Апелляционное постановление Суда Ханты-Мансийского автономного округа от 01 февраля 2018 г. по делу N 22-106/2018

Сургутского районного суда Ханты-Мансийского автономного округа-Югры от 25 августа 2017 года, которым

Имаев (ФИО)30, родившийся (дата) в (адрес), гражданин Российской Федерации проживающий в (адрес) женатый, имеющий на иждивении одного несовершеннолетнего ребенка, военнообязанный; несудимый,

признан невиновным по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.219 УК РФ и оправдан на основании п.3 ч.2 ст.302 УПК РФ в связи с отсутствием в деянии состава преступления,

признано право на реабилитацию,

заслушав доклад судьи Ямгурзина Г.А, выслушав мнения прокуроров и потерпевших, поддержавших апелляционное представление, осужденного и защитника, возражавших против его удовлетворения,

УСТАНОВИЛ:

Имаев (ФИО)31 обвинявшийся в том, что, являясь лицом, на котором лежала обязанность по соблюдению требований пожарной безопасности, допустил нарушения требований пожарной безопасности, повлекшие по неосторожности смерть восьми лиц, судом оправдан. Преступление, в котором он обвинялся было совершено в г.п.Лянтор Сургутского района Ханты-Мансийского автономного округа-Югры.

Государственный обвинитель - прокурор Сургутского района Горобченко А.В. не согласившись с оправдательным приговором, считая его незаконным, просит его отменить, передать уголовное дело на новое судебное разбирательство. Апелляционное представление и дополнительное апелляционное представление мотивированы тем, что судом допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, а его выводы не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела.

В представлении утверждается, что у суда и сторон по делу не вызвало сомнений то, что причиной пожара явилось воспламенение паров легковоспламеняющейся жидкости (в дальнейшем ЛВЖ) от открытого источника пламени и что в данной зоне присутствовал мощный катализатор горения.

Вместе с тем, суд без убедительной мотивировки и устранений противоречий в представленных сторонами доказательствах признал, что Имаев (ФИО)32 не допустил нарушений требований пожарной безопасности и пришел к выводу о его невиновности, тогда как собственник помещения в силу установленных правил пожарной безопасности несет ответственность за соблюдение этих правил.

Автор представления к необъективности и необоснованности выводов суда относит факты того, что он не дал должной оценки показаниям свидетелей (ФИО)10 и (ФИО)11, которые показывали, что топливо для бензопилы Имаев хранил в емкостях, находившихся в помещении дачного дома, показаниям свидетеля (ФИО)15, утверждавшего, что ранее при нём (ФИО)34 совместно с (ФИО)35 с помощью бензина растапливали печь, емкость с бензином он видел за дверью, которая ведет в комнату отдыха дачного дома. Кроме того, заключение экспертов N11/2016 от 4 апреля 2016 года, согласно которому на фрагментах строительных материалов, фрагменте полиэтиленового пакета желтого цвета, спрессованной газете, деревянной доске со следами окопчения, изъятых в районе топочной двери печи были обнаружены вещества, содержащие ароматические углеводороды, характерные для видоизмененного нефтепродукта (бензины, нефрасы, бытовой керосин, дизельное топливо), свидетельствует о том, что при розжиге применялись горючие жидкости, которые в совокупности с другими доказательствами находились в помещении дачного дома. Допуская, что отсутствуют прямые доказательства, свидетельствующие о том, Имаев (ФИО)36 хранил топливо, горючие вещества и материалы на предтопочном листе, применял для розжига печи бензин, другие легковоспламеняющиеся и горючие жидкости, поскольку огнем дом был полностью уничтожен, однако, если оценивать указанные выше доказательства как косвенные, в совокупности их оценка позволяет сделать вывод о наличии таковых возле печного пространства.

Заявляет, что доводы обвинения о том, что при растапливании печи горючие жидкости использовал (ФИО)12, суд необоснованно признал несостоятельными. Между тем, такие выводы суда противоречат материалам дела. Согласно протоколу осмотра места происшествия труп (ФИО)12 находился возле печи, остальные трупы обнаружены в помещении, которые условно представляют моечную и парилку. Согласно заключениям судебно-медицинских экспертиз смерть их наступила в результате острого отравления окисью углерода. После получения острого отравления они не могли совершать какие-либо активные целенаправленные действия. Таким образом, учитывая место расположения трупов органы предварительного следствия сделали обоснованный вывод об использовании (ФИО)12 горючей жидкости при растапливании печи. Факт отсутствия на его одежде веществ, содержащих углеводороды, характерные для видоизмененных нефтепродуктов не может свидетельствовать о его отсутствии у печи при ее розжиге.

Имаев (ФИО)37. обвинялся в том, что систематически, в течение 2014-2015 годов предоставлял свой дачный дом в пользовании несовершеннолетним лицам, которых оставлял одних, без контроля со стороны совершеннолетних, не обеспечив надлежащих мер воспрепятствования доступу несовершеннолетних к емкостям с горючими и легковоспламеняющимися жидкостями указанного дачного дома, тем самым создал опасную для их жизни ситуацию.

Однако, суд ошибочно признал это надуманным, указав в приговоре, что в день трагедии подростки находились на даче с его позволения. Однако, орган предварительного следствия в обвинении вел речь о том, что Имаев (ФИО)38. не обеспечил воспрепятствование к доступу несовершеннолетних в помещение принадлежащего ему дачного дома, которое исходя из обстоятельств уголовного дела выразилось в форме бездействия.

Судом было установлено, что подростки ранее были на даче у Имаева (ФИО)39. как в сопровождении взрослых, так и без них. При этом, их нахождение обуславливалось как работой на этой даче, так и последующим использовании ими помещения бани.

Вместе с тем, подросткам не было известно о запрете посещать дачу. Показания свидетелей и потерпевших в совокупности дают основание полагать, что подростки, которые ранее посещали дачный участок Имаева (ФИО)40, не были осведомлены о таком запрете.

Государственный обвинитель полагает в связи с тем, что Имаев (ФИО)41 высказывая своему сыну запрет на посещение дачного дома, не приняв мер к сохранности ключей от дачного домика, не обеспечил принятие исключительных мер, связанных с невозможностью нахождения подростков на его участке.

Незаконность приговора государственный обвинитель, ссылаясь на положения ч.2 ст.24, и ч.ч.1 и 3 ст.26 УК РФ, и также мотивирует тем, что Имаев (ФИО)42, являясь собственником дачного дома, в связи с возложением на него обязанности по соблюдению правил пожарной безопасности, исходя из обстоятельств дела, не предвидя наступление общественно - опасных последствий, должен был и мог абстрактно предвидеть их наступление. В качестве доказательств, подтверждающих такую позицию, автор представления указывает следующие обстоятельства: Имаев (ФИО)43 как собственник дачного участка должен был соблюдать комплекс мер, связанных с соблюдением правил противопожарного режима. Если бы он, соблюдая пункт 18 Правил противопожарного режима не хранил горючие вещества на территории дачного участка, соблюдая пункт 84 этих Правил, не допустил бы розжиг печи легковоспламеняющимися жидкостями посторонними лицами, не привлекал бы на дачу несовершеннолетних, которые самостоятельно могли осуществлять розжиг печи, трагедии бы не случилось. О том, что он мог предвидеть наступление этих последствий, свидетельствует характеристика событий, предшествующих трагедии. Несовершеннолетние подростки, учитывая, предыдущие их возможности самостоятельного нахождения на дачном участке, отсутствие наличия запрета на посещение дачного участка, возможности розжига печи только воспламеняющимися жидкостями, осознания нахождения горючих жидкостей на территории дачного участка позволили им беспрепятственно пользоваться находящимся на этом участке дачным домиком в отсутствии взрослых.

Учитывая это, Имаев (ФИО)44 при необходимой внимательности и предусмотрительности имел возможность предвидеть наступление общественно - опасных последствий.

В совокупности представленные доказательства позволяют определить развитие причинной связи между нарушением Имаевым (ФИО)45 правил противопожарного режима и неосторожной гибелью подростков и установить обстоятельства трагедии, которые изложены в обвинительном заключении.

Кроме того, государственный обвинитель считает, что в нарушение п.п.2 и 4 ч.1 ст.305 УПК РФ суд в описательно-мотивировочной части приговора не изложил обстоятельства, установленным им, не изложил также мотивов, по которым отверг доказательства, представленные обвинением.

В возражениях на апелляционное представление адвокат Карпов О.Ю, действующий в защиту интересов оправданного Имаева (ФИО)46, считает доводы, изложенные в апелляционном представлении прокурора, надуманными, просит приговор оставить без изменения, а представление - без удовлетворения.

Проверив, в соответствии с положениями ст.389.19 УПК РФ, производство по уголовному делу в полном объеме, обсудив доводы апелляционного представления и дополнений к ней, а также возражения защитника, суд пришел к убеждению о необходимости отмены приговора в силу его незаконности.

Согласно требованиям ст.297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым. Таковым он признается, если постановлен в соответствии с требованиями процессуального закона и основан на правильном применении уголовного закона.

В соответствии с положениями ст.389.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения судебного решения в апелляционном порядке, в том числе, являются: несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции; существенное нарушение уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

Согласно ст.389.16 УПК РФ приговор признается не соответствующим выводам суда, изложенным в приговоре, установленным фактическим обстоятельствам уголовного дела, если суд не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на его выводы и в приговоре не указано по каким основаниям при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение, суд принял одни из этих доказательств и отверг другие. Согласно ч.1 ст.305 УПК РФ в описательно-мотивировочной части оправдательного приговора должны быть указаны основания оправдания подсудимого и доказательства, их подтверждающие; мотивы, по которым суд отвергает доказательства, представленные стороной обвинения. Суд должен указать в приговоре, почему одни доказательства признаны им достоверными, а другие отвергнуты. Постановленный в отношении Имаева (ФИО)47 приговор не отвечает указанным требованиям закона, суд в должной мере не учел и не дал оценки с точки зрения достоверности совокупности доказательств, которые могли существенно повлиять на выводы суда.

Как это следует из приговора, установлен и не вызывает сомнений факт пожара 05 декабря 2015 года в результате воспламенения под воздействием источников зажигания в виде открытого огня паров горючих жидкостей и пропитанных горючей жидкостью предметов и материалов при растапливании металлической печи в банном помещении, принадлежащем оправданному, вследствие чего наступила смерть восьми лиц. О такой же причине пожара указано и в выводах предварительного следствия, в постановлении о привлечении Имаева (ФИО)48. в качестве обвиняемого и в обвинительном заключении по уголовному делу.

Об указанной причине пожара свидетельствует и заключение пожарно-технической экспертизы N11/2016 от 04 апреля 2016 года.

Специалист Спиридонов М.Е, допрошенный судом, также подтвердил, что причиной возникновения пожара послужило воспламенение паров ЛВЖ (легковоспламеняющейся жидкости) от открытого источника пламени, такие как спичка, зажигалка, тлеющая сигарета или уголь. Кроме того, он дополнил, что характер и форма прогаров, скорость развития пожара, показания газоанализатора паров ЛВЖ ГЖ, указывает на то, что в зоне возгорания присутствовал мощный катализатор горения, которым мог быть бензин, керосин и другие легковоспламеняющиеся жидкости. Негерметичность и загрязнения банной печи привели к проникновению угарного газа в помещение, от которого, учитывая причину смерти (отравление окисью углерода) наступила смерть подростков.

Протоколом осмотра места происшествия подтверждено наличие в районе печи фрагментов емкостей, похожих на канистру. О хранении ЛВЖ на территории участка свидетельствовали (ФИО)15 и (ФИО)11, а также это следует из показаний на предварительном следствии (ФИО)10 О наличии на своем участке ЛВЖ фактически не отрицал и оправданный, который, согласно протоколу судебного заседания, суду показал, что он привозил "в субботу" две банки лакокрасочного вещества по 10 литров для внутренних работ.

Исходя из результатов судебного следствия, как это следует из содержания судебного приговора, суд первой инстанции подтвердил хранение ЛВЖ либо горючей жидкости на территории дачного строения.

Судом также сделан вывод о том, что доказательств нахождения в других помещениях сгоревшего строения емкостей с ЛВЖ, нет. Между тем, такой вывод суда не основан на объективном анализе всех доказательств, представленных сторонами и он противоречит установленным им же обстоятельствам.

Так, следуя заключению пожарно-технической экспертизы о причинах пожара, в районе печи, где возник пожар, хранились ЛВЖ. Об этом свидетельствуют результаты осмотра места происшествия, в ходе которого в районе топочной двери печи были обнаружены фрагменты предметов со следами веществ, содержащих ароматические углеводороды, характерные для видоизмененного нефтепродукта.

Было установлено и то, что 05 декабря 2016 года подростки, прибывшие на участок Имаева (ФИО)49 с собой ЛВЖ не привозили. Исходя из указанного обстоятельства, принципиально важно было суду установить, где хранились ЛВЖ, которые воспламенились под воздействием источника зажигания, использовались ли они при растапливании печи. Для этих целей следовало детально выяснить приметы емкостей, которые со слов (ФИО)50 и (ФИО)51 хранились на дачном участке, идентичны ли они обнаруженным на месте пожара. Необходимо было для установления истины по делу выяснить, когда Имаев (ФИО)52 привозил на свой дачный участок лакокрасочные материалы, что они представляли из себя, в каких емкостях содержались. В судебном приговоре показания оправданного об этом факте не изложены, в связи с чем, суд первой инстанции версию обвинения о нарушениях им правил пожарной безопасности, выразившихся в том, что он хранил на своем участке ЛВЖ, проверил поверхностно.

Согласно требованиям, изложенным в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации N55 от 29 ноября 2016 года "О судебном приговоре", в силу положений ст.240 УПК РФ выводы суда, изложенные в описательно-мотивировочной части приговора, должны быть основаны на доказательствах, которые были непосредственно исследованы в судебном заседании. В соответствии с общими требованиями уголовно-процессуального закона суду надлежит дать оценку всем исследованным в судебном заседании доказательствам, как уличающим, так и оправдывающим подсудимого. При этом излагаются доказательства, на которых основаны выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора.

Таким образом, для принятия решения об объективности тех или иных показаний, в приговоре должны быть изложены эти доказательства.

Однако, признавая показания свидетелей (ФИО)53 и (ФИО)55 относительно их свидетельств о хранении на дачном участке ЛВЖ несостоятельными, показания (ФИО)11 в приговоре суд изложил таким образом, что из его текста неясно, о чем он показал непосредственно суду и что следует из его показаний на предварительном следствии, в чем заключаются противоречия в них. В приговоре лишь указано на то, что противоречия в его показаниях объясняются давностью событий и, что оснований сомневаться в его показаниях не имеется. Кроме того, фактически исследовав показания свидетеля (ФИО)10 (судом он не допрошен, а его показания, полученные на предварительном следствии, были оглашены в порядке ч.1 ст.281 УК РФ) суд приговоре их не изложил, лишив себя возможности оценить их, поскольку они имеют принципиальное значение для правильных выводов суда.

Остались без оценки показания свидетелей (ФИО)56 и (ФИО)57 о хранении ЛВЖ на территории дачного участка и показания осужденного о хранении им лакокрасочных материалов. При оценке показаний свидетеля (ФИО)15 суд не учел показания (ФИО)58 и (ФИО)59, а признал их несостоятельными с учетом показаний свидетелей (ФИО)17, (ФИО)60, (ФИО)61 и (ФИО)63 об обстоятельствах розжига печи, тогда как следовало дать оценку показаниям о хранении ЛВЖ на территории дачного участка.

Сославшись на заключения экспертов о том, что канистры, обнаруженные на дачном участке не были вовлечены в процесс пожара, судом сделан вывод о том, что допущенные Имаевым (ФИО)64 нарушения п.18 Правил противопожарного режима не находятся в причинной связи с возникшим пожаром. Однако, такой вывод судом сделан без должной и объективной оценки доказательств, представленных ему.

В соответствии со ст.34 ФЗ N69 "О пожарной безопасности" от 21.12.1994г. и требований ч.2 ст.19 ФЗ N66 от 15.04.1998г. "О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан", с п.18 и п.84 Постановления правительства РФ от 25.04.2014г. N390 "О пожарном режиме", устанавливающих обязательные требования пожарной безопасности, на Имаева (ФИО)66 как на собственника дачного земельного участка, возложены определенные обязательства, запрещающие ему оставлять на территории дачного участка емкости с легковоспламеняющимися горючими жидкостями, без присмотра печи, располагать топливо на предтопочном листе и применять для розжига горючие жидкости.

Исходя из изложенного, суд первой инстанции согласился, что на Имаева (ФИО)67 как собственника сгоревшего помещения, в котором располагалась баня, в силу Федерального закона от 21 декабря 1994 года N69-ФЗ "О пожарной безопасности и Федерального закона от 15 апреля 1998 года N66-ФЗ "О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан" возложена обязанность по соблюдению требований пожарной безопасности на указанном объекте и ответственность за их нарушение.

Согласно предъявленному обвинению, Имаев (ФИО)68. в нарушение указанных выше правил, оставил на своем дачном участке легко-воспламеняющиеся жидкости. Такое обстоятельство судом не опровергнуто, то есть выводы о невиновности Имаева являются противоречивыми.

Таким образом, по мнению суда апелляционной инстанции, суд по настоящему уголовному делу при постановлении приговора, вопреки правилам, установленным ст.87 и 88 УПК РФ, не проверил и не дал оценки доказательствам с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности с точки зрения достаточности для разрешения уголовного дела, фактически ограничившись перечислением их. С учетом этого полагает, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, при рассмотрении дела допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые повлияли на вынесение законного и обоснованного судебного решения. Таким образом, приговор не может быть признан законным и обоснованным, подлежит отмене с направлением дела на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции со стадии судебного разбирательства.

В соответствии с положениями ч.1 ст.389.17, ст.389.22 УПК РФ, допущенные судом в приговоре нарушения закона являются существенными и не могут быть устранены в апелляционном порядке. Согласно положению ст.47 Конституции Российской Федерации, никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом и, соответственно, суд апелляционной инстанции не вправе подменять суд первой инстанции с целью рассмотрения данного уголовного дела по существу. При таких обстоятельствах, приговор в части оправдания Имаева (ФИО)69 в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.219 УК РФ подлежит отмене с направлением дела на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции со стадии судебного разбирательства.

При новом рассмотрении уголовного дела суду первой инстанции необходимо устранить допущенные нарушения закона, полно, всесторонне и объективно исследовать представленные сторонами доказательства, дать им надлежащую оценку, и в зависимости от полученных данных принять законное решение, отвечающее требованиям, изложенным в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации N55 от 29 ноября 2016 года "О судебном приговоре".

Отменяя приговор, судебная коллегия считает необходимым меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении в отношении Имаева (ФИО)70. оставить прежней.

На основании изложенного, руководствуясь п.4 ч.1 ст.389.20, ст.389.28 УПК РФ, суд

ПОСТАНОВИЛ:

Приговор Сургутского районного суда Ханты-Мансийского автономного округа-Югры от 25 августа 2017 года, которым Имаев (ФИО)71 оправдан по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.219 УК РФ, на основании п.3 ч.2 ст.302 УПК РФ, отменить.

Передать уголовное дело на новое судебное разбирательство в Сургутский районный суд Ханты-Мансийского автономного округа-Югры, со стадии судебного разбирательства в ином составом суда.

Апелляционное представление государственного обвинителя удовлетворить.

Меру пресечения в отношении Имаева (ФИО)72 оставить прежней в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в кассационном порядке по правилам главы 47.1 УПК РФ.

Председательствующий - Г.А. Ямгурзин