Апелляционное определение СК по гражданским делам Свердловского областного суда от 02 февраля 2016 г. по делу N 33-1676/2016

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе: председательствующего Игнатьева В.П.,

судей Седых Е.Г., Фефеловой З.С.,

при секретаре Власовой А.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании 02.02.2016 гражданское дело по иску Шалотоновой Н.Ф. к Государственному учреждению Управлению пенсионного фонда Российской Федерации в Кировском районе г. Екатеринбурга о перерасчете размера трудовой пенсии по старости, включении в трудовой стаж для расчета трудовой пенсии по старости периода учебы в институте,

поступившее по апелляционной жалобе истца на решение Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 02.09.2015.

Заслушав доклад судьи Седых Е.Г., объяснения истца Шалотоновой Н.Ф., судебная коллегия

установила:

Шалотонова Н.Ф. обратилась в суд с иском к Государственному учреждению Управлению пенсионного фонда Российской Федерации в Кировском районе г. Екатеринбурга (далее ГУ УПФ России в Кировском районе г. Екатеринбурга) о перерасчете размера трудовой пенсии по старости, включении в трудовой стаж для расчета трудовой пенсии по старости периода учебы в институте, в котором просила: включить период учебы в институте с ( / / ) по ( / / ) (4 года 9 месяцев 27 дней) в трудовой (страховой) стаж для исчисления размера трудовой пенсии по старости с ( / / ) по день вынесения решения суда; установить трудовой (страховой) стаж для расчета трудовой пенсии по старости, назначенной ( / / ) по перерасчету застрахованного лица, в прежнем размере; установить разницу сумм трудовой (страховой) пенсии по старости с ( / / ) по ( / / ) на основании установленного уточненного трудового (страхового) стажа по перерасчету застрахованного лица; установить разницу в размере суммы трудовой пенсии по старости между рассчитанной застрахованным лицом и ГУ УПФ России в Кировском районе г.Екатеринбурга; установить проиндексированные разницы сумму в размере трудовой пенсии по старости, рассчитанной застрахованным лицом и ГУ УПФ России в Кировском районе г.Екатеринбурга, с ( / / ) по ( / / ); выплатить проиндексированные суммы разницы в размерах трудовой пенсии по старости с ( / / ) по ( / / ), взыскать сумму разницы в размере пенсии по день вынесения решения в размере ( / / ) руб.

В обоснование иска указала, что право на трудовую пенсию по старости у нее возникло 20.12.1992. За пенсией она обратилась 20.12.1993. Пенсия ей была назначена на основании действующего в тот момент Закона Российской Федерации от 20.11.1990 N 340-1 "О государственных пенсиях в Российской Федерации". При назначении трудовой пенсии по старости ей был установлен трудовой стаж 36 лет 03 месяца 24 дня с включением периода учебы в институте с ( / / ) по ( / / ) (4 года 9 мес. 27 дней).

С 01.02.1998 ответчиком сделан перерасчет пенсии на основании Федерального закона от 21.07.1997 N 113-ФЗ "О порядке исчисления и увеличения государственных пенсий", при котором был сохранен трудовой (страховой) стаж для исчисления размера пенсии 36 лет 3 месяца 24 дня с включением периода учебы в институте.

С 01.08.2000 ответчиком вновь сделан перерасчет трудовой (страховой) пенсии по старости на основании ст. 3 Федерального закона от 21.07.1997 N 113 - ФЗ "О порядке исчисления и увеличения государственных пенсий", при котором из трудового (страхового) стажа истца исключили периоды учебы в институте (4 года 09 месяцев 27 дней), и снизили размер трудовой (страховой) пенсии по старости на сумму ( / / ) руб. ( ( / / ) руб.).

Истец полагает, что исключение из трудового стажа периода учебы является незаконным и необоснованным, так как при расчете пенсии при ее назначении с 20.12.1993 трудовой стаж для исчисления размера пенсии был учтен на основании ст. ст. 3, 89, 91 действующего в тот момент Закона Российской Федерации от 20.11.1990 N 340-1 "О государственных пенсиях в Российской Федерации". Ответчик не имел право исключать период учебы в институте из трудового стажа и занижать размер пенсии. Закон не предусматривает понижение размера трудовой (страховой) пенсии по старости.

Решением Кировского районного суда г. Екатеринбурга в удовлетворении исковых требований Шалотоновой Н.Ф. к ГУ УПФ России в Кировском районе г. Екатеринбурга о перерасчете размера трудовой пенсии по старости, включении в трудовой стаж для расчета трудовой пенсии по старости периода учебы в институте, отказано в полном объеме.

Оспаривая законность и обоснованность постановленного судом решения, истец обратилась с апелляционной жалобой, в которой просит решение суда отменить, ссылаясь на неправильное применение судом норм материального права и нарушение норм процессуального права. Свои мотивированные доводы о несогласии с выводами суда истец подробно изложила в дополнении к апелляционной жалобе (т.2 л.д.53-55, 88-218). Указала, что суд самостоятельно изменил требования истца. Утверждала, что закон, действующий на момент её выхода на пенсию, предусматривал включение в трудовой стаж периода учебы в институте. Федеральный закон от 21.07.1997 N 113-ФЗ "О порядке исчисления и увеличения государственных пенсий" не отменял включение в трудовой стаж периода обучения, однако произведенный ответчиком перерасчет её пенсии с 01.08.2000 предусмотрел исключение из её трудового стажа периода обучения, в результате чего снизился её индивидуальный коэффициент пенсионера, и, как следствие, уменьшение размера пенсии. Ссылалась также на то, что положения п. 4 ст. 29 Федерального закона N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях" предусматривают исключение, при котором учеба должна быть включена в общий трудовой стаж. Также полагала, что в соответствии с ч. 8 ст. 13 Федерального закона N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" период учебы не должен исключаться из общего трудового стажа.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции истец Шалотонова Н.Ф. настаивала на доводах апелляционной жалобы.

В заседание суда апелляционной инстанции представитель ответчика, представитель третьего лица ГУ Отделение Пенсионного фонда Российской Федерации по Свердловской области не явились. Как следует из материалов дела, судебное заседание по рассмотрению апелляционной жалобы истца назначено на 02.02.2016 определением от 25.12.2015, извещения о дате и времени рассмотрения дела направлены сторонам простым письмом 11.01.2016. Информация о времени и месте рассмотрения дела также была размещена на Интернет-сайте Свердловского областного суда.

С учетом изложенного, руководствуясь ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в связи с тем, что представители ответчика и третьего лица извещены надлежащим образом и за срок, достаточный для обеспечения явки и подготовки к судебному заседанию, представитель ответчика направил ходатайство о рассмотрении апелляционной жалобы истца в его отсутствие, судебная коллегия определилао рассмотрении дела при данной явке.

Исследовав материалы дела, проверив законность и обоснованность судебного решения в пределах доводов апелляционной жалобы и дополнений к ней в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия находит решение подлежащим оставлению без изменения по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, суд правильно определилхарактер правоотношений между сторонами и закон, подлежащий применению при рассмотрении дела, на основании которого верно определилкруг обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела по существу.

При этом вопреки доводам апелляционной жалобы, предметом судебного разбирательства были исковые требования, заявленные истцом, что подтверждается описательной частью решения, в котором подробно изложены многочисленные исковые требования Щалотоновой Н.Ф., что соответствует требованиям ч. 3 ст. 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Тот факт, что в вводной части решения суда указано на рассмотрение в открытом судебном заседании иска Шалотоновой Н.Ф. к ГУ УПФ России в Кировском районе г. Екатеринбурга о перерасчете размера трудовой пенсии по старости, включении в трудовой страховой стаж для расчета трудовой пенсии по старости периода учебы в институте, не подтверждает обоснованности названного довода жалобы истца, поскольку вводная часть оспариваемого решения полностью соответствует требованиям ч. 2 ст. 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Разрешая спорное правоотношение, суд правильно руководствовался Законом Российской Федерации от 20.11.1990 N 340-1 "О государственных пенсиях в Российской Федерации", нормами Федерального закона от 21.07.1997 N 113-ФЗ "О порядке исчисления и увеличения государственных пенсий", Федерального закона от 17.12.2001 N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", Федерального закона от 28.12.2013 N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" и установил, что при начислении, выплате и получении истцом трудовой пенсии по старости, соблюдается основной принцип пенсионного законодательства о выплате пенсии после её перерасчета в размере не ниже ранее получаемого размера пенсии, и пришел к верному выводу о том, что истцу установлен размер трудовой пенсии в строгом соответствии с действующим пенсионным законодательством, в интересах истца, и произвольному увеличению не подлежит.

Материалами дела подтверждается, что Шалотоновой Н.Ф. назначена трудовая пенсия по старости с 20.12.1993 с учетом общего трудового стажа 36 лет 03 месяца 24 дня, в том числе с включением периода учебы, и среднемесячного заработка в соответствии с положениями Закона Российской Федерации от 20.11.1990 N 340-1 "О государственных пенсиях в Российской Федерации".

По нормам названного Закона Российской Федерации в общий трудовой стаж помимо периодов работы (ст. 89), военной службы (ст.90), засчитывались периоды учебы (ст. 91), а также иные периоды (ст. 92).

Порядок расчета пенсии в период с 1993 года по 01.08.2000 истец не оспаривала.

С 01.02.1998 статьей 3 Федерального закона от 21.07.1997 N 113-ФЗ "О порядке исчисления и увеличения государственных пенсий" в статью 7 Закона Российской Федерации от 20.11.1990 года N 340-1 "О государственных пенсиях в Российской Федерации" были внесены изменения, в соответствии с которыми пенсии подлежали исчислению и увеличению путем применения индивидуального коэффициента пенсионера, при определении которого периоды учебы не подлежали учету.

П. "б" ст. 7 указанного Закона от 20.11.1990 N 340-1 был изложен в следующей редакции: при определении индивидуального коэффициента пенсионера в соответствии с настоящей статьей учитываются календарно периоды работы, военной и приравненной к ней службы, предусмотренные статьями 89, 90 и пунктом "ж" статьи 92 Закона, а также периоды, включаемые в трудовой стаж на основании пунктов "а" и "е" статьи 92 Закона.

В связи с вступлением в действие Федерального закона от 21.07.1997 N 113-ФЗ "О порядке исчисления и увеличения государственных пенсий" пенсионные органы производили соответствующие перерасчеты размеров пенсий. Однако ответчиком в расчете размера пенсии истцу с 01.08.1998, по-прежнему, в общем стаже был учтен период учебы, что не соответствовало требованиям вышеназванного Федерального закона от 21.07.1997 N 113-ФЗ.

Материалами дела подтверждается, что при проверке правильности расчета размера пенсии истца данный факт был обнаружен в 2000 году, в связи с чем перерасчет размера пенсии Шалатоновой Н.Ф. с учетом положений Федерального закона от 21.07.1997 N 113-ФЗ "О порядке исчисления и увеличения государственных пенсий" был произведен только с 01.08.2000, в результате которого из общего трудового стажа истца был исключен период обучения в институте.

Таким образом, с 01.08.2000 Шалотоновой Н.Ф. произведен перерасчет размера пенсии на основании ст. 3 Федерального закона от 21.07.1997 N 113-ФЗ "О порядке исчисления и увеличения государственных пенсий", при этом из общего трудового стажа истца при определении индивидуального коэффициента пенсионера в строгом соответствии с названным Федеральным законом ответчиком был исключен период учебы в институте (4 года 09 месяцев 27 дней), что является правомерным и обоснованным.

В апелляционной жалобе и в судебном заседании суда апелляционной инстанции истец настаивала на том, что Федеральный закон от 21.07.1997 N 113-ФЗ не отменил ст.ст. 89, 91,133 Закона Российской Федерации от 20.11.1990 года N 340-1 "О государственных пенсиях в Российской Федерации" и не предусматривал исключение из общего трудового стажа периода учебы.

Однако, данные доводы истца, как следует из вышеприведенного анализа норм законодательства, регулирующих спорные правоотношения, и установленных по делу обстоятельств, свидетельствуют об ошибочном толковании истцом норм материального права, поэтому не могут являться основанием для отмены решения суда.

Доводом апелляционной жалобы истца также является то обстоятельство, что с 01.08.2000 в результате незаконного занижения ответчиком её трудового стажа, индивидуального коэффициента пенсионера (ИКП), произведенного ответчиком перерасчета, размер её пенсии был занижен, поскольку составил ( / / ) руб., вместо ( / / ) руб.

Указанный довод также не подтверждает обоснованности иска в связи с нижеследующим.

Действительно, на 01.05.2000 размер пенсии Шалотоновой Н.Ф. составлял ( / / ) руб. При этом её индивидуальный коэффициент пенсионера (ИКП), подсчитанный, исходя из общего трудового стажа 36 лет 03 месяца 24 дня, составлял 0,568. При этом в общий стаж истца пенсионным органом ошибочно, по-прежнему, был включен период учебы в институте (4 года 9 месяцев 27 дней). Ошибочно потому, что еще с 01.08.1998 в соответствии с Федеральным законом от 21.07.1997 N 113-ФЗ для расчета индивидуального коэффициента пенсионера (ИКП) при определении общего трудового стажа истца должен был быть исключен период её обучения в институте.

Как указывалось выше, данная ошибка была обнаружена, и с 01.08.2000 истцу сделан перерасчет, при котором для определения индивидуального коэффициента пенсионера (ИКП) из общего трудового стажа период учебы в институте был исключен, календарный трудовой стаж истца стал составлять 31 год 05 месяцев 22 дня. Поэтому, соответственно, уменьшился и индивидуальный коэффициент пенсионера. Вместо 0,568 индивидуальный коэффициент пенсионера (ИКП) стал составлять 0,528.

В соответствии с порядком расчета пенсии в указанный период времени применялся размер средней заработной платы по стране ( / / ) руб.

ИКП определялся в соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 15.04.2000 N 680 "Об отношении среднемесячного заработка пенсионера к среднемесячной заработной плате в стране, применяемом при определении индивидуального коэффициента пенсионера", согласно которому при исчислении пенсий с применением индивидуального коэффициента пенсионера с 01.05.2000 отношение среднемесячного заработка пенсионера к среднемесячной заработной плате в стране не должно превышать 0,8.

Поэтому на 01.05.2000 размер пенсии истца был определен с ИКП = 0,568

0,8 х 71% (при стаже 36 лет) = 0,568 (ИКП)

При ИКП = 0,568 (когда период учебы был включен в общий трудовой стаж), размер пенсии истца составлял: ( / / ) руб. х 0, 568 = ( / / ) руб.

Однако ИКП должен был определяться следующим образом: 0,8 х 66% (при стаже 31 год) = 0,528 (ИКП)

При ИКП = 0,528 (когда период учебы должен быть исключен из общего трудового стажа), размер пенсии истца должен был составлять: ( / / ) руб. х 0,528 = ( / / ) руб.

Принимая во внимание вышеизложенное, судебная коллегия приходит к выводу о том, что размер пенсии истца ( / / ) руб. пенсионным органом был определен правильно, в строгом соответствии с требованиями действующего в указанный период законодательства.

Как следует из материалов дела, указанный размер пенсии ( / / ) руб. был ответчиком подсчитан, и истцу 03.07.2000 в письменной форме было направлено уведомление о том, что с 01.08.2000 ей произведен перерасчет пенсии и размер её пенсии составит ( / / ) руб. (т. 1 л.д.58).

Но в таком размере пенсия истцу не выплачивалась, потому что Указ Президента Российской Федерации от 10.07.2000 N 1272 "Об отношении среднемесячного заработка пенсионера к среднемесячной заработной плате в стране, применяемом при определении индивидуального коэффициента пенсионера" устанавливал, что с 01.08.2000 при исчислении пенсий с применением индивидуального коэффициента пенсионера отношение среднемесячного заработка пенсионера к среднемесячной заработной плате в стране не должно превышать 0,95.

Поэтому в связи с данным Указом Президента Российской Федерации ответчиком был произведен расчет размера пенсии истца с учетом установленного ограничения 0,95 с учетом того, что пенсия истцу должна выплачиваться исходя из общего трудового стажа без учета учебы.

ИКП Шалотоновой Н.Ф. с 01.08.2000 составил 0,627, исходя из следующего: 0,95 х 66% (при стаже 31 год).

( / / ) руб. х 0,627 (ИКП) = ( / / ) руб.

Как следует из ответа ответчика в адрес истца (т. 1 л.д.60), а также иных материалов дела, именно данный размер пенсии и был установлен истцу с 01.08.2000. То есть, указанный размер пенсии истцу был установлен со дня вступления названного Указа Президента Российской Федерации в силу, с учетом ИКП, рассчитанного из трудового стажа без учета периода учебы в институте, что является правомерным.

Учитывая вышеизложенное, довод жалобы истца о том, что в дальнейшем ей пенсию понизили, поскольку индексировали пенсию не в размере ( / / ) руб., а пенсию в размере ( / / ) руб., является необоснованным. Размер пенсии истца зависел от правильности расчета индивидуального коэффициента пенсионера (ИКП), который по нормам действующего в спорный период времени законодательства должен был рассчитываться с 01.08.1998 без учета периода учебы в институте. Правильный ИКП был применен ответчиком только с 01.08.2000. Одновременно с этим ответчик правомерно применил и ограничение 0,95, определенное Указом Президента Российской Федерации от 10.07.2000 N 1272.

Вопреки доводам истца, понижения её пенсии не происходило, что подтверждается материалами дела. Поскольку индивидуальный коэффициент пенсионера (ИКП) должен был определяться из трудового стажа без учета периода учебы, что и было сделано пенсионным органом с 01.08.2000, поэтому с указанной даты ответчиком правильно применялся ИКП Шалотоновой Н.Ф. При этом необходимо учесть, что, если на 01.05.2000 размер пенсии истца составлял ( / / ) руб., то после обнаружения ошибки в расчетах, при правильном расчете ИКП без учета периода учебы, и с учетом ограничения по Указу Президента Российской Федерации 0,95, размер пенсии Шалотоновой Н.Ф. стал составлять ( / / ) руб., что подтверждается материалами дела (т. 1 л.д.216).

Доводы истца о том, что при вступлении в действие с 01.01.2002 Федерального закона от 17.12.2001 N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", а с 01.01.2015 Федерального закона от 28.12.2013 N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" из общего трудового стажа также не исключается период учебы в институте, основаны на неверном толковании норм материального права. К такому выводу судебная коллегия приходит, исходя из нижеследующего.

С 01.01.2002 введен в действие Федеральный закон от 17.12.2001 N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", который устанавливает основания возникновения и порядок реализации права граждан Российской Федерации на трудовые пенсии.

В соответствии со ст. 31 указанного Федерального закона со дня вступления его в силу утрачивают силу Закон Российской Федерации "О государственных пенсиях в Российской Федерации" и Федеральный закон "О порядке исчисления и увеличения государственных пенсий", а другие федеральные законы, принятые до дня вступления в силу данного Федерального закона, и предусматривающие условия и нормы пенсионного обеспечения, применяются в части, не противоречащей настоящему Федеральному закону "О трудовых пенсиях в Российской Федерации".

Согласно статье 10 названного Федерального закона в страховой стаж включаются периоды работы и (или) иной деятельности, которые выполнялись на территории Российской Федерации, при условии, что за эти периоды уплачивались страховые взносы в Пенсионный фонд Российской Федерации.

Статьей 11 данного Федерального закона предусмотрены иные периоды, которые засчитываются в страховой стаж. Перечень данных периодов является исчерпывающим. Согласно данной правовой норме период обучения в учебном заведении в этот стаж не засчитывается.

Статьей 30 указанного Федерального закона от 17.12.2001 N 173-ФЗ для тех лиц, которые приобрели пенсионные права до его вступления в силу, предусмотрен порядок их оценки путем конвертации (преобразования) в расчетный пенсионный капитал.

В соответствии с пунктом 2 ст. 30 названного Федерального закона расчетный размер трудовой пенсии при оценке пенсионных прав застрахованного лица может определяться по выбору застрахованного лица, либо в порядке, установленном пунктом 3 настоящей статьи, либо в порядке, установленном пунктом 4 настоящей статьи, либо в порядке, установленном пунктом 6 настоящей статьи.

При этом пунктом 3 ст. 30 указанного Федерального закона установлено, что в целях определения расчетного размера трудовой пенсии застрахованных лиц в соответствии с настоящим пунктом под общим трудовым стажем понимается суммарная продолжительность трудовой и иной общественно полезной деятельности до 01.01.2002, учитываемая в календарном порядке, и перечисляются включаемые в нее периоды.

В данный перечень период обучения в учебном заведении не включен.

Таким образом, правовая норма, содержащаяся в пункте 3 статьи 30 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", при оценке пенсионных прав застрахованных лиц путем их конвертации (преобразования) в расчетный пенсионный капитал не позволяет учитывать в общем трудовом стаже некоторые периоды общественно полезной деятельности, включавшиеся в него ранее действовавшим законодательством.

Пунктом 4 ст. 30 указанного Федерального закона установлено, что в целях определения расчетного размера трудовой пенсии застрахованных лиц в соответствии с настоящим пунктом под общим трудовым стажем понимается суммарная продолжительность трудовой и иной общественно полезной деятельности до 01.01.2002, учитываемая в календарном порядке, и перечисляются включаемые в нее периоды.

В данный перечень период обучения в учебном заведении, в отличие от положений пункта 3 ст. 30 настоящего Федерального закона, включен.

Следовательно, законодателем закреплена возможность осуществления оценки пенсионных прав не только по варианту, предусмотренному пунктом 4 статьи 30 Федерального закона от 17.12.2001 N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" (при котором в общий трудовой стаж включается период обучения в учебном заведении), но и по варианту, предусмотренному пунктом 3 статьи 30 названного Федерального закона (при котором в общий трудовой стаж не включается период обучения в учебном заседании).

Суд проверил утверждение истца о том, что ответчик необоснованно исключил из её общего трудового стажа период обучения, и руководствуясь ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, дал мотивированную оценку данной позиции истца, признав её несостоятельной.

При этом суд, согласившись с мотивированными расчетами ответчика (т. 1 л.д.98-100), приведя в своем решении соответствующие варианты расчетов, пришел к мотивированному выводу о том, что исчисленный размер пенсии по варианту, предусмотренному п. 4 ст. 30 Федерального закона от 17.12.2001 N 173-ФЗ, будет значительно ниже исчисленного по варианту, предусмотренному п. 3 ст. 30 названного Закона.

Судебная коллегия соглашается с данным выводом суда, поскольку он основан на правильном применении норм материального права и подтвержден материалами дела.

Из материалов дела следует, что размер пенсии, исчисленный по п. 3 статьи 30 Федерального закона от 17.12.2001 N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", является более выгодным для истца, поскольку при исчислении пенсии по данному пункту, размер пенсии истца на 31.12.2014 составил ( / / ) руб. а по пункту 4 статьи 30 указанного Федерального закона при исчислении пенсии её размер на 31.12.2014 составил бы ( / / ) руб.

Истец указывала в суде апелляционной инстанции, что поскольку расчетный размер трудовой пенсии определяется по выбору застрахованного лица, то она выбрала, чтобы размер определялся по п. 3 ст. 30 Федерального закона N 173-ФЗ от 17.12.2001 "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", но при этом настаивала на том, что учеба не должна исключаться из её трудового стажа.

Из высказанной вышеприведенной позиции истца следует, что она настаивает на том, чтобы расчетный размер её трудовой пенсии при оценке её пенсионных прав производился в соответствии с пунктом 3 ст. 30 Федерального закона от 17.12.2001 N 173-ФЗ, по подсчет общего стажа соответствовал бы пункту 4 ст. 30 названного Федерального закона.

Однако такой подсчет невозможен потому, что в самой норме приведены критерии определения общего стажа при применении конкретного способа расчета пенсии, правила эти установлены императивно, поэтому они не могут быть изменены пенсионным органом, либо судом по желанию истца.

Оснований перерасчета пенсии истцу одновременно по правилам пункта 3 ст. 30 Федерального закона от 17.12.2001 N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" и пункта 4 названной статьи, не имеется, поскольку в соответствии с положениями п. 2 ст. 30 указанного Федерального закона расчетный размер трудовой пенсии при оценке пенсионных прав застрахованного лица подлежал определению по выбору застрахованного лица либо в порядке, установленном п. 3 данной статьи, либо в порядке, установленном п. 4 данной статьи, из чего следует, что применение одновременно порядка исчисления размера пенсии, установленного п. 3 и п. 4 названной статьи 30 указанным Федеральным законом не предусмотрено.

Настаивая на своих исковых требованиях, истец также ошибочно полагает, что положения п. 4 ст. 29 Федерального закона N 173-ФЗ от 17.12.2001 "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" позволяют сохранить размер пенсии несмотря ни на какие формулы, что данная норма является исключением из общего правила, поэтому учеба должна включаться в её общий трудовой стаж.

С таким доводом истца судебная коллегия не может согласиться.

В силу п. 1 ст. 29 названного Федерального закона N 173-ФЗ, размеры трудовых пенсий, установленных до вступления в силу настоящего Федерального закона по нормам Закона Российской Федерации "О государственных пенсиях в Российской Федерации", пересчитываются в соответствии с настоящим Федеральным законом.

Как следует из п. 4 ст. 29 названного Федерального закона, если при перерасчете размера трудовой пенсии в соответствии с нормами, предусмотренными настоящим Федеральным законом, размер указанной пенсии не достигает размера, получаемого пенсионером на день вступления в силу настоящего Федерального закона, пенсионеру выплачивается пенсия в прежнем более высоком размере.

Таким образом, п. 4 ст. 29 названного Федерального закона устанавливает определенные социальные гарантии, которые заключаются в том, что если при перерасчете размера трудовой пенсии по новому пенсионному законодательству размер пенсии окажется меньше, чем был установлен пенсионеру ранее, то пенсионеру выплачивается пенсия в прежнем размере.

Из материалов дела видно, что в связи с вступлением в силу Федерального закона от 17.12.2001 N 173-ФЗ ответчиком произведена оценка пенсионных прав истца, перерасчет пенсии ей произведен с учетом общего стажа, исходя из более высокого стажевого коэффициента. При этом уменьшения размера пенсии, назначенной до вступления в силу Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", не произошло, поэтому оснований для применения в отношении истца п. 4 ст. 29 названного Федерального закона не имеется. Тем более, что по ранее действовавшему Федеральному закону от 21.07.1997 N 113-ФЗ, период учебы уже подлежал исключению из общего трудового стажа, и с 01.08.2000 был исключен из стажа истца.

С 01.01.2015 вступил в силу Федеральный закон от 28.12.2013 N 400-ФЗ "О страховых пенсиях".

Согласно доводу истца, утверждавшей, что названный закон также сохраняет право включения в общий трудовой стаж периода обучения, и положения ч. 8 ст. 13 названного Федерального закона позволяют не исключать из общего трудового стажа периоды учебы. Данный довод признается судебной коллегией также несостоятельным.

Согласно ч. 8 ст. 13 Федерального закона от 28.12.2013 N 400-ФЗ при исчислении страхового стажа в целях определения права на страховую пенсию периоды работы и (или) иной деятельности, которые имели место до дня вступления в силу настоящего Федерального закона и засчитывались в трудовой стаж при назначении пенсии в соответствии с законодательством, действовавшим в период выполнения работы (деятельности), могут включаться в указанный стаж с применением правил подсчета соответствующего стажа, предусмотренных указанным законодательством (в том числе с учетом льготного порядка исчисления стажа), по выбору застрахованного лица.

Вопреки позиции истца, на неё распространяются положения, предусмотренные ч. 1 ст. 34 указанного Федерального закона от 28.12.2013 N 400-ФЗ, согласно которой для лиц, которым по состоянию на 31.12.2014 установлена трудовая пенсия по старости в соответствии с Федеральным законом от 17.12.2001 N 173-ФЗ, величина индивидуального пенсионного коэффициента за периоды до 01.01.2015 определяется на основании документов выплатного дела исходя из размера установленной им трудовой пенсии по старости (без учета доли страховой части трудовой пенсии по старости (по инвалидности), фиксированного базового размера страховой части трудовой пенсии по старости, и накопительной части трудовой пенсии), деленного на стоимость одного пенсионного коэффициента по состоянию на 01.01.2015, указанную в ч. 10 ст. 15 настоящего Федерального закона.

Кроме того, как указывалось выше, подп. 1 и подп. 2 ст. 30 Федерального закона N 173-ФЗ была предусмотрена оценка пенсионных прав застрахованных лиц по состоянию на 01.01.2002 путем их конвертации (преобразования) с применением понятия общего трудового стажа в расчетный пенсионный капитал, который мог определяться по выбору застрахованного лица либо в порядке, установленном пунктом 3 настоящей статьи, который не предусматривал включение в общий трудовой стаж периодов обучения, либо в порядке, установленном пунктом 4 настоящей статьи, в соответствии с которым период обучения подлежал включению.

Как следует из материалов дела, расчетный размер трудовой пенсии определен для Шалотоновой Н.Ф. в порядке, установленном п. 3 ст.30 Федерального закона N 173-ФЗ, который возможность включения периода учебы в общий трудовой стаж не предусматривал. Истец указывала в суде апелляционной инстанции, что она сделала свой выбор по определению расчетного размера трудовой пенсии в порядке, установленном именно п. 3 ст. 30 названного Федерального закона.

Принимая во внимание изложенное, судебная коллегия считает, что при вступлении в силу с 01.01.2015 Федерального закона от 28.12.2013 N 400-ФЗ для Шалотоновой Н.Ф., как лица, которому по состоянию на 31.12.2014 была установлена трудовая пенсия по старости в соответствии с Федеральным законом N 173-ФЗ, не возникло правовых оснований для включения в её общий трудовой стаж периода учебы в институте.

При этом судебная коллегия отмечает, что материалами дела подтверждается, что тот размер пенсии, который был установлен истцу на 31.12.2014 в сумме ( / / ) руб., сохранился и на 01.01.2015, что свидетельствует об отсутствии нарушений прав истца.

Иных доводов, имеющих правовое значение, апелляционная жалоба не содержит.

Учитывая требования закона и установленные судом обстоятельства, суд правильно разрешилвозникший спор, а доводы, изложенные в апелляционной жалобе, выводов суда не опровергают и не являются основаниями для отмены решения суда, предусмотренными ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Руководствуясь ст. 320, п. п. 1, 2 ст. 327.1, п. 1 ст. 328, ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 02.09.20015 оставить без изменения, апелляционную жалобу истца Шалотоновой Н.Ф. - без удовлетворения.

Председательствующий: В.П. Игнатьев

Судьи: Е.Г. Седых

З.С. Фефелова