Постановление Суда по интеллектуальным правам от 14 августа 2018 г. N С01-629/2018 по делу N А56-43779/2017 Принятые ранее судебные акты об отказе в иске о признании недействительным решения Роспатента, которым действия истца признаны нарушающими положения закона о защите конкуренции, отменены, а дело передано на новое рассмотрение, поскольку суд не разрешил вопрос о необходимости привлечения физического лица к участию в деле, не дал надлежащую правовую оценку всем доводам лиц, участвующих в деле, и представленным в нем доказательствам

Постановление Суда по интеллектуальным правам от 14 августа 2018 г. N С01-629/2018 по делу N А56-43779/2017

Резолютивная часть постановления объявлена 9 августа 2018 года.

Полный текст постановления изготовлен 14 августа 2018 года.

Суд по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего судьи Кручининой Н.А.,

судей Васильевой Т.В., Уколова С.М.,

рассмотрел в судебном заседании кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью "Адвок-Авто" (Балканская пл., д. 5, лит. АД, пом. 38-Н, Санкт-Петербург, 192281, ОГРН 1107847294510) на решение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 16.10.2017 (судья Хохлов Д.В.) по делу N А56-43779/2017 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 08.02.2018 (судьи Юрков И.В., Зотеева Л.В., Сомова Е.А.) по тому же делу,

по заявлению общества с ограниченной ответственностью "Адвок-Авто" о признании недействительным решения Управления Федеральной антимонопольной службы по Санкт-Петербургу от 01.03.2016 по делу N 1-14.4-547/78-01-16 о признании в действиях общества с ограниченной ответственностью "Адвок-Авто" нарушения положений статьи 14.4 Федерального закона от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции",

при участии в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, Общероссийской негосударственной некоммерческой организации "Федеральная палата адвокатов Российской Федерации" (пер. Сивцев Вражек, д. 43, Москва, 119002, ОГРН 1037704010387).

В судебном заседании приняли участие представители:

от третьего лица - Дмитриев В.В. (по доверенности от 19.09.2017).

Суд по интеллектуальным правам установил:

общество с ограниченной ответственностью "Адвок-Авто" (далее - общество) обратилось в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с заявлением о признании недействительным решения Управления Федеральной антимонопольной службы по Санкт-Петербургу (далее - антимонопольный орган, управление) от 01.03.2016 по делу N 1-14.4-547/78-01-16, которым действия общества были признаны нарушающими положения статьи 14.4 Федерального закона от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции" (далее - Закон о защите конкуренции).

В порядке статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьего лиц, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена Общероссийская негосударственная некоммерческая организация "Федеральная палата адвокатов Российской Федерации".

Решением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 16.10.2017, оставленным без изменения постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 08.02.2018, в удовлетворении требований отказано.

Не согласившись с принятыми судебными актами, общество обратилось в Суд по интеллектуальным правам с настоящей кассационной жалобой.

В кассационной жалобе, поданной в Суд по интеллектуальным правам, общество, ссылаясь на неправильное применение судами норм материального права и нарушение норм процессуального права, несоответствие выводов судов фактическим обстоятельства дела и представленным доказательствам, просит отменить обжалуемые судебные акты и принять новый судебный акт, удовлетворив требования общества.

В обоснование кассационной жалобы общество указывает, что суды вышли за пределы своих полномочий, квалифицировав действия общества в совокупности по двум составам правонарушения, установленных статьями 14.2, 14.4 Закона о защите конкуренции, и при рассмотрении настоящего спора не установили обстоятельства, подтверждающие наличие в действиях общества признаков недобросовестной конкуренции.

В отзыве на кассационную жалобу третье лицо полагает, что изложенные в ней доводы являются необоснованными, а обжалуемые судебные акты вынесены без нарушения норм права.

В судебном заседании представитель третьего лица просил обжалуемые судебные акты оставить в силе по мотивам, изложенным в отзыве.

Иные лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте проведения судебного заседания, своих представителей не направили.

На основании части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации неявка в судебное заседание арбитражного суда кассационной инстанции лица, подавшего кассационную жалобу, и других лиц, участвующих в деле, не может служить препятствием для рассмотрения дела в их отсутствие, если они были надлежащим образом извещены о времени и месте судебного разбирательства.

Рассмотрев кассационную жалобу в порядке статей 286, 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, с учетом доводов и возражений лиц, участвующих в деле, проверив законность обжалуемых судебных актов, суд кассационной инстанции пришел к выводу о наличии оснований для удовлетворения кассационной жалобы ввиду следующего.

Как установлено судами и подтверждается материалами дела, полным фирменным наименованием общества с 04.10.2011 по 31.10.2016 являлось общество с ограниченной ответственностью "Адвокат-Авто", с 31.10.2016 общество изменило свое фирменное наименование на "Адвок-Авто".

Как следует из материалов дела, в управление 06.11.2015 поступило заявление Бесуновой А.А. относительно возможности нарушения обществом положений статьи 14.4 Федерального закона 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции" (далее - Закон о конкуренции), в котором указано, что действия общества по приобретению и использованию фирменного наименования "Адвокат-Авто" способны ввести потребителя в заблуждение, нанести ущерб деловой репутации адвокатского сообщества, поставить под сомнение компетентность адвокатов, исказить в глазах граждан значимость и необходимость профессиональной юридической помощи. В своем заявлении Бесунова А.А. просила управление привлечь общество к ответственности, предусмотренной частью 1 статьи 14.3 Закона о защите конкуренции и частью 1 статьи 14.33 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

По результатам рассмотрения дела N 1-14.4-547/78-01-16 управлением вынесено решение в полном объеме от 16.03.2017, в котором указано, что общество, используя слово "адвокат" в своем фирменном наименовании, сообщало потребителю о наличии специального статуса, которого не имело, тем самым вводило потребителя в заблуждение, а также приобретало преимущества перед другими хозяйствующими субъектами на рынке юридических услуг.

Управлением также было установлено, что конкурентами общества на рынке по оказанию услуг в области права в Санкт-Петербурге являются, многочисленные хозяйствующие субъекты, осуществляющие аналогичную деятельность, которые не используют в своем фирменном наименовании слово "адвокат" и производные от этого слова, а также сами адвокаты.

Полагая, что его права и законные интересы в сфере предпринимательской деятельности нарушены решением управления от 16.03.2017 по делу N 1-14.4-547/78-01-16, общество обратилось в суд с вышеуказанными требованиями.

В обоснование заявленных требований общество указало, что антимонопольный орган в своем решении не установил наличие в действиях общества цели, направленной на получение преимуществ перед другими хозяйствующими субъектами на рынке услуг, в связи с чем признание в действиях общества нарушения статьи 14.4 Закона о защите конкуренции является неправомерным.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суды первой и апелляционной инстанций исходили из того, что использование обществом слова "адвокат" в своем фирменное наименовании в нарушение установленного запрета направлено на получение конкурентного преимущества перед другими участниками рынка юридических услуг, и такое поведение общества потенциально способно причинить убытки конкурентам в виде неполученных доходов, возможных к получению в рамках добросовестной конкуренции.

Однако судами первой и апелляционной инстанций при рассмотрении настоящего спора не учтено следующее.

Как следует из материалов дела, с заявлением о нарушении обществом положений антимонопольного законодательства обратилась Бесунова А.А. 06.11.2015, то есть до введения в действие с 05.01.2016 положений Федерального закона от 05.10.2015 N 275-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О защите конкуренции" и отдельные законодательные акты Российской Федерации".

В силу пункта 2 части 2 статьи 39 Закона о конкуренции основанием для возбуждения и рассмотрения антимонопольным органом дела о нарушении антимонопольного законодательства является, в том числе, заявление юридического или физического лица, указывающее на признаки нарушения антимонопольного законодательства.

При этом антимонопольное законодательство не устанавливает необходимость подтверждения подающим заявление лицом своей заинтересованности в признании действий по использованию фирменного наименования актом недобросовестной конкуренции. Такое заявление может быть подано любым лицом, которому стало известно о нарушении антимонопольного законодательства.

Указанные обстоятельства не оспаривались лицами, участвующими в деле, при рассмотрении спора по существу.

Организационные и правовые основы защиты конкуренции, в том числе, предупреждения и пресечения монополистической деятельности и недобросовестной конкуренции, установлены в Законе о защите конкуренции.

Согласно части 7 статьи 4 Закона о защите конкуренции конкуренцией является соперничество хозяйствующих субъектов, при котором самостоятельными действиями каждого из них исключается или ограничивается возможность каждого из них в одностороннем порядке воздействовать на общие условия обращения товаров на соответствующем товарном рынке.

В силу части 9 статьи 4 Закона о защите конкуренции под недобросовестной конкуренцией понимаются любые действия хозяйствующих субъектов (группы лиц), которые направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности, противоречат законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости и причинили или могут причинить убытки другим хозяйствующим субъектам - конкурентам либо нанесли или могут нанести вред их деловой репутации.

Как следует из части 1 статьи 14.4 Закона о защите конкуренции (введенной в действие с 05.01.2016), не допускается недобросовестная конкуренция, связанная с приобретением и использованием исключительного права на средства индивидуализации юридического лица, средства индивидуализации товаров, работ или услуг (далее - средства индивидуализации).

В силу пункта 1 статьи 1473 ГК РФ установлено, что юридическое лицо, являющееся коммерческой организацией, выступает в гражданском обороте под своим фирменным наименованием, которое определяется в его учредительных документах и включается в единый государственный реестр юридических лиц при государственной регистрации юридического лица.

Согласно статье 1475 ГК РФ на территории Российской Федерации действует исключительного право на фирменное наименование, включенное в единый государственный реестр юридических лиц.

Исключительное право на фирменное наименование возникает со дня государственной регистрации юридического лица и прекращается в момент исключения фирменного наименования из единого государственного реестра юридических лиц в связи с прекращением юридического лица либо изменением его фирменного наименования.

В соответствии с частью 1 статьи 14.4 Закона о защите конкуренции (в редакции, действовавшей с 05.01.2016) не допускается недобросовестная конкуренция, связанная с приобретением и использованием исключительного права на средства индивидуализации юридического лица, средства индивидуализации товаров, работ или услуг.

Признание действий по приобретению и использованию исключительного права актом недобросовестной конкуренции отнесено Законом о защите конкуренции к компетенции антимонопольных органов.

Для признания действий правообладателя по приобретению и использованию исключительного права на фирменное наименование актом недобросовестной конкуренции установлению подлежат следующие обстоятельства:

факт использования спорного обозначения иными лицами до даты приобретения исключительных прав на фирменное наименование;

известность правообладателю факта использования такого обозначения иными лицами до даты приобретения исключительных прав на фирменное наименование его в средства индивидуализации;

наличие на дату приобретения исключительных прав на фирменное наименование конкурентных отношений между правообладателем и иными хозяйствующими субъектами;

наличие у ответчика намерения (цели) посредством приобретения исключительного права на такое обозначение (приобретение монополии на него) получить необоснованные преимущества за счет единоличного использования известного обозначения, причинить вред хозяйствующим субъектам - конкурентам или вытеснить их с товарного рынка путем предъявления требований, направленных на пресечение использования спорного обозначения;

причинение либо вероятность причинения хозяйствующим субъектам-конкурентам вреда путем предъявления требований о прекращении использования спорного обозначения.

При установлении вопроса о добросовестности приобретения исключительного права на товарный знак исследованию подлежат как обстоятельства, связанные с самим приобретением исключительного права, так и последующее поведение правообладателя, свидетельствующее о цели такого приобретения. При этом недобросовестность правообладателя должна быть установлена в период, предшествующий приобретения исключительных прав на фирменное наименование, поскольку именно в этот момент реализуется намерение (умысел) на недобросовестное конкурирование с иными участниками рынка посредством использования исключительного права на товарный знак, предусматривающего запрет иным лицам применять для индивидуализации товаров и услуг тождественные или сходные обозначения. Последующее же поведение правообладателя может лишь подтверждать либо опровергать тот факт, что при приобретении исключительного права на товарный знак он действовал недобросовестно.

Следовательно, для признания действий хозяйствующего субъекта недобросовестной конкуренцией такие действия должны одновременно: совершаться хозяйствующим субъектом-конкурентом, быть направленными на получение преимуществ в предпринимательской деятельности, противоречить законодательству, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости, причинять (иметь возможность причинять) убытки другому хозяйствующему субъекту конкуренту либо наносить (возможность наносить) вред его деловой репутации (причинение вреда). Совокупность указанных действий признается актом недобросовестной конкуренции.

Одним из обстоятельств, которые могут свидетельствовать о недобросовестном поведении лица, получившего права на средство индивидуализации, может быть то, что это лицо знало или должно было знать о том, что третьи лица (третье лицо) на момент получения исключительных прав на обозначение в качестве средства индивидуализации законно использовали соответствующее обозначение для индивидуализации производимых ими товаров или оказываемых услуг, а также то, что такое обозначение приобрело известность среди потребителей.

Вместе с тем то, что лицо знало или должно было знать об использовании третьими лицами тождественного или сходного до степени смешения обозначения до даты получения прав на средство индивидуализации самого по себе недостаточно для вывода о том, что лицо, приобретая исключительное право на это обозначение, действовало недобросовестно. Должно быть также установлено, что лицо, приобретая исключительное право на фирменное наименование, имело намерение воспользоваться чужой репутацией и узнаваемостью такого обозначения.

Следует также отметить, что для целей применения названного выше законодательного запрета следует рассматривать исключительно совокупность действий по приобретению и использованию исключительных прав на средство индивидуализации, а не одно из них.

Однако судами не проверялось, были ли установлены антимонопольном органом вышеназванные обстоятельства.

Исходя из совокупного толкования положений Закона о защите конкуренции, все общие признаки антиконкурентных действий должны присутствовать и в сфере приобретения и использования прав на средства индивидуализации.

Отсутствие, а равно неисследование одного из таких обстоятельств исключает возможность квалификации действий хозяйствующего субъекта в качестве нарушения антимонопольного законодательства Российской Федерации в виде недобросовестной конкуренции.

Для признания действий по приобретению исключительного права на средство индивидуализации актом недобросовестной конкуренции антимонопольным органом должна быть установлена цель совершения соответствующих действий, а также установлено наличие конкурентных отношений с другими хозяйствующими субъектами.

При этом в отличие от последствий недобросовестной конкуренции (причинили или могут причинить убытки конкурентам, нанесли или могут нанести вред их деловой репутации) направленность на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности должна быть доказана, а не предполагаться.

В частности, критерием недобросовестности действий лица, приобретающего исключительное право на фирменное наименование, является получение явных преимуществ в предпринимательской деятельности. Так, должно быть доказано, что после приобретения исключительного права на фирменное наименование у его правообладателя увеличилось количество клиентов, увеличился объем предоставляемых услуг на рынке, размер выручки от оказанных услуг и пр.

Одним из обстоятельств, которые могут свидетельствовать о недобросовестном поведении лица, приобретающего исключительное право на средство индивидуализации, может быть то, что это лицо знало или должно было знать о том, что использование фирменного наименования направлено на получение явных преимущества перед другими хозяйствующими субъектами - конкурентами.

Таким образом, если лицо, приобретая фирменное наименование, знало, что такое приобретение и использование фирменного наименования намеренно направлено на получение собственной выгоды и преимущества перед другими участниками рынка, то такие действия могут быть квалифицированы, как акт недобросовестной конкуренции.

С учетом вышеизложенного для выяснения действительных намерений лица, приобретающего исключительное право на фирменное наименование, установлению подлежит цель приобретения исключительного права на фирменное наименование, наличие конкурентных отношений (наличие конкурентов) на момент приобретения такого исключительного права, а также наличие причиненного ущерба лицам, являющимся конкурентами, действиями правообладателя средства индивидуализации.

При этом при разрешении спора о нарушении положений антимонопольного законодательства административным органом должно быть установлено наличие конкурентных отношений и соответственно установление конкретных субъектов, которые состоят в конкурентных отношениях с потенциальным нарушителем.

При рассмотрении дела о нарушении антимонопольного законодательства ни антимонопольным органом, ни судами не был проведен анализ состояния конкуренции на рынке правовых услуг города Санкт-Петербурга, не были установлены лица, которые состоят в конкурентных отношениях с обществом, и которым действиями общества по приобретению и использованию фирменного наименования нанесен какой-либо ущерб.

Как следует из решения управления от 16.03.2017, конкурентами общества являются "многочисленные хозяйствующие субъекты, осуществляющие деятельность, которые не используют в своём фирменном наименовании слово "адвокат" и производные от этого слова, а также сами адвокаты".

Между тем в состав вмененного обществу правонарушения входит именно использование конкретного обозначения.

При этом антимонопольным органом ни в материалах административного делопроизводства, ни в решении не указаны лица, которое являются конкурентами общества на рынке правовых услуг, а также не установлено, в чем именно выражаются конкурентные действия общества.

Судами первой и апелляционной инстанции вышеуказанные обстоятельства не устанавливались.

Следовательно, при проверке законности оспариваемого решения антимонопольного органа судами не было установлено наличие всей совокупности обстоятельств свидетельствующих о нарушении обществом части 1 статьи 14.4 Закона о защите конкуренции.

Кроме того, как следует из материалов дела, административное производство было возбуждено по заявлению физического лица - Бесуновой А.А. и на основании ее заявления было принято решения управления от 16.03.2017 о признании действий общества по приобретению фирменного наименования со словесным обозначением "Адвокат" актом недобросовестной конкуренции.

В соответствии с пунктом 4 части 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены судебного акта является принятие судом решения, постановления о правах и об обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле.

С учетом этого применительно к указанной норме суд кассационной инстанции при проверке законности обжалуемых судебных актов независимо от доводов кассационной жалобы должен установить, не принят ли судебный акт о правах и обязанностях Бесуновой А.А.

Поскольку оспариваемое решение антимонопольного органа вынесено по заявлению Бесуновой А.А., соответственно выводы, изложенные в обжалуемых судебных актах о законности или незаконности этого решения, в любом случае являются выводами о правах Бесуновой А.А.

Таким образом, судом первой инстанции допущено нарушение норм процессуального права, выразившееся в принятии судом решения о правах и об обязанностях лица, не привлеченного к участию в деле.

Указанные обстоятельства являются безусловным основанием для отмены обжалуемых судебных актов в силу пункта 4 части 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Таким образом, коллегия Суда по интеллектуальным правам приходит к выводу, что доводы, изложенные в решении управления от 01.03.2016, являются необоснованными, а выводы судов первой и апелляционной инстанций не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и представленным доказательствам.

На основании изложенного, принимая во внимание, что допущенные нарушения могут быть устранены только при повторном рассмотрении дела, что невозможно в суде кассационной инстанции в силу его полномочий, дело в соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежит передаче на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела суду первой инстанции надлежит устранить указанные недостатки, установить все существенные для правильного рассмотрения дела обстоятельства, в том числе разрешить вопрос о необходимости привлечения Бесуновой А.А. к участию в деле, дать надлежащую правовую оценку всем доводам лиц, участвующих в деле, и представленным в деле доказательствам, и принять законный, обоснованный, мотивированный судебный акт в соответствии с требованиями применимого законодательства.

Вопрос о распределении расходов по оплате государственной пошлины за подачу кассационной жалобы судом кассационной инстанции не рассматривается. В силу абзаца второго части 3 статьи 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при отмене судебного акта с передачей на новое рассмотрение вопрос о распределении судебных расходов разрешается судом, вновь рассматривающим дело.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд постановил:

решение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 16.10.2017 по делу N А56-43779/2017 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 08.02.2018 по тому же делу отменить, направить дело на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий судья

Н.А. Кручинина

Судья

Т.В. Васильева

Судья

С.М. Уколов