Бюллетень Европейского Суда по правам человека. Российское издание. N 11/2006

Бюллетень Европейского Суда по правам человека
Российское издание
N 11/2006

Редакционная: необходимые пояснения и краткие замечания

Москва и Страсбург говорили в одно время, но на разные темы

В конце октября, примерно в одно время, в Москве и Страсбурге прошли две важные международные конференции, которые, несмотря на разные темы, в конце концов, говорили об одном - совершенствовании европейского правосудия.

В Москве состоялась конференция руководителей европейских конституционных судов под названием "Единое правовое пространство Европы и практика конституционного правосудия". Для участия в мероприятии в столицу России съехались председатели всех конституционных судов Европы. В ней участвовали также Председатель Европейского Суда по правам человека Люциус Вильдхабер и Генеральный секретарь Венецианской комиссии Совета Европы Джанни Букиккио.

По сообщению ИТАР-ТАСС, в приветственной телеграмме Президента России Владимир Путина подчеркнуто, что надежное обеспечение гарантий прав и свобод человека прямо зависит от совершенствования практики конституционного правосудия. Ведущий ориентир в этой работе - неукоснительное соблюдение всеми государствами единых правовых стандартов в области защиты прав человека, полное выполнение европейскими странами основополагающих документов Совета Европы и в первую очередь - Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Выступая на конференции в Москве, Люциус Вильдхабер сделал, по сообщению радиостанции "Эхо Москвы", важное заявление о том, что Европейский Суд по правам человека вынужден расширить штат сотрудников из-за увеличения числа жалоб из России. По его словам, в Европейский Суд по правам человека с 1998 года из России поступило более четырех тысяч жалоб. Всего за минувшие восемь лет, после ратификации Россией Конвенции по правам человека, Страсбургский суд вынес 150 решений по российским жалобам, добавил он. При этом Вильдхабер отметил, что число жалоб из России увеличивается год от года.

"В 2005 году 21 процент всей почты, приходящей в суд, поступал из России", - сказал он. По словам Вильдхабера, чаще всего жители России жалуются на длительность судебных разбирательств и неисполнение судебных решений.

Организатором встречи ведущих европейских юристов и правоведов в Москве стал Конституционный Суд России, который в эти дни отмечал свое 15-летие. Выступая на конференции, Председатель Конституционного Суда Российской Федерации Валерий Зорькин заметил, что Конвенция о защите прав человека и основных свобод при небольшом количестве ее статей и относительно "узком" непосредственном предмете через ее толкование Европейским Судом по правам человека влияет на множество государственных институтов стран-участниц, таких, например, как судебная система и судебное разбирательство. В условиях повсеместного распространения гармонизации и унификации права именно влияние общеевропейского права на право национальных государств остается наиболее сильным* (* Выступление Председателя Конституционного Суда Российской Федерации Валерия Зорькина на конференции мы намерены опубликовать в следующем номере.).

В Страсбурге же, по информации портала www.coe.int, прошел "круглый стол" с участием представителей Совета Европы и Российской Федерации, на котором состоялось обсуждение возможностей решения структурных проблем, связанных с неисполнением судебных решений по искам к государству и субъектам Российской Федерации.

"Круглый стол" был организован Европейской комиссией по эффективности правосудия (CEPEJ) в сотрудничестве с Департаментом Совета Европы по контролю за исполнением постановлений Европейского Суда по правам человека. От Российской Федерации в мероприятии приняли участие А. Иванов, Председатель Высшего Арбитражного Суда России, В. Нечаев, заместитель Председателя Верховного Суда России, Н. Винниченко, директор Федеральной службы судебных приставов, П. Лаптев, Уполномоченный Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека, высокопоставленные сотрудники Администрации Президента, министерств финансов и здравоохранения, Федерального казначейства и Генеральной прокуратуры.

В ходе конструктивной и обстоятельной дискуссии были обозначены основные нерешенные проблемы и сформулирован ряд согласованных предложений по дальнейшим реформам, направленным на обеспечение эффективного исполнения государством судебных решений.

Проблема неисполнения решений, вынесенных внутренними судами, была отмечена Европейским Судом по правам человека в целом ряде постановлений в отношении Российской Федерации, обязывающих государство принять меры по восстановлению прав заявителей и предотвращению аналогичных нарушений в будущем.

Весьма действенной является одна из рекомендаций, содержащаяся в выводах страсбургского "круглого стола": введение механизма осуществления автоматической компенсации за задержки при исполнении судебных актов посредством установления соответствующей процентной ставки при просрочке выплаты, которая будет определяться специальным нормативным актом и размер которой будет пересматриваться на регулярной основе в целях обеспечения ее поддержания в разумных размерах (например, в соответствии со ставкой рефинансирования Центрального Банка Российской Федерации); сумма данной процентной ставки должна исчисляться и устанавливаться к взысканию с должника автоматически, без необходимости обращения взыскателя в суды.

Выводы "круглого стола", а также Меморандум, подготовленный Департаментом по контролю за исполнением постановлений Европейского Суда, и первые комментарии российских властей опубликованы в этом номере в полном объеме.

Мы рассчитываем на ваше внимание к этим документам, а также на ваши решения затронутых там проблем, которые мы намерены обобщить и отправить заинтересованным должностным лицам Российской Федерации и Совета Европы.

По жалобам о нарушении статьи 2 Конвенции

Вопрос о соблюдении права человека на жизнь

Дело касается смерти призывника во время прохождения им военной службы и эффективности последующего расследования по этому факту, проводившегося властями. По делу допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции (дело "Атаман против Турции" [Ataman v. Turkey]).

Атаман против Турции
[Ataman v. Turkey] (N 46252/99)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Обстоятельства дела

В 1997 году сын заявителя, Микаил Атаман, в возрасте 21 года был призван на военную службу в г. Карсе. В сентябре 1997 года его семья обратила внимание на его странное поведение при телефонных разговорах с ними, а также на то, что связываться с ним стало труднее. Семье также стало известно, что ему более не позволяют носить оружие и покидать казарму. Друг семьи, навещавший сына заявителя, пришел к мнению, что его психологическое состояние внушает тревогу, и ему требуется лечение. Заявитель договорился, чтобы его сына вернулся домой в отпуск, который полагался военнослужащим каждый год, и добивался его лечения в г. Малатье, однако тот совершил побег из части и был арестован военной полицией в состоянии помешательства. 4 ноября 1997 г. Микаилу Атаману был сделан укол нейролептического препарата в военном госпитале в г. Малатья, а потом его доставили в психиатрическое отделение военного госпиталя в г. Анкаре, где, согласно справке от 19 ноября 1997 г., у него наблюдались симптомы тревожного состояния. Далее в справке сказано, что если эти симптомы не пройдут, он подлежит лечению в военном госпитале той провинции, где дислоцирована его воинская часть. В справке также упоминалось о необходимости "зарегистрировать пациента и проинформировать об этом его воинскую часть". По-видимому, к тому моменту, когда Микаил Атаман вернулся в казарму, его здоровье улучшилось. Однако его психологическое состояние вновь ухудшилось по возвращении его командира, капитана U. В 2 часа ночи, 16 января 1998 г., заявителю сообщили, что его сын совершил самоубийство, находясь на боевом дежурстве в гараже казармы. На место происшествия незамедлительно прибыл военный прокурор, и были проведены различные следственные мероприятия. Согласно заключению судебных экспертов, проводивших вскрытие трупа, причиной смерти явилось пулевое ранение в сердце, произведенное выстрелом в упор.

По жалобе заявителя прокурор начал предварительное расследование по факту смерти сына заявителя. В связи с этим было собрано множество показаний со-служивцев погибшего, а также членов его семьи. Комиссия по дознанию, состоявшая из трех офицеров-экспертов, которая была создана военным прокурором для расследования административных аспектов дела, пришла к выводу, что воинский устав нарушен не был, а военный персонал, осуществлявший наблюдение и (или) проверки, нельзя было обвинить в халатности. Комиссия также посчитала, что самоубийство не явилось прямым следствием чрезмерных переживаний призывника по поводу его внутрисемейных проблем. По результатам дальнейшей проверки с капитана U. была снята всякая ответственность. 23 марта 1998 г. прокурор счел, что в деле идет речь лишь о самоубийстве, и решил, что нет необходимости возбуждать уголовное дело. 4 мая 1998 г. соответствующий военный трибунал отклонил жалобу заявителя на основании того, что проверка не показала наличия каких-либо нарушений.

По поводу соблюдения требований статьи 2 Конвенции: вопрос о соблюдении государством лежащих на нем позитивных обязательств. Взгляды сторон относительно выводов, которые могут быть сделаны из обстоятельств дела, существенно различались. Государство-ответчик заявило, что Микаил Атаман наложил на себя руки, в то время как заявитель утверждал, что его сын был умышленно убит офицером. Однако доказательства, содержащиеся в деле, наводили на мысль, что речь шла о самоубийстве. В ту ночь, когда случилось это происшествие, Микаил Атаман нес боевое дежурство в гараже казармы вместе с двумя другими призывниками. Последние двое находились на другой стороне гаража и сразу же после того, как прогремел выстрел, обнаружили его лежащим на земле. На теле лежала его винтовка. Проведенные на месте происшествия экспертизы подтвердили версию о самоубийстве. Соответственно, утверждения заявителя о том, что его сын был убит, на самом деле основывались на предположениях и не могли посеять сомнения в уместности доказательств, показывающих, что смерть Микаила Атамана наступила в результате самоубийства.

Тем не менее вопрос, на который должен ответить Европейский Суд, заключался в том, знали ли турецкие власти или должны ли были знать о существовании реальной и непосредственной опасности, что Микаил Атаман совершит самоубийство, и если да, то предприняли ли они меры, которые могли бы с разумной степенью вероятности предотвратить эту опасность. В связи с этим Европейский Суд напомнил, что на государствах лежит обязанность принять оперативно-профилактические меры для защиты всех лиц, жизнь которых подвергается опасности. Поэтому от государства, в котором существует обязательная военная служба и призывникам разрешается иметь дело с оружием, можно было бы ожидать, что оно проявит особую предусмотрительность и обеспечит лечение, соразмерное условиям, созданным в вооруженных силах для солдат с психическими расстройствами. В настоящем деле власти Турции не предприняли практических мер, которых мог бы от нее ожидать разумный человек, а именно мер по предотвращению доступа сына заявителя к смертоносному оружию.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции (вынесено единогласно).

Вопрос о расследовании обстоятельств смерти. Несмотря на то, что турецкие власти немедленно возбудили расследование, заслуживает внимания тот факт, что военный прокурор не собирался выяснять причины, которыми был вызван недостаточный обмен информацией между психиатрическим отделением военного госпиталя в г. Анкаре и командирами покойного. Эти проверки могли бы иметь решающее значение для распределения ответственности между различными властями. Выводы следствия могли бы различаться в зависимости оттого, проинформировали ли медицинские работники воинскую часть, где служил Микаил Атаман, о его психологических проблемах, или оттого, проявили ли его командиры халатность, не отобрав у молодого призывника оружие, будучи проинформированными о его состоянии. Соответственно, власти Турции не выполнили своего обязательства провести адекватное и эффективное расследование обстоятельств смерти сына заявителя.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции (вынесено единогласно).

По поводу соблюдения требований статьи 8 Конвенции. Учитывая свой вывод о том, что имело место нарушение требований статьи 2 Конвенции,

Европейский Суд не посчитал необходимым отдельно рассматривать жалобу в той ее части, которая касается предполагаемого нарушения требований статьи 8 Конвенции.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что рассмотрение жалобы в этой части не является необходимым (вынесено единогласно).

По поводу соблюдения требований статьи 13 Конвенции. Проведенное по уголовному делу расследование оказалось недостаточным для распределения ответственности между медицинскими властями и командирами потерпевшего в отношении передачи либо оценки информации о состоянии здоровья Микаила Атамана, другими словами, о конкретных обстоятельствах, связанных со смертью сына заявителя. Если это так, что нельзя сказать, что по уголовному делу было проведено эффективное расследование в соответствии с требованиями статьи 13 Конвенции.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу допущено нарушение требований статьи 13 Конвенции (вынесено единогласно).

По жалобам о нарушении статьи 3 Конвенции

Вопрос о бесчеловечном или унижающем достоинство обращении

Дело касается чрезвычайно длительного срока содержания под стражей. По делу требования статьи 3 Конвенции нарушены не были.

Леже против Франции
[Leger v. France] (N 19324/02)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

(См. ниже изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте пункта 1 статьи 5 Конвенции.)

Вопрос о бесчеловечном или унижающем достоинство обращении

По делу обжалуются акты жестокости со стороны полиции и непроведение властями в связи с этим эффективного расследования (дело "Яшар против бывшей Югославской Республики Македония" [Jasar v. "former Yugoslav Republic of Macedonia"]). Жалоба признана приемлемой.

Яшар против бывшей Югославской Республики Македония
[Jasar v. "former Yugoslav Republic of Macedonia"] (N 69908/01)

Решение от 11 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

В 1998 году заявитель, цыган по национальности, находился в местном баре-казино. Один из проигравшихся игроков пожаловался на то, что игральные кости искусственно утяжелены, и сделал несколько выстрелов из пистолета. На место происшествия прибыли несколько сотрудников полиции с тем, чтобы восстановить порядок. Стороны не пришли к согласию относительно того, принимал ли заявитель участие в этом инциденте или просто наблюдал за ним со стороны. Предполагается, что сотрудники полиции схватили его за волосы и насильно посадили в полицейскую машину. Предполагается также, что, пока заявитель содержался под стражей, сотрудник полиции бил его по голове, а, кроме того, наносил удары кулаками и дубинкой. В медицинском заключении указано, что заявитель получил "легкие телесные повреждения" в форме многочисленных ушибов головы, руки и спины.

Заявитель обратился с заявлением о возбуждении уголовного дела в отношении неустановленного сотрудника полиции. После двух проведенных проверок прокурор предложил ему, чтобы он обратился в министерство внутренних дел Македонии с официальным запросом о проведении дополнительных проверок. В деле отсутствуют указания на то, что по жалобе заявителя на предполагаемое жестокое обращение были предприняты какие-либо дальнейшие шаги. Заявитель также подал гражданский иск против государства, но его требование о возмещении ущерба было признано необоснованным и отклонено ввиду отсутствия достаточных доказательств, показывающих, что он получил телесные повреждения в результате актов жестокости со стороны сотрудников полиции. Заявитель обжаловал это решение, но его жалоба была отклонена.

В Европейский Суд заявитель жалуется на то, что он подвергся обращению, которое запрещено статьей 3 Конвенции. Более того, в нарушение статей 3 и 13 Конвенции власти бывшей Югославской Республики Македония не провели эффективного расследования, которое могло бы привести к выявлению и наказанию сотрудников полиции, ответственных за жестокое обращение с ним.

Решение

Жалоба признана приемлемой в целом. В целях исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты в значении положений пункта 1 статьи 35 Конвенции заявитель обратился к прокурору с заявлением о возбуждении уголовного дела. Это заявление положило начало процессу, способному привести к выявлению и судебному преследованию предполагаемых участников нападения. Поскольку прокурор официально не отказался принять у заявителя заявление о возбуждении уголовного дела, заявитель не мог выступать в качестве вспомогательного обвинителя по делу. Кроме того, когда исполнитель неизвестен, как, например, в данном случае, уголовное дело возбудить невозможно.

К тому же заявитель подал и гражданский иск о возмещении ущерба, вызванного причиненными ему страданиями и телесными повреждениями. Следовательно, он обратил внимание властей бывшей Югославской Республики Македония на предполагаемую жестокость сотрудников полиции, создав необходимость провести соответствующее расследование, и возбудил в суде процесс, могущий привести к установлению обстоятельств дела, привлечению виновных к ответственности и присуждению ему денежной компенсации. Кроме того, хотя заявитель обратился в Европейский Суд более чем через шесть месяцев после того, как окружной суд вынес окончательное решение отклонить его требование о выплате компенсации, Европейский Суд не был убежден доводом государства-ответчика о том, что для целей применения пункта 1 статьи 35 Конвенции шестимесячный срок* (* Согласно условиям принятия Европейским Судом жалоб к производству, установленным Статьей 35 Конвенции, Суд может принять дело к рассмотрению только в течение шести месяцев со дня вынесения национальными органами окончательного решения по делу (прим. перев.).) должен отсчитываться с момента вынесения окончательного решения по гражданскому делу. Дело все еще находится в производстве у прокурора, так как последний не отклонил жалобу заявителя, а расследование, по-видимому, не принесло еще никаких видимых результатов.

По жалобе о нарушении статьи 5 Конвенции

По жалобе о нарушении пункта 1 статьи 5 Конвенции

Вопрос о лишении свободы

По делу утверждается, что продлевавшееся содержание заявителя под стражей на протяжении чрезвычайно длительного срока являлось произволом. По делу требования пункта 1 статьи 5 Конвенции нарушены не были.

Леже против Франции
[Leger v. France] (N 19324/02)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Обстоятельства дела

В июле 1964 года заявитель был арестован, и в отношении него было возбуждено уголовное дело по факту похищения и убийства одиннадцатилетнего мальчика. Находясь под стражей в полиции, он признался в совершении этих преступлений, но спустя несколько месяцев отказался от своих показаний. С тех пор он всегда заявлял о своей невиновности. Приговором от 7 мая 1966 года суд присяжных признал его виновным в тех преступлениях, в совершении которых он обвинялся, и назначил ему наказание в виде лишения свободы пожизненно. В 1971 и 1974 годах заявитель ходатайствовал о повторном рассмотрении своего дела в суде, но в этой просьбе ему было отказано. 5 июля 1979 г., отбыв 15-летний "испытательный срок", он получил право на условное освобождение. С 1985 по 2000 год он много раз ходатайствовал об условно-досрочном освобождении под расписку, но ни одно из этих ходатайств не было удовлетворено, в некоторых случаях - по соображениям его собственной безопасности, несмотря на доказательства, говорящие в пользу его освобождения. Кроме того, он несколько раз обращался с прошением о помиловании к Президенту Франции, но его прошения отклонялись. В январе 2001 года заявитель еще раз подал ходатайство о своем освобождении, утверждая, что друзья предложили принять его и дать ему работу после того, как он освободится. Служба исполнения наказаний единогласно пришла к мнению, что заявитель заслуживает условно-досрочного освобождения. Сотрудник, ответственный за его условно-досрочное освобождение и реабилитацию, также полностью разделял это мнение.

Однако 6 июля 2001 г. региональный суд по делам об условно-досрочном освобождении отклонил ходатайство заявителя. Суд заметил, что заявитель все еще отрицает свою причастность к совершению преступления и что эксперты не смогли придти к выводу о том, что он более не представляет потенциальной опасности, а вероятность того, что он совершит новые преступления, отсутствует. Поскольку полностью исключить эту возможность можно только путем консультаций и наблюдения у психотерапевта - что заявитель допускал с большой неохотой - было неясно, предпринимал ли он "серьезные усилия для обеспечения своей социальной реабилитации", даже учитывая наличие логически последовательной схемы его трудоустройства.

23 ноября 2001 г. национальный суд по делам об условно-досрочном освобождении, рассматривая дело по второй инстанции, оставил это решение без изменения на основании того, что планируемая реабилитация заявителя стала сомнительной ввиду банкротства лица, предложившего принять его и обеспечить работой, а также того, что он не собирался обращаться за советом к психологу, несмотря на свои параноидальные наклонности. В январе 2005 года заявитель вновь ходатайствовал об условном освобождении. Тюремная администрация отнеслась к ходатайству положительно, но прокурор выступил против освобождения заявителя, мотивируя свою позицию, в частности, опасностью того, что он совершит новые преступления. Решив, что поведение заявителя более не препятствует его освобождению, и что опасность совершения им новых преступлений практически перестала существовать, суд, отвечающий за исполнение наказаний, удовлетворил его ходатайство об условно-досрочном освобождении. Заявитель вышел из тюрьмы 3 октября 2005 г., проведя там 41 год.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований подпункта "а" пункта 1 статьи 5 Конвенции. Не подлежит сомнению, что заявитель был осужден компетентным судом в установленном законом порядке по обвинению в совершении преступления, и что его содержание под стражей соответствовало нормам французского законодательства. Его жалоба фактически касалась неуместности оснований, оправдывавших его содержание в тюрьме, в частности, по отношению к отказу судов, специализирующихся на исполнении наказаний, удовлетворить его ходатайство об условно-досрочном освобождении в 2001 году, а также ввиду отсутствия какой-либо связи между этими основаниями и карательной целью его первоначального осуждения.

Что касается довода о том, что власти Франции применяли дополнительный критерий, не предусмотренный французским законодательством, а именно недостаточность изменений к лучшему с его стороны, этот вопрос относится к толкованию французскими властями положения национального законодательства, подлежащего применению по делу, и сам по себе не может нарушать французские законы. Что же касается вопроса о том, было ли содержание заявителя под стражей совместимо с целью ограничений, предусмотренных статьей 5 Конвенции, то важно отметить, что сначала в Европе не было единообразной системы условно-досрочного освобождения заключенных и что французская модель, несмотря на то, что она предусматривает значительные пределы усмотрения властей при решении вопрос об условно-досрочном освобождении осужденных к лишению свободы, не заслуживает какого-то особого порицания по сравнению с другими моделями.

Однако для того, чтобы оценить, являлось ли содержание лица под стражей произволом, следует установить существование достаточной причинно-следственной связи между ограничением свободы лица и осуждением его по обвинению в совершении преступления. В настоящем деле пожизненное заключение, к которому был приговорен заявитель, не помешало ему вновь обрести свободу, так как он был условно освобожден с тем, чтобы избежать его постоянной изоляции от общества. До этого, учитывая особую тяжесть совершенного им преступления, пожизненное заключение не являлось произвольной мерой наказания для целей применения статьи 5 Конвенции ввиду того, что продолжительное лишение свободы никогда не утрачивало связи со своим первоначальным карательным предназначением, а также того, что другие факторы, относящиеся к опасности совершения новых преступлений, оправдывали отказ в удовлетворении ходатайств заявителя об освобождении из-под стражи.

Кроме того, заявитель был освобожден под расписку в 2005 году, поскольку суды пришли к выводу, что его поведение более не препятствует его освобождению из-под стражи и что опасность совершения им новых преступлений фактически перестала существовать. Следовательно, приведенные французскими судами основания, оправдывающие содержание заявителя в тюрьме, не были необоснованными и с точки зрения первоначальной карательной цели назначенного ему наказания, и с точки зрения того, что соображения, препятствующие его освобождению из-под стражи, продолжали существовать.

Несмотря на то, что суды решили освободить заявителя лишь в 2005 году, после того, как он провел в тюрьме 41 год - исключительно длительный промежуток времени, ставящий серьезные вопросы относительно руководства поведением лиц, отбывающих наказание в виде пожизненного лишения свободы, - представляется, что причины, на которые они ранее ссылались, имели под собой разумное основание, включая тот случай, когда они в 2001 году отказались принять благоприятное для заявителя мнение тюремной администрации как руководство к действию. В самом деле, в 2004 году эксперты все еще не могли прийти к окончательному выводу, что заявитель не представлял опасности, учитывая его характер и личностные особенности. Соответственно, содержание заявителя под стражей после 2001 года не нарушало требований подпункта "а" пункта 1 статьи 5 Конвенции.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу не было допущено нарушения требований подпункта "а" пункта 1 статьи 5 Конвенции (вынесено пятью голосами "за" и двумя голосами "против").

По поводу соблюдения требований статьи 3 Конвенции. Заявитель был условно освобожден от отбывания наказания после отбывания чрезвычайно длительного срока лишения свободы по приговору суда, вынесенному в то время, когда система сроков безусловного лишения свободы еще не существовала. Однако с 1979 года, проведя к тому моменту 15 лет в тюрьме, заявитель мог регулярно ходатайствовать об условном освобождении, и на него распространялись соответствующие процессуальные гарантии. Следовательно, он не мог утверждать, что был лишен всякой надежды на частичное снижение срока лишения свободы, который мог бы быть сокращен. Соответственно, продлевавшееся содержание заявителя под стражей, независимо оттого, насколько оно было длительным, не являлось бесчеловечным или унижающим достоинство обращением как таковым.

Учитывая, что пожизненное лишение свободы, подобное тому, о котором идет речь в настоящем деле, неизбежно влечет за собой тревогу и неизвестность, связанную с пребыванием в тюрьме и, после освобождения - с мерами помощи и наблюдения, а также с возможностью вновь попасть в тюрьму, нельзя сказать, что вынесенный заявителю приговор достигал того уровня суровости, который требуется для того, чтобы можно было констатировать факт нарушения требований статьи 3 Конвенции. Никакие другие обстоятельства, говоря об усугублении присущим заключенным страданий, не могут служить основанием для вывода о том, что в тюрьме заявитель подвергся чрезвычайно тяжелому испытанию, которое может быть приравнено к обращению, противоречащему данному положению Конвенции.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу не было допущено нарушения требований статьи 3 Конвенции (вынесено пятью голосами "за" и двумя голосами "против").

Вопрос о законном аресте и содержании под стражей

По делу ставится вопрос о том, что заключение под стражу известного предпринимателя, оказывавшего поддержку оппозиционным партиям, предположительно, основывалось на политических мотивах (дело "Ходорковский против России" [Khodorkovskiy v. Russia]). Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Ходорковский против России
[Khodorkovskiy v. Russia] (N 5829/04)

[Решение о коммуницировании жалобы вынесено I Секцией]

Заявителем по делу выступает бывший руководитель крупной нефтяной компании "Юкос". В 2002-2003 годах компания "Юкос" осуществляла множество бизнес-проектов, которые сделали бы ее одной из сильнейших независимых от государства игроков на рынке. Примерно в это же время заявитель занялся политикой, объявив, что он направит значительные средства на поддержку оппозиционных партий "Яблоко" и Союз правых сил. Заявитель утверждает, что эти действия были восприняты российским руководством как нарушение благонадежности и угроза национальной экономической безопасности. В качестве контрмеры российские власти предприняли массированную атаку на заявителя, его компанию, коллег и друзей, включавшую в себя аресты, обвинения в совершении преступлений, запросы об экстрадиции и обыски в помещениях компании.

23 октября 2003 г., когда заявитель находился в командировке в Восточной России, следователь повесткой вызвал его в Москву для дачи свидетельских показаний на следующий день. Повестка была доставлена в московский офис заявителя, где представители компании сказали следователю, что заявителя не будет еще пять дней, и объяснили, почему. После того, как срок, указанный в повестке, истек, а заявитель так и не явился по вызову, следователь принял решение о его аресте. Ранним утром 25 октября 2003 г. вооруженные сотрудники Федеральной службы безопасности взяли штурмом самолет заявителя на взлетно-посадочной полосе аэропорта г. Новосибирска, откуда заявитель был доставлен в Москву, к следователю. Следователь объяснил заявителю, почему тот был арестован, допросил его в качестве свидетеля, выдвинул против него обвинение, а затем допросил уже в качестве обвиняемого. Впоследствии заявитель подвергся предварительному заключению по подозрению в совершении экономических преступлений. В мае 2005 года он был признан виновным в совершении этих преступлений, и ему было назначено наказание в виде лишения свободы на срок девять лет.

Заявитель, помимо прочего, жалуется на то, что условия его содержания под стражей и обращение с ним во время заседаний суда по делу были бесчеловечными и унижающими человеческое достоинство; что его арест в г. Новосибирске был незаконен по букве и по духу закона; что ему не были незамедлительно сообщены причины его ареста; что его содержание под стражей до суда являлось "незаконным" из-за различных упущений, допущенных в ходе производства по вопросу о законности и обоснованности применения в его отношении меры пресечения в виде заключения под стражу; что он находился под стражей в течение неоправданно длительного периода времени; что в судебных слушаниях, в ходе которых российские суды принимали решение о его заключении под стражу или продлевали сроки его содержания под стражей, ему не было предоставлено никаких процессуальных гарантий; а также что его арест, содержание под стражей и уголовное преследование были вызваны политическими соображениями.

Процессуальное действие

Жалоба коммуницирована государству-ответчику в отношении статьи 3, пунктов 1, 3 и 4 статьи 5, а также статьи 18 Конвенции.

По жалобам о нарушении статьи 6 Конвенции

По жалобам о нарушении пункта 1 статьи 6 Конвенции [гражданско-правовой аспект]

Вопрос о приемлемости жалобы

Дело касается судебного разбирательства, в рамках которого с бухгалтера государственной средней школы были взысканы дополнительные выплаты. Статья 6 Конвенции признана применимой.

Мартини против Франции
[Martinie v. France] (N 58675/00)

Постановление от 12 апреля 2006 г. [вынесено Большой Палатой]

Обстоятельства дела

Заявитель работал бухгалтером в государственном учреждении. По результатам аудиторской проверки счетов, представленных заявителем, региональная аудиторская контора объявила в конце заседания, проводившегося за закрытыми дверями, что он должен учреждению определенную сумму денег плюс проценты. Эти суммы соответствовали платежам, которые нерегулярно вносил заявитель в качестве бухгалтера этого учреждения. После закрытого судебного заседания Счетный суд вынес постановление по жалобе заявителя. Государственный совет Франции впоследствии отклонил жалобу по вопросам права, поданную заявителем. После объявления заявителя лично и финансово ответственным на него была возложена обязанность произвести дополнительные выплаты и вернуть местным властям более чем 190 тысяч французских франков. Впоследствии сумма этих выплат была уменьшена, и ему оставалось заплатить 762 евро.

По поводу применимости пункта 1 статьи 6 Конвенции. Большая Палата, опираясь на постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Пеллегрин против Франции" [Pellegrin v. France] (Сборник постановлений и решений Европейского Суда по правам человека ECHR 1999-VIII), обратила внимание на должность заявителя, его служебные обязанности и ответственность. Дело касалось государственного служащего, работающего в государственном образовательном учреждении, которого директор по обучению назначил бухгалтером школы. В этом качестве он отвечал за счета средней школы, а также за счета входящего в ее состав центра, который не имел статуса самостоятельного юридического лица. Ни характер обязанностей, которые выполнял заявитель, ни подразумеваемая этими обязанностями ответственность не служили доказательством того, что он принимал участие в осуществлении полномочий, возлагаемых публичным правом, или выполнял обязанности, направленные на защиту общих интересов государства или иных представителей публичной власти. Коротко говоря, положения статьи 6 Конвенции были в настоящем деле признаны применимыми.

По поводу отсутствия открытого рассмотрения дела в Счетном суде. Поскольку рассмотрение дела региональными аудиторскими конторами проходило в закрытом режиме, Европейский Суд посчитал существенным, что у дипломированных бухгалтеров должно быть право обжаловать решение региональной аудиторской конторы, по которому они должны выплатить штраф, в Счетный суд и при этом иметь право заявлять ходатайство о рассмотрении их дела в открытом судебном заседании. Если такое ходатайство не заявляется, то рассмотрение дела может продолжаться в закрытом режиме, учитывая техническую природу судебного разбирательства. В настоящем деле заявитель не мог подать в Счетный суд ходатайства о рассмотрении его дела в открытом судебном заседании, поскольку слушания дела в этом суде по жалобе заявителя на решение региональной аудиторской конторы, по которому дипломированный бухгалтер должен был произвести дополнительные выплаты, проходило за закрытыми дверями.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу было допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции (вынесено едино-гласно).

Вопрос о справедливости разбирательства дела в Счетном суде. Когда Счетный суд рассматривал вопрос о целесообразности взимания дополнительных платежей с дипломированного бухгалтера, чаша весов склонялась не в пользу ответчика из-за позиции, которую занял в суде адвокат, представлявший интересы государства. В отличие от ответчика адвокат, представлявший интересы государства, присутствовал при рассмотрении дела, был заблаговременно извещен о мнении, которого придерживался по делу судья-докладчик, слышал выступление судьи-докладчика в суде, в полной мере участвовал в разбирательстве дела и мог выразить в устной форме свою собственную точку зрения, не боясь того, что ему при этом будет противоречить ответчик. Не имело значения, рассматривался ли адвокат, представлявший интересы государства, в качестве "стороны" по делу или нет, так как в силу своего положения он оказывал влияние на решение судей о том, следует ли взыскивать с заявителя дополнительные выплаты, причем это влияние было не в пользу ответчика. Этот перекос усугублялся закрытым характером судебных заседаний: ни ответчик по делу, ни общественность не имели возможности следить за ходом судебного разбирательства.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу было допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции (вынесено четырнадцатью голосами "за" и тремя голосами "против").

Вопрос о присутствии уполномоченного правительства на совещании по делу судей Государственного совета Франции. Несмотря на то, что слова "участие", "присутствие" и "содействие" уполномоченного правительства использовались в постановлении Большой Палаты Европейского Суда по делу "Кресс против Франции" [Kress v. France] (Сборник постановлений и решений Европейского Суда по правам человека ECHR 2001-VI) в качестве синонимов, сам факт присутствия уполномоченного правительства на совещании судей по делу, будь это присутствие "активным" или "пассивным", расценивалось в этом постановлении как нарушение Конвенции.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу было допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции (вынесено четырнадцатью голосами "за" и тремя голосами "против").

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд счел, что признание им факта нарушения Конвенции само по себе является достаточной справедливой компенсацией за понесенный заявителем моральный ущерб. Он присудил определенную сумму в счет возмещения судебных издержек и расходов.

Вопрос о соблюдении права человека на доступ к суду

Дело касается неисполнения вступившего в законную силу решения суда, которое впоследствии было отменено после принятия ведомственного акта, содержащего иное толкование соответствующей нормы закона. По делу допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции.

Сухобоков против России
[Sukhobokov v. Russia] (N 75470/01)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель обратился в суд с иском против местного отдела труда и социального развития, утверждая, что размер назначенной ему пенсии должен быть увеличен. Решение суда, вынесенное в его пользу, вступило в законную силу в декабре 1999 года. Это решение не было приведено в исполнение из-за нехватки бюджетных средств. В конце концов в сентябре 2000 года данное судебное решение было отменено по вновь открывшимся обстоятельствам, а именно ввиду ведомственной инструкции, изданной уже после того, как решение вступило в законную силу, в котором пенсионное законодательство толковалось не так, как в решении суда.

Вопросы права

Европейский Суд напомнил, что орган государственной власти не может ссылаться на отсутствие средств для того, чтобы оправдать невыплату долга, взысканного по решению суда. Возможно, что пенсионное законодательство было подвержено изменениям, и нельзя было полагаться на судебное решение как на гарантию того, что такие изменения не произойдут в будущем. Однако исполнение вступившего в силу судебного решения, по которому подлежит выплате пенсия за период, предшествующий вынесению этого решения, должно быть гарантировано. Задача Европейского Суда в настоящем деле состояла не в оценке того, совместима ли с Конвенцией отмена судебного решения сама по себе, а в оценке того, могла ли отмена судебного решения оправдать его неисполнение. Обращаясь к своим выводам по схожему делу (Постановление Европейского Суда по делу "Праведная против России" [Pravednaya v. Russia] от 18 ноября 2004 г., жалоба N 69529/01), Европейский Суд счел, что отмена решения суда, показавшая неуважение к принципу правовой определенности и к закрепленному за заявителем "праву на суд", не может служить причиной, оправдывающей неисполнение решения суда.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу было допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции (вынесено единогласно).

Вопрос о соблюдении права человека на справедливое разбирательство дела

По делу обжалуется позиция, занятая адвокатом, представлявшим интересы государства, в ходе судебного разбирательства в Суде аудиторов по рассмотрению жалобы на решение суда, согласно которому дипломированный бухгалтер должен был произвести дополнительные выплаты. По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции (дело "Мартини против Франции" [Martinie v. France]).

Мартини против Франции
[Martinie v. France] (N 58675/00)

Постановление от 12 апреля 2006 г. [вынесено Большой Палатой]

(См. выше.)

Вопрос о равенстве процессуальных возможностей сторон при разбирательстве дела в суде

По делу обжалуется присутствие уполномоченного правительства на совещании по делу в Государственном совете Франции. По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции.

Мартини против Франции
[Martinie v. France] (N 58675/00)

Постановление от 12 апреля 2006 г. [вынесено Большой Палатой]

(См. выше.)

Вопрос о соблюдении права человека на открытое разбирательство дела

По делу обжалуется тот факт, что дипломированный бухгалтер, которого суд обязал произвести дополнительные выплаты, не может заявить ходатайство об открытом разбирательстве его дела в Счетном суде. По делу допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции.

Мартини против Франции
[Martinie v. France] (N 58675/00)

Постановление от 12 апреля 2006 г. [вынесено Большой Палатой]

(См. выше.)

Вопрос о соблюдении разумного срока разбирательства дела

По делу обжалуются недостаточный размер компенсаций, присужденных судом жертвам чрезвычайно длительного судебного разбирательства, и задержка в их выплате. По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции.

Скордино против Италии
[Scordino v. Italy] (N 36813/97)

Кочарелла против Италии
[Cocchiarella v. Italy] (N 64886/01)

Муски против Италии
[Musci v. Italy] (N 64699/01)

Риккарди Пиццати против Италии
[Riccardi Pizzati v. Italy] (N 62361/00)

Мостачуоло против Италии (N 1)
[Mostacciuolo v. Italy (N 1)] (N 64705/01)

Мостачуоло против Италии (N 2)
[Mostacciuolo v. Italy (N 2)] (N 65102/01)

Апичелла против Италии
[Apicella v. Italy] (N 64890/01)

Зулло против Италии
[Zullo v. Italy] (N 64897/01)

Прокаччини против Италии
[Procaccini v. Italy] (N 65075/01)

Постановления от 29 марта 2006 г. [вынесены Большой Палатой]

Обстоятельства дела

Дело "Скордино против Италии". В 1992 году заявители унаследовали землю, которая в марте 1983 года была изъята под жилищное строительство. Они заявили о своем намерении продолжать судебное разбирательство, возбужденное 25 мая 1990 г. лицом, от которого они унаследовали землю, и оспорить размер компенсации за изъятие этой земли. Ввиду вступления в силу Закона 1992 года N 359, устанавливающего новые критерии расчета компенсации за изъятие земли, на которой может вестись строительство, Апелляционный суд распорядился, чтобы эксперт определил размер компенсации за изъятие земли согласно критериям, введенным новым законом. Согласно оценке эксперта, рыночная стоимость земли на момент ее изъятия составляла 165 755 итальянских лир за один квадратный метр, а компенсация, подлежащая выплате в соответствии с критериями, установленными законом 1992 года - 82 890 итальянских лир за один квадратный метр. Соответственно, в Постановлении от 17 июля 1996 г. Апелляционный суд присудил заявителям компенсацию за изъятую землю на основании экспертного заключения. Своим решением, поступившим на хранение в канцелярию суда 7 декабря 1998 г., Высший кассационный суд Италии* (* В Италии Высший кассационный суд возглавляет систему судов общей юрисдикции и, по сути, является верховным судом страны (прим. перев.).) оставил решение Апелляционного суда по этому вопросу без изменений.

18 апреля 2002 г. заявители обратились в Апелляционный суд на основании Закона Пинто от 24 марта 2001 г.* (* В 2001 г. в Италии был принят так называемый Закон Пинто (Закон N 89 от 24 марта 2001 г.), названный по имени предложившего его сенатора. Этот закон предусматривает ряд мер и установление процессуальных сроков производства по делу, позволяющих ускорить прохождение дела по судебным инстанциям (прим. перев.).), добиваясь присуждения им компенсации ввиду волокиты при производстве по делу, сторонами по которому они являлись. В решении от 1 июля 2002 г., поступившем на хранение в канцелярию суда 27 июля 2002 г., Апелляционный суд пришел к выводу, что продолжительность производства по делу была чрезмерной. Суд дал указание министерству юстиции Италии выплатить заявителям общую сумму в 2450 евро в возмещение одного лишь морального ущерба и распределил судебные издержки между сторонами.

В восьми других сходных делах, рассмотренных в этот же день, ответчиком по которым выступала Италия ("Кочарелла против Италии", "Муски против Италии", "Риккарди Пиццати против Италии", "Джузеппе Мостачуоло против Италии N 1)", "Джузеппе Мостачуоло против Италии (N 2)", "Апичелла против Италии", "Эрнестина Зулло против Италии", "Джузеппина и Орестина Прокаччини против Италии"), заявители, которые все обратились в итальян-ские суды на основании Закона Пинто, обжалуя чрезмерную продолжительность производства по гражданским делам, сторонами по которым они выступали, обжаловали смехотворный, по их мнению, размер компенсации за убытки. По всем этим делам итальянские суды пришли к выводу, что судебное разбирательство не было проведено в разумный срок, и присудили заявителям компенсации в размере от 1000 до 5000 евро в зависимости от конкретного дела.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции (дело "Скордино против Италии"). Вмешательство в осуществление права заявителей на уважение их имущества было предусмотрено законом и преследовало цель в интересах общества. Что касается пропорциональности вмешательства, то от выплаты им неполной компенсации изъятие имущества заявителей не становится тем самым незаконным. Однако рыночная стоимость того имущества, о котором идет речь, намного превышала размер присужденной заявителям компенсации, определенный согласно критериям, заложенным в Законе N 359 1992 года. Эта компенсация не оправдывалась никакой правомерной целью "в интересах общества". Соответственно, на заявителей было возложено непропорциональное и чрезмерное бремя, которое власти Италии не могли оправдать никакой допустимой целью, отвечающей интересам общества. Учитывая этот вывод, не было необходимости отдельно рассматривать ту часть жалобы, которая связана с фактом вмешательства законодательной власти в осуществление прав заявителей, на предмет возможного нарушения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу было допущено нарушение требований статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции (вынесено единогласно).

По поводу соблюдения требований статьи 6 Конвенции (вопрос о справедливости судебного разбирательства) (дело "Скордино против Италии"). До вступления в силу закона 1992 года закон, подлежавший применению по настоящему делу, предусматривал, что компенсация должна быть эквивалентна полной рыночной стоимости имущества. В результате применения закона 1992 года размер компенсации, которую должны были выплатить заявителям, был существенно уменьшен. Государство-ответчик не продемонстрировало Европейскому Суду, что соображения, на которые оно ссылалось, - связанные с бюджетом и с намерением органов законодательной власти осуществить политическую программу, - являлись "очевидным и настоятельным интересом общества", требующимся для того, чтобы оправдать придание закону обратной силы.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу было допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции (вынесено единогласно).

В порядке применения статьи 46 Конвенции Европейский Суд попросил государство-ответчика принять законодательные, административные и бюджетные меры, чтобы эффективно и быстро гарантировать право, о котором идет речь, всем истцам, затронутым изъятием имущества, в соответствии с принципами защиты имущественных прав и, в частности, с принципами, применимыми к назначению компенсации.

По поводу соблюдения требований статьи 6 Конвенции (вопрос о продолжительности судебного разбирательства) (в том, что касается всех девяти дел). Вопрос о предварительных возражениях государства-ответчика в отношении неисчерпания заявителями внутригосударственных средств правовой защиты. Европейский Суд уже постановил, что средство правовой защиты в апелляционных судах, введенное Законом Пинто, было доступно заявителям и что не было оснований ставить вопрос о его эффективности. Европейский Суд, кроме того, повторил вывод, к которому он пришел ранее, о том, что разумно было предположить, будто отход от прецедента, вытекающего из решения Высшего кассационного суда Италии от 26 января 2004 г., установившего принцип, согласно которому апелляционные суды должны были определять размер компенсации, присуждаемой в рамках разбирательства дела по Закону Пинто, на основании практики Европейского Суда по правам человека, должен был стать известным общественности с 26 июля 2004 г. Следовательно, Европейский Суд постановил, что, начиная с этой даты, необходимо было требовать от заявителей, чтобы они воспользовались этим средством правовой защиты для целей применения положений пункта 1 статьи 35 Конвенции. По этим девяти делам срок обжалования решения по делу в Высший кассационный суд Италии истек до 26 июля 2004 г., и, следовательно, заявители были освобождены от обязательства исчерпать внутригосударственные средства правовой защиты. Предварительные возражения государства-ответчика отклонены.

Вопрос о наличии у заявителей статуса жертв нарушения Конвенции. В связи с этим вопросом от Европейского Суда требовалось проверить, признали ли итальянские власти, хотя бы по существу, факт нарушения права, подпадающего под защиту Конвенции, и можно ли было считать компенсацию надлежащей и достаточной. Никто не оспаривал, что был сделан вывод о нарушении Конвенции в том, что касается чрезмерной продолжительности судебного разбирательства по делам заявителей. Учитывая особенности возмещения ущерба по данным делам, чрезмерные задержки в деле о выплате компенсации могли повлиять на адекватность данного средства правовой защиты. Даже если Европейский Суд мог бы допустить, что для выплаты компенсации, призванной загладить последствия чрезмерно продолжительного судебного разбирательства, итальянским властям требовалось время, этот срок не должен был бы превышать шести месяцев с момента, начиная с которого решение о выплате компенсации подлежало исполнению.

Более того, с тем, чтобы сделать доступным средство правовой защиты по вы-плате компенсации в разумный срок, допускалось, чтобы рассмотрение дела проходило в упрощенном по сравнению с делами о причинении ущерба порядке, при условии, что этот порядок соответствует принципам справедливости, гарантируемым статьей 6 Конвенции. Наконец, было разумно, чтобы в этом виде судопроизводства, где государство ввиду плохой организации своей судебной системы принуждало стороны использовать средство правовой защиты по выплате компенсаций, правила в отношении судебных издержек могли отличаться и, таким образом, могли предупредить наложение на стороны чрезмерного бремени в случае обоснованности их исков.

Вопрос о том, утратили ли заявители статус жертв нарушения Конвенции, также зависел от размера компенсации, присужденной итальянскими судами на основании фактов, которые он обжаловал в Европейский Суд: однако этот размер не должен был выходить за рамки разумного. В настоящем деле четырехмесячный срок, установленный Законом Пинто, соответствовал требованиям быстроты рассмотрения дела, необходимым для эффективности средства правовой защиты. Однако существовала опасность в отношении жалоб, поданных в Высший кассационный суд Италии, поскольку не был установлен максимальный срок, в течение которого по ним должны быть вынесены постановления. По этим девяти делам Европейский Суд постановил, что, даже если установленный законом срок вынесения постановлений иногда и превышался, продолжительность судебного разбирательства все равно оставалась разумной.

Тем не менее было неприемлемо, что, за исключением дела "Скордино против Италии", заявителям приходилось ждать по нескольку месяцев, а иногда даже возбуждать производство об исполнении судебного решения до того, когда они получали присужденную им компенсацию. Важно было подчеркнуть, что эффективное средство правовой защиты по выплате компенсаций должно было сопровождаться адекватным бюджетным обеспечением, так что в течение шести месяцев с момента поступления в секретариат решений апелляционных судов о выплате компенсаций, подлежащих, согласно Закону Пинто, немедленному исполнению, они должны были быть исполнены. Что касается процессуальных издержек, определенные фиксированные расходы (такие как государственная пошлина за регистрацию судебного решения) могли значительно затруднить усилия заявителей по получению компенсации.

Европейский Суд обратил внимание государства-ответчика на эти различные аспекты с целью искоренить в зародыше проблемы, которые могли бы привести к новым обращениям в Европейский Суд. При оценке размера компенсации, присужденной Апелляционным судом, Европейский Суд рассчитал, основываясь на находящихся в его распоряжении материалах дела, какую компенсацию он сам присудил бы заявителям в схожих обстоятельствах с учетом того срока, который был принят во внимание итальянским судом. Европей-

ский Суд отметил, что компенсации, присужденные по этим девяти делам итальянскими судами, составляли, в зависимости от конкретного дела, от 8 до 27 процентов от сумм, которые обычно присуждал Европейский Суд по схожим делам, ответчиком по которым выступала Италия. В заключение Европейский Суд счел, что не был соблюден ряд требований и что, следовательно, размер компенсации был недостаточен. Соответственно, заявители все еще могли претендовать на статус "жертв" нарушения требования о разумной продолжительности судебного разбирательства. Предварительные возражения государства-ответчика отклонены.

Вопрос о совместимости вмешательства со статьей 6 Конвенции. Европейский Суд стремился вновь подтвердить важность отправления правосудия без задержек, которые могут поставить под угрозу его эффективность и доверие к нему. Позиция Италии в этом отношении не претерпела существенных изменений со времени введения Законом Пинто особого порядка судопроизводства, чтобы поставить под сомнение вывод о том, что множество правонарушений, вместе взятых, образуют практику, не совместимую с Конвенцией. По этим девяти делам итальянские суды, по общему мнению, пришли к выводу, что разумная продолжительность судебного разбирательства была превышена. Однако тот факт, что в целом особый порядок судопроизводства, введенный Законом Пинто, не повлек за собой утрату заявителями статуса "жертв" нарушения Конвенции, являлся отягчающим обстоятельством с точки зрения нарушения пункта 1 статьи 6 Конвенции ввиду превышения разумного срока рассмотрения дел. Следовательно, Европейский Суд счел, что продолжительность судебного разбирательства по этим девяти делам была чрезмерной и не отвечала требованиям "разумного срока".

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу было допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции (вынесено единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 46 Конвенции Европейский Суд предложил государству-ответчику принять все меры, необходимые для обеспечения того, чтобы решения, принимаемые на национальном уровне, не только соответствовали практике Европейского Суда, но и исполнялись бы в течение шести месяцев с момента поступления на хранение в секретариаты итальянских судов.

В порядке применения статьи 41 Конвенции Европейский Суд присудил заявителям по всем девяти делам различные денежные суммы в счет возмещения морального вреда, а также судебных издержек и расходов. Суд также присудил заявителям по делу "Скордино против Италии" денежную сумму в возмещение понесенного ими материального ущерба.

Вопрос о соблюдении права человека на справедливое разбирательство дела

По делу обжалуется недостаточный размер компенсации за отчуждение имущества ввиду применения закона путем придания ему обратной силы. По делу допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции.

Скордино против Италии
[Scordino v. Italy] (N 36813/97)

Постановление от 29 марта 2006 г. [вынесено Большой Палатой]

Вопрос о равенстве процессуального статуса сторон при рассмотрении дела в суде

Дело касается отказа возместить расходы, понесенные в отношении неудовлетворенного гражданского иска в пользу третьей стороны, поданного прокурором. По делу допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции.

Станкевич против Польши
[Stankiewicz v. Poland] (N 46917/99)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

Заявители приобрели у министерства финансов Польши земельный участок после тендера, организованного окружным отделением министерства. В соответствии с Законом о земельном управлении и экспроприации эквивалент стоимости земель, покинутых предками заявителей, на бывших восточных территориях Польши был учтен при определении цены на покупаемый земельный участок. Прокурор, действуя в интересах министерства финансов, подал иск против заявителей, утверждая, что, завысив цену земли, которую они оставили, заявители действовали в ущерб интересам этого министерства. В возмещение убытков, которые, предположительно, понесло государство, прокурор затребовал сумму, составляющую, примерно, 111 тысяч злотых (почти 31 тысяча евро). Окружной суд оставил иск прокурора против заявителей без удовлетворения и распорядился, чтобы министерство финансов возместило заявителям понесенные ими судебные издержки. Суд основывал свое решение на статье 98 и статье 106 Гражданского процессуального кодекса Польши, согласно которым судебные издержки возмещаются проигравшей стороной. Апелляционный суд отклонил жалобу прокурора в отношении цены на покупаемый земельный участок, но отменил решение регионального суда о возмещении заявителям судебных издержек.

Апелляционный суд счел, что ситуация, когда прокурор подает гражданский иск в интересах третьей стороны, имеет ряд особенностей. Эта необычная роль прокурора в гражданском деле отражена в статье 106 Гражданского процессуального кодекса Польши, согласно которой подобное участие прокурора не влечет за собой право другой стороны на возмещение судебных издержек. Более того, поскольку окружное отделение не приняло участие в производстве по делу в качестве истца, все судебные издержки должны были лечь на плечи ответчиков. Общая сумма судебных издержек составляла почти 24 тысячи злотых (приблизительно 6 600 евро).

Европейский Суд отметил, что согласно статье 98 Гражданского процессуального кодекса Польши, на проигравшую гражданское дело сторону обычно возлагается обязанность возместить судебные издержки выигравшей стороне. Согласно статье 106 кодекса, этот принцип не подлежит применению, когда прокурор принимает участие в разбирательстве гражданского дела в качестве защитника правопорядка. Верховный суд Польши в своей практике позволяет национальным судам применять Гражданский процессуальный кодекс Польши таким образом, чтобы смягчать привилегированное положение прокуратуры в том, что касается судебных издержек. Это позволяет лучше учитывать особенности каждого конкретного дела и законные интересы индивида. Тем не менее Апелляционный суд отменил решение в отношении судебных издержек только потому, что другой стороной по делу выступала прокуратура, несмотря на то, что ниже-стоящие суды вынесли решение по существу дела не в пользу прокурора.

Европейский Суд, кроме того, отметил, что с самого начала прокуратура занимала привилегированное положение по отношению к издержкам в гражданском процессе и в любом случае имела в своем распоряжении судебную экспертизу и значительные финансовые средства, превышающие ресурсы, находящиеся в распоряжении любого физического лица. Хотя такое привилегированное положение могло быть оправдано защитой правопорядка, оно не должно было использоваться таким образом, чтобы поставить сторону по гражданскому делу в чрезвычайно невыгодное по сравнению с прокуратурой положение. Отметив сложность дела и то, что по нему фигурировала значительная сумма денег, Европейский Суд пришел к выводу, что решение заявителей о найме профессионального адвоката не может считаться ничем не оправданным. Государство-ответчик также не продемонстрировало Европейскому Суду, что выплаченные по делу адвокатские гонорары не были совместимы с гонорарами, выплаченными по сходным делам в это же время. В этих обстоятельствах расходы по получению профессиональной юридической помощи по гражданскому делу не были понесены опрометчиво или без достаточного на то основания.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу было допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции (вынесено единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю 12 800 евро (около 50 тысяч злотых) в счет возмещения материального ущерба, 2500 евро в счет возмещения морального вреда, а также судебные издержки и расходы.

Вопрос о разбирательстве дела судом, созданным на основании закона

По делу обжалуется несоблюдение правил участия народных заседателей в рассмотрении дела. По делу допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции.

Федотова против России
[Fedotova v. Russia] (N 73225/01)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

(См. ниже изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 34 Конвенции.)

По жалобам о нарушениях пункта 1 статьи 6 Конвенции [уголовно-процессуальный аспект]

Вопрос о соблюдении права человека на справедливое судебное разбирательство

По делу обжалуется ход рассуждений суда, признавшего заявителя виновным в совершении преступления. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Градинар против Молдавии
[Gradinar v. Moldova] (N 7170/02)

[Решение о коммуницировании жалобы вынесено IV Секцией]

Заявительница по делу является вдовой покойного P., застреленного 11 июня 1999 г. неизвестными лицами.

16 сентября 1995 г. в лесу была найдена сожженная машина с человеческими останками. Экспертиза определила, что останки принадлежат некоему D., сотруднику полиции, с которым P. и другие, предположительно, находились в конфликте. P. был арестован на следующий день вместе с другими подозреваемыми, допрошенными и освобожденными; позднее P. и другие подозреваемые по этому делу были привлечены к уголовной ответственности.

16 сентября 1999 г. окружной суд г. Кишинева оправдал P. и других обвиняемых по делу. Суд пришел к выводу, что их признательные показания были получены незаконным путем, что свидетельские показания, заслушанные в суде, не поддерживали версии обвинения и что в собранных по делу технических доказательствах было столько пробелов, что они даже ставили под сомнение правильность идентификации останков.

31 января 2000 г. Апелляционная палата отменила решение суда первой инстанции и признала всех обвиняемых виновными в совершении преступления. Она не нашла никаких доказательств, что подсудимых принуждали давать признательные показания, и, следовательно, препятствий к тому, чтобы учитывать эти показания при разрешении дела. При вынесении решения Апелляционная палата также опиралась на неуточненные свидетельские показания и показания, отвергнутые судом первой инстанции; также Апелляционная палата признала допустимыми собранные по делу технические доказательства. Она не вынесла приговор в отношении P., поскольку того уже не было в живых. 30 мая 2000 г. Верховный суд Молдавии оставил решение Апелляционной палаты без изменений.

Процессуальное действие

Жалоба коммуницирована государству-ответчику в отношении пункта 1 статьи 6 Конвенции.

По жалобам о нарушении пункта 2 статьи 6 Конвенции

Вопрос о соблюдении права человека на презумпцию невиновности

Дело касается отказа в выплате компенсации за осуждение к лишению свободы ввиду недостаточности доказательств, абсолютно точно свидетельствующих о невиновности осужденного. По делу допущено нарушение требований пункта 2 статьи 6 Конвенции.

Пуиг Панелла против Испании
[Puig Panella v. Spain] (N 1483/02)

Постановление от 25 апреля 2006 г. [вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель был осужден в уголовном порядке по обвинению в совершении грабежа, незаконного использования транспортных средств и незаконного владения огнестрельным оружием, и ему было назначено наказание в виде лишения свободы и штрафа. Конституционный суд Испании разрешил заявителю обжаловать приговор в порядке производства о защите конституционных прав и охраняемых законом интересов (amparo)* (* В испанской правовой системе существует особое производство amparo, позволяющее частным лицам или прокуратуре либо народному защитнику (омбудсмену) от имени частных лиц обратиться в Конституционный суд с ходатайством о защите конституционных прав и охраняемых законом интересов [recurso de amparo] (прим. перев.).). Конституционный суд Испании пришел к выводу, что признание заявителя виновным основывалось исключительно на документах, полученных в ходе следствия, которые не были предъявлены во время прений сторон в суде. Конституционный суд Испании отменил обвинительный приговор в отношении заявителя на основании того, что приговор нарушал принцип презумпции невиновности. Заявитель добивался выплаты компенсации за ущерб, причиненный ему пребыванием в тюрьме в течение 1663 дней. Его ходатайство о выплате компенсации было отклонено на том основании, что обвинительный приговор в отношении заявителя был отменен ввиду недостаточности доказательств и нарушения принципа "презумпции невиновности". Не было абсолютно точно установлено, что заявитель не участвовал в преступлениях, в совершении которых он обвинялся. Он мог бы рассчитывать на компенсацию, если его оправдали бы на основе не вызывающих сомнений доказательств его непричастности к указанным преступлениям.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований пункта 2 статьи 6 Конвенции. Отказ выплатить заявителю компенсацию за его пребывание в тюрьме до отмены обвинительного приговора по его делу основывался на его предполагаемой вине в совершении преступлений или на отсутствии "абсолютной уверенности в его невиновности". Подобный ход рассуждений поставил под сомнение его невиновность, несмотря на постановление Конституционного суда Испании, разрешающее заявителю обжаловать приговор в порядке производства о защите конституционных прав и охраняемых законом интересов и восстанавливающее его право на презумпцию невиновности. Сомнения в невиновности обвиняемого были бы уместны лишь в том случае, если бы производство по уголовному делу не заканчивалось вынесением решения по существу обвинения. Более того, осуждение заявителя повлекло за собой появление у него судимости на срок более чем 13 лет, несмотря на то, что обвинительный приговор в отношении него был окончательно отменен Конституционным судом Испании.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу было допущено нарушение требований пункта 2 статьи 6 Конвенции (вынесено единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю компенсацию в возмещение морального вреда. Суд также пришел к выводу, что заявителю необходимо возместить судебные издержки и расходы.

По жалобе о нарушении подпункта "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции

Вопрос об осуществлении защиты в суде посредством нанятого адвоката

По делу обжалуется тот факт, что итальянские власти не исправили явные недостатки в работе официально назначенного адвоката. По делу допущено нарушение подпункта "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции.

Саннино против Италии
[Sannino v. Italy] (N 30961/03)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Обстоятельства дела

В начале производства по возбужденному в отношении него уголовному делу интересы заявителя один за другим представляли два приглашенных им адвоката, каждый из которых мог вызывать в суд свидетелей защиты. Второй адвокат, приглашенный заявителем, впоследствии отказался от представительства интересов своего клиента, и суд назначил другого адвоката для представительства интересов заявителя. В то время как назначенному судом адвокату было известно о дате следующих слушаний дела, ни ему, ни заявителю не сообщили о произведенном судом назначении. Адвокат не явился на слушания дела, и суд распорядился о его замене на другого адвоката на каждое слушание. Свидетели из списка заявителя не были вызваны в судебное заседание. Заявитель являлся на все слушания дела, за исключением последних двух заседаний. В суде были допрошены свидетели обвинения. Суд назначил заявителю наказание в виде лишения свободы сроком два года. Заявитель обжаловал обвинительный приговор, но его жалоба была отклонена.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований пунктов 1 и 3 статьи 6 Конвенции. Адвоката, назначенного властями для представительства интересов заявителя, уведомили о дате ближайшего судебного заседания, но не сообщили ему о том, что он назначен представлять интересы заявителя. В результате этого упущения адвокат отсутствовал на слушаниях дела, и это привело к ситуации, на которую жаловался заявитель: на каждом судебном заседании его интересы представлял новый назначенный судом адвокат, который вообще не ориентировался в деле. Заявитель и адвокат не ходатайствовали о переносе слушания дела и не вызвали в суд свидетелей со стороны обвиняемого, участие которых в судебных заседаниях было разрешено. Заявитель, участвовавший во многих судебных заседаниях по делу, по-видимому, не сообщил властям о сложностях, с которыми он столкнулся при подготовке своей защиты, не вступил в контакт с назначенным судом адвокатом и не интересовался результатом рассмотрения дела. Тем не менее поведение заявителя не могло само по себе освободить власти от обязательства обеспечить заявителю эффективное представительство его интересов в суде. Учитывая явные недостатки в работе назначенного судом адвоката, власти обязаны были вмешаться, однако они не предприняли никаких шагов для обеспечения эффективного представительства и защиты интересов заявителя в суде.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу было допущено нарушение требований пункта 1 и подпункта "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции (вынесено единогласно).

Европейский Суд счел, что отсутствует необходимость рассматривать жалобу заявителя в той ее части, которая касается предполагаемого нарушения требований статьи 2 Протокола N 7 к Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Признание факта нарушения Конвенции само по себе является достаточной справедливой компенсацией понесенного заявителем морального вреда. Европейский Суд указал, что повторное рассмотрение дела заявителя судом или повторное возбуждение производства по этому делу по ходатайству заявителя в принципе является подходящим способом исправить нарушение Конвенции. Суд назначил компенсацию в возмещение понесенных заявителем судебных издержек и расходов.

По жалобе о нарушении подпункта "d" пункта 3 статьи 6 Конвенции

Вопрос о проведении допроса свидетелей

По делу обжалуется отсутствие у заявителя возможности допросить свидетелей самому или организовать их допрос на любой стадии производства по делу. По делу допущено нарушение требований подпункта "d" пункта 3 статьи 6 Конвенции.

Ватури против Франции
[Vaturi v. France] (N 75699/01)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

После того как полиция провела расследование в отношении проекта по освоению участка земли, заявителю была направлена повестка о привлечении его к уголовной ответственности по обвинениям в подлоге частных документов, выпуске подложных документов в обращение и в незаконном присвоении имущества. Исправительный трибунал признал заявителя виновным в совершении указанных преступлений и приговорил его к двум годам лишения свободы условно, а также обязал его выплатить штраф и возместить ущерб, причиненный преступлениями. Заявитель обжаловал приговор и потребовал допросить свидетелей защиты и обвинения. Это требование основывалось на том, что при рассмотрении дела по первой инстанции не были допрошены ни свидетели защиты, ни свидетели обвинения. Апелляционный суд отклонил требование заявителя о допросе свидетелей, посчитав, что это не поможет установить элементы состава преступлений, в совершении которых обвинялся заявитель. Он оставил приговор в отношении заявителя без изменений, за исключением того, что увеличил размер суммы, которую должен был выплатить заявитель в счет возмещения ущерба. Заявитель обжаловал это решение по вопросам права, но его жалоба была отклонена. Кассационный суд Франции* (* Во Франции Кассационный суд возглавляет систему судов общей юрисдикции и, по сути, является верховным судом страны (прим. перев.).) установил, в частности, что требование о допросе свидетелей было при обжаловании приговора выдвинуто впервые.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований пункта 1 и подпункта "d" пункта 3 статьи 6 Конвенции. Апелляционный суд отклонил ходатайство заявителя о проведении допроса свидетелей и, поскольку заявитель не выдвигал подобного ходатайства при рассмотрении дела судом первой инстанции, у него не было возможности допросить свидетелей, о которых идет речь, самому или организовать их допрос. Его жалоба по вопросам права осталась без удовлетворения, в частности, на основании того, что ходатайство о проведении свидетелей было заявлено впервые при обжаловании приговора. По мнению Европейского Суда, если ходатайство о проведении допроса свидетелей, заявленное при обжаловании приговора, надлежало признать приемлемым только при том условии, что оно было заявлено при рассмотрении дела судом первой инстанции, требования о справедливом судебном разбирательстве могли бы быть нарушены, поскольку серьезно ограничивалось бы осуществление прав на защиту. В настоящем деле, однако, Апелляционный суд отклонил по существу ходатайство о проведении слушаний и сделал это не только потому, что заявитель не представлял этого ходатайства при рассмотрении дела судом первой инстанции.

Что касается судебного разбирательства, которое привело к признанию заявителя виновным в совершении преступлений, Апелляционный суд не обосновывал вину заявителя исключительно свидетельскими показаниями не в его пользу. Тем не менее Европейский Суд счел, что рассмотрение всех действий, осуществленных в ходе судебного разбирательства, вместе взятых, обнаружило нарушение равенства процессуального статуса сторон, препятствующее осуществлению прав защиты. У заявителя не было возможности - на любой стадии производства по делу - допросить свидетелей различных категорий самому или организовать их допрос. Несмотря на сложность дела, было проведено не более чем обычное расследование полиции, после которого заявитель непосредственно был вызван повесткой в суд. По делу не было возбуждено судебное следствие, и не был назначен следственный судья. Это привело к тому, что в ходе досудебного производства по делу у заявителя отсутствовала возможность ходатайствовать о проведении каких-либо следственных мероприятий, а также о проведении очной ставки со своими обвинителями. На стадии рассмотрения дела в суде его единственное ходатайство о допросе свидетелей и о проведении очной ставки было отклонено. Коротко говоря, была подорвана вся система защиты заявителя, основанная на публичном допросе свидетелей как обвинением, так и защитой, причем и свидетелей, показания которых были бы направлены против заявителя, и тех свидетелей, которые могли бы дать показания в его пользу. Допрос свидетелей, проведения которого добивался заявитель, мог бы внести вклад в поддержание равного процессуально-правового статуса обвинения и защиты на всем протяжении судебного разбирательства. Общая логика производства по уголовному делу требует предоставить заявителю право самому допрашивать свидетелей по своему выбору или возможность организовать их допрос.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу было допущено нарушение требований пункта 1 и подпункта "d" пункта 3 статьи 6 Конвенции (вынесено единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд вновь повторяет, что повторное рассмотрение дела в суде или повторное возбуждение производства по делу по ходатайству заявителя является, в принципе, подходящим способом исправить допущенное нарушение Конвенции. Суд назначил заявителю компенсацию за понесенный им моральный ущерб.

По жалобе о нарушении статьи 7 Конвенции

По жалобе о нарушении пункта 1 статьи 7 Конвенции

Вопрос о соблюдении принципа "nullum crimen sine lege"

По делу обжалуется то обстоятельство, что в результате применения нового закона на вынесение судом приговора стали распространяться правила о рецидиве преступлений. По делу требования пункта 1 статьи 7 Конвенции нарушены не были.

Ашур против Франции
[Achour v. France] (N 67335/01)

Постановление от 29 марта 2006 г. [вынесено Большой Палатой]

Обстоятельства дела

16 октября 1984 г. Исправительный трибунал г. Лиона приговорил заявителя к трем годам лишения свободы за торговлю наркотиками. 12 июля 1986 г. он закончил отбывать наказание. 1 марта 1994 г. вступили в силу положения статьи 132-9 нового Уголовного кодекса Франции, изменившего законы о рецидиве преступлений таким образом, что если лицо, уже окончательно признанное судом виновным в совершении тяжкого преступления или иного значительного правонарушения, за которое по закону положено десять лет лишения свободы, в течение десяти лет после отбывания ранее назначенного наказания или истечения срока, отведенного на исполнение этого наказания, совершает новое преступление, за которое полагается такое же наказание, то максимальное наказание и штраф, которые могут быть назначены за такое преступление, удваиваются. 7 декабря 1995 г. в ходе судебного следствия, проводящегося по факту торговли наркотиками, заявитель был арестован, и при проведении обыска по его домашнему адресу было обнаружено несколько килограммов гашиша.

11 декабря 1995 г. в отношении заявителя началось официальное расследование, и до суда он был заключен под стражу.

14 апреля 1997 г. Исправительный трибунал г. Лиона признал его виновным в совершении преступления в сфере незаконного оборота наркотиков и приговорил его к восьми годам лишения свободы, а также к высылке с территории Франции на десять лет. 25 ноября 1997 г. в порядке применения статьи 132-9 Уголовного кодекса Франции Апелляционный суд г. Лиона постановил, что в отношении заявителя должны применяться правила о рецидиве преступлений, и увеличил ему срок лишения свободы до двенадцати лет.

Заявитель обжаловал приговор по вопросам права, утверждая в числе прочего, что более жестким положениям нового законодательства о рецидиве преступлений была придана обратная сила, поскольку соответствующий срок рецидива в его деле истек 12 июля 1991 г. Кассационный суд Франции отклонил его жалобу на том основании, что для немедленного применения новых правил о рецидиве преступлений достаточно, чтобы повторное правонарушение, являющееся вторым компонентом рецидива, было совершено после вступления закона в силу.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований пункта 1 статьи 7 Конвенции. Несмотря на то, что Суд, очевидно, должен был исследовать правила о рецидиве преступлений, и то, как они применялись в обстоятельствах данного дела, он счел, что вопросы, касающиеся существования подобных правил, способа их реализации и скрывающегося за ними хода рассуждений, относятся к сфере полномочий Высоких Договаривающихся Сторон определять свою собственную политику в области уголовного права, которая в принципе не принадлежит к числу комментируемых Судом тем. В настоящем деле от Европейского Суда требовалось установить, в частности, удовлетворяло ли в то время соответствующее положение закона о рецидиве преступлений, взятое с учетом толкующих его судебных решений, требованиям доступности и предсказуемости. В связи с этим статья 132-9 нового Уголовного кодекса Франции устанавливала, что максимальное наказание и штраф, которые могут быть назначены за преступление, должны удваиваться в случае рецидива преступлений и что соответствующий срок рецидива должен составлять не пять лет, как предусматривалось ранее действовавшим законодательством, а десять лет с момента отбывания назначенного ранее наказания или истечения срока, отведенного на его исполнение.

Со вступлением нового закона в силу 1 марта 1994 г. правила о рецидиве преступлений подлежали применению, когда в 1995 году заявитель совершил новые преступления, в результате которых он по закону стал считаться рецидивистом. В ответ на довод заявителя о том, что с ним не могли обращаться как с рецидивистом с 13 июля 1991 г. по 1 марта 1994 г. и что соответствующий срок рецидива, следовательно, окончательно прошел, Европейский Суд заметил, что признание его виновным в 1984 году не прошло бесследно и повлекло появление у заявителя судимости, а истечение соответствующего срока не давало ему права рассчитывать на то, что его первое преступление останется незамеченным. Кроме того, Кассационный суд Франции более века назад занял ясную и последовательную позицию, состоящую в том, что для немедленного применения установленных законом правил о рецидиве преступлений достаточно, чтобы преступление, являющееся вторым компонентом рецидива, было совершено после вступления этого закона в силу.

Соответственно, не оставалось сомнений, что у заявителя была возможность предвидеть, что, совершив новое преступление до истечения установленного законом десятилетнего срока 13 июля 1996 г., он мог быть осужден как рецидивист и приговорен к лишению свободы и (или) штрафу, которые подлежали увеличению в два раза. Таким образом, заявитель имел возможность предвидеть правовые последствия своих действий и соответствующим образом скорректировать свое поведение. Поданная заявителем жалоба не поднимала никаких вопросов, связанных с применением закона путем придания ему обратной силы, поскольку дело касалось исключительно законов, принятых впоследствии и рассчитанных только на применение с момента их вступления в силу.

По общему признанию, французские суды впоследствии приняли во внимание первоначальное осуждение заявителя в 1984 году, но подобный подход, который стал возможным благодаря тому, что оно повлекло за собой появление у заявителя судимости, не нарушал Конвенции, учитывая, что преступление, за которое он подвергся преследованию и наказанию, было совершено после вступления в силу статьи 132-9 нового Уголовного кодекса Франции. Необходимо отличать практику учета прошлых событий от понятия применения закона путем придания ему обратной силы в строгом смысле слова. Соответственно, назначенное заявителю наказание, когда его признали виновным в рецидиве преступлений в рамках производства, о котором идет речь в деле, подлежало применению на момент совершения второго преступления согласно закону, который был доступен и предсказуем с точки зрения правовых последствий его применения.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу не было допущено нарушения требований пункта 1 статьи 7 Конвенции (вынесено шестнадцатью голосами "за" и одним голосом "против").

По жалобам о нарушении статьи 8 Конвенции

Вопрос о соблюдении права человека на уважение его частной и семейной жизни

Дело касается контактов лица, содержащегося под стражей в полиции, со своими родственниками. По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции.

Сары и Чолак против Турции
[Sari and Golak v. Turkey] (N 42596/98 и 42603/98)

Постановление от 4 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Обстоятельства дела

Заявители содержались под стражей в полиции в течение более чем семи дней, а затем они были признаны виновными в совершении преступления. Они обжаловали продолжительность их содержания под стражей, а также то, что в течение этого срока они были лишены права общаться со своими родственниками и адвокатами.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований пункта 3 статьи 5 Конвенции. В содержании заявителей под стражей дольше установленного законом срока - семи дней - до того, как они предстали перед судьей, не было необходимости.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу было допущено нарушение требований пункта 3 статьи 5 Конвенции (вынесено единогласно).

По поводу соблюдения требований статьи 8 Конвенции. Заявители жаловались на то, что у них не было возможности общаться со своими семьями в течение более чем семи дней, которые они провели в одиночном заключении. До 2002 года в Турции отсутствовало законодательство, регулирующее право подозреваемых, содержащихся под стражей в полиции, общаться с членами своей семьи или иными лицами, приходящими извне. Хотя заявители и не смогли доказать, что им отказали в контактах с членами их семей, порядок налаживания этих контактов не был четко урегулирован. Государство-ответчик не указало, какие средства, позволяющие сразу после взятия под стражу установить связь с их семьями, находились в распоряжении заявителей. В Турции отсутствовала законодательная основа, предоставляющая практически осуществимую и эффективную защиту от нарушения статьи 8 Конвенции.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу было допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции (вынесено единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд назначил компенсацию в возмещение морального ущерба, а также постановил выплатить заявителям суммы в счет понесенных ими судебных издержек и расходов.

Вопрос о соблюдении права человека на уважение его частной и семейной жизни

Дело касается отказа находящегося в тюрьме мужа заявительницы дать разрешение на искусственное оплодотворение. По делу требования статьи 8 Конвенции нарушены не были.

Диксон против Соединенного Королевства
[Dickson v. United Kingdom] (N 44362/04)

Постановление от 18 апреля 2006 г. [вынесено бывшей IV Секцией]

Обстоятельства дела

В 1994 году первый заявитель, г-н Диксон, был признан виновным в убийстве и приговорен к пожизненному лишению свободы с обязательным отбыванием наказания в местах лишения свободы не менее 15 лет. У заявителя не было детей. В 1999 году он встретил женщину, которая так же, как и он, отбывала наказание в виде лишения свободы, и в 2001 году они поженились. У г-жи Диксон уже было трое детей от прежних браков. После того как г-жа Диксон вышла на свободу, супруги обратились в учреждения, оказывающие услуги по искусственному оплодотворению, с тем, чтобы завести ребенка. Они утверждали, что иначе это будет невозможно, даже делая скидку на самый ранний срок освобождения г-на Диксона из места заключения и возраст г-жи Диксон. Министр внутренних дел отклонил их обращение. Супруги обжаловали решение министра, но их жалоба была отклонена.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований статьи 8 Конвенции. Европейский Суд отметил, что министр внутренних дел тщательно рассмотрел все обстоятельства заявителей, включая маловероятный вариант развития событий, при котором г-жа Диксон могла бы забеременеть до выхода г-на Диксона на свободу. Однако в конце концов министр пришел к выводу, что эти факторы перевешиваются другими соображениями. Особое внимание было обращено на характер и тяжесть совершенного г-ном Диксоном преступления, а также на благополучие любого ребенка, который мог бы быть зачат г-жой Диксон, в свете продолжительного отсутствия отца в течение важного периода в детстве этого ребенка, на явное отсутствие достаточного материального обеспечения и системы неотложной поддержки матери и ребенка. Более того, и Высокий суд, и Апелляционный суд пришли к выводу, что решение министра об отказе в искусственном оплодотворении не являлось ни необоснованным, ни непропорциональным. В этих обстоятельствах не было показано, что решение об отказе в искусственном оплодотворении было произвольным или необоснованным или что оно не соблюдало справедливого равновесия между общим интересом сообщества и интересами личности. Соответственно, право заявителей на уважение к их частной и семейной жизни нарушено не было.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу не было допущено нарушения требований статьи 8 Конвенции (вынесено четырьмя голосами "за" и тремя голосами "против").

По поводу соблюдения требований статьи 12 Конвенции. Вмешательство в семейную жизнь, обоснованное с точки зрения статьи 8 Конвенции, не может в это же время нарушать статью 12 Конвенции.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу не было допущено нарушения требований статьи 12 Конвенции (вынесено четырьмя голосами "за" и тремя голосами "против").

Вопрос о соблюдении права человека на уважение его частной и семейной жизни

По делу обжалуется высылка лица после признания его виновным в совершении преступления. Жалоба признана неприемлемой.

Чемерт против Дании
[Gomert v. Denmark] (N 14474/03)

Решение от 10 апреля 2006 г. [вынесено V Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель, гражданин Турции, проживал в Турции до тех пор, пока в возрасте 13 лет он не переехал в Данию. Впоследствии он вступил в брак с гражданкой Турции, которая осталась жить в Турции; там же родились первые двое из трех детей заявителя. Супруга заявителя и первые двое его детей несколько лет спустя переехали к нему в Данию. Третий ребенок у них родился в Дании. В 2002 году заявитель был осужден в уголовном порядке по обвинению в совершении - на протяжении четырех лет - противоправных половых сношений со своей старшей дочерью, прибегая к насилию и угрозам, ему было назначено наказание в виде лишения свободы, и в его отношении было издано распоряжение о высылке из Дании навсегда. В 2003 году супруга заявителя развелась с ним в Дании, и дети были переданы ей на воспитание; заявитель не искал встречи ни с одним из своих детей. Дело о разводе, возбужденное согласно турецким законам, все еще находится в производстве. Сразу же после освобождения из места заключения в 2004 году заявитель был выслан в Турцию.

Решение

Жалоба признана неприемлемой в том, что касается статьи 8 Конвенции. На момент высылки заявителя его супруга, трое его детей, отец, а также трое его родных братьев и сестер проживали в Дании. Соответственно, высылка заявителя представляла собой вмешательство в его семейную жизнь. Это вмешательство было предписано законом и преследовало правомерную цель. Несмотря на значительный период времени, проведенный заявителем в Дании, он переехал туда в возрасте 13 лет и, таким образом, бoльшую часть своего детства и юности провел в Турции. Следовательно, нельзя было сравнивать его положение с положением иммигранта во втором поколении. Более того, он был хорошо знаком с турецким языком и культурой и почти каждый год проводил в Турции свой отпуск; в то время в Турции проживали его мать и пятеро его родных братьев и сестер. Впоследствии его отец и один из его братьев покинули Данию и вернулись в Турцию. Ввиду начавшегося бракоразводного процесса "семейная жизнь" заявителя в том смысле, в котором этот термин употребляется в статье 8 Конвенции, не может более относиться к его бывшей супруге.

Высылка заявителя пока что не помешала ему видеться с двумя своими младшими детьми, которые навещали его в Турции; ничто в деле не заставляет предположить, что в будущем он не сможет продолжать свою семейную жизнь, по крайней мере, со своим сыном, который в любом случае через два года достигнет совершеннолетия. Наконец, не подлежит сомнению, что высылка заявителя была основана на преступлении не только тяжком, но и такого характера, что сам заявитель, совершив его, причинил значительный вред своей семейной жизни. Жалоба признана явно необоснованной.

По жалобам о нарушении статьи 10 Конвенции

Вопрос о соблюдении права человека на свободу выражения мнения

По делу обжалуется осуждение в судебном порядке за клевету кандидата в депутаты парламента, выдвинувшего предположения о зло-употреблении полномочиями со стороны заместителя спикера парламента. По делу допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции.

Малисевич-Гонсер против Польши
[Malisiewicz-Gasior v. Poland] (N 43797/98)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

В 1992 году г-н Керн, ставший впоследствии заместителем спикера Сейма (нижняя палата польского парламента), подал на заявительницу жалобу прокурору Лодзинского воеводства, утверждая, что она похитила его семнадцатилетнюю дочь М.К. Однако по версии заявительницы М.К. убежала из дома вместе со своим другом, с которым она давно уже поддерживала отношения (сыном заявительницы). Прокурор дал своему заместителю указание вести дело, и тот разрешил обыск в квартире заявительницы на предмет обнаружения М.К. и наркотиков. Обыск не дал результатов. Кроме того, телефон заявительницы был поставлен на прослушивание; на небольшой срок ее взяли под стражу по обвинению в похищении человека и содержали в психиатрическом отделении тюремной больницы. Утверждения о том, что заявительница похитила человека, широко освещались польскими средствами массовой информации. Заявительница ходатайствовала о передаче дела в производство прокурора, работающего за пределами Лодзинского воеводства, и ее ходатайство было удовлетворено. В сентябре 1992 года новый прокурор закрыл уголовное дело, признав обвинения в похищении человека необоснованными.

В 1993 году заявительница решила баллотироваться в качестве независимого кандидата на парламентских выборах. Во время своей избирательной кампании она написала две статьи в еженедельную газету, обвиняя г-на Керна в "злоупотреблении полномочиями", в том, что он стоял за ее арестом и помещением в психиатрическую лечебницу, прослушиванием ее телефона и обыском в ее квартире. Она также поделилась своими мыслями по поводу работы в Сенате (верхняя палата польского парламента). Впоследствии ее высказывания освещались местными радио- и телевизионными станциями. Г-н Керн подал частную жалобу, обвиняя заявительницу в клевете. В 1996 году заявительница была признана виновной; польские суды пришли к выводу, что ее комментарии о г-не Керне являлись клеветой и не соответствовали действительности, а также что она действовала в своих собственных интересах, а не в интересах общества. Она обжаловала приговор, но ее жалоба была отклонена; тем не менее назначенное ей наказание было снижено с 18 месяцев лишения свободы условно до 12 месяцев лишения свободы условно. Апелляционные суды также согласились с тем, что "вне разумного сомнения" то обстоятельство, что у заявительницы могло сложиться впечатление, что прокуратура "зашла слишком далеко" в своей активности. В конечном счете она должна была заплатить за публикацию приговора в национальной ежедневной газете, опубликовать в еженедельном издании, о котором шла речь, извинение перед г-ном Керном и оплатить судебные издержки.

Польский омбудсмен впоследствии пришел к выводу, что, помимо прочего, прокуроры Лодзинского воеводства нарушили закон и что суды не приняли во внимание важные доказательства, свидетельствовавшие в пользу заявительницы. Польские суды, в конце концов, решили не приводить в исполнение назначенное заявительнице наказание в виде лишения свободы после того, как она так и не извинилась перед г-ном Керном.

Вопросы права

Европейский Суд заметил, что комментарии о г-не Керне были сделаны заявительницей в статьях, опубликованных во время ее избирательной кампании на выборах в парламент, в которых она также изложила свои политические убеждения и мысли по поводу работы в Сенате. Кроме того, эти комментарии основывались на ее личном опыте, а именно на заявлении г-на Керна о возбуждении уголовного дела и на тех событиях, которые за этим последовали. Апелляционный суд установил, что она могла испытывать субъективное ощущение, будто прокуратура Лодзинского воеводства была чересчур активна при расследовании ее дела. Более того, польский омбудсмен пришел к выводу, что некоторые прокуроры даже нарушали закон. Когда дело заявительницы было передано новому прокурору, уголовное дело в отношении нее было закрыто, поскольку прокурор посчитал выдвинутые против нее обвинения безосновательными. Следовательно, утверждения заявительницы о злоупотреблении полномочиями со стороны г-на Керна являлись не спонтанным личным выпадом в его адрес, а частью политических дебатов. Даже если некоторые ее утверждения и содержали грубые слова, они были направлены против известного политического деятеля, в отношении которого рамки допустимой критики шире, чем в отношении частного лица. Для того чтобы оправдать ограничения политических высказываний, требуются очень серьезные основания, поскольку широкие ограничения политических высказываний физических лиц, несомненно, наносят ущерб уважению к свободе выражения мнения в том государстве, где они вводятся.

Европейский Суд не разделяет мнение польских судов о том, что заявительница действовала в своих собственных интересах; темы, которые она затронула в своих статьях, затрагивали вопросы, представляющие общественный интерес. Право баллотироваться в выборах в качестве кандидата имеет первостепенную важность в системе прав, предусмотренных Конвенцией. Польские суды не приняли во внимание, что г-н Керн, будучи политическим деятелем, должен был показать более терпимое отношение к критике. Соответственно, власти Польши не приняли в расчет крайнюю важность свободных политических дебатов в демократическом обществе, особенно в контексте свободных выборов. Клевета, возведенная на политического деятеля во время ожесточенных политических дебатов, не оправдывает наказания в виде лишения свободы. Признание заявительницы виновной в том, что она во время своей предвыборной кампании выступала в прессе и по радио, утверждая факт злоупотребления полномочиями со стороны одного из самых влиятельных политиков страны, должно было бы иметь "замораживающий эффект" в отношении свободы выражения мнения в публичных дебатах вообще. В общем, в настоящем деле отсутствовало разумное соотношение пропорциональности между примененными польскими судами мерами и правомерной целью, которую они преследовали, а властям Польши не удалось соблюсти справедливое равновесие между относящимися к делу интересами.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу было допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции (вынесено единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил заявительнице 5 000 евро в счет компенсации причиненного ей морального вреда.

Вопрос о соблюдении права человека на свободу выражения мнения

По делу обжалуется осуждение в уголовном порядке человека, проводящего журналистское расследование, по обвинению в том, что он получил информацию о предшествующих судимостях частных лиц, нарушив тем самым служебную тайну. По делу допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции.

Дамманн против Швейцарии
[Dammann v. Switzerland] (N 77551/01)

Постановление от 25 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Обстоятельства дела

В качестве судебного обозревателя ежедневной газеты заявитель решил провести расследование крупной кражи со взломом, произошедшей на почте в г. Цюрих. В ходе этого расследования он позвонил в прокуратуру. Поскольку ни одного прокурора не было на месте, заявитель передал помощнице по административным вопросам список лиц, арестованных в связи с кражей, и попросил предоставить ему информацию, были ли в прошлом судимы лица, входившие в список. Сверившись с базой данных прокуратуры, помощница послала заявителю факс с запрошенной им информацией.

Заявитель не опубликовывал сведения, о которых идет речь, и не использовал их в каких бы то ни было иных целях. Однако он, предположительно, показал факс сотруднику полиции, который и сообщил о произошедшем в прокуратуру. Тогда в отношении заявителя и помощницы по административным вопросам было возбуждено уголовное дело. Последняя была признана судом виновной в разглашении служебной тайны и уволена из прокуратуры.

Заявителю было предъявлено обвинение в том, что он подстрекал другое лицо к разглашению служебной тайны. Суд первой инстанции его оправдал, а суд второй инстанции приговорил к штрафу в размере приблизительно 325 евро. Апелляционный суд посчитал, в частности, что заявитель, как опытный судебный обозреватель, должен был знать об обязанности помощницы хранить служебную тайну, равно как и о том, что информация о подследственных является конфиденциальной, и что ни один прокурор не согласился бы предоставить ему искомые сведения. Суд отметил, что интерес человека в охране его частной жизни доминирует над любым общественным интересом, особенно потому, что на данном этапе невозможно было знать наверняка, будут ли указанные лица в конечном счете признаны виновными в преступлениях, в совершении которых они подозревались. Жалобы заявителя, поданные на основании незначительности дела, были отклонены кассационным судом соответствующего кантона и Федеральным судом Швейцарии.

Вопросы права

Вмешательство государства в осуществление прав заявителя в настоящем деле было предписано законом. Европейский Суд выразил сомнения в предсказуемости этого закона, однако не пришел к окончательному выводу по данному вопросу. Вмешательство преследовало правомерную цель, а именно предотвращение "разглашения информации, полученной конфиденциально". Дело касалось не ограничений на публикацию сведений как таковую и не осуждения журналиста после их публикации, а подготовительного шага к публикации сведений, а именно журналистского расследования и предпринятых в связи с ним мероприятий. Эта стадия, которая также подлежит надзору со стороны Европейского Суда, требует более пристального внимания ввиду большой опасности, которую представляет данный вид ограничения свободы выражения мнения. Не подлежит сомнению, что в принципе данные, касающиеся судимостей подозреваемого, заслуживают защиты. Однако, как признал Федеральный суд Швейцарии, эта информация могла бы быть получена и другим путем, например, путем обращения к сборникам судебной практики или к подшивкам газет. В обстоятельствах дела причины, на которые ссылались швейцарские власти для того, чтобы оправдать наложение на заявителя штрафа, не представляются "существенными и достаточными", поскольку сведения, о которых идет речь, на самом деле не являлись "информацией, полученной конфиденциально" в том смысле, который этому выражению придает Конвенция, и, соответственно, находились в сфере интересов общественности.

Информация, о которой идет речь, относилась к категории, поднимающей вопросы, которые представляли общественный интерес, поскольку она касалась очень впечатляющего взлома, широко освещавшегося средствами массовой информации. Что касается довода швейцарских судов о том, что заявитель должен был знать, что запрашиваемая им информация является конфиденциальной, то Европейский Суд счел, что швейцарские власти должны были нести большую долю ответственности за неосмотрительность, допущенную помощницей в прокуратуре, особенно с учетом того, что заявитель, по-видимому, не вводил ее в заблуждение, не угрожал ей и не оказывал на нее давление с целью добиться разглашения искомой информации. Кроме того, правам заинтересованных лиц не был причинен ущерб. Хотя в какое-то время и могла существовать опасность вмешательства в осуществление прав других лиц, она исчезла, когда заявитель сам решил не публиковать сведения, о которых идет речь.

Более того, хотя назначенное заявителю наказание было не очень суровым, имело значение не то, что ему назначили небольшое наказание, а то, что он вообще был признан виновным в совершении преступления. Хотя наказание не мешало самовыражению заявителя, его осуждение, тем не менее, являлось разновидностью цензуры, которая с большой долей вероятности могла бы отбить у него желание проводить расследование, являющееся частью его работы, с целью подготовить компетентную газетную статью по выбранной теме. Наказывая за шаг, предпринятый до публикации сведений, как это на самом деле и было, подобное осуждение, вероятно, могло бы удержать журналистов от внесения вклада в публичное обсуждение вопросов, затрагивающих жизнь сообщества, и, таким образом, затруднить прессе выполнение функций поставщика информации и сторожа правопорядка. Поскольку это так, осуждение заявителя не было разумно пропорционально преследованию правомерной цели, о которой идет речь, учитывая интерес демократического общества в гарантировании и сохранении свободы прессы.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу было допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции (вынесено единогласно).

Вопрос о соблюдении права человека на свободу выражения мнения

Дело касается осуждения в уголовном порядке журналиста, признанного виновным в совершении преступления, выразившегося в публикации конфиденциального доклада посла о стратегии, которой надлежало следовать в дипломатических переговорах. По делу допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции.

Штолль против Швейцарии
[Stoll v. Switzerland] (N 69698/01)

Постановление от 25 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Обстоятельства дела

В 1996 году г-н Карло Ягметти, ставший затем послом Швейцарии в Соединенных Штатах, составил "стратегический документ", которому был присвоен гриф "конфиденциально", в ходе переговоров, в частности, между Всемирным еврейским конгрессом и швейцарскими банками по поводу выплаты компенсации жертвам Холокоста за неистребованные активы, размещенные в швейцар-ских банках. Документ был разослан очень ограниченному числу высших должностных лиц Швейцарии. У заявителя оказалась копия документа, вероятно, в результате нарушения конфиденциальности человеком, личность которого остается неустановленной.

Месяц спустя швейцарская газета опубликовала две статьи заявителя, озаглавленные "Карло Ягметти оскорбляет евреев" и "Посол в домашнем халате делает новый ложный шаг тяжелыми сапогами" и сопровождавшиеся отрывками из доклада, о котором идет речь. На следующий день две другие газеты опубликовали длинные выдержки из стратегического документа.

В 1999 году кантональный суд приговорил заявителя к штрафу в размере, приблизительно, 520 евро за опубликование материалов "секретной служебной дискуссии". Суд отметил, что, опубликовав документ, заявитель подорвал позиции швейцарской внешней политики. Поданные заявителем жалобы были отклонены Федеральным судом Швейцарии. Более того, Совет прессы Швейцарии, которому тем временем Федеральный совет Швейцарии передал дело, признал, что документ привлекает общественный интерес и его публикация была осуществлена правомерно, но пришел к выводу, что, сократив важные фрагменты доклада и не представив его в достаточном контексте, заявитель безответственно выставил замечания посла в сенсационном и шокирующем свете.

Вопросы права

Вмешательство государства в осуществление прав заявителя, о котором идет речь в деле, будучи предписано законом, преследовало правомерную цель, а именно предотвращение "разглашения информации, полученной конфиденциально". Содержащаяся в оспариваемых статьях критика была непосредственно направлена на высшее должностное лицо, а именно на члена дипломатического корпуса в ранге посла, который выполнял чрезвычайно важную миссию в отношении Соединенных Штатов. В принципе конфиденциальность дипломатических отношений оправданна, но ее нельзя защищать любой ценой. Более того, роль средств массовой информации в сфере охраны правопорядка и критики также применяется и к вопросам внешней политики.

Содержащиеся в докладе сведения принадлежали к той категории, которая поднимала вопросы, представляющие общественный интерес. Статьи были опубликованы в контексте публичного обсуждения вопроса, широко освещавшегося швейцарскими средствами массовой информации, по поводу которого в швейцарском обществе существовал сильный разброс мнений; в частности, по поводу имущества жертв Холокоста и роли Швейцарии во Второй мировой войне споры велись очень пылкие, и обсуждение этих вопросов вышло на международный уровень. Посол Швейцарии в Вашингтоне играл важную роль в этих спорах, и у общественности был правомерный интерес в получении информации о должностных лицах, работающих с такими деликатными вопросами, о стиле и стратегии переговоров, которые они используют.

Европейский Суд признает важность защиты деятельности дипломатического корпуса от влияния извне. Однако он не был убежден в том, что раскрытие вопросов стратегии, примененной швейцарскими властями в переговорах об имуществе жертв Холокоста и роли Швейцарии во Второй мировой войне, могло нанести ущерб интересам столь высокой ценности, что они перевесили значение свободы выражения мнения в демократическом обществе. Делая вывод о наличии в деле смягчающих обстоятельств, кантональный суд, кроме того, прямо признал, что раскрытие содержания конфиденциального документа не подорвало основ государственного строя Швейцарии.

Что касается формы опубликованных статей, швейцарский Совет прессы счел, что замечания посла предстали в сенсационном и шокирующем свете. Европейский Суд указывает, однако, что принцип свободы прессы предоставляет в распоряжение общественности одно из средств обнаружения и формирования мнения об идеях и позициях лидеров, заметив в связи с этим, что свобода прессы также покрывает возможность, что журналисты могут прибегнуть к определенной степени гиперболизации или даже к подстрекательству.

Кроме того, хотя назначенное г-ну Столлу наказание было не очень суровым, Европейский Суд повторяет, что значение имеет не то, что ему назначили небольшое наказание, а то, что он вообще был признан виновным в совершении преступления. Хотя наказание и не препятствовало самовыражению заявителя, его осуждение, тем не менее, представляло собой разновидность цензуры, которая, вероятно, заставила бы его воздержаться от подобной критики в будущем. В контексте политических дебатов подобное осуждение, вероятно, могло бы удержать журналистов от внесения вклада в публичное обсуждение вопросов, затрагивающих жизнь сообщества, и, таким образом, помешать прессе выполнять функции поставщика информации и наблюдателя за жизнью государства.

Поскольку это так, то осуждение г-на Столла не было разумно пропорционально преследованию правомерной цели, о которой шла речь, учитывая интерес демократического общества в гарантировании и сохранении свободы прессы.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу было допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции (вынесено четырьмя голосами "за" и тремя голосами "против").

Вопрос о соблюдении права человека на свободу выражения мнения

Дело касается изъятия из продажи журнала, опубликовавшего заметки следственного судьи, подготовленные ею для рассмотрения дела в парламентской комиссии по расследованиям. Жалоба признана приемлемой.

Леемпоэль и акционерное общество "Эдисьон Сине Ревю" против Бельгии
[Leempoel and S.A. Iditions CinJ Revue v. Belgium] (N 64772/01)

Решение от 2 марта 2006 г. [вынесено I Секцией]

В связи с созданием парламентской комиссии по расследованиям для рассмотрения того, как было проведено полицией и судами следствие по делу Дютру, г-жа D. - судья, ведущая судебное следствие по факту похищения двух девушек, - дала показания комиссии на открытых слушаниях дела, которые в полном объеме транслировались по телевидению. После одного из заседаний председатель комиссии неожиданно попросил судью передать ему папку, которую та взяла с собой для подготовки, содержащую в себе ряд документов, включая личные заметки о ее защите и рекомендации, как себя вести перед комиссией и как с ней общаться. После того, как эта папка была передана председателю комиссии, к ней получили доступ только члены комиссии по расследованиям, которые, однако, были обязаны знакомиться с ее содержимым в специально отведенных помещениях и не снимать копии с находящихся в ней документов.

На последующем заседании, которое также являлось открытым и также транслировалось по телевидению, комиссия задавала судье D. вопросы о некоторых выдержках из ее подготовительных заметок. Еженедельный журнал "Сине Теле Ревю" опубликовал статью с длинными выдержками из подготовительных документов из папки, которую судья передала комиссии по расследованию. Статья была анонсирована на обложке журнала заголовком: "Эксклюзив - удивительная позиция: как судья D. готовилась к своей защите - откровения из ее папки", - над которым была помещена фотография судьи. В этот же день по ходатайству судьи D. судья по неотложным обращениям дал указание изъять все экземпляры журнала из торговых точек в течение трех часов после уведомления о решении; за неподчинение этому указанию полагался штраф в размере, приблизительно, 250 евро за каждый неизъятый экземпляр журнала. Судья также запретил последующее распространение экземпляров с такой же обложкой и с той же статьей. Принятые меры были поддержаны судом второй инстанции на основании того, что на опубликованную информацию распространялись нормы о конфиденциальности парламентских расследований и что ее публикация являлась вмешательством в осуществление права на защиту и права судьи на уважение своей частной жизни. Суд счел, что в действиях заявителей присутствовала небрежность, поскольку они должны были знать, что с опубликованными заметками могли знакомиться лишь члены комиссии, и их запрещалось выносить за пределы парламента. В ответ заявители утверждали, что б\льшая часть записок была зачитана вслух членами комиссии на слушании дела, которое в полном объеме транслировалось в прямом эфире по телевидению за две недели до запрещенной публикации.

Решение

Жалоба признана приемлемой в том, что касается статьи 10 Конвенции.

Вопрос о соблюдении права человека на свободу выражения мнения

По делу обжалуется осуждение в судебном порядке депутата парламента за то, что он обвинил министра в пренебрежении своими обязанностями из-за его привязанности к отцу, сочувствующему нацистам. Жалоба признана неприемлемой.

Келлер против Венгрии
[Keller v. Hungary] (N 33352/02)

Решение от 4 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Заявитель является членом венгерского парламента. На заседании парламента, задавая вопрос премьер-министру, заявитель утверждал, что отсутствие расследования по вопросу национальной безопасности, а именно деятельности групп правых экстремистов, могло быть вызвано тем, что отец ответственного за это министра входил в движение "Хангариста" (движение правых экстремистов, имеющее отношение к нацистам). Заявитель не назвал имени министра, о котором шла речь. Однако на следующий день общенациональная ежедневная газета поместила статью, в которой цитировались слова заявителя и уточнялось, какого именно министра он имел в виду (Е.D.). Несколько дней спустя в интервью одной телепрограмме заявитель подтвердил, что, действительно, его высказывание в парламенте касалось г-на Е.D. и его отца.

Министр Е.D. и его отец подали на заявителя в суд за нарушение их "прав на личную жизнь". Суд первой инстанции выделил иск министра в отдельное производство по отношению к иску его отца и вынес решение в пользу министра. Суд постановил, что высказывание заявителя касалось фактов, не подтвержденных никакими доказательствами, подрывая таким образом репутацию и политическую благонадежность истца в свете приближающихся выборов. Суд обязал заявителя выплатить компенсацию в счет возмещения морального вреда и судебных издержек (в общей сложности около 3240 евро), организовать публикацию решения суда в ежедневной газете и довести содержание этого решения до сведения общественности в телевизионной программе - все это за свой счет.

Областной суд не удовлетворил жалобу заявителя, поддержав вывод суда первой инстанции о том, что обжалуемое высказывание касалось вопросов факта. Областной суд счел, что заявителю не удалось доказать нарушения г-ном Е.D. своих должностных обязанностей, а именно обязанности провести расследование по вопросу национальной безопасности, в силу своих личных интересов. Тем не менее суд уменьшил сумму процессуальных выплат, которые должен был произвести заявитель, и освободил его от обязанности организовать опровержение в телевизионной программе.

Европейский Суд пришел к выводу, что вмешательство государства в осуществление права заявителя на свободу выражения мнения имело законное основание и преследовало правомерную цель защиты репутации и прав других лиц. Что касается того, были ли принятые меры "необходимыми в демократическом обществе", Европейский Суд заметил: в венгерских судах не оспаривалось то обстоятельство, что по делу не проводилось никакого расследования. Более того, вопрос о предположительной связи отца Е.D. с правыми экстремистами венгерские суды решили не рассматривать. Что же касается единственного оставшегося вопроса, а именно: действительно ли истинным мотивом невозбуждения истцом расследования, о котором идет речь, было участие его отца в движении "Хангариста", Европейский Суд согласился с венгерскими судами в том, что высказывание заявителя носило, по существу, фактический характер и что его необходимо было подкрепить доказательствами, однако заявитель их не представил. Европейский Суд поддержал мнение венгерских судов о том, что высказывания заявителя могли подорвать доверие общества к честности истца как высокопоставленного должностного лица, обвиняя его в умышленном пренебрежении своими обязанностями по личным мотивам, тем более что заявитель подразумевал, будто эти мотивы могли заключаться в привязанности истца к своему отцу, который, предположительно, принадлежал к движению, сочувствующему нацистам.

Европейский Суд напоминает, что защита репутации других лиц, предусмотренная пунктом 2 статьи 10 Конвенции, распространяется также и на политических деятелей, тем более на ситуацию, когда один политик подвергает критике другого, особенно если эта критика звучит с трибуны парламента и освещена депутатской неприкосновенностью. Однако заявитель не ограничился нападками на своего оппонента в парламенте. Цель заявителя стала ясна лишь впоследствии, когда он выступил с дальнейшими объяснениями в телевизионной программе. Подобные публично сделанные намеки более не защищались депутатской неприкосновенностью, распространяющейся на парламентские дебаты. Более того, против заявителя был подан иск в суды по гражданским (а не по уголовным) делам, и по решению суда он должен был организовать опровержение в прессе и возместить ущерб в размере, который составлял меньше половины его ежемесячной зарплаты в то время.

Европейский Суд не считает эти санкции чрезмерными в обстоятельствах данного дела. Европейский Суд пришел к выводу, что разрешение дела венгерскими судами не в пользу заявителя и наложенные на него санкции не являлись несоразмерными преследуемой правомерной цели и что причины, приведенные венгерскими судами в обоснование этих мер, являлись уместными и достаточными. Вмешательство государства в осуществление заявителем своего права на свободу выражения мнения не могло, следовательно, разумно расцениваться венгерскими властями как необходимое в демократическом обществе для защиты репутации и прав других лиц. Жалоба признана явно необоснованной.

Вопрос о соблюдении права человека на свободу получать информацию

Дело касается отказа Центральной избирательной комиссии предоставить неправительственной организации документы, предположительно требующиеся для выполнения данной организацией функций наблюдателя на парламентских выборах. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Общественная организация "Герагюн Хорхурд Патгамаворакян Акумб" против Армении
[Geraguyn Khorhurd Patgamavorakan Akumb v. Armenia] (N 11721/04)

Решение о коммуницировании жалобы от 11 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Заявитель является неправительственной организацией, исполнявшей функции наблюдателя на парламентских выборах в мае 2003 года.

В течение нескольких дней после выборов заявитель отправил заказное письмо с требованием, чтобы Центральная избирательная комиссия (Центризбирком) предоставила в его распоряжение копии всех принятых решений и протоколы всех заседаний, проводившихся Центризбиркомом после 12 марта 2003 г., а также иные документы, предположительно, требующиеся для выполнения функций наблюдателя.

Указанное требование осталось без ответа, и заявитель обжаловал бездействие Центризбиркома в суд. Суд первой инстанции отклонил его жалобу ввиду недостаточности доказательств, не известив заявителя о слушаниях дела. Заявитель обжаловал это решение в Апелляционный суд по гражданским делам и в Кассационный суд, представив копии соответствующих почтовых квитанций с почтовыми штемпелями. Его жалобы были отклонены на основании того, что упомянутые почтовые квитанции не могли выступать в суде в качестве доказательства, поскольку на них отсутствовали почтовые штемпели.

Процессуальное действие

Жалоба коммуницирована государству-ответчику в отношении статьи 10 Конвенции.

Жалобы на нарушение статьи 6 Конвенции и статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции коммуницированы государству-ответчику.

По жалобе о нарушении статьи 12 Конвенции

Вопрос о соблюдении права человека на создание семьи

По делу обжалуется отказ отбывающего наказание в тюрьме мужа заявительницы дать разрешение на искусственное оплодотворение. По делу требования статьи 12 Конвенции нарушены не были.

Диксон против Соединенного Королевства
[Dickson v. United Kingdom] (N 44362/04)

Постановление от 18 апреля 2006 г. [вынесено бывшей IV Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 8 Конвенции (право на частную и семейную жизнь).)

По жалобам о нарушении статьи 13 Конвенции

Вопрос о доступности заявителю эффективного средства правовой защиты

По делу обжалуется непроведение властями эффективного расследования по факту смерти призывника во время прохождения им военной службы. По делу допущено нарушение требований статьи 13 Конвенции.

Атаман против Турции
[Ataman v. Turkey] (N 46252/99)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 2 Конвенции.)

* (* В испанской правовой системе существует особое производство amparo, позволяющее частным лицам или прокуратуре либо народному защитнику (омбудсману) от имени частных лиц обратиться в Конституционный суд с ходатайством о защите конституционных прав и охраняемых законом интересов (recurso de amparo) (прим. перев.).)

Вопрос о доступности заявителю эффективного средства правовой защиты

По делу обжалуется отказ присудить компенсацию за чрезмерную продолжительность разбирательства по делу по закону, призванному исправить подобное нарушение. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Лендзион против Польши
[Lendzion v. Poland] (N 41587/05)

[Решении о коммуницировании жалобы вынесено IV Секцией]

Уголовное дело в отношении заявителя рассматривается с 1994 года. В 2004 году заявитель подал жалобу на нарушение права на судебное разбирательство в течение разумного срока в региональный суд согласно статье 5 Закона от 17 июня 2004 г., призванного противодействовать чрезмерной продолжительности судебного разбирательства и (или) компенсировать ее. Окружной суд вынес решение, в котором признал факт чрезмерной продолжительности производства по делу, но не присудил никакой справедливой компенсации, постановив, что заявитель не предпринял мер к тому, чтобы ускорить рассмотрение дела.

Процессуальное действие

Жалоба коммуницирована государству-ответчику в отношении пункта 1 статьи 6 Конвенции и статьи 13 Конвенции.

См. также: "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европей-ского Суда по правам человека", N 75* (* "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" [Information Note on the Case-law of the European Court of Human Rights] N 75 соответствует "Бюллетеню Европейского Суда по правам человека" N 10 за 2005 год.), с. 26 (дело "Ратайчик против Польши" [Ratajczyk v. Poland], N 11215/02; жалоба признана приемлемой), а также "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека", N 73* (* "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европей-ского Суда по правам человека" [Information Note on the Case-law of the European Court of Human Rights] N 73 соответствует "Бюллетеню Европейского Суда по правам человека" N 8 за 2005 год.), с. 41 (дело "Чажиньский против Польши" [Charzy_ski v. Poland], N 15212/03; жалоба признана неприемлемой).

По жалобе о нарушении статьи 14 Конвенции

Вопрос о соблюдении запрета на дискриминацию

Дело касается различий в праве мужчин и женщин на определенные выплаты по системе социального страхования в отношении производственных травм. По делу требования статьи 14 Конвенции нарушены не были.

Стек и другие против Соединенного Королевства
[Stec and others v. United Kingdom] (N 65731/01 и 65900/01)

(Ранее дело именовалось "Хеппл и другие и Кимблер против Соединенного Королевства [Hepple and Оthers and Kimber - United Kingdom])

Постановление от 12 апреля 2006 г. [вынесено Большой Палатой]

Заявительница, г-жа Хеппл, сообщила Суду, что по личным мотивам она более не желает, чтобы Европейский Суд продолжал рассматривать ее дело; ее жалоба была исключена из списка дел, подлежащих рассмотрению Судом. Впоследствии г-жа Хеппл сообщила Суду, что она передумала. Суд, однако, решил не восстанавливать ее жалобу в списке подлежащих рассмотрению дел.

Обстоятельства дела

В Соединенном Королевстве пенсионный возраст для лиц, родившихся до 6 апреля 1950 г., составляет 65 лет для мужчин и 60 лет - для женщин. Заявители, двое мужчин и две женщины, все получили производственные травмы, в результате чего им были снижены денежные пособия; по достижении пенсионного возраста все они получили выходные пособия. У всех заявителей в связи с этим так или иначе произошло снижение доходов, и, если бы они принадлежали к другому полу и в отношении них был бы установлен другой пенсионный возраст, это позволило бы им этого избежать. В ходе рассмотрения дела английский суд запросил предварительное заключение Суда Европейских Сообществ, который 23 мая 2000 г. постановил, что ситуация совместима с Директивой Совета Европейских Сообществ N 79/7/ЕЕС о равноправии в социальном обеспечении.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований статьи 14 Конвенции. В решении о приемлемости жалобы от 6 июля 2005 г. Европейский Суд уже пришел к выводу, что на интересы заявителей распространяется действие положений статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Все стороны согласны, что разумно стремиться к прекращению выплаты уменьшенных денежных пособий в возрасте, по достижении которого их получатели в любом случае уйдут на пенсию. По утверждению заявителей, если дата прекращения выплат не совпадает с пенсионным возрастом, но это не будет в такой же степени совместимо с государственной пенсионной программой, основанной на том, что теоретически трудовая жизнь заканчивается в 60 лет у женщин и в 65 лет - у мужчин. Подобную программу будет не так просто понять и осуществить. Более того, важным является тот факт, что Суд Европейских Сообществ сделал вывод: поскольку предполагалось, что уменьшение размера пособий было направлено на то, чтобы компенсировать людям, не достигшим пенсионного возраста, потерю трудоспособности ввиду производственной травмы или профессионального заболевания, в интересах логики необходимо было установить связь между возрастом прекращения вы-плат и возрастом выхода на пенсию.

И политическое решение прекратить выплату уменьшенных пособий лицам, которые в ином случае ушли бы на пенсию с оплачиваемой работы, и решение достичь этой цели путем установления связи между возрастом прекращения выплат и умозрительным "концом трудовой жизни", или установленным государством пенсионным возрастом, следовательно, преследовали правомерную цель и имели под собой разумные и объективные основания. Остается вопрос, является ли приемлемым основное различие в обращении между мужчинами и женщинами в государственной пенсионной программе с точки зрения положений статьи 14 Конвенции. Может показаться, что это различие в обращении было установлено для смягчения финансового неравенства и трудностей, вытекающих из традиционной неоплачиваемой роли женщин, состоящей в уходе за семьей дома, а не в зарабатывании денег на работе. По своему происхождению, следовательно, различие в возрасте выхода на пенсию было задумано для исправления "фактического неравенства" между мужчинами и женщинами и, значит, представляется объективно обоснованным с точки зрения статьи 14 Конвенции. Следовательно, разница в возрасте выхода на пенсию оставалась обоснованной до тех пор, пока социальные условия не изменились и женщины более не испытывали предвзятого к себе отношения в связи с меньшей, по сравнению с мужчинами, продолжительностью их трудовой жизни. Однако эти изменения должны были, по самой своей природе, происходить постепенно, и было бы затруднительно или невозможно указать на какой-то конкретный момент, когда несправедливость, допущенная по отношению к мужчинам в связи с возрастом их выхода на пенсию, начала перевешивать необходимость исправить невыгодное положение женщин.

Важным является тот факт, что многие другие Договаривающиеся Государства все еще сохраняют разницу в возрасте, по достижении которого мужчины и женщины получают право на государственную пенсию. В свете первоначального обоснования этой меры - исправления финансового неравенства между мужчинами и женщинами, медленно меняющейся природы изменений в трудовой жизни женщин, а также отсутствия общего стандарта в Договаривающихся Государствах, - Европейский Суд приходит к выводу, что нельзя подвергать Соединенное Королевство критике за то, что оно не начало ранее подготовку к установлению одинакового возраста выхода на пенсию для мужчин и женщин. Кроме того, однажды начав подготовку к введению равенства, Европейский Суд не считает, что государство-ответчик действует неразумно, проводя тщательные консультации и обзоры; нельзя и осуждать парламент за принятие в 1995 году решения проводить реформу медленно и поэтапно. Учитывая чрезвычайно далеко идущие и серьезные последствия этой реформы для женщин и для экономики в целом, на эти вопросы, очевидно, распространяется свобода собственного усмотрения государства.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу не было допущено нарушения требований статьи 14 Конвенции (вынесено шестнадцатью голосами "за" и одним голосом "против").

По жалобе о нарушении статьи 18 Конвенции

Вопрос о введении ограничений в недозволенных целях

По делу идет речь о предположительно политических мотивах заключения под стражу известного предпринимателя, оказывавшего поддерж-ку оппозиционным партиям. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Ходорковский против России
[Khodorkovskiy v. Russia] (N 5829/04)

[Решение о коммуницировании жалобы вынесено I Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте пункта 1 статьи 5 Конвенции.)

По жалобе о нарушении статьи 34 Конвенции

Вопрос о воспрепятствовании осуществлению права на подачу жалобы

Дело касается расследования органов внутренних дел в отношении уплаты налогов переводчицей заявительницы в Европейском Суде и адвокатом, представляющим ее интересы в Европейском Суде, в связи с выдвижением заявительницей требования о справедливой компенсации. По делу допущено нарушение требований статьи 34 Конвенции.

Федотова против России
[Fedotova v. Russia] (N 73225/01)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

Городской суд в составе председательствующего судьи и двух народных заседателей отклонил требования заявительницы по гражданскому делу, стороной по которому она являлась, и возложил на нее уплату судебных издержек и расходов. Заявительница обжаловала решение суда, утверждая, в числе прочего, что были нарушены требования закона "О народных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации"* (* Имеется в виду Федеральный закон от 2 января 2000 г. N 37-ФЗ (прим. перев.).), а также что участвовавшие в рассмотрении дела народные заседатели определялись не по жребию и исполняли свои обязанности на протяжении более чем двух недель в году. Областной суд отклонил жалобу заявительницы, придя к выводу, что на народных заседателей, о которых идет речь, не распространяются требования закона "О народных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации".

1 апреля 2004 г. Европейский Суд признал жалобу г-жи Федотовой частично приемлемой, и она выдвинула требование о выплате ей справедливой компенсации. Спустя немного времени сотрудник городского управления внутренних дел допросил адвоката, представлявшего интересы заявительницы в Суде, и переводчицу заявительницы в Суде на предмет их отношений с г-жой Федотовой, а также официально потребовал от них представить доказательства того, что они заплатили налоги с сумм, которые она им выплачивала.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований пункта 1 статьи 6 Конвенции. Европейский Суд заметил, что стороны не пришли к согласию по поводу того, регулировался ли статус народных заседателей, о которых идет речь, законом СССР "О судебной системе" 1981 года* (* Так в тексте. Возможно, Европейский Суд имел в виду Закон РСФСР от 8 июля 1981 года "О судоустройстве РСФСР" с последующими изменениями и дополнениями (прим. перев.).) или более новым законом "О народных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации". Европейский Суд заметил, что и в том, и в другом случае важнейшие процессуальные требования, касающиеся порядка выбора народных заседателей, не были соблюдены. Суд, следовательно, пришел к выводу, что городской суд не мог рассматриваться как "суд, созданный на основании закона".

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу было допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции (вынесено единогласно).

См. также: Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека, N 51* (* "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" [Information Note on the Case-law of the European Court of Human Rights] N 51 соответствует "Бюллетеню Европейского Суда по правам человека" N 8 за 2003 год.), с. 15 (дело "Посохов против России" [Posokhov v. Russia], N 63486/00, Европейский Суд признал нарушение требований пункта 1 статьи 6).

По поводу соблюдения требований статьи 34 Конвенции. Европейский Суд напомнил, что для эффективного функционирования системы подачи индивидуальных жалоб, установленной статьей 34 Конвенции, крайне важно, чтобы заявители могли свободно контактировать с учреждениями Конвенции и чтобы власти при этом не оказывали на них давление в какой бы то ни было форме с тем, чтобы заставить их отозвать или изменить свои жалобы. Выражение "давление в какой бы то ни было форме" должно пониматься как включающее в себя не только прямое принуждение или вопиющие акты устрашения заявителей или их адвокатов в Европейском Суде, но также и любые другие незаконные косвенные действия или контакты, на-правленные на то, чтобы отговорить заявителей от использования предусмотренного Конвенцией средства правовой защиты или помешать им прибегнуть к этому средству. По данному делу не оспаривается, что местное отделение органов внутренних дел повесткой вызвало адвоката, представляющего интересы заявительницы в Суде, и переводчицу заявительницы в Суде для официальной беседы в связи с требованием г-жи Федотовой о справедливой компенсации. Государство-ответчик не представило никаких объяснений по поводу того, каким образом в областное управление внутренних дел попали документы, представленные в рамках производства по Европейской конвенции. Однако нет никаких сомнений в том, что проверка была начата по просьбе Уполномоченного Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека, поскольку государство-ответчик ссылалось на выводы проверки, проведенной органами внутренних дел, в своих замечаниях по поводу требования заявительницы о выплате ей справедливой компенсации.

Представляет особый интерес тот факт, что беседа, проведенная сотрудником органов внутренних дел, не ограничивалась вопросами, имеющими отношение к налоговой отчетности переводчицы заявительницы, но касалась более общих аспектов ее отношений с заявительницей и с другими лицами. Также Суд не усмотрел никакой правдоподобной причины, почему в отсутствие какого бы то ни было явного указания на преступление допрос проводился областным управлением внутренних дел, а не компетентным налоговым органом.

В общем, у заявительницы были все основания расценивать действия государства-ответчика в настоящем деле как попытку запугать ее. Тот факт, что адвокату, представлявшему интересы заявительницы в Суде, и переводчице заявительницы в Суде были вручены повестки, не меняет дела. Шаги, предпринятые властями Российской Федерации для расследования в отношении выплаченных заявительницей своим представителям сумм, даже учитывая, что они, по-видимому, не привели к возбуждению уголовного дела, должны рассматриваться как вмешательство в осуществление права заявительницы на подачу индивидуальной жалобы в Европейский Суд; эти шаги несовместимы с обязательством государства-ответчика по статье 34 Конвенции.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу было допущено нарушение требований статьи 34 Конвенции (вынесено единогласно).

По жалобам на нарушение статьи 35 Конвенции

По жалобам на нарушение пункта 1 статьи 35 Конвенции

Вопрос о доступности заявителю эффективного внутригосударственного средства правовой защиты (бывшая Югославская Республика Македония)

По делу обжалуется тот факт, что решение по заявлению о возбуждении уголовного дела по факту предполагаемой жестокости полиции все еще не принято, а в гражданском иске о возмещении ущерба отказано. Предварительные возражения государства-ответчика отклонены.

Ясар против бывшей Югославской Республики Македония
[Jasar v. "former Yugoslav Republic of Macedonia"] (N 69908/01)

Решение от 11 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 3 Конвенции.)

Вопрос о доступности заявителю эффективного внутригосударственного средства правовой защиты (Польша)

По делу ставится вопрос об эффективности нового внутригосударственного средства правовой защиты в отношении затяжного характера судебного разбирательства. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Лендзион против Польши
[Lendzion v. Poland] (N 41587/05)

[Решение о коммуницировании жалобы вынесено IV Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 13 Конвенции.)

По жалобе о нарушении статьи 37 Конвенции

По жалобе о нарушении пункта 2 статьи 37 Конвенции

Вопрос о восстановлении жалобы в списке подлежащих рассмотрению дел

Стек и другие против Соединенного Королевства
[Stec and Оthers v. United Kingdom] (N 65731/01 и 65900/01)

(Ранее дело именовалось "Хеппл и другие и Кимбер против Соединенного Королевства" [Hepple and Оthers and Kimber v. United Kingdom])

Постановление от 12 апреля 2006 г. [вынесено Большой Палатой]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 14 Конвенции.)

По жалобе о нарушении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции

Вопрос о лишении заявителей принадлежащего им имущества

По делу обжалуется неадекватный размер компенсации за отчуждение имущества. По делу допущено нарушение требований статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

Скордино против Италии
[Scordino v. Italy] (N 36813/97)

Постановление от 29 марта 2006 г. [вынесено Большой Палатой]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте пункта 1 статьи 6 Конвенции.)

По жалобе о нарушении статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции

Вопрос о праве людей на свободное выражение своего мнения

По делу обжалуется установление границ избирательных округов для проведения парламентских выборов. Жалоба признана неприемлемой.

Бомпар против Франции
[Bompard v. France] (N 44081/02)

Решение от 4 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Заявительница является французской избирательницей, оспорившей результаты парламентских выборов на основании того, что границы избирательных округов не пересматривались в целях учета изменений численности проживающего в них населения. По ее мнению, статистические данные последних переписей населения показывают, что округа, границы которых были установлены еще до проведения этих переписей, были несбалансированы по размеру и значительно различались по количеству проживающих в них лиц. Заявительница подала жалобу в Конституционный совет Франции* (* Конституционный совет во Франции - квазисудебный орган конституционного надзора, рассматривающий вопрос о конституционности того или иного закона, административного акта или иного мероприятия посредством обсуждения доклада, представленного одним из членов совета. Одной из функций совета является осуществление контроля за мандатом: он следит за правильностью избрания президента, депутатов, разрешает споры, связанные с выборами; совет следит за правильностью проведения референдума и объявляет его результаты. Важное отличие Конституционного совета от большинства конституционных судов - отсутствие возможности осуществлять последующий контроль и, соответственно, рассматривать вопросы о неконституционности в связи с конкретным делом.(прим. перев.).), утверждая, что распределение мест в парламенте между избирательными округами не имеет под собой, по существу, демографических оснований и что это нарушает принцип равенства в избирательном праве.

Решение

Жалоба признана неприемлемой в том, что касается статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции. Система границ избирательных округов, установленная законом 1986 года, обеспечивала предоставление избирательного права на условиях, которых отражали и необходимость обеспечить участие граждан в выборах, и знание особенностей положения именно в том регионе, о котором идет речь, в соответствии со статьей 3 Протокола N 1 к Конвенции. В частности, подобные условия не могли сами по себе привести к воспрепятствованию "свободного волеизъявления народа при выборе законодательной власти". В том избирательном округе, в котором голосовала заявительница, даже с учетом того, что его границы не были пересмотрены, отсутствовали демографические расхождения, ведущие к неточному отражению мнения людей при выборе представителей нации или способные изменить результат парламентских выборов, о которых идет речь. Государство-ответчик пояснило, что у него было недостаточно времени для организации пересмотра границ избирательных округов до дня выборов. Европейский Суд пришел к выводу, что в демократическом обществе проведение подобного пересмотра границ было бы допустимо лишь после всестороннего изучения проблемы и консультаций. Кроме того, в подобных вопросах государства пользуются широкой свободой собственного усмотрения. Жалоба признана явно необоснованной.

Решение

Жалоба признана неприемлемой в том, что касается статьи 6 Конвенции и статьи 13 Конвенции.

По жалобе о нарушении статьи 3 Протокола N 7 к Конвенции

Вопрос о получении компенсации

По делу обжалуется невозможность получения компенсации в случае судебной ошибки. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Ди Сальвио против Италии
[Di Salvio v. Italy] (N 16098/05)

[Решение о коммуницировании жалобы вынесено III Секцией]

В декабре 1984 года суд признал заявителя виновным в лжесвидетельстве, приговорил его к шести месяцам лишения свободы условно и запретил ему находиться на государственной службе. Приговор по делу заявителя был оставлен без изменений судом второй инстанции, а в 1988 году - Высшим кассационным судом Италии. Впоследствии заявитель подал множество ходатайств о возобновлении производства по делу, но его жалоба была отклонена. Одно из этих ходатайств, поданное 1 июня 1998 г., Апелляционный суд признал приемлемым, но не удовлетворил его по существу на основании того, что заявитель, по существу, добивался переоценки доказательств, уже представлявшихся в суд во время первоначального разбирательства дела. Тем временем суд обязал заявителя возместить материальный и моральный ущерб, вызванный его предполагаемым лжесвидетельством. 14 октября 2003 г. Апелляционный суд признал неприемлемым очередное ходатайство заявителя о возобновлении производства по его делу. Заявитель обжаловал это решение в Высший кассационный суд Италии, который решением от 4 марта 2004 г. отменил обжалуемое решение Апелляционного суда, заметив, что ходатайство о возобновлении производства по делу является приемлемым в случае, если осужденный добивается оценки существующих по делу доказательств, которые никогда не рассматривались судом первой инстанции. В результате производство по делу заявителя было возобновлено в суде первой инстанции. Решением от 14 января 2005 г. суд отменил обвинительный приговор и установил, что заявитель не совершал преступления, в котором он обвинялся, на основании того, что это преступление вообще не имело места [perchJ il fatto non sussiste]. Решение суда вступило в законную силу 1 марта 2005 г.

Как утверждает заявитель, по итальянскому законодательству право на компенсацию в случае судебной ошибки возникает у человека лишь тогда, когда он уже отбыл наказание в виде лишения свободы. Учитывая, что он был приговорен к лишению свободы условно, заявитель утверждает, что у него не было возможности получить компенсацию за судебную ошибку, жертвой которой он стал.

Процессуальное действие

Жалоба коммуницирована государству-ответчику в отношении статьи 3 Протокола N 7 к Конвенции.

Другие постановления, вынесенные в апреле 2006 года

Бодур и другие против Турции
[Bodur and Others v. Turkey] (N 42911/98)

Постановление от 4 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Гюзель против Турции (N 1)
[Guzel v. Turkey (no. 1)] (N 54479/00)

Постановление от 4 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Малик против Польши
[Malik v. Poland] (N 57477/00)

Постановление от 4 апреля 2006 г. [вынесено IV Секцией]

Карааслан против Турции
[Karaaslan v. Turkey] (N 72970/01)

Постановление от 4 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Демир против Франции
[Demir v. France] (N 3041/02)

Постановление от 4 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Кобцев против Украины
[Kobtsev v. Ukraine] (N 7324/02)

Постановление от 4 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Помазаный и Шевченко против Украины
[Pomazanyy and Shevchenko v. Ukraine] (N 9719/02)

Постановление от 4 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Пачман и Матеш против Чешской Республики
[Pachman and Mates v. Czech Republic] (N 14881/02)

Постановление от 4 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Воячкова против Чешской Республики
[Vojackova v. Czech Republic] (N 15741/02)

Постановление от 4 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Лисянский против Украины
[Lisyanskiy v. Ukraine] (N 17899/02)

Постановление от 4 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Корсаков против Молдавии
[Corsacov v. Moldova] (N 18944/02)

Постановление от 4 апреля 2006 г. [вынесено IV Секцией]

Херманский против Чешской Республики
[Hermansky v. Czech Republic] (N 20551/02)

Постановление от 4 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Сергей Васильевич Шевченко против Украины
[Sergey Vasilyevich Shevchenko v. Ukraine] (N 32478/02)

Постановление от 4 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Биттон против Франции
[Bitton v. France] (N 41828/02)

Постановление от 4 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Мадьяр против Венгрии (N 2)
[Magyar v. Hungary (N 2)] (N 442/03)

Постановление от 4 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Маршалек против Чешской Республики
[Marsalek v. Czech Republic] (N 8153/04)

Постановление от 4 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Смолеану против Румынии
[Smoleanu v. Romania] (N 30324/96)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено Большой Палатой]

(По делу сторонами заключено мировое соглашение)

Поповичи против Румынии
[Popovici v. Romania] (N 31549/96)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено Большой Палатой]

(По делу сторонами заключено мировое соглашение)

Линднер и Хаммермайер против Румынии
[Lindner and Hammermayer v. Romania] (N 35671/97)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено Большой Палатой]

(По делу сторонами заключено мировое соглашение)

Рахбар-Пагард против Болгарии
[Rahbar-Pagard v. Bulgaria] (N 45466/99 и 29903/02)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

Маццеи против Италии
[Mazzei v. Italy] (N 69502/01)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Гавриелиду и другие против Кипра
[Gavrielidou and Оthers v. Cyprus] (N 73802/01)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

Прекоршек против Словении
[Prekorsek v. Slovenia] (N 75784/01),

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Крзнар против Словении
[Krznar v. Slovenia] (N 75787/01)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Ибрагими против Словении
[Ibrahimi v. Slovenia] (N 75790/01)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Кланечек против Словении
[Klanecek v. Slovenia] (N 75798/01)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Бастич против Словении
[Bastic v. Slovenia] (N 75809/01)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Хусейнович против Словении
[Huseinovic v. Slovenia] (N 75817/01)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Цекута против Словении
[Cekuta v. Slovenia] (N 77796/01)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Ферлич против Словении
[Ferlic v. Slovenia] (N 77818/01)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Дежелак против Словении
[Deсelak v. Slovenia] (N 1438/02)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Йенко против Словении
[Jenko v. Slovenia] (N 4267/02)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Габер против Словении
[Gaber v. Slovenia] (N 5059/02)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Дрозг против Словении
[Drozg v. Slovenia] (N 5162/02)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Черницын против России
[Chernitsyn v. Russia] (N 5964/02)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

Белошевич против Словении
[BeloУevi_ v. Slovenia] (N 7877/02)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Юркошек против Словении
[Jurkosek v. Slovenia] (N 7883/02)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Градич против Словении
[Gradic v. Slovenia] (N 9277/02)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Репас против Словении
[Repas v. Slovenia] (N 10288/02)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Рамшак против Словении
[Ramsak v. Slovenia] (N 16263/02)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Жлендер против Словении
[Glender v. Slovenia] (N 16281/02)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Пажон против Словении
[Paсon v. Slovenia] (N 17337/02)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Мрконжич против Словении
[Mrkonjic v. Slovenia] (N 17360/02)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Котник против Словении
[Kotnik v. Slovenia] (N 19894/02)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Кукович против Словении
[Kukovic v. Slovenia] (N 20300/02)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Лесьяк против Словении
[Lesjak v. Slovenia] (N 33553/02)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Дивкович против Словении
[Divkovic v. Slovenia] (N 38523/02)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Бизьяк Ягодич против Словении
[Bizjak Jagodic v. Slovenia] (N 42274/02)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Шатцибиррос и другие против Греции
[Chatzibyrros and Оthers v. Greece] (N 20898/03)

Постановление от 6 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

Мут против Турции
[Mut v. Turkey] (N 42434/98)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено IV Секцией]

Эмин Яшар против Турции
[Emin Yasar v. Turkey] (N 44754/98)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено IV Секцией]

Диджле против Турции (N 2)
[Dicle v. Turkey (N 2)] (N 46733/99)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено IV Секцией]

Кекиль Демирель против Турции
[Kekil Demirel v. Turkey] (N 48581/99)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено IV Секцией]

Учар против Турции
[Ucar v. Turkey] (N 52392/99)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Эрчикди и другие против Турции
[Ercikdi and Оthers v. Turkey] (N 52782/99)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено IV Секцией]

Фикри Демир против Турции
[Fikri Demir v. Turkey] (N 55373/00)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено IV Секцией]

Мехмет Эмин Йылдыз и другие против Турции
[Mehmet Emin Yildiz and Оthers v. Turkey] (N 60608/00)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Кабурден против Франции
[Cabourdin v. France] (N 60796/00)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Севги Йылмаз против Турции
[Sevgi Yilmaz v. Turkey] (N 62230/00)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Бразилье против Франции
[Brasilier v. France] (N 71343/01)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Акилли против Турции
[Akilli v. Turkey] (N 71868/01)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Каракаш и Байыр против Турции
[Karakas and Bayir v. Turkey] (N 74798/01)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено IV Секцией]

Коржинек и другие против Чешской Республики
[KoНRnek and Оthers v. Czech Republic]

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Шевк против Турции
[Фevk v. Turkey] (N 4528/02)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Базиль против Чешской Республики
[Bazil v. Czech Republic] (N 6019/02)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Дюамель против Франции
[Duhamel v. France] (N 15110/02)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Криштоф против Венгрии
[Kristof v. Hungary] (N 23992/02)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Чагдаш Шахин против Турции
[Gagdas Фahin v. Turkey] (N 28137/02)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Мехмет Кылынч против Турции
[Mehmet Kilinc v. Turkey] (N 28169/02)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Калло против Венгрии
[Kallo v. Hungary] (N 30081/02)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Оберлинг против Франции
[Oberling v. France] (N 31520/02)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Чик против Венгрии
[Csik v. Hungary] (N 33255/02)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Вондрачек против Венгрии
[Vondratsek v. Hungary] (N 39073/02)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Компания "Сосьетэ о Сервис дю Девлопман" против Франции
[Societe au Service du Developpement v. France] (N 40391/02)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Кочиш против Венгрии
[Kocsis v. Hungary] (N 2462/03)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Фейеш против Венгрии
[Fejes v. Hungary] (N 7873/03)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Раталич против Венгрии
[Ratalics v. Hungary] (N 10501/03)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Мохаи против Венгрии
[Mohai v. Hungary] (N 30089/03)

Постановление от 11 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Цонев против Болгарии
[Tsonev v. Bulgaria] (N 45963/99)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

Костески против бывшей Югославской Республики Македония
[Kosteski v. "the former Yugoslav Republic of Macedonia"] (N 55170/00)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Ожек против Словении
[Oсek v. Slovenia] (N 1423/02)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Маринович против Словении
[Marinovic v. Slovenia] (N 1461/02)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Горичан против Словении
[Gorican v. Slovenia] (N 4507/02)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Муратович против Словении
[Muratovic v. Slovenia] (N 6799/02)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Робер против Словении
[Rober v. Slovenia] (N 7210/02)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Землич против Словении
[Zemljic v. Slovenia] (N 9301/02)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Хрибершек против Словении
[Hribersek v. Slovenia] (N 10296/02)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Лукенда против Словении (N 2)
[Lukenda v. Slovenia (N 2)] (N 16492/02)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Лорбек против Словении
[Lorbek v. Slovenia] (N 17321/02)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Котник против Словении
[Kotnik v. Slovenia] (N 17330/02)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Зентар против Франции
[Zentar v. France] (N 17902/02)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Розман против Словении
[Rozman v. Slovenia] (N 20254/02)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Павлович против Словении
[Pavlovic v. Slovenia] (N 20543/02)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Юркошек против Словении
[Jurkosek v. Slovenia] (N 20610/02)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Солеша против Словении
[Solesa v. Slovenia] (N 21464/02)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Уитмайер против Словении
[Witmajer v. Slovenia] (N 22235/02)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Пожин против Словении
[Poсin v. Slovenia] (N 22266/02)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Алехина против России
[Alekhina v. Russia] (N 22519/02)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

Блатешич против Словении
[Blatesic v. Slovenia] (N 23571/02)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Страдовник против Словении
[Stradovnik v. Slovenia] (N 24784/02)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Законьшек против Словении
[Zakonjsek v. Slovenia] (N 24896/02)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Рупник против Словении
[Rupnik v. Slovenia] (N 24897/02)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Беди против Словении
[Bedi v. Slovenia] (N 24901/02)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Шкраблин против Словении
[Тkrablin v. Slovenia] (N 25053/02)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Пфайффер против Словении
[Pfeiffer v. Slovenia] (N 25055/02)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Авдич против Словении
[Avdic v. Slovenia] (N 26881/02)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Музукис против Греции
[Mouzoukis v. Greece] (N 39295/02)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

Кункурова против Азербайджана
[Kunqurova v. Azerbaijan] (N 5117/03)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

(Жалоба исключена из списка подлежащих рассмотрению дел)

Шундов против Хорватии
[Тundov v. Croatia] (N 13876/03)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

Агибалова против России
[Agibalova v. Russia] (N 26724/03)

Постановление от 13 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

Катар и другие против Турции
[Katar and Оthers v. Turkey] (N 40994/98)

Постановление от 18 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Хадимова против Чешской Республики
[Chadimova v. Czech Republic] (N 50073/99)

Постановление от 18 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Мора до Вале и другие против Португалии
[Mora do Vale and Оthers v. Portugal] (N 53468/99)

Постановление от 18 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

(По делу принято решение о выплате справедливой компенсации.)

Танрикулу и Дениз против Турции
[Tanrikulu and Deniz v. Turkey] (N 60011/00)

Постановление от 18 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Везон против Франции
[Vezon v. France] (N 66018/01)

Постановление от 18 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Тарик против Чешской Республики
[Tariq v. Czech Republic] (N 75455/01)

Постановление от 18 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Патта против Чешской Республики
[Patta v. Czech Republic] (N 12605/02)

Постановление от 18 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Розейро Бенто против Португалии
[Roseiro Bento v. Portugal] (N 29288/02)

Постановление от 18 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Козак против Чешской Республики
[Kozak v. Czech Republic] (N 30940/02),

Постановление от 18 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Зборжилова и Зборжил против Чешской Республики
[Zborilova and Zboril v. Czech Republic] (N 32455/02)

Постановление от 18 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Ковач против Венгрии
[Kovac v. Hungary] (N 37492/02)

Постановление от 18 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Карачони против Венгрии
[Karacsonyi v. Hungary] (N 37494/02)

Постановление от 18 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Мецова против Чешской Республики
[Metzova v. Czech Republic] (N 38194/02)

Постановление от 18 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Башлик и другие против Турции
[Baslik and Оthers v. Turkey] (N 35073/97)

Постановление от 20 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Берк против Турции
[Berk v. Turkey] (N 41973/98)

Постановление от 20 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

(По делу сторонами заключено мировое соглашение.)

I.H. против Австрии
[I.H. v. Austria] (N 42780/98)

Постановление от 20 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

Райчинов против Болгарии
[Raichinov v. Bulgaria] (N 47579/99)

Постановление от 20 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

Узун против Турции
[Uzun v. Turkey] (N 48544/99)

Постановление от 20 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Челик и другие против Турции
[Gelik and Others v. Turkey] (N 56835/00)

Постановление от 20 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Йайан против Турции
[Yayan v. Turkey] (N 57965/00)

Постановление от 20 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Карта против Италии
[Carta v. Italy] (N 4548/02)

Постановление от 20 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

Милошевич против бывшей Югославской Республики Македония
[Milosevic v. "the former Yugoslav Republic of Macedonia"] (N 15056/02)

Постановление от 20 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Мехмет Кекмен против Турции (N 1)
[Mehmet K`kmen v. Turkey (N 1)] (N 35768/02)

Постановление от 20 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Дефальк против Бельгии
[Defalque v. Belgium] (N 37330/02)

Постановление от 20 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

Де Шишио против Италии
[De Sciscio v. Italy] (N 176/04)

Постановление от 20 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

Патроно против Италии
[Patrono v. Italy] (N 10180/04)

Постановление от 20 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

Эрдоган и другие против Турции
[Erdogan and Оthers v. Turkey] (N 19807/92)

Постановление от 25 апреля 2006 г. [вынесено IV Секцией]

Брункрона против Финляндии
[Bruncrona v. Finland] (N 41673/98)

Постановление от 25 апреля 2006 г. [вынесено IV Секцией]

(По делу принято решение о выплате справедливой компенсации.)

Продан против Молдавии
[Prodan v. Moldova] (N 49806/99)

Постановление от 25 апреля 2006 г. [вынесено IV Секцией]

(По делу принято решение о выплате справедливой компенсации, и оно исключено из списка подлежащих рассмотрению дел.)

Лeннхольтц против Финляндии
[Lennholtz v. Finland] (N 60790/00)

Постановление от 25 апреля 2006 г. [вынесено IV Секцией]

(По делу сторонами заключено мировое соглашение.)

Оливер и Бриттен против Соединенного Королевства
[Oliver and Britten v. United Kingdom] (N 61604/00 и 68452/01)

Постановление от 25 апреля 2006 г. [вынесено IV Секцией]

(По делу сторонами заключено мировое соглашение.)

Ахмет Мете против Турции
[Ahmet Mete v. Turkey] (N 77649/01)

Постановление от 25 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Ру против Франции
[Roux v. France] (N 16022/02)

Постановление от 25 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Сабри Таш против Турции
[Sabri Tas v. Turkey] (N 21179/02)

Постановление от 25 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

(По делу принято решение о пересмотре.)

Бекир Ездемир против Турции
[Bekir Ozdemir v. Turkey] (N 23321/02)

Постановление от 25 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Ибрагим Халиль Йиит против Турции
[Ibrahim Halil Yigit v. Turkey] (N 23322/02)

Постановление от 25 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Черкез Качар против Турции
[Gerkez Kacar v. Turkey] (N 23323/02)

Постановление от 25 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Халиль Кендирджи против Турции
[Halil Kendirci v. Turkey] (N 23324/02)

Постановление от 25 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Ездемир и другие против Турции
[Ozdemir and Оthers v. Turkey] (N 23325/02)

Постановление от 25 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Голек против Польши
[Golek v. Poland] (N 31330/02)

Постановление от 25 апреля 2006 г. [вынесено IV Секцией]

Машар против Франции
[Machard v. France] (N 42928/02)

Постановление от 25 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Завецкий против Венгрии
[Zaveczky v. Hungary] (N 11213/03)

Постановление от 25 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Кестхели против Венгрии
[Keszthelyi v. Hungary] (N 14966/03)

Постановление от 25 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Маковей и другие против Молдавии
[Macovei and Оthers v. Moldova] (N 19253/03, 17667/03, 31960/03, 19263/03, 17695/03 и 31761/03)

Постановление от 25 апреля 2006 г. [вынесено IV Секцией]

Кочиш против Венгрии
[Kocsis v. Hungary] (N 32763/03)

Постановление от 25 апреля 2006 г. [вынесено II Секцией]

Новосец против Украины
[Novosets v. Ukraine] (N 32021/03)

Постановление от 26 апреля 2006 г. [вынесено V Секцией]

Зубко и другие против Украины
[Zubko and Others v. Ukraine] (N 3955/04, 5622/04, 8538/04 и 11418/04)

Постановление от 26 апреля 2006 г. [вынесено V Секцией]

Акционерное общество "Йылташ Йылдыз Туристик Тесислери" против Турции
[Y1ltaХ Y1ld1z Turistik Tesisleri A.Ф. v. Turkey] (N 30502/96)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

(По делу принято решение о выплате справедливой компенсации.)

Сонер и другие против Турции
[Soner and Others v. Turkey] (N 40986/98)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Варли и другие против Турции
[Varli and Оthers v. Turkey] (N 57299/00)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Засурцев против России
[Zasurtsev v. Russia] (N 67051/01)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

Партия добродетели ("Фазилет") и Кутан против Турции
Fazilet Partisi and Kutan v. Turkey (N 1444/02)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

(Исключено из списка подлежащих рассмотрению дел.)

Крайнц против Словении
[Krajnc v. Slovenia] (N 27694/02)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Антолич против Словении
[Antolic v. Slovenia] (N 27946/02)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Кунстич против Словении
[Kunstic v. Slovenia] (N 28922/02)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Дакович против Словении
[Dakovic v. Slovenia] (N 32964/02)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Шолинц против Словении
[Тolinc v. Slovenia] (N 33538/02)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Хрибар против Словении
[Hribar v. Slovenia] (N 33541/02)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Овничек против Словении
[Ovnicek v. Slovenia] (N 33561/02)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Згонянин против Словении
[Zgonjanin v. Slovenia] (N 35063/02)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Хрибершек против Словении
[Hribersek v. Slovenia] (N 36054/02)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Вишняр против Словении
[Visnjar v. Slovenia] (N 36550/02)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Гасхи против Словении
[Gashi v. Slovenia] (N 37057/02)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Драгован против Словении
[Dragovan v. Slovenia] (N 37289/02)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Раданович против Словении
[Radanovic v. Slovenia] (N 37296/02)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Драганович против Словении
[Draganovic v. Slovenia] (N 38310/02)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Грушовник против Словении
[Grusovnik v. Slovenia] (N 38333/02)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Йешич против Словении
[Jesic v. Slovenia] (N 38341/02)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Родич против Словении
[Rodic_ v. Slovenia] (N 38528/02)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Шимек Худомаль против Словении
[Тimek Hudomalj v. Slovenia] (N 38933/02)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Фонда против Словении
[Fonda v. Slovenia] (N 39137/02)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Стропник против Словении
[Stropnik v. Slovenia] (N 39160/02)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Бенедейчич и Тратник против Словении
[Benedejcic and Tratnik v. Slovenia] (N 39178/02)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Кефелас и другие против Греции
[Kefalas and Оthers v. Greece] (N 40051/02)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

Мандир против Словении
[Mandir v. Slovenia] (N 40125/02)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Кочевар против Словении
[Kocevar v. Slovenia] (N 40128/02)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Кас против Люксембурга
[Casse v. Luxembourg] (N 40327/02)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

Радиводжевич против Словении
[Radivojevic v. Slovenia] (N 41511/02)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено III Секцией]

Компания "Инекско" против Греции
[Inexco v. Greece] (N 11720/03)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

Мохд против Греции
[Mohd v. Greece] (N 11919/03)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

Басукос против Греции
[Basoukos v. Greece] (N 7544/04)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

Хоромидис против Греции
[Horomidis v. Greece] (N 9874/04)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

Колечи против Греции
[Koleci v. Greece] (N 14309/04)

Постановление от 27 апреля 2006 г. [вынесено I Секцией]

Передача дел в Большую Палату

В порядке применения пункта 2 статьи 43 Конвенции

Следующие дела были переданы на рассмотрение Большой Палаты Европейского Суда в соответствии с пунктом 2 статьи 43 Конвенции.

Общество с ограниченной ответственностью "Дж.Эй. Пай" (Оксфорд) Лтд." против Соединенного Королевства
[J.A.Pye (Oxford) Ltd v. United kingdom] (44302/02)

Дело передано в Большую Палату 5 ноября 2005 г. из бывшей IV Секции

Рамшахай и другие против Нидерландов
[Ramsahai and Оthers v. Netherlands] (N 52391/99)

Дело передано в Большую Палату 10 ноября 2005 г. из III Секции

Уступка юрисдикции в пользу Большой Палаты

В порядке применения статьи 30 Конвенции

О'Хэллорэн и Фрэнсис против Соединенного Королевства
[O'Halloran and Francis v. United Kingdom] (N 15809/02 и 25624/02)

На имя заявителей зарегистрированы автомобили. Установленная на дороге камера зафиксировала, что они двигались с превышением максимально допустимой скорости. Заявители получили извещение о намерении преследовать их в суде с уведомлением о том, что рассматривается вопрос о судебном преследовании водителя машины, в связи с чем их просят сообщить полное имя и адрес водителя на то время. Первый заявитель подтвердил, что за рулем машины был именно он. Когда он был предан суду, он решил взять назад признание, сделанное им в ответ на извещение о намерении преследовать его в суде. Суд признал его виновным в фактическом превышении скорости. Второй заявитель отказался сообщить имя водителя, ссылаясь на свое право хранить молчание и не свидетельствовать против самого себя. Суд также признал его виновным и приговорил к уплате штрафа, причем заявил, что наложенный на него штраф значительно превышает штраф, который был бы на него наложен, если бы он признал себя виновным в превышении скорости.

Постановления, вступившие в силу В порядке применения подпункта "b" пункта 2 статьи 44 Конвенции

Следующие постановления Европейского Суда вступили в силу в соответствии с подпунктом "b" пункта 2 статьи 44 Конвенции в связи с истечением трехмесячного срока для подачи прошения о рассмотрении дела Большой Палатой (См. "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" [Information Note on the Case-law of the European Court of Human Rights] N 82v):

Василевский против Польши
[Wasilewski v. Poland] (N 63905/00)

Постановление от 6 декабря 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Ксенидес-Арестис против Турции
[Xenides-Arestis v. Turkey] (N 46347/99)

Постановление от 22 декабря 2005 [вынесено III Секцией]

Кузу и другие против Турции
[Kuzu and Оthers v. Turkey] (N 44000/98)

Компания "Телтроник-КАТВ" против Польши
[Teltronic-CATV v. Poland] (N 48140/99)

Халис Доан и другие против Турции
[Halis Dogan and Оthers v. Turkey] (N 50693/99)

Хатидже Аджар и другие против Турции
[Hatice Acar and Оthers v. Turkey] (N 53796/00)

Рефик Каракоч против Турции
[Refik KarakoH v. Turkey] (N 53919/00)

Каба и Гювен против Турции
[Kaba and Ghven v. Turkey] (N 59774/00)

Явуз против Турции
[Yavuz v. Turkey] (N 67137/01)

Груэ и Буске против Франции
[Gruais and Bousquet v. France] (N 67881/01)

Эзель Тосун против Турции
[Ezel Tosun v. Turkey] (N 33379/02)

Кощавец против Украины
[Koshchavets v. Ukraine] (N 12170/03)

Котельникова против Украины
[Kotelnikova v. Ukraine] (N 21726/03)

Дунда против Украины
[Dunda v. Ukraine] (N 23778/03)

Патрино против Украины
[Patrino v. Ukraine] (N 26907/03)

Постановления от 10 января 2006 г. [вынесены II Секцией]

W.B. против Польши
[W.B. v. Poland] (N 34090/96)

Бора и другие против Турции
[Bora and Оthers v. Turkey] (N 39081/97)

Имрет против Турции
[Imret v. Turkey] (N 42572/98)

Бишкин против Турции
[Biskin v. Turkey] (N 45403/99)

Мордениз против Турции
[Mordeniz v. Turkey] (N 49160/99)

Гюлер против Турции
[Ghler v. Turkey] (N 49391/99)

Будак и другие против Турции
[Budak and Оthers v. Turkey] (N 57345/00)

Швиежко против Польши
[Рwierzko v. Poland] (N 9013/02)

Сельчук против Турции
[Selcuk v. Turkey] (N 21768/02)

Харазин против Польши
[Harazin v. Poland] (N 38227/02)

Постановления от 10 января 2006 г. [вынесены IV Секцией]

Мицци против Мальты
[Mizzi v. Malta] (N 26111/02)

Кехая и другие против Болгарии
[Kehaya and Оthers v. Bulgaria] (N 47797/99 и 68698/01)

Михайлова против Болгарии
[Mihailova v. Bulgaria] (N 35978/02)

Постановления от 12 января 2006 г. [вынесены I Секцией]

Назиф Явуз против Турции
[Nazif Yavuz v. Turkey] (N 69912/01)

Шарротта и другие против Италии
[Sciarrotta and Оthers v. Italy] (N 14793/02)

Постановления от 12 января 2006 г. [вынесены III Секцией]

Аристимуно Мендисабаль против Франции
[Aristimuno Mendizabal v. France] (N 51431/99)

Акбаба против Турции
[Akbaba v. Turkey] (N 52656/99)

Барбье против Франции
[Barbier v. France] (N 76093/01)

Водопьяновы против Украины
[Vodopyanovy v. Ukraine] (N 22214/02)

Ратников против Украины
[Ratnikov v. Ukraine] (N 25664/02)

Трибунский против Украины
[Tribunskiy v. Ukraine] (N 30177/02)

Конюхов против Украины
[Konyukhov v. Ukraine] (N 1858/03)

Кузу против Турции
[Kuzu v. Turkey] (N 13062/03)

Монтейро да Круз против Португалии
[Monteiro da Cruz v. Portugal] (N 14886/03)

Гордеевы и Гурбик против Украины
[Gordeyevy and Gurbik v. Ukraine] (N 27370/03 и 30049/04)

Савенко против Украины
[Savenko v. Ukraine] (N 6237/04)

Волков против Украины
[Volkov v. Ukraine] (N 8794/04)

Войкина против Украины
[Voykina v. Ukraine] (N 17686/04)

Постановления от 17 января 2006 г. [вынесены II Секцией]

Ульми против Франции
[Woulmi v. France] (N 50278/99)

Гусев и Маренк против Финляндии
[Goussev and Marenk v. Finland] (N 35083/97)

Соини и другие против Финляндии
[Soini and Оthers v. Finland] (N 36404/97)

Хагерт против Финляндии
[Hagert v. Finland] (N 14724/02)

Постановления от 17 января 2006 г. [вынесены IV Секцией]

Общество с ограниченной ответственностью "Альберт-Энгельманн" против Австрии
[Albert-Engelmann GmbH v. Austria] (N 46389/99)

Объединенная македонская организация "Илинден" и другие против Болгарии
[United Macedonian Organisation Ilinden and Оthers v. Bulgaria] (N 9491/00)

Кичович против Кипра
[Cichowicz v. Cyprus] (N 6470/02)

Папакоккину против Кипра
[Papakokkinou v. Cyprus] (N 20429/02)

Парутис против Кипра
[Paroutis v. Cyprus] (N 20435/02)

Цаггарис против Кипра
[Tsaggaris v. Cyprus] (N 21322/02)

Йозефидес против Кипра
[Josephides v. Cyprus] (N 2647/02)

Клеридес и Кинигос против Кипра
[Clerides and Kynigos v. Cyprus] (N 35128/02)

Валднер против Кипра
[Waldner v. Cyprus] (N 38775/02)

R.H. против Австрии
[R.H. v. Austria] (N 7336/03)

Постановления от 19 января 2006 г. [вынесены I Секцией]

Юльке против Турции
[Gulke v. Turkey] (N 39437/98)

Яшар против Турции
[Yasar v. Turkey] (N 46412/99)

Ясар Каплан против Турции
[Yasar Kaplan v. Turkey] (N 56566/00)

Келали и другие против Турции
[Kelali and Оthers v. Turkey] (N 67585/01)

Делигeз против Турции
[Deligoz v. Turkey] (N 67586/01)

Барийон против Франции
[Barillon v. France] (No 32929/02)

Постановления от 24 января 2006 г. [вынесены II Секцией]

Кезер и другие против Турции
[Kezer and Оthers v. Turkey] (N 58058/00)

Креуц против Польши (N 3)
[Kreuz v. Poland (N 3)] (N 75888/01)

Мария Качмарчик против Польши
[Maria Kaczmarczyk v. Poland] (N 13026/02)

Сковроньский против Польши
[Skowronski v. Poland] (N 36431/03)

Постановления от 24 января 2006 г. [вынесены IV Секцией]

Михеев против России
[Mikheyev v. Russia] (N 77617/01)

Брюггер против Австрии
[Brugger v. Austria] (N 76293/01)

Цаггараки и другие против Греции
[Tzaggaraki and Оthers v. Greece] (N 17965/03)

Постановления от 26 января 2006 г. [вынесены I Секцией]

Лунгочи против Румынии
[Lungoci v. Romania] (N 62710/00)

Постановление от 26 января 2006 г. [вынесено III Секцией]

Гиниевски против Франции
[Giniewski v. France] (N 64016/00)

Дукмеджян против Франции
[Dukmedjian v. France] (N 60495/00)

Малиновский против Украины
[Malinovskiy v. Ukraine] (N 6028/02)

Шикер против Украины
[Shiker v. Ukraine] (N 10614/02)

Юртаев против Украины
[Yurtayev v. Ukraine] (N 11336/02)

Постановления от 31 января 2006 г. [вынесены II Секцией]

Бернат против Словакии
[Bernat v. Slovakia] (N 1395/02)

Постановление от 31 января 2006 г. [вынесено IV Секцией]

В порядке применения подпункта "с" пункта 2 статьи 44 Конвенции

12 апреля 2006 г. коллегия в составе пяти судей Большой Палаты отклонила обращения о передаче дела на рассмотрение Большой Палаты, и в результате следующие постановления Европейского Суда вступили в силу в соответствии с подпунктом "с" пункта 2 статьи 44 Конвенции:

Братчикова против России
[Bratchikova v. Russia] (N 66462/01)

Постановление от 17 ноября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Казарцева и другие против России
[Kazartseva and Оthers v. Russia] (N 13995/02)

Постановление от 17 ноября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Толоконникова против России
[Tolokonnikova v. Russia] (N 24651/03)

Постановление от 17 ноября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Иванникова против России
[Ivannikova v. Russia] (N 24659/03)

Постановление от 17 ноября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Корчагина и другие против России
[Korchagina and Оthers v. Russia] (N 27295/03)

Постановление от 17 ноября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Худоеров против России
[Khudoyorov v. Russia] (N 6847/02)

Постановление от 8 ноября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Йело против Италии
[Yelo v. Italy] (N 23053/02)

Постановление от 6 декабря 2005 г [вынесено IV Секцией]

R.R. против Италии
[R.R. v. Italy] (N 42191/02)

Постановление от 9 июня 2005 г. [вынесено III Секцией]

Заугольнова против России
[Zaugolnova v. Russia] (N 1144/03)

Постановление от 15 декабря 2005 г. [вынесено I Секцией]

Сесс против Германии
[Shess v. Germany] (N 40324/98)

Постановление от 10 ноября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Танриколу и другие против Турции
[Tanrikolu and Оthers v. Turkey] (N 45907/99)

Постановление от 20 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Чех против Польши
[Czech v. Poland] (N 49034/99)

Постановление от 15 ноября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Акдогду против Турции
[Akdogdu v. Turkey] (N 46747/99)

Постановление от 18 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Талаттин Аккоч против Турции
[Talattin Akkoc v. Turkey] (N 50037/99)

Постановление от 10 ноября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Хюснийе Текин против Турции
[Hhsniye Tekin v. Turkey] (N 50971/99)

Постановление от 25 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Врублевский против Польши
[Wrublewski v. Poland] (N 52077/99)

Постановление от 1 декабря 2005 г. [вынесено III Секцией]

Тураншо и Жюли против Франции
[Tourancheau and July v. France] (N 53886/00)

Постановление от 24 ноября 2005 г. [вынесено I Секцией]

P.D. против Франции
[P.D. v. France] (N 54730/00)

Постановление от 20 декабря 2005 г. [вынесено II Секцией]

Йиит против Турции
[Yigit v. Turkey] (N 62838/00)

Постановление от 25 октября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Голинелли и Фреймут против Франции
[Golinelli and Freymuth v. France] (N 65823/01 и 65273/01)

Постановление от 22 ноября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Рейнпрехт против Австрии
[Reinprecht v. Austria] (N 67175/01)

Постановление от 15 ноября 2005 г. [вынесено IV Секцией]

Млынар против Чешской Республики
[Mlynar v. Czech Republic] (N 70861/01)

Постановление от 13 декабря 2005 г. [вынесено II Секцией]

Карагeз против Турции
[Karagoz v. Turkey] (N 78027/01)

Постановление от 8 ноября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Могош против Румынии
[Mogos v. Romania] (N 20420/02)

Постановление от 13 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Поседел-Йелинович против Хорватии
[Posedel-Jelinovic v. Croatia] (N 35915/02)

Постановление от 24 ноября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Хайреттин Картал против Турции
[Hayrettin Kartal v. Turkey] (N 4520/02)

Постановление от 20 октября 2005 г. [вынесено III Секцией]

Корга против Венгрии
[Korga v. Hungary] (N 4825/02)

Постановление от 6 декабря 2005 г. [вынесено II Секцией]

Ханенко против Украины
[Khanenko v. Ukraine] (N 10174/02)

Постановление от 13 декабря 2005 г. [вынесено II Секцией]

Майерчик против Венгрии
[Majercsik v. Hungary] (N 13323/02)

Постановление от 20 декабря 2005 г. [вынесено II Секцией]

Атанасовиц и другие против бывшей Югославской Республики Македония
[Atanasovic and оthers v. "Former Yugouslav Republic of Macedonia"] (N 13886/02)

Постановление от 22 декабря 2005 г. [вынесено III Секцией]

Полах против Чешской Республики
[Polach v. Czech Republic] (N 15377/02)

Постановление от 25 октября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Собослаи против Венгрии
[Szoboszlay v. Hungary] (N 16348/02)

Постановление от 22 ноября 2005 г. [вынесено II Секцией]

Шестопалова и другие против России
[Shestopalova and оthers v. Russia] (N 39866/02)

Постановление от 17 ноября 2005 г. [вынесено I Секцией]

Ушачов против Украины
[Ushachov v. Ukraine] (N 44221/04)

Постановление от 13 декабря 2005 г. [вынесено II Секцией]

Васильев против России
[Vasilyev v. Russia] (N 66543/01)

Постановление от 13 октября 2005 г. [вынесено I Секцией]

В Комитете министров Совета Европы
Неисполнение судебных решений - проблама общая

Одной из ключевых статей Европейской конвенции о защите прав человека является статья 46, в которой предусматривается:

"1. Высокие Договаривающиеся Стороны обязуются исполнять окончательные постановления Суда по спорам, в которых они являются сторонами.

2. Окончательное постановление Суда направляется Комитету министров, который осуществляет надзор за его исполнением".

Практика свидетельствует, что проблема неисполнения судебных решений глобальная - она касается не только работы национальных судов, но и Европейского Суда по правам человека, надзор за исполнением которых осуществляет такой авторитетный орган как Комитет министров Совета Европы.

Наш интерес к Комитету министров Совета Европы вызван и тем, что его решения впрямую касаются как исполненных, так и неисполненных до сих пор постановлений Европейского Суда по жалобам против Российской Федерации. Наконец, Российская Федерация в настоящее время председательствует в Комитете министров. Для нас это первый опыт, посмотрим, что из этого выйдет.

Словом, оснований для введения специальной рубрики "В Комитете министров Совета Европы" в нашем Бюллетене, освещающим деятельность Европейского суда по правам человека более чем достаточно.

А начнем со свежих новостей, впрямую касающихся Российской Федерации.

30-31 октября во Дворце Европы (г. Страсбург) прошел круглый стол на тему о неисполнении постановлений Европейского Суда по жалобам к Российской Федерации.

"Черный список" 13 государств

Все началось с того, что Российская Федерация в числе 13 государств попала "в черный список" 13 государств, в которых, по мнению Парламентской ассамблеи, возникли серьезные задержки или сложности в связи с исполнением постановлений Европейского Суда. Страсбургский "ревизор" Эрик Юргенс обсудил сложившуюся ситуацию с российскими властям (см. подробнее "Бюллетень Европейского Суда по правам человека" , N 6/2006 г).

Необходимо пояснить, что постановления Европейского Суда, констатирующие то или иное нарушение положений Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, подразумевают необходимость принятия мер "индивидуального" (иногда называемых также "частного") и "общего" характера. Эти меры, реализация которых возлагается на власти государства-ответчика, должны исправить конкретную ситуацию в отношении заявителя, а также создать условия для предотвращения аналогичных нарушений конвенции в будущем. Как правило, меры "общего" характера прямо не прописываются в тексте постановления Суда и вырабатываются в рамках политического диалога между властями государства-ответчика и секретариатом Совета Европы с последующим одобрением Комитета министров СЕ.

В докладе, подготовленном по заданию ПАСЕ Эриком Юргенсом, шла речь о том, что целый ряд стран, включая Российскую Федерацию, испытывает большие сложности с выработкой и реализацией именно мер "общего" характера - при том, что меры "индивидуального" характера исполняются своевременно (за исключением особого случая - "дела Илашку"). Между тем, нельзя сказать, что власти Российской Федерации вообще ничего не делают по данной проблеме. Так не ставит вопрос ни Э.Юргенс, ни, собственно, Комитет министров. Речь идет о том, что страсбургская прецедентная практика выявила целый ряд глубинных, системных дисфункций в российской правовой системе, наличие которых не отрицают и сами власти. Сегодня между властями Российской Федерации и Страсбургом идет активный диалог по анализу ситуации и выработке конкретных предложений по ее исправлению. Одним из форматов этого диалога и стал "круглый стол", прошедший в Совете Европы в конце октября этого года (надо отметить, что это уже второе подобное мероприятие - в январе 2005 г. состоялся аналогичный "круглый стол" по проблеме реформирования института надзора в российской правовой системе). По итогам обсуждения проблемы был выработан документ, который мы и предлагаем читателям (текст получен с сайта Совета Европы - www.coe.int).

Выводы

Неисполнение судебных решений по искам к государству, субъектам Российской Федерации и органам местного самоуправления: остающиеся проблемы и необходимые решения* (* Круглый стол г. Страсбург, Дворец Европы 30 - 31 октября 2006 г.)

Обеспокоенные большим числом нарушений статьи 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод в Российской Федерации, свидетельствующим о важной структурной проблеме неисполнения государством, субъектами Российской Федерации и органами местного самоуправления внутренних судебных актов;

Напоминая, что констатация таких нарушений Европейским Судом по правам человека налагает на государство юридическое обязательство по принятию мер общего характера в целях предотвращения новых подобных нарушений;

Учитывая положения Рекомендации Комитета министров Совета Европы Rec(2003)16 "По вопросу исполнения административных и судебных решений в области административного права";

Внимательно изучив меморандум, подготовленный для Комитета министров Совета Европы департаментом по контролю за исполнением постановлений Европейского Суда по правам человека* (* "Неисполнение актов, вынесенных российскими судами: общие меры по исполнению постановлений Европейского Суда", CM/Inf/DH(2006)19 Rev. 2.), и доклад, подготовленный Европейской комиссией по эффективности правосудия* (* "Исследование проблем, возникающих при исполнении судебных решений по искам к Российской Федерации, субъектам Федерации, органам местного самоуправления, государственным и муниципальным унитарным предприятиям, государственным учреждениям", CEPEJ(2005)8.), которые определяют важные направления проведения необходимых реформ по устранению указанной структурной проблемы;

Участники Круглого стола:

Приветствовали согласие всех затронутых органов власти Российской Федерации принять участие в заседании и открыто и конструктивно обсудить пути и средства улучшения существующих процедур исполнения актов российских судов по искам к государству, субъектам Российской Федерации и органам местного самоуправления;

Подчеркнули безусловную обязанность органов публичной власти исполнять подлежащие исполнению судебные акты;

Отметили, что особый порядок исполнения, введенный с 1 января 2006 г. Федеральным законом N 197-ФЗ, не разрешил все трудности;

Выразили поддержку идеи создания более простой и единообразной процедуры исполнения судебных актов по искам к государству и его структурам, финансируемым из бюджетов различных уровней, и установления, в частности, соответствующего механизма контроля исполнения на всех уровнях и адекватных положений о компенсациях за задержки при исполнении судебных решений;

Поддержали текущие дискуссии по этим вопросам и уже на данной стадии отметили следующие предложения, направленные на улучшение существующей системы, в частности:

- необходимость улучшения процесса бюджетного планирования и процедур обеспечения посредством специальных бюджетных ассигнований соответствия в любое время имеющихся средств обязательствам государства по выплатам;

- необходимость более четкого определения соответствующих функций и обязанностей всех органов власти, участвующих в процессе исполнения судебных решений на федеральном, региональном и местном уровне;

- широкую поддержку идеи создания специального фонда для обеспечения своевременного исполнения судебных решений с последующей возможностью взыскания с должника соответствующих сумм вместе с процентами за несвоевременное исполнение;

- необходимость улучшения особого порядка исполнения, в частности необходимость:

- устранения чрезмерных формальностей для частных лиц как при определении соответствующего органа власти, который должен исполнять судебный акт, так и при исправлении исполнительных листов, и дальнейшего развития упрощенных механизмов в этой сфере на уровне органов исполнительной власти и судов;

- введения механизма осуществления автоматической компенсации за задержки при исполнении судебных актов посредством установления соответствующей процентной ставки при просрочке выплаты, которая будет определяться специальным нормативным актом и размер которой будет пересматриваться на регулярной основе в целях обеспечения ее поддержания в разумных размерах (например, в соответствии со ставкой рефинансирования Центрального Банка Российской Федерации); сумма данной процентной ставки должна исчисляться и устанавливаться к взысканию с должника автоматически без необходимости обращения взыскателя в суды;

- рассмотрения дальнейшего развития механизма штрафных процентов или денежных штрафов в случае чрезмерных задержек при исполнении судебных решений;

- совершенствования механизма замораживания счетов Федеральным казначейством и рассмотрения возможности передачи Федеральному казначейству иных функций принудительного исполнения судебных актов в случае их неисполнения;

- усиления гражданской ответственности государства за неисполнение, равно как и персональной ответственности (в соответствующих случаях, дисциплинарной, административной и уголовной) должностных лиц в процессе испонения судебных актов в случае злоупотребления ими полномочиями;

- приветствовали в связи с этим недавние позитивные изменения в российской правоприменительной практике, касающейся начисления процентов при задержке выплат на государственные задолженности и влекущие гражданскую ответственность государства, в том числе в случае отсутствия необходимых денежных средств;

- призвали органы прокуратуры эффективно использовать все доступные им средства в целях обеспечения своевременного и надлежащего исполнения судебных актов государством, субъектами Российской Федерации и органами местного самоуправления;

Подчеркнули, что до введения необходимых изменений в порядок исполнения судебных актов необходимо уделить особое внимание исполнению судебных актов, касающихся уязвимых категорий лиц (например, лица, пострадавшие от радиоактивного облучения);

Подчеркнули, что в качестве дополнительного средства, гарантирующего полное исполнение судебных актов, необходимо введение механизма принудительного исполнения судебных актов по искам к государству, субъектам Российской Федерации и органам местного самоуправления, в том числе, в случае необходимости, посредством ареста специально определенного государственного имущества;

Поддержали идею введения общих правил, регулирующих все процедуры исполнения судебных актов, в том числе предусматривающих в этом соответствующую роль судебных приставов и судебный контроль;

Решили довести настоящие выводы до сведения Комитета министров Совета Европы и Европейской комиссии по эффективности правосудия и представить отраженные предложения соответствующим органам власти Российской Федерации в целях принятия необходимых мер;

Предложили сосредоточить эту работу в 2007 г., учитывая богатство материала, в основном на обязательствах муниципальных образований и субъектов, в том числе в рамках программы CEPEJ;

Согласились продолжить при ближайшей возможности рассмотрение достигнутых результатов в соответствующем формате.

Список участников

Российская делегация

П. Лаптев, Уполномоченный Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека (глава делегации),

А. Иванов, Председатель Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации,

В. Нечаев, Заместитель Председателя Верховного Суда Российской Федерации,

Ю. Берестнев, референт Государственно-правового управления Президента Российской Федерации,

Д. Спирин, руководитель Секретариата Помощника Президента Российской Федерации,

Н. Винниченко, директор Федеральной службы судебных приставов,

М. Виноградов, консультант Государственно-правового управления Президента Российской Федерации,

Е. Седова, консультант Государственно-правового управления Президента Российской Федерации,

Н. Захарова, директор Правового департамента Министерства финансов Российской Федерации

А. Симонян, заместитель директора Правового департамента Министерства финансов Российской Федерации,

С. Сауль, начальник Юридического управления Федерального казначейства,

А. Касаев, начальник отдела Министерства юстиции Российской Федерации,

Л. Коптева, начальник управления по надзору за соблюдением прав и свобод граждан Главного управления по надзору за исполнением федерального законодательства Генеральной прокуратуры Российской Федерации,

О. Прохорова, заместитель начальника отдела Департамента развития социальной защиты Министерства здравоохранения Российской Федерации,

И. Скворцов, заместитель начальника отдела Федеральной службы судебных приставов,

М. Молодцова, второй секретарь Постоянного Представительства Российской Федерации при Совете Европы,

И. Володин, второй секретарь Постоянного Представительства Российской Федерации при Совете Европы,

К. Косоруков, атташе Постоянного Представительства Российской Федерации при Совете Европы,

Эксперты CEPEJ (Европейская комиссия по эффективности правосудия)

Михаил Вронтакис, заместитель Председателя Государственного Совета Греции, представитель Греции в Европейской комиссии по эффективности правосудия,

Мирей Эер, заместитель Председателя Административного апелляционного суда г. Версаля (Франция),

Ханс-Петер Шмишек, начальник управления административного процессуального права Министерства юстиции (Германия),

Тео Симонс, старший заместитель Председателя Административного апелляционного суда г. Утрехта (Голландия),

Секретариат Совета Европы

Генеральный директорат I - Правовые вопросы (DGI)

Роберто Лампони, директор по правовому сотрудничеству,

Стефан Лейенберже, секретарь Европейской комиссии по эффективности правосудия (CEPEJ),

Генеральный директорат II - Права человека (DGII)

Ян Кляйссен, директор,

Женевьев Майер, начальник Департамента по контролю за исполнением постановлений Европейского Суда по правам человека,

Фредрик Сундберг, старший администратор, Департамент по контролю за исполнением постановлений Европейского Суда по правам человека,

Михаил Лобов, референт, Департамент по контролю за исполнением постановлений Европейского Суда по правам человека

Анна Степанова, референт, Департамент по контролю за исполнением постановлений Европейского Суда по правам человека.

Включайтесь в обсуждение вопросов Комитета министров Совета Европы

Представляемый вам следующий документ Комитета министров Совета Европы, подготовленный Департаментом по контролю за исполнением постановлений Европейского суда, и первые комментарии российских властей (статья 46 ЕСПЧ) в рамках прошедшего 30-31 октября в г. Страсбурге круглого стола, требует редакционного пояснения.

Во-первых, в самом Меморандуме указывается на то, что существовала первая версия аналогичного Меморандума (CM/Inf/DH(2006)19, которая была положительно встречена российскими властями и расценена как позитивный вклад в определение подлежащих принятию мер общего характера. Принимая во внимание масштабы проблемы, власти предложили определить некоторые области, в которых эти проблемы должны быть решены в приоритетном порядке с учетом их особенностей.

Поэтому предлагаемый вашему вниманию Меморандум - документ не окончательный, его надо воспринимать как материал для обсуждения, как вторую версию на заданную тему, в которой поставлены новые вопросы, высказаны иные подходы к решению проблемы, проанализирована специальная процедура, введенная в действие в России в 2006 г., для улучшения исполнения судебных актов. Иначе говоря, перед вами тезисы для обсуждения проблемы, в решение которой будут принимать, прежде всего, официальные лица, перечисленные в вышеприведенных "Выводах". Их мнения и составят третью версию Меморандума.

Но мы решили пойти на эксперимент: включить в обсуждение межгосударственных проблем читателей "Бюллетеня Европейского Суда по правам человека", которые могут внести свой вклад в решение описанных в Меморандуме проблем. Собственно, ради вашего интереса мы и публикуем этот Меморандум, рассчитывая, что вы откликнитесь на поставленные в нем проблемы, напишите нам о своем решении этих вопросов. Мы же беремся проанализировать их, опубликовать на страницах Бюллетеня, а выводы передать в Комитет министров Совета Европы в порядке "народной дипломатии".

Меморандум
"Неисполнение актов, вынесенных российскими судами: общие меры по исполнению постановлений Европейского Суда"*
(* Текст Меморандума подготовлен Департаментлм по контролю за исполнением постановлений Европейского Суда и размещен на сайте Совета Европы www.coe.int под рубрикой "Документ Комитета министров CM/Inf/DH(2006)19 revised 2". Публикуется в редакции и с текстовыми выделениями принятыми на сайте Совета Европы)

Аналитическое резюме

Настоящий Меморандум был подготовлен для Комитета Министров в рамках контроля над исполнением Российской Федерацией ряда постановлений Европейского Суда относительно неисполнения органами власти актов, принятых внутренними судами против государства. Данные постановления раскрывают важную структурную проблему, требующую принятия неотложных и всесторонних мер.

В Меморандуме проанализирована специальная процедура, введенная в действие в России в 2006 г., для улучшения исполнения таких судебных актов. В Меморандуме также учитываются выводы, сделанные Европейской Комиссией по эффективности правосудия (CEPEJ), и опыт других государств-членов при решении аналогичных проблем в ответ на постановления Суда.

Первая версия Меморандума (CM/Inf/DH(2006)19) была положительно встречена российскими властями и расценена как позитивный вклад в определение подлежащих принятию мер общего характера. Принимая во внимание масштабы проблемы, власти предложили определить некоторые области, в которых эти проблемы должны быть решены в приоритетном порядке с учетом их особенностей.

Настоящая пересмотренная версия также принимает во внимание первый опыт применения нового исполнительного механизма постольку, поскольку информация о нем была доступна Секретариату, а также некоторые ответы российских властей на вопросы, поставленные в первой версии Меморандума.

Вследствие этого анализа, в Меморандуме указано на ряд нерешенных проблем и предложены мероприятия, которые российские власти могут рассмотреть в процессе поиска решений вышеуказанной проблемы. Основными рассмотренными мероприятиями являются:

- улучшение бюджетных процедур и практическое исполнение бюджетных решений;

- обеспечение эффективной компенсации за задержки (индексация, проценты за просрочку, возмещение убытков, возможное усиление обязательства уплачивать в случае неправомерных просрочек)

- возрастающее применение средств правовой защиты

- обеспечение эффективной ответственности государственных служащих за неисполнение;

- возможное введение механизма принудительного исполнения судебных актов, включая наложение ареста на государственное имущество;

- возможный пересмотр роли судебных приставов и повышение их эффективности.

Введение

1. Начиная с 2002 г., Европейский Суд по правам человека (далее - "Суд") констатировал во многих постановлениях нарушения Европейской Конвенции о защите прав человека (далее - "Конвенция") Российской Федерацией вследствие неисполнения органами государственной власти актов, принятых против них внутренними судами (нарушение п. 1 статьи 6, статьи 13 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1). В соответствии со статьей 46 Конвенции все постановления Суда были направлены в Комитет Министров для контроля за их исполнением, который предполагает принятие мер общего характера с целью предотвращения новых подобных нарушений.

2. В ходе рассмотрения дел в Комитете Министров было широко признано, что констатированные Судом нарушения вскрывают важные структурные проблемы, которые должны быть решены с тем, чтобы исполнить эти постановления. Основные причины, лежащие в основе данных проблем, резюмированы ниже:

- неэффективность судебных приставов* (* Например, Тимофеев (58263/00), постановление от 23.10.2003, Вассерман (15021/02), постановление от 18.11.2004);

- отсутствие координации между различными исполнительными органами* (* Например, Рейнбах (23045/03), постановление от 29.09.2005);

- отсутствие в решениях четкого указания на должника;

- отсутствие средств на счете должника* (* Например, Плотников (43883/02), Макарова и другие (7023/03), Познахирина (25964/02), постановления от 24.02.2005; ООО "Русатоммет" (61651/00), постановление от 14.06.2005; Яворивская (34687/02), постановление от 21.07.2005; Герасимова (24669/02), постановление от 13.10.2005);

- отсутствие бюджетного финансирования* (* Например, Горохов и Рузяев (38305/02), постановление от 17.03.2005; Баженов (37930/02), постановление от 20.10.2005 г.);

- отсутствие ясности относительно документов, которые должны быть направлены в Министерство Финансов* (* Например, Шиляев (9647/02), постановление от 06.10.2005 г.).

В связи с этим, Комитет Министров пригласил российские власти проинформировать его о принятых или планируемых мерах с тем, чтобы решить указанные структурные проблемы, и тем самым предотвратить новые подобные нарушения.

3. Российские власти выразили понимание обеспокоенности Комитета Министров в отношении важности и сложности проблем, большого количества лиц, затронутых ими, и потока аналогичных жалоб в Суд (достигших 40% от числа всех приемлемых жалоб против России). Они также заверили, что эта проблема заключается не в отсутствие денежных средств, а в "сложных бюджетных отношениях между федеральными властями и властями субъектов Российской Федерации". Поиск решений этих проблем уже идет в тесном сотрудничестве с Советом Европы (в частности, в рамках продолжающегося двустороннего проекта с Европейской комиссией по эффективности правосудия (CEPEJ)).

4. Комитет признал необходимость найти в приоритетном порядке срочные решения этих структурных проблем и в связи с этим обратился к Секретариату с просьбой об оказании содействия Комитету и российским властям в этом вопросе.

5. Вследствие чего, Секретариат подготовил настоящий Меморандум с предварительным описанием и анализом лежащих в основе нарушений проблем и предложениями основных направлений их разрешения. Не являясь исчерпывающим, Меморандум, главным образом, основывается на опыте других государств, которые столкнулись с подобными проблемами при исполнении постановлений Суда.

I. Изменения исполнительной процедуры между 1997 и 2005 гг.

6. Процедура исполнения актов внутренних судов, обязывающих органы власти к выплате определенных сумм, несколько раз менялась с момента вступления в силу Конвенции в России (5 мая 1998 г.).

7. Между 1997 и 2001 гг. служба судебных приставов была в соответствии с Законом 1997 г. "Об исполнительном производстве", далее - "Закон 1997 г.", единственным компетентным органом, обеспечивающим исполнение всех судебных актов, включая те, которые были приняты против государства, его субъектов, муниципальных образований или их органов и структур (далее - "органы власти"). Закон 1997 г. уполномочивал судебных приставов принимать все необходимые меры в этом отношении, включая наложение ареста на денежные средства или имущество должников. Нарушения, констатированные Судом в течение этого периода, в основном возникали из-за неэффективности службы судебных приставов* (* Например, Тимофеев (58263/00), постановление от 23.10.2003 г., Вассерман (15021/02), постановление от 18.11.2004).

8. Между 2001 и 2005 гг. исполнение судебных актов в отношении органов власти, как правило, происходило согласно особому порядку, установленному постановлениями Правительства, вверившими исполнение таких судебных актов Министерству Финансов* (* Постановление от 22 февраля 2001 г. N 143 относительно Правил исполнения решений на основе исполнительных листов, выданных судами по делам против органов государственной власти, получающих денежные средства из федерального бюджета, утвержденные постановлением N 666 от 22 сентября 2002 г.). Кроме того, ежегодные законы "О федеральном бюджете" (начиная с Закона N 150-ФЗ от 27 декабря 2000 г.) уполномочивали должным образом Министерство Финансов осуществлять необходимые выплаты.

9. Компетенция судебных приставов в данной сфере была исключена законом, начиная с 2003 г. (Закон N 176-ФЗ от 24 декабря 2002 г.). Какие либо принудительные меры с целью обеспечить исполнение судебных актов предусмотрены не были.

10. Верховный Суд несколько раз выносил решения о том, что существование особого порядка исполнения таких судебных актов, в принципе, не мешает взыскателям при необходимости добиваться их исполнения через службу судебных приставов в соответствии с Законом 1997 г.. Однако, исполнение таких судебных актов через службу судебных приставов оказывалось неэффективным на практике.

11. 14 июля 2005 г. Конституционный Суд признал Постановление Правительства, касающееся особого порядка исполнения судебных актов, принятого в 2002 г. - Постановление N 666, неконституционным, определив, что особый порядок исполнения может быть установлен только законом. Конституционный Суд дал властям срок до 1 января 2006 г. с тем, чтобы создать соответствующий исполнительный порядок с учетом следующих принципов:

- исполнение судебных актов должно осуществляться в разумный срок;

- исполнительное производство должно подвергаться эффективному, а не формальному, судебному контролю, позволяющему обжалование действий государственных служащих, затягивающих исполнение судебных актов или отказывающих в нем;

- неисполнение судебного акта должно приводить к ответственности должников в соответствии с федеральными законами, и должен существовать специальный механизм, предусматривающий ответственность государственных служащих за неисполнение или несвоевременное исполнение.

12. В конце 2005 г., вслед за постановлением Конституционного суда Парламент принял Закон от 27 декабря 2005 г., далее - "Закон 2005 г." (Закон N 197 от 27 декабря 2005 г., вносящий изменения в Бюджетный кодекс, Гражданский процессуальный кодекс, Арбитражный процессуальный кодекс и Федеральный закон "Об исполнительном производстве"), который закрепил особый порядок исполнения и поручил на федеральном уровне Федеральному Казначейству исполнение судебных актов, принятых против бюджетных учреждений, финансируемых за счет федерального бюджета, и Министерству финансов судебных актов, принятых против самого государства, предусматрев аналогичную систему на уровне субъектов и муниципальных образований.

II. Процедура исполнения судебных актов, введенная Законом 2005 г. 

13. Новый порядок исполнения судебных актов, принятых в отношении органов власти, в значительной степени основывается на презумпции, что новые ответственные органы (Федеральное Казначейство, его территориальные подразделения, Министерство финансов, финансовые органы субъектов и муниципальных образований) будут впредь эффективно обеспечивать по запросу взыскателя исполнение судебных актов. Закон 2005 г. не предоставляет взыскателям права использовать принудительные механизмы исполнения в отношении органов власти.

А. Основные принципы нового механизма

а) Значительное ограничение полномочий судебных приставов

- законом 2005 г. исключена компетенция судебных приставов по принудительному взысканию с органов власти денежных средств, находящихся на лицевых счетах, открытых в органах Федерального Казначейства;

- судебные приставы сохраняют компетенцию по принудительному взысканию денежных средств, находящихся на лицевых счетах, открытых в частных банках государственными организациями и учреждениями.

b) Введение единообразной процедуры

- закон 2005 г. предусматривает единый список документов, которые должны быть направлены взыскателями в Казначейство с целью исполнения судебного акта (например, исполнительный лист вместе с надлежащим образом заверенной копией судебного акта, на основании которого он выдан, с заявлением взыскателя и указанием реквизитов его банковского счета);

- закон 2005 г. также предусматривает исчерпывающий список оснований и закрепляет пятидневный срок, существовавший ранее, для рассмотрения заявления и возврата документов взыскателю;

- срок для исполнения судебного акта был увеличен с 2 до 3 месяцев со дня поступления исполнительных документов в Казначейство.

c) Специальные правила определения ответчика по искам, поданным против органов власти

- Закон 2005 г. определяет ответчиков по искам, поданным против государства и его структур. Они должны быть представлены главным распорядителем федеральных бюджетных средств и главными распорядителями бюджетных средств в зависимости от ведомственной принадлежности должника соответственно.

d) Ответственность за неисполнение

- Закон 2005 г. предусматривает, что ответственность должностных лиц в случае неисполнения может быть установлена судом в соответствии с законами Российской Федерации.

B. Две разных процедуры в зависимости от должника

14. Закон 2005 г. предусматривает две разные процедуры исполнения судебных актов в зависимости от должника, против которого был принят судебный акт.

1. Судебные акты, принятые в отношении бюджетных учреждений, финансируемых из федерального бюджета, бюджетов субъектов и муниципальных образований* (* Введение особого исполнительного механизма в отношении бюджетных учреждений, финансируемых из федерального бюджета, бюджета субъектов и муниципальных образований, ставит некоторые вопросы, например в отношении каких именно организаций применяется данный исполнительный механизм. Основной вопрос заключается в том, в какой мере это касается государственных предприятий. Даже если данная тема не находится в центре настоящего анализа, разъяснения по этому вопросу будут полезны.)

15. Компетенция по исполнению судебных актов, обязывающих органы власти выплатить денежные средства, принадлежит Федеральному Казначейству и его органам.

а) Меры, предусмотренные для обеспечения исполнения

- при отсутствии у должника денежных средств для исполнения судебного акта, он должен в течение 3 месяцев с момента получения заявления взыскателя обратиться с запросом-требованием в бюджетные органы о выделении ему необходимых средств из бюджета; в данном запросе-требовании должник указывает на соответствующий(ие) судебный(ые) акт(ы);

- органы Казначейства уполномочены замораживать лицевые счета должника (т.е. приостанавливать осуществление расходных операций на этих счетах)* (* Ранее Постановление Правительства N 143 от 22 февраля 2001 г., содержащее Правила исполнения судебных актов на основании исполнительного листа, выданного судами против организаций, состоящих на бюджетном финансировании, которое было заменено Постановлением N°666 от 22 сентября 2002 г.) до тех пор, пока присужденные судом денежные суммы не будут выплачены; закон 2005 г. также уточняет, что исполнение гарантируется всеми средствами, находящимися на лицевых счетах должника, открытых в органах Федерального Казначейства (включая доходы, полученные из внебюджетных источников).

b) Субсидиарная ответственность государства и государственных служащих в случае неисполнения

- Закон 2005 г. предусматривает субсидиарную ответственность государства в случае неисполнения различными органами власти судебного акта в течение трех месяцев, при условии, что такая ответственность установлена судом в рамках отдельной процедуры;

- Закон 2005 г. напрямую не рассматривает требования о компенсации за задержки исполнения. Однако, представляется, что такие требования могут рассматриваться в рамках отдельной судебной процедуры.

2. Судебные акты, принятые против казны Российской Федерации или финансовых органов субъектов и муниципальных образований

- В отношении судебных актов, принятых против Российской Федерации, субъектов и муниципальных образований, исполнительные листы должны быть направлены в Министерство финансов, в финансовый орган субъекта или муниципального образования соответственно.

- Обязательство исполнить такие судебные акты осуществляется за счет ассигнований, предусмотренных на эти цели в соответствующем бюджете Российской Федерации, субъекта и муниципального образования. Закон 2005 г. не предусматривает обязательства запрашивать дополнительное финансирование в случае, если средств, заложенных в бюджет, недостаточно для исполнения всех судебных актов.

- Закон 2005 г. не предусматривает специального права на компенсацию или процент за просрочку. Как кажется, эти вопросы должны рассматриваться в соответствии с общими принципами гражданского законодательства (см. Раздел 2 ниже).

III. Нерешенные вопросы и основные мероприятия, направленные на усовершенствование существующей исполнительной процедуры

16. Представляется общепринятым тот факт, что Закон 2005 г. не разрешил все сложные вопросы, лежащие в основе нарушений, констатированных Судом. В этом отношении стоит отметить, что он просто закрепил некоторые ранее существовавшие процедуры, которые оказались неэффективными на практике. Например, существование предусмотренных законом сроков исполнения судебных актов и полномочия по приостановлению операций по расходованию средств на лицевых счетах должников не смогли предотвратить неисполнение судебных актов в прошлом, о чем свидетельствует ряд постановлений Суда (например, Баженов против России, постановление от 6 октября 2005 г.; Шведов против России, постановление от 20 октября 2005 г.).

17. Сами российские власти активно продолжают поиск возможных решений, а также путей и средств улучшения существующего исполнительного механизма, в частности в рамках двустороннего проекта с Комиссией по повышению эффективности правосудия (CEPEJ).

18. В рамках контроля, осуществляемого Комитетом Министров за исполнением рассматриваемых постановлений Суда, российским властям было также предложено учесть опыт других стран, столкнувшихся в прошлом с аналогичными проблемами (см. в частности, дела Heirs J. Dierckx v. Belgium, Hornsby v. Greece, которые были закрыты окончательными Резолюциями DH(95)105 и DH(2004)81 соответственно и Рекомендацию Комитета Rec(2003)17, содержащую руководящие принципы относительно исполнения постановлений). Важность выводов CEPEJ была также подчеркнута.

19. С тем, чтобы оказать дополнительное содействие властям при анализе ситуации и Комитету при осуществлении контроля за исполнением соответствующих постановлений, Секретариат выделил на основании существующего опыта некоторые нижеследующие основные мероприятия, представляющие интерес, с целью обеспечения исполнения Россией требований Конвенции. Список не является исчерпывающим и может быть изменен в зависимости от оценки российских властей и Комитета эффективности разных мер, принятых для исполнения постановлений.

1. Совершенствование бюджетных процедур и практического исполнения бюджетных решений

а) Проблема, признанная властями

20. Российские власти неоднократно признавали, как в Комитете Министров, так и в рамках CEPEJ, что причиной неисполнения внутренних судебных актов является не отсутствие денежных средств, а сложные бюджетные процедуры, существующие внутри Российской Федерации.

21. Очевидно, что данная общая проблема может потребовать более широкомасштабных решений, выходящих за пределы исполнения судебных актов. Однако, два следующих специфических аспекта, вероятно, имеют прямое отношение к проблеме неисполнения судебных актов:

i) отсутствие соответствующей законодательной базы для бюджетного планирования, которое должно обеспечить распределение денежных средств в соответствии с обязательствами государства по выплатам

22. К примеру, критерий "государственных минимальных социальных стандартов", который фактически использовался для бюджетного планирования, судя по всему, так и не был определен законом. Вследствие чего, осуществление эффективного бюджетного планирования оказалось невозможным на всех уровнях.

23. Эту проблему было предложено решить через введение понятия "расходного обязательства" как новой основы для бюджетного планирования, особенно для того, чтобы учитывать расходы, которые должны быть произведены в соответствии с действующими законами и подзаконными актами. Дополнительные пояснения в этом отношении были бы полезными с тем, чтобы оценить эффективность этой реформы.

ii) неадекватные процедуры распределения бюджетных средств органам власти и структурам, ответственным за исполнение денежных обязательств

24. Распределенные федеральные средства часто не направляются вовремя органам власти, ответственным за исполнение денежных обязательств, или последние расходуют полученные федеральные средства ненадлежащим образом. Информация по поводу предпринятых усилий, направленных на урегулирование данной проблемы, пока представлена не была.

b) Возможные пути решения проблемы

i) установление в законодательном порядке обязательства запрашивать дополнительное финансирование в случае отсутствия бюджетных средств

25. Принимая во внимание тот факт, что задолженности по судебным актам образуются в результате отсутствия средств в надлежащем бюджете, представляется важным предусмотреть в законе четкое обязательство определенных финансовых органов обеспечивать необходимое финансирование, например, путем запроса дополнительных ассигнований. Представляется важным гарантировать, что такое указанное в законе обязательство существует и что внимание всех ответственных лиц было к нему привлечено. Соблюдение этого обязательства может быть также обеспечено путем применения соответствующих санкций (уголовных, гражданских и дисциплинарных).

ii) создание специального федерального фонда и/или специальных резервных бюджетных линий, чтобы обеспечить быструю выплату должнику сумм в соответствии с судебными актами

26. Недостатки настоящих бюджетных процедур неизбежно приводят к дефициту бюджетных средств, направленных органам власти, ответственным за выплату денежных средств на основании судебных актов. Соответственно, было предложено создать специальные бюджетные линии при компетентных органах с тем, чтобы позволить им быстро исполнять судебные акты, принятые против них. Условием для использования данных средств должно быть наличие судебного акта, предписывающего выплату сумм.

27. Учитывая изменения, введенные Законом 2005 г., власти могут также рассмотреть возможность создания либо специального федерального фонда, либо децентрализованных резервных линий под контролем Федерального Казначейства, которые позволили бы осуществлять быстрые выплаты в соответствии с судебными актами, с последующей возможностью предъявления органу-должнику требования о возмещении соответствующих сумм вместе с процентами. Таким образом, федеральные власти могли бы осуществлять впоследствии принудительный возврат сумм, одновременно предотвращая любые задержки исполнения судебных актов, принятых в пользу физических лиц.

28. Основное преимущество такого механизма было бы в переложении бремени судебного процесса на власти и освобождении индивидуального взыскателя от необходимости снова возвращаться в суд.

29. В ответ на вопросы, поставленные в предыдущей версии настоящего Меморандума (CM/Inf/DH(2006)19 rev) российские власти указали, что такой фонд уже существует на уровне федерального бюджета в виде "отдельной специальной статьи". Однако, этот механизм касается только судебных актов, принятых против федеральных структур Российской Федерации. Более детальная информация о действии этой "специальной отдельной статьи", особенно о дальнейшей возможности взыскания денежных сумм с соответствующих организаций, была бы полезна.

iii) установление ответственности за отсутствие средств - судебное разрешение споров между федеральными и местными властями

30. Установление ответственности органов государственной власти и государственных служащих перед независимым судебным органом было бы особенно полезным для того, чтобы остановить бесконечные споры между федеральными и местными властями относительно того, кто несет ответственность за невыплату. Несмотря на то, что данную роль в некоторых странах выполняют счетные судебные палаты, существующие российские суды достаточно высокого уровня могли бы разрешать споры такого рода. Со временем, установление ответственности может не только подразумевать идентификацию должника, но также и предусматривать за собой наложение штрафов.

2. Обеспечение эффективной компенсации за просрочку

31. Несмотря на значимость совершенствования бюджетных процедур, особенную важность также имеет введение соответствующих стимулов, которые будут побуждать ответственные органы власти к исполнению их денежных обязательств. Одним таким стимулом является обязательство выплачивать соответствующую компенсацию лицам, понесшим ущерб в результате неисполнения судебных актов.

32. Подобная компенсация также является прямым требованием Конвенции (в особенности статьи 1 Протокола 1). Так, Европейский Суд постановил, что сам факт исполнения внутреннего судебного решения не лишает заявителя его статуса жертвы в соответствии с Конвенцией, если ему не было предложено никакого возмещения или компенсации за задержку исполнения (например Петрушко против России, постановление от 24/02/2005, §15).

33. Достаточная компенсация, в конечном итоге уплаченная после задержки, должна учитывать различные обстоятельства с тем, чтобы компенсировать разницу между суммой задолженности и суммой, действительно выплаченной кредитору, а также ущерб вследствие невозможности использования (например, Akkus v. Turkey, постановление от 9/07/1997; Angelov v. Bulgaria, постановление от 22/04/2004; Eko-Elda Avee v. Greece, постановление от 9/03/2006). Возмещение морального ущерба также может требоваться (например, Sandor v. Romania, постановление от 24/03/2005). Отсутствие ответственности государства за задержку по этим видам ущерба не может быть оправдано невозможностью установления вины органов власти (cf. Солодюк против России, постановление от 12/07/2005, §16).

34. Достичь такой компенсации, требуемой в соответствии с Конвенцией, можно разными путями - индексация, пеня или возмещение убытков. Санкции могут также требоваться в разных обстоятельствах с тем, чтобы обеспечить достаточную защиту против неправомерных задержек или отказов в выплате.

35. Настоящая правовая ситуация в России представляется неудовлетворительной с точки зрения ее соответствия Конвенции.

а) Систематическая индексация основной суммы, присужденной судебным актом

36. Порядок индексации неуплаченных долгов регулируется в том числе статьей 208 Гражданского процессуального кодекса.

37. В письме от 22/06/2005, касающемся применения этой статьи к задолженностям физических лиц государству, Министерство Финансов указало, что целью индексации, предусмотренной этой статьей, является возвращение взыскателю денежной суммы, обладающей той же покупательной способностью, какая была у нее в момент присуждения. Согласно письму Министерства Финансов, индексация не меняет характер произведенной выплаты, а только обеспечивает защиту прав взыскателя в условиях инфляции и предупреждает обесценивание сумм между моментом вынесения решения и его исполнения* (* Письмо Министерства финансов от 22/06/2005 NO.03-05-01-05/97.)

38. Неясно, в какой мере этот порядок индексации применяется к задолженностям государства физическим лицам в соответствии с судебными актами, принятыми в пользу последних. Пояснения по этому вопросу представляются важными.

39. Индексация также предусмотрена статьей 183 Арбитражного процессуального кодекса. Однако, по этой статье индексация возможна только в случае, если договор или федеральный закон предусматривают такую возможность. В этой связи, необходимо отметить, что только статья 1091 (Возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью) Гражданского кодекса содержит четкие правила индексации, применяемые в арбитражной процедуре. В отсутствие другой законодательной базы арбитражные суды, как правило, неохотно присуждают индексацию. Изменение применяемого правила и практики в этой области представляются необходимыми.

40. Однако, сам факт индексации, даже применяемой автоматически к государственным долгам, не является достаточным с точки зрения Конвенции, поскольку индексация покрывает только потери, связанные с инфляцией. Иными словами, она не компенсирует ущерб вследствие невозможности использования сумм задолженности в течение периода задержки. Поэтому, компенсация потерь такого рода так же необходима в соответствии с Конвенцией (например, Popescu Sabin v. Romania, постановление от 24/03/2005, §92), и способствует, как правило, созданию достаточных стимулов для заинтересованных органов власти в своевременном исполнении судебных актов. Проценты за просрочку могут быть одним из путей достижения этой цели.

b) Соответствующие проценты за задержки - возможное изменение практики применения статьи 395 Гражданского кодекса

41. Российское законодательство не содержит специальной статьи, предусматривающей обязательство государства выплачивать проценты за задержки. Общий принцип в этой области закреплен в статье 395 Гражданского кодекса. Однако, как показывает практика, суды систематически отказывают в применении этой статьи к долгам государства. При этом, они ссылаются на статью 2 Гражданского кодекса, согласно которой гражданское законодательство не применяется к административным правоотношениям, если иное не предусмотрено законом.

42. Совместное постановление Пленумов Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда N°6/8 oт 1/07/1996 подтвердило, что статья 395 Гражданского кодекса не применяется к долгам государства (§2 постановления). Эта позиция не была отменена и Конституционным Судом в последующей процедуре (Определение N°99-O oт 19/04/2001).

43. Обязательство Государства выплачивать компенсацию за просрочку согласно Конвенции может таким образом быть исполнено, по меньшей мере в части, путем изменения практики применения статьи 395. Такое изменение могло бы быть обеспечено путем принятия соответствующего законодательства или иного толкования, осуществленного Пленумами Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда с тем, чтобы привести практику судов в соответствие с требованиями Конвенции.

c) Возмещение вреда (материального и морального), который мог быть причинен задержками

44. Гражданская ответственность государства является дополнительным средством, обеспечивающим получение соответствующей компенсации. Действующий российский Гражданский кодекс также предусматривает гражданскую ответственность государства за действия или бездействия государственных органов, органов местного самоупраления и их должностных лиц (статья 1069).

45. Размер этой гражданской ответственности и ее эффективность на практике должно еще быть продемонстрированы. Субсидиарная ответственность государства согласно Закону 2005 г. не включает обязательство возмещать ущерб, причиненный продолжительным неисполнением. К тому же, возможность получить возмещение морального ущерба за душевные страдания, причиненные неисполнением, должна быть уточнена.

46. Применение всеми судами статьи 1069, созвучной с требованиями Конвенции, могло бы быть в случае необходимости обеспеченным через принятие совместного постановления Пленумов Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда.

d) Усиление денежного обязательства в случае неправомерных просрочек

47. Сам факт возмещения всего ущерба, причиненного просрочкой в исполнении, может быть недостачным для того, чтобы обеспечить своевременное исполнение властями судебных актов. Поэтому некоторые государства были вынуждены принять более принудительные меры (например, среди прочих новая система, введенная в Греции после группы дел Хорнсби и представленная в Заключительной Резолюции Комитета Министров (2004)81).

48. Принимая во внимание масштаб проблемы, связанной с неисполнением судебных решений, в России, российские власти могут рассмотреть похожие меры. Представляется, что подобные меры потребуют новую законодательную базу, которая введет, например, штрафные санкции, астрент (возрастающая пеня) и чрезвычайная неустойку.

49. Поправки Бюджетного кодекса могли бы предусмотреть более высокий процент за неисполнение судебных актов или, по крайней мере, неправомерное неисполнение, констатированное судебным решением (что касается потребности в судебном контроле - см. Раздел 3 ниже).

50. Будущее законодательство могло бы альтернативно предусмотреть, что если исполнение судебного акта отложено или в нем отказано, должник или Министерство финансов должны выплатить взыскателю стандартную сумму за каждый день просрочки в качестве компенсации. Эта сумма может быть рассчитана с учетом определенного процента от суммы, оставшейся невыплаченной в соответствии с судебным актом.

3. Возрастающее применение средств правовой защиты

а) Судебный контроль за исполнительным производством

51. Вопрос о необходимости эффективного судебного контроля за исполнительным производством в соответствии с Законом 2005 г. уже был поднят выше (например, в отношении отказов по замораживанию счетов или отсрочки исполнения).

52. В общем, власти приглашаются продолжить в сотрудничестве с представителями судебной власти поиск путей и средств вовлечения судов в исполнительный процесс.

b) Другие судебные средства защиты от неисполнения: улучшение компенсации и ускорение исполнительной процедуры

53. Учитывая увеличивающееся количество аналогичных дел, находящихся в производстве Европейского Суда, российские власти могут пожелать рассмотреть возможность создания на национальном уровне упрощенного судебного средства правовой защиты, позволяющего взыскателям получить надлежащую компенсацию (по крайней мере, индексацию) в случае задержки исполнения по сравнению с установленными законом сроками (сверх установленного законом процента, рассмотренного выше) или добиться ускорения исполнительной процедуры, как это было сделано в других странах (например, промежуточные Резолюции ResDH(2005)114 и ResDH(2004)72 по некоторым постановлениям против Италии и Резолюция ResDH(2005)60 по делу Horvat v. Croatia).

54. В свете вышесказанного, нужно напомнить о постоянной принципиальной позиции Комитета по поводу внутренних средств правовой защиты: если само по себе создание таких средств является важным и может содействовать выполнению государствами своих обязательств по Конвенции, "это не освобождает государства от их общего обязательства разрешить структурные проблемы, лежащие в основе нарушения (см. вышеуказанную промежуточную резолюцию ResDH(2005)114).

4. Обеспечение эффективной ответственности государственных служащих за неисполнение

а) Настоящая ситуация

55. Закон 2005 г. предусматривает, что неисполнение судебных актов влечет за собой ответственность в соответствии с федеральными законами. Основные нормы, регулирующие ответственность за неисполнение судебных актов, указаны ниже:

- Кодекс об административных правонарушениях предусматривает ответственность за неисполнение законного распоряжения судьи или судебного пристава (ст. 17.3), воспрепятствование законной деятельности судебного пристава-исполнителя (ст. 17.8) или невыполнение в срок законного предписания органа, осуществляющего государственный надзор (ст. 19.5);

- Закон "Об исполнительном производстве" от 1997 г. наделяет судебных приставов полномочиями подвергать должностных лиц штрафу (статьи 85 и 87);

- Уголовный кодекс, в частности статья 315 ("Неисполнение приговора, решения суда или иного судебного акта"), представляет собой важный инструмент по обеспечению исполнения судебных актов;

- Бюджетный кодекс содержит целый раздел, посвященный ответственности государственных служащих за нарушение бюджетного законодательства.

b) Возможные дополнительные меры

i) эффективность существующих положений требует оценки

56. Хотя данные законодательные акты и представляют собой существенную основу для ответственности государственных служащих за неисполнение судебных актов, их эффективность должна еще быть подтверждена практикой. Вследствие чего, властям предлагается представить детальную статистику и примеры судебных решений, показывающих, как рассматриваемая ответственность реализуется на практике.

ii) уточнение роли и полномочий компетентных органов в области ответственности за неисполнение

57. До вступления в силу нового Закона судебные приставы играли основную роль в применении вышеуказанных санкций, поскольку их отчеты использовались как основания для дальнейшего преследования лиц, ответственных за неисполнение или несвоевременное исполнение судебных актов.

58. Учитывая радикальное ограничение компетенции судебных приставов Законом 2005 г., властям предлагается уточнить соответствующие роли службы судебных приставов, Федерального Казначейства и прокуратуры в целях эффективного привлечения к ответственности государственных служащих в данной сфере.

iii) более пристальный контроль за исполнением и "нулевая терпимость" в отношении преднамеренного неисполнения судебных актов

59. В качестве одной из срочных мер, компетентные органы могут быть призваны осуществлять более эффективный контроль посредством применения соответствующих средств и принимать быстрые меры против преднамеренных нарушений государственными служащими их обязанностей по исполнению судебных актов.

5. Возможное введение принудительного исполнения, включая наложение ареста на государственное имущество

60. Для того, чтобы подчеркнуть предусмотренное законом обязательство исполнять судебные акты и для полной его эффективности, некоторые государства согласились с идеей, что государственное имущество может быть арестовано.

а) Целесообразность введения механизма принудительного исполнения посредством наложения ареста

61. Настоящая система в том виде, в котором она закреплена Законом 2005 г., фактически исключает принудительную процедуру исполнения судебных актов, принятых против органов власти, в случае неисполнения судебных актов через существующую процедуру.

62. Даже если российские власти указали, что полномочия Казначейства по замораживанию счетов должников были использованы 4 106 раз в 2005 г. и 806 раз в 2006 в разных субъектах Российской Федерации, необходимо отметить, что это тем не менее не остановило продолжающийся поток новых жалоб в Европейский Суд.

63. К тому же, эффект этой меры в обеспечении исполнения и в предупреждении новых подобных нарушений очень ограничен, поскольку этот механизм не применяется при исполнении судебных актов, вынесенных против Министерства финансов или финансовых органов субъектов или муниципальных образований (например, Шиляев против России, постановление от 06/10/2005).

64. Поэтому введение принудительного исполнения против Российской Федерации, ее субъектов и муниципальных образований не должно быть исключено. Действительно, практика некоторых государств убедительно показала, что принудительное исполнение с последующей возможностью наложения ареста на государственное имущество является важным инструментом для обеспечения эффективной субсидиарной ответственности государства за неисполнение судебных актов (см. Dierckx against Belgium, Резолюция DH(95)105 и Hornsby against Greece, Резолюция DH(2004)81). Более того, это представляет собой дополнительный стимул для государственных служащих делать все, от них зависящее для своевременного исполнения судебных актов.

65. Вследствие чего, российским властям предлагается рассмотреть целесообразность введения аналогичного механизма в российское законодательство.

b) Обеспечение исполнения за счет государственного имущества

66. Кроме того, Закон 2005 г. гарантирует исполнение судебных актов только за счет средств, находящихся на лицевых счетах, открытых в органах Казначейства либо в частном банке. Таким образом, предлагается рассмотреть включение государственного имущества (за исключением того, которое явно необходимо для выполнения государством своих полномочий) в качестве дополнительной гарантии исполнения. Действительно, статьи 126 и 214 Гражданского кодекса уже подразумевают такую возможность. Они предусматривают, что Российская Федерация отвечает по своим обязательствам, в том числе согласно окончательным судебным актам, принадлежащим ей имуществом, кроме имущества, закрепленного за государственными предприятиями и учреждениями.

67. Следовательно, потребуется создание специальной законодательной базы, обеспечивающей в необходимых случаях принудительное исполнение за счет государственного имущества. В связи с этим, власти могут учесть опыт других стран, которые составили перечень государственного имущества, которое может быть арестовано (см., среди прочего, вышеуказанную резолюцию DH (95) 105 в деле Dierckx against Belgium).

6. Возможный пересмотр роли судебных приставов и повышение их эффективности

a) Определение точной роли судебных приставов

68. Статья 239 Бюджетного кодекса (в редакции Закона 2005 г.) предусматривает, что исполнение судебных актов против органов власти находится вне компетенции судебных приставов, за исключением случаев, установленных этим кодексом. Эти исключения проанализированы ниже.

69. 23/03/2006 Федеральная служба судебных приставов издала Приказ, содержащий методические рекомендации по исполнению судебных актов против органов власти в соответствии с Законом 2005 г.

i) Вне компетенции судебных приставов находится

- исполнение судебных актов за счет средств, находящихся на счетах, открытых в Федеральном Казначействе органами власти.

ii) В компетенции судебных приставов находится

- исполнение судебных актов за счет средств, находящихся на счетах, открытых в частных банках юридическими лицами публичного права.

iii) Компетенция судебных приставов - серая зона

70. В ответ на вопросы, поставленные в предыдущей версии настоящего Меморандума (CM/Inf/DH(2006)19 rev), российские власти указали, что конфликта юрисдикций между казначейством и службой судебных приставов больше быть не может. Однако, остаются следующие неясности:

- могут ли судебные приставы обеспечивать исполнение судебных актов за счет средств, находящихся в частных банках на счетах, открытых Российской Федерацией, ее субъектами и муниципальными образованиями;

- продолжают ли кредиторы юридических лиц публичного иметь выбор между направлением исполнительного листа в Федеральное Казначейство или судебным приставам (см. в этом отношении объявление, помещенное на интернет сайте Федерального налогового департамента Архангельской области);

- могут ли юридические лица публичного права иметь счета в частных банках, учитывая что

статья 215 Бюджетного кодекса предусматривает, что все юридические лица публичного права открывают все их счета в Федеральном Казначействе, включая, вероятно, средства, полученные в результате их коммерческой деятельности;

могут ли средства, находящиеся на счетах в частном банке, оказаться вне компетенции судебных приставов из-за их специального назначения (см. пример Псковского региона, где 30/06/2006 прокурор подал представление против судебного пристава, который наложил арест на 4 счета, открытых в Сбербанке и принадлежащих госпиталю)* (* Этот арест якобы нарушил статью 239 Бюджетного кодекса, так как деньги, перечисленные на эти счета были предназначены для выплаты зарплат и пособий по беременности. Это объявление находится на интернет сайте Генеральной прокуратуры.).

71. Детальные ответы властей на вопросы, изложенные выше, были бы необходимы и позволили бы провести всесторонний анализ роли, которую судебные приставы призваны играть в новой процедуре, и определить возможные пути усовершенствования.

b) Улучшение средств, предоставленных судебным приставам

72. Так как судебные приставы сохраняет некоторую роль, хотя и ограниченную, в процессе исполнения судебных актов против органов власти, повышение их эффективности продолжает представлять интерес. Процедура, регулирующая деятельность службы судебных приставов, и недостаточность предоставленных им полномочий и средств являлись в прошлом одной из проблем, лежащих в основе неисполнения или неэффективного исполнения внутренних судебных актов. Реформа соответствующего законодательства так же, как и другие меры для повышения эффективности деятельности института судебных приставов, были бы целесообразны.

IV - Комментарии российских властей первой версии этого Меморандума

73. Российские власти подчеркнули сложность проблем, требующих всеобъемлющих и всесторонних реформ на всех уровнях в долгосрочной перспективе. Вследствие чего, власти предложили определить некоторые области, в которых проблемы неисполнения должны быть разрешены в приоритетном порядке с учетом следующих их особенностей

- вид организации, не исполняющей судебные акты (Федеральное Казначейство, субъекты Федерации, муниципальные образования) и/или

- вид обязательства, наложенного судебным решением (социальные выплаты, надбавка к пенсиям, увеличение пенсий по инвалидности и т.д.).

74. Такой "поэтапный подход" не исключает, однако, параллельного рассмотрения и принятия широкомасштабных реформ, направленных на усовершенствование существующей исполнительной процедуры по направлениям, предложенным в настоящем Меморандуме.

Постановления и решения по жалобам против Российской Федерации

Волкова против Российской Федерации
[Volkova v. Russia]

Заявительница жаловалась, что вступившее в законную силу судебное решение, вынесенное в ее пользу, было отменено в порядке надзора, а судебное разбирательство по делу не было справедливым.

Европейский Суд не усмотрел оснований отказаться от своих выводов по ранее вынесенным жалобам, связанным с оценкой правового положения надзорной инстанции, и счел, что в данном случае имело место нарушение статьи 6 Конвенции в связи с отменой вступившего в законную силу и подлежащего исполнению судебного решения, вынесенного в пользу заявителя. Европейский Суд присудил выплатить заявительнице 3 000 евро в качестве компенсации морального вреда и 744 евро в качестве компенсации судебных расходов и издержек.

Скоробогатова против Российской Федерации
[Skorobogatova v. Russia]

Заявительница жаловалась на длительность судебного разбирательства по ее иску к главе администрации местного поселка, транспортной компании и частному лицу о взыскании убытков, которое длилось шесть лет и восемь месяцев. По ее мнению, это несовместимо с требованием "разумного срока", определенного пунктом 1 статьи 6 Конвенции.

Суд объявил часть жалобы, касающуюся чрезмерного срока судебного разбирательства, приемлемой, признал нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции и постановил выплатить заявительнице 2000 евро в качестве компенсации морального вреда.

Менешева против Российской Федерации
[Menesheva v. Russia]

Заявительница жаловалась на незаконное задержание, угрозы насилием, избиение и пытки сотрудниками милиции при расследовании дела об убийстве, к которому мог иметь отношение ее знакомый.

В своем единогласно вынесенном постановлении Европейский Суд установил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции, указав при этом, что жестокое обращение с заявительницей приравнивается к пытке. По поводу соблюдения требований статьи 13 Конвенции, гарантирующей каждому право на эффективное средство правовой защиты, Суд счел, что властями эффективное уголовное расследование проведено не было. Европейский Суд присудил выплатить заявительнице компенсацию в 35 тысяч евро в возмещение морального вреда.

Корчуганова против Российской Федерации
[Korchuganova v. Russia]

Заявительница, арестованная по подозрению в организации заказного убийства, жаловалась на длительность судебного разбирательства и содержания под стражей пять лет до момента вынесения приговора по ее делу. Национальный суд дважды возвращал ее дело в прокуратуру, а также откладывал производство из-за дополнительной экспертизы.

Суд пришел к выводу, что заявительница в течение четырех месяцев содержалась под стражей в нарушение российского законодательства. Суд также обнаружил, что после очередной передачи дела заявительницы на судебное рассмотрение она в течение трех месяцев содержалась под стражей без санкции компетентного органа. Суд признал эти обстоятельства нарушением п. 3 ст. 5 Конвенции.