Справка о причинах отмены и изменения в кассационном порядке судебных решений по уголовным делам судей районных, городских судов и мировых судей Тамбовской области в 1-м полугодии 2011 г.

В 1-м полугодии 2011 г. судебной коллегией по уголовным делам Тамбовского областного суда рассмотрено в кассационном порядке 1.450 дел и материалов на судебные решения районных и мировых судей (соответственно 1.333 и 117) в отношении 1.549 лиц (1.426 и 123).

За такой же период рассмотрено (дел/лиц): 2010 г. - 1.202 (1.111 и 91)/1.303 (1.207 и 96); 2009 г. - 1.141/1.266; 2008 г. - 932/1.070; 2007 г. - 1.165/1.310; 2006 г. - 995/1.116).

Из них рассмотрено жалоб и представлений, вынесенных:

- на приговоры и иные судебные решения - 513 дел на 615 лиц (2010 г. - 496/554; 2009 г. - 437/522; 2008 г. - 474/535; 2007 г. - 524/641; 2006 г. - 494/588);

- на стадии судебного производства - 58 (2010 г. - 84; 2009 г. - 69, 2008 г. - 70; 2007 г. - 258, 2006 г. - 210);

- в порядке судебного контроля - 218 (2010 г. - 256; 2009 г. - 275, 2008 г. - 243; 2007 г. - 194, 2006 г. - 187);

- по исполнению приговоров - 661 (2010 г. - 366; 2009 г. - 260; 2008 г. - 186; 2007 г. - 189, 2006 г. - 104).

Таким образом, произошёл общий рост числа дел и лиц, в отношении которых производилось кассационное производство по сравнению с предыдущими годами: по жалобам и представлениям на приговоры и иные судебные решения и, особенно, по исполнению приговоров, что обусловлено принятием законов, направленных на гуманизацию уголовного законодательства.

Причины отмены приговоров

В 1-м полугодии 2011 г. отменены приговоры в отношении 37 лиц (в таком же периоде 2010 г. - 48; 2009 г. - 40; 2008 г. - 30; 2007 г. - 91; 2006 г. - 97).

Из них по мотивам мягкости наказания - на 5 лиц (2010 г. - 9; 2009 г. - 16; 2008 г. - 6; 2007 г. - 32; 2006 г. -33); с прекращением дел - 3 (2010 г. - 3; 2009 г. - 0; 2008 г. - 2; 2007 г. - 1, 2006 г. - 2).

Таким образом, качество приговоров, постановленных судьями районных, городских судов и мировыми судьями области в анализируемом периоде, значительно не улучшилось.

Как показывает анализ судебной практики, основаниями отмены и изменения приговоров в 1-м полугодии 2010 г. являлись в соответствии с законом:

- несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела - на 17 лиц (1-е полугодие 2010 г. - 8; 2009 г. - 14; 2008 г. - 25; 2007 г. - 4; 2006 г. - 32);

- нарушение уголовно-процессуального закона - 9 (2010 г. - 23; 2009 г. - 10; 2008 г. - 6; 2007 г. - 46; 2006 г. - 45);

- неправильное применение уголовного закона - 6 (2010 г. - 7; 2009 г. - 4; 2008 г. - 11; 2007 г. - 16; 2006 г. - 20);

- несправедливость приговора - 5 (2010 г. - 10; 2009 г. - 12; 2008 г. - 6; 2007 г. - 14; 2006 г. - 43).

Приговоры в отношении 37 лиц отменены по докладам следующих судей: Стародубова В.В. - на 7; Спасенковой Л.Н. - 5; Рудакова А.П. и Станкевича В.В. - по 4; Коломникова О.А. - 3; Дмитриева Л.А., Жердева Э.А., Лунькиной Е.В., Морозовой Т.Г., Мухортых А.И. - по 2; Ардатова А.В., Васильева В.Ю., Ноздрина В.С., Шикунова М.Н. - по 1.

Основания отмены и изменения судебного решения в кассационном порядке предусмотрены в ст. 379 УПК РФ и конкретизированы в последующих статьях Кодекса: несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела (ст. 380 УПК); нарушение уголовно-процессуального закона (ст. 381 УПК); неправильное применение уголовного закона (ст. 382 УПК); несправедливость приговора (ст. 383 УПК).

В такой последовательности и будут рассмотрены вопросы о причинах отмены судебных решений районных, городских судов по уголовным делам в I полугодии 2011 г.

Отнесение тех или отменённых судебных решений к одной из указанных выше групп в некотором смысле условно, поскольку иногда приговоры отменялись по нескольким основаниям; а по отдельным делам, по которым нижестоящими судами допускались ошибки, например, из-за неправильного применения закона при назначении наказания, такие приговоры отнесены к группе "несправедливость наказания", поскольку эти ошибки связаны именно с назначением явно несправедливого наказания, хотя, возможно, их следует отнести к ошибкам, связанным с применением материального закона.

I. Несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела (ст. 380 УПК РФ).

По этому основанию в 1-м полугодии 2011 г. отменены 15 приговоров в отношении 17 лиц (в 1-м полугодии 2010 г. - 8/10; 2009 г. - 11/14; в 2008 г. - 12/12).

Причиной отмены судебных решений по этому основанию являлось недостаточно тщательно исследование судьями доказательств по конкретному, порой сложному делу; неполный учёт всех обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда, а при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для правильных выводов, неуказание в приговоре по каким основаниям суд принял одни из них и отверг другие.

Серьёзные претензии судебная коллегия по уголовным делам областного суда предъявляет к качеству изложения доказательств по обвинительным приговорам. В анализируемом периоде в связи с несоответствием выводов суда установленным самим же судом фактическим обстоятельствам конкретного дела отменено 6 оправдательных приговоров в отношении 8 оправданных, что составляет 40% всех отменённых по рассматриваемому основанию приговоров и почти половину (47%) по лицам.

1. Приговором Советского районного суда г. Тамбова от 20.12.2010 г. А.Р.Б., ранее судимый: 1) 21.09.2004 г. по ч. 1 ст. 161, ч. 2 ст. 159, ст. 69 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы условно с испытательным сроком 3 года; 2) 12.09.2006 г. по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228.1 УК РФ с применением ст. 70 УК РФ к 4 годам 1 месяцу лишения свободы, освобожден 19.05.2008 г. условно-досрочно на 1 год 10 месяцев 23 дня до 22.04.2010 г.; был оправдан по обвинению преступлении, предусмотренном ч. 1 ст. 131 УК РФ на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, за ним признано право на реабилитацию.

Судебная коллегия приговор отменила по основаниям, предусмотренным ст. 380 УПК РФ в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, а также по основаниям, предусмотренным ст. 381 УПК ПФ, в связи с нарушением судом норм уголовно-процессуального закона при постановлении приговора.

Согласно нормам уголовно-процессуального закона, регулирующим постановление приговора, а также в соответствии с Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 29.04.1996 г. N 1 "О судебном приговоре" с изменениями от 06.02.2007 года приговор должен быть написан ясно и понятно, а установленные по делу обстоятельства, доказательства и выводы суда - изложены в нем в строгой логической последовательности.

Согласно требованиям ч. 1 ст. 88 и п. 4 ч. 1 ст. 305 УПК РФ каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточными для разрешения уголовного дела, при этом в описательно-мотивировочной части оправдательного приговора должны быть изложены мотивы, по которым суд отвергает доказательства, представленные стороной обвинения. Таким образом, в оправдательном приговоре не должно остаться без анализа и оценки ни одно доказательство, на которое опиралось обвинение.

Однако указанные выше требования закона судом не выполнены.

Согласно обвинению, А.Р.Б., познакомившись в кафе с В.М.Ю., 1990 г. рождения, нашел последнюю во дворе дома рядом с кафе, взял за руку и против воли посадил в такси, привез ее на ул. Лесную. Схватил за руку и, применяя физическое воздействие, А.Р.Б. завел её в спальню дома, стал понуждать к вступлению в половую связь, угрожая в случае отказа изнасилованием её всеми другими находившиеся в доме мужчинами. Подавив этим волю В.М.Ю., он снял с нее одежду и, удерживая руками, совершил насильственные половые акты.

Оправдывая подсудимого, суд указал, что обвинение строится лишь на противоречивых и непоследовательных показаниях потерпевшей В.М.Ю., а показания свидетеля К. - путанные, противоречат показаниям как потерпевшей, так и показаниям А.Р.Б., свидетелей Ж., Ш., Л. Показания свидетелей обвинения П. и И. доказательств совершения А.Р.Б. преступления не содержат.

Однако анализ показаний указанных лиц такой вывод суда не подтверждает.

10.04.2009 г. В.М.Ю. обратилась в органы следствия с просьбой привлечь к уголовной ответственности парня по имени Р., который около 3 часов 30 минут ночи ее изнасиловал в доме по ул. Лесной (т. 1, л.д. 24).

Из показаний потерпевшей В.М.Ю. от 12.04.2009 г. следует, что в кафе она познакомилась с А.Р.Б., который оказывал ей знаки внимания. В третьем часу ночи она вышла из кафе и отправилась в игровой клуб напротив кафе, чтобы попросить находившегося там ее знакомого К. отвезти ее домой. Через некоторое время за ней зашел А.Р.Б., спросил, почему она ушла. Она вышла в туалет, Р. пошел за ней. Она успела позвонить К. и сказала, что ждет его на улице. Р. увидел, что на машине подъезжает К. и продиктовал кому-то по телефону номер его машины, сказав, что у последнего будут большие неприятности. Далее Р. взял ее за руку, вывел из проулка и посадил в стоящую рядом машину "такси". Они подъехали к частному дому, около которого находилось несколько парней, в руках одного была бита или палка. К. ехал за ними и остановился неподалеку. Когда парни пошли в его сторону, он развернулся и уехал. Она пыталась побежать за такси, но Р. не пустил ее и завел в дом. Через несколько минут К. вновь приехал с каким-то парнем кавказской внешности, они стали разговаривать с парнями в доме, слышалось, что ругались, после чего они вновь уехали. Р. завел ее в спальню и сказал, что если она не вступит с ним в половую связь, то с ней вступят в половую связь и те парни, которые в доме, и которых он пригласит. Несмотря на ее просьбы не трогать ее, отталкивания, Р. раздел ее и совершил половые акты. После этого Р. кто-то позвал, и он вышел из комнаты. Она открыла дверь спальни, увидела, что перед ней стоит другой парень с голым торсом и расстегнутой ширинкой. Она захлопнула дверь, но почти сразу услышала голоса, поняла, что это сотрудники милиции, и выбежала полуобнаженная с просьбой забрать ее из дома. Этой же ночью она сообщила о случившемся в милицию (т. 1, л.д. 41 - 44).

Эти показания потерпевшей оглашались в судебном заседании, однако в приговоре не приведены и, соответственно, оценки не получили.

Кроме того, в судебном заседании потерпевшая не отказывалась от данных показаний, будучи неоднократно допрошенной в суде в июле 2009 г., затем в ноябре 2010 г., потерпевшая подтверждала в полном объеме свои показания на следствии, при этом указывала, что ей очень тяжело вспоминать эти события, она их хочет забыть. В судебном заседании 19.11.2010 г. (т. 2, л.д. 182 - 186) она показала, что вышла замуж, ждет ребенка, постаралась "все выбросить" из головы. При этом она полностью подтвердила показания на следствии, но сказала, что спустя столько времени она не желает осуждения А.Р.Б. Показала, что к ней неоднократно обращалась мать А.Р.Б. с просьбой оказать помощь сыну, написать ему письмо того содержания, которое имеется в материалах дела. Она все это сделала по просьбе матери А.Р.Б., хотя никогда за него замуж не собиралась, и факт изнасилования был. Был разговор о том, что она хотела забрать заявление об изнасиловании, но только в связи с тем, что хотела все забыть (т. 1, л.д. 426).

Таким образом, вывод суда о противоречивости показаний потерпевшей явно не соответствует материалам дела.

Свидетель К.А.Г. показал, что В.М.Ю. заходила ночью в интернет-клуб, где он играл, просила отвезти домой. Потом она уехала с парнем по имени Р. на такси, но при этом в сообщении и по телефону просила о помощи, говорила, чтобы он ехал за ней, что он и сделал. Увидев около дома, куда приехала потерпевшая с Р., много людей, он поехал за своим знакомым Л., сказал, что в одном из домов удерживают девушку. Они вновь приехали на улицу Лесную, увидели в доме В.М.Ю., которая была взволнована, хотела с ним уйти, но ей не дали такой возможности. Именно поэтому он поехал искать сотрудников милиции, чтобы с их помощью освободить В.М.Ю. После отказа сотрудников вневедомственной охраны проехать с ним, он обратился к двум сотрудникам ППС, проходившим мимо. сказал об удержании девушки. Сотрудники поехали с ним на ул. Лесную. Он сам не пошел в дом, чтобы не быть обнаруженным теми, кто были в доме. Сотрудники милиции вошли в дом, и затем вышли вместе с В.М.Ю., которая сказала, что ее изнасиловал парень.

Кроме этих показаний в судебном заседании с соблюдением положений ч. 3 ст. 281 УПК РФ, были оглашены его показания на следствии, из которых усматривается, что когда потерпевшая пришла к нему в клуб, за ней пришел А.Р.Б. и стал спрашивать, почему она ушла от него. По поведению В.М.Ю. он понял, что она не хочет общаться с Р. В. также звонила ему на сотовый и попросила, чтобы он ее забрал из проулка рядом с клубом. Но когда он стал подъезжать к ней на машине, увидел, что Р. взял ее за руку и повел к машине "такси". Он следовал на машине за ними и так доехал до ул  Лесной. По дороге она звонила ему и также просила забрать ее. Около дома на улице Лесной он увидел группу молодых парней, у одного в руках была бейсбольная бита. Поняв, что один помочь В.М.Ю. он не может, уехал за Л., который проживал на этой улице. Л. ему сказал, что он слышал про этих парней, они пьют и нарушают порядок. Они вошли в дом, но помочь В.М.Ю. не смогли. По ситуации ему стало понятно, что Р. собирается изнасиловать В.М.Ю., в связи с чем он стал искать сотрудников милиции, чтобы обратиться к ним за помощью (т. 1, л.д. 121 - 122). При анализе показаний потерпевшей суд показания данного свидетеля на следствии, хотя они и были оглашены, не принял во внимание, и не указал, по каким основаниям их отверг.

Свидетели Ж., Ш., показания которых суд положил в основу оправдательного приговора, не оспаривали, что, несмотря на спокойную и доброжелательную, по их утверждению, обстановку в доме и добровольность пребывания там потерпевшей, она при появлении сотрудников милиции выскочила полуобнаженная с просьбами забрать ее из дома.

Сведения, содержащиеся в приведенных выше показаниях потерпевшей, свидетеля К., в частности, о пребывании потерпевшей в доме среди нескольких незнакомых ей мужчин, находившихся в состоянии опьянения; о высказанных по телефону А.Р.Б. угрозы в адрес К.; о наличии биты или палки в руках одного из парней у дома по ул. Лесной, находятся в противоречии с выводами суда о том, что потерпевшая могла в любую минуту изменить ситуацию в свою пользу и беспрепятственно покинуть дом. Также доподлинно установлено, что как только потерпевшая поняла, что в доме появились сотрудники милиции, она мгновенно, в полуобнаженном виде выбежала к ним с просьбой увезти ее из дома.

Свидетели И.С.А. и П.С.Н., хотя и не были очевидцами полового акта потерпевшей и А.Р.Б., тем не менее, показали, что к ним обратился незнакомый им ранее гражданин К. и сообщил, что в доме на ул. Лесной удерживают девушку. Перед тем, как обратиться к ним, он разговаривал с сотрудниками вневедомственной охраны. Они согласились проехать к указанному им дому. Сам К. в дом не входил и остановил машину в стороне. Дверь в дом им открыл Ж. Войдя, они увидели, что из комнаты выходит полуобнаженная девушка, которая была очень взволнована, просила их о помощи, чтобы ее забрали из дома. Также в доме был А.Р.Б. в нижнем белье. Девушка им сказала, что ее изнасиловал парень Р. Девушку они отвезли в милицию.

Эти показания суд по существу оставил без оценки.

Свой вывод о совершении полового акта потерпевшей и А.Р.Б. по обоюдному согласию суд также строит на их взаимном интересе, возникшем у них в кафе, а также на спокойном разговоре между ними летом 2010 г., спустя год после событий. Однако возникновение первоначально симпатии друг к другу, равно как и разговор летом 2010 г. сами по себе не исключают возможность совершения насильственных действий. Вывод о наличии или отсутствия состава преступления может быть сделан только исходя из совокупности доказательств по делу. Суд также оставил без учета, что потерпевшая скрыла факт изнасилования от родителей, проживавших в Жердевском районе. Однако мать А.Р.Б. в ходе следствия установила их место жительства, приехала к ним, сказав, что дочь подставила ее сына. Также осталось без оценки и то, что мать А.Р.Б. просила потерпевшую помочь сыну, уговорила написать в изолятор письмо, не соответствующего действительности содержания о якобы отсутствии изнасилования и желании вступить с ним в брак (т. 1 л.д. 422, т. 2 л.д. 184).

Суд положил в основу оправдательного приговора показания подсудимого А.Р.Б. о том, что все отношения с потерпевшей как в кафе, так и в доме на ул. Лесной, строились на взаимной симпатии их друг к другу. Они в доме целовались, обнимались, затем вступили в интимные отношения. Все парни в доме вели себя дружелюбно по отношению к потерпевшей, никаких реальных угроз в ее адрес не было. Помимо этого, в обоснование добровольности половых актов суд ссылается на показания свидетелей Ж., Ш., Л., последний на следствии допрошен не был. Однако подсудимый А.Р.Б. является крайне заинтересованным в исходе дела лицом, а свидетели, находившиеся в доме, - Ш., Ж., Е., привлекавшиеся к уголовной ответственности за различные преступления, и в дом которых А.Р.Б. позволил привести в ночное время девушку, подлежали оценки с точки зрения достоверности, исходя из того, что они являются хорошими знакомыми подсудимого.

При этом, суд, подвергая сомнению показания потерпевшей В.М.Ю., свидетеля К.А.Г., а также не учитывая показания свидетелей И. и П., не принял во внимание, что эти лица, в отличие от свидетелей Ж., Ш., Е., никогда ни в чем предосудительном замечены не были, основания для оговора А.Р.Б. у них отсутствуют. Корыстный мотив действий потерпевшей или свидетеля К. опровергнут материалами дела. Ранее В. с А.Р.Б. знакома не была. Потерпевшая никогда не только претензий имущественного характера не заявляла, о чем в суде кассационной инстанции сообщила и мать А.Р.Б., но и официальных требований имущественного характера не выдвигала. Свидетели И. и Ш. выполняли свой служебный долг по пресечению возможных преступлений.

Убедительных доводов, по которым суд критически относится к показаниям указанных лиц, либо не считает возможным признать допустимыми и относимыми доказательствами обвинения, в приговоре не приведено.

Ссылка суда на противоречивость показаний потерпевшей и свидетеля К. опровергается протоколом осмотра места происшествия. Суд вообще ограничивается указанием на то, что показания потерпевшей непоследовательные и во многом, без указания в чем именно, не согласуются с другими доказательствами, также не раскрывая, с какими именно.

Кроме того, устанавливая противоречия, суд должен оценивать их существенность и значимость для устанавливаемых обстоятельств. Оценивая обнаруженные противоречия в количестве звонков и сообщений, сделанных потерпевшей свидетелю К. с просьбой помочь ей, суду надлежало учитывать ситуацию, обстоятельства, в которых происходили события, время, прошедшее с устанавливаемых событий. При этом суд не принял во внимание, что из доказательств, исследованных судом, очевидно, что потерпевшая просила К. о помощи, свидетель ее правильно понял, и предпринимал неоднократные попытки увезти девушку из дома, в том числе, с помощью сотрудников милиции. Последние прибыли в тот момент, когда девушка выбежала к ним и просила забрать ее из дома.

В приговоре суд перечисляет также такие доказательства обвинения, как протокол осмотра места происшествия с обнаружением в комнате использованного презерватива, протокол проверки показаний потерпевшей В. с подробным изложением на месте обстоятельств дела, протокол очной ставки между потерпевшей и А., заключения экспертиз об обнаружении в содержимом влагалища потерпевшей, а также на трусах спермы, которая могла произойти за счет А.Р.Б. При этом суд указывает, что ни одно из перечисленных доказательств не указывают на причастность подсудимого к инкриминируемого деянию. При этом суд в нарушение положений ст.ст. 88, 305 УПК РФ оценивал каждое доказательство самостоятельно, а не в их совокупности.

Обоснованным признан и довод кассационного представления в той части, что согласно описательной части постановления о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительному заключению, А.Р.Б. вменено и применение насилия в виде хватания и удержания, а также и угроза изнасилования потерпевшей другими лицами, в случае отказа вступить в половой контакт с ним. Данное обвинение при установлении виновности А.Р.Б. позволяло бы постановить обвинительный приговор по предъявленному обвинению по ч. 1 ст.131 УК РФ.

Также из материалов дела видно, что суд во вводной части приговора не отразил не погашенную к моменту совершения инкриминируемого деяния судимость А.Р.Б. от 21.09.2004 г.

При изложенных выше обстоятельствах постановленный судом оправдательный приговор в отношении А.Р.Б. признан незаконным и необоснованным.

При новом рассмотрении дела суду предложено исследовать и оценить представленные сторонами доказательства в их совокупности и решить вопрос о виновности либо невиновности А.Р.Б. в точном соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.

2. По приговору Ржаксинского районного суда были оправданы по обвинению в совершении соответственно двух и одного преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 286 УК РФ каждое, на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ М.В.В. и С.А.В. за отсутствием в их действиях состава преступления.

Судебная коллегия приговор отменила по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 1 ст. 385, ст. 379, ч. 1 ст. 381 УПК РФ оправдательный приговор подлежит отмене вследствие несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела и в связи с нарушениями норм уголовно-процессуального закона, которые путем ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора.

Суд, делая вывод о невиновности М.В.В. и С.А.В. в совершении инкриминируемых деяний, не принял во внимание ряд существенных обстоятельств, которые могли повлиять на законность его решения.

Так в ходе судебного разбирательства, допрошенные в качестве свидетелей Р., С., Н., СМ. и другие (а всего 24 человека) показали, что они имеют претензии к М.В.В., в связи с невыплатой им премий, в получении которых они расписывались в ведомостях, но деньги не получали в силу указаний начальника ГРОВД Манешина.

Из оглашенных показаний свидетеля М. следует, что в ведомостях на получение разовых премий стоят не его подпись, деньги он не получал, также считает, что его права нарушены.

Данное обстоятельство изложено в описательно-мотивировочной части приговора, как бесспорно установленное (т. 8, л.д. 98).

Не отрицал в суде факты снижения размера премий сотрудникам ГРОВД и сам обвиняемый М.В.В., поясняя, что оставшаяся сумма использовалась исключительно на нужды отдела милиции, это также подтвердили свидетели МС и П., главный бухгалтер и кассир отдела милиции.

Вместе с тем, суд сделал вывод, что в судебном заседании не представилась возможность определить, была ли не выплачена премия всем сотрудникам милиции за просчеты в работе, а также невозможно определить размеры невыплаченных премий и соответственно дать оценку вреду на предмет его существенности.

Кроме того суд указал, что все перечисленные из УВД Тамбовской области в Уваровский ГРОВД денежные средства, предназначенные для выплаты премий сотрудникам, согласно имеющимся в деле документам, были израсходованы по целевому назначению, а именно на выплату премий сотрудникам Уваровского ГРОВД.

Однако при этом не дал оценку показаниям свидетелей Р., С., Н., СМ и других, чьи интересы были затронуты действиями М.В.В., а также свидетелей СИМ., В. и информации начальника УВД Тамбовской области о том, что всего было не выплачено сотрудникам Уваровского ГРОВД премий на сумму 672.267,24 руб., что составляет 9,9% от общей суммы денежных средств, что является существенным для УВД области, а показания свидетелей Я. и М., в том, что премии выплачивались всем сотрудникам в меньшем размере, не принял во внимание, посчитав их заинтересованными лицами, при этом не привел никаких доводов.

Суд в приговоре указал, что при установленных им обстоятельствах потерпевшими являются сотрудники Уваровского ГРОВД, но в ходе следствия они таковыми признаны не были, а судебные органы не могут их разыскивать и определять размер невыплаченных им премий, так как это недопустимо законом.

Однако, при этом не выполнено указание кассационной инстанции, дважды признававшая незаконными и отменявшая судебные постановления о возвращении уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ с указанием, что суд сам может в случае необходимости признать тех сотрудников Уваровского ГРОВД потерпевшими, которые в суде заявляли о своих претензиях к начальнику отдела милиции М.В.В.

Кроме того, делая вывод о том, что М.В.В. не расходовал денежные средства, незаконно сформированные в кассе ГРОВД от невыплаченных премий, суд не дал надлежащей оценки показаниям свидетелей М., П. и Р. пояснявших, что деньги на оплату сотовой связи М.В.В. они брали из кассы отдела.

Также в приговоре указано, что суд не исключает, что своими действиями по невыплате разовых премий лицам, имеющим заслуги в работе, М.В.В. мог причинить существенный вред охраняемым законом интересам общества и государства, выразившийся в подрыве авторитета органов внутренних дел.

Такой вывод, по мнению коллегии нельзя признать правильным, так как противоречит ч. 2 ст. 302 УПК РФ, согласно которой не допускается включение в оправдательный приговор формулировок, ставящих под сомнение невиновность оправданного.

Что касается эпизода обвинения по факту ремонта потолка в отделе милиции, то коллегия также считает, что оправдывая М.В.В. и С.А.В. в этой части, суд не дал соответствующей оценки показаниям свидетеля Д. на следствии и в судебном заседании, при этом, указав, что в них имеются противоречия, не устранил их и не указал, какие из показаний данного свидетеля являются более достоверными и по какой причине отвергнуты другие.

Кроме того, сославшись на неприязнь в отношениях между обвиняемым С.А.В. и потерпевшим М., в связи с чем, посчитав, что показаниям последнего доверять нельзя, суд ничем данный вывод не мотивировал и не дал в связи с этим соответствующей оценки показаниям свидетелей АГ и АЛ.

При таких обстоятельствах все перечисленное выше повлияло на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, в связи с чем он подлежит безусловной отмене.

При новом рассмотрении уголовного дела суду предложено тщательно исследовать все имеющиеся доказательства по делу с точки зрения их относимости, допустимости и достоверности, дать оценку в их совокупности, при этом следует учесть доводы изложенные, как в основном, так и дополнительном кассационном представлении, и в возражениях защиты и только после этого решить вопрос о виновности или невиновности обвиняемых М.В.В. и С.А.В.

3. Согласно приговору Октябрьского районного суда г. Тамбова от 01.02.2011 г. П.А.Ю. и С.С.Б. были оправданы по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного п. "а" ч. 3 ст. 111 УК РФ за непричастностью к совершению преступления; за ними признано право на реабилитацию.

Судебная коллегия нашла приговор подлежащим отмене по основаниям, предусмотренным ст. 380 УПК РФ в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, а также по основаниям, предусмотренным ст. 381 УПК РФ, в связи с нарушением судом норм уголовно-процессуального закона при постановлении приговора.

В соответствии со ст. 294 УПК РФ если участник прений сторон или подсудимый в последнем слове сообщат о новых обстоятельствах, имеющих значение для уголовного дела, или заявят о необходимости предъявить суду для исследования новые доказательства, то суд вправе возобновить судебное следствие. Кроме того, любое судебное постановление в силу ч. 4 ст. 7 УПК РФ должно быть законным, обоснованным и мотивированным.

Как видно из материалов дела, суд вынес постановление о возобновлении судебного следствия не только без указания мотивов принятого решения, но и вообще при отсутствии оснований, предусмотренных ст. 294 УПК РФ для возобновления судебного следствия. Из протокола судебного заседания (т. 2 л.д. 69) усматривается, что подсудимый П.А.Ю. в последнем слове указал, что необходимо повторно допросить потерпевшего О., ни о каких новых доказательствах он не сообщал. После возобновления судебного следствия ни одного нового доказательства стороной защиты предъявлено суду не было, суд лишь разрешил стороне защиты повторно допросить потерпевшего и свидетелей, которые всегда давали уличающие подсудимых показания, с выяснением вопроса о том, уверены ли они в том, что потерпевшего избивали П.А.Ю. и С.С.Б.

Согласно требованиям ч. 1 ст. 88 и п. 4 ч. 1 ст. 305 УПК РФ каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточными для разрешения уголовного дела, при этом в описательно-мотивировочной части оправдательного приговора должны быть изложены мотивы, по которым суд отвергает доказательства, представленные стороной обвинения. Указанные требования процессуального закона судом в полной мере не выполнены.

Согласно обвинению, П.А.Ю. совместно с С.С.Б., увидев пьяного О.В.С., испытывая личную неприязнь к нему, подвергли его избиению, нанеся удары руками по спине, а затем выкрутили руки за спину, от чего потерпевший наклонился вперед, и несколько раз ударили его головой о кирпичную стену дома. В результате указанных действий О. был причинен неосложненный компрессионный перелом 6 шейного позвонка, который является тяжким вредом здоровью по признаку опасности для жизни, а также иные травмы на теле, как вред здоровью не квалифицирующийся.

Оправдывая подсудимых, суд указал, что они к избиению О. не причастны, а избиению он был подвергнут гражданином У. Показания подсудимых об их непричастности к преступлению последовательны, соответствуют друг другу и показаниям свидетелей защиты, потерпевшего, его жены и тайного свидетеля.

Однако материалы дела данный вывод суда не подтверждают. В основу оправдательного приговора суд положил показания потерпевшего О., свидетеля О.Н.Н. - жены потерпевшего, тайного свидетеля, данные ими в суде уже после возобновления по ходатайству подсудимого П.А.Ю. судебного следствия.

Между тем, из материалов дела видно, что 31.07.2009 г. потерпевший О.В.С., будучи предупрежденным об ответственности за заведомо ложный донос, написал заявление в правоохранительные органы о привлечении к ответственности С.С.Б. и П.А.Ю., которые его избили и причинили телесные повреждения (т. 1, л.д. 3).

07.12.2009 г. О.В.С. при допросе в качестве потерпевшего показал, как С.С.Б и П.А.Ю. избили его, завернули руки за спину и четыре раза с силой толкнули его головой так, что он областью макушки ударялся о кирпичную стену. После этого он потерял сознание. И С.С.Б и П.А.Ю. он хорошо видел, когда они держали его за руки и ударяли головой (т. 1, л.д. 37 - 38).

Свои показания потерпевший подтвердил в ходе очных ставок с П.А.Ю. и С.С.Б. (т. 1, л.д. 58 - 59, 67 - 68). В ходе очной ставки с У. потерпевший также показал, что его били С.С.Б. и П.А.Ю., а не У. (т. 1, л.д. 117 - 118).

Данные показания были получены спустя определенное время после избиения, когда потерпевший мог успокоиться, осмыслить происшедшее и давать показания (л.д. 25 - 28).

В ходе судебного заседания, продолжавшегося с 29.04.2010 г. до 30.11.2010 г., потерпевший О.В.С. давал подробные показания, аналогичные его показаниям на следствии, уверенно и аргументировано рассказывал и отвечал на вопросы защиты и обвинения, что именно подсудимые избили его, ударяли головой о стену дома, от чего он и потерял сознание, потом еще били ногами (т. 1, л.д. 219 - 221, т. 2, л.д. 47)

Свидетель О.Н.Н. в судебном заседании показала, что услышала слова мужа: "за что", и далее несколько глухих ударов о стену. Когда она вышла на улицу, то увидела лежащего мужа и рядом с ним С.С.Б., который бил его ногой по спине. После этого он побежал к автомобилю, который стоял напротив дома, и уехал на ней. На машине был номер, который был у машины соседа П.А.Ю. На вопросы адвокатов подтвердила, что уверена в том, что видела именно С.С.Б. (т. 1, л.д. 220 - 221).

Такие же показания свидетель О.Н.Н. давала и на следствии (т. 1, л.д. 39 - 40, 77), и подтверждала в ходе проведения очной ставки с С.С.Б. (л.д. 69 - 71).

Из показаний в судебном заседании свидетеля под псевдонимом "Петрова", данные о котором засекречены, усматривается, что около дома по ул. Рабочей она услышала звуки, которые ее напугали, поэтому она присела за кусты. Она рассмотрела, что двое взяли за руки О.В. стукнули его об стену головой. Это были П.А.Ю. и С.С.Б., которых она хорошо рассмотрела в свете уличного освещения. Испугавшись, она убежала (т. 1, л.д. 90 - 91). Аналогичные показания были даны этим свидетелем и в суде (т. 1, л.д. 229 - 230).

Лишь после возобновления судебного следствия и при их повторном допросе по ходатайству защиты указанные лица на вопросы адвокатов: "Уверены ли они в том, что избивавшими были С.С.Б. и П.А.Ю.?", пояснили, что начали сомневаться. Свидетель под псевдонимом "Петрова" объяснила свои сомнения тем, что ей стало известно о признании У. в избиении потерпевшего, что поколебало ее уверенность, выраженную в предыдущих показаниях.

При этом суд не учел, что сами неоднократно допрошенные потерпевший и свидетель О.Н., выслушав показания подсудимых и свидетеля У. о якобы совершении им преступления, по своей инициативе не заявили суду о непричастности подсудимых. Более того, после возобновления судебного следствия, потерпевший О. отказался сразу давать показания и просил объявить перерыв.

Указанные обстоятельства обязывали суд дать полную, всестороннюю и тщательную оценку изменений в показаниях потерпевшего и свидетелей О.Н., засекреченного свидетеля под псевдонимом "Петрова", учитывая при этом, что и потерпевший с женой, и подсудимые живут по соседству.

Суд не учел в полной мере, что в основу приговора могут быть положены только ясные, понятные и убедительные данные, которые в своей совокупности позволяют установить события преступного деяния в отношении потерпевшего.

В обжалуемом приговоре не содержится убедительных доводов, по которым суд критически относится к показаниям указанных лиц на всем протяжении досудебного и судебного производства (до возобновления судебного следствия). Содержащиеся в приговоре сомнения в правдивости показаний потерпевшего на следствии в силу болезненного состояния, лишающего его возможности правильно воспринимать обстановку и ориентироваться в ней, не подтверждаются материалами дела. Никаких признаков неадекватного поведения потерпевшего, вызывающего сомнения в его психической полноценности, в суде первой или кассационной инстанции не имелось. Пояснения в суде врача-психиатра Ш. также не дают оснований считать его показания лживыми.

Признавая достоверными, последовательными и логичными показания подсудимых, а также свидетеля У.Д., Ж., К., П. Ю., У.М., У.В., суд совершенно оставил без внимания следующие обстоятельства.

Свидетель У.Д. на следствии 12.01.2010 г. первоначально сказал, что ни он, ни другие лица О. не били (т. 1, л.д. 72 - 73).

При допросе 12.02.2010 г. пояснил, что поссорился с О. по поводу автомашины, и два раза ударил по телу потерпевшего рукой, тот, сев на ягодицы, повернулся калачиком. После этого он еще несколько раз ударил его кулаком по туловищу (т. 1, л.д. 111 - 112).

При первоначальном допросе в судебном заседании (т. 1, л.д. 230 - 231) дал показания, аналогичные тем, что содержатся в т. 1 на л.д. 111 - 112. В данном случае он категорически отрицал, что О. от его ударов ударялся головой (л.д. 231, об.).

При повторном допросе в суде по ходатайству защиты свидетель У. на вопросы адвоката показал, что после нанесенного удара О. в грудь, он упал и ударился головой о завалинку, уточнив, что ударился виском (т. 2, л.д. 38, 39).

Приведенный выше анализ исследованных судом показаний свидетеля У., вопреки выводам судам, свидетельствует об их противоречивости.

Кроме того, суд не учел, что показания данного свидетеля находятся в противоречии с показаниями потерпевшего о механизме причинения ему повреждения позвоночника - целенаправленные удары его головой об стену, а также с заключением судебно-медицинского эксперта (т. 1, л.д. 46 - 47).

Что касается показаний свидетелей У.М.И. У.В., П.Ю., К.А.И., то никто из них не был очевидцем преступления, и все они находятся с подсудимыми либо в родстве, либо в семейных или дружеских отношениях. Признавая достоверными показания свидетеля Ж., допрошенного в суде по инициативе защиты, суд не дал оценку тому, что они находятся в противоречии с показаниями потерпевшего. Так, Ж. утверждает, что перед тем, как У. ударил несколько раз в грудь потерпевшего, они ссорились по поводу машины, которую якобы повредил О. Сам же потерпевший данные обстоятельства, т.е. ссору с дракой с У., отрицает.

Обоснованными являются и доводы кассационного представления в той части, что суд вправе рассматривать уголовное дело лишь в отношении тех лиц, которым обвинение предъявлено и в пределах данного обвинения. Суд же по существу в приговоре пришел к выводу о причастности иного лица к совершению противоправных действий в отношении О., что недопустимо. При этом суд не учел и то, что подсудимые обвинялись в причинении тяжкого вреда потерпевшему путем нанесения умышленных ударов его головой об стену. Данных о совершении именно этих преступных действий иным лицом или лицами в суде не было получено, и, соответственно, нет таких данных и в приговоре.

При изложенных выше обстоятельствах постановленный судом оправдательный приговор нельзя признать законным и обоснованным.

При новом рассмотрении дела суду предложено исследовать и оценить представленные сторонами доказательства в их совокупности и решить вопрос о виновности либо невиновности С.С.Б. и П.А.Ю. в точном соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.

4. Ввиду несоответствия выводов суда установленным фактическим обстоятельствам дела отменён приговор Уваровского районного суда в отношении П.И.М.

Приговором указанного суда от 30.11.2010 г. П.И.М. был оправдан по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 159, ч. 1 ст. 286 и ч. 2 ст. 292 УК РФ на основании п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК РФ за непричастностью к совершению этих преступлений.

В соответствии с ч. 1 ст. 385, ст. 379, ч. 1 ст. 381 УПК РФ оправдательный приговор подлежит отмене вследствие несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела и в связи с нарушениями норм уголовно-процессуального закона, которые путем ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора.

Суд, делая вывод о непричастности П.И.М. к совершению преступлений, не принял во внимание ряд существенных обстоятельств, которые могли повлиять на законность его решения.

Судом установлено, что счета-фактуры и товарные накладные о якобы совершенных М. в 2006 году реализации семян подсолнечника ООО "АртМастер" г. Москвы в материалы проверки помещены П.И.М., что им не оспаривается. При этом он пояснил, что данные документы ему передала М.

Вместе с тем потерпевшая М. и на следствии и в судебном заседании факт реализации в 2006 г. семян подсолнечника в ООО "АртМастер" отрицала, при этом пояснила, что, была введена в заблуждение П.И.М., который представился ей сотрудником милиции, и подписала по его просьбе документы, которые тот привез ей домой.

Показания М. в этой части согласуются с заключением судебно-технической экспертизы счетов-фактур N 9 от 21.02.2006 г. и N 14 от 28.02.2006 г. и товарных накладных N 9 от 21.02.2006 г. и N 14 от 28.02.2006 г., согласно которому установлено, что они были выполнены не ранее августа 2009 г.

Однако суд приведенным доказательствам надлежащей оценки не дал, указав в приговоре, что показания потерпевшей содержат внутренние противоречия, при этом, не привел доказательств, в чем именно заключаются противоречия в показаниях М.

Нельзя признать верным решение суда об исключении из числа доказательств заключение эксперта по результатам судебно-технической экспертизы документов - счетов-фактур и товарных накладных в связи с несвоевременностью ознакомления обвиняемого и защитник с постановлением о назначении экспертизы.

По смыслу процессуального закона, несвоевременность ознакомления обвиняемого и его защитника с постановлением о назначении экспертизы в данном случае не являлось неустранимым и существенным нарушением закона, допущенным при производстве экспертизы.

Так из имеющихся материалов дела видно, что при ознакомлении с постановлением о назначении экспертизы никаких ходатайств и заявлений, касающихся проведения экспертизы, сторона защиты не заявляла.

Кроме того, в нарушение уголовно-процессуального закона, вопросы признания заключения эксперта недопустимым доказательством в ходе судебного следствия не рассматривались, мнение сторон не выяснялось, решение о признании данного доказательства недопустимым было принято при постановлении приговора, что не позволило стороне обвинения изложить свою позицию по данному вопросу.

Что касается ошибки в дате проведения данного экспертного исследования, на которую сослался суд, то она существенным нарушением закона не является, так как эта дата могла быть уточнена в судебном заседании.

Вопреки требованиям ст. 74 УПК РФ суд признал недопустимым доказательством постановления о производстве выемки.

Вместе с тем, как видно из материалов уголовного дела, протокол осмотра накопителя на жестком диске составлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, содержит подписи участвовавших в осмотре лиц, подтвердивших его достоверность, поэтому оснований для признания данного доказательства недопустимым, не имелось.

В ходе судебном заседании в установленном законом порядке вопросы признания недопустимыми доказательствами протокола выемки накопителя на жестком диске и его осмотра с участием специалиста, не рассматривались и мнение участников процесса о законности этих доказательств судом не выяснялось.

Ссылка суда о том, что в деле отсутствуют данные о приобщении накопителя на жестком диске к материалам уголовного дела, не соответствует действительности, так как постановление о признании и приобщении к материалам уголовного дела данного вещественного доказательства, вынесенное следователем 22.03.2010 г., имеется в деле (т. 2, л.д. 36).

Суд в обоснование решения о признании недопустимыми доказательствами протоколов изъятия и осмотра накопителя на жестком диске указал, что достоверно не установлено, что названный накопитель на жестком диске использовался П.И.М.

При этом судом не дана оценка тому обстоятельству, что накопитель на жестком диске был изъят из отдела, где работал П.И.М., что не исключает возможности использования диска подсудимым, это не отрицают и свидетели защиты М.Е.Ю., С.В.В., Т.О.В., П.А.С., Л.А.В. и П.С.А.

Таким образом, вывод суда о том, что именно М.Т.Н. собственноручно передала П.И.М. копии заверенных её личной подписью и расшифровкой счета фактуры и товарно-транспортные накладные, нельзя признать обоснованным, так как опровергается не только последовательными показаниями потерпевшей, но и заключением судебно-технической экспертизы о времени изготовления документом, протоколом выемки жесткого диска с накопителем, на котором впоследствии были восстановлены необходимые файлы, а также показаниями свидетелей защиты о том, что П.И.М. имел возможность пользоваться любым находящимся в кабинете N 610 компьютером.

Кроме того, судом не исследовалось и не выяснялось, как и при каких обстоятельства документы изготовленные на компьютере находящемся в служебном кабинете ОРО ОРЧ по НП УВД по Тамбовской области попали к потерпевшей М.Т.Н. и не раскрыто в чем состоит заинтересованность потерпевшей М.Т.Н. и свидетелей М.И.В., М.В.Е. и М.Н.Н. по делу, а также имелись ли у них основания для оговора П.И.М., которого они ранее не знали.

При таких обстоятельствах, по мнению коллегии, все перечисленные выше нарушения повлияли на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, в связи с чем он подлежит безусловной отмене.

При новом рассмотрении уголовного дела суду необходимо тщательно исследовать все имеющиеся доказательства по делу с точки зрения их относимости, допустимости и достоверности, дать оценку в их совокупности, при этом следует учесть доводы изложенные, как в кассационном представлении, так и в возражениях защиты и только после этого решить вопрос о виновности или невиновности обвиняемого.

5. Областным судом был признан не соответствующим фактическим обстоятельствам дела оправдательный приговор в отношении Н.И.А.

Приговором Ленинского районного суда г. Тамбова от 29.11.2010 г. Н.И.А. была оправдана по ч. 2 ст. 318 УК РФ на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием в ее действиях состава преступления.

Коллегия нашла приговор подлежащим отмене вследствие нарушения требований ст. 380 УПК РФ.

В соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 380 УПК РФ приговор признается не соответствующим фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, если при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, в приговоре не указано, по каким основаниям суд принял одни из этих доказательств и отверг другие.

Согласно ч. 1 ст. 74 УПК РФ доказательствами по уголовному делу являются любые сведения, на основе которых суд, в порядке установленном УПК РФ, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а так же иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела.

Как следует из приговора, решая вопрос об умышленности либо неосторожности действий Н.И.А., а значит об ее виновности или невиновности, одним из существенных юридически значимых обстоятельств по делу суд правильно определил установление того, в какой последовательности были совершены ее действия.

Причем, приходя к выводу о неосторожности действий Н.И.А., суд установил, что сначала Д. стал удерживать Н.И.А., а уже потом та нанесла удар потерпевшему, вследствие потери равновесия о чем, по мнению суда, свидетельствуют показания самой оправданной, а так же показания свидетелей К.Ю.А., Б.Д.Е. и П.

Однако, на предварительном следствии (т. 1 л.д. 86 - 88) К.Ю.А., работающий охранником магазина "*", показал, что после совершения неизвестным мужчиной, как впоследствии ему стало известно - Н., противоправных действий в помещении магазина, тот был препровожден в подсобное помещение, куда позже зашли двое сотрудников милиции, один из которых встал у входа, а второй - стал удерживать мужчину и застегивать ему наручники. В это время мимо Б. в подсобное помещение вошла девушка, которая входила в магазин ранее с мужчиной, которого они пытались усмирить, после чего, подбежав к нему и сотруднику милиции, ударила ногой в область лица сотрудника милиции, отчего сотрудник милиции на некоторое время остановил свои действия по задержанию, а после чего у него из носа потекла кровь, в это время сотрудник милиции схватил девушку за руки и стал выводить ее из помещения, та стала в ответ на действия сотрудников милиции угрожать тем, что их и сотрудников милиции уволят и тем, что у нее имеются знакомства с директором магазина и начальниками сотрудников милиции.

Аналогичные показания на предварительном следствии были даны свидетелем Б.Д.Е. (т. 1 л.д. 89 - 91).

То есть, как усматривается из указанных показаний, сначала Н.И.А., подбежав к потерпевшему, нанесла ему удар ногой по носу, и лишь затем Д. стал удерживать ее.

Несмотря на очевидное противоречие в показаниях свидетелей К.Ю.А. и Б.Д.Е. на предварительном следствии и в суде, суд первой инстанции противоречий в их показаниях не усмотрел и расценил их показания в судебном заседании как более подробное изложение события преступления, которое было дано ими на предварительном следствии.

С обоснованностью такого вывода судебная коллегия не согласилась, так как наличие противоречий по обстоятельствам, имеющим существенное значение для решения вопроса о виновности или невиновности Н.И.А., в данном случае, в соответствии с уголовно-процессуальным законом, безусловно, требовало от суда оценки, с указанием оснований, по каким он принял одни из доказательств и отверг другие, чего сделано не было.

Кроме того, суд первой инстанции, придя к выводу об отсутствии у свидетелей К.Ю.А., Б.Д.Е. и П.Н.И., являющихся работниками магазина "*", какой-либо заинтересованности, не дал оценки показаниям К.Ю.А. и Б.Д.Е. на предварительном следствии, о том, что Н.И.А. в ответ на действия сотрудников милиции угрожала тем, что их и сотрудников милиции уволят и тем, что у нее имеются знакомства с директором магазина и начальниками сотрудников милиции.

В обоснование вывода о виновности Н.И.А. гособвинителем в судебном заседании представлялись показания свидетеля Д. о том, что Н.И.А. и некими сотрудниками милиции ему предлагалось вознаграждение за изменение показаний в пользу последней.

Согласно протоколу судебного заседания (т. 2 л.д. 123) в ходе допроса свидетеля Д. гособвинитель пытался выяснить данные обстоятельства.

Однако суд первой инстанции посчитал их, не имеющими существенного значения для дела, в то же время, в приговоре, придя к выводу об их неподтвержденности, что, по мнению коллегии, привело к нарушению права гособвинителя на представление доказательств, которое предусмотрено ст. 246 УПК РФ.

При таких обстоятельствах судебная коллегия, приговор отменила с направлением на новое судебное рассмотрение, предложив иному составу суда при новом рассмотрении дела с соблюдением принципа состязательности сторон и прав участников процесса на представление доказательств исследовать представленные ими доказательства, дав им при наличии существенных противоречий оценку в соответствии с требованиями УПК РФ, после чего решить вопрос о виновности или невиновности Н.И.А., а в случае установления виновности вопрос о назначении ей справедливого наказания.

6. Интересное дело экономического характера было рассмотрено Ленинским районным судом в отношении М.А.П.

Приговором суда от 25.10.2010 г., М.А.П., был оправдан по обвинению в совершении четырёх преступлений, предусмотренных п. "б" ч. 3 ст. 165 УК РФ, на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с отсутствием в деяниях состава преступления.

Коллегия нашла приговор в отношении М.А.П. подлежащим отмене по следующим основаниям.

Вывод суда, изложенный в приговоре, не соответствует фактическим обстоятельствам дела.

В приговоре указано, что в период с 2004 г. по 2007 г. руководство мэрии и администрации г. Тамбова знали, что администрация ООО "***" под руководством М.А.П. никаких льгот арендаторам (инвалидам и другим слабо защищенным категориям граждан) торговых площадей не предоставляла, в письмах содержится недостоверная информация, а также, что в бюджет города и области не поступают в полном объеме платежи по аренде земли.

Однако, судебная коллегия нашла данный вывод суда не соответствующим материалам уголовного дела.

Свидетель К.М.А. - начальник отдела по регулированию земельных отношений комитета по земельным ресурсам и землепользования Администрации г. Тамбова в этой части показала, что при решении вопроса о понижении коэффициента по арендной плате брали за основу содержание писем за подписью М.А.П. и представленные списки предпринимателей, арендующих торговые площади, которым предоставлялись льготы. Проверки в торговом комплексе не проводили, поскольку считали, что за достоверность содержания документов несет лицо их подписавшее.

Суд поставил под сомнение объективность показаний К.М.А. необоснованно, поскольку для того чтобы знать, что арендаторы не пользуются льготами, необходимо провести проверки, но этого сделано не было.

Все допрошенные в судебном заседании предприниматели, которые указаны в списках, как льготники, показали, что они никакими льготами не пользовались и не пользуются, в суде у них никто не спрашивал, предоставлялись ли им льготы или нет.

Договоры аренды торговых площадей между руководством ООО "***" и предпринимателями на предмет проверки достоверности списков предпринимателей пользующихся льготами представителями мэрии не проверялись.

Арендная плата за период с 2004 г. по 2007 г. предпринимателям не понижалась, хотя арендная плата за землю была снижена в 5 раз.

Необоснованна ссылка суда, на то, что М.А.П. как генеральный директор ООО "***" не является субъектом данного состава преступления.

В представлении правильно указано, что запрета на привлечение к уголовной ответственности по данной статье руководителя коммерческой организации не имеется.

При новом рассмотрении суду предложено обратить внимание на указанные недостатки.

Заслуживает проверки довод стороны защиты непосредственно в суде кассационной инстанции в том, что Постановление мэра г. Тамбова от 19.03.1998 года N 660 которым было утверждено ценовое зонирование территории г. Тамбова по 15 экономическим зонам землепользования и системы платежей в средствах массовой информации не публиковался, т.е. данный закон, на котором и базировалось все остальные Постановления мэрии "Об установлении базовых размеров арендной платы за землю", незаконны.

Кроме того, согласно ч. 4 ст. 231 УПК РФ стороны должны быть извещены о месте, дате и времени судебного заседания не менее чем за 5 суток до его начала.

Как видно из материалов дела предварительное слушание по данному делу проведено 18.11.2009 г., уголовное дело назначено к слушанию на 20.11.2009 г., т.е. требование ч. 4 ст. 231 УПК РФ нарушено.

В ч. 1 ст. 298 УПК РФ закреплена тайна совещания судей. Приговор постановляется в совещательной комнате, и во время постановления приговора в этой комнате могут находиться лишь судьи, входящие в состав суда.

Из протокола судебного заседания видно, что оглашение приговора было назначено на 25.10.2010 г., на 15 часов. До указанного времени суд находился в совещательной комнате, затем судом был оглашен приговор, и судебное заседание закончено в 15 часов 20 минут.

Далее в протоколе судебного заседания подробно указано, что председательствующий разъяснил участникам заседания порядок и срок обжалования приговора, а оправданному - право на реабилитацию, на получение копий жалоб и представлений прокурора, на участие в суде кассационной инстанции. На все эти разъяснения оправданный отвечал, что права ему понятны.

В представлении прокурора указано, что приговор оглашал не председательствующий судья, а его помощник.

На листе уголовного дела 259 т. 22 имеется карта вызова скорой медицинской помощи, где указано, что 25.10.2010 года с 14 часов 50 минут до 15 часов 05 минут судье Б.Ю.А., председательствующему по делу М.А.П., была оказана скорая медицинская помощь.

То есть, в совещательной комнате находились посторонние лица, но в протоколе судебного заседания этого не указано.

При таких обстоятельствах нарушена тайна совещания. Судье в данном случае необходимо было продолжить судебное заседание, дать сторонам возможность выступить в прениях, последнее слово подсудимому и вновь удалиться в совещательную комнату, после чего огласить приговор.

Также не указано в протоколе, что приговор оглашался помощником судьи, который затем якобы достаточно подробно разъяснял участникам процесса соответствующие права, т.е. выполнял функции судьи, что недопустимо.

Данные нарушения норм уголовного и уголовно-процессуального законов, допущенные судом первой инстанции коллегия шла существенными, влекущими безусловную отмену приговора.

Несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела характерны также и обвинительным приговорам суда.

Определённую трудность для некоторых судей области представляют дела о преступлениях против личности, и в частности связанные с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевших и покушением на жизнь человека. Обвинения по этим делам достаточно серьёзные, наказание в случае признания виновными суровое. Поэтому судам надлежит тщательно исследовать все обстоятельства и давать оценку доказательств в их совокупности в строгом соответствии с требованиями процессуального закона, учитывая все, казалось бы незначительные, детали и нюансы.

Тем не менее, по четырём делам этой категории приговоры отменялись по причине несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела.

1. Так, приговором Инжавинского районного суда З.С.Е. был осужден по ч. 1 ст. 105 УК РФ к 10 годам лишения свободы в ИК строгого режима.

Постановлено взыскать с З.С.Е. в пользу потерпевшей К.Н.Н. компенсацию морального вреда в размере 300 тысяч рублей.

Судебная коллегия приговор отменила с направлением дела на новое судебное разбирательство, указав следующее.

В судебном разбирательстве не доказан мотив и умысел З.С.Е. направленный на убийство К.

Не устранены противоречия в показаниях потерпевшей К. и её сына К. о времени их прибытия к месту происшествия. К. утверждает, что работу закончила в 15 часов и пошла домой, однако свидетель З. утверждает, что видела К. в 14 часов 15 минут. Т.е. разница во времени указывает на то, что К. находилась больше времени на месте происшествия, чем она утверждает. А это важно, так как адвокат Н.П.К. в кассационной инстанции заявил, что ранее К. наносила удар ножом мужу в живот, о чем свидетельствуют, с его слов, доказательства. Данное обстоятельство также необходимо проверить. Свидетель М. показала, что слышала крик К. в 14 часов 30 минут.

Её показания и показания других свидетелей разницы по времени, можно проверить путем распечаток её разговоров по телефону с сыном, сына с Р., а Р. с дежурной частью милиции.

Из показаний свидетеля Т. следует, что подошва обуви З.С.Е. была в крови и монтажной пене, однако следовая дорожка от места убийства К., до места, где спал З.С.Е. в другой комнате, отсутствует. Вывод суда по данному обстоятельству не убедителен.

Суд сослался как на доказательство на наличие в подногтевом содержимом К. клеток поверхностного слоя кожи человека, которые могли произойти от З.С.Е. Однако при освидетельствовании З.С.Е., которое суд признал достоверным доказательством, кроме как в области коленного сустава наличие ссадины дугообразной формы, других повреждений не обнаружено. Если учесть, что слой кожи у К. образовался от ссадины с коленного сустава, то как это могло произойти, ведь З.С.Е. был одет в джинсы.

Неубедительным является и вывод суда о бесспорном факте, что в доме кроме К. и З.С.Е. никого не было. На месте происшествия обнаружены три бокала, тогда как З.С.Е. показывает, что спиртное пили из одного бокала.

При таких сомнениях в выводах суда о бесспорном установлении вины З.С.Е. признать данный приговор законным и обоснованным нельзя.

2. М.А.В. был осужден Октябрьским районным судом г. Тамбова по ч. 4 ст. 111 УК РФ (в ред. ФЗ от 07.03.2011 г.) к 7 годам лишения свободы в ИК строгого режима.

Коллегия признала, что судом допущено нарушение ст. 380 УПК РФ, так как выводы, изложенные в приговоре, содержат существенные противоречия, которые могли повлиять на решение вопроса о виновности осужденного, на правильность применения уголовного закона и определение меры наказания.

Так, согласно описательно-мотивировочной части приговора суда в отношении М.А.В. суд при описании его преступного деяния, признанного доказанным, признал наличие прямого умысла по отношению к причинению тяжкого вреда здоровью потерпевшего, указав, что, реализуя свой преступный умысел, М.А.В. умышленно, с целью причинения тяжкого вреда здоровью М. и желая наступления таких последствий, осознавая, что наносит удары в жизненно важные органы, подверг последнего избиению.

Приводя же выводы, обосновывающие квалификацию действий М.А.В. по ч. 4 ст. 111 УК РФ, суд в приговоре указал, что исходит из того, что М.А.В. осознавал совершение деяния, опасного для здоровья другого человека, мог и должен был предвидеть возможность причинения тяжкого вреда здоровью и сознательно допускал причинение такого вреда потерпевшему, то есть согласно ч. 3 ст. 25 УК РФ, установил косвенный умысел по отношению к умышленному причинению тяжкого вреда здоровью потерпевшего.

Органом предварительного следствия по отношению к наступившим последствиям в виде смерти потерпевшего указывалось на неосторожную форму вины совершённого М.А.В. преступления - по легкомыслию. Однако суд без приведения мотивов установил, что по отношению к смерти потерпевшего со стороны М.А.В. имела место небрежность.

Назначенное М.А.В. наказание признано несправедливым вследствие чрезмерной мягкости.

Признавая М.А.В. виновным в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего М.В.И., и назначая наказание в виде 7 лет лишения свободы в ИК строгого режима, суд в должной степени не учёл характер и степень общественной опасности содеянного, данные о личности и обстоятельства дела, которые им установлены.

11.03.2010 г., в период с 14 часов до 17 часов 30 минут, М.А.В. в квартире своего отца М.В.И. в процессе ссоры на почве внезапно возникших неприязненных отношений, реализуя возникший умысел на причинение М.В.И. тяжких телесных повреждений, умышленно с целью причинения тяжкого вреда его здоровью, и желая наступления таких последствий, осознавая, что наносит удары в жизненно важные органы, подверг последнего избиению, нанося удары руками, ногами, а также осколком разбитой в ходе ссоры вазы по голове, туловищу, конечностям, а также паховой области М.В.И., причинив телесные повреждения, которые в совокупности квалифицируются, как причинение тяжкого вреда здоровью, так как повлекли за собой развитие угрожающего для жизни состояния, а в данном конкретном случае привели к наступлению смерти М.В.И. 12.03.2010 г.

При таких данных неполнота учёта указанных обстоятельств могла повлиять на справедливость назначенного наказания за содеянное М.А.В., в связи с чем доводы кассационного представления о назначении осуждённому чрезмерно мягкого наказания заслуживают внимания.

По материалам уголовного дела, протокол судебного заседания изготавливался по частям. Согласно части протокола судебного заседания от 02.03.2011 г. по настоящему уголовному делу в отношении М.А.В. судебное заседание было продолжено и в ходе него было оглашено ряд доказательств, судебное следствие было окончено и суд перешёл к прениям сторон, в ходе которых с речами выступили гособвинитель, адвокаты Б.Э.Н., К.А.Ю. и подсудимый М.А.В., после чего рассмотрение уголовного дела было отложено на 21.03.2011 г. для подготовки подсудимого к последнему слову.

В соответствии с ч. 6 ст. 259 УПК РФ протокол должен быть изготовлен и подписан председательствующим и секретарём судебного заседания в течение 3 суток со дня окончания судебного заседания. Протокол в ходе судебного заседания может изготавливаться по частям, которые, как и протокол в целом, подписываются председательствующим и секретарём.

В нарушение указанных требований уголовно-процессуального закона, судебной коллегией установлено, что часть протокола судебного заседания от 02.03.2011 г. не подписана председательствующим судьёй, что признаётся судебной коллегией существенным нарушением уголовно-процессуального закона, то есть ст. 381 УПК РФ, которое путём несоблюдения процедуры судопроизводства могло повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора.

3. Приговором Пичаевского районного суда Тамбовской области от 25.11.2010 г. К.В.Н., не судимый, был осужден по ч. 1 ст. 111 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Взыскано с осужденного К.В.Н. в пользу МУЗ "Пичаевская ЦРБ" Пичаевского района Тамбовской области 10.650 рублей 30 копеек в качестве возмещения затрат, связанных с лечением потерпевшего В.А.П.

Судебная коллегия приговор отменила на основании ст. 380 УПК РФ ввиду несоответствия выводов суда, изложенным в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела.

Признавая К.В.Н. виновным в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью В.А.П., суд в приговоре указал, что в момент причинения ножом телесных повреждений В.А.П., в руках последнего топора уже не было, и с его стороны реальная опасность причинения вреда К.В.Н. не существовала. Кроме того, К.В.Н., находясь в это время на потерпевшем, имел возможность оставить его, не причиняя последнему телесных повреждений.

Между тем, суд в приговоре не указал, по каким мотивам он отверг показания подсудимого К.В.Н. о том, что нападение на него со стороны потерпевшего В.А.П. было неожиданным, и он, видя, что последний может нанести ему удар топором, прыгнул на него и при падении нанес удар ножом. При этом топор действительно выпал из рук потерпевшего, повредив осужденному ухо и спину, однако борьба между ними продолжалась.

Кроме того, признавая доказанным факт нанесения осужденным К.В.Н. потерпевшему В.А.П. трех ударов ножом, суд оставил без внимания заключение судебно-медицинской экспертизы, согласно выводам которой, только проникающее ранение грудной клетки слева возникло от действия колюще-режущего предмета, другие же имеющиеся у потерпевшего повреждения - от действия тупого твердого предмета (л.д. 80 - 81).

Учитывая, что устранение данных нарушений возможно только при повторном судебном разбирательстве дела, судебная коллегия приговор отменила с направлением дела на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе.

4. Я.А.В. был осужден Рассказовским районным судом по ч. 1 ст. 111 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы в ИК общего режима.

Судебная коллегия приговор отменила на основании ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела.

Как установил суд, Я.А.В., находясь в состоянии алкогольного опьянения, в ходе ссоры со своей женой Р.Я.М., взял нож, находящийся в чехле из плотного синтетического материала, и нанес им удар Р.Я.М. в грудную клетку слева и удар в шею, причинив колото-резанное ранение шеи с пересечением подкожной вены правой грудино-ключичной-сосцевидной мышцы и повреждением правой доли щитовидной железы, квалифицируемое как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни человека, и непроникающее колото-резанное ранение грудной клетки слева, квалифицируемое как легкий вред здоровью по признаку кратковременного расстройства здоровья.

В обосновании своего вывода об отсутствии у Я.А.В. прямого умысла на убийство и необходимости в связи с этим квалификации его действий по ч. 1 ст. 111 УК РФ, суд в приговоре сослался на показания в ходе судебного разбирательства потерпевшей Р.Я.М., свидетелей К.Н.В., К.Е.Н., К.А.А., согласно которым Я.А.В. после нанесения ударов ножом в область груди и шеи Р.Я.М., самостоятельно прекратил активные действия в отношении потерпевшей, направленные на причинение ей телесных повреждений, добровольно отдал нож К.А.А., не предпринимая каких-либо попыток к сопротивлению, а также к удержанию и преследованию потерпевшей Р.Я.М., а также указал на то, что подсудимый Я.А.В., нанося потерпевшей удары ножом, находившимся в чехле из плотной синтетической ткани с имеющимся на нем повреждением, фактически осознавал незначительную глубину проникновений от ножа, однако не предпринял никаких попыток к устранению данного препятствия к лишению жизни потерпевшей.

Между тем, как следует из показаний Р.Я.М. на предварительном следствии, в ходе ссоры со своим мужем Я.А.В., последний достал нож, находящийся в брезентовом чехле цвета хаки, и неожиданно, в присутствии К.Н.В., К.Е., К.А. нанес ей удар в область левой стороны груди, а затем схватил своими руками за волосы и нанес ей еще два удара ножом в шею, от чего у неё сильно хлынула кровь. В этот момент Я.А.В. схватил сзади К.А.А. и оттащил от неё, а она, находясь в шоке и не чувствуя боли, вышла из дома, забежала к соседям, которые отвезли её в больницу, где её прооперировали (т. 1, л.д. 33 - 37).

Свидетель К.А.А. в ходе предварительного следствия показал, что во время совместного распития спиртного между Р. и Я.А.В. произошел скандал, в ходе которого последний неожиданно достал из-за спины нож в брезентовом чехле и со словами: "Я тебя убью", нанес Р. удар ножом, клинок которого торчал из чехла на 5 см, в область груди слева, затем схватил Р. за волосы и нанес ей еще два удара ножом в шею, отчего у Р. сильно хлынула кровь. В этот момент с целью спасения жизни Р. он схватил Я.А.В. сзади за руку и плечо и оттолкнул от Р., не дав ему добить её. Р. выбежала из дома, соседи отвезли её в больницу (т. 1, л.д. 39 - 42).

Свидетели К.Н.В., К.Е.Н. в ходе предварительного расследования дали аналогичные показания (т. 1 л.д. 43 - 51).

Несмотря на очевидное противоречие в показаниях потерпевшей и указанных свидетелей на предварительном следствии и в суде, суд первой инстанции расценил их показания в судебном заседании как более подробное изложение событий, чем то, которое было дано ими на предварительном следствии.

С обоснованностью такого вывода судебная коллегия не согласилась, поскольку при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение, надлежало указать, по каким основаниям суд принял одни доказательства и отверг другие.

Кроме того, приходя к выводу о незначительности глубины проникновений от ножа и осознания этого обстоятельства подсудимым, суд оставил без внимания показания Я.А.В. в ходе предварительного расследования, из которых следует, что он достал нож, находящийся в чехле, кончик лезвия которого торчал на 6 - 7 см из чехла, и нанес им удары в область грудной клетки слева и в область шеи Р.Я.М., с целью убийства последней из-за возникшей неприязни к ней, а также показания свидетеля К.И.Ю. о том, что в случае несвоевременного оказания Р.Я.М. медицинской помощи она могла умереть в результате острой кровопотери и геморрагического шока.

Таким образом, вывод суда о том, что действия Я.А.В. надлежит квалифицировать по ч. 1 ст. 111 УК РФ, а не по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 105 УК РФ не может быть признан соответствующим фактическим обстоятельствам дела.

При новом рассмотрении дела суд должен тщательно исследовать все представленные сторонами доказательства, дать им оценку и в случае установления виновности Я.А.В. в совершении преступления, квалифицировать его действия в строгом соответствии с установленными обстоятельствами.

Подобный недочёт свойственен и рассмотрению уголовных дел о преступлениях, предусмотренных другими статьями УК РФ.

1. Например, У.С.А. приговором Октябрьского районного суда г. Тамбова от 19.01.2011 г. был осуждён к лишению свободы: по ч. 3 ст. 30 - ч. 1 ст. 228.1 УК РФ на 4 года, по ч. 1 ст. 228 УК РФ на 1 год, по ч. 3 ст. 30 - п. "б" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ на 5 лет, по п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ на 2 года, по ч. 3 ст. 30 - п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ на 8 лет и по их совокупности (ч. 3 ст. 69 УК РФ) - на 10 лет в ИК строгого режима.

По обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 150 УК РФ У.С.А. был оправдан за отсутствием в его действиях состава этого преступления.

Судебная коллегия приговор в части осуждения У.С.А. по ч. 3 ст. 30 - п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ и оправдания по ч. 4 ст. 150 УК РФ отменила по следующим основаниям.

В дополнительном кассационном представлении обоснованно указывается о нарушении судом требований п. 2 ст. 307 УПК РФ, так как в приговоре не приведены доказательства, на которых основаны выводы суда о виновности У.С.А. в совершении им 21.07.2010 г. преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30 - п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ.

Приведённые в приговоре показания У.С.А. в судебном заседании о том, что изъятый у него 21.07.2010 г. героин весом 22,375 грамма предназначался для личного потребления, а полученные им перед этим от П.И.В. деньги предназначались для продажи ей 1 грамма иного героина, а не того, который был у него при изъятии; и не подтверждённые совокупностью других доказательств - не могут быть положены в основу обвинительного приговора в этой части.

При таких обстоятельствах осуждение У.С.А. по ч. 3 ст. 30 - п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ признать необоснованным, а потому незаконным.

Находя оправдание У.С.А. по ч. 4 ст. 150 УК РФ также незаконным и необоснованным судебная коллегия исходила из следующего.

Так, суд в приговоре указал, что по обвинению в вовлечении несовершеннолетнего в совершение тяжкого преступления путём обещания, обмана, угроз или иным способом У.С.А. подлежит оправданию за отсутствием в его действиях состава преступления, поскольку доказательств тому, что именно У.С.А. вовлёк С. в совершение тяжкого преступления" (кражу 16.07.2010 г. ювелирных изделий на сумму 50.000 рублей из квартиры семьи Ч. по предварительному сговору с С. с незаконным проникновением в жилище) ни в ходе следствия, ни в судебном заседании представлено не было, о чём свидетельствуют не только показания свидетелей защиты П., Е. и Х., но и постановление следователя от 01.09.2010 г. об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении У.С.А. по ст.ст. 161, 163 УК РФ и в отношении Ж.Р.В. по ст. 306 УК РФ" (по заявлению Ж.Р.В. от 06.08.2010 г. о привлечении У.С.А. к уголовной ответственности за хищение в середине июля 2010 г. под угрозой насилия у его сына С.А.Р. золотой монеты и золотых часов), согласно которому С. пояснил, что оговаривал У.С.А., чтобы избежать наказания от родителей. Вместе с тем, в судебном заседании было достоверно установлено, что У.С.А. и С., безразлично относясь к возрасту друг друга, из корыстных побуждений, совершили кражу золотых изделий из квартиры Ч. Суд критически относится к доводам подсудимого С. о том, что У.С.А. оказывал на него давление, и отвергает их, поскольку судом установлено, что У.С.А. и С. в отношении похищенных золотых изделий действовали совместно, по договорённости между собой, в том числе и после совершения преступления, реализуя похищенное, о чём свидетельствуют не только признательные показания С. об обстоятельствах совершения преступления, но и показания свидетеля У., пояснившей, что вопросы о стоимости золотых изделий задавал У.С.А., а С. спокойно присутствовал при этом. Суд учитывает также, что именно законным представителем подсудимого С. был полностью возмещён ущерб от кражи, причинённый Ч., в связи с чем потерпевший примирился с подсудимыми.

Однако признать эти выводы суда соответствующими установленным фактическим обстоятельствам дела, нельзя.

Так, в них содержится существенное противоречие относительно оснований оправдания У.С.А.

Указание суда об оправдании за отсутствием в его действиях состава преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 150 УК РФ, фактически обосновывается в приговоре тем, что ни в ходе следствия, ни в судебном заседании не представлено доказательств тому, что именно У.С.А. вовлёк С. в совершение кражи, то есть иным основанием.

Кроме того, отвергая показания осуждённого С. в судебном заседании о совершении им совместно с У.С.А. кражи из квартиры Ч. под давлением У.С.А., суд не дал должной оценки этим показаниям С., и не дал никакой оценки согласующимся с ними показаниям свидетеля Ж.Р.В. в судебном заседании, а также оглашённым в судебном заседании (т. 3, л.д. 89) показаниям С.А.Р. в качестве обвиняемого (т. 2, л.д. 201 - 204), которые были подтверждены последним в суде, хотя вышеуказанные показания моги повлиять на решение вопроса о виновности или невиновности У.С.А., на правильность применения уголовного закона, так как в них содержатся сведения, дающие основания полагать о наличии в действиях У.С.А. признаков преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 158 УК РФ.

Не раскрыто судом, в чём выразилось, со слов С., оказываемое на него У.С.А. давление по вовлечению в совершение кражи из квартиры Ч.

В изложенных в протоколе судебного заседания (т. 3, л.д. 88 - 89) показаниях С. в судебном заседании, в частности, указано, что он, С., вынес из дома золотую монету, которая принадлежала его отцу, и отдал У.С.А., так как он на него давил. На следующий день У.С.А. приехал и сказал, что у него какие-то проблемы с правами и ему нужны деньги в долг. Он, С., испугался и отдал У.С.А. золотые часы, тот пообещал, что вечером их ему возвратит, однако вечером У.С.А. ему сказал, что часы заложил в ломбард и чтобы их выкупить, надо совершить преступление. Сначала он, С., не соглашался, но потом испугался опять давления. У.С.А. ему сказал, чтобы он рассмотрел какие-нибудь варианты, как денег достать. 16.07.2010 г. ему позвонила сестра Ч.М. и предложила поехать на речку, чтобы искупаться, но он отказался. Затем к нему приехал У.С.А. и спросил, придумал ли он что-нибудь. Он рассказал ему, что сестра сейчас на речке, родители её в другом городе в отъезде, в квартире никого нет, он знаю, где лежат ключи и что у них есть золотые драгоценности. Рассказал У.С.А. об этом, чтобы он отстал от него и больше не давил. У.С.А. предложил поехать в квартиру сестры, и они на его машине, приехав, поставили машину метрах в 300 от дома, пешком пошли в квартиру. Он, С., взял под ковриком ключи, открыл дверь, и они зашли в квартиру.

В то же время вышеизложенных показаний С. в приговоре не приведено, хотя они могут иметь существенное значение.

Судебная коллегия учитывает, что по смыслу закона, под вовлечением несовершеннолетнего в совершение преступления следует понимать действия, возбуждающие у него желание участвовать в совершении преступления не только путём угроз, обмана, обещаний, но и иным способом (например, уговоры, уверения в безнаказанности, лесть, подкуп, возбуждение низменных побуждений, разжигание корыстных интересов, жажды наживы, обещание денег, подарков, развлечений, дача советов о месте и способах совершения или сокрытия следов преступления, обещание оказать содействие в реализации похищенного и другие).

Оконченным преступление считается с момента склонения несовершеннолетнего к преступлению, независимо от того, совершил ли он какое-либо преступление. Если под влиянием воздействия взрослого у несовершеннолетнего возник умысел на совершение преступления, вовлечение состоялось. При подстрекательстве несовершеннолетнего, несущего уголовную ответственность, взрослое лицо должно отвечать и по ст. 150 УК РФ, за соучастие в совершении конкретного преступления.

Несостоятельной признана и ссылка суда в приговоре на то, что о недоказанности вины У.С.А. в вовлечении несовершеннолетнего С. в совершение кражи ювелирных изделий из квартиры Ч. якобы свидетельствует постановление следователя от 01.09.2010 г. об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении У.С.А. по ст.ст. 161, 163 УК РФ и в отношении Ж.Р.В. по ст. 306 УК РФ (по заявлению Ж.Р.В. от 06.08.2010 г. о привлечении У.С.А. к уголовной ответственности за хищение в середине июля 2010 г. под угрозой насилия у его сына С.А.Р. золотой монеты и золотых часов), согласно которому С. пояснил, что оговаривал У.С.А., чтобы избежать наказания родителей.

Указанное постановление следователя касается другого обвинения и содержащиеся в нём выводы не имеет для суда заранее установленной силы.

Показания свидетелей П., Е., Х., У., как и факт полного возмещения Ж.Р.В. (отцом С.) ущерба от кражи, причинённого Ч., объективно также не свидетельствуют о невиновности У.С.А. в предъявленном обвинении по ч. 4 ст. 150 УК РФ.

При новом разбирательстве дела в части предъявленного Уклеина обвинения по ч. 4 ст. 150 и ч. 3 ст. 30 - п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, суду предложено, учитывая вышеизложенное (в то числе доводы кассационных представлений и жалоб), с соблюдением всех требований уголовно-процессуального закона, всесторонне, полно и объективно, исходя из принципа осуществления судопроизводства на основе состязательности сторон, в пределах предъявленного обвинения исследовать представленные всеми сторонами доказательства (а при необходимости - оказать им содействие в получении и исследовании по их просьбе дополнительных доказательств, имеющих значение для дела), дать им надлежащую оценку и принять по делу законное, обоснованное и справедливое решение.

Так, в частности, предложено тщательно проверить версию У.С.А. о том, что 21.07.2010 г. он, имея в своём распоряжении героин весом 22,375 грамма, по просьбе П.И.В., получив от неё 2.400 рублей, покушался сбыть ей один грамм героина. Оставшийся героин он хранил для собственного потребления.

По обвинению У.С.А. по ч. 4 ст. 150 УК РФ следует учитывать возраст С.А.Р., которому к моменту 16.07.2010 г. не исполнилось 15 лет, и дать оценку имеющимся в деле показаниям последнего о том, что никаких денег за похищенные из квартиры Ч. золотые украшения У.С.А. ему не отдавал.

Вместе с тем, тот же приговор в части осуждения У.С.А. по п. "а" ч. 3 ст. 158, ч. 3 ст. 30 - ч. 1 ст. 228.1, ч. 1 ст. 228, ч. 3 ст. 30 - п. "б" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ признан законным, обоснованным и справедливым.

2. М.А.В. Мичуринским районным судом был осужден по ч. 3 ст. 260 УК РФ к лишению свободы сроком 3 года, а с применением ч. 5 ст. 74 УК РФ и ст. 70 УК РФ - на 3 года 6 месяцев лишения свободы в ИК общего режима.

Постановлено взыскать с М.А.В. в пользу ТОГУ "Мичуринское лесничество" в возмещение ущерба 163.236 рублей.

В соответствии со ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть приговора должна, в частности, содержать доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства. Данное требование закона судом не выполнено в полной мере.

Как видно из материалов дела, М.А.В. не признавал себя виновным, при этом ссылается в жалобе на то, что обнаруженная в его машине пила в том виде, в котором она находилась, не могла быть использована для спиливания деревьев. Кроме того, утверждает, что перевозимые деревья не имеют отношения к тем пням, которые были обнаружены на месте происшествия, т.е. не были результатом порубки леса в указанной зоне, что, по его мнению, подтверждено заключением экспертизы.

Эти доводы защиты не получили никакой оценки в приговоре, несмотря на то, что суд исследовал и протокол осмотра места происшествия, и заключение трасологической экспертизы, и протокол осмотра автомашины М.А.В. В судебном заседании, из показаний представителя потерпевшего П.М.А., свидетеля Ч.В.С. усматривается, что после порубки деревьев сосны, правонарушители распилили деревья и погрузили в машину примерно трехметровые бревна, отпилив лучшую часть от срубленных деревьев. Экспертиза по спилам производилась лишь в отношении срезов деревьев, к которым был доступ в нагруженной автомашине "*". Бревна, примыкающие к кабине машины, не исследовались. Из показаний всех допрошенных свидетелей усматривается, что за автомашиной "*", в которой перевозили древесину, и машиной "**", в которой ехали лица, уличенные в незаконной порубке, осуществлялось преследование сотрудниками лесхоза и работниками милиции. Это было очевидно для нарушителей, поскольку машина преследователей ехала параллельно машине "**", и пассажиры этой машины убежали из нее.

Все указанные обстоятельства требовали оценки в приговоре, суд должен был, исходя из совокупности доказательств, указать, почему заключение трасологической экспертизы о несовпадении срезов на бревнах в машине и пнях с места происшествия не исключает виновности М.А.В. в незаконной порубке. С учетом всех установленных обстоятельств порубки и задержания нарушителей суду необходимо было сделать мотивированный вывод, влияет ли отсутствие полотна и цепи от пилы на момент осмотра машины на решение вопроса о виновности Малова в инкриминируемом деянии.

В соответствии с ч. 1 ст. 278 УПК РФ перед допросом свидетеля председательствующий выясняет его отношение к подсудимому и потерпевшему, разъясняет ему права, обязанности и ответственность, предусмотренные ст. 56 УПК РФ. Как видно из протокола судебного заседания, в отношении свидетелей Е.А.Ю., Ч.В.С., Щ.В.С., К.В.Н., М.Б.В. эти требования процессуального закона судом были проигнорированы, поскольку сразу после установления личностей, без разъяснения прав, обязанностей, предупреждения по ст.ст. 307 - 308 УПК РФ, и выяснения их отношения к подсудимому и потерпевшему, стороны приступили к допросу свидетелей.

Таким образом, председательствующий не обеспечил надлежащие условия для получения сторонами в судебном заседании доказательств в виде показаний свидетелей, а также для проверки их достоверности.

Отсутствует в приговоре обоснование квалификации и ссылка на соответствующие нормативные акты, в соответствии с которыми определяется размер ущерба при совершении незаконной порубки.

Согласно примечанию к ст. 260 УК РФ особо крупным размером в данной статье признается ущерб, причиненный лесным насаждения или не отнесенным к лесным насаждениям деревьям, исчисленный по утвержденным Правительством РФ таксам, превышающим 150 тысяч рублей. При этом, объем того леса, который вывезен с места порубки, не имеет значения для определения размера ущерба, поскольку речь идет не о хищении уже порубленного леса, а об уничтожении природы, нанесении экологического вреда окружающей среде. Размер ущерба, как для квалификации преступного деяния, так и для возмещения ущерба определяется согласно Постановлению Правительства РФ от 08.05.2007 г. N 273 "Об исчислении размера вреда, причиненного лесам вследствие нарушения лесного законодательства" по таксам согласно приложению к данному постановлению. Как видно из протокола о лесонарушении, а также пояснений представителя потерпевшего в суде кассационной инстанции, определяющее значение для подсчета ущерба имеет диаметр спиленных деревьев, который в свою очередь определяется на высоте дерева 1,3 метра. После спила дерева диаметр ствола на этом уровне определяется исходя из диаметра спиленных пней с поправкой - ступенями - высота каждой ступени составляет 20 см. С этими исходными данными и вычисляется диаметр каждого спиленного дерева на высоте 1 метр 30 см. Потерпевший при этом указывает, что все пояснения по вопросам определения ущерба им были даны в суде первой инстанции, а краткий расчет приведен в исковом заявлении и справке в материалах дела.

Однако протокол судебного заседания по данному делу не позволяет проверить не только обоснованность расчетов, но и вообще понять суть, смысл и порядок действий лесничих по определению ущерба при выявлении незаконной порубки. Протокол судебного заседания по делу составлен крайне небрежно, без соблюдения элементарных правил русского языка, с предложениями, смысл которых непонятен, что утрачивает правовую ценность документа.

Так, показания потерпевшего П. в протоколе зафиксированы, в частности, такими фразами: "при обследовании объем деревьев отсутствует, диаметр 1 м 30 см, а эксперт замерял диаметр пней. Разница составляет ступень толщены. Эксперт формулами не пользуется, они определены к ступеням толщены 20 см составляет 20 см. Объев определяет по таблице "Сортим"; "_мы компенсирует объем дерева, а определяем в "сортим" таблице "Анерго". В соответствии с этим необходимо знать диаметр на основании груди 1 м 30 см. предусмотренным диаметром определяется 4 см ступени толщены. Дерево диаметром от 18 до 30 см в степень 20 _" и т.д. (л.д. 163).

При таком протоколе судебного заседания выводы суда о том, что сумма ущерба проверена, объективно подтверждена показаниями представителя потерпевшего в суде, нельзя признать обоснованными, поскольку они опровергаются вышеназванным протоколом.

При новом рассмотрении дела суду предложено исследовать имеющиеся по делу доказательства с соблюдением норм уголовно-процессуального права, при доказанности вины М.А.В. - мотивировать правовую оценку содеянного, в необходимом случае- истребовать у потерпевшей стороны подробные расчеты причиненного ущерба.

3. Тамбовским районным судом Н.Д.А. был осужден по ч. 1 ст. 285 УК РФ за использование своих служебных полномочий вопреки интересам службы, из иной личной заинтересованности, повлекшее существенное нарушение прав и законных интересов граждан, к 2 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 1 год, с возложением ряда обязанностей.

Судебная коллегия приговор отменила по основаниям со ст. 380 УПК РФ.

Н.Д.А. признан виновным в том, что 10.08.2007 г. он, будучи участковым уполномоченным милиции ОВД Тамбовского района, имея личную заинтересованность и желая повысить количественные показатели своей работы, используя свои служебные полномочия вопреки службы, составил протокол об административном правонарушении, в который внес заведомо ложные сведения о совершении С.С.А. административного правонарушения, предусмотренного ст. 20.13 Кодекса РФ "Об административных правонарушениях", составив от имени последнего объяснение об его обстоятельствах, что повлекло за собой привлечение С.С.А. к административной ответственности и лишению разрешения на хранение и ношение огнестрельного оружия.

Н.Д.А. отрицал свою причастность к совершению инкриминируемого ему преступления, утверждал, что никаких документов за время своей работы он не фальсифицировал.

Придя к выводу о его виновности в совершении указанного преступления, суд положил в его основу показания потерпевшего С.С.А., показания свидетелей К.Е.И., М.О.А. (т. 1 л.д. 98 - 101), которые проживая недалеко от реки Цна 10.08.2007 г. за все время своего проживания там, не слышали никаких выстрелов, а так же протокол об административном правонарушении N 246645 от 10.08.2007 г. с рукописной записью выполненной Н.Д.А. и квитанцию от 29.08.2007 г. об оплате штрафа, рукописная запись в которой так же выполнена им, а так же объяснение, написанное от имени С.С.А. об обстоятельствах происшедшего.

Вместе с тем, судом на основе заключения дактилоскопической экспертизы установлено то, что рукописные записи в протоколе, квитанции и объяснении, данном от имени С.С.А. хотя и выполнены Н.Д.А., однако выполнена ли подпись в указанных документах последним или С.С.А., установить не представилось возможным.

Доводы осужденного о том, что квитанция об оплате штрафа заполнялась всеми сотрудниками по указанию руководства Тамбовского РОВД, чем объясняется его рукописная запись в ней, не проверялись.

В своих показаниях потерпевший С.С.А. отрицал событие административного правонарушения, а так же свою причастность к составлению протокола о нем и квитанции об оплате штрафа в связи с ним. Утверждал о том, что в указанное время ружье было неисправно. Сообщил о том, что в конце 2008 г. он был задержан с ним сотрудниками ОМОНа, от которых впервые узнал об аннулировании его лицензии на хранение и ношение огнестрельного оружия.

Однако, из его же показаний в суде следует, что в 2007 г. его вызывали в Тамбовский РОВД, где участковый пояснил ему, что в отношении него составлены два протокола об административном правонарушении, в связи с чем его лицензия будет аннулирована. Свое заявление в прокуратуру с выражением несогласия в привлечении к административной ответственности он написал в январе 2009 г. А свое обращение через два года после происшедшего объяснил тем, что "никто к нему домой не приходил и свое заявление он написал после изъятия у него оружия. Наличие своей подписи на постановлении об аннулировании лицензии не отрицал, но объяснить ее происхождение не смог.

Допрошенный в суде свидетель К.О.Н. подтвердил то обстоятельство, что в конце октября 2007 г. он пригласил С.С.А. в Тамбовский РОВД, где объяснил ему, что тот дважды привлекался к административной ответственности и в связи с этим, дал заключение об аннулировании его лицензии на ношение и хранение оружия. Как пояснил К.О.Н., С.С.А. подписал указанное заключение и не возражал против этого.

Однако, при таких обстоятельствах, суд надлежащей оценки указанным показаниям, как и другим вышеуказанным обстоятельствам не дал, мотив по какому он принял во внимание показания С.С.А. и отверг показания К.О.Н., не привел, а также, приходя к выводу о достоверности показаний потерпевшего, допустил ссылку на обстоятельства, которые противоречат фактическим обстоятельствам дела.

Между тем, факт согласия С.С.А. с принятыми в отношении него сотрудниками Тамбовского РОВД решениями, а так же мотив, по которому он, зная о своем незаконном привлечении к административной ответственности, обратился в прокуратуру спустя длительное время после этого, как и обстоятельства, касающиеся составления квитанции об оплате штрафа, по мнению судебной коллегии, имеют существенное значение для вывода о виновности или невиновности Н.Д.А.

При таких обстоятельствах, согласиться с законностью и обоснованностью принятого судом решения, нет оснований, и оно подлежит отмене.

При новом рассмотрении дела суду необходимо исследовать представленные сторонами доказательства и при наличии в них существенных противоречий, имеющих значение для рассмотрения дела, дать им надлежащую оценку, после чего решить вопрос о виновности или невиновности осужденного, назначив ему в случае установления виновности справедливое наказание.

4. По причине несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела также отменён приговор в отношении З.А.И., осуждённого апелляционным приговором по ч. 1 ст. 143 УК РФ к штрафу в размере 25.000 рублей с освобождением от назначенного наказания на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за истечением сроков давности уголовного преследования.

II. Нарушения уголовно-процессуального закона (ст. 381 УПК РФ).

По этому основанию в анализируемом периоде отменено 8 приговоров на 9 лиц или 24,3% от всех лиц, в отношении которых отменялись приговоры (в 1-м полугодии 2010 г. - 18/23 или 47,9%; 2009 г. - 9/10, 2008 г. - 5/5).

Причиной тому, как и прежде, является недостаточно глубокое знание отдельными судьями основополагающих норм уголовного процесса, упрощенчество судопроизводства и пренебрежение нормами процессуального закона, а в некоторых случаях простые невнимательность и небрежность, несоблюдение требований закона к изложению приговора.

К первой группе таких нарушений следует отнести собственно различные нарушения норм процесса при разрешении уголовных дел (отменено 7 дел на 8 лиц).

Не все судьи районных судов правильно понимают и применяют нормы процессуального закона, регулирующие апелляционный порядок пересмотра уголовных дел.

1. Так, приговором мирового судьи судебного участка N 1 Ленинского района г. Тамбова от 03.11.2010 г. Е.Г.В., ранее судимый, был осуждён к лишению свободы: по ч. 1 ст. 158 УК РФ на 1 год, по ч. 1 ст. 119 УК РФ на 1 год, на основании ч. 2 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений на 1 год 6 месяцев, на основании ст. 70 УК РФ по совокупности с наказанием по приговорам от 31.03.2008 г. и 10.04.2008 г., с учетом постановления от 26.05.2008 г. - окончательно на 2 года 6 месяцев в ИК строгого режима. Срок отбывания наказания постановлено исчислять с 08.04.2010 г.

Приговором Ленинского районного суда г. Тамбова от 20.12.2010 г. приговор мирового судьи изменён: срок отбывания Е.Г.В. наказания постановлено исчислять с 03.11.2010 г., засчитав в срок отбывания наказания время содержания его в местах лишения свободы по постановлению Октябрьского районного суда г. Тамбова от 08.04.2010 г. об отмене условно-досрочного освобождения - с 08.04.2010 г. по 03.11.2010 г. В остальной части приговор оставлен без изменения, а апелляционное представление - без удовлетворения.

Судебная коллегия приговор отменила вследствие нарушений требований уголовно-процессуального закона.

В соответствии с требованиями ст.ст. 367, 368 УПК РФ в случае принятия судом апелляционной инстанции по результатам рассмотрения уголовного дела решения об изменении приговора суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции постановляет новый приговор в соответствии с требованиями главы 39 и ст. 367 УПК РФ.

Как усматривается из апелляционного приговора, суд в нарушении требований ст. 308 УПК РФ, в резолютивной части приговора не принял решение о признании подсудимого виновным в совершении преступления, не указал нормы уголовного закона, предусматривающие ответственность за преступление, в совершении которого подсудимый признан виновным, не назначил вид и размер наказания, не определил окончательное наказание по правилам ст.ст. 69 и 70 УК РФ.

Указанные нарушения уголовно-процессуального закона признаются существенными и являются безусловным основанием для отмены судебного решения.

Кроме того, изменяя приговор мирового суда в части исчисления срока наказания, суд указал о зачете в срок отбывания наказания время содержания осужденного в местах лишения свободы по постановлению Октябрьского районного суда г. Тамбова об отмене условно-досрочного освобождения от 08.04.2010 г. - с 08.04.2010 г., что не имеет правового обоснования.

Из материалов дела усматривается, что в отношении Е.Г.В. по рассматриваемому уголовному делу избиралась мера пресечения в виде подписки о невыезде, которая была изменена на заключение под стражу приговором суда от 03.11.2010 г. Однако постановлением судьи от 08.04.2010 г. он направлялся в исправительную колонию в связи с отменой условно-досрочного освобождения. Поскольку Е.Г.В. совершил преступление в период условно-досрочного освобождения, то суд правильно назначил ему наказание по правилам ст. 70 УК РФ, то есть по совокупности приговоров, присоединив к назначенному наказанию неотбытую часть наказания по предыдущему приговору. Между тем, засчитав в срок отбытия наказания время содержания его под стражей с 08.04.2010 г. по другому делу, суд фактически сократил ему назначенный срок наказания по приговору от 03.11.2010 г. Зачет наказания по предыдущему приговору возможен только в одном случае, а именно при применении правил ч. 5 ст. 69 УК РФ.

2. Приговором мирового судьи участка N 2 Ленинского района г. Тамбова от 14.07.2010 г. С.А.А. был признан виновным в нанесении побоев или совершении иных насильственных действий, причинивших физическую боль, т.е. в совершении преступления, предусмотренного ст. 116 ч. 1 УК РФ, и ему назначено наказание в виде штрафа в сумме 3.000 рублей.

Приговором Ленинского районного суда г. Тамбова от 29.10.2010 г. приговор мирового судьи от 14.07.2010 г. в отношении был отменен, С.А.А. в совершении преступления, предусмотренного ст. 116 ч. 1 УК РФ оправдан на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием состава преступления.

Приговор отменён в связи с нарушением уголовно-процессуального закона на основании требований ст. 381 УПК РФ.

Суд при постановлении оправдательного приговора в описательно-мотивировочной части приговора нарушил требования ч. 2 ст. 305 УПК РФ о недопустимости включения в оправдательный приговор формулировок, ставящих под сомнение невиновность оправданного.

В приговоре указано: "_ если и действительно, С.А.А. отбирал документы у Б.Н.Е., то его действия были направлены именно на причинение физической боли потерпевшей". Написав это, суд говорит о том, что С.А.А. причинил физическую боль потерпевшей, поскольку он отбирал документы. Тогда, как может быть постановлен оправдательный приговор.

Кроме того, ни мировым судом, ни апелляционным не были установлены мотивы, которыми руководствовался С.А.А., пытаясь отобрать и отобрав у Б.Н.Е. документы. Какие были основания у С.А.А. для совершения его действий в отношении потерпевшей неизвестно.

Суду при новом рассмотрении апелляционной жалобы предложено устранить указанные недостатки и решить вопрос о виновности или невиновности С.А.А.

3. Приговором мирового судьи судебного участка N 3 Октябрьского района г. Тамбова от 09.12.2010 г. В.О.В. был осужден по ч. 1 ст. 319 УК РФ к 120 часам обязательных работ.

В соответствии с п. "в" ч. 7 ст. 79 УК РФ условно-досрочное освобождение В.О.В. по приговору от 11.08.2006 г. отменено и на основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров по правилам ст. 71 УК РФ окончательно назначено 3 года 2 месяца 5 дней лишения свободы в ИК строгого режима.

Апелляционным приговором Октябрьского районного суда г. Тамбова от 08.02.2011 г. приговор мирового судьи был отменен, и в отношении В.О.В. вынесен новый приговор, аналогичный приговору мирового судьи.

Судебная коллегия приговор суда апелляционной инстанции отменила в связи с нарушением требований уголовно-процессуального закона.

В соответствии с ч. 2 ст. 367 УПК РФ в решении, принимаемом судом апелляционной инстанции указываются основания, по которым приговор суда первой инстанции признается законным, обоснованным и справедливым, а доводы лица, подавшего жалобу или представление, необоснованными, либо основания полной или частичной отмены или изменения обжалованного приговора.

Отменяя приговор мирового судьи, суд апелляционной инстанции указал в качестве основания для отмены лишь то, что в суде апелляционной инстанции В.О.В. не подтвердил свое ходатайство об особом порядке судебного разбирательства. При этом суд апелляционной инстанции признал вину В.О.В. доказанной, квалификацию его действий верной, наказание правильным, а апелляционную жалобу - не подлежащей удовлетворению.

Вместе с тем, в п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 05.12.2006 N 60 (в ред. от 23.12.2010) "О применении судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел" прямо указано, что суд апелляционной инстанции не вправе исследовать доказательства, подтверждающие либо опровергающие обвинение, поскольку приговор, постановленный без проведения судебного разбирательства в общем порядке, не может быть обжалован в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельства дела.

Продолжают иметь место и другие нарушения процессуальных норм, ограничивающие права участников судебного разбирательства, что ведёт к отмене приговоров.

4. Неразъяснение подсудимому права участвовать в судебных прениях и непредоставление ему такого права признано существенным нарушением процессуального закона.

Приговором Староюрьевского районного суда Тамбовской области от 12.01.2011 г. Р.А.В., и П.В.О. были осуждены по п. "а" ч. 2 ст. 166 УК РФ: Р.А.В. - к 3 годам 6 месяцам лишения свободы в ИК строгого режима; П.В.О. - к 2 годам лишения свободы, с применением ст. 73 УК РФ, условно с испытательным сроком 2 года.

Уголовное дело рассмотрено в особом порядке судебного разбирательства.

Согласно ст. 292 УПК РФ прения сторон состоят из речей обвинителя и защитника, при отсутствии защитника в прениях сторон участвует подсудимый. В любом случае подсудимый вправе ходатайствовать об участии в прениях сторон (ч. 2 ст. 292 УПК РФ).

Однако, как видно из протокола судебного заседания, подсудимому не разъяснено его право на участие в прениях.

Согласно п. 6 ст. 381 УПК РФ, основанием отмены или изменения судебного решения судом кассационной инстанции является непредоставление подсудимому права участия в прениях сторон.

5. Котовским городским судом Тамбовской области от 28.12.2010 г. С.В.Ф. был осужден к лишению свободы: за три преступления, предусмотренные ч. 3 ст. 159 УК РФ, на 2 года 6 месяцев за каждое, за три преступления, предусмотренные ч. 3 ст. 160 УК РФ, на 2 года 6 месяцев за каждое, по их совокупности на основании ч. 3 ст. 69 с применением ст. 73 УК РФ - на 5 лет лишения свободы условно с испытательным сроком в 3 года 6 месяцев с возложением определенных обязанностей.

Приговор постановлен в особом порядке в соответствии с требованиями главы 40 УПК РФ.

В силу ст. 379 УПК РФ основанием для отмены приговора в кассационном порядке является нарушение уголовно-процессуального закона.

Как следует из выписного эпикриза из истории болезни N 469 в период с 15.12.2010 г. по 29.12.2010 г. С.В.Ф. находился на стационарном лечении в терапевтическом отделении N 1 ЦРБ г. Котовска с диагнозом левосторонняя застойная пневмония и кардиомиопатия. Принимая во внимание, что С.В.Ф. является инвалидом 2 группы, его доводы о том, что он находился на момент постановления приговора на стационарном лечении, в судебном заседании от 28.12.2010 г. он себя плохо чувствовал и не понимал значение своих действий, ничем опровергнуты.

При таких обстоятельствах приговор от 28.12.2010 г. отменён.

6. По приговору Советского районного суда г. Тамбова от 07.02.2011 г. ранее судимый Я.В.А. был осужден по ч. 1 ст. 111 УК РФ к 3 годам лишения свободы в ИК строгого режима.

Судебная коллегия нашла приговор подлежащим отмене ввиду нарушения уголовно-процессуального закона.

По смыслу ст.ст. 303, 307 УПК РФ выводы суда, изложенные в приговоре, должны основываться на исследованных в судебном заседании доказательствах, которые должны быть приведены в приговоре и которым должна быть дана надлежащая оценка. Содержание приведенных доказательств должно быть раскрыто судом. Описательно-мотивировочная часть приговора не должна содержать противоречий и формулировок, ставящих под сомнение выводы суда о виновности подсудимого по предъявленному ему обвинению.

Постановленный судом в отношении Я.В.А. приговор указанным требованиям закона не соответствует.

Приведенные в приговоре в подтверждение вины Я.В.А. в инкриминируемом ему деянии доказательства, а именно показания потерпевшей С., подсудимого Я.В.А., свидетелей В.В., З., С.З, В.Л. не подтверждают выводы суда о виновности Я.В.А. в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью потерпевшей.

Более того, из показаний свидетелей следует, что при них вообще все было спокойно, и никакого конфликта между потерпевшей и подсудимым не было.

Показания одних и тех же свидетелей В.В., З., В.Л. в начале описательно-мотивировочной части приговора (л. 2) приводятся судом в качестве доказательств, подтверждающих вину Я.В.А., а в конце описательно-мотивировочной части (л. 5) суд критически оценивает их, указывая, что "они не соответствуют материалам дела и обстоятельствам, имеют своей целью смягчить наказание подсудимому".

В то же время, в ходе судебного заседания судом исследовался ряд доказательств, которые в нарушение разъяснений, содержащихся в п. 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.04.1996 г. N 1 "О судебном приговоре", не только не получили оценки суда в приговоре, но и вообще не приведены в нем.

В частности, судом по ходатайству гособвинителя в связи с противоречиями были оглашены показания подозреваемого Я.В.А., в которых он подробно излагает обстоятельства нанесения им удара ножом потерпевшей в область груди. Однако, в приговоре о них ничего не говорится.

Признав достоверными и сославшись в обоснование своих выводов в приговоре на показания свидетеля С.А.А, данные им в ходе предварительного расследования, протокол явки с повинной Я.В.А., протокол проверки показаний на месте подозреваемого Я.В.А., протокол очной ставки между потерпевшей С. и подозреваемым Я.В.А., суд не раскрыл их содержания, тогда как содержащиеся в них фактические данные имеют существенное значение для решения вопроса о направленности умысла подсудимого Я.В.А.

Ссылаясь в приговоре на заключение эксперта N 2744, не исключающего возможность получения С. проникающего ранения правой грудной клетки с наличием подкожной эмфиземы при обстоятельствах, указанных в протоколе допроса Я.В.А., суд не указывает, о каком именно протоколе идет речь, и не раскрывает существо показаний Я.В.А.

Таким образом, доводы защиты о неосторожном причинения Я.В.А. тяжкого вреда здоровью потерпевшей С. в приговоре не опровергнуты.

Обосновывая квалификацию действий Я.В.А. по ч. 1 ст. 111 УК РФ, суд указывает, что подсудимый действовал с прямым умыслом, поскольку он осознавал, что совершает деяние, опасное для здоровья другого человека, предвидел возможность или неизбежность причинения тяжкого вреда его здоровью и желал либо сознательно допускал причинения тяжкого вреда или безразлично относился к факту его причинения.

То есть, суд приходит к двум взаимоисключающим выводам: подсудимый действовал одновременно как с прямым, так и с косвенным умыслом.

В нарушение п. 22 указанного выше постановления Пленума Верховного Суда РФ в приговоре использованы непринятые сокращения, грамматические и стилистические ошибки, неправильно расставлены знаки препинания, что недопустимо в приговоре

При новом рассмотрении уголовного дела суду предложено учесть изложенное, тщательно исследовать все представленные, как стороной обвинения, так и защиты доказательства, дать им оценку и решить вопрос о виновности либо невиновности подсудимого в инкриминируемом ему деянии.

7. Нарушение положений ст. 307 УПК РФ, согласно которым описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления, повлекло отмену приговора в отношении Ш.И.П. осуждённого Октябрьским районным судом г. Тамбова к лишению свободы по ч. 1 ст. 285 УК РФ на 2 года, по ч. 1 ст. 292 УК РФ на 1 год, по их совокупности (ч. 2 ст. 69 УК РФ) с применением ст. 73 УК на 2 года 6 месяцев условно с испытательным сроком 2 года с возложением дополнительных обязанностей.

Примером элементарной небрежности служит дело Табакова О.В.

8. Приговором Советского районного суда г. Тамбова от 16.12.2010 г. Т.О.В. был осужден к лишению свободы: по ч. 3 ст. 30 - п. "б" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ с применением ст. 64 УК РФ на 2 года 6 месяцев без штрафа и ограничения свободы, по ч. 1 ст. 228 УК РФ на 1 года, по их совокупности (ч. 3 ст. 69 УК РФ) - на 3 года в ИК строгого режима.

В соответствии со ст. 221 УПК РФ прокурор рассматривает поступившее от следователя уголовное дело с обвинительным заключением и в течение 10 суток принимает решение, одно из которых об утверждении обвинительного заключения и направлении уголовного дела в суд.

В нарушении указанного требования закона, уголовное дело в отношении Т.О.В. направлено в суд без утверждения прокурором обвинительного заключения, что является существенным нарушением требований уголовно-процессуального закона, влекущим безусловную отмену судебного решения. Уголовное дело возвращено прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

III. Неправильное применение уголовного закона (ст. 382 УПК РФ).

По этому основанию в анализируемом периоде отменёны 5 приговоров на 5 лиц или 15,1% (в 1-м полугодии 2010 г. - 6/7 или 14,5%, 2009 г. - 10%, 2008 г.- треть) всех отменённых приговоров или 13,5% в лицах.

1. Ввиду неправильного толкования ст. 76 УК РФ было допущено необоснованное осуждение Б.Е.И.

Приговором мирового судьи судебного участка N 1 Сосновского района Тамбовской области от 18.10.2010 г. Б.Е.И., не судимый, осужден по ч. 1 ст. 158 УК РФ к 6 месяцам лишения свободы условно с испытательным сроком 6 месяцев.

Обжалуемым апелляционным постановлением от 22.11.2010 г. данный приговор оставлен без изменения.

Из материалов дела с достоверностью усматривается, что Б.Е.И. похитил имущество Б.В.А. стоимостью 1.800 рублей, в чем он признал себя виновным. В его деянии содержится состав преступления, предусмотренный ч. 1 ст. 158 УК РФ.

В соответствии со ст. 76 УК РФ лицо, впервые совершившее преступление небольшой или средней тяжести, может быть освобождено от уголовной ответственности, если оно примирилось с потерпевшим и загладило причиненный потерпевшему вред. Согласно положениям ст. 25 УПК РФ суд вправе на основании заявления потерпевшего или его законного представителя прекратить уголовное дело в отношении лица, обвиняемого в совершении указанных выше преступлений в случаях, предусмотренных ст. 76 УК РФ.

Как видно из материалов дела, в суде апелляционной инстанции потерпевшим Б.В.А. и подсудимым Б.Е.И. были заявлены ходатайства о прекращении производства по делу в связи с примирением между ними (л.д. 109, 113, 115). Добровольность волеизъявления потерпевшего была установлена в судебном заседании. При этом потерпевший пояснил, что вред ему заглажен, достигнуто полное примирение, похищенное ему возвращено самим осужденным Б.Е.И.

Несмотря на заявленные ходатайства, суд не нашел оснований для прекращения производства по делу в связи с примирением с потерпевшим. Судебная коллегия такое решение суда апелляционной инстанции признала не соответствующей требованиям уголовного закона.

Соглашаясь с тем, что прекращение производства по делу, является правом, а не обязанностью суда, судебная коллегия посчитала, что содержащиеся в апелляционном постановлении мотивы отказа в удовлетворении ходатайства не основаны на законе.

В качестве оснований для отказа в удовлетворении ходатайства суд сослался на отсутствие по делу явки с повинной, принятие осужденным мер к реализации похищенного как лома черного металла, непринятие надлежащих и эффективных мер по возмещению причиненного преступлением вреда. Однако, возможность прекращения производства по делу на основании ст. 25 УПК РФ не связана с наличием явки с повинной. Реализация похищенного является составной частью оконченного состава кражи, т.к. является способом распоряжения похищенным. Тот факт, что похищенное было обнаружено сотрудниками милиции, а затем доставлено Б.Е.И. потерпевшему, то это не исключает возможность прекращения производства по делу. Из пояснений потерпевшего видно, что вред ему полностью возмещен, осужденный неоднократно приносил ему извинения, а заглаживание причиненного преступлением вреда по смыслу закона не исключается и подобным образом.

Иных основании для отказа в удовлетворении ходатайства потерпевшего и подсудимого Б.Е.И. в обжалуемом судебном решении не содержится. При таких обстоятельствах, когда установлены все законные основания для освобождения от уголовной ответственности Б.Е.И., судебная коллегия отменила состоявшиеся судебные решения мирового судьи и Сосновского районного суда, и дело производством прекратила в связи с примирением потерпевшего с подсудимым.

2. Из-за неправильного определения начала и окончания течения сроков давности привлечения к уголовной ответственности Рассказовским районным судом также допущено необоснованное осуждение У.С.С.

У.С.С. был осужден в особом порядке по п.п. "а", "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ (в ред. ФЗ от 8.12.2003 г.) к лишению свободы на 2 года, а с применением п. "в" ч. 7 ст. 79 УК РФ и ст. 70 УК РФ ему назначено 2 года 3 месяца лишения свободы в ИК строгого режима.

Как видно из представленных материалов, уголовное дело по факту хищения поросят с СТФ СХПК "Нива" Рассказовского района Тамбовской области было возбуждено 04.11.2001 г.

По данному преступлению 21.12.2001 г. было предъявлено обвинение Н., Ф. и Э., а У.С.С. обвинение не было предъявлено, как указано в постановлении следователя о выделении уголовного дела, в связи с тем, что последний скрылся и ему 5.12.2001 г. был объявлен розыск.

21.01.2011 г. У.С.С. был задержан в г. Рассказово Тамбовской области.

Суд в приговоре указал, что У.С.С. после совершения преступления уклонялся от органов следствия и до момента задержания находился в розыске.

Однако как видно из распечатки ИЦ УВД Тамбовской области, после объявления розыска У.С.С. дважды привлекался к административной ответственности, был поставлен на учет ТП УФМС РФ по Тамбовской области в Ржаксинском районе и мер по его задержанию правоохранительными органами не принималось. Кроме того, в данной распечатке сведений о том, что ранее У.С.С. находился в розыске, не содержится.

Хотя вина в совершении кражи не отрицается осуждённым, просившим рассмотреть уголовное дело в отношении него без проведения судебного разбирательства, однако он указывает, что не скрывался от следствия и о нахождении в розыске не знал, постоянно проживал в р.п. Ржакса со своей семьей, в 2004 году обращался в правоохранительные органы по поводу регистрации и приобретения гражданства.

Данные утверждения У.С.С. ничем не опровергнуты, а напротив, подтверждаются рапортом участкового милиционера, о том, что на его административном участке проживал У.С.С. с М.О.Э., а также справкой о наличии у М.О.Э. пятерых детей с 1997 по 2009 г. р. (л.д. 132, 142).

По смыслу закона, течение сроков давности приостанавливается, если лицо, совершившее преступление, уклоняется от следствия или суда. При этом необходимо установить, что лицу было известно о предъявлении ему обвинения органами предварительного расследования.

Согласно п. "б" ч. 1 ст. 78 УК РФ лицо освобождается от уголовной ответственности, если со дня совершения преступления средней тяжести истекло 6 лет.

На основании ч. 3 ст. 78 УК РФ течение сроков давности приостанавливается, если лицо, совершившее преступление, уклоняется от следствия или суда.

В отношении У.С.С. имеются данные о том, что он проживал на территории Тамбовской области без регистрации с 2000 г. по 2010 г., в связи с чем дважды привлекался к административной ответственности, что подтверждается сведениями ИЦ УВД Тамбовской области.

Это свидетельствует о том, что правоохранительным органам было известно его местопребывания и, как указано в дополнительном кассационном представлении Рассказовского межрайонного прокурор Бесчетнова В.Е., розыск У.С.С. носил формальный характер.

Каких-либо данных о том, что У.С.С. скрывался от следствия суду не представлено, как и о том, что ему было известно о возбуждении в отношении него уголовного дела и об объявлении его в розыск.

В материалах уголовного дела отсутствуют доказательства, свидетельствующие, что Узбякову было известно о предъявленном ему обвинении по п.п. "а", "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ, в связи с чем, он уклонялся от следствия, не приведены они и в приговоре.

Учитывая, что сроки давности со дня совершения преступления, предусмотренного п.п. "а", "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ истекли уголовное дело в отношении У.С.С. в силу п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ подлежит прекращению.

Судебная коллегия приговор Рассказовского районного суда от 09.03.2011 г. в отношении У.С.С. отменила, производство по делу прекратила на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

3. Неправильное определение признаков состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 160 УК РФ, повлекло отмену приговора и прекращение производства по делу М.А.П.

По приговору мирового судьи участка N 3 Советского района г. Тамбова М.А.П. был осужден по ч. 1 ст. 160 УК РФ - за хищение чужого имущества, вверенного виновному, с применением ст. 73 УК к 1 году лишения свободы условно с испытательным сроком 6 месяцев.

В соответствии с ч. 1 ст. 78 УК РФ М.А.П. от отбывания назначенного наказания освобожден за истечением срока давности уголовного преследования.

Суд апелляционной инстанции 16.03.2011 г. оставил без удовлетворения апелляционное представление прокурора и жалобу стороны защиты.

Проверив материалы дела, доводы кассационного представления, кассационной жалобы, судебная коллегия находит необходимым приговор и апелляционное постановление отменить и производство по делу прекратить за отсутствием состава преступления.

Суд, повторив обвинение предварительного следствия, согласился с ним в том, что М.А.П., находясь в командировке с 1 по 04.10.2008 г., похитил выделенные ему на командировочные расходы денежные средства в размере 6.350 рублей. При этом суд отметил, что М.А.П. проживал в неустановленных местах, гостиничными услугами и автостоянкой не пользовался; не нёс фактических расходов по найму жилого помещения, а с целью хищения денежных средств приобретал у неустановленных лиц бланки счетов гостиницы и т. п.

Однако эти выводы нельзя признать обоснованными. М.А.П. действительно в указанное время находился в командировке и нёс расходы при приобретении продуктов питания, по проживанию, охране и ремонту автомобиля.

Факт, что М.А.П. предоставил неверные сведения при авансовом отчёте, сам по себе не может быть основанием для обвинения его в хищении.

Руководство предприятия, которое направляло М.А.П. в командировку, не отрицает, что М.А.П. в командировке был, задание выполнил, выделенные ему денежные средства не перерасходовал.

Органы следствия расходы, понесённые М.А.П., не устанавливали, и фактически уклонились от выяснения вопроса: имело ли действительно место присвоение денежных средств, доводы М.А.П. о ремонте машины не проверяли, и свои выводы о том, что М.А.П. в командировке расходов не нёс, построили на предположении.

Таким образом, выводы следствия и суда о хищении и корыстном мотиве не подтверждаются доказательствами.

4. Неправильное установление субъективной стороны преступления привело к изменению приговора и оправданию лица по основанному обвинению.

Приговором Котовского городского суда Тамбовской области от 14.01.2011 г. Ч.Е.Б. была осуждена к лишению свободы: по ч. 1 ст. 292 УК РФ на 1 год 6 месяцев; по ч. 3 ст. 159 УК РФ на три года лишения свободы со штрафом в размере 10000 рублей; по ч. 1 ст. 165 УК РФ на 1 год; по их совокупности (ч. 3 ст. 69 УК РФ) с применением ст. 73 УК - на 4 года 6 месяцев условным с испытательным сроком в четыре года со штрафом в размере 100.00 рублей.

Коллегия вывод суда о совершении Ч.Е.Б. хищения признала ошибочным.

Как видно из материалов дела и приговора, Ч.Е.Б., работая заведующей детским садом, систематически издавала приказы на неработающих лиц, что они якобы исполняли трудовые обязанности на разных должностях. Затем на этих лиц начислялась заработная плата, премии, которые выплачивались лицам, фактически выполнявших работу, а также часть денег расходовалась на необходимые нужды детского сада.

Давая правовую оценку действиям Ч.Е.Б., суд указал, что "признаком хищения, совершённого подсудимой, является наличие корыстной цели: она стремилась изъять из бюджета и обратить денежные средства свою пользу, а затем распорядилась ими как своим собственным, принимая властное решение о передаче денег, например, сотрудникам детского сада, тратив их на нужды детского сада".

Между тем, в соответствии с примечанием к статье 158 УК РФ под хищением понимаются совершённое с корыстной целью противоправное безвозмездное изъятие и обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинивших ущерб собственнику или иному владельцу имущества.

Таким образом, в действия Ч.Е.Б. отсутствует признак безвозмездного изъятия чужого имущества, поскольку деньги были выплачены лицам, фактически выполнявшим работу, и расходовались на нужды детского сада, то есть Ч.Е.Б. грубо нарушала финансовую дисциплину и чтобы скрыть эти нарушения и не нести дисциплинарную ответственность, она из личной заинтересованности, совершала должностные подлоги.

Эти указанные факты никто не оспаривает, как не оспаривается и то, что Ч.Е.Б. не присваивала себе деньги.

Ошибочно суд квалифицировал действия Ч.Е.Б. и по ч. 1 ст. 165 УК РФ, поскольку никаких денег, которые должны были поступать в администрацию г. Котовска от получаемых доходов она не присваивала, ибо доходов и прибыли у детского сада не было, что необходимо для объективной стороны данного состава преступления.

Подлежит прекращению дело и в части эпизодов служебного подлога от апреля, июня, июля, августа, октября, ноября, декабря 2008 г., января, февраля 2009 г. в связи с истечением срока давности.

Квалификация действий Ч.Е.Б. по эпизодам служебного подлога от апреля, мая, июня, июля, сентября, октября, ноября, декабря 2009 г., признана правильной, однако с уменьшением объёма данного обвинения ей смягчено назначенное наказание.

5. Беспричинное уничтожение чужого имущества признано коллегией совершённым из хулиганских побуждений.

Приговором Моршанского районного суда Тамбовской области от 21.02.2011 г. С.В.М. был осужден по ч. 1 ст. 167 УК РФ с применением ст. 73 УК РФ к 1 году лишения свободы условно с испытательным сроком 1 год.

Судебная коллегия приговор отменила в связи с неправильным применением уголовного закона.

Квалифицируя действия С.В.М. по ч. 1 ст. 167 УК РФ, суд указал, что они не выражали явного неуважения к обществу, не демонстрировали собственного превосходства над окружающими, не содержали пренебрежения к общественному порядку, регламентированному нормами права, морали, нравственности и общепринятым правилам взаимоотношений между людьми в обществе, и исключил из обвинения квалифицирующий признак преступления "из хулиганских побуждений".

Однако, данные выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным судом и основаны на неправильном понимании материального закона.

Так, с потерпевшей у С.В.М. сложились нормальные отношения, каких-либо конфликтов между ними не было, т.е. у С.В.М. не было мотивов для совершения преступления.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 45 от 15.11.2007 года "О судебной практике по уголовным делам о хулиганстве и иных преступлениях, совершенных из хулиганских побуждений", под уголовно наказуемыми деяниями, совершенными из хулиганских побуждений, следует понимать умышленные действия, направленные против личности человека или его имущества, которые совершены без какого-либо повода или с использованием незначительного повода.

Беспричинное умышленное уничтожение имущества потерпевшей уже само по себе противоречит общепринятым правилам взаимоотношений между людьми, что не было учтено судом.

При новом рассмотрении уголовного дела суду предложено еще раз проверить, что послужило поводом к действиям подсудимого, и в зависимости от установленных обстоятельств, решить вопрос о виновности либо невиновности С.В.М. в инкриминируемом ему деянии.

IV. Несправедливость приговора (ст. 383 УПК РФ).

По этому процессуальному основанию в 1-м полугодии 2011 г. отменено 5 приговоров или 15,2% на 6 лиц или 16,2% от всех лиц, приговоры в отношении которых отменены за полгода (в 1-м полугодии 2010 г. - 10/10; 2009 г. - 11/12; 2008 г. - 4/4). Некоторые судьи допускали ошибки в применении норм закона, регулирующих общие начала назначения наказания; в некоторых конкретных делах, по мнению судей коллегии, наказание не соответствовало общественной опасности и тяжести содеянного, личности осуждённого.

В отношении двух лиц судьями были нарушены требования Общей части УК РФ при определении размера назначаемого осуждённым наказания.

1. Приговором Сосновского районного суда Тамбовской области от 22.12.2010 г. Д.А.М. была осуждена по ч. 1 ст. 307 УК РФ к штрафу в размере 2.000 рублей.

Судебная коллегия приговор отменила в связи с неправильным применением уголовного закона.

Назначая осужденной наказание в виде штрафа в размере 2.000 рублей, суд не принял во внимание, что в соответствии с требованиями ст. 46 УК РФ штраф устанавливается в размере от 2.500 рублей до одного миллиона рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от двух недель до пяти лет, и не мотивировал в приговоре, по каким критериям он определил указанный размер штрафа.

Таким образом, приговор не может быть признан законным и обоснованным связи с нарушением требований Общей части УК РФ при назначении Д.А.М. наказания за совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 307 УК РФ

2. Приговором мирового судьи судебного участка N 4 Октябрьского района г. Тамбова от 04.03.2011 г. С.М.В. была осуждена по ч. 1 ст. 158 УК РФ (два преступления) к 9 месяцам лишения свободы за каждое, на основании ч. 2 ст. 69, ст. 70, ст. 74 УК РФ окончательно определено 1 год 9 месяцев лишения свободы в колонии-поселении.

В апелляционном порядке по апелляционной жалобе С.М.В. она была осуждена к лишению свободы: по ч. 1 ст. 158 УК РФ (в ред. ФЗ N 26-ФЗ от 07.03.2011 г.) на 6 месяцев; по ч. 1 ст. 158 УК РФ (в ред. ФЗ N 26-ФЗ от 07.03.2011 г.) на 6 месяцев, по их совокупности (ч. 2 ст. 69 УК РФ) - на 9 месяцев.

В силу ст. 74 УК РФ С.М.В. отменено условное осуждение по приговору от 13.01.2010 г. и в соответствии со ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров окончательно ей назначен 1 год лишения свободы в колонии-поселении.

Судебная коллегия приговор отменила в связи с неправильным применением уголовного закона.

В соответствии с ч. 4 ст. 70 УК РФ окончательное наказание по совокупности приговоров должно быть больше как наказания, назначенного за вновь совершённое преступление, так и неотбытой части наказания по предыдущему приговору суда.

Из материалов дела видно, что по приговору от 13.01.2010 г. С.М.В. наказание в виде лишения свободы сроком на 1 год не отбывала.

Однако, несмотря на это, суд определил наказание по совокупности приговоров год лишения свободы, хотя обязан был назначить более строгое наказание.

Помимо этого, при новом рассмотрении дела, суду необходимо, с надлежащей мотивировкой, решить вопрос о целесообразности или нецелесообразности применения правила ч. 4 ст. 74 УК РФ.

Определение чрезмерной мягкости наказания во многом субъективно и предъявлять претензии судьям сложно. Но, тем не менее, следует отметить, что продолжает существовать тенденция назначения за тяжкие и особо тяжкие преступления небольшие сроки наказания, близкие к нижнему пределу санкции, а то и применения ст. 73 УК РФ.

3. Признано явно несправедливым вследствие мягкости условное наказание осуждённым приговором Советского райсуда от 20.12.2010 г.:

К.Р.М. по ч. 3 ст. 30 п. "а" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ на 5 лет без штрафа и без ограничения свободы, по ч. 1 ст. 30 п. "а" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ на 5 лет без штрафа и без ограничения свободы, по ч. 3 ст. 30 ч. 1 ст. 228.1 УК РФ на 4 года без ограничения свободы, по ч. 1 ст. 30 ч. 1 ст. 228.1 УК РФ на 4 года без ограничения свободы, по их совокупности (ч. 3 ст. 69 УК РФ) на 6 лет без штрафа и без ограничения свободы;

Б.Я.В. по ч. 1 ст. 228.1 УК РФ на 4 года без ограничения свободы, по ч. 3 ст. 30 п. "а" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ на 5 лет без штрафа и без ограничения свободы, по ч. 1 ст. 30 п. "а" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ на 5 лет без штрафа и без ограничения свободы, по их совокупности (ч. 3 ст. 69 УК РФ) - на 5 лет 6 месяцев без штрафа и без ограничения свободы.

В соответствии со ст. 73 УК РФ постановлено назначенное обоим наказание считать условным с испытательным сроком 3 года с возложением определённых обязанностей.

Установив, что подсудимые вступили в преступный сговор с целью распространения наркотиков и, распределив роли по незаконному сбыту наркотических средств, сбывали наркозависимым лицам амфетамин, а полученные от этого денежные средства делили между собой, то есть совершили несколько преступлений посягающих на здоровье населения и общественную нравственность, однако пришел к выводу о возможности применения к ним ст. 73 УК РФ.

Вместе с тем, указанные обстоятельства, по мнению коллегии, никак не могут служить основанием для назначения условного наказания.

Напротив, они свидетельствуют о значительной общественной опасности совершенных К.Р.М. и Б.Я.В. преступлений, а также о стойкой антиобщественной направленности их личностей, преступная деятельность которых была пресечена только в результате оперативной деятельности сотрудников наркоконтроля, в связи с чем, применение в отношение данных осужденных положений ст. 73 УК РФ нельзя признать законным и обоснованным.

Приговор в отношении обоих отменён, дело направлено на новое рассмотрение.

4. Х.Д.А. был осужден Гавриловским районным судом по ч. 4 ст. 111 УК РФ (в ред. от 11.03.2011 г.) к 5 годам лишения свободы в ИК строгого режима.

Постановлено взыскать с Х.Д.А. в пользу потерпевшей Ч.Г.А. в счет компенсации морального вреда сумму в размере 300.000 рублей.

В соответствие с ч. 1 ст. 383 УПК РФ, несправедливым является приговор, по которому было назначено наказание, не соответствующее тяжести преступления, личности осужденного, либо наказание, которое хотя и не выходит за пределы, предусмотренные соответствующей статьей Особенной части УК РФ, но по своему виду или размеру является несправедливым, как вследствие чрезмерной мягкости, так и чрезмерной суровости.

Определяя осужденному Х.Д.А. 5 лет лишения свободы по ч. 4 ст. 111 УК РФ, суд исходил не из оценки характера и степени общественной опасности действий, конкретно свершенных им в условиях сложившейся обстановки, а из оценки преступления вообще.

Вместе с тем, по смыслу закона, назначение такого наказания возможно при небольшой степени общественной опасности преступного деяния.

Между тем, как установлено приговором, действия Х.Д.А. были вызваны тем, что Ч. будучи в состоянии опьянения, высказался оскорбительно в его адрес.

По мнению судебной коллегии, данный малозначительный повод не мог служить обстоятельством для последующих неадекватных действий обвиняемого, в результате которых наступила смерть человека, так как, в данном случае они носили повышенную общественную опасность, в связи с чем, признать справедливым назначенное ему наказания нельзя.

Если при новом рассмотрении по делу будут установлены те же обстоятельства, то назначенное Х.Д.А. наказание нельзя признать справедливым вследствие его чрезмерной мягкости.

5. Приговором Тамбовского районного суда Тамбовской области от 15 февраля 2011 г. ранее судимый Е.Р.С. был осужден по ст. 316 УК РФ к 1 году лишения свободы. В соответствии со ст. 73 УК РФ наказание постановлено считать условным, с испытательным сроком 1 года. Возложены дополнительные обязанности ежемесячно являться на регистрацию в орган, контролирующий поведение осужденного, не покидать постоянного места жительства в период с 22.00 часов до 6.00 часов, трудоустроиться в течение 6 месяцев с момента вступления приговора суда в законную силу. Приговоры от 30.06.2010 года и 1.02.2011 года, постановлено исполнять самостоятельно.

Судебная коллегия приговор отменила в соответствии со ст. 383 УПК РФ вследствие назначения Ермошину Р.С. чрезмерно мягкого наказания.

Приходя к выводу о назначении Е.Р.С. условного наказания, суд недостаточно мотивировал его и не в полной мере учел личность осужденного, который судим неоднократно и характеризуется отрицательно. В силу этого, по мнению коллегии, судом не был обсужден вопрос, как при таких обстоятельствах, назначенное ему наказание без изоляции от общества может повлиять на его исправление.

При новом рассмотрении дела в отношении Ермошина Р.С., суду предложено решить вопрос о назначении ему справедливого наказания, которое бы соответствовало целям исправления, указанным в ст. 43 УК РФ.

Причины изменения приговоров

В 1-м полугодии 2010 г. изменены 54 приговоров в отношении 61 лица (в аналогичном периоде в лицах: 2010 г. - 53; 2009 г. - 80; 2008 г. - 79; 2007 г. - 85; 2006 г. - 36).

В текущем году приговоры изменялись по докладам судей: Жердева Э.А., Рудакова А.П. - по 9 лиц; Воробьёва А.В., Васильева В.Ю. - по 8 лиц; Ардатова А.В. - 6; Дмитриева Л.А., Ноздрина В.С. - по 5; Мухортых А.И.- 3; Коломникова О.А., Лунькиной Е.В., Стародубова В.В. - по 2; Морозовой Т.Г., Спасенковой Л.Н. - по 1.

Причины изменения приговоров в рассматриваемом периоде будут также анализироваться в контексте оснований, предусмотренных в ст. 379 и конкретизированных в ст.ст. 380 - 383 УПК РФ.

I. Несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела (ст. 380 УПК).

По этому основанию в 1-м полугодии 2011 г. изменено 4 приговора районных и мировых судей области на 4 лица (в 1-м полугодии 2010 г. - 0; 2009 г. - 0, 2008 г. - 4).

1. Так, приговором Моршанского районного суда Тамбовской области от 25.01.2011 г. К.А.Ю. был осужден к лишению свободы: по ч. 4 ст. 111 УК РФ на 8 лет без ограничения свободы, ч. 2 ст. 167 УК РФ на 2 года, по их совокупности на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ окончательно - на 9 лет в ИК строгого режима без ограничения свободы.

Судебная коллегия нашла приговор в части осуждения К.А.Ю. по ч. 2 ст. 167 УК РФ подлежащим отмене в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела.

Согласно требованиям уголовного законодательства субъективная сторона преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 167 УК РФ, характеризуется прямым или косвенным умыслом.

Из содержания приговора суда следует, что К.А.Ю., совершая преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 167 УК РФ действовал с косвенным умыслом, то есть, согласно ч. 3 ст. 25 УК РФ, осознавал общественную опасность своих действий, предвидел возможность наступления общественно опасных последствий, не желал, но сознательно допускал эти последствия либо относился к ним безразлично.

Однако, суд, отвергая доводы стороны защиты об отсутствии в действиях К.А.Ю. умысла на уничтожение и повреждение чужого имущества, на листе 15 приговора, указал, что по отношению к возможным последствиям его действий К.А.Ю. занял пассивную позицию, рассчитывая на предотвращение этих последствий без достаточных к тому оснований, что согласно ч. 2 ст. 26 УК РФ, является преступлением, совершённым по неосторожности, в форме легкомыслия.

В связи с изложенным, по мнению коллегии, судом допущено нарушение ст. 380 УПК РФ, так как указанные выше выводы суда, изложенные в приговоре, содержат существенные противоречия, которые могли повлиять на решение вопроса о виновности, на правильность применения уголовного закона или определение меры наказания.

2. По приговору Советского районного суда г. Тамбова П.Н.Ю. была осуждена по ч. 4 ст. 159 УК РФ (2 преступления) к 3 годам лишения свободы без штрафа за каждое и на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по их совокупности на 4 года лишения свободы в ИК общего режима без штрафа.

В нарушение ст. 380 УПК РФ выводы суда о причинении незаконными действиями П.Н.Ю. КПКГ "Соц-Инициатива Кредит-Тамбов" и его членам материального ущерба на общую сумму 11.750.000 рублей и причинении незаконными действиями П.Н.Ю. ЖСК "Тамбовские зори" и его членам материального ущерба на общую сумму 10.191.381 рублей 71 копейку, не подтверждаются доказательствами рассмотренными в судебном заседании.

Так, согласно предъявленному органом предварительного следствия обвинению П.Н.Ю., и данные обстоятельства установлены совокупностью доказательств, исследованных в судебном заседании, мошенническими действиями П.Н.Ю. материальный ущерб причинён конкретным потерпевшим с указанием размера материального ущерба, причинённого каждому из потерпевших, то есть по преступлению в отношении членов КПКГ "СоцИнициатива Кредит-Тамбов" материальный ущерб причинён 69-ти потерпевшим с указанием в приговоре суда конкретной суммы материального ущерба в отношении каждого из потерпевших, на общую сумму 7.252.231 рубль 67 копеек; а по преступлению в отношении членов ЖСК "Тамбовские зори" материальный ущерб причинён 25-ти потерпевшим с указанием в приговоре суда конкретной суммы материального ущерба в отношении каждого из потерпевших, на общую сумму 9.109.819 рублей.

Кроме того, органом предварительного следствия по этим же преступлениям инкриминируется и судом установлено в приговоре, что мошенническими действиями П.Н.Ю. причинён материальный ущерб также иным (другим) гражданам, в связи с чем по преступлению в отношении членов КПКГ "СоцИнициатива Кредит-Тамбов" указана общая сумма материального ущерба 11.750.000 рублей, а по преступлению в отношении членов ЖСК "Тамбовские зори" - 10.191.381 рублей 71 копейка.

Однако, в части обвинения П.Н.Ю. в причинении материального ущерба иным (другим) гражданам, органом предварительного следствия оно не конкретизировано и не мотивировано, так как в этой части обвинения потерпевшие не установлены, хотя согласно п. 8 ч. 1 ст. 220 УПК РФ в обвинительном заключении следователь должен указывать данные о потерпевшем, характере и размере вреда, причинённого ему преступлением.

Поэтому выводы суда о том, что мошенническими действиями П.Н.Ю. по обоим преступлениям причинён материальный ущерб также иным (другим) гражданам, также следует признать не конкретизированными и не мотивированными, так как в этой части обвинения не указаны данные о потерпевших, характере и размере вреда, причинённого им преступлениями, которые судом в этой части обвинения не установлены и не приведены в указанной части доказательства этому.

В связи с изложенным, судебная коллегия снизила размер материального ущерба, причинённого мошенническими действиями П.Н.Ю. по преступлению в отношении КПКГ "СоцИнициатива Кредит-Тамбов" и его членов до 7.252.231 рублей 67 копеек, а по преступлению в отношении ЖСК "Тамбовские зори" и его членов до 9.109.819 рублей.

Кроме того, судебная коллегия исключила из описательно-мотивировочной части приговора в отношении П.Н.Ю., при назначении ей наказания указания суда о непринятии ею мер по возмещению ущерба потерпевшим, размер которого составляет более 20.000.000 рублей, и нераскаяние в содеянном, как не предусмотренные законом.

Судебная коллегия с учётом изложенного, уменьшения объёма обвинения, характера и степени общественной опасности содеянного П.Н.Ю., приведённых в приговоре данных о её личности, а также представленных адвокатом документов в суд кассационной инстанции (в частности, характеристикам, справкам и выпискам из амбулаторных карт, свидетельствующих о наличии у неё заболеваний, престарелых родителей, отца и мужа, являющихся инвалидами 3 группы, свекрови, за которыми она осуществляет уход), назначил наказание осуждённой по ч. 4 ст. 159 УК РФ (в редакции ФЗ N 26-ФЗ от 07.03.2011 г.) за 2 преступления в виде 2 лет 6 месяцев лишения свободы без штрафа за каждое, и на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путём частичного сложения назначенных наказаний окончательно - 3 года 6 месяцев лишения свободы в ИК общего режима без штрафа.

3. Т.А.С. был осужден Ленинским районным судом г. Тамбова по ст. 159 ч. 4 УК РФ (в ред. от 08.12.2003 г.) к 6 годам лишения свободы без штрафа с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима

По обвинению в совершении 4-х преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 327 УК РФ, и 2-х преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 176 УК РФ, Т.А.С. оправдан на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием в его действиях составов указанных преступлений.

За ООО "Крисмасс" признано право на удовлетворение гражданского иска и вопрос о размере возмещения гражданского иска передан для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

Судебная коллегия посчитала необходимым снизить сумму, на которую было совершено хищение нефтепродуктов.

Согласно проведенной по делу судебно-бухгалтерской экспертизы, фактическая задолженность ООО "Тамбов-Ресурс" перед ООО "Крисмасс" по договору N 10Кр-02/2007-Л от 06.02.2007 г. и приложением к нему, без учета сопутствующих услуг по хранению, наливу в авто, транспортно-экспедиционных услуг, услуг диспетчеризации составила 19.282.639 руб. 21 коп., данная сумма и является прямым ущербом от совершенного преступления.

В связи с уменьшением объема хищения, совершенного Т.А.С., а также в связи с изменениями в УК РФ внесенными ФЗ N 26-ФЗ от 07.03.2011 г., коллегия смягчила ему наказание.

4. М.М.В. был осуждён по ч. 3 ст. 159 УК РФ (в ред. от 08.12.2003 г.) к 3 годам лишения свободы в ИК общего режима.

Обосновывая в приговоре свой вывод о том, что в результате мошенничества потерпевшему Г.Ю.А. был причинё ущерб на общую сумму 840.443 рубля 60 копеек, так как предметом хищения являлось 195 тонн 452 кг пивоваренного ячменя стоимостью 4 рубля 30 копеек за один килограмм, суд указал следующее:

Потерпевший намеревался реализовать именно пивоваренный ячмень, по поводу которого общался только с Б. Непосредственно сам Б., как он считал, общался с М.П.В. и М.М.В., сообщившим ему о желании якобы М.П.В. приобрести пивоваренный ячмень. В ходе очной ставки Б. показал, что М.М.В. сообщил ему по телефону, что ячмень проходит по качеству как пивоваренный. Это же сообщил по телефону Б. якобы и М.П.В., в связи с чем, ячмень был выгружен на элеваторе в ОАО "Мучкапхлебопродукт", на счёте М.П.В. общим весом 195.452 кг обезличенно (т.е. среди другого аналогичного ячменя). При этом потерпевший и Б., введённые в заблуждение М.П.В., считали, что они реализовали ячмень как пивоваренный. Это подтверждает, по мнению суда и то обстоятельство, что изначально была договорённость о цене пивоваренного ячменя и после того, как лабораторией было установлено, что ячмень проходит как фуражный (то есть хуже по качеству, следовательно, более дешевый), договорённость по цене не пересматривалась. Перед потерпевшим не ставился вопрос о снижении цены за ячмень. То, что цена на пивоваренный ячмень выше, чем на фуражный, подтверждается сведениями о стоимости этих видов ячменя по состоянию на ноябрь 2008 г., предоставленными Тамбовской областной торгово-промышленной палатой (4.300 рублей и 2.500 рублей за тонну соответственно).

Таким образом, по существу при определении стоимости похищенного, суд в приговоре исходил, прежде всего, из намерений потерпевшего через посредника продать якобы М.П.В., а фактически М.М.В., имевшийся у него ячмень как пивоваренный, по цене как признал суд 4 рубля 30 копеек за 1 кг (или 4.300 рублей за одну тонну) к моменту 01.12.2008 г.

Однако такой вывод суда нельзя признать соответствующим установленным в приговоре фактическим обстоятельствам дела и действующему уголовному закону.

По смыслу ст.ст.158 - 168 УК РФ, определяя размер похищенного имущества, следует исходить из его фактической стоимости на момент совершения преступления. При этом учитывается только реальный ущерб. Причинение материального ущерба в виде упущенной выгоды не может признаваться хищением.

Как признал в приговоре установленным сам суд:

Потерпевший Г. из приобретённых им в сентябре 2008 г. по цене 1.500 рублей за 1 тонну трёхсот тонн пивоваренного ячменя, в ноябре 2008 г. решил продать около 200 тонн через Б. якобы М.П.В., а фактически М.М.В., по заранее оговорённой цене ячменя - 2 руб.50 коп. за 1 кг. В своём заявлении в милицию от 04.02.2009 г. потерпевший оценивал ущерб от хищения 202.220 кг пивоваренного ячменя в размере 550.000 рублей. В своём исковом заявлении от 29.09.2010 г. (т. 3, л.д. 185) потерпевший стоимость похищенного ячменя оценивал уже в 840.443 рубля 60 копеек, исчисляя его из цены 4 рубля 30 копеек 1 кг, то есть по расценкам, действующим на момент подачи им этого искового заявления. В своём исковом заявлении от 18.02.2011 г. (т. 6, л.д. 16) ущерб от хищения того же количества ячменя он оценивал уже в 1.876.339 рублей 20 копеек с учётом индексации, исчисляя его из цены 9 рублей 69 копеек (с учётом НДС) за 1 кг, согласно сообщению от 02.12.2010 г. Тамбовской областной ТПП.

При лабораторном анализе завезённого в период 17 - 25.11.2008 г. в ОАО "Мучкапхлебопродукт" на счёт М.П.В. зерна ячменя было установлено, что ячмень не отвечал требованиям пивоваренного, поэтому был принят как фуражный.

Каких-либо сведений о том, что в последующем, при переводе его со счёта М.П.В. на счёт ООО "Черноземье", со счёта ООО "Черноземье" на счёт М.П.В., со счёта М.П.В. на счёт ООО "МПТК", после чего было вывезено М.М.В. с элеватора в ОАО "Мучкапхлебопродукт", данный ячмень фигурировал как пивоваренный в приговоре не приведено.

Кроме того, существо как предъявленного М.М.В. обвинения, так и изложенного в приговоре, состоит в физическом хищении путём мошенничества принадлежащих Г. 195 тонн 452 кг ячменя (без указания на пивоваренный или фуражный), но не том, что фактически этот ячмень на элеватор ОАО "Мучкапхлебопродукт" на счёт М-ва был принят как фуражный, а потерпевший и посредник Б., введённые в заблуждение М.М.В., считали, что они реализовали ячмень как пивоваренный.

Таким образом, следует считать, что фактически предметом хищения является фуражный ячмень, а не пивоваренный.

Допущена судом и фактическая ошибка, выразившаяся в том, что указание в приговоре со ссылкой на справку из Тамбовской областной торгово-промышленной палаты о цене ячменя пивоваренного по состоянию на 01.12. 2008 г. в 4.300 рублей (с НДС) за тонну неверно, в действительности согласно той же справки (т. 1, л.д. 5) цена пивоваренного ячменя по состоянию на 01.12.2008 г. составляла 3.800 рублей (с НДС) за тонну. Цена же 4.300 рублей за тонну была по состоянию на 01.11.2008 г.

Учитывая всё вышеизложенное, судебная коллегия считает, что в результате хищения потерпевшему причинён ущерб в размере 488.630 рублей, а не 840.443 рублей 60 копеек как это признали обвинение и суд первой инстанции.

Несмотря на уменьшение стоимости похищенного (с 840.443 рублей 60 копеек до 488.630 рублей) квалификацию судом действий М.М.В. по ч. 3 ст. 159 УК РФ (в редакции от 08.12. 2003 г.) коллегия признала правильной, и такая квалификация в приговоре мотивирована.

Судебная коллегия нашла обоснованным довод в ходатайстве защитника П. от 18.04.2011 г. о том, что суд, назначая реальное наказание, в неполной мере учёл следующие смягчающие" обстоятельства: М.М.В. ранее не судим, по месту жительства характеризуется положительно, на учёте у врачей нарколога и психиатра не состоит, на иждивении имеет малолетнего ребёнка и бабушку - М.А.Г., 1921 года рождения, инвалида 1 группы, за которой осуществлял постоянный уход.

Установив в приговоре наличие указанных обстоятельств, суд в то же время в обоснование назначения реального наказания по существу указал только: Учитывая обстоятельства дела, суд считает невозможным исправление и перевоспитание М.М.В. без изоляции об общества, что коллегия признала явно недостаточным для неприменения условного осуждения.

Учитывая изложенное, а также значительное уменьшение объёма обвинения в части стоимости похищенного (с 840.443 рублей 60 копеек до 488.630 рублей), полное признание своей вины осуждённым М.М.В. в суде кассационной инстанции, полное возмещение стороной защиты потерпевшему материального ущерба от преступления и процессуальных издержек до судебного заседания кассационной инстанции (что подтвердил и потерпевший Г.), судебная коллегия нашла указанные проявления деятельного раскаяния смягчающими наказание обстоятельствами и посчитала возможным исправление и перевоспитание М.М.В. без реального отбывания наказания в виде в виде лишения свободы с возложением определённых обязанностей, способствующих его исправлению (ст. 73 УК РФ).

Назначенное М.М.В. по ч. 3 ст. 159 УК РФ (в редакции от 08.12. 2003 г.) наказание смягчено до 2 лет 6 месяцев лишения свободы, с применением ст. 73 УК РФ условно с испытательным сроком в 3 года с возложением определённой обязанности.

II. Нарушение уголовно-процессуального закона (ст. 381 УПК).

В связи с нарушениями норм уголовного процесса при вынесении приговоров изменено 5 приговоров на 6 лиц (в 1-м полугодии 2010 г. - 0; 2009 г. - 9/9). Эти ошибки обусловлены как собственно нарушениями процесса, так и, в основном, недочётами в изложении приговоров.

1. Приговором Советского районного суда г. Тамбова от 27.12.2010 г. С.С.А. был осужден к лишению свободы: по ч. 3 ст. 30, п. "б" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ (по преступлениям от 09.04.08 г. и 14 - 15.04.2008 г.) на 5 лет за каждое преступление без штрафа; по ч. 1 ст. 228 УК РФ (по преступлениям от 16.06.2008 г. и 09.09.2008 г.) на 1 год; по ч. 3 ст. 30, п. "б" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ (по преступлению от 09.09.2008 г.) на 5 лет без штрафа, по их совокупности на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ на 6 лет.

В соответствии с ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности с наказанием по приговору Советского районного суда г. Тамбова от 23.03.2010 г. окончательно ему назначено 7 лет лишения свободы в ИК строгого режима без штрафа.

Придя в описательно мотивировочной части приговора к выводу о наличии в действиях С.С.А. по факту сбыта наркотического средства 9.09.2008 г. С.М.С преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 228.1 УК РФ, в резолютивной части приговора суд признал С.С.А. виновным и осудил за совершение преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. "б" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ, чем допустил противоречия между описательно-мотивировочной и резолютивной частью приговора.

В тоже время отмена приговора и направление уголовного дела на новое судебное рассмотрение в связи с допущенным противоречием повлекла бы ухудшение положения осуждённого, тогда как в соответствии с ч. 2 ст. 369 УПК РФ оно возможно лишь по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего. Доводов об отмене приговора по указанному основанию основное кассационное представление не содержит, поэтому судебная коллегия по данному факту действия С.С.А. переквалифицировала на ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228.1 УК РФ и соответственно снизила наказание.

Приговор в части осуждения С.С.А. по ч. 1 ст. 228 УК РФ по преступлению от 16.06.2008 г. нельзя признать законным и обоснованным.

В соответствии с ч. 4 ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств.

Эти требования закона не в полной мере выполнены судом по настоящему делу.

В обоснование выводов о виновности С.С.А. в незаконном хранении по месту своего жительства наркотического средства без цели сбыта в крупном размере судом в основу приговора положены лишь показания проводившего обыск оперуполномоченного УБОП свидетеля З.А.В. об обнаружении в доме С.С.А. на электрощите свертка с порошкообразным веществом.

Вместе с тем, при отсутствии других доказательств их нельзя было класть в основу приговора.

Сам С.С.А. вину в совершении указанного преступления не признал, показав, что обыск был проведен в его отсутствие, наркотическое средство он дома никогда не хранил, тем более там, где его обнаружил оперативный сотрудник.

Понятые участвующие в производстве обыска, в ходе которого было обнаружено наркотическое средств, отказались подписать протокол обыска, мотивировав тем, что не видели, когда и где было обнаружено наркотическое средство.

С учетом изложенного, судебная коллегия пришла к выводу, что доказательств, бесспорно свидетельствующих о виновности С.С.А. в совершении указанного преступления, по делу не имеется, в связи с чем, приговор в части его осуждения по ч. 1 ст. 228 УК РФ по преступлению от 16.06.2008 г. отменила, а уголовное дело в этой части прекратила на основании п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК РФ в связи с непричастностью к совершению данного преступления.

В связи с этим, судебная коллегия посчитала необходимым также внести соответствующие изменения в приговор в части назначенного наказания по ч. 1 ст. 228 УК РФ (по факту хранения 09.09.2008 г. С.С.А. при себе наркотического средства), определив его с учетом личности осужденного, характера и степени общественной опасности совершенного преступления, имеющихся по делу и установленных судом первой инстанции смягчающих наказание обстоятельств, в виде минимального срока лишения свободы.

2. Приговором Пичаевского районного суда от 12.01.2011 г. Ф.И.А. был осуждён к лишению свободы: по ч. 1 ст. 30 - ч. 1 ст. 161 УК РФ на 1 год 6 месяцев, по ч. 1 ст. 166 УК РФ на 2 года, по совокупности этих преступлений на основании ч. 2 ст. 69 УК РФ на 2 года 6 месяцев и в соответствии с ч. 5 ст. 69 УК РФ окончательно - на 4 года в ИК общего режима.

По материалам дела Ф.И.А. предъявлено обвинение в совершении 20.10.2010 г. и 21.10.2010 г. преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30 - ч. 1 ст. 161 и ч. 1 ст. 166 УК РФ соответственно, то есть в покушении на грабёж и угоне автомобиля.

Судебное заседание без проведения предварительного слушания назначено по тому же обвинению.

Из вводной и описательно-мотивировочной частей приговора следует, что Ф.И.А. предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30 - ч. 1 ст. 161 и ч. 1 ст. 166 УК РФ. Суд признал такое обвинение обоснованным, подтверждающимся доказательствами, собранными по уголовному делу и посчитал необходимым назначить Ф.И.А. наказание по ч. 3 ст. 30 - ч. 1 ст. 161 и ч. 1 ст. 166 УК РФ.

В то же время, согласно резолютивной части приговора Ф.И.А. признан виновным и осуждён за совершение преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 30 и ч. 1 ст. 166 УК РФ. Поэтому формально он считается осуждённым за указанные преступления.

Судебная коллегия нашла обжалуемый приговор подлежащим отмене в части осуждения Ф.И.А. по ч. 1 ст. 30 - ч. 1 ст. 166 УК РФ и по совокупности преступлений с применением ч. 2 ст. 69 УК РФ, ввиду применения судом в резолютивной части приговора уголовного закона, который не подлежит применению.

При этом судебная коллегия считает обоснованными доводы кассационного представления, а также учитывает ч. 2 ст. 30 УК РФ, согласно которой уголовная ответственность наступает за приготовление только к тяжкому и особо тяжкому преступлению.

3. С.С.В. Октябрьским районным судом г. Тамбова был осуждён к лишению свободы: по ч. 1 ст. 30 и ч. 1 ст. 186 УК РФ на 4 года, по ч. 1 ст. 186 УК РФ на 6 лет со штрафом в размере 20.000 рублей, по ч. 3 ст. 30 ч. 1 ст. 186 УК РФ на 5 лет, по совокупности этих преступлений на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ - на 7 лет со штрафом в 20.000 рублей и по совокупности с приговором от 03.05.2000 г. на основании ст. 70 УК РФ окончательно - на 10 лет в ИК строгого режима со штрафом в 20.000 рублей.

В дополнительном кассационном представлении и кассационных жалобах обоснованно указано, что в нарушение ст. 307 УПК РФ, признавая С.С.В. виновным в сбыте заведомо поддельных банковских билетов Центрального Банка РФ по эпизоду от 14.05.2009 г. в торговом павильоне "*" ИП "**", суд не привёл в приговоре доказательств, на которых основывается его вывод в отношении подсудимого.

Судебная коллегия отметила, что не приведено таковых и в обвинительном заключении. Не установлены серийный номер поддельного банковского билета Центрального Банка РФ, приобретенные на него К. и (или) С.С.В. конфеты, свидетели этого, отсутствуют протоколы осмотра места происшествия и изъятия поддельной денежной купюры.

Из приведенных в обвинительном заключении показаний К. в качестве свидетеля (т. 1, л.д. 190 - 191) следует, что сбыт поддельной денежной купюры достоинством 1.000 рублей в торговом павильоне "*" ИП "**" (приобретение примерно на 100 рублей развесных конфет) он осуществил единолично и по собственной инициативе, С.С.В. в это время находился в автомобиле или рядом с автомобилем.

При таких обстоятельствах обвинение, предъявленное С.С.В. по эпизоду сбыта 14.05.2009 г. в торговом павильоне "*" ИП "**" заведомо поддельного банковского билета достоинством 1.000 рублей, нельзя признать и обоснованным, в связи с чем осуждение его по данному эпизоду преступной деятельности подлежит исключению из приговора.

Приговор изменён, из него исключено осуждение С.С.В. по эпизоду сбыта 14.05.2009 г. заведомо поддельного банковского билета Центрального Банка РФ в торговом павильоне "*" ИП "**".

Наказание С.С.В. по ч. 1 ст. 186 УК РФ назначено в виде 5 лет 9 месяцев лишения свободы со штрафом 19.000 рублей, по совокупности этого преступления и преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 30 и ч. 1 ст. 186, ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 186 УК РФ, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ - 6 лет 9 месяцев лишения свободы со штрафом 19.000 рублей и по совокупности с приговором от 03.05.2000 г. на основании ст. 70 УК РФ окончательно - 9 лет 9 месяцев лишения свободы со штрафом 19.000 рублей.

4. Ж.И.В. и Т.В.П. были осуждены по п.п. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 163 УК РФ к 3 годам лишения свободы каждый в колонии общего режима без штрафа.

Они, а также З.А.А. и С.В.А. признаны виновными в вымогательстве, то есть требовании передачи чужого имущества, права на имущество и совершения других действий имущественного характера под угрозой применения насилия, уничтожения и повреждения чужого имущества, группой лиц по предварительному сговору, с применением насилия, в крупном размере.

Из обвинения Ж.И.В. и Т.В.П. исключен квалифицирующий признак "применение насилия" (п. "в" ч. 2 ст. 163 УК РФ), как не нашедший подтверждения в суде и постановлено считать их осужденными по п.п. "а", "г" ч. 2 ст. 163 УК РФ (в ред. ФЗ N 26 от 7.03.2011 г.) к 2 годам 9 месяцам лишения свободы в ИК общего режима без штрафа каждого.

5. С.С.В. был осужден Советским районным судом г. Тамбова к лишению свободы: по ч. 1 ст. 105 УК РФ на 12 лет, по п. "а" ч. 1 ст. 213 УК РФ на 2 года 6 месяцев, по ч. 1 ст. 116 УК РФ на 6 месяцев исправительных работ, по совокупности преступлений (ч. 3 ст. 69 УК РФ, ст. 71 УК РФ) - на 14 лет лишения свободы в ИК особого режима.

На момент рассмотрения дела в суде кассационной инстанции срок давности привлечения С.С.В. по ч. 1 ст. 116 УК РФ истек, что повлекло прекращение дела в этой части. Наказание С.С.В. по совокупности оставшихся преступлений снижено до 13 лет 9 месяцев лишения свободы.

III. Неправильное применение уголовного закона (ст. 382 УПК).

В 1-м полугодии 2011 г. ввиду неправильной квалификации судами первой и апелляционной инстанции действий виновных изменены 13 приговоров в отношении 16 лиц или 26,2% от всех осуждённых, приговоры в отношении которых изменены (2010 г. - 11/12 или 23%; 2009 г. - 19/24 или 30%; 2008 г. - 25 лиц или 31,5%).

В основе ошибок лежит неправильное понимание, толкование и применение материального закона, незнание руководящих разъяснений Верховного Суда РФ и судебной практики отдельными судьями.

Достаточно много ошибок в применении материального закона допускается судьями по делам, связанным с незаконным оборотом наркотических и сильнодействующих веществ. В анализируемом периоде по делам этой категории отменены приговоры в отношении 7 лиц или 41,2% лиц, в отношении которых выявлены ошибки в квалификации.

В основе ошибок в квалификации по этой категории преступлений лежит неумение судей дать оценку доказательствам или отличить множественность преступлений от единого продолжаемого преступления.

1. Приговором Октябрьского районного суда г. Тамбова от 02.12.2010 г. Р.В.С. был осужден к лишению свободы: по ч. 3 ст. 30 - ч. 1 ст. 228.1 УК РФ на 4 года без ограничения свободы, по ч. 1 ст. 30 - п. "б" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ на 5 лет без штрафа и ограничения свободы, по их совокупности на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ - на 6 лет в ИК строгого режима без штрафа и ограничения свободы.

Квалифицируя действия Р.В.С. по эпизоду от 17.05.2010 г., суд сослался на противоречивые показания свидетелей У.Ю.В. и У.С.В. При этом, огласив в судебном заседании в связи с противоречиями показания указанных свидетелей, суд не указал, какие показания были взяты за основу и почему отвергнуты другие. Кроме того, показания У.С.В., изложенные в приговоре, не соответствуют его показаниям в протоколе судебного заседания.

Как следует из показаний У.Ю.В. в суде, о том, что произошло 17.05.2010 г., она заранее не знала, в наркоконтроль не обращалась, давала показания только насчет первого дня (т. 2, л.д. 18).

Из показаний У.С.В. на предварительном следствии (т. л.д. 120 - 122) видно, что 17.05.2010 г. он сам решил позвонить Р.В.С., хотел договориться о приобретении марихуаны для личного потребления. О чем-либо переговорить не успели, так как их задержали сотрудники наркоконтроля.

Судебная коллегия считает, что одного факта задержания Р.В.С. 17.05.2010 г. недостаточно для квалификации его действий как приготовление к незаконному сбыту наркотических средств в крупном размере, а любое, имеющееся противоречие должно истолковываться в пользу осужденного.

Согласно заключению эксперта N 1089 от 02.07 2010 года изъятое у Р.В.С. 17.05.2010 г. при задержании вещество является наркотическим средством - марихуана массой 6,5 грамма, без учета израсходованного в ходе исследования.

В соответствии с постановлением Правительства РФ N 76 от 07.02.2006 г. вес изъятого у Р.В.С. каннабиса (марихуаны) является крупным размером.

При таких обстоятельствах в действиях Р.В.С. усматривается состав ч. 1 ст. 228 УК РФ - незаконное хранение без цели сбыта наркотического средства в крупном размере.

Коллегия приговор изменила, переквалифицировала действия Р.В.С. по эпизоду от 17.05.2010 г. с ч. 1 ст. 30 - п. "б" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ на ч. 1 ст. 228 УК РФ, по которой назначила 2 года лишения свободы, а по совокупности преступлений (ч. 3 ст. 69 УК РФ) - 4 года 6 месяцев лишения свободы в ИК общего режима без штрафа и ограничения свободы.

2. Приговором Октябрьского районного суда г. Тамбова от 15 декабря 2010 г. были осуждены к лишению свободы: И.А.В. по ч. 3 ст. 30, п. "а" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ (в ред. ФЗ РФ от 08.12.2003 г.) на 5 лет без штрафа; по ч. 1 ст. 30, п.п. "а", "б" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ (в ред. ФЗ РФ от 08.12.2003 г. и ред. 27.07.2009 г.) на 5 лет без штрафа; по ч. 1 ст. 228.1 УК РФ (в ред. 08.12.2003 г.) на 4 года; по их совокупности в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ - на 6 лет в ИК строгого режима без штрафа; О.В.А. - по ч. 3 ст. 30, п. "а" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ (в ред. ФЗ РФ от 08.12.2003 г.) на 5 лет без штрафа; по ч. 1 ст. 30, п.п. "а", "б" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ (в ред. ФЗ РФ от 08.12.2003 г. и ред. 27.07.2009 г.) на 4 года без штрафа; по их совокупности соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ - на 5 лет 1 месяц в ИК строгого режима без штрафа.

Суд первой инстанции правильно установив фактические обстоятельства содеянного осужденными по эпизодам от 09, 10, 11.12.2009 г., в частности, их умысел на сбыт всего наркотического средства - марихуаны массой не менее 10,41 гр., ошибочно квалифицировал их действия, как покушение на сбыт наркотического средства и приготовление к сбыту наркотического средства в крупном размере.

В частности, квалифицируя действия осужденных И.А.В., О.В.А. как совокупность двух самостоятельных преступлений суд не учел то, что в судебном заседании установлен единый умысел И.А.В., О.В.А. на сбыт всего изъятого наркотического средства, и что при этом их умысел не был доведен до конца в связи с их задержанием при попытке реализации части имевшегося у них наркотического средства.

Согласно ст. 379, 382 УПК РФ неправильное применение уголовного закона является основанием для изменения приговора.

Поскольку рассмотрение дела производится в соответствии со ст. 252 УПК РФ в тех пределах, в которых предъявлено обвинение, действия И.А.В. и О.В.А. в отношении наркотического средства марихуаны в количестве не менее 10,41 гр. коллегия квалифицировала только по ч. 3 ст. 30, п. "а" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ как покушение на незаконный сбыт наркотических средств группой лиц по предварительному сговору

Действия И.А.В. по эпизоду незаконного сбыта наркотического средства 12 декабря 2009 года правильно квалифицированы по ч. 1 ст. 228.1 УК РФ (в ред. ФЗ от 08.12.2003 г.)

В связи с изменением квалификации коллегия изменила и размер назначенного И.А.В., О.В.А. наказания, постановив считать осужденными к лишению свободы: И.А.В. - по ч. 3 ст. 30, п. "а" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ (в ред. ФЗ РФ от 08.12.2003 г.) на 5 лет без штрафа; по ч. 1 ст. 228.1 УК РФ (в ред. ФЗ от 08.12.2003 г.) на 4 года; по их совокупности (ч. 3 ст. 69 УК РФ) - на 5 лет 6 месяцев в ИК строгого режима без штрафа; О.В.А. - по ч. 3 ст. 30, п. "а" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ (в ред. ФЗ РФ от 08.12.2003 г.) на 5 лет без штрафа.

3. Х.В.Г. с соблюдением требований главы 40 УПК РФ был осужден Мичуринским городским судом к лишению свободы: по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228.1 УК РФ с применением ст. 64 УК РФ (2 преступления) к 3 годам 8 месяцам за каждое, по их совокупности (ч. 3 ст. 69 УК РФ) - на 4 года 4 месяца в ИК строгого режима.

Коллегия приговор изменила по основанию, предусмотренному ст. 382 УПК РФ, то есть в связи с неправильным применением уголовного закона.

Признаны заслуживающими внимания доводы дополнительного кассационного представления гособвинителя и заявления осуждённого Х.В.Г. в суде кассационной инстанции о наличии в действиях осужденного единого продолжаемого преступления.

Согласно предъявленному органом предварительного следствия обвинению Х.В.Г., с которым последний согласился, и обстоятельства которого судом, в связи с особым порядком судебного разбирательства, были установлены, в конце сентября 2010 г. Х.В.Г. с целью сбыта, а также личного употребления, в лесопосадке, расположенной вдоль автомобильной дороги, незаконно, путём сбора, приобрёл части дикорастущих растений конопли, которые незаконно хранил по месту своего жительства, осуществляя поиск возможных покупателей. 08.10.2010 г. и 14.10.2010 г. Х.В.Г. путём продажи, в ходе оперативно-розыскного мероприятия "проверочная закупка" незаконно сбыл П. за 600 рублей в обоих случаях, соответственно, наркотическое средство марихуану массой 2,52 грамма и массой 2,56 грамма.

С учётом вышеуказанных обстоятельств преступления, установленных судом, судебная коллегия посчитала, что все действия Х.В.Г. по сбыту марихуаны 08.10.2010 г. и 14.10.2010 г. совершались с единым умыслом, так как осужденный совершил покушение на незаконный сбыт наркотических средств одному и тому же лицу, участвующему в качестве покупателя при проведении сотрудниками правоохранительных органов проверочных закупок, с небольшим разрывом по датам совершения, то есть совершил преступление, складывающееся из ряда тождественных преступных действий, направленных к общей цели и составляющих в своей совокупности единое продолжаемое преступление, в связи с чем все его действия должны квалифицироваться единожды по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228.1 УК РФ, то есть покушение на незаконный сбыт наркотических средств, с назначением по ней наказания в пределах ранее назначенного с применением ст. 64 УК РФ в виде 3 лет 8 месяцев лишения свободы, с исключением указания о назначении наказания с применением ч. 3 ст. 69 УК РФ.

Указанное не противоречит требованиям п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 60 от 05.12.2006 года "О применении судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел", так как для вышеуказанного вывода суда кассационной инстанции не требуется исследования собранных по делу доказательств и фактические обстоятельства при этом не изменяются.

4. Советским районным судом г. Тамбова были осуждены к лишению свободы: С.А.А. - по п. "а" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ на 5 лет, по ч. 3 ст. 30 и п. "а" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ (за каждое из трёх преступлений) на 5 лет, по совокупности этих преступлений на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ на 6 лет и по совокупности с приговором от 10.12.2010 г. на основании ст. 70 УК РФ окончательно на 6 лет 9 месяцев в ИК строгого режима;

К.В.В. - по п. "а" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ на 5 лет, ч. 3 ст. 30 и п. "а" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ (за каждое из трёх преступлений) на 5 лет и по совокупности этих преступлений на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ окончательно на 5 лет 6 месяцев в ИК строгого режима.

Оба признаны виновными в незаконном сбыте 08.06.2010 г. и трёх покушениях 22.06.2010 г., 25.06.2010 г. и 29.06.2010 г. на незаконный сбыт наркотических средств, совершённых по предварительному сговору между собой.

Судебная коллегия приговор в отношении обоих осужденных изменила.

Их действия по эпизодам от 22.06.2010 г., 25.06.2010 г. и 29.06.2010 г. следует квалифицировать как единое продолжаемое преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 30 п. "а" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ - покушение на незаконный сбыт наркотического средства, совершенный группой лиц по предварительному сговору.

Назначено наказание в виде лишения свободы: С.А.А. - по п. "а" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ на 5 лет, ч. 3 ст. 30 и п. "а" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ на 5 лет, по совокупности этих преступлений на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ - на 5 лет 9 месяцев и по совокупности с приговором от 10.12.2010 г. на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ окончательно - на 6 лет 6 месяцев; К.В.В.- по п. "а" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ на 5 лет, по ч. 3 ст. 30 и п. "а" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ на 5 лет и по совокупности этих преступлений на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ окончательно - на 5 лет 3 месяца, в ИК строгого режима каждому.

5. П.С.А. был осужден к лишению свободы: по ч. 3 ст. 30, п. "б" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ (за преступление от 20.02.2010 г.) на 5 лет со штрафом в размере 50.000 рублей; по ч. 3 ст. 30, п. "б" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ (за преступление от 21.02.2010 г.) на 6 лет со штрафом 50.000 рублей; по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ на 8 лет 6 месяцев со штрафом 50.000 рублей, по их совокупности (с ч. 3 ст. 69 УК РФ) на 9 лет в ИК строгого режима со штрафом в размере 70.000 рублей.

Правильно установив фактические обстоятельства по делу, суд ошибочно квалифицировал действия осужденного как три самостоятельных преступления.

Из материалов дела усматривается, и это установлено судом в приговоре, что П.С.А. 20, 21 и 27.02.2010 г. сбыл наркотическое средство В.С.Ю., участвовавшему в роли покупателя в оперативных мероприятиях, проводимых в соответствии с ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности".

При таких обстоятельствах, принимая во внимание то, что незаконный сбыт наркотических средств П.С.А. осуществлялся в течение непродолжительного времени одному и тому же лицу, участвовавшему в оперативном мероприятии "проверочная закупка", действия осужденного не могут квалифицироваться самостоятельно по каждому эпизоду и рассматриваться как совокупность преступлений, а образуют единое продолжаемое преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ.

Из резолютивной части приговора исключено указание о назначении П.С.А. наказания по правилам ч. 3 ст. 69 УК РФ. Постановлено считать П.С.А. осужденным по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, по которой назначено 8 лет 6 месяцев лишения свободы в ИК строгого режима со штрафом 50.000 рублей.

В отношении 6 лиц (37,5%) изменены приговоры из-за неправильной юридической оценки действий осуждённых по делам о хищениях чужого имущества.

6. Приговором Октябрьского районного суда г. Тамбова от 25.11.2010 г. ранее судимый М.С.С. был осуждён к лишению свободы: по п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ (ред. 01.06.2007) на 3 года, по п. "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ - на 2 года, по ч. 1 ст. 159 УК РФ (ред. 30.07.2009) - на 1 год, по ч. 1 ст. 158 УК РФ - на 1 год, по их совокупности на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ окончательно на 5 лет в ИК строгого режима.

Судебная коллегия нашла правовую оценку действий М.С.С. по хищению из дома сотового телефона потерпевшего С. не подтверждённой исследованными в суде доказательствами. Действия виновного могут быть квалифицированы по п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ в том случае, если оно проникало в жилище именно с целью совершения хищения, и, напротив, не может быть такой квалификации, если лицо оказалось в помещении без преступных намерений, а затем совершило кражу.

Суд же в обосновании квалификации по п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ указал, что М.С.С. проник в квартиру потерпевшего без его согласия, без приглашения прийти в гости именно в данный день, через дверь, которая была по забывчивости оставлена открытой. Однако, эти факты не свидетельствуют о проникновении М.С.С. в жилище именно с целью кражи, и такой вывод в приговоре отсутствует. Кроме того, доводы М.С.С. о том, что в летнее время, в период с 21 - 30 до 22 - 30 он шел к С. в гости, поскольку и ранее бывал у него, не опровергнуты, С. не отрицает, что в силу личных взаимоотношений М.С.С. был вхож к нему в дом.

При таких обстоятельствах, толкуя все неустранимые сомнения в пользу подсудимого, и при отсутствии в приговоре достаточных законных оснований для указанной выше квалификации, судебная коллегия по данному преступлению переквалифицировала действия М.С.С. на ч. 1 ст. 158 УК РФ, назначив наказание в виде 1 года 6 месяцев лишения свободы. Поскольку с момента совершения кражи (август 2007 г.) прошло более двух лет, в силу п. "а" ч. 1 ст. 78 УК РФ истекли сроки давности, и М.С.С. за данное преступление подлежит освобождению от наказания.

Действия М.С.С. по хищению скутера правильно квалифицированы по ч. 1 ст. 159 УК РФ, поскольку он злоупотребил доверием К., создав уверенность у того в получении всех прав на скутер, при этом оставил один ключ у себя, создав условия для беспрепятственного завладения скутером после получения денег за него. Вместе с тем, Мамонтов подлежит осуждению по ч. 1 ст. 159 УК РФ в редакции ФЗ N 162-ФЗ от 8.12.2003 г., а не от 30.07.2009 г., т.к. этим законом введено дополнительное наказание, что ухудшает положение осужденного.

Назначенное наказание по преступлениям в отношении имущества М., К., завода "Комсомолец" отвечает критериям справедливости, поскольку при его назначении в полной мере учтены данные о содеянном и личности осужденного, все смягчающие наказание обстоятельства, а также совершение им преступлений при рецидиве. Вместе с тем, в связи с освобождением М.С.С. от наказания по ч. 1 ст. 158 УК РФ (по краже имущества С.) снижено окончательное наказание.

7. Приговором Кирсановского районного суда Тамбовской области от 17.12.2010 г. были осуждены к лишению свободы: Р.Э.Л. - за два преступления по п.п. "а, б" ч. 2 ст. 158 УК РФ на 1 год за каждое, по ч. 2 ст. 162 УК РФ на 5 лет без штрафа, по их совокупности на основании ч. 2 ст. 69 УК РФ на 6 лет в ИК общего режима без штрафа; К.Д.Ю. - по ч. 2 ст. 162 УК РФ к 6 годам лишения свободы без штрафа.

В силу ст. 74 УК РФ отменено условное осуждение по приговору от 05.05.2010 г. и в соответствии со ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров окончательно назначено Кривенко 6 лет 6 месяцев лишения свободы в ИК общего режима без штрафа.

Судебная коллегия пришла к выводу о том, что приговор в части осуждения Р.Э.Л. по ч. 2 ст. 162 УК РФ подлежит изменению.

В ходе судебного разбирательства судом было установлено, что между Р.Э.Л. и К.Д.Ю. не было сговора на использование бутылки из-под пива в качестве оружия, а в действиях К.Д.Ю. имел место эксцесс исполнителя.

При таких обстоятельствах вывод суда о наличии в действиях Р.Э.Л. разбоя, то есть нападения в целях хищения чужого имущества, совершенного с применением насилия, опасного для жизни или здоровья группой лиц по предварительному сговору, не соответствует фактическим обстоятельствам дела, установленным судом.

В данном случае действия Р.Э.Л. следует квалифицировать как грабеж, то есть открытое хищение чужого имущества, совершенное группой лиц по предварительному сговору с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, т.е. по п.п. "а", "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ.

Кроме того, судебная коллегия нашла необходимым исключить из мотивировочной части приговора указание на совершение К.Д.Ю. разбойного нападения группой лиц по предварительному сговору, поскольку в ходе судебного разбирательства данный квалифицирующий признак не нашел своего подтверждения.

При этом оснований для снижения наказания К.Д.Ю. судебная коллегия не усмотрела, поскольку судом ему назначено наказание в пределах приближенным к минимальным санкциям статьи инкриминируемого деяния с учетом характера и общественной опасности совершенного преступления. Судом в качестве смягчающего обстоятельства учтена явка с повинной К.Д.Ю., написанная им собственноручно.

8. Приговором Октябрьского районного суда г. Тамбова от 20.10.2010 г. Л.Е.А. и М.Е.Н. были осуждёны по ч. 4 ст. 159 УК РФ к лишению свободы соответственно на 6 и на 5 лет в ИК общего режима, а по ряду эпизодов - оправданы.

Судебная коллегия приговор в части квалификации действий осуждённых и назначения им наказания изменила.

Как видно из приговора, суд фактически описание преступного деяния сканировал из обвинительного заключения. При этом суд, указав все признаки необходимые для признания организованной группы, фактически не привёл доказательств, бесспорно указывающих на данную разновидность сложного соучастия.

Между тем из материалов дела и приговора следует, что для совершения мошенничества не требовалось какого либо планирования, подготовки. Присвоение следствием и судом Л.Е.А. роли руководителя группы сделано на предположении. Факт распределения ролей может иметь место также и при более простом соучастии.

В связи с изложенным действия Л.Е.А. и М.Е.Н. переквалифицированы на ч. 2 ст. 159 УК РФ - мошенничество, совершённое группой лиц по предварительному сговору, и с учётом всех обстоятельств, смягчающих наказание, обеим назначено условное осуждение к лишению свободы.

9. Ф.Е.А. был осужден к лишению свободы: по п. "а" ч. 2 ст. 116 УК РФ на 6 месяцев, по ч. 2 ст. 162 УК РФ с применением ст. 64 УК РФ на 4 года без штрафа и ограничения свободы, по их совокупности (ч. 3 ст. 69 УК РФ) - на 4 года 3 месяца с применением ст. 73 УК РФ условно с испытательным сроком 3 года.

Он признан виновным в разбое - нападении в целях хищения чужого имущества с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, группой лиц по предварительному сговору, и в нанесении побоев потерпевшему, причинивших физическую боль, но не повлекших последствий, указанных в ст. 115 УК РФ, совершенных из хулиганских побуждений.

Выводы суда о том, что Ф.Е.А., после завладения телефоном потерпевшего, беспричинно из хулиганских побуждений нанёс ему удар ногой по туловищу, причинив физическую боль, не соответствуют обстоятельствам дела. Из материалов дела следует, что после завладения телефоном, Ф.Е.А. и Ш. сопровождали потерпевшего А. по ул. Нагорной, по пути Ф.Е.А. ударил потерпевшего ногой в грудь, и они предупредили, чтобы он не рассказывал родителям о происшедшем. Данные действия фактически явились продолжением действий, связанных с хищением телефона, и были направлены на устрашение потерпевшего, а не являлись беспричинными. Поэтому квалификацией действий Ф.Е.А. по п. "а" ч. 2 ст. 116 УК РФ является излишней и подлежит исключению из приговора с указанием о применении ч. 3 ст. 69 УК РФ.

К тому, признав Ф.Е.А. виновным по п. "а" ч. 2 ст. 116 УК РФ, которое относится к преступлениям небольшой тяжести, суд в нарушение ч. 6 ст. 88 УК РФ назначил несовершеннолетнему наказание в виде лишения свободы.

Приговор изменён, исключено указание об осуждении Ф.Е.А. по п. "а" ч. 2 ст. 116 УК РФ и применении ч. 3 ст. 69 УК РФ; постановлено считать его осуждённым по ч. 2 ст. 162 УК РФ с применением ст. 73 УК РФ к 4 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 3 года.

10. Д.А.И. Октябрьским районным судом г. Тамбова был осуждён по ч. 3 ст. 162 УК РФ с применением ст. 64 УК РФ к 5 годам лишения свободы в ИК строгого режима без штрафа и ограничения свободы.

Д.А.И. был признан виновным в разбойном нападении с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, с незаконным проникновением в жилище.

Правильно установив обстоятельства дела, суд дал неверную оценку действиям осужденного Д.А.И.

Ни материалами уголовного дела, ни судом не установлено, что Д.А.И. применял к потерпевшей насилие, хотя Б. и показывала на следствии, что неизвестный высказывал угрозу убийством, и она испугалась, когда увидела в руках у него пистолет, однако из ее последующих показаний видно, что она узнала вошедшего к ней по голосу соседа Д., а что касается пистолета, то поняла, что он не настоящий, что подтвердил и свидетель Б.

Сам обвиняемый и на следствии, и в суде отрицал, что угрожал Б. применением насилия, а органы предварительного следствия ни в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, ни в обвинительном заключении не раскрыли в чем же конкретно выражалась угроза применения насилия опасного для жизни и здоровья человека, не установили каких-либо демонстративных действий, свидетельствующих о намерении Дерябина применить физическое насилие к потерпевшей, а также ее субъективное восприятие угрозы.

Кроме того, судом также исключен квалифицирующий признак применение предмета в качестве оружия, посчитав, что в руках Д.А.И. был макет пистолета.

При таких обстоятельствах, по мнению коллегии, действия Д.А.И. следует квалифицировать по п. "в" ч. 2 ст. 161 УК РФ, как грабеж, то есть открытое хищение чужого имущества с незаконным проникновением в жилище, по которой ему назначено 3 года лишения свободы в ИК общего режима.

Также из описательно-мотивировочной части приговора, исключена как не основанная на законе при назначении наказания ссылка на то, что Д.А.И. ранее привлекался к уголовной ответственности.

Три приговора в отношении 3-х лиц изменены в связи с неправильным применением материального закона по делам, связанных с контрафактной продукцией, преступлением против личности и отмыванием денежных средств. Добытых преступным путём.

11. Приговором Тамбовского районного суда за причинении тяжкого вреда здоровью по неосторожности и в нанесении побоев или совершении иных насильственных действий, причинивших физическую боль, но не повлекших последствий, указанных в ст. 115 УК РФ Щ.В.А. был осужден к обязательным работам: по ч. 1 ст. 118 УК РФ сроком на 190 часов, по ч. 1 ст. 116 УК РФ на 130 часов, по совокупности преступлений (ч. 2 ст. 69 УК РФ) - на 200 часов.

Судебная коллегия приговор изменила вследствие нарушения требований уголовно-процессуального закона.

Суд правильно установил фактические обстоятельства по делу. Выводы суда о виновности Щ.В.А. в причинении тяжкого вреда здоровью потерпевшей по неосторожности основаны на тщательно исследованных в судебном заседании доказательствах, которым дана надлежащая оценка.

Из материалов дела видно, что 26.09.2010 г. Щ.В.А., находясь в состоянии алкогольного опьянения, в ходе конфликта с К. умышленно толкнул ее, отчего она, не удержав равновесия, упала и ударилась коленным суставом левой ноги о металлическую трубу. В результате чего ей было причинено телесное повреждение в виде закрытого перелома мыщелков левой большеберцовой кости со смещением костных фрагментов, квалифицирующееся как тяжкий вред здоровью.

Суд обоснованно пришел к выводу, что тяжкий вред здоровью К. причинен в результате действий Щ.В.А. в виде умышленного толчка. Однако умыслом Щ.В.А. не охватывалось причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшей, поскольку толкнув К., он не предвидел возможности наступления тяжких последствий в виде перелома ноги.

Таким образом, суд всесторонне, полно и объективно исследовав имеющиеся доказательства по делу и оценив их, пришел к правильному выводу о доказанности вины Щ.В.А. в неосторожном причинении тяжкого вреда здоровью. Правовая оценка его преступным действиям в этой части дана правильно и квалификация содеянного им в приговоре мотивирована.

Вместе с тем, как следует из позиции прокурора, действия Щ.В.А. подлежали квалификации лишь по ст. 118 УК РФ, то есть за неосторожное причинение тяжкого вреда здоровью.

Однако, суд признал Щ.В.А. виновным как за неосторожное, так и за умышленное преступление, предусмотренное ст. 116 УК РФ, что явно выходит за рамки предъявленного ему обвинения. В этой части приговор отменён, а дело прекращению, из резолютивной части приговора исключено указание о применение правил ч. 2 ст. 69 УК РФ. Постановлено считать Щ.В.А. осужденным по ч. 1 ст. 118 УК РФ к обязательным работам сроком на 190 часов.

12. Д.Л.В. была осуждена Мичуринским городским судом по ч. 2 ст. 146 УК РФ к 8 месяцам лишения свободы с применением ст. 73 УК РФ условно с испытательным сроком 1 год с освобождением от наказания на основании п. "а" ч. 1 ст. 78 УК РФ; по ч. 1 ст. 273 УК РФ к 1 году лишения свободы со штрафом в размере 40.000 рублей. В соответствии со ст. 73 УК РФ основное наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным с испытательным сроком 1 год с возложением определённых обязанностей

Разрешен гражданский иск представителя потерпевшего С.А.А.: взыскано с Д.Л.В. в пользу компании "SONY Computer Entertainment Europe Limited" 337.748 рублей.

Д.Л.В. была признана виновной в незаконном использовании объектов авторского права, приобретении, хранении, перевозке контрафактных экземпляров произведений в целях сбыта, совершенном в крупном размере, а также в распространении машинных носителей с программами для ЭВМ, заведомо приводящих к несанкционированному блокированию, модификации информации.

Правильно установив фактические обстоятельства по делу, суд действия осужденной по распространению машинных носителей с программами для ЭВМ, заведомо приводящих к несанкционированному блокированию, модификации информации, ошибочно квалифицировал, как оконченное преступление.

Однако, как видно из материалов уголовного дела, указанные машинные носители были изъяты в ходе оперативно-розыскного мероприятия, в результате чего преступление не было доведено до конца по независящим от осужденной обстоятельствам.

При таких обстоятельствах действия Д.Л.В. переквалифицированы с ч. 1 ст. 273 УК РФ на ч. 3 ст. 30 ч. 1 ст. 273 УК РФ, как покушение на распространение машинных носителей с программами для ЭВМ, заведомо приводящих к несанкционированному блокированию, модификации информации.

С учетом уменьшения объема осуждения смягчено назначенное осужденной по ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 273 УК РФ наказание до 9 месяцев лишения свободы условно с испытательным сроком 9 месяцев, с возложением обязанностей, со штрафом 2.500 рублей.

13. А.В.Н. был осуждён к лишению свободы: по ч. 1 ст. 176 УК РФ на 2 года 6 месяцев, по п. "б" ч. 2 ст. 174.1 УК РФ на 2 года 6 месяцев со штрафом в размере 100.000 рублей, по совокупности этих преступлений (ч. 2 ст. 69 УК РФ) окончательно на 3 года 3 месяца со штрафом в размере 100.000 рублей. На основании ст. 73 УК РФ основное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком в 3 года с возложением соответствующих обязанностей.

По обвинению по ч. 1 ст. 327 УК РФ А.В.Н. оправдан в связи с отсутствием в его действиях состава данного преступления.

В части осуждения А.В.Н. по ч. 1 ст. 174.1 УК РФ (в редакции от 07.04.2010 г.) уголовное дело прекращено за отсутствием состава данного преступления, так как в его действиях не усматривается обязательного признака деяния - специальной цели: придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению денежными средствами, приобретёнными в результате совершения им преступления.

IV. Несправедливость приговора.

Большое количество ошибок, повлекших изменение приговоров, связано с различными нарушениями закона, допускаемыми при назначении наказания.

По основаниям ст. 383 УПК РФ в 1-м полугодии 2011 г. изменено 32 приговоров в отношении 35 лиц, что составляет 57,4% от всех лиц, в отношении которых приговоры изменялись (2010 г. - 37/40 или 76,9%; 2009 г. - 47 лиц или 58,7%).

Ошибки в части наказания допускаются судьями, прежде всего, вследствие недостаточно хорошего знания норм Общей части УК РФ, невнимательности и небрежности при применении норм материального закона, касающихся общих начал назначения наказания, вследствие этого неправильно применяется материальный закон либо не учитываются те или иные смягчающие обстоятельства и назначаются несправедливые ввиду суровости наказания.

Из-за ошибок при применении норм Общей части УК РФ и ст. 316 УПК РФ изменены приговоры в отношении 15 лиц или 42,9% от всех ошибок, связанных с назначением наказания. Эти же ошибки можно отнести и к разделу неправильного применения уголовного закона

Первая группа ошибок, как и в прошлые годы, связана с неправильным применением положений ст.ст. 15, 18, 58, 60 - 63, 66, 68, 69, 70, 78, 88 УК РФ, ч. 7 ст. 316 УПК РФ.

Очень часто судьи допускают ошибки при исчислении наказания с применением как отдельно, так и в совокупности ст.ст. 62 и 66 УК РФ и ч. 7 ст. 316 УПК РФ. Несмотря на разъяснения в п. 7 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 11.02.2007 г. N 2 "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания" (в ред. постановлений Пленума от 03.04.2008 N 5, от 29.10.2009 N 21), много ошибок допускается при признании или непризнании в качестве смягчающего наказания обстоятельства явки с повинной.

1. Приговором Октябрьского районного суда г. Тамбова от 26.11.2010 г. С.В.Р. был осужден по ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 228 УК РФ к 4 годам 6 мес. лишения свободы в ИК общего режима без штрафа.

Дело рассмотрено в особом порядке судебного разбирательства с соблюдением требований, предусмотренных главой 40 УПК РФ.

При обсуждении вопроса о мере наказания, суд указал в приговоре, что С.В.Р. ранее не судим, вину признал и в содеянном раскаялся, характеризуется положительно, сообщил об обстоятельствах совершения преступления, что расценивается обстоятельствами, смягчающими ответственность (отягчающих обстоятельств по делу обстоятельств не установлено).

Сообщение об обстоятельствах совершения преступления, что признал суд, свидетельствует об активном способствовании раскрытию и расследованию преступления, что в соответствии с п. "и" ч. 1 ст. 61 УК РФ является смягчающим наказание обстоятельствам, а при отсутствии отягчающих обстоятельствах должно быть применено положение ч. 1 ст. 62 УК РФ. С учётом особого порядка судебного разбирательства, неоконченного преступления в форме покушения, а также при наличии оснований для применения ст. 62 УК РФ наказание С.В.Р. в соответствии с положениями ч. 7 ст. 316 УПК РФ, ч. 3 ст. 66 и ч. 1 ст. 62 УК РФ не может превышать 3 лет 4 месяцев лишения свободы. В связи с этим приговор в части наказания изменён.

2. По приговору того же суда от 26.11.2010 г. П.А.Н. был осужден по ч. 3 ст. 30 - п.п. "а", "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ (в ред. от 08.12.2003 г.) к 4 годам лишения свободы в ИК общего режима без штрафа.

Судебная коллегия приговор изменила по следующему основанию.

В качестве смягчающих наказание обстоятельств суд признал то, что П.А.Н. положительно характеризуется по месту жительства, работы и содержания под стражей, имеет на иждивении малолетнего ребенка, наличие на иждивении матери - инвалида 2 группы, раскаяние в содеянном и извинения принесенные потерпевшему, добровольное возмещение причиненного преступлением ущерба, а также позицию потерпевшего просившего уголовное дело прекратить, в связи с возмещением материального ущерба и примирением с осужденным

Судом обоснованно установлено отсутствие отягчающих наказание обстоятельств у П.А.Н.

Однако суд не применил правила ч. 1 ст. 62 и ч. 3 ст. 66 УК РФ, поскольку самим же судом признано смягчающим обстоятельством добровольное возмещение осужденным причиненного преступлением ущерба. О подобной ошибке было указано и в кассационном определении судебной коллегии областного суда от 10.08.2010 года, при отмене приговора суда от 5.07.2010 г в отношении П.А.Н.

В соответствии с ч. 1 ст. 62 УК РФ при наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных, п."и" ч. 1 ст. 61 УК РФ, отсутствии отягчающих обстоятельств срок и размер наказания не мог превышать двух третей максимального срока и размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК РФ.

Таким образом, с учетом требований ч. 3 ст. 66 УК РФ и ч. 1 ст. 62 УК РФ максимальное наказание, которое могло быть назначено П.А.Н. за совершенное преступление, составляет 3 года 6 месяцев лишения свободы.

Таким образом, суд вышел за рамки санкции закона, по которому П.А.Н. осужден, неправильно применил уголовный закон, в связи с чем, приговор подлежит изменению.

Принимая во внимание, что суд в качестве смягчающих наказание обстоятельств признал и наличие других смягчающих обстоятельств кроме перечисленных в п. "и" ч. 1 ст. 61 УК РФ, судебная коллегия снизила наказание осужденному до 3 лет 5 месяцев лишения свободы.

3. Приговором Кирсановского районного суда Тамбовской области от 22.12.2010 г. были осуждены к лишению свободы: Ч.О.А. - по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 166 УК РФ на 1 год 8 месяцев, по ч. 1 ст. 166 УК РФ (2 преступления) на 2 года за каждое, по ч. 1 ст. 158 УК РФ (2 преступления) на 1 год за каждое, по п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ (2 преступления) на 2 года 6 месяцев без штрафа и без ограничения свободы за каждое, по п. "а" ч. 2 ст. 158 УК РФ на 2 года без ограничения свободы; по их совокупности на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ на 6 лет в ИК строгого режима без штрафа и без ограничения свободы; Н.Р.А. - по п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ на 2 года 6 месяцев без штрафа и без ограничения свободы, п. "а" ч. 2 ст. 158 УК РФ на 2 года без ограничения свободы, по их совокупности на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ на 3 года без штрафа и без ограничения свободы. В соответствии с ч. 5 ст. 69 УК РФ путём частичного сложения с наказанием по приговору суда от 21.10.2010 года окончательно назначено 5 лет лишения свободы в ИК строгого режима без штрафа и без ограничения свободы.

Судебная коллегия приговор суда в отношении Ч.О.А. и Н.Р.А. изменила.

В описательно-мотивировочной части приговора суд при квалификации действий Ч.О.А. по п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ в отношении потерпевшего Б.А.А. от 16.08.2010 г. как кража с незаконным проникновением в жилище, группой лиц по предварительному сговору, с причинением значительного ущерба гражданину, в нарушение ст. 252 УПК РФ, вышел за пределы предъявленного ему органом предварительного следствия обвинения. Действия Ч.О.А., в частности, квалифицированы судом по признаку совершения кражи "группой лиц по предварительному сговору", который органом предварительного следствия по данному преступлению ему не вменялся. В связи с этим, из обвинения Ч.О.А. по этому преступлению исключён этот квалифицирующий признак.

Кроме того, из материалов дела видно, что в ходе предварительного следствия Ч.О.А. и Н.Р.А. давали подробные показания об обстоятельствах совершённых ими преступлений.

Активное способствование раскрытию преступлений органом предварительного следствия признано обстоятельством, смягчающим наказание Ч.О.А. и Н.Р.А., о чём указано в обвинительном заключении.

Однако судом данному обстоятельству оценки в приговоре не дано, в связи с чем истолковывая все сомнения в пользу осуждённых, судебная коллегия в соответствии с п. "и" ч. 1 ст. 61 УК РФ признала активное способствование раскрытию преступлений в качестве обстоятельства, смягчающего наказание Ч.О.А. и Н.Р.А.

Согласно имеющейся в материалах дела на л.д. 130 т. 3 справке о составе семьи Ч.О.А. в него входит отец - З.А.В. являющийся инвалидом второй группы. Однако при назначении наказания Ч.О.А. судом данное обстоятельство не учтено, что исправила судебная коллегия.

Из имеющейся в материалах дела и надлежаще заверенной ксерокопии приговора Кирсановского районного суда Тамбовской области от 08.04.2003 г. следует, что Н.Р.А. имеет судимость за совершение преступлений в несовершеннолетнем возрасте, и указанная судимость согласно п. "б" ч. 4 ст. 18 УК РФ не может учитываться при признании рецидива преступлений в его действиях.

Преступления по настоящему уголовному делу совершены Н.Р.А. 13.08.2010 г. и 14.08.2010 г., то есть до постановления приговоров суда 27.08.2010 г. и 21.10.2010 г., в связи с чем окончательное наказание Н.Р.А. должно быть назначено по правилам ч. 5 ст. 69 УК РФ, то есть совокупности преступлений, а не совокупности приговоров, в связи с чем указанные судимости также не могут учитываться при признании рецидива преступлений в действиях осужденного Н.Р.А.

С учётом изложенного, в действиях Н.Р.А. отсутствует рецидив преступлений, в связи с чем указание на это обстоятельство, отягчающее его наказание, из описательно-мотивировочной части приговора исключено.

Кроме того, на основании п. "б" ч. 1 ст. 58 УК РФ, Н.Р.А. изменён вид исправительного учреждения на исправительную колонию общего режима.

В соответствии с ч. 1 ст. 62 УК РФ при наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных п. "и" ч. 1 ст. 61 УК РФ, и отсутствии отягчающих обстоятельств срок или размер наказания не могут превышать двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьёй Особенной части УК РФ, в связи с чем наказание Н.Р.А. коллегией назначено по правилам ч. 1 ст. 62 УК РФ.

С учётом изложенного судебная коллегия назначила наказание в виде лишения свободы: Ч.О.А. - по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 166 УК РФ - на 1 год 5 месяцев, по ч. 1 ст. 166 УК РФ (2 преступления) - на год 9 месяцев за каждое, по ч. 1 ст. 158 УК РФ (2 преступления) - на 9 месяцев за каждое, по п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ (2 преступления) - на 2 года 3 месяца без штрафа и без ограничения свободы за каждое, по п. "а" ч. 2 ст. 158 УК РФ - на 1 год 9 месяцев без ограничения свободы, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ - на 5 лет 9 месяцев в ИК строгого режима без штрафа и без ограничения свободы; Н.Р.А. - по п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ с применением ч. 1 ст. 62 УК РФ - на 2 года 3 месяца без штрафа и ограничения свободы, по п. "а" ч. 2 ст. 158 УК РФ с применением ч. 1 ст. 62 УК РФ - на 1 год 9 месяцев без ограничения свободы, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ - на 2 года 9 месяцев без штрафа и без ограничения свободы, и в соответствии с ч. 5 ст. 69 УК РФ - на 4 года 9 месяцев в ИК общего режима без штрафа и без ограничения свободы.

4. Приговором Октябрьского районного суда г. Тамбова от 14.02.2011 г. У.А.О. был осужден по ч. 3 ст. 30 - ч. 1 ст. 228.1 УК РФ к 4 годам лишения свободы без ограничения свободы, а на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений - к 4 годам 6 месяцам лишения свободы в ИК общего режима без ограничения свободы.

Уголовное дело рассмотрено в особом порядке уголовного судопроизводства.

В соответствии с ч. 1 ст. 62 УК РФ, при наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных пунктами "и" и /или/ "к" ч. 1 ст. 61 УК РФ, и отсутствии отягчающих обстоятельств, срок и размер наказания не могут превышать двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК РФ.

Органы предварительного расследования в обвинительном заключении указали, что у У.А.О. имеется обстоятельство, смягчающее наказание, предусмотренное п. "и" ч. 1 ст. 61 УК РФ (активное способствование расследованию преступления).

Однако суд, назначив У.А.О. наказание по правилам ч. 3 ст. 66 УК РФ, ч. 7 ст. 316 УПК РФ, не применил правила ч. 1 ст. 62 УК РФ, и назначил У.А.О. наказание более 2 лет и 8 месяцев лишения свободы, которое является максимальным при применении всех выше указанных правил при назначении наказания.

Наказание У.А.О. снижено до 2 лет 6 месяцев за новое преступление и до 3-х лет по их совокупности.

5. Приговором мирового судьи участка N 3 Тамбовского района от 09.12.2010 г. С.Д.И. был осужден по ч. 1 ст. 158 УК РФ к 1 году лишения свободы. В соответствии со ст. 73 УК РФ назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком 1 год с возложением обязанности раз в месяц являться на регистрацию в уголовно-исполнительную инспекцию по месту жительства.

По приговору Тамбовского районного суда С.Д.И. был осуждён по ч. 1 ст. 158 УК РФ к 1 году лишения свободы, а с применением ч. 5 ст. 69 УК РФ - на 2 года лишения свободы в колонии-поселении.

С.Д.И. признан виновным в краже 30.05.2010 г. 3.000 рублей у Ч.Н.И.

Дело рассмотрено в особом порядке судебного разбирательства с соблюдением требований, предусмотренных ст.ст. 314 - 316 УПК РФ.

Приговор апелляционной инстанции судебная коллегия изменила.

Отменяя приговор мирового судьи ввиду его несправедливости вследствие чрезмерной мягкости назначенного наказания, суд апелляционной инстанции обоснованно исходил из того, что с учетом данных о личности С.Д.И. применение при назначении наказания ст. 73 УК РФ не будет отвечать целям исправления подсудимого и предупреждения совершения им новых преступлений.

Вместе с тем, как следует из материалов дела (л.д. 86, 93), С.Д.И. добровольно возместил потерпевшему имущественный ущерб, причиненный преступлением, что в соответствии с п. "к" ч. 1 ст. 61 УК РФ является обстоятельством смягчающим наказание.

Отягчающих наказание обстоятельств судом не установлено.

В соответствии с ч. 1 ст. 62 УК РФ при наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных, п. "и" и "к" ч. 1 ст. 61 УК РФ и отсутствии отягчающих обстоятельств, срок или размер наказания не могут превышать двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного уголовным законом за совершенное виновным преступление.

Таким образом, с учетом требований ч. 1 ст. 62 УК РФ и ч. 7 ст. 316 УПК РФ наказание за совершенное С.Д.И. преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 158 УК РФ, не могло превышать 10 месяцев 20 дней лишения свободы.

При таких обстоятельствах назначенное С.Д.И. наказание снижено до 10 месяцев, а по правилам ч. 5 ст. 69 УК РФ - до 1 года 10 месяцев лишения свободы.

6. Б.А.И. был осужден в особом порядке судопроизводства за совершение двух преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228.1 УК РФ, к 4 годам лишения свободы за каждое, и на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ к 4 годам 3 месяцам лишения свободы в ИК общего режима.

Указав, что при назначении наказания Б.А.И. учитывается его явка с повинной и активное способствование раскрытию преступления, наличие малолетних детей, суд фактически данные обстоятельства во внимание не принял.

Наказание Б.А.И. следовало назначать с учетом положений ч. 3 ст. 66, ч. 1 ст. 62 УК РФ.

При этом, принимая во внимание характер и степень общественной опасности каждого из совершенных преступлений, которые не были доведены до конца по независящим от Б.А.И. обстоятельствам; данные о его личности: ранее не судим положительно характеризуется, наличие на иждивении малолетних детей, состояние его здоровья; явку с повинной и активное способствование раскрытию преступления, отсутствие отягчающих обстоятельств, коллегия смягчила назначенное Б.А.И. наказание за каждое из совершенных преступлений до 2 лет 8 месяцев, а на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ - до 2 лет 10 месяцев лишения свободы.

7. Мировой судья судебного участка N 5 Ленинского района г. Тамбова 9.03.2011 г. осудил ранее судимого У.М.И. по ч. 1 ст. 159 УК РФ к 10 месяцам лишения свободы, на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ - к 3 годам 6 месяцам лишения свободы в ИК строгого режима.

Приговор мирового судьи постановлен в особом порядке в соответствии с требованиями главы 40 УПК РФ.

Апелляционным постановлением судьи Ленинского районного суда г. Тамбова от 7.04.2011 г. приговор оставлен без изменения.

Согласно п. "к" ч. 1 ст. 61 УК РФ добровольное возмещение имущественного ущерба, причиненного преступлением, признается в качестве смягчающего наказание обстоятельства.

В ходе судебного разбирательства потерпевший Ш.А.А. заявил, что ущерб в полном объеме ему возмещен, претензий к подсудимому он не имеет (л.д. 159).

Однако данное обстоятельство при назначении наказания осужденному ни мировой судья, ни суд апелляционной инстанции не учли и не привели мотивов, по каким основаниям данное обстоятельство не признано в качестве смягчающего наказание обстоятельства.

Учитывая изложенное судебная коллегия на основании п. "к" ч. 1 ст. 61 УК РФ признала данное обстоятельство смягчающим обстоятельством и снизила У.М.И. назначенное по ч. 1 ст. 159 УК РФ наказание до 7 месяцев и по совокупности преступлений до 3 лет 3 месяцев лишения свободы.

8. К.А.И. Советским районным судом г. Тамбова был осужден по ч. 4 ст. 264 УК РФ к 4 годом лишения свободы в ИК общего режима, с лишением права управлять транспортным средством сроком 2 года.

Наказание назначено несправедливое, поскольку суд исходил из того, что совершённое преступление К.А.И. относится к категории тяжких. Между тем в соответствии с ч. 3 ст. 15 УК РФ данное неосторожное преступление относится к категории средней тяжести.

Также суд необоснованно определил отбывание лишения свободы в исправительной колонии общего режима. В соответствии с п. "а" ч. 1 ст. 58 УК РФ лицам, осуждённым за преступления, совершённые по неосторожности, назначается отбывание лишения свободы в колониях-поселениях.

Из мотивировочной части приговора исключено указание о совершении К.А.И. тяжкого преступления и назначенное ему наказание смягчено до 3 лет 9 месяцев лишения свободы в колонии-поселении.

9. Мичуринским городским судом Ж.В.С. был осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 161 УК РФ (в ред. 7.03.2011 г.) к 1 году 6 месяцам лишения свободы в ИК строгого режима.

Назначая Ж.В.С. наказание, суд не учел наличие в деле его объяснения (л.д. 11), согласно которому он 28.01.2011 г., до возбуждения уголовного дела 31.01.2011 г., рассказал об обстоятельствах совершенного им преступления, тем самым явившись с повинной.

При таких обстоятельствах, назначенное ему наказание снижено до 1 года 3 месяцев лишения свободы в ИК строгого режима.

10. Т.Н.Н. был осужден Первомайским районным судом по ч. 1 ст. 111 УК РФ к 6 годам лишения свободы в ИК общего режима.

Правильно приведя в приговоре смягчающие обстоятельства, суд, в то же время, не учёл положения ч. 1 ст. 62 УК РФ, назначив Т.Н.Н. наказание, превышающее установленные Законом пределы.

Наказание смягчено до 5 лет 3 месяцев лишения свободы.

11. Подвергся изменению и приговор Моршанского районного суда, которым Л.А.М. был осужден к лишению свободы: по ч. 1 ст. 158 УК РФ (в ред. ФЗ N 26-ФЗ от 07.03.2011 года) на 1 год, по пп. "а", "б", "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ (в ред. ФЗ N 26-ФЗ от 07.03.2011 года) на 1 год 6 месяцев без ограничения свободы, по их совокупности (ч. 2 ст. 69 УК РФ) - на 2 года без ограничения свободы.

В соответствии с п. "б" ч. 7 ст. 79 УК РФ отменено условно-досрочное освобождение и на основании ч. 1 ст. 70 УК РФ по совокупности с приговором от 31.03.2010 г. окончательно Л.А.М. определено 2 года 6 месяцев лишения свободы в ИК общего режима без ограничения свободы.

Приговор постановлен в особом порядке судебного разбирательства.

Из вводной части исключено указание на судимость Л.А.М. от 17.11.2008 г., поскольку она в силу ст. 86 УК РФ погашена; смягчено назначенное ему наказание по ч. 1 ст. 158 УК РФ до 10 месяцев, так как две трети размера лишения свободы по правилам ст. 316 УПК РФ и две трети по правилам ч. 1 ст. 62 УК РФ составляют менее одного года лишения свободы; смягчено и наказание по совокупности преступлений до 1 года 10 месяцев и приговоров - до 2 лет 4 месяцев.

12. Приговором Рассказовского районного суда Тамбовской области от 24.01.2011 г. ранее не судимый Л.А.А. был осужден по ч. 1 ст. 264 УК РФ (в ред. ФЗ N 20 от 13.02.2009 г.) к 1 году лишения свободы условно с испытательным сроком 1 год с возложением определённых обязанностей.

Дело рассмотрено в особом порядке в соответствии со ст. 316 УПК.

Судом был неправильно определен размер наказания Л.А.А. без учета требований ч. 1 ст. 62 УК РФ (2/3) и п. 7 ст. 316 УПК РФ (2/3), что повлекло за собой изменение приговора и снижение наказания до 10 месяцев лишения свободы.

13. Приговором Советского районного суда г. Тамбова от 15.12.2010 г. З.В.А. был осужден по ч. 3 ст. 30, п. "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ к 1 году лишения свободы. На основании ст. 70 УК РФ к назначенному наказанию частично присоединено наказание по приговору от 03.11.2009 г. и окончательно определено 1 г. 6 месяцев лишения свободы в колонии-поселении.

Суд необоснованно сослался в приговоре как на отягчающее вину обстоятельство на условную судимость за преступление небольшой тяжести, в связи с чем, коллегия данную ссылку исключила из приговора.

Необоснованно суд применил при назначении наказания З.В.А. правила назначения наказания, предусмотренные ст. 70 УК РФ, присоединив частично наказание по приговору от 03.11.2009 г., поскольку З.В.А. приговором Советского районного суда от 06.12.10 г. осужден по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ к 2 годам лишения свободы и в соответствии со ст. 70 УК РФ уже частично присоединено наказание от 03.11.09 г., т.е. фактически З.В.А. дважды в порядке ст. 70 УК РФ присоединено наказание по приговору от 03.11.2009 г., что является недопустимым.

14. Г.В.С. Рассказовским районным судом Тамбовской области 28.12.2010 г. был осужден по п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы в ИК строгого режима.

Дело рассмотрено в особом порядке в соответствии со ст. 316 УПК РФ.

Судебная коллегия изменила приговор в части размера назначенного Г.В.С. наказания.

Ссылаясь на применение при назначении наказания правил, предусмотренных ч. 7 ст. 316 УПК и ч. 3 ст. 68 УК РФ, суд фактически их не применил, назначив наказание без учета требований указанных статей. Придя к выводу о возможности применения при назначении наказания Г.В.С. ч. 3 ст. 68 УК РФ, суду следовало назначить осужденному наказание в пределах санкции статьи, но менее 1 года 2 месяцев лишения свободы (1/3 от 2/3 от 5 лет лишения свободы = 1 год 2 месяца лишения свободы), т.е. суд, расписав в описательно-мотивировочной части приговора применение ч. 3 ст. 68 УК РФ, фактически ее не применил

Наказание Г.В.С. должно быть назначено в пределах санкции статьи, но менее одного года двух месяцев лишения свободы. В связи с чем, коллегия снизила ему наказание до 1 года лишения свободы.

Вторая группа ошибок связана с непризнанием иных обстоятельств, относящихся к характеристике опасности преступления и смягчающим наказание, что повлекло изменение 11 приговоров.

Ранее уже неоднократно обращалось внимание судей, что, прежде всего, при назначении наказания учитывается характер и степень общественной опасности преступления (ч. 3 ст. 60 УК РФ). Наказание назначается за преступление, а затем учитывается личность виновного и т.п. Отдельные судьи этого не понимают до сих пор.

1. К.С.В. и Е.В.В. Тамбовским районным судом были осуждены по п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ соответственно к 2 годам 6 месяцам лишения свободы в ИК общего режима и к 2 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 2 года.

Дело рассмотрено в особом порядке судебного разбирательства в соответствии с требованиями, предусмотренными ст.ст. 314 - 316 УПК РФ.

Судебная коллегия согласилась с доводами дополнительного кассационного представления о непринятии судом при назначении наказания во внимание размера и вида похищенного имущества: 1 кг. пшена стоимостью 20 рублей, 0,5 кг муки - 8 рублей, бутылку растительного масла, - 22 рубля, кроссовок - 150 рублей, электроплитки - 200 рублей и переноски, - 100 рублей, на общую сумму 500 рублей.

В мотивировочно-описательной части приговора при обсуждении вопроса о наказании необоснованно указано, что подсудимые не работают, поскольку нереализация осуждёнными гарантированных статьёй 37 Конституции РФ права на свободный труд не может порождать для осуждённых неблагоприятных юридических последствий, связанных с назначением наказания.

Принимая во внимание приведённые обстоятельства, размер и вид похищенного, а также в связи с тем, что после постановления приговора Федеральным законом N 26-ФЗ от 07.03.2011 г. в ч. 3 ст. 158 УК РФ внесено изменение, исключено указание о минимальном размере наказания в виде лишения свободы, судебная коллегия смягчила осуждённым назначенное наказание соответственно до 1 года 6 месяцев лишения свободы в ИК общего режима и 1 года лишения свободы условно с испытательным сроком 2 года.

2. По приговору Котовского городского суда М.М.М. и В.А.В. были осуждены по п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ соответственно к 2 годам 6 месяцам и 2 годам 9 месяцам лишения свободы в ИК общего режима каждый.

Суд, учитывая обстоятельства, смягчающие наказание, оставил без внимания существенное обстоятельство - сумму похищенного 736 руб., незначительную как в размере, так и в ценности, и важности для потерпевшего, имущества.

Наказание смягчено М.М.М. до 1 года, а В.А.В. - до 1 года 6 месяцев лишения свободы.

В некоторых случаях судьи упускают из виду отдельные обстоятельства, не мотивируют должным образом принятые решения в части назначения наказания.

3. Приговором Октябрьского районного суда г. Тамбова от 17.12.2010 г. Н.Н.Н. был осужден по п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ к 2 годам лишения свободы в ИК общего режима без штрафа и ограничения свободы.

Судебная коллегия признала назначенное наказание несправедливым.

Назначая Н.Н.Н. наказание в виде реального лишения свободы, суд принял во внимание явку с повинной, активное способствование раскрытию преступления, возмещение ущерба, мнение потерпевшей, которая примирилась с подсудимым, положительные характеристики на Н.Н.Н., однако, несмотря на это, не обсудил вопрос о применении условного осуждения, хотя вышеперечисленные обстоятельства, смягчающие наказание, и отсутствие обстоятельств, отягчающих наказание, давали основание суду постановить условное осуждение.

Мотивируя назначение реального лишения свободы, суд только указал, что принимает во внимание, что совершённое преступление по своему характеру является дерзким и циничным, однако не раскрывает в чём заключались дерзость и цинизм.

Между тем, как видно из материалов дела и приговора Н.Н.Н. и потерпевшая ранее были знакомы. В день преступления они совместно, на протяжении длительного времени распивали совместно спиртное, Между ними произошёл скандал. После этого Н.Н.Н. отобрал телефон. Поэтому какая-то особая дерзость или особый цинизм отсутствует.

Таким образом, поскольку суд в полной мере не учёл все перечисленные обстоятельства, судебная коллегия нашла возможным применить условное осуждение и постановила назначенные 2 года лишения свободы считать условными с испытательным сроком 2 года, возложив на Н.Н.Н. определённые обязанности.

4. Приговором Жердевского районного суда Тамбовской области от 21.12.2010 г. Ж.А.М. был осужден по п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ, к 2 годам 6 месяцам лишения свободы, а с применением ст. 70 УК РФ - к 3 годам лишения свободы в ИК строгого режима. Дело рассмотрено в особом порядке в соответствии со ст. 316 УПК.

При назначении Ж.А.М. наказания суд не учел в качестве обстоятельства смягчающего ответственность факт наличия у осужденного заболевания "инфильтративный туберкулез". Данное обстоятельство объективно установлено при вынесении приговора от 24.04.2008 г.

В этой связи судебная коллегия снизила Ж.А.М. наказание за кражу до 2 лет 3 месяцев, а по совокупности приговоров - до 2 лет 9 месяцев лишения свободы.

5. По приговору Уваровского районного суда от 02.02.2011 г. Ф.А.С. был осуждён по ч. 1 ст. 318 УК РФ к штрафу в размере 200.000 рублей.

Размер назначенного Ф.А.С. штрафа подлежит сокращению, учитывая наличие у него малолетнего ребёнка, что судебная коллегия со ссылкой на п. "г" ч. 1 ст. 61 УК РФ признала смягчающим наказание обстоятельством, указанным и в обвинительном заключении. О наличии у Ф.А.С. малолетнего ребёнка и семьи указал сам суд во вводной части приговора, не дав никакой оценки этим утверждениям в описательно-мотивировочной части приговора.

Штраф снижен до 150.000 рублей.

6. Знаменский районный суд Тамбовской области 21.02.2011 г. осудил П.Н.В. к лишению свободы: по п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ на 2 года 6 месяцев, п. "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ на 1 год 6 месяцев, по их совокупности на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ на 3 года; в соответствии с ч. 5 ст. 74, ч. 1 ст. 70 УК РФ окончательно определено 3 года 6 месяцев лишения свободы в ИК общего режима.

Дело рассмотрено судом с соблюдением требований ст.ст. 314 - 316 УПК РФ.

Из вводной части этого приговора следует, что П.Н.В. имеет несовершеннолетнего ребёнка, что подтверждается материалами уголовного дела, в частности, заверенной копией паспорта П.Н.В., согласно которой последний имеет несовершеннолетнего ребёнка - П.В.Н. 25.09.1995 года рождения. Однако судом указанное обстоятельство при назначении П.Н.В. наказания в качестве смягчающего не учтено, что исправлено судебной коллегией.

С учётом характера и степени общественной опасности содеянного, размера похищенного, а также данных о личности П.Н.В., наличия обстоятельств, смягчающих наказание, и отсутствия отягчающих обстоятельств коллегия назначила ему наказание в виде лишения свободы: по п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ - 2 года, п. "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ - 1 год, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ - 2 года 6 месяцев и в соответствии с ч. 5 ст. 74, ч. 1 ст. 70 УК РФ - 3 года.

7. Ш.О.А. Советским районным судом г. Тамбова был осуждён к лишению свободы по ч. 1 ст. 111 УК РФ на 3 года 6 месяцев и на основании ст. 70 УК РФ - на 4 года в ИК строгого режима.

В обвинительном заключении в качестве смягчающего наказания Ш.О.А. признано наличие у него малолетнего ребёнка, однако данное обстоятельство судом не учтено в качестве смягчающего при обсуждении вопроса о его наказании, при этом никаких оснований для не признания указанного обстоятельства смягчающим в приговоре не приведено. В связи с чем, коллегия с учётом наличия смягчающего обстоятельства, предусмотренного п. "г" ч. 1 ст. 61 УК РФ, снизила наказание Ш.О.А. до 3 лет 4 месяцев, а по совокупности приговоров - до 3 лет 10 месяцев лишения свободы.

8. По приговору Жердевского районного суда М.А.Н. был осужден по ч. 1 ст. 111 УК РФ к 4 годам лишения свободы в ИК общего режима.

Согласно материалам уголовного дела М.А.Н. имеет малолетнего ребенка, что в нарушение п. "г" ч. 1 ст. 61 УК РФ не было учтено при назначении наказания.

С учетом изложенного, судебная коллегия признала в качестве смягчающего обстоятельства наличие у М.А.Н. малолетнего ребенка и смягчить назначенное ему наказание до 3 лет 9 месяцев лишения свободы.

9. Ш.А.В. Бондарским районным судом был осужден по п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ к 3 годам лишения свободы в ИК строгого режима без штрафа.

Действиям Ш.А.В. дана верная правовая оценка, однако, по мнению коллегии, редакцию п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ следовало указать от 7.03.2011 г.

Также коллегия исключила из приговора, как не основанную на законе, ссылку суда при назначении наказания на не возмещение потерпевшему причиненного ущерба, а также на характер и степень общественной опасности ранее совершенного преступления, и снизила Ш.А.В. наказание до 2 лет 10 месяцев лишения свободы.

10. Уваровским районным судом Т.В.Н. был осуждён по ч. 1 ст. 116 УК РФ к 1 году исправительных работ с удержанием из заработка 10% в доход государства, ч. 1 ст. 119 УК РФ к 1 году лишения свободы, ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 105 УК РФ (по каждому из двух эпизодов) к 6 годам лишения свободы и по совокупности этих преступлений на основании ч. 3 ст. 69, ст. 71 УК РФ окончательно к 8 годам лишения свободы в ИК строгого режима.

Учитывая, что максимальный срок наказания в виде исправительных работ по ч. 1 ст. 116 УК РФ (в редакции от 27.12.2009 г.) составляет 6 месяцев, а суд назначил по этой статье наказание в виде 1 года исправительных работ, коллегия снизила наказание как по ч. 1 ст. 116 УК РФ, так и по правилам ч. 3 ст. 69 с применением ст. 71 УК РФ соответственно до 4 месяцев исправительных работ с удержанием 10% заработка в доход государства и до 7 лет 10 месяцев лишения свободы.

11. Никифоровский районный суд осудил П.Ю.В. к лишению свободы: по п. "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ, на основании ч. 2 ст. 68 УК РФ к 2 годам, по ч. 1 ст. 119 УК РФ, на основании ч. 2 ст. 68 УК РФ к 1 году, по ч. 1 ст. 119 УК РФ на основании ч. 2 ст. 68 УК РФ к 1 году лишения свободы, по ч. 1 ст. 139 УК РФ, на основании ч. 2 ст. 68 УК РФ к 1 году исправительных работ. В соответствии с ч. 2 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний, а также с учетом требований п. "в" ч. 1 ст. 71 УК РФ Позднякову окончательно назначено 3 года лишения свободы в ИК строгого режима.

При назначении наказания судом неправильно применен уголовный закон.

В нарушение положений ч. 3 ст. 50 УК РФ, согласно которой из заработной платы осужденного к исправительным работам производятся удержания в доход государства в размере, установленном приговором суда, в пределах от 5 до 20%, суд в резолютивной части приговора, признав Позднякова, виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 139 УК РФ и, назначая ему наказание по данной статье УК РФ, не указал о размере взыскания из заработной платы осужденного, тем самым фактически наказание ему не назначил. В связи с этим судебная коллегия исключила из приговора указание о назначении П.Ю.В. наказания по ч. 1 ст. 139 УК РФ, поскольку кассационного повода для отмены приговора в этой части не было.

Кроме того, принимая во внимание стоимость похищенного имущества из сарая потерпевшей, обстоятельства дела, судебная коллегия нашла возможным при назначении наказания по совокупности преступлений и применении ч. 2 ст. 69 УК РФ, применить принцип не частичного сложения наказаний, а поглощения менее строгого наказания более строгим.

Из приговора исключено указание о назначении П.Ю.В. наказания по ч. 1 ст. 139 УК РФ с применением п. "в" ч. 1 ст. 71 УК РФ.

На основании ч. 2 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных п. "б" ч. 2 ст. 158, ч. 1 ст. 119, путем поглощения менее строгого наказания более строгим, П.Ю.В. назначено 2 года лишения свободы в ИК строгого режима.

Третья причина ошибок заключается в неправильном определении отдельными судьями наличия или отсутствия у привлекаемого к уголовной ответственности лица рецидива преступлений (ст. 18 УК РФ). Хотя следует отметить, что в последнем полугодии таких ошибок стало значительно меньше.

1. Приговором Октябрьского районного суда г. Тамбова от 01.12.2010 г. ранее судимый М.Д.А. был осужден по ч. 1 ст. 109 УК РФ к 2 годам лишения свободы в ИК строгого режима.

Суд принял во внимание, что участковым инспектором М.Д.А. характеризуется отрицательно, и в его действия усматривается рецидив преступлений, что указывает на повышенную степень опасности его личности.

Однако в соответствии с ч. 1 ст. 18 УК РФ рецидивом преступлений признается совершение умышленного преступления лицом, имеющим судимость за ранее совершенное умышленное преступление.

Между тем, как усматривается из приговора, М.Д.А. ранее совершил преступление небольшой тяжести по неосторожности, что не давало суду права признать в его действиях рецидив преступлений.

Помимо этого, при назначении М.Д.А. наказания при наличии явки с повинной коллегией применены положения ч. 1 ст. 62 УК РФ.

Судебная коллегия изменила приговор суда, исключила указание о признании рецидива преступлений обстоятельством, отягчающим наказание М.Д.А., назначенное ему смягчила до 1 года 4 месяцев лишения свободы.

2. Приговором Котовского городского суда Тамбовской области от 24.12.2010 г. ранее судимый М.Ю.Ю. был осуждён к лишению свободы: по п.п. "а", "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ (за 3 преступления) - на 2 года 2 мес. за каждое; по ч. 3 ст. 30 и п. "а" ч. 2 ст. 158 УК РФ (за 2 преступления) на 1 год 8 месяцев за каждое; по п. "а" ч. 2 ст. 158 УК РФ (за 3 преступления) - на 2 года за каждое; по их совокупности в соответствии с ч. 2 ст. 69 УК РФ на 4 года и на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ окончательно - на 12 лет.

Дело рассмотрено в особом порядке судебного разбирательства.

Судебная коллегия согласилась с доводами дополнительного кассационного представления о том, что суд необоснованно при обсуждении вопроса о наказании указал в приговоре на наличие у М.Ю.Ю. опасного рецидива, поскольку ранее он судим за преступления средней тяжести, по настоящему делу признан виновным также за преступления средней тяжести и в соответствии со ст. 18 УК РФ в его действиях имеется простой рецидив преступлений. В связи с этим наказание М.Ю.Ю. снижено на 3 месяца.

3. Б.С.Н. был осуждён Тамбовским районным судом по ч. 1 ст. 105 УК РФ к 11 годам лишения свободы в ИК строгого режима за убийство З.Н.В.

Суд в нарушение положений ст. 86 УК РФ, а, по мнению коллегии, - и в нарушение ст. 10 УК РФ, признал непогашенной судимость Б.С.Н. по приговору от 16.09.1994 г., наличие в связи с этим в его действиях опасного рецидива преступлений и отягчающего наказание обстоятельства - рецидив преступлений.

Преступления, предусмотренные ст. 103, ч. 1 ст. 117, ч. 1 ст. 218 УК РСФСР, за которые Б.С.Н. был осуждён приговором от 16.09.1994 г. по правилам ст.ст. 40, 41 УК РСФСР к 10 годам лишения свободы, не относились и не относятся к категории особо тяжких. Дополнительных наказаний не назначалось. Особо опасным рецидивистом в соответствии со ст. 24.1 УК РСФСР Б.С.Н. не признавался.

От наказания, назначенного приговором от 16.09.1994 г. Б.С.Н. освобождён 12.05.03 г. условно-досрочно на неотбытый срок 1 год 16 дней (л.д. 238).

Данных о том, что условно-досрочное освобождение впоследствии отменялось, и Б.С.Н. направлялся в места лишения свободы, а, следовательно, и об изменении момента освобождения от наказания по этому приговору - в представленных материалах дела не имеется.

При таких обстоятельствах судимость Б.С.Н. по приговору от 16.09.1994 г. считается погашенной к 11.05.2009 г., то есть до совершения им последнего преступления.

Поэтому указания суда о судимости Б.С.Н. по приговору о 16.09.1994 г., наличии у него опасного рецидива преступлений, отягчающего наказание обстоятельства - рецидива преступлений, о применении ч. 2 ст. 68 УК РФ, об отсутствии оснований для применения ч. 1 ст. 62 УК РФ из приговора исключены.

Учитывая наличие обстоятельств, предусмотренных ч. 1 ст. 62 УК РФ (в редакции от 29.06.2009 г.) размер наказания в данном случае не может превышать 10 лет лишения свободы. Поэтому наказание Б.С.Н. по данному делу снижено до 9 лет 10 месяцев лишения свободы.

По четырём уголовным делам в отношении трёх лиц наказание осуждённым признано чрезмерно суровым, назначенным без должного учёта всех смягчающих обстоятельств. По этим делам судебная коллегия дала субъективную оценку обстоятельствам дела и личности виновных, смягчив осуждённым наказание.

1. Приговором Моршанского районного суда Тамбовской области от 24.12.2010 г. ранее не судимый З.А.А. был осуждён по п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ к лишению свободы сроком на 2 года 6 месяцев в ИК общего режима.

Дело рассмотрено в особом порядке в соответствии со ст.ст. 314 - 316 УПК РФ.

Судебная коллегия приговор изменила на основании ст. 383 УПК РФ в связи несправедливостью наказания вследствие чрезмерной суровости, указав следующее.

Суд при обсуждении вопроса о наказании указал в приговоре об отсутствии отягчающих обстоятельств и наличии смягчающих наказание обстоятельств: ранее не судим, преступление совершил впервые, вину признал полностью, явился с повинной, по месту жительства и прохождения срочной военной службы он характеризуется исключительно положительно, похищенное имущество возвращено потерпевшему, дело рассмотрено в особом порядке судебного разбирательства.

При этом суд в приговоре, обосновывая назначение наказания в виде реального лишения свободы, указал лишь на отсутствие исключительных обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления и совершение преступления в отношении несовершеннолетнего. Однако совокупность обстоятельств, связанных с данными о личности виновного, его поведением в период следствия и другими смягчающими обстоятельствами, по мнению коллегии, не препятствует применению ст. 73 УК РФ.

2. Приговором Тамбовского районного суда от 21.02.2011 г. Л.Н.С. была осуждена по ч. 1 ст. 111 УК РФ к 2 годам лишения свободы в ИК общего режима.

Уголовное дело рассмотрено в особом порядке судебного разбирательства с соблюдением требований ст.ст. 314 - 316 УПК РФ.

По мнению коллегии, суд первой инстанции, указывая на отсутствие оснований для применения ст. 73 УК РФ, не учел в достаточной мере смягчающие обстоятельства.

Как видно из материалов дела, Л.Н.С. ранее не судима, характеризуется положительно, вину в совершении преступления признала полностью, в содеянном раскаялась, оказала медицинскую помощь потерпевшему непосредственно после совершения преступления, предприняла действия, направленные на заглаживание вреда, выразившиеся в осуществлении ухода за потерпевшим во время его лечения, поводом для преступления послужила противоправность поведения потерпевшего.

Изложенные обстоятельства свидетельствуют о том, что исправление Л.Н.С. возможно без применения к ней реальной меры наказания.

Кроме того, с учетом указанных обстоятельств и принимая во внимание изменения, внесенные в ч. 1 ст. 111 УК РФ ФЗ от 07.03.2011 г. N 26-ФЗ судебная коллегия нашла возможным снизить назначенное Лукшиной наказание до 1 года 6 месяцев лишения свободы. На основании ст. 73 УК РФ постановлено назначенное наказание считать условным с испытательным сроком 2 года с возложением определённых обязанностей.

3. По приговору Тамбовского районного суда М.В.И. был осуждён за причинение С. смерти по неосторожности по ч. 1 ст. 109 УК РФ (в ред. от 07.03.2011 г.) с применением ч. 1 ст. 62 УК РФ к 1 году 3 месяцам лишения свободы в колонии-поселении.

Взыскано с М.В.И. в пользу С. в возмещение материального ущерба 18.142 рубля и компенсация морального вреда 70.000 рублей.

Судебная коллегия нашла возможным смягчить назначенное М.В.И. наказание с учётом признанных судом первой инстанции обстоятельств. Он ранее не судим, совершил преступление небольшой тяжести по неосторожности в форме небрежности, положительно характеризуется, в содеянном раскаялся, о чём свидетельствует его явка с повинной, в которой он сообщил о совершённом им преступлении, предпринял меры по возмещению причинённого ущерба. Судебная коллегия также приняла во внимание состояние здоровья подсудимого, имеющего третью группу инвалидности, предоставленные медицинские документы, свидетельствующие о наличии заболевания у М.В.И. - глаукомы обоих глаз, катаракты левого глаза и необходимости операционного вмешательства, а также его возраст (71 год).

С учётом совокупности всех приведенных обстоятельств, при наличии смягчающих и отсутствии отягчающих обстоятельств, судебная коллегия посчитала возможным применить на основании ст. 73 УК РФ условное осуждение. Оснований для уменьшения размера компенсации за причиненный моральный вред коллегия не усмотрела.

4. Ржаксинским районным судом Д.И.А. был осуждён по ч. 5 ст. 264 УК РФ к 3 годам лишения свободы в колонии-поселении с лишением права управлять транспортным средством на 2 года.

Назначенное ему наказание коллегия признала несправедливым.

Как видно из описания преступного деяния суд вменил в вину Д.И.А., что он вёл автомобиль со скоростью, превышающей установленные ограничения, без учёта интенсивности движения, особенностей и состояния транспортного средства, груза, дорожных и метеорологических условий, видимости в направлении движения и т.д., фактически, слово в слово, скопировав обвинение предварительного следствия, уклонившись от установления непосредственной причины дорожно-транспортного происшествия и оставив без внимания вывод, совершено ли преступление по легкомыслию или небрежности.

Между тем при назначении наказания суд обязан учитывать степень общественной опасности преступления.

Однако вопреки этому суд не раскрыл степень общественной опасности преступления, влияния назначенного наказания на исправление осуждённого и на условия жизни его семьи.

Так, суд, перечислив обстоятельства, смягчающие наказание, посчитал необходимым определить реальное лишение свободы, оставив без надлежащего внимания, что пострадавшие его близкие люди, сам осуждённый получил тяжкие повреждения, у него шестеро детей и преступление совершено по небрежности, что менее опасно, чем преступление, совершённое по легкомыслию.

В связи с этим судебная коллегия считает необходимым применить условное осуждение по основному наказанию.

Что касается лишения прав управления транспортным средством на 2 года, то данное наказание признано правильным.

Постановлено считать назначенное Д.И.А. наказание в виде лишения свободы на 3 года условным с испытательным сроком в 3 года с возложением ряда обязанностей.

Оставляет желать лучшего качество изложения судьями приговоров, но этот вопрос нуждается в отдельном исследовании и обобщении.

На основании изложенного для повышения качества судебной работы судов области полагал бы необходимым:

1. Повысить персональную ответственность судей за тщательное изучение находящихся в производстве уголовных дел, соблюдение всех требований процессуального и материального закона при их разрешении в судебных заседаниях, качественное изготовление судебных решений, которые должны быть законными обоснованными и справедливыми.

2. Судьям при составлении приговоров изучать и постоянно обращаться к материальному и процессуальному законам, основополагающим постановлениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по вопросам материального и процессуального права.

3. Председателям районных, городских судов ежеквартально анализировать качество отправления правосудия по уголовным делам, выявляя причины ошибок, допускаемых отдельными судьями при отправлении правосудия с принятием индивидуальных мер для искоренения подобных ошибок в будущем.

4. Обсудить данную справку на ближайшем совещании судей области.

Председатель Тамбовского областного суда

Е.А. Соседов