Интеллектуальная собственность. Реализация положений Бернской конвенции в России (Л. Подшибихин, К. Леонтьев, "Российская юстиция", N 4, апрель 2001 г.)

Интеллектуальная собственность.
Реализация положений Бернской конвенции в России

При присоединении 13 марта 1995 г. к Бернской конвенции об охране литературных и художественных произведений (далее - Бернская конвенция) 1886 года (последняя редакция - 1971 года) Россия сделала оговорку о том, что ее действие "не распространяется на произведения, которые на дату вступления этой Конвенции в силу для Российской Федерации уже являются на ее территории общественным достоянием" (п.2 постановления Правительства РФ от 3 ноября 1994 г.). Каков смысл сделанной оговорки? Для того чтобы разобраться в этом вопросе, необходимо проанализировать некоторые положения не только самой Бернской конвенции, но также отечественного законодательства и даже Всемирной конвенции об авторском праве (далее - Всемирная конвенция), участником которой СССР стал 27 мая 1973 г.

Согласно ст.VII Всемирной конвенции, чьи положения не распространяются на произведения, охрана которых в присоединяющемся к ней государстве "окончательно прекратилась или никогда не существовала", в России они охраняются только в том случае, если впервые были опубликованы после даты присоединения нашей страны к Конвенции, т.е. после 27 мая 1973 г.

Бернская конвенция декларирует намного более высокий "уровень охраны": согласно ст.ст.7 и 18 охране подлежат все произведения, в том числе и впервые опубликованные до момента присоединения к Бернской конвенции, если с момента смерти автора прошло менее 50 лет. Так, все произведения Агаты Кристи, умершей в 1976 году, были опубликованы за рубежом до 1973 года, не охранялись на территории СССР в момент опубликования и теперь не охраняются на территории России по правилам Всемирной конвенции. В то же время в силу Бернской конвенции данные произведения должны были бы охраняться в любой присоединившейся к ней стране в течение 50 лет после смерти писательницы, т.е. до 2026 года.

В п.1 ст.28 Закона РФ от 9 июля 1993 г. "Об авторском праве и смежных правах" в полном соответствии с положениями Всемирной конвенции предусматривалось, что перешедшими в общественное достояние считаются не только произведения, срок действия авторского права на которые истек, но и произведения, которым на территории России "никогда не предоставлялась охрана", что совершенно не соответствует требованиям Бернской конвенции. Дело в том, что ее ст.18, сформулированная еще на Берлинской конференции 1908 года, обязывает предоставлять иностранным произведениям так называемую "ретроактивную" охрану, независимо от времени их опубликования - до или после присоединения государства к Бернской конвенции.

Прежде чем рассмотреть этот правовой феномен более подробно, необходимо сделать некоторые замечания по поводу используемой терминологии. Некоторые специалисты (в основном представляющие интересы пользователей - издательств, телерадиовещательных компаний и т.д.) предпочитают вместо термина "ретроохрана" использовать формулировку "предоставление охраны с обратной силой". Однако такая замена представляется крайне нежелательной, поскольку обычно в юриспруденции под обратной силой нормативного акта понимают его применение к правоотношениям, имевшим место до вступления этого нормативного акта в силу. В данном случае речь идет не об изменении правового регулирования ранее существовавших отношений, не о появлении у участвовавших в них сторон новых "неожиданных" прав и обязанностей, а только о предоставлении охраны уже существующим произведениям в отношении их последующего использования. Поэтому упоминание об охране с "обратной силой" не соответствует самой сути явления, создавая определенную иллюзию "вторжения" в ранее существовавшие правоотношения.

Итак, согласно Всемирной конвенции на территории России охранялись "иностранные" произведения, опубликованные только после 27 мая 1973 г., остальные были лишены охраны, что было закреплено в п.1 ст.28 Закона РФ "Об авторском праве и смежных правах".

В то же время согласно п.1 ст.7 Бернской конвенции срок охраны авторских прав должен составлять время жизни автора и 50 лет после его смерти, причем в соответствии с положениями ст.18 данное правило подлежит применению в полном объеме в отношении всех произведений, независимо от даты их опубликования. Предусмотрено только два исключения: охрана может не предоставляться, если истек срок охраны в стране происхождения произведения; охрана может не предоставляться, если ранее произведению в данной стране уже предоставлялась охрана и ее срок истек к моменту присоединения данной страны к Бернской конвенции.

Первым из исключений Россия в 1995 году не воспользовалась (для этого необходимо было внести соответствующие дополнения во внутреннее законодательство), вторым же она воспользоваться не могла, поскольку речь шла о произведениях, которым ранее в России охрана просто не предоставлялась.

Согласно ст.30 Бернской конвенции можно делать какие-либо оговорки при ее принятии только в тех случаях, которые она сама специально установила. Несмотря на это, Россия не предоставила в полном объеме охрану опубликованным до момента присоединения произведениям иностранных авторов. Такая ситуация уже сегодня порождает многочисленные проблемы и может в самое ближайшее время привести к ряду крайне неблагоприятных последствий.

Единственной причиной "неполного" присоединения России к Бернской конвенции и, пожалуй, наиболее часто упоминаемым доводом против отмены ограничений является сомнение в "экономической целесообразности" для России соответствующих конвенционных положений. Действительно, за использование охраняемых произведений нужно платить, но попробуем разобраться: кто должен будет платить, кому и сколько.

Присоединение России к Бернской конвенции привело к тому, что в России стали "дополнительно" охраняться произведения авторов примерно из 20 стран, не участвующих во Всемирной конвенции и мало представленных на российском рынке авторских прав (Румыния, Таиланд, Уругвай и др.).

Страны, играющие наиболее заметную роль в экономических отношениях в сфере авторского права, участвуют не только в Бернской, но и во Всемирной конвенции, в силу чего все произведения авторов этих стран, опубликованные в них после 27 мая 1973 г., уже охранялись в России. Российской Федерацией заключено также более десятка двусторонних международных соглашений о взаимной охране авторских прав, причем все они предусматривают предоставление "ретроактивной" охраны.

Таким образом, речь в действительности идет о не столь уж значительном расширении поля действия закона об охране - о распространении ее, во-первых, на авторов из нескольких стран, чьи произведения реально используются в России довольно редко, и, во-вторых, на "старые" произведения, не имеющие большого "коммерческого" значения, в связи с чем их использование не потребует существенных материальных затрат от заинтересованных российских организаций.

Поскольку любой договор - это почти всегда "улица с двусторонним движением", вопросы о "дополнительных затратах" следует рассматривать одновременно с вопросами о том, что же реально принесет нашей стране участие в Бернской конвенции. Следует помнить, что в области авторского права всегда имеется несколько заинтересованных сторон: пользователи, правообладатели, государство, российские граждане и российское общество в целом. Найти решение, которое бы отвечало сразу интересам всех, - непростая задача.

Бернская конвенция является старейшим соглашением в данной области, основой сложного механизма международной системы охраны авторских прав, обеспечивающего очень высокий уровень их охраны. Изначально Бернский союз был создан почти 120 лет назад не просто из-за желания "обеспечить во всех странах охрану авторского права на литературные, научные и художественные произведения" (как указывается в преамбуле к Всемирной конвенции), но именно из-за возникшей необходимости охранять эти права "настолько эффективно и единообразно, насколько это возможно" (см. преамбулу к Бернской конвенции).

С момента своего появления в 1886 году Бернская конвенция учитывала интересы стран с различными уровнями экономического и социального развития, разными законодательными и культурными традициями. Ее правовые нормы являются результатом многолетних международных разработок и согласований. Бернская конвенция неоднократно пересматривалась в связи с появлением новых технологий, в настоящее время она служит основой для дальнейшего развития международного и национального авторско-правового законодательства.

По состоянию на 1 января 2000 г. в Бернской конвенции участвует 146 стран, большая часть из которых согласно практике ООН признается развивающимися. Россия - далеко не единственная страна, чье присоединение к Бернской конвенции проходило не совсем "гладко": США присоединились к Бернской конвенции только в 1989 году, Китай - в 1992 году. Универсальность Бернской конвенции подтверждается тем, что ее членами являются страны всех континентов. Учитывая это, ее требования трудно заподозрить в какой-либо "необъективности" или "предвзятости".

Даже беглый анализ положений Бернской конвенции убеждает: она может оказаться "невыгодной" исключительно для тех стран, которые активно используют в основном "иностранные" духовные ценности и при этом совершенно не заинтересованы в эффективной охране собственного культурного достояния. Россия же является одним из крупнейших "экспортеров" произведений литературы, науки, искусства и других объектов интеллектуальной собственности.

После присоединения к Бернской конвенции значительно увеличилось количество произведений российских авторов, права которых стали охраняться за рубежом. Достаточно вспомнить, что до 1995 года не было никаких оснований для предоставления охраны произведениям российских авторов, опубликованным в СССР до 1973 года (исключения составляли случаи предоставления охраны на основании немногочисленных двусторонних соглашений).

В век экономической и культурной глобализации совершенствование механизмов охраны отечественных произведений имеет огромное значение не только для российских авторов, но и для лиц, использующих их произведения, поскольку одной из интереснейших особенностей современной системы авторско-правовых отношений является то, что зачастую лица, выступающие в качестве пользователей в одних правоотношениях, в других оказываются в роли правообладателей.

Приведем пример. Ряд известных российских средств массовой информации предъявили иск в окружной суд Нью-Йорка в связи с нарушениями их авторских прав (решение суда опубликовано в бюллетене "Законодательство и практика средств массовой информации", 1997, N 6). Основным ответчиком выступала компания, занимавшаяся публикацией и распространением в русскоязычных районах США газеты на русском языке "Курьер".

Суд установил, что "Курьер" за три года опубликовал не более десятка "собственных" статей, остальные же перепечатывались из ведущих российских периодических изданий: они просто вырезались из газет и вклеивались в верстку.

При рассмотрении данного дела американский суд применил нормы международного, американского и российского авторского права и предоставил российским истцам такую же защиту, которую при аналогичных обстоятельствах получили бы американские правообладатели. Суд не только запретил ответчику осуществлять несанкционированное копирование российской периодики, но и принял решение взыскать с него почти 700 тыс. долларов.

Однако результаты разбирательства данного дела могли бы оказаться еще более благоприятными для российских изданий, если бы американским судом не была полностью проигнорирована судьба работ, опубликованных до 13 марта 1995 г. Суд даже не стал рассматривать такую проблему - охраняются ли данные произведения на основании Бернской или Всемирной конвенции.

Дело в том, что поскольку большинство государств участвуют в них обеих, то пришлось специально ставить вопрос о разрешении конфликтов, связанных с их "одновременным" действием. В рамках Всемирной конвенции была принята специальная Дополнительная декларация к ст.XVII, согласно которой Всемирная конвенция "не применяется в отношениях между странами Бернского союза в той степени, в которой она касается охраны произведений, страной происхождения которых по Бернской конвенции является одна из стран Бернского союза". При этом подразумевалось, что, поскольку Бернская конвенция предусматривает более высокий уровень охраны, авторские права окажутся защищены наилучшим образом.

Однако сделанная Россией при присоединении оговорка в ряде случаев может быть истолкована как основание для отказа в предоставлении полноценной охраны по Бернской конвенции и в то же самое время защита в соответствии с Всемирной конвенцией также оказывается невозможной. Это только один из примеров того, насколько защита прав российских авторов за границей становится проблематичной, так как наша страна оказалась вне сферы действия общепризнанных международно-правовых норм в данной области.

Следует отметить также возможные неблагоприятные политические последствия сложившейся ситуации для всей международной системы охраны интеллектуальной собственности в целом. Одной из задач Бернской конвенции всегда признавалось укрепление межгосударственных отношений и предотвращение возникновения конфликтных ситуаций (даже во время Первой мировой войны, когда большинство стран - участниц Бернского союза воевали между собой, не было ни одного случая ее денонсации). Все участники Бернской конвенции, впрочем, как и любого другого международного договора, обязаны соблюдать все ее обязательства. Принятие непредусмотренных оговорок создает опасный прецедент, который может составить в будущем фундамент для постепенного "размывания" всего правового материала этого международного соглашения.

Сделанная Россией оговорка противоречит не только самой Бернской конвенции, но и п.2 ст.25 Федерального закона "О международных договорах Российской Федерации", согласно которому при присоединении нашей страны к любому международному договору могут быть сделаны только такие оговорки, которые полностью соответствуют условиям данного международного договора.

Ситуация осложняется вступлением России во Всемирную торговую организацию, поскольку одним из условий является присоединение к Соглашению по торговым аспектам интеллектуальной собственности (Соглашению ТРИПС), которое требует соблюдения большинства положений Бернской конвенции и прямо предусматривает недопустимость каких-либо произвольных оговорок.

Отдельно стоит упомянуть, что сделанная оговорка негативно отражается на развитии отечественной культуры. Поскольку использование неохраняемого иностранного репертуара оказывается выгоднее, то он чаще и используется вместо охраняемого отечественного, в результате такого естественного отбора в искусственных условиях в проигрыше оказываются и российские правообладатели, и отечественная культура.

Фактически охраны лишены наиболее "заслуженные", прошедшие испытание временем произведения. Речь идет не только об отсутствии охраны прав наследников Эрнеста Хемингуэя и Артура Миллера, Андре Моруа и Альбера Камю, но и о правах еще живых писателей, художников, композиторов, режиссеров - наших современников, чьи "слишком рано" выпущенные в свет произведения у нас не охраняются.

Зарубежное и международное законодательство об авторском праве продолжает развиваться. Очевидно, что необходимо и дальше разрабатывать на международном уровне правовые вопросы, связанные со спутниковым и кабельным вещанием, развитием цифровых интерактивных сетей, распространением продуктов мультимедиа, электронной доставкой документов. Ждет своего решения ряд сложных проблем правового характера, связанных с выбором законодательства в случаях трансграничного нарушения авторских прав.

Именно Бернская конвенция призвана поддерживать стабильность в меняющемся мире, сделать процесс дальнейшего развития международного законодательства предсказуемым, а его результаты - взаимовыгодными для всех участвующих в нем сторон. Россия должна активно участвовать в этом процессе и влиять на его результаты. Неполноценность присоединения к Бернской конвенции может этому помешать.

Л. Подшибихин,

заместитель заведующего отделом Федерального института

промышленной собственности (ФИПС),

кандидат юридических наук

К. Леонтьев,

научный сотрудник ФИПС

"Российская юстиция", N 4, апрель 2001 г.