Бюллетень Европейского Суда по правам человека. Российское издание. N 4/2006

Бюллетень Европейского Суда по правам человека
Российское издание
N 4/2006

Редакционная: необходимые пояснения и краткие замечания

За российских милиционеров опять надо платить по "страсбургскому счету"

Не успели утихнуть журналистские страсти по рекордному денежному взысканию в 250 тысяч евро в пользу Александра Михеева, наложенному Европейским Судом по правам человека на российские власти за издевательства милиционеров над заявителем (см. "Бюллетень Европейского Суда по правам человека", N 2, 2006 г.), как Суд в Страсбурге выставил новый "счет" нашему государству за деяния его стражей порядка. По сообщению газеты "Коммерсантъ", более 35 тысяч евро должно выплатить государство Ольге Менешевой за пытки, которыми ростовские милиционеры выбивали из нее сведения о местонахождении ее знакомого, подозреваемого в убийстве.

Сотрудники ОВД Железнодорожного района г. Ростова-на-Дону задержали 19-летнюю О. Менешеву, пишет газета, после того, как она не пустила их в свою квартиру, доставили в ОВД и несколько часов душили, избивали дубинками, угрожали изнасилованием, отказывая в медицинской помощи и услугах адвоката. Затем Менешеву отпустили, но в тот же день вновь доставили в отделение милиции и стали избивать, а затем задержали на пять суток за административное правонарушение. После освобождения девушка обнаружила, что милиционеры воспользовались изъятыми у нее ключами и произвели обыск в квартире.

О. Менешева обратилась с иском в Батайский горсуд, который признал административный арест законным и отказался начать расследование по жалобе на побои, мотивируя это решение тем, что служебная проверка нарушений не выявила.

В июне 2000 года О. Менешева подала жалобу в страсбургский Суд.

Как говорится в Постановлении Суда, в деле Ольги Менешевой российское государство, не предотвратив пытки, нарушило Статью 3 европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также Статью 6 Конвенции, гарантирующую право на справедливое судебное разбирательство. Суд постановил взыскать с государства в пользу О. Менешевой более 35 тысяч евро в возмещение материального ущерба и морального вреда, нанесенного заявителю, сообщает "Коммерсантъ".

В то время как в Страсбурге оглашали постановление по делу О. Менешевой, в Москве, по сообщению электронного портала "Утро.ру", прошла пресс-конференция, на которой были обнародованы результаты социологического исследования Аналитического центра Юрия Левады "Милиционеры о проблемах милиции: произвол правоохранительных органов, взаимоотношения милиции и общества".

Социологи опросили 634 сотрудника правоохранительных органов в 41 городе. В исследовании Аналитического центра Юрия Левады приняли участие представители различных подразделений правоохранительных органов: следствия, отделений милиции, вневедомственной охраны, причем, отметили в центре, опрошен был основной костяк милиции - рядовой и средний состав. Высокопоставленные милицейские чины центр Юрия Левады не интересовали.

Пересказывая результаты исследования, журналисты "Новых известий" сообщили: почти двое из троих милиционеров (63%) считают, что в отдельных случаях возможно применять физическое насилие к задержанным, 60% милиционеров готовы бить людей, которые оскорбляют стражей порядка. Высок среди рядового и среднего звена российской милиции и уровень ксенофобии. Сообщается, что лозунг "Россия для русских" поддержали 40% опрошенных, а 67% выразили негативное отношение к выходцам с Кавказа.

Как заявил заведующий отделом социально-политических исследований Аналитического центра Лев Гудков, почти каждый пятый милиционер посчитал допустимым подбросить задержанному оружие, наркотики или боеприпасы. "Если каждый пятый милиционер допускает такую деятельность, значит, это достаточно широко распространено на практике", - подчеркнул социолог.

В том, что они берут взятки, признались 14% опрошенных, а 17% из них практикуют взимание неформальных штрафов, 18 - оказывают различные неформальные услуги, 36 - занимаются частным извозом, а 58% подрабатывают охранниками.

Неудивительно, что сами милиционеры на вопрос о том, уважают ли милицию в их городе, в большинстве своем (70%) ответили "нет".

"Хуже, чем к милиции, население относится только к депутатам. Негативное отношение и страх перед милицией отмечают 80% населения России", - сообщил журналистам социолог Лев Гудков.

Среди социологических выкладок, оглашенных на пресс-конференции, интерес вызывали и такие цифры: 81% опрошенных склонны объяснять неудовлетворительную работу милиции недостаточностью финансирования, 41% - бюрократизмом и плохой организацией работы, каждый третий заявил о бесправности рядовых милиционеров и их беззащитности перед начальством, почти столько же (28%) говорят о коррупции в милицейских рядах. Называют рядовые сотрудники и некомпетентность милицейского начальства, круговую поруку и клановость.

"Из всего исследования возникает ощущение, что идет децентрализация контроля в правоохранительных органах. Попытки установить вертикальный контроль за министерством ни к чему не приводят. Милиционеры не столько соблюдают свои должностные обязанности, сколько выполняют распоряжения начальства, в том числе и плановые показатели - аресты, задержания, поборы", - подвел итоги исследования социолог Лев Гудков.

Добавим, что милицейский произвол, похоже, не может пресечь не только министерское начальство, но и российская судебная власть. А это означает, что новых денежных взысканий Европейского Суда по правам человека за прегрешения милиционеров нашему государству не избежать.

По жалобам о нарушениях Статьи 2 Конвенции

Вопрос о соблюдении права человека на жизнь

По делу обжалуется халатное и недостаточное оказание медицинской помощи лицу, находящемуся в заключении, что предположительно привело к его смерти. Жалоба признана приемлемой.

Тарариева против России
[Tarariyeva v. Russia] (N 4353/03)

Решение от 11 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

Сын заявительницы, который страдал язвенной болезнью в острой форме, по обвинению в причинении тяжких телесных повреждений был приговорен к шести годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии.

В начальный период своего заключения, а затем и в колонии он проходил амбулаторное лечение по поводу язвенной болезни, хотя предположительно без надлежащего наблюдения врачей. 20 августа 2002 г. сын заявительницы обратился в медицинскую часть колонии с жалобами на острую боль. Ввиду тяжелого состояния он был переведен в больницу, и в тот же день была проведена хирургическая операция. Заявительница утверждает в своей жалобе в Европейский Суд, что она посетила своего сына в больнице и видела его пристегнутым наручниками к кровати. Кроме того, несмотря на то, что врачи установили расхождение хирургических швов на двенадцатиперстной кишке и непригодность больного для транспортировки, два дня спустя после операции сын заявительницы был выписан из больницы и перевезен - предположительно в обычном автомобиле для перевозки заключенных, а не в "специально оборудованном автомобиле", как утверждает государство-ответчик - в исправительное учреждение N 5, расположенное в 120 километрах от больницы. Повторная хирургическая операция была сделана ему вскоре после прибытия в это учреждение. Сын заявительницы скончался 4 сентября 2002 г. от анемии в тяжелой форме (потери крови), вызванной массивным кровоизлиянием в желудочно-кишечный тракт. Было произведено расследование обстоятельств его смерти, но заявительница утверждает, что оно не было полным и адекватным. Медицинские эксперты установили, что недостатки в медицинской помощи, оказанной сыну заявительницы, в своей совокупности привели к его смерти, и против врачей, проявивших некомпетентность при выполнении своих профессиональных обязанностей, и действия которых привели к убийству по небрежности, было возбуждено уголовное дело. Дело в отношении заведующего хирургическим отделением больницы рассматривалось судом, но он был оправдан за недостаточностью доказательств вины. Дела в отношении медицинских работников исправительного учреждения N 5 были прекращены за отсутствием состава преступления.

Решение

Жалоба признана приемлемой, что касается Статей 2, 3 и 13 Конвенции.

По жалобам о нарушениях Статьи 3 Конвенции

Вопрос о соблюдении запрета на бесчеловечное обращение

По делу обжалуются условия содержания заявителя под стражей в помещении отдела внутренних дел. По делу допущено нарушение требований Статьи 3 Конвенции.

Федотов против России
[Fedotov v. Russia] (N 5140/02)

Постановление от 25 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

(См. ниже изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте Статьи 5 Конвенции.)

Вопрос о соблюдении запрета на бесчеловечное и унижающее достоинство человека обращение

По делу обжалуются предположительно плохое обращение с заявителями и неадекватные условия их пребывания в транзитном центре международного аэропорта. По делу требования Статьи 3 Конвенции нарушены не были.

Могош против Румынии
[Mogos v. Romania] (N 20420/02)

Постановление от 13 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Обстоятельства дела

Заявители, супружеская чета и трое их детей, являются лицами без гражданства румынского происхождения. В 1990 году они выехали из Румынии в Германию, а в 1993 году они отказались от гражданства Румынии. В марте 2002 года власти Германии депортировали заявителей в Румынию. С того времени они находятся в транзитном центре международного аэропорта Бухареста и отказываются вступить на территорию Румынии.

1 апреля 2002 года в транзитный центр прибыли сотрудники полиции в сопровождении нескольких врачей для того, чтобы организовать срочную перевозку другого лица без гражданства в больницу. За этим последовал инцидент, обстоятельства которого оцениваются по-разному сторонами по делу. Заявители утверждают, что сотрудники полиции угрожали им и напали на них, тогда как государство-ответчик утверждает, что заявители напали на сотрудников полиции. Впоследствии против первых двух заявителей было возбуждено уголовное дело, но затем оно было прекращено. Первый заявитель обратился к соответствующим властям с заявлением о совершении преступления сотрудниками пограничной полиции, указав на факты незаконного ареста, незаконного расследования и жестокого обращения. По его заявлению было проведено расследование, но это дело было также прекращено.

Заявители также утверждают, что условия пребывания в транзитном центре были "чудовищными". Они дополнительно утверждают, что страдали различными заболеваниями, а им не предоставляли надлежащую медицинскую помощь; это обвинение отрицается государством-ответчиком. Заявители далее сообщают Европейскому Суду, что власти вмешивались в их переписку с Европейским Судом в том смысле, что их корреспонденция вскрывалась, а доставка почтовых отправлений задерживалась.

Вопросы права

По вопросу о предварительном возражении государства-ответчика (по поводу неисчерпания заявителями всех внутригосударственных средств правовой защиты). По недавно рассмотренному делу, где государством-ответчиком выступала Румыния, Европейский Суд установил, что обжалование постановления прокурора о прекращении дела не образует надлежащее и эффективное средство правовой защиты для целей применения Статьи 35 Конвенции. Европейский Суд не усматривает никаких оснований для того, чтобы отойти от такого подхода в настоящем деле. Предварительное возражение государства-ответчика поэтому надлежит отклонить.

По поводу соблюдения требований Статьи 3 Конвенции. По вопросу об инциденте, имевшем место 1 апреля 2002 года. Вмешательство сотрудников полиции в транзитном центре было обусловлено срочной необходимостью доставить лицо без гражданства в больницу, и потому это вмешательство было законным. Что же касается нападения на заявителей, которому предположительно они и подверглись со стороны сотрудников полиции, то заявители не представили никаких медицинских справок в подтверждение своих обвинений и не предприняли никаких шагов для того, чтобы документально зафиксировать какие-либо следы насилия. Единственное доказательство, которое они представили в ходе расследования инцидента, это видеозапись, произведенная после инцидента, показывающая красные пятна на спине первого заявителя, а качество этой видеозаписи является слишком низким, чтобы устранить сомнения относительно тяжести травм. Более того, в ходе уголовного расследования в отношении действий шести сотрудников полиции, участвовавших в инциденте, было установлено, что они умышленно не прибегали к насилию против заявителей, а просто пытались сдержать их; следствие пришло к выводу, что в действиях сотрудников полиции не было признаков состава преступления. Однако из обстоятельств инцидента и имеющихся доказательств ясно, что заявители вели себя агрессивно и оказали определенное сопротивление сотрудникам полиции. Оставляя в стороне их собственные обвинения в адрес сотрудников полиции, по делу не установлено, что во время инцидента заявители пострадали от актов насилия со стороны сотрудников полиции в нарушение положений Статьи 3 Конвенции или что сила, примененная против них сотрудниками полиции, была чрезмерной или непропорциональной.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу требования Статьи 3 Конвенции нарушены не были (принято единогласно).

По вопросу об условиях пребывания в транзитном центре международного аэропорта. Европейский Суд отмечает, что заявители твердо отказались ступить на территорию Румынии или вступить в юридические отношения с румынским государством, тогда как власти Румынии им в этом не препятствовали. Более того, заявители не представили Европейскому Суду никаких объективных доказательств, касающихся условий пребывания в транзитном центре международного аэропорта. Однако нет оснований не соглашаться с информацией, представленной различными ведомствами Румынии, или с выводами Европейского комитета по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания, которые опровергают обвинения заявителей.

Что касается вопроса о предоставлении медицинской помощи, то был проведен ряд медицинских обследований заявителей, и они в категорической форме отказались от какого-либо лечения в больничных условиях.

Соответственно, по делу не было установлено, что условия пребывания в транзитном центре международного аэропорта были в такой степени тяжелыми, чтобы влечь за собой нарушение требований Статьи 3 Конвенции.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу требования Статьи 3 Конвенции нарушены не были (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований Статьи 34 Конвенции. Что же касается предположительного вмешательства румынских властей в переписку заявителей с Европейским Судом, то заявители не оспаривали подлинность их расписок в получении заказной корреспонденции, направленной по почте из Страсбурга. Кроме того, не было зафиксировано никаких задержек в доставке корреспонденции, и даты, проштампованные на конвертах румынской почтой, указывают, что корреспонденция доставлялась заявителям в день ее прибытия в страну.

Что касается предположительной "уязвимости" заявителей, то они были вольны покинуть помещение транзитного центра в любое время, и их положение нельзя ставить в вину румынскому государству. Соответственно, по делу не установлено, что власти Румынии вмешивались в переписку заявителей с Европейским Судом, и что Румыния не выполнила свои обязательства по Статье 34 Конвенции.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу требования Статьи 34 Конвенции нарушены не были (принято единогласно).

По жалобам о нарушениях Статьи 5 Конвенции

По жалобе о нарушении пункта 1 Статьи 5 Конвенции

Вопрос о законности задержания или заключения под стражу (ареста) лица

По делу обжалуется содержание заявителя под стражей после истечения срока действия ордера на арест. По делу допущено нарушение требований пункта 1 Статьи 5 Конвенции.

Федотов против России
[Fedotov v. Russia] (N 5140/02)

Постановление от 25 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель, президент общественной организации, подозревался властями в использовании своего должностного положения для извлечения личной выгоды.

В октябре 1999 года прокуратура возбудила уголовное дело в отношении заявителя и вынесла постановление о задержании. В феврале 2000 года надзирающий прокурор отменил постановление о возбуждении уголовного дела в отношении заявителя, а также постановление о задержании заявителя Тем не менее органами внутренних дел он был объявлен в федеральный розыск. Заявитель содержался под стражей в помещении отдела внутренних дел 14-15 июня 2000 года и вновь 6-7 июля на основании постановления о задержании, которое впоследствии было отменено. Заявитель обратился к прокурору города с жалобой на то, что его незаконно заключили под стражу, а во время содержания под стражей с ним плохо обращались. В результате было возбуждено дисциплинарное производство против следователя, который не уведомил соответствующий орган внутренних дел о том, что постановление о задержании было отменено. Заявитель также обратился в суд с иском к властям о взыскании компенсации за незаконное уголовное преследование и арест.

В сентябре 2001 года районный суд вынес решение, установив, что уголовное преследование заявителя было незаконным, потому что оно было в конечном счете прекращено за недостаточностью доказательств вины заявителя. С учетом того обстоятельства, что заявитель дал подписку о невыезде и не был заключен под стражу, суд присудил ему компенсацию причиненного вреда и возмещение судебных расходов. Заявитель обжаловал это решение, указав в своей жалобе, что районный суд умышленно в своем решении неполно изложил обстоятельства дела и что его требования о выплате компенсации за незаконное содержание под стражей в июне и июле 2000 года не были учтены в решении суда. Городской суд оставил решение районного суда в силе.

В январе 2002 года заявитель инициировал исполнительное производство по исполнению решения суда, вынесенного в сентябре 2001 года. После того, как заявитель получил исполнительный лист, он неоднократно обращался с жалобами на то, что сумма компенсации, указанная в исполнительном листе, отличалась от суммы, указанной в решении суда. В 2004 году суды признали, что ранее выдававшиеся исполнительные листы не отвечали требованиям закона об исполнительном производстве. Однако до настоящего времени решение суда все еще не исполнено.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований Статьи 3 Конвенции. Единственная информация относительно условий содержания заявителя под стражей в помещении отдела внутренних дел, которой располагает Европейский Суд, это информация, представленная самим заявителем. Непредставление государством-ответчиком информации на этот счет без каких-либо удовлетворительных объяснений может дать основания для определенных выводов относительно обоснованности обвинений заявителя в адрес властей.

(i) Вопрос о содержании заявителя под стражей 14-15 июня 2000 года. Заявитель представил мало деталей относительно условий его содержания под стражей в отделе внутренних дел, где он пребывал в течение 12 часов. Он не утверждал, что его физическая или психическая неприкосновенность подвергалась опасности в этот период времени. Соответственно, обращение, которому подвергся заявитель, не достигло того минимального уровня жестокости, необходимого для того, чтобы можно было бы признать факт нарушения требований Статьи 3 Конвенции.

(ii) Вопрос о содержании заявителя под стражей 6-7 июля 2000 года. Заявитель оставался в помещении отдела внутренних дел в течение 24 часов. Описание им данного отдела внутренних дел совпало с заключениями Европейского комитета по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания. Заявитель содержался всю ночь в камере, непригодной для содержания в ней людей ночью; ему не давали пищи или питья, и ему не был обеспечен беспрепятственный доступ в туалет. Эти неудовлетворительные условия содержания усугубили душевные страдания заявителя, вызванные незаконным характером его содержания под стражей, и, поэтому, можно считать, что заявителя подвергли обращению в нарушение требований Статьи 3 Конвенции. Кроме того, власти не провели расследование по жалобе заявителя, касающейся условий содержания его под стражей. Соответственно, имело место нарушение материальных и процессуальных аспектов Статьи 3 Конвенции в отношении содержания заявителя под стражей 6-7 июля 2000 г.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу допущено нарушение требований Статьи 3 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований пункта 1 Статьи 5 Конвенции. Стороны по делу согласились в том, что единственным основанием для ареста заявителя было то обстоятельство, что он был объявлен в федеральный розыск. Сторонами не оспаривалось, что после февраля 2000 года, когда постановление о задержании заявителя было отменено, не принималось какого-либо дальнейшего решения о содержании заявителя под стражей ни судом, ни прокурором, полномочными санкционировать арест или содержание под стражей. Кроме того, в деле не утверждалось, что содержание заявителя под стражей было произведено для достижения одной из целей, указанных в пункте 1 Статьи 5 Конвенции. Из этого следует, что его аресты в июне и июле 2000 года не были "законными" ни по нормам национального законодательства, ни по нормам Конвенции. Европейский Суд с озабоченностью отмечает, что единственной причиной ареста заявителя было отсутствие координации между компетентными органами государственной власти, и замечает, что, похоже, никаких протоколов задержания заявителя составлено не было.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу допущено нарушение требований пункта 1 Статьи 5 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований пункта 5 Статьи 5 Конвенции. Право на компенсацию, закрепленное в пункте 5 Статьи 5 Конвенции, предполагает, что было установлено нарушение одного из предшествующих пунктов Статьи 5 Конвенции. В настоящем деле Европейский Суд установил факт нарушения требований пункта 1 Статьи 5 Конвенции в том, что для ареста заявителя не имелось "законного" основания. Заявитель обоснованно предъявил иск в суд о взыскании ущерба, причиненного ему незаконным содержанием под стражей. Однако национальные суды проигнорировали его требования. Кроме того, районный суд произвольно установил факты по делу, указав в своем решении, что заявитель "не был фактически заключен под стражу", несмотря на большое количество доказательств, свидетельствовавших об обратном.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу допущено нарушение требований пункта 5 Статьи 5 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований пункта 1 Статьи 6 и Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Годами не исполняя обязательное к исполнению судебное решение, вынесенное в пользу заявителя, власти страны не дали ему возможности получить деньги, на которые он имел право. Соответственно имело место нарушение требований Статьи 6 Конвенции и Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу допущено нарушение требований пункта 1 Статьи 6 Конвенции и Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения Статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю компенсацию в размере 7 400 евро в возмещение причиненного ему морального вреда. Суд также вынес решение в пользу заявителя о возмещении судебных издержек и иных расходов, понесенных в связи с судебным разбирательством.

По жалобе о нарушении пункта 5 Статьи 5 Конвенции

Вопрос о соблюдении права на выплату компенсации жертве ареста или заключения под стражу в нарушение положений Статьи 5 Конвенции

По делу обжалуется тот факт, что требования заявителя о выплате компенсации за незаконное заключение под стражу были проигнорированы судами страны. По делу допущено нарушение требований пункта 5 Статьи 5 Конвенции.

Федотов против России
[Fedotov v. Russia] (N 5140/02)

Постановление от 25 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

(См. выше.)

По жалобам о нарушениях Статьи 6 Конвенции

По жалобам о нарушениях пункта 1 Статьи 6 [гражданско-процессуальный аспект] Конвенции

Вопрос о применимости по делу положений пункта 1 Статьи 6 Конвенции

По делу обжалуется предписание министра обороны, которым была блокирована возможность судебной проверки обстоятельств событий, приведших к ухудшению здоровья заявителя предположительно вследствие испытаний газов, проводившихся в армии. По делу требования пункта 1 Статьи 6 Конвенции нарушены не были.

Роч против Соединенного Королевства
[Roche v. United Kingdom] (N 32555/96)

Постановление от 19 октября 2005 г. [вынесено Большой Палатой]

Обстоятельства дела

Заявитель был демобилизован из британской армии в конце 1960-х годов.

В 1980-х годах у него стало развиваться высокое артериальное давление, и в настоящее время он страдает высоким артериальным давлением, бронхитом и бронхиальной астмой. Он зарегистрирован как инвалид и утверждает, что проблемы со здоровьем являются результатом участия в экспериментальных испытаниях горчичного и нервно-паралитического газов, проводившихся в 1960-е годы под эгидой британских вооруженных сил в военном научно-исследовательском центре в Портон-Дауне.

Начиная с 1987 года заявитель, используя врачебные и политические каналы, активно добивался доступа к его учетно-послужному делу, но малоуспешно. В 1992 году министр обороны отклонил его требования относительно назначения военной пенсии по инвалидности, так как заявитель не продемонстрировал наличие причинно-следственной связи между проводившимися испытаниями и состоянием его здоровья. Когда заявитель пригрозил, что возбудит производство о судебной проверке законности действий военных властей по отношению к нему, указывая при этом на небрежность в действиях министерства обороны, министр обороны в соответствии со статьей 10 Закона 1947 года "Об исках к короне" [the Crown Proceedings Act 1947] издал предписание, эффективно блокирующее любое исковое производство подобного рода, касающееся событий до 1987 года, позволяя при этом заинтересованному лицу обращаться за военной пенсии по инвалидности.

В 1998 году заявитель обратился с жалобой в Апелляционный трибунал по делам о назначении пенсий отставным военнослужащим и ходатайствовал - в соответствии с Регламентом Апелляционного трибунала - о предъявлении официальных документов и информации с тем, чтобы Апелляционный трибунал мог решить, было ли его заболевание вызвано или усугублено участием в испытаниях газов. Апелляционный трибунал дал указание министру обороны предоставить определенные категории документов, и в 2001 и 2002 годах они были предоставлены. Опираясь на заключение экспертизы, Апелляционный трибунал в конечном счете пришел к выводу, что не имелось доказательств, увязывающих тот факт, что заявитель подвергался воздействию горчичного и нервно-паралитического газов, с состоянием его здоровья на момент рассмотрения жалобы в трибунале. Испытания горчичного газа планировались с целью проверить пригодность обмундирования военнослужащих в условиях воздействия газа и не были испытанием газа как таковым. Кроме того, после того, как в 1953 году в Портон-Дауне скончался один человек, были приняты меры предосторожности, гарантировавшие, что добровольцы подвергались воздействию только безопасных для здоровья доз газа. Апелляционный трибунал тем не менее счел, что "трудности", которые испытал заявитель при получении искомых им документов, предъявленных Апелляционному трибуналу, были "тревожащими".

В 2004 году Высокий суд удовлетворил жалобу заявителя и направил дело в Апелляционный трибунал на повторное рассмотрение. Производство по делу все еще продолжается. В 2005 году правительство предало гласности 11 дополнительных документов, восемь из которых заявитель до этого не видел.

Вопросы права

По поводу применения положений пункта 1 Статьи 6 Конвенции. Европейский Суд приемлет изложение мотивов Апелляционным судом и Палатой лордов Парламента* (* В дополнение к своим законодательным функциям Палата лордов выступает в качестве высшей судебной инстанции страны. Она имеет юрисдикцию высшего апелляционного суда, а по некоторым делам - суда первой инстанции. Палата лордов рассматривает апелляции на решения судов по гражданским делам на территории всей страны, а на решения судов Англии, Уэльса и Северной Ирландии - по уголовным делам (прим. перев.).), что касается эффекта статьи 10 Закона 1947 года в отношении права страны. Палата лордов установила, что статья 10 Закона 1947 года не имеет своей целью наделить военнослужащих каким-либо материальным правом требовать от государства возмещения ущерба. Данная статья просто закрепляет существующее и неоспариваемое положение о том, что государство не несет деликтной ответственности перед военнослужащими в обстоятельствах, указанных в этой статье. Статья 10 Закона 1947 года поэтому не лишает суды страны подсудности в отношении какой-либо категории исковых требований и не наделяет иммунитетом от ответственности, которая была признана ранее; такая категория исковых требований не существовала ранее и не была создана Законом 1947 года. Статья 10 Закона 1947 года поэтому считается нормой материального права, которая определяет пределы права военнослужащих обращаться с исками к государству, и которая взамен устанавливает - в рамках материального права - не требующую наличия вины государства схему назначения пенсий в случаях причинения вреда здоровью лица при прохождении им военной службы. Соответственно, заявитель не располагает (гражданским) "правом", признаваемым законодательством страны, которое требовало применения по делу положений пункта 1 Статьи 6 Конвенции.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу требования пункта 1 Статьи 6 Конвенции нарушены не были (принято девятью голосами "за" и восемью голосами "против").

По поводу применения положений Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Хотя заявитель утверждает, что у него имеется "имущество", на тех же основаниях, как он утверждал, что он располагает "гражданским правом" в значении положений пункта 1 Статьи 6 Конвенции, Европейский Суд считает, что для любых подобных утверждений в праве страны оснований не имеется.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу требования Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции нарушены не были (принято 16 голосами "за" и одним голосом "против").

По поводу применения положений Статьи 14 Конвенции. С учетом своих выводов, что заявитель не располагает ни "гражданским правом", ни "имуществом" в значении положений пункта 1 Статьи 6 и Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, и что ни та, ни другая статья Конвенции не подлежат применению по данному делу, Европейский Суд пришел к выводу, что Статья 14 Конвенции, взятая в увязке с пунктом 1 Статьи 6 или Статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции, поэтому также в деле не применима.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу требования Статьи 14 Конвенции нарушены не были (принято единогласно).

По поводу применения положений Статьи 13 Конвенции. Действие Статьи 13 Конвенции не распространяется так широко, чтобы гарантировать средство правовой защиты, позволяющее обжаловать базисное законодательство того или иного государства - участника Конвенции в национальной инстанции на том основании, что это законодательство не соответствует положениям Конвенции.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу требования Статьи 13 Конвенции нарушены не были (принято 16 голосами "за" и одним голосом "против").

По поводу соблюдения требований Статьи 8 Конвенции. Состояние неопределенности заявителя в вопросе, подвергался ли он опасности в связи с участием в испытаниях газов, проводившихся в Портон-Дауне, вполне можно воспринять как причину его значительной тревоги и стресса. Хотя Апелляционный трибунал по делам о назначении пенсий отставным военнослужащим установил, что не имелось достоверных доказательств, устанавливающих причинно-следственную связь между испытаниями газов и плохим - по утверждению заявителя - состоянием его здоровья, лишь в 2004 году Высокий суд удовлетворил жалобу заявителя и направил дело на повторное рассмотрение в Апелляционный трибунал, где производство по делу продолжается. Значительное число "релевантных документов", касающихся испытаний газов, производившихся в 1963 году, по-прежнему существовали в 1966 году. Однако государство-ответчик не утверждало, что имелась какая-либо настоятельная причина для сохранения этих документов в тайне. После определенного пересмотра своих позиций и снятия грифа секретности с документов, государство-ответчик также указало, что "ничего значительного" не сохранялось в тайне по соображениям национальной безопасности. В таких обстоятельствах Европейский Суд считает, что у государства возникло позитивное обязательство предусмотреть эффективную и доступную процедуру, посредством которой заявителю был бы обеспечен доступ к важной и надлежащей информации, позволившей бы оценить любую опасность, которой он подвергался в связи с участием в испытаниях газов. От гражданина, такого как заявитель, который последовательно добивался такого доступа независимо от какой-либо судебной тяжбы, нельзя требовать добиваться ознакомления с документами в судебном порядке. Кроме того, информационные услуги относительно испытаний и медицинские исследования воздействия испытаний на здоровье человека появились только спустя почти 10 лет после того, как заявитель начал процесс затребования документов и после того, как он подал свою жалобу в Европейский Суд.

Что касается порядка предоставления властями информации об испытаниях в Портон-Дауне, введенного в 1998 году, то Европейский Суд напоминает о трудностях, которые испытывали власти, - даже при производстве в Апелляционном трибунале по делам о назначении пенсий отставным военнослужащим, - когда им надлежало предоставлять документы во исполнение распоряжения председателя Апелляционного трибунала, издаваемом на основании правила 6 Регламента Апелляционного трибунала. Даже учитывая только период после издания такого распоряжения в 2001 году, предание гласности документов осуществлялось по частям, и спустя четыре года этот процесс оставался незавершенным. В самом деле, Апелляционный трибунал назвал "тревожащими" те трудности, которые испытывал заявитель в процессе получения документов. Конечно, определенные документы, учитывая их возраст и характер, были утрачены, так что нахождение всех относящихся к вопросу документов было и могло быть затруднительно. Однако в равной мере верно и то, что отсутствие у властей какой-либо обязанности предать гласности соответствующие документы и информировать о них способствовало процессу утраты документов и подорвало право гражданина на ознакомление с относящимися к вопросу соответствующими документами.

Оценивая совокупность обстоятельств дела, Европейский Суд отмечает, что государство-ответчик не выполнило свое позитивное обязательство предусмотреть эффективную и доступную процедуру, посредством которой заявителю был бы обеспечен доступ к важной и надлежащей информации, позволившей бы оценить любую опасность, которой он подвергался в связи со своим участием в испытаниях газов.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу допущено нарушение требований Статьи 8 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований Статьи 10 Конвенции. Принцип свободы получения информации запрещает какому-либо правительству ограничивать лицо в получении информации, которую другие лица желают или могли бы желать распространить. Эту свободу нельзя толковать как налагающую на государство позитивные обязательства - в обстоятельствах, подобных обстоятельствам дела заявителя, - распространять информацию. Поэтому в данном деле не было акта вмешательства государства в осуществление заявителем своего права получать информацию, как оно охраняется Статьей 10 Конвенции.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу требования Статьи 10 Конвенции нарушены не были (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения Статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю компенсацию в размере восьми тысяч евро в возмещение причиненного ему морального вреда. Суд также вынес решение в пользу заявителя о возмещении судебных издержек и иных расходов, понесенных в связи с судебным разбирательством.

Вопрос о применимости по делу положений пункта 1 Статьи 6 Конвенции

По делу ставится вопрос о праве на пенсию бывшего члена парламента. Положения Статьи 6 Конвенции по делу неприменимы.

Папон против Франции
[Papon v. France] (N 344/04)

Решение от 11 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель был осужден в уголовном порядке по обвинению в пособничестве преступлению против человечества. Одним из следствий вынесения ему обвинительного приговора было приостановление его права на получение пенсии как бывшего депутата парламента. Это решение, принятое Национальным собранием Франции, было обжаловано в административных судах, однако Государственный совет Франции* (* Во Франции систему органов административной юстиции возглавляет орган, именуемый

"Государственный совет", который в судебном порядке рассматривает жалобы на действия и акты органов государственного управления и одновременно выступает консультативным учреждением при правительстве страны (прим. перев.).) [Conseil d'Etat] счел, что данный вопрос не подсуден административным судам.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается пункта 1 Статьи 6 Конвенции. Депутаты парламента не являются государственными служащими, и их пенсионный фонд не является частью общегражданской системы пенсионного обеспечения; пенсионным фондом депутатов парламента ведает Национальное собрание, и он формируется из взносов, вычитаемых из жалования каждого депутата, и из субсидий, выплачиваемых из бюджета Национального собрания. Коротко говоря, право заявителя на получение его депутатской пенсии напрямую связано с его статусом бывшего депутата, и тем самым, являясь правом политическим по своей природе, оно не подпадает под действие положений пункта 1 Статьи 6 Конвенции. Это особенно верно, учитывая, что, как и в случае с жалованием депутатов, система их пенсионного обеспечения введена с целью гарантировать их независимость при отправлении ими своих депутатских обязанностей.

Жалоба несовместима с правилом ratione materiae* (* Ratione materiae (лат.) - по причинам существа; ввиду обстоятельств, связанных с предметом рассмотрения.

По общему правилу Европейский Суд принимает к рассмотрению жалобы относительно предполагаемых нарушений лишь тех прав человека, которые закреплены в Конвенции (прим. перев.).) Европейского Суда.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Производство, о котором идет речь по делу, не касалось решения приостановить выплату пенсии, а касалось ходатайства о восстановлении пенсии, тем самым оно не затрагивало вопроса об "имуществе", на которое заявитель мог бы претендовать.

Жалоба несовместима с правилом ratione materiae Европейского Суда.

Вопрос о соблюдении права на доступ к правосудию

По делу обжалуется отказ Высшего арбитражного суда принять к рассмотрению жалобу, которая не была заявлена в суд в соответствии с требованиями Арбитражного процессуального кодекса. Жалоба признана неприемлемой.

Компания "Голуб" против Украины
[MPP Golub v. Ukraine] (N 6778/05)

Решение от 18 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Обстоятельства дела

Компания-заявитель участвовала в рассмотрении арбитражного спора, по которому были вынесены решения областного арбитражного суда и областного апелляционного арбитражного суда. Компания в конечном счете обжаловала решение последнего суда, обратившись с кассационной жалобой непосредственно в Высший арбитражный суд. Эта жалоба была отклонена, поскольку она должна была быть заявлена через суд первой инстанции или суд апелляционной инстанции, которые рассматривали дело, и где находились материалы дела. Отклоняя жалобу, Высший арбитражный суд основывался на положениях статьи 109 Арбитражного процессуального кодекса Украины. Высший арбитражный суд отклонил и повторную кассационную жалобу компании, так как она была заявлена с нарушением срока в один месяц, установленного для подачи такого рода жалоб (статья 110 Арбитражного процессуального кодекса), и ввиду того, что неправильная подача кассационной жалобы не могла восстановить пропущенный срок. Верховный суд Украины отклонил повторную кассационную жалобу компании.

Европейский Суд отмечает, что подача кассационной жалобы в Высший арбитражный суд, равно как и подача любой последующей кассационной жалобы в Верховный суд не зависят от дискреционной власти государства. Такие жалобы должны тем не менее быть поданы в месячный срок и направляются через нижестоящий суд. Поскольку компания-заявитель не подала свои кассационные жалобы в соответствии с требованиями законодательства страны, их отклонение не было произвольным и, несомненно, служило цели обеспечения надлежащего отправления правосудия.

Жалоба признана явно необоснованной.

Вопрос о соблюдении права человека на разбирательство дела в разумный срок

По делу обжалуется чрезмерная продолжительность производства по гражданскому делу (девять лет и два месяца). Жалоба признана приемлемой.

Блейк против Соединенного Королевства
[Blake v. United Kingdom] (N 68890/01)

Решение от 25 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель поступил на службу в британскую Секретную разведывательную службу в 1944 году, а в 1951 году или около того стал агентом разведки Советского Союза. В 1961 году он признал свою вину по пяти пунктам обвинения, связанным с незаконной передачей информации советским властям в нарушение Закона 1911 года "Об охране государственной тайне" [the Official Secrets Act 1911], и был приговорен судом к 42 годам лишения свободы. В 1966 году он совершил побег из тюрьмы в Соединенном Королевстве в Москву, где и проживает с тех пор.

В 1989 году заявитель подписал контракт с британским издателем об опубликовании его автобиографии. Ему причитался аванс по авторскому гонорару. Правительство не пыталось остановить публикацию книги, но в 1991 году возбудило исковое производство в Высоком суде с целью лишить заявителя любой финансовой выгоды, которую он получил бы от данной публикации; при этом правительство указывало, что при написании и опубликовании этой книги он действовал в нарушение обязанности неразглашения сведений, доверенных ему государством как бывшему сотруднику Секретной разведывательной службы. Заявитель безуспешно пытался получить для себя бесплатное юридическое представительство в суде. В 1994 году его адвокаты получили разрешение прекратить представительство интересов заявителя, так как они больше не могли вести его дело на основе принципа pro bono publico* (* Pro bono publico (лат). - во благо общества, ради общественных интересов; такой латинской фразой обозначают ту работу адвокатов или адвокатских фирм, которая осуществляется ими бесплатно или на льготной основе для неимущих лиц, организаций, которые не могут позволить себе нанять высокооплачиваемых юристов для представительства своих интересов, или при проведении юридических акций общественной направленности (прим. перев.).). В 1995 году Высокий суд назначил королевского адвоката и младшего адвоката в качестве amici curiae* (* Amicus curiae (лат.) - друг суда. В данном контексте обозначает эксперта, консультанта по правовым вопросам. Так называют физических лиц или организации, которые имеют интерес в юридических вопросах, исследуемых по делу в суде, и которым позволяется высказать свои взгляды и заключения по правовым вопросам в пользу той или другой стороны.) по делу.

В решении Высокого суда содержался вывод о том, что не было необходимости решать вопрос, могло ли государство требовать применения средств правовой защиты в отношении нарушения заявителем его фидуциарной обязанности. Государство обжаловало это решение, и в 1997 году Апелляционный суд издал приказ, предписывавший заявителю запрет на получение какой-либо платы или иных выгод от использования его книги или любой содержащейся в ней информации, имеющей отношение к вопросам безопасности и разведки, которая имелась в его распоряжении в силу того, что он был сотрудником Секретной разведывательной службы. В 1998 году заявитель получил разрешение на подачу жалобы в вышестоящую инстанцию. Палата лордов парламента вынесла свое основное решение по делу в 2000 году, постановив, что в принципе не было причины, в связи с которой суды должны были при всех обстоятельствах исключать представление счета по прибылиv как средство правовой защиты в отношении нарушения контракта. Кроме того, право правительства на получение счета по прибыли заявителя не наделяет государство никаким правом вещного характера по долгам, которые заявителю должен выплатить издатель.

Решение

Жалоба признана приемлемой, что касается пункта 1 Статьи 6 Конвенции (вопрос о разумности сроков производства по делу).

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается Статьи 10 Конвенции. Заявитель в своей жалобе в Европейский Суд утверждает, что нельзя было предвидеть, что суд распорядится о представлении счета по прибыли как средства правовой защиты в отношении нарушения контракта. При оценке вопроса о возможности предвидеть применение такого средства правовой защиты Европейский Суд принял во внимание общий подход судов страны к решению сходных вопросов, отмечая, что имелись многочисленные авторитетные источники для утверждения, что взыскиваемые по суду убытки за нарушение контракта являются лишь компенсаторными. Хотя постановление Палаты лордов, вынесенное по настоящему делу в отношении представления счета по прибыли, не имеет прямых прецедентов, не этот факт является сам по себе решающим. Памятуя о том, что данное дело является исключительным, и что имеется четкий и сильный публичный интерес в том, чтобы не допустить извлечения заявителем доходов от нарушения им контракта и тем самым не допустить, чтобы он наживался на совершенных им преступлениях, нельзя исключить, что обычные правила, касающиеся нарушения контракта, по данному делу не применялись бы. Кроме того, суды страны всегда придавали огромное значение охране секретности в деятельности служб безопасности. Следовательно, постановление о представлении счета по прибыли за нарушение контракта, вынесенное в отношении заявителя, является разумно предвидимым шагом в развитии общего права, согласующимся с требованием "предвидимости" принимаемых государством мер, вытекающим из положений Статьи 10 Конвенции.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Даже если постановление о представлении счета по прибыли может считаться актом вмешательства в имущественные права заявителя, то он не являлся актом лишения собственности в значении положений Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

Жалоба признана явно необоснованной.

По жалобам о нарушениях пункта 1 Статьи 6 [уголовно-процессуальный аспект] Конвенции

Вопрос о соблюдении права обвиняемого на справедливое судебное разбирательство

По делу ставится вопрос о неправомерности принуждения заявителя к даче самообвиняющих показаний: от него потребовали придти на допрос и ответить на вопросы финансовых следователей, ответы на которые могли быть использованы против него инкриминирующим образом в уголовном деле. По делу допущено нарушение требований пункта 1 Статьи 6 Конвенции.

Шеннон против Соединенного Королевства
[Shannon v. United Kingdom] (N 6563/03)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

Полиция предъявила заявителю обвинение в составлении ложных бухгалтерских отчетов и преступном сговоре с целью совершения мошенничества. Его вызвали к следователю по финансовым делам, чтобы ответить на вопросы по поводу возможных лиц, которые могли получить выгоду в результате составления им ложных бухгалтерских отчетов. Заявитель не явился к следователю, поскольку опасался, что его ответы на вопросы следователя могут быть использованы против него в качестве доказательств обвинения на судебном процессе по уголовному делу, а также потому, что он предположительно не получил от следователя твердых гарантий в том, что его показания не будут использованы против него обвинением. В результате заявитель был осужден, и ему был назначен штраф за совершение преступления, состоящего в отказе без уважительной причины выполнить требования следователя по финансовым делам ответить на вопросы.

Первоначально апелляционная жалоба заявителя на данный приговор суда была удовлетворена судом графства, который постановил, что заявитель имеет право не давать такие ответы на вопросы, которые могли бы инкриминировать его. Однако Апелляционный суд оставил в силе обвинительный приговор в отношении заявителя на том основании, что у него не было уважительной причины для отказа выполнить требования следователя по финансовым делам ответить на вопросы только потому, что выясняемая следователем информация могла быть потенциально инкриминирующей. Тем временем уголовное дело по обвинению заявителя в составлении ложных бухгалтерских отчетов и преступном сговоре с целью совершения мошенничества было прекращено.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований пункта 1 Статьи 6 Конвенции. Хотя в настоящем деле уголовное преследование по основному делу было прекращено, нет такого требования, чтобы предположительно инкриминирующие доказательства, полученные принудительным образом, реально использовались бы при рассмотрении уголовного дела до того, как может быть реализовано право не давать самообвиняющие показания (см. постановления Европейского Суда по делам "Хини и Макгинес против Ирландии" [Heaney and McGuiness v. Ireland]* (* Постановление по данному делу было вынесено Европейским Судом 21 декабря 2000 г. (прим. перев.).) и "Функе против Франции" [Funke v. France]* (* Постановление по данному делу было вынесено Европейским Судом 25 февраля 1993 г. (прим. перев.).)). В действительности, в соответствии с нормами прецедентного права, создаваемыми Европейским Судом, нет даже необходимости возбуждать уголовное дело, чтобы право не давать самообвиняющие показания уже имело бы силу; таким образом, заявитель волен был жаловаться на вмешательство в осуществление его права не давать самообвиняющие показания.

Обстоятельства настоящего дела надлежит отличать от обстоятельств дела "Хини и Макгинес против Ирландии", где требование придти на собеседование было предъявлено лицу, в отношении которого не было никаких подозрений и никаких намерений возбуждать уголовное дело. Однако, оценивая использование принудительных мер в настоящем деле, следует принять во внимание то обстоятельство, что заявителю уже было предъявлено обвинение в совершении преступления, и в таких обстоятельствах его собеседование со следователем по финансовым делам привело бы к тому, что от него, скорее всего, потребовали бы предоставить информацию по вопросам, которые впоследствии стали бы предметом исследования при рассмотрении уголовного дела, по которому он был привлечен к уголовной ответственности.

Что касается доступной заявителю процессуальной защиты, то если он прибыл бы на собеседование и пожелал бы, чтобы предоставленная им информация не была бы использована при рассмотрении уголовного дела в суде, то все равно следователи по финансовым делам могли бы по своему усмотрению направить такую информацию в полицию. Кроме того, если информация, полученная от заявителя в ходе собеседования, была бы использована на судебном процессе по уголовному делу, это лишило бы заявителя права определить, какие доказательства он желал бы представить суду первой инстанции, и могло бы быть приравнено к "использованию доказательств, полученных методами принуждения или притеснения личности вопреки воле обвиняемого".

В заключение Европейский Суд отмечает, что требование прибыть на собеседование к следователю по финансовым делам, предъявленное заявителю, и под принуждением ответить на вопросы в отношении событий, в связи с которыми ему было предъявлено уголовное обвинение, противоречит его праву не давать самообвиняющие показания.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу допущено нарушение требований пункта 1 Статьи 6 Конвенции (принято единогласно).

Вопрос о соблюдении права обвиняемого на справедливое судебное разбирательство

По делу ставится вопрос о неправомерности принуждения заявителя к самообвинению: от него потребовали сообщить властям имя и адрес водителя автомобиля, зафиксированного как превысившего допустимую скорость движения. Жалоба признана приемлемой.

О'Хэллоран и Фрэнсис против Соединенного Королевства
[O'Halloran and Francis v. United Kingdom] (N 15809/02, 25624/02)

Решение от 25 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

Заявители - зарегистрированные владельцы автомобилей. Эти автомобили были зафиксированы как превышающие установленную скорость движения камерой видеонаблюдения за дорожным движением. Заявители получили официальные уведомления о намерении привлечь виновного к ответственности, в которых сообщалось, что планируется судебное преследование водителя автомобиля, который превысил скорость, и в этой связи заявителям было предложено сообщить полное имя и адрес водителя, сидевшего за рулем автомобиля в момент превышения скорости. Первый заявитель подтвердил, что именно он был этим водителем. Когда же он предстал перед судом, то он ходатайствовал об исключении из рассмотрения суда своего признания, сделанного в ответ на официальное уведомление. Он был осужден за совершение правонарушения, состоящего в фактическом превышении установленной скорости движения автомобилей. Второй заявитель отказался сообщить властям имя виновного водителя, сославшись на свое право хранить молчание и привилегию против самообвинения. Он был также осужден и приговорен к выплате штрафа. Он заявляет, что назначенная ему сумма штрафа была намного выше той, которая ему была бы назначена, если он признал бы свою вину в превышении установленной скорости движения автомобилей.

Решение

Жалоба признана приемлемой, что касается Статьи 6 Конвенции.

Вопрос о соблюдении права обвиняемого на справедливое судебное разбирательство

По делу обжалуется ситуация, при которой лицо, удерживаемое за границей и осужденное заочно, подало кассационную жалобу на обвинительное заключение, копия которого ему не была вручена лично; эта жалоба была отклонена ввиду нарушения процессуальных сроков подачи жалоб. Жалоба признана неприемлемой.

Аден Робле против Франции
[Aden Robleh v. France] (N 50018/99)

Решение от 18 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель - гражданин Джибути* (* Республика Джибути находится на северо-востоке Африки, на побережье Аденского залива и Баб-эль-Мандебского пролива. Граничит с Эритреей на северо-западе, Сомали, на юго-востоке и Эфиопией, на юге и юго-западе. Бывшая колония и заморская территория Франции (прим. перев.).) и лидер политической партии, находившейся в оппозиции правящему в 1990-е годы в стране режиму. Заявитель подозревался в том, что он был одним из организаторов взрыва в Джибути в сентябре 1990 года, при котором было убито несколько граждан Франции. По этому факту были возбуждены два уголовных дела - в Джибути и во Франции. В связи с производством по первому делу заявитель был взят под надзор суда в Джибути в 1998 году, и его заграничный паспорт был властями изъят.

В 2001 году суд по уголовным делам Джибути вынес по его делу обвинительный приговор по обвинению в пособничестве убийству и в пособничестве покушению на убийство; приговор вступил в силу. Заявителю было назначено отсроченного исполнением наказание в виде лишения свободы сроком шесть лет.

Во Франции же власти в течение нескольких лет пытались выследить заявителя и с этой целью предприняли ряд мер, но безуспешно. 13 октября 1997 года обвинительной камерой Апелляционного суда г. Парижа против заявителя было выдвинуто обвинение и было вынесено постановление о предании его суду вместе с несколькими другими лицами; дело было передано на рассмотрение судом присяжных г. Парижа, собираемом в специальном составе по делам, связанным с терроризмом. 17 ноября 1997 года обвинительное заключение обвинительной камеры Апелляционного суда по ходатайству генерального прокурора* (* Во Франции прокуратура действует под руководством министра юстиции. При каждом Апелляционном суде имеется генеральный прокурор с помощниками (главный из которых называется генеральный адвокат); при нижестоящих судах действуют республиканские прокуроры (прим. перев.).) при Апелляционном суде было сочтено предъявленным заявителю с отметкой, что его адрес был неизвестен властям и что в тот момент он считался "лицом, скрывающимся от правосудия"; при этом копия обвинительного заключения была доставлена генеральному прокурору при Апелляционном суде г. Парижа на том основании, что "обстоятельства не позволяли вручить уведомление об обвинительном заключении самому адресату". 2 сентября 1998 г. председатель суда присяжных постановил, что заявитель утратил свое право на обжалование, и копия постановления в соответствии с требованиями закона была направлена в прокуратуру 9 сентября 1998 г. 

6 ноября 1998 г. заявитель обжаловал действия судебных властей по вопросам права, утверждая, что он косвенным образом узнал об обвинительном заключении от 13 октября 1997 г. незадолго до подачи своей жалобы, и этот документ не был вручен ему непосредственно и лично. В феврале 1999 года Кассационный суд Франции* (* Во Франции Кассационный суд возглавляет систему судов общей юрисдикции и, по сути, является верховным судом страны (прим. перев.).) объявил жалобу неприемлемой, поскольку она была подана с нарушением установленных процессуальных сроков, и было вынесено постановление о предании заявителя суду в суде присяжных г. Парижа по обвинению в пособничестве убийству. 29 ноября 1999 г. суд присяжных признал, что отказ властей Джибути возвратить заявителю заграничный паспорт лишил его какой-либо возможности предстать перед судами Франции. Суд присяжных принял решение отложить вынесение своего приговора по делу. Адвокат заявителя впоследствии потребовал применения правила non bis in idem * (* Non bis in idem (лат.) - (здесь) недопустимость повторного уголовного преследования за одно и то же преступление (прим. перев.).) со ссылкой на то, что суд по уголовным делам Джибути уже вынес приговор по делу в отношении заявителя. На момент вынесения настоящего решения разбирательство по делу в отношении заявителя в суде присяжных все еще не было назначено.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается Статьи 6 Конвенции.

Вопрос о неэффективности жалобы по вопросам права. Устанавливая, было ли предоставлено заявителю справедливое судебное разбирательство, Европейскому Суду надлежит оценить все производство по делу в целом. В настоящем деле суд присяжных признал, что заявитель был лишен какой-либо возможности предстать перед судами Франции, и принял решение отложить вынесение своего приговора по делу. На момент вынесения настоящего решения Европейского Суда производство по делу в отношении заявителя в суде присяжных все еще продолжалось. Более того, по делу надлежит провести новое расследование, предваряющее разбирательство дела судом присяжных, и в этой связи у заявителя будет возможность вновь заявить суду обо всех обстоятельствах, легших в основу его жалобы. Его адвокат также обратился к судебным властям с ходатайством о прекращении уголовного преследования на основании правила non bis in idem, так как заявитель был осужден за те же преступления вступившим в силу приговором суда по уголовным делам Джибути. Кроме того, недавние изменения во французском законодательстве открыли возможности обжалования приговоров суда присяжных и допускают, чтобы отсутствующий обвиняемый был бы представлен на суде адвокатом. Соответственно, после оценки всего производства по делу Европейский Суд установил, что жалоба заявителя является преждевременной и должна быть отклонена.

Вопрос о соблюдении принципа равенства процессуальных возможностей сторон по делу. Основной аргумент заявителя по данному вопросу состоит в том, что государственное обвинение вручило копию обвинительного заключения "самому себе"; при этом законом установлен пятидневный срок для подачи жалобы на обвинительное заключение, отсчет которого начинается с даты вручения копии обвинительного заключения прокурору. Но правила, касающиеся сроков обжалования, направлены на обеспечение гарантий надлежащего отправления правосудия и правовой определенности. Право на доступ к правосудию не мешает государствам - участникам Конвенции предусматривать в законодательстве процедуру для ситуаций, когда власти не могут разыскать то или иное лицо, в отношении которого ведется производство по делу в суде, при условии, что права такого лица надлежащим образом ограждены. Именно такая ситуация имеет место в настоящем деле: французские власти предприняли меры, пытаясь разыскать заявителя, и за ним сохранено право представить свои доводы суду. Принцип равенства процессуальных возможностей сторон поэтому не был нарушен по настоящему делу.

Жалоба признана явно необоснованной.

Вопрос о соблюдении принципа равенства процессуальных возможностей сторон по делу

По делу обжалуется ситуация, при которой лицо, удерживаемое за границей и осужденное заочно, подало кассационную жалобу на обвинительное заключение, копия которого ему не была вручена лично; эта жалоба была отклонена ввиду нарушения процессуальных сроков подачи жалоб. Жалоба признана неприемлемой.

Аден Робле против Франции
[Aden Robleh v. France] (N 50018/99)

Решение от 18 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

(См. выше.)

Вопрос о соблюдении права обвиняемого на разбирательство дела независимым и беспристрастным судом

По делу ставится вопрос о независимости и беспристрастности начальника тюрьмы при рассмотрении спора по жалобе заявительницы. Жалоба признана приемлемой.

Янг против Соединенного Королевства
[Young v. United Kingdom] (N 60682/00)

Решение от 11 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

(См. ниже.)

Вопрос о соблюдении права обвиняемого на разбирательство дела беспристрастным судом

По делу обжалуется возвращение дела для рассмотрения в тот же суд после того, как было отменено вынесенное им обжалуемое решение. Жалоба признана неприемлемой.

Стоу и Гай против Португалии
[Stow and Gai v. Portugal] (N 18306/04)

Решение от 4 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Обстоятельства дела

Заявители были признаны виновными судом первой инстанции в торговле наркотиками, и им были назначены наказания в виде лишения свободы. Апелляционный суд отменил приговор по процессуальным основаниям (в деле отсутствовали аудиозаписи устных слушаний). Дело было возвращено на рассмотрение того же суда первой инстанции в составе трех суде, двое из которых участвовали в первоначальном рассмотрении дела по существу. Заявители, которые безуспешно пытались заявить отвод этим двум судьям, были вновь осуждены, и им были назначены такие же наказания. Их жалобы на этот приговор были отклонены Апелляционным судом и судом кассационной инстанции. Конституционный суд в своем решении по жалобе заявителей подчеркнул, что в соответствии с законодательством страны дело может быть возвращено на рассмотрение суда первой инстанции в ином составе в случаях, когда обжалуемое решение было отменено ввиду существенных нарушений закона.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается пункта 1 Статьи 6 Конвенции. Обязанность блюсти беспристрастность суда не может быть основой для общего правила, что суд апелляционной инстанции после отмены административного или судебного решения должен направить дело для повторного рассмотрения в другой суд или в тот же суд в ином составе. В настоящем деле в самом законодательстве Португалии проводится различие между случаями, когда дело возвращается в суд первой инстанции после того, как его решение отменяется вышестоящим судом ввиду существенного нарушения закона, которое необратимо лишает это решение юридической силы, и случаями, когда речь идет о процессуальном нарушении. Хотя не трудно понять, что в случае с существенным нарушением закона обвиняемый может опасаться предвзятости со стороны судей, призванных пересматривать дело, вряд ли можно опасаться такого в случае с процессуальным нарушением. В настоящем деле после того, как Апелляционный суд направил дело для нового рассмотрения в суд первой инстанции, от последнего лишь требовалось просто вести аудиозапись устных слушаний, и никаких больше новых элементов в дело не привносилось.

Жалоба признана явно необоснованной.

Вопрос о соблюдении права обвиняемого на защиту через посредство выбранного им защитника

По делу рассматривается вопрос о предположительном отказе заявительницы от юридического представительства при рассмотрении спора по ее жалобе. Жалоба признана приемлемой.

Янг против Соединенного Королевства
[Young v. United Kingdom] (N 60682/00)

Решение от 11 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

Заявительница, которой было назначено наказание в виде лишения свободы сроком на шесть месяцев за нарушение условий приказа о пробации, страдает церебральным параличом, имеющим в основе нарушение центральной нервной системы, которое может препятствовать контролю человека над мышцами. Когда она находилась в тюрьме, ей было предложено сдать мочу на анализ для проведения обязательного исследования на предмет возможного употребления наркотиков. Однако заявительница утверждает, что ввиду ее заболевания она не могла сдать мочу на анализ, когда ей это было предложено. Она утверждает, что сотрудница тюрьмы выглядела раздраженной и предупредила ее, что зафиксирует это как отказ сдать мочу на анализ, а в результате такого отказа заявительнице могли назначить дополнительные дни заключения. Заявительница утверждает, что в ходе процедуры последовавшего рассмотрения инцидента она ощущала, что ее запугивают, и что она не понимала профессионального жаргона, использовавшегося сотрудниками тюрьмы. Она поэтому попросила, чтобы с ней был бы кто-нибудь рядом, чтобы помочь понять происходящее. Тем не менее начальник тюрьмы отказал в этой просьбе, указав, что такое допускается только в случаях рассмотрения конфликтов с заключенными, у которых крайне низкий уровень образованности. Государство-ответчик утверждает, что заявительницу спросили, не желала ли она иметь юридического представителя, но она отклонила такую возможность. Заявительница же оспаривает это утверждение, указывая, что она просила о юридическом представительстве, и что ей в этом было отказано. Начальник тюрьмы установил, что заявительница не выполнила законное распоряжение, и приговорил ее к 14 дням лишения свободы дополнительно; позже этот дополнительный срок был сокращен до трех дней.

Решение

Жалоба признана приемлемой, что касается Статьи 6 Конвенции.

По жалобам о нарушениях Статьи 8 Конвенции

Вопрос о соблюдении государством своих позитивных обязательств по защите прав человека, предусмотренных Статьей 8 Конвенции

По делу обжалуется ситуация, при которой власти не обеспечили процедуру, посредством которой заявитель имел бы доступ к информации, позволяющей оценить опасность для его здоровья ввиду его участия в испытаниях газов, проводившихся в армии. По делу допущено нарушение требований Статьи 8 Конвенции.

Роч против Соединенного Королевства
[Roche v. United Kingdom] (N 32555/96)

Постановление от 19 октября 2005 г. [вынесено Большой Палатой]

См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте положений пункта 1 Статьи 6 Конвенции (по вопросу о применимости положений пункта 1 Статьи 6 Конвенции).

Вопрос о соблюдении права человека на уважение частной жизни

По делу обжалуется возложение на членов местного совета обязанности обнародовать данные о своих финансах и собственности для ознакомления с этими данными населения. Жалоба признана неприемлемой.

Выпич против Польши
[Wypych v. Poland] (N 2428/05)

Решение от 25 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

В 2002 году заявитель был избран на должность члена городского совета. В 2003 году вступили в силу поправки к Закону 1998 года "О местных органах власти" [the Local Government (County) Act], предусматривающие обязанность членов местных советов обнародовать для общества информацию, касающуюся их финансового положения и имущества в собственности. Такое обнародование надлежало производить посредством представления декларации председателю местного совета. Затем эти декларации публикуются в бюллетене, доступном населению через Интернет. Если член местного совета отказывается представить декларацию, то он лишается своего месячного жалования, хотя с должности не смещается.

Заявитель обратился к Уполномоченному по гражданским правам с просьбой подать в Конституционный суд ходатайство на предмет проверки соответствия этих норм закона Конституции. Заявитель утверждал, что доступность такой информации широкой публике облегчит возможности беспокоящих действий против него с целью оказания политического давления и может сделать его и его семью мишенью для преступных посягательств. В 2004 году Конституционный суд установил, что некоторые из поправок 2003 года противоречили Конституции, но не исследовал вопрос о соответствии обязанности, правомерность которой является основным предметом жалобы заявителя, положениям Статьи 8 Конвенции.

Европейский Суд прежде всего оставил открытым вопрос о том, следовало ли заявителю подавать жалобу на конституционных основаниях по собственной инициативе для того, чтобы оспорить поставленные под сомнение положения закона. Европейский Суд установил, что в любом случае вмешательство в осуществление права заявителя на уважение его частной жизни было "предусмотрено законом" и, несомненно, преследовало законную цель "предотвращения преступлений", а именно - коррупции, в связи с политическим процессом в местных советах. Вмешательство было также "необходимо в демократическом обществе" в том смысле, что баллотирование на публичные должности является добровольным, и финансовое положение лиц, занимающих такие должности, вызывает законный общественный интерес и озабоченность. Обязанность члена местного совета задекларировать свои финансовые средства и имущество служит цели прозрачности политического процесса на местах. Информация, которую по закону члены местных советов обязаны представлять, является довольно всеобъемлющей, и налоговые власти вправе проверить ее достоверность в свете ежегодных деклараций о подоходном доходе лица. Это, однако, служит цели обеспечить гарантии против злоупотреблений или против попыток членов местных советов избежать выполнения своей обязанности обнародовать данные о своем финансовом положении. Доступность такой информации всем заинтересованным сторонам посредством Интернета является гарантией того, что выполнение обязанности обнародовать декларации о финансовом положении и имуществе подлежит общественному контролю.

Жалоба признана явно необоснованной.

Вопрос о соблюдении права человека на уважение частной жизни

По делу ставится вопрос о рассмотрении дела о клевете, которое было возбуждено известным политическим и банковским деятелем и которое выявило его собственное неэтичное поведение (распространяется ли действие положений Статьи 8 Конвенции на вопросы защиты профессиональной репутации и положения лица). Жалоба признана неприемлемой.

Гуннарсон против Исландии
[Gunnarsson v. Iceland] (N 4591/04)

Решение от 20 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель проиграл дело по его иску о клевете, который он предъявил автору газетной статьи. В этой статье утверждалось, что заявитель, в то время занимавший посты председателя совета директоров Исландского инвестиционного банка, генерального секретаря Партии независимости Исландии и председателя комитета по выдаче лицензий на вещание, способствовал принятию банком решения об отзыве предложения о предоставлении займа Исландской радиовещательной компании и о разрыве деловых связей с ней ввиду его враждебного отношения к одному из новых акционеров, владеющих большей частью акций, J.O. В обоснование своего решения банк не привел никаких причин. Отклоняя жалобу заявителя, Верховный суд Исландии постановил, что от истца не требовалось доказывать правдивость изложенных им сведений, являвшихся предметом спора, поскольку это для него представило бы неоправданную трудность. Верховный суд указал, что с учетом ведущего положения заявителя в Партии независимости и того обстоятельства, что он входил в состав совета директоров Исландского инвестиционного банка, возглавляя при этом комитет по выдаче лицензий на вещание, а также с учетом требования, чтобы его работа на двух последних должностях была бы независима от его роли генерального секретаря Партии независимости Исландии, заявитель должен был согласиться с публичным обсуждением вопросов взаимосвязей между его различными функциями.

В своей жалобе в Европейский Суд заявитель утверждает, что в нарушение Статьи 8 Конвенции суды страны не обеспечили адекватную правовую защиту его чести и деловой репутации. Даже как "публичный деятель" он должен был иметь защиту от обвинений в действиях, которые - если они на самом деле имели бы место - считались бы незаконными и аморальными. Заявитель утверждает, что оспариваемые им обвинения автора статьи являются необоснованными утверждениями фактов, а не оценочными суждениями, и выходят за рамки даже тех широких границ защиты свободы слова, которые предусматриваются положениями Статьи 10 Конвенции.

Европейский Суд с самого начала отмечает, что по делу не оспаривалось, что обжалуемая газетная публикация затрагивает "частную жизнь" заявителя как таковую, только его профессиональную репутацию и положение. В отличие от Статьи 17 Международного пакта о защите гражданских и политических прав 1966 года Статья 8 Конвенции прямо не гарантирует право на защиту от посягательств на честь и репутацию лица. Понятие "частная жизнь" в значении положений Статьи 8 Конвенции является широким, не поддающимся исчерпывающему толкованию, охватывающим вопросы физической, психологической или моральной неприкосновенности человека, равно как и аспекты его физической и социальной индивидуальности. Ни по одному делу, до сих пор рассматривавшемуся Европейским Судом в соответствии со Статьей 8 Конвенции, Суд не постановлял, что Статья 8 Конвенции включает в себя право на защиту репутации и чести как таковые, хотя интересы в такой защите могут быть приняты во внимание при разрешении жалобы на то, что государство не гарантировало право на уважение частной жизни. Между тем по одному делу, рассматривавшемуся в соответствии со Статьей 10 Конвенции, Европейский Суд проверял, установили ли власти справедливый баланс, с одной стороны, защищая свободу выражения мнений, как она гарантирована Статьей 10 Конвенции, и, с другой стороны, подвергая сомнению право лиц на защиту их репутации, право, как было установлено, защищаемое Статьей 8 Конвенции как составная часть права на уважение частной жизни.

Даже предполагая, что на предмет дела заявителя распространяет свое действие Статья 8 Конвенции, Европейский Суд считает, что Верховный суд Исландии мог с разумностью заключить, что интересы защиты свободы слова являются преобладающими. Является непреложным фактом то, что Исландский инвестиционный банк отказался от какого-либо взаимодействия с Исландской радиовещательной компанией по финансовым вопросам и не указал никаких формальных причин для своего отказа. Хотя заявитель отрицал какое-либо участие в принятии решения об отказе и мог привести свидетельские показания в пользу своих утверждений, автор статьи ссылался на анонимные источники (служащие банка), указывая, что заявитель противился любому деловому взаимодействию с компанией, акционером которой был J.O. От ответчика - автора статьи можно было бы только потребовать доказать, что сведения, изложенные им в публикации, были действительно сообщены ему служащими банка. В обстоятельствах дела интересы заявителя не были сочтены такими, чтобы оправдать возложение подобного бремени на ответчика - автора статьи. Последний отказался ставить в неудобное положение источники своей информации, обратившись к ним с просьбой дать показания, и они в любом случае, возможно, не пожелали бы дать показания относительно действий члена совета директоров банка, которые считались ненадлежащими или незаконными.

Европейский Суд отмечает, что оспариваемые сведения, фигурирующие по делу, бесспорно, касались вопроса, представляющего подлинный общественный интерес, а именно - мотивы, которыми руководствовался один из крупнейших банков, отказываясь иметь какие-либо деловые связи с конкретной общенациональной радиовещательной компанией. Статья была опубликована в газете в контексте общественных дебатов, в ходе которых премьер-министр Исландии и другие лидеры Партии независимости выступили с критикой приобретения акций Исландского инвестиционного банка иностранной группой. Цель публикации статьи состояла в том, чтобы возразить на эту критику, опубликовав материал относительно образа действий самих лидеров этой партии в прошлом.

Предмет оспариваемого выражения мнения был поэтому сугубо политического свойства, который в контексте положений пункта 2 Статьи 10 Конвенции оставляет мало места для его ограничения. Критические высказывания были обращены к заявителю как к "публичному деятелю", наделенному двойной функцией - председателя совета директоров Исландского инвестиционного банка и генерального секретаря Партии независимости. Он сделал себя открытым для строгого контроля со стороны как журналистов, так и широкой публики, поэтому можно было разумно ожидать, что он проявит больше терпимости в отношении критики в связи с выполнением им этой двойной функции, чем частное лицо. Суммируя изложенное, можно сказать, что жалоба заявителя на стандарты, примененные Верховным судом в отношении требуемых пределов доказывания автором статьи достоверности его утверждений относительно мотивов отказа банка иметь дело с радиовещательной компанией, не такова, чтобы поднять подлежащий рассмотрению вопрос о несоблюдении права заявителя на уважение его частной жизни в соответствии со Статьей 8 Конвенции.

Жалоба признана явно необоснованной.

Вопрос о соблюдении права человека на уважение частной жизни

По делу обжалуется предусмотренный национальным законодательством запрет на использование определенных медицинских методов искусственного оплодотворения. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Халлер и другие против Австрии
[Haller and оthers v. Austria] (N 57813/00)

[Решение о коммуницировании жалобы вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

Заявители - две супружеские пары, которые страдают бесплодием и желали прибегнуть к медицинским методам искусственного оплодотворения для зачатия ребенка. Заявители обратились в Конституционный суд с ходатайством о проверке конституционности определенных статей Закона "Об искусственном оплодотворении" [the Artificial Procreation Act], которые, как они утверждали, непосредственно затрагивают их интересы в данной ситуации. Первая заявительница утверждала, что единственный возможный для нее и ее супруга способ зачать ребенка состоял в искусственном оплодотворении с использованием спермы донора, а этот медицинский метод деторождения был запрещен вышеупомянутым законом. Третья заявительница указала, что она также была бесплодной, и что единственный возможный для нее способ зачать ребенка состоял в имплантации в ее матку эмбриона человека, зачатого с помощью яйцеклетки и спермы доноров, а этот медицинский метод деторождения был также запрещен вышеупомянутым законом. В своем обращении в Конституционный суд заявители основывались на Статьях 8 и 12 Конвенции.

В октябре 1999 года Конституционный суд установил, что хотя положения Статьи 8 Конвенции были применимы в деле заявителей, вмешательство государства в осуществление прав заявителей и наличие оспариваемых положений закона были обоснованны, поскольку, разрешая применение методов только гомологичного деторождения (таких как использование яйцеклетки и спермы самих супругов или сожительствующих пар), законодатель стремится избежать формирования необычных отношений между людьми, таких как наличие более чем одной биологической матери (генетическая мать и мать, вынашивающая ребенка), а также избежать опасности эксплуатации женщин. Конституционный суд также установил, что законодательство было правомерным, что касается принципа равенства полов, и что в деле не имелось нарушения требований Статьи 12 Конвенции.

Процессуальное действие

Жалоба коммуницирована государству-ответчику в отношении Статей 8, 12 и 14 Конвенции.

Вопрос о соблюдении права человека на уважение семейной жизни

По делу обжалуется отказ властей продлить срок действия вида на жительство бывшему офицеру Советской Армии ввиду его обязательства переехать на жительство в Россию. Жалоба признана неприемлемой.

Нагула против Эстонии
[Nagula v. Estonia] (N 39203/02)

Решение от 25 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

В 2001 году заявителю, гражданину России и бывшему офицеру Вооруженных сил СССР, и его супруге было отказано в продлении их временных видов на жительство в Эстонии, где они проживали в период с 1981 по 1997 год вместе с сыном заявителя и его тещей. В 1997 году заявитель извлек выгоду из одной из программ помощи США, в рамках которой ему была выделена квартира в Сочи. В тот же год он со своей супругой переехал туда и попросил власти Эстонии аннулировать их регистрацию по месту жительства в Таллинне. Когда он выразил свое согласие принять участие в упомянутой программе помощи, он дал США письменное обязательство выехать из Эстонии. В 1999 году Закон Эстонии "Об иностранцах" [the Foreigners' Act] был дополнен таким образом, чтобы запретить выдачу или продление сроков действия видов на жительство лицам, которые приняли на себя обязательство выехать из Эстонии и которые получили жилье за границей в рамках программы иностранной помощи.

Европейский Суд отмечает, что заявитель и его супруга выехали из Эстонии добровольно с целью поселиться в России, тогда как сын заявителя и его теща остались в Эстонии. Первый вопрос, затрагиваемый делом, это действительно ли заявитель отказался от своего права на проживание в Эстонии, которым он располагал в соответствии со Статьей 8 Конвенции. Отказ от того или иного права, гарантируемого Конвенцией, должен быть сделан в недвусмысленной форме и не должен противоречить какому-либо важному общественному интересу. Европейский Суд не убедили аргументы заявителя, что его обязательство выехать из Эстонии было дано только vis-a-vis Соединенные Штаты Америки и не в отношении Эстонии. Ввиду доказательств, представленных Европейскому Суду, в частности, четко выраженных заявлений Нагулы и шагов, которые он предпринял для выполнения своей части условий договора о переселении, он должен считаться лицом, недвусмысленно отказавшимся от любых прав остаться на жительство в Эстонии, которыми он, возможно, был наделен в соответствии со Статьей 8 Конвенции. Кроме того, с учетом российско-эстонского договора о выводе российских войск с территории Эстонии и обязательства, принятого на себя заявителем, его отказ от прав не представляется противоречащим какому-либо общественному интересу.

Жалоба признана явно необоснованной.

По жалобам о нарушениях Статьи 10 Конвенции

Вопрос о соблюдении права человека на свободное выражение мнения

По делу обжалуется осуждение в уголовном порядке лица за воспроизведение на веб-сайте непристойного материала на бесплатной странице предварительного просмотра. Жалоба признана неприемлемой.

Перрин против Соединенного Королевства
[Perrin v. United Kingdom] (N 5446/03)

Решение от 18 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель был признан судом виновным, и ему было назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 30 месяцев за воспроизведение бесплатной страницы предварительного просмотра на веб-сайте, на которой содержались сцены актов копрофилии, копрофагии и гомосексуальной фелляции. Сотрудник полиции в ходе выполнения своих служебных обязанностей предварительно оценил содержание этой страницы, после чего был произведен арест заявителя. Заявитель на своих допросах в полиции заявил, что веб-сайтом, просмотренным сотрудником полиции, ведала и контролировала его компания, базирующаяся в Соединенных Штатах Америки, в которой он был акционером, владеющим большей частью акций. Обвинительный приговор заявителю был вынесен на основании Закона "О непристойных публикациях" 1959 года в связи с тем, что он опубликовал непристойный материал. Апелляционный суд отклонил жалобу заявителя, утверждавшего, что обвинительный приговор по его делу нарушил требования Статьи 10 Конвенции. Апелляционный суд установил, что Закон 1959 года был сформулирован с достаточной четкостью, чтобы можно было считать, что вмешательство государства в реализацию заявителем свободы выражения мнения было предусмотрено законом. Апелляционный суд также установил, что это вмешательство было пропорциональным и обоснованным.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается Статьи 10 Конвенции.

Обвинительный приговор, вынесенный заявителю, и назначенное ему наказание по обвинению в опубликовании непристойного материала образовали акт вмешательства государства в осуществление им права на свободное выражение мнения. Что касается вопроса, было ли это вмешательство предусмотрено законом, то заявитель утверждает, что Закон 1959 года не является в достаточной мере предсказуемым, так как основные шаги по подготовке материала и его воспроизведению в Интернете были сделаны в Соединенных Штатах, где Закон Соединенного Королевства 1959 года не применяется. Однако заявитель является жителем Соединенного Королевства и не может поэтому утверждать, что законы Соединенного Королевства не были ему в разумной степени доступны. Кроме того, что касается вопроса о точности формулировок дополненного Закона 1959 года, то в законе четко указывалось, что его положения распространяются на передачу сведений, которые хранятся в электронном виде, и также разъяснялось, что можно считать "непристойным" материалом. Следовательно, оспариваемое вмешательство государства в осуществление прав заявителя было "предусмотрено законом" в значении положений пункта 2 Статьи 10 Конвенции.

По делу не оспаривалось, что законной целью этого вмешательства было защитить нравственность и (или) права других лиц. Что же касается вопроса о пропорциональности вмешательства, следует отметить: тот факт, что распространение образов, о которых идет речь по делу, может быть вполне законным в других государствах, таких как Соединенные Штаты, еще не означает, что, запрещая распространение таких образов в пределах своей территории, государство-ответчик вышло за рамки отведенного ему усмотрения. Аналогичным образом, тот факт, что имелись другие средства оградить пользователей Интернетом от вреда, наносимого таким материалом (такие как пакет программного обеспечения, обеспечивающего родительский контроль за доступом детей в Интернет, делающего доступ к определенным сайтам запрещенным для детей и требующего от провайдеров услуг Интернета блокировать доступ к таким сайтам), не превращало обращение властей к уголовному преследованию непропорциональной мерой, в особенности, когда другие меры не проявили свою бoльшую эффективность.

Что касается дополнительных аргументов заявителя относительно того, что захождение на сайты редко бывает чистой случайностью, и обычно пользователь Интернетом должен специально искать интересующий его сайт, то следует заметить: веб-страница, в связи с которой заявитель был осужден, была свободно доступна любому, кто перемещается в сети, и могла быть найдена молодыми людьми, которых национальные власти пытаются оградить от подобного рода непристойных материалов. Заявитель мог бы избежать вреда, если принял бы меры к тому, чтобы ни одна из фотографий, о которых идет речь по делу, не была бы размещена на бесплатной странице предварительного просмотра.

В заключение Европейский Суд отмечает, что осуждение заявителя в уголовном порядке может считаться необходимой мерой в демократическом обществе, осуществленной в интересах защиты нравственности и (или) прав других лиц. Продолжительность назначенного срока наказания также не является непропорциональной.

Жалоба признана явно необоснованной.

Вопрос о соблюдении права человека на свободное выражение мнения

По делу обжалуется судебное постановление о представлении счета по прибыли в связи с публикацией автобиографии, написанной сотрудником Британской разведывательной службы, предположительно, не "предусмотренное законом". Жалоба признана неприемлемой.

Блейк против Соединенного Королевства
[Blake v. United Kingdom] (N 68890/01)

Решение от 25 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте пункта 1 Статьи 6 Конвенции.)

Вопрос о соблюдении права человека на свободное выражение мнения

По делу обжалуется норма общего права, позволяющая повторно предъявлять иск в суд по поводу клеветнической статьи всякий раз, когда заинтересованный пользователь получает доступ к этой статье в Интернете. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Компания "Таймс Ньюспейперс Лтд." (N 1) против Соединенного Королевства
[Times Newspapers Ltd. (N 1) v. United Kingdom] (N 23676/03)

[Решение о коммуницировании жалобы вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель, который является владельцем и издателем газеты, опубликовал две статьи в своих газетах и на своем веб-сайте, утверждавшие, что в отношении г-на Лучанского, российского предпринимателя, проводилось расследование по факту отмывания денег. Г-н Лучанский подал в суд иски о клевете по одному в отношении каждой статьи. Заявитель согласился, что статьи были клеветническими, но в качестве обстоятельства, освобождающего от ответственности, сослался на свой условный иммунитет от преследования* (* В английском праве абсолютным иммунитетом от судебного преследования за клевету - в случае заявления соответствующего иска - пользуются члены парламента, судьи и ряд других лиц государственного значения, тогда как на средства массовой информации и ряд оговоренных в законе институтов распространяется условный или ограниченный иммунитет, означающий, что они не подлежат ответственности за распространение предположительно клеветнических сведений, коль скоро они действуют в порядке добросовестного информирования общества и в отсутствие "наличного злого умысла" [actual malice] (прим. перев.).), утверждая при этом, что выдвинутые им обвинения были такого рода и такой степени серьезности, что он был обязан опубликовать их, а общество имело соответствующее право знать о содержании этих обвинений. Этот довод как защита по делу был отвергнут Высоким судом.

Что же касается иска, касающегося продолжающегося воспроизведения статей на веб-сайте заявителя, то заявитель утверждал, что с точки зрения права иск можно предъявить в связи с размещенной в Интернете газетной статьей только тогда, когда статья впервые размещается в Интернете, и что в силу этого иск в отношении повторного размещения статьи не должен рассматриваться. Высокий суд отверг такой подход, основываясь, в частности, на прецеденте, установленном в решении по делу "Герцог Брунсвикский против Хармера" [Duke of Brunswick v. Harmer]* (* Постановление по данному делу было вынесено Отделением королевской скамьи Высокого суда Англии в 1849 году (прим. перев.).), в которым изложена норма общего права, что каждая публикация клеветнического материала дает основания для предъявления отдельного иска.

Заявитель обжаловал решение Высокого суда и указал, что в результате действия этой нормы газетам, которые имеют свои архивы в Интернете, могут предъявляться иски о клевете годами и даже десятилетиями после опубликования первоначального печатного экземпляра материала и размещения его электронного варианта в Интернете. Заявитель указал, что это неизбежно будет иметь замораживающий эффект в отношении готовности газет содержать архив своих публикаций в Интернете и тем самым ограничит их свободу выражения мнения. Апелляционный суд отклонил жалобу, установив, что норма, установленная в решении по делу "Герцог Брунсвикский против Хармера", не налагает ограничение на содержание архивов, которое приравнивалось бы к непропорциональному ограничению свобода выражения мнения. Заявитель жалуется в Европейский Суд на то, что норма, позволяющая предъявлять в суд повторный иск о клевете всякий раз, когда заинтересованный пользователь получает доступ к этой статье в Интернете, нарушает его права, предусмотренные Статьей 10 Конвенции.

Процессуальное действие

Жалоба коммуницирована государству-ответчику в отношении Статьи 10 Конвенции.

По жалобе о нарушении Статьи 11 Конвенции

Вопрос о соблюдении права человека на свободу объединения с другими

По делу обжалуется тот факт, что местные власти подстрекали к демонстрациям против политической партии, выступающей в защиту национального меньшинства, а представители местных властей участвовали в них притом, что полиция проявляла пассивность в отношении инцидентов, связанных с этими демонстрациями. По делу допущено нарушение требований Статьи 11 Конвенции.

Политическая партия "Уранио Токсо" и другие заявители против Греции
[Ouranio Toxo and оthers v. Greece] (N 74989/01)

Постановление от 20 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

Заявителями по делу выступают политическая партия "Уранио Токсо" [Ouranio Toxo], основанная в 1994 году, и два члена ее политического секретариата. В провозглашенные цели деятельности этой партии входит защита прав македонского этнического меньшинства, проживающего на территории Греции, и партия регулярно принимала участие в выборах, начиная с 1994 года. В сентябре 1995 года партия организовала свою штаб-квартиру в г. Флорине. На балконе здания штаб-квартиры была прикреплена вывеска с названием партии на двух языках, на которых говорят жители данного региона Греции - греческом и македонском. Надпись на вывеске включала слово "vino-zito", начертанное буквами "славянского алфавита". На македонском языке это слово обозначает "радуга", но оно также является кличем сил, которые пытались захватить город Флорину во время гражданской войны в Македонии.

12 сентября 1995 г. священнослужители церкви в г. Флорине опубликовали заявление, призывающее население присоединиться к "демонстрации протеста против врагов Греции, которые умышленно выставляют вывески с антигреческими надписями". На следующий день городской совет опубликовал в местной прессе принятое им постановление об организации акций протеста против заявителей, а прокуратура распорядилась, чтобы вывеска была снята на том основании, что включение в нее начертания названия партии на македонском языке могло посеять раздоры среди местного населения.

13 сентября 1995 года сотрудники полиции сняли вывеску, не предоставив при этом никаких объяснений по этому поводу заявителям, которые приступили к прикреплению ее замены. Вечером того дня, по утверждению заявителей, толпа, собравшаяся напротив здания штаб-квартиры партии, подвергла их оскорблениям и угрозам; в толпе заявители, судя по всему, узнали мэра города и членов городского совета. Примерно в 1 час 30 минут несколько человек напали на здание штаб-квартиры партии, вошли внутрь и напали на тех, кто был внутри здания, требуя, чтобы они отдали бы нападавшим вывеску, что заявители и сделали. Примерно в 4 часа последовало второе нападение, в ходе которого оборудование и мебель штаб-квартиры были выброшены из окна и подожжены. Заявители утверждают, что пока все эти события развивались, они позвонили в полицейский участок, расположенный, примерно, в 500 метрах от здания штаб-квартиры партии, но им сказали, что в тот момент не было сотрудников полиции, которых можно было бы направить на место инцидента. Прокуратура не предприняла никаких мер против нападавших.

В отношении индивидуальных заявителей властями было возбуждено уголовное дело по обвинению в разжигании межэтнической розни, но они были в итоге оправданы. Они подали заявление о совершении преступления в отношении лиц, ответственных за инцидент, и подали ходатайство об участии в деле в качестве гражданских истцов, однако эти действия успеха не возымели.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований Статьи 11 Конвенции. Полицейские сняли вывеску, на которой воспроизводилось название партии на македонском языке. Политическая партия "Уранио Токсо" является законно учрежденной партией, одной из целей которой является защита прав македонского этнического меньшинства, проживающего на территории Греции. Прикрепление вывески с названием партии на македонском языке на фронтоне здания штаб-квартиры партии нельзя считать заслуживающим порицания или актом, самим по себе образующим наличную и непосредственную угрозу общественному порядку. Использование термина "vino-zito", правда, вызвало враждебную реакцию среди местного населения, так как допускающий двоякое толкование подтекст термина мог оскорбить политические или патриотические взгляды большинства населения г. Флорины. Тем не менее риск вызвать напряженность в местном обществе использованием политических терминов на публике сам по себе не является фактором, в достаточной мере оправдывающим вмешательство в осуществление права на свободу объединения граждан.

Что касается действий властей, то следует заметить: за два дня до инцидентов городской совет недвусмысленно подстрекал городское население собраться на акцию протеста против заявителей, и некоторые члены городского совета сами приняли участие в этих акциях. Городской совет тем самым посредством своих действий способствовал возбуждению враждебных чувств против заявителей среди части населения города. Роль властей государства состоит в том, чтобы охранять и развивать ценности, неотъемлемые для демократического общества, такие как политический плюрализм, терпимость и социальная сплоченность. В поддержание этих ценностей местным властям пристало бы занять позицию в духе примирения, а не раздувать конфронтационные настроения.

Что касается действий полиции, то следует заметить: полиция могла разумно предвидеть опасность того, что напряженность перерастет в акты насилия и прямые нарушения свободы объединения граждан. Государству поэтому надлежало принять соответствующие меры для предупреждения или хотя бы для сдерживания актов насилия. Однако этого сделано не было. Несмотря на то что заявители звонили неоднократно в полицию, участок которой был расположен неподалеку от штаб-квартиры партии, полиция не вмешалась в ситуацию в ночь нападения, предположительно, ввиду отсутствия сотрудников. Более того, прокуратура не сочла необходимым начать расследование по фактам нападения сразу после инцидентов для установления виновных. Расследование было начато только один раз - когда заявители обратились с заявлением о преступлении.

По делам о вмешательстве в осуществление права на свободу объединения граждан на компетентных властях лежит обязанность принять эффективные меры по расследованию фактов такого вмешательства. Ввиду этих обстоятельств Европейский Суд установил, что как своими действиями, так и своим бездействием греческие власти нарушили требования Статьи 11 Конвенции.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу допущено нарушение требований Статьи 11 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения Статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил заявителям компенсацию за причиненный им моральный вред и вынес решение в их пользу о возмещении судебных издержек и иных расходов, понесенных в связи с судебным разбирательством.

По жалобе о нарушении Статьи 13 Конвенции

Вопрос об эффективном внутригосударственном средстве правовой защиты

По делу ставится вопрос, может ли законодательство страны адекватно гарантировать право заявителя на судебное разбирательство его дела в разумный срок. По делу допущено нарушение требований Статьи 13 Конвенции.

Лукенда против Словении
[Lukenda v. Slovenia] (N 23032/02)

Постановление от 6 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

(См. ниже изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте Статьи 46 Конвенции.)

По жалобе о нарушении Статьи 14 Конвенции

Вопрос о соблюдении запрета на дискриминацию (в контексте Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции)

По делу обжалуется отказ судебных инстанций Турции признать права собственности граждан Греции, которые получили в наследство недвижимое имущество в Турции; отказ вызван тем, что Греция не соблюдает принцип взаимности в такого рода вопросах. Жалоба признана приемлемой.

Апостолиди и другие заявители против Турции
[Apostolidi and оthers v. Turkey] (N 77132/01

Решение от 4 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

В 1990 году основной суд Стамбула* (* Основной суд (аслие) - название суда первой инстанции, действующего в центрах вилайетов и в крупных городах в Турции; такие суды подразделяются на несколько видов в зависимости от предметной подсудности (прим. перев.).) установил, что заявители, граждане Греции, являются наследниками скончавшегося гражданина Турции и предоставил им правовой титул на собственность. Впоследствии третья сторона заявила о своем родстве со скончавшимся и праве на наследство. В 1995 году министерство финансов обратилось в суд с заявлением об отмене правового титула заявителей на собственность по наследству и назначении третьей стороны единственным наследником. В 1997 году суд удовлетворил заявление министерства финансов на том основании, что по греческим законам гражданам Турции запрещалось приобретать недвижимое имущество на большой части территории Греции без предварительного разрешения властей, что на практике использовалось как средство ограничения права на приобретение недвижимой собственности турецкими гражданами. Суд установил, что положение о взаимности, содержащееся в статье 35 Кодекса Турции о праве собственности на землю [the Turkish Land Ownership Code], не применяется между Грецией и Турцией, и что соответственно, заявители, являвшиеся гражданами Греции, не могли претендовать на наследование недвижимой собственности, расположенной на территории Турции. В 1998 году Высший кассационный суд Турции* (* В Турции Высший кассационный суд (Яргытай) возглавляет систему судов общей юрисдикции и, по сути, является верховным судом страны (прим. перев.).) отменил решение суда первой инстанции, постановив, что нижестоящему суду надлежало установить национальность третьей стороны, родство которой со скончавшимся наследодателем было установлено. В 2000 году основной суд пришел к заключению, что данное лицо является гражданином Турции и было единственным наследником собственности, фигурировавшей по делу. 3 июля 2001 года Высший кассационный суд оставил это решение в силе.

Решение

Жалоба признана приемлемой, что касается Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, взятой отдельно и в увязке со Статьей 14 Конвенции, по пункту жалобы заявителей, касающемуся вмешательства государства - на основании их гражданства - в осуществление ими права на беспрепятственное пользование своим имуществом.

Решение

Жалоба признана приемлемой, что касается Статьи 6 Конвенции, по пункту жалобы заявителей, касающемуся нарушения их права на справедливое судебное разбирательство ввиду толкования турецкими судами положения о взаимности, содержащегося в статье 35 Кодекса Турции о праве собственности на землю.

Решение

Жалоба признана приемлемой, что касается Статьи 6 Конвенции (по вопросу о разумности срока производства по делу).

По жалобе о нарушении Статьи 34 Конвенции

Вопрос о соблюдении обязательства государства не препятствовать осуществлению права на подачу жалобы в Европейский Суд

По делу обжалуются предположительные преграды, чинимые властями заявителям в их переписке с Европейским Судом. По делу требования Статьи 34 Конвенции нарушены не были.

Могош против Румынии
[Mogos v. Romania] (N 20420/02)

Постановление от 13 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

(См. выше.)

По вопросу о применении Статьи 35 Конвенции

По вопросу о применении пункта 1 Статьи 35 Конвенции

Вопрос об исчерпанности внутригосударственных средств правовой защиты

Вопрос о неисчерпании заявителями внутригосударственных средств правовой защиты в отношении их жалоб на нарушения требований Конвенции. Европейский Суд поддержал предварительные возражения государства-ответчика.

Сиддик Аслан и другие заявители против Турции
[Siddik Aslan and оthers v. Turkey] (N 75307/01)

Постановление от 18 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Обстоятельства дела

12 сентября 2001 года родственники заявителей были убиты в столкновении с сотрудниками жандармерии. После этого заявители обратились к властям с просьбой провести расследование инцидента, установить личности виновных и провести официальное опознание трупов погибших и произвести судебно-медицинское вскрытие трупов. Согласно информации, представленной государством-ответчиком, после столкновения был произведен широкий поиск трупов погибших в соответствующем районе, который представляет собой очень гористую местность. Однако трупы родственников заявителей обнаружены не были, и государство-ответчик предположило, что они разложились или были унесены террористами.

В нескольких документах, составленных жандармерией в ходе официального расследования, производившегося прокуратурой, описываются безуспешные попытки властей отыскать трупы и военное снаряжение. Заявители утверждают, что их родственники были противозаконно убиты силами безопасности, и что власти не провели надлежащее расследование обстоятельств убийств.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований пункта 1 Статьи 35 Конвенции. Вопрос о предварительном возражении государства-ответчика (по поводу неисчерпания заявителями всех внутригосударственных средств правовой защиты): хотя Европейский Суд первоначально счел, что рассмотрение возражения государства-ответчика надлежит объединить с рассмотрением жалобы по существу, ввиду новой информации, доведенной до сведения Суда, он посчитал уместным уже на этой стадии рассмотреть вопрос, могло ли уголовное расследование рассматриваться как эффективное. Похоже, что спустя шесть или семь дней после убийства их родственников заявители отправились в ту местность, где были убиты их родственники и похоронили их тела. Они не разгласили эту информацию из-за своих опасений. Тем не менее Европейский Суд не был убежден относительно обоснованности опасений заявителей, из-за которых они, предположительно, ни с кем не поделились этой информацией. Европейский Суд находит, что национальные власти предприняли все доступные им меры по розыску трупов в пределах имевшейся у властей на этот счет информации. Усилия властей, однако, серьезно препятствовали действия заявителей. В свете вышеуказанного Европейский Суд приходит к выводу о том, что нельзя утверждать, что национальные власти оставались пассивными перед лицом утверждений, предложенных их вниманию заявителями. Таким образом, власти нельзя попрекнуть за то, что они не нашли трупы. Поскольку информация относительно захоронения трупов была лишь недавно оглашена заявителями, у национальных властей все еще не было возможности идентифицировать трупы и выяснить подлинные факты, касающиеся смерти родственников заявителей.

Постановление

Европейский Суд поддержал предварительные возражения государства-ответчика (принято единогласно).

Вопрос об эффективном внутригосударственном средстве правовой защиты (государство-ответчик - Италия)

Вопрос об эффективности средства правовой защиты, предоставляемого Законом Пинто, в отношении процедуры банкротства. Европейский Суд отклонил предварительные возражения государства-ответчика.

Сгаттони против Италии
[Sgattoni v. Italy] (N 77132/01)

Постановление от 6 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель был директором компании, которую объявили банкротом в 1991 году. В январе 2001 года он был назначен ликвидатором компании. В марте того же года компания судом была вновь объявлена банкротом. Компания обжаловала это решение суда, и в мае 2005 года производство по жалобе все еще продолжалось. В апреле 2002 года заявитель обратился в суд с жалобой на основании закона Пинто* (* В 2001 г. в Италии был принят так называемый закон Пинто (Закон N 89 от 24 марта 2001 г.), названный по имени предложившего его сенатора. Этот закон предусматривает ряд мер и установление процессуальных сроков производства по делу, позволяющих ускорить прохождение дела по судебным инстанциям (прим. перев.).). Жалоба была отклонена на том основании, что продолжительность производства по делу о банкротстве не была непомерно длительной.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований пункта 1 Статьи 35 Конвенции. В вопросах банкротства средство правовой защиты, доступное по закону Пинто, может считаться эффективным средством для целей применения пункта 1 Статьи 35 Конвенции только в тех случаях, когда жалоба подана в итальянские суды после 14 июля 1993 г. Поскольку заявитель подал свою жалобу до этой даты, то Европейский Суд отклонил возражения государства-ответчика на жалобу относительно того, что заявитель не исчерпал все доступные внутригосударственные средства правовой защиты.

По поводу соблюдения требований Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. По данному пункту жалоба заявителя приемлема только, что касается периода времени после 29 января 2001 г., когда заявитель был назначен ликвидатором компании. Продолжительность производства по делу о банкротстве (примерно четыре года и три месяца) не нарушила справедливый баланс, который надлежало соблюсти между всеобщим интересом - гарантированными выплатами кредиторам компании, - и интересом компании в гарантировании ей беспрепятственного пользования своим имуществом.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу требования пункта 1 Статьи 35 Конвенции нарушены не были (принято единогласно).

Вопрос об эффективном внутригосударственном средстве правовой защиты (государство-ответчик - Украина)

Вопрос о том, что подача кассационных жалоб по арбитражным спорам считается эффективным средством правовой защиты. Жалоба признана неприемлемой.

Компания "Голуб" против Украины
[MPP Golub v. Ukraine] (N 6778/05)

Решение от 18 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте пункта 1 Статьи 6 Конвенции в связи с вопросом о соблюдении права на доступ к правосудию.)

По вопросу о применении Статьи 37 Конвенции

Заключение мирового соглашения

По делу заявлены правопритязания на компенсационные земли, которые должны быть предоставлены государством взамен земель, вынужденно оставленных владельцем в результате пересмотра границ между государствами после II мировой войны. По делу заключено мировое соглашение (государством-ответчиком приняты меры общего и индивидуального характера после установления Европейским Судом факта нарушения требований Конвенции, являющегося следствием системной проблемы внутри государства).

Брониовский против Польши
[Broniowski v. Poland] (N 31443/96)

Постановление от 28 сентября 2005 г. [вынесено Большой Палатой]

(См. ниже изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.)

По вопросу о применении Статьи 46 Конвенции

Вопрос об исполнении постановления Европейского Суда

Государству-ответчику предложено дополнить имеющийся в его правовой системе набор средств правовой защиты для обеспечения эффективного возмещения вреда в случаях нарушения права на справедливое судебное разбирательство.

Лукенда против Словении
[Lukenda v. Slovenia] (N 23032/02)

Постановление от 6 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель получил на работе травму, и ему было назначено пособие по нетрудоспособности. В 1998 году он обратился в суд с иском об увеличении размера выплачиваемому ему пособия по нетрудоспособности. В 2002 году суд первой инстанции вынес решение, частично удовлетворив исковые требования заявителя. Жалоба заявителя на это решение была удовлетворена, и производство по делу завершилось в 2004 году вынесением другого решения вышестоящим судом, которым был увеличен размер выплачиваемому заявителю пособия по нетрудоспособности.

Вопросы права

Вопрос о предварительном возражении государства-ответчика (по поводу неисчерпания заявителями всех внутригосударственных средств правовой защиты). Европейскому Суду не было продемонстрировано, что внутригосударственные средства правовой защиты, на которые ссылалось государство-ответчик: обращение с жалобой в административный суд, подача гражданского иска с требованием выплаты ущерба, обращение с ходатайством в вышестоящие инстанции о приведении в действие надзорных полномочий и (или) обращение с жалобой в Конституционный суд, взятые порознь или в своей совокупности, - являются эффективными. Кроме того, в Словении, если гражданин сначала возбуждает производство в административных судах, а затем требуется подать деликтный иск, то это обязывает его вести два производства в разных судах, а совокупная продолжительность двух производств была, возможно, чрезмерной. Коротко говоря, требовать от заявителя исчерпать оба средства правовой защиты означало бы возлагать на него неразумно тяжкое бремя (предварительное возражение государства-ответчика отклонено).

По поводу соблюдения требований пункта 1 Статьи 6 Конвенции, что касается вопроса о разумном сроке производства по делу. Общая продолжительность производства по делу заявителя составила пять лет и три месяца. Хотя для разрешения дела требовалось назначение медицинской экспертизы, такая экспертиза ни процессуально, ни фактически не была исключительно сложной. Кроме того, нет доказательств, свидетельствующих о том, что продолжительность производства по делу значительно затягивалась из-за действий заявителя. Следовательно, общая продолжительность производства по делу была чрезмерной, в частности, это относится к длительности производства по делу в суде первой инстанции, которая превысила четыре года.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу допущено нарушение требований пункта 1 Статьи 6 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований Статьи 13 Конвенции. Государство-ответчик не доказало эффективность внутригосударственных средств правовой защиты, взятых порознь или в своей совокупности. См. выше соображения в связи с отклонением предварительного возражения государства-ответчика.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу допущено нарушение требований Статьи 13 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований Статьи 46 Конвенции. Как следует из самой свежей судебной статистики, опубликованной министерством юстиции государства-ответчика, совершенно очевидно, что чрезмерная продолжительность производства по делам в суде является серьезной проблемой в Словении. Нарушение права заявителя на судебное разбирательство его дела в разумный срок не является отдельным случаем, но, скорее, системной проблемой, порожденной неадекватным законодательством и неэффективностью процесса отправления правосудия. В соответствии со Статьей 46 Конвенции на государстве лежит правовая обязанность не просто выплатить жертве нарушения Конвенции суммы, присужденные в порядке назначения справедливой компенсации, но также избрать - под надзором Комитета Министров Совета Европы - меры общего и (или) частного характера, которые надлежит реализовать в правовой системе этого государства с тем, чтобы положить конец нарушению, установленному Европейским Судом, и загладить в максимальной степени причиненный нарушением вред. В заключение Европейский Суд отмечает, что Суд выявил некоторые слабости средств правовой защиты, гарантируемых государством-ответчиком, при этом признав, что в последнее время наблюдаются определенные обнадеживающие сдвиги к лучшему. Следовательно, для того, чтобы в будущем предотвратить нарушения права на судебное разбирательство дела в разумный срок, Европейский Суд предлагает государству-ответчику дополнить имеющийся в его правовой системе набор средств правовой защиты для обеспечения эффективного возмещения вреда в случаях нарушения этого права.

N.B. Обязанность государства-ответчика гарантировать - посредством надлежащих правовых мер и административной практики - право на судебное разбирательство дела в разумный срок упомянута также в резолютивной части данного Постановления (принято шестью голосами "за" и одним голосом "против").

По жалобам о нарушениях Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции

Вопрос о наличии имущества, право на беспрепятственное пользование которым не может быть нарушено

По делу обжалуется ситуация, при которой требования заявителя о выплате компенсации за причиненный ему вред, обоснованные существующим прецедентным правом, на выплату которой он мог законно рассчитывать, стали недействительными ввиду принятия нового законодательного акта. Положения Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции по делу применимы.

Морис против Франции
[Maurice v. France] (N 11810/03)

Постановление от 6 октября 2005 г. [вынесено Большой Палатой]

(См. ниже.)

Вопрос о наличии имущества, право на беспрепятственное пользование которым не может быть нарушено

По делу обжалуется отказ национальных судебных инстанций вынести решение о регистрации коммерческого торгового знака, мотивированный положениями международного договора, который вступил в силу после того, как было подано ходатайство о регистрации. По делу требования Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции нарушены не были.

Компания "Анхойзер-Буш Инк." против Португалии
[Anheuser-Busch Inc. v. Portugal] (N 73049/01)

Постановление от 11 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Обстоятельства дела

Компания-заявитель производит пиво и реализует его с торговым знаком "Будвайзер" ["Budweiser"] в ряде стран по всему миру. В 1981 году компания-заявитель обратилась в Португальский Национальный институт промышленной собственности с заявлением о регистрации наименования "Будвайзер" как торгового знака. Национальный институт зарегистрировал этот торговый знак в 1995 году, после того, как по заявлению компании был издан судебный приказ, отменяющий ранее произведенную регистрацию торгового знака "Будвайзер биер" ["Budweiser Bier"] чешской компанией как обозначение происхождения товара. Однако чешская компания обжаловала этот приказ, и Апелляционный суд г. Лиссабона, действовавший на основании "Соглашения 1986 года" - двухстороннего договора между Португалией и Чехословакией, вступившего в силу в 1987 году, который предусматривал правовую охрану зарегистрированных обозначений происхождения товара, - вынес постановление о том, чтобы регистрация торгового знака "Будвайзер" компанией-заявителем была объявлена недействительной. Компания-заявитель обратилась с жалобой на это решение в Верховный суд Португалии, но ее жалоба была отклонена.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Вопросы охраны интеллектуальной собственности, несомненно, находятся под охраной положений Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции; однако в данном деле главный вопрос состоит в том, чтобы установить точно, когда право на охрану торгового знака стало "имуществом" в значении положений Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Правовая позиция хозяйствующего субъекта, обращающегося за регистрацией торгового знака, бесспорно, связана с определенными экономическими интересами, и широкое знание потребителями торгового наименования "Будвайзер" придает ему вне всяких сомнений экономическую ценность. У компании-заявителя тем самым имеется материальный интерес, который может находиться под определенной правовой охраной, но не является в достаточной степени сильным, чтобы его можно было бы приравнять к "законному ожиданию" владения "имуществом", на которое должна распространяться охрана Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Компания-заявитель не могла быть уверенной в том, что она является владельцем торгового знака "Будвайзер", пока он не был окончательно зарегистрирован на ее имя, поскольку чешская компания обжаловала право компании-заявителя на использование данного торгового знака с момента подачи заявления о его регистрации. Торговый знак не приравнивается к "имуществу" в значении положений Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, пока он окончательно не зарегистрирован в соответствии с правилами, действующими в соответствующем государстве. У компании-заявителя, таким образом, не было "имущества", когда вступило в силу "Соглашение 1986 года", и порядок применения этого договора португальскими судами не означал вмешательство в ее права. Соответственно, Статья 1 Протокола N 1 к Конвенции в данном деле не применима и не могла быть поэтому нарушена.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу требования Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции нарушены не были (принято пятью голосами "за" и двумя голосами "против").

Вопрос о соблюдении права человека на беспрепятственное пользование своим имуществом

По делу заявлены правопритязания на компенсационные земли, которые должны быть предоставлены государством взамен земель, вынужденно оставленных владельцем в результате пересмотра границ между государствами после II мировой войны. По делу заключено мировое соглашение (государством-ответчиком приняты меры общего и индивидуального характера после установления Европейским Судом факта нарушения требований Конвенции, являющегося следствием системной проблемы внутри государства).

Брониовский против Польши
[Broniowski v. Poland] (N 31443/96)

Постановление от 28 сентября 2005 г. [вынесено Большой Палатой]

Обстоятельства дела

После Второй мировой войны польское государство приняло на себя обязательство предоставить компенсацию лицам, которые были "репатриированы" с так называемых территорий, расположенных за рекой Буг, которые более не являлись частью Польши; компенсация предлагалась за собственность, которую эти лица были вынуждены оставить по прежнему месту проживания на тех территориях. Такие лица имели право вычесть стоимость оставленной ими собственности из стоимости недвижимого имущества, приобретаемого ими у государства, или из сумм платежа за "пожизненное пользование" государственной земельной собственностью. Оценочно количество лиц, которые могли претендовать на такие льготы, составляло добрых несколько десятков тысяч.

В 1968 году мать заявителя получила в наследство земельный участок от его бабушки, которая при репатриации бросила свой дом и земельный участок. Впоследствии матери заявителя было предоставлено право на "пожизненное пользование" участком принадлежавшей государству земли с выплатой ежегодного налога на пользование землей в размере 392 злотых. В целях предоставления государством компенсации стоимость оставленного имущества была установлена в 532 260 злотых, и эта сумма засчитывалась при назначении общей суммы платежей за "пожизненное пользование" землей (38 808 злотых).

После того, как заявитель получил в наследство земельный участок, принадлежавший его матери, он обратился к властям с требованием о предоставлении ему оставшейся части причитавшейся ему суммы компенсации. Его поставили в известность о том, что на основании Закона "О местном самоуправлении" [the Local Self-Government Act], принятого в 1990 году, большинство государственных земель было передано в распоряжение местных органов власти, что делало невозможным удовлетворение его требования. В 1994 году Высший административный суд отклонил жалобу заявителя, указавшего на бездействие со стороны государства в том, что оно не приняло законодательство для рассмотрения подобного рода правопритязаний.

В период между 1993 и 2001 годами в Польше было принято несколько законодательных актов, которые дополнительно сократили уже ограниченный к тому моменту перечень объектов государственной собственности, предназначенной для предоставления компенсации некогда репатриированным лицам.

В декабре 2002 года Конституционный суд Польши объявил противоречащими Конституции страны различные нормы законодательства, ограничивающие возможность реализации права некогда репатриированных лиц на получение компенсации за оставленную ими собственность. Суд счел, что, исключая конкретные категории земель из перечня объектов государственной собственности, предназначенной для предоставления компенсации, законодательство сделало "право на взыскание долга" иллюзорным. На практике заявители правопритязаний по такого рода делам вынуждены были принимать участие в аукционах по распродаже государственной земельной собственности, и их при этом часто отстраняли от участия в аукционах в результате возложения дополнительных условий. Кроме того, после принятия Конституционным судом упомянутого решения государственные ведомства сельскохозяйственных земель и земель, принадлежащих вооруженным силам, приостановили проведение аукционов в ожидании принятия нового законодательства. Впоследствии закон, принятый в декабре 2003 года, установил, что в отношении лиц, которые подобно заявителю уже получили некую компенсационную собственность в соответствии с ранее принятыми законами, долговые обязательства государства считаются погашенными. Заявителям правопритязаний, которые не получили какую-либо компенсацию такого рода, была предоставлена компенсация в размере 15 процентов от причитающейся им изначально компенсации при условии, что общая сумма компенсации не будет превышать 50 тысяч злотых.

22 июня 2004 года Большая Палата вынесла свое Постановление по данному делу, установив, что: по делу было допущено нарушение требований Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции (что касается защиты собственности); нарушение было порождено системной проблемой, связанной с дисфункцией польского законодательства и практикой, которые являются следствием того, что государство не создало эффективный механизм реализации права заявителей правопритязаний, связанных с репатриаций с "территорий, расположенных за рекой Буг", на "взыскание долга"; Польше надлежит - посредством надлежащих правовых мер и административной практики - обеспечить реализацию права собственности, о котором идет речь по делу, в отношении оставшихся заявителей правопритязаний или обеспечить их взамен эквивалентной компенсацией. Европейский Суд отложил тогда на более поздний срок рассмотрение вопроса о присуждении справедливой компенсации за причиненный заявителю материальный ущерб и моральный вред.

В декабре 2004 года Конституционный суд признал неконституционными определенные положения Закона 2003 года, включая статью, устанавливающую 15-процентный потолок суммы компенсации и в размере 50 тысяч злотых, и статью, исключающую из сферы действия компенсационной схемы в соответствии с этим законом любое лицо, которое, подобно заявителю, получило хотя бы какую-то компенсацию в соответствии с прежними законами.

В марте 2005 года государство-ответчик обратилось к Секретарю-Канцлеру Европейского Суда с просьбой об оказании содействия в переговорах между сторонами, направленных на заключение мирового соглашения по делу. Мировое соглашение было достигнуто в сентябре 2005 года; согласно его условиям заявителю должно было быть выплачено 213 тысяч злотых (приблизительно, 54 300 евро) за причиненный ему материальный ущерб и моральный вред и некая сумма в возмещение судебных расходов и иных издержек, связанных с производством по делу. Власти Польши - которые в июле 2005 года приняли новый закон, устанавливающий 20-процентный потолок от первоначальной стоимости на размер компенсации за собственность, оставленную за рекой Буг, - кроме того, обязались:

- воплотить в жизнь, как можно скорее, все необходимые меры в плане законодательства и правоприменительной практики с тем, чтобы гарантировать осуществление права собственности в отношении оставшихся заявителей правопритязаний, связанных с репатриаций с "территорий, расположенных за рекой Буг", или обеспечить их взамен эквивалентной компенсацией;

- активизировать свои усилия с тем, чтобы сделать эффективным новое законодательство, связанное с выплатой компенсаций заявителям правопритязаний, имеющих отношение к репатриации с "территорий, расположенных за рекой Буг", и усовершенствовать практическое функционирование механизма, предназначенного для обеспечения этих заявителей компенсациями;

- гарантировать, что соответствующие государственные органы не будут чинить препятствия этим заявителям правопритязаний в реализации их "права на взыскание долга";

- предоставить оставшимся заявителям правопритязаний, связанных с репатриаций с "территорий, расположенных за рекой Буг", какую-то форму возмещения за любой материальный ущерб или моральный вред, причиненный им дефектным функционированием законодательной схемы выплат компенсаций.

Вопросы права

По поводу смысла "процедуры пилотного постановления". Мировое соглашение было заключено после того, как Европейский Суд вынес свое "пилотное постановление", которое в данном случае имело целью содействовать наиболее быстрому и эффективному разрешению проблемы дисфункции, затрагивающую защиту права собственности в национальной правовой системе. После установления нарушения Европейский Суд также приостановил рассмотрение жалоб, основывающихся на одной и той же общей причине, "в ожидании реализации соответствующих мер общего характера". В контексте мирового соглашения, достигнутого после вынесения пилотного постановления по существу дела, идея "соблюдения прав человека, признанных в Конвенции и Протоколах к ней", неизбежно распространялась за рамки интересов индивидуального заявителя и требовала, чтобы Европейский Суд рассмотрел бы дело также с точки зрения необходимости принятия "соответствующих мер общего характера". Ввиду системного или структурного характера недостатков, лежащих в основе факта нарушения прав, установленного пилотным постановлением, явно было желательным для эффективного функционирования правозащитной системы, созданной на основе Конвенции, чтобы частное и общее исправления недостатков осуществлялись бы совместно. Определяя, может ли Европейский Суд исключить данную жалобу из его списка подлежащих рассмотрению дел на том основании, что спор был разрешен, и что соблюдение прав человека, гарантированных Конвенцией и Протоколами к ней, не требует ее дальнейшего рассмотрения, Европейскому Суду вполне пристало изучить не только личную ситуацию заявителя, но также и меры государства, направленные на устранение главного общего дефекта польской правовой системы, определенного в основном постановлении как источник установленного нарушения Конвенции.

По поводу условий мирового соглашения, определенных сторонами. Мировое соглашение, заключенное между г-ном Брониовским и правительством Польши, касалось как общих, так и частных аспектов установления факта нарушения требования Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции в основном постановлении. Стороны признали смысл - для целей их мирового соглашения - основного постановления по делу как пилотного постановления.

По поводу мер общего характера. До заключения мирового соглашения по делу в Польше были приняты Закон от 8 июля 2005 г. с целью учесть выводы, содержащиеся в основном постановлении Европейского Суда, и Постановление Конституционного суда Польши от 15 декабря 2004 г. Закон от 8 июля 2005 г. и обязательства государства-ответчика, принятые им на себя в его заявлении в связи с мировым соглашением, явно имели целью ликвидировать практические и юридические препятствия к осуществлению "права на взыскание долга" заявителями правопритязаний, связанных с репатриаций с "территорий, расположенных за рекой Буг". Это заявление, что касается мер общего характера, относится как к будущему функционированию законодательной схемы выплат компенсаций, связанных с оставленными землями, так и к возмещению за любой прошлый ущерб, причиненный заявителям правопритязаний в результате предшествующего дефектного функционирования этой схемы.

В частности, государство-ответчик ссылалось на конкретные средства гражданско-правовой защиты в связи с предоставлением возможности оставшимся заявителям правопритязаний, связанных с репатриаций с "территорий, расположенных за рекой Буг", добиваться в судебном порядке выплаты компенсации за любой материальный ущерб и (или) моральный вред, причиненный им системной ситуацией, которую Европейский Суд в основном постановлении по делу счел нарушающей требования Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, и тем самым требовать выплаты возмещения в том порядке, который был бы возможен в соответствии со Статьей 41 Конвенции, если Европейский Суд рассматривал бы их дела на индивидуальной основе. С другой стороны, подход польского законодательства к решению вопроса о выплате компенсации властями страны за причиненный моральный вред менее ясен. В своем заявлении в связи с мировым соглашением власти Польши указали, что выплата компенсации в натуре за прошлый моральный вред, причиненный заявителям правопритязаний, в частности, за чувство разочарования и неопределенности, уже была предусмотрена на основании Закона от 8 июля 2005 г. Однако государство-ответчик взяло также на себя обязательство не оспаривать то обстоятельство, что статья 448 Гражданского кодекса Польши, взятая в увязке со статьей 23 кодекса, могла бы стать правовой основой исковых требований о выплате компенсации за моральный вред, пожелай любой из заявителей правопритязаний, связанных с репатриаций с "территорий, расположенных за рекой Буг", заявить такие требования в польских судах.

Внеся дополнения в законодательство и сделав свое заявление в связи с заключением мирового соглашения, власти Польши, по мнению Европейского Суда, продемонстрировали свою активную приверженность тому, чтобы предпринять меры, имеющие целью загладить системные дефекты, установленные как Европейским Судом в своем основном постановлении по делу, так и Конституционным судом Польши. Хотя оценка этих мер общего характера и их реализация на практике, что касается надзора за исполнением основного Постановления Европейского Суда, относятся к сфере компетенции Комитета Министров Совета Европы, Европейский Суд во исполнение собственных полномочий принимать решение об исключении жалобы из списка подлежащих рассмотрению дел в соответствии с подпунктом "b" пункта 1 Статьи 37 и Статьи 39 Конвенции не может не полагаться на реальное и обещанное заглаживание вреда государством-ответчиком как на позитивный фактор.

По поводу мер частного характера. Выплата, полагающаяся заявителю по условиям мирового соглашения, обеспечивает его как ускоренным осуществлением его "права на взыскание долга" в соответствии с законодательной схемой удовлетворения правопритязаний, связанных с репатриацией с "территорий, расположенных за рекой Буг", так и компенсацией любого причиненного ему материального ущерба и морального вреда. Кроме того, он вправе в будущем требовать и взыскивать сумму компенсации, превышающую ныне существующий 20 процентный потолок на сумму компенсации, установленный Законом от 8 июля 2005 г., насколько это позволяет польское законодательство; в законодательстве нет никаких преград тому, чтобы в будущем обжаловать этот законодательно установленный потолок на сумму компенсации либо в Конституционном суде Польши, либо, в конечном счете, в Европейском Суде.

Европейский Суд поэтому вполне удовлетворен тем, что мировое соглашение по делу базируется на соблюдении прав человека, гарантированных Конвен-цией и Протоколами к ней (пункт 1 Статьи 37 Конвенции и пункт 3 Правила 62 Регламента Европейского Суда).

Постановление

Европейский Суд исключил жалобу из списка подлежащих рассмотрению дел (принято единогласно).

Вопрос о соблюдении права человека на беспрепятственное пользование своим имуществом

По делу обжалуется ситуация, при которой заявитель, разведенный со своей женой, был временно лишен возможности вернуть себе семейный дом, занятый бывшей женой и их общими детьми. Жалоба признана неприемлемой.

Манчини против Италии
[Mancini v. Italy] (N 41812/04)

Решение от 13 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель и его супруга усыновили троих детей. Когда его супруга обратилась в суд с заявлением о признании раздельного с заявителем жительства на основании постановления суда, они заключили соглашение об условиях своего раздельного проживания. Соглашением предусматривалось, что их несовершеннолетние дети останутся на попечении матери, а право на полное владение их семейным домом перейдет к заявителю при условии выплаты им определенной суммы денег. Пользование домом было временно предоставлено матери до конца 2001 года. Суд утвердил условия данного соглашения и объявил эту чету раздельно проживающей на основании постановления суда. Данный акт суда образовал законный правоустанавливающий документ для перехода права владения домом. Заявитель выплатил оговоренную сумму. Суд затем вынес решение об отложении смены владельца дома до конца учебного года, посчитав необходимым дать возможность детям, - которые и так были крайне огорчены разлучением родителей, - избежать травмирующего их психику выселения из семейного дома. Затем суд предоставил заявителю право вернуть себе свой дом при условии, что он окажет содействие в приискании нового дома. Процедура выселения, начатая судебным исполнителем по ходатайству заявителя, не состоялась, так как матери не было дома. Вновь, принимая во внимание интересы детей, суд затем предоставил матери право на владение. Заявитель успешно обжаловал это решение, но выселение не состоялось, потому что мать объявила, что ей не удалось приискать другой, подходящий для жизни детей дом. По результатам бракоразводного процесса суд выдал матери - как родителю, на попечении которого находятся дети, - срочное временное разрешение на владение семейным домом.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. То обстоятельство, что заявитель не смог какое-то время пользоваться своей собственностью, является вмешательством в осуществление им права на беспрепятственное пользование своим имуществом. Судебные решения, в результате которых имели место задержки в освобождении дома от жильцов, были вынесены на основе действующего законодательства, регулирующего вопросы раздельного проживания супругов и расторжения брака; эти решения обосновывались - без какого-либо произвольного принятия решений судом - необходимостью защитить интересы несовершеннолетних детей. Национальным властям пришлось устанавливать баланс между правом заявителя на полностью беспрепятственное пользование своим имуществом и правом его детей - в отношении которых у него имелись родительские обязанности - проживать в семейном доме с родителем, в попечительстве которого они были отданы, пока не будет найдено подходящее альтернативное решение проблемы.

Жалоба признана явно необоснованной.

Вопрос о соблюдении права человека на беспрепятственное пользование своим имуществом

По делу обжалуется лишение сотрудника полиции пенсии за совершение им тяжких преступлений. Жалоба признана неприемлемой.

Бэнфилд против Соединенного Королевства
[Banfield v. United Kingdom] (N 6223/04)

Решение от 18 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель, сотрудник полиции, был осужден в уголовном порядке по обвинению в совершении половых преступлений против женщин, включая изнасилование, и ему было назначено наказание в виде лишения свободы общим сроком на 18 лет. При исполнении служебных обязанностей им было совершено три преступления. Заявитель был уволен из полиции после срока службы в 14 лет и 40 дней, засчитываемого для назначения пенсии. Учитывая тяжесть совершенных заявителем преступлений и злоупотребление доверием на вверенной ему важной должности, министр внутренних дел издал предписание, разрешавшее руководству полиции лишить заявителя пенсии. После административного слушания по вопросу о пенсии, на котором был заслушан протест заявителя, руководство полиции уведомило его, что его лишат 75% суммы его пенсии. В ходе апелляционного производства в Суде короны рекордер* (* Дела в Суде короны слушают судьи Высокого суда, окружные судьи, а также рекордеры - юристы, исполняющие обязанности судей по совместительству (прим. перев.).) принял решение о том, что заявителя лишат 65% суммы его пенсии; рекордер постановил также, что лишение заявителя пенсии не представляет собой повторное наказание за одно и то же деяние. Заявителю было отказано в разрешении обратиться в вышестоящий суд с ходатайством о проведении судебной проверки законности и обоснованности решения Суда короны.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. В тех случаях, когда в порядке применения дисциплинарной меры снижается государственная пенсия государственному служащему на 100% (как в деле "Азинас против Кипра" [Azinas v. Cyprus]* (* Постановление по данному делу было вынесено Европейским Судом 20 июня 2002 г. (прим. перев.).)) или на 65% (как в настоящем деле), неизбежно установление факта "вмешательства" государства в беспрепятственное пользование лицом своим имуществом. Не подлежит сомнению право государства в дополнение к уголовному делу возбудить против заявителя дисциплинарное производство о лишении пенсии: уголовное дело имеет отношение к нарушениям уголовного закона, тогда как дисциплинарное производство о лишении пенсии имеет отношение только к факту нарушения заявителем отношений доверия, которые должны существовать между всеми служащими и их работодателем, но в особенности, что касается таких отношений в полиции, которая отвечает перед обществом как гарант надлежащей правоохранительной деятельности.

Что касается пропорциональности меры государства в виде решения о лишении заявителя пенсии, то следует заметить: нельзя считать в своей основе неразумным положение, предусматривающее снижение размера пенсии или даже полное лишение пенсии в соответствующих случаях. Хотя решение о лишении пенсии в данном случае было мерой дискреционного характера, заявителю была предоставлена широкая процессуальная защита в соответствии с релевантными нормами права, в частности, на основании циркуляра N 56/98 министерства внутренних дел, который предусматривает трехступенчатую процедуру рассмотрения дел о лишении пенсий сотрудников полиции (это обстоятельство является главной особенностью, отличающей настоящее дело от дела "Азинас против Кипра"). С учетом, в частности, тяжести преступлений, совершенных заявителем, и исключительного ущерба, нанесенного его преступным поведением репутации полиции, решение лишить заявителя той части его пенсии, которая представляет собой взносы государства в накопления его пенсии, нельзя считать нарушающим справедливый баланс между личными правам заявителя и интересами его работодателя и широкой публики.

Жалоба признана явно необоснованной.

Вопрос о правомерности лишения человека его имущества

По делу обжалуется ретроактивная отмена законом значительной части требований о выплате компенсации, на которую заявители могли правомерно рассчитывать. По делу допущено нарушение требований Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

Морис против Франции
[Maurice v. France] (N 11810/03)

Постановление от 6 октября 2005 г. [вынесено Большой Палатой]

Обстоятельства дела

Заявительница, которая за несколько лет до подачи жалобы в Европейский Суд уже родила неполноценного ребенка, родила еще одного ребенка, у которого впоследствии нашли те же недостатки, что и у первого ребенка, тогда как пренатальный диагноз, поставленный по результатам анализов, которые были проведены по просьбе родителей, показал, что ребенок в чреве матери был здоров. В заключении, подготовленном заведующим лабораторией, проводившей анализы, указывалось, что ошибочный пренатальный диагноз был сделан из-за того, что были перепутаны результаты анализов, относившихся к семье заявителей и другой семье; это произошло из-за того, что два сосуда были перепутаны. Поскольку ввиду ошибочного диагноза эта супружеская пара не приняла решение о прерывании беременности матери по результатам диагностики матки, свидетельствовавшим о неполноценности плода, заявители обратились в суд с требованием о взыскании компенсации за моральный вред и материальный ущерб, причиненные им в результате невыявленной неполноценности ребенка.

Эксперт, назначенный судом, пришел к выводу, что в организации и функционировании лаборатории, проводившей анализы, была проявлена халатность. Своим приказом, вынесенным в декабре 2001 года, судья, специализирующийся на рассмотрении срочных обращений, направляемых в административный трибунал, вынес промежуточное решение о присуждении им компенсации по всем пунктам представленной жалобы, так как вопрос о гражданско-правовой ответственности лаборатории не мог быть поставлен в суде. Однако Административный апелляционный суд снизил сумму компенсации, присужденной заявителям промежуточным решением суда первой инстанции, назначив иную сумму, исходящую сугубо из причиненного им морального вреда и расстройства семейной жизни заявителей. В своем решении, вынесенном в июне 2002 года, Административный апелляционный суд сослался на нормы нового закона (Закон от 4 марта 2002 г.), который был применим к находившимся в производстве судов спорам, постановив, что компенсация должна быть присуждена только за вред, причиненный халатной подменой сосудов, и не может быть назначена компенсация за вред, связанный с неполноценностью ребенка, поскольку этот вред не был прямым следствием халатных действий.

В феврале 2003 года Государственный совет Франции оставил в силе это решение и назначил заявителям промежуточную компенсацию просто за вред, причиненный халатностью лаборатории. Нижестоящий суд последовал данному постановлению Государственного совета. Административный апелляционный суд, применяя нормы нового закона, вынес решение о присуждении заявителям компенсации только за причиненный им моральный вред и расстройство семейной жизни (из-за ошибки в диагнозе они не смогли воспользоваться возможностью прервать беременность будущей матери). Суд указал, что суммы компенсации, искомые заявителями в связи с особыми тяготами, которые возникнут у них из-за неполноценности ребенка на протяжении всей его жизни (включая стоимость расходов на перепланировку жилища и приобретение оборудования для ребенка), не могут учитываться судом после вступления в силу нового закона.

Вопросы права

По поводу применимости по делу положений Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. До вступления в силу Закона от 4 марта 2002 г. у заявителей имелось правопритязание против лица, ответственного за ошибку в диагнозе, причинившую им вред. Они вполне законно могли ожидать удовлетворения своего правопритязания на основании устоявшихся норм прецедентного права. Это правопритязание является "имуществом" по смыслу положений Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Правопритязанием охватывался весь предполагаемый вред (а тем самым и особые тяготы, которые возникнут у заявителей из-за неполноценности ребенка на протяжении всей его жизни).

Соображение. Закон от 4 марта 2002 г., который вступил в силу 7 марта 2002 г., лишил заявителей возможности получить компенсацию за "особые тяготы", связанные с неполноценностью ребенка, тогда как еще 16 марта 2001 г. они возбудили производство в административном трибунале г. Парижа, и своим приказом от 19 декабря 2001 г. судья этого трибунала, специализирующийся на рассмотрении срочных обращений, вынес промежуточное решение о присуждении им существенной компенсации с учетом, что вопрос о гражданско-правовой ответственности лаборатории не мог быть поставлен в суде. Действие обжалуемого Закона от 4 марта 2002 г. поэтому вылилось во вмешательство государства в осуществление заявителями права на получение компенсации, на реализации которого они могли настаивать в соответствии с национальным законодательством до принятия указанного закона. Что касается применения нового закона в отношении производства по жалобе, возбужденного до 7 марта 2002 г. и все еще продолжавшегося на тот момент, то акт такого вмешательства приравнивается к лишению собственности.

Законодательный акт, которым французский парламент хотел положить конец действию целого ряда неодобряемых им прецедентов и изменить правовые нормы, регулирующие ответственность медицинских работников, и который даже сделал применимыми новые нормы в отношении уже рассматриваемых дел, был принят "в интересах общества".

Однако этот закон устранил - с обратной силой - возможность взыскания существенной части компенсации за вред, на которую заявители могли правомерно рассчитывать, и с того времени они не получили надлежащую компенсацию.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу допущено нарушение требований Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции (принято единогласно).

С учетом вышеуказанного вывода Европейский Суд постановил, что нет необходимости рассматривать отдельно пункты жалобы, касающиеся Статьи 14 Конвенции, взятые в увязке со Статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции, и касающиеся пункта 1 Статьи 6 Конвенции.

Европейский Суд постановил, что по делу не было допущено нарушение требований Статьи 13 Конвенции, сфера действия которой не настолько широка, чтобы гарантировать средство правовой защиты, позволяющее оспорить правомерность того или иного закона.

По поводу соблюдения требований Статьи 8 Конвенции. Заявители обжалуют в Европейский Суд нормы, предусмотренные Законом от 4 марта 2002 г. По мнению Европейского Суда, нельзя со всей разумностью утверждать, что французский парламент, принявший решение посредством указанного закона реорганизовать систему выплаты компенсации за инвалидность во Франции, вышел за рамки широкого усмотрения, предоставленного ему по данному вопросу, или нарушил справедливый баланс интересов, который ему надлежит поддерживать.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу требования Статьи 8 Конвенции нарушены не были (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения Статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил заявителям определенную сумму в возмещение судебных издержек и иных расходов, понесенных в связи с судебным разбирательством. Суд отложил рассмотрение вопроса о применении Статьи 41 Конвенции в отношении морального вреда и материального ущерба.

(N.B. В тот же день Большая Палата вынесла аналогичное постановление в схожем деле: "Драон против Франции" [Draon v. France], жалоба N 1513/03.)

Вопрос о правомерности лишения человека его имущества

По делу обжалуются невыплата компенсации после аннулирования правового титула на собственность и сноса здания, возведенного на земле, находящейся в собственности заявителей. По делу допущено нарушение требований Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

N.A. и другие заявители против Турции
[N.A. and оthers v. Turkey] (N 37451/97)

Постановление от 11 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Обстоятельства дела

Заявители получили по наследству участок земли, который был зарегистрирован в земельном кадастре и за который они уплатили все полагающиеся налоги и сборы. После получения необходимых административных разрешений они приступили к строительству гостиничного комплекса на этом участке. Когда строительные работы уже производились, Государственное казначейство обратилось в суд с требованием аннулирования правового титула на собственность на земельный участок и сноса здания. Государственное казначейство добилось успеха по результатам рассмотрения дела в суде первой инстанции, поскольку участок земли, принадлежащий заявителям и занимавший территорию прибрежных песков, считался частью морского побережья и потому - согласно законодательству Турции - не мог быть приобретен частными лицами. Высший кассационный суд оставил решение суда первой инстанции в силе. Кроме того, заявители требовали компенсации за финансовый ущерб, понесенный ими в результате утраты прав на собственность и сноса гостиницы, но их требования были судом отклонены. Суды указали, что морские побережья являются собственностью государства, а заявители не могли отрицать, что их участок занимает территорию прибрежных песков. Кроме того, поскольку участок занимал территорию, являющуюся государственной собственностью, суды сочли, что регистрация этого участка в земельном кадастре на имя заявителей было изначально незаконной. По этой причине, указали суды, заявители не имели никакого права на компенсацию в какой-либо форме.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. По делу не оспаривается, что заявители были добросовестными приобретателями и пользователями земельным участком, о котором идет речь по делу. Более того, их впоследствии лишили их собственности судебным решением, которое никак нельзя назвать произвольным и которое преследовало законную цель. Однако полное отсутствие компенсации за лишение собственности может быть оправдано в исключительных обстоятельствах. В настоящем деле государство-ответчик не представило никаких оправданий таким действиям. Соответственно, полное отсутствие компенсации заявителям нарушило - в ущерб их интересам - справедливый баланс, который необходимо было установить между защитой собственности и требованиями всеобщего интереса.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу допущено нарушение требований Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения Статьи 41 Конвенции. Европейский Суд счел, что вопрос о выплате справедливой компенсации еще не готов для принятия по нему решения, и отложил целиком принятие по нему решения.

Вопрос о правомерности лишения человека его имущества

По делу обжалуется судебное постановление о представлении счета по прибыли в связи с публикацией автобиографии, написанной сотрудником Британской разведывательной службы, которое, предположительно, является нарушением имущественных прав. Жалоба признана неприемлемой.

Блейк против Соединенного Королевства
[Blake v. United Kingdom] (N 68890/01)

Решение от 25 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте пункта 1 Статьи 6 Конвенции.)

По жалобе о нарушении Статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции

Вопрос о соблюдении права человека на участие в голосовании на выборах

По делу обжалуется запрет осужденным лицам на участие в выборах в парламент и местные органы власти. По делу допущено нарушение требований Статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции.

Хирст против Соединенного Королевства (N 2)
[Hirst v. United Kingdom (N 2)] (N 74025/01)

Постановление от 6 октября 2005 г. [вынесено Большой Палатой]

Обстоятельства дела

Заявитель отбывал наказание в виде лишения свободы пожизненно за простое убийство, но в 2004 году был освобожден из тюрьмы условно под надзор соответствующих служб. Как осужденный заключенный в силу соответствующего закона он был лишен права участвовать в голосовании на выборах в парламент и местные органы власти. Около 48 тысяч других заключенных также лишены такого права. Действуя на основании статьи 4 Закона 1998 года "О правах человека" [the Human Rights Act 1998], заявитель обратился в Высокий суд с ходатайством об издании этим судом декларации о том, что соответствующее законодательство противоречит нормам Конвенции. Его ходатайство и последующая жалобы были отклонены.

Вопросы права

Права, гарантируемые положениями Статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции, являются решающими для установления и сохранения основ эффективной и значимой демократии, руководствующейся принципом верховенства права; при этом право на участие в голосовании на выборах является правом, а не привилегией. Тем не менее права, предоставляемые Статьей 3 Протокола N 1 к Конвенции, не являются абсолютными, и существуют возможности их ограничения. Любые ограничения на право на участие в голосовании на выборах должны возлагаться для достижения какой-либо законной цели, должны быть пропорциональными этой цели и не должны противоречить свободному волеизъявлению народа при выборе законодательной власти. Осужденные заключенные в целом продолжают пользоваться всеми основными правами и свободами, гарантируемыми Конвенцией, за исключением права на свободу в тех случаях, когда законным образом назначенное содержание под стражей прямо отвечает требованиям Статьи 5 Конвенции. Статья 3 Протокола N 1 к Конвенции тем не менее не исключает, что ограничения избирательных прав могут налагаться на лицо, которое, например, серьезно злоупотребило публичной должностью или действия которого угрожают подорвать принцип верховенства права или демократические основы общества. Однако нельзя легко относиться к применению такой меры, как лишение избирательных прав, и принцип пропорциональности требует наличия четко различимой и достаточной связи между этой санкцией и действиями и обстоятельствами лица, в отношении которого применяется такая санкция. Как и в других случаях, независимый суд, действующий в рамках состязательного судопроизводства, обеспечивает твердые гарантии против произвола в данном вопросе.

Европейский Суд согласен с тем, что законодательство страны можно считать преследующим законную цель предотвращения преступлений и укрепления гражданской ответственности и уважения к принципу верховенства права. Что же касается пропорциональности запрета на участие в голосовании на выборах, то следует заметить: 48 тысяч заключенных, отстраненных от голосования, являются значительной цифрой; в число этих заключенных входит широкий круг правонарушителей, приговоренных к лишению свободы сроком от одного дня до пожизненного, и осужденных за совершение преступлений в широком диапазоне - от сравнительно малозначительных преступлений и до преступлений особой тяжести. Не является очевидным и то, что существует прямая связь между обстоятельствами конкретного дела и лишением права голоса. Нет никаких доказательств, свидетельствующих о том, что Парламент Соединенного Королевства когда-либо пытался взвесить конкурирующие интересы в данном вопросе или оценить пропорциональность безоговорочного запрета на право осужденных заключенных участвовать в голосовании. Суды страны со своей стороны не предприняли никаких шагов для оценки пропорциональности самой этой меры.

Не оспаривается тот факт, что Соединенное Королевство не является единственным государством среди государств - участников Конвенции, которое лишает всех осужденных заключенных права голоса. Можно также сказать, что закон на этот счет в Соединенном Королевстве является менее охватным, чем в некоторых других государствах. Однако факт остается фактом, что лишь в меньшинстве государств - участников Конвенции существует безоговорочный запрет на право осужденных заключенных участвовать в голосовании или не существует нормы, разрешающей заключенным принимать участие в голосовании на выборах. Кроме того, даже если нельзя усмотреть какой-то общий европейский подход к этой проблеме, это само по себе не является решающим фактором для затронутого вопроса. Хотя свобода усмотрения государств в данной сфере является широкой, она не является полной.

Закон, о котором идет речь по делу, является грубым инструментом, автоматически применяемым в отношении осужденных заключенных в тюрьмах, вне зависимости от сроков их наказаний и вне зависимости от характера или тяжести совершенных ими преступлений и их личных обстоятельств. Такое общее, автоматически налагаемое и неразборчивое ограничение жизненно важного права, предусмотренного Конвенцией, следует считать выходящим за рамки любой свободы усмотрения государства, насколько широки они ни были бы, и противоречащим требованиям Статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции. Европейский Суд поэтому утверждает выводы Палаты Суда, сделанные в контексте этой Статьи* (* См. Информационный бюллетень N 62 по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека (март 2004 года) (прим. перев.).).

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу в данном вопросе допущено нарушение требований Статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции (принято двенадцатью голосами "за" и пятью голосами "против").

По поводу соблюдения требований Статей 10 и 14 Конвенции. Как и Палата Европейского Суда, Большая Палата установила, что по делу не возникает отдельного вопроса либо в контексте Статьи 10 Конвенции, либо в контексте Статьи 14 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения Статьи 41 Конвенции. Европейский Суд счел, что установление факта нарушения требований Конвенции само по себе является достаточной справедливой компенсацией любого причиненного заявителю морального вреда. Суд также вынес решение в пользу заявителя о возмещении судебных издержек и иных расходов, понесенных в связи с судебным разбирательством.

По жалобе о нарушении Статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции

По жалобе о нарушении пункта 1 Статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции

Вопрос о соблюдении права человека на свободу передвижения

По делу обжалуется запрет покидать место жительства в период производства по уголовному делу. По делу требования пункта 1 Статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции нарушены не были.

Федоров и Федорова против России
[Fedorov and Fedorova v. Russia] (N 31008/02)

Постановление от 13 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

Заявители - муж и жена. Против них в 1996 и в 1998 годах, соответственно, были возбуждены уголовные дела по обвинению в предположительной подделке документов финансовой отчетности. В их отношении была избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде. В 2003 году районный суд официально отменил меру пресечения в виде подписки о невыезде в отношении обоих заявителей (хотя эта мера пресечения еще в 2002 году была отменена судами). Уголовное дело в отношении Федоровой было прекращено в 2003 году, а отношении ее супруга - в 2005 году.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований пункта 1 Статьи 6 Конвенции, что касается вопроса о разумном сроке производства по делу. Продолжительность производства по делу была чрезмерной и не отвечала требованию о "разумном сроке".

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу допущено нарушение требований пункта 1 Статьи 6 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований Статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции. По делу не оспаривается, что имел место акт ограничения государством свободы передвижения заявителей. Этот акт вмешательства государства в осуществление заявителями своих прав был предусмотрен законом и преследовал законную цель гарантировать присутствие заявителей по месту проведения предварительного следствия, тем самым обеспечивая предотвращения преступлений и защиту прав и свобод других лиц.

Что касается необходимости и пропорциональности данной меры государства, то настоящее дело надлежит отличать от дела "Луордо против Италии" [Luordo v. Italy]* (* Постановление по данному делу было вынесено Европейским Судом 17 июля 2003 г. (прим. перев.).), в Постановлении по которому Европейский Суд установил, что мера пресечения в виде подписки о невыезде, избранная в отношении заявителя на срок производства по делу о банкротстве, которое длилось 14 лет и 8 месяцев, была мерой непропорциональной. В настоящем деле заявители были подвергнуты уголовному преследованию, и не подлежит сомнению, что мера пресечения подобного рода может быть применена в целях эффективного производства по уголовному делу. Кроме того, продолжительность действия этой меры не распространялась на весь срок производства по уголовному делу. Данная мера была отменена районным судом в 2003 году. С учетом юрисдикции ratione temporis* (* Ratione temporis (лат.) - по причинам сроков; ввиду обстоятельств времени события.

По общему правилу Европейский Суд принимает к рассмотрению жалобы относительно лишь тех фактов, которые имели место после момента вступления в силу Конвенции для государства, действия которого являются предметом жалобы (прим. перев.).) Европейского Суда срок действия возложенного государством ограничения составлял четыре года и три месяца в отношении обоих заявителей. Следовательно, продолжительность действия меры сама по себе не была непропорциональной.

Изучая вопрос о соблюдении справедливого баланса между интересами государства и правами заявителей, Европейский Суд отмечает, что первый заявитель дважды обращался к соответствующим властям с просьбой разрешить выехать за пределы района своего проживания, и такое разрешение ему предоставлялось. Заявители не предоставили Европейскому Суду никаких доказательств того, что в таком разрешении выехать за пределы района своего проживания им отказывали в других случаях, в частности, когда они хотели сопровождать своего сына на собеседование по поводу его трудоустройства. Соответственно, ограничение свободы передвижения заявителей не было непропорциональным преследуемой государством цели.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу требования Статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции нарушены не были (принято единогласно).

Другие Постановления, вынесенные в октябре 2005 года

Джангез против Турции
[Cangoz v. Turkey] (N 28039/95)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Юнсал Eзтюрк против Турции
[Unsal Ozturk v. Turkey] (N 29365/95)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Коню против Франции
[Conus v. France] (N 55763/00)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Свинтицкий и другие заявители против Украины
[Svintitskiy and others v. Ukraine] (N 50312/00)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Фалькович против Украины
[Falkovich v. Ukraine] (N 64200/00)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено II Секцией] (исключение жалобы из списка подлежащих рассмотрению дел)

Сибильский против Польши
[Sibilski v. Poland] (N 64207/01)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Компания "Мэзон Традисьонель" против Франции
[Maisons Traditionnelle v. France] (N 68397/01)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Молчан против Украины
[Molchan v. Ukraine] (N 68897/01)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Чытыкбель против Турции
[Gitikbel v. Turkey] (N 497/02)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Головин против Украины
[Golovin v. Ukraine] (N 3216/02)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Биткивская против Украины
[Bitkivska v. Ukraine] (N 5788/02)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Половой против Украины
[Polovoy v. Ukraine] (N 11025/02)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Чернобрывко против Украины
[Chernobryvko v. Ukraine] (N 11324/02)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Яжинский против Польши
[Jarzynski v. Poland] (N 15479/02)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Сиденко против Украины
[Sidenko v. Ukraine] (N 19158/02)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Торопов против Украины
[Toropov v. Ukraine] (N 19844/02)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Пастухов против Украины
[Pastukhov v. Ukraine] (N 20473/02)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Белицкий против Украины
[Belitskiy v. Ukraine] (N 20837/02)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Никишин против Украины
[Nikishin v. Ukraine] (N 22993/02)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Горский против Польши
[Gorski v. Poland] (N 28904/02)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Зиц против Украины
[Zyts v. Ukraine] (N 29570/02)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Михеева против Украины
[Mikheyeva v. Ukraine] (N 44379/02)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Рябич против Украины
[Ryabich v. Ukraine] (N 3445/03)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Божко против Украины
[Bozhko v. Ukraine] (N 3446/03)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Сарбан против Молдавии
[Sarban v. Moldova] (N 3456/05)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Журба против Украины
[Zhurba v. Ukraine] (N 7884/03)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Беккиев против Молдавии
[Becciev v. Moldova] (N 9190/03)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Моркотун против Украины
[Morkotun v. Ukraine] (N 10072/03)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Канковский против Польши
[Kankowski v. Poland] (N 10268/03)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Кравчак против Польши
[Krawczak v. Poland] (N 17732/03)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Сивокоз против Украины
[Sivokoz v. Ukraine] (N 27282/03)

Постановление от 4 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Несибе Харан против Турции
[Nesibe Haran v. Turkey] (N 28299/95)

Постановление от 6 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Танрикулу и другие заявители против Турции
[Tanr1kulu and others v. Turkey] (N 29928/96, 29919/96, 30169/96)

Постановление от 6 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

H.Y. и Hu.Y. против Турции
[H.Y. and Hu.Y. v. Turkey] (N 40262/98)

Постановление от 6 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Андросов против России
[Androsov v. Russia] (N 63973/00)

Постановление от 6 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Гизела Мюллер против Германии
[Gisela Mhller v. Germany] (N 69584/01)

Постановление от 6 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Шиляев против России
[Shilyayev v. Russia] (N 9647/02)

Постановление от 6 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Папук Трговина против Хорватии
[Papuk Trgovina v. Croatia] (N 2708/03)

Постановление от 6 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Маринович против Хорватии
[Marinovi_ v. Croatia] (N 9627/03)

Постановление от 6 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Загорец против Хорватии
[Zagore_ v. Croatia] (N 10370/03)

Постановление от 6 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Межнарич против Хорватии
[Meсnaric v. Croatia] (N 10955/03)

Постановление от 6 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Дражич против Хорватии
[Draсic v. Croatia] (N 11044/03)

Постановление от 6 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Багинский против Польши
[Baginski v. Poland] (N 37444/97)

Постановление от 11 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Каниоглу и другие заявители против Турции
[Kanioglu and others v. Turkey] (N 44766/98, 44771/98, 44772/98)

Постановление от 11 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Джейлан против Турции
[Ceylan v. Turkey (N 2)] (N 46454/99)

Постановление от 11 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Спанг против Швейцарии
[Spang v. Switzerland] (N 45228/99)

Постановление от 11 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Палка против Польши
[Palka v. Poland] (N 49176/99)

Постановление от 11 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Маевский против Польши
[Majewski v. Poland] (N 52690/99)

Постановление от 11 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Эшидир и другие заявители против Турции
[Esidir and others v. Turkey] (N 54814/00)

Постановление от 11 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Базанджир и другие заявители против Турции
[Bazancir and others v. Turkey] (N 56002/00, N 7059/02)

Постановление от 11 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Мехмет Eзкан и другие заявители против Турции
[Mehmet Ozkan and others v. Turkey] (N 56006/00)

Постановление от 11 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Алаташ и Калкан против Турции
[Alatas and Kalkan v. Turkey] (N 57642/00)

Постановление от 11 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Ла Роса и Альба против Италии
[La Rosa and Alba v. Italy] (N 58119/00)

Постановление от 11 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Тибблинг против Швеции
[Tibbling v. Sweden] (N 59129/00)

Постановление от 11 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Киро и другие заявители против Италии (N 1)
[Chiro and others v. Italy (N 1)] (N 63620/00)

Постановление от 11 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Киро и другие заявители против Италии (N 2)
[Chiro and others v. Italy (N 2)] (N 65137/01)

Постановление от 11 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Киро и другие заявители против Италии (N 3)
[Chiro and others v. Italy (N 3)] (N 65272/01)

Постановление от 11 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Йилдиз Йилмаз против Турции
[Yildiz Yilmaz v. Turkey] (N 6689/01)

Постановление от 11 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Киро и другие заявители против Италии (N 4)
[Chiro and others v. Italy (N 4)] (N 67196/01)

Постановление от 11 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Киро и другие заявители против Италии (N 5)
[Chiro and others v. Italy (N 5)] (N 67197/01)

Постановление от 11 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Шчецинский против Польши
[Szczecinski v. Poland] (N 73864/01)

Постановление от 11 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Сычев против Украины
[Sychev v. Ukraine] (N 4773/02)

Постановление от 11 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Савитчи против Молдавии
[Savitchi v. Moldova] (N 11039/02)

Постановление от 11 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Миклош против Венгрии
[Miklos v. Hungary] (N 21742/02)

Постановление от 11 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Слезак и другие заявители против Чешской Республики
[Slezak and others v. Czech Republic] (N 27911/02)

Постановление от 11 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Цибулькова против Словакии
[Cibulkova v. Slovakia] (N 38144/02)

Постановление от 11 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Зухар против Чешской Республики
[Zouhar v. Czech Republic] (N 8768/03)

Постановление от 11 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Гюнайдин против Турции
[Gunaydin v. Turkey] (N 27526/95)

Постановление от 13 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Ла Роса и Альба против Италии
[La Rosa and Alba v. Italy] (N 63238/00)

Постановление от 13 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Колакрай против Италии
[Colacrai v. Italy] (N 63296/00)

Постановление от 13 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Колаццо против Италии
[Colazzo v. Italy] (N 63633/00)

Постановление от 13 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Фьоре против Италии
[Fiore v. Italy] (N 63864/00)

Постановление от 13 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Мазелли против Италии
[Maselli v. Italy] (N 63866/00)

Постановление от 13 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Частная клиника "Клиник дейз Акасья" и другие заявители против Франции
[Clinique des Acacias and others v. France] (N 65399/01, 65405/01, 65406/01, 65407/01)

Постановление от 13 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Васильев против России
[Vasilyev v. Russia] (N 66543/01)

Постановление от 13 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Серрао против Италии
[Serrao v. Italy] (N 67198/01)

Постановление от 13 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Де Паскале против Италии
[De Pascale v. Italy] (N 71175/01)

Постановление от 13 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Бинотти против Италии
[Binotti v. Italy] (N 71603/01)

Постановление от 13 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Саввас против Греции
[Savvas v. Greece] (N 22868/02)

Постановление от 13 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Герасимова против России
[Gerasimova v. Russia] (N 24669/02)

Постановление от 13 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Браччи против Италии
[Bracci v. Italy] (N 36822/02)

Постановление от 13 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Данилюк против Молдавии
[Daniliuc v. Moldova] (N 46581/99)

Постановление от 18 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Акдоуду против Турции
[Akdogdu v. Turkey] (N 46747/99)

Постановление от 18 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Широкий против Словакии
[Тiroky v. Slovakia] (N 69955/01)

Постановление от 18 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Общество с ограниченной ответственностью "Терем Лтд.", Чечеткин и Олиус против Украины
[Terem Ltd., Chechetkin and Olius v. Ukraine] (N 70297/01)

Постановление от 18 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Тютюнджю и другие заявители против Турции
[Tutuncu and others v. Turkey] (N 74405/01)

Постановление от 18 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Шемкампер против Франции
[Schemkamper v. France] (N 75833/01)

Постановление от 18 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Карвальо Акабадо против Португалии
[Carvalho Acabado v. Portugal] (N 30533/03)

Постановление от 18 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Кылычолу против Турции
[Kilicoglu v. Turkey] (N 41136/98)

Постановление от 20 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Объединенная македонская организация "Илинден" и Иванов против Болгарии
[UMO Ilinden and Ivanov v. Bulgaria] (N 44079/98)

Постановление от 20 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Танриколу и другие заявители против Турции
[Tanrikolu and others v. Turkey] (N 45907/99)

Постановление от 20 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Аслан против Турции
[Aslan v. Turkey] (N 48063/99)

Постановление от 20 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Тодоров против Болгарии
[Todorov v. Bulgaria] (N 50411/99)

Постановление от 20 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Христов против Болгарии
[Hristov v. Bulgaria] (N 52389/99)

Постановление от 20 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Осман Eзчелик и другие заявители против Турции
[Osman Ozcelik and оthers v. Turkey] (N 55391/00)

Постановление от 20 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Хатун и другие заявители против Турции
[Hatun and others v. Turkey] (N 57343/00)

Постановление от 20 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Объединенная македонская организация "Илинден", Пирин и другие заявители против Болгарии
[UMO Ilinden and Pirin and others v. Bulgaria] (N 59489/00)

Постановление от 20 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Романов против России
[Romanov v. Russia] (N 63993/00)

Постановление от 20 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Шведов против России
[Shvedov v. Russia] (N 69306/01)

Постановление от 20 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Грошев против России
[Groshev v. Russia] (N 69889/01)

Постановление от 20 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Йеткинсекерджи против Соединенного Королевства
[Yetkinsekerci v. United Kingdom] (N 71841/01)

Постановление от 20 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Атаоглу против Турции
[Ataoglu v. Turkey] (N 77111/01)

Постановление от 20 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Картал против Турции
[Kartal v. Turkey] (N 4520/02)

Постановление от 20 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Карагез против Турции
[Karagez v. Turkey] (N 5701/02)

Постановление от 20 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Кючюк против Турции
[Khchk v. Turkey] (N 7035/02)

Постановление от 20 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Тунч против Турции
[Tunc v. Turkey] (N 16608/02)

Постановление от 20 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Tзата против Турции
[Ozata v. Turkey] (N 19578/02)

Постановление от 20 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Пархомов против России
[Parkhomov v. Russia] (N 19589/02)

Постановление от 20 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Баженов против России
[Bazhenov v. Russia] (N 37930/02)

Постановление от 20 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Улудаа против Турции
[Uludaa v. Turkey] (N 38861/03)

Постановление от 20 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

N.M. против Турции
[N.M. v. Turkey] (N 35065/97)

Постановление от 25 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Организация "IPSD" и другие заявители против Турции
[IPSD and others v. Turkey] (N 35832/97)

Постановление от 25 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Хюснийе Текин против Турции
[Hhsniye Tekin v. Turkey] (N 50971/99)

Постановление от 25 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Бакыр против Турции
[Bakir v. Turkey] (N 54916/00)

Постановление от 25 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Йюксель (Гейик) против Турции
[Yuksel (Geyik) v. Turkey] (N 56362/00)

Постановление от 25 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Веймола против Чешской Республики
[Vejmola v. Czech Republic] (N 57246/00)

Постановление от 25 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Йилдиз против Турции
[Yildiz v. Turkey] (N 58400/00)

Постановление от 25 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Ниедзвецкий против Германии
[Niedzwiecki v. Germany] (N 58453/00)

Постановление от 25 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Окпиш против Германии
[Okpisz v. Germany] (N 59140/00)

Постановление от 25 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Йиит против Турции
[Yigit v. Turkey] (N 62838/00)

Постановление от 25 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Eонер и другие заявители против Турции
[Oner and оthers v. Turkey] (N 64684/01)

Постановление от 25 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Кутепов и Аникеенко против России
[Kutepov and Anikeyenko v. Russia] (N 68029/01)

Постановление от 25 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Романов против России
[Romanov v. Russia] (N 69341/01)

Постановление от 25 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Фернандес-Родригес против Франции
[Fernandez-Rodriguez v. France] (N 69507/01)

Постановление от 25 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Габай против Турции
[Gabay v. Turkey] (N 70829/01)

Постановление от 25 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Эсер против Турции
[Eser v. Turkey] (N 5400/02)

Постановление от 25 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Полах против Чешской Республики
[Polach v. Czech Republic] (N 15377/02)

Постановление от 25 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Мэте против Турции
[Mete v. Turkey] (N 39327/02)

Постановление от 25 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Эрол против Турции
[Erol v. Turkey (N 2)] (N 47796/99)

Постановление от 27 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Общество с ограниченной ответственностью "Виртшафтс-тренд Цайтсшрифтенферлагс ГмбХ" против Австрии
[Wirtschafts-Trend Zeitschriftenverlags GmbH v. Austria] (N 58547/00)

Постановление от 27 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Кийевер против Франции
[Quillevere v. France] (N 61104/00)

Постановление от 27 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Шенкель против Нидерландов
[Schenkel v. Netherlands] (N 62015/00)

Постановление от 27 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Матье против Франции
[Mathieu v. France] (N 68673/01)

Постановление от 27 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Келес против Германии
[Keles v. Germany] (N 32231/02)

Постановление от 27 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Постановления, вступившие в силу

В порядке применения подпункта "b" пункта 2 Статьи 44 Конвенции

Следующие Постановления Европейского Суда вступили в силу в соответствии с подпунктом "b" пункта 2 Статьи 44 Конвенции в связи с истечением трехмесячного срока для подачи прошения о рассмотрении дела Большой Палатой (см. "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" [Information Note on the Case-law of Human Rights] N 76* (* "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" [Information Note on the Case-law of the European Court of Human Rights] N 76 соответствует "Бюллетеню Европейского Суда по правам человека" N 11 за 2005 год.) и 77* (*"Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" [Information Note on the Case-law of the European Court of Human Rights] N 77 соответствует "Бюллетеню Европейского Суда по правам человека" N 12 за 2005 год.)):

I.O. против Турции
[I.O. v. Turkey] (N 36965/97)

Eзгюр и Турхан против Турции
[Ozghr and Turhan v. Turkey] (N 28512/03)

Постановления от 28 июня 2005 г. [вынесены IV Секцией]

Эксель против Чешской Республики
[Exel v. Czech Republic] (N 48962/99)

S.B. и H.T. против Турции
[S.B. and H.T. v. Turkey] (N 54430/00)

Мари-Луиз Луайян против Франции
[Marie-Louise Loyen v. France] (N 55929/00)

Колен против Франции
[Colin v. France] (N 75866/01)

Ошват против Венгрии
[Osvath v. Hungary] (N 20723/02)

Саид против Нидерландов
[Said v. The Netherlands] (N 2345/02)

[вынесено II Секцией в прежнем составе]

Постановления от 5 июля 2005 г. [вынесены II Секцией]

Ломасейта Ой и другие заявители против Финляндии
[Lomaseita Oy and others v. Finland] (N 45029/98)

Крумпел и Крумпелова против Словакии
[Krumpel and Krumpelova v. Slovakia] (N 56195/00)

Постановления от 5 июля 2005 г. [вынесены IV Секцией]

Малиновский против России
[Malinovskiy v. Russia] (N 41302/02)

Шпаковский против России
[Shpakovskiy v. Russia] (N 41307/02)

Михайлович против Хорватии
[Mihajlovic v. Croatia] (N 21752/02)

Постановления от 7 июля 2005 г. [вынесены I Секцией]

Гейер против Австрии
[Geyer v. Austria] (N 69162/01)

Постановления от 7 июля 2005 г. [вынесены III Секцией]

Сонер Eндер против Турции
[Soner Onder v. Turkey] (N 39813/98)

Гунери и другие заявители против Турции
[Guneri and others v. Turkey] (N 42853/98, 43609/98, 44291/98)

Мюслюм Гюндюз против Турции
[Muslum Gunduz v. Turkey (N 2)] (N 59997/00)

Постановления от 12 июля 2005 г. [вынесены II Секцией]

Контарди против Швейцарии
[Contardi v. Switzerland] (N 7020/02)

Мунари против Швейцарии
[Munari v. Switzerland] (N 7957/02)

Постановления от 12 июля 2005 г. [вынесены IV Секцией]

Фатьма Качар против Турции
[Fatma Kacar v. Turkey] (N 35838/97)

Асенов против Болгарии
[Asenov v. Bulgaria] (N 42026/98)

Де Ландшеер против Бельгии
[De Landsheer v. Belgium] (N 50575/99)

Лерой против Бельгии
[Leroy v. Belgium] (N 52098/99)

Ла Роса и другие заявители против Италии
[La Rosa and others v. Italy] (N 63285/00)

Постановления от 15 июля 2005 г. [вынесены I Секцией]

Йилмаз и Гюмюш против Турции
[Yilmaz and GumuХ v. Turkey] (N 28167/02)

Куруджу против Турции
[Kurucu v. Turkey] (N 28174/02)

Кахведжи против Турции
[Kahveci v. Turkey] (N 853/03)

Зейнеп Сахин против Турции
[Zeynep Sahin v. Turkey] (N 2203/03)

Салих Каплан против Турции
[Salih Kaplan v. Turkey] (N 6071/03)

Салих Каплан против Турции (N 2)
[Salih Kaplan v. Turkey (N 2)] (N 6073/03)

Джафер Каплан против Турции
[Cafer Kaplan v. Turkey] (N 6759/03)

Мехмет Салих Аслан против Турции
[Mehmet Salih Aslan v. Turkey] (N 59237/00)

Мехмет Челик против Турции
[Mehmet Celik v. Turkey] (N 61650/00)

Фейяз Йилмаз против Турции
[Feyyaz Yilmaz v. Turkey] (N 62319/00)

Чаплык против Турции
[Gaplik v. Turkey] (N 57019/00)

Йешилташ против Турции
[Yesiltas and Kaya v. Turkey] (N 52162/99)

Кечеджи против Турции
[Kececi v. Turkey] (N 52701/99, 53486/99)

Постановления от 15 июля 2005 г. [вынесены III Секцией]

P.M. против Соединенного Королевства
[P.M. v. United Kingdom] (N 6638/03)

Постановление от 19 июля 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Михайлов против Болгарии
[Mihailov v. Bulgaria] (N 52367/99)

Акционерное общество открытого типа "Росэлтранс" против России
[Roseltrans v. Russia] (N 60974/00)

Рогде против Дании
[Rohde v. Denmark] (N 69332/01)

Дэйрю против Франции
[Desrues v. France] (N 77098/01)

Герасимова против России
[Gerasimova v. Russia] (N 24077/02)

Амассоглу против Греции
[Amassoglou v. Greece] (N 40775/02)

Гринберг против России
[Grinberg v. Russia] (N 23472/03)

Атматзиди против Греции
[Atmatzidi v. Greece] (N 2895/03)

Яворивская против России
[Yavorivskaya v. Russia] (N 34687/02)

Постановления от 21 июля 2005 г. [вынесены I Секцией]

Рейхан против Турции
[Reyhan v. Turkey] (N 38422/97)

Пембе и другие заявители против Турции
[Pembe and others v. Turkey] (N 49398/99)

Йилдиз и другие заявители против Турции
[Yildiz and others v. Turkey] (N 52164/99)

Карабаш против Турции
[Karabas v. Turkey] (N 52691/99)

Левент Джан Йилмаз против Турции
[Levent Can Yilmaz v. Turkey] (N 53497/99)

Рыцарев против России
[Rytsarev v. Russia] (N 63332/00)

Башкан против Турции
[Baskan v. Turkey] (N 66995/01)

Йайла против Турции
[Yayla v. Turkey] (N 70289/01)

Постановления от 21 июля 2005 г. [вынесены III Секцией]

Шимшек и другие заявители против Турции
[Simsek and others v. Turkey] (N 35072/97, 37194/97)

Силиаден против Франции
[Siliadin v. France] (N 73316/01)

Постановления от 26 июля 2005 г. [вынесены II Секцией]

Скутари против Молдавии
[Scutari v. Moldova] (N 20864/03)

Милд и Виртанен против Финляндии
[Mild and Virtanen v. Finland] (N 39481/98, 40227/98)

Княт против Польши
[Kniat v. Poland] (N 71731/01)

Постановления от 26 июля 2005 г. [вынесены IV Секцией]

Алатулккила и другие заявители против Финляндии
[Alatulkkila and others v. Finland] (N 33538)

Чима против Италии
[Cima v. Italy] (N 55161/00)

Мольтени и Гизи против Италии
[Molteni and Ghisi v. Italy] (N 67911/01)

Сторнелли и другие заявители
[Stornelli and others v. Italy] (N 68706/01)

Гамберини Мондженет против Италии
[Gamberini Mongenet v. Italy] (N 68707/01)

Шортино против Италии
[Sciortino v. Italy] (N 69834/01)

Чарнецкий против Польши
[Czarnecki v. Poland] (N 75112/01)

Постановления от 28 июля 2005 г. [вынесены III Секцией]

В порядке применения подпункта "с" пункта 2 Статьи 44 Конвенции

12 октября 2005 года коллегия в составе пяти судей Большой Палаты отклонила обращения о передаче дела на рассмотрение Большой Палаты, и в результате следующие Постановления Европейского Суда вступили в силу в соответствии с подпунктом "с" пункта 2 Статьи 44 Конвенции:

Аин против Турции
[Agin v. Turkey] (N 46069/99)

Постановление от 29 марта 2005 г. [вынесено II Секцией]

Паскулли против Италии
[Pasculli v. Italy] (N 36818/97)

Постановление от 17 мая 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Скордино против Италии (N 3)
[Scordino v. Italy (N 3)] (N 43662/98)

Постановление от 17 мая 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Аччиарди и Кампанья против Италии
[Acciardi and Campagna v. Italy] (N 41040/98)

Постановление от 19 мая 2005 г. [вынесено I Секцией]

Масон против Италии
[Mason v. Italy] (N 43663/98)

Постановление от 17 мая 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Аджар и другие заявители против Турции
[Acar and оthers v. Turkey] (N 36088/97)

Постановление от 24 мая 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Адали против Турции
[Adali v. Turkey] (N 38187/97)

Постановление от 31 марта 2005 г. [вынесено I Секцией]

Рохлина против России
[Rokhlina v. Russia] (N 54071/00)

Постановление от 7 апреля 2005 г. [вынесено I Секцией]

Невмержицкий против Украины
[Nevmerzhitsky v. Ukraine] (N 54825/00)

Постановление от 5 апреля 2005 г. [вынесено II Секцией]

Хегер против Словакии
[Heger v. Slovakia] (N 62194/00)

Постановление от 17 мая 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Общество с ограниченной ответственностью "Украинская Медиа Группа" против Украины
[Ukrainian Media Group v. Ukraine] (N 72713/01)

Постановление от 29 марта 2005 г. [вынесено II Секцией в прежнем составе]

Хорватова против Словакии
[Horvathova v. Slovakia] (N 74456/01)

Постановление от 17 мая 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Рапаччуоло против Италии
[Rapacciuolo v. Italy] (N 76024/01)

Постановление от 19 мая 2005 г. [вынесено III Секцией]

Знаменская против России
[Znamenskaya v. Russia] (N 77785/01)

Постановление от 2 июня 2005 г. [вынесено I Секцией]

Палгутова против Словакии
[Palgutova v. Slovakia] (N 9818/02)

Постановление от 17 мая 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Кауфманн против Италии
[Kaufmann v. Italy] (N 14021/02)

Постановление от 19 мая 2005 г. [вынесено III Секцией]

Шамаев и 12 других заявителей против Грузии и России
[Shamayev and 12 оthers v. Georgia and Russia] (N 36378/02)

Постановление от 12 апреля 2005 г. [вынесено II Секцией в прежнем составе]

Горохов и Русяев против России
[Gorokhov and Rusyayev v. Russia] (N 38305/02)

Постановление от 17 марта 2005 г. [вынесено I Секцией]

J. S. и A. S. против Польши
[J. S. and A. S. v. Poland] (N 40732/98)

Постановление от 24 мая 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Аслангирай и другие заявители против Турции
[Aslangiray and оthers v. Turkey] (N 48262/99)

Постановление от 31 мая 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Завадка против Польши
[Zawadka v. Poland] (N 48542/99)

Постановление от 23 июня 2005 г. [вынесено III Секцией]

Эмруллах Хаттатолю против Турции
[Emrullah Hattatoglu v. Turkey] (N 48719/99)

Постановление от 14 апреля 2005 г. [вынесено III Секцией]

Антунеш Роха против Португалии
[Antunes Rocha v. Portugal] (N 64330/01)

Постановление от 31 мая 2005 г. [вынесено II Секцией]

Паленик против Чешской Республики
[Palenik v. Czech Republic (N 64737/01)

Постановление от 21 июня 2005 г. [вынесено II Секцией]

Хмелир против Чешской Республики
[Chmelir v. Czech Republic] (N 64935/01)

Постановление от 7 июня 2005 г. [вынесено II Секцией]

Марик против Чешской Республики
[Marik v. Czech Republic] (N 73116/01)

Постановление от 12 апреля 2005 г. [вынесено II Секцией]

Силади против Венгрии
[Szilagyi v. Hungary] (N 73376/01)

Постановление от 5 апреля 2005 г. [вынесено II Секцией]

Гибуси против Румынии
[Ghibusi v. Romania] (N 7893/02)

Постановление от 23 июня 2005 г. [вынесено III Секцией]

Питра против Хорватии
[Pitra v. Croatia] (N 41075/02)

Постановление от 16 июня 2005 г. [вынесено I Секцией]

Вольфмейер против Австрии
[Wolfmeyer v. Austria] (N 5263/03)

Постановление от 26 мая 2005 г. [вынесено I Секцией]

Интиба против Турции
[Intiba v. Turkey] (N 42585/98)

Постановление от 24 мая 2005 г. [вынесено II Секцией]

Фера против Италии
[Fera v. Italy] (N 45057/98)

Постановление от 21 апреля 2005 г. [вынесено I Секцией в прежнем составе]

Кали и другие заявители против Италии
[Cali and оthers v. Italy] (N 52332/99)

Постановление от 19 мая 2005 г. [вынесено I Секцией]

Статистические сведения*

Вынесенные Постановления*

	За октябрь 2005 года	С начала 2005 года
Большая Палата	4	10 (13)
I Секция	33	239 (244)
II Cекция	52 (55)	255 (261)
III Секция	25 (30)	141 (149)
IV Секция	34	142 (190)
Секции в предыдущих составах	0	20 (22)
Всего	148 (156)	807 (879)

Постановления, вынесенные в сентябре 2005 года

Каким органом Суда вынесено	По существу дела	Заключено мировое соглашение	Исключено из списка подлежа- щих рассмот- рению дел	Прочие	Всего
Большая Палата	4	0	0	0	4
I Секция	33	0	0	0	33
II Секция	51 (54)	0	1	0	52 (55)
III Секция	25 (30)	0	0	0	25 (30)
IV Секция	34	0	0	0	34
Всего	147 (155)	0	1	0	148 (156)

Постановления, вынесенные в 2005 года

Каким органом Суда вынесено	По существу дела	Заключено мировое соглашение	Исключено из списка подлежа- щих рассмот- рению дел	Прочие	Всего
Большая Палата	9 (12)	0	0	1	10 (13)
I Секция в прежнем составе	5	0	0	1	6
II Секция в прежнем составе	7 (8)	1 (2)	0	0	8 (10)
III Секция в прежнем составе	5	0	0	0	6
IV Секция в прежнем составе	0	0	0	1	0
I Секция	233 (238)	4	2	0	239 (244)
II Секция	238 (243)	12 (13)	4	1	255 (261)
III Секция	128 (136)	7	4	2	141 (149)
IV Секция	136 (184)	3	2	1	142 (190)
Всего	716 (831)	27 (29)	12	7	807 (879)

Вынесенные решения

		За октябрь 2005 года	С начала 2005 года
I. Жалобы, признанные приемлемыми
Большая Палата		0	0
I Секция		25 (28)	233 (238)
II Секция		29 (32)	229 (237)
III Секция**		18	165 (171)
IV Секция		31 (32)	122 (127)
Всего		101 (110)	749 (773)
II. Жалобы, признанные неприемлемыми
Большая Палата		0	2 (4)
I Секция	Палата	4	54 (55)
	Комитет	815	5306
II Секция	Палата	14	78 (79)
	Комитет	1009	4955
III Секция	Палата	44	130
	Комитет	727	4459
IV Секция	Палата	20	126 (129)
	Комитет	868	6553
Всего		3501	21 663 (21 670)
III. Жалобы, исключенные из списка подлежащих рассмотрению дел
I Секция	Палата	11	51
	Комитет	4	47
II Секция	Палата	11	73
	Комитет	26	87
III Секция	Палата	10 (35)	37 (57)
	Комитет	11	105
IV Секция	Палата	11 (12)	50 (51)
	Комитет	10	100
Всего		94 (120)	550 (571)
Всего Решений об исключении жалобы из списка подлежащих рассмотрению дел (не включая частичных Решений)		3696 (3731)	22 962 (23 014)

Количество жалоб, коммуницированных властям государства, на действия которого подана жалоба

Каким органом принято решение	За октябрь 2005 года	С начала 2005 года
I Секция	70	518
II Секция	109	835
III Cекция	59	432
IV Cекция	77	391
Общее количество коммуницированных жалоб	315	2176

_____________________________

* Статистические сведения предварительны. То или иное Постановление или Решение Европейского Суда может быть вынесено в отношении нескольких жалоб (в скобках приводится количество жалоб, в отношении которых вынесено Постановление или Решение). Употребляемый в Бюллетене значок * означает, что Постановление не является окончательным.

** Включая решения, вынесенные Секцией в прежнем составе.

Регламент Европейского Суда по правам человека (по состоянию на декабрь 2005 г.)