Апелляционное определение СК по уголовным делам Дальневосточного окружного военного суда от 04 апреля 2017 г. по делу N 22-45/2017

Апелляционное определение СК по уголовным делам Дальневосточного окружного военного суда Хабаровского края от 04 апреля 2017 г. по делу N 22-45/2017

Судебная коллегия по уголовным делам Дальневосточного окружного военного суда в составе: председательствующего Писцова С.В., судей Кушева В.Е. и Пунтусова Д.В., при секретаре судебного заседания Гончаренко П.В., с участием прокурора отдела военной прокуратуры Восточного военного округа подполковника юстиции Дворецкого С.А., осужденного Созаева В.А., его защитника-адвоката Лысенко К.А. рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционные жалобы осужденного и защитника Лысенко К.А. на приговор Краснореченского гарнизонного военного суда от 17 февраля 2017 года, которым военнослужащий войсковой части N "данные изъяты"

Созаев В.А., "данные изъяты",

осужден за совершение преступления, предусмотренного п."а" ч.3 ст.286 УК РФ, с применением ст.64 и ст.73 УК РФ, к лишению свободы на срок 1 год 6 месяцев условно с испытательным сроком 1 год.

Заслушав доклад судьи Писцова С.В., выступления осужденного Созаева В.А. и его защитника-адвоката Лысенко К.А. в поддержку доводов апелляционных жалоб, а также заключение прокурора Дворецкого С.А., полагавшего необходимым приговор оставить без изменения, судебная коллегия,-

установила:

Созаев признан виновным в превышении должностных полномочий, совершённом с применением насилия в отношении подчинённого ему по воинскому званию ФИО1. Преступление им было совершено при следующих указанных в приговоре обстоятельствах.

Около 23 часов 30 минут 13 октября 2016 года Созаев зашел в кладовую комнату казармы войсковой части N, дислоцированной в "данные изъяты", где обнаружил стоящих в противогазах ФИО2, ФИО3, ФИО4 и ФИО5 перед военнослужащими более раннего срока призыва, среди которых находился и ФИО1.

Около 23 часов 40 минут тех же суток на центральном проходе расположения подразделения Созаев спросил у ФИО1 о причинах нахождения военнослужащих в предусмотренное для отдыха и сна время в кладовой в противогазах, после чего, не удовлетворившись ответом последнего и посчитав, что ФИО1 его обманывает, нанес ему по одному удару: коленом по ноге, кулаком в грудь и по плечу, а также два раза рукой по лицу, причинив физическую боль.

В апелляционных жалобах осужденный Созаев и его защитник-адвокат Лысенко просят приговор гарнизонного военного суда отменить и направить дело на новое рассмотрение со стадии судебного разбирательства.

В обоснование своих просьб авторы жалоб указывают, что в нарушение требований процессуального законодательства в приговоре суда не дано оценки представленным стороной защиты доказательствам: показаниям свидетеля ФИО3, согласно которым свидетели ФИО6 и ФИО7 отсутствовали на центральном проходе расположения и не могли видеть произошедших событий, показаниям свидетеля ФИО8 и копии книги учета больных, которые свидетельствуют об отсутствии жалоб на здоровье у потерпевшего ФИО1, заключению специалиста ФИО9, которое опровергает вывод суда о достоверности показаний свидетелей стороны обвинения ФИО2, ФИО4, ФИО5, ФИО3 и ФИО10. Также в приговоре отсутствует оценка доводов защитника, изложенных им в ходе прений сторон.

Как далее отмечают в своих жалобах осужденный и защитник, проверку по сообщению о совершенном в отношении ФИО1 преступлении проводил помощник военного прокурора 57 военной прокуратуры гарнизона "данные изъяты". Однако положения ст.ст.144-145 УПК РФ не наделяют прокурорских работников правомочиями по проведению процессуальной проверки. Этот же помощник военного прокурора в ходе судебного разбирательства по данному уголовному делу поддерживал государственное обвинение, в связи с чем стороной защиты ему был заявлен отвод, который суд оставил без удовлетворения.

Также авторы жалоб ссылаются на то, что суд положил в основу приговора недопустимые доказательства - протоколы следственных экспериментов с участием потерпевшего ФИО1, свидетелей ФИО5, ФИО3, ФИО2, ФИО7, ФИО4, ФИО6 и ФИО10. Указанные следственные эксперименты проводились в обстановке, не соответствующей той, в которой совершались действия в отношении ФИО1, что должно расцениваться как нарушение требований процессуального закона.

Кроме того, в своей дополнительной жалобе защитник указывает, что 3 февраля 2017 года он обратился в гарнизонный военный суд с заявлением о выдаче копии протокола судебного заседания. 10 марта 2017 года ему была вручена часть протокола судебного заседания от 3 февраля 2017 года, весь протокол судебного заседания ему вручен не был. Защитник полагает, что в данном случае он был лишен возможности ознакомиться с протоколом судебного заседания и подать на него замечания, вследствие чего было нарушено право осужденного Созаева на защиту.

Рассмотрев материалы дела и доводы апелляционных жалоб, выслушав выступления сторон, судебная коллегия не находит оснований для отмены либо изменения обжалуемого приговора.

Выводы гарнизонного военного суда о виновности Созаева основаны на фактических обстоятельствах дела, установленных в судебном заседании. Судом тщательно исследовались представленные сторонами доказательства, содержание которых полно и правильно приведено в приговоре. Всем подлежащим установлению обстоятельствам в своём судебном решении гарнизонный военный суд дал надлежащую оценку исходя из сведений о них, полученных в ходе судебного следствия. В частности, были выяснены отношения по службе между ФИО1 и Созаевым и установлено, что последний являлся для ФИО1 начальником в силу своего воинского звания. Установлено, что действия Созаева около 23 часов 40 минут 13 октября 2016 года выразились в нанесении ФИО1 удара коленом по ноге, удара рукой в грудь и по плечу, двух ударов рукой по лицу, и причиной применения указанного объема насилия послужило то, что потерпевший не сообщил причину нахождения военнослужащих более позднего срока призыва в предусмотренное для отдыха и сна время в кладовой в противогазах.

Указанные обстоятельства судом были установлены, прежде всего, из показаний потерпевшего, а также свидетелей ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО11, ФИО10 и ФИО12, являвшихся очевидцами нанесения Созаевым вышеуказанных ударов ФИО1.

Приведенные доказательства объективно согласуются не только между собой, но и подтверждаются протоколами следственных экспериментов, проведенных с участием названных лиц.

При таких данных гарнизонный военный суд правильно положил в основу вывода о виновности Созаева в совершении указанного в приговоре деяния показания потерпевшего и вышеперечисленных свидетелей, а показания осужденного об обратном отверг, приведя в приговоре мотивы принятия такого решения.

Какие-либо объективные данные, свидетельствующие об оговоре подсудимого потерпевшим и свидетелями в материалах дела отсутствуют.

Оснований полагать, что потерпевший и свидетели оговорили Созаева, не имеется, поскольку личных неприязненных отношений между ними не установлено, а объективных доказательств тому, что все указанные лица дали ложные показания стороной защиты представлено не было.

При этом суд обоснованно учел и показания допрошенного в судебном заседании следователя "данные изъяты" о свободности изложения своих показаний потерпевшим ФИО1 и вышеуказанными свидетелями, а также о проведении следственных действий с их участием в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства.

Вопреки утверждению авторов жалоб протоколы следственных экспериментов с участием потерпевшего ФИО1, свидетелей ФИО5, ФИО3, ФИО2, ФИО7, ФИО4, ФИО6 и ФИО10 требованиям допустимости доказательств отвечают.

В соответствии со ст.181 УПК РФ в целях проверки и уточнения данных, имеющих значение для уголовного дела, следователь вправе произвести следственный эксперимент путем воспроизведения действий, а также обстановки или иных обстоятельств определенного события. При этом проверяется возможность восприятия каких-либо фактов, совершения определенных действий, наступления какого-либо события, а также выявляются последовательность произошедшего события и механизм образования следов.

Как это следует из содержания протоколов следственных экспериментов с участием потерпевшего ФИО1, свидетелей ФИО5, ФИО3, ФИО2, ФИО7, ФИО4, ФИО6 и ФИО10 все указанные следственные действия проводились с целью уточнения показаний названных лиц об обстоятельствах применения насилия Созаевым к потерпевшему и в ходе их проведения следователем устанавливались как последовательность насильственных действий обвиняемого, так и объем примененного им к потерпевшему насилия.

Таким образом, цель и способ фактически проведенных следственных экспериментов отвечают указанным в процессуальном законе требованиям. Ссылка же авторов жалоб на то, что следственные эксперименты проводились в обстановке, не соответствующей той, в которой совершались действия в отношении ФИО1, в данном случае беспредметна, поскольку в ходе следственных действий не проверялась возможность восприятия каких-либо фактов, совершения определенных действий, наступления какого-либо события.

Довод авторов жалоб об отсутствии в приговоре оценки показаниям свидетеля ФИО3 противоречит тексту обжалуемого судебного акта.

Как это следует из содержания ходатайства стороны защиты о признании доказательств недопустимыми (т. N л.д. N), заключение специалиста ФИО9 было представлено в обоснование довода о невозможности использования протоколов допросов свидетелей ФИО5, ФИО3, ФИО2, ФИО10 и ФИО4 для доказывания обстоятельств, указанных в ст.73 УПК РФ.

Поскольку заключение специалиста ФИО9 не использовалось в целях установления обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу, то оно правомерно было указано судом и получило соответствующую оценку лишь в постановлении от 9 февраля 2017 года, которым было разрешено ходатайство стороны защиты о признании вышеуказанных доказательств недопустимыми. Необходимости оценки заключения специалиста ФИО9 в приговоре суда не имелось.

Отсутствие же в приговоре оценки сведений, содержащихся в книге учета больных, и показаний свидетеля ФИО8 об отсутствии жалоб на здоровье у потерпевшего ФИО1 не свидетельствует о необходимости коррекции судебного акта, поскольку они не содержат как данных, изобличающих Созаева в преступном деянии, так и оправдывающих его.

Вопреки утверждению авторов жалоб, суд обоснованно не привел в приговоре оценку доводов защитника, изложенных им в ходе прений сторон, поскольку в силу разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, содержащихся в п.6 его постановления от 29 ноября 2016 года N55 "О судебном приговоре", в описательно-мотивировочной части приговора суд обязан дать оценку лишь исследованным в судебном заседании доказательствам, как уличающим, так и оправдывающим подсудимого.

Обоснованно судом было отказано и в удовлетворении заявления стороны защиты об отводе государственного обвинителя, поскольку осуществление помощником военного прокурора гарнизона "данные изъяты" надзорных полномочий в порядке ст.27 Закона Российской Федерации "О прокуратуре Российской Федерации", в рамках которых им были отобраны объяснения у ФИО1 и очевидцев применения к нему Созаевым насилия, о наличии заинтересованности названного должностного лица в исходе уголовного дела при поддержании им государственного обвинения не свидетельствует и само по себе не могло служить основанием для его отвода.

Ссылки же защитника в судебном заседании суда апелляционной инстанции на то обстоятельство, что уголовное преследование в отношении Созаева было незаконно возбуждено основаны на неправильном толковании норм процессуального права, поскольку уголовное дело в отношении указанного лица было возбуждено правомочным должностным лицом органа предварительного следствия при наличии повода - постановления заместителя военного прокурора гарнизона о направлении материалов проверки, проведенной "данные изъяты", в орган предварительного расследования для решения вопроса об уголовном преследовании, что соответствует положениям п.4 ч.1 ст.140 УПК РФ, и при наличии основания - содержащихся в указанных материалах проверки достаточных данных, указывающих на признаки преступления в действиях Созаева, что соответствует положениям ч.2 ст.140 УПК РФ.

Не соответствует материалам уголовного дела и ссылка защитника на ограничение судом его права на ознакомление с протоколом судебного заседания. 3 февраля 2017 года защитник Лысенко обратился в гарнизонный военный суд с заявлением о выдаче ему части протокола судебного заседания - от 3 февраля 2017 года (т.3 л.д.87). В соответствии с этим волеизъявлением защитнику и была вручена копия протокола судебного заседания от 3 февраля 2017 года. С иными заявлениями о выдаче протокола судебного заседания либо об ознакомлении с протоколом судебного заседания в целом защитник в суд не обращался.

Решая вопрос о назначении Созаеву наказания, гарнизонный военный суд учел все известные обстоятельства, характеризующие личность осужденного, и в полной мере выполнил требования закона, касающиеся вопросов назначения наказания.

Как по своему виду, так и по размеру назначенное Созаеву наказание является справедливым, оснований для его смягчения не имеется.

Таким образом, суд апелляционной инстанции не находит оснований для отмены либо изменения обжалуемого приговора.

Руководствуясь ст. 389.13, п.1 ч.1 ст. 389.20 и ст. 389.28 УПК РФ, судебная коллегия,-

определила:

Приговор Краснореченского гарнизонного военного суда от 17 февраля 2017 года по уголовному делу в отношении Созаева В.А. оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного и его защитника-адвоката Лысенко К.А. - без удовлетворения.

Согласовано:

судья С.В.Писцов