилимского районного суда Иркутской области от 24 мая 2019 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 19 сентября 2019 г. и определение судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 14 января 2020 г.

По результатам изучения доводов кассационной жалобы 7 июля 2020 г. судьёй Верховного Суда Российской Федерации Жубриным М.А. дело было истребовано в Верховный Суд Российской Федерации, и его же определением от 23 сентября 2020 г. кассационная жалоба с делом передана для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке. В судебное заседание суда кассационной инстанции не явились ответчик Медведева Л.И. и её представитель, сведений о причинах неявки не представили. От директора Управления социальной защиты населения по Нижнеилимскому району Шакиряновой Т.В. поступило письменное возражение на кассационную жалобу, в котором содержится просьба о рассмотрении дела в отсутствие представителя Управления. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, руководствуясь частью 4 статьи 390 ¹² Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, письменные возражения на неё директора Управления социальной защиты населения по Нижнеилимскому району Шакиряновой Т.В., Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит жалобу подлежащей удовлетворению, так как имеются предусмотренные законом основания для отмены в кассационном порядке обжалуемых судебных постановлений.

Основаниями для отмены или изменения судебной коллегией Верховного Суда Российской Федерации судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права и (или) норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов (статья 390 ¹⁴ Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации приходит к выводу, что в настоящем деле судами первой и апелляционной инстанций, а также кассационным судом общей юрисдикции были допущены такого рода существенные нарушения норм материального и процессуального права, и они выразились в следующем.

Судом установлено и следует из материалов дела, что Медведева Л.И. 30 августа 2001 г. была принята социальным работником - санитаркой в Социальный приют для детей и подростков "Светлячок" (впоследствии учреждение переименовано в Центр социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района).

20 апреля 2009 г. Медведева Л.И. обратилась в Управление министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области по Нижнеилимскому району с заявлением о предоставлении ей как социальному работнику меры социальной поддержки в форме денежной компенсации расходов по оплате жилого помещения в части платы за пользование жилым помещением (плата за наем), энергоснабжения в части освещения, отопления (теплоснабжения, в том числе поставки топлива, включая его доставку, при наличии печного отопления). В заявлении также указывалось, что Медведева Л.И. обязуется в течение одного месяца сообщить о наступлении обстоятельств, влияющих на право получения мер социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг в форме денежной компенсации (переход на другую работу, увольнение и прочее).

Решением начальника Управления министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области по Нижнеилимскому району Шакиряновой Т.В. от 23 апреля 2009 г. Медведевой Л.И. как социальному работнику областного учреждения на основании Закона Иркутской области от 17 декабря 2008 г. N 116-ОЗ "О мерах социальной поддержки отдельных категорий работников государственных учреждений Иркутской области" с 1 января 2009 г. бессрочно назначена ежемесячная денежная компенсация расходов на оплату жилого помещения и коммунальных услуг.

8 ноября 2017 г. в Управление социальной защиты населения по Нижнеилимскому району поступил приказ директора Центра социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района от 31 августа 2012 г. N 54/лс о переводе Медведевой Л.И. с 1 сентября 2012 г. постоянно с должности социального работника Социально-реабилитационного центра для несовершеннолетних "Светлячок" на должность сторожа Центра социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района в связи с переименованием учреждения.

Решением директора Управления социальной защиты населения по Нижнеилимскому району Шакиряновой Т.В. от 9 ноября 2017 г. N 2891 Медведевой Л.И. прекращена выплата меры социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг по категории получателя "Социальные работники областных государственных учреждений" с 1 ноября 2017 г. по причине увольнения гражданина из областного государственного учреждения, государственной образовательной организации Иркутской области, созданной в форме государственного учреждения.

Согласно справке-расчёту о выявленных переплатах Управления социальной защиты населения по Нижнеилимскому району от 9 ноября 2017 г. N 206 в связи с переводом Медведевой Л.И. на другую должность с 1 сентября 2012 г. сумма переплаты ей денежной компенсации за период с 1 сентября 2012 г. по 31 октября 2017 г. составила 53 746,83 руб.

12 декабря 2017 г. директор Управления социальной защиты населения по Нижнеилимскому району Шакирянова Т.В. письменно уведомила Медведеву Л.И. о том, что выплата ей меры социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг прекращена с 1 ноября 2017 г. по причине её увольнения с должности социального работника с 1 сентября 2012 г. на основании приказа директора Центра социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района от 31 августа 2012 г. N 54/лс, в связи с чем у неё образовалась задолженность за период с 1 сентября 2012 г. по 31 октября 2017 г. в размере 53 746,83 руб. Медведевой Л.И. было предложено возвратить сумму излишне полученных денежных средств в течение двух месяцев с даты этого уведомления.

Денежные средства в добровольном порядке Медведевой Л.И. Управлению социальной защиты населения по Нижнеилимскому району не возвращены.

Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования Управления социальной защиты населения по Нижнеилимскому району о взыскании с Медведевой Л.И. незаконно полученной суммы денежной компенсации, суд первой инстанции сослался на статью 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьи 4 и 7 Закона Иркутской области от 17 декабря 2008 г. N 116-ОЗ "О мерах социальной поддержки отдельных категорий работников государственных учреждений Иркутской области", пункт 7 Положения о порядке организации предоставления мер социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг отдельным категориям работников государственных учреждений Иркутской области, утверждённого приказом министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области от 5 марта 2009 г. N 183-МПР, и исходил из того, что перевод Медведевой Л.И. с должности социального работника Социально-реабилитационного центра для несовершеннолетних "Светлячок" на должность сторожа Центра социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района являлся безусловным основанием для прекращения ей выплаты денежной компенсации. Поскольку Медведева Л.И., будучи извещённой об обязанности уведомлять истца о наступлении обстоятельств, влекущих прекращение выплаты денежной компенсации, не исполнила такую обязанность, в период с сентября 2012 г. по октябрь 2017 г. продолжала получать денежную компенсацию без законных на то оснований, что привело к переплате меры социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг, суд первой инстанции пришёл к выводу о том, что Медведева Л.И. обязана возвратить Управлению социальной защиты населения по Нижнеилимскому району излишне полученную сумму денежной компенсации в размере 53 746,83 руб.

Суд первой инстанции не согласился с доводами Медведевой Л.И. о пропуске Управлением социальной защиты населения по Нижнеилимскому району срока исковой давности по требованиям о взыскании с неё задолженности за период, имевший место до 8 апреля 2016 г., указывая на то, что истец о переводе Медведевой Л.И. с должности социального работника Социально-реабилитационного центра для несовершеннолетних "Светлячок" на должность сторожа Центра социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района узнал 8 ноября 2017 г. при получении соответствующего приказа, а в суд с иском обратился 8 апреля 2019 г. в пределах срока исковой давности.

Суд первой инстанции отметил, что каких-либо доказательств того, что истец знал или мог узнать о переводе Медведевой Л.И. с должности социального работника Социально-реабилитационного центра для несовершеннолетних "Светлячок" на должность сторожа Центра социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района и, как следствие, о необоснованном получении ею меры социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг ранее даты поступления в Управление социальной защиты населения по Нижнеилимскому району приказа о её переводе на другую должность, Медведевой Л.И. не представлено.

Отклоняя доводы Медведевой Л.И. о том, что у истца и её работодателя - Центра социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района один учредитель - министерство социального развития, опеки и попечительства Иркутской области, в связи с чем факт перевода Медведевой Л.И. с должности социального работника Социально-реабилитационного центра для несовершеннолетних "Светлячок" на должность сторожа Центра социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района мог быть выявлен истцом при проведении стандартных контрольных мероприятий, суд первой инстанции сослался на то, что как на момент предоставления Медведевой Л.И. мер социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг, так и на момент её перевода в Центр социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района на должность сторожа на истца не была возложена обязанность по проверке достоверности сведений. Возможность получения сведений об увольнении получателя меры социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг из областного государственного учреждения Иркутской области в рамках информационного обмена появилась у истца после введения приказом министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области от 24 июля 2017 г. N 56-96/17-МПР пункта 4 (3) в Положение о порядке организации предоставления мер социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг отдельным категориям работников государственных учреждений Иркутской области, утверждённое приказом министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области от 5 марта 2009 г. N 183-МПР.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием.

Суд апелляционной инстанции отклонил доводы апелляционной жалобы Медведевой Л.И. о том, что она, получая денежную компенсацию после 2014 года, полагала, что такая выплата ей положена, поскольку после перевода с должности социального работника Социально-реабилитационного центра для несовершеннолетних "Светлячок" на должность сторожа Центра социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района в связи с переименованием учреждения она осталась работать в том же учреждении, как основанные на неправильном толковании норм права. Суд апелляционной инстанции отметил, что в силу статьи 4 Закона Иркутской области от 17 декабря 2008 г. N 116-ОЗ "О мерах социальной поддержки отдельных категорий работников государственных учреждений Иркутской области" меры социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг предоставляются социальным работникам, к числу которых лица, занимающие должность сторожа, не относятся.

Суд апелляционной инстанции также не принял во внимание доводы Медведевой Л.И. о том, что истцу стало известно о необоснованном получении Медведевой Л.И. денежной компенсации в 2014 году в результате вручения ей грамоты, подписанной в 2014 году руководителем Управления социальной защиты населения по Нижнеилимскому району. Суд апелляционной инстанции указал, что Медведева Л.И. в момент вручения ей грамоты в 2014 году не являлась работником Управления социальной защиты населения по Нижнеилимскому району, она состояла в трудовых отношениях с другим учреждением. По мнению суда апелляционной инстанции, дата вручения Медведевой Л.И. грамоты не может считаться началом течения срока исковой давности по данному спору.

Проверяя законность решения суда первой инстанции и апелляционного определения суда апелляционной инстанции по кассационной жалобе представителя Медведевой Л.И. по доверенности Хильшеровой Е.В., Восьмой кассационный суд общей юрисдикции не нашёл предусмотренных статьёй 379 ⁷ Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены или изменения принятых по делу судебных постановлений.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации считает, что выводы судебных инстанций основаны на неправильном толковании и применении норм материального права, регулирующих спорные отношения, а также сделаны с существенным нарушением норм процессуального права.

1. Нормы, регулирующие обязательства вследствие неосновательного обогащения, установлены главой 60 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счёт другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретённое или сбережённое имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьёй 1109 данного кодекса.

Не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения заработная плата и приравненные к ней платежи, пенсии, пособия, стипендии, возмещение вреда, причинённого жизни или здоровью, алименты и иные денежные суммы, предоставленные гражданину в качестве средства к существованию, при отсутствии недобросовестности с его стороны и счётной ошибки (подпункт 3 статьи 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Исходя из приведённых нормативных положений неосновательное обогащение имеет место в случае приобретения или сбережения имущества в отсутствие на то правовых оснований, то есть неосновательным обогащением является чужое имущество, включая денежные средства, которое лицо приобрело (сберегло) за счёт другого лица (потерпевшего) без оснований, предусмотренных законом, иным правовым актом или сделкой.

Неосновательное обогащение возникает при наличии одновременно следующих условий: имело место приобретение или сбережение имущества; приобретение или сбережение имущества одним лицом за счёт другого лица произведено в отсутствие правовых оснований, то есть не основано ни на законе, ни на иных правовых актах, ни на сделке.

По смыслу положений подпункта 3 статьи 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации, не считаются неосновательным обогащением и не подлежат возврату в качестве такового денежные суммы, предоставленные гражданину в качестве средств к существованию, в частности заработная плата, приравненные к ней платежи, пенсии, пособия и т.п., то есть суммы, которые предназначены для удовлетворения его необходимых потребностей, и возвращение этих сумм поставило бы гражданина в трудное материальное положение. Вместе с тем закон устанавливает и исключения из этого правила, а именно: излишне выплаченные суммы должны быть получателем возвращены, если их выплата явилась результатом недобросовестности с его стороны или счётной ошибки.

При этом добросовестность гражданина (получателя спорных денежных средств) презюмируется, следовательно, бремя доказывания недобросовестности гражданина, получившего названные в данной норме виды выплат, лежит на стороне, требующей возврата излишне выплаченных сумм.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 26 февраля 2018 г. N 10-П, содержащееся в главе 60 Гражданского кодекса Российской Федерации правовое регулирование обязательств вследствие неосновательного обогащения представляет собой, по существу, конкретизированное нормативное выражение лежащих в основе российского конституционного правопорядка общеправовых принципов равенства и справедливости в их взаимосвязи с получившим закрепление в Конституции Российской Федерации требованием о недопустимости осуществления прав и свобод человека и гражданина с нарушением прав и свобод других лиц (часть 3 статьи 17); соответственно, данное правовое регулирование, как оно осуществлено федеральным законодателем, не исключает использование института неосновательного обогащения за пределами гражданско-правовой сферы и обеспечение с его помощью баланса публичных и частных интересов, отвечающего конституционным требованиям.

Таким образом, нормы Гражданского кодекса Российской Федерации о неосновательном обогащении и недопустимости возврата определённых денежных сумм могут применяться и за пределами гражданско-правовой сферы, в частности в рамках правоотношений, связанных с получением отдельными категориями граждан мер социальной поддержки в форме денежных выплат, в том числе по законодательству субъекта Российской Федерации.

Положения приведённых норм Гражданского кодекса Российской Федерации судебными инстанциями к спорным отношениям применены неправильно, вследствие чего обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения спора по иску Управления социальной защиты населения по Нижнеилимскому району о взыскании с Медведевой Л.И. незаконно полученной ею денежной компенсации в период с 1 сентября 2012 г. по 31 октября 2017 г., судебными инстанциями не установлены.

В Иркутской области меры социальной поддержки отдельных категорий граждан, условия и порядок их предоставления регламентированы Законом Иркутской области от 17 декабря 2008 г. N 116-ОЗ "О мерах социальной поддержки отдельных категорий работников государственных учреждений Иркутской области" (далее также - Закон "О мерах социальной поддержки отдельных категорий работников государственных учреждений Иркутской области"; нормы данного закона далее приведены в редакции, действовавшей на момент обращения Медведевой Л.И. за получением денежной компенсации 20 апреля 2009 г.).

Согласно части 2 статьи 4 Закона "О мерах социальной поддержки отдельных категорий работников государственных учреждений Иркутской области" социальным работникам областных государственных учреждений, работающим и проживающим в сельской местности, предоставляются меры социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг в соответствии со статьёй 7 указанного закона.

В соответствии с частью 1 статьи 7 Закона "О мерах социальной поддержки отдельных категорий работников государственных учреждений Иркутской области" меры социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг предоставляются в форме денежной компенсации расходов по оплате жилого помещения в части платы за пользование жилым помещением (плата за наём); по оплате отдельных видов коммунальных услуг (электроснабжения в части освещения и отопления (теплоснабжения, в том числе поставки твердого топлива, включая его доставку, при наличии печного отопления).

Предоставление мер социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг осуществляется уполномоченным Правительством Иркутской области исполнительным органом государственной власти Иркутской области (часть 3 статьи 7 Закона "О мерах социальной поддержки отдельных категорий работников государственных учреждений Иркутской области").

Таким исполнительным органом государственной власти Иркутской области, уполномоченным на предоставление мер социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг, на территории Иркутской области является министерство социального развития, опеки и попечительства Иркутской области.

Для получения мер социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг граждане подают лично или направляют по почте в уполномоченный орган письменное заявление по форме, установленной уполномоченным органом. Перечень документов, прилагаемых к заявлению, также устанавливается уполномоченным органом (часть 4 статьи 7 Закона "О мерах социальной поддержки отдельных категорий работников государственных учреждений Иркутской области").

В заявлении о предоставлении мер социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг по форме, утверждённой приказом министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области от 5 марта 2009 г. N 184-МПР, гражданин обязуется в течение одного месяца сообщить о наступлении обстоятельств, влияющих на право получения мер социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг в форме денежной компенсации (переход на другую работу, увольнение и прочее).

В части 12 статьи 7 Закона "О мерах социальной поддержки отдельных категорий работников государственных учреждений Иркутской области" названы случаи, при которых выплата денежной компенсации прекращается.

К таким случаям, в частности, отнесено увольнение гражданина из областного государственного учреждения - с 1-го числа месяца, следующего за месяцем, в котором произошло увольнение.

Порядок организации предоставления мер социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг устанавливается уполномоченным органом (часть 14 статьи 7 Закона "О мерах социальной поддержки отдельных категорий работников государственных учреждений Иркутской области").

Приказом министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области от 5 марта 2009 г. N 183-МПР утверждено Положение о порядке организации предоставления мер социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг отдельным категориям работников государственных учреждений Иркутской области (далее также - Положение).

Согласно пункту 2 Положения (в редакции, действовавшей на момент обращения Медведевой Л.И. за получением денежной компенсации 20 апреля 2009 г.) в целях взаимодействия по вопросам организации предоставления компенсации управления министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области по социальному развитию по месту жительства гражданина заключают с организациями, оказывающими жилищно-коммунальные услуги, соглашения.

Управление социальной защиты населения по Нижнеилимскому району, обращаясь в суд с иском о взыскании с Медведевой Л.И. незаконно полученной денежной компенсации за период с 1 сентября 2012 г. по 31 октября 2017 г. в размере 53 746,83 руб., ссылалось в обоснование своих требований на то, что Медведева Л.И. своевременно не уведомила истца об обстоятельствах, влекущих прекращение ей выплаты денежной компенсации - переход на другую работу, приказ о переводе Медведевой Л.И. с 1 сентября 2012 г. с должности социального работника Социально-реабилитационного центра для несовершеннолетних "Светлячок" на должность сторожа Центра социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района поступил в Управление социальной защиты населения по Нижнеилимскому району лишь 8 ноября 2017 г., в результате возникла переплата Медведевой Л.И. денежной компенсации. По сути, тем самым органом социальной защиты населения заявлено о недобросовестности ответчика.

Согласно части 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались (часть 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими (части 1 и 4 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

При принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применён по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению (часть 1 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В мотивировочной части решения суда должны быть указаны обстоятельства дела, установленные судом; доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах; доводы, по которым суд отвергает те или иные доказательства; законы, которыми руководствовался суд (часть 4 статьи 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в редакции, действовавшей на момент рассмотрения спора в судебных инстанциях и до 1 октября 2019 г.).

По данному делу юридически значимым с учётом исковых требований Управления социальной защиты населения по Нижнеилимскому району, возражений ответчика Медведевой Л.И. относительно иска и регулирующих спорные отношения норм материального права являлось установление следующего обстоятельства: имела ли место со стороны Медведевой Л.И., переведённой с 1 сентября 2012 г. с должности социального работника Социально-реабилитационного центра для несовершеннолетних "Светлячок" на должность сторожа Центра социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района, недобросовестность в получении в период с 1 сентября 2012 г. по 31 октября 2017 г. сумм денежной компенсации.

Поскольку добросовестность гражданина (в данном случае Медведевой Л.И.) по требованиям о взыскании денежной компенсации расходов на оплату жилого помещения и коммунальных услуг презюмируется, суду следовало возложить бремя доказывания недобросовестности Медведевой Л.И. при получении в период с 1 сентября 2012 г. по 31 октября 2017 г. сумм денежной компенсации на Управление социальной защиты населения по Нижнеилимскому району, требующее их возврата, то есть на истца.

Однако суды первой и апелляционной инстанций не выполнили предусмотренные приведёнными выше положениями гражданского процессуального закона обязанности и, неправильно применив регулирующие спорные отношения нормы материального права, данное обстоятельство в качестве юридически значимого фактически не устанавливали, сославшись в обоснование вывода об удовлетворении исковых требований Управления социальной защиты населения по Нижнеилимскому району лишь на то, что Медведева Л.И., будучи извещённой об обязанности уведомлять истца о наступлении обстоятельств, влекущих прекращение выплаты денежной компенсации, не исполнила такую обязанность, в связи с чем обязана возместить Управлению социальной защиты населения по Нижнеилимскому району излишне полученную сумму.

Судебными инстанциями не принято во внимание, что Законом "О мерах социальной поддержки отдельных категорий работников государственных учреждений Иркутской области", Положением о порядке организации предоставления мер социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг отдельным категориям работников государственных учреждений Иркутской области, утверждённым приказом министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области от 5 марта 2009 г. N 183-МПР, не определены порядок действий получателя денежной компенсации при его увольнении из областного государственного учреждения, форма, вид и способ уведомления органа социальной защиты населения об этом. Кроме этого, в заявлении о предоставлении меры социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг, составленном по форме, утверждённой приказом министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области от 5 марта 2009 г. N 184-МПР, подписанном Медведевой Л.И. 20 апреля 2009 г., способ уведомления органа социальной защиты населения о наступлении обстоятельств, влияющих на право получения мер социальной поддержки, в данном случае о переводе с должности социального работника Социально-реабилитационного центра для несовершеннолетних "Светлячок" на должность сторожа Центра социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района, также не указан.

