Апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного суда Республики Дагестан от 12 февраля 2013 г. по делу N 33-561/13

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Дагестан в составе:

председательствующего Августиной И.Д.

судей Устаевой Н.Х. и Хираеве Ш.М.,

при секретаре Магомедовой З.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании по докладу судьи Устаевой Н.Х. гражданское дело по иску Тавлаевой Зугры к Министерству финансов Российской Федерации, Управлению Федерального Казначейства РФ по РД, о взыскании компенсации морального вреда по апелляционной жалобе Тавлаевой З. на решение Советского районного суда г. Махачкала Республики Дагестан от 05 декабря 2012 года, которым постановлено

"В удовлетворении искового требования Тавлаевой З. к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Республике Дагестан, о взыскании компенсации морального вреда, отказать".

Заслушав докладчика Устаеву Н.Х., объяснения Тавлаевой З., просившей решение суда отменить, Судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Тавлаева З. обратилась в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации, Управлению Федерального Казначейства РФ по РД, о взыскании компенсации морального вреда, указывая, что 23 февраля 1944 г. его родители были репрессированы по политическим мотивам, по национальному признаку органами НКВД СССР.

На основании Закона РФ от 18 октября 1991г. N 1761-1 была реабилитирована.

Согласко справке о сроках пребывания под надзором с ограничением прав и свобод, с 1944 года до 1956 года она находилась под надзором органов внутренних дел СССР. Общий срок незаконного ограничения ее прав и свобод составил 14 лет. На протяжении более 19 лет ее семья и она, содержались в антисанитарных условиях.

Согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР "О снятии ограничений по спецпоселению с чеченцев, ингушей, карачаевцев и членов их семей, выселенных в период Великой Отечественной войны" от 16 июля 1958 г.

Исходя из положений Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий", статус жертвы политических репрессий и, как следствие этого, право на меры социальной поддержки приобретаются на основании справки о реабилитации. Таким образом, датой возникновения правоотношений следует считать день выдачи справки о его реабилитации. Указывает, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ согласно ч.4 ст. 15 Конституции РФ являются составной частью ее правовой системы. Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения РФ положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении РФ. Поэтому применение судами вышеназванной Конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод. В настоящее время вступило в законную силу Постановление Европейского Суда по правам человека от 02 февраля 2010г. по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии". Европейский Суд по правам человека, рассмотрев указанное дело, установил, что в грузинском законодательстве отсутствует нормативный акт о возмещении ущерба жертвам политических репрессий, и если этот пробел не будет устранен, то государство - ответчик должно выплатить 4 000 евро в качестве возмещения за моральный вред каждому из заявителей. Поскольку Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней, её исковые требования должны быть разрешены с учетом правовой позиции Европейского Суда, выраженной в постановлении от 02 февраля 2010 года по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии", которым разрешены аналогичные правоотношения. Являясь лицом, признанным жертвой советских политических репрессий и реабилитированным в установленном Российским законодательством порядке, считает, что в отношении него была нарушена статья 1 Протокола N 1 к Конвенции, поскольку у неё имеется собственность в виде основанного на законе "О реабилитации жертв политических репрессий" и Конституции РФ правомерного ожидания возмещения ущерба, причиненного физическими и нравственными страданиями, связанными с незаконным ограничением свободы, в праве на уважение которой было осуществлено вмешательство путем законодательного ограничения размера полагающейся ей в связи с этим компенсации, которая не соответствует причиненному ей моральному вреду, чем нарушается баланс между интересами общества и правом на уважение собственности. Исключение с 1 января 2005г. гарантированности компенсации морального ущерба из преамбулы Закона в этом контексте выглядит как отказ от правовой и моральной обязанности государства, что противоречит статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, и не может применяться судами во избежание нарушения ч.4 ст. 15 Конституции РФ. На протяжении пяти лет он и его семья содержались в ужасных антисанитарных условиях, находясь под жестким контролем органов внутренних дел, они постоянно подвергались унижениям, поскольку государство причислило их к числу сочувствующих фашистам, к изменникам Родины. Дату своих правоотношений, по его мнению, следует исчислять с 24 апреля 2002 г., со дня выдачи справки о ее реабилитации. Просит взыскать с Министерства финансов РФ из средств казны РФ компенсацию в размере 3 000 000 рублей в счет возмещения морального вреда, причиненного незаконными действиями органов государственной власти.

Судом постановлено указанное выше решение.

В апелляционной жалобе истец по делу просит решение суда отменить, принять по делу новое решение, ссылаясь на следующее.

В исковом заявлении он перечислил нормативно правовые акты Российской Федерации, а так же сослался на документы и практику Европейского суда по правам человека, на основании которых исковые требования должны быть удовлетворены.

Являясь лицом, признанным жертвой советских политических репрессий и реабилитированным в установленном российским законодательством порядке, считает, что в отношении него была нарушена статья 1 Протокола N 1 к Конвенции. У него имеется собственность в виде основанного на законе "О реабилитации жертв политических репрессий" и Конституции РФ правомерного ожидания возмещения ущерба, причиненного физическими и нравственными страданиями, связанными с незаконным ограничением свободы.

С 1 января 2005 г. гарантия компенсации морального ущерба репрессированным была исключена из преамбулы Закона. Фактически это отказ от правовой и моральной обязанности государства, что противоречит статье 1 Протокола N 1 к Конвенции, и не может применяться судами во избежание нарушения ч. 4 ст. 15 Конституции РФ при наличии вступившего в законную силу указанного выше постановления Европейского Суда. В этой связи, его исковые требования о взыскании компенсации морального вреда являются законными и обоснованными.

Федеральным законодателем установлен гарантированный минимальный (базовый) уровень этих мер социальной поддержки, и тем самым - пределы усмотрения субъекта Российской Федерации при решении вопросов об объеме мер социальной поддержки реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий, и условиях их предоставления. В то же время, законодателем не принято каких-либо нормативно-правовых актов, устанавливающих, что лица, подвергшиеся политическим репрессиям, могут рассчитывать на возмещение морального вреда лишь в пределах мер социальной поддержки, установленных законом "О реабилитации жертв политических репрессий" от 18 октября 1991 г. N 1761-1. Данный вывод подтверждается также изложенной в преамбуле означенного Закона целью последнего - "реабилитация всех жертв политических репрессий,.. . восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального ущерба". Полагаю, что сохранение на протяжении более двадцати лет на одном уровне мер социальной поддержки, независимо от возможностей государства, является фактическим ограничением моего права на возмещение морального вреда.

Пункт 2 Указа Президиума Верховного Совета СССР "О снятии ограничений по спецпоселению с чеченцев, ингушей, карачаевцев, и членов их семей, выселенных в период Великой Отечественной войны" от 16 июля 1956 г. устанавливал, "что снятие ограничений по спецпоселению с лиц, перечисленных в статье первой настоящего Указа, не влечет за собой возвращение им имущества, конфискованного при выселении, и что они не имеют права возвращаться в места, откуда были выселены". В дальнейшем, Советом Министров ДАССР было принято постановление N 254 от 16 июля 1958 г. "О переселении из Киргизской ССР и хозяйственном устройстве чеченского населения в республике", которое п.п. 3, 4 и 5 запрещало выезд из Киргизии и из Средней Азии чеченского населения и возврат в места исторического проживания. Лишь постановление Совета Министров ДАССР от 15 октября 1963 г. N 478 "Об отмене пунктов 4 и 5 постановления Совета Министров Дагестанской АССР N 254 от 16 июля 1958 г." позволило ему вернуться на Родину.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд проигнорировал постановление Европейского Суда по правам человека от 02 февраля 2010 года по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии" (жалоба N 7975/06).

Частью 2 ст. 1 ГПК РФ установлен приоритет норм международного договора. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 года N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров" говорится о применении судами РФ Конвенции с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

При таких обстоятельствах отказ суда первой инстанции от применения положений Конвенции по данному делу следует признать ошибочным, поскольку это прямо противоречит ч. 4 ст. 15 Конституции РФ. В связи с этим, обжалуемое решение не может быть признано законным.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно ст. 151 Гражданского кодекса РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

В соответствии со ст. 1069 Гражданского кодекса РФ вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

В силу ст. 12 ФЗ РФ "О введении в действие части второй ГК РФ", действие ст. 1069 ГК РФ распространяется также на случаи, когда причинение вреда жизни и здоровью гражданина имело место до 1 марта 1996г., но не ранее 1 марта 1993 года и причиненный вред остался не возмещенным.

Согласно п.6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 N 10 (ред. от 06.02.2007) некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда, если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу испытывает нравственные или физические страдания, поскольку на время причинения вреда, такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени, закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы (пункт 1 ст.54 Конституции Российской Федерации).

Как следует из представленных Тавлаевой З.документов, 23 февраля 1944 г. ее родители были подвергнуты политическим репрессиям по национальному признаку и выселены из Дагестанской АССР в административном порядке на спецпоселение Киргизскую ССР, где она и находилась до момента выезда с республики.

18 октября 1991г. принят Закон РФ "О реабилитации жертв политических репрессий", целью которого, как было указано в абзаце 3 преамбулы (в редакции до 22. 08.2004г.), является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 г., восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального и морального ущерба.

На основании ст. 3-1 Закона РСФСР от 26 апреля 1991г. "О реабилитации репрессированных народов" и ст. 3 п."в" Закона РСФСР от 18 октября 1991г. "О реабилитации жертв политических репрессий" истец реабилитирован. Данное обстоятельство подтверждается справкой о реабилитации от 13 декабря 1997г.

Таким образом, поскольку вред истцу причинен до введения в действие Гражданского кодекса РФ, то его нормы не могут распространяться на возникшие правоотношения.

Довод жалобы о том, что исключение с 1 января 2005 г. из преамбулы Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" положения о компенсации морального ущерба означает недопустимый отказ государства от принятых на себя обязательств перед жертвами необоснованных репрессий, что противоречит Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее Конвенция), не основан на законе.

В соответствии с Конституцией Российской Федерации права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом; государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (статья 52); каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (статья 53).Российская Федерация, как демократическое и правовое государство, признав антизаконными действия тоталитарного режима по факту репрессий в годы советской власти народов, которые подвергались геноциду и клеветническим нападкам, стремясь к восстановлению исторической справедливости, провозгласила отмену всех незаконных актов, принятых в отношении репрессированных народов, и 26 апреля 1991 г. приняла Закон РСФСР "О реабилитации репрессированных народов". Данным Законом государство предусмотрело территориальную, политическую, социальную, культурную реабилитацию репрессированных народов, а также возмещение ущерба, причиненного репрессированным народам и отдельным гражданам со стороны государства в результате репрессий (преамбула и статьи 1, 6 - 11 Закона).

18 октября 1991 г. принят Закон Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" (далее Закон РФ), целью которого, как было указано в абзаце 3 преамбулы (в редакции до 22 августа 2004 г.), является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 г., восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального и морального ущерба.

Федеральным законом от 22 августа 2004 г. N 122-ФЗ "О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" и "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" из преамбулы Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 г. "О реабилитации жертв политических репрессий" исключено положение о компенсации морального ущерба (п. 1 ст. 6).

Проверяя конституционность указанных нормативно-правовых положений, Конституционный Суд Российской Федерации сформулировал правовую позицию, согласно которой истолкование норм закона как исключающих моральный вред из объема подлежащего возмещению ущерба не соответствовало бы ст. 52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Закон РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, однако используемые в нем специальные публично-правовые механизмы компенсации не предусматривают - в отличие от гражданского законодательства - разграничение форм возмещения материального и морального вреда.

Такое регулирование, предполагающее возмещение, в том числе неимущественного вреда, само по себе нельзя рассматривать как нарушение прав, вытекающих из статей 52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Указанный Закон РФ, исходя из цели обеспечения жертв политических репрессий посильной в настоящее время компенсацией материального и морального ущерба (преамбула) и в соответствии с задачами социального государства, закрепленными в статье 7 Конституции Российской Федерации, предусматривает комплекс мер, направленных на социальную защиту этой категории граждан. По своей правовой природе данные виды государственной социальной поддержки являются льготами, носящими компенсаторный характер, установление порядка предоставления которых законодателем возложено на Правительство Российской Федерации (статья 17). Право на такого рода льготы непосредственно из Конституции Российской Федерации не вытекает, поэтому определение правовых оснований их предоставления и круга субъектов, на которых они распространяются, входит в компетенцию законодателя.

Предоставление реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, льгот (именуемых теперь мерами социальной поддержки) было направлено на создание благоприятных условий для реализации прав и свобод названными категориями граждан и обеспечение их социальной защищенности. По своей правовой природе эти льготы носили компенсаторный характер и в совокупности с иными предусмотренными Законом Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" мерами были призваны способствовать возмещению причиненного в результате репрессий вреда.

Следовательно, льготы, которые устанавливались федеральным законодателем для реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий, в их материальном (финансовом) выражении входят в признанный государством объем возмещения вреда, включая моральный вред.

Приведенная правовая позиция изложена в ряде сохраняющих свою силу определений Конституционного Суда Российской Федерации (от 10 июля 2003 г. N 282-О, от 5 июля 2005 г. N 246-О, от 27 декабря 2005 г. N 527-О, от 17 октября 2006 г. N 397-О, от 15 мая 2007 г. N 383-О-П, от 24 июня 2008 г. N 620-О-П, от 16 декабря 2010 г. N 1627-О-О и др.).

Таким образом, федеральным законодателем в соответствии с требованиями статей 71 (пункт "в") и 76 (часть 1) Конституции Российской Федерации были установлены порядок и последствия реабилитации, определены формы, способы восстановления прав жертв политических репрессий, способы, формы и размеры возмещения государством вреда реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, в целях компенсации как материального, так и морального ущерба, общие принципы предоставления им мер социальной поддержки, а также гарантируемый минимальный (базовый) уровень такой поддержки.

В силу приведенных правовых позиций исключение с 1 января 2005 г. из преамбулы Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" положения о компенсации морального ущерба не может рассматриваться как имеющее целью ущемление конституционных прав репрессированных и допускающее отказ государства от государственной поддержки данной категории граждан, поскольку само по себе не исключает обязательств государства по защите законных интересов реабилитированных лиц.

С учетом изложенного судебная коллегия считает, что признание государством необоснованности и антизаконности указанных политических репрессий, принятие Закона РСФСР "О реабилитации репрессированных народов", Закона Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий", а также предоставление реабилитированным лицам соответствующих льгот в целях создания благоприятных условий для реализации прав и свобод названными категориями граждан и обеспечение их социальной защищенности являются формами возмещения вреда, причиненного реабилитированным лицам, включающего возмещение морального вреда.

Что касается денежной компенсации морального вреда, то указанными законами она не была предусмотрена, что согласуется с правом государства, исходя из финансовых возможностей, других социально-экономических факторов, определять виды выплат пострадавшим, которые следует рассматривать как посильную компенсацию причиненного ущерба с тем, чтобы ее размер соответствовал уже признанному государством объему возмещаемого им вреда.

Кроме того, ответственность за причинение морального вреда впервые была установлена Основами гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик, вступившими в законную силу с 3 августа 1992 г.

Как видно из материалов дела, вред истцу, а соответственно, и нравственные и физические страдания были причинены до 3 августа 1992 г., т.е. до введения в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР, предусмотревших такой вид ответственности.

Ссылку истца на применение по настоящему спору положений ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции также нельзя признать обоснованной.

Согласно ч. 1 ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права. К имуществу по смыслу ст. 1 Протокола N 1 Европейский Суда по правам человека (далее Европейский Суд) относит как наличное (реально существующее) имущество, так и имущество, получения которого мог "законно ожидать" заявитель.

Между тем, как указано выше, право истца на денежную компенсацию морального вреда не возникло, ущемление прав на имущество, которое он мог законно ожидать, не имело место, а потому оснований считать, что нарушены положения ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции, как об этом утверждается в апелляционной жалобе, не имеется.

Указанные выводы соответствуют Конституции РФ, Закону РФ "О реабилитации жертв политических репрессий", а также правовым позициям Конституционного Суда Российской Федерации и Европейского Суда по правам человека.

Ссылка в исковом заявлении и в апелляционной жалобе на Постановление Европейского Суда от 02 февраля 2010 г. по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии" является несостоятельной.

Присужденные заявителям Киладзе денежные суммы являются не компенсацией за политические репрессии, а компенсацией за нарушение их права на имущество по ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции, поскольку в течение 11 лет государство уклонялось от осуществления мер по принятию законодательства, административных и бюджетных мер, чтобы лица, на которых распространяется действие статьи 9 Закона Грузии от 11 декабря 1997 г., могли эффективно использовать права, гарантированные данным положением.

Между тем в Российской Федерации, как указано выше, имеется комплекс эффективных внутригосударственных средств правовой защиты в отношении жертв политических репрессий, к которым относится и истец.

С учетом изложенных обстоятельств оснований для отмены оспариваемого решения и удовлетворения апелляционной жалобы не имеется.

Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ,

судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Советского районного суда г.Махачкала Республики Дагестан от 05 декабря 2012 года оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: