Постановление Европейского Суда по правам человека от 3 июня 2010 г. Дело "Алапаевы (Alapayevy) против Российской Федерации" (жалоба N 39676/06) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Алапаевы (Alapayevy)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 39676/06)

Постановление Суда

Страсбург, 3 июня 2010 г.

По делу "Алапаевы против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Христоса Розакиса, Председателя Палаты,

Нины Ваич,

Анатолия Ковлера,

Элизабет Штейнер,

Ханлара Гаджиева,

Джорджио Малинверни,

Георга Николау, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 11 мая 2010 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 39676/06, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданками Российской Федерации Лидией Алапаевой и Тамилой Алапаевой (далее - заявительницы) 12 сентября 2006 г.

2. Интересы заявительниц представлял фонд "Правовая инициатива по России", нидерландская неправительственная организация, имеющая представительство в России. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. 17 июня 2008 г. Европейский Суд решил применить правило 41 Регламента Суда и рассмотреть жалобу в приоритетном порядке, а также коммуницировал жалобу властям Российской Федерации. В соответствии с пунктом 3 статьи 29 Конвенции, было также решено рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу. Председатель Палаты удовлетворил ходатайство властей Российской Федерации о закрытии доступа к материалам уголовного дела, представленным на хранение в Секретариат в связи с жалобой (правило 33 Регламента Суда).

4. Власти Российской Федерации возражали против одновременного рассмотрения жалобы по вопросу приемлемости и по существу и применения правила 41 Регламента Суда. Рассмотрев возражение властей Российской Федерации, Европейский Суд отклонил его.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявительницы родились в 1961 и 1984 годах соответственно. Они проживают в селе Серноводск Сунженского района Чеченской Республики.

6. Первая заявительница является матерью, а вторая заявительница - женой Саламбека Алапаева, 1982 года рождения.

A. Исчезновение Саламбека Алапаева

1. Версия заявительниц

7. В период, относящийся к обстоятельствам дела, первая заявительница, Саламбек Алапаев, вторая заявительница и их сын, а также Салман Алапаев (75-летний дедушка Саламбека Алапаева, ныне покойный) совместно проживали в селе Серноводск Сунженского района Чеченской Республики по адресу: улица Демьяна Бедного, 24.

8. До ноября 2004 г. Саламбек Алапаев работал в коммерческой организации "Мед-Интел", занимающейся поставками медицинского оборудования. Организация располагалась в г. Нальчике Кабардино-Балкарской Республики.

9. В ночь 26 декабря 2004 г. семья, за исключением первой заявительницы, посещавшей похороны в другом селе, отдыхала в своем доме по вышеуказанному адресу. Около 3.00 27 декабря 2004 г. вторая заявительница и Саламбек Алапаев были разбужены шумом, исходившим от входной двери. Группа из 8-12 вооруженных лиц в камуфляжной форме ворвались в дом. Они не носили масок и говорили по-русски. Они не представились и не предъявили каких-либо документов. Вторая заявительница предположила, что они являются военнослужащими*(* Слово "военнослужащие" Европейский Суд часто использует в широком смысле. Так, в § 13 настоящего Постановления военнослужащими именуются сотрудники местного отдела милиции (прим. переводчика).).

10. Трое военнослужащих стали пинать Салмана Алапаева, тогда как четыре других схватили Саламбека Алапаева и стали бить его прикладами автоматов и своими ботинками. Военнослужащие предложили второй заявительнице оставаться в своей комнате; двое из них сторожили ее. Оттуда заявительница слышала звуки побоев, причиняемых ее мужу, и просила военнослужащих прекратить их. Она также слышала, как пришельцы связали руки Саламбека Алапаева с помощью клейкой ленты. Военнослужащие предложили второй заявительнице представить паспорт ее мужа. Когда она принесла его вместе с водительским удостоверением, они забрали его. После этого военнослужащие произвели быстрый обыск дома. Они не дали объяснения своим действиям или ответа на ее вопросы о том, куда и почему они забирают ее мужа.

11. После недолгого пребывания в доме заявительниц пришельцы вышли, увлекая за собой Саламбека Алапаева, связанного и босого. Несмотря на указания военнослужащих, вторая заявительница последовала за ними наружу. У входной двери она увидела Салмана Алапаева, лежавшего на земле. Он истекал кровью и был без сознания. У входа в дом военнослужащие оставили гвоздодер, с помощью которого они сняли дверь с петель. На улице вторая заявительница увидела военнослужащих, удаляющихся с Саламбеком Алапаевым в сером автомобиле УАЗ и белом автомобиле "Газель". Транспортные средства похитителей миновали блокпост, расположенный на выезде из села на Бакинскую автодорогу.

12. Ряд соседей являлись свидетелями похищения Саламбека Алапаева. В частности, около 3.00 27 декабря 2004 г. Л.У. и M.T. наблюдали, как БТР (бронетранспортер) и иные транспортные средства остановились у дома заявительниц. Обе женщины слышали крики и шум, исходящий из дома, и люди говорили по-русски. Около 3.00 27 декабря 2004 г. Х.Х., находившаяся в доме своей бабушки, расположенном по адресу: улица Демьяна Бедного, 22, и Зул. А., еще одна соседка, были разбужены шумом, исходившим из дома заявительниц. Когда они выбежали на улицу, они увидели Саламбека Алапаева, которого увлекали связанным и босым неустановленные лица. Похитители имели несколько транспортных средств, включая серый автомобиль УАЗ и белый автомобиль "Газель". Соседка заявительниц Зур. А., которая была разбужена около 3.00 27 декабря 2004 г. шумом, исходящим из дома заявительниц, попыталась выйти, но ей воспрепятствовали в этом вооруженные лица в камуфляжной форме и масках, которые предложили ей вернуться в свой дом.

13. Вскоре после того как вооруженные лица удалились, соседи собрались в доме заявительниц. Там они увидели, что входная дверь сломана, и что Салман Алапаев лежит на земле без сознания, обливаясь кровью. Зал. А. и З.Б. немедленно направились в местный отдел внутренних дел и сообщили сотрудникам милиции о похищении Саламбека Алапаева. Военнослужащие, дежурившие у входа в РОВД, сообщили им, что их транспортные средства в эту ночь не выезжали для проведений каких-либо операций и что в РОВД никто не доставлялся. По просьбе женщин военнослужащие позвонили в Ачхой-Мартановский районный отдел внутренних дел. Последний орган уведомил их о том, что не имеет соответствующей информации.

14. Заявительницы не имели известий о Саламбеке Алапаеве с 27 декабря 2004 г.

15. Вышеупомянутое описание событий основано на письменных показаниях первой и второй заявительниц, данных 5 февраля и 1 марта 2006 г. соответственно; протоколах допросов первой и второй заявительниц их представителями, проведенных 20 февраля и 11 мая 2005 г., соответственно; письменных показаниях Зул. А., Зал. А., Зур. А. и З.Б., данных 4 февраля 2006 г., и письменных показаниях Л.У., M.T. и Х.Х., данных 5 февраля 2006 г.

2. Информация, представленная властями Российской Федерации

16. Власти Российской Федерации признали, что в ночь 27 декабря 2004 г. неустановленные лица, носившие камуфляжную форму, похитили Саламбека Алапаева из его дома, расположенного в Серноводске по адресу: улица Демьяна Бедного, 24, и увели его в неизвестном направлении.

B. Розыск Саламбека Алапаева и расследование

1. Версия заявительниц

17. После 27 декабря 2004 г. заявительницы неоднократно обращались лично и в письменной форме в различные публичные органы. Им оказывала содействие в их деятельности неправительственная организация "Правовая инициатива по России". В своих письмах властям заявительницы сообщали о похищении их родственника и просили о содействии и информировании их о подробностях расследования. Эти запросы в большинстве случаев оставлялись без ответа или поступали чисто формальные ответы, указывающие на то, что обращения заявительниц направлены в различные прокуратуры. Заявительницы представили Европейскому Суду ряд своих писем властям и ответов на них, содержание которых кратко изложено ниже.

18. 28 декабря 2004 г. в дом заявительниц прибыли следователи Сунженского районного отдела внутренних дел (далее - РОВД). Они провели осмотр места преступления и изъяли гвоздодер, забытый похитителями.

19. В тот же день первая заявительница жаловалась на похищение Саламбека Алапаева в Совет безопасности при президенте Чеченской Республики.

20. 30 декабря 2004 г. прокуратура Чеченской Республики (далее - республиканская прокуратура) направила жалобу первой заявительницы на похищение ее сына в Ачхой-Мартановскую районную прокуратуру (далее - районная прокуратура) для рассмотрения.

21. 30 декабря 2004 г. районная прокуратура возбудила уголовное дело по факту похищения Саламбека Алапаева, в соответствии с частью 2 статьи 126 Уголовного кодекса России (похищение человека при отягчающих вину обстоятельствах). Уголовному делу был присвоен номер 59000.

22. 16 февраля 2005 г. первая заявительница обратилась в письменной форме в районную прокуратуру. В своем письме она подробно описала обстоятельства похищения ее сына группой вооруженных лиц в камуфляжной форме. Она также указала, что похитители, прибывшие на военной технике, побили ее родственников и отказались разъяснить причины задержания ее сына. Заявительница также подчеркивала, что в ночь похищения ряд ее соседей наблюдали транспортные средства, подъезжающие к ее дому и отъезжающие с Саламбеком Алапаевым. Наконец, она указала, что ее многочисленные жалобы в различные правоохранительные органы не дали результата.

23. 26 марта 2005 г. первая заявительница обратилась в письменной форме к прокурору Чеченской Республики. Она подробно описала обстоятельства похищения ее сына группой вооруженных лиц в камуфляжной форме, которые прибыли на военной технике, побили ее родственников и отказались разъяснить причины задержания ее сына. Заявительница также подчеркивала, что в ночь, когда развернулись события, ряд ее соседей наблюдал транспортные средства, подъезжающие к ее дому и отъезжающие с Саламбеком Алапаевым. Она также указала, что пока ее сын работал в Назрани, квартира его коллег в этом городе была ограблена. Саламбек Алапаев предположительно сообщил первой заявительнице, что он смог получить некую неуказанную информацию об этом происшествии. Первая заявительница предположила, что информация могла иметь значение для расследования. Наконец, она указала, что ее многочисленные жалобы в различные правоохранительные органы не дали результата.

24. 17 июня 2005 г. республиканская прокуратура направила жалобу первой заявительницы на похищение ее сына в районную прокуратуру для приобщения к материалам уголовного дела N 59000.

25. 30 июня 2005 г. управление Федеральной службы безопасности по Чечне (далее - управление ФСБ по Чечне) ответило на обращение первой заявительницы. В письме указывалось, что принимаются неуказанные меры для установления похитителей Саламбека Алапаева и его местонахождения.

26. 8 июля 2005 г. первая заявительница обратилась в письменной форме в управление ФСБ по Чечне. Она подробно описала обстоятельства похищения ее сына группой вооруженных лиц в камуфляжной форме. Она также указала, что похитители, которые прибыли на военной технике, побили ее родственников и отказались разъяснить причины задержания ее сына. Заявительница также подчеркивала, что в ночь, когда развернулись события, ряд ее соседей наблюдал транспортные средства, подъезжающие к ее дому и отъезжающие с Саламбеком Алапаевым. Наконец, заявительница указала, что ее многочисленные жалобы в различные правоохранительные органы не принесли результатов.

27. 9 июля 2005 г. управление ФСБ по Чечне ответило первой заявительнице, что ее жалоба на похищение ее сына направлена в районную прокуратуру для рассмотрения.

28. 16 июля 2005 г. республиканская прокуратура уведомила первую заявительницу о том, что ее жалоба в управление ФСБ по Чечне приобщена к материалам уголовного дела. В письме также указывалось, что оперативно-розыскные меры, направленные на раскрытие преступления, принимаются.

29. 3 августа 2005 г. первая заявительница обратилась в письменной форме в районную прокуратуру. Она подробно описала обстоятельства похищения ее сына группой вооруженных лиц в камуфляжной форме. Она также отметила, что похитители, которые прибыли на военной технике, побили ее родственников и отказались разъяснить причины задержания ее сына. Заявительница также подчеркивала, что в ночь, когда развернулись события, ряд ее соседей наблюдали транспортные средства, подъезжающие к ее дому и отъезжающие с Саламбеком Алапаевым. Наконец, заявительница указала, что ее многочисленные жалобы в различные правоохранительные органы не дали результата.

30. 14 октября 2005 г. представители заявительниц обратились в письменной форме в районную прокуратуру. Они запросили информацию о ходе и результатах расследования уголовного дела N 59000, а также о следственных действиях, совершенных властями. Они также просили признать первую заявительницу потерпевшей по уголовному делу и разрешить ей ознакомиться с материалами дела.

31. 29 декабря 2005 г. представители заявительниц подали повторный запрос в районную прокуратуру. Они просили сообщить информацию о ходе и результатах расследования уголовного дела N 59000, а также о следственных действиях, совершенных властями. Они также просили признать первую заявительницу потерпевшей по уголовному делу и разрешить ей ознакомиться с материалами дела.

32. 11 января 2006 г. районная прокуратура признала первую заявительницу потерпевшей по уголовному делу N 59000.

33. 2 февраля 2006 г. первая заявительница обратилась в письменной форме к прокурору Чеченской Республики. Она вновь подробно описала обстоятельства похищения ее сына и жестокое обращение похитителей с ее родственниками.

34. 13 февраля 2006 г. республиканская прокуратура направила жалобу первой заявительницы в районную прокуратуру для рассмотрения.

35. 28 февраля 2006 г. республиканская прокуратура уведомила первую заявительницу о том, что в неустановленную дату расследование по уголовному делу N 59000 было приостановлено.

36. 1 марта 2006 г. районная прокуратура уведомила первую заявительницу о том, что их следственные действия не привели к установлению местонахождения ее сына, но оперативно-розыскные меры, направленные на раскрытие преступления, принимаются.

37. 17 января 2007 г. первая заявительница жаловалась в районную прокуратуру на незаконность приостановления следствия по уголовному делу N 59000. Она просила власти совершить дополнительные следственные действия для установления местонахождения Саламбека Алапаева.

38. 20 января 2007 г. районная прокуратура ответила заявительнице, указав, что ее жалоба удовлетворена полностью и решено возобновить следствие по уголовному делу N 59000.

39. 28 февраля 2007 г. районная прокуратура уведомила вторую заявительницу, что 28 февраля 2007 г. следствие по уголовному делу N 59000 было приостановлено в связи с неустановлением лиц, причастных к похищению.

40. 9 июля 2007 г. Ачхой-Мартановский районный отдел Федеральной службы безопасности уведомил первую заявительницу о том, что ее жалоба на похищение сына направлена в районную прокуратуру для рассмотрения.

2. Информация, представленная властями Российской Федерации

41. После жалобы второй заявительницы в РОВД в неустановленную дату районная прокуратура возбудила уголовное дело по факту похищения Саламбека Алапаева, в соответствии с частью 2 статьи 126 Уголовного кодекса России (похищение человека при отягчающих вину обстоятельствах). Уголовному делу был присвоен номер 59000.

42. 27 декабря 2004 г. следователь РОВД осмотрел место преступления и изъял гвоздодер, забытый похитителями. Гвоздодер был приобщен к материалам уголовного дела.

(a) Свидетели, допрошенные следствием

43. 27 декабря 2004 г. следователь РОВД получил письменные показания второй заявительницы. Она сообщила, что около 3.00 27 декабря 2004 г. она была разбужена шумом, исходящим от входной двери. Вскоре после того как она направила Саламбека Алапаева выяснить, что происходит, группа вооруженных лиц в камуфляжной форме и без масок ворвались в комнату. Оттолкнув вторую заявительницу, они схватили Саламбека Алапаева и стали его бить. Они связали его клейкой лентой и увлекли наружу, где было припарковано несколько транспортных средств. Вторая заявительница могла описать по памяти два из них - серый автомобиль УАЗ и белый автомобиль "Газель". Вооруженные лица отбыли в этих транспортных средствах, увлекая за собой Саламбека Алапаева.

44. В ту же дату следователь собрал письменные показания соседей заявительниц, A.Б., З.Б. и M.K. Согласно неполной и частично неразборчивой копии показаний A.Б., он не являлся свидетелем похищения, но слышал, что похитители прибыли на нескольких военных автомобилях, включая автомобиль УАЗ. Согласно показаниям З.Б., около 3.00 27 декабря 2004 г. она услышала шум, исходящий из дома заявительниц; через некоторое время к ней прибежала вторая заявительница, чтобы сообщить, что Саламбек Алапаев был похищен. От M.K. поступили аналогичные показания.

45. 6 февраля 2005 г. следователь РОВД допросил в качестве свидетелей первую заявительницу и ее соседку Л.У. Первая заявительница показала, что после ее возвращения 27 декабря 2004 г. с похорон из другого села вторая заявительница сообщила ей, что около 3.00 прошлой ночью группа из 8-10 вооруженных лиц в камуфляжной форме сломала входную дверь в их доме, связала Саламбека Алапаева клейкой лентой и увела его, отбыв на нескольких транспортных средствах. Согласно копии протокола допроса Л.У., около 3.00 27 декабря 2004 г. она была разбужена шумом транспортных средств, двигающихся по ее улице. Выглянув в окно, Л.У. увидела белый автомобиль "Газель" и БТР, которые постояли у ее дома, а затем двинулись дальше. Люди, находившиеся внутри транспортных средств, говорили по-русски. Л.У. предположила, что они являются солдатами. Транспортные средства отбыли примерно через 15 минут, и впоследствии Л.У. узнала, что эти солдаты похитили Саламбека Алапаева.

46. Постановлением от 11 февраля 2005 г. районная прокуратура признала вторую заявительницу потерпевшей по делу N 59000 и допросила ее. Согласно плохо читаемой копии протокола допроса, вторая заявительница показала, что около 3.00 27 декабря 2004 г. группа вооруженных лиц в камуфляжной форме ворвалась в их дом, побила ее мужа, связала его клейкой лентой, изъяла удостоверение личности и увезла его. Похитители прибыли на белом автомобиле "Газель", сером автомобиле УАЗ и БТР, ни один из которых не имел регистрационных знаков.

47. С 15 января по 22 февраля 2005 г. следователь районной прокуратуры допросил в качестве свидетелей несколько жителей Серноводска. Насколько можно разобрать плохо читаемые копии соответствующих протоколов допросов, эти свидетели показали, что они не являлись свидетелями похищения, но узнали от односельчан, что около 3.00 27 декабря 2004 г. группа примерно из 10 вооруженных лиц, говоривших по-русски и прибывших на белой "Газели", сером автомобиле УАЗ и БТР без регистрационных знаков, похитила Саламбека Алапаева из его дома, расположенного по адресу: улица Демьяна Бедного, 24.

48. 24 февраля 2005 г. прокуратура г. Нальчика допросила в качестве свидетелей Р.Д. и З.Н., заместителя директора и инспектора по кадрам компании "Мед-Интел", где работал Саламбек Алапаев. Р.Д. и З.Н. показали, что родственник заявительниц работал в этой компании в качестве менеджера по продажам и что он не имел конфликтов на работе.

49. С 11 февраля по 9 апреля 2005 г. следователи РОВД и районной прокуратуры допросили в качестве свидетелей ряд жителей Серноводска. Согласно копиям протоколов допроса свидетелей и насколько эти копии можно разобрать, свидетели показали, что они не присутствовали при похищении родственника заявительниц, но узнали 27 и 28 декабря 2004 г. от их односельчан, что около 3.00 27 декабря 2004 г. группа из 8-10 вооруженных лиц в камуфляжной форме, которая прибыла в сером автомобиле УАЗ, белом автомобиле "Газель" и БТР без регистрационных знаков, похитила Саламбека Алапаева из его дома, расположенного в Серноводске по адресу: улица Демьяна Бедного, 24.

50. С 31 января по 11 февраля 2007 г. районная прокуратура допросила в качестве свидетелей иных жителей Серноводска. Согласно копиям протоколов их допросов, 27 декабря 2004 г. свидетели узнали от своих односельчан и родственников Саламбека Алапаева, что прошлой ночью группа из 8-12 вооруженных лиц в камуфляжной форме ворвалась в дом заявительниц. Пришельцы говорили по-русски. Они не представились и увезли Саламбека Алапаева в неизвестном направлении. Вооруженные лица прибыли в сером автомобиле УАЗ, белом автомобиле "Газель" и БТР.

(b) Дополнительные следственные меры

51. В неустановленные даты неуказанные органы осмотрели блокпосты N 186, 188 и 190; при осмотре никакие предметы не были изъяты.

52. В неустановленные даты следственные органы дали поручение своим коллегам в Чеченской Республике и ряде других регионов России проверить, задерживали ли должностные лица каких-либо правоохранительных органов Саламбека Алапаева, или не заключали ли они его под стражу, или не обнаружено ли его тело. В результате этих следственных мер значимая информация получена не была.

53. В неустановленные даты следственные органы просили различные органы, включая прокурора воинской части N 20102 и военного коменданта Ачхой-Мартановского района, уведомить их о проведении специальных операций в Серноводске 26-27 апреля 2004 г. и о том, задерживался ли Саламбек Алапаев какими-либо правоохранительными органами, руководимыми ими. Значимая информация получена не была.

54. 20 января 2007 г. районная прокуратура удовлетворила ходатайство первой заявительницы и возобновила следствие по делу N 59000.

55. Как утверждают власти Российской Федерации, расследование похищения родственника заявительниц продолжается.

(c) Запрос Европейского Суда о представлении копии дела N 59000

56. Несмотря на особые запросы Европейского Суда, власти Российской Федерации не раскрыли большинства материалов уголовного дела N 59000, представив только копию протокола осмотра места преступления, постановление о признании второй заявительницы потерпевшей и копии протоколов допросов свидетелей, краткое содержание которых изложено в §§ 43-50 настоящего Постановления. Большинство документов, представленных властями Российской Федерации, являлись частично или полностью неразборчивыми. Власти Российской Федерации указали, что следствие продолжается и что раскрытие документов противоречило бы статье 161 Уголовно-процессуального кодекса и интересам неназванных участников уголовного судопроизводства.

(d) Документы из дела об ограблении коллег Саламбека Алапаева

57. Власти Российской Федерации представили копии протоколов допросов потерпевших и свидетелей по уголовному делу N 33706, возбужденному в связи с ограблением коллег Саламбека Алапаева из компании "Мед-Интел" в Назрани (Ингушетия). Из этих документов следует, что 29 ноября 2004 г. два вооруженных лица, носивших камуфляжную форму без знаков различия и маски, ворвались в квартиру, занимаемую С.Д. и A.T., и изъяли их денежные средства, личные вещи и их автомобиль.

II. Применимое национальное законодательство

58. Краткий обзор применимого национального законодательства содержится в Постановлении Европейского Суда от 10 мая 2007 г. по делу "Ахмадова и Садулаева против Российской Федерации" (Akhmadova and Sadulayeva v. Russia) (жалоба N 40464/02, §§ 67-69*(* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 1/2008.)).