Между тем Медведева Л.И. в письменных возражениях на исковое заявление и в апелляционной жалобе в подтверждение своей добросовестности в спорных отношениях поясняла, что в период, за который истец требует вернуть полученную ею денежную компенсацию, она работала в Центре социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района (областном государственном учреждении) и не знала, что её перевод с должности социального работника Социально-реабилитационного центра для несовершеннолетних "Светлячок" на должность сторожа Центра социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района в связи с переименованием учреждения лишает её права на получение денежной компенсации. Получая в спорный период денежную компенсацию Медведева Л.И. была уверена, что такая выплата ей положена ввиду того, что она осталась работать в областном государственном учреждении. Более того, Медведевой Л.И. как сторожу Центра социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района в связи с профессиональным праздником "День социального работника" была выражена в 2014 и 2015 годах благодарность от Управления министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области и от министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области. Поскольку министерство социального развития, опеки и попечительства Иркутской области является учредителем как Управления министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области, так и учреждения, в котором Медведева Л.И. работает в должности сторожа, она полагала, что истцу известно о её переводе на другую должность и, следовательно, выплата денежной компенсации производится ей на законных основаниях.

Суды первой и апелляционной инстанций в нарушение требований статей 67, 71 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации приведённым Медведевой Л.И. доводам и доказательствам в их обоснование правовой оценки исходя из положений норм права, подлежащих применению по данному делу и связанных с проверкой добросовестности действий Медведевой Л.И. при получении в период с 1 сентября 2012 г. по 31 октября 2017 г. денежной компенсации, не дали, что привело к нарушению права Медведевой Л.И. на судебную защиту, гарантированную каждому статьёй 46 Конституции Российской Федерации.

При таких обстоятельствах вывод судебных инстанций о том, что именно действия Медведевой Л.И., связанные с неисполнением ею обязанности по предоставлению сведений о переводе с должности социального работника Социально-реабилитационного центра для несовершеннолетних "Светлячок" на должность сторожа Центра социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района, повлекли за собой незаконное получение ею суммы денежной компенсации, нельзя признать правомерным.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации полагает необходимым также обратить внимание на допущенный судебными инстанциями формальный подход к рассмотрению настоящего дела, в котором разрешался спор о взыскании с гражданина суммы переплаты денежной компенсации, что существенно затрагивало его материальное положение.

2. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации также не может признать основанным на законе вывод судебных инстанций о том, что Управление социальной защиты населения по Нижнеилимскому району не пропустило срок исковой давности по требованиям о взыскании с Медведевой Л.И. незаконно полученной суммы денежной компенсации за период с 1 сентября 2012 г. по 31 октября 2017 г., обратившись в суд с настоящим иском 8 апреля 2019 г.

Согласно статье 195 Гражданского кодекса Российской Федерации исковой давностью признаётся срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

Пунктом 1 статьи 196 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьёй 200 данного кодекса.

Исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске (пункт 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Пунктом 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 г. N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" разъяснено, что истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске (абзац второй пункта 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации). Если будет установлено, что сторона по делу пропустила срок исковой давности и не имеется уважительных причин для восстановления этого срока для истца - физического лица, то при наличии заявления надлежащего лица об истечении срока исковой давности суд вправе отказать в удовлетворении требования только по этим мотивам без исследования иных обстоятельств дела.

Такое правовое регулирование направлено на создание определённости и устойчивости правовых связей между участниками правоотношений, их дисциплинирование, обеспечение своевременной защиты прав и интересов субъектов правоотношений, поскольку отсутствие разумных временных ограничений для принудительной защиты нарушенных прав приводило бы к ущемлению охраняемых законом прав и интересов ответчиков, которые не всегда могли бы заранее учесть необходимость собирания и сохранения значимых для рассмотрения дела сведений и фактов. Применение судом по заявлению стороны в споре исковой давности защищает участников правоотношений от необоснованных притязаний и одновременно побуждает их своевременно заботиться об осуществлении и защите своих прав.

По общему правилу течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Таким образом, действующее законодательство связывает возможность применения судом срока исковой давности с обращением лица в суд с иском по истечении установленного законом срока, исчисляемого либо с момента, когда лицо фактически узнало о нарушении своего права, но длительное время не предпринимало действий к его защите, либо с момента, когда лицо в силу своих компетенций и полномочий должно было узнать о таком нарушении права.

Для решения вопроса об исчислении срока исковой давности по иску Управления социальной защиты населения по Нижнеилимскому району к Медведевой Л.И. о взыскании незаконно полученной ею суммы денежной компенсации необходимо было установить начальный момент течения данного срока, то есть день, когда Управление социальной защиты населения по Нижнеилимскому району узнало или должно было узнать о переводе Медведевой Л.И. с должности социального работника Социально-реабилитационного центра для несовершеннолетних "Светлячок" на должность сторожа Центра социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района. При этом начало течения срока исковой давности должно совпадать с моментом возникновения у Управления социальной защиты населения по Нижнеилимскому району права на иск и возможности реализовать его в судебном порядке.

Заявляя о пропуске истцом срока исковой давности, Медведева Л.И. в письменных возражениях на исковое заявление, в апелляционной жалобе ссылалась на то, что истец мог и должен был узнать о её переводе с должности социального работника Социально-реабилитационного центра для несовершеннолетних "Светлячок" на должность сторожа Центра социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района в 2014 году. В подтверждение этих доводов она представила в материалы дела благодарности, выданные ей в 2014 и 2015 годах, с указанием занимаемой ею должности сторожа Центра социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района. Благодарность, выданная в 2014 году, подписана начальником Управления министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области по Нижнеилимскому району Шакиряновой Т.В., которая на момент рассмотрения данного дела являлась директором Управления социальной защиты населения по Нижнеилимскому району.

Отклоняя, как необоснованный, довод Медведевой Л.И. о том, что у истца и её работодателя один учредитель - министерство социального развития, опеки и попечительства Иркутской области, в связи с чем факт перевода Медведевой Л.И. с должности социального работника Социально-реабилитационного центра для несовершеннолетних "Светлячок" на должность сторожа Центра социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района мог быть выявлен истцом при проведении стандартных контрольных мероприятий, суд первой инстанции указал, что возможность получения сведений об увольнении получателя меры социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг из областного государственного учреждения Иркутской области в рамках информационного обмена появилась у истца после введения приказом министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области от 24 июля 2017 г. N 56-96/17-МПР пункта 4 (3) в Положение о порядке организации предоставления мер социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг отдельным категориям работников государственных учреждений Иркутской области.

Вместе с тем в соответствии с Положением о министерстве социального развития, опеки и попечительства Иркутской области, утверждённым постановлением Правительства Иркутской области от 18 сентября 2009 г. N 261/40-пп (далее также - Положение), к числу функций министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области в сфере социальной защиты отдельных категорий граждан относится осуществление ведения информационных баз данных о лицах, имеющих право на предоставление мер социальной поддержки, оказание государственной социальной помощи, и иных категориях граждан (подпункт 49 пункта 8 Положения; нормы данного положения здесь и далее приведены в редакции, действовавшей на момент обращения Медведевой Л.И. за получением денежной компенсации 20 апреля 2009 г.).

Согласно пункту 9 Положения министерство социального развития, опеки и попечительства Иркутской области от имени Иркутской области выступает учредителем областных государственных учреждений, утверждает их уставы, назначает и увольняет руководителей областных государственных учреждений, а также заслушивает отчеты об их деятельности.

Министерство для решения возложенных задач и реализации функций в установленном порядке вправе запрашивать и получать от органов государственной власти (государственных органов), органов местного самоуправления, организаций и граждан необходимую информацию (подпункт 1 пункта 12 Положения).

Министерство осуществляет свою деятельность непосредственно и (или) через территориальные подразделения (управления) министерства, обладающие правами юридического лица (пункт 6 Положения).

Приказом министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области от 19 сентября 2012 г. N 246-МПР утверждено Положение об управлении министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области по Нижнеилимскому району, пунктом 1 которого установлено, что управление министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области по Нижнеилимскому району (далее - Управление) является территориальным подразделением (управлением) министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области.

Подпунктом 1 пункта 9 указанного положения определено, что Управление в рамках возложенных задач и реализации функций в установленном порядке вправе запрашивать и получать от органов государственной власти (государственных органов), органов местного самоуправления, организаций и граждан необходимую информацию.

Суды первой и апелляционной инстанций, определяя начало течения срока исковой давности (о применении которой было заявлено ответчиком Медведевой Л.И.), приведённые нормативные положения, определяющие полномочия министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области и органа социальной защиты населения, во взаимосвязи с нормами Гражданского кодекса Российской Федерации о сроке исковой давности не применили и не выясняли вопрос о том, была ли у истца возможность выявить перевод Медведевой Л.И. с должности социального работника Социально-реабилитационного центра для несовершеннолетних "Светлячок" на должность сторожа Центра социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района до введения пункта 4 (3) в Положение о порядке организации предоставления мер социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг отдельным категориям работников государственных учреждений Иркутской области, предусматривающего возможность получения органом социальной защиты населения в порядке информационного обмена сведений об увольнении получателя меры социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг из областного государственного учреждения.

Вследствие этого обстоятельства, связанные с определением момента возникновения у органа социальной защиты населения права на иск к Медведевой Л.И. о взыскании незаконно полученной суммы денежной компенсации, судебными инстанциями не установлены.

Определяя начало течения срока исковой давности по заявленным Управлением социальной защиты населения по Нижнеилимскому району требованиям, суды первой и апелляционной инстанций в качестве начальной точки отсчёта давностного срока указали на 8 ноября 2017 г. - дату поступления в Управление социальной защиты населения по Нижнеилимскому району приказа о переводе Медведевой Л.И. с должности социального работника Социально-реабилитационного центра для несовершеннолетних "Светлячок" на должность сторожа Центра социальной помощи семье и детям Нижнеилимского района, в то время как согласно положениям пункта 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации для установления начала течения срока исковой давности должны приниматься во внимание не только день, когда истцу стало известно о нарушении своего права, в данном случае о предполагаемом нарушении Медведевой Л.И. обязательства сообщить в орган социальной защиты населения о её переводе с должности социального работника на должность сторожа, но и день, когда истец в силу своих компетенции и полномочий мог узнать об этом.

Ввиду изложенного Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации приходит к выводу о том, что суд первой инстанции и суд апелляционной инстанции при рассмотрении данного дела в результате неправильного применения норм материального права и нарушения норм процессуального права не определили обстоятельства, имеющие значение для дела, и то, какой стороне надлежит их доказывать, не установили эти обстоятельства, не оценили в совокупности имеющиеся по делу доказательства, в связи с чем удовлетворение исковых требований Управления социальной защиты населения по Нижнеилимскому району о взыскании с Медведевой Л.И. незаконно полученной ею суммы денежной компенсации в размере 53 746,83 руб. не может быть признано основанным на нормах права.

Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, проверяя по кассационной жалобе представителя Медведевой Л.И. по доверенности Хильшеровой Е.В. законность решения суда первой инстанции и апелляционного определения суда апелляционной инстанции, допущенные ими нарушения норм материального и процессуального права не выявил и не устранил, тем самым не выполнил требования статьи 379 ⁶ и частей 1-3 статьи 379 ⁷ Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

При таких обстоятельствах решение Нижнеилимского районного суда Иркутской области от 24 мая 2019 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 19 сентября 2019 г. и определение судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 14 января 2020 г. Судебная коллегия признает незаконными. Они приняты с существенными нарушениями норм материального и процессуального права, повлиявшими на исход дела, без их устранения невозможна защита нарушенных прав и законных интересов Медведевой Л.И., что согласно статье 390 ¹⁴ Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является основанием для отмены обжалуемых судебных постановлений и направления дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенное и разрешить возникший спор в соответствии с подлежащими применению к спорным отношениям нормами материального права и установленными по делу обстоятельствами.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, руководствуясь статьями 390 ¹⁴, 390 ¹⁵, 390 ¹⁶ Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации,

определила:

решение Нижнеилимского районного суда Иркутской области от 24 мая 2019 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 19 сентября 2019 г. и определение судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 14 января 2020 г. по делу N 2-620/2019 Нижнеилимского районного суда Иркутской области отменить.

Дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции - Нижнеилимский районный суд Иркутской области.

Председательствующий

Пчелинцева Л.М.

Судьи

Жубрин М.А.

Гуляева Г.А.