Апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного Суда Карачаево-Черкесской Республики от 11 февраля 2015 г. по делу N АПЛ-91/2015

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда Карачаево-Черкесской Республики в составе:

председательствующего Гришиной С.Г.,

судей Гречкина О.А., Болатчиевой А.А.,

при секретаре Ткачевой Т.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Хачировой М.М. на решение Черкесского городского суда КЧР от 27 ноября 2014 года по гражданскому делу по иску Хачировой М.М. к Министерству финансов Российской Федерации о компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Верховного суда Карачаево-Черкесской Республики Гречкина О.А., объяснения представителя истца Хачировой М.М.- Катчиевой А.А., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Хачирова М.М. обратилась в суд с исковым заявлением к Министерству финансов РФ о компенсации морального вреда, причиненного ей незаконными действиями органов государственной власти. В обоснование заявленных исковых требований указала, что согласно справке о реабилитации N N ... от "дата" года она была реабилитирована, которая ранее подвергалась политическим репрессиям по национальному признаку и Российской Федерацией официально признана жертвой политических репрессий. Постановлением Европейского Суда по правам человека от 2 февраля 2010 года по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии", вступившим в законную силу, установлено, что в грузинском законодательстве отсутствует нормативный акт о возмещении ущерба жертвам политических репрессий и, если этот пробел не будет устранен, то государство- ответчик, должно возместить 4 000 евро в качестве возмещения за моральный вред каждому из заявителей. С 1 января 2005 года гарантия компенсации морального вреда из преамбулы Закона "О реабилитации жертв политических репрессий" была исключена. Считая, что, являясь лицом, признанным жертвой советских политических репрессий и реабилитированным в установленном российским законодательством порядке, в отношении нее нарушена статья 1 Протокола N 1 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Истец Хачирова М.М. просила суд взыскать с Министерства финансов РФ за счет средств Казны Российской Федерации в ее пользу в счет компенсации морального вреда "данные изъяты" рублей.

В судебном заседании суда первой инстанции истец Хачирова М.М. исковые требования поддержала в полном объеме, и просила их удовлетворить.

Ответчик- Министерство финансов РФ надлежаще извещенный о времени и месте судебного разбирательства, в суд первой инстанции своего представителя не направил. В своих письменных возражениях на исковое заявление просили в удовлетворении исковых требований отказать, считая их несостоятельными и рассмотреть данное гражданское дело в отсутствие их представителя.

В соответствии со ст. 167 Гражданского процессуального кодекса РФ (далее по тексту ГПК РФ) дело рассмотрено в отсутствие не явившихся лиц.

Решением Черкесского городского суда КЧР от 27 ноября 2014 года в удовлетворении исковых требований Хачировой М.М. отказано.

В апелляционной жалобе истец Хачирова М.М. просит отменить решение суда первой инстанции и принять по делу новое решение об удовлетворении исковых требований. В обоснование жалобы Хачирова М.М. ссылается на нарушение судом норм материального права.

В ходе судебного заседания представитель истца Хачировой М.М.- Катчиева А.А. поддержала доводы апелляционной жалобы и просила ее удовлетворить.

Истец Хачирова М.М. и представитель ответчика- Министерства финансов РФ в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились, о времени и месте судебного разбирательства были извещены надлежащим образом, о причине неявки суду не сообщили, об отложении судебного заседания не просили.

В соответствии со ст. ст. 167 и 327 ГПК РФ дело рассмотрено в суде апелляционной инстанции в отсутствие не явившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, выслушав объяснения лиц, участвующих в деле, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда первой инстанции.

В соответствии с ч. 1 и ч. 2 ст. 327.1 ГПК РФ, суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения суда первой инстанции, в обжалуемой части исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе и возражениях относительно жалобы.

Как следует из материалов дела, Хачирова М.М., "дата" года рождения, реабилитирована на основании п. "в" ст. 3 и ст. 1.1 Закона РФ N 1761-1 от 18 октября 1991 года "О реабилитации жертв политических репрессий", что подтверждается справкой о реабилитации N N ... от "дата" года, в которой отчество истца указано неверно, как- Магометовна (л.д. N ... ).

Отказывая Хачировой М.М. в удовлетворении иска, суд первой инстанции руководствовался Конституцией РФ, Законом РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" и исходил из того, что истец имеет право на льготы и меры социальной поддержки, установленные законодательством, которое не предусматривает возмещение ущерба в ином виде. Положения о взыскании компенсации морального вреда не распространяются на возникшие правоотношения, так как вред истцу причинен до введения в действие Гражданского кодекса РФ (далее по тексту ГК РФ).

Судебная коллегия полагает выводы суда первой инстанции законными и обоснованными, постановленными на основании правильно установленных юридически значимых обстоятельств и суд дал им надлежащую оценку, при верном применении норм действующего законодательства.

Довод истца Хачировой М.М. о том, что исключение с 1 января 2005 года из преамбулы Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" положения о компенсации морального ущерба означает фактически отказ государства от принятых на себя обязательств перед жертвами необоснованных репрессий, что противоречит Конвенции о защите прав человека и основных свобод, не основан на законе.

В соответствии с Конституцией РФ права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом; государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (статья 52); каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (статья 53).

26 апреля 1991 года был принят Закон РСФСР N 1107-1 "О реабилитации репрессированных народов", согласно которому, государство предусмотрело территориальную, политическую, социальную, культурную реабилитацию репрессированных народов, а также возмещение ущерба, причиненного репрессированным народам и отдельным гражданам со стороны государства в результате репрессий.

Как было указано в абз. 3 преамбулы Закона РФ N 1761-1 от 18 октября 1991 года "О реабилитации жертв политических репрессий" (в редакции до 22 августа 2004 года), его целью является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 года, восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального и морального ущерба.

Федеральным законом РФ N 122-ФЗ от 22 августа 2004 года "О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" и "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" из преамбулы Закона РФ N 1761-1 от 18 октября 1991 года "О реабилитации жертв политических репрессий" исключено положение о компенсации морального ущерба (п. 1 ст. 6).

Проверяя конституционность указанных нормативно-правовых положений, Конституционный Суд РФ сформулировал правовую позицию, согласно которой истолкование норм закона как исключающих моральный вред из объема, подлежащего возмещению ущерба, не соответствовало бы ст. 52 и 53 Конституции РФ.

Закон РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, однако используемые в нем специальные публично-правовые механизмы компенсации не предусматривают в отличие от гражданского законодательства разграничение форм возмещения материального и морального вреда.

Такое регулирование, предполагающее возмещение, в том числе неимущественного вреда, само по себе нельзя рассматривать как нарушение прав, вытекающих из ст. ст. 52 и 53 Конституции РФ.

Согласно преамбуле Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий", его целью явилось обеспечение жертв политических репрессий посильной в настоящее время компенсацией материального и морального ущерба, и в соответствии с задачами социального государства, закрепленными в ст. 7 Конституции РФ, предусматривает комплекс мер, направленных на социальную защиту этой категории граждан. По своей правовой природе данные виды государственной социальной поддержки являются льготами, носящими компенсаторный характер, установление порядка предоставления которых законодателем возложено на Правительство РФ (ст. 17). Право на такого рода льготы непосредственно из Конституции РФ не вытекает, поэтому определение правовых оснований их предоставления и круга субъектов, на которых они распространяются, входит в компетенцию законодателя.

Предоставление реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, льгот (именуемых теперь мерами социальной поддержки) было направлено на создание благоприятных условий для реализации прав и свобод названными категориями граждан и обеспечение их социальной защищенности.

Следовательно, льготы, которые устанавливались федеральным законодателем для реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий, в их материальном (финансовом) выражении входят в признанный государством объем возмещения вреда, включая моральный вред.

Приведенная правовая позиция изложена в ряде сохраняющих свою силу Определений Конституционного Суда РФ (N 282-О от 10 июля 2003 года, N 246-О от 5 июля 2005 года, N 527-О от 27 декабря 2005 года, N 397-О от 17 октября 2006 года, N 383-О-П от 15 мая 2007 года, N 620-О-П от 24 июня 2008 года, N 1627-О-О от 16 декабря 2010 года и другие).

Таким образом, федеральным законодателем в соответствии с требованиями ст. ст. 71 (п. "в") и 76 (ч. 1) Конституции РФ были установлены порядок и последствия реабилитации, определены формы, способы восстановления прав жертв политических репрессий, способы, формы и размеры возмещения государством вреда реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, в целях компенсации как материального, так и морального ущерба, общие принципы предоставления им мер социальной поддержки, а также гарантируемый минимальный (базовый) уровень такой поддержки.

В силу выше приведенных правовых позиций исключение с 1 января 2005 года из преамбулы Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" положения о компенсации морального ущерба не может рассматриваться как имеющее целью ущемление конституционных прав репрессированных и допускающее отказ государства от государственной поддержки данной категории граждан, поскольку само по себе не исключает обязательств государства по защите законных интересов реабилитированных лиц.

Принимая во внимание приведенные выше нормы закона и сложившуюся правовую позицию, судебная коллегия считает, что признание государством необоснованности и незаконности указанных политических репрессий, принятие Закона РСФСР "О реабилитации репрессированных народов", Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий", а также предоставление реабилитированным лицам соответствующих льгот в целях создания благоприятных условий для реализации прав и свобод названными категориями граждан и обеспечение их социальной защищенности являются формами возмещения вреда, причиненного реабилитированным лицам, включающего возмещение морального вреда.