Право

I. Возражение властей Российской Федерации о неисчерпании внутренних средств правовой защиты

A. Доводы сторон

59. Власти Российской Федерации утверждали, что жалоба должна быть признана неприемлемой в связи с неисчерпанием внутренних средств правовой защиты. Они указывали, что расследование исчезновения Саламбека Алапаева еще не закончено. Они также отмечали, что заявительницы не были лишены права обращения к вышестоящим прокурорам и в суды с жалобой на любые действия или бездействие следственных и иных правоохранительных органов, но не использовали это средство правовой защиты. Они также подчеркивали, что заявительницы не предъявляли требования о компенсации морального вреда, в соответствии со статьями 1069-1070 Гражданского кодекса.

60. Заявительницы оспорили это возражение. Они утверждали, что уголовное расследование оказалось неэффективным и все их жалобы не дали результата. Со ссылкой на практику Европейского Суда они утверждали, что они не обязаны обращаться в суды по гражданским делам в целях исчерпания внутренних средств правовой защиты.

B. Мнение Европейского Суда

61. Европейский Суд рассмотрит доводы сторон с учетом положений Конвенции и своей соответствующей практики (ее краткий обзор см. в Постановлении Европейского Суда от 12 октября 2006 г. по делу "Эстамиров и другие против Российской Федерации" (Estamirov and Others v. Russia), жалоба N 60272/00, §§ 73-74*(* Там же. N 12/2005.)).

62. Европейский Суд отмечает, что российская правовая система в принципе предусматривает для жертв незаконных и преступных действий, за которые несет ответственность государство или его представители, два способа получения возмещения, а именно гражданско-правовые и уголовно-правовые средства правовой защиты.

63. Что касается иска о взыскании компенсации ущерба, причиненного предположительно незаконными действиями или незаконным поведением государственных служащих, Европейский Суд ранее указывал во многих аналогичных делах, что эта процедура сама по себе не может рассматриваться как эффективное средство правовой защиты в контексте требований, предъявленных на основании статьи 2 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 24 февраля 2005 г. по делу "Хашиев и Акаева против Российской Федерации" (Khashiyev and Akayeva v. Russia), жалобы N 57942/00 и 57945/00, §§ 119-121*(* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 12/2005.); упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Эстамиров и другие против Российской Федерации", § 77). С учетом вышеизложенного Европейский Суд подтверждает, что заявительницы не были обязаны использовать гражданско-правовые средства правовой защиты. Таким образом, возражение властей Российской Федерации подлежит отклонению.

64. Что касается уголовно-правовых средств правовой защиты, Европейский Суд принимает к сведению, что заявительницы подавали жалобы в правоохранительные органы немедленно после похищения Саламбека Алапаева, и расследование продолжается с 30 декабря 2004 г. заявительницы и власти Российской Федерации не пришли к согласию в оценке эффективности расследования похищения.

65. Европейский Суд полагает, что возражение властей Российской Федерации затрагивает вопросы эффективности расследования, которые тесно связаны с существом жалобы заявительниц. Таким образом, он решил исследовать это возражение при рассмотрении существа дела и считает, что вопрос должен быть рассмотрен ниже.

II. Предполагаемое нарушение статьи 2 Конвенции

66. Заявительницы жаловались со ссылкой на статью 2 Конвенции, что их родственник был лишен жизни российскими военнослужащими и что национальные власти уклонились от проведения эффективного расследования по этому поводу. Статья 2 Конвенции предусматривает:

"1. Право каждого лица на жизнь охраняется законом. Никто не может быть умышленно лишен жизни иначе как во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание.

2. Лишение жизни не рассматривается как нарушение настоящей статьи, когда оно является результатом абсолютно необходимого применения силы:

а) для защиты любого лица от противоправного насилия;

b) для осуществления законного задержания или предотвращения побега лица, заключенного под стражу на законных основаниях;

с) для подавления, в соответствии с законом, бунта или мятежа".

A. Доводы сторон

67. Власти Российской Федерации полагали, что национальное расследование не добыло доказательств, подтверждающих, что родственник заявительниц был похищен или убит представителями государства, или что государственные органы проводили специальную операцию в Серноводске в ночь его похищения. Помимо второй заявительницы, иные свидетели похищения отсутствуют. Большинство лиц, допрошенных следствием, показали, что они узнали о похищении родственника заявительниц от третьих лиц. Сами заявительницы показали национальным властям, что похищение их родственника могло быть связано с его попытками расследовать ограбление его коллег. Хотя грабители коллег Саламбека Алапаева также носили камуфляжную форму и маски и были вооружены, заявительницы не предполагали, что они являлись представителями государства. Наконец, имелись несовпадения в показаниях заявительниц и свидетелей. В частности, в то время как в своих письменных показаниях вторая заявительница сообщила, что похитители прибыли на автомобиле УАЗ и автомобиле "Газель", в своем показании, приложенном к формуляру жалобы, она упоминала автомобиль "Газель" и два автомобиля УАЗ. В то же время свидетели, допрошенные властями, указывали на автомобиль УАЗ, автомобиль "Газель" и БТР.

68. Власти Российской Федерации также утверждали, что расследование исчезновения Саламбека Алапаева осуществлялось независимым органом, который проверил различные версии похищения, допросил многочисленных свидетелей и направил многочисленные запросы информации. Заявительницы были надлежащим образом уведомлены о состоянии расследования. Хотя расследование приостанавливалось несколько раз, это не означает, что оно было неэффективным.

69. Заявительницы утверждали, что Саламбек Алапаев был задержан представителями государства и должен считаться мертвым в отсутствие достоверных сведений о нем в течение многих лет. Они подчеркивали, что власти Российской Федерации не оспаривали того, что их родственник был задержан примерно 12 лицами, носившими форму, говорившими по-русски и управлявшими автомобилями УАЗ и "Газель". Вопреки мнению властей Российской Федерации, вторая заявительница и Зул. А. являлись свидетелями похищения Саламбека Алапаева. Тот факт, что заявительницы сообщали следственным органам об ограблении коллег Саламбека Алапаева, означал лишь, что они сотрудничали со следствием путем представления информации, которая могла иметь значение для расследования. Наконец, они предложили Европейскому Суду сделать выводы из неоправданного уклонения властей Российской Федерации от представления копии уголовного дела N 59000 Европейскому Суду.

70. Заявительницы также указывали, что расследование похищения их родственника не отвечало требованиям эффективности и адекватности, предъявляемым прецедентной практикой Европейского Суда. В частности, власти не приняли все необходимые следственные меры, такие как поиск следов колес, отпечатков ног или пальцев при осмотре места преступления. Несмотря на наличие доказательств причастности представителей государства к похищению, представители государства в ходе расследования не допрашивались. Свидетельские показания, представленные властями Российской Федерации, были почти идентичными по содержанию, что свидетельствовало о поверхностном характере допросов. Заявительницы не уведомлялись надлежащим образом о состоянии расследования.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

71. Европейский Суд полагает, с учетом доводов сторон, что жалоба затрагивает серьезные вопросы факта и права, относящиеся к сфере действия Конвенции, разрешение которых требует рассмотрения по существу. Кроме того, Европейский Суд уже установил, что возражение властей Российской Федерации относительно предполагаемого неисчерпания внутренних средств правовой защиты должно быть исследовано при рассмотрении существа жалобы (см. § 65 настоящего Постановления). Жалоба в части статьи 2 Конвенции, следовательно, должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

(a) Предполагаемое нарушение права на жизнь Саламбека Алапаева

(i) Общие принципы

72. Европейский Суд напоминает, что с учетом значения защиты, предусмотренной статьей 2 Конвенции, Европейский Суд обязан подвергать лишение жизни наиболее тщательной проверке, принимая во внимание не только действия государственных служащих, но и все сопутствующие обстоятельства. Задержанные лица находятся в уязвимом положении, и обязанность властей нести ответственность за обращение с задержанным является особенно значимой, если это лицо погибает или исчезает впоследствии (см., в частности, Постановление Европейского Суда от 18 июня 2002 г. по делу "Орхан против Турции" (Orhan v. Turkey), жалоба N 25656/94, § 326, и другие постановления, упомянутые в нем). Если рассматриваемые события в целом или в большей степени относятся к сфере исключительной компетенции властей, как в случае с лицами, находящимися под их контролем под стражей, возникают обоснованные презумпции фактов в отношении травм и смерти, причиненных во время содержания под стражей. Действительно, можно считать, что на властях лежит бремя доказывания с целью представить достаточное и убедительное объяснение (см. Постановление Большой Палаты по делу "Салман против Турции" (Salman v. Turkey), жалоба N 21986/93, § 100, ECHR 2000-VII; Постановление Большой Палаты по делу "Чакиджи против Турции" (Chakidgi v. Turkey), жалоба N 23657/94, § 85, ECHR 1999-IV).

(ii) Установление фактов

73. Европейский Суд отмечает, что им разработан ряд общих принципов, относящихся к установлению фактов в споре, в особенности при наличии утверждений об исчезновении в контексте статьи 2 Конвенции (краткий обзор этих принципов см. в Постановлении Европейского Суда от 27 июля 2006 г. по делу "Базоркина против Российской Федерации" (Bazorkina v. Russia), жалоба N 69481/01, §§ 103-109*(* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 1/2008.)). Европейский Суд подчеркивает, что должно также приниматься во внимание поведение сторон при сборе доказательств (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ирландия против Соединенного Королевства" (Ireland v. United Kingdom), § 161, Series A, N 25).

74. Заявительницы утверждали, что около 3.00 27 декабря 2004 г. их родственник, Саламбек Алапаев, был похищен военнослужащими и затем исчез. Они просили Европейский Суд сделать выводы из уклонения властей Российской Федерации от представления документов уголовного дела. Они указывали, что вторая заявительница и несколько других лиц наблюдали похищение их родственника, и приложили их письменные показания в поддержку этого объяснения.

75. Власти Российской Федерации признали, что Саламбек Алапаев был похищен неустановленными вооруженными лицами 27 декабря 2004 г. Однако они отрицали, что похитители являлись военнослужащими, ссылаясь на отсутствие выводов продолжающегося расследования.

76. Европейский Суд отмечает, что, несмотря на его запросы относительно копии уголовного дела о похищении Саламбека Алапаева, власти Российской Федерации не представили большинства документов из уголовного дела, ссылаясь на статью 161 Уголовно-процессуального кодекса. Европейский Суд отмечает, что в ранее рассмотренных делах он уже признавал данное объяснение недостаточным, чтобы оправдать удержание ключевой информации, запрошенной Европейским Судом (см. Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации" (Imakayeva v. Russia), жалоба N 7615/02, § 123, ECHR 2006-XIII (извлечения)*(* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 2/2008.)).

77. С учетом этого и ввиду принципов, упомянутых выше, Европейский Суд находит, что он может сделать выводы из поведения властей Российской Федерации в отношении обоснованности утверждений заявительниц.

78. Вопреки утверждениям властей Российской Федерации, Европейский Суд не усматривает существенных противоречий в описании событий 27 декабря 2004 г. заявителями и свидетелями. В частности, в своих показаниях Европейскому Суду вторая заявительница прямо упоминала серый автомобиль УАЗ и белый автомобиль "Газель". Это подтверждено показаниями других свидетелей (см. § 13 настоящего Постановления). Кроме того, в своих показаниях, точность которых не оспаривалась властями Российской Федерации, Л.У. и M.T. сообщили, что видели БТР и "другие транспортные средства" вблизи дома заявительниц в момент похищения (там же). Таким образом, Европейский Суд полагает, что заявительницы представили связное и убедительное описание похищения Саламбека Алапаева 27 декабря 2004 г.

79. Заявительницы сообщили, что похитители, использовавшие конвой из нескольких транспортных средств, покинули село через один из блокпостов, расположенных на выезде из села на бакинскую автодорогу. Власти Российской Федерации не оспаривали это утверждение как неточное или недостоверное. Они указали, что следственные органы проверили блокпосты N 186, 188 и 190. Однако они отказались сообщить дополнительные сведения в этом отношении или представить связанные с этим документы.

80. По мнению Европейского Суда, тот факт, что большая группа вооруженных лиц в форме имела возможность в составе конвоя военной техники, включая БТР, беспрепятственно преодолевать военные блокпосты, осуществлять проверку удостоверений личности тем же способом, как это делают представители государства, а также говорила по-русски без акцента, убедительно подкрепляет утверждение заявительниц о том, что это были государственные служащие.

81. Европейский Суд отмечает, что в своих обращениях к властям заявительницы последовательно утверждали, что Саламбек Алапаев задержан неизвестными военнослужащими, и просили следственные органы рассмотреть эту возможность. Он также отмечает, что после более чем пяти лет расследование не дало значимых результатов.

82. Что касается утверждений властей Российской Федерации о том, что похищение родственника заявительниц в ночь 26 декабря 2004 г. могло быть связано с ограблением его коллег в Назрани 29 ноября 2004 г., они не представили доказательств того, что следствие серьезно разрабатывало эту гипотезу, если разрабатывало вообще. Документы относительно ограбления, представленные властями Российской Федерации, связаны с другим уголовным делом, и Европейский Суд не видит оснований полагать, что эта информация проверялась в рамках уголовного дела N 59000, возбужденного в связи с похищением Саламбека Алапаева.

83. Европейский Суд отмечает, что если заявителем представлены убедительные доказательства и Европейский Суд лишен возможности прийти к заключению о фактах из-за отсутствия документов, именно власти Российской Федерации должны окончательно обосновать, почему указанные документы не могут быть приняты в подкрепление утверждений заявителя, или представить удовлетворительное и убедительное объяснение того, как разворачивались указанные события. Таким образом, бремя доказывания переходит к властям Российской Федерации, и если они не обеспечат его, возникают вопросы в контексте статьи 2 и/или статьи 3 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 31 мая 2005 г. по делу "Тоджу против Турции" (Todgu v. Turkey), жалоба N 27601/95, § 95; и Постановление Европейского Суда по делу "Аккум и другие против Турции" (Akkum and Others v. Turkey), жалоба N 21894/93, § 211, ECHR 2005-II).

84. Принимая во внимание вышеупомянутые элементы, Европейский Суд полагает, что заявительницами представлены убедительные доказательства того, что их родственник был похищен государственными служащими. Заявление властей Российской Федерации о том, что при расследовании не удалось добыть доказательств причастности к похищению и последующему убийству военнослужащих, или их общее и неподтвержденное высказывание о возможной связи похищения Саламбека Алапаева с ограблением его коллег являются недостаточными для исполнения вышеуказанной обязанности доказывания. Учитывая уклонение властей Российской Федерации от представления оставшихся документов, находящихся в их исключительном владении, или иного убедительного объяснения указанных событий, Европейский Суд заключает, что Саламбек Алапаев был задержан 27 декабря 2004 г. государственными служащими во время не признаваемой властями специальной операции.

85. Достоверные сведения о Саламбеке Алапаеве отсутствуют с даты его похищения. Его имя не значится в документах официальных мест лишения свободы. Наконец, власти Российской Федерации не представили каких-либо объяснений тому, что случилось с ним после задержания.

86. С учетом ранее рассмотренных Европейским Судом дел, затрагивающих исчезновения людей в Чечне (см., в частности, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Базоркина против Российской Федерации"; упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации"; Постановление Европейского Суда по делу "Лулуев и другие против Российской Федерации" (Luluyev and Others v. Russia), жалоба N 69480/01, ECHR 2006-XIII (извлечения)*(* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 3/2008.; Постановление Европейского Суда от 5 апреля 2007 г. по делу "Байсаева против Российской Федерации" (Baysayeva v. Russia), жалоба N 74237/01*(* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 3/2008.); упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Ахмадова и Садулаева против Российской Федерации"; и Постановление Европейского Суда от 5 июля 2007 г. по делу "Алихаджиева против Российской Федерации" (Alikhadzhiyeva v. Russia), жалоба N 68007/01*(* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 3/2008.)), Европейский Суд полагает, что в контексте конфликта в республике задержание лица неустановленными военнослужащими без последующего признания факта его заключения под стражу может считаться угрожающим жизни. Отсутствие Саламбека Алапаева, а также каких-либо сведений о нем в течение более чем пяти лет подкрепляет это предположение.

87. Соответственно, Европейский Суд находит, что имеющиеся доказательства позволяют установить, что Саламбек Алапаев должен считаться умершим после его задержания государственными служащими.

(iii) Соблюдение государством статьи 2 Конвенции

88. Статья 2 Конвенции, гарантирующая право на жизнь и раскрывающая обстоятельства, при которых лишение жизни может быть оправданным, относится к числу наиболее фундаментальных положений Конвенции, не допускающих каких бы то ни было отступлений. С учетом значения защиты, предусмотренной статьей 2 Конвенции, Европейский Суд обязан подвергать лишение жизни наиболее тщательной проверке, принимая во внимание не только действия государственных служащих, но и все сопутствующие обстоятельства (см., в частности, Постановление Европейского Суда от 27 сентября 1995 г. по делу "Макканн и другие против Соединенного Королевства" (McCann and Others v. United Kingdom), §§ 146-147, Series A, N 324; и Постановление Европейского Суда по делу "Авшар против Турции" (Avshar v. Turkey), жалоба N 25657/94, § 391, ECHR 2001-VII (извлечения)).

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Здесь и далее по тексту имеется в виду "Судебное решение Европейского Суда от 27 сентября 1995 г. по делу "Макканн и другие против Соединенного Королевства" (McCann and Others v. United Kingdom)"

89. Европейский Суд уже нашел установленным, что родственник заявительниц был убит после непризнанного задержания государственными служащими. Поскольку власти не представили оправдания применению летальной силы их представителями, ответственность за его предполагаемую смерть возлагается на государство-ответчика.

90. Соответственно, Европейский Суд находит, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в отношении Саламбека Алапаева.

(b) Предполагаемая неадекватность расследования похищения

91. Европейский Суд напоминает, что обязательство защиты права на жизнь, предусмотренного статьей 2 Конвенции, во взаимосвязи с установленной статьей 1 Конвенции общей обязанностью государств "обеспечивать каждому, находящемуся под их юрисдикцией, права и свободы, определенные в... Конвенции" косвенно предполагает наличие некой формы эффективного официального расследования в случае гибели лица в результате применения силы (см., с соответствующими изменениями, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Макканн и другие против Соединенного Королевства", p. 49, § 161; и Постановление Европейского Суда от 19 февраля 1998 г. по делу "Кая против Турции" (Kaya v. Turkey), Reports 1998-I, p. 324, § 86). Существенная цель такого расследования заключается в обеспечении эффективного применения национального законодательства, которое защищает право на жизнь, а в делах с участием государственных представителей или органов - в обеспечении их ответственности за гибель людей, имевшую место под их контролем. Такое расследование должно быть независимым, доступным для семьи потерпевшего, оно должно осуществляться с разумной гибкостью и быстротой. Оно также должно быть эффективным, то есть обеспечивать определение того, было ли применение силы в таких случаях оправданным и законным, и допускать достаточный элемент публичного контроля расследования или его результатов (см. Постановление Европейского Суда от 4 мая 2001 г. по делу "Хью Джордан против Соединенного Королевства" (Hugh Jordan v. United Kingdom), жалоба N 24746/94, §§ 105-109; и Решение Европейского Суда от 8 января 2002 г. по делу "Дуглас-Уильямс против Соединенного Королевства" (Douglas-Williams v. United Kingdom), жалоба N 56413/00).

92. Европейский Суд прежде всего отмечает, что власти Российской Федерации отказались представить большую часть документов уголовного дела N 59000 и представили только копии протоколов допросов свидетелей, большая часть которых являлись частично или полностью неразборчивыми (см. § 56 настоящего Постановления). Таким образом, он обязан оценить эффективность расследования на основании весьма скудной информации, представленной властями Российской Федерации, немногочисленных документов, представленных заявительницам, которые они передали Европейскому Суду.

93. Обращаясь к фактам настоящего дела, Европейский Суд отмечает, что заявительницы уведомили власти о похищении немедленно после него. Расследование было начато 30 декабря 2004 г. Таким образом, Европейский Суд признает, что оно было начато достаточно безотлагательно.

94. Европейский Суд также должен оценить объем совершенных следственных действий. Из документов, представленных властями Российской Федерации, следует, что следственные органы осмотрели место преступления и допросили значительное число жителей Серноводска, а также некоторых коллег Саламбека Алапаева в Назрани. Власти Российской Федерации также указали, что следствие приняло другие меры, такие как проверка блокпостов и обращение в различные правоохранительные органы за информацией о том, проводили ли они специальные операции в Серноводске или задерживали ли они Саламбека Алапаева. Однако они не представили таких документов, как копии протоколов осмотра или запросов к властям и ответов на эти запросы в подтверждение своих объяснений. Соответственно, невозможно установить не только безотлагательность таких действий, но и то, совершались ли они вообще.

95. Кроме того, представляется, что ряд существенных действий не был совершен вообще. В частности, нет указаний на попытки установить владельцев БТР и иных транспортных средств путем выяснения того, какие воинские части или иные правоохранительные органы были оснащены БТР, где находились эти транспортные средства в момент похищения и по чьим указаниям они использовались. По-видимому, попытки установить маршруты транспортных средств не делались. Также не имеется данных о допросе в этой связи должностных лиц местных правоохранительных и военных органов.

96. Очевидно, что эти следственные действия, если от них ожидались значимые результаты, следовало принять немедленно после того как о преступлении были уведомлены власти, и сразу после начала расследования. Такие задержки и упущения, которым в настоящем деле нет объяснений, не только демонстрируют неспособность властей действовать по собственной инициативе, но также представляют собой нарушение обязанности проявлять особую тщательность и расторопность при рассмотрении столь серьезного вопроса (см. Постановление Большой Палаты по делу "Ёнерилдыз против Турции" (Oneryildiz v. Turkey), жалоба N 48939/99, § 94, ECHR 2004-XII).

97. Европейский Суд также отмечает, что, хотя вторая заявительница была признана потерпевшей 11 января 2005 г., только 11 января 2006 г. районная прокуратура решила признать первую заявительницу потерпевшей по уголовному делу N 59000. Из неоднократных и в основном оставленных без ответа обращений заявительниц по поводу информации, адресованных в следственные органы, следует, что они почти не уведомлялись о состоянии расследования. Соответственно, следствие не обеспечило необходимый уровень общественного контроля или интересы родственников в разбирательстве.

98. Наконец, Европейский Суд отмечает, что расследование приостанавливалось и возобновлялось много раз. По-видимому, имели место длительные периоды бездействия со стороны органов преследования, когда никакие следственные действия не совершались.

99. Что касается аспекта предварительного возражения властей Российской Федерации, отложенного до рассмотрения существа жалобы, насколько он касается продолжения национального расследования, Европейский Суд отмечает, что расследование, которое неоднократно приостанавливалось и возобновлялось и было омрачено необъяснимыми задержками, продолжалось несколько лет в отсутствие ощутимых результатов. Кроме того, заявительницы, не имевшие доступа к материалам уголовного дела и не уведомлявшиеся надлежащим образом о состоянии расследования, не могли эффективно обжаловать действия или бездействие следственных органов в суде. Наконец, в связи с истечением длительного срока после обжалуемых событий некоторые следственные действия, которые следовало совершить гораздо раньше, не могли принести полезных последствий. Поэтому весьма сомнительно, что средства правовой защиты, на которые ссылались власти Российской Федерации, могли обеспечить успех. Соответственно, Европейский Суд находит, что при данных обстоятельствах упомянутое средство правовой защиты являлось неэффективным, и отклоняет их предварительное возражение.

100. С учетом вышеизложенного Европейский Суд приходит к выводу, что власти не провели эффективное уголовное расследование обстоятельств, сопровождавших исчезновение Саламбека Алапаева, в нарушение процессуального аспекта статьи 2 Конвенции.

III. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

101. Заявительницы со ссылкой на статью 3 Конвенции утверждали, что в результате исчезновения их родственника и уклонения государства от проведения надлежащего расследования они претерпели нравственные страдания в нарушение статьи 3 Конвенции. Статья 3 Конвенции предусматривает:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

A. Доводы сторон

102. Власти Российской Федерации не согласились с этими утверждениями и указали, что расследование не установило, что заявительницы подверглись бесчеловечному или унижающему достоинство обращению, запрещенному статьей 3 Конвенции.

103. Заявительницы поддержали свою жалобу.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

104. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

105. Европейский Суд не раз устанавливал, что в ситуации принудительного исчезновения близкие родственники потерпевшего сами могут быть жертвами обращения, противоречащего статье 3 Конвенции. Сущность этого нарушения касается не столько самого факта "исчезновения" члена семьи, сколько реакции властей и их отношения к ситуации, которая доведена до их сведения (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Орхан против Турции", § 358; и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации", § 164).

106. В настоящем деле Европейский Суд отмечает, что заявительницы являются матерью и женой исчезнувшего лица. Вторая заявительница наблюдала его похищение. В течение более чем пяти лет они не имели известий об отсутствующем лице. В этот период заявительницы направляли запросы о Саламбеке Алапаеве в различные официальные органы, в письменной форме и лично. Несмотря на их попытки, заявительницы не получали удовлетворительных объяснений или информации о том, что с ним стало после его похищения. В большинстве полученных ими ответов содержалось отрицание ответственности государства за задержание их родственника или простое уведомление о том, что расследование продолжается. Выводы Европейского Суда с точки зрения процессуального аспекта статьи 2 Конвенции также имеют значение для этого вопроса.

107. Европейский Суд, соответственно, заключает, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции также в отношении заявительниц.

IV. Предполагаемое нарушение статьи 5 Конвенции

108. Заявительницы также утверждали, что Саламбек Алапаев был заключен под стражу в нарушение гарантий, предусмотренных статьей 5 Конвенции, которая в соответствующей части предусматривает следующее:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом...

(c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения...

2. Каждому арестованному незамедлительно сообщаются на понятном ему языке причины его ареста и любое предъявляемое ему обвинение.

3. Каждый задержанный или заключенный под стражу, в соответствии с подпунктом "с" пункта 1 настоящей статьи, незамедлительно доставляется к судье или к иному должностному лицу, наделенному, согласно закону, судебной властью, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд.

4. Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным.

5. Каждый, кто стал жертвой ареста или заключения под стражу в нарушение положений настоящей статьи, имеет право на компенсацию".

A. Доводы сторон

109. Власти Российской Федерации утверждали, что следствие не добыло доказательств того, что Саламбек Алапаев был лишен свободы.

110. Заявительницы поддержали свою жалобу.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

111. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям и, следовательно, должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

112. Европейский Суд ранее отмечал фундаментальное значение гарантий, установленных статьей 5 Конвенции, для обеспечения в демократическом обществе прав на свободу от произвольного заключения. Он также указывал, что непризнанное заключение под стражу представляет собой полное отрицание этих гарантий и означает весьма серьезное нарушение статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 27 февраля 2001 г. по делу "Чичек против Турции" (Chichek v. Turkey), жалоба N 25704/94, § 164; и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Лулуев и другие против Российской Федерации", § 122).

113. Европейский Суд установил, что Саламбек Алапаев был задержан государственными служащими 27 декабря 2004 г., и с тех пор его никто не видел. Его содержание под стражей не было признано, не было зафиксировано в документах мест заключения, и отсутствуют официальные данные о его последующем местонахождении или судьбе. Согласно практике Европейского Суда, этот факт сам по себе составляет серьезнейшее упущение, поскольку он позволяет ответственным за лишение свободы скрыть свою причастность к преступлению, уничтожить следы и избежать обязанности отчитаться за судьбу задержанного. Кроме того, отсутствие документов о задержании, в которых указываются дата, время и место задержания, имя задержанного, а также основания его задержания и имя лица, которое его произвело, должно рассматриваться как несовместимое с самой целью статьи 5 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Орхан против Турции", § 371).

114. Европейский Суд также полагает, что власти могли проявить больше внимания к необходимости проведения тщательного и безотлагательного расследования жалоб заявительниц на то, что их родственник задержан и уведен при угрожающих жизни обстоятельствах. Однако выводы Европейского Суда, сделанные в контексте статьи 2 Конвенции, в частности относительно ведения расследования, не оставляют сомнения в том, что власти не приняли своевременных и эффективных мер для того, чтобы гарантировать его от риска исчезновения.

115. С учетом вышеизложенного Европейский Суд находит, что Саламбек Алапаев подвергся непризнанному лишению свободы без каких-либо гарантий, содержащихся в статье 5 Конвенции. Это составляет особо серьезное нарушение права на свободу и безопасность, гарантированного статьей 5 Конвенции.

V. Предполагаемое нарушение статьи 13 Конвенции

116. Заявительницы жаловались на то, что они были лишены эффективных средств правовой защиты в отношении вышеупомянутых нарушений вопреки статье 13 Конвенции, которая предусматривает:

"Каждый, чьи права и свободы, признанные в... Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".

A. Доводы сторон

117. Власти Российской Федерации утверждали, что заявительницы располагали эффективными средствами правовой защиты, как того требует статья 13 Конвенции, и что власти не препятствовали им в их использовании. Заявительницы имели возможность обжалования действий или бездействия следственных органов в суд. Они также подчеркивали, что заявительницы не были лишены права требования компенсации морального вреда, в соответствии со статьями 1069-1070 Гражданского кодекса. Власти Российской Федерации утверждали, что по делу требования статьи 13 Конвенции нарушены не были.

118. Заявительницы поддержали свою жалобу.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

119. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

120. Европейский Суд напоминает, что если, как при обстоятельствах настоящего дела, уголовное расследование исчезновения является неэффективным, что подрывает эффективность любого другого средства правовой защиты, которое может существовать, включая гражданско-правовые средства правовой защиты, государство должно считаться нарушившим свои обязательства, вытекающие из статьи 13 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Хашиев и Акаева против Российской Федерации", § 183).

121. Соответственно, имело место нарушение статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции.

122. Что касается ссылки заявительниц на статьи 3 и 5 Конвенции, Европейский Суд полагает, что при данных обстоятельствах обособленные вопросы в отношении статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьями 3 и 5 Конвенции не возникают (см. Постановление Европейского Суда от 15 ноября 2007 г. по делу "Кукаев против Российской Федерации" (Kukayev v. Russia), жалоба N 29361/02, § 119; и Постановление Европейского Суда от 20 марта 2008 г. по делу "Азиевы против Российской Федерации" (Aziyevy v. Russia), жалоба N 77626/01, § 118).

VI. Применение статьи 41 Конвенции

123. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Материальный ущерб

124. Заявительницы утверждали, что претерпели ущерб в связи с утратой дохода Саламбека Алапаева после его задержания и исчезновения. Первая заявительница требовала в общей сложности 510 914 рублей 76 копеек по данному основанию (приблизительно 12 873 евро). Вторая заявительница требовала 717 573 рублей 27 копеек (приблизительно 18 079 евро).

125. Заявительницы признавали, что в период, относящийся к обстоятельствам дела, Саламбек Алапаев не работал и что в таких делах расчет должен осуществляться на основании прожиточного минимума, установленного национальным законодательством. Со ссылкой на соответствующие положения Гражданского кодекса и актуарные таблицы Огдена, изданные в 2007 году актуарным департаментом правительства Соединенного Королевства, которые используются для оценки вреда здоровью и ущерба, причиненного гибелью людей ("таблицы Огдена"), заявительницы рассчитали заработки Саламбека Алапаева с 10-процентной поправкой на годовую инфляцию, и указали, что первая заявительница имела бы право на 25% общего размера его заработков. Вторая заявительница утверждала, что она имела бы право на ту же долю заработка, что и первая заявительница, и что до достижения совершеннолетия каждый из двух ее детей имел бы право на дополнительные 20% заработка ее мужа.

126. Власти Российской Федерации утверждали, что требования заявительниц по данному основанию являются необоснованными и что они не воспользовались национальными средствами правовой защиты для получения компенсации в связи с утратой кормильца.

127. Европейский Суд напоминает о необходимости ясной причинной связи между ущербом, на который ссылается заявитель, и нарушением Конвенции, а также возможности, в соответствующих случаях, установления компенсации за утрату дохода. С учетом вышеизложенных выводов Европейский Суд находит, что имеется прямая причинная связь между нарушением статьи 2 Конвенции в отношении родственника заявительниц и утратой ими финансовой поддержки, которую он мог бы им оказать.

128. С учетом объяснений заявительниц и того факта, что Саламбек Алапаев не работал в период его задержания, Европейский Суд присуждает 4 000 евро первой заявительнице и 7 000 евро второй заявительнице в качестве компенсации материального ущерба а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную выше сумму.

B. Моральный вред

129. Каждая из заявительниц требовала 40 000 евро в качестве компенсации морального вреда в связи со страданиями, которые они претерпели вследствие утраты их члена семьи, безразличия, проявленного властями по отношению к нему, и невозможности получения информации о судьбе их близкого родственника.

130. Власти Российской Федерации находили требуемые суммы чрезмерными.

131. Европейский Суд установил нарушение статей 2, 5 и 13 Конвенции в связи с непризнанным задержанием и исчезновением родственника заявительниц. Сами заявительницы признаны жертвами нарушения статьи 3 Конвенции. Таким образом, Европейский Суд признает, что они претерпели моральный вред, который не может быть компенсирован исключительно установлением нарушений. Он присуждает 15 000 евро первой заявительнице и 45 000 евро второй заявительнице, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную выше сумму.

C. Судебные расходы и издержки

132. Интересы заявительниц представлял фонд "Правовая инициатива по России". Он представил перечень судебных расходов и издержек в подробной разбивке, который включал исследования и опросы в Ингушетии и г. Москве по ставке 50 евро в час и подготовку документов для Европейского Суда и национальных органов по ставке 50 евро в час для юристов фонда и 150 евро в час для старшего персонала фонда и экспертов, а также административные расходы, перевод и услуги курьерской доставки. В общей сложности сумма судебных расходов и издержек на юридическое представительство заявительниц оценивалась в 6 485 евро 54 цента, которые подлежали оплате на счет представителей заявительниц в Нидерландах.

133. Власти Российской Федерации подчеркивали, что заявительницы имеют право на возмещение расходов и издержек только в части, в которой они были действительно понесены и являлись разумными по размеру (см. Постановление Европейского Суда от 1 декабря 2005 г. по делу "Скоробогатова против Российской Федерации" (Skorobogatova v. Russia), жалоба N 33914/02, § 61*(* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 11/2006.)).

134. Европейский Суд должен прежде всего установить, были ли судебные расходы и издержки, указанные заявительницей, действительно понесены и, во-вторых, являлись ли они необходимыми (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Макканн и другие против Соединенного Королевства", § 220).

135. Учитывая подробную информацию и договор о правовом представительстве, представленные заявительницами, Европейский Суд находит, что эти ставки являются разумными и отражают действительно понесенные расходы.

136. По вопросу о необходимости судебных расходов и издержек, понесенных в связи с юридическим представительством, Европейский Суд принимает к сведению, что настоящее дело является достаточно сложным и требовало определенных затрат на исследования и подготовку. Однако он отмечает, что в деле имеется немного документальных доказательств в связи с отказом властей Российской Федерации представить большую часть материалов уголовного дела. Кроме того, с учетом применения в настоящем деле пункта 3 статьи 29 Конвенции представители заявительниц представили свои объяснения о приемлемости жалобы и по существу жалобы в одном комплекте документов. Европейский Суд, таким образом, сомневается в том, что дело требовало такого объема исследовательской работы, как утверждают представители заявительниц

137. Наконец, Европейский Суд считает обычной практикой выплату компенсации судебных расходов и издержек непосредственно на счета представителей заявителей (см. Постановление Большой Палаты по делу "Начова и другие против Болгарии" (Nachova and Others v. Bulgaria), жалобы N 43577/98 и 43579/98, § 175, ECHR 2005-VII; и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации").

138. Принимая во внимание требования заявительниц, Европейский Суд присуждает им 5 000 евро, а также любой налог на добавленную стоимость, обязанность уплаты которого может быть на них возложена, с тем чтобы чистый размер компенсации был перечислен на банковский счет представителей в Нидерландах, указанный заявительницами.

D. Процентная ставка при просрочке платежей

139. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) решил исследовать возражение властей Российской Федерации о неисчерпании уголовно-правовых внутренних средств правовой защиты при рассмотрении жалобы по существу и отклонил его;

2) признал жалобу приемлемой;

3) постановил, что имело место нарушение материально-правового аспекта статьи 2 Конвенции в отношении Саламбека Алапаева;

4) постановил, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в части уклонения от эффективного расследования обстоятельств исчезновения Саламбека Алапаева;

5) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в отношении заявительниц;

6) постановил, что имело место нарушение статьи 5 Конвенции в отношении Саламбека Алапаева;

7) постановил, что имело место нарушение статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции;

8) постановил, что обособленные вопросы в части статьи 13 Конвенции в отношении предполагаемых нарушений статей 3 и 5 Конвенции не возникают;

9) постановил:

(a) что государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу, в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить следующие суммы, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты, за исключением выплаты компенсации судебных расходов и издержек:

(i) 4 000 евро (четыре тысячи евро) первой заявительнице и 7 000 евро (семь тысяч евро) второй заявительнице, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную выше сумму, в качестве компенсации материального ущерба;

(ii) 15 000 евро (пятнадцать тысяч евро) первой заявительнице и 45 000 евро (сорок пять тысяч евро) второй заявительнице, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную выше сумму, в качестве компенсации морального вреда;

(iii) 5 000 евро (пять тысяч евро), а также любые налоги, обязанность уплаты которых может быть возложена на заявительниц, в качестве компенсации судебных расходов и издержек, которые должны быть выплачены на банковский счет представителей в Нидерландах;

(b) что с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

10) отклонил оставшуюся часть требований заявительниц о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 3 июня 2010 г., в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен НИЛЬСЕН Секретарь Секции Суда

Христос РОЗАКИС Председатель Палаты Суда