Апелляционное определение СК по гражданским делам Пермского краевого суда от 07 октября 2019 г. по делу N 33-10691/2019

Судебная коллегия по гражданским делам Пермского краевого суда в составе: председательствующего Опалевой Т.П.,

судей Хасановой В.С, Лапухиной Е.А,

при секретаре Баскаль В.С,

рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Перми 07 октября 2019 года в открытом судебном заседании дело по апелляционной жалобе Ворожейкиной Марии Ивановны на решение Чайковского городского суда Пермского края от 11 июля 2019 года, которым постановлено: "В удовлетворении иска Ворожейкиной Марии Ивановне к Государственному учреждению - Пермское региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации о взыскании страхового возмещения - отказать".

Заслушав доклад судьи Хасановой В.С, пояснения истца Ворожейкиной М.И, представителя ответчика Соболевой Е.А, исследовав материалы дела, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Ворожейкина М.И. обратилась в суд с иском к Государственному учреждению - Пермское региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации о взыскании страхового возмещения.

В обоснование заявленных требований указала, что является пенсионеркой, инвалидом 2 группы, вдовой В1, с которым состояла в зарегистрированном браке. В1. имел профессиональное заболевание, утрата трудоспособности на 80% была установлена бессрочно, получал пенсию по инвалидности, ежемесячные выплаты, как лицо, получившее профессиональное заболевание. Ей выдано заключение от 14.08.2018 года, о том, что смерть пострадавшего В1. связана с профессиональным заболеванием. Полагая, что смерть супруга 21.04.2018 является страховым случаем, указывает на возникновение права на получение страховой выплаты. Обращение к ответчику с данным требованием положительного результата не дало, в выплате отказано со ссылкой на то обстоятельство, что смерть застрахованного лица наступила вследствие негативных последствий профессионального заболевания и самостоятельным страховым случаем не является. Обратившись с настоящим иском, просит взыскать с ответчика страховую выплату в размере 1000000 руб.

Истец Ворожейкина М.И. в судебном заседании настаивала на заявлении, приводила доводы, изложенные в нем, указывая, что приобрела право на получение единовременной страховой выплаты в связи со смертью застрахованного супруга. Ссылалась на нарушение ответчиком ее законных прав, предусмотренных Федеральным законом от 24.07.1998 N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний.

Представитель ответчика ГУ "Пермское региональное отделение Фонда социального страхования РФ" Соболева Е.А. в судебное заседание поддержала возражения, указанные в письменном отзыве.

В апелляционной жалобе истец выражает несогласие с решением суда, настаивает на том, что в день смерти ее супруга и соответственно наступления страхового случая 21.04.2018 года у нее появилось право на получение единовременной выплаты за смерть застрахованного по профзаболеванию как у супруги пострадавшего и без оформления иждивения, при этом истец ссылается на разъяснения, содержащиеся в письме от 23.01.2003г. N 02 - 18/07 - 419 ФСС РФ. Считает, что для определения права на единовременную страховую выплату имеет значение дата наступления последствий страхового случая, и если право возникло после 06.01.2000 года, единовременная выплата назначается независимо от даты произошедшего несчастного случая. Считает, что судом применен закон, не подлежащий применению в данном случае. Считает, что судом нарушены нормы процессуального права, а именно, не истребовано решение ФСС РФ по Пермскому краю о назначении ей единовременной выплаты или об отказе в данной выплате. Просит решение суда отменить и удовлетворить ее исковые требования.

На апелляционную жалобу поданы письменные возражения ответчика, согласно которым он просит оставить решение суда без изменения.

Судебная коллегия, заслушав пояснения истца, представителя ответчика, изучив материалы дела, проверив доводы апелляционной жалобы, возражений, полагает, что решение суда соответствует нормам действующего законодательства и не подлежит отмене. При этом решение суда проверяется в пределах доводов апелляционной жалобы.

Из материалов дела следует, что В1. и Ворожейкина М.И. состояли в зарегистрированном браке, актовая запись N ** от 19.02.1966г.

В1. состоял в трудовых отношениях с Государственным предприятием " ***", работал в должности ***, что подтверждено сведениями, внесенными в трудовую книжку гражданина.

В1. являлся получателем пенсии по инвалидности и ежемесячных выплат, как лицо, получившее профессиональное заболевание и утрату трудоспособности в размере 80%. В1. умер 21.04.2018, актовая запись N ** от 23.04.2018.

По заключению ФКУ "ГБ МСЭ по ПК" Минтруда России N 1 от 14.08.2018 смерть связана с профессиональным заболеванием, акт от 21.07.1999.

Согласно извещению профцентра Областной клинической больницы ** 321 от 14.12.1995 В1. профессиональное заболевание " ***" было установлено 14.12.1995.

Степень утраты профессиональной трудоспособности определена В1. с 21.12.1995.

На основании договора о капитализации и передаче сумм платежей о возмещении вреда в связи с трудовым увечьем N **** от 05.09.2000, заключенного между работодателем застрахованного лица - Государственным предприятием " ***" и отделением ГУ "Пермское региональное отделение Фонда социального страхования РФ", личное (учетное) дело пострадавшего В1. и капитализированная сумма возмещения вреда в размере 329 043, 24 руб. были переданы ответчику для осуществления страховых выплат.

Разрешая спор, суд первой инстанции, установив обстоятельства дела, пришел к выводу об отказе в удовлетворении заявленных истцом требований.

С данными выводами суда судебная коллегия согласна, поскольку они соответствуют фактическим обстоятельствам дела и требованиям действующего законодательства.

Доводы апелляционной жалобы истца несостоятельны и отмену решения не влекут в силу следующего.

В соответствии со статьей 7 Федерального закона от 24.07.98 N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" (далее - Федеральный закон) право на получение обеспечения по страхованию возникает со дня наступления страхового случая.

При этом единовременные и ежемесячные страховые выплаты назначаются и выплачиваются застрахованному, если результатом наступления страхового случая стала утрата профессиональной трудоспособности; а также лицам, имеющим право на их получение, если результатом наступления страхового случая стала смерть застрахованного.

Таким образом, для определения права на единовременную страховую выплату имеет значение дата наступления последствий страхового случая.

В соответствии с пунктом 5 статьи 7 Федерального закона лица, получившие повреждение здоровья в связи с исполнением ими своих трудовых обязанностей до вступления в силу данного Закона, получают право на обеспечение по страхованию при условии, что их право на возмещение вреда было установлено в соответствии с ранее действовавшим законодательством.

Согласно абзацу 2 пункта 1 Постановления Верховного Совета Российской Федерации от 24.12.92 N 4241-1 "Об утверждении Правил возмещения вреда, причиненного работникам увечьем, профессиональным заболеванием или иным повреждением здоровья, связанным с исполнением ими трудовых обязанностей" (далее - Правила), действовавшего до вступления в силу Федерального закона, выплата единовременного пособия производилась в случаях трудового увечья, полученного после введения в действие указанных Правил (с 1 декабря 1992 года).

Таким образом, если страховой случай (несчастный случай на производстве или профессиональное заболевание) произошел до 1 декабря 1992 года, а утрата трудоспособности или смерть застрахованного имели место до вступления в силу Федерального закона, то право на единовременную страховую выплату не возникает, поскольку Федеральный закон обратной силы не имеет, а законодательством, действовавшим до введения в действие Правил, выплата единовременного пособия не предусматривалась.

Вместе с тем при вступлении в силу Федерального закона вышеуказанная норма Правил была отменена.

Следовательно, если право на получение единовременной страховой выплаты (утрата профессиональной трудоспособности или смерть застрахованного) возникло после 06.01.2000, единовременная страховая выплата назначается независимо от даты произошедшего несчастного случая (установления диагноза профессионального заболевания).

Если несчастный случай на производстве (профессиональное заболевание) и утрата трудоспособности (смерть застрахованного) имели место в периоде с 1 декабря 1992 года до января 2000 года, единовременная страховая выплата относится к задолженности работодателя согласно ст. 28 Федерального закона, поскольку право на получение единовременной страховой выплаты возникло у застрахованного до вступления в силу Закона и он мог реализовать его, обратившись за данными выплатами к работодателю.

Субъектами права на обеспечение по данному виду обязательного социального страхования признаются как сами застрахованные (пункт 1 статьи 7), так и - в случае их смерти - иные указанные в данном Федеральном законе лица, в число которых включаются и нетрудоспособные иждивенцы, состоявшие на иждивении умершего или имевшие ко дню его смерти право на получение от него содержания (абзац второй пункта 2 статьи 7).

Предоставление этим лицам права на получение страховых выплат в случае смерти застрахованного лица обусловлено необходимостью поддержания стабильности их имущественного положения как лиц, получавших существенную материальную поддержку от умершего и объективно, в силу нетрудоспособности, не могущих компенсировать ее потерю за счет собственных ресурсов. Это в полной мере соответствует вытекающим из Конституции Российской Федерации принципам справедливости, равенства, стабильности юридического статуса субъектов социально-страховых отношений, на основе которых должно реализовываться право на социальное обеспечение и осуществляться социальное обеспечение в целом (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 3 октября 2006 года N 407-О).

В качестве общего основания, влекущего возникновение обязательства страховщика осуществлять социальное обеспечение по данному виду страхования, Федеральный закон "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" называет страховой случай, определяемый как подтвержденный в установленном порядке факт повреждения здоровья застрахованного лица, происшедший вследствие несчастного случая на производстве или профессионального заболевания (абзац девятый статьи 3 и пункт 1 статьи 7).

В свою очередь, под несчастным случаем на производстве понимается событие, в результате которого застрахованный получил увечье или другое повреждение здоровья при исполнении им обязанностей по трудовому договору и в иных установленных названным Федеральным законом случаях как на территории страхователя, так и за ее пределами либо во время следования к месту работы или возвращения с места работы на транспорте, предоставленном страхователем, и которое повлекло необходимость перевода застрахованного на другую работу, временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности либо его смерть (абзац десятый статьи 3). Профессиональное же заболевание определяется законом как хроническое или острое заболевание застрахованного, являющееся результатом воздействия на него вредного (вредных) производственного (производственных) фактора (факторов) и повлекшее временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности (абзац одиннадцатый статьи 3).

Содержанием приведенных законоположений охватываются, таким образом, различные последствия, которые могут наступить как в результате несчастного случая на производстве, так и профессионального заболевания. При этом нормативное определение профессионального заболевания не предусматривает такого последствия, как смерть застрахованного лица. Основываясь на этом, правоприменительная практика делает вывод о том, что Федеральный закон "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" не рассматривает смерть застрахованного, наступившую вследствие профессионального заболевания после прекращения исполнения им трудовых обязанностей, как самостоятельный страховой случай, влекущий возникновение обязательства по социальному обеспечению нетрудоспособных иждивенцев умершего застрахованного лица в порядке обязательного социального страхования.

Из пункта 2 статьи 7 Федерального закона "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" следует, что нетрудоспособные иждивенцы застрахованного лица имеют право на получение страховых выплат в результате наступления страхового случая. Вместе с тем как смерть застрахованного лица, так и страховой случай, определяемый законодателем через его системно-нормативную взаимосвязь с понятиями "несчастный случай на производстве" и "профессиональное заболевание", являются отдельными событиями, находящимися друг с другом в причинно-следственной связи. Соответственно, смерть лица, застрахованного от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, которая является следствием выполнения им как застрахованным лицом своих трудовых обязанностей, должна в любом случае рассматриваться как основание возникновения у его нетрудоспособных иждивенцев права на получение страховых выплат.

В соответствии с позицией Конституционного Суда, выраженной в Определении Конституционного Суда РФ от 05.02.2009 N 290-О-П "По жалобе гражданки Журбы Людмилы Николаевны на нарушение ее конституционных прав пунктом 2 статьи 7 Федерального закона "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", следует, что пункт 2 статьи 7 Федерального закона "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" - в системе действующего правового регулирования - не может рассматриваться как препятствующий признанию за нетрудоспособными лицами, находившимися на иждивении умершего застрахованного лица, права на получение ежемесячных страховых выплат в случае смерти данного лица от профессионального заболевания, если страховое обеспечение по нормам названного Федерального закона предоставлялось при жизни самому застрахованному. При этом, вышестоящий суд исходил из того, что несчастный случай на производстве и профессиональное заболевание представляют собой, по сути, идентичные события, следствием которых является повреждение здоровья, вызывающее смерть и порождающее обязанность страховщика предоставить обеспечение по обязательному социальному страхованию, и должны порождать одинаковые правовые последствия для нетрудоспособных иждивенцев застрахованного лица и служить надлежащим основанием для возникновения у них права на получение ежемесячных страховых выплат.

В пользу признания за нетрудоспособными иждивенцами застрахованного лица, умершего вследствие профессионального заболевания, права на получение страховых выплат свидетельствует и положение пункта 4 статьи 15 Федерального закона "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", в соответствии с которым в качестве одного из документов, необходимых для назначения обеспечения по страхованию, выступает заключение учреждения медико-социальной экспертизы о связи смерти пострадавшего с имевшимся у него профессиональным заболеванием.

Непризнание нетрудоспособных лиц, состоявших на иждивении у застрахованного, субъектами права на получение ежемесячных страховых выплат и, соответственно, отказ в предоставлении им страхового обеспечения в случае, когда смерть застрахованного лица наступила в результате профессионального заболевания, в отличие от нетрудоспособных иждивенцев застрахованного лица, умершего вследствие несчастного случая на производстве, означало бы установление необоснованных различий в условиях возникновения и реализации права на получение ежемесячных страховых выплат для граждан, фактически относящихся к одной и той же категории - "нетрудоспособные иждивенцы умершего застрахованного лица", исключительно в зависимости от особенностей вредного воздействия на организм указанного лица (несчастный случай на производстве либо профессиональное заболевание), вызвавшего его смерть. Такого рода различия несовместимы с требованиями статей 19 (части 1 и 2) и 39 (часть 1) Конституции Российской Федерации.

Вместе с тем, вышеуказанные разъяснения Конституционного Суда Российской Федерации не свидетельствуют о том, что исковые требования истца Ворожейкиной М.И. могут быть удовлетворены, поскольку не установлено, что истец относится к категории "нетрудоспособные иждивенцы умершего застрахованного лица". Судом установлено, что согласно вступившему в законную силу решению Чайковского городского суда от 18.10.2018 N **/2018 Ворожейкиной М.И. в установлении факта нахождения на иждивении В1. отказано.

Доводы истца о том, что не подлежит доказыванию факт ее нахождения на иждивении супруга, противоречат нормам материального права, поскольку в силу пункта 2 статьи 7 Закона N 125-ФЗ имеют право на получение страховых выплат в случае смерти застрахованного в результате наступления страхового случая независимо от трудоспособности и иждивения супруг (супруга) либо другой член семьи независимо, которые не работают и заняты уходом за состоявшими на иждивении умершего его детьми, внуками, братьями и сестрами, не достигшими возраста 14 лет либо хотя и достигшими указанного возраста, но по заключению учреждения государственной службы медико-социальной экспертизы (далее - учреждение медико-социальной экспертизы) или лечебно-профилактических учреждений государственной системы здравоохранения признанными нуждающимися по состоянию здоровья в постороннем уходе (подпункт 3). В данном случае истец не относится к данной категории, ей необходимо подтвердить факт нахождения на иждивении умершего супруга в соответствии с п.п.1 п. 2 ст. 7 Закона N 125 - ФЗ, согласно которому право на единовременную выплату имеют нетрудоспособные лица, состоявшие на иждивении умершего или имевшие ко дню его смерти право на получение от него содержания.

Доводы истца о нарушении норм процессуального права не влекут отмену решения суда, поскольку ответы ФСС РФ по Пермскому краю по обращениям истца представлены в материалы дела, безусловных оснований, предусмотренных ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, которые могли бы повлечь отмену судебного постановления, судебной коллегией не установлено.

Судом первой инстанции правильно определены правоотношения, возникшие между сторонами по делу, а также закон, подлежащий применению, определены и установлены в полном объеме юридически значимые обстоятельства, представленным доказательствам дана надлежащая правовая оценка в их совокупности.

Руководствуясь ст.ст. 199, 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Чайковского городского суда Пермского края от 11 июля 2019 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Ворожейкиной Марии Ивановны оставить без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: