Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 13 августа 2020 г. по делу N 8Г-13611/2020[88-13377/2020]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Латушкиной С.Б, судей Шефер И.А, Раужина Е.Н, с участием прокурора восьмого отдела (кассационный) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Афонина А.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-4952/2019, УИД 38RS0001-01-2019-004282-72 по иску Изтелеуовой Зульфии Сериковны к ФКУ СИЗО-6 ГУФСИН России по Иркутской области о признании приказа незаконным, восстановлении на службе, взыскании утраченного денежного содержания, компенсации морального вреда, по кассационной жалобе Изтелеуовой Зульфии Сериковны на решение Ангарского городского суда Иркутской области от 26 сентября 2019 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 3 февраля 2020 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Латушкиной С.Б, объяснения Изтелеуовой З.С. и её представителя по доверенности Крыжановского С.Н, поддержавших доводы кассационной жалобы, участвующих в судебном заседании посредством видеоконференц-связи при содействии Иркутского областного суда, заключение прокурора восьмого отдела (кассационный) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Афонина А.В, полагавшего кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Изтелеуова З.С. обратилась в суд с иском к ФКУ СИЗО-6 ГУФСИН России по Иркутской области о признании приказа незаконным, восстановлении на службе, взыскании утраченного денежного содержания, компенсации морального вреда.

В обоснование требований указала, что 11 сентября 2012 г. она была принята на службу в ФКУ СИЗО-6 ГУФСИН России по Иркутской области в звании "данные изъяты" на должность "данные изъяты". В настоящее время она является "данные изъяты" в должности "данные изъяты" дежурной службы СИЗО-6.

На основании приказа N-лс от 29 июля 2019 г. с ней прекращён (расторгнут) контракт о службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации по пункту 7 части 3 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ. Считает своё увольнение незаконным. О том, что в отношении неё 19 февраля 2016 г. прекращено уголовное преследование за истечением срока давности она узнала в начале мая 2019 года, находясь в отпуске по беременности и родам, на который выдан листок нетрудоспособности (б/л с 21 декабря 2018 г. по 9 мая 2019 г.). С 10 мая 2019 г. по 12 июля 2019 г. она была в очередном отпуске за 2019 год. В период с 12 июля 2019 г. по 26 июля 2019 г. (включительно) она находилась на больничном листе. 27 июля 2019 г. она написала рапорт об отпуске по уходу за ребёнком по достижении им полутора лет, который у неё отказались принимать. В тот же день она направила указанный рапорт почтой, однако ответа на рапорт она не получила. Со времени вынесения постановления о прекращении уголовного преследования в отношении неё прошло более 3-х лет.

За указанный период она каждый год была в очередном отпуске и продолжала службу. Считает, что её права женщины, имеющей двух малолетних детей, нарушены, она лишена права на отпуск по уходу за ребёнком, предусмотренный статьёй 256 Трудового кодекса Российской Федерации. Со стороны ответчика имеет место дискриминация её как женщины по половому признаку. Кроме того, при расторжении с ней контракта была нарушена процедура увольнения.

С учётом уточнений просила суд признать приказ о прекращении контракта незаконным, восстановить её на службе, взыскать денежное содержание, компенсацию морального вреда.

Решением Ангарского городского суда Иркутской области от 26 сентября 2019 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 3 февраля 2020 г, в удовлетворении исковых требований Изтелеуовой З.С. отказано.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, Изтелеуова З.С. просит отменить решение Ангарского городского суда Иркутской области от 26 сентября 2019 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 3 февраля 2020 г.

Относительно доводов кассационной жалобы письменных возражений не поступало.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции иные лица, участвующие в деле, надлежаще извещённые о времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, не явились, сведений о причинах неявки не представили.

На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 ГПК РФ кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции находит жалобу не подлежащей удовлетворению.

Согласно части 1 статьи 379.7 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких нарушений не было допущено судами первой и апелляционной инстанций при рассмотрении данного дела.

Судом установлено и следует из материалов дела, что Изтелеуова З.С. (до брака Куспангалиева З.С.) приказом N-лс от 13 сентября 2012 г. назначена на должность "данные изъяты" отдела режима ФКУ СИЗО-6 ГУФСИН России по Иркутской области.

10 июня 2013 г. между сторонами заключен контракт о прохождении службы сроком на 5 лет.

Приказом от 4 октября 2017 г. N-лс "данные изъяты" Куспангалиева З.С. назначена на должность "данные изъяты" дежурной службы ФКУ СИЗО-6 ГУФСИН России по Иркутской области. С истцом 10 июня 2018 г. заключен новый контракт о прохождении службы.

12 января 2015 г. вторым отделом по расследованию особо важных дел Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Иркутской области в отношении Куспангалиевой З.С. возбуждено уголовное дело по признакам преступлений, предусмотренных частью 2 статьи 159.2 Уголовного кодекса Российской Федерации, части 4 статьи 159.2 Уголовного кодекса Российской Федерации.

14 января 2016 г. удовлетворено ходатайство Куспангалиевой З.С. о прекращении в отношении неё уголовного преследования в связи с истечением срока давности за деяние, совершённое в период с 9 июня 2009 г. по 18 сентября 2009 г. Предварительно протоколом от 13 января 2016 г. истице под роспись разъяснены последствия прекращения уголовного дела.

Постановлением от 19 февраля 2016 г. уголовное преследование в отношении истицы прекращено по пункту 3 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, пункту 2 части 1 статьи 27 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

С вынесением указанного постановления истица согласилась, копию постановления получила.

29 июля 2019 г. приказом начальника следственного изолятора ФКУ СИЗО-6 ГУФСИН России по Иркутской области Изтелеуова З.С. уволена из органов уголовно-исполнительной системы по основанию, предусмотренному пунктом 7 части 3 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ "О службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и о внесении изменений в Закон Российской Федерации "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы" (в связи с прекращением в отношении нее уголовного преследования за истечением срока давности).

С письменным рапортом о предоставлении работодателю копии постановления о прекращении уголовного дела Изтелеуова З.С. не обращалась, что ею в ходе рассмотрения дела не оспаривалось.

Судом установлено, что копия постановления от 19 февраля 2016 г. о прекращении уголовного дела в отношении истицы была получена ответчиком 12 июля 2019 г. по запросу из Ангарского городского суда.

Согласно уведомлению от 12 июля 2019 г. Изтелеуова З.С. поставлена в известность о предстоящем увольнении из уголовно-исполнительной ситемы по основаниям пункта 7 части 3 статби 84 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ.

До издания приказа об увольнении 12 июля 2019 г. с истцом проводилась беседа, в ходе которой Изтелеуовой З.С. сообщено об основаниях увольнения, разъяснены льготы, гарантии и компенсации, вопросы трудоустройства, материально-бытового обеспечения и другие вопросы.

Письменное уведомление о предстоящем увольнении со службы Изтелеуова З.С. 12 июля 2019 г. получать отказалась, что ею в судебном заседании не оспаривалось.

16 июля 2019 г. сотрудники СИЗО-6 выезжали по месту жительства Изтелеуовой З.С. с целью ознакомления её с уведомлением. От получения и ознакомления она отказалась, о чём был составлен акт. Уведомление ответчиком было направлено почтовым отправлением по адресу истицы 16 июля 2019 г, что не сопаривалось истицей в ходе рассмотрения дела.

Выписку из приказа об увольнении от 29 июля 2019 г. N лс, трудовую книжку Изтелеуова З.С. на руки получила 29 июля 2019 г, что подтверждается распиской и журналом учёта и движения трудовых книжек.

Установив указанные обстоятельства, разрешая спор по существу и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, руководствуясь пунктом 7 части 3 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ "О службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и о внесении изменений в Закон Российской Федерации "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы", принимая во внимание правовую позицию, выраженную Конституционным Судом Российской Федерации в Постановлении от 11 ноября 2014 г. N 29-П, от 21 марта 2014 г. N 7-П, разъяснения Верховного Суда Российской Федерации, изложенные в пункте 23 постановления Пленума от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", исходил из того, что наличие постановления о прекращении в отношении истицы постановления о прекращении уголовного дела по не реабилитирующим основаниям исключает возможность осуществления ею обязанностей, связанных со службой в органах уголовно-исполнительной системы, в связи с чем у ответчика имелись правовые основания для увольнения истицы со службы по основаниям, предусмотренным пунктом 7 части 3 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ.

При этом суд первой инстанции исходил из того, что Изтелеуова З.С. знала с 19 февраля 2016 г. о прекращении в отношении неё уголовного преследования, при этом, в нарушение требований должностной инструкции, Кодекса этики и служебного поведения сотрудников и федеральных государственных гражданских служащих ФКУ СИЗО-6 ГУФСИН России по Иркутской области, утверждённого приказом начальника ФКУ СИЗО-6 ГУФСИН России по Иркутской области от 30 сентября 2016 г. N, не уведомила начальника учреждения и руководителя кадрового подразделения по месту службы о фактах прекращения уголовного преследования.

При этом суд исходил из того, что процедура увольнения ответчиком не нарушена.

Суд апелляционной инстанции согласился с данными выводами суда первой инстанции и их обоснованием, оставив принятое им решение без изменения.

Выводы судов первой и апелляционной инстанций подробно и обстоятельно мотивированы, должным образом отражены в обжалуемых судебных постановлениях, основаны на правильном применении норм материального права, регулирующих возникшие отношения, и установленных фактических обстоятельствах дела, подтверждаются совокупностью исследованных доказательств, оценка которым дана в соответствии с требованиями статьи 67 ГПК РФ.

Доводы кассационной жалобы о незаконности увольнения, а также о том, что 27 июля 2019 г. истицей был подан рапорт о предоставлении ей отпустка по уходу за ребёнком до 1, 5 лет, были предметом исследования и оценки суда первой и апелляционной инстанции и обоснованно отклонены.

Согласно пункту 4 Указа Президента Российской Федерации от 8 октября 1997 г. N 1100 "О реформировании уголовно-исполнительной системы Министерства внутренних дел Российской Федерации" порядок и условия прохождения службы, а также организация деятельности работников уголовно-исполнительной системы Министерства внутренних дел Российской Федерации, перешедших либо вновь принятых на работу (службу) в уголовно-исполнительную систему Министерства юстиции Российской Федерации, регламентируются Положением о службе в органах внутренних дел Российской Федерации, утвержденным постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 23 декабря 1992 г. N "Об утверждении Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации и текста Присяги сотрудников органов внутренних дел Российской Федерации", Законом Российской Федерации "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы", Уголовно-исполнительным кодексом Российской Федерации, соответствующими федеральными законами и правилами внутреннего распорядка учреждений и органов, исполняющих уголовные наказания.

В силу абзаца первого статьи 21 Федерального закона от 21 июля 1998 г. N 117-ФЗ "О внесении изменений и дополнений в законодательные акты Российской Федерации в связи с реформированием уголовно-исполнительной системы" действие Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации, утвержденного постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 23 декабря 1992 г. N 4202-I, распространено на сотрудников учреждений и органов уголовно-исполнительной системы впредь до принятия федерального закона о службе в уголовно-исполнительной системе.

19 июля 2018 г. принят Федеральный закон N 197-ФЗ "О службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и о внесении изменений в Закон Российской Федерации "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы", который вступил в силу с 1 августа 2018 г.

Согласно названному Федеральному закону данный вид федеральной государственной службы представляет собой профессиональную служебную деятельность граждан Российской Федерации, которая осуществляется, прежде всего, на должностях в уголовно-исполнительной системе, учреждаемых не только в федеральном органе исполнительной власти, реализующем правоприменительные функции, функции по контролю и надзору в сфере исполнения уголовных наказаний в отношении осужденных, территориальных органах уголовно-исполнительной системы, учреждениях, исполняющих наказания, следственных изоляторах, но и в организациях, входящих в уголовно-исполнительную систему в соответствии с законодательством Российской Федерации, в частности в медицинских организациях (статьи 1 и 2).

Служба в учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, посредством прохождения которой граждане реализуют своё право на труд, непосредственно связана с обеспечением общественного порядка, осуществляется в публичных интересах, призвана гарантировать надлежащее исполнение уголовных наказаний и закреплённого законом порядка отбывания наказаний, охраны прав и свобод осужденных и направлена на осуществление содержания лиц, подозреваемых либо обвиняемых в совершении преступлений, подсудимых, находящихся под стражей, их охраны и конвоирования (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 15 октября 2013 г. N 21-П). Лица, несущие такого рода службу, выполняют конституционно значимые функции, чем определяется их правовой статус (совокупность прав и свобод, гарантируемых государством, а также обязанностей и ответственности). Установление особых правил прохождения государственной службы, связанной с обеспечением правопорядка, в том числе предъявление требований к моральному облику таких лиц, и закрепление оснований увольнения, связанных с несоблюдением указанных требований, не вступают в противоречие с конституционными предписаниями (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 9 декабря 2014 г. N 2749-О, от 25 января 2018 г. N 159-О, от 27 марта 2018 г. N 766-О и от 27 сентября 2018 г. N 2242-О).

В соответствии с пунктом 7 части 3 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ контракт подлежит расторжению, а сотрудник увольнению со службы в уголовно-исполнительной системе в связи с осуждением сотрудника за преступление, а также в связи с прекращением в отношении его уголовного преследования за истечением срока давности, в связи с примирением сторон (кроме уголовных дел частного обвинения), вследствие акта об амнистии, в связи с деятельным раскаянием, за исключением случаев, если на момент расторжения контракта и увольнения со службы в уголовно-исполнительной системе преступность деяния, ранее им совершенного, устранена уголовным законом.

Как отмечалось в Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 13 мая 2019 г. N 1199-О на сотрудников уголовно-исполнительной системы возлагаются обязанности, обусловленные выполнением служебных задач, в том числе с риском для жизни, в связи с чем им предоставляются социальные гарантии и компенсации, установленные законодательством Российской Федерации, и распространяются единые ограничения и запреты, связанные со службой.

К числу таких запретов относится предусмотренное пунктом 3 части 1 статьи 14 Федерального закона "О службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и о внесении изменений в Закон Российской Федерации "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы" правило, согласно которому сотрудник не может находиться на службе в уголовно-исполнительной системе в случае прекращения в отношении его уголовного преследования за истечением срока давности, в связи с примирением сторон (кроме уголовных дел частного обвинения), вследствие акта об амнистии, в связи с деятельным раскаянием, за исключением случаев, если на момент рассмотрения вопроса о возможности нахождения сотрудника на службе в уголовно-исполнительной системе преступность деяния, ранее им совершенного, устранена уголовным законом. Вследствие этого при наличии указанных обстоятельств гражданин не может быть принят на службу в уголовно-исполнительную систему, а сотрудник уголовно-исполнительной системы, проходящий службу, на основании пункта 7 части 3 статьи 84 Федерального закона "О службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и о внесении изменений в Закон Российской Федерации "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы" подлежит увольнению в результате их возникновения. Аналогичное правовое регулирование осуществлялось Положением о службе в органах внутренних дел Российской Федерации, которое до вступления в силу Федерального закона "О службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и о внесении изменений в Закон Российской Федерации "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы" распространялось на сотрудников учреждений и органов уголовно-исполнительной системы.

Установив, что в отношении Изтелеуовой З.С. осуществлялось уголовное преследование по статье 159.2 Уголовного кодекса Российской Федерации, состав преступления которого относится к делам публичного обвинения, уголовное преследование прекращено по не реабилитирующим основаниям, преступность деяния за указанное преступление уголовным законом не устранена, что является императивным запретом для продолжения прохождения службы в уголовно-исполнительной системе, суды нижестоящих инстанций пришли к правильному выводу о том, что наличие малолетних детей у истицы не является основанием для признания увольнения истицы по пункту 7 части 3 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 г. N 197-ФЗ незаконным. С учётом специфики возникших правоотношений и особого статуса лиц, проходящих службу в уголовно-исполнительной системе, основания для признания приказа об увольнении незаконным и, как следствие, восстановления Изтелеуовой З.С. на службе отсутствуют.

При этом, вопреки доводам кассационной жалобы, судами нижестоящих инстанций установлено, что до издания приказа о прекращении, расторжении контракта о службе в уголовно-исполнительной системе от 29 июля 2019 г. N 82-лс рапорт о предоставлении истице отпуска по уходу за ребёнком до полутора лет в адрес ответика не поступал, поступил в учреждение 31 июля 2019 г.

Выражая несогласие с судебными актами, заявитель приводит доводы, которые получили правовую оценку в решении суда и апелляционном определении, и по существу направлены на неверное толкование закона и переоценку выводов судебных инстанций, следовательно, не могут повлечь отмену обжалуемых решения суда и апелляционного определения.

Несогласие подателя кассационной жалобы с выводами судов, иная оценка им фактических обстоятельств, равно как и отличное от суда толкование положений закона, не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки и не подтверждает допущенных судом нарушений норм права, которые могли повлиять на исход дела и являлись бы достаточным основанием для пересмотра обжалуемых судебных актов в кассационном порядке.

Судами первой и апелляционной инстанций не допущено нарушений норм материального или процессуального права, повлиявших на исход дела, влекущих отмену или изменение принятых по настоящему делу судебных постановлений по тем доводам, которые изложены в кассационной жалобе.

Таким образом, при изложенной совокупности обстоятельств, доводы жалобы нельзя квалифицировать в качестве нарушения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, приведших к судебной ошибке, а потому принятые по делу решение суда и апелляционное определение отмене в кассационном порядке не подлежат.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Ангарского городского суда Иркутской области от 26 сентября 2019 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 3 февраля 2020 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Изтелеуовой Зульфии Сериковны - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи