Бюллетень Европейского Суда по правам человека. Российское издание. N 6/2007

Бюллетень Европейского Суда по правам человека
Российское издание
N 6/2007

Редакционная: необходимые пояснения и краткие замечания
"Российская" секция Европейского Суда

Подавляющее большинство постановлений и решений по жалобам против России принимается Первой секцией Европейского Суда. Почему Первой? И вообще, как происходит процедура распределения дел в Европейском Суде?

Для начала - теория вопроса. Все судьи Европейского Суда распределены по секциям. Секций должно быть не менее четырех, на сегодняшний день их - пять. Состав секций, гласит Регламент Суда, должен быть сбалансирован по географическому и половому признакам и отражать различные правовые системы государств - членов Совета Европы. Другой важный принцип страсбургского правосудия состоит в том, что жалоба должна быть рассмотрена с участием судьи, избранного от государства, на которое, собственно, и жалуются. Иначе говоря, жалобы на Российскую Федерацию должны быть рассмотрены обязательно с участием судьи от Российской Федерации Анатолия Ковлера. А он на общем собрании судей распределен в Первую секцию, в которую кроме него вошли также судьи от Греции, Кипра, Хорватии, Австрии, Азербайджана, Люксембурга, Норвегии, Швейцарии - всего девять человек.

Понятно, что исходя из перечисленных принципов, жалобы на Российскую Федерацию, как правило, поступают в Первую секцию. Однако могут быть рассмотрены и другими секциями, но с обязательным участием А. Ковлера.

Для рассмотрения дел, гласит Конвенция о защите прав человека и основных свобод, образуются комитеты в составе трех судей, Палаты в составе семи судей и Большая палата в составе семнадцати судей.

Комитеты из трех судей, формируемые из судей определенной секции, в упрощенном порядке рассматривают жалобы, которые не имеют судебной перспективы и, как правило, признаются неприемлемыми. Для рассмотрения же конкретной жалобы по существу и по полной процедуре из судей, входящих в ту или иную секцию, образуются Палаты в составе семи судей. Таким образом, каждый акт Европейского Суда (решение или постановление) сопровождается двумя обязательными ремарками: указанием на секцию и состав сформированной этой секцией палаты. Теперь представим судей Первой секции.

Председателем "нашей" секции является Христос Розакис, он же - заместитель Председателя Европейского Суда. Ему 66 лет, окончил юридический факультет Афинского университета, степень доктора юридических наук получил в Университете штата Иллинойс (США).

Заместитель председателя Первой секции - Лукис Лукаидес. Ему скоро исполнится 70 лет, а значит, у него скоро закончится срок судейских полномочий. Он киприот, учился во Франции, был заместителем Генерального прокурора Кипра.

Теперь о членах секции. Нина Вайич представляет Хорватию. Она родилась в 1948 году, училась на юридическом факультете Загребского университета и в Институте международных исследований Женевского университета, является доктором юридических наук.

Элизабет Штейнер представляет Австрию. Она родилась в 1956 году, получила степень доктора юридических наук, являлась членом экспертного комитета Венской палаты адвокатов и членом различных международных ассоциаций практикующих юристов.

Ханлар Гаджиев представляет Азербайджан. Он родился в 1956 году, окончил юридический факультет Бакинского государственного университета, доктор юридических наук, занимал должности председателя Верховного суда, а затем Конституционного суда Азербайджана.

Дин Шпильман представляет Люксембург. Он родился в 1962 году, учился в Католическом университете Левена и Кембридже, где получил степень магистра права, занимался научной и преподавательской деятельностью, адвокатской практикой.

Сверре Эрик Йебенс представляет Норвегию. Он родился в 1949 году, окончил юридический факультет Университета г. Осло, занимал должности помощника судьи, судьи, руководителя полицейского отдела расследований финансовых преступлений, юрисконсульта в Министерстве юстиции.

Джорджио Малинверни представляет Швейцарию. Он родился в 1941 году в Италии, изучал право в Университетах городов Фрибург и Женева, занимал должность профессора на юридическом факультете Женевского университета, являлся членом Венецианской комиссии Совета Европы.

Анатолий Ковлер представляет Российскую Федерацию. Он родился в 1948 году, окончил Московский государственный институт международных отношений, доктор юридических наук, занимал различные должности в Институте государства и права Российской академии наук.

Теперь приведем статистические сведения о работе Первой секции в 2006 году. Всего в прошлом году судьи Первой секции, сформированные в комитеты и палаты, вынесли 6431 судебный акт* (* Сравните количество судебных актов, принятых другими секциями в 2006 г.: Второй - 5160, Третьей - 5799, Четвертой - 8069, Пятой - 3866), включая постановления по существу жалобы (259), постановления об утверждении мирового соглашения (3), решения о неприемлемости жалобы (6003) и решения об исключении заявлений из списка дел, подлежащих рассмотрению (166).

Наконец, заглянем "в портфель" Первой секции. На начало текущего года в этой секции ожидали своего рассмотрения 18 248 жалоб* (* Сравните количество жалоб, ожидающих своего рассмотрения в других секциях: Второй - 628, Третьей - 15 333, Четвертой - 7407, Пятой - 13 798.) (3383 находились в палатах секции, 14 865 - в комитетах), из которых 83% приходится на жалобы против России, 6 - Хорватии, по 3 - Греции и Австрии, 2 - Азербайджана, 3% - других стран. Иначе говоря, основной объем работы Первой секции (более 80 %) приходится на рассмотрение жалоб против Российской Федерации.

Вот и выходит, что Первая секция - это "российская" секция Европейского Суда.

По жалобам о нарушениях статьи 1 Конвенции

Вопрос об ответственности государств по защите прав человека

По делу существовала "юрисдикционная связь" между иностранными истцами и государством-ответчиком, хотя основанием иска являлись события, имевшие место в стране происхождения истцов. Предварительные возражения государства-ответчика отклонены.

Маркович и другие против Италии
[Markovic and Others v. Italy] (N 1398/03)

Постановление от 14 декабря 2006 г. [вынесено Большой Палатой]

(См. ниже изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте пункта 1 статьи 6 Конвенции [гражданско-правовой аспект] (вопрос о соблюдении права на доступ к правосудию).)

Вопрос об ответственности государств по защите прав человека

По делу не усматривается юрисдикционная связь между Данией и марокканскими подданными, подавшими жалобу на публикацию в датской газете карикатур на пророка Мохаммеда. Жалоба признана неприемлемой.

Бен эль Махи и другие против Дании
[Ben el Mahi and Others v. Denmark] (N 5853/06)

Решение от 11 декабря 2006 г. [вынесено V Секцией]

Обстоятельства дела

Заявители являются марокканскими подданными, проживающими в Марокко, и двумя марокканскими ассоциациями, действующими в этой стране. В сентябре 2005 года датская газета, ссылаясь на свободу выражения мнения и утверждая, что в обществе отмечается усиление самоцензуры по вопросам ислама, опубликовала 12 различных карикатур, большинство из которых изображали мусульманского пророка Мухаммеда. Наиболее спорная из этих карикатур изображала Мохаммеда с бомбой на тюрбане. Датское правительство отказалось от вмешательства в конфликт. В марте 2006 года генеральный прокурор отказал в возбуждении уголовного дела против газеты и отклонил жалобы ряда мусульманских организаций, действующих в Дании. Впоследствии эти организации возбудили гражданские дела против газеты, но безрезультатно. Публикация карикатур (и их воспроизведение в некоторых других странах) вызвала международные трения, протесты, демонстрации и бойкот товаров, особенно в исламском мире.

Согласно утвердившейся прецедентной практике концепция "юрисдикции" для целей статьи 1 Конвенции должна отражать значение термина в международном публичном праве, которое предполагает, что юрисдикционная компетенция государства является преимущественно территориальной; презюмируется, что она обычно осуществляется на территории этого государства. Только в исключительных случаях действия Высоких Договаривающихся Сторон, совершаемые за пределами их территории или оказывающие там влияние ("экстратерриториальные действия"), представляют собой осуществление ими юрисдикции в значении статьи 1 Конвенции. Например, ответственность государства может возникать, когда вследствие военной акции - законной или нет - это государство осуществляет эффективный контроль в районе за пределами своей территории. На государство может быть возложена ответственность за нарушение конвенционных прав и свобод лиц, находящихся на территории другого государства, но пребывающих под властью и контролем первого государства вследствие действий его агентов, законно или незаконно совершаемых в последнем государстве. Ответственность в подобных случаях возникает из того факта, что статья 1 Конвенции не может быть истолкована как позволяющая государству-участнику совершать на территории другого государства нарушения Конвенции, которые ему не позволено совершать на своей собственной территории.

В настоящем деле подобные исключения не усматриваются. Заявителями являются, соответственно, марокканский подданный, проживающий в Марокко, и две марокканские ассоциации, существующие и действующие в этой стране. Европейский Суд не находит юрисдикционной связи между кем-либо из заявителей и государством-ответчиком, заявители также не могут считаться относящимися к юрисдикции Дании вследствие какого-либо экстратерриториального действия. Таким образом, Европейский Суд не обладает компетенцией для рассмотрения материальных жалоб заявителей.

Решение

Жалоба признана неприемлемой.

По жалобам о нарушениях статьи 2 Конвенции

Вопрос о соблюдении права человека на жизнь

По делу обжалуется отсутствие надлежащей медицинской помощи, приведшее к смерти заключенного от потери крови, и ставится вопрос об эффективности расследования, проведенного властями по этому факту. По делу допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции.

Тарариева против России
[Tarariyeva v. Russia] (N 4353/03)

Постановление от 14 декабря 2006 г. [вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

Сын заявительницы родился 1976 году и умер в 2002 году. В 2000 году он был осужден за причинение тяжких телесных повреждений и приговорен к шести годам лишения свободы. В 2001 году ему был поставлен диагноз "язва в острой форме" и рекомендованы определенные лекарства. Впоследствии он был помещен в больницу колонии, где прошел курс лечения. В результате медицинского обследования, проведенного после возвращения заявителя в Хадыженскую исправительную колонию, ему был поставлен диагноз "хронический гастродуоденит" и рекомендован прием лекарств.

После повторного рассмотрения уголовного дела в апреле 2002 года Тарариев был приговорен к шести годам лишения свободы и возвращен в исправительную колонию. Заявительница утверждает, что по прибытии у ее сына были изъяты все лекарства, он не получал медицинской помощи. В августе 2002 года после жалоб на острые боли ему был поставлен диагноз "прободная язва двенадцатиперстной кишки и перитонит" и сделана операция в Апшеронской районной больнице. Заявительница утверждает, что во время ее визита в больницу левая рука ее сына была прикована наручниками к больничной койке. В подтверждение этого она представила письменные показания своей знакомой, также посещавшей больницу.

Позднее, в августе 2002 года, Тарариеву был поставлен диагноз "разрыв швов в двенадцатиперстной кишке, свищ в двенадцатиперстной кишке и перитонит". Он был выписан из больницы и отправлен в автомобиле для перевозки заключенных в тюремную больницу, расположенную на расстоянии 120 км. Он умер в этой больнице после хирургической операции. В результате вскрытия было установлено, что смерть наступила из-за большой потери крови, вызванной сильным желудочно-кишечным кровотечением. Врачам обеих больниц были предъявлены обвинения в причинении смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей. Материалы дела в отношении врачей колонии были впоследствии переданы в краевую прокуратуру, которая отказала в возбуждении уголовного дела в связи с отсутствием события преступления. Заведующий хирургическим отделением апшеронской больницы предстал перед судом, но был оправдан за недостаточностью доказательств. Гражданский иск заявительницы не был рассмотрен судом. Впоследствии прокуратура сообщила ей о проведении дополнительного расследования действий врачей колонии, в результате которого не было установлено какой-либо небрежности с их стороны.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований статьи 2 Конвенции, что касается неспособности властей обеспечить защиту права на жизнь. Тарариев находился в заключении в течение двух с лишним лет, предшествовавших его смерти, и администрация мест лишения свободы была полностью осведомлена о состоянии его здоровья. В его истории болезни отсутствует последовательность, большинство документов утрачены или неполны. В исправительном учреждении он не проходил необходимые обследования и не получал лечения. Хотя его быстро направили в районную больницу, хирургическое вмешательство было проведено ненадлежащим образом. Врачи апшеронской больницы разрешили перевести его в больницу колонии, хотя были осведомлены о послеоперационных осложнениях, требующих немедленного хирургического вмешательства. Кроме того, они не передали коллегам важные сведения о проведенной хирургической операции и развившемся осложнении. Хотя сын заявительницы находился в критическом состоянии, персонал больницы колонии относился к нему как к обычному послеоперационному пациенту, в результате чего хирургическая операция была проведена слишком поздно. Более того, больница колонии не была оборудована для оказания медицинской помощи при значительных кровопотерях. Наличие причинной связи между ненадлежащей медицинской помощью, которую получал Тарариев, и его смертью подтверждено российскими медицинскими экспертами и не оспаривалось государством-ответчиком.

Постановление

В данном вопросе по делу допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований статьи 2 Конвенции, что касается эффективности расследования, проведенного властями. Расследование по факту смерти сына заявительницы проводилось медленно и имело ограниченный характер, многие важные аспекты не принимались во внимание. Право заявительницы на эффективное участие в расследовании не было обеспечено, поскольку ее не информировали надлежащим образом о процессуальных решениях, принятых по делу. Прокуратурой не была подготовлена достаточная доказательственная база для судебного разбирательства, в результате чего подсудимого оправдали. Ненадлежащее расследование дела привело к тому, что заявительница не смогла воспользоваться доступным и эффективным гражданско-правовым средством защиты из-за невозможности в силу закона либо отсутствия шансов на успех в свете сложившейся судебной практики. Таким образом, позитивная обязанность исчерпывающим образом установить причину смерти Тарариева и привлечь виновных к ответственности не была выполнена российскими властями.

Постановление

В данном вопросе по делу допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований статьи 3 Конвенции, что касается использования наручников в районной больнице. Не вызывает сомнений, что со стороны Тарариева отсутствовала угроза скрыться или причинить вред себе или окружающим. Он был прикован к больничной койке на следующий день после сложной внутренней хирургической операции, находясь под капельницей и не имея возможности встать без посторонней помощи. Кроме того, из подробных свидетельских показаний следует, что в палате Тарариева находился работник милиции, вооруженный автоматом, и еще двое дежурили за ее пределами. При таких обстоятельствах использование наручников было несоразмерным с точки зрения требований безопасности. Учитывая состояние здоровья сына заявительницы, отсутствие оснований считать его лицом, представляющим угрозу безопасности, и постоянный надзор со стороны вооруженных работников милиции, использование дополнительных ограничений в данных условиях должно приравниваться к бесчеловечному обращению.

Постановление

В данном вопросе по делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований статьи 3 Конвенции, что касается условий транспортировки Тарариева в больницу колонии. Задействованный автомобиль предназначался для перевозки заключенных, а не послеоперационных больных. Тарариева доставили к автомобилю на каталке, в салоне он был уложен на надувные матрацы. Расстояние между больницами превышало 100 км, и транспортировка больного продолжалась в таких условиях более двух часов. Сын заявительницы лишь два дня назад перенес внутреннюю хирургическую операцию, а в день перевозки у него был диагностирован разрыв швов, требующий дополнительного хирургического вмешательства. Медицинский эксперт впоследствии установил, что Тарариев находился в "нетранспортабельном" состоянии. При таких обстоятельствах присутствие медицинской сестры не могло компенсировать неприемлемые условия транспортировки. Перевозка в обычном автомобиле, предназначенном для заключенных, учитывая угрожающее состояние здоровья Тарариева, длительность и тяжелые последствия, должны были значительно усилить его страдания и поэтому приравнивается к бесчеловечному обращению.

Постановление

В данном вопросе по делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции Европейский Суд присудил выплатить заявительнице 25 тысяч евро в качестве компенсации причиненного ей морального вреда.

Вопрос о соблюдении государством своих позитивных обязательств по защите права человека на жизнь

По делу обжалуются недостаточные меры безопасности вокруг зоны, заминированной властями и используемой местными жителями в качестве пастбища. По делу допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции.

Паша и Эркан Эрол против Турции
[Pasa and Erkan Erol v. Turkey] (N 51358/99)

Постановление от 12 декабря 2006 г. [вынесено II Секцией]

Обстоятельства дела

Вблизи от деревни власти разместили противопехотные мины с целью обеспечения безопасности местной жандармерии. Территория была окружена двумя рядами колючей проволоки высотой около метра, кроме того, на расстоянии 20 м были установлены предупреждающие знаки. Местные жители были уведомлены об опасности в письменной и устной форме. Указанная территория использовалась местными жителями в качестве пастбища. Девятилетний Эркан Эрол, который пас неподалеку овец и последовал на минное поле за овцой, преодолевшей проволочное заграждение, потерял ногу вследствие взрыва мины. Согласно свидетельским показаниям, Паша Эрол, отец потерпевшего и мэр деревни, использовал эту территорию для выпаса животных, не заботясь о последствиях. Паша Эрол предъявил к государству иск о возмещении ущерба, ссылаясь на недостаточные меры безопасности вблизи военной зоны. Иск был отклонен на том основании, что вокруг минного поля были приняты меры безопасности, и что жители деревни, включая мэра, были о них уведомлены в письменной и устной форме. Суд пришел к выводу о том, что потерпевший и его отец несут ответственность за несчастный случай: первый - потому что вошел в запретную зону, второй - в связи со своей неосторожностью.

Вопросы права

Предварительные возражения государства-ответчика (об отсутствии статуса жертвы нарушения Конвенции у первого заявителя) приняты. Первый заявитель, в период событий являвшийся мэром деревни, с учетом характера его обязанностей и ответственности должен был уведомить жандармерию о том, что принятые меры безопасности являются недостаточными, и потребовать принятия дополнительных предосторожностей. Однако он не привлек внимания военных властей к вопросам, которые позднее обжаловал в Европейский Суд. Более того, он сам поступал безответственно, заходя на минное поле до инцидента с его сыном. С учетом его административной и родительской ответственности в связи с несчастным случаем он не может считаться жертвой в значении статьи 34 Конвенции.

По поводу соблюдения позитивного обязательства государств принимать все необходимые меры по защите права человека на жизнь. Размещая мины на участке, постоянно используемом местным жителями в качестве пастбища, где дети пасли скот, и огородив его двумя рядами колючей проволоки, которые не могли помешать детям проникать в запретную зону, власти не приняли мер безопасности, необходимых для обеспечения защиты от риска гибели или ранения.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции Европейский Суд присудил выплатить заявителю 30 505 евро в качестве компенсации причиненного ему вреда.

Вопрос о соблюдении государством своих позитивных обязательств по защите права человека на жизнь

По делу обжалуются гибель людей в результате затопления палаточного лагеря, открытого по официальному разрешению властей, и неэффективность последующего уголовного расследования. Жалоба признана неприемлемой (отсутствие у заявителя статуса жертвы нарушения Конвенции, неисчерпание внутригосударственных средств защиты).

Мурильо Сальдиас и другие против Испании
[Murillo Saldias and Others v. Spain] (N 76973/01)

Решение от 28 ноября 2006 г. [вынесено IV Секцией]

(См. ниже изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 34 Конвенции.)

По жалобам о нарушениях статьи 3 Конвенции

Вопрос о соблюдении запрещения пыток

По делу обжалуется применение к заявителю пытки в отделении милиции. По делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции.

Шейдаев против России
[Sheydayev v. Russia] (N 65859/01)

Постановление от 7 декабря 2006 г. [вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

Заявителя, которому было около 20 лет, доставили в отделение милиции для допроса в качестве свидетеля совершения хулиганства с применением насилия. По его утверждению, в течение четырех дней пребывания в отделении он подвергался побоям со стороны работников милиции (числом до пяти человек), которые пытались заставить его признаться в совершении преступления и угрожали физической расправой. Заявитель утверждает, что его принудили сознаться в совершении преступления. Согласно медицинскому заключению, составленному через два часа после освобождения заявителя, на его голове и груди имелись различные травмы. Это было подтверждено и на следующий день. Работники милиции, присутствовавшие при даче заявителем признательных показаний, отрицали применение к нему физической силы. Несколько свидетелей сообщили, что у заявителя действительно имелись телесные повреждения, и он рассказывал, что подвергся жестокому обращению в отделении милиции. Власти признавали действительность медицинского заключения, но отрицали жестокое обращение со ссылкой на отсутствие причинной связи между травмами и действиями работников милиции либо на нехватку доказательств их причастности к делу. Заявитель был осужден за хулиганство.

Вопросы права

Действительность медицинского заключения о наличии травм на теле заявителя не оспаривалась государством-ответчиком ни в Европейском Суде, ни в рамках внутригосударственных процедур. Заключение было составлено врачом спустя лишь два часа после освобождения заявителя, и материалы дела или замечания сторон не позволяют предположить, что указанные травмы были причинены до ареста или после освобождения. Ни при разбирательстве в судах Российской Федерации, ни в Европейском Суде государство-ответчик не смогло представить убедительного объяснения наличию у заявителя телесных повреждений. Таким образом, государство-ответчик не доказало надлежащим образом, что травмы были получены заявителем не в результате жестокого обращения, которому он подвергся в отделении милиции. Обжалуемые заявителем действия совершались умышленно и должны были вызвать у него чувство страха, страдания, неполноценности, унижающие его и способные сломить физическое и моральное сопротивление. Учитывая длительность воздействия, его физические и психические последствия, пол, возраст и состояние здоровья потерпевшего, примененное к нему жестокое обращение приравнивается к пытке.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю 20 тысяч евро в качестве компенсации причиненного ему морального вреда.

Вопрос о соблюдении запрета бесчеловечного или унижающего достоинство обращения

По делу обжалуется использование разновидности слезоточивого газа, известного как "перцовый спрей". По делу требования статьи 3 Конвенции нарушены не были.

Ойя Атаман против Турции
[Oya Ataman v. Turkey] (N 74552/01)

Постановление 5 декабря 2006 г. [вынесено II Секцией]

(См. ниже изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 11 Конвенции.)

Вопрос о соблюдении запрета бесчеловечного или унижающего достоинство обращения

По делу обжалуются использование наручников в отношении осужденного, перенесшего хирургическую операцию, и его перевозка в неприспособленном для этого автомобиле двумя днями позже. По делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции

Тарариева против России
[Tarariyeva v. Russia] (N 4353/03)

Постановление от 14 декабря 2006 г. [вынесено I Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 2 Конвенции.)

Вопрос о соблюдении запрета бесчеловечного или унижающего достоинство обращения

По делу обжалуются ненадлежащее обращение в период содержания в психиатрической больнице и отсутствие тщательного и эффективного расследования по этому факту. По делу требования статьи 5 Конвенции нарушены не были. По делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции.

Филип против Румынии
[Filip v. Romania] (N 41124/02)

Постановление от 14 декабря 2006 г. [вынесено III Секцией]

Обстоятельства дела

В октябре 2000 года заявитель подал заявление о возбуждении уголовного дела в отношении бывшей жены и сына, препятствовавших ему в вывозе мебели из квартиры первой. В процессе последующего разбирательства заявитель обвинял прокурора и судью в различных преступлениях, в связи с чем против него было возбуждено дело о неуважении к суду. По требованию прокуратуры 8 ноября 2002 года заявитель был помещен на неопределенный срок в психиатрическую больницу для оценки его психического состояния. Врач, осмотревший его, пришел к заключению, что он страдает "параноидным расстройством". Заявитель подал ряд жалоб по поводу принудительной госпитализации и условий, в которых он содержался. 12 декабря 2002 года прокурор потребовал проведения судебно-медицинской экспертизы в отношении заявителя. 22 января 2003 года комиссия представила заключение, в котором рекомендовалось провести принудительное психиатрическое лечение заявителя. Постановление о госпитализации было отменено 28 января 2003 года, и через два дня заявитель был освобожден. Румынские суды позднее обязали провести лечение, рекомендованное комиссией.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований статьи 3 Конвенции, что касается ненадлежащего обращения с заявителем. Что касается жалоб заявителя на отсутствие необходимого лечения сердечно-сосудистого заболевания и двигательных нарушений, а также на содержание его привязанным к койке с освобождением только раз в сутки для посещения туалета, Европейский Суд, учитывая имеющиеся у него данные, пришел к выводу, что обстоятельства дела недостаточно установлены для признания нарушения статьи 3 Конвенции в части ненадлежащего обращения и отсутствия медицинской помощи.

Постановление

В данном вопросе по делу требования статьи 3 Конвенции нарушены не были (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований статьи 3 Конвенции, что касается эффективности расследования, проведенного властями. Заявитель жаловался на условия содержания в психиатрической больнице. Однако государство-ответчик не представило информации о возбуждении уголовного дела или каких-либо выводах следствия в связи с жалобами заявителя. Таким образом, тщательное и эффективное расследование жалоб заявителя на ненадлежащее обращение в психиатрической больнице не было предпринято.

Постановление

В данном вопросе по делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований пункта 1 статьи 5 Конвенции. Заявитель был на неопределенный срок заключен под стражу на основании решения прокуратуры, принятого до проведения медицинской экспертизы. Соответственно, содержание заявителя под стражей в течение 84 дней не может рассматриваться как "законное заключение под стражу душевнобольных" в значении подпункта "е" пункта 1 статьи 5 Конвенции, поскольку отсутствовала уверенность в том, что заявитель страдает психическим заболеванием. Кроме того, вопреки требованиям законодательства страны прокуратура в течение месяца с момента госпитализации заявителя не консультировалась с компетентной медицинской комиссией и сделала это лишь после того, как он подал жалобу на незаконное заключение под стражу. Таким образом, лишение заявителя свободы не отвечало требованиям законности.

Постановление

По делу допущено нарушение требований пункта 1 статьи 5 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований пункта 4 статьи 5 Конвенции. Компетентный суд не вынес решения по жалобе заявителя, просто переслав ее в прокуратуру, которая ожидала отмены постановления о госпитализации, после чего рассмотрение жалобы стало бессмысленным. Таким образом, законность содержания заявителя под стражей не проверялась. С учетом того, что комиссия представила свое заключение более чем через два месяца после того, как заявитель был лишен свободы, нельзя утверждать, что последний воспользовался правом на незамедлительную судебную проверку законности ареста.

Постановление

По делу допущено нарушение требований пункта 4 статьи 5 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции Европейский Суд присудил выплатить заявителю компенсацию в размере 8 тысяч евро в возмещение причиненного морального вреда.

Вопрос о соблюдении запрета бесчеловечного или унижающего достоинство обращения

По делу обжалуется отказ в выдаче трупов террористов для захоронения. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Сабанчиева и другие против России
[Sabanchiyeva and Others v. Russia] (N 38450/05)

[Вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

Ранним утром 13 октября 2005 г. правоохранительные органы г. Нальчика были атакованы вооруженными боевиками. В результате столкновения, которое продолжалось в течение всего дня, погибло более 100 человек, в основном из числа нападавших. Заявителями по делу выступают родственники некоторых убитых. Они утверждают, что тела погибших хранились в неприемлемых условиях (были свалены в одном месте, обнажены и разлагались вследствие отсутствия требуемой температуры), и что власти не реагировали на их просьбы о выдаче тел для захоронения до окончания расследования дела. Согласно законодательству, принятому в России, после захвата террористами заложников во время мюзикла "Норд-Ост" в г. Москве в октябре 2002 года, тела лиц, убитых при осуществлении ими террористической деятельности, для захоронения не выдаются, о месте их захоронения не сообщается.

Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика в отношении статей 3, 6, 8, 9 и 13 Конвенции. Принято решение о разбирательстве жалобы в приоритетном порядке.

Вопрос о правомерности выдачи иностранца для привлечения к уголовной ответственности

По делу обжалуется предстоящая выдача бывшего государственного служащего для привлечения к уголовной ответственности в Белоруссии. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Камышев против Украины
[Kamyshev v. Ukraine] (N 3990/06)

[Вынесено V Секцией]

Обстоятельства дела

В 2003 году власти Белоруссии арестовали D., бывшего заместителя председателя Таможенного комитета республики, за халатность. Предполагается, что в 2004 году следственные органы оказывали давление на заявителя с целью принудить его к даче показаний против D. под угрозой ареста. В том же году заявитель выехал на Украину, где в начале 2005 года получил вид на жительство. В июне 2005 года белорусские власти возбудили в отношении него уголовное дело, подозревая его в халатности. Они также выдали международный ордер на арест, предписывающий заключить его под стражу. В сентябре 2005 года украинский суд удовлетворил жалобу заявителя на решение генерального прокурора о его выдаче. Суд, в частности, принял во внимание, что состояние здоровья заявителя серьезно ухудшилось, кроме того, решение о его выдаче было принято заместителем генерального прокурора, а не самим генеральным прокурором, как того требует украинское законодательство. В сентябре 2005 году заявитель был освобожден по истечении месячного срока содержания под стражей, установленного предыдущим решением, вынесенным в августе 2005 года. В том же году он не явился для оказания ему медицинской помощи, и его нынешнее место пребывания украинским властям неизвестно.

На основании статьи 3 Конвенции заявитель жалуется на то, что содержался под стражей в условиях, противоречащих ее требованиям, и рисковал подвергнуться ненадлежащему обращению в случае своей экстрадиции в Белоруссию. Он также ссылается на нарушение подпункта "f" пункта 1 статьи 5, пункта 4 статьи 5 и статьи 13 Конвенции.

Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика. Принято решение о разбирательстве жалобы в приоритетном порядке.

Европейский Суд указал государству-ответчику на основании правила 39 Регламента Европейского Суда на необходимость воздержаться от выдачи заявителя для привлечения к уголовной ответственности до последующего уведомления.

Вопрос о правомерности выдачи иностранца для привлечения к уголовной ответственности

По делу обжалуется предстоящая выдача заявителей для привлечения к уголовной ответственности в Республике Узбекистан. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Исмоилов и другие против России
[Ismoilov and Others v. Russia] (N 2947/06)

[Вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

Заявителями по делу выступают 13 граждан Республики Узбекистан, которые содержатся в России под стражей в ожидании экстрадиции на родину. Они являются мусульманами, но заявляют, что не принадлежат к каким-либо политическим или религиозным организациям. Один из заявителей был арестован в Республике Узбекистан в 2000 году. Он утверждает, что работники органов государственной безопасности пытали его, угрожали изнасилованием его жене и заставляли его признаться в планировании насильственного свержения государственной власти. Впоследствии он был осужден за распространение исламистских листовок. Большинство заявителей приехали в Россию до демонстраций в г. Андижан (Республика Узбекистан) в мае 2005 года, и все они утверждают, что не были причастны к этим событиям. В феврале 2005 года органами прокуратуры Республики Узбекистан одному из заявителей было предъявлено обвинение в преступном заговоре с целью свержения основ конституционного строя Республики Узбекистан, членстве в незаконной организации, а также хранении и распространении антиправительственной литературы. После андижанских событий в Республике Узбекистан другим заявителям органами прокуратуры были предъявлены обвинения в членстве в экстремистских организациях, таких как "Акрамия", "Хизб-ут-Тахир" и "Исламское движение Туркестана", финансировании террористической деятельности, попытке насильственного свержения основ конституционного строя Республики Узбекистан, убийствах при отягчающих обстоятельствах и организации массовых беспорядков в Андижане. Некоторым заявителям также были предъявлены обвинения в участии в антиправительственной деятельности, незаконном хранении оружия и распространении материалов, представляющих угрозу общественной безопасности и правопорядку.

В июне 2005 года заявители были арестованы на территории России и допрошены работниками органов государственной безопасности Республики Узбекистан. В июле 2005 года генеральный прокурор Республики Узбекистан направил запрос об их выдаче, гарантируя, что без согласия России они не будут выданы другому государству и подвергнуты уголовному преследованию или наказанию за любые правонарушения, совершенные до выдачи и не указанные в запросе. Позднее узбекские власти гарантировали, что заявители не будут подвергнуты смертной казни, пыткам, насилию или другим формам бесчеловечного или унижающего человеческого достоинства обращения или наказания. Им будет обеспечено право на защиту и помощь адвоката. Узбекские власти не имеют намерения преследовать заявителей по политическим мотивам, по признаку расы или национальности, религиозных или политических убеждений. Их цель заключается в уголовном преследовании заявителей за совершение особо тяжких преступлений.

В результате проведенного расследования российская прокуратура установила, что заявители, за исключением одного, не покидали Россию в мае 2005 года. В июле 2005 года российские районные суды приняли решение о заключении заявителей под стражу в ожидании выдачи в соответствии со статьями 108 и 466 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Суды заключили, что основания для применения к заявителям более мягкой меры пресечения отсутствовали, и не установили срока содержания заявителей под стражей. В августе 2005 года заявители подали ходатайства о предоставлении им статуса беженцев в России, ссылаясь на необоснованность обвинений, предъявленных им в Республике Узбекистан, а также на произвольность и политические мотивы их преследования в этой стране. В январе 2006 года Верховный комиссар ООН по делам беженцев поддержал их ходатайства, которые, тем не менее, не были удовлетворены. В июне 2006 года районный суд подтвердил правомерность отказа в удовлетворении ходатайств, но в июле 2006 года Верховный комиссар ООН по делам беженцев принял решение о предоставлении заявителям статуса беженцев. В августе 2006 года было принято решение об экстрадиции заявителей, поддержанное впоследствии областным судом. Обжалование данного судебного акта еще не завершено.

Заявители утверждают со ссылкой на статью 3 и пункт 1 статьи 6 Конвенции, что в случае их экстрадиции на родину они подвергнутся жестокому обращению и предстанут перед несправедливым судом. Лица, которым предъявлены обвинения, связанные с андижанскими событиями 2005 года, подвергаются повышенному риску жестокого обращения.

Заявители также жалуются в соответствии с пунктами 1 и 4 статьи 5 и статьей 13 Конвенции на незаконность содержания под стражей и отсутствие судебной проверки его правомерности. Они были лишены свободы на основании решений, которые были приняты в июле 2005 года и не предусматривали срока содержания под стражей. Российские суды отказались рассматривать жалобы на это, указывая, что Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации не устанавливает предельную длительность содержания под стражей в ожидании экстрадиции.

Кроме того, заявители на основании пункта 2 статьи 6 Конвенции обжалуют перед Европейским Судом утверждения заместителя Генерального прокурора Российской Федерации, принявшего решения об их выдаче. В своих решениях он указал, что заявители совершили определенные преступления в Республике Узбекистан.

Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика. Принято решение о разбирательстве жалобы в приоритетном порядке.

Европейский Суд указал государству-ответчику на основании правила 39 Регламента Европейского Суда на необходимость воздержаться от выдачи заявителей для привлечения к уголовной ответственности до последующего уведомления.

По жалобам о нарушениях статьи 5 Конвенции

По жалобе о нарушении пункта 1 статьи 5 Конвенции

Вопрос о законности ареста или заключения под стражу

По делу обжалуется неоправданная госпитализация в психиатрическую больницу в нарушение законодательства страны. По делу допущено нарушение требований пункта 1 статьи 5 Конвенции.

Филип против Румынии
[Filip v. Romania] (N 41124/02)

Постановление от 14 декабря 2006 г. [вынесено III Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 3 Конвенции.)

По жалобе о нарушении подпункта "f" пункта 1 статьи 5 Конвенции

Вопрос о правомерности заключения под стражу лиц с целью предотвращения их незаконного въезда в страну

По делу обжалуется содержание заявителей под стражей в течение полутора лет в связи с предстоящей выдачей в Узбекистан. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Исмоилов и другие против России
[Ismoilov and Others v. Russia] (N 2947/06)

[Вынесено I Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 3 Конвенции (вопрос о правомерности выдачи иностранца для привлечения к уголовной ответственности).)

По жалобе о нарушении пункта 3 статьи 5 Конвенции

Вопрос о продолжительности предварительного заключения

По делу обжалуется предварительное заключение, продолжавшееся в течение пяти лет, по уголовному делу о ввозе и сбыте наркотиков организованной преступной группой. По делу допущено нарушение требований статьи 5 Конвенции.

Адамяк против Польши
[Adamiak v. Poland] (N 20758/03)

Постановление от 19 декабря 2006 г. [вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель находился под стражей около пяти лет в период судебного разбирательства по обвинению в контрабанде и сбыте наркотиков в составе крупной преступной организации. Он был приговорен к девяти годам лишения свободы за сбыт наркотиков в сговоре с другими лицами.

Вопросы права

Государство-ответчик, в частности, утверждало, что указанное преступление - сбыт наркотиков - требовало тщательного расследования и сбора сложных доказательств. Европейский Суд пришел к выводу, что мотивы, приведенные судами страны в обоснование содержания заявителя под стражей - характер преступления, вынесенный в связи с ним суровый приговор, сложность дела и риск того, что заявитель скроется и помешает отправлению правосудия, - являлись недостаточными для оправдания лишения его свободы в течение столь длительного срока. Тот факт, что уголовное дело затрагивало деятельность организованной преступной группы, не являлся достаточным основанием для предварительного заключения, продолжавшегося пять лет.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 5 Конвенции (принято единогласно).

См. также дело "Храиди против Германии" [Chraidi v. Germany] (N 65655/01), постановление от 26 октября 2006 г. ("Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека"  90* (* "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" [Information Note on the Case-law of the European Court of Human Rights] N 90 соответствует "Бюллетеню Европейского Суда по правам человека" N 4 за 2007 год.)).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил вы-платить заявителю компенсацию в размере 1 500 евро в возмещение причиненного ему морального вреда.

По жалобам о нарушениях пункта 4 статьи 5 Конвенции

Вопрос о праве человека на рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу

По делу обжалуется невозможность оспаривания в суде продолжительности содержания под стражей в связи с предстоящей экстрадицией. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Исмоилов и другие против России
[Ismoilov and Others v. Russia] (N 2947/06)

[Вынесено I Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 3 Конвенции (вопрос о правомерности выдачи иностранца для привлечения к уголовной ответственности)).

Вопрос о праве человека на незамедлительную судебную проверку правомерности его заключения под стражу

По делу обжалуется отсутствие незамедлительной судебной проверки законности госпитализации заявителя в психиатрическую больницу. По делу допущено нарушение требований статьи 5 Конвенции.

Филип против Румынии
[Filip v. Romania] (N 41124/02)

Постановление от 14 декабря 2006 г. [вынесено III Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 3 Конвенции.)

По жалобам о нарушениях статьи 6 Конвенции

По жалобам о нарушениях пункта 1 статьи 6 Конвенции [гражданско-правовой аспект]

Вопрос о праве человека на доступ к правосудию

По делу отсутствовала юрисдикция судов страны, поскольку оспариваемый авианалет сил НАТО должен был рассматриваться в качестве акта войны и не имелось ясно выраженного права требовать компенсацию от государства в связи с ущербом, причиненным в результате нарушения норм международного права. По делу требования статьи 6 Конвенции нарушены не были.

Маркович и другие против Италии
[Markovic and Others v. Italy] (N 1398/03)

Постановление от 14 декабря 2006 г. [вынесено Большой Палатой]

Обстоятельства дела

Десять заявителей являются гражданами бывшей Сербии и Черногории и близкими родственниками лиц, убитых во время натовского авианалета на помещение Сербского радио и телевидения (Radio Televizije Srbije) в Белграде в апреле 1999 года. Заявители предъявили в итальянский суд иск о возмещении ущерба в связи со смертью их родственников. Заявители полагали, что участие Италии в соответствующих военных операциях было более значительным, чем других членов НАТО, поскольку Италия обеспечивала им главную политическую и материально-техническую поддержку, например, путем предоставления для этой цели своих военно-воздушных баз. Ответчиками по иску выступали администрация премьер-министра, итальянское Министерство обороны и командование объединенными силами НАТО в Южной Европе. Администрация премьер-министра и Министерство обороны Италии обратились в Кассационный суд за предварительным решением по вопросу о юрисдикции. В 2002 году последний постановил, что итальян-ские суды не обладают юрисдикцией, поскольку решение Италии об участии в авианалетах являлось политическим и в силу этого не подлежало судебной проверке. Кроме того, законодательство, содержащее инструменты международного права, на которые ссылаются заявители, не содержит ясных указаний о праве потерпевших требовать возмещения от государства в связи с ущербом, причиненным в результате нарушения норм международного права.

Вопросы права

По поводу исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты. Государство-ответчик утверждало, что заявители не исчерпали внутригосударственные средства правовой защиты, поскольку не пытались возобновить разбирательство против НАТО. Европейскому Суду не известны конкретные примеры гражданско-правового разбирательства, успешно возбужденного против НАТО, и его не убеждает довод государства-ответчика о том, что дело против НАТО могло иметь лучшие перспективы по сравнению с делом против итальянского государства.

По поводу того, относились ли заявители к "юрисдикции" государства-ответчика в значении статьи 1 Конвенции. Поскольку заявители предъявили иск в итальянском суде, между ними и итальянским государством имелась несомненная "юрисдикционная связь" для целей статьи 1 Конвенции.

По поводу соблюдения требований статьи 6 Конвенции. Постановление Кассационного суда не представляло собой признания иммунитета, но указывало пределы судебных полномочий по проверке актов международной политики, таких как акты войны. Невозможность предъявления иска заявителей к государству вытекала не из иммунитета, но из принципов, регулирующих материальное право иска в законодательстве страны. В тот период судебная практика страны исходила из невозможности возложения ответственности на государство в подобных делах. Следовательно, требования заявителей подверглись справедливой оценке с учетом итальянских юридических принципов, применимых к деликтному праву. Заявители имели доступ к правосудию, но пределы этого доступа были ограничены, что не позволило обеспечить вынесение решения по существу дела.

Постановление

По делу требования статьи 6 Конвенции нарушены не были (вынесено десятью голосами "за" и семью "против").

Вопрос о праве человека на доступ к правосудию

По делу обжалуется лишение доступа к правосудию на основании правила о возможности предъявления иска об истребовании имущества только с согласия всех участников совместной собственности. По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции.

Лупас и другие против Румынии
[Lupas and Others v. Romania] (N 1434/02, 35370/02 и 1385/03)

Постановление от 14 декабря 2006 г. [вынесено III Секцией]

Обстоятельства дела

Девятнадцать заявителей являются потомками участников совместной собственности земельного участка на черноморском побережье площадью примерно 50 гектаров, экспроприированного в 1950 году в целях создания военной базы. В 1998 и 1999 годах некоторые заявители предъявили три иска о возврате имущества без согласия наследников двух бывших участников. Все три иска были отклонены в последней инстанции Кассационным судом в соответствии с принципом единогласия, который допускает предъявление иска об истребовании неразделенного имущества только с согласия всех участников совместной собственности.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований пункта 1 статьи 6 Конвенции. Принципом единогласия, примененным в настоящем деле, руководствовалось большинство судов страны. Поэтому Европейский Суд приходит к выводу о том, что он отвечает критериям доступности и предсказуемости. Кроме того, он преследовал законную цель защиты прав всех наследников бывших участников совместной собственности по отношению к данному имуществу. Однако применение данного принципа лишило заявителей возможности рассмотрения по существу их требований судами и создало непреодолимое препятствие для будущих попыток возвратить владение неразделенным имуществом. Таким образом, с учетом того, что любое положение Конвенции должно толковаться как гарантирующее практические и эффективные права, строгое соблюдение принципа единогласия возложило на заявителей несоразмерное бремя и лишило их ясной и практической возможности рассмотрения судами их требований о возврате земли в нарушение их права на доступ к правосудию.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить каждому заявителю компенсацию в размере 1 тысячи евро в возмещение причиненного морального вреда.

Вопрос о праве человека на доступ к правосудию

По делу обжалуется отказ комиссии по условно-досрочному освобождению во временном освобождении заявителя. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Булуа против Люксембурга
[Boulois v. Luxembourg] (N 37575/04)

[Вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель, французский гражданин, в настоящее время содержится в люксембургской тюрьме. Отделение по уголовным делам апелляционного суда приговорило его к 15 годам лишения свободы, в том числе к трем годам условно, за нападение, изнасилование и неправомерное лишение свободы с применением пытки. Через два года после осуждения он обратился к прокурору с просьбой об отпуске, в котором было отказано на том основании, что заявитель подлежит высылке и может скрыться. Он обратился в административный суд с жалобой об отмене решений, вынесенных по его заявлению. Административный суд пришел к выводу о том, что жалоба ему не подсудна, поскольку решения, направленные на изменение природы и пределов наказания, относятся к компетенции судов общей юрисдикции. Заявитель обжаловал это решение, которое было оставлено в силе административным апелляционным судом. Комиссия по условно-досрочному освобождению также отклонила ходатайства заявителя об отпуске и временном освобождении. Отказ был обоснован тем, что заявитель не принял мер по возмещению ущерба жертве нападения, не привел никаких мотивов своей просьбы и не продемонстрировал реальной приверженности реинтеграции в общество, которая позволила бы разрешить временное освобождение; комиссия по условно-досрочному освобождению также сослалась на риск того, что заявитель скроется, и на отсутствие новых доводов в его пользу. Заявитель утверждал, что не имел доступа к правосудию в целях обжалования решений комиссии об отказе в его ходатайстве об отпуске. Он отмечал, что был лишен права выступать перед судом по поводу своих гражданских прав и обязанностей.

Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика в отношении статьи 6 Конвенции.

Вопрос о праве на справедливое разбирательство дела

По делу обжалуется неисполнение вступившего в силу решения суда и его последующая отмена. По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции.

Общество с ограниченной ответственностью "Оферта плюс" против Молдавии
[Oferta Plus SRL v. Moldova] (N 14385/04)

Постановление от 19 декабря 2006 г. [вынесено IV Секцией]

(См. ниже изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 34 Конвенции.)

По жалобам о нарушениях пункта 1 статьи 6 Конвенции [уголовно-правовой аспект]

Вопрос о праве человека на справедливое разбирательство дела

По делу обжалуется переквалификация преступления на соучастие в преступлении на стадии вынесении приговора апелляционным судом. По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции.

Маттеи против Франции
[Mattei v. France] (N 34043/02)

Постановление от 19 декабря 2006 г. [вынесено II Секцией]

Обстоятельства дела

Заявительница была подругой корсиканского националистического деятеля Франсуа Сантони. После нападения в декабре 1996 года в ее отношении началось расследование "заговора с целью совершения террористических актов, восстановления распущенной организации и покушения на вымогательство, прямо или косвенно связанных с террористической деятельностью". В марте 2000 года заявительница и Сантони были осуждены к четырем годам лишения свободы за совершение террористических актов и покушение на вымогательство в связи с террористической деятельностью. После обжалования действия заявительницы были переквалифицированы на пособничество и подстрекательство к покушению на вымогательство и участие в заговоре с целью совершения террористических актов, и она была приговорена к трем годам лишения свободы, в том числе к одному условно. Заявительница подала кассационную жалобу, ссылаясь, в частности, на то, что в связи с переквалификацией ее действий на пособничество и подстрекательство к покушению на вымогательство она не имела возможности защищать себя. Жалоба была оставлена без удовлетворения 6 марта 2002 года.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований подпунктов "а" и "b" пункта 3 статьи 6 Конвенции. Переквалификация с покушения на вымогательство на пособничество и подстрекательство к покушению на вымогательство имела место при рассмотрении дела апелляционным судом; это само по себе может вызвать сомнения в соблюдении гарантий, предусмотренных статьей 6 Конвенции. На более ранних стадиях процесса, в частности в приговоре суда первой инстанции, вопрос о возможности квалификации действий заявительницы как пособничества и подстрекательства возникал и даже обсуждался. Однако в приговоре суда первой инстанции также отмечалась активная роль заявительницы в планировавшихся терактах, и понятие соучастия как такового на более ранних стадиях процесса не фигурировало. Соответственно, нельзя считать установленным, что заявительница сознавала возможность переквалификации ее действий на пособничество и подстрекательство к покушению на вымогательство. С учетом "необходимости особого внимания к уведомлению подсудимого об "обвинении" и решающей роли обвинительного заключения" в уголовном процессе, положения пункта 3 статьи 6 Конвенции не были соблюдены. Кроме того, в настоящем деле Кассационный суд пришел к выводу, что "переквалификация преступления с покушения на вымогательство на пособничество и подстрекательство к покушению на вымогательство не изменило природу и содержание обвинения, о котором подсудимые были полностью уведомлены, когда предстали перед судом по уголовным делам". Нельзя оспаривать, что пособничество и подстрекательство представляли только степень участия в преступлении; кроме того, принцип строгого толкования уголовного законодательства не допускает уклонения от рассмотрения специфических элементов пособничества и подстрекательства. По аналогии с делом "Пелиссье и Сасси против Франции" [Pelissier and Sassi v. France] логично предположить, что тактика защиты заявительницы могла быть иной по сравнению с защитой в отношении основного обвинения. Нельзя утверждать, что переквалификация не оказала никакого влияния на приговор, вынесенный заявительнице, поскольку можно только догадываться, какой приговор мог быть вынесен в случае, если она могла бы подготовить эффективную защиту в отношении измененного обвинения. Действительно, приговор, вынесенный апелляционным судом, был более мягким по сравнению с приговором суда первой инстанции; однако Европейский Суд подчеркивает, что апелляционная инстанция мотивировала его состоянием здоровья заявительницы в тот период и тем фактом, что она не была судима в предшествующие пять лет. Таким образом, было допущено вмешательство в право заявительницы быть подробно уведомленной о характере и основании предъявленного ей обвинения и право иметь достаточное время и возможности для подготовки своей защиты. Поэтому было допущено нарушение требований подпунктов "а" и "b" пункта 3 статьи 6 Конвенции, взятых в совокупности с пунктом 1 статьи 6 Конвенции.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции (принято единогласно).

Жалоба признана неприемлемой, что касается статьи 13 Конвенции, поскольку заявительница имела возможность подать жалобу в связи с переквалификацией ее действий на апелляционной стадии в Кассационный суд, рассматривавший жалобу по существу.

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции Европейский Суд счел, что признание им факта нарушения Конвенции само по себе является достаточной справедливой компенсацией причиненного заявительнице морального вреда.

Вопрос о праве человека на справедливое разбирательство дела

По делу обжалуется заочное осуждение к пожизненному лишению свободы. Жалоба признана неприемлемой.

Баттисти против Франции
[Battisti v. France] (N 28796/05)

Решение от 12 декабря 2006 г. [вынесено II Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель, член итальянской левоэкстремистской организации, был арестован в Италии и приговорен к двум срокам лишения свободы. Он бежал из тюрьмы и переехал в Мексику. В период его пребывания в Мексике на основании показаний бывшего члена организации против него было возбуждено дело, и выданы три ордера на арест. Заявитель переехал во Францию, вследствие чего ордера на арест не были исполнены. Миланский суд присяжных заочно приговорил его к пожизненному заключению, и апелляционный суд присяжных оставил приговор без изменения. Кассационный суд отклонил жалобу заявителя. На основании ордеров на арест итальянские власти обратились к французским с требованием о его выдаче. Обвинительное отделение парижского апелляционного суда выразила неблагоприятное мнение по поводу выдачи, после чего итальянские власти представили новое требование. Заявитель был задержан, и прокурор Парижа распорядился о заключении его под стражу ввиду экстрадиции. В решении, принятом после освобождения заявителя, следственное отделение парижского апелляционного суда высказалась за его выдачу. Кассационный суд отклонил жалобу заявителя, и было принято решение о его выдаче. Заявитель безуспешно обращался в Государственный совет с заявлением об отмене этого решения. В настоящее время он скрывается.

Решение

Жалоба признана неприемлемой. Заявитель, несомненно, был уведомлен о предъявленном ему обвинении и о ходе разбирательства в судах Италии, несмотря на то, что скрывался. Кроме того, заявитель, который после побега из тюрьмы сознательно предпочел оставаться в подполье, пользовался эффективной поддержкой нескольких избранных им самим адвокатов. Таким образом, итальянские и впоследствии французские власти были вправе прийти к выводу, что заявитель недвусмысленно отказался от своего права присутствовать на суде и быть судимым лично. Следовательно, французские власти, удовлетворяя требование итальянских властей о выдаче, приняли во внимание все обстоятельства дела и нормы прецедентного права Европейского Суда. Жалоба признана явно необоснованной.

Вопрос о праве человека на справедливое разбирательство дела

По делу обжалуется предполагаемое нарушение права на справедливое разбирательство в случае выдачи заявителей на родину в Узбекистан. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Исмоилов и другие против России
[Ismoilov and Others v. Russia] (N 2947/06)

[Вынесено I Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 3 Конвенции (вопрос о правомерности выдачи иностранца для привлечения к уголовной ответственности).)

Вопрос о праве человека на публичное разбирательство дела

По делу обжалуется усиление наказания апелляционным судом в от-сутствие заявителя или его адвоката. По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции.

Чикош против Венгрии
[Csikos v. Hungary] (N 37251/04)

Постановление от 5 декабря 2006 г. [вынесено II Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 35 Конвенции.)

По жалобам о нарушениях пункта 2 статьи 6 Конвенции

Вопрос о соблюдении презумпции невиновности

По делу обжалуются опровержимая презумпция вины и отказ в дополнительном расследовании в отношении лица, обвиняемого в таможенном преступлении. Жалоба признана неприемлемой.

Вос против Франции
[Vos v. France] (N 10039/03)

Решение от 5 декабря 2006 г. [вынесено II Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель, голландский водитель грузовика, был задержан таможенниками, обнаружившими в ходе проверки его машины 14 244 бутылок бренди и водки. Заявитель не смог предъявить каких-либо документов о происхождении продукции. Он был вызван в суд по уголовным делам и после состязательного процесса приговорен к двум месяцам лишения свободы и таможенному штрафу в один миллион франков.

Заявитель и прокурор обжаловали приговор. Заявитель утверждал, что ему не был известен характер груза, но признал, что ситуация при погрузке была ему неясна, и он несет ответственность за груз при сомнительных обстоятельствах. Он также заявил, что контрабанда являлась частью широкомасштабной организованной операции сбыта. Кроме того, он потребовал очной ставки и передачи дела на дополнительное расследование. Он указывал, что судебное разбирательство в первой инстанции не было справедливым, тогда как апелляционное рассмотрение могло бы стать таковым только при условии распоряжения о допросе свидетелей с его стороны. После состязательного процесса апелляционный суд приговорил заявителя к шести месяцам лишения свободы условно, размер таможенного штрафа был оставлен без изменения. Кассационный суд отклонил жалобу заявителя.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается пункта 2 статьи 6 Конвенции. Презумпции факта или права должны быть ограничены разумными пределами с учетом важности предмета спора и соблюдения права на защиту. Лицо, владевшее контрабандными товарами, не было полностью лишено средств защиты, поскольку компетентный суд мог учесть смягчающие обстоятельства и полностью оправдать его в случае доказанности непреодолимой силы. В настоящем деле был установлен определенный "элемент умысла", хотя для осуждения заявителя это не было необходимым. Суды обеих инстанций проявили осторожность, не прибегая автоматически к опровержимой презумпции ответственности лица, обвиняемого в контрабанде, которая установлена Таможенным кодексом; они не применяли Таможенный кодекс вопреки презумпции невиновности. Жалоба признана явно необоснованной.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается подпункта "d" пункта 3 статьи 6 Конвенции. Отказ в допросе свидетелей стороны защиты мог затронуть права последней. Однако с учетом требования заявителя о дополнительном расследовании допрос свидетелей, которых он предполагал вызвать, не дал бы никаких существенных сведений о преступлении и мог только подтвердить, что он действовал добросовестно. Заявитель не подтвердил, что доказательства, которых он требовал, могли добавить новую информацию, относящуюся к его защите. Жалоба признана явно необоснованной.

Вопрос о соблюдении презумпции невиновности

По делу обжалуется указание на вину подозреваемых прокурором при рассмотрении запроса об их выдаче. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Исмоилов и другие против России
[Ismoilov and Others v. Russia] (N 2947/06)

[Вынесено I Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 3 Конвенции (вопрос о правомерности выдачи иностранца для привлечения к уголовной ответственности).)

Вопрос о соблюдении презумпции невиновности

По делу обжалуется отказ в выдаче трупов террористов для захоронения. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Сабанчиева и другие против России
[Sabanchiyeva and Others v. Russia] (N 38450/05)

[Вынесено I Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 3 Конвенции.)

По жалобе о нарушении подпункта "а" пункта 3 статьи 6 Конвенции

Вопрос о праве человека быть уведомленным о характере и основании обвинения

По делу обжалуется переквалификация преступления на соучастие в преступлении на стадии вынесении приговора апелляционным судом. По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции.

Маттеи против Франции
[Mattei v. France] (N 34043/02)

Постановление от 19 декабря 2006 г. [вынесено II Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте пункта 1 статьи 6 Конвенции.)

По жалобе о нарушении подпункта "b" пункта 3 статьи 6 Конвенции

Вопрос о праве человека на достаточное время и возможности для подготовки своей защиты

По делу обжалуется переквалификация преступления на соучастие в преступлении на стадии вынесении приговора апелляционным судом. По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции.

Маттеи против Франции
[Mattei v. France] (N 34043/02)

Постановление от 19 декабря 2006 г. [вынесено II Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте пункта 1 статьи 6 Конвенции.)

По жалобе о нарушении статьи 7 Конвенции

Вопрос о применимости по делу положений статьи 7 Конвенции

По делу обжалуются отбор образца ДНК у осужденного лица и хранение геномного профиля в базе данных страны в течение 30 лет. Статья 7 Конвенции неприменима к делу.

Ван дер Вельден против Нидерландов
[Van der Velden v. Netherlands] (N 29514/05)

Решение от 7 декабря 2006 г. [вынесено III Секцией]

(См. ниже изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 8 Конвенции.)

По жалобам о нарушениях статьи 8 Конвенции

Вопрос о соблюдении права человека на уважение личной жизни

По делу обжалуется отбор образца ДНК у осужденного лица и хранение геномного профиля в базе данных страны в течение 30 лет. Жалоба признана неприемлемой.

Ван дер Вельден против Нидерландов
[Van der Velden v. Netherlands] (N 29514/05)

Решение от 7 декабря 2006 г. [вынесено III Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель был осужден и приговорен к лишению свободы за несколько случаев грабежа и краж из автомобилей. В соответствии с законом об анализе ДНК (в отношении осужденных лиц) в тюрьме у него был отобран клеточный материал путем мазка изо рта в целях генотипирования. Геномные профили, получаемые в соответствии с законом, вводятся в базу данных ДНК страны (с целью ускорения выявления лиц, совершивших преступления) и могут обрабатываться исключительно в целях предупреждения, раскрытия, расследования и судебного разбирательства в связи с преступлениями, которые осужденный ранее совершил или может совершить в будущем. Продолжительность хранения геномного профиля и клеточного материала зависит от тяжести преступления, которое совершил осужденный. Для отбора образца лицо должно быть осуждено за преступление, наказание по которому предусматривает не менее четырех лет тюремного заключения. Данные о лицах, осужденных за преступления, наказание за которые составляет шесть лет лишения свободы, как в деле заявителя, хранятся в течение 30 лет. Заявитель безуспешно возражал против определения своего геномного профиля и включения его в базу данных страны. Суд страны пришел к выводу о том, что обязанность предоставить клеточный материал не составляет наказания. Оспариваемая мера не нарушала требований статьи 8 Конвенции, поскольку, способствуя раскрытию преступлений и препятствуя рецидиву, она была необходимой в интересах общественного порядка, предотвращения преступлений и защиты прав и свобод других лиц.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается статьи 7 Конвенции. Приказ прокурора об отборе клеточного материала у заявителя, составлении и хранении геномного профиля заявителя, основанный на Законе об анализе ДНК (в отношении осужденных лиц), вступившего в силу в 2005 году, не представлял собой "наказания" в значении статьи 7 Конвенции. Жалоба не совместима ratione materiae* (* Ratione materiae - "ввиду обстоятельств, связанных с предметом рассмотрения" (лат.), критерий существа обращения, применяемый при оценке приемлемости жалобы Европейским Судом (прим. переводчика).) с положениями Конвенции.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается статьи 8 Конвенции. Применение мазка изо рта с целью получения клеточного материала заявителя, сохранение этого материала и составленного геномного профиля представляло собой вмешательство в его право на уважение личной жизни. Оно служило законным целям предупреждения преступлений и защиты прав и свобод других лиц, даже если ДНК не использовалась в процессе расследования и судебного разбирательства в связи с преступлениями, совершенными заявителем. Возложение обязанности проведения анализа ДНК на всех лиц, осужденных за совершение преступлений определенной степени тяжести, не является необоснованным. Эти меры могут считаться "необходимыми в демократическом обществе" с учетом значения, которое данные ДНК приобрели в правоохранительной практике последних лет, а также поскольку сам заявитель может извлечь из них выгоду благодаря включению его геномного профиля в базу данных страны, что позволит быстро исключить его из списка подозреваемых в совершении преступлений при наличии материала, содержащего ДНК. Жалоба признана явно необоснованной.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается статьи 14 Конвенции. Заявитель жаловался, что указанная мера представляет собой дискриминацию в силу отсутствия оснований для того, чтобы обращаться с ним иначе, чем с другими лицами, находящимися в Нидерландах, на которых не возложена обязанность определения геномного профиля и его хранения в базе данных страны. Жалоба признана явно необоснованной, в частности с учетом цели анализа ДНК, осуществляемого в отношении особой категории осужденных лиц в соответствии с законом страны.

Вопрос о праве человека на уважение личной и семейной жизни

По делу обжалуется решение о возвращении дочери заявительницы отцу, проживающему за границей, в соответствии с Гаагской конвенцией. Жалоба признана неприемлемой.

Маттенклотт против Германии
[Mattenklott v. Germany] (N 41092/06)

Решение от 11 декабря 2006 г. [вынесено V Секцией]

Обстоятельства дела

Во время пребывания заявительницы в США она вступила в связь с гражданином США. После разрыва этой связи заявительница родила дочь в апреле 2004 года. Ее бывший сожитель был указан в качестве законного отца ребенка в свидетельстве о рождении последнего. В сентябре 2004 года заявительница с дочерью вернулась в Германию, где примирилась со своим мужем, проживавшим там. В настоящее время они проживают совместно. Германские власти выдали германское свидетельство о рождении, в котором муж заявительницы указан в качестве законного отца ребенка. Бывший сожитель заявительницы сдал анализ ДНК, который подтвердил его отцовство. По его заявлению компетентный окружной суд США установил его отцовство и временно передал ему попечительство над ребенком. Суд также выдал сертификат о "незаконном" перемещении ребенка по смыслу Гаагской конвенции о гражданско-правовых аспектах международного похищения детей. После этого он возбудил в Германии производство о возвращении ребенка в США. Апелляционный суд обязал заявительницу возвратить свою дочь в США или при неисполнении этого передать ее властям в целях обеспечения немедленного возвращения. Суд также постановил, что исполнение этого приказа возможно только после того, как бывший сожитель заявительницы выплатит ей алименты за четыре месяца. Кроме того, суд обязал его снять квартиру в Соединенных Штатах для заявительницы и ее дочери на два месяца. В случае отказа заявительницы от исполнения постановления о возвращении ребенка суд уполномочил судебного пристава в случае необходимости возвратить ребенка в США силой.

Решение

Постановление о возвращении ребенка составляло вмешательство в право заявительницы на уважение ее семейной жизни. Оспариваемая мера была основана на Гаагской конвенции, и применявший ее германский апелляционный суд действовал, как он полагал, в интересах ребенка. Вмешательство преследовало законную цель защиты прав и свобод других лиц. Германский суд имел право руководствоваться сертификатом об ошибочности, выданным американским судом, поскольку Гаагская конвенция разрешает судам учитывать решения иностранных судов. Германский суд принял во внимание возможные сложности, обязывая бывшего сожителя заявительницы выплатить алименты и снять квартиру для заявительницы и ее ребенка. Кроме того, заявительница располагала средствами правовой защиты в США для обеспечения защиты своих интересов и интересов ребенка. Постановление о возвращении ребенка не предрешало и не имело преюдициальной силы по вопросу о том, кто будет осуществлять единоличное попечительство. Довод об имеющемся риске принятия американскими судами решения не в пользу заявительницы в процессе разбирательства по поводу попечительства не может подрывать основных положений Гаагской конвенции. Хотя принудительные меры против детей в такой щекотливой ситуации нежелательны, применение санкций не может исключаться в случае незаконных действий родителей, с которыми проживают дети. С учетом всех обстоятельств дела Европейский Суд не счел, что выводы германского апелляционного суда являются произвольными или что он не принял во внимание интересы ребенка. В частности, ввиду пределов усмотрения судов страны по данному вопросу обжалуемое вмешательство не было несоразмерным преследуемой законной цели. Заявительница, которая в период разбирательства в германских судах была представлена адвокатом, принимала достаточное участие в процессе принятия решения. Жалоба признана явно необоснованной.

Вопрос о праве человека на уважение личной и семейной жизни

По делу обжалуется отказ в выдаче трупов террористов для захоронения. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Сабанчиева и другие против России
[Sabanchiyeva and Others v. Russia] (N 38450/05)

[Вынесено I Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 3 Конвенции.)

Вопрос о праве человека на уважение семейной жизни

По делу обжалуется запрет на въезд заявителя в страну, в которой без его участия состоялось разбирательство, повлекшее лишение его родительских прав. По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции.

Хант против Украины
[Hunt v. Ukraine] (N 31111/04)

Постановление от 7 декабря 2006 г. [вынесено V Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель, американский гражданин, женился и проживал на Украине со своим сыном до того, как развелся и покинул страну (когда сыну было три года). После того как бывшая жена подала на него жалобу, ему было запрещено возвращаться на Украину. Женщина возбудила производство о лишении его родительских прав в отношении их сына. Вследствие запрета на возвращение заявитель не имел возможности принять участие в разбирательстве и был впоследствии лишен родительских прав. Жалоба его представителя была оставлена без удовлетворения.

Вопросы права

Разбирательство по поводу лишения родительских прав должно было основываться на оценке личности заявителя и его поведения. Такая оценка была невозможна без личного участия заявителя в процессе или, по крайней мере, при обстоятельствах настоящего дела, без получения информации от заявителя о событиях и отношениях с сыном и бывшей женой за счет средств международной правовой помощи. В настоящем деле это сделано не было. Кроме того, суды страны пренебрегли тем фактом, что заявитель пытался встретиться с сыном, они не вызвали свидетеля, о допросе которого ходатайствовал заявитель, а вышестоящие суды не дали ответа на жалобы заявителя по поводу этих упущений. Сам факт того, что заявитель оспаривал требование о лишении его родительских прав, также свидетельствует о его заинтересованности в отношениях с сыном. Таким образом, заявитель не был допущен к процессу принятия решения по его делу в той степени, которая была необходима для защиты его интересов.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции (принято единогласно); рассмотрение обстоятельств дела с точки зрения пункта 1 статьи 6 Конвенции (вопрос о соблюдении права на справедливое судебное разбирательство) не требуется.

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю компенсацию в размере 10 тысяч евро в возмещение причиненного морального вреда.

Вопрос о праве человека на уважение семейной жизни

По делу обжалуется отсутствие специальных средств правовой защиты, препятствующих вывозу детей с территории государства-ответчика или наказывающих за него, что повлекло неисполнение решения суда о назначении попечительства. По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции.

Байрами против Албании
[Bajrami v. Albania] (N 35853/04)

Постановление от 12 декабря 2006 г. [вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

В 1998 году заявитель разошелся с женой, которая переехала с дочерью к своим родителям. Заявитель виделся с дочерью только раз, поскольку бывшая жена и ее родители отказывались разрешить общение с ней. В 2003 году он возбудил производство о разводе и одновременно ходатайствовал перед полицейскими органами об аннулировании паспорта дочери, ссылаясь на то, что его жена планировала увезти ее в Грецию без его согласия. Несмотря на это ходатайство жена заявителя смогла вывезти дочь в Грецию. Позднее заявитель был назначен попечителем в отношении ребенка, однако решение не было исполнено.

Вопросы права

Решение о попечительстве оставалось неисполненным в течение приблизительно двух лет, причем ответственность за это не может быть возложена на заявителя, который регулярно предпринимал меры для возвращения ему дочери. Албанское законодательство не содержит специальных средств правовой защиты для предупреждения или наказания за вывоз детей с территории этой страны. Албания также не является участницей Гаагской конвенции и не присоединилась к Конвенции ООН о правах ребенка, в то время как Европейская конвенция о защите прав человека обязывает государства принимать все необходимые меры для воссоединения родителей с детьми в соответствии с окончательным решением суда страны. Албанская правовая система также не предусматривает альтернативных средств, обеспечивающих заявителю практическую и эффективную защиту, соответствующую позитивному обязательству государства, которое вытекает из статьи 8 Конвенции.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю компенсацию в размере 15 тысяч евро в возмещение причиненного морального вреда.

Вопрос о правомерности высылки иностранца

По делу обжалуется высылка в Алжир на основании постановления о временной высылке, вынесенного в связи со сбытом наркотиков в крупном размере, лица, проживавшего во Франции в течение 35 лет и имевшего там двоих детей. Жалоба признана приемлемой.

Саюд против Франции
[Sayoud v. France] (N 70456/01)

Решение от 7 декабря 2006 г. [вынесено I Секцией]

Заявитель был признан виновным в сбыте наркотиков по делу, в котором фигурировало несколько десятков килограммов смолы каннабиса, и приговорен к таможенному штрафу, шести годам лишения свободы с высылкой на пять лет.

Заявитель родился в Алжире и прибыл во Францию в пятнадцатилетнем возрасте. В момент вынесения приговора он проживал там в течение 35 лет и имел двоих детей, родившихся во Франции.

Заявитель был выслан в Алжир в ноябре 2002 года по временному постановлению о высылке. До истечения срока его действия постановление было отменено в силу принадлежащих заявителю прав на основании закона об иммиграционном контроле, проживании иностранцев и гражданстве 2003 года. Соответствующее решение было принято в январе 2005 года; в мае 2006 года заявитель получил разрешение на возвращение во Францию. В октябре 2006 года французские власти выдали ему удостоверение личности на основании "свидетельства о французском гражданстве", в котором указывалось, что он автоматически сохранил французское гражданство, когда Алжир, где он проживал до прибытия во Францию, обрел независимость в 1962 году.

В своей жалобе, поданной в Европейский Суд в 2000 году, до своей высылки, заявитель указывал, что временное постановление о высылке затрагивало его право на уважение личной и семейной жизни.

Решение

Жалоба признана приемлемой, что касается статьи 8 Конвенции (право на уважение личной и семейной жизни), в отношении высылки заявителя в Алжир на основании временного постановления о высылке, после отклонения предварительных возражений государства-ответчика.

По поводу соблюдения требований пункта 1 статьи 35 Конвенции. Заявитель исчерпал внутригосударственные средства правовой защиты, так как обратился в Кассационный суд в связи со своим осуждением и жаловался на нарушение статьи 8 Конвенции в связи с постановлением о высылке.

По поводу соблюдения требований статьи 34 Конвенции. По мнению властей Франции, заявитель более не может утверждать, что является жертвой нарушения статьи 8 Конвенции, поскольку обжалуемое им постановление о высылке отменено в связи с наличием права.

Европейский Суд подчеркнул, что постановление о высылке заявителя с французской территории было исполнено и заявителю было запрещено возвращаться в страну в течение примерно трех лет и четырех месяцев. После отмены постановления заявитель испытал значительные трудности в возвращении во Францию; несмотря на целый ряд ходатайств, он получил визу только через год и три месяца после отмены постановления о высылке. По возвращении во Францию он получил только временный вид на жительство, тогда как ранее он имел возобновляемое десятилетнее разрешение. Государство-ответчик не представило никаких доказательств того, что статус заявителя в отношении прав на проживание более не является неопределенным. Кроме того, заявителю длительное время запрещалось возвращаться в страну.

Сам факт отмены постановления о высылке, вынесенного в отношении заявителя, по существу является признанием нарушения статьи 8 Конвенции со стороны государства-ответчика. Статус проживания заявителя во Франции в настоящее время восстановлен, поскольку он имеет "свидетельство о гражданстве" и удостоверение личности. Однако в отсутствие компенсации за ущерб, понесенный заявителем в связи с трехлетней высылкой из Франции, он не получил полного "возмещения" в связи с нарушением.

См. дело "Ашур против Франции" [Achour v. France] (N 67335/01), постановление от 11 марта 2004 г. ("Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" N 64* (* "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" [Information Note on the Case-law of the European Court of Human Rights] N 64 соответствует "Бюллетеню Европейского Суда по правам человека" N 10 за 2004 год.)).

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается статьи 8 Конвенции (право на уважение тайны корреспонденции). Только одно из писем, направленных Европейским судом заявителю в период его пребывания в тюрьме, было ошибочно вскрыто тюремной администрацией. Со стороны последней отсутствовал сознательный умысел нарушения права заявителя на уважение тайны его корреспонденции, не отмечалось повторений этого случая, позволяющих предположить недостатки работы почтовой службы, которые, бесспорно, представляли бы вмешательство в право заявителя. Жалоба признана явно необоснованной.

См. дело "Туруд против Франции" [Touroude v. France] (N 35502/97), решение от 3 октября 2000 г. ("Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" N 23).

Вопрос о праве человека на уважение тайны корреспонденции

По делу обжалуется непреднамеренное вскрытие тюремной администрацией письма Европейского Суда, адресованного заявителю. Жалоба признана неприемлемой.

Саюд против Франции
[Sayoud v. France] (N 70456/01)

Решение от 7 декабря 2006 г. [вынесено I Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств дела.)

По жалобе о нарушении статьи 9 Конвенции

Вопрос о соблюдении права человека на свободу религии

По делу обжалуется отказ в выдаче трупов террористов для захоронения. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Сабанчиева и другие против России
[Sabanchiyeva and Others v. Russia] (N 38450/05)

[Вынесено I Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 3 Конвенции.)

По жалобам о нарушениях статьи 10 Конвенции

Вопрос о праве человека на свободу выражения мнения

По делу обжалуется привлечение главного редактора к ответственности за написание и опубликование статьи, характеризующей антисемита как "местного неофашиста". По делу допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции.

Карман против России
[Karman v. Russia] (N 29372/02)

Постановление от 14 декабря 2006 г. [вынесено V Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель является генеральным директором и главным редактором газеты "Городские вести". В 1994 году он опубликовал статью с отчетом о беседе со сторонницей движения "Русское национальное единство", прочитавшей стихи, в которых высмеивались еврейские фамилии, на митинге, организованном Терентьевым, охарактеризованном в качестве "местного неофашиста". Сторонница выражала недовольство своими бедственными условиями жизни, вызванными глубокими социально-экономическими преобразованиями в России, и винила евреев в ухудшении своей жизни. Она сообщила, что является постоянной читательницей газеты Терентьева "Колокол", также подвергавшейся критике в материале. Статью заключал принадлежащий заявителю анализ текущей политической ситуации, содержавший критику социального паразитирования и "охоты на ведьм".

Терентьев привлек заявителя и газету к ответственности в порядке защиты чести и достоинства в связи с тем, что он был назван "неофашистом". Заявитель обжаловал решение при содействии районного прокурора, который, в частности, указывал, что областной прокурор возбудил уголовное дело в связи с разжиганием национальной розни газетой "Колокол". Заявитель просил также приобщить к делу десять номеров "Колокола" и назначить экспертизу, а также приостановить производство по делу до окончания следствия по уголовному делу в отношении Терентьева. Его ходатайство было отклонено, так как суд не счел назначение экспертизы необходимым и ограничился заключениями экспертов, полученными в рамках уголовного дела в отношении Терентьева. Последнее было затем прекращено за отсутствием состава преступления в действиях Терентьева. Позднее суд в новом решении пришел к выводу, что слово "неофашист" порочило Терентьева как общественного деятеля и сына ветерана Второй мировой войны. Поскольку Терентьев не был членом какой-либо неофашистской партии, и уголовное обвинение в разжигании национальной розни было с него снято, суд счел, что заявитель не доказал соответствие своего высказывания действительности. Суд обязал заявителя выплатить Терентьеву 30 тысяч рублей, а газету - 15 тысяч рублей. Судебные расходы были также возложены на заявителя. В результате рассмотрения кассационной жалобы ответчиков эти суммы были снижены до 5 и 10 тысяч рублей соответственно.

Вопросы права

Содержание рассматриваемой статьи являлось частью политической дискуссии по вопросу, представлявшему общественный интерес, и оправдать какие-либо ограничения могли только важные причины. Европейский Суд не согласен с принятым российскими судами узким определением термина "неофашист" как подразумевающего исключительно членство в неофашистской партии. Как указывал областной прокурор, публикации в газете Терентьева нападали на еврейскую религию и символику, выставляя их в неблагоприятном виде, и распространяли ложные сведения о "всемирном еврейском масонском заговоре". В этой связи Европейский Суд счел, что термин "местный неофашист" должен пониматься в том смысле, который придавал ему заявитель, как указание на приверженность идеологии расовых различий и антисемитизма. Вопреки позиции российских судов Европейский Суд пришел к выводу о том, что термин "местный неофашист" является оценочным суждением, а не заявлением о факте. Требование о доказывании правдивости оценочного суждения невозможно исполнить, и оно нарушало свободу мнения как таковую. Действительно, оценочное суждение в отсутствие какой-либо фактической базы может являться неоправданным. Европейский Суд принял к сведению, что заявитель предложил на рассмотрение документальные доказательства, включая ранее вышедшие номера газеты "Колокол" и ряд заключений независимых экспертов. Изучив эти публикации, эксперты пришли к выводу о том, что они являются антисемитскими по характеру, и что их идеалы сближаются с взглядами национал-социализма. По мнению Европейского Суда, эти материалы могли являться относимыми при доказывании того, что оценочное суждение, высказанное заявителем, представляет собой приемлемый комментарий. В дополнение к этим документальным доказательствам заявитель также ходатайствовал о получении нового экспертного заключения. Суды страны, однако, отказались рассматривать эти доказательства и исходили только из материалов уголовного дела, возбужденного против

Терентьева по обвинению в разжигании национальной розни. Европейский Суд удивлен непоследовательным подходом российских судов, которые, с одной стороны, требуют доказать правдивость заявления, а с другой стороны, отказывают в рассмотрении доказательств, имеющихся в наличии. Степень точности для определения обоснованности обвинения по уголовному делу компетентным судом едва ли можно сравнить с той, которая требуется от журналиста, выражающего мнение по вопросу, представляющему общественный интерес, поскольку оценка чьих-либо политических взглядов с точки зрения морали отличается от оценки, необходимой для определения наличия состава преступления. Таким образом, использование слова "местный неофашист" для характеристики политических взглядов Терентьева не выходило за рамки допустимых пределов критики. Стандарты, применявшиеся российскими судами, не соответствовали принципам, зафиксированным в статье 10 Конвенции, поскольку не приведены "достаточные" основания, оправдывающие указанное вмешательство. Соответственно, вмешательство было несоразмерно преследуемой цели и не было "необходимым в демократическом обществе".

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю компенсацию в размере 1 тысячи евро в возмещение причиненного морального вреда.

Вопрос о праве на свободу выражения мнения

По делу обжалуется абсолютный запрет на публикацию фотографии бизнесмена совместно со статьей о расследовании по подозрению в уклонении последнего от уплаты налогов. По делу допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции.

Общество с ограниченной ответственностью "Ферлагсгруппе Ньюс" против Австрии (N 2)
[Verlagsgruppe News GmBH v. Austria] (no. 2) (N 10520/02)

Постановление от 14 декабря 2006 г. [вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

Компания-заявитель является собственником и издателем популярного еженедельного журнала. В нем была опубликована статья о расследовании по подозрению в уклонении от уплаты налогов в крупном размере в отношении управляющего директора известной компании, лидера рынка поставок пистолетов для нужд полиции. Статью сопровождала его фотография. В статье утверждалось, что он подозревается в неуплате налогов на сумму свыше 36 миллионов евро и что редакция располагает многочисленными документами по поводу этого подозрения, относительно которого проводилось собственное расследование. Наиболее важные документы представляли собой письма адвокатов управляющего директора, из которых следовало, что его пытались убить в Люксембурге, о чем ни власти Австрии, ни пресса в то время не имели сведений. В статье высказывалось предположение о том, что это покушение было организовано по подстрекательству одного из его партнеров по бизнесу, а также о том, что оно связано с его сетью компаний, подвергшейся проверке налоговых органов.

Предприниматель возбудил производство против компании-заявителя и потребовал запретить публикацию своего изображения в связи с сообщениями о расследовании дела об уклонении от уплаты налогов и о покушении на убийство. В отношении компании-заявителя был издан предварительный запрет публикации изображения истца в контексте сообщений об обвинениях в уклонении от уплаты налогов, в которых он характеризовался не как подозреваемый, а как лицо, совершившее преступление, до окончания производства о запрете. В остальной части (вопроса о покушении на убийство) ходатайство было отклонено. Верховный суд расширил сферу действия предварительного запрета в отношении любых изображений истца в контексте сообщений о продолжающемся против него разбирательстве в связи с уклонением от уплаты налогов, независимо от сопровождающего текста. Верховный суд согласился с доводами о том, что уклонение от уплаты налогов является менее тяжким правонарушением, чем преступление, и что налоговые расследования защищены налоговой тайной.

Вопросы права

Заявитель, собственник и издатель популярного журнала, обязан распространять способом, совместимым с его обязанностями и ответственностью и с уважением к репутации или правам других лиц, информацию и идеи по всем вопросам, представляющим общественный интерес. Истец - крупный предприниматель, владеющий и управляющий одним из наиболее значимых предприятий страны - является публичной фигурой в силу своего положения. В статье обсуждался вопрос, представляющий общественный интерес, а именно о расследовании по подозрению в уклонении от уплаты налогов, сообщалось о недавних обысках в помещении предпринимателя и приводилась информация о сети его компаний и предполагаемой практике ухода от налогов. В ней также указывалось на возможное существование связи между его предпринимательской сетью и покушением на убийство, которое имело место за год до этого. Статьи такого рода вносят вклад в общественную дискуссию о неприкосновенности лидеров бизнеса, о незаконной предпринимательской практике и функционировании правоохранительной системы в отношении экономических преступлений.

Кроме того, Европейский Суд не убедил подход Верховного суда к природе правонарушения, и он, напротив, пришел к выводу о том, что указанное правонарушение, уклонение от уплаты налогов на очень значительную сумму, имеет весьма серьезный характер. Подход Верховного суда не содержит оценки значимости общественного интереса в получении информации о разбирательстве по поводу уклонения от уплаты налогов со стороны лидера бизнеса, иллюстрированной его изображением, с одной стороны, и личного интереса этого предпринимателя в защите его личности, с другой стороны. Однако Европейский Суд нашел, что абсолютный запрет на обнародование изображения публичного лица в рамках общественной дискуссии имеет недостаточно оснований. Европейский Суд также не убеждает довод Верховного суда относительно тайны расследования дел об уклонении от уплаты налогов: заявитель был вправе публиковать отчеты о расследовании, несмотря на его тайну, и публиковать указанное изображение при изложении сведений о покушении на убийство. Таким образом, обоснование, приведенное Верховным судом, является хотя и "относимым", но не "достаточным". Поэтому абсолютный запрет на публикацию изображения истца при изложении сведений о продолжающемся в его отношении расследовании, не было соразмерным преследуемой законной цели, а именно защите его репутации и прав.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции (вынесено шестью голосами "за" и одним "против").

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции Европейский Суд присудил выплатить заявителю компенсацию в размере 1 720 евро в возмещение причиненного материального ущерба, что соответствует затратам, которые компания-заявитель понесла при разбирательстве в судах страны.

Вопрос о праве человека на свободу выражения мнения

По делу обжалуется осуждение журналиста за диффамацию в связи с сообщением об уголовном деле, возбужденном против местного чиновника, и комментариями на эту тему. По делу допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции.

Дабровский против Польши
[Dabrowski v. Poland] (N 18235/02)

Постановление от 19 декабря 2006 г. [вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

Заявителем по настоящему делу выступает журналист, написавший и опубликовавший в 1998 году три статьи в ежедневной газете. В них шла речь об уголовном деле, возбужденном в отношении вице-мэра г. Оструда Лубачевского, признанного виновным в завладении коммерческой компанией. В последней статье, имевшей заголовок "Конец карьеры мэра-грабителя?", утверждалось, что мэр признан виновным в попытке местных чиновников захватить коммерческую компанию. Лубачевский привлек заявителя к уголовной ответственности за клевету в порядке частного обвинения. Он утверждал, что в статьях заявителя содержалось множество ложных сведений. Заявитель был осужден за клевету на том основании, что он не доказал правдивости своих заявлений. Уголовное дело против него было прекращено условно, его обязали уплатить небольшую сумму на благотворительные цели и возместить издержки обвинителя. Заявитель безуспешно пытался обжаловать приговор.

Вопросы права

Статьи затрагивали вопросы, представлявшие для местного населения общественный интерес, а именно уголовное дело, возбужденное в отношении местного политика. Содержание и тон статей были в целом сбалансированными. Например, заявитель называл Лубачевского "мэром-грабителем" только после того, как суд признал его виновным в захвате предприятия. Заявитель не утверждал, что приговор является окончательным, и отмечал, что апелляционный суд может вынести иное решение. Ряд высказываний заявителя представляли собой оценочные суждения по вопросам, представляющим общественный интерес, которые не были лишены фактических оснований. Кроме того, его заявления не были личным выпадом против политика. Также нельзя утверждать, что цель этих заявлений заключалась в том, чтобы оскорбить или унизить критикуемое лицо. Мотивы, указанные судами страны, не учитывали того, что заявитель, будучи журналистом, имел обязанность распространения информации и идей по политическим вопросам и другим темам, представляющим общественный интерес, что давало ему право на некоторую долю преувеличения. Суды страны не приняли во внимание того факта, что Лубачевский, будучи политиком, должен был проявлять больше терпимости к критике. Таким образом, мотивы, приведенные ими, не могут рассматриваться как относимые и достаточные для того, чтобы оправдать указанное вмешательство. Хотя санкция, примененная к заявителю, была относительно мягкой, и дело против него было прекращено условно, суды страны признали его виновным в преступлении - диффамации. Следствием этого для заявителя была судимость. Кроме того, в любое время испытательного срока суды могли возобновить производство по делу. Хотя санкция сама по себе не препятствовала выражению заявителем своего мнения, осуждение представляло для него фактор цензуры, который мог удержать его в будущем от критических высказываний подобного рода. Осуждение могло помешать журналистам принимать участие в публичных дискуссиях по вопросам, затрагивающим жизнь местного населения, и воспрепятствовать прессе в исполнении обязанностей поставщика информации и стража общественных интересов. Таким образом, осуждение заявителя не было соразмерным преследуемым законным целям, с учетом потребности демократического общества в обеспечении и сохранении свободы прессы.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю компенсацию в размере 350 евро в возмещение материального ущерба и 5 тысяч евро в возмещение морального вреда.

Вопрос о праве на свободу выражения мнения

По делу обжалуется установленный для вещателя запрет на публикацию изображения осужденного неонациста в связи с его досрочным освобождением. По делу допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции.

"Остеррайхишер рундфунк" против Австрии
[...sterreichischer Rundfunk v. Austria] (N 35841/02)

Постановление от 7 декабря 2006 г. [вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

В 1999 году заявитель (Австрийская радиовещательная корпорация) распространил информацию о досрочном освобождении руководителя неонацистской организации "Внепарламентская оппозиция - Верность народу" (Volkstreue Ausserparlamentarische Opposition (VAPO)), K., осужденного в соответствии с законом о запрете национал-социализма. В новостном сообщении также упоминался его заместитель, S., осужденный на основании того же закона и досрочно освобожденный пятью неделями раньше. Во время трансляции некоторое время демонстрировалось изображение S. на суде. S. возбудил производство в соответствии с законом об авторском праве, и права заявителя на демонстрацию его изображения были ограничены. Запрет, установленный судами страны, не допускал демонстрацию заявителем изображения S. в связи с любыми сообщениями, упоминающими о его осуждении, как об исполнении приговора, так и о его досрочном освобождении.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований статьи 34 Конвенции. Государство-ответчик утверждало, что заявитель должен считаться государственной, а не неправительственной организацией и потому не вправе обращаться в Европейский Суд. Европейский Суд рассмотрел этот вопрос в свете положений закона об австрийском телерадиовещании 2001 года и пришел к выводу, что заявитель не обладает властными полномочиями. Он обеспечивает исполнение публичных функций, поэтому следует установить, находится ли он под контролем правительства. Его капитал, хотя и основан на общественных средствах, более не подконтролен государству. Заявитель финансирует свою деятельность за счет платы за программы, которую вправе устанавливать самостоятельно. Его совет учредителей наблюдает за деятельностью органов управления и назначает генерального директора на пятилетний срок. Последний руководит текущей деятельностью заявителя и может быть смещен только решением совета учредителей, принятым двумя третями голосов. В соответствии с законом 2001 года заявитель обязан руководствоваться требованиями объективности и многосторонности при освещении событий и сохранять независимость, в том числе от государства и политических партий. Члены совета учредителей и генеральный директор при исполнении своих обязанностей подчиняются только закону и не принимают никаких указаний. Целый ряд положений указанного закона гарантируют редакционную и журналистскую независимость сотрудников заявителя. Кроме того, федеральный коммуникационный орган, контролирующий соблюдение заявителем закона 2001 года, является независимым учреждением и в основном состоит из судей. С учетом всех этих факторов Европейский Суд не согласился с доводом о том, что заявитель находился под "правительственным контролем". К тому же Австрийское телерадиовещание не обладало монополией в сфере своей деятельности, которая открыта для конкуренции. Частные вещатели могут получить лицензии в соответствии с законом о негосударственном радио и законом о негосударственном телевидении. Что касается довода государства-ответчика о том, что заявитель пользовался финансированием, которое не контролировалось частными вещателями и подлежало финансовому контролю со стороны Счетной палаты, Европейский Суд напомнил, что даже в случае, если общественный вещатель в значительной степени зависит от общественных средств в финансировании своей деятельности, это не может считаться решающим критерием, поскольку его функционирование в конкурентной среде также имеет важное значение. Ввиду того, что законодательная база обеспечивает редакционную независимость и институциональную автономию заявителя, для целей статьи 34 Конвенции он может рассматриваться как "неправительственная организация".

По поводу соблюдения требований статьи 10 Конвенции. Будучи австрийским общественным вещателем, заявитель в соответствии с законом 2001 года обязан освещать любые важные события в сфере политики. Пресса и в целом средства массовой информации должны распространять информацию и идеи по всем вопросам, представляющим общественный интерес, способом, совместимым с их обязательствами и ответственностью. S., возбудивший указанное разбирательство, является известным членом австрийского неонацистского движения, и Европейский Суд уже отмечал по аналогичному делу, что лицо, выражающее экстремистские взгляды, естественно, привлекает к себе общественное внимание. Кроме того, S. был осужден за преступления на основании закона о запрете 1995 года и приговорен к длительному сроку лишения свободы в связи с членством в VAPO, организации, ставящей целью ликвидацию австрийского конституционного порядка. По оценке судов страны, процесс S. принадлежал к числу важнейших среди тех, что были организованы в соответствии с законом о запрете. В период процесса его изображение широко публиковалось. Передача 1999 года представляла собой краткое сообщение, касающееся прежде всего досрочного освобождения K., и S. упоминался в нем как еще один осужденный член VAPO, досрочно освобожденный за несколько недель до этого. Европейский Суд должен проверить, могли ли меры, принятые властями страны, воспрепятствовать участию средств массовой информации в дискуссии по вопросам, представляющим общественный интерес. Запрет, установленный судами страны, был сформулирован в общих выражениях. Хотя запрет на публикацию изображения осужденного лица после его досрочного освобождения может быть обоснован, при оценке значимости интереса лица в том, чтобы его изображение не публиковалось, и противоположного общественного интереса следует принимать во внимание целый ряд факторов. Среди тех, что имеют отношение к делу, - степень известности заинтересованного лица, срок, истекший с момента его осуждения и освобождения, характер преступления, связь между сообщением и продемонстрированным изображением, полнота и корректность сопровождающего текста. Суды страны придали большое значение фактору срока, в особенности истекшего с момента осуждения S., но не учли, что прошло всего несколько недель с момента его освобождения. Они пренебрегли также его известностью и политическим характером преступления, за которое он был осужден. Не были приняты во внимание и другие существенные факторы, а именно то обстоятельство, что факты, изложенные в новостном сообщении, были точными и полными, и что продемонстрированное изображение было связано с содержанием сообщения. Значимым фактором является также то, что другие средства массовой информации не были ограничены в праве публиковать изображение S. в указанном контексте. Таким образом, мотивы, приведенные судами страны, не были "относимыми и достаточными", чтобы оправдать вмешательство, которое не было "необходимым в демократическом обществе".

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю компенсацию в размере 6 711 евро в возмещение причиненного материального ущерба, что соответствует сумме, которую компания-заявитель была обязана по решению судов выплатить в виде возмещения в пользу S.

Вопрос о праве на свободу выражения мнения

По делу обжалуется возложение гражданской ответственности в связи с умалением деловой репутации банка публикацией не соответствующих действительности сведений о последнем, повлекшей значительные финансовые потери. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

ЗАО "Коммерсантъ. Издательский Дом" и Васильев против России
[ZAO "Kommersant. Publishing House" and Vasilyev v. Russia] (N 35662/05)

[Вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

В мае - августе 2004 года отмечался массовый кризис доверия вкладчиков к банковской системе, в результате которого общий объем вкладов в российских банках снизился примерно на 10% процентов. В июле 2004 года первый заявитель, издающий общероссийскую газету, опубликовал статью, в которой утверждалось, что "Альфа-Банк" испытывает серьезные проблемы и что сотни его клиентов безуспешно пытаются получить деньги из его банкоматов. "Альфа-Банк" предъявил иск о защите своей деловой репутации, утверждая, что публикация статьи привела к массовому изъятию денежных средств его клиентами, что повлекло для банка значительные финансовые потери. Арбитражный суд постановил, что спорные утверждения не соответствовали действительности и умалили деловую репутацию "Альфа-Банка". Газета-заявитель была обязана выплатить банку более одного миллиона евро в возмещение убытков и репутационного вреда и опубликовать опровержение статьи, не соответствующей действительности и порочащей деловую репутацию "Альфа-Банка". Вторым заявителем по делу выступает главный редактор газеты.

Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика в отношении пункта 1 статьи 6 и статьи 10 Конвенции.

Вопрос о праве на распространение информации

По делу обжалуется возложение на радиостанцию обязанности возместить ущерб и издержки и опубликовать извинения за обнародование незаконно полученной записи телефонного разговора между правительственными чиновниками. По делу допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции.

Акционерное общество "Радио твист" против Словакии
[Radio Twist, A.S. v. Slovakia] (N 62202/00)

Постановление от 19 декабря 2006 г. [вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

Компания-заявитель осуществляла в Словакии вещание на пяти частотах и имела ежедневную аудиторию более чем в 400 тысяч слушателей. В 1996 году она обнародовала в новостной программе "Журнал" запись телефонного разговора между статс-секретарем Министерства юстиции и заместителем премьер-министра, которую редакция получила от неизвестного источника. Запись сопровождалась комментарием журналиста компании-заявителя. Разговор касался недавней борьбы двух политических группировок, заинтересованных в приватизации важнейшей страховой компании страны. Статс-секретарь предъявил компании-заявителю иск о защите неприкосновенности личности. Районный суд обязал компанию принести истцу письменные извинения и передать их в эфир в течение 15 дней. С компании также были взысканы компенсация морального вреда и возмещение судебных издержек истца. Региональный суд оставил решение без изменения.

Вопросы права

Конвенция содержит узкий круг ограничений для политических высказываний или дебатов по вопросам, представляющим общественный интерес. Более того, пределы допустимой критики шире в отношении публичных фигур, таких как политики, чем для частных лиц. Европейский Суд не согласился с доводом судов страны о том, что телефонный разговор является частным по своей природе и, следовательно, не подлежит трансляции. В указанном телефонном разговоре участвовали два высокопоставленных правительственных чиновника, и его контекст, и содержание были, очевидно, политическими. Вопросы управления и приватизации государственных предприятий несомненно и по определению представляли всеобщий интерес, особенно в период политических и экономических преобразований. Суды страны придали первостепенное значение тому обстоятельству, что запись была получена незаконными средствами. Они пришли к выводу о том, что трансляция такой записи сама по себе представляла нарушения права истца на личную неприкосновенность. Европейский Суд отметил, что ни на одной стадии не предполагалось, что компания-заявитель или ее сотрудники или агенты были каким-либо образом причастны к записи или что журналисты нарушили уголовное законодательство при ее получении или обнародовании. На уровне государства не проводилось также расследование обстоятельств осуществления оспариваемой записи. Кроме того, судами страны не было установлено, что запись содержала ложную или искаженную информацию или что информация и идеи, выраженные в связи с ней комментатором компании-заявителя, причинили какой-либо вред личной неприкосновенности и репутации истца. Европейский Суд также не убежден, что сам по себе факт получения записи третьим лицом в нарушение закона может лишить вещательную компанию защиты, предусмотренной статьей 10 Конвенции. Наконец, отсутствуют указания на то, что журналисты компании-заявителя действовали недобросовестно или преследовали какую-либо цель помимо исполнения своей обязанности по информированию общественности. Вмешательство в право компании-заявителя на распространение информации, таким образом, не вытекало из неотложной общественной необходимости и не было соразмерным преследуемой законной цели. Поэтому оно не являлось "необходимым в демократическом обществе".

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции (принято единогласно).

По жалобам о нарушениях статьи 11 Конвенции

Вопрос о праве человека на свободу мирных собраний

По делу обжалуется разгон полицией мирной демонстрации, проведенной в парке в рабочий день без предварительного уведомления. По делу допущено нарушение требований статьи 11 Конвенции.

Ойя Атаман против Турции
[Oya Ataman v. Turkey] (N 74552/01)

Постановление 5 декабря 2006 г. [вынесено II Секцией]

Обстоятельства дела

Заявительница, председатель стамбульской ассоциации прав человека, организовала демонстрацию на площади Султана Ахмета в Стамбуле в форме шествия с заявлением для прессы. Полиция потребовала от группы в 40-50 человек, демонстрировавших плакаты, разойтись, предупредив, что демонстрация является незаконной, поскольку уведомление о ней не было сделано, и что они нарушают общественный порядок в рабочий день. Демонстранты отказались подчиниться и попытались силой проложить себе путь. Чтобы рассеять их, полиция использовала разновидность слезоточивого газа, известную как "перцовый спрей".

Вопросы права

По поводу соблюдения требований статьи 3 Конвенции. "Перцовый спрей" не относится к числу отравляющих газов, запрещенных международным правом. Хотя его использование причиняет физические неудобства, заявительница не представила медицинского заключения, свидетельствующего о том, что она претерпела неблагоприятные последствия в связи с использованием газа, она также не просила о медицинском обследовании.

Постановление

По делу требования статьи 3 Конвенции нарушены не были (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований статьи 11 Конвенции. Группа демонстрантов - примерно 50 человек, желавших привлечь внимание общественности к актуальному вопросу, - не представляла какой-либо опасности для общественного порядка, помимо возможного нарушения движения транспорта. Мероприятие началось в середине дня и продолжалось примерно полчаса до вмешательства полиции. Европейский Суд удивлен нетерпеливостью полиции, стремившейся положить конец демонстрации, организованной ассоциацией прав человека. Если демонстранты не допускают актов насилия, публичным властям следовало проявлять определенную степень терпимости по отношению к мирным собраниям. Применение силы полицией не было соразмерным и необходимым для предотвращения беспорядков.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 11 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд счел, что признание им факта нарушения Конвенции само по себе является достаточной справедливой компенсацией причиненного заявительнице морального вреда.

Вопрос о праве человека на свободу мирных собраний

По делу обжалуется запоздалая отмена решения муниципального органа об отказе в разрешении на проведение шествия и собраний. Жалоба признана приемлемой.

Бонцковский и другие против Польши
[Bockowski and Others v. Poland] (N 1543/06)

Решение от 5 декабря 2006 г. [вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

Заявителями по делу выступают группа физических лиц и ассоциация "Фонд равенства", которые обратились к городским властям за разрешением на проведение шествия по городу и организацию ряда собраний, имевших целью привлечь внимание общественности к вопросу дискриминации различных меньшинств (включая гомосексуалистов) и женщин. Ссылаясь на правила дорожного движения и риск столкновений с другими демонстрантами, власти отказали в разрешении на проведение шествия и ряда собраний. Основываясь на содержании интервью, данного мэром Варшавы польской газете незадолго до даты возможных демонстраций, заявители предположили, что действительная причина отказа в разрешении заключалась в гомофобии, присущей части представителей муниципальных властей. Заявители провели шествие, несмотря на отказ, а также демонстрации и собрания, организованные некоторыми другими группами, проведение которых было разрешено. Хотя заявители впоследствии добились удовлетворения своих жалоб об отмене решений муниципальных властей, они утверждают, что смогли использовать данное средство правовой защиты значительно позже того, как состоялись демонстрации. Законодательные акты, на которые ссылались власти, были позднее отменены в результате признания их неконституционными по решению Конституционного суда.

Решение

Жалоба признана приемлемой, что касается статьи 11 Конвенции, взятой самостоятельно и в совокупности со статьями 13 и 14 Конвенции.

Вопрос о праве человека на свободу объединения с другими

По делу обжалуется отказ в регистрации политической партии в силу противоречия Конституции одной из ее целей. По делу допущено нарушение требований статьи 11 Конвенции.

Линков против Чехии
[Linkov v. Czech Republic] (N 10504/03)

Постановление от 7 декабря 2006 г. [вынесено V Секцией]

Обстоятельства дела

В июле 2000 года учредительный комитет политической партии (Либеральной партии (далее - ЛП)), членом которой являлся заявитель, обратился в Министерство внутренних дел для ее регистрации в качестве политической партии. Министерство отказало в регистрации на том основании, что устав партии противоречил Закону о политических партиях в сочетании с Конституцией Чехии и Хартией основных прав и свобод. Оно, в частности, полагало, что цель партии, сформулированная как "разрушение правовой преемственности с тоталитарными режимами", являлась неконституционной. Рассмотрев дело по жалобе учредительного комитета, Верховный суд оставил в силе решение министерства об отказе в регистрации партии и полностью поддержал его мнение относительно политической цели "разрушения правовой преемственности с тоталитарными режимами", придя к выводу о том, что подобная цель подразумевает разрушение демократических основ государства. Кроме того, Конституционный суд признал жалобу заявителя и учредительного комитета явно необоснованной на том основании, что обжалуемые решения не нарушили их конституционных прав.

Вопросы права

Отказ в регистрации ЛП составлял вмешательство в право заявителя на свободу объединения с другими. Вмешательство было предусмотрено Законом о политических партиях и Хартией основных прав и свобод и преследовало законную цель с точки зрения Конвенции. Для решения вопроса о том, отвечало ли это вмешательство неотложным общественным потребностям, следует принять во внимание, что устав ЛП предусматривал политику разрыва правовой преемственности с тоталитарными режимами. С точки зрения заявителя, этой цели можно было достигнуть, положив конец "безнаказанности определенных преступлений", совершенных представителями коммунистического режима, что не противоречит Конституции. Европейский Суд счел необходимым принять во внимание историческую и политическую основу дела заявителя. После смены режима в 1989 году чешский законодатель принял два закона, признававших постоянное и систематическое нарушение коммунистическим режимом прав человека, фундаментальных принципов демократического государства, международных договоров и своих собственных законов, а также достижение им своих целей путем совершения преступлений и преследования граждан. Кроме того, один из этих законов предусматривал для преступлений, оставшихся безнаказанными по политическим причинам, приостановление истечения сроков давности в период от 25 февраля 1948 до 29 декабря 1989 года. С учетом возраста виновных это представляло собой отмену срока давности в отношении таких преступлений - цель, которую ЛП намеревалась пропагандировать. Таким образом, нет никаких данных о том, что ЛП не стремилась достичь своих целей законными и демократическими средствами, или о том, что предполагаемое изменение закона не соответствовало фундаментальным демократическим принципам, особенно с учетом того, что в регистрации партии было отказано до того, как она имела возможность осуществлять какую-либо деятельность. Европейский Суд напоминает в этой связи, что отказ в регистрации партии является радикальной мерой, которая может применяться лишь в наиболее серьезных случаях. Поскольку ЛП не выступала за проведение политики, подрывавшей демократический режим в стране, не требовала и не оправдывала применения силы для политических целей, отказ в ее регистрации не был необходим в демократическом обществе.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 11 Конвенции (принято единогласно).

С учетом постановления по поводу соблюдения требований статьи 11 Конвенции нет необходимости рассматривать жалобу с точки зрения соблюдения требований статей 6, 10, 13 Конвенции и статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции.

Постановление

Нет необходимости рассматривать жалобу с точки зрения соблюдения требований статей 6, 10, 13 Конвенции и статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд счел, что признание им факта нарушения Конвенции само по себе является достаточной справедливой компенсацией причиненного заявителю морального вреда.

Вопрос о праве человека на свободу объединения с другими

По делу обжалуется отказ в регистрации в качестве политической партии объединения, открыто связывающего себя с определенной национальностью. Жалоба признана неприемлемой.

Артемов против России
[Artyomov v. Russia] (N 17582/05)

Решение от 7 декабря 2006 г. [вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

Заявителем по делу выступает лидер общественного движения "Русский общенациональный союз". Спустя три года после его регистрации в качестве общественного объединения участники решили преобразовать его в политическую партию с тем же названием. Заявление о регистрации партии было отклонено со ссылкой на то, что Закон о политических партиях запрещает создание политических партий, в частности, по признаку религиозной или национальной принадлежности. Принимая во внимание название партии, суды страны пришли к выводу, что в нарушение указанного закона она основывается на национальной принадлежности, хотя в уставе и программе партии защита интересов русских не указана в качестве основной цели. Заявитель безуспешно оспаривал конституционность Закона о политических партиях в Конституционном Суде. По мнению последнего, создание партий по признаку национальной или религиозной принадлежности ставило бы под угрозу мирное сосуществование народов и религий в Российской Федерации и подрывало принципы светского государства и равенства граждан перед законом.

Решение

Жалоба признана неприемлемой. Оспариваемое решение затрагивает политическую партию, в которую предполагало преобразоваться одноименное общественное движение, а не интересы самого заявителя как физического лица. Европейский Суд, тем не менее, исходит из того, что отказ зарегистрировать политическую партию представляет собой вмешательство в право заявителя на свободу объединения с другими.

Заявитель не оспаривает того, что название его политической партии подразумевает отстаивание интересов конкретной национальности - русских.

Конституционный Суд Российской Федерации отметил особую роль российских политических партий как единственных участников политического процесса, имеющих право выдвигать кандидатов на выборах всех уровней. С учетом важности этой роли законодатель запретил дискриминацию в отношении приобретения членства в политических партиях, включая, в частности, дискриминацию по признаку религии, расы и национальности. Рассматривая правовые последствия регистрации политических партий, открыто связывающих себя с определенной национальностью или религией, Конституционный Суд, очевидно, исходил из предположения о том, что учреждение таких партий было бы несовместимо с положением о недопустимости дискриминации, содержащимся в Законе о политических партиях. Действительно, трудно представить, что партия, отстаивающая интересы одной национальности или религиозной принадлежности, будет способна обеспечить справедливое и надлежащее представительство лиц иных национальностей или приверженцев других религий. Таким образом, оспариваемая мера в совокупности с положением о недопустимости дискриминации служит обеспечением гарантии равенства прав граждан перед законом, предусмотренной статьей 19 Конституции Российской Федерации, а также справедливого представительства меньшинств в политическом процессе. Исходя из того, что дискриминация по признаку национальности или религии является одной из форм расовой дискриминации, требующей от властей особой настороженности и незамедлительного реагирования, Европейский Суд принимает довод о том, что оспариваемая мера была принята в ответ на "неотложную общественную потребность".

Правовой статус или деятельность общественного движения "Русский общенациональный союз" не были затронуты отказом в регистрации такой партии. Он легально существовал с 1998 года, и его деятельность или возможность членства в нем не были никоим образом ограничены. Запрет очевидных национальных или религиозных группировок имеет ограниченную сферу действия: он распространяется исключительно на политические партии, а не какие-либо иные общественные организации. Возможность заявителя руководить общественным объединением, таким образом, не встречает препятствий. Следовательно, государством было ограничено не право заявителя на свободу объединения с другими как таковое, но лишь возможность выдвигать кандидатов на выборах. Государства пользуются определенной степенью усмотрения при определении правил участия в выборах. Конституционный Суд Российской Федерации обстоятельно изложил мотивы для вывода о том, что в современной России было бы опасно допускать на выборах соперничество политических партий, основанных на национальном или религиозном признаке. С учетом принципа уважения особенностей избирательных систем Европейский Суд не находит эти мотивы произвольными или необоснованными. Вмешательство, таким образом, было соразмерным преследуемым законным целям. Жалоба признана явно необоснованной.

См. дело "Горжелик против Польши" [Gorzelik v. Poland], постановление от 17 февраля 2004 г. [вынесено Большой Палатой] ("Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" N 61* (* v "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" [Information Note on the Case-law of the European Court of Human Rights] N 61 соответствует "Бюллетеню Европейского Суда по правам человека" N 6 за 2004 год.)).

Вопрос о праве на свободу объединения с другими

По делу обжалуется запрещение ассоциации, цель которой заключалась в восстановлении халифата и создании исламского государства, основанного на законах шариата. Жалоба признана неприемлемой.

"Калифатштаат" против Германии
[Kalifatsta at v. Germany] (N 13828/04)

Решение от 11 декабря 2006 г. [вынесено V Секцией]

Обстоятельства дела

Цель ассоциации-заявителя состояла в восстановлении халифата и создании исламского государства, основанного на законах шариата. Апелляционный суд приговорил ее руководителя, провозглашенного халифом, к четырем годам лишения свободы за двукратный призыв к убийству его политического соперника, который сам себя провозгласил халифом. Позднее был отменен пункт 3 статьи 2 (2) Закона об ассоциациях, не относивший к ассоциациям религиозные общины и не допускавший запрещения последних в соответствии с этим законом. Федеральное министерство внутренних дел запретило ассоциацию на том основании, что она враждебна конституционному порядку и идее международного взаимопонимания и представляет угрозу для государственной безопасности и других интересов государства, особенно для его отношений с Турцией. Ассоциация считала демократию вредной и не совместимой с исламом и открыто выступала за применение силы в достижении своих целей. Федеральное министерство внутренних дел также наложило арест на имущество ассоциации. Последняя обжаловала это постановление в Федеральный административный суд, который отклонил жалобу. Ассоциация подала жалобу в порядке конституционного производства, в частности, утверждая, что отмена статьи 2(2) Закона об ассоциациях была использована по отношению к более ранним событиям, что представляло собой вмешательство в ее право на свободу религии. Федеральный конституционный суд оставил жалобу без удовлетворения.

Решение

Жалоба признана неприемлемой. Запрещение ассоциации-заявителя представляло собой вмешательство в право на свободу объединения с другими. Что касается законности вмешательства, обжалуемая мера была основана на законодательстве страны, которое отвечало требованиям ясности, доступности и пред-сказуемости. Мера не была применена с обратной силой, поскольку Закон об ассоциациях был изменен до издания указанного постановления. Что касается преследуемых целей, запрещение было установлено в нескольких законных целях, предусмотренных статьей 11 Конвенции, в частности, в интересах государственной безопасности и общественного спокойствия, предотвращения беспорядков и/или преступности, а также защиты прав и свобод других лиц. Наконец, что касается соразмерности вмешательства, суды подвергли мотивы запрещения подробному и строгому анализу. Ассоциация-заявитель признавала, что стремится к общемировому исламскому режиму, основанному на законах шариата, не совместимых с основными демократическими принципами, зафиксированными в Конвенции. Заявления и действия членов ассоциации, особенно ее лидера, характеризуют деятельность самой ассоциации и свидетельствуют, что последний не исключал применения силы в достижении своих целей. По мнению Европейского Суда, убедительно установлено, что менее жесткие меры не могли бы сдержать реальную угрозу, которую заявитель представлял для политической системы Федеративной Республики Германии. С учетом этих соображений и принимая во внимание противоречие целей ассоциации-заявителя идее "демократического общества", Европейский Суд пришел к выводу, что санкция, принятая в отношении заявителя, была соразмерной преследуемым законным целям. Жалоба признана явно необоснованной.

По жалобам о нарушениях статьи 14 Конвенции

Вопрос о запрещении дискриминации (в контексте статьи 8 Конвенции)

По делу обжалуется отбор образца ДНК у лица, осужденного за преступление определенной тяжести с целью хранения геномного профиля в базе данных страны. Жалоба признана неприемлемой.

Ван дер Вельден против Нидерландов
[Van der Velden v. Netherlands] (N 29514/05)

Решение от 7 декабря 2006 г. [вынесено III Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 8 Конвенции.)

Вопрос о запрещении дискриминации (в контексте статьи 11 Конвенции)

По делу обжалуется отказ муниципального органа в разрешении на проведение шествия и собраний, предположительно, в связи с сексуальной ориентацией организаторов. Жалоба признана приемлемой.

Бонцковский и другие против Польши
[Bockowski and Others v. Poland] (N 1543/06)

Решение от 5 декабря 2006 г. [Вынесено IV Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 11 Конвенции.)

Вопрос о запрещении дискриминации (в контексте статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции)

По делу обжалуется предполагаемая дискриминация не состоящих в браке или гражданском партнерстве совместно проживающих членов семьи в отношении будущей обязанности уплаты налога на имущество, переходящее в порядке наследования, по сравнению с пережившими супругами или гражданскими партнерами. По делу требования статьи 14 Конвенции нарушены не были.

Берден и Берден против Соединенного Королевства
[Burden and Burden v. United Kingdom] (N 13378/05)

Постановление от 12 декабря 2006 г. [вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

Заявительницы, восьмидесятилетние незамужние сестры, проживали совместно всю жизнь, причем в последние 30 лет - в доме, построенном на участке, который они унаследовали от родителей. Каждая из них оформила завещание на все имущество в пользу другой сестры. Они обеспокоены тем, что после смерти одной из них другая будет вынуждена продать дом для уплаты налога. Согласно закону 1984 года о налоге на имущество, переходящее в порядке наследования, ставка налога составляет 40% от стоимости имущества наследодателя. Эта ставка применяется к сумме, превышающей 285 тысяч фунтов стерлингов (около 421 тысяч евро) при переходе права собственности в 2006-2007 налоговом году, и к сумме, превышающей 300 тысяч фунтов стерлингов (около 443 тысяч евро) в 2007-2008 налоговом году. Имущество, переходящее к супругу наследодателя или его "гражданскому партнеру" (в соответствии с Законом о гражданском партнерстве 2004 г. к этой категории лиц относятся однополые пары, но не родственники, проживающие совместно), в настоящее время освобождено от уплаты налога.

Вопросы права

По поводу приемлемости жалобы. С учетом преклонного возраста заявительниц и весьма высокой вероятности того, что одной из них придется уплатить налог на имущество, переходящее в порядке наследования, после смерти другой, они вправе утверждать, что прямо затронуты указанным законом. Европейский Суд не находит, что до обращения с жалобой заявительницы были обязаны потребовать принятия декларации о несовместимости в соответствии со статьей 4 Закона о правах человека. Такое внутригосударственное средство зависело от усмотрения должностных лиц, и Европейский Суд ранее признавал его неэффективным на этом основании. Возможно, что в будущем с учетом долгосрочной сложившейся практики исполнения министрами судебных деклараций о несовместимости, Европейский Суд сможет сделать вывод об эффективности этой процедуры. Поскольку заявительницы были прямо затронуты положениями законодательства страны и отсутствовало внутригосударственное средство защиты, которое они были обязаны исчерпать, шестимесячный срок, установленный пунктом 1 статьи 35 Конвенции, не применим.

По поводу применимости статьи 14 Конвенции по делу. Европейский Суд находит весьма вероятным, что пережившая сестра будет вынуждена платить налог в отношении имущества, которым заявительницы владели совместно. Поскольку обязанность платить налог в отношении существующего имущества регулируется статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции, статья 14 Конвенции применима к настоящему делу.

По поводу соблюдения требований статьи 14 Конвенции. Заявительницы утверждали, что находятся в сходном или аналогичном положении по отношению к сожительствующим семейным или состоящим в гражданском партнерстве парам для целей уплаты налога на имущество, переходящее в порядке наследования. Государство-ответчик полагало, что в действительности аналогия отсутствует, поскольку заявительницы были связаны рождением, а не решением вступить в формальные отношения, признаваемые законом. Европейский Суд указал, что даже если согласиться с тем, что для целей наследования заявительницы могут быть приравнены к сожительствующим семейным и состоящим в гражданском партнерстве парам, различия в обращении с ними не являются несовместимыми с требованиями статьи 14 Конвенции. Для целей социального обеспечения различный подход к неженатым заявителям, поддерживавшим длительные отношения с умершими, и к вдове является оправданным, поскольку институт брака, как считается, придает особый статус лицам, его заключившим. Европейский Суд принимает довод государства-ответчика о том, что освобождение от налога на имущество, переходящее в порядке наследования, семейных пар и гражданских партнерств преследовало законную цель, а именно поддержки стабильных и прочных гетеросексуальных и гомосексуальных отношений путем введения меры обеспечения финансовой безопасности пережившего супруга или партнера. Конвенция прямо гарантирует в статье 12 право вступления в брак. Европейский Суд неоднократно указывал, что сексуальная ориентация является одним из признаков, охватываемых статьей 14 Конвенции, и что различия, вытекающие из нее, требуют особенно серьезного обоснования. Государство не может подвергаться критике в связи с проведением за счет налоговой системы политики, направленной на поддержку брака; ему также не может ставиться в вину распространение налоговых льгот для семейных пар на лиц, поддерживающих прочные гомосексуальные отношения.

При оценке того, являются ли использованные средства соразмерными преследуемой цели, а также может ли считаться объективным и разумно оправданным отказ совместно проживающим сестрам в освобождении от уплаты налога на имущество, переходящее в порядке наследования, которое предусмотрено для переживших супругов и партнеров, Европейский Суд принимал во внимание законность целей социальной политики, лежащих в основе освобождения, и широкие пределы усмотрения, которым располагают власти в этой сфере. Любая система налогообложения для эффективного функционирования использует широкие категории для отличия различных групп налогоплательщиков. Применение любой подобной схемы неизбежно создает пограничные ситуации и отдельные случаи предполагаемых сложностей или несправедливости, причем к компетенции государства относится установление справедливого равновесия между интересами сбора доходов и преследуемых социальных целей. Главный вопрос конвенционной процедуры заключается не в том, могли ли использоваться различные критерии для предоставления освобождения от налога на имущество, переходящее в порядке наследования, а в том, находилась ли в пределах приемлемого усмотрения схема, реально установленная законодателем для различного подхода к налогоплательщикам, состоящим в браке или гражданском партнерстве, и другим лицом, совместно проживающим в течение длительного времени. В настоящем деле Соединенное Королевство не вышло за пределы широкого усмотрения, присущего государствам в данном вопросе. Следовательно, различный подход для целей предоставления освобождения от налога на имущество, переходящее в порядке наследования, был разумно и объективно обоснован и не нарушал требований статьи 14 Конвенции.

Постановление

По делу требования статьи 14 Конвенции нарушены не были (вынесено четырьмя голосами "за" и тремя "против").

Вопрос о запрещении дискриминации (в контексте статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции)

По делу обжалуется отзыв лицензии на осуществление деятельности провайдера интернет-услуг. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Общество с ограниченной ответственностью "Мегадат.ком" против Молдавии
[Megadat.com SRL v. Moldova] (N 21151/04)

[Вынесено IV Секцией]

(См. ниже изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.)

Вопрос о запрещении дискриминации (в контексте статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции)

По делу обжалуется невозможность использования гражданином Хорватии валютных счетов, открытых в сербском банке. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Павкович против Сербии
[Pavkovic v. Serbia] (N 45204/04)

[Вынесено II Секцией]

(См. ниже изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.)

По жалобам о нарушениях статьи 34 Конвенции

Вопрос о признании статуса жертвы нарушения Конвенции

Мэр обратился с жалобой на то, что власти не приняли необходимых мер безопасности для защиты жизни его сына, хотя инцидент затрагивал его административную и родительскую ответственность. За заявителем не признан статус жертвы нарушения Конвенции.

Паша и Эркан Эрол против Турции
[Pasa and Erkan Erol v. Turkey] (N 51358/99)

Постановление от 12 декабря 2006 г. [вынесено II Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 2 Конвенции.)

Вопрос о признании статуса жертвы нарушения Конвенции

По делу обжалуется длительное проживание за границей после отмены постановления о высылке заявителя, связанного с его осуждением. Предварительные возражения государства-ответчика отклонены.

Саюд против Франции
[Sayoud v. France] (N 70456/01)

Решение от 7 декабря 2006 г. [вынесено I Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 8 Конвенции.)

Вопрос о признании статуса жертвы нарушения Конвенции

Административные процедуры обеспечили достаточную компенсацию в связи со смертью родственников заявителя при затоплении палаточного лагеря, на открытие которого было получено официальное разрешение. Жалоба признана неприемлемой.

Мурильо Сальдиас и другие против Испании
[Murillo Saldias and Others v. Spain] (N 76973/01)

Решение от 28 ноября 2006 г. [вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

Дело касается стихийного бедствия 1996 года в палаточном лагере Биескас (Испан-ские Пиренеи), где вследствие затопления, вызванного проливным дождем, 87 человек погибли и несколько десятков получили ранения. Первый заявитель потерял своих родителей, брата и сестру, а остальные заявители были ранены. Лагерь был организован частным лицом на общественной земле, принадлежащей местному органу власти. Предварительное разрешение на организацию лагеря было получено в рамках административной процедуры с участием муниципальных и региональных властей, причем один из привлеченных экспертов выступил с особым мнением относительно местонахождения лагеря и качества проведенных работ для предотвращения затопления. После происшествия было возбуждено уголовное дело, в котором заявители участвовали в качестве гражданских истцов. Однако следственный судья прекратил дело за отсутствием состава преступления. Жалоба заявителей на это решение была отклонена, а ходатайство о защите конституционных прав признано неприемлемым Конституционным судом как необоснованное. Первый заявитель возбудил административное производство против центральных и региональных властей в Национальном судебном присутствии (Audiencia Nacional), ссылаясь на принцип объективной ответственности. В 2005 году ему было присуждено значительное возмещение ущерба (свыше 200 тысяч евро в отношении каждого родственника). Он подал кассационную жалобу в Верховный суд, рассмотрение которой все еще продолжается.

Заявители утверждают, ссылаясь на статью 2 Конвенции, что власти не приняли необходимых предупредительных мер для защиты проживавших в лагере и дали разрешение на использование земли, несмотря на то, что сознавали потенциальную опасность. В соответствии с пунктом 1 статьи 6 Конвенции они также ссылаются на несправедливость процедуры в связи с пристрастностью следственного судьи и испанских судов. Кроме того, в соответствии со статьей 13 Конвенции они жалуются на отсутствие со стороны властей надлежащего всестороннего судебного расследования с целью установления лиц, виновных в катастрофе.

Решение

Жалоба признана неприемлемой. Первому заявителю была присуждена компенсация в связи со смертью его родственников в рамках административного разбирательства. Эта сумма представляется обоснованной и, скорее всего, будет подтверждена или даже увеличена при обжаловании. Таким образом, он более не вправе утверждать, что является "жертвой" нарушения прав, гарантированных статьей 2 Конвенции, по смыслу статьи 34 Конвенции. То же относится к статьям 6 и 13 Конвенции, поскольку его соответствующие жалобы тесно связаны с процедурным аспектом статьи 2 Конвенции. У заявителя отсутствует статус жертвы нарушения Конвенции.

Остальные заявители вступили в уголовное дело в качестве гражданских истцов и не возбуждали административное производство против властей до подачи жалоб в Европейский Суд. Заявители не исчерпали внутригосударственных средств правовой защиты.

Вопрос о признании статуса жертвы нарушения Конвенции

Заявительницы вправе ссылаться на то, что их права затронуты законом о налоге на имущество, переходящее в порядке наследования, с учетом преклонного возраста и весьма высокой вероятности того, что одной из них придется платить налог после смерти другой. За заявительницами признан статус жертв нарушения Конвенции.

Берден и Берден против Соединенного Королевства
[Burden and Burden v. United Kingdom] (N 13378/05)

Постановление от 12 декабря 2006 г. [вынесено IV Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 14 Конвенции.)

Вопрос о запрещении воспрепятствования осуществлению права индивидуальной жалобы

По делу обжалуется возбуждение уголовного дела против руководителя и его заключение под стражу с целью воспрепятствовать защите компанией своих прав в Европейском Суде. По делу допущено нарушение требований статьи 34 Конвенции.

По делу обжалуется запрет контактов адвоката компании-заявителя с руководителем последней иначе как через стеклянную перегородку. По делу допущено нарушение требований статьи 34 Конвенции.

Общество с ограниченной ответственностью "Оферта плюс" против Молдавии
[Oferta Plus SRL v. Moldova] (N 14385/04)

Постановление от 19 декабря 2006 г. [вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

Компания-заявитель возбудила разбирательство против Министерства финансов после отказа последнего в оплате казначейской облигации, выпущенной в ее пользу. В 1999 году суд удовлетворил требования компании-заявителя и подтвердил ее право на получение 20 миллионов молдавских лей. Несмотря на меры по принудительному исполнению решения, компания-заявитель получила только 5 миллионов молдавских лей в 2004 году. В апреле того же года компания-заявитель уведомила представителя государства-ответчика о своем обращении в Европейский Суд. В июне Министерство финансов возбудило производство по пересмотру решения 1999 года. Верховный суд впоследствии отменил его, и при новом рассмотрении было вынесено решение в пользу государства-ответчика. В том же 2004 году в отношении руководителя компании-заявителя было возбуждено уголовное дело по обвинению в присвоении имущества, но через год оно было прекращено.

В феврале 2006 года Европейский Суд коммуницировал жалобу компании-заявителя властям государства-ответчика. В апреле 2006 года было возобновлено уголовное дело в отношении руководителя компании, которому предъявили обвинение в присвоении 5 миллионов лей и покушении на присвоение еще 15 миллионов лей. Он был арестован в августе 2006 года и обжаловал свое содержание под стражей, утверждая, что возбужденное против него уголовное дело являлось средством давления на компанию с целью вынудить ее отказаться от обращения в Европейский Суд. Жалоба была отклонена.

Одновременно адвокат, представлявший компанию в Европейском Суде, обратился в Центр борьбы с экономическими преступлениями и коррупцией (далее - CFECC) за разрешением на свидание с находящимся под стражей руководителем компании. Он просил разрешить свидание без стеклянной перегородки, отделяющей его от клиента, ссылаясь на то, что и он, и руководитель имеют основания полагать, что их разговоры через перегородку прослушиваются. Просьба была отклонена, и руководитель отказался обсуждать какие-либо вопросы, связанные с материальным ущербом, и просил адвоката также воздержаться от них, поскольку их беседа затрагивала вопрос местонахождения бухгалтерской отчетности компании, которую руководитель отказался раскрывать следователям.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований статьи 6 Конвенции. Неисполнение судебного решения 1999 года в совокупности с его последующей отменой означало лишение компании-заявителя большинства преимуществ от судебного акта, имевшего обязательную силу в течение более чем четырех лет. Указанное разбирательство не отвечало требованиям справедливости.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Невозможность добиться исполнения решения и последующая его отмена составляли вмешательство в право компании-заявителя на беспрепятственное пользование своим имуществом, справедливое равновесие между интересами заявителя и иными затронутыми интересами установлено не было.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований статьи 34 Конвенции. Уголовные обвинения в отношении руководителя компании-заявителя выглядят несовместимыми с выводами об обстоятельствах дела, ранее сделанными судами по гражданским делам. Обвинение было впервые предъявлено после уведомления государства-ответчика о жалобе в Европейский Суд, а второй раз - после того, как жалоба была коммуницирована властям государства-ответчика. В материалах дела усматриваются достаточные основания для того, чтобы полагать, что это уголовное дело имело целью воспрепятствовать защите прав компании в Европейском Суде.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 34 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований статьи 34 Конвенции. Предполагаемое нарушение конфиденциальности контактов между адвокатом и клиентом в изоляторе CFECC в течение длительного времени являлось предметом серьезной озабоченности адвокатского сообщества Молдавии. Руководитель компании-заявителя и адвокат, представляющий ее интересы в Европейском Суде, имели разумные основания подозревать, что их переговоры в помещении CFECC для свиданий с адвокатом не были конфиденциальными. В разделявшей их стеклянной перегородке отсутствовало отверстие, что не позволяло адвокату передавать клиенту документы. Таким образом, лишение руководителя компании возможности обсуждать с адвокатом вопросы, связанные с жалобой в Европейский Суд, иначе как через разделяющую их стеклянную перегородку затрагивало право заявителя на обращение в Европейский Суд.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 34 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Вопрос о справедливой компенсации не готов к рассмотрению. По мнению компании-заявителя, контакты между ее руководителем и адвокатом, представляющим ее интересы в Европейском Суде, были затруднены до такой степени, что компания не имела возможности передать свои требования о возмещении материального ущерба.

Вопрос о признании заявителя неправительственной организацией

Общественный вещатель рассматривается в качестве "неправительственной организации" с учетом его редакционной независимости и институциональной автономии. За заявителем признан статус жертвы нарушения Конвенции.

"Остеррайхишер рундфунк" против Австрии [...sterreichischer Rundfunk v. Austria] (N 35841/02)
Постановление от 7 декабря 2006 г. [вынесено I Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 10 Конвенции.)

В порядке применения статьи 35 Конвенции

В порядке применения пункта 1 статьи 35 Конвенции

Вопрос об эффективном внутригосударственном средстве правовой защиты (Венгрия)

Жалоба о нарушении конституционных прав не является эффективным внутригосударственным средством защиты, поскольку ее удовлетворение не влечет возобновления рассмотрения уголовного дела на апелляционной стадии. Предварительные возражения государства-ответчика отклонены.

Чикош против Венгрии
[Csikos v. Hungary] (N 37251/04)

Постановление от 5 декабря 2006 г. [вынесено II Секцией]

Обстоятельства дела

Суд первой инстанции признал заявителя виновным в вымогательстве при отягчающих обстоятельствах и приговорил его к трем с половиной годам лишения свободы. Заявитель обжаловал приговор. После рассмотрения дела без участия заявителя и его адвоката жалоба была оставлена без удовлетворения, а срок наказания увеличен до четырех лет лишения свободы. Заявитель ссылался на то, что обвинительный приговор был подтвержден и санкция увеличена в отсутствие подсудимого или его адвоката в нарушение прав на защиту, гарантированных статьей 6 Конвенции.

Вопросы права

Предварительные возражения о неисчерпании внутригосударственных средств правовой защиты отклонены. Государство-ответчик утверждало, что заявителю следовало подать жалобу в порядке статьи 48 Закона о Конституционном суде. Согласно пункту 3 статьи 43 указанного закона Конституционный суд имел полномочия передать на новое рассмотрение уголовное дело, завершившееся вынесением неконституционных актов. Установив нарушение конституционных прав заявителя, этот суд мог предоставить ему средство правовой защиты, полностью устраняющее последствия нарушения, а именно обеспечить пересмотр дела в порядке надзора. Десять лиц, находившихся в таком же положении, что и заявитель, успешно воспользовались этим средством, что подтверждается решением Конституционного суда от 26 мая 2005 года N 20.

Европейский Суд отмечает, что в вышеупомянутом решении Конституционный суд не дал указания о пересмотре уголовных дел заявителей, чьи жалобы были удовлетворены. Государство-ответчик не указало, на каком основании суд обязал бы пересмотреть дело заявителя, если бы он подал жалобу о нарушении конституционных прав. Европейский Суд не убежден, что условия для указания о пересмотре были достигнуты при обстоятельствах дела заявителя.

Следовательно, статья 43 Закона о Конституционном суде в сочетании со статьей 416 нового Уголовно-процессуального кодекса в случае удовлетворения жалобы при обстоятельствах дела заявителя не дает гарантии возобновления апелляционного производства и получения таким образом возмещения в связи с нарушением конвенционных прав. С учетом этого Европейский Суд не убежден, что жалоба о нарушении конституционных прав являлась эффективным средством в деле заявителя.

По поводу соблюдения права на публичное разбирательство дела. С учетом гарантий справедливого разбирательства наказание, назначенное заявителю, не могло быть усилено без участия в разбирательстве его самого или его адвоката.

Постановление

По делу допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции в совокупности с требованиями подпункта "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Если лицо, как при обстоятельствах настоящего дела, осуждено судом в рамках разбирательства, не отвечавшего требованиям справедливости, установленным Конвенцией, повторное рассмотрение дела или при необходимости повторный пересмотр дела являются в принципе надлежащим способом устранения нарушения.

Вопрос об эффективном внутригосударственном средстве правовой защиты (Испания)

Заявители не использовали административно-правовое средство защиты в связи с ранениями, полученными при затоплении палаточного лагеря, открытие которого было официально разрешено. Жалоба признана неприемлемой.

Мурильо Сальдиас и другие против Испании
[Murillo Saldias and Others v. Spain] (N 76973/01)

Решение от 28 ноября 2006 г. [вынесено IV Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 34 Конвенции.)

Вопрос об эффективном внутригосударственном средстве правовой защиты (Соединенное Королевство)

Декларация о несовместимости в соответствии со статьей 4 Закона о правах человека 1998 года может впоследствии стать "эффективным" средством правовой защиты при наличии доказательств долгосрочной сложившейся практики исполнения министрами судебных деклараций о несовместимости.

Берден и Берден против Соединенного Королевства
[Burden and Burden v. United Kingdom] (N 13378/05)

Постановление от 12 декабря 2006 г. [вынесено IV Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 14 Конвенции.)

В порядке применения статьи 41 Конвенции

Вопрос о праве человека на справедливую компенсацию

Заявительница, не имевшая возможности возвратиться в свой дом и к своему имуществу на Северном Кипре, не обязана после рассмотрения Европейским Судом ее жалобы по существу обращаться в новую комиссию страны с требованием о возмещении ущерба.

Ксенидес-Арестис против Турции
[Xenides-Arestis v. Turkey] (N 46347/99)

Постановление от 7 декабря 2006 г. [вынесено бывшей III Секцией]

Обстоятельства дела

Заявительница, гражданка Кипра греческого происхождения, имеет в собственности участок площадью в полгектара, расположенный в Фамагусте (Северный Кипр). В одном из домов она проживала с мужем и детьми, другой использовался членами ее семьи или сдавался в аренду. Она также имела участок земли с садом. С 1974 года заявительница лишилась возможности проживания в доме или пользования своим имуществом в результате разделения Кипра и проведения Турцией военных операций на Северном Кипре в том же году.

В 2003 году "парламент Турецкой Республики Северного Кипра (ТРСК)" принял "Закон о компенсации за недвижимое имущество, находящееся в пределах Турецкой Республики Северного Кипра". Была создана комиссия, уполномоченная рассматривать вопросы компенсации.

В решении о приемлемости от 14 марта 2005 года Европейский Суд пришел к выводу о том, что средство правовой защиты, предусмотренное упомянутым законом о компенсации, "Законом N 49/2003", не могло рассматриваться как "эффективное" или "адекватное" средство возмещения в связи с жалобами заявителя. Европейский Суд вынес основное постановление по делу 22 декабря 2005 года (см. "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" N 81* (* "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" [Information Note on the Case-law of the European Court of Human Rights] N 81 соответствует "Бюллетеню Европейского Суда по правам человека" N 6 за 2006 год.)), установив продолжающиеся нарушения требований статьи 8 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Он также обязал Турцию в соответствии со статьей 46 Конвенции в течение трех месяцев представить средство правовой защиты, которое обеспечит в связи с нарушениями Конвенции, указанными в постановлении, действительно эффективное возмещение заявителю и по другим жалобам, находящимся на рассмотрении Европейского Суда, в соответствии с принципами защиты прав, гарантированных статьей 8 Конвенции и статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции. Такое средство правовой защиты должно было быть предоставлено в течение трех месяцев, а возмещение - в течение трех месяцев после этого. В ожидании исполнения общих мер Европейский Суд отложил рассмотрение всех аналогичных жалоб.

В день вынесения постановления власти ТРСК ввели в действие "Закон о компенсации, обмене и реституции недвижимого имущества" (Закон N 67/2005). Был также принят подзаконный акт к Закону N 67/2005, вступивший в силу 20 марта 2006 года. В соответствии с законом была создана комиссия для рассмотрения заявлений и решения вопросов реституции, обмена имуществом или выплаты компенсаций. Было предусмотрено право обжалования в Высший административный суд ТРСК.

Вопросы права

В разделе постановления о компенсации Европейский Суд приветствовал шаги, предпринятые турецким государством в попытке обеспечить возмещение в связи с нарушением конвенционных прав заявителя, а также с другими жалобами, находящимися на его рассмотрении. Европейский Суд отметил, что новая компенсация и механизм реституции в принципе учитывают требования, содержащиеся в решении о приемлемости и основном постановлении. Европейский Суд, однако, принял к сведению, что стороны в настоящем деле не пришли к соглашению по вопросу о справедливой компенсации, что позволило бы Европейскому Суду рассмотреть в деталях все существенные вопросы, касающиеся эффективности средства правовой защиты. Европейский Суд не может принять довод государства-ответчика о том, что в настоящее время, после рассмотрения жалобы по существу, заявителю следует вновь обратиться в новую Комиссию с требованием о возмещении ущерба. Таким образом, необходимо определить компенсацию, на которую заявительница имеет право в связи с убытками, вызванными отказом в доступе к имуществу и утратой возможности владеть и пользоваться им, и, вследствие этого, присудить ей компенсацию материального ущерба в размере 800 тысяч евро и морального вреда в размере 50 тысяч евро, а также судебных издержек и расходов.

По жалобам о нарушениях статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции

Вопрос о праве на беспрепятственное пользование своим имуществом

По делу обжалуется отзыв лицензии на деятельность провайдера интернет-услуг. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Общество с ограниченной ответственностью "Мегадат.ком" против Молдавии
[Megadat.com SRL v. Moldova] (N 21151/04)

[Вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

Компания-заявитель, частная корпорация и в то время крупнейший провайдер доступа в Интернет, в числе других операторов рынка телекоммуникаций получила от компетентного органа страны письмо с предложением устранить различные нарушения правил под угрозой приостановления действия лицензии на эксплуатацию. Предполагаемые нарушения в деле компании-заявителя заключались в том, что она не представила формальное уведомление в орган об изменении своего места нахождения и не уплатила требуемого сбора. Хотя в дальнейшем компания-заявитель попыталась исправить эти упущения, компетентный орган поставил под сомнение представленную ею информацию и объявил ее лицензию недействительной не дожидаясь реакции с ее стороны. Вскоре после этого в правила были внесены изменения, исключавшие обращение компании-заявителя за новой лицензией в течение шести месяцев. Оспорить решение в судах не представилось возможным.

Компания-заявитель жалуется на нарушение права беспрепятственного пользования своим имуществом в результате отзыва лицензий и изменения правил и утверждает, что подверглась дискриминации, поскольку у других компаний в аналогичном положении лицензии были приостановлены, а не отозваны.

Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика в отношении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции и статьи 14 Конвенции в сочетании со статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции.

Вопрос о праве на беспрепятственное пользование своим имуществом

По делу обжалуется законодательное ограничение использования валютных счетов в связи с отсутствием соглашения государств-правопреемников бывшей Социалистической Федеративной Республики Югославии. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Павкович против Сербии
[Pavkovic v. Serbia] (N 45204/04)

[Вынесено II Секцией]

Обстоятельства дела

В 1990 году заявитель открыл сберегательные счета в иностранной валюте в белградском банке. В 1990 году произошел финансовый крах многих сербских банков. В соответствии с законодательством, введенным в действие в 1998 и 2002 годах, власти преобразовали валютные счета в "государственный долг" и установили сроки и суммы выплат бывшим клиентам банков на длительную перспективу (первоначально до 2012, а затем до 2016 года). Будучи гражданином Хорватии, заявитель не мог воспользоваться указанным законодательством, из сферы действия которого в 2002 году были исключены граждане бывших республик Югославии. С июля 2002 года такие граждане, проживающие в новых независимых государствах, за исключением Сербии и Черногории, открывшие валютные счета в "уполномоченных банках", зарегистрированных в Сербии, могли получить свои средства исключительно в порядке, подлежащем согласованию с государствами - правопреемниками бывшей Социалистической Федеративной Республики Югославии путем переговоров, которые до сих пор не завершены.

Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика в отношении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции и статьи 14 Конвенции в сочетании со статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции.

По жалобе о нарушении статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции

По жалобе о нарушении пункта 1 статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции

Вопрос о праве человека на свободу выбора местожительства

По делу обжалуется действовавший длительное время абсолютный запрет на зарубежные поездки лица, имевшего доступ к "государственной тайне". По делу допущено нарушение требований статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции.

Бартик против России
[Bartik v. Russia] (N 55565/00)

Постановление от 21 декабря 2006 г. [вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

В 1977 году заявитель поступил на работу на государственное предприятие "Радуга", производившее оборудование для аэрокосмической промышленности. В период работы на данном предприятии заявитель подписал ряд обязательств не разглашать секретную информацию. Его трудовой договор от 16 мая 1989 года также включал заявление: "Я уведомлен о запрете на выезд за границу, иначе как в соответствии с действующим законодательством...". Однако последний подписанный им договор от 31 января 1994 года не содержал заявлений о запрете на выезд за границу. 20 августа 1996 года заявитель уволился, сдав все секретные документы, которыми он располагал в период работы на предприятии "Радуга". В начале 1997 года отец заявителя, проживавший в Германии, заболел. Желая посетить своего отца, заявитель обратился в паспортно-визовую службу ОВД г. Дубна с заявлением о выдаче загранпаспорта. Паспортно-визовая служба уведомила заявителя, что его требование может быть удовлетворено не раньше 2001 года. Заявитель обжаловал решение в Московский городской суд, который принял к сведению, что им было подписано несколько обязательств о неразглашении государственной тайны и что обязательство, подписанное в 1989 году, также включало ограничение его прав на выезд за границу. Ознакомившись с заключением об осведомленности о государственных секретах, суд отметил, что заявитель в прошлом имел доступ к документам, отнесенным к категории совершенно секретных. Он пришел к выводу о том, что ограничение права заявителя на выезд из Российской Федерации до 14 августа 2001 года было законным и обоснованным. При обжаловании решение было оставлено без изменения. 25 октября 2001 года заявителю был выдан заграничный паспорт, после чего он выехал в Соединенные Штаты Америки.

Вопросы права

Принадлежащее заявителю право покидать свою страну было ограничено способом, составлявшим вмешательство по смыслу статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции. Это ограничение было возложено в соответствии с законом. Что касается необходимости вмешательства, Европейский Суд отметил, что заявитель сдал все секретные материалы работодателю по окончании работы, до того как обратился за выдачей паспорта для выезда за границу. Кроме того, цель планировавшегося выезда была сугубо частной - он намеревался посетить больного отца - и не имела никакой связи с его предшествующей работой.

Российское законодательство о зарубежных поездках лиц, владеющих государственными секретами, устанавливает недифференцированное ограничение их права на выезд из России независимо от цели или продолжительности поездки. Соответственно, объем внутригосударственной проверки обоснованности действий властей сводился к тому, являются ли материалы, к которым в свое время имел доступ заявитель, по-прежнему секретными. Ни один орган власти не рассматривал вопроса о том, является ли ограничение права заявителя на зарубежную поездку по-прежнему необходимым или возможно применение менее строгой ограничительной меры. Кроме того, государство-ответчик не указало, как недифференцированное ограничение возможности заявителя выехать за границу обеспечивало интересы государственной безопасности.

Следует иметь в виду, что в то время, когда устанавливалось такое ограничение, государство было способно контролировать передачу информации за границу, используя сочетание ограничений исходящей и входящей переписки, запрета на выезд за границу и эмиграцию и запрета свободных контактов с иностранными гражданами на своей территории. Поскольку запрет личных контактов с иностранными гражданами был отменен, и корреспонденция более не подвергалась цензуре, необходимость ограничений зарубежных поездок в частных целях стала менее очевидной. При этих обстоятельствах запрет частных зарубежных поездок, имеющий целью воспрепятствовать заявителю обмениваться информацией с иностранными гражданами, в условиях современного демократического общества не достигал предохранительных функций, приписываемых ему первоначально.

Кроме того, тот факт, что Парламентская ассамблея, высказывая мнение по поводу присоединения России к Совету Европы, прямо ссылалась на российское обязательство положить конец этому ограничению, позволяет предположить, что Ассамблея считала его несовместимым с членством в Совете Европы. Однако российское обязательство устранить это ограничение не было исполнено, и соответствующие положения законодательства остались в силе. Следует отметить, что большинство государств-участников никогда не вводили таких ограничений, а другие устранили его в рамках процесса демократизации. Наконец, Европейский Суд отметил, что ограничение права заявителя на выезд из страны было установлено на слишком длительный период - на пять лет с момента увольнения с работы, - притом, что это ограничение не было прямо предусмотрено обязательством, принятым им в 1994 году. Последствия этой меры были особенно серьезными для заявителя, который не имел возможности выезжать за границу в течение 24 лет, после того как поступил на работу в 1977 году. Ограничения права заявителя покидать свою страну не было таким образом "необходимым в демократическом обществе".

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции Европейский Суд присудил выплатить заявителю 3 тысячи евро в качестве компенсации причиненного ему морального вреда.

От редакции

Далее в "Information Note N 92 on the case-law of the Court. December 2006", перевод которого представлен в этом номере "Бюллетеня Европейского Суда по правам человека", расположены следующие разделы: "Другие постановления, вынесенные в декабре 2006 г.", "Уступка юрисдикции в пользу Большой Палаты" и "Постановления, вступившие в силу".

Редакция сочла целесообразным не приводить эти разделы, т.к. они содержат лишь наименование, номер жалобы и дату вынесения постановления с номером секции. При интересе к этой информации и минимальном знании английского или французского языков вы можете легко ознакомиться с ней на официальном сайте Европейского Суда по правам человека в разделе публикаций Informarion Note по адресу: http://www.echr.coe.int/Eng/InformationNotes/InformationNotesCMS.htm.

Перед подписанием номера в печать

Председатель Европейского Суда назвал обнадеживающим свой визит в Россию

Состоялся первый визит нового Председателя Европейского Суда по правам человека Жан-Поля Коста в Российскую Федерацию. По его завершению Ж.-П. Коста выразил свое удовлетворение конструктивным климатом, в котором прошел визит.

Председатель выразил благодарность российским властям за их радушный прием. Он отметил, что встречи с представителями высших судов России показывают высокую степень поддержки в судебных органах международной системы защиты прав человека, установленной Европейской конвенцией по правам человека. Он также приветствовал положительный отклик своих собеседников на обращение делегации к безотлагательной ратификации нового 14-го Протокола Конвенции, который даст возможность ускорить рассмотрение простых дел. Председателя Суда заверили в том, что это обращение будет доведено до законодательных органов. Протокол, ратифицированный всеми странами - членами Совета Европы, за исключением Российской Федерации, не может вступить в силу до получения последней ратификации.

"Мы считаем визит обнадеживающим, - заявил Председатель Европейского Суда Жан-Поль Коста по возвращении в Страсбург. - Я уверен, что наше обращение было услышано, и совершенно ясно, что наши коллеги из российских судов понимают необходимость применения эффективных процедурных инструментов для того, чтобы справиться с чрезмерной загруженностью Суда. Это как раз то, что призван обеспечить 14-й Протокол".

Кроме Председателя Европейского Суда Ж.-П. Коста, в состав делегации также входили Анатолий Ковлер, судья от Российской Федерации, Эрик Фриберг, секретарь-канцлер и Патрик Титиун, глава кабинета Председателя Суда.

Визит состоялся по приглашению Валерия Зорькина, Председателя Конституционного Суда Российской Федерации, и включал в себя проведение научно-практических дискуссий за "круглым столом" с судьями Конституционного Суда.

Члены делегации также встретились с Вячеславом Лебедевым, Председателем Верховного Суда, Антоном Ивановым, Председателем Высшего Арбитражного Суда, Юрием Чайкой, Генеральным прокурором, Константином Косачевым, председателем Комитета Государственной Думы по международным делам, Владимиром Устиновым, министром юстиции.

Источник информации: www.coe.int

Постановления и решения по жалобам против Российской Федерации*

(* Переводы полных текстов постановлений и решений по жалобам против Российской Федерации предоставлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека.)

Пыриков против Российской Федерации
[Pyrikov v. Russia]

Заявитель жаловался на длительное неисполнение решения Советского районного суда г. Тулы по его иску к бывшему работодателю о выплате задолженности по заработной плате, вынесенного в его пользу, что нарушило его право на беспрепятственное пользование имуществом.

Европейский Суд, постановив, что в данном деле имело место нарушение положений статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, обязал власти Российской Федерации выплатить в пользу заявителя 1100 евро в качестве компенсации морального вреда.

Казьмина против Российской Федерации
[Kazmina v. Russia]

Заявительница жалуется на неисполнение решения Нововоронежского городского суда Воронежской области, который удовлетворил требования заявительницы и взыскал с ответчика задолженность по выплатам пенсии с учетом индексации.

Европейский Суд, единогласно постановив, что в данном деле имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, обязал власти России обеспечить исполнение решения Нововоронежского городского суда и выплатить заявительнице 55 евро в возмещение материального ущерба, 3 тысячи евро в качестве компенсации морального вреда и 11 евро в возмещение судебных расходов и издержек.

Чевкин против Российской Федерации
[Chevkin v. Russia]

Заявитель жаловался, что срок судебного разбирательства по его иску о возмещении вреда здоровью, полученному при ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС, не соответствовал требованию "разумного срока".

Европейский Суд, постановив, что в данном деле имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции, обязал государство-ответчика выплатить заявителю в возмещение морального вреда 4 тысячи евро, в возмещение судебных расходов и издержек - 480 евро.

Матрена Полупанова против Российской Федерации
[Matrena Polupanava v. Russia]

Заявительница жаловалась на неисполнениерешения Нововоронежского городского суда Воронежской области, который удовлетворил требования заявительницы и взыскал с ответчика задолженность по выплатам пенсии с учетом индексации.

Европейский Суд, единогласно постановив, что в данном деле имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции,обязал власти России обеспечить исполнение решения Нововоронежского городского суда и выплатить заявительнице

7 346 рублей в качестве возмещения материального ущерба, а также

2 400 евро в качестве компенсации морального вреда.

Болат против Российской Федерации
[Bolat v. Russia]

Заявитель, гражданин Турции, в частности, жаловался на нарушение его права на свободу передвижения, а также на несоблюдение властями Российской Федерации процессуальных гарантий во время его депортации с территории Российской Федерации.

Суд единогласно постановил, что в данном деле выявлены нарушения статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции и статьи 1 Протокола N 7 к Конвенции, и обязал государство-ответчика выплатить заявителю 8 тысяч евро в качестве компенсации морального вреда.

Глазков против Российской Федерации
[Glazkov v. Russia]

Заявитель жаловался на то, что длительность судебного разбирательства по иску к причинителю вреда.

Суд единогласно постановил, что в данном деле имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции и статьи 13 Конвенции, и обязал государство-ответчика выплатить заявителю 3 тысячи евро в качестве компенсации морального вреда и 200 евро в качестве компенсации судебных расходов и издержек.

Бартик против Российской Федерации
[Bartik v. Russia]

По делу обжалуется действовавший длительное время абсолютный запрет на зарубежные поездки лица, имевшего доступ к государственной тайне. По делу допущено нарушение требований статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции.

Суд постановил, что в данном деле выявлено нарушение статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции и обязал: государство-ответчика выплатить заявителю 3 тысячи евро в качестве компенсации морального вреда и 1600 евро в качестве компенсации судебных расходов и издержек.

Александр Купряков против Российской Федерации
[Aleksandr Kupryakov v. Russia]

Заявитель был задержан по подозрению в вымогательстве и заключен под стражу. Ссылаясь на статьи Конвенции, он жаловался на незаконность его содержания под стражей и продления сроков содержания его под стражей. Он также жаловался на ошибочные решения суда Российской Федерации по гражданским искам.

Суд признал неприемлемыми многие пункты жалобы Купрякова по разным основаниям, но решил отложить рассмотрение жалобы заявителя по поводу гражданского судопроизводства.

Афанасий Семенович Братякин против Российской Федерации
[Afanasiy Semenovich Bratyakin v.Russia]

Коломенский городской суд Московской области признал заявителя виновным в уклонении от уплаты налогов и приговорил его к пяти годам лишения свободы, но впоследствии освобождил от отбывания наказания по амнистии. Братякин жаловался в Страсбург на то, что в результате надзорного производства по его заявлениям в России он был дважды осужден по одному и тому же обвинению.

Проведя тщательный анализ аргументов заявителя, Суд единогласно объявил жалобу неприемлемой.

Юрий Холодов и Зоя Холодова против Российской Федерации
[Yuriy Kholodov and Zoya Kholodova v. Russia]

Заявители являются родителями Дмитрия Холодова, журналиста газеты "Московский комсомолец", который погиб в своем кабинете в результате взрыва бомбы. Они жаловались на то, что их сын был убит, а также на то, что власти Российской Федерации не провели эффективного расследования, не установили виновных в преступлении лиц и не привлекли последних к уголовной ответственности.

Проверив все доводы заявителей, Суд признал жалобу неприемлемой для рассмотрения по существу.

Лариса Анатольевна Ванжула против Российской Федерации
[Larisa Anatolyevna Vanzhula v. Russia]

Заявительница жаловалась на длительное неисполнение судебного решения, вынесенного в ее пользу.

Суд принял к сведению заключенное сторонами мировое соглашение и единогласно решил исключить жалобу из списка рассматриваемых дел.