Бюллетень Европейского Суда по правам человека. Российское издание. N 8/2006

Бюллетень Европейского Суда по правам человека
Российское издание
N 8/2006

Редакционная: необходимые пояснения и краткие замечания

Пять лет: от "Бюллетеня Европейского Суда по правам человека" до "Путеводителя" по его прецедентной практике

Можете нас поздравить: нашему проекту уже пять лет, и порядковый номер выпуска в свет "Бюллетеня Европейского Суда по правам человека" - 50. Словом, у нас - юбилей!

Начинали мы в 2001 году перепиской Московского клуба юристов с коллегами из Совета Европы по поводу издания официального Информационного вестника Европейского Суда по правам человека на русском языке. Наша идея "пришлась ко двору", и в августе 2002 года Московский клуб юристов заключил соглашение с Советом Европы об издании русскоязычного "Бюллетеня Европейского Суда по правам человека". Это был первый и, как нам известно, единственный до сих пор проект распространения текстов постановлений и решений Европейского Суда на национальных языках государств - членов Совета Европы.

Естественным был и наш следующий шаг в реализации рекомендаций Комитета министров Совета Европы о максимально широком распространении информации о деятельности Суда в Страсбурге - издание ежегодного "Путеводителя по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека". Есть и новые идеи, но о них вы узнаете в следующих номерах Бюллетеня.

В юбилей принято подводить итоги и поздравлять юбиляра. Но тут мы поскромничали и никаких юбилейных мероприятий решили не проводить. Поэтому ограничимся лишь цитированием письма, поступившего в редакцию в канун юбилея от нашего национального "игрока" в интернациональной сборной Европейского Суда по правам человека - судьи Анатолия Ивановича Ковлера, который пишет не только нам, но и вам, уважаемые читатели:

"Выход 50 номеров Бюллетеня - знаковое событие. Проект издания на русском языке Информационного бюллетеня Европейского Суда был уникальным проектом, поскольку Россия была единственной страной - и таковой осталась по сей день, - где на национальном языке полностью воспроизводилось издание Суда. Тем самым преодолевался языковый барьер, и юридическая общественность имела возможность узнать из первоисточника без купюр и реферирования позиции Европейского Суда по рассматриваемым жалобам из всех стран Европы.

Помимо удовлетворения профессионального интереса к позициям и практике Европейского Суда, у юристов появилась возможность самим делать выводы и о пресловутых "двойных стандартах", якобы практикуемых Европейским Судом. Суд, имеющий под своей юрисдикцией 46 государств с более 800 млн. потенциальных заявителей и выносящий более тысячи постановлений в год, допускает противоречия в подходах к тем или иным делам, пять "малых" палат и Большая Палата фактически образуют самостоятельные составы из судей, принадлежащих к различным правовым системам и традициям, имеющим различный профессиональный опыт. Редкие постановления по серьезным жалобам выносятся единогласно, тем интереснее отслеживать логику постановлений Суда. "Конвенция - это живой инструмент, который необходимо толковать <...> в свете условий современной жизни" (Постановление по делу "Tyrer v. U.K.", §31). Иными словами, Суд не замыкается в нормативной догматике (как не вспомнить Ленина: "марксизм не догма, а руководство к действию"?!). Сравнивая позиции Суда по отдельным делам, пытливый читатель, несомненно, убедится в эволюции позиций Суда, скажем, по толкованию статьи 8 Конвенции "Право на уважение частной и семейной жизни". Этим и интересна практика Европейского Суда, с которой оперативно знакомит читателей Бюллетень.

Примечательно, что Бюллетень первым из российских изданий стал периодически публиковать переводы решений и постановлений Суда по российским жалобам, хотя и "нарушил" концепцию оригинала Информационного вестника, не дающего предпочтения никакой стране. Однако это "нарушение" вполне приемлемо для национального издания. В итоге более половины постановлений по России увидели свет на русском языке именно в Бюллетене.

Как бывший главный редактор журнала "Государство и право" и как бывший переводчик юридических текстов хотел бы особенно отметить высокую культуру издания, от оформления до научного аппарата, а также творческий профессионализм переводов, что особенно важно в наше время "механизации" переводческой работы.

Для меня несомненна необходимость продолжения издания Бюллетеня, выполняющего важнейшую просветительскую и информационную функцию. Появляются как новые информационно-аналитические издания, так и электронные справочные издания, общедоступные сайты по проблематике Европейской Конвенции. Значит, проблематика востребована, и каждое издание найдет свою "нишу". Бюллетень же, созданный при непосредственной поддержке Совета Европы и Европейского Суда - своего рода "официоз", ссылка на который аналогична ссылке на официальное издание. Могу засвидетельствовать, что многие российские судьи, судьи стран СНГ, да и судьи Европейского Суда держат экземпляры Бюллетеня под рукой наряду с переводом фундаментального издания М. де Сальвиа "Прецеденты Европейского Суда по правам человека". Думаю, следует продолжить практику публикации ежегодного "Путеводителя" по материалам Бюллетеня, дающего представление о практике Суда за истекший год.

Хотелось бы надеяться, что юбилейные славословия (впрочем, вполне заслуженные) будут сопровождаться конкретными действиями поддержки Бюллетеня как со стороны читателей, так и со стороны "инстанций", прямо заинтересованных в повышении уровня информационного обеспечения своих структур.

А читателям, в том числе и себе, пожелал бы новых открытий при чтении Бюллетеня, ибо учиться никогда не поздно.

Успехов вам!"

Наши публикации

Люциус Вильдхабер: Европейский Суд по правам человека как символ Европы*

(*Выступление Председателя Европейского Суда по правам человека на торжественном открытии судебного года. Перевод М. Виноградова.

Уважаемые председатели судов, друзья и коллеги, дамы и господа.* (*В конце года Европейский Суд по правам человека, как и другие международные организации, уходит на рождественские каникулы. А новый год для них начинается не с привычных для нас первых чисел января, а с середины месяца. Открытие "судебного года" в Европейском Суде проходит в торжественной обстановке и обычно включает в себя ряд публичных мероприятий: семинаров, дискуссий, приемов. На церемонии открытия "судебного года" присутствуют судьи самого Суда, приглашаются сотрудники Суда в отставке, судьи высших национальных судов, именитые ученые, деятели Совета Европы и дипломаты. Председатель Европейского Суда выступает с традиционным ежегодным обращением.)

Охватывая взглядом период времени после вступления в силу Протокола N 11 к Конвенции в 1998 году, которым был установлен чисто судебный характер механизма, предусмотренного европейской Конвенцией о защите прав человека и основных свобод, важность и значимость Европейского Суда по правам человека не перестали расти. Как я назвал это в ходе саммита Совета Европы, проходившего в Варшаве в мае 2005 года, это не просто новый европейский орган, это символ Европы. Европейский Суд гармонизирует закон и правопорядок и пытается обеспечить настолько беспрепятственно и объективно, насколько в силах человека, соблюдение основополагающих прав, принципов демократии и верховенство права, чтобы гарантировать длительную международную стабильность, мир и процветание. Европейский Суд стремится установить такого рода правопорядок, какой описан Амброджио Лоренцетти примерно 665 лет назад в ратуше Сиены. Европейская Конвенция о правах человека установила наиболее эффективную систему защиты прав человека когда-либо созданную. Как самая успешная попытка правовой имплементации положений Всеобщей декларации о правах человека ООН 1948 года, влекущей обязательные последствия для стран, Европейский Суд является частью наследства международного права; это блестящий пример в тех частях планеты, где защита прав человека на национальном или международном уровне все еще остается предвосхищением, нежели реальностью; это и символ, и катализатор победы демократии над тоталитарным правлением; это предельное выражение возможностей демократии и верховенства права и необходимость в том, чтобы они перешагнули границы.

Для нас это большая честь - быть судьями Европейского Суда. У нас могут быть проблемы с рабочей перегрузкой, но лавина жалоб, которые к нам приходят, лишь отражает важность Европейского Суда в умах и сердцах всех европейцев. Мы можем расходиться во мнениях относительно понимания того, что является независимым судом, но поскольку наши доводы основаны на принципах, мы верим, что они будут превалировать. Нас можно критиковать за некоторые постановления, но это вполне законно и действительно неизбежно в демократии с плюрализмом мнений, что мы и описываем в этих самых постановления и частью которого мы сами являемся. Все в нашей работе обогащает наше сознание.

Иногда кажется, что бродишь по цветущему саду, в котором неизменно открываешь новые цвета и новые тени. Так и у нас восхитительная, иногда возбуждающая, иногда крайне ответственная и многообещающая задача претворения в жизнь прав человека во всей Европе. И поскольку права человека состоят во взаимосвязи сами с собой, мы, по сути, выполняем задачу придания материального содержания таким основным понятиями, как принципы демократии, верховенство права и права меньшинств в ежедневно выносимых нами решениях, которые определяют содержание прав человека в современном демократическом обществе.

В первые годы нашей работы критика в наш адрес касалась применения, как мы сейчас это называем, политически мотивированных двойных стандартов, то есть более мягкого толкования положений Конвенции в отношении новых членов Совета Европы. Помните это? Так вот, никаких двойных стандартов не было. Европейский Суд правильно проявлял понимание того, что идет переходный период консолидации демократии в таких делах, как "Реквеньи против Венгрии", или существует необходимость обезопасить сущность демократии от осуществляемого повсеместного контроля в делах, подобных делу "Рефах Партизи" (Партия Благоденствия) против Турции". Однако в этих делах лишь выражалась необходимость укрепления и консолидации демократии и верховенства права и их защиты от подрыва.

Эволюционная юриспруденция

Лейтмотивом прецедентной практики Европейского Суда всегда являлось продолжение линии эволюционной юриспруденции. Так, с одной стороны, продолжалось динамичное толкование Конвенции, заложенное ранее существовавшими органами, что можно видеть в таких делах, как "Сельмуни против Франции", "Мэттьюз против Соединенного Королевства", "Лустиг-Прин и Беккетт против Соединенного Королевства", ""Иммобилиаре Саффи" против Италии", "Тлимменос против Греции", "Ротару против Румынии", "Брумареску против Румынии", "Кудла против Польши", "Кипр против Турции", "Кристин Гудвин против Соединенного Королевства", "Стаффорд против Соединенного Королевства", ""Совтрансавто Холдинг" против Украины", "Калашников против Российской Федерации", "Оджалан против Турции", "Маестри против Италии", "Ассанидзе против Грузии", "Брониовски против Польши", "Начова против Болгарии", "Херст против Соединенного Королевства" или "Расмуссен и Серенсен против Дании", и я мог бы назвать еще очень много подобных дел. Конечно, прецедентная практика также развивается на основе решений о неприемлемости и постановлений, в которых установлено отсутствие нарушений. Примерами тому я мог бы назвать, помимо уже упоминавшихся дел "Реквеньи против Венгрии" и ""Рефах Партизи" (Партия Благоденствия) против Турции", дела "Грацингер и Грацингерова против Чехии", "Стрелец, Кесслер и Кренц против Германии" (так называемые дела о Берлинской стене), "Аль-Адсани против Соединенного Королевства", "Z. против Соединенного Королевства", "Банкович и другие против 17 стран - членов НАТО", "Шахин против Турции", "Ян и другие против Германии" или "Фон Мальтцан против Германии". Что я хотел бы этим сказать, так это то, что Европейский Суд продолжает предлагать национальным судам направления развития и эволюции защиты прав человека. Тем не менее Европейский Суд всегда следовал своим прецедентам, за исключением случаев, когда имеются убедительные причины, заставляющие скорректировать толкование Конвенции в связи с изменениями социальных ценностей или повседневных условий жизни. Европейский Суд при этом не только следовал своим прецедентам применительно к постановлениям, выносимым против государств-ответчиков, но он признавал, что одинаковые минимальные европейские стандарты должны соблюдаться всеми государствами - членами Совета Европы. Следование Европейским Судом принципу умеренной доктрины или прецеденту, действительно, в интересах соблюдения правовой определенности, гармоничного развития Конвенционной прецедентной практики, равенства перед законом, верховенства права и разделения властей.

Судьи должны находить свой путь

Вероятно, описывая наши задачи таким образом, я поддерживаю некое отражение того, какой должна быть роль европейского квази-конституционного судьи. Европейский Суд - это своего рода законотворческий орган. А разве может быть по-другому? Разве возможно очерчивать конвенционные гарантии, такие как запрет пыток, равенство сторон, свобода выражения мнения или уважение частной и семейной жизни, если - как Монтескье - вы видите в судье только глашатая закона? Эти гарантии выражены в программных формулировках, предоставленных будущему, которые будут раскрываться и развиваться в свете изменяющихся условий. Моя собственная философия задачи судьи состоит в том, что судьи должны постепенно находить свой собственный путь, постоянно экспериментируя, вдохновляясь фактами дел, поступающих в Европейский Суд. Как Вы понимаете, я не верю в ограниченные теоретические системы, представляемые как священные и неприкосновенные на основании умозрительных гипотез или идеологий. Такие односторонние пояснения игнорируют комплексную и часто противоречивую природу, в которой развиваются общества и международные отношения (и в связи с этим также каждый отдельно взятый человек). Наоборот следует признать, что в ходе развития права сложно избежать оценочных постановлений в отношении национального или международного права. Это особенно относится к правам человека, которые, будучи надежно закрепленными в концепции конституционализма, демократии и верховенстве права, являются главной ценностью постановлений.

Суды не являются инструментом власти

Позвольте мне отметить, что я не призываю к "правлению судей". Предоставление обширных неопределенных ответов, никак не вызванных обстоятельствами дел, было бы смешиванием судейского мандата с мандатом законодательной или исполнительной власти, а это не может и не должно быть задачей судов. Я согласен с мнением бывшего Председателя Федеративного Конституционного Суда Германии Ютты Лимбах, которая заявила: "Чем больше Европейский Суд ограничивает сеть конституционных условий, тем более он ограничивает потенциал действий парламента и тем более он парализует политическую креативность".

Суды не являются инструментом власти. В своей знаменитой работе "Федералист" Александр Гамильтон, величайший теоретик американской конституции, писал, что правительство владеет мечом, законодательная власть следит за копилкой, и единственное, что остается судам, так это их независимость. Это та самая независимость, которая ставит нас на позиции надзора за законностью и справедливостью деятельности правительств.

Защита прав человека наша обязанность

"Заксеншпигель" - старейшее собрание обычного права Германии, самая ранняя версия которого датируется 1220-1235 годами - дает определение того, кто такой судья и как он осуществляет свои полномочия: "Судья должен обладать четырьмя достоинствами... Первое - это справедливость, второе - мудрость, третье - сила духа, четвертое - выдержка". Рискну предположить, что это до сих пор является полезным критерием того, кто такой судья и как он должен работать. Судьи также должны вдохновляться девизом пуритан "Поступай по справедливости и никого не бойся". Хотел бы добавить, что судьи международных правозащитных судов действительно должны поступать по справедливости и никого не бояться, и при этом они должны учитывать условия, в которых они живут, и цели, которым они служат. Защита прав человека - это наша общая обязанность. Прежде всего, они должны соблюдаться национальными парламентами, правительствами, судами и гражданским обществом в целом. Европейский Суд подключается лишь тогда, когда они не делают этого. Субсидиарность, которую я только что описал и сторонником которой я являюсь, - это не прагматичный реализм; это также дань уважения демократическим процессам (при условии, что они действительно демократические); и я твердо убежден, что это не только самый лучший способ перевода, я бы сказал, "защиты прав человека в книгах" не только в "защиту прав человека в судах", но и в "защиту прав человека в действиях" и, я надеюсь, в реальной жизни всех государств - членов Совета Европы.

Я хотел бы дать описание наиболее важным делам, рассмотренным Европейским Судом в 2005 году, которые еще раз дадут нам иллюстрацию того, что находится в фокусе нашей деятельности и наших размышлений.

Постановление по делу "Лейла Шахин против Турции" является одним из базисных постановлений, которые, можно сказать, формируют настоящую теорию демократического общества. Дело касается турецкой студентки, которой отказано в обучении в университете по причине ношения ею исламского головного платка. Рассматривая дело по существу, Большая Палата подтвердила ранее вынесенные решения Палаты Четвертой секции и Конституционного Суда Турции, установивших, что в этом случае нарушение права заявителя на свободу вероисповедания отсутствует. Напомнив, что плюрализм мнений и толерантность являются одними из основополагающих принципов демократического общества, Большая Палата отметила, что она также должна принимать во внимание обязанность национальных властей защищать права и свободы других лиц и необходимость в этом, обеспечивать общественный порядок и гражданскую стабильность и настоящий религиозный плюрализм, который является жизненно необходимым для демократического общества. В настоящем деле Европейский Суд установил, что в контексте, когда ценности плюрализма и уважения прав других лиц и, в частности, равенство мужчин и женщин перед законом изучены и применены на практике, совершенно понятно, что соответствующие органы власти должны стремиться сохранить светский характер таких образовательных учреждений и считать противоречащим этим ценностям позволение ношения религиозных облачений, в том числе исламских головных платков.

Плюрализм мнений и толерантность - основополагающие принципы демократического общества

Новые изменения применения статьи 14 Конвенции, запрещающей дискриминацию при пользовании правами, гарантируемыми Конвенцией, также имели место. По делу "Начова и другие против Болгарии" Большая Палата впервые в истории Европейского Суда применила ее в совокупности со статьей 2 Конвенции, защищающей право на жизнь. Обстоятельства данного дела относятся к проведению военной операции, в ходе которой два молодых дезертира цыганской национальности были убиты сотрудниками военной полиции, которым был дан приказ разыскать их. Заявители, члены семьи убитых, утверждали, среди прочего, что в смерти их родственников сыграли свою роль предубеждение и враждебное отношение расистского характера. Рассмотрев дело по существу, Европейский Суд отметил, что не установлено, чтобы эти лица были убиты ввиду расистского отношения к ним. Однако Европейский Суд далее установил, что национальные власти должны были исследовать в ходе проведения расследования по факту смерти, играли ли какую-либо роль расистские мотивы при причинении смерти данным лицам, и если это имело место, должны были привлечь виновных к ответственности.

В дополнение к воспроизведению некоторых основных принципов, заложенных в статьях 5 и 6 Конвенции, Постановление Большой Палаты по делу "Оджалан против Турции" предоставило Европейскому Суду возможность рассмотреть два важных вопроса. Что касается наказания в виде смертной казни, Европейский Суд установил применительно к статье 3 Конвенции, что назначение наказания в виде смертной казни после проведения несправедливого судебного разбирательства неправомерно заставило лицо опасаться, что такой приговор будет приведен в исполнение. При обстоятельствах, когда существует реальная возможность того, что такой приговор может быть приведен в исполнение, страх и неопределенность относительно будущего ввиду возможной смертной казни означают, что положения статьи 3 Конвенции нарушены. Относительно последствий нарушения статьи 6 Конвенции Европейский Суд счел, что если лицо, как в настоящем деле, осуждено судом, который не соответствовал требованиям Конвенции относительно его независимости и беспристрастности, надлежащим способом устранения нарушения является пересмотр дела или его возобновление. Однако особые средства по устранению нарушения, если таковые вообще существуют, которые государства должны применить для выполнения своих обязательств, должны зависеть от обстоятельств каждого конкретного дела и устанавливаться в свете положений постановления Европейского Суда по этому делу.

По делу "Маматкулов и Аскаров против Турции" Европейский Суд пересмотрел свою практику, установленную в деле "Крус Барас против Швеции", в свете изменений в международном праве относительно применения обеспечительных мер. Ссылаясь на недавние решения других международных судов, таких как Международный Суд ООН, Межамериканский Суд по правам человека и Комитет ООН по защите прав человека, Европейский Суд установил: "Несоблюдение Договаривающимся Государством обеспечительной меры должно рассматриваться как воспрепятствование эффективному рассмотрению Европейским Судом жалобы заявителя, как воспрепятствование в осуществлении им его прав и, соответственно, как нарушение статьи 34 Конвенции".

Наконец, по делу "Босфорские авиалинии" против Ирландии" Европейский Суд сделал важный и давно ожидаемый вклад в разъяснение соотношения между Конвенцией и правом Европейских Сообществ. Европейский Суд установил, что защита основополагающих прав законами Европейских Сообществ, если только она не является явно неэффективной, может рассматриваться как эквивалентная защите, создаваемой Конвенционной системой. Соответственно, существует презумпция того, что государство не должно уклоняться от выполнения требований Конвенции при осуществлении им правовых обязательств, вытекающих из участия в Европейском Союзе.* (*По всей видимости, Л. Вильдхабер имел в виду дело ""Сенаторс Лайнз ГмбХ" и другие против государств - членов Европейского Союза", а не, как им было озвучено, ""Босфорские авиалинии" против Ирландии".(Прим. перев.))

Исключение из списка рассматриваемых дел жалобы "Брониовски против Польши" ознаменовало удовлетворительное завершение судебного разбирательства, в ходе которого было вынесено первое так называемое пилотное постановление, которое по существу дела было вынесено Европейским Судом в июне 2004 года. Жалоба касается дела заявителя, который не мог добиться выплаты ему Польским государством долга ввиду отсутствия у последнего денежных средств в качестве компенсации за экспроприацию после изменений государственных границ после Второй мировой войны. В своем постановлении по существу дела Европейский Суд установил нарушение права собственности и отложил рассмотрение вопроса о присуждении справедливой компенсации, призвав государство-ответчик предпринять в дополнение к индивидуальным мерам по делу заявителя меры общего характера, которые бы восстановили права, примерно, 80 тысяч таких же потенциальных заявителей, находящихся в такой же ситуации, что и Брониовски. Хотел бы отдать должное властям Польши за то, что они в столь короткие сроки выполнили свои обязательства по постановлению, и за их конструктивный подход на протяжении переговоров, приведших к заключению мирового соглашения, которое позволило Европейскому Суду исключить жалобу из списка рассматриваемых им дел.

Реформа Европейского Суда по правам человека

В третьей части моего выступления я хотел бы обратиться к реформе, конвенционной системы при которой мы должны настаивать на принятии таких мер, которые бы позволили Европейскому Суду продолжать выполнять свою наиважнейшую и уникальную роль на будущие годы и десятилетия в рамках существующих и будущих органов Совета Европы.

Европейский Суд, так называемый новый Суд, созданный Протоколом N 11 к Конвенции, начал свою деятельность в 1998 году со значительным грузом невыполненной работы примерно в 7 тысяч жалоб, многие из которых представляли собой сложные дела, требовавшие вынесения подробных постановлений по существу. Только в середине 2000 года Европейский Суд обратил внимание на опасность того, что рост объема невыполненной работы станет неконтролируемым. Европейский Суд организовал "день размышления" о путях возможной реформы. Как часть результатов конференции в г. Риме, ознаменовавшей 50-летие Конвенции, представители министров создали группу экспертов для рассмотрения вопроса обеспечения "последующей эффективности деятельности Европейского Суда с целью, при необходимости, внесения предложений по его реформе".

Рекомендации группы экспертов, представленные в сентябре 2001 года, а также последовавший и очевидно неумолимый рост количества жалоб привели к подготовке Протокола N 14 к Конвенции. Европейский Суд представил свой меморандум по данному вопросу в сентябре 2003 года и предложил создание отдельной фильтрующей системы и новой процедуры "пилотных постановлений" для повторяющихся дел. Ни одно из предложений не было поддержано, но процедура "пилотных постановлений" нашла свое отражение в Резолюции (2004)3 Комитета министров Совета Европы и была успешно применена по делу "Брониовски против Польши".

Новеллы Протокола N 14 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод

Протокол N 14 к Конвенции вносит четыре основных процедурных изменения: рассмотрение судьей единолично явно неприемлемых жалоб; более широкая компетенция рассмотрения жалоб, которые "уже являются предметом устоявшейся прецедентной практики Европейского Суда", комитетами из трех судей вместо палат из семи судей; одновременное рассмотрение жалоб по вопросу приемлемости и по существу; и "существенное неудобство" как введение нового критерия неприемлемости. Европейский Суд призывает всех государств - членов Совета Европы в кратчайшие сроки ратифицировать Протокол N 14 к Конвенции. Европейский Суд готов применять положения Протокола N 14 к Конвенции, как только он вступит в силу.

Два всесторонних аудита, проведенных внутренним аудитом и внешним британским аудитом в 2004 году, дали полную картину о многих аспектах внутренней работы Европейского Суда. Если суммировать, внутренний аудит указал, а внешний подтвердил, что в дополнение к имеющимся в настоящее время 530 сотрудникам Европейскому Суду требуется еще 660 человек, чтобы справиться со всеми поступающими жалобами, не принимая во внимание работу по нерассмотренным жалобам.

Доклад лорда Вульфа

В дополнение к двум аудиторским отчетам бывший лорд-судья Англии лорд Вульф Барнский составил доклад по деятельности Европейского Суда. Позвольте мне зацитировать доклад лорда Вульфа:

"В последнее время в Европейском Суде часто проводились различные проверки и смотры, но, несмотря на возможную "усталость от аудиторов", все, кого мы встретили, были открытыми и доброжелательными и помогали нам. Мы были поражены самоотдачей персонала, их позитивным и активным отношением ко все возрастающей нагрузке, которая во многих случаях должна была бы привести к падению морального духа и апатии. Адвокаты и судьи Европейского Суда преданы своему делу, постоянно стремятся саморазвиваться и самосовершенствоваться, испытывают новые методы работы. На мой взгляд, во многом именно их заслуга в том, что Европейский Суд продолжает функционировать, несмотря на огромную и зачастую подавляющую нагрузку".

Как мы видим, Европейский Суд неизменно оправдывают в различных докладах. Теперь мы хотели бы сконцентрироваться на нашей настоящей работе, которой у нас более чем достаточно. В прошлом году - 2005 - в Европейский Суд было подано, примерно, 45 тысяч жалоб, а к концу 2005 года - около 81 тысячи человек находилось на рассмотрении в Европейском Суде, из которых очень большое число все еще составляют необработанные жалобы. Мы сами осознаем, насколько важны эти цифры. Но настоящее чудо представляет собой тот факт, что количество нерассмотренных жалоб несильно растет. Лишь благодаря постоянной неутомимой работе Европейского Суда - судей и Секретариата, каждому сотруднику которого я выражаю свою благодарность - по рационализации, пересмотру, улучшению и упрощению существующих процедур и рабочих методов, мы выжили и существуем настолько успешно, насколько можем.

Европейский Суд обновляет себя и свои процедуры

Европейский Суд изменил свою деятельность и неизменно обновляет себя и свои процедуры. Самым последним результатом этого является тот факт, что в 2005 году нами вынесено 1105 постановлений, что является увеличением на 54 процента по сравнению с 2004 годом.

Мы, конечно же, продолжим пересматривать наши рабочие методы и процедуры. При этом мы дадим ответ рекомендациям лорда Вульфа, многие из которых уже в процессе проработки или рассмотрения. С удовлетворением хотел бы отметить готовность Генерального Секретаря Совета Европы способствовать имплементации тех рекомендаций, для которых нужно его содействие. Хотел бы также поблагодарить государства - члены Совета Европы и их представителей здесь, в Страсбурге, за усилия в финансовой сфере, предпринятые при согласовании бюджета Европейского Суда на 2006 год. Действительно, Европейский Суд предпочел бы создать трехлетнюю программу о ежегодном увеличении штата на 75 человек. Но государства-члены в тяжелой финансовой ситуации согласились на увеличение штата на 46 сотрудников. Мы ценим их усилия, которые будут способствовать имплементации одной из рекомендаций лорда Вульфа, основанной на уже разработанном предложении о создании секретариата со специальной задачей по разбору "лежащих" дел.

"Группа мудрецов"

Одиннадцать членов "Группы мудрецов", назначенные после Варшавского саммита в мае 2005 года, начали свою деятельность под председательством Хиля Карлоса Родригеса Иглесиаса, бывшего длительное время Председателем Суда Европейских Сообществ. Принимая во внимание высокую компетенцию и превосходные профессиональные качества членов "Группы мудрецов", мы с оптимизмом ожидаем их предложения. Мы ожидаем, что их взглядам будет оказано должное внимание и что их предложения будут незамедлительно претворены в жизнь.

Дамы и господа, как Вы понимаете на основании сказанного мною ранее, время, в которое я являюсь Председателем Европейского Суда, было и продолжает быть чрезвычайно плодотворным относительно того, какое удовольствие я получал и получаю от работы со своими коллегами, и того, что мы осознаем, что достигли за это время. Однако мне сложно понять или признать те трудности, с которыми столкнулся Европейский Суд при установлении им своих институциональных позиций в соответствии с текстом и духом Протокола N 11 к Конвенции как независимый полностью судебный орган. Эти вопросы также могут быть рассмотрены "Группой мудрецов" в ходе ее работы, поскольку она стремится к повышению эффективности Конвенционной системы, но я хотел бы отметить следующее. У нас существуют три основные проблемы:

Бюджет Европейского Суда

1. Первый вопрос касается бюджета Европейского Суда. Тот факт, что наш бюджет является частью бюджета Совета Европы, не подлежит возражению. Однако бюджет Европейского Суда должен формироваться и утверждаться на основании запроса и пояснений, исходящих непосредственно от Европейского Суда. Более того, Европейский Суд должен автономно распоряжаться утвержденным бюджетом. Необходимые согласования об этом могут быть легко и быстро реализованы, и это также повысит эффективность Европейского Суда.

Правила о сотрудниках

2. Второй вопрос касается назначения сотрудников Европейского Суда. Все другие международные суды назначают, продвигают своих сотрудников и осуществляют дисциплинарные полномочия в отношении них либо на основании специального правового акта (например, в Международном уголовном суде), либо на основании специального соглашения с соответствующим Генеральным секретариатом (например, в ООН в международных уголовных судах ad hoc или в Межамериканском суде по правам человека). Комитет Европейского Суда по регламенту представил предложения о гарантиях такой независимости в деятельности. Встречным предложением является распространение на них правил, применяемых к сотрудникам Совета Европы, которые, конечно же, основываются на Уставе Совета Европы, являющегося предшественником Конвенции. Уже давно правила о сотрудниках следовало бы изменить и привести из в соответствие с Конвенцией, особенно с учетом того факта, что Протоколом N 11 к Конвенции была изменена статья 25 Конвенции, которая теперь гласит, что "у Суда имеется Секретариат, права, обязанности и организация которого определяются Регламентом Суда". Позвольте мне лишь добавить, что это не потребует дополнительных затрат и в дополнение к принципу судейской независимости, правильному управлению и здравому смыслу будет предполагать, что орган, обладающий на практике властью над сотрудниками Секретариата, будет обладать полномочиями назначать их, продвигать и при необходимости применять дисциплинарные санкции.

Пенсионное обеспечение и социальное страхование судей

3. Третий вопрос касается полного отсутствия схемы пенсионного обеспечения и социального страхования судей. Подход, принятый к данной проблеме Советом Европы в прошлом году, никак не рассматривает этот принципиальный вопрос, который лежит в сердцевине проблемы. Ныне существующая ситуация несовместима с понятием независимого суда в соответствии с верховенством права, а также противоречит Социальной Хартии Совета Европы. Настало время Совету Европы рассмотреть этот принципиальный вопрос и принять на себя вытекающую из него ответственность.

Дамы и господа, позвольте мне завершить мое выступление, процитировав посла одного из государств-членов Совета Европы, который недавно нанес мне визит. В ходе нашей беседы он сказал: "Господин Председатель, этот Суд - само олицетворение правосудия". И он добавил: "Он каждому делает правосудие доступным". Вряд ли можно лучше выразить роль Европейского Суда и два его основных компонента: правосудие и доступность. И, видимо, именно так мы хотели бы описать нашу роль: быть доступным для оказания помощи при реализации права и правосудия в целях внесения нашего вклада в строительство более свободного и более справедливого общества.

______________________________

Об авторе

Люциус Вильдхабер, швейцарец. Родился 8 января 1937 года в Базеле.

Обучался в университетах Базеля (доктор права), Парижа, Хейдельберга, Лондона и Йельском университете (магистр права, доктор юридических наук).

Научная деятельность

С 1971 по 1977 г. - профессор международного, конституционного и административного права Фриборгского университета.

С 1977 по 1998 г. - профессор публичного международного, конституционного, сравнительного и административного права Базельского университета.

С 1980 по 1981 и с 1989 по 1990 г. - декан юридического факультета Базельского университета.

В 1992-1994 гг. занимал должность ректора Базельского университета.

Судейская деятельность

С 1975 по 1988 г. - судья Верховного Суда Лихтенштейна.

С 1989 по 1994 г. - судья Административного Трибунала Межамериканского Банка Развития.

В 1991 г. стал судьей Европейского Суда по правам человека.

В 1998 г. избран Председателем Европейского Суда по правам человека.

Другая деятельность

Главный координатор и член Организационного комитета Экспертной комиссии по полному пересмотру Федеральной Конституции (1974-1978), автор финального доклада комиссии (1977). Член Консультативного комитета Федерального совета по полному пересмотру Федеральной Конституции (1994-1996).

Эксперт Федерального Правительства Канады в Верховном Суде Канады по вопросу правомочности Квебека на односторонний выход (1997).

Владеет немецким, французским, английским и итальянским языками.

Автор более 200 научных работ и публикаций.

Имеет двоих дочерей.

Актуальная тема

Григорий Ивлиев: на повестке дня - система учета решений Совета Европы и Европейского Суда в законодательном процессе* (*Статья автора, начальника Правового управления Аппарата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации, переработана специально для "Бюллетеня Европейского Суда по правам человека".)

Для России процесс правовой интеграции в европейское правовое пространство стал стимулом для развития внутреннего законодательства, особенно в том, что касается воспитания уважения к правам человека и основным свободам. Накопленный Европой в сфере защиты прав человека законодательный опыт правоприменительной практики Совета Европы, базирующиеся на основополагающих конвенциях Совета Европы - Конвенции о защите прав человека и основных свобод, Европейской социальной хартии, Европейской хартии о местном самоуправлении, - помогут утвердиться в России принципам верховенства права, универсальности прав человека, механизмам защиты прав человека Европейским Судом по правам человека.

Однако и для России, и для Европы процесс конвергенции правовых систем происходит не без трудностей. В настоящее время в рамках Совета Европы заключено около 200 соглашений. Не все соглашения носят одинаково фундаментальный характер, не все конвенции имеют необходимую юридическую проработанность. Россия подписала и ратифицировала или подписала, но не ратифицировала около 30 процентов конвенций. Однако европейское юридическое сообщество признает, что именно эти конвенции можно отнести к числу основополагающих.

Присоединение России к Совету Европы послужило поводом для систематизации всего массива нормативных правовых актов Совета Европы, критического переосмысления и объема, и содержания отдельных конвенций. Некоторые конвенции имеют всего пять-восемь участников, отдельные конвенции просто не работают. С присоединением к европейской правовой системе для 145 миллионов российских граждан настала пора выявить действительно необходимое ядро европейских нормативных документов, понять, какие нормы являются работающими, а какие положения - лишь благие несбыточные пожелания или дань сиюминутной политической конъюнктуре. В этой работе вклад российской юридической школы мог бы быть значительным: наши юристы способствовали бы наполнению юридическим содержанием документов Совета Европы.

Имплементация норм Соверта Европы и национальное законодательство

Процесс имплементации норм Совета Европы в национальное законодательство России непрост и потому, что основная часть конвенций Совета Европы была принята без участия России.

Решение этой проблемы мы видим в разработке словарей терминов, определении соответствия терминов языка конвенций терминологии внутреннего законодательства, разработке комментариев конвенций Совета Европы. Необходимо подготовить и опубликовать тезаурус, содержащий термины, используемые в международных договорах Российской Федерации. При этом важно учитывать их закрепление в Конституции Российской Федерации и раскрытие в законодательстве Российской Федерации. Также целесообразно было бы подготовить соответствующий комментарий к тезаурусу с привлечением авторитетных российских и зарубежных ученых-юристов, специалистов Совета Европы.

В результате принятия России в Совет Европы перед Государственной Думой была поставлена задача проведения правовой экспертизы законопроектов с учетом решений Совета Европы и Европейского Суда по правам человека. Эта проблема возникла уже в практической плоскости, при рассмотрении ряда законопроектов, которые Дума в последнее время принимала. Среди них, например, такой значимый, как Уголовно-процессуальный кодекс.

Когда возникает какая-то отдельная проблема по тому или иному законопроекту, для нас трудностей нет. С помощью наших коллег из других государственных органов мы справляемся с конкретной проблемой, связанной с применением решений Совета Европы и Европейского Суда по правам человека. Некоторые решения Совета Европы мы хорошо знаем, используем их как в законопроектной деятельности, так и в правоприменительной, и подходим к решению отдельных проблем с учетом того понимания, которое имеется в Совете Европы.

Однако масштабного, общего видения всего европейского правового поля у нас нет, мы не имеем цельной системы представлений обо всей совокупности нормативных правовых актов Совета Европы. Одна из причин такого положения состоит в том, что не все правовые акты Совета Европы переведены на русский язык. С помощью Совета Европы в рамках нашего сотрудничества мы пытаемся эту проблему решить. При этом следует отметить, что это проблема не только федерального законодателя, но и законодателя регионального. Региональное законодательство также должно соответствовать решениям Совета Европы, Европейского Суда по правам человека, которые обязательны для всех уровней правового регулирования. Сегодня на повестке дня Государственной Думы - задача выстроить систему учета решений Совета Европы во всем законодательном процессе. Уже сейчас в нашей практике возникают ситуации, когда мы апеллируем непосредственно к решениям Совета Европы и Европейского Суда по правам человека.

Так, например, по проекту федерального закона N 270627-4 "О внесении изменений в пункт 6 статьи 3 Федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях"", в котором предусматривается запрет на оскорбление религиозных чувств граждан при проведении публичных мероприятий, размещении текстов и изображений вне зависимости от места их проведения или размещения, было указано на необходимость учитывать позицию Европейского Суда по правам человека.

Уроки дела "Институт Отто-Премингер против Австрии"

В решении по делу "Институт Отто-Премингер против Австрии" подчеркнуто следующее: "у тех, кто открыто выражает свою религиозную веру, независимо от принадлежности к религиозному большинству или меньшинству, нет разумных оснований ожидать, что они останутся вне критики. Они должны проявлять терпимость и мириться с тем, что другие отрицают их религиозные убеждения и даже распространяют учения, враждебные их вере".

Таким образом, предлагаемое в законопроекте изменение может привести к умалению свободы творчества (часть 1 статьи 44 Конституции Российской Федерации), права собираться мирно, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование (статья 31 Конституции Российской Федерации), реализация которых связана с отрицанием религиозных убеждений или распространением враждебных какой-либо вере учений и, соответственно, не согласуется с указанной позицией Европейского Суда по правам человека.

Более того, данное изменение не позволяет надлежащим образом гарантировать свободу вероисповедания (статья 28 Конституции Российской Федерации), поскольку проведение публичного мероприятия в форме собрания в целях проведения молитвенных и религиозных собраний лицами, исповедующими одну религию, может оскорблять религиозные чувства лиц, исповедующих другую религию.

В связи с изложенным при установлении предполагаемых законопроектом положений следует также учитывать позицию Европейского Суда по правам человека о том, что основополагающий характер прав, гарантированных статьей 9 п. 1 Конвенции о защите прав человека и основных свобод также находит свое отражение в формулировке параграфа, предусматривающего ограничение на них. В отличие от вторых параграфов статей 8, 10 и 11 указанной Конвенции, охватывающих все права, перечисляемые в первых параграфах этих статей, второй параграф статьи 9 упоминает лишь о "свободе исповедовать свою религию или убеждение". При такой формулировке этим параграфом признается, что в демократических обществах, где среди одного и того же населения сосуществуют различные религии, возможно, возникает необходимость наложения ограничений на эту свободу в целях примирения интересов различных групп и гарантирования уважения верования каждого (см. решение по делу "Коккинакис против Греции").

Следует иметь в виду, что имеются правовые акты Совета Европы, которые уже сегодня обязательны для России: ратифицированные Российской Федерацией или те, которые действуют в отношении Российской Федерации как государства - продолжателя СССР (были ратифицированы еще Советским Союзом). Эти решения, после того как Российская Федерация вступила в Совет Европы, стали обязательными для России, и в отношении этих нормативных актов уже не может быть сомнений: должны они исполняться или нет. Есть решения Европейского Суда по правам человека, они также для нас в определенной степени обязательны: мы не можем не исходить из них или принимать законы, противоречащие складывающейся практике Европейского Суда. Необходимо помнить о том, что российскими гражданами в Европейском Суде уже выиграно много дел против Российской Федерации.

Помимо указанных решений в Совете Европы имеется богатый нормативный материал, который мы также должны использовать уже сейчас. Речь идет о массиве подписанных, но не ратифицированных Российской Федерацией конвенций.

И наконец, имеются принятые Советом Европы, но не подписанные Россией конвенции. Естественно, что присоединению к некоторым конвенциям мешают недостатки нашего внутреннего законодательства, и его надо приводить в соответствие с решениями Совета Европы. Однако при разработке новых законов необходимо принимать во внимание даже эти не подписанные Россией конвенции, иначе в случае принятия новых законов без учета норм, содержащихся в этих конвенциях (которые для России еще не действуют), мы будем иметь серьезные проблемы в дальнейшем при ратификации указанных конвенций.

На очереди - подписание европейских конвенций

Если говорить о масштабе проблемы, то в настоящее время около 70 процентов конвенций Совета Европы не подписано и не ратифицировано Российской Федерацией (142 конвенции). Некоторые из них касаются важных вопросов, сопряженных с необходимостью развития нашего законодательства. Без работы с текстами этих конвенций трудно представить полноценное развитие современного законодательного процесса. Если мы сегодня не наладим в Государственной Думе работу с неподписанными конвенциями, подписывать их впоследствии будет достаточно тяжело, потому что накапливается масса нового законодательного материала, который будет препятствовать подписанию новых конвенций, поскольку исполнять их с учетом нового, принимаемого в настоящее время законодательного материала будет затруднительно.

Правовое управление уже имеет практику работы с конвенциями, которые Российская Федерация намеревается подписывать и ратифицировать, например с Конвенцией о гражданско-правовой ответственности за коррупцию, с европейской Конвенцией о киберпреступности, с Конвенцией о "биомедицине". Эта практика показывает, что готовящиеся в Государственной Думе законодательные акты не в полной мере учитывают нормы и требования, содержащиеся в конвенциях. Например, в Государственной Думе принят в первом чтении закон о противодействии коррупции. Правовое управление провело анализ на соответствие его действующим конвенциям - в основном соответствие имеется. Однако новые конвенции идут гораздо дальше и требуют более полной регламентации определенных процедур, которые должны быть закреплены у нас во внутреннем законодательстве. То же касается и конвенции по киберпреступности: возможность ее применения не нашла отражения в многочисленных изменениях в Уголовном кодексе, которые готовятся в Государственной Думе. Необходимо работать с опережением, иначе в каждом случае при подходе к подписанию и ратификации подобных конвенций возникнут трудности в их адаптации к нашему законодательству.

В настоящее время Правовым управлением Аппарата Государственной Думы и Правовым департаментом Совета Европы осуществлен перевод на русский язык большинства не подписанных Россией конвенций (не переводились конвенции 50-60 годов, не представляющие для России существенного практического значения). Сделаны перевод названий и резюме каждой конвенции, а также электронный каталог с поисковой системой, который позволит специалистам Правового управления определять по меньшей мере сферу применения той или иной конвенции. Это помогает ориентироваться в правовом регулировании, осуществляемом Советом Европы, и в случае необходимости учитывать ту или иную конвенцию при проведении правовой экспертизы законопроектов. Несмотря на то, что переводы носят неофициальный характер, они позволяют нам работать в указанном направлении. Доработка такого неофициального подстрочного перевода потребовала участия не только сотрудников Правового управления, но также и специалистов-переводчиков и квалифицированных юристов.

Информационная база решений Совета Европы

Однако отсутствием у федерального законодателя широких возможностей доступа к нормативным актам Совета Европы проблема не ограничивается. Выявлен интересный факт: в нашей стране сколько-нибудь полной информацией о решениях Совета Европы и Европейского Суда по правам человека не обладает ни один государственный орган.

Поэтому сегодня Государственная Дума работает над созданием информационной базы о решениях Совета Европы, которая будет доступна не только федеральному законодателю, не только депутатам Государственной Думы и ее Аппарату, но и всем участникам законотворческого процесса. Как было отмечено ранее, учитывать нормы Совета Европы нужно не только на стадии принятия, но и на стадии разработки законопроектов. Уже существует масса конвенций - и в сфере информации, и в сфере здравоохранения, и в сфере прав человек, и в сфере борьбы с преступностью, - которые требуют учета при принятии целого ряда законопроектов.

Правовое управление указывает в своих заключениях, учтены ли рекомендации Совета Европы, учтены ли решения Европейского Суда по правам человека в том или ином законопроекте. Правовое управление подготовило на своем сайте перечень электронных адресов организаций, обладающих информацией об актах Совета Европы. Тем самым информация стала доступна депутатам Государственной Думы и сотрудникам ее Аппарата, им оказывается помощь в навигации, в доступе к соответствующей информации. Однако информация достаточно ограничена. Даже Информационный центр Совета Европы не содержит полного перечня конвенций Совета Европы на русском языке.

Кроме проблемы существования и полноты базы нормативных правовых актов Совета Европы, необходимо решить и проблему доступности этой базы для широкого круга субъектов - кроме федерального законодателя есть еще и законодатель в субъектах Российской Федерации. Обеспечить доступ к этой информации важно помимо законодательных органов также и правоприменительным органам, судам, иным государственным органам. Только при обеспечении широкого доступа юристов к этим базам можно создать среду, в которой нормы Совета Европы станут работающими. Это позволит Российской Федерации не только выйти на европейский уровень во внутреннем законодательстве, но и влиять на процесс развития европейского законодательства в целом.

_____________________________

Об авторе

Ивлиев Григорий Петрович родился 27 сентября 1957 года в с. Паники Сараевского района Рязанской области.

В 1981 году окончил Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова, в 1984 - аспирантуру этого университета, кандидат юридических наук, доцент.

С 1985 по 1994 год работал в Московской государственной юридической академии ассистентом, старшим преподавателем, заместителем декана, деканом, с 1994 по 1997 год занимал ряд руководящих должностей в аппарате Комитета по законодательству и судебно-правовой реформе и Правовом управлении Аппарата Государственной Думы. С 1998 года работал в Аппарате Правительства Российской Федерации начальником отдела, заместителем начальника Департамента по связям с Федеральным Собранием, общественными организациями и религиозными объединениями Аппарата Правительства Российской Федерации.

Принимал активное участие в организации и совершенствовании законопроектной деятельности Правительства Российской Федерации в целом, организации и нормативном регулировании работы Комиссии Правительства Российской Федерации по законопроектной деятельности, полномочных представителей Правительства Российской Федерации в Федеральном Собрании и Конституционном Суде. Впервые были нормативно закреплены основные требования к концепции и разработке проектов федеральных законов.

Автор более 20 научных работ, в основном, по вопросам судоустройства и уголовного процесса, соавтор учебника "Уголовно-процессуальное право Российской Федерации" (под ред. П.А. Лупинской), переиздаваемого уже более

10 лет. Под редакцией Г.П. Ивлиева издан первый "Комментарий к ГПК Российской Федерации".

Г.П. Ивлиев принимал активное участие в разработке Федерального конституционного закона "О судебной системе Российской Федерации", федеральных законов "О прокуратуре Российской Федерации" и "О военных судах Российской Федерации", а также иных законов, приводящих российское законодательство о судоустройстве и судопроизводстве в соответствие с Конституцией Российской Федерации 1993 года.

С 2002 года руководит Правовым управлением Аппарата Государственной Думы.

За добросовестный труд награжден Почетной грамотой Аппарата Правительства Российской Федерации. Действительный государственный советник Российской Федерации II класса, заслуженный юрист Российской Федерации.

Постановления и решения по жалобам против Российской Федерации

Кормачева против Российской Федерации
[Kormacheva v. Russia]

Заявительница жаловалась на длительность судебного разбирательства по ее иску к работодателю о выплате заработной платы, отпускных, выходного пособия и на отсутствие эффективных средств правовой защиты в связи с этим.

Прокопович против Российской Федерации
[Prokopovich v. Russia]

Заявительница жаловалась, что ее выселили из ее жилища - квартиры ее бывшего сожителя - сотрудники милиции по инициативе жилищно-эксплуатационного управления без судебного решения.

Ярославцев против Российской Федерации
[Yaroslavtsev v. Russia]

Заявитель жаловался на длительность судебного разбирательства по его делу о признании его добросовестным покупателем и законным собственником автомобиля-иномарки, что не соответствовало требованиям "разумного срока".

Знаменская против Российской Федерации
[Znamenskaya v. Russia]

Заявительница жаловалась на отказ национальных судов установить отцовство в отношении мертворожденного ребенка, поскольку "заявление заявителя не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства".

Денисенков против Российской Федерации
[Denisenkov v. Russia]

По делу обжалуется длительное неисполнение судебных решений, вынесенных в пользу заявителя, об увеличении размера его выплат в связи с его статусом ликвидатора аварии на Чернобыльской АЭС и об индексации непроизведенных своевременно выплат.

Васильев против Российской Федерации
[Vasilyev v. Russia]

Заявитель жаловался на несправедливую отмену президиумом Оренбургского областного суда в порядке надзора вступившего в законную силу судебного решения о применении к нему повышенного индивидуального коэффициента пенсионера, что привело к уменьшению размера его пенсии.

Сунцова против Российской Федерации
[Suntsova v. Russia]

Заявительница жаловалась на длительное неисполнение судебного решения о выплате ей как матери-одиночке задолженности по ежемесячному пособию на свою дочь.

Тимишев против Российской Федерации
[Timishev v. Russia]

Заявитель жаловался на то, что ему не разрешили въехать на территорию Кабардино-Балкарской Республики из-за его чеченской национальности, а также на нарушение прав его детей на получение образования.

Долгова против Российской Федерации
[Dolgova v. Russia]

Заявительница жаловалась на длительное содержание под стражей и "неразумные сроки" судебного разбирательства за участие ее в несанкционированном митинге членов Национал-большевистской партии в приемной Администрации Президента Российской Федерации.