Обзор судебной практики по делам, рассмотренным Арбитражным судом Уральского округа в III квартале 2016 года

Споры, связанные с применением гражданского законодательства

1. Срок исковой давности подлежит исчислению отдельно по каждому просроченному платежу[1].

Общество обратилось в арбитражный суд с исковым заявлением к предприятию о взыскании задолженности по договору на выполнение проектных работ и пеней за нарушение сроков оплаты.

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения апелляционным судом, исковые требования удовлетворены в полном объеме.

Судом кассационной инстанции указанные судебные акты отменены в части взыскания пеней ввиду истечения срока исковой давности на основании следующего.

Согласно ст. 196 Гражданского кодекса Российской Федерации[2] общий срок исковой давности устанавливается в три года.

В силу п. 2 ст. 199 ГК РФ исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

На основании ст. 203 ГК РФ течение срока исковой давности прерывается совершением обязанным лицом действий, свидетельствующих о признании долга.

К действиям, свидетельствующим о признании долга в целях перерыва течения срока исковой давности, в частности, могут относиться: признание претензии; изменение договора уполномоченным лицом, из которого следует, что должник признает наличие долга, равно как и просьба должника о таком изменении договора (например, об отсрочке или о рассрочке платежа); акт сверки взаимных расчетов, подписанный уполномоченным лицом. Ответ на претензию, не содержащий указания на признание долга, сам по себе не свидетельствует о признании долга. В тех случаях, когда обязательство предусматривало исполнение по частям или в виде периодических платежей и должник совершил действия, свидетельствующие о признании лишь части долга (периодического платежа), такие действия не могут являться основанием для перерыва течения срока исковой давности по другим частям (платежам) (п. 20 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности"[3]).

Перерыв течения срока исковой давности в связи с совершением действий, свидетельствующих о признании долга, может иметь место лишь в пределах срока давности, а не после его истечения (п. 21 Постановления Пленума ВС РФ N 43).

Срок исковой давности по требованию о взыскании неустойки (ст. 330 ГК РФ) исчисляется отдельно по каждому просроченному платежу, определяемому применительно к каждому дню просрочки (п. 25 Постановления Пленума ВС РФ N 43).

При этом согласно разъяснениям, изложенным в абз. 2 п. 25 Постановления Пленума ВС РФ N 43, признание обязанным лицом основного долга, в том числе в форме его уплаты, само по себе не может служить доказательством, свидетельствующим о признании дополнительных требований кредитора, в частности, процентов за пользование чужими денежными средствами, и, соответственно, не может расцениваться как основание перерыва течения срока исковой давности по дополнительным требованиям.

Из смысла указанных разъяснений следует, что необходимо учитывать волеизъявление должника на совершение действий, направленных на перерыв срока исковой давности не только по основным, но также и по дополнительным требованиям.

Вместе с тем доказательства совершения ответчиком таких действий в материалах дела отсутствуют.

В акте сверки взаимных расчетов сведений о признании задолженности по пеням не содержалось.

Оснований для определения течения срока исковой давности по требованию истца о взыскании пеней в ином порядке, нежели в соответствии с разъяснениями, изложенными в абз. 2 п. 25 Постановления Пленума ВС РФ N 43, не имеется.

2. Ввиду отсутствия доказательств заключения государственного контракта в установленном законом порядке факт поставки товара не породил обязательств казенного учреждения по его оплате[4].

Общество обратилось в арбитражный суд с иском к казенному учреждению о взыскании долга по государственному контракту на поставку продовольственных товаров и неустойки за нарушение сроков оплаты товара.

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения апелляционным судом, исковые требования удовлетворены частично. Взыскивая сумму долга и неустойки, суды исходили из доказанности исполнения истцом обязательств по поставке товара, возникновения у ответчика обязательства по его оплате и ненадлежащего исполнения последним названного обязательства.

Суд кассационной инстанции отменил принятые по делу судебные акты, в удовлетворении иска отказал на основании следующего.

Ответчик по делу является казенным учреждением, соответственно, вступать с ним в договорные отношения контрагенты могут только посредством заключения государственного контракта в порядке, установленном законодательством, регулирующим отношения в сфере обеспечения государственных и муниципальных нужд товарами, работами, услугами (Федеральный закон от 05.04.2013 N 44-ФЗ "О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд"[5], п. 1, 2 ст. 72 Бюджетного кодекса Российской Федерации).

Судами без надлежащего обоснования отклонены документально подтвержденные возражения ответчика о том, что представленный в материалы дела государственный контракт им не согласовывался и не визировался, не зарегистрирован в журнале учета договоров, информация о нем не размещена на официальном сайте, предусмотренная Законом о контрактной системе процедура заключения не соблюдена.

В представленном истцом контракте ссылки на соблюдение при его заключении процедуры, предусмотренной Законом о контрактной системе, отсутствуют, доказательства определения общества в качестве поставщика конкурентными способами в материалы дела не представлены, так же как и доказательства наличия оснований для осуществления закупки спорного товара у общества как единственного поставщика (ст. 93 названного Закона).

С учетом изложенного суд кассационной инстанции пришел к выводу о том, что договор, поименованный как государственный контракт, на котором общество основывает свои исковые требования, положениям Закона о контрактной системе не соответствует, государственным контрактом по смыслу названного Закона признан быть не может.

Поставляя товар без государственного контракта, заключение которого является обязательным, истец действовал при отсутствии соответствующего обязательства. При таких обстоятельствах даже в случае доказанности самого факта поставки ответчику товара на стороне последнего обязательство по его оплате в отсутствие заключенного государственного контракта не возникает.

3. Покупатели, приобретающие газ в целях его преобразования в иной вид энергоресурса (тепло, горячую воду), фактически используют газ в коммерческих целях, в связи с чем не могут быть отнесены к категории коммунально-бытовых потребителей и должны оплачивать газ, потребленный сверх установленного договором объема, с применением повышающих коэффициентов[6].

Ссылаясь на то, что предприятие при определении стоимости поставленного в октябре газа необоснованно применило к цене газа, потребленного сверх установленного договором максимального суточного объема, повышающий коэффициент 1,5, общество обратилось в суд с иском о взыскании излишне уплаченных денежных средств в качестве неосновательного обогащения.

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения апелляционным судом, исковые требования удовлетворены. Суды исходили из того, что газ приобретается истцом как теплоснабжающей организацией непосредственно для работы котельных, обеспечивающих тепловой энергией в числе прочих население, объекты коммунально-бытового и социального назначения, в связи с чем общество относится к коммунально-бытовым потребителям. Следовательно, положения абз. 3 п. 17 Правил поставки газа в Российской Федерации, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 05.02.1998 N 162[7], об оплате газа с учетом повышающих коэффициентов за его перерасход к истцу не применяются.

Суд кассационной инстанции отменил принятые по делу судебные акты и отказал в удовлетворении исковых требований общества ввиду следующего.

Пунктом 17 Правил поставки газа установлено, что при перерасходе газа без предварительного согласования с поставщиком, газотранспортной или газораспределительной организацией покупатель оплачивает дополнительно объем отобранного им газа сверх установленного договором и стоимость его транспортировки за каждые сутки с применением коэффициента: с 15 апреля по 15 сентября - 1,1; с 16 сентября по 14 апреля - 1,5. Это правило не применяется к объемам газа, израсходованным населением и коммунально-бытовыми потребителями.

При применении указанной нормы необходимо учитывать, что покупатели, приобретающие газ в целях его преобразования в иной вид энергоресурса (тепло, горячую воду), фактически используют газ в коммерческих целях, а цена газа заложена в стоимость производимых и продаваемых такими организациями энергоресурсов.

Такие покупатели не могут быть отнесены к категории коммунально-бытовых потребителей и в случае перерасхода газа без предварительного согласования с поставщиком оплачивают газ, отобранный ими сверх установленного договором объема, с применением повышающих коэффициентов, предусмотренных п. 17 Правил поставки газа.

Исключение составляют случаи, когда переработка полученного газа в иной вид энергоресурса происходит на оборудовании, относящемся к общедомовому имуществу жилого дома, то есть в зоне балансовой принадлежности и эксплуатационной ответственности покупателя газа, в целях коммунально-бытового потребления гражданами, проживающими в жилом доме. В этих случаях такого потребителя следует признать коммунально-бытовым; повышающие коэффициенты, предусмотренные п. 17 Правил поставки газа, к нему не применяются.

Материалами дела подтверждено, что поставляемый газ используется истцом для выработки тепловой энергии на котельных, которые не относятся к общему имуществу собственников многоквартирных домов, произведенная теплоэнергия поставляется для отопления и горячего водоснабжения как населения, так и производственных предприятий.

При таких обстоятельствах общество не может быть отнесено к категории коммунально-бытовых потребителей и освобождено от оплаты газа, отобранного им сверх установленного договором объема, с применением повышающих коэффициентов, предусмотренных п. 17 Правил поставки газа.

4. Объем обязательств управляющей компании перед энергоснабжающей организацией по оплате стоимости поставленной в многоквартирный дом тепловой энергии не может быть больше объема обязательств собственников помещений жилого дома по оплате коммунального ресурса. Перерасчет платы за тепловую энергию при предоставлении энергоресурса ненадлежащего качества является обязанностью энергоснабжающей организации[8].

Предприятие обратилось в арбитражный суд с иском о взыскании с управляющей компании задолженности по оплате поставленной в многоквартирные дома тепловой энергии на отопление и горячее водоснабжение, а также процентов по ст. 395 ГК РФ.

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения апелляционным судом, исковые требования удовлетворены.

При этом суды пришли к выводу об отсутствии оснований для уменьшения стоимости поставленных ресурсов на заявленную управляющей компанией сумму в связи с поставкой тепловой энергии для горячего водоснабжения ненадлежащего качества ввиду недоказанности ответчиком указанных обстоятельств.

Не согласившись с данным выводом, суд кассационной инстанции отменил судебные акты в части взыскания указанной суммы и отказал в удовлетворении иска в этой части, отметив следующее.

Согласно п. 31 Правил предоставления коммунальных услуг собственникам и пользователям помещений в многоквартирных домах и жилых домов, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 06.05.2011 N 354[9], исполнитель обязан предоставлять потребителю коммунальные услуги в необходимых для него объемах и надлежащего качества в соответствии с требованиями законодательства Российской Федерации, данными Правилами и договором, содержащим положения о предоставлении коммунальных услуг; производить в установленном данными Правилами порядке расчет размера платы за предоставленные коммунальные услуги, при наличии оснований производить перерасчет размера платы за коммунальные услуги, в том числе в связи с предоставлением коммунальных услуг ненадлежащего качества и (или) с перерывами, превышающими допустимую продолжительность.

Спорные многоквартирные дома оборудованы общедомовыми приборами учета с вычислителем количества теплоты, установленными на границе сетей, входящих в состав общедомового имущества собственников помещений в многоквартирном доме. На основании данных общедомовых приборов учета формируется суммарный объем потребления за месяц, за который поставщик предъявляет счет к оплате.

На основании заявлений жителей о перерасчете платы за горячее водоснабжение в связи с оказанием коммунальной услуги ненадлежащего качества управляющая компания произвела соответствующий перерасчет на заявленную сумму, что подтверждается письмом общества "Расчетный центр - НТ", а также выставленными в адрес жильцов счетами-квитанциями.

Предприятие, являясь энергоснабжающей организацией, в силу своего статуса имеет доступ к приборам учета, возможность снятия контрольных показаний и осуществления контроля режимов потребления тепловой энергии на нужды горячего водоснабжения, поэтому выводы судов первой и апелляционной инстанций о том, что именно ответчиком в материалы дела не представлены архивные данные почасовых показаний общедомовых приборов учета либо такие данные представлены в некорректной форме, противоречат ст. 65, 68 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации[10].

Не оспаривая факт поставки коммунального ресурса ненадлежащего качества, но заявляя возражения относительно достоверности содержащихся в произведенном ответчиком расчете данных о почасовых показаниях общедомовых приборов учета, предприятие документального обоснования соответствующих возражений, равно как и контррасчета, в порядке, предусмотренном ст. 65 АПК РФ, не представило. Истец имел возможность проверить указанные сведения, однако своими процессуальными правами не воспользовался (ч. 2 ст. 9 АПК РФ).

Кроме того, судами не принято во внимание, что в соответствии со ст. 157 Жилищного кодекса Российской Федерации[11], правовой позицией Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации[12], изложенной в п. 2 Постановления Пленума ВАС РФ от 05.10.2007 N 57 и Постановлении Президиума ВАС РФ от 15.07.2010 N 2380/10, объем обязательств управляющей компании перед ресурсоснабжающей организацией за поставленный в многоквартирные дома коммунальный ресурс не может быть больше объема обязательств собственников помещений жилого дома по его оплате, поскольку у управляющей компании отсутствует экономический интерес, отличный от интересов собственников помещений.

Учитывая, что объем обязательств исполнителя коммунальных услуг в отношениях с гражданами не может отличаться от объема обязательств энергоснабжающей организации в случае, если бы у нее были заключены прямые договоры энергоснабжения с гражданами, установленная Правилами N 354 обязанность по перерасчету платы за тепловую энергию на горячее водоснабжение при предоставлении энергоресурсов ненадлежащего качества в обязательном порядке распространяется на энергоснабжающую организацию (предприятие).

Споры, связанные с применением земельного законодательства

5. Оснований для предоставления земельного участка в порядке, который действовал до 01.03.2015, не имелось, поскольку решение о предварительном согласовании обществу места размещения объекта до 01.03.2015 принято не было, при этом судами не было установлено каких-либо обстоятельств, свидетельствующих о том, что причиной непринятия администрацией данного решения была цель воспрепятствовать обществу в реализации его прав[13].

Общество обратилось в арбитражный суд с заявлением к администрации о признании недействительным решения об отказе в предварительном согласовании места размещения объекта, в утверждении акта о выборе земельного участка и об обязании администрации устранить допущенные нарушения посредством возложения на нее обязанности утвердить акт о выборе земельного участка для строительства административного офисного здания.

Решением суда, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, заявленные требования удовлетворены, решение об отказе признано недействительным, на администрацию возложена обязанность утвердить акт о выборе земельного участка в течение 30 дней с момента вступления решения суда в законную силу. При этом суды исходили из того, что заинтересованным лицом по заявлению общества, поданному еще в августе 2014 года, было допущено незаконное бездействие, наличие обстоятельств, препятствовавших своевременному принятию решения об утверждении акта выбора земельного участка для строительства, администрацией не доказано, в связи с чем права заявителя подлежат восстановлению по правилам Земельного кодекса Российской Федерации[14] в редакции, действовавшей до 01.03.2015.

Суд кассационной инстанции отменил принятые по делу судебные акты и отказал в удовлетворении заявленных требований.

В силу п. 1 ст. 30 ЗК РФ (в редакции, действовавшей до 01.03.2015) предоставление земельных участков для строительства из земель, находящихся в государственной или муниципальной собственности, осуществлялось с проведением работ по их формированию без предварительного согласования места размещения объекта либо с предварительным согласованием места размещения объекта.

Порядок предоставления земельного участка с предварительным согласованием места размещения объекта был установлен п. 5 названной статьи и включал в себя выбор земельного участка и принятие в порядке, установленном ст. 31 ЗК РФ, решения о предварительном согласовании места размещения объекта; выполнение в отношении земельного участка кадастровых работ, осуществление его государственного кадастрового учета; принятие решения о предоставлении земельного участка для строительства в соответствии с правилами ст. 32 ЗК РФ.

С 01.03.2015 нормы статей, в том числе ст. 30, 31 ЗК РФ, предусматривавших процедуру выбора земельного участка и принятия решения о предварительном согласовании места размещения объекта, утратили силу на основании Федерального закона от 23.06.2014 N 171-ФЗ.

Названным Законом внесены изменения в ЗК РФ, в соответствии с которыми полностью изменен порядок предоставления земельных участков. Действующие с 01.03.2015 нормы ЗК РФ предусматривают предоставление в аренду земельных участков для строительства на торгах и без проведения торгов. При этом случаи предоставления земельных участков в аренду без проведения торгов ограничены и прямо предусмотрены в п. 2 ст. 39.6 ЗК РФ. Кроме того, соответствующее предоставление (на торгах, без торгов) осуществляется только в отношении образованного в установленном порядке земельного участка.

В ст. 34 Федерального закона от 23.06.2014 N 171-ФЗ закреплены переходные положения. В частности, земельный участок, находящийся в государственной или муниципальной собственности, до 01.03.2018 предоставляется лицу в аренду в соответствии со ст. 31 и 32 ЗК РФ (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу данного Закона) на основании заявления без проведения торгов, если предоставление такого земельного участка лицу предусмотрено решением о предварительном согласовании места размещения объекта, принятым до 01.03.2015, но не ранее чем за три года до предоставления земельного участка (ч. 1 названной статьи).

Таким образом, законодателем предусмотрен юридический факт, наличие которого является основанием для продолжения процедуры предоставления земельного участка для строительства, начатой до 01.03.2015. Таким фактом является принятое до 01.03.2015 решение о предварительном согласовании места размещения объекта, утверждающее акт выбора земельного участка.

Судами установлено, что общество обратилось с заявлением о предоставлении земельного участка в августе 2014 года, в октябре был оформлен акт выбора земельного участка для строительства, однако решение о предварительном согласовании места размещения объекта для строительства, утверждающее акт выбора земельного участка, до 01.03.2015 принято не было.

Вместе с тем само по себе бездействие заинтересованного лица не исключает применение ст. 34 Федерального закона от 23.06.2014 N 171-ФЗ.

Каких-либо обстоятельств, свидетельствующих о том, что данное бездействие было направлено исключительно на воспрепятствование реализации права общества на получение земельного участка по ранее действовавшей процедуре, судами установлено не было, и в судебных актах такие обстоятельства не отражены.

Осуществление выбора земельного участка с составлением соответствующего акта не приводит к возможности получения заявителем земельного участка, так как отсутствует принятое до 01.03.2015 решение о предварительном согласовании места размещения объекта, которое указано в ч. 1 ст. 34 Федерального закона от 23.06.2014 N 171-ФЗ в качестве основания для продолжения процедуры предоставления земельного участка для строительства без проведения торгов.

После 01.03.2015 предоставление обществу земельного участка для строительства по ранее действовавшей процедуре предоставления таких участков невозможно в силу прямого указания закона.

При таких обстоятельствах правовых оснований для удовлетворения заявленных требований в соответствии с нормами действующего законодательства не имеется.

Аналогичный подход высказан в п. 1.1 рекомендаций Научно-консультативного совета при Арбитражном суде Уральского округа N 2/2015 по вопросам применения земельного законодательства.

Споры, связанные с применением законодательства о банкротстве

6. По правилам главы III.1 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)"[15] возможно оспаривание действий по исполнению определения суда об утверждении мирового соглашения, вынесенного по другому делу в исковом процессе, без оспаривания самого мирового соглашения как сделки[16].

Конкурсный управляющий общества обратился в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными сделками действий должника по исполнению заключенного в рамках другого дела мирового соглашения в виде передачи транспортных средств по актам приема-передачи предприятию, а также о применении последствий недействительности этих сделок.

Определением суда заявленные требования удовлетворены.

Судом первой инстанции установлено, что действия должника по передаче имущества другой стороне совершены после принятия судом заявления о признании общества банкротом, то есть в период, предусмотренный п. 2 ст. 61.3 Закона о банкротстве. На момент совершения оспариваемых сделок у общества имелись неисполненные обязательства перед другими кредиторами, чьи требования включены в реестр требований кредиторов должника. Принимая во внимание, что оспариваемыми сделками (действиями) частично погашены требования предприятия по договорам займа, не являющиеся текущими, без соблюдения установленного ст. 134, 137 Закона о банкротстве принципа очередности и пропорциональности удовлетворения требований кредиторов, учитывая, что при отсутствии указанных действий требования предприятия подлежали бы включению в состав третьей очереди реестра требований кредиторов и удовлетворению наравне с иными требованиями кредиторов, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии совокупности условий для признания недействительными сделками действий должника по исполнению мирового соглашения в виде передачи имущества по актам приема-передачи.

Постановлением апелляционного суда определение отменено, в удовлетворении заявления конкурсного управляющего отказано. Суд апелляционной инстанции пришел к выводу о невозможности оспаривания действий по исполнению судебного акта, которым утверждено мировое соглашение, без оспаривания самого мирового соглашения как сделки (п. 1 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)"[17].

Суд кассационной инстанции признал данный вывод ошибочным, отменил постановление апелляционного суда и оставил в силе определение суда первой инстанции, указав следующее.

Норма п. 3 ст. 61.1 Закона о банкротстве предусматривает применение правил главы III.1 Закона о банкротстве к действиям, совершенным во исполнение судебных актов. Разъясняя применение указанной нормы, Пленум ВАС РФ в подп. 6 п. 1 названного Постановления от 23.12.2010 N 63 указал, что по правилам главы III.1 Закона о банкротстве могут, в частности, оспариваться действия по исполнению определения об утверждении мирового соглашения.

При этом в данном случае само мировое соглашение не подвергается судебной ревизии, в предмет судебного исследования входят только действия по исполнению сторонами определения об утверждении мирового соглашения относительно наличия в указанных действиях признаков недействительности, предусмотренных нормами главы III.1 Закона о банкротстве.

Вместе с тем последний абзац п. 1 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 содержит разъяснение, согласно которому, если участвующие в деле о банкротстве лица полагают, что их права и законные интересы нарушены самим мировым соглашением, утвержденным определением суда по другому делу, в частности если такое соглашение обладает признаками, указанными в ст. 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве, то такое мировое соглашение может быть оспорено ими только путем обжалования указанного определения.

В рассматриваемом случае конкурсный управляющий общества просил признать недействительными сделками действия должника по исполнению мирового соглашения в виде передачи имущества по актам приема-передачи, поскольку они повлекли оказание предпочтения одному из кредиторов - предприятию - перед другими кредиторами должника, что не исключается Законом о банкротстве и прямо допускается п. 1 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63.

7. В спорах о привлечении бывшего руководителя должника к субсидиарной ответственности именно бывший руководитель при наличии презумпции, установленной абз. 7 (в настоящее время абз. 9) п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве, должен представить доказательства отсутствия своей вины в признании должника несостоятельным (банкротом). В частности, он может доказывать, что невозможность пополнения конкурсной массы и удовлетворения требований кредиторов была обусловлена объективным отсутствием у должника имущества, а не искажением либо непередачей бухгалтерской документации конкурсному управляющему[18].

Конкурсный управляющий общества обратился в арбитражный суд с заявлением о привлечении на основании п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве бывшего руководителя должника к субсидиарной ответственности по обязательствам должника (документация должника не была передана его бывшим руководителем, требования кредитора не были погашены по причине отсутствия у должника имущества).

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суды исходили из того, что само по себе отсутствие бухгалтерской отчетности не является безусловным основанием для привлечения к субсидиарной ответственности. Кроме того, конкурсный управляющий должен был доказать, что именно неисполнение бывшим руководителем должника обязанности по передаче документов повлекло за собой невозможность формирования конкурсной массы и удовлетворения требований кредиторов.

Суд кассационной инстанции отменил принятые судебные акты и направил дело на новое рассмотрение.

В соответствии с п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве, если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам.

Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, в том числе при отсутствии документов бухгалтерского учета и (или) отчетности (отсутствии в них сведений об объектах, искажении этих сведений) к моменту вынесения определения о введении наблюдения или принятия решения о признании должника банкротом.

В соответствии с абз. 7 п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве контролирующее должника лицо, вследствие действий и (или) бездействия которого должник признан несостоятельным (банкротом), не несет субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в признании должника несостоятельным (банкротом) отсутствует. Такое лицо также признается невиновным, если оно действовало добросовестно и разумно в интересах должника.

Отсутствие вины доказывается лицом, привлекаемым к субсидиарной ответственности (п. 2 ст. 401, п. 2 ст. 1064 ГК РФ).

Для установления причинно-следственной связи и вины привлекаемых к ответственности лиц суду следует учитывать содержащиеся в п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве две опровержимые презумпции: презумпцию признания банкротом вследствие бездействия руководителя должника при непередаче документации должника (или искажении содержащихся в ней сведений), а также презумпцию вины контролирующих должника лиц. Указанные обстоятельства не должны доказываться конкурсным управляющим (они предполагаются), но они могут быть опровергнуты бывшим руководителем. Именно бывший руководитель должника должен представить доказательства, свидетельствующие о том, что невозможность пополнения конкурсной массы и удовлетворения требований кредиторов была обусловлена объективным отсутствием у должника имущества, а не искажением либо непередачей бухгалтерской документации конкурсному управляющему.

Непредставление бывшим руководителем доказательств добросовестности и разумности своих действий в интересах должника должно квалифицироваться исключительно как отказ от опровержения презюмируемого факта, на который ссылается конкурсный управляющий, и влечь риск наступления последствий такого поведения (ст. 9 АПК РФ).

Установление вышеуказанных предмета доказывания, презумпций и правил их опровержения при привлечении к субсидиарной ответственности по п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве обусловлены в том числе и недопустимостью ситуации, когда бывший руководитель, незаконно не представляющий информацию о хозяйственной деятельности должника, занимает пассивную позицию в процессе доказывания, в том числе не раскрывает доказательства по требованию суда, а конкурсный управляющий не обладает необходимой информацией о деятельности должника в силу объективных обстоятельств.

В рассматриваемом случае суды в нарушение установленных п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве презумпций и правил их опровержения возложили на конкурсного управляющего бремя доказывания добросовестности и разумности действий бывшего руководителя и наличия причинно-следственной связи между непредставлением последним документации и банкротством должника.

Таким образом, суды обеих инстанций неправильно распределили бремя доказывания и возложили на конкурсного управляющего обязанность опровержения не требующих доказывания с его стороны презумпций.

8. При рассмотрении спора о привлечении бывших руководителей и участника должника к субсидиарной ответственности судам следовало установить всех контролирующих должника лиц и дать оценку всем доводам конкурсного управляющего, а также правильно распределить бремя доказывания[19].

Конкурсный управляющий должника обратился в арбитражный суд с заявлением о привлечении А. (бывшего руководителя должника), Б. (председателя ликвидационной комиссии) и общества (единственного участника должника) солидарно к субсидиарной ответственности в размере 12 000 000 руб.

По мнению конкурсного управляющего, бывший руководитель должника А. в нарушение п. 1, 2 ст. 9 Закона о банкротстве не исполнил обязанность по обращению в суд с заявлением о признании должника банкротом, что влечет субсидиарную ответственность по п. 2 ст. 10 Закона о банкротстве. Б., как последующий руководитель должника и председатель ликвидационной комиссии, не исполнил установленную п. 2 ст. 126 Закона о банкротстве обязанность по передаче бухгалтерской и иной документации должника, печатей, штампов, материальных и иных ценностей конкурсному управляющему. Относительно общества, которое является участником должника, заявитель полагал, что данное лицо является контролирующим должника лицом, общее собрание участников общества-должника должно проводиться не реже чем 1 раз в год, в связи с чем учредитель не мог не знать о наличии признаков несостоятельности должника и в соответствии с п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве подлежит привлечению к субсидиарной ответственности.

Определением суда, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, заявление конкурсного управляющего должника удовлетворено частично, с Б. в пользу должника в порядке субсидиарной ответственности взыскано 12 000 000 руб. В остальной части в удовлетворении заявления отказано.

Удовлетворяя заявленные требования частично, суды исходили из того, что совокупность условий для привлечения бывшего руководителя А. к ответственности по п. 2 ст. 10 Закона о банкротстве не доказана, доказательства причинения единственным участником должника вреда имущественным правам кредиторов конкурсным управляющим не представлены, нахождение документов бухгалтерского учета и (или) отчетности предполагается у руководителя должника. При этом, по мнению суда, имеется необходимая совокупность обстоятельств для привлечения к субсидиарной ответственности Б. как руководителя ликвидационной комиссии.

Суд кассационной инстанции отменил судебные акты и направил дело на новое рассмотрение в силу следующего.

Согласно п. 3 ст. 3 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" в случае несостоятельности (банкротства) общества по вине его участников или по вине других лиц, которые имеют право давать обязательные для общества указания либо иным образом имеют возможность определять его действия, на указанных участников или других лиц в случае недостаточности имущества общества может быть возложена субсидиарная ответственность по его обязательствам.

По смыслу разъяснений, приведенных в п. 1 и 12 Постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица", в случае нарушения обязанности действовать в интересах юридического лица добросовестно и разумно указанные лица по требованию юридического лица и (или) его учредителей (участников), которым законом предоставлено право на предъявление соответствующего требования, должны возместить убытки, причиненные юридическому лицу таким нарушением.

В соответствии с п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве, если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам.

Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц при наличии, в частности, следующего обстоятельства: причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в ст. 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве.

При этом вред, причиненный имущественным правам кредиторов - уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий либо бездействия, приводящие к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества (ст. 2 Закона о банкротстве).

Конкурсный управляющий при подаче заявления о привлечении к субсидиарной ответственности общества как единственного участника должника ссылался, в частности, на последующее изъятие у общества-должника комплекса недвижимого имущества, что повлекло невозможность осуществления последним основной хозяйственной деятельности.

Упомянутые действия, касающиеся отчуждения производственных объектов, вызывают объективные сомнения в том, что общество-ответчик руководствовалось интересами дочернего общества.

При названных обстоятельствах в силу ст. 65 АПК РФ именно на общество-ответчика перешло бремя доказывания того, что соответствующие действия по изъятию имущества совершались в процессе обычного хозяйственного оборота, а не вызваны использованием участником его возможностей, касающихся определения действий общества во вред кредиторам должника.

Между тем оценка поведению общества-ответчика судами не дана, в нарушение требований ч. 1, 2 ст. 9 АПК РФ негативные последствия несовершения контролирующим лицом процессуальных действий по представлению доказательств возложены на кредиторов.

Разрешая вопрос о том, явилось ли банкротство общества-должника следствием поведения его участника, суды не учли положения ст. 2 Закона о банкротстве, ошибочно отождествив понятия "неплатежеспособность" и "банкротство". Сам по себе момент возникновения признаков неплатежеспособности хозяйствующего субъекта может не совпадать с моментом его фактической несостоятельности (банкротства).

Субсидиарная ответственность участника наступает тогда, когда в результате его поведения должнику не просто причинен имущественный вред, а он стал банкротом, то есть лицом, которое не может удовлетворить требования кредиторов и исполнить публичные обязанности вследствие значительного уменьшения объема своих активов под влиянием контролирующего лица.

В связи с этим судам следовало проверить доводы конкурсного управляющего о том, что на фоне недостаточности денежных средств у общества-должника (появления первых признаков неплатежеспособности) действия общества-участника по изъятию имущества, используемого в производственных целях, усугубили и без того затруднительное финансовое состояние должника, что привело к банкротству, которое в такой ситуации стало неизбежным.

Кроме того, судами не приняты во внимание вступившие в законную силу судебные акты по иным делам, где установлено, что общество-ответчик и иные общества, с которыми были совершены сделки по отчуждению имущества, входят в одну группу лиц (п. 1, 3, 4 ч. 1 ст. 9 Федерального закона от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции"[20]), данные лица как единое лицо должны быть осведомлены о неплатежеспособности должника.

То обстоятельство, что документы должника бывшим руководителем не переданы конкурсному управляющему, само по себе не свидетельствует о том, что должнику причинены убытки исключительно в результате действий (бездействия) Б. (бывшего руководителя и председателя ликвидационной комиссии).

Таким образом, судам следовало установить всех контролирующих должника лиц, а также выяснить, не повлекло ли поведение участников гражданского оборота создание видимости законных сделок, не направлены ли действия всей группы лиц на вывод активов, злоупотребление правом и причинение вреда кредиторам должника.

9. Принятие в отношении гражданина решения о признании его банкротом и введении процедуры реализации имущества должника на стадии рассмотрения обоснованности заявления (по упрощенной процедуре) возможно на основании п. 8 ст. 213.6 Закона о банкротстве при наличии доказательств того, что гражданин не соответствует требованиям для утверждения плана реструктуризации долгов, установленным п. 1 ст. 213.13 Закона о банкротстве (в частности, не имеет источника дохода), и им подано соответствующее ходатайство.

Выявление у должника недвижимого имущества может свидетельствовать о наличии возможности получения дохода и позволяет сделать вывод о том, что в ходе процедуры реструктуризации задолженности требования кредиторов будут погашены полнее, нежели посредством реализации имущества[21].

А. обратилась в арбитражный суд с заявлением о признании физического лица Б. несостоятельным (банкротом) в связи с наличием у последнего неисполненных обязательств в общей сумме 1 250 000 руб., а также об утверждении финансового управляющего.

Решением суда в отношении Б. введена процедура реализации имущества сроком на шесть месяцев, утвержден финансовый управляющий, в третью очередь реестра требований кредиторов должника включено требование А. в сумме 1 250 000 руб. Суд установил, что Б. как должник имеет признаки неплатежеспособности, отвечает требованиям, установленным п. 2 ст. 213.3 Закона о банкротстве, а также принял во внимание ходатайство должника о введении процедуры реализации его имущества. Делая вывод о том, что Б. не имеет источника дохода и не соответствует первому критерию, указанному в п. 1 ст. 213.13 Закона о банкротстве, суд исходил из того, что право определять наличие или отсутствие возможности погашать задолженность и исполнять план реструктуризации принадлежит должнику, который в данном случае имеет намерение удовлетворить требования кредиторов путем реализации имущества.

Постановлением апелляционного суда решение суда в части введения в отношении Б. процедуры реализации имущества отменено, в отношении должника введена процедура реструктуризации долгов, назначен исполняющий обязанности финансового управляющего имуществом. Вопрос об утверждении финансового управляющего для целей введения в отношении Б. процедуры реструктуризации долгов, а также иные вопросы, связанные с введением в отношении должника указанной процедуры, направлены на новое рассмотрение в арбитражный суд первой инстанции.

Суд кассационной инстанции оставил постановление апелляционного суда без изменения.

Согласно ст. 213.2 Закона о банкротстве при рассмотрении дела о банкротстве гражданина применяются реструктуризация долгов гражданина, реализация имущества гражданина, мировое соглашение.

Законодательство, регламентирующее процедуру банкротства гражданина, отводит большую роль в оценке возможности или невозможности реструктуризации долгов самому гражданину-должнику. Однако возможность или невозможность введения этой процедуры не связывается исключительно с мнением самого гражданина-должника. Вопросы, связанные с разработкой плана реструктуризации задолженности, его одобрением, относятся к компетенции кредиторов. Отведение кредиторам ведущей роли в определении процедуры банкротства должника обусловлено необходимостью первоочередной защиты их имущественных прав и законных интересов по отношению к интересам должника, допустившего свою несостоятельность.

Принятие судом решения по результатам рассмотрения плана реструктуризации долгов гражданина основывается, прежде всего, на решении первого собрания кредиторов.

Принятие в отношении гражданина решения о признании его банкротом и введении процедуры реализации имущества должника на стадии рассмотрения обоснованности заявления (по упрощенной процедуре) возможно, если представлены доказательства того, что гражданин не соответствует требованиям для утверждения плана реструктуризации долгов, установленным п. 1 ст. 213.13 Закона о банкротстве (в частности, не имеет источника дохода) и им подано соответствующее ходатайство (п. 8 ст. 213.6 Закона о банкротстве).

Между тем при рассмотрении данного спора судом установлены обстоятельства, позволяющие предположить наличие условий для более полного погашения требований кредиторов в ходе процедуры реструктуризации задолженности, нежели посредством реализации имущества. Так, у должника выявлено несколько земельных участков и иных объектов недвижимости, имеющих коммерческое назначение, что свидетельствует о наличии возможности получения дохода. При этом выписка из ЕГРП в отношении названных объектов недвижимого имущества была представлена должником лишь после представления доказательств того, что должник скрывает от суда сведения о своем действительном имущественном положении. Кроме того, должник ввел суд в заблуждение относительно источников получения дохода, представив справки по форме 2-НДФЛ лишь по одному источнику выплат.

При таких обстоятельствах апелляционный суд пришел к правильному выводу об отсутствии у суда первой инстанции оснований для принятия решения о признании гражданина банкротом и введении процедуры реализации имущества должника по упрощенной процедуре без подготовки и проведения первого собрания кредиторов. В данном случае не имелось препятствий для введения в отношении Б. процедуры реструктуризации долгов.

Споры, связанные с применением процессуального законодательства

10. Заявление о процессуальном правопреемстве в исполнительном производстве и о замене должника - администрации на Министерство по управлению государственным имуществом Свердловской области - подлежало удовлетворению[22].

Общество обратилось в арбитражный суд с заявлениями к администрации о признании незаконными отказов в утверждении схем расположения земельных участков и о возложении обязанности утвердить данные схемы. Обращение общества в администрацию с заявлениями об изготовлении и утверждении схем расположения земельных участков связано с переоформлением зарегистрированного за ним права постоянного (бессрочного) пользования земельными участками.

Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, заявленные требования удовлетворены.

На основании исполнительного листа судебным приставом-исполнителем возбуждено исполнительное производство в отношении должника - администрации.

В дальнейшем общество обратилось в арбитражный суд с заявлением о процессуальном правопреемстве в исполнительном производстве и о замене должника - администрации на Министерство по управлению государственным имуществом Свердловской области.

Определением суда в удовлетворении заявления о процессуальном правопреемстве отказано. Суд первой инстанции исходил из того, что схемы расположения земельных участков до 01.03.2015 (даты вступления в действие Федерального закона от 23.06.2014 N 171-ФЗ "О внесении изменений в Земельный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации"[23]) не утверждены, в связи с чем заявитель утратил право на приобретение прав на земельные участки без проведения конкурсных процедур. Кроме того, согласно Закону от 23.06.2014 N 171-ФЗ Министерство также не имеет полномочий на совершение действий, направленных на предоставление земельных участков, в том числе на утверждение схем расположения земельных участков на кадастровом плане территории, без соблюдения конкурсных процедур.

Постановлением апелляционного суда определение отменено, заявление общества о правопреемстве в исполнительном производстве удовлетворено.

Суд кассационной инстанции согласился с выводами апелляционного суда.

Согласно ч. 1 ст. 48 АПК РФ в случаях выбытия одной из сторон в спорном или установленном судебным актом арбитражного суда правоотношении (реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга, смерть гражданина и другие случаи перемены лиц в обязательствах) арбитражный суд производит замену этой стороны ее правопреемником и указывает на это в судебном акте. Правопреемство возможно на любой стадии арбитражного процесса.

В соответствии с абз. 2 п. 10 ст. 3 Федерального закона от 25.10.2001 N 137-ФЗ "О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации" (в редакции, действовавшей до 01.03.2015) распоряжение земельными участками, государственная собственность на которые не разграничена, осуществляется органами местного самоуправления муниципальных районов, городских округов, если иное не предусмотрено законодательством Российской Федерации об автомобильных дорогах и о дорожной деятельности. С 01.03.2015 указанные положения были исключены из текста Закона.

На основании п. 3, п. 13 ст. 11.10 ЗК РФ, введенной в действие Федеральным законом от 23.06.2014 N 171-ФЗ, подготовка и утверждение схемы расположения земельного участка обеспечиваются исполнительным органом государственной власти или органом местного самоуправления, предусмотренными ст. 39.2 ЗК РФ. Из данной статьи следует, что предоставление земельных участков, находящихся в государственной или муниципальной собственности, осуществляется исполнительным органом государственной власти или органом местного самоуправления в пределах их компетенции в соответствии со ст. 9 - 11 ЗК РФ.

Согласно ст. 10.1 ЗК РФ полномочия органов местного самоуправления и органов государственной власти субъекта Российской Федерации в области земельных отношений, установленные указанным Кодексом, могут быть перераспределены между ними в порядке, предусмотренном ч. 1.2 ст. 17 Федерального закона от 06.10.2003 N 131-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации".

Частью 1.2 ст. 17 Закона от 06.10.2003 N 131-ФЗ предусмотрено, что законами субъекта Российской Федерации может осуществляться перераспределение полномочий между органами местного самоуправления и органами государственной власти субъекта Российской Федерации. Перераспределение полномочий допускается на срок не менее срока полномочий законодательного (представительного) органа государственной власти субъекта Российской Федерации. Такие законы субъекта Российской Федерации вступают в силу с начала очередного финансового года.

Законодательными актами Свердловской области[24] предусмотрено, что с 01.03.2015 полномочиями по распоряжению земельными участками, находящимися в государственной собственности, право собственности на которые не разграничено, расположенными на территории муниципального образования "город Екатеринбург", обладает Министерство по управлению государственным имуществом Свердловской области.

Суд апелляционной инстанции верно указал, что с 01.03.2015 администрация не обладает полномочиями по изготовлению и утверждению схем расположения земельных участков на кадастровом плане территории.

Кроме того, апелляционный суд указал, что процессуальное правопреемство обусловлено правопреемством в материальном праве. Оно допускается при установлении факта перехода к правопреемнику полномочий и функций правопредшественника.

С учетом того, что общество, обладая правом постоянного (бессрочного) пользования земельными участками, обращалось с заявлениями о переоформлении указанного права в порядке ст. 36 ЗК РФ, а также наличия вступившего в законную силу судебного акта, возложившего на администрацию обязанность утвердить схему расположения земельного участка, который является обязательным для органов государственной власти и органов местного самоуправления и подлежит исполнению на всей территории Российской Федерации в силу ст. 16 АПК РФ, заявление общества о процессуальном правопреемстве на стадии исполнительного производства подлежало удовлетворению.

11. В ситуации, когда в ответ на заявку, направленную с приложением проекта договора теплоснабжения, управляющая компания получила от ресурсоснабжающей организации иной проект договора, в связи с чем обратилась в суд с иском о понуждении к заключению договора, оставление искового заявления без рассмотрения по причине несоблюдения претензионного порядка урегулирования спора признано неправомерным[25].

Управляющая компания, осуществляющая функции управления многоквартирными жилыми домами, направила в адрес теплоснабжающей компании оферту о заключении договора теплоснабжения на условиях приложенного проекта договора. Теплоснабжающая компания вернула данный проект договора теплоснабжения без подписания, одновременно направив свой проект договора.

Ссылаясь на неправомерное уклонение теплоснабжающей компании от заключения договора, управляющая компания обратилась в арбитражный суд с иском об обязании заключить договор теплоснабжения на предложенных ею условиях.

Решением суда первой инстанции исковые требования удовлетворены, на теплоснабжающую компанию возложена обязанность заключить договор теплоснабжения на условиях проекта договора, подготовленного управляющей компанией.

Постановлением апелляционного суда решение отменено, иск оставлен без рассмотрения ввиду несоблюдения управляющей компанией досудебного порядка урегулирования спора. При этом суд исходил из того, что на дату обращения в арбитражный суд с иском у управляющей компании имелся проект договора теплоснабжения, подписанный со стороны энергоснабжающей организации, и истец как потребитель в случае несогласия с условиями договора был обязан направить энергоснабжающей организации протокол разногласий (ст. 445 ГК РФ).

Суд кассационной инстанции отменил постановление апелляционного суда и направил дело на новое рассмотрение на основании следующего.

Функционально-целевая направленность претензионного порядка заключается в предоставлении сторонам возможности самостоятельного урегулирования спора. При решении вопроса об оставлении иска без рассмотрения суду необходимо учитывать цель претензионного порядка и перспективы досудебного урегулирования спора.

В п. 4, 5 Правил, обязательных при заключении управляющей организацией или товариществом собственников жилья либо жилищным кооперативом или иным специализированным потребительским кооперативом договоров с ресурсоснабжающими организациями, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 14.02.2012 N 124[26], предусмотрено, что управляющая организация, на которую возложена обязанность по предоставлению потребителям коммунальных услуг, обращается в ресурсоснабжающую организацию для заключения договора ресурсоснабжения. При этом исполнитель направляет в ресурсоснабжающую организацию заявку (оферту) о заключении договора ресурсоснабжения.

Согласно п. 11 Правил N 124 в случае неполучения стороной, направившей заявку (оферту), в течение 30 дней со дня получения заявки (оферты) другой стороной ответа о согласии заключить договор ресурсоснабжения на предложенных условиях либо на иных условиях, соответствующих гражданскому и жилищному законодательству Российской Федерации, в том числе названным Правилам и нормативным правовым актам в сфере ресурсоснабжения, сторона, направившая заявку (оферту), вправе обратиться в суд с требованием о понуждении другой стороны, для которой заключение такого договора является обязательным, к заключению договора ресурсоснабжения.

Исходя из Правил N 124, у управляющей организации отсутствует обязанность, направляя заявку на заключение договора теплоснабжения, направить также проект договора в адрес ресурсоснабжающей организации.

Вместе с тем соответствующего запрета в Правилах N 124 не содержится, а потому управляющая компания, являясь исполнителем коммунальных услуг, вправе направить в адрес теплоснабжающей компании оферту с приложением проекта договора, содержащего все необходимые (существенные) условия договора теплоснабжения.

Ответчик, возвращая истцу предложенный им проект договора теплоснабжения без подписания и одновременно направляя свой проект договора, не отказывал в заключении договора энергоснабжения, а, по сути, направил в адрес истца протокол разногласий, в котором изложена новая редакция договора теплоснабжения.

В силу п. 1 ст. 445 ГК РФ сторона, направившая оферту и получившая от стороны, для которой заключение договора обязательно, извещение о ее акцепте на иных условиях (протокол разногласий к проекту договора), вправе передать разногласия, возникшие при заключении договора, на рассмотрение суда в течение тридцати дней со дня получения такого извещения либо истечения срока для акцепта.

Управляющая компания обратилась в арбитражный суд в установленный срок.

При таких обстоятельствах досудебный порядок урегулирования спора истцом соблюден, спор подлежал рассмотрению апелляционным судом по существу.

12. Правовым последствием непредставления истцом дополнительных доказательств, которые суд согласно ч. 2 ст. 66 АПК РФ предложил представить в обоснование собственных требований или возражений, является отказ в удовлетворении иска по существу, а не наложение судебного штрафа[27].

Администрация обратилась в арбитражный суд с иском к обществу о взыскании задолженности по арендной плате и пени.

Определением суда, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, на администрацию наложен судебный штраф за повторное неисполнение требования суда представить расчет задолженности с учетом доводов ответчика о том, что в многоквартирных домах, расположенных на арендованном земельном участке, права на жилые помещения зарегистрированы. Как указали суды, неисполнение истцом требований о представлении соответствующего расчета повлекло неоправданное затягивание рассмотрения дела, вызвало необходимость повторного отложения судебного разбирательства, воспрепятствовало выяснению судом всех обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения спора. Истец, несмотря на отсутствие у него необходимых сведений, тем не менее не воспользовался правом обратиться к суду с ходатайством об истребовании необходимых доказательств в соответствии с ч. 4 ст. 66 АПК РФ.

Суд кассационной инстанции отменил принятые судебные акты в силу следующего.

В соответствии со ст. 2 АПК РФ одной из задач судопроизводства в арбитражных судах является формирование уважительного отношения к закону и суду.

Согласно ст. 119 АПК РФ судебные штрафы налагаются арбитражным судом в случаях, предусмотренных названным Кодексом, в том числе при неисполнении обязанности представить истребуемое судом доказательство по причинам, признанным судом неуважительными, либо неизвещении суда о невозможности представления доказательств вообще или в установленный срок, а также в случае неуважения к арбитражному суду.

Судебный штраф является мерой юридической ответственности, представляющей собой имущественную санкцию, которая применяется арбитражным судом по основаниям и в порядке, установленным АПК РФ в отношении лиц, не исполняющих возложенные на них законом обязанности и (или) законные требования арбитражного суда.

По смыслу процессуального законодательства наложение судебного штрафа является правом арбитражного суда, который в рамках своих дискреционных полномочий на основе конкретных обстоятельств отдельно взятого дела и действующего законодательства может принять решение о наложении судебного штрафа и вынести соответствующее определение.

Из материалов дела следует, что, подавая иск к обществу о взыскании задолженности по арендной плате и пени, администрация в целях подтверждения использования арендатором земельного участка представила договор аренды и акт приема-передачи земельного участка, а также расчеты арендной платы и задолженности ответчика за спорный период.

Общество, в свою очередь, представило суду возражения относительно периода пользования земельным участком и направило свой расчет арендной платы.

Указанные действия соответствуют положениям ст. 65 АПК РФ, а представленные сторонами документы не препятствовали суду рассмотреть спор по существу. Возлагая на истца обязанность представить расчет задолженности с учетом доводов ответчика, притом что у суда имелись представленные обществом расчеты арендной платы, суд неправильно распределил бремя доказывания.

Предложив администрации представить дополнительный расчет с учетом доводов ответчика, суд первой инстанции исходил из правомочий, предусмотренных ч. 2 ст. 66 АПК РФ.

В то же время за непредставление лицами, участвующими в деле, дополнительных доказательств, которые арбитражный суд предложил им представить в обоснование их собственных требований или возражений, наложение штрафа не предусмотрено (п. 17 Постановления Пленума ВАС РФ от 20.12.2006 N 65 "О подготовке дела к судебному разбирательству"). Правовым последствием непредставления истцом дополнительных документов является отказ в удовлетворении иска по существу, а не наложение судебного штрафа.

13. При отсутствии в протоколе судебного заседания отметки об устном ходатайстве ответчика о применении исковой давности и без наличия в материалах дела диска аудиозаписи судебного заседания возможность проверить обоснованность довода заявителя о заявлении им устного ходатайства о пропуске истцом срока исковой давности отсутствует[28].

Администрация обратилась в арбитражный суд с иском к обществу о взыскании задолженности за фактическое пользование земельным участком за период с мая 2012 г. по июль 2015 г., процентов за пользование чужими денежными средствами, а также денежной суммы на случай неисполнения судебного акта в размере, определенном судом, в порядке ст. 308.3 ГК РФ.

Решением суда, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, с общества в пользу администрации взысканы задолженность и проценты за пользование чужими денежными средствами. В удовлетворении остальной части исковых требований отказано.

В части отказа в удовлетворении исковых требований, предъявленных на основании ст. 308.3 ГК РФ, судебные акты не оспаривались, в связи с чем их законность в данной части судом кассационной инстанции не проверялась.

Отменяя решение и постановление судов и направляя дело на новое рассмотрение, окружной суд исходил из следующего.

В соответствии с ч. 1 ст. 155 АПК РФ в ходе каждого судебного заседания арбитражного суда первой инстанции, а также при совершении отдельных процессуальных действий вне судебного заседания ведется протоколирование с использованием средств аудиозаписи и составляется протокол в письменной форме.

Протокол является дополнительным средством фиксирования данных о ходе судебного заседания, в том числе об устных заявлениях и ходатайствах лиц, участвующих в деле (п. 6 ч. 2 ст. 155 АПК РФ).

Протоколирование судебного заседания с использованием средств аудиозаписи ведется непрерывно в ходе судебного заседания. Материальный носитель аудиозаписи приобщается к протоколу (ч. 6 ст. 155 АПК РФ).

Заявления и ходатайства лиц, участвующих в деле, по вопросам, связанным с разбирательством дела, подаются в письменной форме, направляются в электронном виде или заносятся в протокол судебного заседания. Поступившие ходатайства разрешаются арбитражным судом после заслушивания мнений других лиц, участвующих в деле, по результатам рассмотрения заявлений и ходатайств арбитражный суд выносит определения (ч. 1, 2 ст. 159 АПК РФ).

Как утверждал ответчик, им в предварительном судебном заседании в устной форме было заявлено о пропуске истцом срока исковой давности за период с мая по июль 2012 г. (п. 2 ст. 199 ГК РФ).

Письменный протокол предварительного судебного заседания в материалах дела имеется, однако сведения о подаче ответчиком данного ходатайства в нем отсутствуют.

Диск аудиозаписи данного судебного заседания в материалах дела также отсутствует. Из акта, представленного судом первой инстанции по запросу суда кассационной инстанции, следует, что файл аудиозаписи указанного судебного заседания не сохранился по причине технических неполадок оборудования и возможность перенести его на материальный носитель отсутствует.

Согласно п. 22 Постановления Пленума ВАС РФ от 17.02.2011 N 12 "О некоторых вопросах применения Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 27.07.2010 N 228-ФЗ "О внесении изменений в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации", если на судебный акт подана апелляционная (кассационная) жалоба, содержащая доводы относительно отсутствия аудиозаписи судебного заседания на материальном носителе, в то время как посредством аудиозаписи были зафиксированы сведения, послужившие основанием для принятия этого судебного акта, а арбитражный суд установит, что файл аудиозаписи судебного заседания, сохраненный в информационной системе арбитражного суда, утрачен и не может быть восстановлен, данное обстоятельство является основанием для отмены судебного акта в любом случае применительно к п. 6 ч. 4 ст. 270 или п. 6 ч. 4 ст. 288 АПК РФ соответственно.

Поскольку без наличия диска аудиозаписи судебного заседания отсутствует возможность проверки обоснованности довода заявителя о заявлении им устного ходатайства о пропуске истцом срока исковой давности, что влияет на законность выводов судов о наличии оснований для взыскания платы за пользование земельным участком в заявленном истцом размере, судебные акты отменены применительно к п. 6 ч. 4 ст. 288 АПК РФ, дело направлено на новое рассмотрение.

14. Судебные издержки на представителя, понесенные сторонами в ходе рассмотрения дела до заключения ими мирового соглашения, соглашения о примирении, подлежат распределению только в том случае, если соответствующее условие содержится в мировом соглашении, соглашении о примирении. При отсутствии такого условия судебные расходы распределению между сторонами не подлежат [29].

Общество обратилось в арбитражный суд с иском к иному обществу о взыскании 1 000 000 руб., уплаченных в качестве авансов по договорам поставки, 3 000 000 руб. пени, а также 100 000 руб. судебных расходов.

Решением суда в иске отказано, с истца в доход федерального бюджета взыскано 46 000 руб. государственной пошлины.

Постановлением апелляционного суда решение суда отменено, утверждено заключенное между сторонами мировое соглашение, по условиям которого ответчик обязуется возвратить истцу аванс в сумме 357 120 руб., а истец отказывается от взыскания пени в сумме 200 000 руб. Истец также частично отказался от заявленных исковых требований. Производство по делу прекращено, кроме того, с ответчика в пользу истца взыскано 60 000 руб. судебных расходов на оплату услуг представителя.

Проверив законность судебного акта в обжалуемой части, суд кассационной инстанции отменил постановление апелляционного суда в части взыскания с ответчика судебных расходов на оплату услуг представителя в размере 60 000 руб. и отказал в удовлетворении требований истца о взыскании с ответчика 100 000 руб. судебных расходов. В остальной части постановление оставлено без изменения.

Согласно ч. 1, 2 ст. 110 АПК РФ судебные расходы, понесенные лицами, участвующими в деле, в пользу которых принят судебный акт, взыскиваются арбитражным судом со стороны. Расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, взыскиваются арбитражным судом с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах.

В соответствии с п. 27 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.01.2016 N 1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела" при заключении мирового соглашения, соглашения о примирении судебные издержки распределяются в соответствии с его условиями. В том случае, если в мировом соглашении, соглашении о примирении стороны не предусмотрели условия о распределении судебных издержек, суд разрешает данный вопрос с учетом того, что заключение мирового соглашения, соглашения о примирении обусловлено взаимными уступками сторон и прекращение производства по делу ввиду данного обстоятельства само по себе не свидетельствует о принятии судебного акта в пользу одной из сторон спора. Поэтому судебные издержки, понесенные сторонами в ходе рассмотрения дела до заключения ими мирового соглашения, соглашения о примирении, относятся на них и распределению не подлежат.

Таким образом, судебные издержки на представителя, понесенные сторонами в ходе рассмотрения дела до заключения ими мирового соглашения, соглашения о примирении, подлежат распределению только в том случае, если соответствующее условие содержится в мировом соглашении, соглашении о примирении.

Поскольку из содержания утвержденного судом мирового соглашения не следует, что стороны достигли соглашения о возложении бремени несения судебных расходов на оплату услуг представителя истца на ответчика, данная сумма не подлежала распределению между сторонами.

15. При решении вопроса о возвращении апелляционной жалобы в связи с неустранением заявителем обстоятельств, которые послужили основанием для оставления ее без движения, необходимо принимать во внимание порядок и сроки приема, регистрации и передачи поступающей в арбитражный суд корреспонденции[30].

Определением апелляционного суда апелляционная жалоба общества возвращена заявителю ввиду неустранения в установленный срок обстоятельств, послуживших основанием для оставления апелляционной жалобы без движения. Данное определение вынесено на следующий день после истечения срока оставления апелляционной жалобы без движения.

Суд кассационной инстанции отменил определение и направил дело на рассмотрение в апелляционный суд, указав следующее.

Согласно ч. 1, 2 ст. 263 АПК РФ арбитражный суд апелляционной инстанции, установив при рассмотрении вопроса о принятии апелляционной жалобы к производству, что она подана с нарушением требований, установленных ст. 260 названного Кодекса, выносит определение об оставлении апелляционной жалобы без движения. В определении арбитражный суд указывает основания для оставления апелляционной жалобы без движения и срок, в течение которого лицо, подавшее апелляционную жалобу, должно устранить обстоятельства, послужившие основанием для оставления апелляционной жалобы без движения.

С учетом разъяснений, содержащихся в п. 20 Постановления Пленума ВАС РФ от 28.05.2009 N 36 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции", если апелляционная жалоба оставлена без движения и по истечении установленного срока суд апелляционной инстанции не располагает информацией об устранении заявителем обстоятельств, которые послужили основанием для оставления ее без движения, то суд должен выяснить, поступала ли в арбитражный суд от заявителя информация, касающаяся устранения обстоятельств.

Обществом в подтверждение своевременности представления документов во исполнение определения об оставлении апелляционной жалобы без движения представлены копия накладной экспресс-доставки, а также копия доставочного листа к накладной, свидетельствующие о доставке документов от общества в апелляционный суд в последний день срока, установленного для устранения обстоятельств.

Данная информация подтверждена результатами проверки поступления в апелляционный суд документов от заявителя (объяснениями специалиста экспедиции суда), проведенной в связи с соответствующим запросом суда кассационной инстанции.

При таких обстоятельствах следует признать, что обществом своевременно были приняты надлежащие меры по устранению обстоятельств, послуживших основанием для оставления апелляционной жалобы без движения.

Споры, связанные с применением налогового законодательства

16. Возложение обязанности по уплате одного и того же налога за один период на разных лиц противоречит общим принципам налогового законодательства[31].

По результатам выездной налоговой проверки инспекцией принято решение о доначислении налога на доходы физических лиц[32], налога на добавленную стоимость[33], начислении пеней за несвоевременную уплату названных налогов и привлечении к ответственности, предусмотренной ст. 122, 123 Налогового кодекса Российской Федерации[34]. На основании указанного решения налогоплательщику выставлено требование об уплате начисленных сумм. В связи с неисполнением требования на основании п. 3 ст. 46 НК РФ инспекцией принято решение о взыскании налогов, пеней, штрафов за счет денежных средств на счетах налогоплательщика в банках, а также электронных денежных средств, в банк направлены инкассовые поручения. В условиях отсутствия денежных средств на счете налогоплательщика принято решение о взыскании налогов, пеней, штрафов за счет имущества.

Налоговым органом в соответствии со ст. 78 НК РФ частично проведены зачеты имеющейся переплаты по налогам в счет погашения задолженности.

На основании постановления, выданного налоговым органом, судебным приставом-исполнителем вынесено постановление о возбуждении исполнительного производства, по которому произведено взыскание спорных сумм налогов, пеней и штрафов.

Индивидуальный предприниматель обратился в арбитражный суд с заявлением о признании незаконными действий по взысканию сумм, начисленных по результатам выездной налоговой проверки.

Решением суда, оставленным без изменения судом кассационной инстанции, заявленные требования удовлетворены ввиду следующего.

В соответствии со ст. 69 АПК РФ вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для арбитражного суда по вопросам о том, имели ли место определенные действия и совершены ли они определенным лицом.

Из приговора районного суда следует, что гражданин осуществлял предпринимательскую деятельность через подставное лицо - свою мать, которая зарегистрировалась в качестве предпринимателя и открыла счет в банке по просьбе сына, который не исчислил и не уплатил в бюджет НДС и НДФЛ. Поскольку гражданин осуществлял через свою мать предпринимательскую деятельность, выполнял организационно-распорядительные и административно-хозяйственные обязанности, распоряжался денежными средствами, следовательно, он был ответственным за финансово-хозяйственную деятельность и на него в соответствии со ст. 57 Конституции Российской Федерации, ст. 19, 23, п. 2 ст. 44, п. 1 ст. 45 НК РФ возлагается обязанность по уплате законно установленных налогов и сборов.

Следовательно, именно гражданин, осуществляющий предпринимательскую деятельность через подставное лицо, должен нести ответственность за возникшие последствия в виде обязанности уплатить фактически доначисленные НДФЛ и НДС, что также отражено в рассматриваемом приговоре районного суда.

Кроме того, налоговый орган, обращаясь с гражданским иском в уголовном деле, просил взыскать с гражданина, осуществляющего предпринимательскую деятельность через подставное лицо, и задолженность по налогам, доначисленным и взысканным впоследствии с предпринимателя. Гражданский иск налогового органа удовлетворен в полном объеме.

Между тем возложение обязанности по уплате одного и того же налога за один период на разных лиц противоречит общим принципам налогового законодательства.

17. Подписание счетов-фактур неустановленным лицом само по себе не может служить основанием для признания налоговой выгоды необоснованной[35].

Инспекцией проведена камеральная налоговая проверка представленной обществом декларации по налогу на добавленную стоимость, по итогам которой составлен акт, проведены дополнительные мероприятия налогового контроля и принято решение, которым уменьшена сумма НДС, заявленная налогоплательщиком к возмещению.

Основанием для принятия указанного решения послужили следующие выводы налогового органа.

Общество в спорный период в качестве тары для производимой им продукции (масло растительное фасованное) приобретало гофроящики у спорного контрагента.

Не приводя в вышеуказанных решениях доводов об отсутствии факта поставки в адрес налогоплательщика названной продукции в соответствующих объемах, налоговый орган принял вычеты по счетам-фактурам спорного контрагента, составленным до даты смерти руководителя и учредителя контрагента. В то же время инспекция пришла к выводу о неправомерности применения налоговых вычетов по счетам-фактурам, датированным после смерти руководителя.

При этом инспекция указывала на наличие у названного контрагента признаков номинальной структуры (номинальность руководителя, отсутствие материально-технической базы, минимальная бухгалтерская и налоговая отчетность), а также на то обстоятельство, что счета-фактуры, оформленные после смерти руководителя контрагента, подписаны фактически неустановленными лицами, что является нарушением ст. 169 НК РФ.

Более того, сделки по приобретению названного товара, совершенные после даты смерти учредителя и руководителя контрагента, квалифицированы инспекцией как ничтожные (ст. 169 ГК РФ) и, соответственно, не влекущие правовых последствий в виде учета составленных на основании указанных сделок первичных документов для налоговых вычетов по НДС.

Данные обстоятельства, по мнению инспекции, свидетельствуют о создании формального документооборота между налогоплательщиком и спорным контрагентом.

Кроме того, налоговый орган также ссылался на непроявление налогоплательщиком должной осмотрительности в выборе контрагента, обладающего признаками фирмы-однодневки.

Общество обратилось в арбитражный суд с заявлением о признании недействительным решения налогового органа, указывая на то, что товар, приобретенный у спорного контрагента, фактически использовался им в своей производственной деятельности. При выборе данного контрагента был проверен факт его регистрации в Едином государственном реестре юридических лиц. Основания для особых мер предосторожности (например, личные встречи с руководителем контрагента, оценка деловой репутации) отсутствовали по причине незначительности рассматриваемой сделки для основной деятельности налогоплательщика.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции согласился с позицией налогового органа о невозможности предоставления налоговых вычетов по счетам-фактурам, составленным после смерти руководителя спорного контрагента, в связи с непроявлением налогоплательщиком должной степени осмотрительности в выборе контрагента.

Суд апелляционной инстанции, оставляя решение суда без изменения, поддержал позицию инспекции об отсутствии реальных хозяйственных операций между налогоплательщиком и спорным контрагентом начиная с даты смерти руководителя по причине фактической ничтожности соответствующих разовых сделок в силу ст. 169 ГК РФ.

Судом апелляционной инстанции также отмечено, что факт неуплаты спорным контрагентом НДС в бюджет является основанием для отказа в применении налоговых вычетов обществом.

Судом кассационной инстанции изложенные выводы судов признаны ошибочными, указанные судебные акты отменены, дело передано на новое рассмотрение в арбитражный суд первой инстанции.

В силу п. 1 ст. 171 НК РФ налогоплательщик имеет право уменьшить общую сумму налога, исчисленную в соответствии со ст. 166 названного Кодекса, на установленные данной статьей налоговые вычеты.

Пунктом 2 ст. 171 НК РФ предусмотрено, что вычетам подлежат суммы налога, предъявленные налогоплательщику при приобретении товаров (работ, услуг), приобретаемых для осуществления операций, признаваемых объектами налогообложения.

Согласно п. 1, 2 ст. 169 НК РФ счет-фактура является документом, служащим основанием для принятия покупателем предъявленных продавцом товаров (работ, услуг) сумм налога к вычету. Счета-фактуры, составленные и выставленные с нарушением порядка, установленного п. 5 и 6 названной статьи, не могут являться основанием для принятия предъявленных покупателю продавцом сумм налога к вычету или возмещению.

В соответствии с Постановлением Пленума ВАС РФ от 12.10.2006 N 53 "Об оценке арбитражными судами обоснованности получения налогоплательщиком налоговой выгоды"[36] судебная практика разрешения налоговых споров исходит из презумпции добросовестности налогоплательщиков и иных участников правоотношений в сфере экономики. В связи с этим предполагается, что действия налогоплательщика, имеющие своим результатом получение налоговой выгоды, экономически оправданы, а сведения, содержащиеся в налоговой декларации и бухгалтерской отчетности, - достоверны.

Представление налогоплательщиком в налоговый орган всех надлежащим образом оформленных документов, предусмотренных законодательством о налогах и сборах, в целях получения налоговой выгоды является основанием для ее получения, если налоговым органом не доказано, что сведения, содержащиеся в этих документах, неполны, недостоверны и (или) противоречивы.

Бремя доказывания обстоятельств, свидетельствующих о необоснованности налоговой выгоды, возлагается на налоговый орган.

С учетом презумпции добросовестности налогоплательщика выводы налогового органа о необоснованности налоговой выгоды должны быть основаны на объективной информации, с бесспорностью подтверждающей, что действия налогоплательщика не имели разумной деловой цели, а были направлены исключительно на создание благоприятных налоговых последствий.

Пунктом 10 Постановления Пленума ВАС РФ N 53 определено, что факт нарушения контрагентом налогоплательщика своих налоговых обязанностей сам по себе не является доказательством получения налогоплательщиком необоснованной налоговой выгоды. Налоговая выгода может быть признана необоснованной, если налоговым органом будет доказано, что налогоплательщик действовал без должной осмотрительности и осторожности и ему должно было быть известно о нарушениях, допущенных контрагентом.

Налоговая выгода может быть также признана необоснованной, если налоговым органом будет доказано, что деятельность налогоплательщика направлена на совершение операций, связанных с налоговой выгодой, преимущественно с контрагентами, не исполняющими своих налоговых обязанностей.

В соответствии с правовыми позициями ВАС РФ, изложенными в Постановлениях Президиума от 20.04.2010 N 18162/09, от 25.05.2010 N 15658/09, от 08.06.2010 N 17684/09, при реальности произведенного сторонами исполнения по сделке то обстоятельство, что эта сделка и документы, подтверждающие ее исполнение, от имени контрагента общества оформлены за подписью лица, отрицающего их подписание и наличие у него полномочий руководителя, само по себе не является безусловным и достаточным доказательством, свидетельствующим о получении обществом необоснованной налоговой выгоды.

При установлении указанного обстоятельства и недоказанности отсутствия реальности исполнения по сделке в применении налогового вычета по НДС может быть отказано при условии, если налоговым органом будет доказано, что общество действовало без должной осмотрительности и исходя из условий и обстоятельств совершения и исполнения соответствующей сделки оно знало или должно было знать об указании контрагентом недостоверных сведений или о подложности представленных документов ввиду их подписания лицом, не являющимся руководителем контрагента, или о том, что в качестве контрагента по договору было указано лицо, не осуществляющее реальной предпринимательской деятельности и не декларирующее свои налоговые обязанности в связи со сделками, оформляемыми от его имени.

Таким образом, применительно к НДС налоговая выгода может быть признана необоснованной при доказанности либо отсутствия реальности спорной хозяйственной операции, либо неосмотрительности налогоплательщика в выборе проблемного контрагента, указывающего в подтверждающих документах недостоверные сведения и не осуществляющего реальной предпринимательской деятельности.

Реальность той или иной хозяйственной операции обусловлена фактическим поступлением в адрес налогоплательщика соответствующего товара, хотя бы и по документам, подписанным неустановленными лицами. В частности, реальность приобретения товара у фирмы-однодневки может быть подтверждена фактом использования данного товара в производственной деятельности.

В случае если, делая вывод о формальности документооборота, инспекция не добывает в ходе мероприятий налогового контроля достаточных доказательств в опровержение факта реальной поставки товара (или поставки товара не проблемным контрагентом, а иными лицами), а ограничивается лишь констатацией факта наличия у контрагента признаков номинальной структуры, выводы о формальности созданного документооборота не могут быть признаны судом доказанными.

Общество приводило доводы о том, что гофроупаковка, приобретенная согласно представленным документам у спорного контрагента, фактически поступила в адрес налогоплательщика, использовалась последним в своей производственной деятельности. Данные факты налоговым органом не были опровергнуты. Инспекцией также не было представлено доказательств того, что соответствующие объемы продукции приобретены налогоплательщиком у третьих лиц, то есть иных поставщиков гофроупаковки.

Данным доводам общества судами не дана какая-либо правовая оценка в нарушение требований о мотивированности судебных актов (ст. 170 АПК РФ).

Более того, часть вычетов по счетам-фактурам контрагента, датированным до момента смерти его руководителя и учредителя, принята налоговым органом. Из изложенного следует, что инспекция, отказывая в спорной части вычетов, фактически исходила из того, что подтверждающие документы подписаны неустановленными лицами.

Между тем, как уже было указано, факт подписания счетов-фактур неустановленными лицами сам по себе не может служить основанием для признания налоговой выгоды необоснованной.

Вывод суда апелляционной инстанции о том, что недействительность сделки влечет невозможность применения налоговых вычетов, противоречит позиции ВАС РФ, выраженной в п. 9 Обзора практики разрешения арбитражными судами дел, связанных с применением отдельных положений главы 30 Налогового кодекса Российской Федерации, содержащегося в информационном письме от 17.11.2011 N 148, согласно которой по смыслу п. 1 ст. 54 НК РФ налоговые последствия влекут не сами гражданско-правовые сделки, а совершаемые во исполнение этих сделок финансово-хозяйственные операции.

Наряду с приведенными обстоятельствами суды первой и апелляционной инстанций указали на то, что общество не проявило должной степени осмотрительности при выборе спорного контрагента.

При этом суды ограничились фактом выбора налогоплательщиком в качестве поставщика юридического лица с признаками номинальной структуры, а также подписанием спорных счетов-фактур неустановленными лицами.

Между тем в силу вышеуказанных правовых позиций ВАС РФ нарушение контрагентом своих налоговых обязательств может влечь негативные последствия для налогоплательщика только в случае, когда сам налогоплательщик мог и должен был знать о том, что вступает в правоотношения с хозяйствующим субъектом, не исполняющим налоговых обязательств.

Данный факт доказывается налоговым органом с учетом оценки условий и обстоятельств совершения и исполнения соответствующей сделки.

В свою очередь, если оправдательные документы со стороны поставщиков подписаны неустановленными лицами либо данные поставщики не исполняют своих налоговых обязанностей, налогоплательщик вправе приводить доказательства, свидетельствующие о том, что исходя из условий заключения и исполнения договора он не мог и не должен был знать о заключении сделки с организацией, не осуществляющей реальной предпринимательской деятельности.

Обществом при оспаривании решений инспекции отмечалось, что степень проявленной осмотрительности при соблюдении "стандартных" мер предосторожности (проведение проверки регистрации спорного контрагента в Едином государственном реестре юридических лиц) является должной и достаточной применительно к спорным сделкам, не имеющим существенного характера для основной деятельности налогоплательщика.

Данным доводам судами не дана какая-либо правовая оценка. Напротив, выводы о недостаточной степени осмотрительности сделаны судом исключительно в связи с ненадлежащим исполнением контрагентом своих налоговых обязательств без установления следующих обстоятельств: мог и должен ли был налогоплательщик знать о том, что его контрагент не исполняет налоговых обязательств; имеется ли какая-либо взаимосвязь между указанными лицами, позволяющая установить факт осведомленности налогоплательщика о недобросовестности контрагента; важность сделок (например, в силу крупного размера) как условие для повышения уровня внимания к выбору поставщика. Чем значимее сделка для предпринимательской деятельности налогоплательщика, тем выше должна быть степень осмотрительности последнего в соответствующем выборе. Данным правилом руководствовался ВАС РФ в Постановлении Президиума от 12.02.2008 N 12210/07 при оценке степени осмотрительности налогоплательщика в выборе контрагента при приобретении дорогостоящего объекта недвижимости.

Споры, связанные с применением законодательства об административных правонарушениях

18. Положения ч. 3.3 ст. 4.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях[37] могут применяться к правонарушениям, совершенным до вступления в силу указанной нормы, на основании ч. 2 ст. 1.7 названного Кодекса[38].

Общества обратились в арбитражный суд с заявлениями к антимонопольному органу о признании недействительными решения и предписания, незаконными постановлений о назначении административного наказания по ч. 1 ст. 14.32 КоАП РФ в виде штрафов в сумме 25 002 500 руб.

Решением арбитражного суда первой инстанции, оставленным без изменения апелляционным судом, заявленные требования удовлетворены частично, снижен размер штрафа.

При этом судами сделан вывод о том, что, поскольку ч. 3.3 ст. 4.1 КоАП РФ введена после совершения заявителями административного правонарушения, она не может быть применена в рамках данного дела.

Суд кассационной инстанции не согласился с изложенным выводом судов в силу следующего.

На основании ч. 2 ст. 1.7 КоАП РФ закон, смягчающий или отменяющий ответственность за административное правонарушение либо иным образом улучшающий положение лица, совершившего административное правонарушение, имеет обратную силу, то есть распространяется и на лицо, которое совершило административное правонарушение до вступления такого закона в силу и в отношении которого постановление о назначении административного наказания не исполнено.

В силу ч. 3.2 ст. 4.1 КоАП РФ при наличии исключительных обстоятельств, связанных с характером совершенного административного правонарушения и его последствиями, имущественным и финансовым положением привлекаемого к административной ответственности юридического лица, судья, орган, должностное лицо, рассматривающие дела об административных правонарушениях либо жалобы, протесты на постановления и (или) решения по делам об административных правонарушениях, могут назначить наказание в виде административного штрафа в размере менее минимального размера административного штрафа, предусмотренного соответствующей статьей или частью статьи раздела II данного Кодекса, в случае если минимальный размер административного штрафа для юридических лиц составляет не менее ста тысяч рублей.

Согласно ч. 3.3 ст. 4.1 КоАП РФ при назначении административного наказания в соответствии с ч. 3.2 данной статьи размер административного штрафа не может составлять менее половины минимального размера административного штрафа, предусмотренного для юридических лиц соответствующей статьей или частью статьи раздела II КоАП РФ.

Часть 3.3 ст. 4.1 КоАП РФ введена Федеральным законом от 31.12.2014 N 515-ФЗ и вступила в законную силу 01.01.2015. Спорные постановления вынесены административным органом 12.11.2015.

Из материалов дела следует, что недопустимые в соответствии с антимонопольным законодательством Российской Федерации согласованные действия обществ (заключение соглашения, договоров субподряда, выполнение строительных работ, проведение конкурса и пр.) совершены в период с июля по октябрь 2014 года, то есть до вступления в силу ч. 3.3 ст. 4.1 КоАП РФ. Однако в силу положений ст. 1.7 КоАП РФ при решении вопроса о снижении размера назначенного штрафа судам надлежало руководствоваться положениями названной нормы. Таким образом, указанный вывод судов необоснован, и размер каждого административного штрафа с учетом перечисленных положений КоАП РФ, а также ч. 1 ст. 14.32 КоАП РФ должен составлять не менее 5 000 500 руб. (100 010 000 руб. : 10 = 10 001 000 руб. : 2 = 5 000 500 руб.).

Споры, связанные с применением антимонопольного законодательства

19. Положения ч. 23 ст. 68 Закона о контрактной системе, позволяющие провести аукцион на право заключить контракт, не могут трактоваться как устанавливающие возможность заключения такого контракта по "отрицательной" цене[39].

По результатам проведенного электронного аукциона победил участник, который предложил заключить контракт с отрицательной ценой "-459 089,50 руб.".

Посчитав, что оценка предложений участников конкурса с ценой контракта менее нуля противоречит положениям действующего законодательства Российской Федерации, общество, принимавшее участие в электронном аукционе, обратилось с жалобой в антимонопольный орган.

Решением антимонопольного органа жалоба признана необоснованной, в действиях заказчика и его комиссии нарушений законодательства о контрактной системе не выявлено. При этом антимонопольный орган исходил из того, что из буквального прочтения Закона о контрактной системе следует запрет на установление только "нулевой", но не "отрицательной" цены контракта.

Не согласившись с указанным решением антимонопольного органа, протоколом подведения итогов электронного аукциона, действиями муниципального бюджетного учреждения и действиями оператора электронной площадки, общество обратилось в арбитражный суд.

Удовлетворяя заявленные требования, суд первой инстанции согласился с позицией общества о том, что признание возможности подачи заявок на участие в аукционе с предложением "отрицательной" цены контракта противоречит как Закону о контрактной системе, так и антимонопольному законодательству.

Суд апелляционной инстанции, отменяя решение суда первой инстанции и отказывая в удовлетворении заявленных требований, поддержал позицию антимонопольного органа, согласно которой законодательством о закупках предусмотрено снижение цены контракта до отрицательных значений.

Судом кассационной инстанции постановление апелляционного суда отменено, решение суда первой инстанции оставлено в силе.

В силу ч. 1 ст. 2 Закона о контрактной системе законодательство о контрактной системе в сфере закупок основывается, в частности, на положениях ГК РФ.

Согласно п. 4 ст. 3 Закона о контрактной системе участниками закупки могут выступать юридические лица или физические лица, зарегистрированные в качестве индивидуальных предпринимателей, то есть субъекты гражданских правоотношений, осуществляющие предпринимательскую деятельность, - самостоятельную, осуществляемую на свой риск деятельность, направленную на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг (абз. 3 п. 1 ст. 2 ГК РФ).

В соответствии с ч. 1 ст. 8 Закона о контрактной системе контрактная система в сфере закупок направлена на создание равных условий для обеспечения конкуренции между участниками закупок. Любое заинтересованное лицо имеет возможность в соответствии с законодательством Российской Федерации и иными нормативными правовыми актами о контрактной системе в сфере закупок стать поставщиком (подрядчиком, исполнителем).

Конкуренция при осуществлении закупок должна быть основана на соблюдении принципа добросовестной ценовой и неценовой конкуренции между участниками закупок в целях выявления лучших условий поставок товаров, выполнения работ, оказания услуг (ч. 2 ст. 8 Закона о контрактной системе).

Соблюдение принципа добросовестной ценовой конкуренции должно выражаться и в недопущении заключения контракта с искусственно заниженной ценой, то есть ценой ниже суммы необходимых для производства и реализации такого товара расходов и прибыли и ниже цены, которая сформировалась в условиях конкуренции на сопоставимом товарном рынке.

Во исполнение принципа добросовестной ценовой конкуренции законодателем в Закон о контрактной системе включено правило о том, что участник аукциона не вправе подать предложение о цене контракта, равное нулю (п. 1 ч. 9 ст. 68).

В целях недопущения возникновения между заказчиком и исполнителем отношений, выходящих за рамки нормального хозяйственного оборота, установленный в п. 1 ч. 9 ст. 68 Закона о контрактной системе запрет необходимо толковать расширительно - как запрет на указание не только нулевой, но и "отрицательной" цены.

Иное толкование, которого придерживались антимонопольный орган и суд апелляционной инстанции по данному делу, противоречит существу правового регулирования рассматриваемых правоотношений.

Установление цены, равной нулю, противоречит целям деятельности участников закупки и означает наличие скрытого умысла на оказание услуг на безвозмездной основе. Указанное распространяется и на случаи установления "отрицательной" цены контракта, поскольку в этом случае победитель закупки при оказании услуг не только не получит прибыль, но и понесет убытки сверх издержек, связанных с непосредственным оказанием услуг.

Проектом контракта, размещенным на электронной площадке торгов, предусмотрено, что услуги оказываются исполнителем заказчику за вознаграждение, что соответствует п. 3 ст. 423, п. 1 ст. 779 ГК РФ. Возможность заключения контракта на иных условиях, чем те, которые определены проектом контракта, включая условие о возмездном характере договора, проектом последнего не была предусмотрена. Волеизъявление заказчика на совершение безвозмездной сделки отсутствовало как на момент опубликования извещения о проведении аукциона на электронной площадке размещения торгов, так и на момент рассмотрения и оценки заявок.

Принимая во внимание вышеизложенное, суд кассационной инстанции нашел обоснованными выводы суда первой инстанции о неправомерности участия в рассматриваемой конкурсной процедуре участников с предложением "отрицательной" стоимости услуг.

Ссылки антимонопольного органа и муниципального бюджетного учреждения на положения ч. 23 ст. 68 Закона о контрактной системе, поддержанные судом апелляционной инстанции в обжалуемом постановлении, являются ошибочными.

Данной нормой установлено правило, согласно которому в случае, если при проведении электронного аукциона цена контракта снижена до половины процента начальной (максимальной) цены контракта или ниже, такой аукцион проводится на право заключить контракт.

При этом такой аукцион проводится путем повышения цены контракта, т.е. при положительной цене контракта. Условия применения ч. 23 ст. 68 Закона о контрактной системе обусловлены совершением последовательных действий участниками конкурсной процедуры по снижению цены контракта до установленного минимума. Только после этого предмет аукциона может быть изменен на право заключить контракт.

Между тем материалами дела не был подтвержден факт изменения предмета контракта в порядке ч. 23 ст. 68 Закона о контрактной системе.

При начальной (максимальной) цене контракта в размере 3 279 100 руб. общество сделало предложение о цене в размере 1 507 581 руб. 20 коп., т.е. предложило самую низкую "положительную" цену. Затем два участника, включая общество, предложили заключить контракт с "отрицательной" ценой.

Таким образом, оснований полагать, что в рассматриваемом случае состоялся аукцион на право заключить контракт, не имеется, тем более что такой аукцион проводится путем повышения цены контракта, чего участниками аукциона произведено не было.

Суд кассационной инстанции подтвердил правильность вывода суда первой инстанции о том, что положения ч. 23 ст. 68 Закона о контрактной системе, позволяющие провести аукцион на право заключить контракт, не могут трактоваться как устанавливающие возможность заключения такого контракта по "отрицательной" цене.

Приводимые при рассмотрении кассационной жалобы доводы заказчика о том, что установление отрицательной цены не изменило возмездный характер договора, опровергается фактически заключенным контрактом, в тексте которого в графе "цена" указан прочерк.

_____________________________

[1] Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 20.09.2016 N Ф09-8636/16 по делу N А76-30767/2015.

[2] Далее - ГК РФ.

[3] Далее - Постановление Пленума ВС РФ N 43.

[4] Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 21.07.2016 N Ф09-6975/16 по делу N А60-38548/2015.

[5] Далее - Закон о контрактной системе.

[6] Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 07.07.2016 N Ф09-3602/16 по делу N А76-6033/2015.

[7] Далее - Правила поставки газа.

[8] Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 05.07.2016 N Ф09-4352/16 по делу N А60-33392/2015.

[9] Далее - Правила N 354.

[10] Далее - АПК РФ.

[11] Далее - ЖК РФ.

[12] Далее - ВАС РФ.

[13] Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 28.07.2016 N Ф09-7450/16 по делу N А76-30816/2015.

[14] Далее - ЗК РФ.

[15] Далее - Закон о банкротстве.

[16] Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 29.07.2016 N Ф09-4363/16 по делу N А76-6522/2014.

[17] Далее - Постановление Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63.

[18] Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 25.07.2016 N Ф09-7376/16 по делу N А76-4280/2014.

[19] Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 12.08.2016 N Ф09-7203/16 по делу N А76-30090/2014.

[20] Далее - Закон о защите конкуренции.

[21] Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 11.08.2016 N Ф09-7930/16 по делу N А50-22705/2015.

[22] Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 12.08.2016 N Ф09-7672/16 по делу N А60-41428/2014.

[23] Далее - Закон от 23.06.2014 N 171-ФЗ.

[24] Закон Свердловской области от 24.11.2014 N 98-ОЗ "О перераспределении полномочия по распоряжению земельными участками, государственная собственность на которые не разграничена, между органами местного самоуправления муниципального образования "город Екатеринбург" и органами государственной власти Свердловской области и о внесении изменений в Закон Свердловской области "Об особенностях регулирования земельных отношений на территории Свердловской области"; постановление Правительства Свердловской области от 28.01.2015 N 44-ПП "Об определении Министерства по управлению государственным имуществом Свердловской области исполнительным органом государственной власти Свердловской области, осуществляющим полномочие по распоряжению земельными участками, государственная собственность на которые не разграничена, на территории муниципального образования "город Екатеринбург", и о внесении изменений в Постановление Правительства Свердловской области от 26.07.2012 N 824-ПП "Об утверждении Положения, структуры и предельного лимита штатной численности и фонда по должностным окладам в месяц Министерства по управлению государственным имуществом Свердловской области"; Положение о Министерстве по управлению государственным имуществом Свердловской области, утвержденное постановлением Правительства Свердловской области от 26.07.2012 N 824-ПП.

[25] Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 22.07.2016 N Ф09-7161/16 по делу N А71-12644/2015.

[26] Далее - Правила N 124.

[27] Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 14.07.2016 N Ф09-6570/16 по делу N А60-54569/2015.

[28] Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 14.07.2016 N Ф09-4600/16 по делу N А60-38734/2015.

[29] Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 18.08.2016 N Ф09-7298/16 по делу N А50-17090/2015.

[30] Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 15.07.2016 N Ф09-7617/16 по делу N А50-29195/2015.

[31] Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 04.08.2016 N Ф09-7456/16 по делу N А50-28931/2015.

[32] Далее - НДФЛ.

[33] Далее - НДС.

[34] Далее - НК РФ.

[35] Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 15.09.2016 N Ф09-8971/16 по делу N А76-28809/2015.

[36] Далее - Постановление Пленума ВАС РФ N 53.

[37] Далее - КоАП РФ.

[38] Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 30.08.2016 N Ф09-7978/16 по делу N А71-12416/2015.

[39] Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 28.09.2016 N Ф09-8515/16 по делу N А60-60658/2015.