Справка по итогам изучения практики рассмотрения судами Саратовской области в 2014 г. гражданских дел о защите трудовых прав граждан

В соответствии с планом работы Саратовского областного суда на первое полугодие 2015 года судебной коллегией по гражданским делам была изучена судебная практика рассмотрения в 2014 году судами Саратовской области гражданских дел о защите трудовых прав граждан.

Всего за указанный период районными (городскими) судами области было рассмотрено 4937 дел данной категории, при этом решений об удовлетворении заявленных требований было вынесено 4502, т.е. 91,2%. В судебную коллегию по гражданским делам Саратовского областного суда в порядке главы 39 ГПК РФ было обжаловано 260 решений (5,3% от рассмотренных), из которых 57 было отменено (изменено), что составляет 22%. Таким образом, утверждаемость дел в апелляционном порядке находится на невысоком уровне.

Статистика рассмотрения дел по категориям споров за обобщаемый период следующая:

- о восстановлении на работе (службе) - 148 дел, из них исковые требования удовлетворены по 57 делам (38,5%), обжаловалось в апелляционном порядке 85 решений (57,4%), отменено (изменено) из обжалуемых - 16 (18,8%);

- об оплате труда (денежного довольствия) - 3652 дела, из них исковые требования удовлетворены по 3446 делам (94,4%), обжаловалось в областной суд 55 решений (1,5%), отменено (изменено) - 16 (29,1%);

- о возмещении материального ущерба, причиненного при исполнении трудовых (служебных) обязанностей - 71 дело: из них исковые требования удовлетворены по 52 делам (73,2%), обжаловалось в областной суд 18 решений (25,4%), отменено (изменено) - 6 (33,3%);

- о возмещении вреда здоровью, причиненного при исполнении трудовых (служебных) обязанностей - 13 дел: из них исковые требования удовлетворены по 8 делам (61,5%), обжаловалось в областной суд 3 решения (23,1%), все оставлены без изменения;

- по иным спорам, возникающим из трудовых (служебных) правоотношений, - 1053 дела, из них исковые требования удовлетворены по 939 делам (89,2%), обжаловалось в областной суд 99 решений (9,4%), отменено (изменено) - 19 (19,2%).

Анализ статистики свидетельствует о том, что больше всего дел (73,9%) было рассмотрено по спорам об оплате труда (денежного довольствия), что в основном связано с поступлением в суды области однотипных, бесспорных исков. Об этом также свидетельствует и то, что 94,4% от числа рассмотренных исков были удовлетворены, при этом только 1,5% дел обжаловались в апелляционную инстанцию, хотя среди обжалованных решений большой процент отмененных и измененных. Аналогичная ситуация обстоит и с исками по иным спорам, возникающим из трудовых (служебных) правоотношений, таких как об обжаловании приказов о наложении дисциплинарного взыскания, не связанного с увольнением, обязании работодателя представить документы и т.д.

В основном стороны согласны с принятым судом решением и не обжалуют его в апелляционном порядке.

Из указанных выше категорий дел только по спорам о восстановлении на работе (службе) суды области в большинстве случаев отказывают работникам в удовлетворении исков. По иным же категориям иски в основном удовлетворяются.

По-прежнему определенные трудности у судов вызывают споры о восстановлении на работе (службе), о чем говорит самый высокий показатель обжалования принятых решений - 57,4%, и довольно большое количество отмененных и измененных решений. Кроме того, у судов возникают трудности и при рассмотрении дел по спорам о возмещении материального ущерба, причиненного при исполнении трудовых (служебных) обязанностей, где среди обжалованных в апелляционном порядке решений было отменено (изменено) 33,3%.

Настоящая справка подготовлена в целях обеспечения правильного и единообразного применения судами области законодательства при рассмотрении гражданских дел о защите трудовых прав граждан.

Дела по спорам о восстановлении на работе (службе)

Обязанность доказать законность привлечения работника к дисциплинарной ответственности, в том числе в виде увольнения, лежит на работодателе.

1) Решением районного суда О. было отказано в иске к ЛО МВД России на станции Р. о признании незаконными заключения служебной проверки и порядка ее проведения, признании незаконным приказа от 17.02.2014 года, восстановлении на службе в прежней должности и прежнем звании, взыскании компенсации морального вреда, взыскании денежного содержания за время вынужденного прогула.

Разрешая спор, суд первой инстанции, дав оценку собранным по делу доказательствам, исходил из того, что процедура наложения на истца дисциплинарного взыскания в виде увольнения ответчиком соблюдена.

Судебная коллегия не согласилась с данными выводами суда первой инстанции, так как они были постановлены с нарушением норм материального права и не соответствовали обстоятельствам дела.

Поскольку истец проходил службу в органах внутренних дел, правоотношения между сторонами, возникшие в результате прохождения службы, регулировались специальными нормативными актами: Федеральным законом от 30.11.2011 года N 342-ФЗ "О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" (далее - Закон от 30.11.2011 года N 342-ФЗ), Федеральным законом от 07.02.2011 года N 3-ФЗ "О полиции", а также Трудовым кодексом Российской Федерации в той части, в какой они не урегулированы вышеперечисленными специальными нормативными актами.

Как следовало из материалов дела, с 11.10.2013 года по 21.10.2013 года О. отсутствовал на рабочем месте.

По данному факту 21.10.2013 года начальником ЛО МВД России на станции Р. был подан рапорт на имя начальника УТ МВД России по ЦФО, который своим указанием назначил служебную проверку.

С 22.10.2013 года по 02.11.2013 года О. находился на лечении, в связи с чем проведение служебной проверки было приостановлено.

06.12.2013 года и.о. начальника УТ МВД России по ЦФО было утверждено заключение служебной проверки, которым определено: служебную проверку по факту отсутствия по месту службы согласно графику О. считать оконченной; в действиях О. усматривается грубое нарушение служебной дисциплины, однако причины отсутствия О. на службе в ходе служебной проверки не могут быть установлены.

Таким образом, в силу ч. 6 ст. 50 Закона от 30.11.2011 года N 342-ФЗ дисциплинарное взыскание на О. за отсутствие по месту службы с 11.10.2013 года по 21.10.2013 года могло быть наложено не позднее 06.01.2014 года.

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Вместо "ч. 6 ст. 50" имеется в виду "ч. 6 ст. 51"

31.12.2013 года начальник ЛОП на железнодорожной станции Б. подал рапорт на имя начальника ЛО МВД России на станции Р., в котором указывалось на новые обстоятельства по факту отсутствия О. на службе в период с 11 по 21 октября 2013 года.

09.01.2014 года начальником ЛО МВД России на станции Р. была назначена служебная проверка, заключение по которой было утверждено указанным должностным лицом 11.02.2014 года. Из данного заключения следовало, что факт прогула О. в период с 11 по 21 октября 2013 года нашел свое подтверждение, в связи с чем истца было предложено уволить за грубое нарушение служебной дисциплины.

17.02.2014 года О. был уволен за прогул.

Признавая увольнение О. незаконным, судебная коллегия исходила из того, что работодателем пропущен установленный ч. 6 ст. 50 Закона от 30.11.2011 года N 342-ФЗ срок привлечения истца к дисциплинарной ответственности.

При этом судебная коллегия не согласилась с выводом суда первой инстанции о том, что срок для привлечения истца к дисциплинарной ответственности следует исчислять с момента окончания второй служебной проверки, так как вторая проверка проводилась по тем же самым обстоятельствам, что и первая - по факту отсутствия истца на службе в период с 11 по 12 октября 2013 года, о чем начальнику ЛО МВД России на станции Р. и начальнику УТ МВД России по ЦФО было известно уже 21.10.2013 года.

Кроме того, судебная коллегия, учитывая взаимосвязанные положения Закона от 30.11.2011 года N 342-ФЗ и Порядка проведения служебной проверки в органах, организациях и подразделениях Министерства внутренних дел Российской Федерации, утвержденного приказом МВД России от 26.03.2013 года N 161, пришла к выводу о незаконности проведенной в период с января по февраль 2014 года служебной проверки.

Во-первых, в нарушение п. 15 Порядка решение о проведении проверки 09.01.2014 года принято позднее 2-х недель с момента получения соответствующим руководителем (начальником) информации, являющейся основанием для ее проведения. Как указывалось выше, о факте отсутствия истца на службе в период с 11 по 12 октября 2013 года и начальнику ЛО МВД России на станции Р., и начальнику УТ МВД России по ЦФО было известно уже 21.10.2013 года.

Во-вторых, предусмотренных нормами ст. 52 Закона от 30.11.2011 года N 342-ФЗ и п. 13 Порядка оснований для проведения повторной служебной проверки не имелось, так как необходимость выявления причин, характера и обстоятельств отсутствия О. на службе в период с 11 по 12 октября 2013 года уже была основанием для проведения УТ МВД России по ЦФО служебной проверки, по итогам которой было утверждено заключение, а сами материалы списаны в номенклатурное дело. При этом ни положения Закона, ни положения Порядка не предусматривают возможности проведения повторной служебной проверки по одним и тем же основаниям в том случае, когда по итогам первой служебной проверки оснований для привлечения сотрудника к дисциплинарной ответственности найдено не было, либо когда руководство решило не привлекать сотрудника к ответственности.

На основании изложенного судебная коллегия отменила решение районного суда, удовлетворив требования истца.

2) Решением районного суда в удовлетворении исков В. и Г. к отделу МВД (далее - ОМВД) о признании незаконным увольнения, восстановлении на службе было отказано. При этом суд первой инстанции исходил из того, что у работодателя имелись основания для увольнения истцов по п. 6 ч. 2 ст. 82 Закона от 30.11.2011 года N 342-ФЗ (в связи с грубым нарушением служебной дисциплины, выразившимся в нахождении на службе в состоянии алкогольного опьянения).

Судебная коллегия не согласилась с данными выводами суда первой инстанции, так как они были постановлены с нарушением норм материального права и не соответствовали обстоятельствам дела.

Истцы были уволены за грубое нарушение служебной дисциплины, выразившееся в нахождении на службе на суточном дежурстве в период с 18 часов 14.06.2014 года до 06 часов 15.06.2014 года в состоянии алкогольного опьянения.

Таким образом, обстоятельством, имеющим значение для дела, являлся именно факт нахождения истцов на службе в состоянии опьянения.

В силу п. 42 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" при разрешении споров, связанных с расторжением трудового договора по подп. "б" п. 6 ч. 1 ст. 81 ТК (появление на работе в состоянии алкогольного, наркотического или иного токсического опьянения), суды должны иметь в виду, что по этому основанию могут быть уволены работники, находившиеся в рабочее время в месте выполнения трудовых обязанностей в состоянии алкогольного, наркотического или иного токсического опьянения. При этом не имеет значения, отстранялся ли работник от работы в связи с указанным состоянием.

Состояние алкогольного либо наркотического или иного токсического опьянения может быть подтверждено как медицинским заключением, так и другими видами доказательств, которые должны быть соответственно оценены судом.

При этом в материалах дела каких-либо доказательств того, что истцы находились на службе в состоянии алкогольного опьянения не имелось, ответчиком в нарушение ст. 56 ГПК РФ представлено не было ни в суд первой инстанции, ни в суд второй инстанции.

Свидетели подтвердили отсутствие алкогольного опьянения у истцов до дежурства, проведенные проверки несения дежурства (14.06.2014 года в 22 ч., 22 ч. 06 мин, 15.06.2014 года в 2 ч. 00 мин.) нарушений не выявили.

В материалах дела имелись акты медицинского освидетельствования истцов на состояние опьянения, которыми установлен факт употребления алкоголя истцами, при этом признаков опьянения не выявлено.

Согласно имеющейся в материалах дела справке ГУЗ "Областная клиническая психиатрическая больница Святой Софии" от 06.08.2014 года в данном случае установлен факт употребления алкоголя, признаков опьянения не выявлено, то есть Г. и В. на момент медицинского освидетельствования были трезвы. Определить, было ли употребление алкоголя указанными лицами с 18.00 14.06.2014 года до 06.00 15.06.2014 года (время дежурства) не предоставляется возможным.

Вышеуказанные положения п. 3 ч. 2 ст. 49 и п. 6 ч. 2 ст. 82 Закона от 30.11.2011 года N 342-ФЗ позволяют расторгать контракт по инициативе работодателя в отношении не всех сотрудников, употреблявших алкоголь, а лишь тех из них, которые появились на службе в состоянии алкогольного опьянения. Вместе с тем, как указывалось выше, по результатам медицинского освидетельствования признаков опьянения у истцов не выявлено.

Кроме того, факт употребления алкоголя установлен у истцов уже после окончания времени несения службы в данный день. Так, забор анализа у Г. произведен 15.06.2014 года в 10 часов 50 минут, а у В. - в тот же день в 11 часов, при этом дежурство у истцов окончено в 6 часов 15.06.2014 года Доводы В. о приеме после дежурства приобретенной в аптеке настойки от простуды ничем не опровергаются.

При таких обстоятельствах выводы суда первой инстанции о нахождении Г. и В. в состоянии опьянения на службе не были подтверждены материалами дела.

На основании изложенного судебная коллегия отменила решение районного суда, удовлетворив требования истцов.

3) П. обратился в суд с иском к ГУ МВД о признании незаконными заключения служебной проверки, приказа о наложении дисциплинарного взыскания, взыскании денежного довольствия, компенсации морального вреда, в котором среди прочего указал на то, что приказ о наложении дисциплинарного взыскания наложен на него в период нетрудоспособности.

Решением районного суда в иске П. было отказано.

Отменяя решение суда, судебная коллегия исходила из того, что работодателем была нарушена процедура привлечения истца к дисциплинарной ответственности, в частности положения ч. 9 ст. 51 Закона от 30.11.2011 года N 342-ФЗ, согласно которой в случае временной нетрудоспособности сотрудника, нахождения его в отпуске или в командировке приказ о наложении на него дисциплинарного взыскания издается после его выздоровления, выхода из отпуска или возвращения из командировки.

Как следовало из материалов дела, П. имел справку о временной нетрудоспособности в связи с уходом за больным сыном с 11.08.2013 года по 25.08.2013 года. Представитель ГУ МВД в суде второй инстанции пояснила, что ответчику было известно о данном обстоятельстве, но приказ был издан 12.08.2013 года, так как временная нетрудоспособность была не у истца, а у его сына.

Положениями ч. 1 и ч. 2 ст. 65 Закона от 30.11.2011 года N 342-ФЗ предусмотрено, что освобождение сотрудника органов внутренних дел от выполнения служебных обязанностей в связи с временной нетрудоспособностью осуществляется на основании заключения (листка освобождения от выполнения служебных обязанностей по временной нетрудоспособности) медицинской организации федерального органа исполнительной власти в сфере внутренних дел, а при отсутствии такой медицинской организации по месту службы, месту жительства или иному месту нахождения сотрудника - иной медицинской организации государственной или муниципальной системы здравоохранения. Форма и порядок выдачи листка освобождения от выполнения служебных обязанностей по временной нетрудоспособности утверждаются совместным приказом федерального органа исполнительной власти, осуществляющего функции по выработке государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере здравоохранения, и федерального органа исполнительной власти в сфере внутренних дел.

Поскольку истец в установленном законом порядке был освобожден от выполнения служебных обязанностей 12.08.2013 года, ответчик знал об этом, то приказ начальника ГУ МВД от 12.08.2013 года о наложении дисциплинарного взыскания на П. является незаконным.

4) Решением районного суда удовлетворен иск К. к Обществу о признании незаконным увольнения, восстановлении на работе, взыскании компенсации морального вреда. При этом суд первой инстанции исходил из того, что увольнение истца произведено с нарушением требований ч. 6 ст. 81 и ст. 193 ТК РФ.

Как следовало из материалов дела, 18.06.2014 года Общество направило в адрес К. заказное письмо с требованием дать письменное объяснение о причинах отсутствия на рабочем месте с 16.06.2014 года. Данное письмо возвращено в адрес работодателя 31.07.2014 года с отметкой "Истек срок хранения".

Между тем 23.06.2014 года работниками Общества составлен акт о том, что 18.06.2014 года от К. было затребовано письменное объяснение по факту отсутствия на рабочем месте с 16.06.2014 года, однако по истечении двухдневного срока указанное объяснение К. не представлено.

В периоды с 24.06.2014 года по 08.07.2014 года и с 10.07.2014 года по 25.07.2014 года К. находилась на амбулаторном лечении, в связи с чем была освобождена от работы, что подтверждается копиями листков нетрудоспособности.

30.06.2014 работниками Общества составлен акт о нарушении К. трудовой дисциплины, выразившемся в отсутствии на рабочем месте в период с 16 по 23 июня 2014 года.

На основании приказа от 14.07.2014 года К. была уволена по подп. "а" п. 6 ч. 1 ст. 81 ТК РФ с 11.06.2014 года.

Судебная коллегия согласилась с указанными выводами суда, так как работодатель до увольнения истца знал о том, что К. находится на больничном, однако в нарушение требований ч. 6 ст. 81 и ст. 193 ТК РФ не только не получил от нее письменные объяснения по факту прогула, но и не выяснил, прекратился ли больничный у истца на день издания приказа об увольнении.

5) Решением районного суда Ф. было отказано в удовлетворении иска к Обществу о признании незаконным дисциплинарного взыскания.

Разрешая спор, суд первой инстанции исходил из того, что работодателем не нарушена процедура привлечения истца к дисциплинарной ответственности, так как требования ст. 193 ТК РФ соблюдены.

Судебная коллегия не согласилась с данным выводом суда первой инстанции, так как он не соответствовал обстоятельствам дела.

Как следовало из приказа о наложении на истца дисциплинарного взыскания в виде замечания, одним из оснований наложения на истца дисциплинарного взыскания явилось превышение должностных полномочий, выразившихся в неправомерном направлении служебной записки от 12.09.2012 года. Таким образом, днем совершения проступка будет 12.09.2012 года, соответственно установленный ст. 193 ТК РФ 6-ти месячный срок для привлечения работника к дисциплинарной ответственности за данное нарушение истек 12.03.2013 года.

Вторым основанием наложения на истца дисциплинарного взыскания явилось ненадлежащее выполнение Ф. должностных обязанностей, приведшее к срыву планового срока (30.04.2013 года) разработки проектной документации. В данном случае днем совершения проступка будет 01.05.2013 года, соответственно установленный ст. 193 ТК РФ 6-тимесячный срок для привлечения работника к дисциплинарной ответственности за данное нарушение истек 01.11.2013 года.

Таким образом, привлечение истца к дисциплинарной ответственности 19.12.2013 года являлось незаконным, так как произведено в нарушение положений ст. 193 ТК РФ.

На основании изложенного решение суда было отменено, с вынесением нового решения об удовлетворении иска.

Если увольнение признано незаконным, а срок трудового договора на время рассмотрения спора судом истек, то суд, рассматривающий индивидуальный трудовой спор, обязан изменить формулировку основания увольнения на увольнение по истечении срока трудового договора.

Решением районного суда был удовлетворен иск Р. к Университету о восстановлении на работе, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда.

Изменяя решение суда первой инстанции, судебная коллегия исходила из того, что восстанавливая истца на прежней работе, суд первой инстанции не учел положения ст. 394 ТК РФ, согласно которым если увольнение признано незаконным, а срок трудового договора на время рассмотрения спора судом истек, то суд, рассматривающий индивидуальный трудовой спор, обязан изменить формулировку основания увольнения на увольнение по истечении срока трудового договора.

Как следовало из материалов дела, срок срочного трудового договора Р. на момент вынесения судом решения истек, тем не менее суд первой инстанции, установив незаконность увольнения, восстановил истца на работе.

При указанных обстоятельствах судебная коллегия изменила дату увольнения и формулировку основания увольнения Р. с увольнения по п. 2 ч. 1 ст. 81 ТК РФ на увольнение по истечении срока трудового договора (п. 2 ч. 1 ст. 77 ТК РФ).

Работник восстанавливается в прежней должности со дня, следующего за днем увольнения.

Решением районного суда истец был восстановлен на прежней работе со дня увольнения.

Судебная коллегия не согласилась с данным выводом суда первой инстанции, указав следующее.

В силу положений ст. 84.1 ТК РФ днем прекращения трудового договора во всех случаях является последний день работы работника, за исключением случаев, когда работник фактически не работал, но за ним, в соответствии с настоящим Кодексом или иным федеральным законом, сохранялось место работы (должность).

Таким образом, 11.06.2014 года (день увольнения истца) являлся для К. последним рабочим днем, в связи с этим она подлежала восстановлению с 12.06.2014 года, т.е. со дня, следующего за днем увольнения с работы.

На основании изложенного, судебная коллегия изменила решение районного суда в части восстановления К. со дня увольнения, восстановив К. в прежней должности с 12.06.2014 года.

В случае установления судом факта трудовых отношений между сторонами сроки обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора (о восстановлении на работе, взыскании заработной платы и т.д.) следует исчислять с момента установления такого факта.

М. обратилась в суд с иском к ИП главе КФХ Л. об установлении факта нахождения в трудовых отношениях, восстановлении на работе, взыскании заработка за время вынужденного прогула,

Решением суда установлен факт нахождения М. в трудовых отношениях с ИП главой КФХ Л. в период с 23.06.2014 по 22.09.2014 года. При этом в иске М. о восстановлении на работе районный суд отказал, указав на пропуск без уважительных причин установленного ст. 392 ТК РФ месячного срока со дня прекращения трудовых отношений, о чем было заявлено ответчиком.

Судебная коллегия не согласилась с данными выводами суда первой инстанции, указав следующее.

В соответствии со ст. 392 ТК РФ работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки.

При пропуске по уважительным причинам сроков, установленных частью первой настоящей статьи, они могут быть восстановлены судом.

Согласно ч. 1 ст. 14 ТК РФ течение сроков, с которыми настоящий Кодекс связывает возникновение трудовых прав и обязанностей, начинается с календарной даты, которой определено начало возникновения указанных прав и обязанностей.

В целях предотвращения злоупотреблений со стороны работодателей и фактов заключения гражданско-правовых договоров вопреки намерению работника заключить трудовой договор, а также достижения соответствия между фактически складывающимися отношениями и их юридическим оформлением, федеральный законодатель предусмотрел в ч. 4 ст. 11 ТК РФ возможность признания в судебном порядке наличия трудовых отношений между сторонами, формально связанными договором гражданско-правового характера.

Согласно ч. 4 ст. 11 ТК РФ в тех случаях, когда судом установлено, что договором гражданско-правового характера фактически регулируются трудовые отношения между работником и работодателем, к таким отношениям применяются положения трудового законодательства и иных актов, содержащих нормы трудового права.

После установления наличия трудовых отношений между сторонами, они подлежат оформлению в установленном трудовым законодательством порядке, а также после признания их таковыми у истца возникает право требовать распространения норм трудового законодательства на имевшие место трудовые правоотношения, и в частности, требовать восстановления на работе, взыскания задолженности по заработной плате, компенсации за неиспользованный отпуск при увольнении и предъявлять другие требования, связанные с трудовыми правоотношениями.

Однако суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении исковых требований о восстановлении на работе, пришел к выводу о пропуске истцом без уважительных причин срока, предусмотренного ст. 392 ТК РФ, для защиты своих трудовых прав.

Такой вывод нельзя признать законным, поскольку с учетом взаимосвязанного толкования положений ст. 11, 14, 392 ТК РФ, срок на обращение в суд с требованием о восстановлении на работе должен исчисляться с момента установления факта установления трудовых отношений между сторонами.

Как видно из материалов дела, отношения между истцом и ответчиком приобрели статус трудовых после установления их таковыми районным судом при рассмотрении настоящего дела.

Таким образом, М. установленный ст. 392 ТК РФ срок исковой давности по требованию о восстановлении на работе не пропущен.

Также судебная коллегия отметила следующее.

Согласно ст. 19.1 ТК РФ в случае прекращения отношений, связанных с использованием личного труда и возникших на основании гражданско-правового договора, признание этих отношений трудовыми отношениями осуществляется судом. Физическое лицо, являвшееся исполнителем по указанному договору, вправе обратиться в суд за признанием этих отношений трудовыми отношениями в порядке и в сроки, которые предусмотрены для рассмотрения индивидуальных трудовых споров.

Исходя из совокупного толкования данной статьи и положений ст. 392 ТК РФ, с требованием об установлении факта трудовых отношений лицо может обратиться в суд в установленный ст. 392 ТК РФ трехмесячный срок. Данный срок М. также пропущен не был.

Право работодателя на увольнение работника, подавшего заявление на увольнение по собственному желанию, по иному основанию (за прогул и т.д.), может быть реализовано только до истечения предусмотренного ст. 80 ТК РФ срока предупреждения, издание приказа об увольнении по инициативе работодателя после указанной даты свидетельствует о его незаконности.

Решением районного суда Д. отказано в иске к ИП К. о признании незаконным приказа об увольнении, обязании издать приказ об увольнении по собственному желанию, взыскании задолженности по заработной плате, компенсации за неиспользованный отпуск, компенсации морального вреда.

Судебная коллегия не согласилась с решением суда по следующим основаниям.

Из материалов дела следовало, что 01.11.2013 года истцом работодателю подано заявление об увольнении по собственному желанию с 01.11.2013 года.

ИП К. посчитал, что заявление подано с нарушением ст. 80 ТК РФ, поэтому трудовой договор с Д. не расторгнут и считается продолженным.

Приказом ИП К. от 27.02.2014 года Д. уволена с 19.11.2013 года по подп. "а" п. 6 ч. 1 ст. 81 ТК РФ за прогул без уважительных причин, совершенный в период с 20.11.2013 года по 27.02.2014 года.

Согласно ст.ст. 77, 80 ТК РФ основанием для расторжения трудового договора является письменное заявление работника, в котором он выражает свое добровольное волеизъявление расторгнуть трудовой договор. При этом в заявлении работник вправе указать, что он просит уволить его по собственному желанию в определенный день, то есть до истечения срока предупреждения. В этом случае между работником и работодателем до издания приказа об увольнении должно быть достигнуто соглашение о сокращении срока предупреждения. Если такое соглашение не было достигнуто, трудовой договор считается продолженным и должен быть расторгнут работодателем по истечении двухнедельного срока предупреждения об увольнении.

В этот же период времени работодатель может решить вопрос об увольнении работника по другому основанию, в том числе за прогул, однако по истечении 14 дней после подачи работником заявления об увольнении работодатель не вправе уволить работника по иному основанию, кроме как по п. 3 ч. 1 ст. 77 ТК РФ.

Исходя из смысла вышеперечисленных положений закона, с учетом материалов дела, в том числе того, что Д. с ноября 2013 года не работала, судебная коллегия пришла к выводу о том, что ответчик, получив 01.11.2013 года от Д. заявление об увольнении по собственному желанию с даты написания заявления и не достигнув соглашения об иной дате увольнения до истечения срока предупреждения, установленного ст. 80 ТК РФ, должен был издать приказ об увольнении истца по п. 3 ч. 1 ст. 77 ТК РФ с 15.11.2013 года, т.е. по истечении двухнедельного срока предупреждения об увольнении.

Суд первой инстанции названные требования закона не учел, поэтому решение было отменено, с удовлетворением требований истца.

Дела по спорам о возмещении материального ущерба, причиненного при исполнении трудовых обязанностей

К обстоятельствам, имеющим существенное значение для правильного разрешения дела о возмещении ущерба работником, обязанность доказать которые возлагается на работодателя, в частности, относятся: отсутствие обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника; противоправность поведения (действия или бездействие) причинителя вреда; вина работника в причинении ущерба; причинная связь между поведением работника и наступившим ущербом; наличие прямого действительного ущерба; размер причиненного ущерба; соблюдение правил заключения договора о полной материальной ответственности.

1) Решением районного суда ИП Н. отказано в иске к И. о возмещении ущерба, причиненного при исполнении трудовых обязанностей.

Судебная коллегия согласилась с решением суда по следующим основаниям.

Как следовало из материалов дела, 03.12.2012 года между ИП Н. и работником И. заключен трудовой договор по должности водителя. Дополнительным соглашением от 30.08.2013 года трудовой договор И. изменен, должность работника указана как водитель-экспедитор грузового автотранспорта.

02.09.2013 года с И., как водителем-экспедитором, заключен договор о полной материальной ответственности, согласно которому на ответчика возложена полная материальная ответственность за вверенный ему автомобиль с прицепом.

03.10.2013 года произошло ДТП, в результате которого вверенный истцу автомобиль с прицепом, под управлением И., получили механические повреждения.

Определением инспектора ДПС Донского отдельного батальона ДПС ГИБДД N 1 ГУ МВД России по Ростовской области от 04.10.2013 года отказано в возбуждении административного производства в отношении И. по факту ДТП от 03.10.2013 года в связи с отсутствием в его действиях состава какого-либо административного правонарушения.

Как указывал истец, на ремонт автомобиля им было затрачено 200077 руб. 74 коп.

Согласно справке ИП Н. от 18.04.2014 года среднемесячный заработок И. составляет 5197 руб. 23 коп.

Как было установлено районным судом, И. добровольно выплатил ИП Н. в счет возмещения указанного ущерба 80000 руб.

Отказывая истцу в удовлетворении иска, суд первой инстанции правомерно исходил из следующего.

Выполняемая ответчиком работа в должности водителя-экспедитора осуществлялась путем совмещения двух разных профессий водителя и экспедитора, у каждой из которых разные условия и характеристики, а также ответственность. Так, если в Перечне должностей и работ, замещаемых или выполняемых работниками, с которыми работодатель может заключать письменные договоры о полной индивидуальной или коллективной (бригадной) материальной ответственности, утвержденном постановлением Минтруда России от 31.12.2002 года N 85, должность экспедитора поименована, то должность водителя - отсутствует. Таким образом, договор о полной материальной ответственности с лицом, совмещающим профессии водителя-экспедитора, может заключаться исключительно в обеспечение полной материальной ответственности экспедитора и может распространяться на случаи утраты имущества, вверенного как экспедитору, то есть на сопровождающий экспедитором товар, к которому используемое для его перевозки транспортное средство отношения не имеет. Транспортное средство используется водителем с целью исполнения трудовых функций и не может являться предметом договора о полной материальной ответственности.

При таких обстоятельствах действия работодателя, включившего в договор о полной материальной ответственности транспортное средство, за сохранность которого и надлежащее состояние должен нести ответственность работник как водитель, нельзя признать правомерными.

С учетом изложенного договор о полной материальной ответственности в качестве основания для возложения на ответчика обязанности по возмещению работодателю ущерба не может быть принят во внимание, как не соответствующий действующему законодательству.

Иных, предусмотренных ст. 243 ТК РФ, случаев полной материальной ответственности работника не имелось.

2) Решением районного суда были частично удовлетворены требования ИП Б. к Е. о возмещении ущерба, причиненного работником при исполнении трудовых обязанностей.

Как следовало из материалов дела, ИП Б. заключил с Е. трудовой договор, по условиям которого последний был принят на работу на должность специалиста по обслуживанию платежных терминалов. В этот же день сторонами заключен договор о полной индивидуальной материальной ответственности, согласно которому работник принял на себя полную материальную ответственность за недостачу вверенного ему работодателем имущества, а также ущерб, возникший у работодателя в результате возмещения им ущерба иным лицам.

Приказом ИП Б. за Е. был закреплен определенный маршрут.

Правила, обеспечивающие сохранность денежных средств, работодателем не утверждались и работник с ними не знакомился.

Работодателем в устной форме было определено, что Е. будет исполнять свои обязанности, в том числе перевозку денежных средств на личном автомобиле, не оборудованным ни сигнализацией, ни каким-либо специальным хранилищем для денежных средств. Работнику была выдана сумка для перевозки денежных средств, которая должна была все время находиться в автомобиле. Сумка должна была стоять на полу за передним пассажирским сиденьем, а ремень от сумки перекидывался через это сиденье.

23.09.2013 года Е., исполняя свои должностные обязанности, подъехал к одной из точек своего маршрута и припарковал автомобиль около кафе. Сумка с денежными средствами находилась в автомобиле на установленном работодателем месте. Около пяти минут Е. обслуживал очередной платежный терминал, после чего возвратился к автомобилю. Е. обнаружил, что дверь с пассажирской стороны приоткрыта и отсутствует сумка с денежными средствами. После чего незамедлительно сообщил об этом работодателю.

По данному факту следственным отделом отдела Министерства внутренних дел России по Марксовскому району возбуждено уголовное дело в отношении неизвестных лиц в совершении преступления, предусмотренного п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ. Постановлением должностного лица предварительное следствие по указанному уголовному делу приостановлено в связи с неустановлением лиц, совершивших данное преступление.

Согласно акту ревизии кассы недостача денежных средств в результате хищения составила 196460 руб.

Е. с данным актом был ознакомлен, согласившись с выводами комиссии.

Принимая данное решение, суд первой инстанции исходил из того, что ответчик принял на себя полную материальную ответственность за недостачу вверенных ему работодателем денежных средств и причинил работодателю прямой действительный ущерб. Доводы ответчика о том, что работодатель не исполнил обязанность по обеспечению надлежащих условий для хранения имущества, вверенного работнику, судом первой инстанции признаны несостоятельными, поскольку, по мнению суда, именно ответчик должен был принять все меры к тому, чтобы из его автомобиля невозможно было похитить вверенные ему работодателем денежные средства.

Судебная коллегия сочла данный вывод суда первой инстанции ошибочным, основанным на неправильном применении норм материального права.

Исходя из положений ст. 239-244, 247 ТК РФ, именно на работодателе лежит обязанность доказать отсутствие обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника, в том числе то, что работодателем исполнена обязанность по обеспечению надлежащих условий для хранения имущества, вверенного работнику.

Как правильно установил суд первой инстанции, ущерб ИП Б. причинен в результате хищения денежных средств неизвестными лицами из автомобиля Е., не оборудованного ни сигнализацией, ни каким-либо специальным хранилищем для денежных средств. Данное обстоятельство сторонами не оспаривалось. При этом работодателем не были опровергнуты доводы ответчика о том, что при перевозке денежных средств работником соблюдались определенные работодателем условия перевозки денежных средств: денежные средства перевозились в автомобиле работника, деньги находились в сумке в автомобиле на установленном месте. То обстоятельство, что при исполнении должностных обязанностей Е. отклонялся от установленного работодателем маршрута, не находится в причинно-следственной связи с возникновением ущерба, поскольку хищение денежных средств произошло не в этот момент, а при исполнении работником своих обязанностей на объекте, указанном в паспорте маршрута. Обязанность оставлять автомобиль в поле своего зрения не возлагалась на работника ни должностной инструкцией, ни устными инструкциями работодателя. Следовательно, причиной возникновения ущерба (хищения денежных средств) явились не виновные действия работника, а отсутствие надлежащих условий для хранения имущества, вверенного работнику, обязанность по обеспечению которых возложена законом на работодателя. Заключение с работником договора о полной индивидуальной материальной ответственности не освобождает работодателя от обязанности обеспечить надлежащие условия для хранения имущества, вверенного работнику.

При таких обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу, что ущерб причинен ИП Б. в результате неисполнения работодателем обязанности по обеспечению надлежащих условий для хранения имущества, вверенного работнику, следовательно, материальная ответственность работника Е. исключается, а в удовлетворении требования ИП Б. о возмещении ущерба, причиненного работником при исполнении трудовых обязанностей, должно быть отказано.

Неоднократность обращения потерпевшего в суд с требованием о возмещении вреда, причиненного повреждением здоровья, при условии, что работодатель несет ответственность как владелец источника повышенной опасности, не порождает у работодателя регрессное право на взыскание с работника материального ущерба за пределами размера ответственности работника, определенного законом.

Решением районного суда было отказано в иске ГУ МВД к Ш. о возмещении ущерба в порядке регресса.

Судебная коллегия согласилась с решением суда первой инстанции по следующим обстоятельствам.

Как следовало из материалов дела, 30.12.2008 года на участке автодороги водитель-сотрудник АТХ ГУВД по Саратовской области Ш., управляя служебным т/с, нарушил ПДД РФ, в результате чего допустил ДТП, в котором пассажир т/с Б., также являющаяся сотрудником ГУВД по Саратовской области, получила телесные повреждения.

Постановлением районного суда от 17.01.2011 года уголовное дело по обвинению Ш. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 264 УК РФ, прекращено в связи с истечением срока давности уголовного преследования.

За период с 01.11.2012 года по 28.02.2014 года ГУ МВД выплатило Б. 459378 руб. 32 коп. Данную сумму истец просил взыскать в ответчика в порядке регресса, так как именно Ш. виновен в ДТП и причинении Б. телесных повреждений.

При этом решением районного суда от 05.04.2012 года уже были удовлетворены требования ГУ МВД к Ш. о взыскании суммы возмещения вреда в порядке регресса в связи с произошедшим 30.12.2008 года ДТП и с Ш. взыскана сумма в счет возмещения материального ущерба в размере среднемесячной заработной платы

Таким образом, материалами дела был подтвержден факт возмещения ответчиком материального ущерба работодателю в порядке ст. 241 ТК РФ.

Предусмотренных ст. 243 ТК РФ оснований для возложения на Ш. материальной ответственности в полном размере не имелось, что истцом и не оспаривалось.

Неоднократность обращения потерпевшей Б. с требованием о возмещении вреда, причиненного ДТП, при условии, что ГУ МВД несет ответственность как владелец источника повышенной опасности и как работодатель Б., не порождает у истца регрессное право на взыскание с работника материального ущерба за пределами размера ответственности работника, определенного законом.

Исходя из положений ст. 238, 241, 243 ТК РФ и наличия вступившего в законную силу судебного постановления, которым с Ш. взыскана сумма возмещения вреда в порядке регресса в размере его среднемесячной заработной платы, судебная коллегия пришла к выводу о том, что у ГУ МВД не имеется предусмотренных законом оснований для взыскания с ответчика сумм возмещения вреда в размере, превышающем сумму его среднего месячного заработка.

Суммы, выплачиваемые в связи со смертью работника, независимо от причины повреждения здоровья, являющиеся дополнительными социальными гарантиями, выплата которых не ставится в зависимость от наличия вины причинителя вреда, не могут быть взысканы в порядке регресса с причинителя вреда.

Решением районного суда было отказано в иске Общества к М. и У. о возмещении имущественного вреда.

Судебная коллегия согласилась с решением суда первой инстанции по следующим обстоятельствам.

Приговором районного суда от 15.05.2013 года У. и М. были осуждены по ч. 1 ст. 109 УК РФ за причинение смерти по неосторожности У.В.Г.

На момент смерти У.В.Г., последний, а также М. и У. являлись работниками Общества.

В соответствии с приказом Общества от 09.10.2012 года на основании п. 7.1.20 Коллективного договора Общества на 2010-2012 гг. жене погибшего У.В.Г. выплачено единовременное пособие в размере 10-летнего заработка У.В.Г. в сумме 716639 руб. 50 коп.

В соответствии с приказом Общества от 30.08.2012 года на основании п. 7.1.3 Коллективного договора Общества на 2010-2012 гг. жене погибшего У.В.Г. компенсированы расходы на ритуальные услуги в сумме 28862 руб. 26 коп. и выплачена материальная помощь в сумме 69300 руб.

В соответствии с приказом Общества от 30.08.2012 года на основании п. 7.2.4 Коллективного договора Общества на 2010-2012 гг. жене погибшего У.В.Г. выплачена ежегодная материальная помощь на ребенка умершего работника в размере 10 минимальных тарифных ставок в сумме 69300 руб. за 2012 год.

Приказом Общества от 11.02.2013 года на основании п. 6.2.6 Коллективного договора Общества на 2013-2015 гг. дочери погибшего У.В.Г. выплачена материальная помощь в размере 74200 руб.

Общая сумма всех выплат составила 958301 руб. 76 коп.

Как указывалось выше, все произведенные истцом выплаты были регламентированы Коллективным договором, в частности разделом 7 "Социальные льготы, гарантии и компенсации".

Судебная коллегия согласилась с выводом суда первой инстанции об отказе в удовлетворении заявленных требований в полном объеме, так как указанные суммы (единовременное пособие, расходы на ритуальные услуги, материальная помощь, ежегодная материальная помощь на ребенка), выплачиваемые в связи со смертью сотрудника Общества, являются дополнительными социальными гарантиями, носят компенсационный характер, поскольку выплачиваются работнику Общества независимо от причины повреждения здоровья за счет средств Общества, выплата данных пособий не ставится в зависимость от наличия вины причинителя вреда. Данное обстоятельство исключает возможность регрессного взыскания выплаченных сумм с причинителя вреда.

Следовательно, оснований для применения положений ст. 1064, 1081 ГК РФ и ст. 243 ТК РФ и взыскания с У. и М. в порядке регресса выплаченных Обществом сумм не имеется.

При возмещении работником прямого действительного ущерба, причиненного по его вине, работодатель должен представить работнику доказательства, подтверждающие как общие, так и дополнительные юридически значимые обстоятельства, входящие в основание, по которому работник привлекается к материальной ответственности. Отсутствие доказательств позволяет работнику требовать признания добровольного возмещения ущерба незаконным и возврата полученных работодателем с нарушением законодательства сумм.

Решением районного суда были удовлетворены требования Б. к ИП Б. о взыскании неосновательного обогащения.

Судебная коллегия согласилась с решением суда первой инстанции по следующим обстоятельствам.

Как видно из материалов дела, Б. работала продавцом в магазине ИП Б. и несла полную материальную ответственность за вверенные ей материальные ценности. В результате ревизии, проведенной 05.09.2013 года в магазине, где работала истец, выявлена недостача в размере 52260 руб. 04 коп. 06.09.2013 года Б. в счет возмещения недостачи внесла в кассу ИП Б. 33764 руб.

ИП Б., будучи несогласным с тем, что ущерб возмещен Б. частично, обратился с соответствующим иском в суд. Решением районного суда от 27.02.2014 года, вступившим в законную силу 28.03.2014 года, ИП Б. было отказано в удовлетворении исковых требований о взыскании с Б. недостачи в размере 18496 руб. 04 коп.

В соответствии с ч. 4 ст. 248 ТК РФ работник, виновный в причинении ущерба работодателю, может добровольно возместить его полностью или частично. По соглашению сторон трудового договора допускается возмещение ущерба с рассрочкой платежа. В этом случае работник представляет работодателю письменное обязательство о возмещении ущерба с указанием конкретных сроков платежей. В случае увольнения работника, который дал письменное обязательство о добровольном возмещении ущерба, но отказался возместить указанный ущерб, непогашенная задолженность взыскивается в судебном порядке.

С согласия работодателя работник может передать ему для возмещения причиненного ущерба равноценное имущество или исправить поврежденное имущество.

При возмещении работником прямого действительного ущерба, причиненного по его вине, работодатель должен представить работнику доказательства, подтверждающие как общие, так и дополнительные юридически значимые обстоятельства, входящие в основание, по которому работник привлекается к материальной ответственности. Отсутствие доказательств позволяет работнику требовать признания добровольного возмещения ущерба незаконным и возврата полученных работодателем с нарушением законодательства сумм.

В соответствии с п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.11.2006 года N 52 "О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю" к обстоятельствам, имеющим существенное значение для правильного разрешения дела о возмещении ущерба работником, обязанность доказать которые возлагается на работодателя, в частности, относятся: отсутствие обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника; противоправность поведения (действия или бездействие) причинителя вреда; вина работника в причинении ущерба; причинная связь между поведением работника и наступившим ущербом; наличие прямого действительного ущерба; размер причиненного ущерба; соблюдение правил заключения договора о полной материальной ответственности.

Если работодателем доказаны правомерность заключения с работником договора о полной материальной ответственности и наличие у этого работника недостачи, последний обязан доказать отсутствие своей вины в причинении ущерба.

Учитывая то, что вступившим в законную силу решением суда установлено отсутствие достаточных и достоверных доказательств образования недостачи, причин ее образования, реального размера ущерба, вины Б. в его причинении, ИП Б. должен возвратить Б. денежные средства в размере 33764 руб., поскольку оснований для приема от работника данной суммы у работодателя не имелось.

Несостоятельной являлась ссылка в апелляционной жалобе на п. 4 ч. 1 ст. 1109 ГК РФ, в силу которого не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения денежные суммы и иное имущество, предоставленные во исполнение несуществующего обязательства, если приобретатель докажет, что лицо, требующее возврата имущества, знало об отсутствии обязательства либо предоставило имущество в целях благотворительности.

Как следовало из материалов дела, каких-либо доказательств, свидетельствующих о том, что в момент передачи работодателю спорной денежной суммы Б. знала об отсутствии обязательства (об отсутствии оснований для возмещения ущерба), ИП Б. представлено не было.

Повышение квалификации работника оплачивается за счет работодателя.

Общество обратилось в суд с иском к П. о взыскании затрат на обучение работника и расходов по уплате государственной пошлины.

Частично удовлетворяя требования Общества, районный суд исходил из того, что ответчик, являясь стороной ученических договоров, проходил соответствующее обучение, принял на себя обязательства по исполнению их условий. Поскольку П. условия, связанные с осуществлением трудовой деятельности, в течение трех лет у работодателя не выполнила, суд обязал возместить затраты, понесенные работодателем на ее обучение, исчисленные пропорционально времени, не отработанному после окончания обучения.

Судебная коллегия нашла указанные выводы суда не соответствующими нормам материального права по следующим основаниям.

Статьями 9, 232 ТК РФ предусмотрено, что трудовые договоры не могут содержать условий, ограничивающих права или снижающих уровень гарантий работников, по сравнению с установленными трудовым законодательством. Трудовым договором может конкретизироваться материальная ответственность сторон, но ответственность работодателя перед работником не может быть ниже, а работника перед работодателем - выше, чем это предусмотрено настоящим Кодексом или иными федеральными законами.

В силу ст. 199 ТК РФ ученический договор должен содержать наименование сторон; указание на конкретную квалификацию, приобретаемую учеником; обязанность работодателя обеспечить работнику возможность обучения в соответствии с ученическим договором; обязанность работника пройти обучение и в соответствии с полученной квалификацией проработать по трудовому договору с работодателем в течение срока, установленного в ученическом договоре; срок ученичества; размер оплаты в период ученичества. Ученический договор может содержать иные условия, определенные соглашением сторон.

В силу ст. 204 ТК РФ ученикам в период ученичества выплачивается стипендия, размер которой определяется ученическим договором и зависит от получаемой квалификации, но не может быть ниже установленного федеральным законом минимального размера оплаты труда. Работа, выполняемая учеником на практических занятиях, оплачивается по установленным расценкам.

Из содержания представленных по запросу судебной коллегии договоров с образовательными учреждениями следовало, что их предметом являлось проведение курсов повышения квалификации работников Общества.

На основании данных договоров с образовательными учреждениями, Обществом заключены, в том числе, ученические договоры с П., в соответствии с которыми ответчик проходил обучение, связанное с совершенствованием профессиональных знаний.

Исходя из положений Федерального закона от 29.12.2012 года N 273-ФЗ "Об образовании в Российской Федерации", целью получения профессионального образования, профессионального обучения и дополнительного профессионального образования является приобретение гражданином определенной квалификации, то есть уровня знаний, умений, навыков и компетенции, характеризующий подготовленность к выполнению определенного вида профессиональной деятельность.

Типовым положением об образовательном учреждении дополнительного профессионального образования (повышения квалификации) специалистов, утвержденным постановлением Правительства Российской Федерации от 26.06.1995 года N 610, определено, что в отличие от профессионального обучения и переобучения, повышение квалификации определяется как обучение той же профессии, без перемен этим работником трудовой деятельности, направлена на последовательное совершенствование профессиональных знаний, умений и навыков, рост профессионального мастерства, обновление теоретических и практических знаний специалистов.

Руководствуясь положениями ТК РФ и законодательства, регулирующего порядок и условия проведения профессиональной подготовки, переподготовки и повышения квалификации работников, основываясь на материалах настоящего дела и установленных обстоятельствах, судебная коллегия пришла к выводу, что в данном случае имело место не профессиональное обучение П. или ее переобучение без отрыва или с отрывом от работы, что является обязательным условием заключения ученического договора в соответствии со ст. 198 ТК РФ, а повышение квалификации работника, которое оплачивается за счет работодателя и является необходимым условием при осуществлении профессиональной деятельности.

Принимая во внимание изложенное, учитывая, что истцом не представлено доказательств, свидетельствующих о получении П. после прохождения обучения новых специальности или профессии, по которым в дальнейшем она исполняла свои обязанности, у суда первой инстанции отсутствовали правовые основания для удовлетворения исковых требований о возмещении затрат, связанных с обучением.

На основании изложенного решение суда было отменено с вынесением по делу нового решения об отказе в удовлетворении заявленных Обществом требований.

Дела по иным спорам, возникающим из трудовых правоотношений

За неисполнение решения суда о выплате работнику заработной платы с ответчика могут быть взысканы проценты по ст. 395 ГК РФ.

Е. обратился с иском к Обществу, в котором просил взыскать с ответчика: проценты за просрочку исполнения денежных требований, установленных апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Саратовского областного суда от 20.09.2012 года и установленных решением районного суда от 30.01.2013 года, компенсацию морального вреда в размере 10000 руб.

Разрешая спор, суд первой инстанции, руководствуясь положениями ст. 236 и 392 ТК РФ, пришел к выводу о пропуске истцом трехмесячного срока на обращение в суд за разрешением данных требований, поэтому вынес решение об отказе в иске.

Судебная коллегия не согласилась с данным выводом суда первой инстанции, так как он был постановлен с нарушением норм материального права.

Как следовало из материалов дела, апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Саратовского областного суда от 20.09.2012 года с Общества в пользу Е. взыскан средний заработок за время вынужденного прогула, компенсация морального вреда. Указанные денежные средства были перечислены на счет Е. 15.01.2013 года.

Решением районного суда от 30.01.2013 года, вступившим в законную силу 18.04.2013 года, с Общества в пользу Е. взыскан средний заработок за время задержки исполнения работодателем решения суда о восстановлении на работе, данные денежные средства перечислены на счет Е. 18.07.2013 года.

Таким образом, ответчиком в указанных выше случаях допущена просрочка исполнения решения суда о выплате истцу денежных сумм.

В силу чч. 1 и 3 ст. 395 ГК РФ за пользование чужими денежными средствами вследствие их неправомерного удержания, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате либо неосновательного получения или сбережения за счет другого лица подлежат уплате проценты на сумму этих средств. Размер процентов определяется существующей в месте жительства кредитора, а если кредитором является юридическое лицо, в месте его нахождения учетной ставкой банковского процента на день исполнения денежного обязательства или его соответствующей части. При взыскании долга в судебном порядке суд может удовлетворить требование кредитора, исходя из учетной ставки банковского процента на день предъявления иска или на день вынесения решения. Эти правила применяются, если иной размер процентов не установлен законом или договором.

Проценты за пользование чужими средствами взимаются по день уплаты суммы этих средств кредитору, если законом, иными правовыми актами или договором не установлен для начисления процентов более короткий срок.

Согласно п. 23 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 13, Пленума ВАС РФ N 14 от 08.10.1998 года "О практике применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о процентах за пользование чужими денежными средствами" при разрешении судами споров, связанных с применением ответственности за причинение вреда, необходимо учитывать, что на основании статьи 1082 Кодекса при удовлетворении требования о возмещении вреда суд вправе обязать лицо, ответственное за причинение вреда, возместить вред в натуре (предоставить вещь того же рода и качества, исправить поврежденную вещь и т.п.) или возместить причиненные убытки (п. 2 ст. 15 Кодекса).

В том случае, когда суд возлагает на сторону обязанность возместить вред в деньгах, на стороне причинителя вреда возникает денежное обязательство по уплате определенных судом сумм. С момента, когда решение суда вступило в законную силу, если иной момент не указан в законе, на сумму, определенную в решении при просрочке ее уплаты должником, кредитор вправе начислить проценты на основании п. 1 ст. 395 Кодекса.

Проценты начисляются и в том случае, когда обязанность выплатить денежное возмещение устанавливается соглашением сторон.

На основании изложенного с Общества в пользу Е. подлежали взысканию проценты за пользование чужими денежными средствами вследствие несвоевременного исполнения решений судов о взыскании денежных сумм.

При этом несостоятельными являлись выводы суда первой инстанции и доводы ответчика о применении положений ст. 236 ТК РФ, поскольку положения указанной нормы устанавливают материальную ответственность работодателя при нарушении им установленного срока выплаты заработной платы, оплаты отпуска, выплат при увольнении и других выплат, причитающихся работнику, в то время как из материалов дела следует, что денежными средствами, на которые истец просил начислить проценты, являлись компенсацией морального вреда, средним заработком за время вынужденного прогула и судебными расходами, взысканные судебным решением.

В связи с этим оснований для применения положений ст. 236 ТК РФ к денежным суммам, взысканным на основании судебных актов в порядке ст.ст. 234, 237, 394 ТК РФ, т.е. в качестве мер материальной ответственности работодателя, у суда не имелось.

По этим же причинам судебная коллегия сочла необходимым отказать истцу во взыскании в его пользу компенсации морального вреда по основаниям ст. 237 ТК РФ, устанавливающей ответственность работодателя за нарушение трудовых прав работника, а также по основаниям ст.ст. 151, 1100 ГК РФ в связи с отсутствием нарушений ответчиком неимущественных прав истца, учитывая, что вопрос о восстановлении нарушенных ответчиком трудовых прав истца разрешен вышеуказанными судебными актами.

Взыскание судом в пользу истца денежных средств произведено вследствие нарушения работодателем трудовых прав Е., однако истец просил взыскать проценты за просрочку исполнения денежных обязательств по решениям суда, а не за просрочку выплаты заработной платы, поэтому в данном случае положения ст. 392 ТК РФ (сроки обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора) применимы быть не могут.

На основании изложенного решение суда было отменено в части, с вынесением нового решения об удовлетворении иска.

Трудовое законодательство расценивает отсутствие у работника трудовой книжки как препятствие к трудоустройству, поэтому право на оплату среднего заработка за задержку выдачи трудовой книжки возникает у работника со следующего дня после увольнения, когда трудовая книжка не была выдана, по день ее выдачи или направления уведомления.

Решением районного суда Н. отказано в иске к Обществу о взыскании среднего заработка за задержку выдачи трудовой книжки. При этом суд исходил из того, что истцом не представлено доказательств отказа в приеме на работу по причине не выдачи трудовой книжки.

Судебная коллегия не согласилась с данным выводом суда первой инстанции, так как он был основан на неправильном толковании трудового законодательства.

Согласно ст. 84.1 ТК РФ в день прекращения трудового договора работодатель обязан выдать работнику трудовую книжку и произвести с ним расчет в соответствии со ст. 140 настоящего Кодекса.

В случае, когда в день прекращения трудового договора выдать трудовую книжку работнику невозможно в связи с его отсутствием либо отказом от ее получения, работодатель обязан направить работнику уведомление о необходимости явиться за трудовой книжкой либо дать согласие на отправление ее по почте. Со дня направления указанного уведомления работодатель освобождается от ответственности за задержку выдачи трудовой книжки. Работодатель также не несет ответственности за задержку выдачи трудовой книжки в случаях несовпадения последнего дня работы с днем оформления прекращения трудовых отношений при увольнении работника по основанию, предусмотренному подпунктом "а" пункта 6 части первой статьи 81 или пунктом 4 части первой статьи 83 настоящего Кодекса, и при увольнении женщины, срок действия трудового договора с которой был продлен до окончания беременности в соответствии с частью второй статьи 261 настоящего Кодекса. По письменному обращению работника, не получившего трудовую книжку после увольнения, работодатель обязан выдать ее не позднее трех рабочих дней со дня обращения работника.

В соответствии с ч. 4 ст. 234 ТК РФ работодатель обязан возместить работнику не полученный им заработок во всех случаях незаконного лишения его возможности трудиться. Такая обязанность, в частности, наступает, если заработок не получен в результате задержки работодателем выдачи работнику трудовой книжки, внесения в трудовую книжку неправильной или не соответствующей законодательству формулировки причины увольнения работника.

В силу п. 35 Правил ведения и хранения трудовых книжек, изготовления бланков трудовой книжки и обеспечения ими работодателей, утвержденных постановлением Правительства РФ от 16.04.2003 года N 225, при увольнении работника (прекращении трудового договора) все записи, внесенные в его трудовую книжку за время работы у данного работодателя, заверяются подписью работодателя или лица, ответственного за ведение трудовых книжек, печатью работодателя и подписью самого работника (за исключением случаев, указанных в пункте 36 настоящих Правил).

Работодатель обязан выдать работнику в день увольнения (последний день работы) его трудовую книжку с внесенной в нее записью об увольнении.

При задержке выдачи работнику трудовой книжки по вине работодателя, внесении в трудовую книжку неправильной или не соответствующей федеральному закону формулировки причины увольнения работника работодатель обязан возместить работнику не полученный им за все время задержки заработок.

Согласно п. 36 Правил в случае, если в день увольнения работника (прекращения трудового договора) выдать трудовую книжку невозможно в связи с отсутствием работника либо его отказом от получения трудовой книжки на руки, работодатель направляет работнику уведомление о необходимости явиться за трудовой книжкой либо дать согласие на отправление ее по почте. Пересылка трудовой книжки почтой по указанному работником адресу допускается только с его согласия.

Со дня направления указанного уведомления работодатель освобождается от ответственности за задержку выдачи работнику трудовой книжки.

Как следовало из материалов дела, приказом от 02.07.2012 года истец была принята на работу в Общество. Приказом работодателя от 15.08.2013 года Н. была уволена. При этом в нарушение ст. 84.1 ТК РФ в день увольнения (15.08.2013 года) трудовая книжка Н. выдана не была, каких-либо уведомлений о необходимости явиться за трудовой книжкой работодателем в адрес истца не направлялось.

Каких-либо доказательств того, что после увольнения Н. ей направлялось уведомление о необходимости явиться за трудовой книжкой либо дать согласие на отправление ее по почте, Общество в нарушение ст. 56 ГПК РФ не представило ни в районный, ни в областной суды.

В соответствии со ст. 84.1, 234 ТК РФ юридически значимыми для решения вопроса о наступлении материальной ответственности работодателя за задержку выдачи трудовой книжки являются такие обстоятельства как дата выдачи трудовой книжки и наличие либо отсутствие направления работодателем уведомления работнику о необходимости явиться за трудовой книжкой.

Данные положения сформулированы императивно. Невыполнение обязанностей по своевременной выдаче трудовой книжки влечет применение мер к работодателю. Трудовое законодательство расценивает отсутствие у работника трудовой книжки как препятствие к трудоустройству, поэтому право на оплату среднего заработка за задержку выдачи трудовой книжки возникает у работника со следующего дня после увольнения, когда трудовая книжка не была выдана, по день ее выдачи или направления уведомления.

Таким образом, выводы суда первой инстанции о недоказанности невозможности истца трудоустроиться по вине ответчика были основаны на ошибочном толковании норм трудового права.

Учитывая то, что на момент вынесения решения суда вышеуказанные положения ст. 84.1 ТК РФ работодателем выполнены не были, за период с 16.08.2013 года по 28.10.2014 года (день вынесения решения суда) с ответчика в пользу истца был взыскан средний заработок.

Процессуальные вопросы

Работники при обращении в суд с исками о восстановлении на работе, взыскании заработной платы (денежного содержания) и иными требованиями, вытекающими из трудовых отношений, в том числе по поводу невыполнения либо ненадлежащего выполнения условий трудового договора, носящих гражданско-правовой характер, освобождаются от уплаты судебных расходов.

1) Е. обратилась в суд с иском к Обществу о взыскании задолженности по заработной плате, денежной компенсации за просрочку выплаты заработной платы, компенсации морального вреда.

Районный суд, отказав Е. в удовлетворении иска, взыскал с истца в пользу Общества расходы на оплату услуг представителя. При этом суд исходил из того, что в силу ч. 1 ст. 100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

Судебная коллегия не согласилась с данным выводом суда первой инстанции, поскольку он был основан на неправильном применении и толковании норм процессуального права.

По общему правилу, предусмотренному ч. 1 ст. 98 ГПК РФ, стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, к числу которых согласно ст. 94 ГПК РФ относятся и расходы на оплату услуг представителей.

Вместе с этим по смыслу ст. 71 (пункт "о") и 72 (пункт "к" части 1) Конституции Российской Федерации судебная процедура, включая производство по делам, вытекающим из трудовых отношений, определяется законодателем.

Положения ст. 37 Конституции Российской Федерации, обуславливая свободу трудового договора, право работника и работодателя по соглашению решать вопросы, связанные с возникновением, изменением и прекращением трудовых отношений, предопределяют вместе с тем обязанность государства обеспечивать надлежащую защиту прав и законных интересов работника как экономически более слабой стороны в трудовом правоотношении, что согласуется с основными целями правового регулирования труда в Российской Федерации, как социальном правовом государстве.

При этом законодатель учитывает не только экономическую (материальную), но и организационную зависимость работника от работодателя (в распоряжении которого находится основной массив доказательств по делу), в силу чего устанавливает процессуальные гарантии защиты трудовых прав работников при рассмотрении трудовых споров в суде, к числу которых относится и освобождение работника от судебных расходов (ст. 393 ТК РФ).

Так, согласно положениям ст. 393 ТК РФ при обращении в суд с иском по требованиям, вытекающим из трудовых отношений, в том числе по поводу невыполнения либо ненадлежащего выполнения условий трудового договора, носящих гражданско-правовой характер, работники освобождаются от оплаты пошлин и судебных расходов.

Таким образом, в целях предоставления дополнительных гарантий по обеспечению судебной защиты работниками своих трудовых прав, трудовое законодательство предусматривает освобождение работников от судебных расходов, что является исключением из общего правила, установленного ч. 1 ст. 98 и ч. 1 ст. 100 ГПК РФ.

При таких обстоятельствах вывод суда в части взыскания с Е. в пользу Общества расходов на оплату услуг представителя, понесенных заявителем в связи с судебным рассмотрением возникшего трудового спора, сделан с существенным нарушением норм, регулирующих порядок обращения в суд работников за восстановлением нарушенных трудовых прав.

В целях исправления судебной ошибки решение районного суда в данной части было отменено.

2) Решением районного суда были частично удовлетворены требования К. к Обществу о взыскании задолженности по заработной плате, оплате листов нетрудоспособности, заработка за время приостановления работы, компенсации за неиспользованный отпуск, возложении обязанности по изданию приказа об увольнении и выдачи трудовой книжки, взыскании заработка за задержку выдачи трудовой книжки, компенсации за выдачу денежных средств при увольнении, компенсации морального вреда. Судебная коллегия согласилась с данными выводами суда первой инстанции.

Однако судебная коллегия нашла основанным на неправильном применении и толковании норм процессуального права вывод суда о взыскании с ответчика в пользу истца расходов по оплате судебной экспертизы в размере 6648 руб.

Из квитанции к приходному кассовому ордеру от 07.10.2013 года следовало, что К. оплачены расходы по проведению судебной экспертизы в размере 15000 руб.

Учитывая то, что истец был освобожден от уплаты судебных расходов, заключение эксперта в полном объеме и решение суда в данной части состоялись в его пользу, оплаченная К. за производство судебной экспертизы сумма подлежит взысканию с ответчика в полном размере.

При таких обстоятельствах решение районного суда в указанной части было изменено.

Аналогичные нарушения трудового законодательства (ст. 393 ТК РФ) допускались судами и по иным делам, как в решениях, так и в определениях о взыскании судебных расходов. Кроме того, нередки случаи вынесения судами определений об оставлении исковых заявлений (апелляционных жалоб) без движения с требованием об оплате истцом-работником госпошлины, что также неправомерно.

Выводы

Обобщение судебной практики рассмотрения в 2014 году судами Саратовской области гражданских дел о защите трудовых прав граждан показало, что судами в целом правильно и единообразно применяются нормы действующего законодательства, регулирующего данные вопросы.

Однако в ряде случаев судами допускаются нарушения законодательства при разрешении дел этой категории, а также не всегда учитываются разъяснения, содержащиеся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16.11.2006 года N 52 "О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю".

В целях недопущения подобных фактов судам, в частности, необходимо:

- проводить надлежащим образом подготовку дел данной категории к судебному разбирательству;

- рассматривать дела по спорам о защите трудовых прав граждан с учетом всех юридически значимых обстоятельств.

Судебная коллегия по гражданским делам Саратовского областного суда

апрель 2015 г.