Что касается денежной компенсации морального вреда, то указанными законами она не предусмотрена, что согласуется с правом государства, исходя из финансовых возможностей, других социально-экономических факторов, определять виды выплат пострадавшим, которые следует рассматривать как посильную компенсацию причиненного ущерба с тем, чтобы ее размер соответствовал уже признанному государством объему возмещаемого им вреда.

Кроме того, на территории Российской Федерации впервые закон, предусматривающий возможность возмещения морального вреда, причиненного неправомерными виновными действиями причинителя вреда, присуждением в его возмещение денежной компенсации, был принят 31 мая 1991 года (Основы законодательства Союза ССР и республик), где в ст. 131 было установлено, что моральный вред (физические или нравственные страдания), причиненный гражданину неправомерными действиями, возмещается причинителем вреда при наличии его вины.

Основы института компенсации морального вреда в Российской Федерации были заложены в ст. 151 ГК РФ, часть первая которого введена в действие с 1 января 1995 года. В соответствии со ст. 5 Федерального закона РФ N 52-ФЗ от 30 ноября 1994 года "О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", часть первая ГК РФ применяется к правоотношениям, возникшим после введения ее в действие. По гражданским правоотношениям, возникшим до введения ее в действие, часть первая ГК РФ применяется к тем правам и обязанностям, которые возникнут после введения ее в действие. В силу ч. 1 ст. 4 ГК РФ акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие.

Как следует из разъяснений, данных в п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 10 от 20 декабря 1994 года "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу испытывает нравственные или физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы (п. 1 ст. 54 Конституции РФ).

Как видно из материалов дела, вред истцу Хачировой М.М., а соответственно, нравственные и физические страдания были причинены до 3 августа 1992 года, то есть до введения в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР, предусмотревших такой вид ответственности.

Согласно позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в Определении N 7-О от 18 января 2005 года, общим (основным) принципом действия закона во времени является распространение его на отношения, возникшие после его введения в действие, и только законодатель вправе распространить новые нормы на отношения, которые возникли до введения соответствующих норм в действие, то есть придать закону обратную силу.

Принимая во внимание изложенное, судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что положения о взыскании компенсации морального вреда не распространяются на возникшие правоотношения, так как вред истцу причинен до введения в действие ГК РФ.

Ссылку истца Хачировой М.М. на применение по настоящему спору положений ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции также нельзя признать обоснованной.

Согласно ч. 1 ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права. К имуществу по смыслу ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции Европейский Суд по правам человека относит как наличное (реально существующее) имущество, так и имущество, получения которого мог "законно ожидать" заявитель.

Между тем, как указано выше, право истца на денежную компенсацию морального вреда не возникло, ущемление прав на имущество, которое он мог законно ожидать, не имело место, а потому оснований считать, что нарушены положения ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции, как об этом утверждается в апелляционной жалобе, не имеется.

Довод апелляционной жалобы о неприменении судом первой инстанции постановления Европейского Суда от 2 февраля 2010 года по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии" судебной коллегией также признается несостоятельным.

Действительно, Верховным судом РФ в п. 2 Постановления Пленума N 21 от 27 июня 2013 года "О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней" разъяснено, что с целью эффективной защиты прав и свобод человека судами учитываются правовые позиции Европейского суда, изложенные в ставших окончательными постановлениях, которые приняты в отношении и других государств- участников Конвенции. При этом правовая позиция учитывается судом, если обстоятельства рассматриваемого дела являются аналогичными обстоятельствами, ставшими предметом анализа и выводов Европейского Суда".

Между тем, судебная коллегия полагает, что обстоятельства рассматриваемого дела не аналогичны обстоятельствам дела "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии".

Так, присужденные заявителям Киладзе денежные суммы являются не компенсацией за политические репрессии, а компенсацией за нарушение их права на имущество по ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции, поскольку в течение 11 лет государство уклонялось от осуществления мер по принятию законодательства, административных и бюджетных мер, чтобы лица, на которых распространяется действие ст. 9 Закона Грузии от 11 декабря 1997 года, могли эффективно использовать права, гарантированные данным положением.

Однако в Российской Федерации, как указано выше, имеется комплекс эффективных внутригосударственных средств правовой защиты в отношении жертв политических репрессий, к которым относится и истец.

Принимая во внимание вышеизложенное, судебная коллегия считает, что доводы, изложенные в апелляционной жалобе, не опровергают выводов, содержащихся в решении, все они были предметом рассмотрения суда первой инстанции, в решении по ним содержатся правильные и мотивированные ответы. Также, они не содержат ссылки на новые обстоятельства, свидетельствующие о нарушении судом первой инстанции норм материального и процессуального права. Оснований, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ, для отмены или изменения в апелляционном порядке решения суда не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Черкесского городского суда КЧР от 27 ноября 2014 года по гражданскому делу по иску Хачировой М.М. к Министерству финансов Российской Федерации о компенсации морального вреда оставить без изменения, а апелляционную жалобу Хачировой Мариям Магаметовны - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: