Определение Конституционного Суда РФ от 16 ноября 2006 г. N 547-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалоб гражданина Ерастова Алексея Анатольевича на нарушение его конституционных прав статьей 109, частью первой статьи 125, статьей 162 и частью четвертой статьи 406 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, А.Л. Кононова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, А.Я. Сливы, В.Г. Стрекозова, О.С. Хохряковой, Б.С. Эбзеева, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев по требованию гражданина А.А. Ерастова вопрос о возможности принятия его жалоб к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, установил:

1. В отношении гражданина А.А. Ерастова, привлеченного в качестве обвиняемого по уголовному делу, была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. Данное уголовное дело неоднократно возвращалось судом прокурору для устранения препятствий к его рассмотрению, а прокурором - следователю для производства дополнительного расследования, при этом как срок предварительного следствия, так и срок применения указанной меры пресечения в отношении обвиняемого неоднократно продлевался.

В своих жалобах в Конституционный Суд Российской Федерации А.А. Ерастов оспаривает конституционность статьи 109 "Сроки содержания под стражей" и статьи 162 "Срок предварительного следствия" УПК Российской Федерации. Заявитель утверждает, что данные статьи, как не предполагающие при исчислении срока предварительного следствия и срока содержания обвиняемого под стражей по уголовному делу, возвращенному судом прокурору, учет времени нахождения уголовного дела в суде и не требующие от прокурора при направлении возвращенного судом уголовного дела для дополнительного расследования указания общего срока предварительного следствия, а от суда - указания общего срока содержания обвиняемого под стражей, допускают возможность ведения предварительного следствия и содержания обвиняемого под стражей в течение неопределенных сроков и тем самым нарушают его права, вытекающие из статей 18, 49 (часть 1) и 50 (часть 2) Конституции Российской Федерации.

А.А. Ерастов оспаривает также конституционность части первой статьи 125 "Судебный порядок рассмотрения жалоб" УПК Российской Федерации, позволяющей суду, как он утверждает, отказать в рассмотрении жалобы обвиняемого на нарушение его конституционных прав и свобод действиями и решениями следователя, и части четвертой статьи 406 "Порядок рассмотрения надзорных жалобы или представления" УПК Российской Федерации, допускающей возвращение заявителю председателем суда надзорной инстанции надзорной жалобы без рассмотрения. Этими нормами, по его мнению, были нарушены его права, гарантированные статьями 45, 46 (часть 1) и 50 (часть 3) Конституции Российской Федерации.

Секретариат Конституционного Суда Российской Федерации в порядке части второй статьи 40 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" ранее уведомлял заявителя о том, что его жалобы не соответствуют требованиям названного Федерального конституционного закона.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные А.А. Ерастовым материалы, не находит оснований для принятия его жалоб к рассмотрению.

2.1. Установление федеральным законодателем в статьях 109 и 162 УПК Российской Федерации конкретных сроков предварительного следствия по уголовному делу и сроков содержания обвиняемого под стражей, а также порядка их исчисления направлено на обеспечение соблюдения правоприменительными органами разумных сроков разбирательства дела, предполагающих, по смыслу статей 5 и 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, проведение как судебного разбирательства, так и предварительного расследования, включая решение вопросов, связанных с применением меры пресечения в виде заключения под стражу, без неоправданных задержек.

Названные статьи уголовно-процессуального закона не предполагают возможность неограниченного, произвольного и неконтролируемого продления этих сроков, нарушения предельных сроков содержания обвиняемого под стражей и не ограничивают право обвиняемого на безотлагательную судебную защиту.

На необходимость истолкования и применения норм уголовно-процессуального закона, регламентирующих сроки предварительного следствия и содержания обвиняемого под стражей, в единстве с предписаниями статей 22 и 46 Конституции Российской Федерации, статей 5 и 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, статьи 9 Международного пакта о гражданских и политических правах, как не допускающих произвольного и неограниченного по времени продления этих сроков, неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, в том числе в сохраняющих свою силу постановлениях от 13 июня 1996 года N 14-П по делу о проверке конституционности части пятой статьи 97 УПК РСФСР, от 23 марта 1999 года N 5-П по делу о проверке конституционности положений статьи 133, части первой статьи 218 и статьи 220 УПК РСФСР, от 22 марта 2005 года N 4-П по делу о проверке конституционности ряда положений Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих порядок и сроки применения в качестве меры пресечения заключения под стражу на стадиях уголовного судопроизводства, следующих за окончанием предварительного расследования и направлением уголовного дела в суд, а также в Определении от 25 декабря 1998 года N 167-О по делу о проверке конституционности частей четвертой, пятой и шестой статьи 97 УПК РСФСР.

Обязательность указания в процессуальных решениях прокурора и суда конечного срока, на который продлеваются соответственно срок предварительного следствия и срок содержания под стражей, вытекает из статей 476 (приложения 102 и 133) и 477 (приложение 3) УПК Российской Федерации, закрепляющих форму бланков соответствующих процессуальных актов.

Проверка же законности связанных с применением этих норм уголовно-процессуального закона решений следователя, прокурора и суда выходит за пределы компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, как она определена в статье 125 Конституции Российской Федерации и статье 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".

2.2. Обеспечивая требование о разумном сроке рассмотрения дел, федеральный законодатель устанавливает в уголовно-процессуальном законе сроки рассмотрения заявлений и иных сообщений о преступлениях, сроки дознания и предварительного следствия по уголовным делам, сроки рассмотрения дел различными судебными инстанциями, а также процессуальные механизмы контроля за соблюдением этих сроков. Так, согласно статье 162 УПК Российской Федерации предварительное следствие по уголовному делу должно быть закончено в срок, не превышающий двух месяцев со дня возбуждения уголовного дела (часть первая), который при определенных условиях может быть продлен: до шести месяцев - прокурором района, города и приравненным к нему военным прокурором (часть четвертая), до двенадцати месяцев - прокурором субъекта Российской Федерации и приравненным к нему военным прокурором, а также их заместителями, а свыше двенадцати месяцев - Генеральным прокурором Российской Федерации или его заместителями (часть пятая).

В изъятие из этого правила норма части шестой статьи 162 УПК Российской Федерации предусматривает, что в случае возвращения уголовного дела для производства дополнительного следствия, а также при возобновлении приостановленного или прекращенного уголовного дела срок предварительного следствия может быть продлен не более чем на один месяц со дня поступления уголовного дела к следователю тем прокурором, который осуществляет надзор за предварительным расследованием (в том числе прокурором района), даже если им уже реализовано полномочие, установленное частями четвертой и пятой той же статьи.

Часть шестая статьи 162 УПК Российской Федерации, как закрепляющая исключение из установленных законом общих правил, не подлежит расширительному истолкованию, прямого же указания на возможность неоднократного продления срока предварительного следствия она не содержит и, следовательно, не может рассматриваться как позволяющая прокурору неоднократно, тем более по одному и тому же основанию, продлевать срок предварительного следствия, если в результате общая его продолжительность будет более чем на один месяц превышать срок, установление которого в соответствии с частями четвертой и пятой данной статьи относится к компетенции этого прокурора.

Такая правовая позиция была сформулирована Конституционным Судом Российской Федерации в Определении от 11 июля 2006 года N 352-О по запросу Промышленного районного суда города Оренбурга с учетом выводов, содержащихся в Определении от 25 декабря 1998 года N 167-О.

Проверка же того, имелись ли в том или ином конкретном случае основания для возвращения судом уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения, а прокурором - следователю для производства дополнительного следствия и был ли соблюден установленный законом порядок продления срока предварительного следствия, относится к ведению судов общей юрисдикции.

2.3. Положения уголовно-процессуального закона, регулирующие институт осуществляемого на досудебной стадии судопроизводства обжалования его участниками и иными заинтересованными лицами решений и действий (бездействия) органов предварительного расследования в суд, ранее были предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации. В Постановлении от 23 марта 1999 года N 5-П, а также в определениях от 21 декабря 2001 года N 298-О по жалобе гражданина А.Ю. Власова и от 24 мая 2005 года N 256-О по жалобе гражданина А.А. Корягина Конституционным Судом Российской Федерации выражена правовая позиция, согласно которой гарантируемое статьей 46 (части 1 и 2) Конституции Российской Федерации право каждого на судебную защиту и обжалование в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан, не подлежит ограничению; с учетом стадийного построения уголовного процесса право его участников на судебную защиту своих прав и законных интересов, затронутых в ходе досудебного производства, как правило, обеспечивается путем проверки судом жалоб на действия (бездействие) и решения органов предварительного расследования после передачи уголовного дела в суд; если же действия и решения этих органов порождают последствия, выходящие за рамки собственно уголовно-процессуальных отношений, существенно ограничивая тем самым конституционные права и свободы личности, а отложение проверки законности и обоснованности таких действий и решений до стадии судебного разбирательства может причинить ущерб, восполнение которого в дальнейшем окажется неосуществимым, заинтересованным лицам должна быть обеспечена возможность незамедлительного обращения в суд с соответствующей жалобой.

Установление того, нарушаются ли обжалуемыми решениями или действиями (бездействием) дознавателя, следователя и прокурора такие конституционные права и свободы граждан, которые не могут быть восстановлены в полном объеме при разрешении судом уголовного дела, а также того, требуют ли названные решения или действия (бездействие) осуществления судебного контроля за их законностью и обоснованностью уже на досудебной стадии уголовного судопроизводства, производится на основе обстоятельств конкретного дела судом общей юрисдикции, действующим при этом с учетом приведенной правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации; проверка законности и обоснованности принятых им в этой связи решений осуществляется вышестоящими судебными инстанциями.

2.4. Часть четвертая статьи 406 УПК Российской Федерации, наделяющая председателя суда надзорной инстанции при его несогласии с решением судьи об отказе в удовлетворении надзорных жалобы или представления полномочиями отменить такое решение судьи и вынести постановление о возбуждении надзорного производства и передаче надзорной жалобы (представления) на рассмотрение суда надзорной инстанции, не нарушает право граждан на судебную защиту, а, напротив, направлена на обеспечение его реализации, поскольку устанавливает дополнительный механизм возбуждения производства в надзорной инстанции.

Как видно из жалоб А.А. Ерастова, он оспаривает не содержащиеся в части четвертой статьи 406 УПК Российской Федерации положения, а отказ Председателя Верховного Суда Российской Федерации применить их при рассмотрении его надзорной жалобы на судебные решения, принятые по результатам рассмотрения его жалоб на постановления следователя об отклонении заявленных ходатайств. Между тем проверка законности связанных с применением (либо отказом в применении) норм закона действий и решений суда, в том числе принятых по надзорным жалобам, не входит в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации.

Кроме того, как следует из представленных в Конституционный Суд Российской Федерации материалов, Председатель Верховного Суда Российской Федерации, возвращая А.А. Ерастову надзорную жалобу без рассмотрения, указал ему на то, что после постановления по уголовному делу приговора проверка законности и обоснованности принятых в ходе производства по этому делу промежуточных судебных решений осуществляется в ходе пересмотра приговора судом кассационной или надзорной инстанции.

Исходя из изложенного и руководствуясь частью второй статьи 40, пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалоб гражданина Ерастова Алексея Анатольевича, поскольку они не отвечают требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данным жалобам окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин

Судья-секретарь Конституционного Суда Российской Федерации

Ю.М. Данилов