Кассационное определение СК по уголовным делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 25 декабря 2019 г. по делу N 7У-324/2019

Судебная коллегия по уголовным делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Шумаковой Ю.М, судей Шатовой Т.И, Ляшева С.С, при ведении протокола судебного заседания секретарем Колесниковой А.О, рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационной жалобе адвоката Алексеюк Бориса Анатольевича в защиту осужденного Пятигорского К.Э, кассационную жалобу осужденного Вотинцева А.А. на приговор Приморского районного суда г. Новороссийска Краснодарского края от 13 мая 2019 года и апелляционное постановление Краснодарского краевого суда от 8 августа 2019 года.

Приговором Приморского районного суда г. Новороссийска Краснодарского края от 13 мая 2019 года

Пятигорский К.Э, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец "адрес", "данные изъяты"

осужден по ч. 3 ст. 263 Уголовного Кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ) к наказанию в виде лишения свободы сроком на 2 года, с применением ст. 73 УК РФ условно, с испытательным сроком 2 года; на основании ч. 3 ст. 47 УК РФ, назначено дополнительное наказание в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением и эксплуатацией морского и иного водного транспорта сроком на 2 года;

Вотинцев А.А, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец "адрес" "данные изъяты"

осужден по ч. 3 ст. 263 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 2 года, с применением ст. 73 УК РФ условно, с испытательным сроком 2 года; на основании ч. 3 ст. 47 УК РФ, назначено дополнительное наказание в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением и эксплуатацией морского и иного водного транспорта сроком на 2 года;

Ханенко А.П, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец "адрес", "данные изъяты", осужден по ч. 3 ст. 263 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 3 года, с применением ст.73 УК РФ условно, с испытательным сроком 3 года; на основании ч. 3 ст. 47 УК РФ, назначено дополнительное наказание в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением и эксплуатацией морского и иного водного транспорта сроком на 3 года.

Апелляционным постановлением Краснодарского краевого суда от 8 августа 2019 года приговор суда в отношении Пятигорского К.Э. и Вотинцева А.А. изменен, из описательно-мотивировочной и резолютивной частей приговора исключено указание на назначение Пятигорскому К.Э. и Вотинцеву А.А. наказания с применением требований ст. 73 УК РФ. Постановлено считать Пятигорского К.Э. осужденным по ч. 3 ст. 263 УК РФ к 2 годам лишения свободы, с отбыванием наказания в колонии-поселении; Вотинцева А.А. считать осужденным по ч. 3 ст. 263 УК РФ к 2 годам лишения свободы, с отбыванием наказания в колонии-поселении. В остальной части приговор суда оставлен без изменений.

Заслушав доклад судьи Шатовой Т.И, выступления адвокатов Алексеюк Б.А, Акулова С.И. в интересах осужденного Пятигорского К.Э, адвоката осужденного Вотинцева А.А. - Квактун Р.Н, осужденного Ханенко А.П. и его адвокатов Ахмедова И.Р, Буцык В.Ю, поддержавших доводы кассационных жалоб; возражения потерпевших К.М.П, К.Р.А. и их представителя адвоката Исмаилова Э.Л, полагавших кассационные жалобы оставить без удовлетворения; мнение прокурора Душейко А.А, полагавшего апелляционное определение подлежащим отмене, передаче уголовного дела на новое рассмотрение суда апелляционной инстанции, судебная коллегия

установила:

Ханенко А.П, Пятигорский К.Э, Вотинцев А.А. осуждены за совершение преступления, предусмотренного частью 3 статьей 263 УК РФ, то есть за совершение нарушения правил безопасности движения и эксплуатации морского транспорта лицом, в силу занимаемой должности обязанным соблюдать эти правила, повлекшие по неосторожности смерть двух и более лиц.

Преступление совершено в период и при обстоятельствах подробно изложенных в приговоре.

В кассационной жалобе адвокат Алексеюк Б.А. в защиту осужденного Пятигорского К.Э, просит приговор суда и апелляционное постановление изменить, исключить из их описательно-мотивировочной и резолютивной частей указание на признание Пятигорского К.Э. виновным и его осуждение по ч. 3 ст. 263 УК РФ, прекратить уголовное преследование Пятигорского К.Э. в связи с отсутствием состава преступления. Считает необоснованным вывод суда первой инстанции о том, что непосредственной причиной крушения плавкрана "данные изъяты", в соответствии с заключением эксперта от ДД.ММ.ГГГГ, является потеря остойчивости в результате неконтролируемого поступления забортной воды в отсеки, усугубленная воздействием кренящего момента от создавшихся свободных поверхностей влившейся в эти отсеки воды, поскольку, материалами уголовного дела установлено, что потеря остойчивости произошла в результате неверных расчетов, произведенных капитаном Вотинцевым А.А, а не Пятигорским К.Э. Делает вывод, что действия (бездействие) Пятигорского К.Э. никак не могут находиться в прямой причинно-следственной связи с крушением плавкрана "данные изъяты" и с наступившими последствиями в виде гибели трех членов экипажа "данные изъяты", признанных впоследствии умершими. Обращает внимание на то, что в заключении комплексной эксплуатационно-технической судебной экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ, на которую сослался суд первой инстанции, вывод о наличии причинно-следственной связи - отсутствует, поскольку соответствующий вопрос экспертам органами следствия не ставился, а допрошенный в судебном заседании эксперт Е.К.И. не смог ответить на вопрос защиты: имеется ли причинно-следственная связь между действиями (бездействием) Пятигорского К.Э. и затоплением "данные изъяты" с гибелью трех членов аварийно-спасательной партии.

Отмечает, что в ходе судебных заседаний достоверно установлено, и это нашло отражение в приговоре, что ориентировочно с N часов N минут ДД.ММ.ГГГГ и вплоть до опрокидывания и затопления "данные изъяты" Пятигорский К.Э. судном "данные изъяты" не управлял, являлся членом команды судна, которым управлял сменный капитан Н.Ю.А, что подтверждается показаниями свидетелей и самого Н.Ю.А.; делает вывод, что Пятигорский К.Э. объективно не мог нарушить правила безопасности движения морского транспорта. Так же считает установленными те факты, что ДД.ММ.ГГГГ около N часов N минут Пятигорский К.Э. передал сменному капитану Н.Ю.А. управление судном "данные изъяты"", и ушел отдыхать в каюту после убытия с "данные изъяты" Ханенко А.П, проснулся в ночь на ДД.ММ.ГГГГ, когда аварийная буксировка "данные изъяты" уже началась. Узнав от Н.Ю.А, что движение каравана началось около N часов N минут, Пятигорский К.Э, вплоть до поступления информации о попадании забортной воды в помещения "данные изъяты" и до его затопления, находился на капитанском мостике, но управлял "данные изъяты" по- прежнему сменный капитан Н.Ю.А, т. е. все права и обязанности капитана по отношению к "данные изъяты" выполнял сменный капитан Н.Ю.А, который стал являться ответственным за буксировку "данные изъяты" "данные изъяты", что так же подтверждено материалами уголовного дела и доказательствами, исследованными в судебном заседании.

Сообщает, что судом первой инстанции установлено, что Пятигорский К.Э. перед началом аварийной буксировки "данные изъяты" из "адрес" в порт "адрес" не проверил техническое состояние буксируемого объекта "данные изъяты", чтобы убедиться, что предстоящая буксировка является безопасной как для самого судна, так и для членов аварийно-спасательной партии, на что так же указывает и заключение комплексной эксплуатационно-технической судебной экспертизы, однако, суд не дал оценки показаниям Пятигорского К.Э. о том, что именно Ханенко А.П. запретил ему подниматься на борт "данные изъяты" перед буксировкой, чтобы убедиться в готовности этого судна на перегон в порт "адрес" и, как лицо, находящееся непосредственно в подчинении Ханенко А.П, он обязан был выполнить данный приказ, и данные показания его подзащитного подтверждены показаниями свидетелей со стороны обвинения, а также оглашенными показаниями свидетеля Н.Ю.А, данными на предварительном следствии. Ссылаясь на положения ч. 1 ст. 42 УК РФ, настаивает на том, что Пятигорский К.Э. пытался путем наружного осмотра убедиться в герметизации и отсутствии водотечности надводной части корпуса "данные изъяты" и в готовности буксирного и швартового устройств, но не смог это выполнить, поскольку его непосредственный руководитель Ханенко А.П, находящийся на "данные изъяты" в категоричной форме запретил ему покидать судно и подниматься на борт плавкрана, т. е. Пятигорский К.Э. действовал во исполнение обязательных для него приказа (распоряжения), отданного его непосредственным руководителем Ханенко А.П, а поэтому он не должен быть привлечен к уголовной ответственности за совершение преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 263 УК РФ. Уголовной ответственности в соответствии с положениями ч. 1 ст. 42 УК РФ может подлежать Ханенко А.П, отдавший такой незаконный приказ (распоряжение), если не докажет обратное.

Дополняет, что положения ч. 2 ст. 42 УК РФ в данном случае к Пятигорскому К.Э. неприменимы, поскольку они распространяются на преступления, совершенные с прямым умыслом, в то время как санкция ст. 263 УК РФ предусматривает ответственность за совершение преступления по неосторожности. Отмечает, что сменный капитан Н.Ю.А, взявший управление "данные изъяты" должен был предпринять все возможные меры, чтобы подняться на борт "данные изъяты" лично осмотреть судно на предмет отсутствия водотечности и его готовности к перегону в порт "адрес", однако в период с N часов до N часов N минут ДД.ММ.ГГГГ, когда началась буксировка аварийного судна "данные изъяты" этого не сделал, поэтому все те преступные действия (бездействие), которые вменяются в вину Пятигорскому К.Э. и в совершении которых он признан виновным, совершены не им, а сменным капитаном морского буксира "данные изъяты" Н.Ю.А. В то же время, суд, установив вышеуказанные факты и приведя их в приговоре, дал им неверную уголовно-правовую оценку, признав виновным Пятигорского К.Э. Считает, что судом первой инстанции нарушены нормы ст. ст. 5 и 42 УК РФ, поскольку судом был признан виновным Пятигорский К.Э, т. е. лицо, в действиях (бездействии) которого были формально установлены признаки объективной и субъективной стороны преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 263 УК РФ, но которые фактически, содержались в действиях (бездействии) другого субъекта ч. 3 ст. 263 УК РФ - сменного капитана Н.Ю.А, не выполнившего ни одно из тех действий, совершение которых вменяется Пятигорскому К.Э, проявив при этом бездействие.

Указывает, что в отношении Пятигорского К.Э. было допущено объективное вменение, т. е. он был привлечен к уголовной ответственности за невиновное причинение вреда; не является преступлением причинение вреда охраняемым законным интересам граждан Пятигорским К.Э, действовавшим во исполнение обязательного для него приказа или распоряжения своего руководителя Ханенко А.П, при том, что совершенное при этом преступление должно являться умышленным, а, согласно, диспозиции ст. 263 УК РФ данное преступление является совершенным по неосторожности. Перечисляя выводы суда апелляционной инстанции, изложенные в постановлении и подтвердившие правильность установленных судом первой инстанции юридически значимых фактов в той части, что Пятигорский К.Э, ориентировочно с N часов N минут ДД.ММ.ГГГГ не являлся капитаном "данные изъяты" вплоть до опрокидывания и затопления буксируемого им "данные изъяты" "данные изъяты" повлекшего гибель трех членов аварийно-спасательной партии, просит учесть, что судом апелляционной инстанции также дана неверная уголовно-правовая оценка обстоятельствам дела. Не соглашается и с изменением приговора суда в части усиления Пятигорскому К.Э. назначенного наказания.

В кассационной жалобе осужденный Вотинцев А.А. не соглашается с апелляционным постановлением от 8 августа 2019 года, считает его несправедливым, чрезмерно суровым; просит приговор суда и апелляционное постановление изменить, исключив из описательно-мотивировочной и резолютивной частей указание на признание его виновным и осуждение по ч. 3 ст. 263 УК РФ, прекратив уголовное дело в его отношении в связи с отсутствием состава преступления. Считает, что судом апелляционной инстанции при рассмотрении уголовного дела допущены существенные нарушения уголовного и уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела, так как не учтено, что он на момент события не имел диплома капитана, а имел диплом старшего помощника, где указано меньше регистровых тонн, чем нужно на "данные изъяты" Указывает, что судом не учтена специфика организации работы морского транспорта, что привело к неправильному толкованию морского законодательства в этой части; рассмотрев вопрос об отсутствии у него диплома капитана, суд допустил нарушение, что привело к незаконному осуждению. Ссылается на решение Арбитражного суда Республики Крым от 19 мая 2017 года по делу N А83-8657/2016, которым установлено, что предметом деятельности "данные изъяты" "данные изъяты" в силу и. 3.1 Устава, является аварийно-спасательное и поисково-спасательное обеспечение в сфере морской деятельности в соответствии с требованиями законодательства РФ и нормами международного права в рамках компетенции Учреждения, а также на Постановление Правительства Российской Федерации от 31 мая 2005 N 349, на статью 54 Кодекса торгового мореплавания, приказ Министерства транспорта Российской Федерации от 15 марта 2012 года N 62 "Об утверждении Положения о дипломировании членов экипажей морских судов", настаивает на неправильном применении судами федерального морского законодательства и уголовного закона, которое является основанием для изменения (отмены) состоявшихся в отношении него судебных актов по уголовному делу.

Указывает, что суды первой и апелляционной инстанций в рамках уголовного судопроизводства при доказывании его вины на основании внутреннего убеждения, исходя из показаний свидетелей обвинения, которым дали неправильную правовую оценку, пришли к выводу о том, он, обладая достоверной информацией об имевшихся на "данные изъяты" технических повреждениях, делавших его транспортировку опасной, не сообщил судовладельцу и капитану буксирующего судна "данные изъяты" Пятигорскому К.Э. о технических повреждениях "данные изъяты" не сделал конвертовку, с чем он не соглашается. Считает, что такой вывод сделан судами вопреки установленным обстоятельствам и обращает внимание суда на письмо "данные изъяты" в адрес Крымского Транспортного прокурора Крымской транспортной прокуратуры, на приказ директора N от ДД.ММ.ГГГГ о начале аварийно-спасательных работ по снятию самоходного плавкрана "данные изъяты" с мели, приказ директора Учреждения N от ДД.ММ.ГГГГ, которым организована доставка судна в порт "адрес" путем его буксировки морским буксиром "данные изъяты" на решение арбитражного суда Республики Крым от 19 мая 2017 года по делу N А83-8657/2016, которым отказано в удовлетворении требования Крымского транспортного прокурора о привлечении Федерального бюджетного учреждения "данные изъяты" к административной ответственности, предусмотренной ч. 1 ст. 14.43 КоАП РФ.

Просит учесть, что никакими судебными актами не установлено, что ДД.ММ.ГГГГ "данные изъяты" плавкран сел на мель в результате его противоправных действий, в то время как суды рассматривают посадку на мель, крушение судна и гибель людей как длящееся преступление, при этом судами не учтено, что аварийное судно было обесточено, неуправляемо, экипаж снят, капитан не нужен на плавкране, на аварийном плавкране "данные изъяты" находился не экипаж, а специально сформированная аварийно-спасательная партия, водолазы, спасатели; фактически он не управлял аварийным объектом, так как плавкран потерял свою самоходность, и данные факты подтверждаются материалами дела, показаниями Ханенко А.П. Отмечает, что судом также не верно применена ч. 3 ст. 263 УК РФ в части "конвертовки, морской буксировки", суды не вникли в смысл морской буксировки, что повлияло на исход дела и ухудшило его положение. Разъясняет, что под морской буксировкой следует понимать буксирные операции, выполняемые согласно договора морской буксировки, когда владелец одного судна за вознаграждение обязуется отбуксировать другое судно или иной плавучий объект или буксировать его на протяжении определенного времени, или для совершения маневра; морская буксировка выполняется морскими буксирами на значительное расстояние, а такой вид работ является специфическим и требующим серьезной подготовки. Указывает, что руководителем буксировки являлся капитан буксира, а не буксируемого судна, т. е. Пятигорский К.Э, который по своим должностным инструкциям обязан был проверить "данные изъяты" руководителем спасательной операции был А.Г.Д, которого не привлекли к уголовной ответственности. Обращает внимание, что судом не учтено отсутствие доказательств обладания осужденным достоверной информации и дачи им разрешения на транспортировку плавкрана из "адрес" в порт "адрес", что во время опрокидывания крана на вахте практически час был А.Г.Д.

Обращает внимание на то, что постановлением Приморского районного суда г..Новороссийска от 09 февраля 2018 года уголовное дело в отношении Ханенко А.П, Пятигорского К.Э, Вотинцева А.А, обвиняемых в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 263 УК РФ, возвращалось Крымскому транспортному прокурору Южной транспортной прокуратуры, для устранения препятствий его рассмотрения, составления обвинительного заключения в соответствии с требованиями УПК РФ; апелляционным постановлением суда апелляционной инстанции от 19 апреля 2018 года указанное постановление суда отменено, дело направлено на новое рассмотрение в ином составе со стадии предварительного слушания. Указывает, что в его обязанности не входило сообщать в Российский Речной Регистр о происшествии с "данные изъяты" так как услуга является платной и является прямой обязанностью судовладельца, что прямо закреплено в законе, а также подтверждается допрошенными в суде свидетелями В.Д.В, К.О.В, П.В.Б, И.Г.В, показавшими, что работы, выполняемые Регистром в рамках классификационной деятельности, осуществляются на возмездной основе и по заявке судовладельца. Указывает, что суд необоснованно установил, что он не выполнил конвертовку, что этот вывод суда основан на предположениях, вытекающих из противоречивых доказательств; свидетели И.Г.В. и К.О.В. подтвердили, что "конвертовка" указана в приказе ошибочно. Не соглашается с выводом судов, что отсутствие диплома капитана на квалификацию действий подсудимого не влияют, поскольку закон не предполагает привлечения к уголовной ответственности лиц, совершивших преступление, предусмотренное ст. 263 УК РФ без соответствующего диплома и квалификации. Считает, что затопление судна произошло по причине определенных внешних факторов, причинно-следственная связь которых, объективной стороной преступления не установлена, однако его доводы оставлены без должного разрешения судом апелляционной инстанции Краснодарского краевого суда.

Утверждает, что судом при назначении наказания не учтены должным образом данные о его личности: пенсионный возраст, положительные характеристики с места жительства и работы, отсутствие судимостей, наличие прогрессирующей формы сахарного диабета. Поясняет, что он не участвовал в возмещении ущерба потерпевшим, так как ими не был заявлен гражданский иск, считает себя невиновным в гибели своих коллег, а кроме того, он сам едва остался жив, так как, на него упал кран, что подтверждено приговором, при этом, он в последнем слове в заседании от 8 мая 2019 года просил прощения у потерпевших. Находит немотивированным указание суда апелляционной инстанции о том, что для достижения целей наказания, исправления осужденного и предупреждения совершения им новых преступлений, исправление возможно только при назначении наказания в виде лишения свободы. Ссылается на нарушение принципа состязательности и равноправия сторон, беспристрастности, полноты представленных сторонами доказательств и права на защиту, на нарушение норм Конституции РФ, Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Обращает внимание на отсутствие в деле гражданского иска и на то, что суд апелляционной инстанции, изменив ему и Пятигорскому К.Э. наказание, не обосновал и не мотивировал свое решение, ухудшив положение осужденных, указав, что Пятигорский К.Э. и Вотинцев А.А. не предприняли никаких мер по возмещению ущерба потерпевшим. Так же ссылается на нарушения, установленные при назначении и проведении экспертизы, которые в судебном заседании путем допросов экспертов устранены не были, а ходатайства защиты об исключении данного заключения из числа доказательств, необоснованно отклонены, а допрошенный в судебном заседании эксперт Е.К.И. пояснил, что вопрос об установлении причинной связи между действиями осужденного Вотинцева А.А. и гибелью трех человек не исследовался, поскольку данный вопрос экспертам не задавался.

Утверждает, что судом не принят во внимание тот факт, что с ДД.ММ.ГГГГ он находился в "данные изъяты" с диагнозом: "данные изъяты" однако, из материалов дела следует, что он давал добровольные показания при первоначальном допросе от 13 октября 2016 года, ходатайство о приобщении выписного эпикриза и проведении амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы следователем отклонены. Указывает, что суд апелляционной инстанции при рассмотрении уголовного дела ограничился лишь рассмотрением апелляционного представления, а доводы его жалоб, и возражения на апелляционное представление рассмотрены не были.

В возражениях на кассационную жалобу и дополнениях к ней, потерпевшие К.М.П, К.Р.А. просили суд кассационную жалобу Вотинцева А.А. оставить без удовлетворения, апелляционное постановление Краснодарского краевого суда от 8 августа 2019 года без изменения. Ссылаются на то, что в приговоре суда дано полное и развернутое объяснение, почему Вотинцев А.А. является субъектом преступления, при этом, сам Вотинцев А.А. указал, что по нормативным морским актам он исполнял обязанности капитана на стоянке. Это же отражено в дополнительной апелляционной жалобе. Таким образом, согласно самим показаниям Вотинцева А.А. до начала буксировки он реально выполнял функции капитана, а именно управлял экипажем, принимал и сам отдавал указания, являлся ответственным за их исполнение. Вотинцев А.А. не возражал и не отказывался от должности и от соответствующей зарплаты, когда подписывал судовую роль от ДД.ММ.ГГГГ, где был указан как капитан. При Вотинцеве А.А. проводилась вся подготовка плавкрана к буксировке. Именно Вотинцев А.А. нес ответственность за герметизацию (конвертовку, согласно приказа N от ДД.ММ.ГГГГ), подтвердил готовность "данные изъяты" к транспортировке. Когда принималось решение о буксировке в "адрес", именно Вотинцев предложил старпому К.А.Б. возвратиться в "адрес", а сам остался на плавкране, в качестве старпома (приказ N от ДД.ММ.ГГГГ). Его к этому никто не принуждал, он остался сознательно и приступил к исполнению обязанностей, даже не зная своей должностной инструкции, на отсутствие которой также ссылался в жалобе. Показаниями свидетелей подтверждается, что при буксировке члены экипажа подчинялись Вотинцеву А.А, а спасатели А.Г.Д. Карточек спасателей у экипажа не было. Передачи обязанностей и полномочий капитана А.Г.Д. также не было. Документально он судно не принимал. А для членов экипажа Вотинцев А.А. был капитаном с ДД.ММ.ГГГГ, они работали под его руководством.

Как капитан, Вотинцев А.А. выполнял и проверял герметизацию плавкрана, наблюдал за изменением крена и дифферента, следил за поступлением воды и т.д. Вотинцев А.А. лично с экипажем осматривал судно и доложил о его состоянии К.О.В, что судно обесточено, полузатоплено, имеет повреждения корпуса. Считают, что доводы Вотинцева А.А. об отсутствии диплома капитана попыткой уйти от ответственности. Вотинцев А.А, отвечающий за конвертировку, акт выполненных работ не оформлял, проверку на герметичность также не проводил, не был оформлен акт готовности плавкрана к буксировке, а расчет остойчивости выполнен без учета затопленных помещений. Зная истинное состояние плавкрана, Вотинцев был обязан проверить расчет, обнаружить в нем ошибку и внести соответствующие исправления, повлиявшие на произошедшее. Понимая, что буксировка аварийного плавкрана представляет угрозу для судна и жизни находящихся на нем людей, именно Вотинцев А.А. подтвердил В.Д.В, К.О.В, А.Г.Д. о готовности к буксировке и не поставил в известность руководителя каравана капитана буксира Пятигорского К.Э. Также были допущены иные нарушения, которые были указаны в Заключении комплексной эксплуатационно-технической экспертизы. Безопасность плавания для судна и членов аварийно-спасательной партии не была обеспечена Вотинцевым А.А, в связи с чем, последний обязан понести за это наказание.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационных жалоб адвоката Алексеюк Б.А, осужденного Вотинцева А.А, возражения потерпевших К.М.П, К.Р.А, выслушав мнение участников процесса, судебная коллегия приходит к выводу о необходимости отмены апелляционного постановления по следующим основаниям.

Производство в суде кассационной инстанции, являясь важной гарантией законности судебных решений по уголовным делам и реализации конституционного права граждан на судебную защиту, предназначено для выявления и устранения допущенных органами предварительного расследования или судом в ходе предшествующего разбирательства дела существенных нарушений уголовного закона (неправильного его применения) и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявших на исход дела, и нарушений, искажающих саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия.

В соответствии с ч. 4 ст. 7 УПК РФ постановления судьи должны быть законными, обоснованными и мотивированными.

Согласно п. 7 ч. 3 ст. 389.28 УПК РФ в постановлении суда апелляционной инстанции должны содержаться мотивы принятого решения.

Из содержания ч. 3 ст. 60 УК РФ следует, что при назначении наказания учитываются характер и степень общественной опасности преступления и личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Указанные требования закона судом апелляционной инстанции в отношении осужденных Пятигорского К.Э, Вотинцева А.А, Ханенко А.П. не выполнены.

По приговору суда Пятигорский К.Э, Вотинцев А.А, Ханенко А.П. признаны виновными в том, что совершили нарушение правил безопасности движения и эксплуатации морского транспорта лицом, в силу занимаемой должности обязанным соблюдать эти правила, повлекшие по неосторожности смерть двух и более лиц, при обстоятельствах, изложенных в приговоре суда.

Исходя из правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлении от 3 мая 1995 года N 4-П, определениях от 8 июля 2004 года N 237-О, от 25 января 2005 года N 4-О, от 12 ноября 2008 года N 1030-О-О и других, требования справедливости правосудия и эффективного восстановления в правах применительно к решениям вышестоящих судебных инстанций предполагают обязательность фактического и правового обоснования принимаемых ими решений; мотивировка решения суда должна основываться на рассмотрении конкретных обстоятельств дела, а также на нормах материального и процессуального права, - иначе не может быть обеспечено объективное и справедливое разрешение уголовного дела.

Вместе с тем, из содержания описательно-мотивировочной части апелляционного постановления Краснодарского краевого суда от 8 августа 2019 года следует, что суд апелляционной инстанции, оставляя доводы апелляционных жалоб осужденных и их адвокатов без удовлетворения, не дал оценки и не привел мотивы, по которым были отвергнуты следующие доводы адвоката осужденного Пятигорского К.Э. - Алексеюк Б.А, адвоката осужденного Вотинцева А.А. - Квактун Р.Н, осужденных Вотинцева А.А. и Ханенко А.П.:

доводы адвоката осужденного Пятигорского К.Э. - Алексеюк Б.А, который: - оспаривает вывод суда о том, что противоправные действия Пятигорского К.Э. по нарушению правил безопасности движения и эксплуатации морского транспорта состоят в прямой причинно-следственной связи с наступившими последствиями в виде гибели трех членов экипажа "данные изъяты" К.Р.А, К.М.П, Х.О.Н, так как в заключение комплексной эксплуатационно-технической судебной экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ вывод о прямой причинно-следственной связи с наступившими последствиями отсутствует, поскольку соответствующий вопрос экспертам перед органами следствия не ставился;

- обращает внимание, что ДД.ММ.ГГГГ с N часов и фактически до опрокидывания и затопления "данные изъяты" судном "данные изъяты" управлял судоводитель Н.Ю.А, а не Пятигорский К.Э, что подтверждено материалами дела, показаниями свидетелей и показаниями самого Н.Ю.А.;

- оспаривает вывод суда о нарушении Пятигорским К.Э. требования "Инструкции по безопасности морских буксировок" от 01 сентября 1996 года, в связи с тем, что "данные изъяты" по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ являлся аварийным судном;

- указывает, что выводы суда, изложенные в приговоре, имеют существенные противоречия;

доводы адвоката осужденного Вотинцева А.А. - Квактун Р.Н, который: - считает, что судом нарушены положения ст. ст. 259, 260 УПК РФ;

- указывает, что Вотинцев А.А. на момент совершения преступления не имел диплома капитана, а был старшим помощником и никакой специальной должностной инструкции для Вотинцева А.А. не разрабатывалось; ссылаясь на Приказ Минтранса России от 26 октября 2017 года N 463 "Об утверждении Общих правил плавания и стоянки судов в морских портах Российской Федерации и на подходах к ним", Приказ Минтранса РФ от 15 марта 2012 года N 62 "Об утверждении Положения о дипломировании членов экипажей морских судов" полагает, что следствием не установлено, в чем конкретно выразилось нарушение, лежала ли именно на Вотинцеве А.А. обязанность выполнять установленные правила;

- полагает не установленным время совершения преступления - крушения плавкрана и гибели людей, и причинно-следственной связи между действиями Вотинцева А.А. и гибелью людей;

- оспаривает вывод суда, что Вотинцев А.А. обладал достоверной информацией об имевшихся на "данные изъяты" технических повреждениях;

- считает, что выводы суда, изложенные в приговоре, имеют существенные противоречия;

доводы осужденного Вотинцева А.А, который: - указывает, что не является субъектом преступления, так как на момент происшествия ДД.ММ.ГГГГ - ДД.ММ.ГГГГ не имел специального диплома капитана, им исполнялись общие инструкции компании по флоту, он исполнял обязанности капитана в вахтовым режиме работы только во время нахождения СПК в стоячем состоянии или при стоянке в порту;

- полагает, что суд не учел, что он имел диплом старшего помощника, где указано меньше регистровых тонн, чем нужно на "данные изъяты" то есть судом не была учтена специфика организации работы морского транспорта, что привело к неправильному толкованию морского законодательства;

- считает, что произошел аварийный случай, и не сообщение им о происшествии с "данные изъяты" в Российский Речной Регистр никак не находится в прямой причинно-следственной связи с крушением судна и гибелью 3 человек, так как это не входило в его обязанности, а является обязанностью судовладельца.

- указывает на неверные выводы суда о том, что он не выполнил "конвертовку", ссылаясь на показания свидетелей К.О.В, И.Г.В, которые подтвердили, что "конвертовка" была указана в приказе ошибочно, а по тексту расчета должно быть употреблено слово "герметизация";

- считает, что в приговоре отсутствуют доказательства, подтверждающие выводы суда о том, что он обладал достоверной информацией и разрешилтранспортировку, так как руководителем был А.Г.Д, в связи с тем, что время крушения совпадает с временем вахты, на которой старшим был А.Г.Д.;

- указывает, что ходатайствовал об исключении из числа доказательств протокола допроса его в качестве свидетеля от ДД.ММ.ГГГГ, как не отвечающему критерию достоверности в связи с тем, что с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ он находился в "данные изъяты" с диагнозом: "данные изъяты", о чем заявлял следователю ходатайство о приобщении выписного эпикриза и просил провести амбулаторную судебно-психиатрическую экспертизу;

доводы осужденного Ханенко А.П, который: - полагает, что причина смерти трех человек не была установлена, так как трупы либо останки тел, позволяющие их идентифицировать с указанными в обвинительном заключении погибшими лицами, не обнаружены;

- указывает, что не был осмотрен "данные изъяты" и не был установлен точный характер его повреждений, а следственная версия причин затопления "данные изъяты" никем не была реконструирована;

- считает, что его действия по изданию приказа N от ДД.ММ.ГГГГ "данные изъяты" и утверждению расчёта операции без уведомления "данные изъяты" изначально не состоят в причинно-следственной связи с наступившими общественно-?опасными последствиями;

- полагает факт не уведомления "данные изъяты" и организация аварийно-спасательных работ, частью которых являлся и перегон плавкрана в порт "адрес", в нарушение приведённых органом предварительного следствия нормативных актов и руководящих документов, не образует состав преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 263 УК РФ, и не состоит в причинно-следственной связи с последующей гибелью трех лиц;

- считает, что суд не учел того обстоятельства, что по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ, он не выступал ни судовладельцем, ни судоводителем, ни эксплуатантом транспортного средства по отношению к "данные изъяты" и к "данные изъяты"

- указывает, что описанный в приговоре как один из способов совершения преступления - выдача устного указания на продолжение аварийно-спасательных работ и перегон "данные изъяты" не отражен в показаниях иных лиц, не содержится в выводах эксперта либо иных доказательствах по делу и не подтверждается им самим, что должно толковаться в его пользу;

- полагает, что убытие, находящегося в командировке с места посадки и снятия "данные изъяты" с мели, не является способом совершения преступления, кроме того, данное место не соответствует надлежащему месту преступления - месту непосредственного исчезновения трех лиц в открытом море, впоследствии признанных умершими судом;

- указывает на наличие трудового договора N N от ДД.ММ.ГГГГ, заключенного между ним и "данные изъяты" из которого не следует наличие у него права или обязанности по управлению морскими и (или) речными транспортными средствами "данные изъяты" осуществлению полномочий судоводителя (капитана судна), обеспечение безопасности во время движения морского или речного транспорта, даже в случае отсутствия на судне капитана;

- указывает на отсутствие в материалах уголовного дела сведений о наличии у него высшего судоводительского образования или опыта самостоятельного управления морским или речным транспортным средством, а приведенная стороной обвинения в качестве доказательства доверенность N N от ДД.ММ.ГГГГ, выданная "данные изъяты" позволяла ему лишь быть представителем доверителя перед третьими лицами, не наделяла его правами и полномочиями судоводителя и не обязывала его лично совершать действия по управлению и эксплуатации морского или речного транспорта или иным образом выполнять действия по соблюдению правил безопасности при движении и эксплуатации транспортного средства;

- указывает на наличие в приговоре доказательств, свидетельствующих о том, что метеоусловия и состояние "данные изъяты" не вызывало опасений ни у капитана "данные изъяты" ни у капитана "данные изъяты" ни у аварийно-спасательной партии, добровольно оставшейся на "данные изъяты" и обеспеченной плавсредствами и средствами индивидуального спасения на море;

- обращает внимание, что согласно заключению эксперта, лицом ответственным за буксировку являлся Пятигорский К.Э, который был вправе от нее отказаться, а лицом, ответственным за состояние "данные изъяты" был Вотинцев А.А, который находился на нем;

- полагает, что приговор суда фактически содержит переписанное обвинительное заключение, что является недопустимым; показания свидетелей искажены, в ряде случаев вырваны из контекста;

- указывает, что "данные изъяты" одновременно выступала судовладельцем и аварийно-спасательной службой;

- считает, что весь плавсостав, водолазы, спасатели прошли соответствующую подготовку и имеют аттестаты, что позволяет им выполнять аварийно-спасательные мероприятия в условиях повышенного риска, что и было произведено фактически; что на момент аварийной транспортировки на аварийном судне "данные изъяты" находился не экипаж, а специально сформированная аварийно-спасательная партия, задачей которой было проведение аварийно-спасательной операции, а не перегон судна;

- просит применить ст. ст. 76.2, 104.4 УК РФ и ст. 25.1 УПК РФ и вынести постановление об освобождении его от уголовной ответственности и назначении ему судебного штрафа в размере на усмотрение суда; либо изменить приговор суда, исключив из него пункт о дополнительном наказании, смягчить приговор в части срока основного наказания, уменьшив срок лишения свободы и испытательный срок, не изменяя положения о применении ст. 73 УК РФ, а также зачесть в срок основного вида наказания период времени содержания под стражей с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ.

Кроме того, как следует из описательно-мотивировочной части приговора, при назначении наказания Пятигорскому К.Э. и Вотинцеву А.А. суд первой инстанции учел характер и степень общественной опасности совершенного преступления, личность подсудимых, наличие смягчающих обстоятельств, влияние назначенного наказания на их исправление, условия жизни их семей, обеспечение достижения целей наказания, то, что преступление совершено по неосторожности, а также последствия совершенного преступления в виде причинения смерти в отношении трех лиц.

Подсудимые ранее не судимы, на момент совершения преступления имели постоянное место работы, к административной ответственности не привлекались, сведения о нахождении их на учете в наркологическом, психиатрическом диспансере отсутствуют.

Пятигорский К.Э. и Вотинцев А.А. по месту работы характеризуются положительно, по месту жительства удовлетворительно.

В качестве обстоятельств, смягчающих наказание Вотинцеву А.А. и Пятигорскому К.Э. суд учел совершение преступления впервые, а Вотинцеву А.А. еще и состояние его здоровья, наличие на его иждивении членов семьи, супруги и сына-студента.

Отягчающих наказание обстоятельств судом не установлено.

С учетом изложенного, суд первой инстанции пришел к выводу, что исправление осужденных возможно без изоляции от общества с применением ст. 73 УК РФ.

Вместе с тем, суд апелляционной инстанции, частично удовлетворяя доводы апелляционных представления прокурора и жалобы потерпевших, и исключая из приговора в отношении осужденных Пятигорского К.Э. и Вотинцева А.А. указание на применение в отношении них ст. 73 УК РФ, не привел в нарушение требований ч. 2 ст. 389.18, п. 7 ч. 3 ст. 389.28 УПК РФ, убедительных мотивов в обоснование принятого решения, сославшись лишь на характер и степень общественной опасности совершенного преступления и на то, что после совершения преступления Пятигорский К.Э. и Вотинцев А.А. не предпринимали никаких мер по возмещению ущерба потерпевшим.

Однако, суд апелляционной инстанции в постановлении указал, что наказание осужденным Пятигорскому К.Э. и Вотинцеву А.А. назначено с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, что следует также из описательно-мотивировочной части приговора суда.

Кроме того, при рассмотрении вопроса о наказании Пятигорскому К.Э. и Вотинцеву А.А, суд апелляционной инстанции учел обстоятельство - не возмещение Пятигорским К.Э. и Вотинцевым А.А. ущерба потерпевшим, которое не должно учитываться при назначении наказания, тем самым вопреки требованиям ст. 63 УК РФ расширил перечень обстоятельств, отягчающих наказание.

Постановление суда апелляционной инстанции не соответствует требованиям части 4 статьи 7, частей 3, 4 статьи 389.28 УПК РФ, и в нарушение позиций, изложенных в Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 8 июля 2004 года N 237-0, не содержит фактического и правового обоснования отказа в изменении приговора по доводам апелляционных жалоб осужденных и их защитников.

Невыполнение судом апелляционной инстанции требований ст. 389.28 УПК РФ является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, повлиявшим на законность и обоснованность состоявшегося судебного решения.

При таких обстоятельствах судебная коллегия находит, что апелляционное постановление нельзя признать законным, в связи с чем, оно подлежит отмене с передачей уголовного дела на новое апелляционное рассмотрение, в ходе которого необходимо устранить допущенные нарушения и, проверив доводы жалоб осужденных и их зашитников, принять решение в соответствии с требованиями закона.

По смыслу ст. 401.1 УПК РФ во взаимосвязи с положениями ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ под законностью судебных решений как предметом судебного разбирательства в кассационном порядке следует понимать их соответствие требованиям уголовного и уголовно-процессуального законов с учетом оснований, влекущих отмену или изменение судебного решения в кассационном порядке.

В связи с отменой апелляционного постановления Краснодарского краевого суда от 8 августа 2019 года в отношении Пятигорского К.Э, Вотинцева А.А, Ханенко А.П, судебная коллегия считает необходимым осужденных Пятигорского К.Э. и Вотинцева А.А. из под стражи освободить; меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, избранную Пятигорскому К.Э. и Вотинцеву А.А. ранее - оставить без изменения.

Руководствуясь ст. 401.14 и 401.15 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

Кассационную жалобу адвоката Алексеюк Б.А. в защиту осужденного Пятигорского К.Э, кассационную жалобу осужденного Вотинцева А.А. удовлетворить частично.

Апелляционное постановление Краснодарского краевого суда от 8 августа 2019 года в отношении Пятигорского К.Э, Вотинцева А.А, Ханенко А.П. отменить, уголовное дело передать на новое апелляционное рассмотрение в Краснодарский краевой суд в ином составе суда.

Осужденных Пятигорского К.Э. и Вотинцева А.А. из под стражи освободить.

Меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, избранную Пятигорскому К.Э. и Вотинцеву А.А. ранее - оставить без изменения.

Кассационное определение может быть обжаловано в судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в порядке главы 47.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий:

Судьи: