Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 13 октября 2004 г. N 64-о04-9 Толкуя все сомнения в соответствии с положениями Конституции РФ и уголовно-процессуального закона в пользу обвиняемых, судебная коллегия считает, что приговор подлежит отмене с прекращением дела за отсутствием состава преступления в действиях осужденных

Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 13 октября 2004 г. N 64-о04-9

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ

рассмотрела в судебном заседании от 13 октября 2004 года кассационные жалобы адвокатов Т. и В. на приговор Сахалинского областного суда от 14 мая 2004 года, по которому

К., родившийся 23 июня 1964 года в с. Веселое Чаинского района Томской области, несудимый, -

осужден по ст.ст. 33 ч. 5, 256 ч. 3 УК РФ к 1 году лишения свободы.

На основании ст. 73 УК РФ наказание постановлено считать условным с испытательным сроком 2 года;

М., родившийся 9 апреля 1961 года в г. Кировограде, несудимый, -

осужден по ст. 256 ч. 3 УК РФ к 1 году лишения свободы.

На основании ст. 73 УК РФ наказание постановлено считать условным с испытательным сроком 2 года.

На осужденных возложена обязанность своим поведением доказать свое исправление.

Заслушав доклад судьи Е., адвоката Т., поддержавшего жалобы, прокурора А., возражавшую против доводов жалоб, но полагавшую приговор отменить, а дело прекратить за истечением срока давности, Судебная коллегия установила:

согласно приговору признаны виновными и осуждены:

М. за то, что, используя свое служебное положение, применив самоходное транспортное средство - средний рыболовный траулер-морозильник (СРТМ-К "Преголя"), незаконно добыл иное водное животное (краб камчатский), а К. в том, что используя свое служебное положение, оказал ему в этом помощь, т.е. совершил пособничество в преступлении.

Преступление совершено 28 августа 2002 года в период с 6 часов 00 минут до 13 часов 10 минут в Татарском проливе в двенадцатимильной морской зоне, прилегающей к материковой части Хабаровского края, при изложенных в приговоре обстоятельствах.

В судебном заседании М. и К. виновными себя не признали.

В кассационных жалобах:

- адвокат В. просит отменить приговор в отношении М. в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, неправильным применением закона и дело прекратить за отсутствием состава преступления;

- адвокат Т. просит приговор в отношении К. отменить и дело прекратить в связи с неправильным применением уголовного закона.

В обоснование жалоб адвокаты подробно анализируют фактические обстоятельства дела, собранные по делу доказательства, положения уголовного закона (ст.ст. 256, 285, 316 УК РФ).

Адвокат В. считает, что версия обвинения, положенная в основу приговора, ничем не подтверждена, собранные по делу доказательства свидетельствуют об отсутствии умысла на незаконную добычу краба, считает несостоятельным вывод суда о том, что доказательством вины является невозвращение краба в среду обитания. Со ссылкой на анализ показаний свидетеля Д., методические рекомендации для инспектора ГМИ, план-задание государственного инспектора РИ считает, что они свидетельствуют о невиновности осужденных в совершении преступлений, за которые осуждены. Адвокат В. считает, что все неустранимые сомнения должны толковаться в пользу обвиняемого и просит об отмене приговора и прекращении дела.

Адвокат Т. считает, что его подзащитный К. осужден за совершение тех действий, которые уголовным законом не отнесены к понятию преступления. Совершенные им действия - непресечние незаконной добычи камчатского краба могли рассматриваться лишь в рамках предъявленного ему обвинения по ст. 285 УК РФ, однако, в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения он просит об отмене приговора и прекращении дела.

Государственный обвинитель возражает против доводов, приведенных в кассационных жалобах адвокатов.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, судебная коллегия считает, что приговор подлежит отмене, а дело - прекращению.

В соответствии с п. 4 ст. 380 УПК РФ, приговор признается не соответствующим фактическим обстоятельствам уголовного дела, если выводы суда, изложенные в приговоре, содержат существенные противоречия, которые повлияли или могли повлиять на решение вопроса о виновности или невиновности подсудимого, на неправильность применения уголовного закона.

В ходе предварительного следствия и в судебном заседании К. показал, что 28 августа 2002 года, находясь в режиме патрулирования, он лично дал указание капитану СРТМ-К "Преголя" М. на преследование неопознанного судна, которое двигалось из экономической зоны в территориальные воды РФ.

Он лично принял решение на подъем немаркированных (как выяснилось позже браконьерских) порядков и помещение краба в чаны и дал об этом указание М.

Он лично принял решение об уничтожении ловушек и их затоплении и дал указание М. выйти на глубины более 500 метров, которые находятся за пределами территориальных вод.

Он же дал команду капитану войти опять в территориальные воды и находится в режиме ожидания до принятия решения руководством ПГМИ ФПС о выпуске краба или его транспортировки в порты Приморского края, но не в порты Сахалина. С этой целью он по радиостанции сообщил о подъеме немаркированных порядков с крабом, исполнявшему обязанности директора ООО "Кильватер-1" Б. и попросил его выйти по телефонной связи на руководство Приморской ГМИ и получить от них дальнейшие для него указания. Эти обстоятельства признаны судом доказанными. Эти обстоятельства были подтверждены в судебном заседании и осужденным М.

В то же время суд допустил в приговоре противоречивые выводы.

Так, указав, что доводы М. о том, что он в соответствии с Правилами рыболовства обязан был подчиниться любым требованиям государственного инспектора К., являются несостоятельными, так как в соответствии с его служебным положением он является руководителем судна и именно его распоряжения подлежащими беспрекословному исполнению всеми находящимися на судне лицами (л. 11 приговора), суд в то же время указал, что К. является представителем государственной власти, наделенным правом предъявлять в соответствии с законом требования к лицам, осуществляющим промысел. Его законные распоряжения были обязательны для исполнения (л. 21).

При таких данных, доводы осужденного М. о том, что все действия были совершены им в соответствии с указаниями государственного морского инспектора К., которым он обязан был подчиниться, по существу не опровергнуты.

Квалифицируя действия К. как пособничество в незаконной добыче краба, суд указал, что К., используя свое служебное положение, вопреки интересам службы, действуя в пределах ранее достигнутой с М.договоренности, не пресек незаконную добычу камчатского краба, с использованием СРТМ-К и в правоохранительные органы о незаконном промысле не сообщил, то есть пособничал М. в совершении незаконной добычи иного водного животного с применением самоходного транспортного средства.

Однако, такой вывод суда не может быть признан обоснованным.

По смыслу закона, в соответствии со ст. 33 УК РФ, пособничеством является заранее обещанная помощь в совершении преступлений.

Указав в приговоре о том, что К. оказывал М. пособничество в рамках ранее достигнутой договоренности, суд в то же время в нарушение требований ст. 73 УПК РФ не указал в описательно-мотивировочной части приговора, когда, где и при каких обстоятельствах состоялась признанная им в приговоре заранее достигнутая договоренность об оказании пособничества в преступлении.

В приговоре по настоящему делу каких-либо объективных доказательств, подтверждающих, что между К. и М. был заранее, до начала совершения преступления либо в процессе его совершения, достигнут сговор об оказания К. пособничества в преступлении, направленного на сокрытие следов его совершения, не приведено.

Не имеется таких доказательств и в материалах дела. Сами осужденные категорически отрицали какую-либо договоренность о совершении преступления, о том, что К. будет оказывать М. помощь в сокрытии следов преступления. Никто из допрошенных по делу свидетелей не изобличал их в этом.

Из описательно-мотивировочной части приговора следует, что составление инспектором К. акта о подъеме немаркированных (браконьерских) орудий лова и акта об их уничтожении, совершенных как указано судом в целях с целью сокрытия незаконной добычи краба, имело место после того, как краб был поднят и помещен в трюм.

Таким образом, вывод суда о том, что К. оказывал М. именно пособничество в незаконной добыче краба, является лишь предположением, а в соответствии со ст. 309 УПК РФ обвинительный приговор не может быть построен на предположениях.

Что касается действий К., то суд указал в приговоре, что он должен был при обнаружении браконьерских порядков сообщить об этом руководству инспекции или в отдел морской охраны ТОФУ, и в соответствии с должностной инструкцией вправе был приступить к выборке браконьерского порядка после разрешения руководства инспекции или морского отдела ТОФУ ФПС РФ.

Как правильно установлено судом, данные требования должностных инструкций К. не выполнены, и он бесспорно действовал в нарушение должностных инструкций.

Указанные обстоятельства могут свидетельствовать о совершении им должностного преступления.

Однако, как видно из дела, государственный обвинитель отказался от обвинения К. по ст. 285 УК РФ.

В связи с отказом государственного обвинителя от обвинения, К. не может нести ответственность за должностное преступление, в связи с чем приговор в отношении него подлежит отмене с прекращением дела.

Принимает во внимание Судебная коллегия и то обстоятельство, что истекли сроки давности привлечения к уголовной ответственности М. и К., предусмотренные ст. 78 УК РФ за преступления, относящиеся к преступлениям небольшой тяжести.

Толкуя все сомнения, в соответствии с положениями Конституции РФ и уголовно-процессуального закона в пользу обвиняемых, судебная коллегия считает, что приговор подлежит отмене с прекращением дела за отсутствием состава преступления в действиях осужденных.

В силу изложенного, руководствуясь ст.ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, Судебная коллегия определила:

приговор Сахалинского областного суда от 14 мая 2004 года в отношении К. и М. отменить с прекращением дела.