Бюллетень Европейского Суда по правам человека. Российское издание. N 3/2008

Бюллетень Европейского Суда по правам человека
Российское издание
N 3/2008

Редакционная: необходимые пояснения и краткие замечания

Сто номеров Information note on the case-law

В каждом номере русскоязычного "Бюллетеня Европейского Суда по права человека" есть ссылка на то, что он основан на соответствующем официальном издании Information note on the case-law (далее - Информационный бюллетень), который на английском и французском языках выпускает в свет Секретариат Европейского Суда по правам человека. Информационный бюллетень вышел уже в сотый раз. Этот номер нашего Бюллетеня как раз и основан на его юбилейном выпуске. И хотя наш выход всего лишь 69, будем считать, что юбилей и у нас, с чем вас и поздравляем!

А теперь необходимые пояснения и краткие замечания. В составе Европейского Суда по правам человека есть Секретариат, который сегодня возглавляет Секретарь-канцлер Эрик Фриберг. А в соответствии с правилом 78 Регламента Суда ответственность за публикацию постановлений Европейского Суда несет Секретарь-канцлер. Кроме того, Секретарь-канцлер ответствен за публикацию официальных сборников избранных постановлений и решений, а также других документов, публикацию которых Председатель Суда сочтет целесообразной. Поэтому самое время предоставить слово Эрику Фрибергу по случаю выхода в свет 100 номера Information note on the case-law:

"Эффективная имплементация Конвенции о защите прав человека и основных свобод на национальном уровне имеет решающее значение для развития конвенционной системы. С учетом субсидиарного характера механизма защиты прав, закрепленного в Конвенции, она предназначена для применения в первую очередь и прежде всего судами и иными органами власти государств-участников. Однако это может стать реальностью только при условии доступности для названных органов постановлений и решений Европейского Суда. Кроме того, такой информацией должны располагать ученые и практикующие юристы, поскольку они также вносят вклад в обеспечение благотворной роли Конвенции в совершенствовании национальной правовой системы.

Имплементация на национальном уровне в значительной степени зависит от способности Европейского Суда и Совета Европы распространять актуальную и точную информацию о прецедентной практике. Это особенно важно, поскольку конвенционные гарантии в толковании Европейского Суда непрерывно развиваются. Как неоднократно указывал Суд, Конвенция требует динамичного толкования с учетом развития общества, по мере которого конвенционные права и свободы, гарантированные более 50 лет назад, должны толковаться и применяться с учетом новых реалий. Одним из последних примеров является опубликованное в настоящем выпуске решение по делу "Компания "Пэффген ГмбХ" против Германии" [Paeffgen GmbH v. Germany], в котором Европейский Суд пришел к выводу о том, что исключительное право использования доменного имени в Интернете представляет собой "имущество" в значении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

С 1998 года Европейский Суд последовательно применяет практику коммуникации, имеющую целью максимально широкое распространение информации в пределах отведенных для этого ресурсов. Важнейшим средством для этого является Интернет, благодаря которому Европейский Суд обеспечивает доступ ко всем своим постановлениям в день их вынесения, а также ко всем решениям палат о приемлемости.

Другим важнейшим элементом коммуникации является "Информационный бюллетень", 100-й выпуск которого мы в настоящее время представляем. "Информационный бюллетень содержит краткие изложения избранных постановлений и решений о приемлемости, которые помогают читателю ориентироваться в обширной прецедентной практике Европейского Суда, обращая внимание на самые последние и актуальные изменения в ней.

Бюллетень ежемесячно публикуется на интернет-сайте Европейского Суда, а теперь его выпуски можно найти и в специальном разделе базы данных, содержащей материалы прецедентной практики (HUDOC). С помощью новой поисковой системы будет возможен полнотекстовый поиск материалов, опубликованных в любом выпуске Информационного бюллетеня. Кроме того, в скором времени предполагается размещать на сайте анонсы обновлений для информирования заинтересованных лиц о публикации нового выпуска Информационного бюллетеня.

Информационный бюллетень является незаменимым инструментом для тех, кто не желает отставать от изменений прецедентной практики Европейского Суда. Опрос, проведенный в 2006 году, показал, насколько высоко читатели ценят это издание, причем как в государствах - участниках Конвенции, так и за их пределами.

В докладе "Группы мудрецов" (опубликован в "Бюллетене Европейского Суда" по правам человека N 1/2007), сделанном в ноябре 2006 года, в числе прочего шла речь о том, что прецедентная практика Европейского Суда должна получать более широкое распространение. Кроме того, была подчеркнута необходимость обеспечивать перевод основных постановлений на национальные языки. В связи с этим Информационный бюллетень приобретает особую роль, показывая, какие постановления и решения следует переводить.

В конечном счете публикации Европейского Суда призваны повысить осведомленность о прецедентной практике и укрепить его авторитет во всех 47 государствах - участниках Конвенции с тем, чтобы обеспечить дальнейшее развитие принципа субсидиарности. Этот принцип может воплотиться в жизнь в полном объеме лишь при условии, что национальные суды способны рассматривать дела с точки зрения положений Конвенции. Европейский Суд продолжит работу в этом направлении, проводя политику активной коммуникации, важным элементом которой выступает "Информационный бюллетень".

По жалобам о нарушениях статьи 2 Конвенции

Вопрос о соблюдении права на жизнь

По делу обжалуется предстоящая высылка в Албанию, где жизни первого заявителя предположительно угрожает кровная месть. Жалоба признана неприемлемой.

Элезай и другие против Швеции
[Elezaj and Others v. Sweden] (N 17654/05)

Решение от 20 сентября 2007 г. [вынесено III Секцией]

Первые два заявителя, граждане Албании, являются мужем и женой. Их сын, третий заявитель, родился в 2004 году. В 2001 году первые два заявителя прибыли в Швецию и подали ходатайство о предоставлении убежища на том основании, что жизни первого заявителя угрожает кровная месть, вызванная событиями, имевшими место в Албании в 1950-е годы. Совет по делам миграции решил, что ничто не препятствовало переезду заявителей в другую часть страны, и отклонил их ходатайство. Они безуспешно обжаловали это решение. Впоследствии заявители скрылись и подали еще шесть ходатайств о предоставлении им вида на жительство, ни одно из которых не было удовлетворено.

В ходе соответствующих разбирательств они предоставили документы, доказывающие, в частности, неспособность полиции остановить кровную месть и безуспешность попыток примирения со стороны общественных организаций. Подлинность отдельных документов была проверена должностными лицами шведского посольства, которые пришли к выводу об их фальсификации. Также выяснилось, что местная полиция в Албании не располагала доказательствами существования кровной мести, на которую ссылались заявители. После отклонения в 2006 году последнего ходатайства Советом по делам миграции первый заявитель был арестован полицией и выслан. Однако впоследствии он вернулся в страну. Семья заявителей продолжает скрываться.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается статей 2 и 3 Конвенции. Различные источники подтверждают сохранение обычая кровной мести в Албании. Однако необходимо установить, подвергались ли заявители действительной угрозе. В отношении вопроса о том, заслуживают ли доверия утверждения заявителей, Европейский Суд отмечает, что если представленные сведения дают убедительные основания сомневаться в правдивости доводов лица, ходатайствующего о предоставлении убежища, то такое лицо должно дать надлежащее объяснение предполагаемым неточностям. Заявители не представили подробных сведений относительно того, предпринимались ли своевременные меры с целью предотвращения мести, сообщалось ли об опасности в полицию, предлагалось ли официальным или неофициальным структурам помочь в разрешении конфликта, и если это имело место, то какие меры были приняты.

Из документов очевидно, что предполагаемые попытки примирения не были неоднократными или продолжительными, более того, возникают сомнения в существовании некоторых общественных организаций, якобы принимавших участие в примирении. Доказано, что иные документы, на которые ссылался заявитель, являлись поддельными, и местная полиция отрицала свою осведомленность о существовании кровной мести. Заявители, таким образом, не доказали, что жизнь первого заявителя подвергалась действительной и конкретной угрозе или что албанские власти не были способны обеспечить ему надлежащую защиту. Жалоба признана явно необоснованной.

Вопрос о соблюдении государством своих позитивных обязательств по защите права на жизнь

По делу обжалуется неэффективность уголовного разбирательства, которая выразилась в фактической безнаказанности государственных служащих, осужденных за участие в пытках и последующую гибель потерпевшего в полицейском участке. По делу допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции.

Терен Аксакал против Турции
[Teren Aksakal v. Turkey] (N 51967/99)

Постановление от 11 сентября 2007 г. [вынесено II Секцией]

Обстоятельства дела

В октябре 1980 года, спустя месяц после объявления чрезвычайного положения в связи с вмешательством вооруженных сил, муж заявительницы был заключен под стражу в жандармском участке на восемь дней по подозрению в принадлежности к незаконной организации. Впоследствии он был перемещен в спортивный зал, где в течение восьми дней подвергался допросам, а затем был переведен в центр чрезвычайного надзора. На следующий день он был помещен в больницу в предкоматозном состоянии. Через несколько дней муж заявительницы скончался. При вскрытии были зафиксированы раны, синяки и ссадины.

Заявительница подала жалобу в январе 1981 года. В декабре 1997 года приговором суда, вступившим в силу в январе 2003 года, два служащих жандармерии были приговорены к двум годам и одному месяцу лишения свободы в связи с причастностью к пыткам. Суды установили, что потерпевший скончался вследствие болезни и пыток, учиненных неустановленными гражданскими лицами. Осужденные продолжали служить в армии в период разбирательства и по его окончании до выхода в отставку. На момент вынесения Постановления Европейским Судом вынесенные приговоры не были приведены в исполнение.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований статей 2 и 3 Конвенции.

Что касается пределов временной юрисдикции Европейского Суда. По поводу негативных обязательств Турции (воздерживаться от пыток и убийства) следует отметить, что обжалуемые обстоятельства имели место в 1980 году, то есть до 28 января 1987 г., когда у Европейского Суда возникла временная юрисдикция в отношении жалоб против Турции. Европейский Суд не обладает юрисдикцией ratione temporis* (*Ratione temporis (лат.) - "ввиду обстоятельств, связанных со временем события". Критерий обстоятельства времени, применяемый при оценке приемлемости жалобы Европейским Судом. По общему правилу Европейский Суд принимает к рассмотрению жалобы относительно лишь тех фактов, которые имели место после момента вступления в силу Конвенции для государства, действия которого являются предметом жалобы (прим. переводчика).) для рассмотрения материально-правового аспекта жалоб.

Однако Европейский Суд отклоняет возражения государства-ответчика по поводу отсутствия у него временной юрисдикции для рассмотрения вопроса об эффективности уголовного разбирательства, которое окончилось в 2003 году, учитывая процессуальные обязательства государства-ответчика, возникшие 28 января 1987 г.

Европейский Суд счел необходимым рассмотреть также обстоятельства, имевшие место до этой даты, поскольку они создали ситуацию, являющуюся предметом разбирательства о защите прав, гарантированных статьями 2 и 3 Конвенции, и важны для понимания обстоятельств, сложившихся после 28 января 1987 г.

Что касается процессуального аспекта жалобы. С учетом недостатков уголовного разбирательства, неисполнения требований своевременности и тщательности, а также фактической безнаказанности лиц, ответственных за обжалуемые действия, разбирательство не отличалось добросовестностью и не могло эффективно предупреждать подобные деяния. В результате разбирательства не было обеспечено надлежащего возмещения за пренебрежение ценностями, провозглашенными в статьях 2 и 3 Конвенции.

Постановление

По делу допущено нарушение процессуальных требований статей 2 и 3 Конвенции (вынесено пятью голосами "за" и двумя - "против"); признано нецелесообразным рассмотрение жалобы с точки зрения статьи 13 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявительнице 45 000 евро в счет компенсации причиненного морального вреда в ее пользу и в пользу ее троих детей.

По вопросу о временной юрисдикции Европейского Суда см., в частности, дело "Блечич против Хорватии" [Blecic v. Croatia], N 59532/00 (рассмотрено Большой Палатой, "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" [Information Note on the Case-law of European Court of Human Rights] N 84)* (*Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека [Information Note on the Caselaw of European Court of Human Rights] N 84 соответствует "Бюллетеню Европейского Суда по правам человека" N 10 за 2006 год (прим. ред.).). См. также дело "Шилих против Словении" [Silih v. Slovenia], N 71463/01 ("Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" N 98)* (*Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека [Information Note on the Caselaw of European Court of Human Rights] N 98 соответствует "Бюллетеню Европейского Суда по правам человека" N 1 за 2008 год (прим. ред.).).

По жалобам о нарушениях статьи 3 Конвенции

Вопрос о запрещении бесчеловечного или унижающего достоинство обращения

По делу обжалуются неоправданное применение дубинки, помещение в одиночное заключение, использование наручников и неоказание необходимой медицинской помощи заключенному, страдавшему шизофренией. По делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции.

Кучерук против Украины
[Kucheruk v. Ukraine] (N 2570/04)

Постановление от 6 сентября 2007 г. [вынесено V Секцией]

Обстоятельства дела

В апреле 2002 года заявителю было предъявлено обвинение в хулиганстве и краже. В городской больнице ему поставили диагноз "шизофрения", но признали возможным его содержание под стражей. Он находился под наблюдением психиатра в региональном следственном изоляторе ("СИЗО"). Согласно заключению, составленному в психиатрической больнице в мае 2002 года, заявитель страдал от острого расстройства личности, которое требовало стационарного психиатрического лечения. Тем не менее он был возвращен в обычную камеру СИЗО, где проявлял признаки возбужденного состояния и склонность к агрессивным вспышкам. В июле 2002 года районный суд назначил ему принудительное психиатрическое лечение. Во время пребывания в медицинском отделении СИЗО заявитель пришел в особенно возбужденное состояние. Охранники избили его дубинками и применили наручники. Двое служащих изолятора и врач зафиксировали на его плечах и ягодицах следы от ударов дубинками. После происшествия он провел девять дней в одиночном заключении, где пытался разбить голову о стену, а также освободиться от наручников.

Заявитель был переведен в психиатрическую больницу для принудительного лечения, которое продолжалось до июля 2003 года, но фактически находился там еще один месяц. Уголовное дело в отношении него было прекращено в связи с отсутствием состава преступления. Его мать подала заявление о возбуждении уголовного дела против охранников в связи с жестоким обращением по отношению к ее сыну. Более чем через месяц после происшествия он был осмотрен медицинскими экспертами. На его запястьях были обнаружены глубокие порезы и синяки от тупых предметов, но в заключении не указано, когда и при каких обстоятельствах они были причинены. Начальник СИЗО решил отказать в возбуждении уголовного дела. Это решение было отменено. В октябре 2004 года дело было передано в региональную прокуратуру, которая в конце концов также решила не предъявлять обвинения тюремной охране. Мать заявителя обжаловала это решение, и разбирательство продолжается до сих пор.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований статьи 3 Конвенции, что касается избыточного применения силы. С учетом ранее отмечавшегося у заявителя возбужденного поведения нельзя утверждать, что администрация изолятора была вынуждена реагировать на неожиданное развитие событий. Трое охранников имели возможность справиться с заявителем. Кроме того, ни на одной стадии разбирательства свидетели не указывали, что заявитель пытался нападать или каким-то образом угрожал охранникам или сокамерникам. Таким образом, неоправданное применение дубинок, повлекшее причинение заявителю травм, представляет собой бесчеловечное обращение.

Постановление

В данном вопросе по делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований статьи 3 Конвенции, что касается использования наручников. Применение наручников в отношении душевнобольного заявителя в течение семи дней без каких-либо психиатрических показаний и лечения травм, причиненных ему во время принудительного удержания или нанесенных им самим в штрафном изоляторе, должно рассматриваться как бесчеловечное или унижающее достоинство обращение.

Постановление

В данном вопросе по делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований статьи 3 Конвенции, что касается отсутствия медицинской помощи. Рекомендации экспертов по поводу лечения заявителя в специализированной клинике не были своевременно исполнены. Вместо этого его перевели в обычную камеру СИЗО, где он был один раз осмотрен психиатром, пребывание в которой завершилось столкновением с сокамерником месяц спустя. Во время пребывания в штрафном изоляторе заявителю не оказывалась медицинская помощь. С учетом серьезного психического заболевания заявителя это не может рассматриваться как адекватное и разумное медицинское наблюдение.

Постановление

В данном вопросе по делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований статьи 3 Конвенции, что касается отсутствия надлежащего расследования со стороны властей. Первоначальное расследование жалоб заявителя на жестокое обращение не удовлетворяло минимальным требованиям независимости, поскольку начальник СИЗО, проводивший дознание, был представителем заинтересованной властной структуры. Расследование свелось к рассмотрению вопроса о том, действовали ли охранники в соответствии с установленными правилами, и основывалось исключительно на показаниях заинтересованных охранников и присутствовавших сокамерников. Судебно-медицинская экспертиза была проведена только спустя 37 дней после применения силы и не позволила сделать определенных выводов.

Кроме того, данное расследование не отвечало требованиям общественного контроля, поскольку мать заявителя формально уведомили об отказе в возбуждении уголовного дела только спустя шесть месяцев, а его адвокат получил доступ к материалам дела через год после вынесения решения. Независимое расследование по жалобам заявителя началось более чем через два года после происшествия, когда дело было передано в региональную прокуратуру. Это расследование не устранило недостатки первой стадии разбирательства. В частности, не имеется указаний о том, что сокамерники, выступавшие в качестве свидетелей, были заново допрошены, или о попытках восполнить недостаток медицинской информации о травмах заявителя. Эти упущения, трижды отмечавшиеся национальными судами при отмене решений об отказе в возбуждении уголовного дела, в совокупности с отсутствием независимости, своевременности и общественного контроля, дают достаточные основания для вывода о том, что расследование, продолжающееся в настоящее время, не отвечает минимальным стандартам эффективности.

Постановление

В данном вопросе по делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований пункта 1 статьи 5 Конвенции в период с 7 по 22 июля 2003 г. Судебное постановление от 7 июля 2003 г. о прекращении принудительного психиатрического лечения заявителя вступило в силу лишь по истечении срока на обжалование. Таким образом, содержание заявителя под стражей в этот период охватывалось принятым ранее решением о применении к нему соответствующих мер.

Постановление

В данном вопросе по делу требования статьи 5 Конвенции нарушены не были (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований пункта 1 статьи 5 Конвенции в период с 22 июля по 6 августа 2003 г. Нет оснований полагать, что суд, принимая решение о новом психиатрическом обследовании, подразумевал содержание заявителя под стражей. Решение суда от 7 июля 2003 г., прекратившее применение принудительных мер и разрешавшее возобновление уголовного дела против заявителя, также не давало оснований для продолжения его содержания под стражей после 22 июля 2003 г. Административные формальности, на которые ссылается государство-ответчик, также не оправдывают задержку в освобождении заявителя более чем на несколько часов. Продолжающееся содержание заявителя в больнице не может рассматриваться как начальный этап исполнения приказа о его освобождении.

Постановление

В данном вопросе по делу допущено нарушение требований статьи 5 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю 20 000 евро в счет компенсации причиненного ему морального вреда.

Вопрос о запрещении бесчеловечного или унижающего достоинство обращения

По делу обжалуется предполагаемое принуждение к продолжению работы проституткой путем требования уплаты взносов на семейные пособия со стороны агентства социального обеспечения. По делу требования статьи 3 Конвенции нарушены не были.

Трамбле против Франции
[Tremblay v. France] (N 37194/02)

Постановление от 11 сентября 2007 г. [вынесено бывшей II Секцией]

Обстоятельства дела

В соответствии с программой, разработанной в целях прекращения занятия проституцией, заявительница обратилась в парижское агентство социального обеспечения и семейных пособий (URSSAF) для регистрации в качестве самозанятого декоратора. В составлении обращения ей содействовала неправительственная организация, выступающая за исключение проституции. Должностное лицо URSSAF предложило заявительнице подписать документ, содержащий заявление под присягой о том, что она занималась проституцией и никогда не работала декоратором. На основании этого заявления URSSAF зарегистрировало заявительницу в категории "неуказанное занятие" и направило ей несколько требований об уплате взносов и штрафов за просрочку платежей. Когда заявительница была включена в категорию лиц "свободных профессий", то же агентство потребовало от нее дополнительных платежей. Заявительница безуспешно оспаривала требования об уплате за период, охватывающий несколько лет. В общей сложности она должна была уплатить не менее 33 000 евро в качестве взносов и как минимум 5 196 евро в качестве штрафов.

Заявительница утверждает, что требование об уплате взносов на семейные пособия лицами, занимавшимися проституцией, представляет собой основное препятствие для их реинтеграции в общество, поскольку любой доход, который мог быть извлечен за счет альтернативных схем трудоустройства, был бы недостаточным для уплаты сумм, требуемых URSSAF за период занятия проституцией. Таким образом, им не оставалось выбора кроме продолжения занятия проституцией, сопровождающего ростом доходов и, соответственно, взносов.

Вопросы права

Принуждение лица какими угодно средствами к занятию или продолжению занятия проституцией со стороны национального органа власти или агентства приравнивалось бы к "бесчеловечному или унижающему достоинство обращению" в значении статьи 3 Конвенции. В добросовестном желании заявительницы прекратить занятие проституцией не приходится сомневаться. Принимая во внимание метод, используемый для расчета взносов, уплачиваемых в URSSAF самозанятыми лицами (включая проституток), а также штрафов и процедур их взыскания, можно сделать вывод о том, что самозанятые лица, прекратившие свою деятельность, должны иметь средства, чтобы заплатить взносы, причитающиеся в связи с прежним занятием.

Заявительница была обязана уплатить в общей сложности 40 000 евро в счет взносов и штрафов. Эти значительные суммы были предъявлены ей в счет прежних периодов в момент, когда она не имела других доходов, кроме полученных от занятия проституцией. Обязанность внесения этих периодических платежей делала для нее затруднительным отказ от занятий проституцией, являвшейся единственным источником ее дохода, и препятствовала ее реинтеграции.

Однако недостаточно оснований утверждать, что в результате заявительница была вынуждена продолжать работать проституткой. Ни URSSAF, ни какое-либо другое агентство или орган власти не требовали от нее продолжения работы проституткой в целях уплаты взносов и штрафов. Заявительница не представила реальных доказательств своей полной неспособности уплатить требуемые суммы за счет иных средств. URSSAF в течение нескольких лет направляло ей требования - хотя о ее стесненных обстоятельствах и трудностях с уплатой, очевидно, свидетельствовал тот факт, что она почти каждый раз обжаловала такие требования в суд, - но при этом проявляло желание помочь ей, в частности, путем предоставления рассрочки. URSSAF приняло положительное решение по ее просьбе о рассрочке, однако заявительница в дальнейшем не требовала иных мер подобного рода.

Постановление

По делу требования статьи 3 Конвенции нарушены не были (вынесено шестью голосами "за" и одним - "против"); необходимость рассмотрения жалобы с точки зрения статьи 4 Конвенции не возникает (принято единогласно).

Вопрос о запрещении бесчеловечного или унижающего достоинство обращения

По делу обжалуются условия содержания под стражей больного, который ссылается на отсутствие необходимой медицинской помощи. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Гхваладзе против Грузии
[Ghvaladze v. Georgia] (N 42047/06)

[II Секция]

Арестованный в 2005 году заявитель утверждает, что в течение нескольких месяцев содержался в неудовлетворительных условиях. В частности, заключенные страдали от вшей и могли спать только по очереди в течение трех часов в сутки. Свет и вентиляция отсутствовали. Заявителю не разрешалось заниматься физическими упражнениями. До ареста заявитель не обладал крепким здоровьем, и несколько раз его помещали в тюремную больницу. Позднее он был переведен в тюрьму, где, по его утверждениям, постоянно голодал, что ухудшило состояние его здоровья. Ему был официально поставлен диагноз "травма глаза" и рекомендовано его удаление. Также было отмечено, что его психическое состояние требует лечения в условиях больницы.

Как утверждает заявитель, несмотря на такой диагноз, он был переведен в тюремную больницу только после многочисленных требований различных инстанций. По его словам, он не получал медицинской помощи после ареста и требовал, чтобы государство-ответчик в соответствии с правилом 39 Регламента Европейского Суда обеспечило ему лечение в условиях тюремной больницы. Заявление о применении данного правила было отклонено. После шестимесячного пребывания в больнице заявитель был возвращен в тюрьму. Заявитель предъявил Европейскому Суду медицинскую справку о том, что был помещен в больницу в связи с эпилептическими припадками, имевшими место до ареста. Его жалоба касалась невыносимых условий содержания под стражей и отсутствия лечения. Кроме того, заявитель повторно обратился с заявлением о применении правила 39 Регламента Европейского Суда.

Председатель Палаты, рассмотрев дело, в соответствии с правилом 39 Регламента Европейского Суда указал государству-ответчику на то, что было бы желательно в интересах сторон и надлежащего ведения разбирательства Европейским Судом после возвращения заявителя в тюрьму поместить его в больницу, где он мог бы получить необходимое лечение. Заявитель был переведен в тюремную больницу.

Суды страны признали заявителя виновным по двум обвинениям в хищении и приговорили его к восьми годам и трем месяцам лишения свободы по правилам совокупности приговоров (часть 1 статьи 59 Уголовного кодекса, действовавшего в период совершения преступлений). Более длительный срок наказания составлял семь лет и шесть месяцев, более краткий - девять месяцев. После добавления к данному наказанию неотбытой части ранее назначенного наказания, составлявшей два года, семь месяцев и 11 дней (часть 2 статьи 59 Уголовного кодекса, действовавшего в период совершения преступлений), окончательный срок наказания составил 10 лет и 11 дней. Заявитель обжаловал приговор.

Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика в отношении статей 3 и 7 Конвенции.

Отмечая наличие жалоб, уже коммуницированных государству-ответчику, Европейский Суд поставил перед сторонами вопрос о том, существует ли в грузинской пенитенциарной системе административная практика помещения заключенных в неудовлетворительные условия и/или структурная проблема, связанная с отсутствием медицинского обслуживания в тюрьмах. В этом случае заявитель должен быть освобожден от требования пункта 1 статьи 35 Конвенции об исчерпании внутренних средств правовой защиты для целей жалобы о нарушении статьи 3 Конвенции.

Вопрос о правомерности высылки

По делу обжалуется риск высылки заявителя в Афганистан. Высылка не повлекла бы нарушение статьи 3 Конвенции.

Султани против Франции
[Sultani v. France] (N 45223/05)

Постановление от 20 сентября 2007 г. [вынесено III Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель, афганский гражданин, является таджиком по национальности. Его отец был функционером коммунистической партии* (*Коммунистической партии в Афганистане никогда не было. Возможно, Европейский Суд именует коммунистической Народно-демократическую партию Афганистана, которая существовала с 1965 г. и выступала за ликвидацию эксплуатации в обществе (прим. переводчика).). После падения коммунистического режима участие таджиков в такой деятельности стало рассматриваться как измена. Семья заявителя подверглась гонениям со стороны бывшего руководителя бандформирований, который впоследствии занял видное место в местной политической жизни и захватил имущество семьи. Дом семьи заявителя также забросали гранатами, вследствие чего заявитель был ранен в голову и бедро. Он и его семья бежали в Пакистан. Заявитель утверждает, что прибыл во Францию в конце 2002 года. Он обратился с заявлением о предоставлении политического убежища в марте 2003 года. Французское бюро защиты беженцев и апатридов (OFPRA) отклонило заявление, и это решение было оставлено без изменения Комиссией по делам беженцев. В июле 2004 года заявителю было предписано покинуть французскую территорию. Его семья была возвращена из Пакистана в деревню, где ранее проживала, однако, по словам заявителя, вынуждена была повторно бежать.

14 декабря 2005 г. заявитель был задержан в Париже вместе с другими гражданами Афганистана. Он утверждает, что французская полиция осуществляла целенаправленные задержания по признаку национальности для последующей групповой высылки. В тот же день было принято постановление о высылке заявителя в Афганистан одновременно с постановлением об административном аресте. Он подал в Парижский административный трибунал заявление об отмене этих постановлений, которое было отклонено 17 декабря 2005 г. Заявитель обжаловал данное решение. 16 декабря власти приняли решение отказать ему в разрешении остаться в стране. 19 декабря заявитель подал жалобу в Европейский Суд с ходатайством о применении правила 39 Регламента Европейского Суда. На следующий день председатель Палаты Европейского Суда указал французскому правительству на то, что было бы целесообразно воздержаться от высылки заявителя в Афганистан. Групповая высылка в Афганистан состоялась 20 декабря без участия заявителя, который был освобожден. 5 января 2006 г. Европейский Суд продлил действие предварительной меры до следующего уведомления. На следующий день заявитель был допрошен французскими властями с целью исследования его административного статуса с точки зрения исполнения высылки. Заявитель подал второе заявление о предоставлении убежища, которое было отклонено в рамках ускоренной процедуры. Он обжаловал решение в Комиссию по делам беженцев. Решение административного трибунала было оставлено без изменения.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований статьи 3 Конвенции.

Что касается вопроса об исчерпании заявителем внутренних средств правовой защиты. Ни обжалование решения административного трибунала, которым были оставлены в силе решения о высылке заявителя, ни жалоба в Комиссию по делам беженцев не приостанавливали исполнительное производство. Если заявитель жалуется на то, что вследствие высылки он подвергнется обращению, не соответствующему статье 3 Конвенции, то жалобы, которые не приостанавливают исполнения решений о высылке, не являются эффективными для целей пункта 1 статьи 35 Конвенции. Предварительные возражения государства-ответчика о неисчерпании заявителем внутренних средств правовой защиты отклонены.

Что касается процедуры высылки заявителя. Доводы заявителя были подробно исследованы организациями по делам беженцев и административными трибуналами. Что касается риска, которому он якобы подвергся бы при высылке в Афганистан, то заявитель продемонстрировал лишь существование общей атмосферы насилия в этой стране, не доказав, что он лично стал бы жертвой репрессий.

Постановление

Исполнение решения о высылке не повлекло бы нарушение требований статьи 3 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований статьи 4 Протокола N 4 к Конвенции. Тот факт, что заявитель не был депортирован в рамках коллективной высылки 20 декабря 2005 г., объясняется предварительной мерой, на которую указал Европейский Суд на основании правила 39 Регламента Суда. Государство-ответчик, следовательно, ошибочно утверждает, что жалоба в части статьи 4 Протокола N 4 к Конвенции является бесцельной.

Заявитель подал два заявления о предоставлении убежища французским властям, в которых он имел возможность изложить свои доводы о том, почему он не подлежал высылке в Афганистан. Власти страны полностью учли ситуацию в Афганистане и утверждения заявителя о его личной ситуации и рисках, которым он предположительно подвергнется в случае высылки в эту страну. Таким образом, личные обстоятельства заявителя были приняты во внимание и обеспечили достаточное основание для его высылки.

Постановление

Исполнение решения о высылке не повлекло бы нарушение требований статьи 4 Протокола N 4 к Конвенции (принято единогласно).

Вопрос о соблюдении государством своих позитивных обязательств по обеспечению эффективного расследования случаев бесчеловечного или унижающего достоинство обращения

По делу обжалуется отсутствие надлежащего расследования применения дубинок охранниками изолятора по отношению к арестованному, страдающему шизофренией. По делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции.

Кучерук против Украины
[Kucheruk v. Ukraine] (N 2570/04)

Постановление от 6 сентября 2007 г. [вынесено V Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 3 Конвенции (вопрос о запрещении бесчеловечного или унижающего достоинство обращения).)

По жалобам о нарушениях статьи 5 Конвенции

По жалобам о нарушениях пункта 1 статьи 5 Конвенции

Вопрос о правомерности лишения свободы

По делу обжалуется принудительное содержание заявительницы под стражей за отказ от исполнения решения иностранного суда, обязавшего ее возвратить детей отцу. Жалоба признана неприемлемой.

Парадис и другие против Германии
[Paradis and Others v. Germany] (N 4065/04)

Решение от 4 сентября 2007 г. [вынесено V Секцией]

Первая заявительница, гражданка Германии, разошлась с мужем в 1997 году. Канадский суд передал на ее попечение четверых детей, но запретил вывозить их из Канады без согласия мужа. Летом 2000 года она не вернулась с детьми после двухнедельного пребывания в Германии, где г-жа Парадис подала заявление о разводе и определении места проживания детей. После этого канадский суд принял решение о передаче детей на попечение мужу и обязал вернуть ему детей. После систематических отказов от исполнения этого решения участковый суд заключил ее под стражу с целью обязать раскрыть местонахождение детей. Согласно приказу она подлежала немедленному освобождению после возвращения детей. Жалоба первой заявительницы была отклонена, а Федеральный конституционный суд отказал в принятии жалобы в порядке конституционного судопроизводства. В 2003 году она находилась под стражей в течение шести месяцев, но не раскрыла местонахождение детей.

Решение

Жалоба признана неприемлемой.

(a) Что касается приказа о заключении под стражу. Европейский Суд должен определить, установлено ли национальными властями справедливое равновесие между необходимостью обеспечения исполнения законного решения суда в демократическом обществе и правом на свободу первой заявительницы. Одна из целей Конвенции о гражданских аспектах международного похищения детей состоит в обеспечении беспрепятственного возвращения детей в страну их обычного проживания во избежание их привыкания к незаконному удержанию. В настоящем деле дети уже были разлучены со своим отцом почти два года к моменту вынесения решения апелляционного суда об их возвращении и почти три года, когда участковый суд заключил первую заявительницу под стражу. Вследствие этого меры, исключающие продолжение незаконного удержания детей, имели первостепенную важность. Хотя содержание под стражей было самой жесткой мерой принуждения в национальном законодательстве, первая заявительница была твердо настроена не возвращать детей, о чем свидетельствует тот факт, что она спрятала их за границей. При таких обстоятельствах вывод участкового суда о том, что назначать принудительный платеж было бы бесполезно, не являлся необоснованным, а приказ о ее содержании под стражей не был несоразмерным преследуемой законной цели. Жалоба признана явно необоснованной.

(b) Что касается продолжительности содержания под стражей. Первая заявительница не доказала, что средство правовой защиты, предложенное государством-ответчиком, а именно ходатайство на основании статьи 171 в сочетании со статьей 109 Закона об исполнении наказаний было бы неэффективно в целях отмены или ограничения ее содержания под стражей. Заявительницей не исчерпаны внутренние средства правовой защиты в целях обращения в Европейский Суд.

Вопрос о законности задержания или заключения под стражу

По делу обжалуется продолжение содержания в больнице после отмены постановления о принудительном психиатрическом лечении. По делу допущено нарушение требований статьи 5 Конвенции.

Кучерук против Украины
[Kucheruk v. Ukraine] (N 2570/04)

Постановление от 6 сентября 2007 г. [вынесено V Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 3 Конвенции (вопрос о запрещении бесчеловечного или унижающего достоинство обращения).)

По жалобам о нарушениях статьи 6 Конвенции

По жалобам о нарушениях пункта 1 статьи 6 Конвенции [гражданско-правовой аспект]

Вопрос о применимости к делу положений статьи 6 Конвенции

По делу обжалуется отсутствие компенсации за принудительный труд при нацистском режиме. Положения статьи 6 Конвенции не применимы к делу.

Национальная ассоциация бывших военнопленных, интернированных лиц и ветеранов Освободительной войны и 275 других заявителей против Германии
[Associazione Nazionale Reduci Dalla Prigionia dall'Internamento e Dalla Guerra di Liberazione and 275 Others v. Germany] (N 45563/04)

Решение от 4 сентября 2007 г. [вынесено V Секцией]

(См. ниже изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.)

Вопрос о применимости к делу положений статьи 6 Конвенции

По делу обжалуется невозможность для военнослужащего обжаловать решение военного совета об увольнении его со службы по дисциплинарным основаниям. Положения статьи 6 Конвенции не применимы к делу.

Сукут против Турции
[Sukut v. Turkey] (N 59773/00)

Решение от 11 сентября 2007 г. [вынесено II Секцией]

Заявитель, унтер-офицер вооруженных сил, получил от командования два письма, согласно которым в результате наблюдения за ним и его семьей было установлено, что их стиль одежды и манера поведения не отвечают требованиям, предъявляемым вооруженными силами, и если ситуация не изменится, против него будет возбуждено дело. После получения второго письма заявитель направил ответ, в котором указал, что считает для себя честью служить стране вне зависимости от какой-либо определенной идеологии или политической позиции. Он также заявил, что стиль одежды его жены не имеет политического подтекста и является, по ее мнению, вопросом личной жизни. Заявителю было направлено три дополнительных предупреждения, на которые он ответил таким же образом. После изучения начальником отдела кадров конфиденциального личного дела заявителя было решено, что он придерживается политических и идеологических взглядов незаконного, антиправительственного, сепаратистского и фундаменталистского характера. Совет из девяти старших офицеров, приняв во внимание дело, изложил в строгой конфиденциальности выводы, ранее сделанные отделом кадров. Он единогласно принял решение о досрочном увольнении заявителя. После того как дело было исследовано старшим начальником заявителя, передано главе отдела кадров и направлено в Высший военный совет, последовал приказ о досрочном увольнении заявителя по дисциплинарным основаниям. Согласно конституции данный приказ не мог быть обжалован в суд.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается пункта 1 статьи 6 Конвенции. В Постановлении по делу "Вильхо Эскелинен и другие против Финляндии" [Vilho Eskelinen and Others v. Finland] (см. "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" N 96* (* Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека [Information Note on the Caselaw of European Court of Human Rights] N 96 соответствует "Бюллетеню Европейского Суда по правам человека" N 10 за 2007 год (прим. ред.).) Европейский Суд установил два критерия, выполнение которых позволяет государству-ответчику обоснованно ссылаться на то, что положения пункта 1 статьи 6 Конвенции не применимы к заявителю - гражданскому служащему. Во-первых, законодательство страны должно явно исключать доступ к правосудию данного гражданского служащего. Во-вторых, изъятие из прав, гарантированных статьей 6 Конвенции, должно быть оправдано объективными основаниями государственного интереса. В настоящем деле заявитель не имел доступа к правосудию в соответствии с законодательством страны. Кроме того, дело касалось увольнения заявителя из вооруженных сил по дисциплинарным основаниям. Увольнение было предпринято после принятия военными властями решения о том, что дело заявителя свидетельствовало о невозможности продолжения им службы в качестве унтер-офицера вооруженных сил, поскольку его поведение и действия нарушали воинскую дисциплину и принцип светского государства. Таким образом, центральное значение в данном деле имел вопрос об особых узах доверия и лояльности между заявителем и государством-ответчиком, выступающим его работодателем. Следовательно, изъятие из прав, гарантированных статьей 6 Конвенции, в деле заявителя являлось оправданным. Положения статьи 6 Конвенции не применимы к делу.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается статьи 8 Конвенции. Приказ Высшего военного совета о досрочном увольнении заявителя по дисциплинарным причинам был основан в первую очередь на его поведении и действиях, которые подрывали воинскую дисциплину и принцип светского государства, а не на обстоятельствах, имеющих отношение к его частной и семейной жизни или стилю одежды его жены. Жалоба признана явно необоснованной.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается статьи 9 Конвенции. Жалоба не может быть признана обоснованной, поскольку вопросы, связанные с исповеданием религии или убеждений, касаются не самого заявителя, а его жены и ношения ею исламского головного платка. Жалоба признана явно необоснованной.

Вопрос о соблюдении права на доступ к правосудию

По делу обжалуется отклонение кассационной жалобы на том лишь основании, что в ней недостаточно ясно изложены обстоятельства дела, установленные апелляционным судом. Жалоба признана приемлемой.

Реклос и Давурлис против Греции
[Reklos and Davourlis v. Greece] (N 1234/05)

Решение от 6 сентября 2007 г. [вынесено I Секцией]

(См. ниже изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 8 Конвенции.)

Вопрос о соблюдении права на справедливое судебное разбирательство дела

По делу обжалуется отсутствие предельного срока на обжалование в суд административного решения. Жалоба признана неприемлемой.

Мийон против Франции
[Millon v. France] (N 6051/06)

Решение от 30 августа 2007 г. [вынесено III Секцией]

В 1989 году комитет регионального совета одобрил договор найма служебной квартиры для заявителя, после чего разрешил заявителю безвозмездно использовать ее, поскольку это было необходимо для его работы. Два соответствующих решения были опубликованы в региональном сборнике административных решений. В 1998 году член регионального совета, который, по-видимому, узнал о содержании решений в октябре 1995 года, подал два заявления об их отмене. Административный трибунал отменил решения. Заявитель, который не был стороной разбирательства, подал в административный трибунал два ходатайства в качестве третьего лица с требованием аннулировать указанные выше судебные акты. Ходатайства заявителя были приняты к производству, но отклонены при рассмотрении по существу. Административный трибунал признал требования об отмене решений приемлемыми, поскольку последние не были надлежащим образом опубликованы и на момент их принятия член регионального совета, потребовавший их отмены, не состоял в должности. В результате этого течение двухмесячного срока на их обжалование не могло начаться. Приемлемость заявлений члена регионального совета об отмене решений была признана Административным апелляционным судом и Государственным советом (Conseil d'Etat)* (*Во Франции систему административной юстиции возглавляет орган, именуемый "Государственный совет", который в судебном порядке рассматривает жалобы на действия и акты органов государственного управления и одновременно выступает консультативным учреждением при правительстве страны (прим. переводчика).).

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается пункта 1 статьи 6 Конвенции. Европейский Суд ранее отмечал, что одной из основных составляющих верховенства права является принцип правовой определенности, согласно которому, прежде всего, не должно ставиться под сомнение решение суда, которым окончательно разрешен какой-либо вопрос. В настоящем деле, однако, заявитель жалуется не на нарушение своего права на доступ к правосудию, а на то, что законодательство, действовавшее на тот момент, не устанавливало предельного срока на обжалование в суд административного решения. Тем не менее статья 6 Конвенции и иные ее положения не требуют от государств-участников установления предельных сроков на обжалование или определения момента, с которого они начинают течь. Жалоба не совместима ratione materiae* (*Ratione materiae (лат.) - "ввиду обстоятельств, связанных с предметом рассмотрения", критерий существа обращения, применяемый при оценке приемлемости жалобы Европейским Судом (прим. переводчика).) с положениями Конвенции.

Вопрос о соблюдении права на справедливое судебное разбирательство дела

По делу обжалуется принятие нового законодательства после подачи заявителем требования об изменении приказа, в то время как подача такого требования не рассматривалась как предварительная стадия судебного разбирательства. Жалоба признана неприемлемой.

Фока против Франции
[Phocas v. France] (N 15638/06)

Решение от 13 сентября 2007 г. [вынесено III Секцией]

Заявитель, гражданский служащий, является отцом троих детей. Размер его пенсии был установлен приказом, датированным июлем 2003 года. В нем не была учтена надбавка на детей, предусмотренная Кодексом о гражданских и военных пенсиях, которая предоставлялась женщинам - гражданским служащим в отношении каждого ребенка. В 2001 году Суд Европейских сообществ вынес решение, согласно которому данное положение противоречило принципу равной оплаты труда. Государственный совет принял в 2002 году решение, в соответствии с которым иное лицо, возбудившее соответствующее разбирательство, имело право на надбавку, предусмотренную кодексом.

Заявитель потребовал, чтобы размер его пенсии был пересмотрен с учетом решения Государственного совета и принципа равной оплаты труда мужчин и женщин. В августе 2003 года данные положения были введены новым законом, который также установил понятие перерыва в занятости. Данное понятие было определено в декрете Государственного совета в декабре 2003 года. В сентябре 2003 года министр экономики и финансов отклонил требование заявителя, поскольку он не смог доказать перерывы в занятости при рождении детей. Заявитель подал жалобу в административный трибунал, утверждая, что права, предусмотренные Кодексом о пенсиях, должны применяться к гражданским служащим обоих полов, и что решение о расчете пенсии, таким образом, носило дискриминационный характер. Кроме того, он утверждал, что отказ пересмотреть его пенсию должен приравниваться к приданию обратной силы новому закону.

В ряде решений Государственный совет постановил, что хотя новый закон, обладающий обратной силой, лишил гражданских служащих, чьи пенсии были рассчитаны после 28 мая 2003 г., права требования надбавки, которое было бесспорным с точки зрения существования и суммы, такое придание закону обратной силы, охватывающее период менее чем в три месяца, представляло собой оправданное вмешательство, соразмерное преследуемой цели. Кроме того, новые положения не были призваны влиять на результат начатых судебных разбирательств и не имели таких последствий. Таким образом, оно не лишало заинтересованных лиц права на доступ к правосудию с целью защиты своих прав. На основе данных доводов административный трибунал отклонил требования заявителя. Учитывая сложившуюся практику Государственного совета, заявитель не подавал кассационную жалобу.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается пункта 1 статьи 6 Конвенции. Законодательное вмешательство произошло после того, как заявитель потребовал изменения приказа, установившего размер его пенсии. Однако подача такого требования не может рассматриваться в качестве предварительной стадии судебного разбирательства, стороной которого был заявитель; это разбирательство началось с подачи заявления в административный трибунал. По делу требования пункта 1 статьи 6 Конвенции нарушены не были, что касается принятия нового закона. Жалоба признана явно необоснованной.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции во взаимосвязи со статьей 14 Конвенции. Заявитель не располагал обоснованным с точки зрения законодательства страны правом требования или, по крайней мере, правомерным ожиданием получения надбавки, за которой он обращался. Ни законодательство, имевшее силу на тот момент, ни решения Суда Европейских сообществ и Государственного совета не давали ему безусловного права на получение надбавки. Жалоба не совместима ratione materiae с положениями Конвенции.

По жалобам о нарушениях пункта 1 статьи 6 Конвенции [уголовно-правовой аспект]

Вопрос о соблюдении права на справедливое судебное разбирательство дела

По делу обжалуется процедура рассмотрения ходатайства об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания в отсутствие заявителя или его адвоката. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Йоханнс против Люксембурга
[Johanns v. Luxembourg] (N 27830/05)

[I Секция]

Заявитель был арестован и приговорен к семи годам лишения свободы. После отбытия им половины срока наказания его адвокат ходатайствовал перед судьей, ответственным за исполнение наказаний, об условно-досрочном освобождении заявителя, с учетом его образцового поведения и возможности возвращения в супружеское жилье и получения пенсии по инвалидности, назначенной ему ранее. Комиссия по условно-досрочному освобождению отклонила ходатайство, поскольку заявитель не продемонстрировал действительную готовность к адаптации в обществе. Заявитель обратился с новыми ходатайствами об условно-досрочном освобождении, которые были отклонены на том же основании. В течение одного года было отклонено восемь ходатайств, при этом ни заявитель, ни его адвокат не вызывались для участия в их рассмотрении.

Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика в отношении пункта 1 статьи 6 Конвенции.

Вопрос о соблюдении права на разбирательство дела в разумный срок

По делу обжалуются значительное финансовое влияние производства по уголовному делу на профессиональную деятельность заявителей и их компаний. По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции.

Де Клерк против Бельгии
[De Clerck v. Belgium] (N 34316/02)

Постановление от 25 сентября 2007 г. [вынесено II Секцией]

Обстоятельства дела

Двое заявителей выступают учредителями большого количества компаний. Они жалуются на продолжительность производства по уголовному делу, возбужденному против них в связи с различными преступлениями, включая сговор, нарушения закона о компаниях и легализацию доходов, полученных преступным путем. К июню 2007 года разбирательство, которое было начато в ноябре 1990 года, находилось на стадии досудебного завершения совещательной камерой трибунала первой инстанции г. Брюсселя согласно статье 127 Уголовно-процессуального кодекса, очевидно, до завершения определенных следственных действий. В рамках уголовного дела неоднократно производились обыски, в том числе в помещениях бельгийских финансовых организаций. Также проводились проверки счетов компаний, учрежденных в различных странах. В отдельные страны направлялись поручения об оказании правовой помощи. Были произведены многочисленные следственные действия. В заключении прокурора, объем которого составил 228 листов, фигурировали 60 подозреваемых. На момент вынесения постановления Европейским Судом разбирательство по делу продолжается.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований пункта 1 статьи 6 Конвенции. Предварительное расследование продолжалось приблизительно 16 лет и 10 месяцев. Объем и сложность уголовных дел, касающихся экономических и налоговых вопросов, с участием большого количества подозреваемых, могут обусловливать их продолжительное разбирательство. Однако сложность настоящего дела сама по себе не была достаточной, чтобы оправдать длительность разбирательства. Действия заявителей не увеличивали продолжительность расследования. Что касается действий властей, то имел место период, по крайней мере, в три года и 11 месяцев, в течение которого расследование дела почти не производилось. В связи с данным делом от властей требовалась особая внимательность, учитывая его значительные финансовые последствия для заявителей, связанные с их профессиональной деятельностью и деятельностью их компаний.

Постановление

По делу допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований статьи 13 Конвенции. Государство-ответчик утверждает, что со 2 октября 1998 г., когда вступил в силу закон от 12 марта 1998 г., заявители имели право на обращение в следственную камеру в соответствии со статьями 61a, 136 и 136a Уголовно-процессуального кодекса. По мнению государства-ответчика, это являлось "эффективным средством правовой защиты". Европейский Суд отмечает, что на 11 сентября 2002 г., когда заявителями была подана жалоба, в национальном законодательстве не существовало "эффективного средства правовой защиты" против чрезмерной длительности разбирательства. Напротив, Европейский Суд обращает внимание, что решение о том, соблюден ли разумный срок рассмотрения дела, и назначение надлежащей компенсации при его превышении входят в обязанности судьи первой инстанции, а не следственного судьи.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 13 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований статей 41 и 46 Конвенции. Заявители просят о немедленном прекращении уголовного дела против них, утверждая, что Европейский Суд имеет полномочие принять такое распоряжение. Европейский Суд отмечает, что государства сами могут избирать средства, подлежащие применению в национальной правовой системе в целях исправления ситуации, которая привела к нарушению. Конвенция в принципе не дает Европейскому Суду полномочий принимать приказы или распоряжения.

Хотя в некоторых Постановлениях Европейский Суд стремится указать государству-ответчику на возможные меры общего характера с целью содействия в исполнении обязательств, предусмотренных статьей 46 Конвенции, это практикуется по делам, затрагивающим структурные недостатки, влияющие на большое количество лиц, если в Европейский Суд поступают десятки однотипных жалоб. Европейский Суд использует аналогичный подход при принятии индивидуальных мер в рамках дел, касающихся физической свободы заявителей или возвращения имущества, при этом во второй категории дел государству-ответчику предлагается выбор между возвращением имущества заявителям и выплатой им компенсации. Настоящее дело, которое касается разбирательства, превышающего разумный срок, не подпадает ни в одну из названных категорий. Хотя Европейский Суд подвергает критике отсутствие действий со стороны властей в определенный период, он также отмечает сложность уголовного дела. Кроме того, он признает, что средство защиты, предусмотренное статьей 136 Уголовно-процессуального кодекса, может в будущем стать эффективным средством правовой защиты в значении Конвенции.

Наиболее важным является то, что Европейский Суд не может давать независимым судебным властям государств - участников Конвенции распоряжение о прекращении разбирательства, начатого в соответствии с законом, или предписывать принятие определенного законодательства, указанного Европейским Судом.

Однако в рамках дел, разбирательство которых было признано чрезмерно длительным в нарушение требования "разумного срока", предусмотренного пунктом 1 статьи 6 Конвенции, необходимо принятие мер для ускорения разбирательства и его скорейшего завершения, при условии обеспечения надлежащего осуществления правосудия. Таким образом, требование заявителей о принятии Европейским Судом распоряжения, указанного выше, отклоняется.

См. также Постановление от 15 июля 2002 г. по делу "Компания "Стратежи э комуникасьон" и Дюмулен против Бельгии" [Strategies et Communications and Dumoulin v. Belgium], N 37370/97 ("Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" N 44). Относительно права на эффективное средство правовой защиты в судах страны в целях жалобы на нарушение обязательства, касающегося разбирательства дела в разумный срок согласно пункту 1 статьи 6 Конвенции, см. дело "Кудла против Польши" [Kudla v. Poland], N 30210/96 (рассмотрено Большой Палатой, Сборник постановлений и решений Европейского Суда по правам человека ECHR 2000-XI).

По жалобам о нарушениях пункта 2 статьи 6 Конвенции

Вопрос о соблюдении принципа презумпции невиновности

По делу обжалуется толкование административными судами приговора суда по уголовным делам, которым заявитель был оправдан по причине сомнения в его виновности. По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции.

Вассилиос Ставропулос против Греции
[Vassilios Stavropoulos v. Greece] (N 35522/04)

Постановление от 27 сентября 2007 г. [вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель приобрел право на использование помещения в Рабочей жилищной ассоциации после того, как подтвердил, в соответствии с действующим законодательством, что он не имеет другого помещения, пригодного для постоянного проживания. Позднее выяснилось, что заявитель имел дом в том же регионе. Административный совет жилищной ассоциации аннулировал ордер на вселение в спорное помещение и решил подать заявление о возбуждении уголовного дела по факту мошенничества и заведомо ложных заявлений о своем имущественном состоянии. Заявитель был осужден при рассмотрении дела в первой инстанции и оправдан после обжалования приговора. Апелляционный суд указал, что с учетом принципа толкования неустранимых сомнений в пользу обвиняемого (то есть принципа in dubio pro reo) вина заявителя не может считаться доказанной.

Заявитель обратился в административный суд с требованием об отмене решения административного совета. Административный суд оставил решение без изменения, отметив, что заявитель не указал в своей имущественной декларации принадлежащий ему дом и не смог доказать, что это упущение не было умышленным. Заявитель обжаловал решение. После оправдания по уголовному делу он подал в апелляционный административный суд дополнение к жалобе, содержащее ходатайство о приобщении к делу оправдательного приговора. Он утверждал, что его оправдание по уголовному делу является доказательством того, что упущение не было умышленным. Решение административного суда было оставлено без изменения, и заявителю указали, что административный суд не связан выводами судов по уголовным делам. Заявитель подал кассационную жалобу, утверждая, что административный суд признал его действия виновными вопреки выводам суда по уголовным делам, не приведя для этого достаточных оснований. Верховный административный суд отменил оспариваемое решение на том основании, что апелляционный административный суд не связан выводами суда по уголовным делам, но должен их учитывать.

Апелляционный административный суд отклонил жалобу заявителя и оставил оспариваемое решение в силе. В соответствии с его решением, заявитель не задекларировал все принадлежавшее ему имущество и не доказал, что его бездействие не было умышленным. Это бездействие само по себе повлекло лишение права на получение жилого помещения от жилищной ассоциации. В отношении доводов заявителя о его оправдании апелляционный административный суд указал, что суды по уголовным делам оправдали его из-за наличия сомнений в его виновности, а не в связи с тем, что его деяние не являлось правонарушением из-за отсутствия умысла. Заявитель подал кассационную жалобу, и Верховный апелляционный суд отклонил ее по тем же основаниям, что и апелляционный административный суд.

Вопросы права

Отклонение предварительных возражений государства-ответчика по поводу неисчерпания заявителем внутренних средств правовой защиты. Хотя и не ссылаясь прямо на принцип презумпции невиновности, заявитель выдвинул доводы, которые по существу представляли собой жалобу на нарушение прав, гарантированных пунктом 2 статьи 6 Конвенции. Таким образом, Верховный административный суд имел возможность предотвратить предполагаемое нарушение или предоставить возмещение в связи с ним.

По поводу применимости к делу положений статьи 6 Конвенции. Законодательство страны и прецедентная практика Верховного административного суда признавали наличие связи между производством по административным и уголовным делам, поскольку, хотя административные суды не были обязаны руководствоваться выводами судов по уголовным делам, они должны были их учитывать при вынесении решений.

По поводу соблюдения требований пункта 2 статьи 6 Конвенции. В соответствии с принципом толкования неустранимых сомнений в пользу обвиняемого не имеется качественных различий между оправданием за недостаточностью доказательств и оправданием в связи с тем, что в виновности лица существуют неустранимые сомнения. Оправдательные приговоры имеют одинаковую силу независимо от мотивов, приведенных судом по уголовным делам. Резолютивные части соответствующих приговоров должны учитываться любым другим органом власти, который прямо или косвенно рассматривает вопрос об ответственности заинтересованного лица. Установив, что бездействие заявителя было умышленным, административные суды прямо и безоговорочно исходили из того факта, что он был оправдан по причине неустранимых сомнений в его виновности. Они использовали термины, которые выходили за пределы административного характера спора и не оставляли сомнения в предполагаемом умысле заявителя на умолчание в декларации обо всем принадлежавшем ему имуществе. Таким образом, данное ими обоснование было не совместимым с принципом презумпции невиновности.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции (принято шестью голосами "за" и одним - "против").

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю 10 000 евро в счет компенсации причиненного ему морального вреда.

Вопрос о соблюдении принципа презумпции невиновности

По делу обжалуется вывод Государственного совета о нарушении дисциплинарных правил на основе выводов суда по уголовным делам, снявшего обвинения в связи с истечением давностного срока. Жалоба признана неприемлемой.

Мулле против Франции
[Moullet v. France] (N 27521/04)

Решение от 13 сентября 2007 г. [вынесено III Секцией]

Заявитель обвинялся во взяточничестве, мошенничестве и соучастии в мошенничестве вопреки интересам муниципального органа, служащим которого он являлся. В связи с возбуждением против него уголовного дела были изданы два последовательных приказа об отстранении его от должности. Дело было прекращено следственной камерой апелляционного суда на том основании, что по тем деяниям, в которых обвинялся заявитель, истек трехлетний срок давности привлечения к уголовной ответственности. Заявитель потребовал восстановления в прежней должности. Когда мэр не ответил на его требование, он обратился в административный трибунал с требованием об отмене подразумеваемого отказа. Административный трибунал отклонил его требование. Он подал кассационную жалобу в Государственный совет, который отменил оспариваемое решение на том основании, что приказ об отстранении от должности подлежит отмене при прекращении производства по делу.

Мэр отдал распоряжение о переводе заявителя на пенсию по дисциплинарным основаниям, но оно было отменено административным трибуналом. Мэр вновь отдал распоряжение об автоматическом переводе заявителя на пенсию, ссылаясь на выводы следственной камеры апелляционного суда. Заявитель обратился в административный трибунал, который отменил это решение. В другом решении административный трибунал отменил фактический отказ мэра в восстановлении заявителя в прежней должности и во всех его правах. Заявитель и муниципалитет обжаловали оба решения. Административный апелляционный суд объединил жалобы в одном производстве. Он уменьшил сумму, которую муниципальный орган был обязан выплатить в качестве компенсации материального ущерба, и оставил без изменения сумму компенсации морального вреда. Обе стороны подали кассационные жалобы. Государственный совет отменил решения административного апелляционного суда, в частности, с учетом обстоятельств, установленных следственным судьей по уголовному делу.

Решение

Жалоба признана неприемлемой. Что касается вопроса о наличии уголовного обвинения, Европейский Суд отмечает, что высшим органом системы административной юстиции не был сделан формальный вывод о совершении заявителем преступления. Государственный совет ограничился установлением имеющих значение для дела обстоятельств, по-видимому, оспаривавшихся заявителем, на основании материалов дела, представленных в административный трибунал первой инстанции, которые свободно обсуждались в рамках состязательного производства, и воздержался от их оценки с точки зрения уголовного права. Таким образом, поскольку административные суды не были связаны решением следственного судьи о прекращении производства по делу, они были вправе осуществить самостоятельную оценку обстоятельств, послуживших основанием для обвинений в адрес заявителя, и целесообразности принятия по отношению к нему санкций, предусмотренных законом о гражданской службе.

Наконец, Государственный совет ограничился оценкой значения обстоятельств, на основании которых заявитель был обвинен, с точки зрения обязанности честности, присущей всем служащим местных органов власти. Власти страны, принимая решение, не выходили за пределы административной сферы. Что касается возможной связи между уголовным делом и оспариваемым административным разбирательством, Европейский Суд находит, что исход первого не имел решающего значения для второго, поскольку существовала юридическая возможность принять против заявителя меры в различных дисциплинарных органах, несмотря на прекращение уголовного дела.

Независимо от решения, принятого в рамках уголовного дела, оспариваемое административное разбирательство, являвшееся полностью автономным с точки зрения условий его проведения и регулирующих его правил, не было, таким образом, прямым следствием уголовного разбирательства. В этом отношении настоящее дело отличается от дел, в которых Европейский Суд усматривал прямую связь с уголовными делами, обусловливающую применение пункта 2 статьи 6 Конвенции. Таким образом, Европейский Суд полагает, что положения пункта 2 статьи 6 Конвенции не применимы к делу.

По жалобам о нарушениях подпункта "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции

Вопрос о соблюдении права на защиту посредством выбранного защитника

По делу обжалуется отказ в юридической помощи в период пребывания в полицейском изоляторе. Дело передано в Большую Палату.

Салдуз против Турции
[Salduz v. Turkey] (N 36391/02)

Постановление от 26 апреля 2007 г. [вынесено II Секцией]

Заявитель был осужден за пособничество Курдской рабочей партии (нелегальной организации) и приговорен к лишению свободы. Он жалуется в Европейский Суд на несправедливость разбирательства против него, поскольку он не был ознакомлен с заключением основного обвинителя в Кассационном суде, и во время содержания в полицейском изоляторе ему было отказано в юридической помощи.

В постановлении Палаты Европейский Суд единогласно пришел к выводу о том, что по делу было допущено нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции в части отказа в ознакомлении заявителя с заключением прокурора. Он также постановил пятью голосами "за" и двумя - "против", что по делу не были нарушены требования подпункта "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции в части отказа в юридической помощи при нахождении в полицейском изоляторе. Удовлетворено обращение заявителя о передаче дела в Большую Палату.

По жалобе о нарушении статьи 7 Конвенции

По жалобе о нарушении пункта 1 статьи 7 Конвенции

Вопрос о назначении наказания в соответствии с законом

По делу обжалуется конфискация судом по уголовным делам земли и зданий вследствие незаконного строительства в прибрежной зоне, хотя по уголовному делу, возбужденному в связи с данным строительством, собственники имущества были оправданы. Положения статьи 7 Конвенции применимы к делу. Жалоба признана приемлемой.

Компания "Сюд фонди Срл" и другие против Италии
[Sud Fondi Srl and Others v. Italy] (N 75909/01)

Решение от 30 августа 2007 г. [вынесено II Секцией]

Компании-заявители владели земельными участками на берегу моря, на которых они возвели постройки после получения разрешения муниципальных властей. Прокуратура, установив, что здания были возведены незаконно, поскольку территория относилась к зоне консервации, приняла решение об их предварительном аресте. Однако по жалобе заявителей Кассационный суд отменил эту меру и распорядился о возвращении зданий владельцам, поскольку план развития местности не предусматривал запрета на застройку территории.

Тем временем прокуратура внесла представителей компаний-заявителей в реестр лиц, против которых возбуждено уголовное преследование. Уголовное разбирательство завершилось решением Кассационного суда, который подтвердил незаконный характер строительных проектов и полученных разрешений на строительство. Суд указал на существование абсолютного запрета строительства на данной территории, на которую распространялись законодательные требования по охране ландшафта. Обвиняемые были оправданы на том основании, что им не мог быть вменен противоправный или преступный умысел и что они допустили "неизбежную и простительную ошибку" в толковании региональных правил, "неясных и неудачно сформулированных", а также противоречащих национальному законодательству. Вместе с тем Кассационный суд принял во внимание действия административных органов, в частности, то обстоятельство, что получение разрешительной документации сопровождалось заверениями директора соответствующего муниципального агентства, согласно которым запрещение в интересах консервации, делавшее незаконными строительные проекты, не упоминалось в плане развития территории, и указаний от компетентных национальных властей на этот счет не поступало. Кассационный суд тем не менее принял решение о конфискации всех зданий и земли, которую он охарактеризовал как обязательную в случаях незаконной застройки, даже если строители не были осуждены за совершение преступления.

После вынесения решения право собственности на оспариваемые участки было передано муниципальным властям, которые заняли участки и постройки. Уже построенные или строящиеся здания занимали площадь в 7 000 квадратных метров, а общая площадь конфискованных участков составляла 50 000 квадратных метров. Три здания были снесены.

Решение

Положения статьи 7 Конвенции применимы к делу (предварительные возражения государства-ответчика о том, что жалоба не совместима ratione materiae с положениями Конвенции, отклонены). Компании-заявители или их представители были оправданы в силу отсутствия субъективной стороны состава преступления. Тем не менее конфискация представляла собой "наказание", поскольку была связана с "преступлением", предусмотренным общими нормами права. Кроме того, суд по уголовным делам признал строительные проекты фактически незаконными, решение о конфискации было принято по объективным основаниям, не требовавшим установления умысла или неосторожности со стороны заявителей, и наказание имело целью предупреждение новых правонарушений, а не установление материальной компенсации за ущерб (85% конфискованной земли не были застроены, следовательно, действительный вред ландшафту отсутствовал).

Также имела значение суровость наказания, поскольку согласно применимому законодательству конфискации подлежала вся земля, охватываемая строительным проектом (фактически 50 000 квадратных метров). Кроме того, Строительный кодекс 2001 года определил конфискацию в качестве одного из применимых уголовных наказаний. Жалоба признана приемлемой.

Решение

Жалоба признана приемлемой, что касается статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

По жалобам о нарушениях статьи 8 Конвенции

Вопрос о соблюдении права на уважение личной жизни

По делу обжалуется фотографирование новорожденного ребенка без согласия его родителей. Жалоба признана приемлемой.

Реклос и Давурлис против Греции
[Reklos and Davourlis v. Greece] (N 1234/05)

Решение от 6 сентября 2007 г. [вынесено I Секцией]

Заявители родили ребенка, который немедленно после рождения был помещен в стерильный блок под постоянным присмотром персонала больницы, имевшего исключительное право доступа туда. На следующий день мать ребенка получила две фотографии ребенка, сделанные анфас профессиональным штатным фотографом больницы. Заявители жаловались руководству больницы на вторжение фотографа в помещение, куда имел доступ только персонал больницы, и на возможные неудобства, причиненные их новорожденному ребенку при фотографировании его лица, прежде всего из-за того, что на это не было получено их предварительное согласие. Поскольку жалоба не была удовлетворена, заявители обратились в суд первой инстанции и от имени своего ребенка требовали возмещения морального вреда в связи с предполагаемым нарушением его неимущественных прав. Суд отклонил это требование как необоснованное, указав, что в любом случае неимущественные права новорожденного ребенка не могли быть нарушены, поскольку его психологическое и эмоциональное состояние не сформировалось немедленно после рождения, и фотографирование его лица не могло повредить его будущему развитию. Апелляционный суд оставил решение без изменения, а Кассационный суд отклонил кассационную жалобу на том основании, что заявители не указали фактические обстоятельства, на которые опирался апелляционный суд при отклонении их жалобы.

Решение

Жалоба приемлема, что касается пункта 1 статьи 6 Конвенции. Предварительные возражения государства-ответчика о неисчерпании заявителями внутренних средств правовой защиты будут исследованы при рассмотрении дела по существу. Основания, по которым Кассационный суд признал кассационную жалобу неприемлемой, а именно уклонение заявителя от указания обстоятельств дела, установленных апелляционным судом после исследования доказательств, связаны с существом жалобы.

Решение

Жалоба приемлема, что касается статьи 8 Конвенции (после отклонения предварительных возражений государства-ответчика о неисчерпании заявителями внутренних средств правовой защиты). Поскольку контроль использования своего изображения является ключевым элементом развития личности, статья 8 Конвенции может затрагиваться только на том основании, что указанное лицо не имело возможности заблаговременно возражать по поводу воспроизведения его изображения. Кроме того, фотограф удерживал негативы фотографий, которые мог использовать в будущем вопреки желанию ребенка и/или его родителей. Таким образом, положения статьи 8 Конвенции применимы к настоящему делу.

Вопрос о соблюдении права на уважение личной жизни

По делу обжалуется отклонение иска о защите чести и достоинства, предъявленного к официальной газете, без проверки соответствия действительности оспариваемых высказываний. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Петренко против Молдавии
[Petrenco v. Moldova] (N 20928/05)

[IV Секция]

Заявитель работает профессором университета. В 2002 году официальное издание молдавского правительства опубликовало статью, в которой утверждалось, что заявитель стал студентом и сделал дальнейшую научную карьеру историка благодаря сотрудничеству с советскими спецслужбами в качестве информатора. Суды страны отклонили его иск о защите чести и достоинства, квалифицировав оспариваемые высказывания в качестве оценочных суждений. Верховный суд оставил без внимания прилагавшееся к жалобе экспертное заключение лингвиста, полагавшего, что автор оскорбил заявителя, и статья причинила ущерб чести, достоинству и профессиональной репутации последнего.

Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика в отношении статьи 8 Конвенции.

Вопрос о соблюдении права на уважение личной и семейной жизни

По делу обжалуется отказ в регистрации имени "Аксль", хотя другие требования о регистрации такого имени удовлетворялись. По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции.

Йоханссон против Финляндии
[Johansson v. Finland] (N 10163/02)

Постановление от 6 сентября 2007 г. [вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

Заявители, граждане Финляндии, решили дать имя "Аксль Мик" своему сыну, родившемуся в 1999 году. Местный орган записи актов гражданского состояния отказал в регистрации такого имени в связи с несоответствием его написания финской практике. Жалоба заявителей была отклонена. Административный суд пришел к выводу о том, что согласно Закону об именах может допускаться имя, не соответствующее национальной практике, при условии, что лицо в силу национальных, семейных или иных связей или иных особых обстоятельств поддерживает связь с иностранным государством, и предложенное имя соответствует практике последнего, или по иным уважительным причинам. Суд заключил, что доводы заявителей недостаточны для того, чтобы имя "Аксль" могло быть зарегистрировано. Верховный административный суд оставил решение без изменения.

Вопросы права

Европейский Суд признает, что защита ребенка от неподходящего имени, смешного или причудливого, и сохранение национальной практики присвоения имен отвечает общественным интересам. Власти страны имеют широкие дискреционные полномочия для применения Закона об именах в каждом отдельном случае. Имя "Аксль" использовалось в семейном кругу с момента рождения сына в 1999 году без каких-либо затруднений, и, по-видимому, оно не сильно отличалось от имен, широко используемых в Финляндии, таких как "Альф" и "Ульф". Это имя не является смешным или причудливым, нет оснований полагать, что оно может причинить ребенку ущерб, и сведения о таком ущербе отсутствуют. Кроме того, оно произносимо на финском языке и принято в некоторых других странах. Если бы в нем не была выпущена гласная, оно было бы автоматически зарегистрировано. Таким образом, это имя не может считаться неподходящим для ребенка.

Европейский Суд придает особое значение тому факту, что имя "Аксль" не является "новым", поскольку к моменту рождения сына заявителей три человека с таким именем были официально зарегистрированы. Впоследствии еще двоим детям было дано такое имя, и четверо из пяти детей имели финское гражданство. Таким образом, представляется, что это имя уже получило распространение в Финляндии, и нет оснований полагать, что оно оказывает негативное влияние на сохранение культурного и языкового своеобразия Финляндии. С учетом этих соображений, и в частности того факта, что регистрация имени "Аксль" допускалась в иных случаях, Европейскому Суду трудно принять довод властей страны о том, что регистрация того же имени в данном случае недопустима. Поскольку требования общественного интереса, на который ссылается государство-ответчик, не пользуются приоритетом по отношению к интересам, гарантированным статьей 8 Конвенции, на которые ссылаются заявители в обоснование права на регистрацию избранного ими имени своего сына, справедливое равновесие в настоящем деле не было установлено.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителям 2 000 евро в счет компенсации причиненного им морального вреда.

Вопрос о соблюдении права на уважение личной и семейной жизни

По делу обжалуется уклонение от принятия законодательства, позволяющего сделать транссексуалу операцию по изменению пола и внести соответствующие изменения в официальные документы. По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции.

L. против Литвы
[L. v. Lithuania] (N 27527/03)

Постановление от 11 сентября 2007 г. [вынесено II Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель при рождении в 1978 г. был зарегистрирован в качестве девочки, но с самого раннего возраста ощущал себя лицом мужского пола, и в 1997 году обратился к врачу за консультацией по поводу изменения пола. Хотя ему был поставлен диагноз "транссексуализм", врач первоначально отказался прописать ему гормонотерапию ввиду неопределенности в вопросе о том, возможно ли с юридической точки зрения полное изменение пола. Вследствие этого он был вынужден применять гормонотерапию неофициально. После принятия в 2000 году нового Гражданского кодекса, который впервые в литовском законодательстве предусмотрел право на операцию по изменению пола, заявитель перенес операцию по частичному изменению пола. Однако он согласился с врачами, полагавшими необходимым воздержаться от дальнейшего хирургического вмешательства до введения в действие законодательства об условиях и порядке изменения пола. Указанное законодательство не принято до сих пор в связи с сильным сопротивлением парламента. Заявитель остается женщиной по законодательству. Хотя ему со временем было разрешено изменить имя на нейтральное с точки зрения пола, его личный код в свидетельстве о рождении и паспорте, а также в дипломе о высшем образовании по-прежнему свидетельствует о его принадлежности к женскому полу. В связи с этим он сталкивается с многочисленными проблемами и неудобствами в повседневной жизни и ощущает отчуждение до степени, порождающей суицидальные тенденции.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований статьи 3 Конвенции. Хотя заявитель испытывает понятные страдания и разочарование, обстоятельства дела не достигли степени серьезности, включающей особые условия, угрожающие жизни, которая позволяет ставить вопрос о применении этого положения.

Постановление

По делу требования статьи 3 Конвенции нарушены не были (принято шестью голосами "за" и одним - "против").

По поводу соблюдения требований статьи 8 Конвенции. Литовское законодательство признает право транссексуалов на изменение не только пола, но и гражданского состояния. Однако в нем имеется пробел в связи с отсутствием норм, регулирующих проведение операций по полному изменению пола. До принятия такого закона в Литве не могут быть доступны соответствующие медицинские услуги. Вследствие этого заявитель оказался в промежуточном положении перенесшего операцию по частичному изменению пола транссексуала, некоторые документы о гражданском состоянии которого были изменены. До проведения операции по полному изменению пола не мог быть изменен его личный код, и он был вынужден считаться женщиной во многих существенных аспектах личной жизни, например, в трудоустройстве и зарубежных поездках. Законодательный пробел заставил заявителя переживать неопределенность в отношении своей личной жизни и признания его подлинной сущности. Бюджетные трудности в сфере здравоохранения могли оправдывать некоторые первоначальные задержки в осуществлении прав транссексуалов, предусмотренных Гражданским кодексом, но не задержку на четыре года. С учетом ограниченного числа заинтересованных лиц нагрузка на бюджет не могла быть слишком значительной. Таким образом, государство-ответчик не смогло установить справедливое равновесие между общественным интересом и правами заявителя.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции (принято шестью голосами "за" и одним - "против").

По поводу соблюдения требований статьи 12 Конвенции. Жалоба заявителя о том, что невозможность провести операцию по изменению пола помешала ему вступить в брак и создать семью, является преждевременной, поскольку в случае проведения операции по полному изменению пола его статус мужчины был бы признан в полном объеме, включая право на вступление в брак с женщиной.

Постановление

Жалоба не требует обособленного рассмотрения (принято шестью голосами "за" и одним - "против").

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Государство-ответчик может удовлетворить требование заявителя о возмещении материального ущерба путем принятия необходимого законодательного акта в течение трех месяцев после вступления настоящего Постановления в силу. В противном случае оно должно уплатить заявителю 40 000 евро в счет стоимости проведения необходимой операции за границей. Европейский Суд присудил также выплатить заявителю 5 000 евро в счет компенсации причиненного ему морального вреда.

Вопрос о соблюдении права на уважение личной и семейной жизни

По делу обжалуется 10-летний запрет на проживание на территории государства-ответчика, установленный для подростка-правонарушителя. Дело передано в Большую Палату.

Маслов против Австрии
[Maslov v. Austria] (N 1638/03)

Постановление от 22 марта 2007 г. [вынесено I Секцией]

Заявитель, болгарский гражданин 1984 года рождения, законно въехал в Австрию со своими родителями и двумя другими детьми в возрасте шести лет. В 1999 году он был осужден за кражу со взломом, вымогательство и нападение и приговорен к 18 месяцам лишения свободы. В 2000 году он был повторно осужден за серию краж и приговорен к 15 месяцам лишения свободы. Он был освобожден из тюрьмы в мае 2002 года и выслан в Болгарию в декабре 2003 года на основании установленного для него 10-летнего запрета на проживание в Австрии.

В Постановлении Палаты Европейский Суд пришел к выводу о том, что установленный запрет на проживание соответствовал законодательству страны и "преследовал законную цель" предотвращения беспорядков или преступлений. Однако с учетом природы совершенных им деяний, ненасильственных по характеру и являвшихся следствием подростковой делинквентности, хорошего поведения заявителя после его освобождения из тюрьмы в мае 2002 года и отсутствия связей со страной происхождения, 10-летний запрет на проживание представляется несоразмерным этой "законной" цели. Поэтому Европейский Суд установил по делу четырьмя голосами "за" и одним "против" нарушение статьи 8 Конвенции.

Дело было направлено в Большую Палату на основании обращения государства-ответчика.

Вопрос о соблюдении права на уважение личной и семейной жизни

По делу обжалуется невозможность для находящихся в стране иностранных граждан получить статус постоянно проживающих лиц из-за размера подлежащих внесению сборов. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Пономарев и другие против Болгарии
[Ponomaryov and Others v. Bulgaria] (N 5335/05)

[V Секция]

Заявителями по делу выступают трое граждан России, которые проживают в Болгарии с 1994 года. По достижении совершеннолетия они обратились за получением статуса постоянно проживающих в стране лиц. Однако они не уплатили предусмотренные сборы, поскольку это было не по средствам им и их родителям. В результате заявители были обязаны вносить плату за обучение в средней школе, от которой они были бы освобождены, если бы располагали постоянным видом на жительство. Им было сообщено, что неуплата приведет к их исключению и отказу в выдаче аттестата, подтверждающего завершение соответствующего года обучения. По делу первого заявителя суды страны отменили решение, касающееся выдачи аттестата, но обязанность заявителей платить за обучение была подтверждена. Первые два заявителя впоследствии получили статус постоянно проживающих лиц.

Заявители жалуются, в частности, на чрезмерную величину сборов, не позволившую им приобрести статус постоянно проживающих лиц, вследствие чего на них была возложена обязанность по внесению значительной платы за завершение обучения в средней школе. Кроме того, они жалуются на дискриминационное отношение.

Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика в отношении статьи 8 Конвенции, статьи 14 во взаимосвязи со статьей 8 Конвенции и статьи 2 Протокола N 1 к Конвенции.

Вопрос о соблюдении права на уважение личной и семейной жизни

По делу обжалуется решение судов страны, согласно которому заявительница не имела права на возвращение облигаций, заложенных ее мужем в пользу кредитора. Жалоба признана неприемлемой.

Шефер против Германии
[Schaefer v. Germany] (N 14379/03)

Решение от 4 сентября 2007 г. [вынесено V Секцией]

Заявительница вступила в брак, в котором действовал режим общей собственности супругов на совокупность приобретенного в браке имущества. Согласно этому режиму имущество каждого супруга не входило в состав общей собственности, но любое увеличение имущества каждого супруга в период брака подлежало разделу при прекращении совместной собственности. Однако существовали ограничения права супругов на распоряжение имуществом: в частности, супруг мог распорядиться совокупностью своего имущества только с согласия другого супруга. В 1989 году супруг заявительницы заложил без ее согласия четыре облигации (на общую сумму 232 000 немецких марок) в качестве обеспечения кредита. Банк впоследствии потребовал возврата кредита и использовал суммы, причитавшиеся мужу при погашении облигаций, для возмещения части кредита. Заявительница предъявила иск к банку на основании статьи 1365 Гражданского кодекса о возврате облигаций или возмещении 232 000 немецких марок, утверждая, что залог облигаций недействителен в связи с тем, что она не давала на него согласия. Ее требование было отклонено, а жалобы в апелляционный суд и Верховный федеральный суд оставлены без удовлетворения, причем последний указал, что банк осуществил законный зачет, который не регулируется правилами статьи 1365. Федеральный конституционный суд отказал в принятии жалобы заявительницы в порядке конституционного судопроизводства.

Решение

Жалоба признана неприемлемой. Европейский Суд рассмотрел довод о том, что предмет настоящего спора, а именно невозможность потребовать реституции от кредитора мужа, охватывается понятием "семейной жизни". Он находит, что германские суды должны были сопоставить частный интерес заявительницы в сохранении экономической базы ее семьи с интересом кредитора в погашении займа, выданного ее мужу. Последний интерес должен рассматриваться в качестве интереса общества в целом, преследующего законную цель защиты прав других лиц, поскольку обеспечение принудительного исполнения договорных требований частных лиц служит правовой определенности и может, таким образом, рассматриваться как интерес экономического благосостояния страны, еще один законный интерес, гарантированный пунктом 2 статьи 8 Конвенции. Верховный федеральный суд в своем тщательно обоснованном решении указал, что интерес супруга не перевешивает интереса кредитора при всех обстоятельствах и не ограждает заявительницу от любого уменьшения имущества семьи, в особенности того, которое является следствием принудительного исполнения или зачета. Принимая во внимание пределы дискреционных полномочий государства-ответчика в обеспечении экономической базы семейной жизни, следует признать, что суды страны не нарушили справедливое равновесие между противоположными интересами. Жалоба признана явно необоснованной.

По жалобе о нарушении статьи 10 Конвенции

Вопрос о соблюдении права на свободу выражения мнения

По делу обжалуется изъятие из киосков и уничтожение части тиража муниципальной газеты, содержавшей статью заявителя по чувствительному политическому вопросу, по распоряжению ее главного редактора. Жалоба признана приемлемой.

Салиев против России
[Saliyev v. Russia] (N 35016/03)

Решение от 27 сентября 2007 г. [вынесено I Секцией]

В 2001 году заявитель написал статью, в которой речь шла о том, что высокопоставленный чиновник, один из лидеров проправительственной партии, участвовал в незаконном приобретении акций местной энергогенерирующей компании. Статья была принята к публикации в муниципальной газете. Утром тираж газеты со статьей заявителя был разослан подписчикам и в государственные библиотеки. Однако 2 000 экземпляров, переданные компании-распространителю для продажи через уличные киоски, вскоре были изъяты и уничтожены.

Распоряжение об изъятии данных экземпляров подписал задним числом главный редактор газеты. Несколькими днями позже он подал заявление об увольнении мэру города, выступавшему его работодателем. Главный редактор газеты пояснил в письме, адресованном компании, о которой шла речь в статье, что решение об изъятии части тиража было принято руководителем компании-распространителя. Однако он отрицал это в ходе предварительного следствия по жалобе заявителя. В 2003 году следователь принял решение об отказе в возбуждении уголовного дела, установив, что решение об изъятии экземпляров газеты было принято главным редактором самостоятельно, без какого-либо принуждения, с целью предотвращения исков и судебных разбирательств, которые могли последовать за публикацией статьи, и защиты сотрудников редакции. Следователь заключил, что вмешательство в свободу прессы отсутствовало. Заявитель безуспешно обжаловал это решение в суд. Его гражданский иск также был отклонен. В течение нескольких месяцев после событий он пытался опубликовать свою статью в нескольких региональных и центральных газетах, но это ему не удалось.

Решение

Жалоба признана приемлемой.

По жалобе о нарушении статьи 11 Конвенции

Вопрос о соблюдении права на свободу объединения с другими

По делу обжалуется ликвидация политической партии в преддверии выборов по причине несоответствия требованиям закона, предусматривающим минимальную численность членов партии. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Республиканская партия России против России
[Republican Party of Russia v. Russia] (N 12976/07)

[I Секция]

В 2002 году заявитель был зарегистрирован в качестве политической партии Министерством юстиции РФ. В 2005-2006 годах Министерство юстиции неоднократно отказывало в регистрации нового адреса партии-заявителя и ее руководящего состава, избранного на партийном съезде, поскольку партия не представила документы, подтверждающие, что последний был проведен в соответствии с законом и ее уставом. В судах партия-заявитель доказывала, что Министерство юстиции не было уполномочено проверять легитимность общепартийного съезда, поскольку это возможно только перед регистрацией новой партии или изменений к ее уставу. Суды оставили в силе решение министерства.

В марте 2007 года Верховный Суд принял решение о ликвидации партии-заявителя, поскольку ею не было выполнено требование закона о политических партиях, установленное в 2004 году с целью увеличения минимальной численности членов партии с 10 000 до 50 000 человек. Согласно закону партия, не выполнившая это требование, обязана преобразоваться в общественное объединение иной организационно-правовой формы либо ликвидироваться. При этом только политические партии имеют право выдвигать кандидатов для участия в выборах. Таким образом, партия-заявитель лишена возможности участвовать в выборах депутатов Государственной Думы в декабре 2007 года.

Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика в отношении статьи 11 Конвенции.

По жалобе о нарушении статьи 13 Конвенции

Вопрос о наличии эффективного средства правовой защиты

По делу обжалуется отсутствие в Бельгии эффективных средств правовой защиты против чрезмерной длительности производства по уголовному делу. По делу допущено нарушение требований статьи 13 Конвенции.

Де Клерк против Бельгии
[De Clerck v. Belgium] (N 34316/02)

Постановление от 25 сентября 2007 г. [вынесено II Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 6 Конвенции.)

По жалобам о нарушениях статьи 14 Конвенции

Вопрос о запрещении дискриминации (в контексте статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции)

По делу обжалуются положения закона, исключающие из перечня получателей компенсации определенные категории лиц, привлекавшихся к принудительному труду. Жалоба признана неприемлемой.

Национальная ассоциация бывших военнопленных, интернированных лиц и ветеранов Освободительной войны и 275 других заявителей против Германии
[Associazione Nazionale Reduci Dalla Prigionia dall'Internamento e Dalla Guerra di Liberazione and 275 Others v. Germany] (N 45563/04)

Решение от 4 сентября 2007 г. [вынесено V Секцией]

(См. ниже изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.)

Вопрос о запрещении дискриминации (в контексте статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции)

По делу обжалуется отказ в выплате к пенсии отца надбавки на детей при определении его пенсионных прав после введения в действие нового законодательства, применимого только к мужчинам и имеющего обратную силу. Жалоба признана неприемлемой.

Фока против Франции
[Phocas v. France] (N 15638/06)

Решение от 13 сентября 2007 г. [вынесено III Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 6 Конвенции.)

Вопрос о запрещении дискриминации (в контексте статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции)

По делу обжалуется лишение подданных Нидерландов, проживающих на Арубе, права участия в выборах в нидерландский парламент. Жалоба признана неприемлемой.

Севингер и Эман против Нидерландов
[Sevinger and Eman v. Netherlands] (N 17173/07 и 17180/07)

Решение от 6 сентября 2007 г. [вынесено III Секцией]

(См. ниже изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции.)

В порядке применения статьи 35 Конвенции

В порядке применения пункта 1 статьи 35 Конвенции

Вопрос о наличии эффективного внутреннего средства правовой защиты (Франция)

По делу обжалуется решение о высылке заявителя, которому угрожало обращение, запрещенное статьей 3 Конвенции, при этом доступное средство правовой защиты не приостанавливало исполнения решения. Предварительные возражения государства-ответчика о неисчерпании заявителем внутренних средств правовой защиты отклонены.

Султани против Франции
[Sultani v. France] (N 45223/05)

Постановление от 20 сентября 2007 г. [вынесено III Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 3 Конвенции.)

Вопрос о наличии эффективного внутреннего средства правовой защиты (Франция)

Заявителем поданы жалоба в порядке уголовного судопроизводства и заявление о вступлении в дело в качестве гражданского истца в связи с условиями предварительного заключения, не совместимыми с человеческим достоинством. Заявителем по делу не исчерпаны внутренние средства правовой защиты для целей подачи в Европейский Суд жалобы на основании статьи 3 Конвенции.

Канали против Франции
[Canali v. France] (N 26744/05)

Решение от 13 сентября 2007 г. [вынесено III Секцией]

Во время пребывания в тюрьме заявитель подал жалобу в порядке уголовного судопроизводства относительно условий его содержания под стражей и просил допустить его к участию в деле в качестве гражданского истца. Он жаловался на то, что имевшиеся в камере туалеты не были отделены от нее перегородкой, в связи с чем он был вынужден использовать их на виду у других заключенных, состояние гигиены страдало из-за невозможности исправить слив и отсутствия давления в водосливной системе, а также существовала возможность поражения током из-за близости открытой розетки к водопроводному крану. Он ссылался на статью 3 Конвенции и статью 225-14 Уголовного кодекса. Последняя предусматривала наказание, в частности, за содержание лица, находящегося в уязвимом и зависимом положении, в условиях, не совместимых с его человеческим достоинством.

Следственный судья отказал в принятии жалобы, однако следственная камера апелляционного суда начала судебную проверку изложенных в ней фактов. Апелляционный суд признал, что заключенный находится в уязвимом положении, что применяемые к нему меры принуждения не должны посягать на его человеческое достоинство, что его содержание под стражей, по крайней мере частично, приравнивается к проживанию, и он вправе рассчитывать на достаточный стандарт гигиены. Он также отметил, что следственный судья был обязан проверить, действительно ли условия и обжалуемое обращение не совместимы с человеческим достоинством, даже оставляя в стороне вопрос о правовой возможности привлечения к уголовной ответственности тюремной администрации.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается статьи 3 Конвенции. Следственная камера соответствующего апелляционного суда предписала проверку вопроса о совместимости с человеческим достоинством условий содержания заявителя под стражей. Таким образом, факты, указанные в жалобе заявителя, были представлены на рассмотрение французских судов, которые по-прежнему имеют возможность в случае, если эти факты подтвердятся, устранить предполагаемое нарушение. Соответственно, поскольку проверка все еще продолжается, жалоба является преждевременной.

В порядке применения пункта 3 статьи 35 Конвенции

Вопрос о злоупотреблении правом индивидуальной жалобы

Заявители не предоставили важной информации Европейскому Суду, но раскрыли содержание проводившихся им переговоров о мировом соглашении. Жалоба признана неприемлемой.

Гадрабова и другие против Чехии
[Hadrabova and Others v. Czech Republic] (N  42165/02 и 466/03)

Решение от 25 сентября 2007 г. [вынесено V Секцией]

Заявители жаловались на чрезмерную продолжительность ряда гражданско-правовых разбирательств и отсутствие эффективных средств правовой защиты в отношении данных промедлений. Дело было коммуницировано государству-ответчику для представления возражений. В мае 2006 года государство-ответчик представило дополнительные возражения о введении нового внутреннего средства правовой защиты по делам, касающимся продолжительности разбирательства. В июне 2006 года адвокат уведомил Европейский Суд о том, что заявители не намерены использовать новое средство правовой защиты и настаивают на рассмотрении их жалоб. В августе 2007 года государство-ответчик сообщило, что в апреле 2007 года заявители обратились за компенсацией в порядке нового средства правовой защиты, и что в июле 2007 года министерство юстиции выплатило им определенные суммы. Государство-ответчик также отметило, что в своем требовании о компенсации заявители прямо ссылались на предложение, сделанное им Секретариатом в целях достижения мирового соглашения.

Европейский Суд объединил дела в одном производстве и отметил, что согласно пункту 6 правила 47 Регламента Европейского Суда заявители должны информировать Суд о любых изменениях обстоятельств, имеющих отношение к жалобе. Он также напомнил, что жалоба может быть отклонена на основании пункта 3 статьи 35 Конвенции, в том числе в связи со злоупотреблением правом подачи жалобы, в частности, если она основана на заведомо неверных фактах. Предоставление неполной и потому вводящей в заблуждение информации может также рассматриваться как злоупотребление правом, особенно если это затрагивает суть жалобы и отсутствует достаточное объяснение отказу от ее раскрытия в полном объеме. В настоящем деле заявители, представленные адвокатом как во внутригосударственном, так и в страсбургском разбирательстве, не дали разумного объяснения тому факту, что они не уведомили Европейский Суд об обращении за компенсацией через полтора месяца после представления своих замечаний по поводу возражений государства-ответчика о введении нового средства правовой защиты. С учетом значения указанной информации для правильного разрешения настоящих дел такое поведение противоречило цели права индивидуальной жалобы, предусмотренного статьей 34 Конвенции.

Кроме того, согласно пункту 2 статьи 38 Конвенции переговоры о мировом соглашении являются конфиденциальными, и пункт 2 правила 62 Регламента Европейского Суда устанавливает, что никакие письменные или устные сообщения, а также предложения или уступки, сделанные в целях достижения мирового соглашения, не могут быть использованы в качестве ссылок или обоснований при разбирательстве спора. Европейский Суд отмечает важность принципа конфиденциальности переговоров о мировом соглашении, а также невозможности использования при разбирательстве спора ссылок на сообщения, сделанные сторонами. Из документов, представленных государством-ответчиком, ясно, что в своем обращении по поводу компенсации заявители прямо ссылались на предложение Секретариата, сделанное в рамках переговоров о мировом соглашении. Такие действия представляют собой нарушение вышеупомянутого правила о конфиденциальности, которое должно рассматриваться как злоупотребление правом индивидуальной жалобы. Жалоба признана неприемлемой.

Вопрос о совместимости жалобы ratione temporis с положениями Конвенции

Акты пыток и гибель мужа заявительницы имели место до возникновения временной юрисдикции Европейского Суда, но суд над виновными лицами состоялся после этого. Жалоба частично совместима ratione temporis с положениями Конвенции (в отношении процессуальных обязательств государства-ответчика).

Терен Аксакал против Турции
[Teren Aksakal v. Turkey] (N 51967/99)

Постановление от 11 сентября 2007 г. [вынесено II Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 3 Конвенции.)

В порядке применения статьи 41 Конвенции

Вопрос о присуждении справедливой компенсации

По делу присуждено возмещение в связи с уклонением государства от принятия необходимого законодательства. На государство-ответчика возложена обязанность принять необходимое законодательство или выплатить определенную сумму в счет материального ущерба.

L. против Литвы
[L. v. Lithuania] (N 27527/03)

Постановление от 11 сентября 2007 г. [вынесено II Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 8 Конвенции.)

Вопрос о присуждении справедливой компенсации

Заявители ходатайствовали перед Европейским Судом о прекращении уголовного дела, длительность рассмотрения которого признана чрезмерной. Ходатайство отклонено.

Де Клерк против Бельгии
[De Clerck v. Belgium] (N 34316/02)

Постановление от 25 сентября 2007 г. [вынесено II Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 6 Конвенции.)

В порядке применения статьи 46 Конвенции

Вопрос о принятии Европейским Судом индивидуальных мер

Заявители ходатайствовали перед Европейским Судом о прекращении уголовного дела, длительность рассмотрения которого признана чрезмерной. Ходатайство отклонено.

Де Клерк против Бельгии
[De Clerck v. Belgium] (N 34316/02)

Постановление от 25 сентября 2007 г. [вынесено II Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 6 Конвенции.)

По жалобам о нарушениях статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции

Вопрос о наличии имущества для целей статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции

По делу обжалуется отсутствие компенсации за принудительный труд при нацистском режиме. Жалоба признана неприемлемой.

Национальная ассоциация бывших военнопленных, интернированных лиц и ветеранов Освободительной войны и 275 других заявителей против Германии
[Associazione Nazionale Reduci Dalla Prigionia dall'Internamento e Dalla Guerra di Liberazione and 275 Others v. Germany] (N 45563/04)

Решение от 4 сентября 2007 г. [вынесено V Секцией]

Заявителями по делу выступают ассоциация и 275 граждан Италии, которые привлекались к принудительному труду в трудовых лагерях в период Второй мировой войны. В августе 2000 года вступил в силу закон об учреждении государственного фонда "Память, ответственность, будущее", установивший порядок компенсации лицам, привлекавшимся к принудительному труду. Однако согласно закону бывшие военнопленные и гражданские лица имеют право на компенсацию лишь при условии, что они привлекались к принудительному труду в концентрационном лагере, гетто или в иных аналогичных условиях. Отдельным заявителям было отказано в компенсации партнером фонда, Международной организацией по миграции. Некоторые из них безуспешно подавали жалобы в порядке административного и конституционного судопроизводства.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается статьи 5 Конвенции. В отношении заявителей, которые жалуются, что Федеративная Республика Германия не признала незаконность принудительного труда, депортации и лишения свободы, Европейский Суд отмечает, что Конвенция не возлагает на Высокие Договаривающиеся Стороны специальных обязательств по устранению правонарушений или ущерба, имевших место до ратификации ими Конвенции. Это также применимо к ситуации Федеративной Республики Германии, которая рассматривается как правопреемник германского рейха. Жалоба не совместима ratione materiae с положениями Конвенции.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. На момент вступления в силу закона об учреждении фонда отсутствовали международные или внутригосударственные положения, обеспечивающие требования заявителей к Федеративной Республике Германии. Более того, заявителями не указана судебная практика в их пользу. Таким образом, они не могут утверждать, что обладали правомерным ожиданием получения компенсации в связи с заключением и принудительным трудом в период Второй мировой войны. Жалоба не совместима ratione materiae с положениями Конвенции.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается статьи 14 Конвенции во взаимосвязи со статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции. Настоящее дело отличается от дела "Стэк и другие против Соединенного Королевства" [Stec and Others v. United Kingdom] (см. "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" N 85* (*Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека [Information Note on the Caselaw of European Court of Human Rights] N 85 соответствует "Бюллетеню Европейского Суда по правам человека" N 11 за 2006 год (прим. ред.).) по следующим основаниям. Оба дела касаются ненакопительных выплат, частично финансируемых из общих налоговых доходов. Однако если в деле "Стэк и другие против Соединенного Королевства" речь шла о дополнительном регулярном платеже и регулярной пенсии по возрасту в рамках системы социального обеспечения, то предметом настоящего дела является единовременный платеж, выступающий в качестве компенсации за события, произошедшие до вступления в силу Конвенции, и нацеленный, в более широком смысле, на заглаживание вреда, причиненного Второй мировой войной. Платежи производятся не в рамках законодательства о социальном обеспечении и не связаны с платежами в деле "Стэк и другие против Соединенного Королевства". Обстоятельства настоящего дела не охватываются статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции, и, таким образом, на них не распространяется защита статьи 14 Конвенции во взаимосвязи с названной статьей. Жалоба не совместима ratione materiae с положениями Конвенции.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается пункта 1 статьи 6 Конвенции. В отношении заявителей, которые жалуются на отсутствие судебной проверки решений, принятых организациями - партнерами фонда, Европейский Суд отмечает, что настоящее дело отличается от дела "Вош против Польши" [Wos v. Poland] (см. "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" N 73), поскольку на систему компенсаций из Фонда польско-германского примирения для бывших подневольных работников, отличную от системы, предусмотренной законом об учреждении фонда, распространялось действие статьи 6 Конвенции. В названном деле Европейский Суд решил, что заявитель отвечал необходимым критериям и, следовательно, пользовался, пусть и на спорных основаниях, правом на компенсацию. Поскольку заявители были прямо исключены из числа лиц, на которых распространялся закон об учреждении фонда, и никакие ранее принятые положения не уполномочивали их на получение каких-либо платежей, они не могут утверждать, что имеют право на компенсацию, пусть и на спорных основаниях. Следовательно, положения пункта 1 статьи 6 не применимы к обстоятельствам настоящего дела. Жалоба не совместима ratione materiae с положениями Конвенции.

См. также дело "Познанский и другие против Германии" [Poznanski and Others v. Germany] ("Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" N 99* (* Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека [Information Note on the Caselaw of European Court of Human Rights] N 99 соответствует "Бюллетеню Европейского Суда по правам человека" N 2 за 2008 год (прим. ред.).).

Вопрос о наличии имущества для целей статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции

По делу обжалуются судебные приказы, запрещающие использование и требующие аннулирования доменных имен, нарушающих права третьих лиц. Жалоба признана неприемлемой.

Компания "Пэффген ГмбХ" (I-IV) против Германии
[Paeffgen GmbH (I-IV) v. Germany] (N  25379/04, 21688/05, 21722/05 и 21770/05)

Решение от 18 сентября 2007 г. [вынесено V Секцией]

Компания-заявитель, занимающаяся электронной коммерцией, возмездно приобрела у регистрирующего органа несколько тысяч доменных имен Интернета. Согласно условиям договоров о приобретении доменных имен последние передавались без гарантии, что их регистрация и использование не нарушают права третьих лиц. Впоследствии против компании-заявителя был начат ряд судебных разбирательств третьими лицами, утверждающими, что регистрация и использование определенных доменов нарушают их права интеллектуальной собственности.

Это привело к принятию судебных приказов, запрещающих компании-заявителю использовать или распоряжаться соответствующими доменами и требующих обратиться за их аннулированием. Эти судебные приказы были оставлены в силе вышестоящими судами. Компания-заявитель жалуется, что абсолютный запрет на использование доменных имен представлял собой непропорциональное вмешательство в ее право собственности, поскольку было бы достаточно более ограниченного приказа, требующего, чтобы она воздерживалась от определенных нарушений.

Решение

Жалоба признана неприемлемой. По договорам с регистратором компании-заявителю предоставлялось бессрочное право использовать или передавать домены, зарегистрированные на ее имя. Это исключительное право на использование доменов имело экономическую ценность и, следовательно, представляло собой "имущество". Запрет на использование или распоряжение доменами служил целям контроля использования имущества компании-заявителя. Приказы, требующие от компании-заявителя обратиться за аннулированием доменов, были призваны предотвратить дальнейшее нарушение прав третьих лиц. Поскольку "имущество" представляло собой лишь основанные на договорах права на исключительное использование доменных имен и договоры прямо устанавливали, что владелец домена обязан проверять, не будут ли нарушаться права третьих лиц, данные приказы также представляли собой меру контроля за использованием имущества. Принятые меры соответствовали закону и служили правомерному общественному интересу поддержания системы защиты товарных знаков или/или имен. Суды страны нашли необходимым установить абсолютный запрет на использование спорных доменов, однако компания-заявитель не продемонстрировала способа их ограниченного использования, не угрожающего нарушением прав иных лиц, и была прямо уведомлена о том, что регистрация не предполагает освобождение от требований третьих лиц. Следовательно, установленные приказами меры не могут быть признаны чрезмерными, особенно с учетом того, что компания-заявитель почти не использовала домены. Таким образом, посредством судебных приказов было достигнуто справедливое равновесие между защитой имущества компании-заявителя и требованиями общественного интереса, и на нее не было возложено индивидуальное чрезмерное бремя. Жалоба признана явно необоснованной.

Вопрос о правомерности контроля государства за использованием имущества

По делу обжалуется утрата зарегистрированного на имя заявителя земельного участка в результате применения закона о давностном владении имуществом. По делу требования статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции нарушены не были.

Компании "Джей Эй Пай (Оксфорд) Лтд." и "Джей Эй Пай (Оксфорд) лэнд Лтд." против Соединенного Королевства
[J.A. Pye (Oxford) Ltd and J.A. Pye (Oxford) Land Ltd v. United Kingdom] (N 44302/02)

Постановление от 30 августа 2007 г. [вынесено Большой Палатой]

Обстоятельства дела

Второй заявитель являлся зарегистрированным собственником участка земли сельскохозяйственного назначения площадью 23 га с возможностью застройки, занятого фермером и его женой по договору об использовании в качестве пастбища. В декабре 1983 года фермер получил распоряжение об освобождении земли, поскольку договор с ним вскоре должен был истечь. Однако он продолжал занимать землю без разрешения, используя ее в качестве пастбища. В 1997 году фермер зарегистрировал в земельном реестре оговорки против права компаний-заявителей, согласно которым он получил право на землю в силу приобретательной давности. Компании-заявители обратились в Высокий суд с требованием об отмене оговорок и восстановлении во владении земельным участком. Фермер оспорил их требования на основании закона о сроке давности 1980 года, согласно которому лицо не вправе предъявлять иск о возврате земельного участка по истечении 12 лет давностного владения иным лицом и на основании закона о регистрации земли 1925 года, предусматривающего, что после истечения 12-летнего периода зарегистрированный собственник владеет землей на основании доверительной собственности в интересах давностного владельца. Высокий суд вынес решение в пользу фермера, постановив, что компании-заявители утратили право на землю согласно закону 1980 года, и что фермер может быть зарегистрирован в качестве нового собственника. Апелляционный суд отменил это решение на том основании, что фермер не имел необходимого намерения владеть землей, но палата лордов оставила в силе решение Высокого суда. Однако лорд Бингэм Корнхиллский заявил, что это решение было вынесено им "без энтузиазма", и добавил: "Если земля зарегистрирована, трудно найти оправдание законодательной норме, которая приводит к явно несправедливому результату, и еще труднее понять, почему сторона, приобретающая право на землю, не должна платить компенсацию". Стоимость земли оспаривалась, но по любой оценке равнялась нескольким миллионам фунтов стерлингов. Закон о регистрации земли 2002 года, не имеющий обратной силы, в настоящее время уполномочивает лицо, занимающее землю, обратиться с заявлением о регистрации в качестве собственника после 10 лет давностного владения, о чем должен быть уведомлен зарегистрированный собственник. Последний должен урегулировать ситуацию в течение двух лет (например, выселив лицо, занимающее землю), в противном случае такое лицо может быть зарегистрировано в качестве собственника.

Вопросы права

(a) Что касается применимости к делу положений статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Материалы, представленные Европейскому Суду, не подтверждают довод государства-ответчика, согласно которому дело должно быть рассмотрено только в контексте статьи 6 Конвенции, напротив, ограничивать рассмотрение жалобы лишь одной статьей было бы нехарактерно для Европейского Суда, поскольку ею могут быть подняты различные вопросы в связи с самостоятельными положениями Конвенции. Компании-заявители утратили право собственности на земельный участок сельскохозяйственного назначения площадью 23 га в результате применения законов 1925 и 1980 годов. Таким образом, положения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции применимы к настоящему делу.

(b) Что касается характера вмешательства в права заявителей. Компании-заявители утратили принадлежащий им участок земли в результате действия общеобязательных норм, касающихся сроков давности для исков о возврате земли. Законодательные положения являлись частью общего закона, регулирующего земельные отношения, и были призваны установить, среди прочего, сроки давности в контексте использования и владения землей частными лицами. Следовательно, в деле компаний-заявителей имело место не "лишение", а "контроль использования" земли.

(c) Что касается цели вмешательства в права заявителей. Срок давности продолжительностью 12 лет для исков о возвращении земли сам по себе преследовал правомерную цель, представляющую общественный интерес. Тем не менее общественный интерес существовал и в прекращении права по окончании этого периода. Государства-участники располагают широкой свободой усмотрения при регулировании отношений в данной сфере, поскольку она связана с реализацией социальной и экономической политики, и Европейский Суд может вмешиваться лишь при условии, что решение законодателя относительно содержания общественного интереса явно лишено разумного обоснования. Однако это не применимо к данному делу: многие государства-участники располагают аналогичным механизмом, а тот факт, что законодательные изменения, вступившие в силу в 2002 году, не аннулировали соответствующие положения ранее действовавшего законодательства, показывает, что традиционное понимание общественного интереса осталось в силе. Более того, даже если, как в данном деле, право на недвижимое имущество было зарегистрировано, законодатель был вправе придать большее значение продолжительному неоспоренному владению, чем формальному факту регистрации. Не может быть признано явно лишенным разумного обоснования прекращение права, когда бывший собственник не имеет возможности, в результате применения закона, восстановить владение землей.

(d) Что касается установления справедливого равновесия затронутых интересов. В отношении вопроса о том, было ли достигнуто справедливое равновесие между требованиями общественного интереса и затронутыми частными интересами, Европейский Суд отмечает, что соответствующие правила действовали задолго до приобретения заявителями земли. Они не могут утверждать, что не были осведомлены о законодательстве или его применение в их деле не было предсказуемым. Поскольку из сравнительных материалов, касающихся сроков давности, не вытекает четких примеров, от компаний-заявителей могли потребоваться самые незначительные усилия для перерыва срока: например, они могли запросить арендную плату или иные платежи либо предъявить иск о возврате земельного участка.

Также нельзя сделать вывод об отсутствии необходимой компенсации, поскольку: a) прецедентная практика Европейского Суда, касающаяся компенсации за лишение имущества, не применима прямо к делам, касающимся контроля использования имущества, и b) требование о компенсации несовместимо с концепцией сроков давности, целью которых является обеспечение правовой определенности путем запрета сторонам предъявлять иск после определенной даты. Компании-заявители не оставались без процессуальных средств защиты (они могли предъявить иск о восстановлении во владении или доказывать, что лица, занимавшие землю, не находились в "давностном владении" согласно требованиям закона). Хотя закон 2002 года поставил зарегистрированных собственников в более выгодное положение (установив обязанность лица, занимающего землю, уведомлять их о притязании на давностное владение), чем в деле компаний-заявителей, для законодательных изменений в комплексных отраслях наподобие земельного права требуется время, и судебная критика законодательства сама по себе не может негативно влиять на совместимость ранее действовавших правил с Конвенцией. Таким же образом, хотя сторонами не оспаривался тот факт, что стоимость спорной земли была значительной, сроки давности, если они должны достигать своей цели, следует применять вне зависимости от суммы иска, поэтому стоимость земли не имеет значения. Таким образом, необходимое справедливое равновесие интересов нарушено не было.

Постановление

По делу требования статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции нарушены не были (вынесено десятью голосами "за" и семью - "против").

Вопрос о правомерности лишения имущества

По делу обжалуется конфискация судом по уголовным делам земли и зданий вследствие незаконного строительства в прибрежной зоне, хотя по уголовному делу, возбужденному в связи с данным строительством, собственники имущества были оправданы. Жалоба признана приемлемой.

Компания "Сюд фонди Срл" и другие против Италии
[Sud Fondi Srl and Others v. Italy] (N 75909/01)

Решение от 30 августа 2007 г. [вынесено II Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 7 Конвенции.)

По жалобе о нарушении статьи 2 Протокола N 1 к Конвенции

Вопрос о соблюдении права на образование

По делу обжалуется исключение иностранных граждан из средней школы в связи с их неспособностью уплатить сбор, установленный для лиц, не имеющих статуса постоянного проживания. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.

Пономарев и другие против Болгарии
[Ponomaryov and Others v. Bulgaria] (N 5335/05)

[V Секция]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 8 Конвенции.)

По жалобе о нарушении статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции

Вопрос о соблюдении права на участие в свободных выборах

По делу обжалуется лишение подданных Нидерландов, проживающих на Арубе, права участия в выборах в нидерландский парламент. Жалоба признана неприемлемой.

Севингер и Эман против Нидерландов
[Sevinger and Eman v. Netherlands] (N 17173/07 и 17180/07)

Решение от 6 сентября 2007 г. [вынесено III Секцией]

Аруба являлась частью Нидерландских Антильских островов до 1986 года, когда она получила внутреннюю автономию и стала административной единицей Королевства Нидерландов* (*Королевство Нидерландов включает наряду с Нидерландами остров Аруба и Нидерландские Антильские острова. Отношения между ними регулируются Статутом Королевства Нидерландов, принятым в 1954 году (прим. переводчика).) с собственной конституцией и свободно избираемым парламентом.

В отличие от других нидерландских подданных, включая проживающих за пределами Королевства Нидерландов, жители Арубы не вправе участвовать в выборах в нижнюю палату нидерландского парламента, обладающего исключительным правом определения внешней политики, решения вопросов обороны и гражданства. Однако собрание представителей Арубы, в частности, имеет право рассматривать законопроекты и представлять доклады в нижнюю палату, назначать специальных представителей, посещать парламентские дебаты и выступать с законодательной инициативой. Любой законопроект, против которого выскажутся полномочный министр или специальные представители, может быть принят только квалифицированным большинством.

Заявители, подданные Нидерландов, проживают на Арубе. В 2006 году они обратились за регистрацией в списке избирателей, чтобы участвовать в выборах в нижнюю палату. Их требования были отклонены на том основании, что они не проживали в Нидерландах в течение требуемого 10-летнего срока. Их жалобы на данное решение оставлены без удовлетворения.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции. Заявители - подданные Нидерландов, проживающие на Арубе. В качестве таковых они не являются резидентами Нидерландов, поскольку Аруба, будучи частью королевства, не является составной частью территории самих Нидерландов. Поэтому заявители имели право голосовать на выборах в парламент Арубы. Выборы на Арубе отвечают требованиям статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции, поскольку обеспечивают возможность свободного выражения мнения народа Арубы относительно своих внутренних дел и проводятся с разумной периодичностью путем тайного голосования. Что касается дел королевства, законодательную власть там осуществляют парламент и правительство.

Хотя (с некоторыми исключениями) статут не наделяет подданных Нидерландов, проживающих на Арубе, правом участия в выборах в нижнюю палату, они могут голосовать на выборах в парламент Арубы, который в свою очередь вправе направлять в нидерландский парламент специальных представителей, уполномоченных выражать свое мнение по поводу дел королевства. Таким способом нидерландские граждане, проживающие на Арубе, могут оказывать влияние на решения, принимаемые нижней палатой по делам королевства. С учетом сравнительно небольшого числа дел королевства по сравнению с объемом внутренних дел Нидерландов нельзя обоснованно утверждать, что нидерландские подданные, проживающие на Арубе, затронуты актами нижней палаты в той же степени, что и нидерландские подданные, проживающие в Нидерландах. Поэтому, принимая во внимание широкие дискреционные полномочия государства, то обстоятельство, что заявители не имели права голосовать на выборах членов нижней палаты, не может считаться необоснованным или произвольным. Жалоба признана явно необоснованной.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается статьи 14 Конвенции во взаимосвязи со статьей 3 Протокола N 1 к Конвенции. Правом голосовать на выборах членов представительного органа обладают все подданные Нидерландов независимо от их места жительства. С этой точки зрения все подданные Нидерландов находятся в сравнимом положении.

Однако только подданные Нидерландов, проживающие на Арубе, имеют право голосовать на выборах членов парламента Арубы. Таким образом, ситуация, в которой находятся заявители, не является схожей с ситуацией подданных Нидерландов, не проживающих на Арубе и не имеющих права голосовать на выборах в парламент Арубы.

Кроме того, необходимость соблюдения требований ценза оседлости в принципе не является произвольным ограничением избирательных прав. Соответственно, поскольку ситуация заявителей является схожей с ситуацией лиц, с которыми они стремятся себя сравнить, оспариваемое различие в обращении является оправданным* (* Вероятно, в английском тексте допущена опечатка. Предложение следует читать следующим образом: "Соответственно, поскольку ситуация заявителей не является схожей с ситуацией лиц, с которыми они стремятся себя сравнить, оспариваемое различие в обращении является оправданным" (прим. переводчика).). Наконец, Европейский Суд усматривает различия с делом "М.Г. Эман и О.Б. Севингер против "Коллеге ван бургеместер эн ветхаудерс Ван ден Хаг"" [M.G. Eman and O.B. Sevinger v. College van burgemeester en wethouders van Den Haag], C-300/04, затрагивающим заявителей, в котором Суд Европейских сообществ вынес предварительное решение о том, что лишение их возможности голосовать на выборах в Европейский парламент нарушает их право на равное обращение. В том деле заявителям было полностью отказано в возможности выражать свое мнение на выборах в Европейский парламент, тогда как в настоящем деле они имели право голоса, хотя и опосредованное, по делам королевства. Жалоба признана явно необоснованной.

По жалобе о нарушении статьи 4 Протокола N 4 к Конвенции

Вопрос о запрещении коллективной высылки иностранцев

По делу обжалуется риск депортации рейсом, предназначенным для высылки нелегальных иммигрантов. Высылка не повлекла бы нарушение требований статьи 4 Протокола N 4 к Конвенции.

Султани против Франции
[Sultani v. France] (N 45223/05)

Постановление от 20 сентября 2007 г. [вынесено III Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 3 Конвенции.)

По жалобе о нарушении статьи 1 Протокола N 7 к Конвенции

Вопрос о проживании иностранца на законных основаниях

По делу обжалуется предполагаемая неспособность обжаловать распоряжение о высылке, принятое после отказа в разрешении на повторный въезд в страну. Положения статьи 1 Протокола N 7 к Конвенции не применимы к делу.

Йилдырым против Румынии
[Yildirim v. Romania] (N 21186/02)

Решение от 20 сентября 2007 г. [вынесено III Секцией]

Заявитель, турецкий гражданин, поселился в Румынии, в то время как его семья проживала в Германии. Ему был предоставлен вид на жительство сроком на год для осуществления коммерческой деятельности, но он не просил о его продлении. Он учредил в этой стране торговую компанию с ограниченной ответственностью, имевшую место нахождения в приобретенной им квартире. Заявитель утверждает, что по возвращении из Венгрии он свободно въехал в Румынию, и в его паспорте была сделана отметка о въездной визе. Однако на следующий день сотрудники пограничной службы явились в его квартиру и доставили его на венгерскую границу.

Допросив заявителя, они аннулировали его визу и потребовали покинуть Румынию без объяснения причин. По данным государства-ответчика, заявителя вернули на пограничный пункт в тот же день. Полиция отметила, что на его въезд в Румынию установлены ограничения, и аннулировала визу в его паспорте. Заявитель не оспаривал эту меру. Начиная с этой даты, ему было отказано во въезде в Румынию. Министерство внутренних дел Румынии объявило его нежелательным иностранцем и установило пятилетний запрет на въезд в страну. Как пояснило министерство, указанная мера представляла собой отказ во въезде в страну, и законодательство не требовало официальных документов для фиксации такого отказа. Министерское распоряжение было отменено апелляционным судом. Министерство подало жалобу, которая была удовлетворена Верховным судом. Последний пришел к выводу, что государство могло отказать заявителю во въезде в страну с учетом интересов государственной безопасности. Заявитель продал квартиру, а его компания была ликвидирована.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается статьи 1 Протокола N 7 к Конвенции. Поскольку заявитель не проживал в Румынии, может ставиться вопрос об отказе во въезде в страну, а не о депортации. Ранее он имел действительный вид на жительство в Румынии; однако по истечении срока действия последнего он не предпринял каких-либо мер для его возобновления. Иностранцы, чья виза или вид на жительство утратили силу, не могут в принципе считаться проживающими в стране на законных основаниях. Краткосрочные визы на въезд, которые получал заявитель, не позволяли ему оставаться в Румынии в течение более чем двух месяцев. Понятие "проживающий" имеет целью исключить применение указанной статьи по отношению к иностранцам, не прошедшим иммиграционный контроль либо получившим разрешение на въезд в страну транзитом или на непродолжительный срок. К моменту, когда румынские власти установили запрет на въезд заявителя в страну, он не являлся лицом, проживающим в стране на законных основаниях, поскольку не имел действительного вида на жительство.

Таким образом, положения статьи 1 Протокола N 7 к Конвенции не применимы к делу. Жалоба не совместима ratione materiae с положениями Конвенции.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается статьи 8 Конвенции. Заявитель не имел действительного вида на жительство или права проживания. Кроме того, он не доказал наличия у него реальной и фактической личной жизни в Румынии до отказа в разрешении на въезд. Его семья проживала в Германии, которую он часто посещал и где проживает в настоящее время. Единственная связь, которую заявитель, как он утверждает, имел с Румынией, носила имущественный характер и касалась учреждения им компании и покупки квартиры, впоследствии проданной. Сами по себе эти факторы недостаточны для получения постоянного вида на жительство и использования гарантий, предусмотренных статьей 8 Конвенции. Жалоба признана явно необоснованной.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции. Указанное положение установлено исключительно в интересах лиц, проживающих в стране на законных основаниях, являющихся или не являющихся гражданами, которые вправе свободно передвигаться по стране и избирать в ней место жительства. Таким образом, оно не гарантирует как таковое право иностранца въезжать в конкретную страну или проживать в ней, и не применяется к иностранцам, которые не имеют вида на жительство. Жалоба не совместима ratione materiae с положениями Конвенции.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Что касается лишения возможности использовать свою квартиру, то заявитель продал ее до установления запрета на въезд в страну и до подачи жалобы в Европейский Суд. Отсюда следует, что он не может считаться жертвой нарушения положений Конвенции. Жалоба признана явно необоснованной.

Что касается невозможности заявителя управлять своей компанией с ограниченной ответственностью, то в ее учредительных документах имеются сведения о назначении управляющего, наделенного всеми необходимыми полномочиями. Компания продолжала существовать даже после введения обжалуемой меры и была ликвидирована вследствие несоответствия требованиям законодательства. В любом случае статья 1 Протокола N 1 к Конвенции не наделяет иностранцев, владеющих имуществом в другой стране, правом на постоянное проживание в ней в целях использования своего имущества. Кроме того, указанная мера не затронула права заявителя на акции компании или любую прибыль, которую он мог получать в связи с ней. Жалоба признана явно необоснованной.

В порядке применения правила 39 Регламента Европейского Суда

Вопрос о применении Европейским Судом предварительных мер

Применено правило 39 Регламента Европейского Суда в связи с целесообразностью перевода больного заключенного в больницу для оказания ему необходимой медицинской помощи.

Гхваладзе против Грузии
[Ghvaladze v. Georgia] (N 42047/06)

[II Секция]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 3 Конвенции.)

Прочие постановления, вынесенные в августе-сентябре

Перечень "прочих" постановлений, вынесенных в указанном периоде (то есть постановлений, не вошедших в бюллетень), не публикуется. Просим обращаться по интернет-адресу:

http://www.echr.coe.int/ECHR/EN/Header/Case-Law/Case-law+information /Lists+of+judgments/, где имеются алфавитный и хронологический перечни всех постановлений, а также перечень постановлений Большой Палаты.

Передача дел на рассмотрение Большой Палаты

В порядке применения пункта 2 статьи 43 Конвенции

Следующие дела были направлены на рассмотрение Большой Палаты в соответствии с пунктом 2 статьи 43 Конвенции:

Салдуз против Турции
[Salduz v. Turkey] (N 36391/02)

Постановление от 26 апреля 2007 г. [вынесено II Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте подпункта "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции).

Маслов против Австрии
[Maslov v. Austria] (N 1638/03)

Постановление от 22 марта 2007 г. [вынесено I Секцией]

(См. выше изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому

была рассмотрена в контексте статьи 8 Конвенции ("Вопрос о соблюдении права на уважение личной и семейной жизни").)

Постановления и решения по жалобам против Российской Федерации

Борщевский против Российской Федерации
[Borshchevskiy v. Russia]

Заявитель, признанный инвалидом после участия в работах по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС, жаловался на длительное неисполнение судебного решения, вынесенного в его пользу по иску о компенсации за причиненный здоровью вред, а также на отмену этого судебного решения в порядке надзора.

Суд единогласно признал жалобу приемлемой и, постановив, что в данном деле имело место нарушение статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, обязал государство-ответчика выплатить заявителю в возмещение материального ущерб 160 600 евро и в возмещение морального вреда 3 000 евро.

Чернышов и 11 других против Российской Федерации
[Chernyshov and 11 Others v. Russia]

Заявители жаловались на то, что судебные решения, вынесенные в их пользу по искам о взыскании задолженности по пенсионным выплатам, длительное время оставались неисполненными.

Суд единогласно признал жалобу приемлемой и, постановив, что в данном деле имело место нарушение статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, обязал государство-ответчика приемлемым для него способом обеспечить произведение выплат по судебным решениям, вынесенным национальными судами в пользу заявителей.

Присяжникова и Долгополов против Российской Федерации
[Prisyazhnikova and Dolgopolov v. Russia]

Заявители жаловались на длительное неисполнение решения районного суда по их искам к Правительству Российской Федерации о компенсации по государственным целевым расчетным чекам на приобретение автомобилей и отмену этого решения в порядке надзора.

Суд единогласно объявил жалобу приемлемой и, постановив, что в данном деле имело место нарушение статьи 6 Конвенции статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, обязал государство-ответчика выплатить заявителям соответственно 112 442 и 107 328 рублей в возмещение материального ущерба и 2 400 евро каждому в качестве компенсации морального вреда.

Елена Леонидовна Вельская против Российской Федерации
[Elena Leonidovna Velskaya v. Russia]

Заявительница жалуется на неисполнение судебного решения по ее иску к Министерству финансов Российской Федерации и отмену этого решения в порядке надзора.

Суд, приняв во внимание, что заявительница не выдвигает требование о присуждении ей справедливой компенсации, единогласно объявил жалобу приемлемой и, констатировав нарушение статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола N1 к Конвенции со стороны государства-ответчика, решил: в данном деле нет необходимости присуждать справедливую компенсацию.

Станислав Жуков против Российской Федерации
[Stanislav Zhukov v. Russia]

Заявитель утверждал, что было нарушено его право на справедливое разбирательство при определении предъявленного ему уголовного обвинения судом надзорной инстанции, поскольку он не был извещен о времени и месте судебного заседания и не имел возможности защищать себя лично или посредством представителя.

Суд, приняв во внимание, что заявитель не представил требований по справедливой компенсации в установленный срок, единогласно констатировав нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции, решил не присуждать компенсацию, предусмотренную статьей 41 Конвенции.

Кудинова против Российской Федерации
[Kudinova v. Russia]

Заявительница жаловалась на то, что длительность судебного разбирательства по ее иску о признании за ней права собственности на квартиру, за которую она заплатила по договору купли-продажи, не соответствовала требованию "разумного срока" судопроизводства.

Суд, единогласно объявив жалобу приемлемой в части чрезмерной длительности судебного разбирательства и признав, что в данном деле имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции, обязал государство-ответчика выплатить заявительнице 3 000 евро в качестве компенсации морального вреда и 14 евро в возмещение судебных расходов и издержек.

Королев против Российской Федерации
[Korolev v. Russia]

Заявитель жаловался на нарушение его права на справедливое судебное разбирательство и права на беспрепятственное пользование имуществом в связи с продолжительным неисполнением российскими властями судебного решения о взыскании социальных выплат, предусмотренных законом для бывших военнослужащих, вынесенного в его пользу.

Европейский Суд единогласно признал жалобу приемлемой, постановил, что российские власти допустили нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, и обязал государство-ответчика выплатить заявителю компенсацию морального вреда в сумме 2 300 евро.

Чемодуров против Российской Федерации
[Chemodurov v. Russia]

Заявитель жаловался на нарушение его права свободно выражать свое мнение в средствах массовой информации в отношении деятельности губернатора А. Руцкого.

Суд единогласно постановил, что российские власти допустили нарушение требований статьи 10 Конвенции, и присудил заявителю компенсацию материального ущерба в сумме 50 евро.

Трепашкин против Российской Федерации
[Trepashkin v. Russia]

Заявитель, адвокат и бывший сотрудник Федеральной службы безопасности Российской Федерации, обжаловал незаконный характер нескольких эпизодов содержания его под стражей до суда, а также унижающие человеческое достоинство условия содержания под стражей.

Европейский Суд единогласно установил, что заявитель, успешно обжаловав в рамках российской правовой системы незаконный характер одного из эпизодов содержания под стражей, не может претендовать на статус жертвы нарушения Конвенции.

Суд также единогласно признал российские власти ответственными за нарушение требований статьи 3 Конвенции (запрещение пыток), и присудил заявителю компенсацию морального вреда в размере 3 000 евро.

Кузнецова против Российской Федерации
[Kuznetsova v. Russia]

Заявительница обжаловала чрезмерную продолжительность судебных процедур по иску о признании ее собственником квартиры. Она также жаловалась на отсутствие в этой связи эффективных средств правовой защиты.

Суд, установив, что жалобы заявительницы являются явно необоснованными, единогласно объявил ее заявление неприемлемым.

Сергей Данилович Анохин против Российской Федерации
[Sergey Danilovich Anokhin v. Russia]

Заявитель жаловался на продолжительное неисполнение вынесенного в его пользу и вступившего в законную силу судебного решения по делу о невыплате ему заработной платы.

Суд, установив, что жалобы заявителя являются явно необоснованными, единогласно объявил его заявление неприемлемым.

Людмила Лопатина против Российской Федерации
[Lyudmila Lopatina v. Russia]

Заявительница обжаловала решение о направлении ее сына на прохождение военной службы в Чечню, где он погиб.

Суд, установив, что жалоба является явно необоснованной, единогласно объявил заявление неприемлемым.

Николай Валерьевич Цомартов против Российской Федерации
[Nikolay Valeryevich Tsomartov v. Russia]

Заявитель, бывший сотрудник МВД Республики Северная Осетия -Алания, утверждал, что в связи с проволочками при исполнении решения суда о взыскании дополнительного денежного содержания в связи с тем, что он привлекался к выполнению задач по обеспечению правопорядка в условиях чрезвычайного положения в зоне вооруженного конфликта, были нарушены его права не подвергаться бесчеловечному обращению и беспрепятственно пользоваться своим имуществом.

Суд, установив, что решение, вынесенное в пользу заявителя, было исполнено, а заявителю была присуждена денежная компенсация российским судом, единогласно объявил жалобу заявителя неприемлемой.

Евгений Васильевич Вепрук против Российской Федерации
[Yevgeniy Vasilyevich Vepruk v. Russia]

Заявитель, бывший военнослужащий, жаловался на неисполнение вынесенного в его пользу и вступившего в законную силу судебного решения по его имущественному спору с Министерством обороны Российской Федерации.

Суд, приняв во внимание мировое соглашение сторон, единогласно решил прекратить производство по делу и исключить жалобу из списка подлежащих рассмотрению дел.