Апелляционное определение СК по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 05 февраля 2018 г. по делу N 33-2648/2018

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе

председательствующего

Медведкиной В.А.

судей

Грибиненко Н.Н,

Мелешко Н.В.

с участием прокурора

при секретаре

Махова Е.А.

Демура М.И.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-253/2017 по апелляционной жалобе Серюгиной А. В. на решение Выборгского районного суда Санкт-Петербурга от 24 мая 2017 года по иску Серюгиной А. В. к Еременко С. М. о взыскании компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Медведкиной В.А, объяснения Серюгиной А.В. и ее представителя Аверьяновой Ю.С, поддержавших доводы жалобы, представителя Еременко С.М. Шило А.А, просившего жалобу оставить без удовлетворения, заключение прокурора, полагавшего решение суда законным и обоснованным, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Серюгина А.В. обратилась в суд с иском к Еременко С.М, в котором просила взыскать в свою пользу компенсацию морального вреда в размере 300000 рублей. В обоснование заявленных требований указала, что в результате дорожно-транспортного происшествия (далее - ДТП), произошедшего 02.06.2013 года, её сын получил телесные повреждения, которые повлекли тяжкий вред здоровью по признаку значительной стойкой утраты общей трудоспособности не менее чем на 1/3. Вина ответчика в ДТП установлена постановлением о прекращении уголовного дела N... в связи с применением акта амнистии. В связи с причинением тяжкого вреда сыну она понесла нравственные страдания, выразившиеся в переживаниях - страх за жизнь и здоровье сына, боль к близкому человеку. Так как сын не мог длительный период самостоятельно себя обслуживать, была вынуждена прекратить работу, в связи с перенесенным стрессом была вынуждена обратиться за консультацией и лечением в ГПБ N7.

Решением Выборгского районного суда Санкт-Петербурга от 24 мая 2017 года в удовлетворении исковых требований истца отказано.

В апелляционной жалобе истец просит решение отменить, ссылаясь на неправильное установление судом обстоятельств, имеющих значение для рассмотрения спора, и нарушение норм материального и процессуального права.

Серюгин К.М. о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы извещен надлежащим образом, в судебное заседание не явился, о причинах неявки не сообщил, не просил об отложении рассмотрения дела. При указанных обстоятельствах в силу положений части 1 статьи 327, части 3 статьи 167 Гражданского процессуального кодекса российской Федерации судебная коллегия не усматривает препятствий для рассмотрения дела в его отсутствие.

Изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность решения суда, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размера компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимание обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред. В силу статьи 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации в случае причинения вреда жизни и здоровью гражданина источником повышенной опасности, компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда.

В силу статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении компенсации морального вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

При разрешении спора судом установлено, что 02.06.2013 произошло дорожно-транспортное происшествие с участием автомобиля Вольво, государственный регистрационный знак N... под управлением Еременко С.М. и мотоцикла Ямаха, государственный регистрационный знак N... под управлением Серюгина К.М, в результате которого последний получил телесные повреждения, расценивающийся как тяжкий вред здоровью.

В отношении Еременко С.М. было возбуждено уголовное дело N... по признакам преступления, предусмотренного частью 1 статьей 264 Уголовного кодекса Российской Федерации, которое постановлением от 03.03.2014 года прекращено на основании пункта 3 статьи 27 УПК РФ (в связи с применением акта амнистии) (л.д.4).

Истец является матерью Серюгина К.М. (л.д.5).

Отказывая в удовлетворении требований, суд первой инстанции исходил из того, что моральный вред ответчиком непосредственно истцу причинен не был. При этом указал, что сам Серюгин К.М. реализовал свое право и обратился с иском к Еременко С.М, в том числе с требованием о компенсации морального вреда.

Судебная коллегия соглашается с указанными выводами суда первой инстанции, в силу следующего.

Поскольку компенсация морального вреда по своей природе является не только способом защиты гражданских прав, но и мерой ответственности, для применения этого правового института необходимо наличие общих условий деликтной ответственности.

Первым условием является факт причинения вреда. В данном случае речь идет о моральном вреде, который выражается в физических или нравственных страданиях потерпевшего. Пленум Верховного Суда Российской Федерации в своем Постановлении от 20 декабря 1994 года N 10 в качестве примеров морального вреда, в частности, называет нравственные переживания в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью из-за причиненного увечья, иного повреждения здоровья, с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

Указанные страдания при определении размера компенсации должны оцениваться судом с учетом:

1) фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред;

2) индивидуальных особенностей потерпевшего (например, пол, возраст, состояние физического и психического здоровья, уровень интеллекта, чувствительность к боли и т.д.).

Наличие данного условия должен доказать потерпевший (истец).

Второе условие - причинно-следственная связь между поведением причинителя вреда и физическими или нравственными страданиями потерпевшего. Бремя доказывания данного условия также лежит на потерпевшем.

Третьим условием является противоправность поведения причинителя вреда. И только при доказанном факте причинения морального вреда действиями причинителя, противоправность его поведения презюмируется. Во избежание деликтной ответственности ему необходимо доказать правомерность своего поведения.

Так, согласно пункту 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" при разрешении требования о компенсации морального вреда суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.

Между тем, в материалах настоящего дела отсутствуют доказательства, подтверждающие факт причинения истцу нравственных или физических страданий.

В абзаце 3 пункта 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" указано, что при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

Обращаясь в суд с требованиями о компенсации морального вреда через 3 года после произошедшего дорожно-транспортного происшествия, истец не представила суду доказательств перенесенных ей физических и нравственных страданий, связанных с полученными ее сыном травмами.

Как верно указал суд первой инстанции, ссылка истцовой стороны на получение ее сыном травм и, как следствие, необходимость находится с ним в больнице и обеспечивать его уход и помощь в обслуживании, что послужило в дальнейшем потерей работы, закрытием ИП, не может быть принята во внимание, поскольку допустимых доказательств того, что Серюгин К.М. нуждался в постороннем уходе не представлено, равно как и не представлено доказательств того, что закрытие ИП было связано с ДТП, произошедшем 02.06.2013.

Также, судебная коллегия соглашается с выводом суда относительно того, что поскольку ДТП произошло в 2013 году, а истец обращалась к врачу в связи с ухудшением сна, депрессией в 2015 году (л.д. 28,97) и данное обращение носило консультативный характер, оснований считать доказанным факт причинения ей физических и нравственных страданий в результате противоправного поведения ответчика в виде нарушения правил дорожного движения отсутствует.

Довод в жалобе о незаконности участия в деле прокурора не влечет отмену законно постановленного судом определения, поскольку в соответствии с частью 3 статьи 45 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации прокурор вступает в процесс и дает заключение по делам о выселении, о восстановлении на работе, о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью, а также в иных случаях, предусмотренных настоящим Кодексом и другими федеральными законами, в целях осуществления возложенных на него полномочий.

В соответствии с частью 3 статьи 35 Федерального закона от 17.01.1992 N 2202-1 "О прокуратуре Российской Федерации" прокурор в соответствии с процессуальным законодательством Российской Федерации вправе обратиться в суд с заявлением или вступить в дело в любой стадии процесса, если этого требует защита прав граждан и охраняемых законом интересов общества или государства.

Таким образом, поскольку Серюгиной А.В. заявлялись требованиям о взыскании компенсации морального вреда, вступление прокурора в дело по настоящему спору не противоречит части 3 статьи 45 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Таким образом, доводы апелляционной жалобы правовых оснований к отмене постановленного судом решения не содержат, поскольку сводятся к общему несогласию с выводами суда первой инстанции и не содержат фактов, которые не были бы проверены или учтены судом первой инстанции при разрешении спора, в связи с чем признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными.

Суд первой инстанции с достаточной полнотой исследовал все обстоятельства дела, произвел надлежащую оценку представленным доказательствам, выводы суда не противоречат материалам дела, юридически значимые обстоятельства по делу судом установлены правильно, нарушений норм материального и процессуального права судом не допущено. Оснований для отмены решения по доводам жалобы не имеется.

Руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Выборгского районного суда Санкт-Петербурга от 24 мая 2017 года оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: