Апелляционное определение СК по гражданским делам Кировского областного суда от 25 августа 2020 г. по делу N 33-2635/2020

Судебная коллегия по гражданским делам Кировского областного суда в составе:

председательствующего судьи Маркина В.А, судей Костицыной О.М, Шерстенниковой Е.Н, при секретаре Жёлтиковой Е.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Кирове

25 августа 2020 г.

гражданское дело

по иску Пайгозиной Лидии Ивановны к акционерному обществу "Завод "Сельмаш" о взыскании заработной платы, по апелляционной жалобе Пайгозиной Л.И. на решение Ленинского районного суда города Кирова от 15 июня 2020 г, которым постановлено:

в удовлетворении исковых требований Пайгозиной Лидии Ивановны к АО "Завод "Сельмаш" о взыскании заработной платы отказать.

Заслушав доклад судьи областного суда Маркина В.А, судебная коллегия по гражданским делам Кировского областного суда

УСТАНОВИЛА:

Пайгозина Л.И. обратилась в суд с иском к акционерному обществу "Завод "Сельмаш" (по тексту также - АО "Завод "Сельмаш") о взыскании задолженности по заработной плате. В обоснование требований указала, что с 1975 г..работала на данном предприятии, с 1 января 2011 г..трудилась машинистом насосной установки в энерго-механическом управлении (ЭМУ) АО "Завод "Сельмаш". 20 января 2020 г..была уволена по собственному желанию. В период с января по декабрь 2018 г..ее заработная плата составила 159855, 00 руб, за период с января по декабрь 2019 г..- 174 114, 12 руб. Считает, что заработная плата за эти периоды ответчиком начислена неправильно. В соответствии с Постановлением Конституционного Суда РФ от 7 декабря 2017 г..N 38-П в состав минимального размера оплаты труда (МРОТ) не должны включаться: районный коэффициент, а также прочие компенсационные и стимулирующие выплаты. МРОТ в Российской Федерации с 1 января 2018 г..составлял 9 489, 00 руб, с 1 мая 2018 г..- 11 163, 00 руб, с января 2019 г..- 11 280, 00 руб. Согласно Коллективному договору, действующему на АО "Завод "Сельмаш", в состав заработка работников включаются: сверхурочные выплаты, праздничные выплаты, ночные выплаты - 40%, премия - 40%, доплата за совмещение - 1 %, надбавка за вредность - 4%, районный коэффициент - 15%. Таким образом, размер ее заработной платы должен был составлять за указанный период: с 1 января 2018 г..- 17467, 02 руб, с 1 мая 2018 г..- 20325, 96 руб, с 1 января 2019 г..- 20539, 00 руб. Ответчик же, начисляя и выплачивая ей заработную плату, исходил из того, что ее размер не может быть менее МРОТ с учетом всех произведенных доплат. Таким образом, согласно ее расчету, недоплата за 2018-2019 г..г. составила 159 233, 76 руб. Кроме того, ответчик не выплатил ей надбавки за сверхурочную работу и работу в праздничные дни около 40 000 руб.

На основании изложенного, просила взыскать с ответчика в свою пользу задолженность по заработной плате в сумме 184 947, 64 руб. и компенсацию морального вреда в этом же размере.

В суде первой инстанции ходе рассмотрения дела истец уточнила заявленные требования, просила взыскать с ответчика в свою пользу задолженность по заработной плате в сумме 189 175, 37 руб, компенсацию морального вреда в размере 10 000 руб. (л.д. 95).

Решением Ленинского районного суда города Кирова от 15 июня 2020 г. иск оставлен без удовлетворения в полном объеме.

В апелляционной жалобе Пайгозина Л.И. просит решение суда отменить, принять по делу новое решение - взыскать с АО "Завод "Сельмаш" недоначисленную заработную плату за 2018 г. и 2019 г. в сумме 197400 руб. Полагает, что суд при принятии решения не применил подлежащее применению Постановление Конституционного Суда РФ от 7 декабря 2017 г. N 38-П о том, что обязательная часть заработной платы должна быть не менее прожиточного минимума. Суд не учел, что с 2013 г. ее тарифная ставка, согласно приказу Nпр от 3 декабря 2012 г, составляла 32, 302 руб. в час или 5 303 руб. в месяц за 164, 17 часов, а с 1 ноября 2019 г. - 33, 855 руб. или 5 558 руб. в месяц, тогда как, если исходить из МРОТ, установленного с 1 января 2019 г. в размере 11163 руб, за этот же период тарифная ставка должна была составлять не менее 67, 99 руб. Таким образом, разница составляла более чем 2 раза. В марте 2020 г. она узнала, что машинистам насосных установок в ЭМУ АО "Завод "Сельмаш", с февраля 2020 г. повысили заработную плату в 2 раза. Заявление в суд она подала 20 апреля 2020 г. Поэтому считает, что срок подачи иска не пропущен, за разрешением индивидуального трудового спора она обратилась в течение одного года. Кроме того, просила применить общий срок исковой давности три года, установленный в ст. 196 ГК РФ и взыскать недоначисленную заработную плату с 1 января 2018 г. по 31 декабря 2019 г.

В письменных возражениях на апелляционную жалобу представитель АО "Завод "Сельмаш" по доверенности Суворова Н.А. просит решение суда оставить без изменения, а жалобу - без удовлетворения. Полагает несостоятельными доводы жалобы о соблюдении истцом срока обращения в суд. Считает, что за период с 1 января 2018 г. по 31 марта 2019 г. истцом срок пропущен, в обоснование уважительности причин пропуска срок истец доводов не привела, доказательств не представила. Позицию истца о том, что понятия "тарифная ставка" и МРОТ являются идентичными, считает ошибочной и противоречащей действующему законодательству, в частности ст. ст. 129, 135 ТК РФ. Оплата труда истца за весь заявленный период не была менее МРОТ + районный коэффициент и 1, 2 прожиточного минимума в Кировской области, поскольку работодатель осуществлял доплату.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции Пайгозина Л.И. на удовлетворении жалобы настаивала, в своих объяснениях повторила содержащиеся в ней доводы. Представитель АО "Завод "Сельмаш" по доверенности Суворова Н.А. указала на законность решения суда, поддержала доводы письменных возражений на апелляционную жалобу.

Выслушав объяснения лиц, явившихся в судебное заседание, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции в порядке статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что истец Пайгозина Л.И. с 11 июля 2007 г. была принята на работу в ФГУП "Завод Сельмаш" в цех N 9 на должность машиниста насосных установок 4 разряда. 1 августа 2007 г. проведено замещение активов ФГУП "Завод Сельмаш" и на базе его имущества создано ОАО "Завод "Сельмаш", переименованное с 29 апреля 2016 г. в акционерное общество "Завод "Сельмаш". С 1 января 2011 г. Пайгозина Л.И. переведена в энерго-механическое управление (ЭМУ) АО "Завод "Сельмаш" машинистом насосных установок. С 20 января 2020 г. уволена по собственному желанию (л.д. 10-20).

Согласно трудовому договору N от 11 июля 2007 г, заключенному с истцом, ей была установлена повременная форма оплаты труда, с тарифной ставкой 7, 484 руб. за 1 час работы, с районным коэффициентом в размере 15%, доплатой за тяжелую работу, работу с вредными и/или опасными условиями труда в размере 4%. Также предусмотрена выплата премии, согласно действующему Положению о премировании и персональная надбавка по Положению. Установлен сменный режим рабочего времени (день, ночь, 2 выходных), смена продолжительностью 11 час. 30 мин, время начала работы: 1 смена - с 7.00 до 19.00, 2 смена - с 19.00 до 7.00. Предусмотрен суммированный учет рабочего времени, порядок ведения которого устанавливается правилами внутреннего трудового распорядка (л.д.68-70).

Соглашением об изменении условий договора от 3 декабря 2012 г. изменены условия оплаты труда, Пайгозиной Л.И. установлена тарифная ставка в размере 32, 302 руб. за 1 час работы, районный коэффициент в размере 15%, стимулирующие и компенсационные выплаты, согласно действующему Положению об оплате труда и премировании работников ОАО "Завод "Сельмаш", доплата за тяжелую работу, работу с вредными и/или опасными условиями труда в размере 1, 56 руб. за 1 час работы, доплата за работу в ночное время (л.д. 73).

Соглашением об изменении условий договора от 1 ноября 2019 г, изменены условия оплаты труда, Пайгозиной Л.И. установлена тарифная ставка в размере 33, 855 руб. за 1 час работы, районный коэффициент в размере 15%, стимулирующие выплаты и компенсационные выплаты, согласно действующему Положению об оплате труда и премировании работников АО "Завод "Сельмаш", доплата за тяжелую работу, работу с вредными и/или опасными условиями труда в размере 4% тарифной ставки, доплата за работу в ночное время (л.д. 74).

Согласно штатным расписаниям за 2019-2020 г.г. ЭМУ АО "Завод "Сельмаш", исследованным судом апелляционной инстанции в качестве новых (дополнительных) доказательств, машинистам насосных установок 4 разряда с 11 января 2019 г. установлена тарифная ставка 32, 302 руб, надбавки: за вредные условия труда - 4%, за работу в ночное время - 40%, районный коэффициент - 15%. С 1 ноября 2019 г. машинистам насосных установок 4 разряда установлена тарифная ставка 33, 855 руб. и сохранены в прежнем размере компенсационные надбавки. С 1 февраля 2020 г. машинистам насосных установок без указания разряда установлен оклад в размере 12576 руб. и сохранены перечисленные надбавки в прежнем размере.

Полагая, что за период с 1 января 2018 г. по 31 декабря 2019 г. ответчик производил ей неполную выплату заработной платы, Пайгозина Л.И. обратилась в суд с указанным иском.

Рассматривая спорный период с 1 января 2018 г. по 31 марта 2019 г, суд первой инстанции по заявлению ответчика применил к нему срок исковой давности и отказал в иске.

Судебная коллегия соглашается с данным выводом районного суда и не находит оснований для удовлетворения жалобы истца в этой части.

Как правильно указал суд в решении, поскольку спорные правоотношения сторон вытекают из трудовых правоотношений, к ним применяются специальные сроки, установленные нормами трудового законодательства, а не гражданского.

В силу части второй статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации за разрешением индивидуального трудового спора о невыплате или неполной выплате заработной платы и других выплат, причитающихся работнику, он имеет право обратиться в суд в течение одного года со дня установленного срока выплаты указанных сумм, в том числе в случае невыплаты или неполной выплаты заработной платы и других выплат, причитающихся работнику при увольнении.

При пропуске по уважительным причинам сроков, установленных частями первой, второй и третьей настоящей статьи, они могут быть восстановлены судом (часть четвертая статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации).

Согласно части шестой статьи 136 Трудового кодекса Российской Федерации, заработная плата выплачивается не реже чем каждые полмесяца. Конкретная дата выплаты заработной платы устанавливается правилами внутреннего трудового распорядка, коллективным договором или трудовым договором не позднее 15 календарных дней со дня окончания периода, за который она начислена.

В пункте 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" разъяснено, что возражение ответчика относительно пропуска истцом без уважительных причин срока обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора может быть рассмотрено судьей в предварительном судебном заседании. Признав причины пропуска срока уважительными, судья вправе восстановить этот срок (часть третья статьи 390 и часть третья статьи 392 ТК РФ). Установив, что срок обращения в суд пропущен без уважительных причин, судья принимает решение об отказе в иске именно по этому основанию без исследования иных фактических обстоятельств по делу (абзац второй части 6 статьи 152 ГПК РФ). Если же ответчиком сделано заявление о пропуске истцом срока обращения в суд (части первая и вторая статьи 392 ТК РФ) или срока на обжалование решения комиссии по трудовым спорам (часть вторая статьи 390 ТК РФ) после назначения дела к судебному разбирательству (статья 153 ГПК РФ), оно рассматривается судом в ходе судебного разбирательства. В качестве уважительных причин пропуска срока обращения в суд могут расцениваться обстоятельства, препятствовавшие данному работнику своевременно обратиться с иском в суд за разрешением индивидуального трудового спора (например, болезнь истца, нахождение его в командировке, невозможность обращения в суд вследствие непреодолимой силы, необходимость осуществления ухода за тяжелобольными членами семьи).

В пункте 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 г. N 15 "О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей - физических лиц и у работодателей - субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям" разъяснено, что к уважительным причинам пропуска срока на обращение в суд за разрешением индивидуального трудового спора может быть также отнесено и обращение работника с нарушением правил подсудности в другой суд, если первоначальное заявление по названному спору было подано этим работником в установленный статьей 392 ТК РФ срок. Обратить внимание судов на необходимость тщательного исследования всех обстоятельств, послуживших причиной пропуска работником установленного срока обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора. Оценивая, является ли то или иное обстоятельство достаточным для принятия решения о восстановлении пропущенного срока, суд не должен действовать произвольно, а обязан проверять и учитывать всю совокупность обстоятельств конкретного дела, не позволивших работнику своевременно обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора. Например, об уважительности причин пропуска срока на обращение в суд за разрешением индивидуального трудового спора может свидетельствовать своевременное обращение работника с письменным заявлением о нарушении его трудовых прав в органы прокуратуры и (или) в государственную инспекцию труда, которыми в отношении работодателя было принято соответствующее решение об устранении нарушений трудовых прав работника, вследствие чего у работника возникли правомерные ожидания, что его права будут восстановлены во внесудебном порядке. Обстоятельства, касающиеся причин пропуска работником срока на обращение в суд за разрешением индивидуального трудового спора, и их оценка судом должны быть отражены в решении (часть 4 статьи 198 ГПК РФ).

Суд первой инстанции, определяя начало течения срока обращения в суд, обоснованно исходил из того, что согласно условиям коллективного договора, действовавшего на АО "Завод "Сельмаш" в период 2017-2019 г.г, заработная плата на данном предприятии выдается работникам два раза в месяц: окончательный расчет за отработанный календарный месяц производится 15 числа следующего месяца, за текущий месяц - 30 числа текущего месяца (л.д. 58-67).

В коллективном договоре также установлено, что работникам ежемесячно выдается расчетный листок с описанием всех видов и размеров начислений, выплат и удержаний за расчетный месяц по установленной форме. При этом истец не оспаривала то обстоятельство, что расчетные листки за указанный период ей выдавались.

Следовательно, о возможном нарушении своего права и предполагаемой неполной выплате заработной платы за март 2019 г. Пайгозина Л.И. должна была узнать в срок до 15 апреля 2019 г. включительно, и на следующий день имела возможность обратиться за защитой своих прав в органы прокуратуры, в государственную инспекцию труда, в органы, рассматривающие индивидуальные трудовые споры, в том числе - в суд.

Однако, доказательства, подтверждающие такие обращения в установленный срок, Пайгозина Л.И. не представила.

Поскольку годичный срок обращения в суд, установленный в части второй статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации, закончился 16 апреля 2020 г, в суд истец обратилась 20 апреля 2020 г. посредством направления искового заявления по почте (л.д. 22, 23), доказательств уважительности причин пропуска срока не представила, суд обоснованно отказал ей в иске о взыскании задолженности по заработной плате за период с 1 января 2018 г. по 31 марта 2019 г. только лишь по этому основанию без исследования иных фактических обстоятельств по делу за данный период.

Доводы апелляционной жалобы Пайгозиной Л.И. о том, что о предполагаемом нарушении своего права она узнала только 15 марта 2020 г, когда ей сообщили о повышении машинистам насосных установок в ЭМУ АО "Завод "Сельмаш заработной платы в 2 раза, правового значения не имеют, поскольку не свидетельствуют о том, что истец не могла знать о предполагаемом нарушении своих прав ранее, когда получала расчетные листки и заработную плату за спорный период. Кроме того, установление машинистам насосных установок месячных окладов вместо часовой тарифной ставки имело место с 1 февраля 2020 г, т.е. относилось к иному периоду, когда истец уже не работала на предприятии. Поэтому данное обстоятельство не имеет никакой связи с теми, на которые ссылается истец.

Также неосновательным является в этой части требований ссылка апеллянта в жалобе на общий трехлетний срок исковой давности, установленный в статье 196 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку речь идет о трудовых правоотношениях, к которым применяются установленные трудовым законодательством сроки.

Судебная коллегия также полагает обоснованными выводы суда первой инстанции и в части отказа Пайгозиной Л.И. в иске о взыскании предполагаемой задолженности по заработной плате за период ее работы в АО "Завод "Сельмаш" с 1 апреля 2019 г. по 31 декабря 2019 г.

В обоснование заявленных требований истец указала, что размер ее заработной платы определялся ответчиком, исходя из размера тарифной ставки 32, 302 руб. за 1 час (с 1 ноября 2019 г. - 33, 855 руб. за 1 час) и нормы рабочего времени 164, 17 часов в месяц. В итоге повременная оплата труда составляла 5303 руб. в месяц (с 1 ноября 2019 г. - 5558 руб.), что меньше, чем установленный с 1 января 2019 г. МРОТ - 11 280, 00 руб.

Исходя из этого, она считает, что ответчик не доплачивал ей заработную плату более чем в два раза даже с учетом начисленных компенсационных и стимулирующих выплат.

Согласно статье 129 Трудового кодекса Российской Федерации, раскрывающей содержание основных понятий, используемых при регулировании оплаты труда, заработной платой (оплатой труда работника) признаются вознаграждение за труд в зависимости от квалификации работника, сложности, количества, качества и условий выполняемой работы, а также компенсационные выплаты (доплаты и надбавки компенсационного характера, в том числе за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, работу в особых климатических условиях и на территориях, подвергшихся радиоактивному загрязнению, и иные выплаты компенсационного характера) и стимулирующие выплаты (доплаты и надбавки стимулирующего характера, премии и иные поощрительные выплаты) (часть первая); тарифной ставкой - фиксированный размер оплаты труда работника за выполнение нормы труда определенной сложности (квалификации) за единицу времени без учета компенсационных, стимулирующих и социальных выплат (часть третья); окладом (должностным окладом) - фиксированный размер оплаты труда работника за исполнение трудовых (должностных) обязанностей определенной сложности за календарный месяц без учета компенсационных, стимулирующих и социальных выплат (часть четвертая); базовым окладом (базовым должностным окладом), базовой ставкой заработной платы - минимальные оклад (должностной оклад), ставка заработной платы работника государственного или муниципального учреждения, осуществляющего профессиональную деятельность по профессии рабочего или должности служащего, входящим в соответствующую профессиональную квалификационную группу, без учета компенсационных, стимулирующих и социальных выплат (часть пятая).

Часть первая статьи 133 данного Кодекса предусматривает, что минимальный размер оплаты труда устанавливается одновременно на всей территории Российской Федерации федеральным законом и не может быть ниже величины прожиточного минимума трудоспособного населения, а часть третья той же статьи закрепляет правило, в соответствии с которым месячная заработная плата работника, полностью отработавшего за этот период норму рабочего времени и выполнившего нормы труда (трудовые обязанности), не может быть ниже минимального размера оплаты труда.

В силу статьи 133.1 названного Кодекса в субъекте Российской Федерации региональным соглашением о минимальной заработной плате может устанавливаться размер минимальной заработной платы в субъекте Российской Федерации (часть первая) для работников, работающих на его территории, за исключением работников организаций, финансируемых из федерального бюджета (часть вторая); размер минимальной заработной платы в субъекте Российской Федерации устанавливается с учетом социально-экономических условий и величины прожиточного минимума трудоспособного населения в нем (часть третья) и не может быть ниже минимального размера оплаты труда, установленного федеральным законом (часть четвертая); месячная заработная плата работника, работающего на территории соответствующего субъекта Российской Федерации и состоящего в трудовых отношениях с работодателем, в отношении которого региональное соглашение о минимальной заработной плате действует в соответствии с частями третьей и четвертой статьи 48 данного Кодекса или на которого указанное соглашение распространено в порядке, установленном частями шестой - восьмой статьи 133.1 данного Кодекса, не может быть ниже размера минимальной заработной платы в этом субъекте Российской Федерации при условии, что таким работником полностью отработана за этот период норма рабочего времени и выполнены нормы труда (трудовые обязанности) (часть одиннадцатая).

Согласно статье 135 этого же Кодекса, заработная плата работнику устанавливается трудовым договором в соответствии с действующими у данного работодателя системами оплаты труда (часть первая).

Системы оплаты труда, включая размеры тарифных ставок, окладов (должностных окладов), доплат и надбавок компенсационного характера, в том числе за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, системы доплат и надбавок стимулирующего характера и системы премирования, устанавливаются коллективными договорами, соглашениями, локальными нормативными актами в соответствии с трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права (часть вторая).

Частями пятой и шестой данной статьи установлено, что условия оплаты труда, определенные трудовым договором, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, не могут быть ухудшены по сравнению с установленными трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права.

Согласно Постановлениям Конституционного Суда Российской Федерации от 7 декабря 2017 г. N 38-П, от 11 апреля 2019 г. N 17-П, от 16 декабря 2019 г. N 40-П взаимосвязанные положения статьи 129, частей первой и третьей статьи 133 и частей первой, второй, третьей, четвертой и одиннадцатой статьи 133.1 Трудового кодекса Российской Федерации признаны не противоречащими Конституции Российской Федерации, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования они не предполагают включение в состав заработной платы (части заработной платы) работника, не превышающей минимального размера оплаты труда (минимальной заработной платы в субъекте Российской Федерации), районных коэффициентов и процентных надбавок, начисляемых в связи с работой в местностях с особыми климатическими условиями, повышенной оплаты сверхурочной работы, работы в ночное время, выходные и нерабочие праздничные дни, дополнительной оплаты (доплаты) работы, выполняемой в порядке совмещения профессий (должностей).

Как ранее было указано, Пайгозиной Л.И. в спорный период с 1 апреля 2019 г. по 31 декабря 2019 г. в соответствии с условиями трудового договора была установлена система оплаты труда, исходя из тарифной ставки, что соответствует перечисленным положениям Трудового кодекса Российской Федерации.

Частью первой статьи 91 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что рабочее время - время, в течение которого работник в соответствии с правилами внутреннего трудового распорядка и условиями трудового договора должен исполнять трудовые обязанности, а также иные периоды времени, которые в соответствии с настоящим Кодексом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации относятся к рабочему времени.

Частью второй данной статьи установлена нормальная продолжительность рабочего времени - не более 40 часов в неделю.

Режим рабочего времени, в соответствии с частью первой статьи 100 Трудового кодекса Российской Федерации может устанавливаться правилами внутреннего трудового распорядка в соответствии с коллективным договором и (или) иными соглашениями или трудовым договором.

Как ранее было указано, трудовым договором у Пайгозиной Л.И. в АО "Завод "Сельмаш" был предусмотрен сменный режим работы и суммированный учет рабочего времени.

В соответствии с пунктом 5.10 Положения об оплате труда и премирования работников ОАО "Завод "Сельмаш", исчисление среднего заработка работника, которому установлен суммированный учет рабочего времени, производится исходя из фактически начисленной ему заработной платы и фактически отработанного им времени за 12 календарных месяцев, предшествующим периоду, в течении которого за работником сохраняется средняя заработная плата (л.д. 51-65).

В соответствии с пунктом 5.6 этого Положения оплата труда работников, для которых применяется повременная форма оплаты труда, производится пропорционально отработанному времени, в том числе в условиях неполного рабочего дня или неполной рабочей недели.

В соответствии с пунктом 5.8 Положения об оплате труда, при невыполнении норм труда, неисполнении трудовых (должностных) обязанностей оплата труда производится: - в размере средней заработной платы работника, рассчитанной пропорционально отработанному времени, если невыполнение норм труда, неисполнение трудовых (должностных) обязанностей произошло по вине предприятия; - в размере двух третей тарифной ставки, оклада (должностного оклада), рассчитанных пропорционально фактически отработанному времени, если повышение норм труда, неисполнение трудовых (должностных) обязанностей произошло по причинам, независящим от предприятия и работника; - в соответствии с объемом выполненной работы, если невыполнение норм труда, неисполнение трудовых (должностных) обязанностей произошло по вине работника.

Суд учел, что истцу установлен суммированный учет рабочего времени с учетным периодом 12 месяцев, который введен работодателем с целью контроля над тем, чтобы продолжительность рабочего времени каждого работника в учетном периоде не превышала нормального количества рабочих часов.

Согласно расчетным листкам за апрель- декабрь 2019 г. у Пайгозиной Л.И. за апрель 2019 г. фактически отработано 115 часов при норме 173, 5 часов, за май 2019 г. - 84, 5 часа при норме 184 часа, за июнь 2019 г. - 168, 5 часа, за июль 2019 г. - 138 часов при норме 176, 5 часов, за август 2019 г. -166 часов при норме 184 часа, за сентябрь 2019 г. - 122, 5 часов при норме 161 час, за октябрь 2019 г. - 69 часов при норме 184 часа, за ноябрь 2019 г. - 161 час при норме 171, 5 часов, за декабрь 2019 г. - 127, 5 часа при норме 173, 5 часов (л.д. 83-86).

Таким образом, в указанный период Пайгозина Л.И. не выполняла установленную работодателем норму рабочего времени.

Поэтому ее расчет предполагаемой недоплаты, который ориентирован на вышеуказанные нормы Трудового кодекса Российской Федерации и их толкование, данное Конституционным Судом РФ о том, что минимальный размер оплаты труда не должен включать компенсационные и стимулирующие выплаты, не может быть принят во внимание, поскольку сделан из расчета нормы рабочего времени, которая Пайгозиной Л.И. в указанный период не выработана.

Размер заработной платы был рассчитан работодателем в соответствии с пунктом 5.8 Положения об оплате труда, исходя из фактически отработанного Пайгозиной Л.И. времени.

Кроме того, в соответствии с пунктом 3.2 коллективного договора АО "Завод Сельмаш" на 2017-2019 годы, работодатель обязался обеспечить размер минимальной платы труда работника предприятия, отработавшего норму рабочего времени и выполнившего нормы труда (трудовые обязанности), не ниже 1, 2 прожиточного минимума работающего населения г.Кирова, что составило - 13 264, 80 руб. (постановлениями Правительства Кировской области от 12 сентября 2019 г. N 458-П, от 25 ноября 2019 г. N 590-П, от 10 марта 2020 г. N 100-П прожиточный минимум по Кировской области для трудоспособного населения на 2-4 кварталы 2019 г. установлен в размере 11 054 руб.).

Как подтверждается указанными расчетными листами и объяснениями сторон в суде апелляционной инстанции, в соответствии с коллективным договором Пайгозиной Л.И. в спорный период производилась пропорциональная отработанному времени доплата до достижения ее заработной платы 1, 2 прожиточного минимума работающего населения г.Кирова - 13 264, 8 руб, что превышает минимальный размер оплаты труда в размере 11 280 руб, установленный с 1 января 2019 г. Федеральным законом от 25 декабря 2018 г. N 481-ФЗ "О минимальном размере оплаты труда".

При таких обстоятельствах, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу об отсутствии оснований для удовлетворения требований истца и взыскании предполагаемой ею задолженности по заработной плате за период с апреля 2019 г. по декабрь 2019 г.

Поскольку нарушение ответчиком трудовых прав истца судом не установлено, обоснованно было отказано в удовлетворении требования истца о взыскании компенсации морального вреда, как вытекающие из основного требования.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции, поскольку они соответствуют установленным по делу фактическим обстоятельствам, подтвержденным имеющимися в материалах дела доказательствами, при правильном применении норм материального права, регулирующих спорные правоотношения.

Доводы апеллянта не могут служить основанием для отмены решения суда, поскольку основаны на неверном толковании материального закона. Судом полно и всесторонне исследованы все существенные для дела обстоятельства, выводы суда соответствуют установленным обстоятельствам, нарушений норм процессуального и материального права, влекущих отмену решения, судом допущено не было.

Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Ленинского районного суда города Кирова от 15 июня 2020 г. оставить без изменения, а апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Председательствующий: Судьи: