Обзор судебной практики гарнизонных военных судов Московского окружного военного суда по гражданским делам за первое полугодие 2015 года

За первое полугодие 2015 года гарнизонными военными судами Московского окружного военного суда разрешено 1993 заявления (исков) военнослужащих и лиц, уволенных с военной службы. Кроме того, рассмотрено 1004 заявления (исков) военных прокуроров в защиту нарушенных прав и свобод военнослужащих либо интересов воинских частей, 283 иска органов военного управления, командиров (начальников) воинских частей к военнослужащим и лицам, уволенным с военной службы, а также 108 заявлений (исков) граждан и организаций, не имеющих какого-либо отношения к военной службе.

Таким образом, всего в первом полугодии 2015 года судами разрешено 3388 заявлений (исков), в том числе 1898 заявлений об оспаривании военнослужащими решений, действий органов военного управления и воинских должностных лиц.

В первом полугодии 2014 года судами Московского окружного военного суда было разрешено 3637 заявлений (исков) военнослужащих, 928 заявлений (исков) военных прокуроров, 110 исков органов военного управления к военнослужащим и лицам, уволенным с военной службы, и 170 заявлений (исков), поступивших от граждан и различных организаций, а всего - 4845 заявлений (исков), из них 3390 заявления (исков) об оспаривании военнослужащими решений, действий органов военного управления и воинских должностных лиц.

Таким образом, за первое полугодие 2015 года военными судами округа рассмотрено на 1457 (30%) заявлений (исков) меньше, чем за первое полугодие 2014 года.

Средняя нагрузка на судью при рассмотрении гражданских дел в анализируемом периоде составила 5,6 дела в месяц (в 2014 году - 7,7 дел в месяц).

Наибольшее количество гражданских дел (на чел.) рассмотрено Московским - 621(798) и Брянским - 208(211) гарнизонными военными судами.

В первом полугодии 2015 года судебной коллегией по гражданским делам в апелляционном порядке рассмотрено 1200 дел и материалов (за первое полугодие 2014 года - 896 дел и материалов), то есть увеличение составило 33,9%.

В результате апелляционного рассмотрения окружным военным судом отменено и изменено 174 решения и определения (из них с принятием нового решения - 75).

В настоящем обзоре приводятся примеры правоприменительной практики, представляющие интерес для судей и которые могут быть учтены при разрешении в судах конкретных дел.

Вопросы прохождения военной службы

Отказ в исчислении налета часов курсанту военной академии для назначения пенсии признан судом законным

Г. после окончания в октябре 2011 года Военного учебно-научного центра Военно-воздушных сил "Военно-воздушная академия" (филиал г. N) с 1 декабря 2011 года проходит военную службу по контракту в войсковой части 000 в должности штурмана летного экипажа (на самолетах Ил-76).

Приказом командира войсковой части 000 от 10 января 2012 года N 4 "О выполнении летным составом установленных норм налета в 2011 году и начислении выслуги лет на льготных условиях по состоянию на 1 января 2012 года" определено, что фактический налет часов у Г. в 2011 году составляет 0 часов 30 минут.

Поскольку указанный налет часов в 2011 году у Г. не соответствует годовой норме налета, установленной приложением N 2 к приказу Министра обороны Российской Федерации от 25 мая 2008 года N 290 "О зачете на льготных условиях службы на летной работе летному составу государственной авиации в выслугу лет для назначения пенсии", зачет выслуги лет на льготных условиях Г. не производился, равно как не выплачивалась в 2012 году и оспариваемая надбавка.

Будучи несогласным с установлением ему указанного налета часов в 2011 году и полагая, что в названном приказе командира войсковой части 000 налет часов должен быть отражен с учетом налета, имевшего место в период обучения в 2011 году в академии (134 часа 29 минут), Г. обратился к командиру войсковой части 000 с рапортом, в котором просил о внесении соответствующих изменений в приказ от 10 января 2012 года N 4. Однако в удовлетворении данного рапорта ему было отказано.

Считая свои права нарушенными, Г. обратился в суд с заявлением, в котором просил признать данный отказ незаконным и возложить на командира войсковой части 000 обязанность по внесению изменений в названный выше приказ и указанию в нем фактического налета часов в 2011 году в количестве 134 часов 59 минут и, как следствие, зачету выслуги лет за период с 1 января по 31 декабря 2011 года для назначения пенсии на льготных условиях из расчета один день службы за два дня, а также выплате надбавки за период с 1 января по 31 декабря 2012 года.

Решением Нижегородского гарнизонного военного суда, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, в удовлетворении заявления Г. отказано.

При этом суды исходили из следующего.

В соответствии абзацем 3 подпункта "в" пункта 3 постановления Правительства Российской Федерации от 22 сентября 1993 года N 941"О порядке исчисления выслуги лет, назначения и выплаты пенсий, компенсаций и пособий лицам, проходившим военную службу в качестве офицеров, прапорщиков, мичманов и военнослужащих сверхсрочной службы или по контракту в качестве солдат, матросов, сержантов и старшин либо службу в органах внутренних дел, государственной противопожарной службе, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семьям в Российской Федерации" в выслугу лет для назначения пенсий уволенным со службы военнослужащим на льготных условиях засчитывается один месяц службы за два месяца на летной работе в реактивной и турбовинтовой авиации - на условиях, определяемых Министром обороны Российской Федерации.

Министр обороны Российской Федерации, утвердив приказом от 25 мая 2008 года N 290 Перечень должностей летного состава государственной авиации, служба на которых подлежит зачету в выслугу лет для назначения пенсии на льготных условиях (приложение N 1 к приказу), не включил в этот перечень должность курсанта. Не была включена данная должность и в соответствующий перечень, утвержденный ранее действующим приказом Министра обороны Российской Федерации от 17 сентября 1997 года N 051.

На основании изложенного суд первой инстанции пришел к выводу, что достаточных оснований для зачета в общий налет часов за 2011 год, имевшего место в период обучения заявителя в 2011 году в академии (134 часа 29 минут), и, соответственно, для зачета на льготных условиях в выслугу лет для назначения пенсии периода военной службы заявителя с 1 января по 31 декабря 2011 года, не имеется.

В прямой зависимости от выполнения нормы налета часов находится и выплата оспариваемой заявителем надбавки.

Так, в соответствии с частью 18 статьи 2 Федерального закона от 7 ноября 2011 года N 306-ФЗ "О денежном довольствии военнослужащих и предоставлении им отдельных выплат" ежемесячная надбавка за особые условия военной службы устанавливается в размере до 100 процентов оклада по воинской должности. Правила выплаты указанной надбавки определяются Правительством Российской Федерации в зависимости от условий прохождения военной службы соответствующими категориями военнослужащих.

Пунктом 2 Правил выплаты ежемесячной надбавки за особые условия военной службы военнослужащим, проходящим военную службу по контракту, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 21 декабря 2011 года N 1073 (далее - Правила), предусмотрено, что надбавка выплачивается военнослужащим в составе их денежного довольствия в порядке, который установлен в соответствующих федеральных органах исполнительной власти, в которых федеральным законом предусмотрена военная служба, для обеспечения военнослужащих денежным довольствием.

В силу подпункта "а" пункта 3 Правил надбавка выплачивается в размере до 100 процентов месячного оклада в соответствии с занимаемой воинской должностью военнослужащим летного состава, выполняющим полеты по планам боевой (специальной) подготовки в составе экипажей самолетов, вертолетов (воздушных пунктов управления, летающих лабораторий, сверхлегких воздушных судов), при условии выполнения нормы налета часов.

Конкретный размер надбавки (100 процентов оклада по воинской должности) установлен приложением N 2 к приказу МВД России от 2 февраля 2012 года N 69 "О размерах ежемесячной надбавки за особые условия военной службы военнослужащим внутренних войск МВД России, проходящим военную службу по контракту". При этом выполнение нормы налета часов также определено данным приказом в качестве условия выплаты надбавки.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции пришел к выводу, с которым согласился и суд апелляционной инстанции, об отсутствии оснований и для удовлетворения требования заявителя о возложении на командира войсковой части 000 обязанности по выплате ему оспариваемой надбавки.

Приказ об увольнении военнослужащего с военной службы в связи с нарушением запретов, связанных с прохождением военной службы, предусмотренных пунктом 7 статьи 10 и статьей 27.1 Федерального закона "О статусе военнослужащих", признан судом законным

Приказом начальника Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации от 28 мая 2014 года капитан 2 ранга З. был уволен с военной службы в запас в связи с нарушением запретов, ограничений и обязанностей, связанных с прохождением военной службы, предусмотренных пунктом 7 статьи 10 и статьей 27.1 Федерального закона от 27 мая 1998 года N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих", а со 2 июня того же года - исключен из списков личного состава.

Полагая, что в результате увольнения с военной службы были нарушены его права, заявитель обратился в военный суд и просил признать приказы об увольнении его с военной службы и исключении из списков личного состава незаконными и обязать уволить его с военной службы в связи с существенным и (или) систематическим нарушением Министерством обороны РФ в отношении него условий контракта.

Решением Московского гарнизонного военного суда, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, в удовлетворении заявления было отказано.

При этом суды первой и апелляционной инстанции исходили из следующего.

Согласно подпункту "е.1" пункта 2 статьи 51 Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе" военнослужащий, проходящий военную службу по контракту, может быть досрочно уволен с военной службы в связи с нарушением запретов, связанных с прохождением военной службы, предусмотренных пунктом 7 статьи 10 и статьей 27.1 Федерального закона "О статусе военнослужащих".

В соответствии с пунктом 7 статьи 10 Федерального закона от 27 мая 1998 года N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих", военнослужащие не вправе заниматься другой оплачиваемой деятельностью, за исключением педагогической, научной и иной творческой деятельности, если она не препятствует исполнению обязанностей военной службы. При этом педагогическая, научная и иная творческая деятельность не может финансироваться исключительно за счет средств иностранных государств, международных и иностранных организаций, иностранных граждан и лиц без гражданства, если иное не предусмотрено международным договором Российской Федерации или законодательством Российской Федерации; заниматься предпринимательской деятельностью лично или через доверенных лиц, в том числе участвовать в управлении коммерческими организациями, за исключением случаев, когда непосредственное участие в управлении указанными организациями входит в должностные обязанности военнослужащего, а также оказывать содействие физическим и юридическим лицам в осуществлении предпринимательской деятельности, используя свое служебное положение.

Из статьи 27.1 того же Закона усматривается, что на военнослужащего, если иное не предусмотрено федеральными законами, указами Президента Российской Федерации и постановлениями Правительства Российской Федерации, распространяются ограничения, запреты и обязанности, установленные Федеральным законом "О противодействии коррупции" и статьями 17, 18 и 20 Федерального закона от 27 июля 2004 года N 79-ФЗ "О государственной гражданской службе Российской Федерации", за исключением ограничений, запретов и обязанностей, препятствующих исполнению военнослужащим обязанностей по осуществлению оперативно-розыскной деятельности или обеспечению безопасности Российской Федерации. Установление таких исключений и определение военнослужащих, в отношении которых применяются данные исключения, в каждом отдельном случае осуществляются в порядке, устанавливаемом нормативными правовыми актами Российской Федерации.

Судом первой инстанции установлено, что на момент принятия решения об увольнении заявителя с военной службы по указанному выше основанию, он проходил военную службу в распоряжении в связи с организационно-штатными мероприятиями, то есть являлся военнослужащим и был обязан соблюдать требования о порядке прохождения военной службы.

Между тем, как усматривается из сообщения Управления Федеральной налоговой службы по г. М., З. по состоянию на 31 марта 2014 года являлся учредителем (участником) двух обществ с ограниченной ответственностью: ООО "Центр защиты информации при военно-техническом сотрудничестве" и ООО "Научно-инновационное общество и продюсерский центр "МИР",а также генеральным директором последнего.

При этом как видно из справки 2 НДФЛ, сумма дохода З.а за 2013 год в ООО "Центр защиты информации при военно-техническом сотрудничестве" составила 000 рублей.

При таких данных и принимая во внимание, что приказ об увольнении заявителя с военной службы по указанному выше основанию был издан уполномоченным на то воинским должностным лицом и в пределах сроков, предусмотренных пунктом 4 статьи 51.1 Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе" о наложении взыскания, предусмотренного подпунктами "д.1" и "д.2" пункта 1 и подпунктом "е.1" пункта 2 статьи 51 настоящего Федерального закона и другими нормативными правовыми актами Российской Федерации о прохождении военной службы, суд обоснованно признал приказ об увольнении заявителя с военной службы соответствующим требованиям действующего законодательства.

Несвоевременное обеспечение военнослужащего при увольнениис военной службы и исключении из списков личного состава воинской части единовременным пособием не является достаточным основанием для изменения даты исключения из указанных списков

Ш. приказами командующего Ракетными войсками стратегического назначения от 22 октября 2014 года N 264 по истечении срока контракта уволен с военной службы и приказом от 25 октября того же года N 286 исключен из списков личного состава воинской части с 30 октября 2014 года.

Полагая свои права нарушенными, поскольку единовременное пособие при увольнении с военной службы было им получено 20 ноября того же года, Ш. обратился в суд с заявлением, в котором просил перенести дату его исключения из списков личного состава воинской части на 20 ноября 2014 года.

Решением Тверского гарнизонного военного суда, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, в удовлетворении заявления отказано.

Судами установлено, что окончательный финансовый расчет с заявителем по денежному довольствию, за исключениемединовременного пособия при увольнении с военной службы,был произведен 30 октября 2014 года, то есть при его исключении из списков личного состава воинской части.

В силу п. 16 ст. 34 Положения о порядке прохождения военной службы,утвержденного Указом Президента РФ N 1237 от 16 сентября 1999 года,военнослужащий, уволенный с военной службы, на день исключения из списков личного состава воинской части должен быть полностью обеспечен установленным денежным довольствием, продовольственным и вещевым обеспечением. До проведенияс военнослужащим всех необходимых расчетов он из списков личного состава воинской части без его согласия не исключается.

Между тем, единовременное пособие в соответствии с ч. 2 ст. 2 и ч. 3 ст. 3 Федерального закона от 7 ноября 2011 года N 306-ФЗ "О денежном довольствии военнослужащих и предоставлении им отдельных выплат" в состав денежного довольствия не входит, а является отдельнойвыплатой.

Таким образом, несвоевременное обеспечение Ш.а единовременным пособием при увольнении с военной службы не может быть расценено, как неполное обеспечение денежным довольствием и признано достаточным основанием для изменения даты его исключения из списков личного состава воинской части.

Вопросы жилищного обеспечения военнослужащих

Отказ в предоставлении жилья с учетом права на дополнительную площадь военнослужащему, имеющему воинское звание полковник и уволенному с военной службы по истечении срока контракта о прохождении военной службы, обоснованно признан судом соответствующим действующему законодательству

Ж. обратился в Московский гарнизонный военный суд с заявлением, в котором просил признать незаконным решение жилищной комиссии войсковой части 3795 от 29 октября 2014 г. об обеспечении его и членов его семьи (всего 4 человека) жилым помещением общей площадью от 72 до 81 кв. метра без учета его права на дополнительную общую площадь жилого помещения, как военнослужащего, имеющего воинское звание "полковник".

Решением гарнизонного военного суда, оставленным без изменения суд апелляционной инстанции, в удовлетворении заявления Ж.у отказано.

При этом судыисходили из следующего.

В соответствии с пунктами 1, 2 статьи 15.1 Федерального закона от 27 мая 1998 г. N76-ФЗ "О статусе военнослужащих" норма предоставления площади жилого помещения, предоставляемого в соответствии с настоящим Законом в собственность бесплатно или по договору социального найма, составляет 18 кв. метров общей площади жилого помещения на одного человека.

Военнослужащий, имеющий воинское звание полковник, ему равное и выше, проходящий военную службу либо уволенный с военной службы по достижении им предельного возраста пребывания на военной службе, по состоянию здоровья или в связи с организационно-штатными мероприятиями, командир воинской части, военнослужащий, имеющий почётное звание Российской Федерации, военнослужащий - преподаватель военной профессиональной образовательной организации или военной образовательной организации высшего образования, военной кафедры при государственной образовательной организации высшего образования, военнослужащий - научный работник, имеющий учёную степень и (или) учёное звание, при предоставлении им жилого помещения, в том числе служебного жилого помещения, имеют право на дополнительную общую площадь жилого помещения в пределах от 15 до 25 кв. метров.

Следовательно, право на дополнительную общую площадь жилого помещения в указанных пределах сохраняется за военнослужащим, имеющим воинское звание полковник, уволенным с военной службы по достижении им предельного возраста пребывания на военной службе, по состоянию здоровья или в связи с организационно-штатными мероприятиями.

Поскольку Ж. был уволен с военной службы по истечении срока контракта, право на получение жилья с учетом дополнительной площади за ним не сохраняется.

Отказ в предоставлении жилья с учетом права на дополнительную площадь военнослужащему, проходящему обучение в адъюнктуре по очной форме обучения, обоснованно признан судом не противоречащим действующему законодательству

М. до исключения из списков личного состава Военного университета в феврале 2012 г. в связи с увольнением с военной службы проходил ее на должности адъюнкта очной штатной адъюнктуры, а затем в распоряжении начальника университета. В декабре 2009 г. заявителю присуждена ученая степень кандидата юридических наук.

В феврале 2014 г. М.у, состоящему на учете нуждающихся в обеспечении жильем с июня 2010 г., на состав семьи 2 человека распределено жилое помещение общей площадью 54,9 кв. метров в г. М. и предложено за счет собственных средств компенсировать затраты федерального бюджета за превышение общей площади (9,90 кв. метров) в размере 000 руб.

Посчитав, что действиями Департамента жилищного обеспечения Министерства обороны Российской Федерации, связанными с распределением жилья без учета права на дополнительную площадь, предусмотренного статьей 15.1 Федерального закона от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих", нарушены его права, М. обратился в суд с заявлением, в котором просил возложить на департамент обязанность повторно рассмотреть вопрос о предоставлении ему права на получение жилого помещения на состав семьи 2 человека с учетом дополнительной площади в соответствии с указанной нормой Закона.

Решением Московского гарнизонного военного суда, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, в удовлетворении заявления М.у отказано.

При этом суд исходили из следующего.

В силу пункта 2 статьи 15.1 Закона право на дополнительную жилую площадь в пределах от 15 до 25 кв. метров имеет, в том числе военнослужащий, назначенный в установленном порядке на должность преподавателя военной профессиональной образовательной организации или военной образовательной организации высшего образования, военной кафедры при государственной образовательной организации высшего образования, а также военнослужащий - научный работник, имеющий ученую степень и (или) ученое звание.

Аналогичные положения содержались в пункте 8 статьи 15 Закона, который утратил силу с 1 января 2014 г.

При этом,право на получение дополнительной жилой площади по своему характеру является льготой, предоставляемой отдельным категориям военнослужащих с учетом их особого правового статуса, а поэтому прекращение необходимого правового статуса предполагает и утрату права на данную льготу.

Кроме того, в соответствии с пунктом 2 статьи 19 Федерального закона от 22 августа 1996 г. N 125-ФЗ "О высшем и послевузовском профессиональном образовании", действовавшего до 1 сентября 2013 г., то есть в период прохождения М. военной службы, адъюнктом является военнослужащий, имеющий высшее профессиональное образование, обучающийся в адъюнктуре и подготавливающий диссертацию на соискание ученой степени кандидата наук.

В силу части 1 статьи 4 Федерального закона от 23 августа 1996 г. N 127-ФЗ "О науке и государственной научно-технической политике" научным работником является гражданин, обладающий необходимой квалификацией и профессионально занимающийся научной и (или) научно-технической деятельностью.

Исходя из изложенного, к научным работникам в системе высшего профессионального образования относятся сотрудники научно-педагогического персонала, осуществляющие научную, а не учебную деятельность.

Между тем М. на такую воинскую должность в установленном порядке не назначался, проходил обучение в адъюнктуре университета по очной форме, и, кроме того, перед увольнением с военной службы был зачислен в распоряжение начальника университета.

В этой связи положения пункта 2 статьи 15.1 Закона о праве на дополнительную площадь жилого помещения на заявителя не распространяются, а поэтому действиями департаментаправа М. нарушены не были, что в силу части 4 статьи 258 ГПК РФ явилось основанием для отказа в удовлетворении его заявления.

Военнослужащий, реализовавший свое право на получение квартиры по договору социального найма по избранному постоянному месту жительства при увольнениис военной службы, не вправе требовать предоставление жилья в ином населенном пункте

К., проходящий военную службу с 1989 года и признанный в установленном порядке нуждающимся в жилье, в мае 2009 года в связи с проведением организационно-штатных мероприятий инеобеспечениемжилым помещением, зачислен в распоряжение воинского должностного лица с содержанием при войсковой части 000, дислоцированной в п. района.

В октябре 2009 года решением жилищной комиссии воинской части заявителю на состав семьи 3 человека распределена двухкомнатная квартира общей площадью 60,3 кв.м., расположенная в г. С..

В ноябре 2009 года К. обратился к командованию с рапортом об увольнении с военной службы, а в феврале 2011 года им заключен договор социального найма на предоставленную квартиру.

Решением начальника 1 отдела ФГКУ "Западное региональное управление жилищного обеспечения" МО РФ от 16 сентября 2014 года К. признан нуждающимся в жилом помещении по избранному месту жительства - г. М., а 20 ноября того же года на основании п. 6 ч. 1 ст. 56 ЖК РФ он был снят с жилищного учета, ввиду реализации ранее своего права на получение жилья в избранном месте жительства.

Посчитав свои права нарушенными, поскольку, по его мнению, ранее он обеспечивался жильем по месту прохождения военной службы, К. обратился в Московский гарнизонный военный суд с заявлением, в котором, оспаривая решение от ноября 2014 года, просил обязать начальника отдела его отменить.

Решением гарнизонного военного суда, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, в удовлетворении заявления отказано.

При этом суды исходили из следующего.

Пунктом 3 ст. 6 Федерального закона от 27 мая 1998 года N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих"установлено, что военнослужащие, проходящие военную службу по контракту, при увольнении с военной службы имеют право на выбор постоянного места жительства в любом населенном пункте Российской Федерации.

Порядок реализации приведенной правовой нормы определен в п. 14 ст. 15 Закона, согласно которому обеспечение жилым помещением военнослужащих-граждан, имеющих общую продолжительность военной службы 10 лет и более, при увольнении с военной службы по достижении ими предельного возраста пребывания на военной службе, состоянию здоровья или в связи с организационно-штатными мероприятиями и членов их семей при перемене места жительства осуществляется федеральными органами исполнительной власти, в которых предусмотрена военная служба, за счет средств федерального бюджета на строительство и приобретение жилого помещения, в том числе путем выдачи государственных жилищных сертификатов. Право на обеспечение жилым помещением на данных условиях предоставляется указанным гражданам один раз.

Из материалов дела усматривалось, что после освобождения К.а от занимаемой должности и зачисления в распоряжение воинского должностного лица в связи снеобеспечениемжилым помещением ему распределена квартира в городе С., которая находится в месте, отличном от места прохождения им военной службы.

После изъявления желания об увольнении с военной службы в 2009 году заявителем в 2011 году на выделенную квартиру заключен договор социального найма, что указывает на реализацию заявителем своего права на выбор постоянного места жительства при увольнении с военной службы.

Установив, что заявитель при увольнении с военной службы реализовал свое право на выбор постоянного места жительства и заключил договора социального найма на распределенную ему квартиру в г. С., суды пришли к выводу об отсутствии нарушений его прав и свобод со стороны начальника отдела, поскольку право на обеспечение военнослужащего жилым помещением на рассматриваемых условиях предоставляется только один раз.

Военнослужащий, реализовавший в период прохождения военной службы свое право на получение квартиры по договору социального найма, может быть обеспечен другим жилым помещением только при наличии нуждаемости его в жилье либо после сдачи квартиры по предыдущему месту военной службы

В 1991 году С. на состав семьи 3 человека от военного ведомства предоставлена двухкомнатная квартира в п. С..

В январе 1996 года заявитель расторг браки в июне того же года убыл к новому месту службы. В августе 1998 года он снялся с регистрационного учета в вышеуказанной квартире, в которой остались проживать его бывшая супруга и дочь. С августа 2003 года эта квартира принадлежит на праве собственности иным лицам, а с июля 2011 года заявитель состоит на учете граждан нуждающихся в жилье по новому месту военной службы.

Решением начальника территориального отделения Тамбовской области ФГКУ "Западное региональное управление жилищного обеспечения" МО РФ от 10 ноября 2014 года N 68-26/88 С. снят с жилищного учета на том основании, что не сдав полученную ранее квартиру, утратил право на повторное обеспечение жильем от Министерства обороны РФ.

Полагая свои права нарушенными, С. обратился в суд с заявлением, в котором, оспаривая вышеприведенное решение, просил обязать начальника отделения его отменить и восстановить на учете нуждающихся в жилых помещениях. Одновременно с этим просил вынести частное определение в адрес должностного лица.

Суд первой инстанции частично удовлетворил заявление и обязал начальника отделения отменить оспоренное решение и восстановить С.а на жилищном учете.

В удовлетворении остальной части требований судом отказано.

Определением суда апелляционной инстанции данное решение отменено в связи с несоответствием выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела и неправильным применением норм материального права и принято новое решение об отказе в удовлетворении заявления.

При этом судебная коллегия исходила из следующего.

В силу п. 1 ст. 15 Федерального закона от 27 мая 1998 года "О статусе военнослужащих" государство гарантирует военнослужащим обеспечение их жилыми помещениями в форме предоставления им денежных средств на приобретение или строительство жилых помещений либо предоставления им жилых помещений в порядке и на условиях, установленных настоящим Федеральным законом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, за счет средств федерального бюджета.

Судом установлено, что С. в октябре 2014 года, обратившись в уполномоченный орган с соответствующим заявлением, изменил форму реализации своих жилищных прав и просил выплатить жилищную субсидию для приобретения или строительства жилого помещения.

В соответствии с п. 5 Порядка предоставления субсидии для приобретения или строительства жилого помещения военнослужащим - гражданам РФ, проходящим военную службу по контракту в Вооруженных Силах Российской Федерации, и гражданам РФ, уволенным с военной службы, утвержденного приказом Министра обороны РФ от 21 июля 2014 года N 510, решение о предоставлении жилищной субсидии военнослужащим, гражданам, уволенным с военной службы, и членам их семей принимается уполномоченным органом при отсутствии оснований для снятия их с учета признанных нуждающимися в жилых помещениях.

Следовательно, реализация военнослужащим своего жилищного права, независимо от выбранной им формы его обеспечения, неразрывно связана с наличием нуждаемости такого военнослужащего в жилье.

Из анализа положений ст. 15 и 23 Закона следует, что реализация права на жилье военнослужащих, заключивших контракт о прохождении военной службы до 01 января 1998 года и признанных нуждающимися в жилых помещениях, осуществляется путем предоставления за счет Министерства обороны РФ жилищной субсидии либо жилья для постоянного проживания в период военной службы с передачей этого жилья при увольнении в запас им в собственность или с условием его сдачи для последующего обеспечения жильем по избранному месту жительства.

Предоставляя определенной в этих нормах Закона категории военнослужащих гарантии обеспечения жильем для постоянного проживания (в собственность бесплатно или по договору социального найма), названный Закон возлагает на Министерство обороны РФ обязанность по предоставлению им такого жилья только один раз за все время военной службы, что, в свою очередь, предполагает обязанность военнослужащего сдать выделенное ему по месту прохождения военной службы жилое помещение. Исключений из этого правила для военнослужащих, обеспеченных жильем для постоянного проживания в период прохождения военной службы, законом не предусмотрено.

Согласно ч. 2 ст. 1 ЖК РФ граждане по своему усмотрению и в своих интересах осуществляют принадлежащие им жилищные права, в том числе распоряжаются ими.

Из материалов дела усматривается, что до убытия к новому месту службы в 1996 году С. и члены его семьи проживали в двухкомнатной квартире в п. С., нанимателем которойявлялся заявитель.

С.,снявшись в 1998 году с регистрационного учета и добровольно оставив квартиру бывшей супруге и дочери, тем самым распорядился жилым помещением, полученным от военного ведомства по своему усмотрению, что привело к ее отчуждению последними, а потому онне может сдать это жилье в установленном порядке.

Именно снятие заявителя с регистрационного учета и утрата тем самым права пользования квартирой, привела к возможности ее дальнейшего отчуждения, что и создало у С.а состояние, требующее повторного участия со стороны органов военного управления в обеспечении его жилым помещением за счетсредств федерального бюджета. Каких-либо доказательств, свидетельствующих о принятии мер к сдаче военному ведомству квартиры, материалы дела не содержали.

Решение начальника отделения о снятии заявителя с жилищного учета признано судом 2 инстанции законным, поскольку им были установлены основания к принятию подобного решения, а С., распорядившись полученным ранее от Министерства обороны РФ жильем, которое не может сдать, не имеет права требовать повторного предоставления жилья, в порядке, определенном ст. 15 Закона, в том числе и в виде жилищной субсидии, даже по истечении срока, предусмотренного ст. 53 ЖК РФ.

Отказ в выплате военнослужащему, являющемуся участникомнакопительно-ипотечнойсистемы жилищного обеспечения военнослужащих, денежных средств, дополняющих накопления для жилищного обеспечения, признан незаконным

С., являвшийся участником накопительно-ипотечной системы жилищного обеспечения военнослужащих, после увольнения его с военной службы по состоянию здоровья, обратился к командиру войсковой части 000 с рапортом, в котором просил выплатить денежные средства, дополняющие накопления для жилищного обеспечения.

Однако жилищная комиссия войсковой части 000 решением от 6 сентября 2014 года отказала ему в выплате дополнительных средств, ссылаясь на то, что представленные С. документы содержат недостоверные сведения об отсутствии в собственности его жены жилого помещения.

Считая свои права нарушенными, С. обратился в Курский гарнизонный военный суд с заявлением, в котором просил признать незаконным указанное решение жилищной комиссии, обязав его отменить, возложив на войсковую часть 000 обязанность по производству расчета и выплате ему указанных денежных средств.

Гарнизонный военный суд в удовлетворении заявления отказал.

Рассмотрев дело по апелляционной жалобе заявителя, суд второй инстанциии сходил из следующего.

Отказывая в удовлетворении требований С., суд первой инстанции указал на то, что в заявлении о выплате дополнительных средств от 27 августа 2014 года, адресованном командиру воинской части, заявитель указал недостоверные сведения о якобы отсутствии в собственности у его супруги недвижимого имущества, в то время как согласно выписке из домовой книги ей на основании свидетельства о праве на наследство по закону от 24 января 1980 года N 153 принадлежит ? часть домовладения в Краснодарском крае.

При этом суд руководствовался пунктом 9 Правил выплаты участникам накопительно-ипотечной системы жилищного обеспечения военнослужащих или членам их семей денежных средств, дополняющих накопления для жилищного обеспечения, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 17 ноября 2005 года N 686, согласно которому недостоверность сведений, содержащихся в представленных документах, является основанием для отказа в выплате дополнительных средств.

Однако эти выводы сделаны судом без учета и оценки всех имеющихся в деле доказательств в их совокупности, они не соответствуют обстоятельствам дела и являются следствием неправильного применения норм материального права.

Так, суд не учел, что в силу части 2 статьи 4 и статьи 10 Федерального закона от 20 августа 2004 года N 117-ФЗ "О накопительно-ипотечной системе жилищного обеспечения военнослужащих", дополнительные средства выплачиваются участникам накопительно-ипотечной системы, уволенным с военной службы по состоянию здоровья и имеющим общую продолжительность военной службы от десяти до двадцати лет, не являющимся нанимателями жилых помещений по договорам социального найма или членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма либо собственниками жилых помещений или членами семьи собственника жилого помещения, за исключением жилых помещений, приобретенных с использованием целевых жилищных займов в соответствии с настоящим Федеральным законом.

То есть, Федеральный закон связывает выплату дополнительных средств с отсутствием в собственности недвижимого имущества, за исключением жилых помещений, приобретенных с использованием целевых жилищных займов, а также с отсутствием права пользования жилыми помещениями у самого участника накопительно-ипотечной системы, а не у членов его семьи.

К членам семьи собственника жилого помещения часть 1 статьи 31 Жилищного кодекса РФ относит проживающих совместно с данным собственником в принадлежащем ему жилом помещении его супруга, а также детей и родителей данного собственника. Другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы и в исключительных случаях иные граждане могут быть признаны членами семьи собственника, если они вселены собственником в качестве членов своей семьи.

Из материалов дела усматривалось, что в собственности у С. имеется лишь жилое помещение, приобретенное с использованием целевого жилищного займа. Иных жилых помещений заявитель в собственности или по договору социального найма не имеет, равно как не является членом семьи собственника или нанимателя жилого помещения, поскольку согласно материалам дела в жилое помещение, принадлежащее на праве собственности его супруге и приобретенное ею в порядке наследования в 1980 году, он не вселялся, в нем не зарегистрирован и не проживает.

Таким образом, наличие у супруги заявителя права собственности на указанное жилое помещение препятствием для выплаты ему дополнительных средств не является.

Отменяя решение суда, суд апелляционной инстанции принял во внимание, что С. недостоверных сведений командованию воинской части относительно наличия в собственности у членов его семьи жилых помещений не предоставлял, о чем свидетельствует представление командованию самим заявителем одновременно с указанным выше заявлением от 27 августа 2014 года выписки из домовой книги, подтверждающей факт принятия в порядке наследования его супругой ? части домовладения в с. Е..

Следовательно заявитель не скрывал фактических данных, препятствующих выплате дополнительных средств, от должностных лиц, на которых возлагается обязанность по рассмотрению вопроса о производстве этой выплаты

При таких обстоятельствах решение суда первой инстанции в связи с несоответствием выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела и неправильным применением норм материального права было отменено судом апелляционной инстанции и принято новое решение об удовлетворении заявления С..

При этомна командира и жилищную комиссию войсковой части 000 была возложена обязанность повторно рассмотреть в соответствии с действующим законодательством вопрос о выплате С. средств, дополняющих накопления для жилищного обеспечения.

Отказ в удовлетворении заявления военнослужащего об обеспечении жилым помещением с учетом изменившегося состава семьи, произошедшего после получения им жилого помещения по установленным нормам в собственность, признан судом обоснованным

Решением заместителя директора Департамента жилищного обеспечения Министерства обороны Российской Федерации (далее - Департамент) от 20 декабря 2013 года К. на семью из трех человек (заявителя, его супругу и ребенка) предоставлено в собственность бесплатно жилое помещение для постоянного проживания - двухкомнатная квартира общей площадью 54,9 кв.м. в городе М..

27 декабря 2013 года данное жилое помещение было принято К. по соответствующему акту.

27 мая 2014 года у К. родился второй ребенок.

4 июня 2014 года заявитель обратился к командованию с рапортом, в котором, ссылаясь на изменение состава его семьи, просил обеспечить жилым помещением по нормам, установленным законодательством, до его увольнения с военной службы в связи с организационно-штатными мероприятиями.

Полагая, что вопреки указанному обращению командование представило его к увольнению, и считая в связи с этим свои права нарушенными, К. обратился в суд с заявлением, в котором просил признать решение о представлении его к увольнению незаконным и обязать командование войсковой части 000 обеспечить его семью, состоящую из четырех человек, жилым помещением по установленным нормам до увольнения с военной службы.

Решением гарнизонного военного суда, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, в удовлетворении заявления отказано.

В соответствии с пунктом 1 статьи 23 Федерального закона "О статусе военнослужащих" военнослужащие - граждане, общая продолжительность военной службы которых составляет 10 лет и более, нуждающиеся в улучшении жилищных условий по нормам, установленным федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, без их согласия не могут быть уволены с военной службы по достижении ими предельного возраста пребывания на военной службе, состоянию здоровья или в связи с организационно-штатными мероприятиями без предоставления им жилых помещений или жилищной субсидии.

Аналогичную норму содержит пункт 17 статьи 34 Положения о порядке прохождения военной службы, утвержденного Указом Президента РФ от 16 сентября 1999 года N 1237.

Таким образом, законодатель установилзапрет на увольнение с военной службы указанной категории военнослужащих лишь в случае, если они признаны в установленном законом порядке нуждающимися в улучшении жилищных условий по нормам, установленным федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, и состоят на соответствующем учете.

Из материалов дела и, в частности, из ответа директора Департамента от 20 августа 2014 года на обращение начальника Главного штаба Сухопутных войск Вооруженных Сил Российской Федерации по жилищному вопросу К.а, видно, что заявитель, после предоставления ему решением от 20 декабря 2013 года N 194/1/58241 на семью из трех человек в собственность жилого помещения общей площадью 54,9 кв.м. в городе М. был снят с жилищного учета.

В силу пункта 1 статьи 15.1 Федерального закона "О статусе военнослужащих" норма предоставления площади жилого помещения, предоставляемого в соответствии с настоящим Федеральным законом в собственность бесплатно или по договору социального найма, составляет 18 квадратных метров общей площади жилого помещения на одного человека.

С учетом изложенного размер предоставленного в собственность К.а жилого помещения соответствует нормам предоставления общей площади жилого помещения на состав семьи заявителя (три человека), имевший место на дату принятия вышеуказанного решения о его предоставлении.

При этом материалы дела не содержат данных об отказе К.а от данного жилого помещения. Напротив, из передаточного акта от 27 декабря 2013 года видно, что заявитель фактически принял это жилое помещение.

В соответствии с частью 5 статьи 50 Жилищного кодекса РФ учетная норма площади жилого помещения устанавливается органом местного самоуправления.

Порядок признания военнослужащих нуждающимися в жилых помещениях для постоянного проживания определен Инструкцией о предоставлении военнослужащим - гражданам Российской Федерации, проходящим военную службу по контракту в Вооруженных Силах Российской Федерации, жилых помещений по договору социального найма (приложение N 1 к приказу Министра обороны Российской Федерации от 30 сентября 2010 года N 1280), в соответствии с пунктом 3 которой признание военнослужащих нуждающимися в жилых помещениях осуществляется уполномоченным органом в соответствии со статьей 51 Жилищного кодекса Российской Федерации и с учетной нормой площади жилого помещения, установленной органом местного самоуправления.

После предоставления в декабре 2013 года указанного выше жилого помещения уровень обеспеченности К.а и членов его семьи, включая ребенка, родившегося в мае 2014 года, составил более 13 кв.м. на одного человека, что превышает 10 кв.м. - норму площади жилого помещения, установленную в г. М..

Принимая во внимание, что К. и члены его семьи обеспечены общей площадью жилого помещения сверх установленной в г. М. учетной нормы, в связи с чем не являются нуждающимися в жилом помещении и не состоят на соответствующем учете, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу об отсутствии нарушения жилищных прав заявителя.

Отказ в принятии на жилищный учет по истечении предусмотренного ст.53 Жилищного кодекса Российской Федерации пятилетнего срока с момента ухудшения жилищных условий признан судом незаконным

Ш., проживавший с 1979 года в городе Д. в квартире общей площадью 62 кв.м., предоставленной в том же году его матери на семью из 5-ти человек, в том числе и на заявителя, 2 июля 2009 года снялся с регистрационного учета по адресу указанного жилого помещения и зарегистрировался по месту жительства по адресу жилого помещения общей площадью 36,47 кв.м., находящегося в том же населенном пункте и принадлежащего на праве собственности тете его супруги. По этому же адресу в 2009 году были зарегистрированы и члены семьи Ш.а (супруга и двое детей).

7 июля 2010 года квартира, в которой Ш. был зарегистрирован до 2 июля 2009 года и нанимателем которой являлась его мать, была приватизирована сестрой и племянницей заявителя.

23 сентября 2014 года Ш. обратился в жилищную комиссию с рапортом, в котором просил принять его с членами семьи (супругой и двумя детьми, 2004 и 2009 года рождения) на учет нуждающихся в жилых помещениях по договору социального найма.

Однако решением жилищной комиссии от 22 октября 2014 года (протокол N 14) ему было отказано в принятии на данный учет на основании пунктов 2 и 3 части 1 статьи 54 Жилищного кодекса РФ. При этом жилищная комиссия расценила тот факт, что Ш. 7 июля 2010 года не участвовал в приватизации квартиры, нанимателем которой являлась его мать, как действия по намеренному ухудшению им своих жилищных условий, в связи с чем пришла к выводу, что нуждающимся в улучшении жилищных условий он может быть признан не ранее чем через пять лет со дня совершения этих намеренных действий. Кроме того, по мнению жилищного органа воинской части, вопрос принятия Ш.а на жилищный учет относится к компетенции органов местного самоуправления.

Считая данный отказ незаконным, Ш. оспорил его в военном суде.

Решением Нижегородского гарнизонного военного суда, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, заявление Ш.а удовлетворено.

При этом суды исходили из следующего.

В соответствии с частью 1 статьи 2 Закона Российской Федерации от 4 июля 1991 года N 1541-1 "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" право приватизации жилых помещений признается за гражданами Российской Федерации, имеющими право пользования жилыми помещениями государственного или муниципального жилищного фонда на условиях социального найма.

В силу статей 61 и 69 Жилищного кодекса РФ право пользования жилым помещением по договору социального найма имеют наниматель этого жилого помещения и члены его семьи, проживающие совместно с ним.

Статьей 53 названного Кодекса предусмотрено, что граждане, которые с намерением приобретения права состоять на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях совершили действия, в результате которых такие граждане могут быть признаны нуждающимися в жилых помещениях, принимаются на учет в качестве нуждающихся в жилых помещениях не ранее чем через пять лет со дня совершения указанных намеренных действий.

Согласно материалам дела Ш. 2 июля 2009 года снялся с регистрационного учета по адресу жилого помещения, находящегося в городе Дзержинске, нанимателем которого являлась его мать и с этого же времени зарегистрировался и стал проживать в жилом помещении, находящемся в том же населенном пункте и принадлежащем на праве собственности тете его супруги.

При таких данных и с учетом приведенных норм жилищного законодательства суд первой инстанции пришел к верному выводу, что Ш. утратил право пользования жилым помещением, нанимателем которого являлась его мать, со времени снятия его с регистрационного учета по адресу этого жилого помещения, то есть с 2 июля 2009 года. Поэтому, вопреки выводам жилищной комиссии, в июле 2010 года он был лишен возможности участвовать в приватизации этого жилого помещения.

Как следствие правильным является и вывод суда о том, что начало течения установленного статьей 53 Жилищного кодекса РФ пятилетнего срока со дня ухудшения Ш. жилищных условий следует исчислять с 2 июля 2009 года, а не с 7 июля 2010 года, как это ошибочно полагает жилищная комиссия.

Поскольку по состоянию на 23 сентября 2014 года, то есть на день обращения Ш.а в жилищную комиссию с заявлением о принятии его на жилищный учет, указанный пятилетний срок истек, суд первой инстанции обоснованно признал незаконным решение жилищного органа об отказе в удовлетворении заявления Ш.а о принятии на жилищный учет на основании пункта 3 части 1 статьи 54 Жилищного кодекса РФ.

В соответствии сабз. 13 пункта 1 статьи 15 Федерального закона "О статусе военнослужащих" признание военнослужащих-граждан нуждающимися в жилых помещениях по основаниям, предусмотренным статьей 51 Жилищного кодекса Российской Федерации, осуществляется федеральным органом исполнительной власти, в котором федеральным законом предусмотрена военная служба, в порядке, утверждаемом Правительством Российской Федерации.

Таким образом, обязанность по рассмотрению вопроса о принятии заявителя на жилищный учет возлагается на военное ведомство, в котором проходит военную службу Ш., а не на органы местного самоуправления, как это ошибочно указала жилищная комиссия в оспариваемом решении.

Поскольку в силу пунктов 18 и 26 вышеупомянутой Инструкции, контроль за ведением учета личного состава воинских частей, нуждающегося в улучшении жилищных условий, возлагается на жилищные комиссии воинских частей, то суд первой инстанции, придя к выводу о несоответствии действующему законодательству оснований отказа в принятии Ш.а на жилищный учет, приведенных в оспариваемом решении жилищной комиссии, возложил на данный жилищный орган и командира воинской части обязанность по отмене принятого в отношении заявителя 22 октября 2014 года решения и повторному рассмотрению данного вопроса.

Предоставление жилищной субсидии военнослужащему, отказавшемуся от предложенного ему жилого помещения, расположенного по избранному им месту жительства, признано законным

Ш., заключившей первый контракт о прохождении военной службы до 1 января 1998 года и принятой на жилищный учет составом семьи 1 человек по избранному после увольнения постоянному месту жительства в городах Б. и П., извещением заместителя начальника 1 отдела ФГКУ "Западное региональное управление жилищного обеспечения" Министерства обороны Российской Федерации от 19 мая 2014 года распределена однокомнатная квартира, находящаяся по адресу: ... , общей площадью 33,80 кв.м. От получения вышеуказанной квартиры заявитель отказалась, заполнив корешок N 2 к этому извещению, а также направив в 1 отдел заявление от 8 июля 2014 года, в котором указала на несогласие с общей площадью выделенной ей квартиры и с ее планировкой.

При указанных обстоятельствах решением начальника 1 отдела от 21 ноября 2014 года в персональные данные Ш. внесены изменения, в части касающейся способа обеспечения ее жильем с помощью жилищной субсидии.

Полагая свои права нарушенными, Ш. обратилась в суд с заявлением, в котором просила признать незаконным решение должностного лица от 21 ноября 2014 года и обязать его отменить.

Решением Одинцовского гарнизонного военного суда, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, в удовлетворении заявления отказано.

В соответствии с пунктом 1 статьи 15 Федерального закона "О статусе военнослужащих" государство гарантирует военнослужащим обеспечение их жилыми помещениями в форме предоставления им денежных средств на приобретение или строительство жилых помещений либо предоставления им жилых помещений в порядке и на условиях, установленных настоящим Федеральным законом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, за счет средств федерального бюджета.

Согласно п. 1 и 3 ст. 15.1 Федерального закона "О статусе военнослужащих" одиноко проживающему военнослужащему жилое помещение, предоставляемое в соответствии с настоящим Федеральным законом в собственность бесплатно или по договору социального найма может быть предоставлено в размере от 18 до 36 кв.м. общей площади.

Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что Ш., принятая на жилищный учет составом семьи 1 человек, вправе претендовать на обеспечением жилым помещением в избранном после увольнения постоянном месте жительства общей площадью от 18 до 36 кв.м.

В соответствии с п. 18 ст. 15 вышеуказанного Федерального закона право выбора населенного пункта в качестве избранного места жительства в целях предоставления военнослужащему-гражданину жилого помещения предоставляется ему один раз, а согласно п. 19 той же статьи определено, что военнослужащим, проходящим военную службу по контракту, признанным нуждающимися в жилых помещениях, отказавшимся от предложенного жилого помещения, расположенного по избранному месту жительства, которое соответствует требованиям, установленным законодательством Российской Федерации, предоставляется жилищная субсидия.

Как видно из материалов дела, в частности личной карточки очередника, Ш. с 25 марта 2008 года признана нуждающейся в обеспечении жилым помещением в городах: Б. и П.

Материалами дела также подтверждаются обстоятельства, связанные с распределением заявителю 19 мая 2014 года однокомнатной квартиры по адресу: ... , общей площадью 33,80 кв.м., от получения которой она письменно отказалась.

Признавая законным оспоренное заявителем решение начальника 1 отдела от 21 ноября 2014 года, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что поскольку распределенное Ш. в г. П. жилое помещение находилось в избранном ею после увольнения месте жительства и соответствовало требованиям, установленным законодательством Российской Федерации, то после отказа заявителя в июле 2014 года от данного жилого помещения, она подлежит обеспечению жильем путем предоставления жилищной субсидии.

Процессуальные вопросы

Определение судьи гарнизонного военного суда об отказе в принятии заявления об оспаривании бездействия военного прокурора, связанного с не рассмотрением обращения, отменено судом второй инстанции, поскольку такие действия (бездействие) подлежат рассмотрению не в порядке уголовного судопроизводства, а по правилам главы 25 ГПК РФ

В. обратился в Нижегородский гарнизонный военный суд с исковым заявлением, в котором указал, что 1 сентября 2014 года он обратился к военному прокурору с заявлением на бездействие командира войсковой части 000, связанное с не рассмотрением рапорта о выделении жилищной субсидии, просил провести по данному факту проверку и привлечь виновное лицо к уголовной ответственности за фальсификацию рапорта, якобы поданного истцом 13 мая 2014 года, однако ответа на данное обращение он не получил.

Полагая свои права нарушенными, В. просил суд признать неправомерным бездействие военного прокурора, связанное с нарушением требований Федерального закона от 02.05.2006г. N 59-ФЗ "О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации", обязав должностное лицо предоставить результаты проверки по его заявлению от 1 сентября 2014 года.

Судья гарнизонного военного суда в принятии искового заявления отказал на основании п. 1 ст. 134 ГПК РФ в связи с тем, что оно не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, а должно рассматриваться и разрешаться в ином судебном порядке.

Рассмотрев представленные материалы и обсудив доводы частной жалобы истца, просившего об отмене определения в связи с нарушением норм процессуального права,судебная коллегия исходила из следующего.

Отказывая в принятии искового заявления, судья гарнизонного военного суда применил положения ст. 123 и 125 УПК РФ и разъяснения постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2009 года N 2 "О практике рассмотрения судами дел об оспаривании решений, действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих", данные в п. 7 Постановления, пришел к выводу о том, что требования В.а связаны с применением норм уголовного и уголовно-процессуального права и направлены на обжалование действий (бездействия) прокурора, который уголовно-процессуальным законодательством включен в круг субъектов уголовного процесса, а потому не могут быть рассмотрены в порядке гражданского судопроизводства.

Действительно, в соответствии с разъяснениями, данными Пленумом Верховного Суда РФ в п. 7 Постановления, в порядке главы 25 ГПК РФ суды не вправе рассматривать дела об оспаривании решений, действий (бездействия), связанных с применением норм уголовного и уголовно-процессуального права, в том числе:

решений, действий (бездействия), совершенных указанными в статье 123 УПК РФ лицами и связанных с применением норм уголовного и уголовно-процессуального права при осуществлении производства по конкретному уголовному делу (включая досудебное производство);

прямо названных в УПК РФ решений и действий, которые не связаны с каким-либо возбужденным уголовным делом: постановления об отказе в возбуждении уголовного дела (ч. 1 ст. 125 УПК РФ), отказа в приеме сообщения о преступлении (ч. 5 ст. 144 УПК РФ), решения Генерального прокурора Российской Федерации или его заместителя о выдаче лица (ст. 463 УПК РФ).

При этом несоблюдение лицом, уполномоченным разрешать конкретные процессуальные вопросы, требований УПК РФ о необходимости вынесения по результатам их рассмотрения тех или иных процессуальных документов (например, направление письма вместо процессуального документа) само по себе не может повлиять на вид судопроизводства, в котором подлежит обжалованию (оспариванию) документ, вынесенный по результатам рассмотрения процессуального вопроса.

Вместе с тем в силу разъяснений, данных в пункте 3 Постановления, к должностным лицам, решения, действия (бездействие) которых могут быть оспорены по правилам главы 25 ГПК РФ, в частности, относятся и должностные лица органов прокуратуры, решения, действия (бездействие) которых не подлежат оспариванию в порядке уголовного судопроизводства, а также в порядке производства по делам об административных правонарушениях (например, в ходе проверок при осуществлении надзора за исполнением законов).

Кроме того, Пленум Верховного Суда Российской Федерации (п. 1 Постановления) разъяснил, что к бездействию относится неисполнение должностным лицом обязанности, возложенной на него нормативными правовыми и иными актами, определяющими полномочия этих лиц (должностными инструкциями, положениями, регламентами, приказами). К бездействию, в частности, относится не рассмотрение обращения заявителя уполномоченным лицом. Поскольку В. в своем исковом заявлении оспаривал бездействие военного прокурора Нижегородского гарнизона, связанное с не рассмотрением его обращения и не проведением проверки при осуществлении военным прокурором надзора за исполнением законов командиром войсковой части 000, оно подлежит рассмотрению в порядке гражданского производства по правилам, предусмотренным главой 25 ГПК РФ. Более того, в соответствии с ч. 3 ст. 134 ГПК РФ отказ в принятии искового заявления препятствует повторному обращению заявителя в суд с иском к тому же ответчику, о том же предмете и по тем же основаниям. В связи неправильным применением судьей норм процессуального права, вынесенное им определение было отменено судом апелляционной инстанции. При этом судом второй инстанции также было отмечено, что содержащаяся в обращении В.а к военному прокурору просьба о привлечении виновного лица к уголовной ответственности за фальсификацию рапорта, якобы поданного истцом 13 мая 2014 года, не свидетельствует о необходимости рассмотрения его заявления, поданного в суд, в порядке статьи 125 УПК РФ, поскольку действий (бездействия) военного прокурора, как должностного лица, осуществляющего уголовное преследование, заявитель не обжаловал. Указанная просьба не могла рассматриваться и как сообщение о преступлении, поскольку в заявлении отсутствуют конкретные данные о признаках преступления.

Действующее уголовное процессуальное и гражданское процессуальное законодательство не ограничивает потерпевшего в праве подать иск, вытекающий из уголовного дела, как в органы предварительного расследования и суд, в производстве которых находится уголовное дело, так и в порядке гражданского судопроизводства в соответствии с правилами подсудности гражданских дел

Считая, что преступление совершено ответчиком, проходящим военную службу в качестве нештатного сотрудника ФСБ России, она просила взыскать с него 0000 рублей в возмещение причиненного материального вреда.Г. обратилась в Московский гарнизонный военный суд с исковым заявлением, в котором указала, что в производстве органов предварительного следствия находится уголовное дело, возбужденное в отношении неустановленного лица по признакам преступления, предусмотренного п. "д" ч. 2 ст. 112 УК РФ, по которому она признана потерпевшей.

Судья гарнизонного военного суда в принятии искового заявления отказал, разъяснив Г., что повторное обращение в суд с требованием о возмещении имущественного вреда в порядке гражданского судопроизводства не допускается, а для разрешения исковых требований о возмещении имущественного вреда, причиненного преступлением, она может обратиться в соответствии с ч.1 ст.44 УПК РФ в органы предварительного следствия по месту возбуждения уголовного дела.

Рассмотрев представленные материалы и обсудив доводы частной жалобы истца, судебная коллегия исходила из следующего.

Отказывая в принятии искового заявления, судья гарнизонного военного суда сослался на положения ч. 2 ст. 31 ГПК РФ, согласно которым гражданский иск, вытекающий из уголовного дела, предъявляется для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства по правилам подсудности, установленным ГПК РФ, если он не был предъявлен или не был разрешен при производстве уголовного дела, указав на то, что истец не представил доказательств предъявления или не разрешения гражданского иска вместе с уголовным делом.

Действительно, как усматривается из имеющихся материалов, постановлением дознавателя ОД МВД России "Королевское" от 27 мая 2014 года Г. признана потерпевшей по уголовному делу по обвинению неустановленного лица в совершении преступления, предусмотренного п. "д" ч. 2 ст. 112 УК РФ.

На основании ч. 3 ст. 42 УПК РФ потерпевшему обеспечивается, в том числе, возмещение имущественного вреда, причиненного преступлением.

При этом потерпевший вправе на основании ч. 2 ст. 44 УПК РФ предъявить гражданский иск после возбуждения уголовного дела в органы предварительного расследования и до окончания судебного следствия при разбирательстве данного уголовного дела в суд первой инстанции, а в силу п.10 ст. 31 УПК РФ подсудность гражданского иска, вытекающего из уголовного дела, определяется подсудностью уголовного дела, в котором он предъявлен.

Между тем, исходя из ч. 5 ст. 29 ГПК РФ, иски о возмещении вреда, причиненного увечьем, иным повреждением здоровья могут предъявляться истцом также в суд по месту его жительства или месту причинения вреда.

При этом действующее уголовное процессуальное и гражданское процессуальное законодательство не ограничивает потерпевшего в праве подать иск, вытекающий из уголовного дела, как в органы предварительного расследования и суд, в производстве которых находится уголовное дело, так и в порядке гражданского судопроизводства в соответствии с правилами подсудности гражданских дел.

Кроме того, согласно ч. 3 ст. 134 ГПК РФ отказ в принятии искового заявления препятствует повторному обращению заявителя в суд с иском к тому же ответчику, о том же предмете и по тем же основаниям.

С учетом изложенного и поскольку вывод судьи гарнизонного военного суда о том, что иск Г. не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, а рассматривается и разрешается в ином судебном порядке, не соответствует действующему законодательству, суд апелляционной инстанции отменил определение судьи в связи с неправильным применением норм процессуального права.

Апелляционная жалоба обоснованно оставлена без движения, поскольку при ее подаче заявитель сослался на новые доказательства, не представленные в суд первой инстанции, не приведя обоснования невозможности представления их в гарнизонный военный суд

С. подана апелляционная жалоба на решение Московского гарнизонного военного суда от 10 декабря 2014 года,которым было отказано в удовлетворении его заявления об оспаривании действий начальника Пограничного управления ФСБ России по Магаданской области, связанных с исключением из списков личного состава воинской части.

Определением судьи от 13 февраля 2015 года апелляционная жалоба заявителя оставлена без движения,поскольку она не содержит обоснования предоставления суду новых доказательств, приложенных к частной жалобе и заявителю предложено в течение 10 дней со дня вступления судебного постановления в законную силу исправить указанные недостатки.

Рассмотрев материалы дела и обсудив доводы частной жалобы заявителя, судебная коллегия исходила из следующего.

Согласно ч. 2 ст. 322 ГПК РФ ссылка лица, подающего апелляционную жалобу, на новые доказательства, которые не были представлены в суд первой инстанции, допускается только в случае обоснования в жалобе, что эти доказательства невозможно было представить в суд первой инстанции.

Данные требования являются обязательными для исполнения заявителем. В силу ст. 323 ГПК РФ их невыполнение является основанием для оставления апелляционной жалобы без движения.

При этом, как следует из положений абз. 2 ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ и разъяснено в п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 июня 2012 года N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции", суд первой инстанции не вправе давать оценку характеру причин (уважительный или неуважительный) невозможности представления дополнительных (новых) доказательств в суд первой инстанции, поскольку решение данного вопроса относится к полномочиям суда апелляционной инстанции.

Следовательно, при подаче апелляционной жалобы заявитель, ссылающийся на новые доказательства, обязан в любом случае указать причины невозможности их предоставления в суд первой инстанции. Суд, выявив несоблюдение данных требований, обязан оставить жалобу без движения и предложить заявителю обосновать такие причины.

Поскольку С. не указал в апелляционной жалобе причины невозможности предоставления в суд первой инстанции новых доказательств, приложенных к апелляционной жалобе, которых нет в материалах дела и они не являлись предметом исследования в суде первой инстанции, то судья обосновано оставил ее без движения, предложив ему устранить указанные недостатки.