Апелляционное определение СК по гражданским делам Свердловского областного суда от 13 марта 2020 г. по делу N 33-4890/2020

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе:

председательствующего Колесниковой О.Г, судей Ивановой Т.С, Редозубовой Т.Л, при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Безумовой А.А, с участием прокурора отдела обеспечения участия прокуроров в гражданском процессе Свердловской областной прокуратуры Беловой К.С.

рассмотрела в открытом судебном заседании материалы гражданского дела

по иску Козловой О.П. к государственному казенному учреждению г. Москвы - Центру организации дорожного движения Правительства Москвы о признании незаконным приказа об увольнении, восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда, по апелляционной жалобе представителя ответчика Степанова С.В. (доверенность N 01-24-3215/9 от 15.04.2019 сроком по 01.03.2020) на решение Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 19.12.2019.

Заслушав доклад судьи Колесниковой О.Г, объяснения представителей ответчика Ускова К.Г. (доверенность N 01-30-52/20 от 24.01.2020 сроком по 31.03.2021), Макарова А.А. (доверенность N 01-30-61/20 от 24.01.2020 сроком по 31.03.2021), поддержавших доводы апелляционной жалобы, объяснения представителя истца Губина А.Н. (нотариальная доверенность серии 66АА N 5579949 от 26.01.2020 сроком до 01.05.2020), возражавшего против удовлетворения апелляционной жалобы ответчика, заключение прокурора Беловой К.С, полагавшей решение суда подлежащим оставлению без изменения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Козлова О.П. обратилась в суд с вышеуказанным иском к ГКУ г. Москвы - Центру организации дорожного движения Правительства Москвы (далее по тексту - Учреждение), ссылаясь в обоснование требований на следующие обстоятельства.

Истец состояла в трудовых отношениях с ответчиком, замещала должность советника руководителя. 03.10.2019 между сторонами было заключено соглашение о расторжении трудового договора, согласно которому действие трудового договора прекращается 04.10.2019. Подписание истцом соглашения о расторжении трудового договора являлось вынужденным, обусловленным давлением со стороны работодателя и угрозами увольнения по отрицательным мотивам. 03.10.2019 работодателем издан приказ N 932 л/с об увольнении истца 04.10.2019 по основанию, предусмотренному п. 1 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса РФ. 09.10.2019 истец узнала о своей беременности, в связи с чем 01.11.2019 обратилась к работодателю с заявлением о восстановлении на работе. Однако работодатель отказал в удовлетворении заявления. Истец полагала свое увольнение незаконным ввиду отсутствия у нее волеизъявления на прекращение трудовых отношений и наличия беременности, о которой она не знала на момент заключения соглашения об увольнении.

На основании изложенного, с учетом последующего уточнения иска в порядке ст. 39 Гражданского процессуального кодекса РФ, Козлова О.П. просила признать приказ N 932 л/с от 03.10.2019 об увольнении незаконным, восстановить ее на работе в прежней должности, взыскать с ответчика средний заработок за время вынужденного прогула из расчета 281752 руб. в месяц или 12806 руб. в день, компенсацию морального вреда в размере 20000 руб.

Представитель ответчика Степанов С.В. против удовлетворения иска возражал, указал, что стороны достигли соглашения о расторжении трудового договора и работник не имеет права в одностороннем порядке отказываться от его исполнения, тем более, после прекращения трудовых отношений. Просил учесть, что на дату подписания соглашения об увольнении истец достоверно знала о своей беременности, о чем сообщила начальнику управления по работе с персоналом Учреждения Б. Кроме того, полагал, что положения ст. 261 Трудового кодекса РФ о запрете на увольнение женщин в состоянии беременности применению не подлежат, поскольку истец уволена не по инициативе работодателя, а по соглашению сторон. Заявил о пропуске истцом предусмотренного ч. 1 ст. 392 Трудового кодекса РФ месячного срока на обращение в суд по спору об увольнении.

Помощник прокурора Чкаловского района г. Екатеринбурга Кинева Е.А. полагала иск подлежащим удовлетворению.

Решением Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 19.12.2019 исковые требования Козловой О.П. удовлетворены частично: приказ N 932 л/с от 03.10.2019 об увольнении признан незаконным, истец восстановлена на работе с 04.10.2019 в прежней должности, в ее пользу взысканы средний заработок за время вынужденного прогула в размере 725570 руб. с удержанием при выплате налога на доходы физических лиц, компенсация морального вреда в размере 5 000 руб. Кроме того, с ответчика в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина в размере 10755, 70 руб.

С таким решением не согласился ответчик.

В апелляционной жалобе представитель Учреждения Степанов С.В, ссылаясь на неправильное применение судом норм материального и процессуального права, несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, просит решение суда отменить, отказать в удовлетворении исковых требований. Оспаривает вывод суда о неосведомленности Козловой О.П. о своей беременности на дату заключения соглашения об увольнении. Настаивает на том, что данное обстоятельство достоверно подтверждено показаниями допрошенной в качестве свидетеля начальника управления по работе с персоналом Учреждения Б, оснований сомневаться в правдивости которых не имеется. Полагает, что разрешая спор, суд необоснованно применил норму ч. 1 ст. 261 Трудового кодекса РФ о запрете на увольнение женщин в состоянии беременности, поскольку истец была уволена не по инициативе работодателя, а по соглашению сторон. Вопреки ошибочному выводу суда, даже в случае доказанности осведомленности истца о беременности, она не могла в одностороннем порядке отказаться от исполнения соглашения об увольнении. Не согласен апеллянт и с решением суда в части взыскания с ответчика среднего заработка за время вынужденного прогула, полагая, что суд необоснованно привлек работодателя к материальной ответственности в виде данной выплаты в отсутствие каких-либо виновных действий с его стороны. Просит учесть, что со стороны Козловой О.П. имеет место недобросовестное поведение, выразившееся в том, что после восстановления на работе в Учреждении, она одновременно трудоустроилась по основному месту работы в ПАО "ВымпелКом". Данное обстоятельство, по мнению ответчика, нарушает установленный трудовым законодательством запрет на работу по основному месту работы одновременно у нескольких работодателей и свидетельствует об отсутствии у истца намерения продолжать трудовые отношения с ответчиком.

В возражениях на апелляционную жалобу представитель истца Губин А.Н. просит оставить решение суда без изменения, полагая несостоятельными доводы апеллянта.

В заседание судебной коллегии представлены дополнительные пояснения ответчика к апелляционной жалобе, в которых он указывает на нерассмотрение судом первой инстанции ходатайства об истребовании в МБУ "Центральная городская больница N 6" медицинского заключения о сроках беременности Козловой О.П, ссылается на судебную практику о законности увольнения беременной женщины, не знавшей на дату расторжения трудового договора по соглашению сторон о своей беременности.

В заседание судебной коллегии истец не явилась, извещалась о времени и месте апелляционного рассмотрения путем направления судебного извещения по адресу, указанному ею в апелляционной жалобе, а также путем размещения 25.02.2020 соответствующей информации на официальном интернет-сайте Свердловского областного суда (с учетом положений ч. 2.1 ст. 113 Гражданского процессуального кодекса РФ, разъяснений в п. 16 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.12.2017 N 57 "О некоторых вопросах применения законодательства, регулирующего использование документов в электронном виде в деятельности судов общей юрисдикции и арбитражных судов"). Истец воспользовалась правом на участие в деле через своего представителя, который подтвердил в заседании судебной коллегии об осведомленности Козловой О.П. о судебном заседании. Ходатайств, препятствующих рассмотрению дела, истцом не заявлено.

Руководствуясь ст. 167 Гражданского процессуального кодекса РФ, судебная коллегия определилао рассмотрении дела при данной явке.

Заслушав объяснения представителей сторон, заключение прокурора, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы с дополнениями и возражений на них, проверив законность и обоснованность решения суда исходя из этих доводов (ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда.

Из материалов дела (копий трудового договора N 4442 от 15.05.2018, приказа о приеме на работу - л.д. 34-37) следует, что истец была принята на работу к ответчику 15.05.2018 приказом N 656 л/с от 15.05.2018 на должность советника руководителя с испытательным сроком три месяца, с ней заключен трудовой договор.

03.10.2019 между Учреждением и Козловой О.П. подписано соглашение о расторжении трудового договора, согласно которому стороны договорились о расторжении трудового договора по п. 1 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса РФ 04.10.2019 (л.д. 38).

03.10.2019 работодателем издан приказ N 932 л/с о расторжении трудового договора и увольнении Козловой О.П. 04.10.2019 по вышеуказанному основанию (л.д. 39).

01.11.2019 Козлова О.П. обратилась к работодателю с заявлением, в котором просила восстановить ее на работе в должности советника руководителя, указав в обоснование на наличие у нее беременности, о которой на дату подписания соглашения об увольнении ей было неизвестно (л.д. 11). В подтверждение истец приложила к заявлению справки из МБУ "Центральная городская больница N 24", ООО "Европейский медицинский центр "УГМК-Здоровье", согласно которым 09.10.2019 у нее диагностирована беременность малого срока (л.д. 13, 14). Указанное заявление рассмотрено ответчиком 26.11.2019, дан ответ об отсутствии оснований для удовлетворения просьбы о восстановлении на работе (л.д. 48).

Приведенные выше обстоятельства сторонами не оспаривались.

Удовлетворяя при указанных обстоятельствах иск Козловой О.П. о восстановлении на работе, суд первой инстанции, руководствуясь положениями Конвенции МОТ N 183 "О пересмотре Конвенции (пересмотренной) 1952 года об охране материнства", заключенной в г. Женеве 15.06.2000, ст.ст. 77, 78, 261, 396 Трудового кодекса РФ, разъяснениями Пленума Верховного Суда РФ, изложенными в постановлении от 28.01.2014 N 1 "О применении законодательства, регулирующего труд женщин, лиц с семейными обязанностями и несовершеннолетних", пришел к выводу о том, что заявление истца об отказе от исполнения достигнутой с работодателем договоренности о расторжении трудового договора в связи с наличием у нее беременности, о которой на тот момент она не знала, свидетельствует о том, что соглашение сторон о расторжении трудового договора не может сохранить свое действие ввиду отсутствия на это волеизъявления работника. В противном случае фактически имеет место прекращение трудового договора не по соглашению сторон, а по инициативе работодателя с нарушением запрета, предусмотренного ч. 1 ст. 261 Трудового кодекса РФ.

Судебная коллегия считает возможным согласиться с таким выводом суда, поскольку он не противоречит положениям закона, регулирующего спорные правоотношения.

В соответствии с ч. 1 ст. 37 Конституции РФ труд свободен, каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к труду и выбирать род деятельности и профессию.

Как следует из правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в постановлениях от 27 декабря 1999 г. N 19-П и от 15 марта 2005 г. N 3-П, положения статьи 37 Конституции РФ, обусловливая свободу трудового договора, право работника и работодателя по соглашению решать вопросы, связанные с возникновением, изменением и прекращением трудовых отношений, предопределяют вместе с тем обязанность государства обеспечивать справедливые условия найма и увольнения, в том числе надлежащую защиту прав и законных интересов работника, как экономически более слабой стороны в трудовом правоотношении, при расторжении трудового договора по инициативе работодателя, что согласуется с основными целями правового регулирования труда в Российской Федерации как социальном правовом государстве (часть 1 статьи 1; статьи 2 и 7 Конституции РФ).

Согласно п. 1 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса РФ основанием прекращения трудового договора является соглашение сторон (статья 78 Трудового кодекса РФ).

Статьей 78 Трудового кодекса РФ установлено, что трудовой договор может быть в любое время расторгнут по соглашению сторон трудового договора.

Часть первая статьи 261 Трудового кодекса РФ предусматривает, что расторжение трудового договора по инициативе работодателя с беременной женщиной не допускается, за исключением случаев ликвидации организации либо прекращения деятельности индивидуальным предпринимателем.

В силу части 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса РФ в случае отсутствия норм права, регулирующих спорное отношение, суд применяет нормы права, регулирующие сходные отношения (аналогия закона), а при отсутствии таких норм разрешает дело, исходя из общих начал и смысла законодательства (аналогия права).

Защита беременности, в том числе путем установления гарантий для беременных женщин в сфере труда, является согласно Конвенции Международной организации труда N 183 "О пересмотре Конвенции (пересмотренной) 1952 года об охране материнства" (заключена в г. Женеве 15 июня 2000 г.) общей обязанностью правительств и общества (преамбула).

В пункте 25 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.01.2014 N 1 "О применении законодательства, регулирующего труд женщин, лиц с семейными обязанностями и несовершеннолетних" разъяснено, что поскольку увольнение беременной женщины по инициативе работодателя запрещается, отсутствие у работодателя сведений о ее беременности не является основанием для отказа в удовлетворении иска о восстановлении на работе.

Как следует из материалов дела, на момент подписания соглашения от 03.10.2019 о расторжении трудового договора истец не знала о своей беременности, соответственно, полагала, что увольнение влечет правовые последствия исключительно для нее лично.

Впоследствии, узнав о своей беременности, истец обратилась к ответчику с заявлением о восстановлении на работе, поскольку прекращение трудового договора по соглашению сторон в период ее беременности повлекло для нее такой материальный ущерб, который в значительной степени лишил ее и ее будущего ребенка того, на что она могла бы рассчитывать при сохранении трудовых отношений с ответчиком.

Исследовав и оценив представленные доказательства в их совокупности и взаимной связи, суд пришел к обоснованному выводу о наличии оснований для восстановления истца на работе, поскольку по смыслу подлежащих применению к спорным отношениям сторон приведенных выше норм материального права, ввиду отсутствия волеизъявления истца на прекращение трудового договора (что следует из заявления истца в адрес работодателя от 01.11.2019, искового заявления, последовательных объяснений стороны истца в суде первой инстанции) фактически имело место прекращение трудового договора не по соглашению сторон, а по инициативе работодателя с нарушением запрета, предусмотренного ч. 1 ст. 261 Трудового кодекса РФ.

С учетом изложенного, суд пришел к верному выводу о том, что гарантия в виде запрета увольнения беременной женщины по инициативе работодателя, предусмотренная ч. 1 ст. 261 Трудового кодекса РФ, подлежит применению и к отношениям, возникающим при расторжении трудового договора по соглашению сторон (п. 1 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса РФ).

Судебная коллегия соглашается с таким выводом суда, поскольку иное толкование указанных нормативных положений привело бы к ограничению объема трудовых прав работника, заключившего соглашение с работодателем о расторжении трудового договора и лишенного возможности в силу сложившихся обстоятельств (в частности, увольнения на следующий день после заключения соглашения и объективной невозможности в связи с этим отказаться от исполнения соглашения), и как следствие, к отказу в предоставлении законных гарантий работнику, в частности, гарантий при увольнении беременной женщине.

Позиция ответчика (со ссылкой на судебную практику) о законности увольнения по соглашению сторон беременной женщины, не знавшей на дату расторжения трудового договора о своей беременности, не может быть признана состоятельной. В названных в апелляционной жалобе и дополнениях к ней судебных актах, действительно, содержатся выводы о возможности аннулирования соглашения о прекращении трудовых отношений только при взаимном согласии работника и работодателя. Вместе с тем, приведенные ответчиком в обоснование своей позиции судебные акты постановлены по иным фактическим обстоятельствам и преюдициального значения для рассмотрения настоящего спора не имеют.

Что касается доводов ответчика о недоказанности наличия у Козловой О.П. беременности на момент заключения ею соглашения о расторжении трудового договора, то такие доводы проверялись судом первой инстанции и были им обоснованно отклонены как противоречащие материалам дела.

Как видно из справок МБУ "Центральная городская больница N 24", ООО "Европейский медицинский центр "УГМК-Здоровье" от 13.11.2019, по состоянию на указанную дату срок беременности истца составлял 10-11 недель, что при соответствующем подсчете позволяет сделать вывод о том, что в момент заключения соглашения (03.10.2019) истец находилась в состоянии беременности. Оснований сомневаться в достоверности указанных в справках сведений не имеется, ответчиком эти сведения ничем не опровергнуты. С учетом данного обстоятельства, судебная коллегия находит несостоятельными доводы дополнений к апелляционной жалобе о необходимости истребования судом в МБУ "Центральная городская больница N 6" дополнительного медицинского заключения о сроках беременности истца.

Доводы ответчика в жалобе о том, что на дату заключения соглашения об увольнении Козлова О.П. достоверно знала о своей беременности и с учетом этого обстоятельства выразила согласие на прекращение трудовых отношений, не могут быть приняты во внимание, поскольку опровергаются материалами дела.

Как следует из справки от 09.10.2019, выданной ООО "Европейский медицинский центр "УГМК-Здоровье", истцу по результатам осмотра врача акушера-гинеколога поставлен диагноз... среди рекомендаций, данных врачом, указана рекомендация встать на учет по беременности (л.д. 13). В этот же день истцу выдана справка из женской консультации МАУ "ЦГКБ N 24" о беременности малого срока (л.д. 14).

Таким образом, указанные письменные доказательства подтверждают и обратного ответчиком не доказано, что состояние беременности диагностировано истцу только 09.10.2019, т.е. уже после подписания соглашения о расторжении трудового договора и издания приказа об ее увольнении. Документов, из которых бы следовало, что беременность истца была подтверждена медицинским работником уже по состоянию на 03.10.2019 (дата подписания соглашения о расторжении трудового договора), в материалах дела не имеется и ответчиком не представлено.

При таком положении, до 09.10.2019 истец,.., что следует из неопровергнутых ответчиком пояснений Козловой О.П. в суде первой инстанции (л.д. 68, 69), могла лишь предполагать наличие у нее беременности, что и высказала в разговоре с Б. 03.10.2019. Именно так объяснила Козлова О.П. свои возможные слова о беременности в разговоре с Б. в судебном заседании 19.12.2019 после допроса указанного лица в качестве свидетеля (протокол судебного заседания - л.д. 107, 108).

В этой связи доводы апелляционной жалобы о доказанности факта осведомленности истца о своей беременности на дату подписания соглашения о расторжении трудового договора со ссылкой на показания свидетеля Б. несостоятельны и не опровергают правильности вывода суда о том, что на момент подписания соглашения от 03.10.2019 о расторжении трудового договора истец не знала о своей беременности и не могла оценить реальные последствия заключения соглашения об увольнении для себя и своего будущего ребенка.

С учетом изложенного, суд пришел к правильному выводу о неправомерности расторжения трудового договора с истцом по п. 1 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса РФ, в связи с чем постановилзаконное и обоснованное решение о восстановлении Козловой О.П. на работе в прежней должности.

Вывод суда о наличии оснований для взыскания в пользу истца среднего заработка за период вынужденного прогула соответствует требованиям ч. 2 ст. 394 Трудового кодекса РФ, согласно которой орган, рассматривающий индивидуальный трудовой спор, принимает решение о выплате работнику среднего заработка за все время вынужденного прогула или разницы в заработке за все время выполнения нижеоплачиваемой работы.

Доводы представителя ответчика в жалобе о том, что суд необоснованно привлек работодателя к материальной ответственности в виде компенсации времени вынужденного прогула в отсутствие каких-либо виновных действий с его стороны, не могут повлечь отмены решения суда в указанной части, поскольку факт неправомерного увольнения истца и потери ею вследствие этого заработка нашел свое подтверждение в ходе рассмотрения дела. При определении размера среднего заработка за период вынужденного прогула суд исходил из предоставленных самим ответчиком сведений о среднедневном заработке истца (л.д. 41). Расчет суммы компенсации вынужденного прогула в апелляционной жалобе не оспаривается, соответствующего контррасчета апеллянт не представил.

Ссылка апеллянта на то, что со стороны Козловой О.П. имеет место недобросовестное поведение в связи с ее трудоустройством одновременно к двум работодателям после восстановления на работе решением суда, фактическим нежеланием истца продолжать работу у ответчика, отклоняется судебной коллегией, так как данные обстоятельства для оценки законности увольнения правового значения не имеют.

Удовлетворяя иск Козловой О.П. о взыскании компенсации морального вреда, суд, установив факт нарушения трудовых прав истца в связи с незаконным увольнением, правильно руководствовался положениями ст. 237, ч. 9 ст. 394 Трудового кодекса РФ, принял во внимание конкретные обстоятельства дела, длительность нарушения прав истца, характер и степень причиненного вреда, обстоятельства его причинения, степень вины работодателя, принципы разумности и справедливости. Определенный судом размер компенсации морального вреда судебная коллегия находит разумным и справедливым, оснований для его изменения по доводам апелляционной жалобы не усматривается.

Решение в части распределения судебных расходов постановлено судом в соответствии с требованиями ст.ст. 98, 103 Гражданского процессуального кодекса РФ.

Иных доводов, которые бы имели правовое значение для оценки законности и обоснованности постановленного судом решения и нуждались в дополнительной проверке, апелляционная жалоба ответчика не содержит.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в соответствии с ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены решения суда первой инстанции, судом не допущено.

Руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 19.12.2019 оставить без изменения, апелляционную жалобу ответчика - без удовлетворения.

Председательствующий: Колесникова О.Г.

Судьи: Иванова Т.С.

Редозубова Т.Л.