Определение СК по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 23 марта 2021 г. по делу N 8Г-3043/2021[88-4571/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

Председательствующего Родиной А.К, Судей Горбуновой О.А, Храмцовой О.Н, рассмотрела в открытом судебном заседании в зале суда гражданское дело N2-14/2020 по иску Министерства природных ресурсов и экологии Свердловской области к Бутаковой Ирине Леонидовне, Буцу Алексею Васильевичу о признании права собственности отсутствующим, признании права собственности Российской Федерации, внесении изменений в Единый государственный реестр недвижимости; по иску Белоярского межрайонного прокурора в интересах Российской Федерации к Буцу Алексею Васильевичу, Бутаковой Ирине Леонидовне, Криволаповой Елене Александровне, Рыжковой Александре Дмитриевне, Комитету по управлению муниципальным имуществом администрации Белоярского городского округа о признании сделок недействительными, применении последствий недействительности сделок, по кассационной жалобе Буца Алексея Васильевича на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 05 ноября 2020 года.

Заслушав доклад судьи Родиной А.К. о принятых по делу судебных актах, доводах кассационной жалобы, отзыва и возражений на жалобу, представителя ответчика Буца А.В. - Ласкина В.Ю. и представителя ответчика Бутаковой И.Л. - Бутакова А.А, поддержавших доводы кассационной жалобы, представителя истца Министерства природных ресурсов и экологии Свердловской области Санжиеву Э.И. и представителя третьего лица Департамента лесного хозяйства по УФО Полуденко Н.В. о правомерности апелляционного определения, прокурора Теплову М.Н. о необходимости отмены обжалуемого судебного постановления, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

У с т а н о в и л а:

Министерство природных ресурсов и экологии Свердловской области (далее - Минприроды Свердловской области) обратилось в суд с иском к Бутаковой И.Л, Буцу А.В. о признании отсутствующим права собственности на земельный участок с кадастровым номером "данные изъяты", площадью 747767 кв.м, расположенный в Белоярском районе Свердловской области, признании права собственности Российской Федерации на данный участок, отнесении участка к категории земель "земли лесного фонда", о внесении изменений в Единый государственный реестр недвижимости (ЕГРН).

В обоснование требований указано, что принадлежащий Буцу А.В. и Бутаковой И.Л. земельный участок с видом разрешенного использования - для ведения садоводства и огородничества, относится к землям лесного фонда, лесоустроен, входит в урочище КСП Косулинское (квартал 49) Косулинского участкового лесничества ГКУ "Свердловское лесничество", в силу чего является федеральной собственностью.

Белоярский межрайонный прокурор в интересах Российской Федерации обратился к Буцу А.В, Бутаковой И.Л, Криволаповой Е.А, Рыжковой А.Д, Комитету по управлению муниципальным имуществом администрации Белоярского городского округа с требованиями:

- о признании недействительным договора от 28 ноября 2008 года аренды земельного участка с кадастровым номером "данные изъяты", из земель сельскохозяйственного назначения, с разрешенным использованием "для ведения крестьянского (фермерского) хозяйства", заключенного между Белоярским городским округом и крестьянским (фермерским) хозяйством Рыжковой Д.А.;

- о признании недействительным договора от 19 июня 2017 года купли-продажи указанного участка, заключенного между Белоярским городским округом в лице КУМИ администрации Белоярского городского округа и Криволаповой Е.А.;

- о признании недействительными договоров от 23 июля 2017 года купли-продажи данного участка в ? доле Буцу А.В, в другой ? доле - Бутаковой И.Л.

В обоснование требований указано, что заключение оспариваемых сделок состоялось в целях приобретения в частную собственность земель лесного фонда под видом земель сельскохозяйственного назначения, что говорит об их мнимости, направленности на незаконное выбытие лесных земель из федеральной собственности. Ввиду нахождения лесных насаждений спорный участок не мог использоваться в сельскохозяйственных целях. Орган местного самоуправления, заключая с Криволаповой Е.А. договор купли-продажи, не обладал соответствующими полномочиями по распоряжению землями лесного фонда.

Определением суда дела объединены в одно производство.

Решением Белоярского районного суда Свердловской области от 25 июня 2020 года в удовлетворении исковых требований отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 05 ноября 2020 года решение отменено. Принято по делу новое решение, которым признано отсутствующим зарегистрированное право собственности Буца А.В, Бутаковой И.Л. на земельный участок с кадастровым номером "данные изъяты", расположенный в Белоярском районе Свердловской области. Указано на то, что решение является основанием для внесения соответствующих изменений в ЕГРН.

В кассационной жалобе Буц А.В. просит об отмене апелляционного определения, ссылаясь на его незаконность и необоснованность.

В отзыве на кассационную жалобу Минприроды Свердловской области, в возражениях на кассационную жалобу Департамент лесного хозяйства по УФО полагают кассационную жалобу подлежащей отклонению.

Иные лица, участвующие в деле, при надлежащем извещении в судебное заседание не явились. Информация о рассмотрении дела заблаговременно размещена на официальном сайте Седьмого кассационного суда общей юрисдикции. В связи с чем, на основании ст.ст. 167, 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия сочла возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

В соответствии со ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Обсудив доводы кассационной жалобы, отзыва и возражений на жалобу, проверив материалы дела, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает, что такого рода нарушения норм закона допущены при рассмотрении настоящего дела.

Как следует из материалов дела и установлено судом, 09 ноября 2008 года Главой Белоярского городского округа вынесено постановление о предоставлении земельных участков в аренду крестьянскому (фермерскому) хозяйству Рыжковой Д.А, в связи с чем 28 ноября 2008 года между Белоярским городским округом и КФХ Рыжковой Д.А. заключен договор аренды земельного участка с кадастровым номером "данные изъяты", площадью 747 767 кв.м, расположенного по адресу: Свердловская область, Белоярский район, относящегося к землям сельскохозяйственного назначения, с разрешенным использованием "для ведения крестьянского (фермерского) хозяйства".

01 сентября 2011 года между крестьянским (фермерским) хозяйством Рыжковой Д.А. и Зарубиной (в настоящее время - Криволаповой) Е.А. заключен договор уступки прав и обязанностей по указанному договору аренды.

23 мая 2017 года Криволапова Е.В. обратилась в администрацию с заявлением, которым просила о предоставлении земельного участка с кадастровым номером "данные изъяты" в собственность в порядке пп.9 п. 2 ст. 39.3 Земельного кодекса Российской Федерации.

19 июня 2017 года между Белоярским городским округом в лице председателя КУМИ администрации Белоярского городского округа и Криволаповой Е.А. заключен договор купли-продажи спорного участка. В этот же день земельный участок передан Криволаповой Е.А.

На основании договоров купли-продажи, заключенных Криволаповой Е.А. 23 июля 2017 года, земельный участок с кадастровым номером "данные изъяты", площадью 747 767 кв.м, приобретен Буц А.В. и Бутаковой И.Л. в равных долях.

Также установлено, что до 2008 года указанный земельный участок входил в земли, принадлежащие КСП "Косулинское" на праве бессрочного постоянного пользования, в том числе на основании постановления администрации Белоярского района от 28 октября 1993 года N 665, о чем выдано свидетельство на право бессрочного пользования на землю от 23 ноября 1995 года. В свидетельстве указано, что всего КСП "Косулинское" предоставлено 7018 га, в том числе с/х угодий 84 га, из них пашни 30 га, сенокосы - 51 га, пастбища - 3 га, и прочие угодья - 6934 га. В графе многолетние насаждения стоит прочерк.

В обоснование избранной по делу позиции истцами указано, что земельный участок с кадастровым номером "данные изъяты" фактически расположен в границах земель лесного фонда ГКУ СО "Свердловское лесничество" Косулинское участковое лесничество, урочище КСП Косулинское (49 квартал, выделы с 21 по 43). Лесной участок на кадастровый учет не поставлен. Указанный квартал лесоустроен: имеется информация в материалах лесоустройства (планшеты, таксационные описания).

Право собственности Российской Федерации на квартал 49 урочища КСП "Косулинское" Косулинского участкового лесничества Свердловского лесничества в ЕГРН не зарегистрировано, лесной участок не имеет регистрационной записи в Государственном лесном реестре.

Отказывая в удовлетворении требований, суд первой инстанции исходил из того, что сведения о границе Свердловского лесничества внесены в ЕГРН 05 ноября 2019 года, при этом спорный земельный участок с кадастровым номером "данные изъяты" не накладывается на учтенные границы лесничества, Федеральным агентством лесного хозяйства было принято решение о невключении спорного участка в территории, на которые планируется зарегистрировать право федеральной собственности, последующей передаче участка в ведение муниципального органа. В отношении данного участка с 2008 года отсутствуют документы, подтверждающие, что на нем проводились какие-либо санитарные, противопожарные мероприятия, иные мероприятия лесного контроля, данное обстоятельство следует также из показаний свидетеля Якушева Ю.Н, возглавлявшего в указанный период Свердловское лесничество. С учетом чего суд пришел к выводу о недоказанности владения Минприроды Свердловской области спорным земельным участком, злоупотреблении министерством своим правом предъявлением негаторного иска, позволяющего избежать применения к спору срока исковой давности, избрании истцом ненадлежащего способа защиты своих прав.

Оценив представленные доказательства, суд счел, что спорный земельный участок с кадастровым номером "данные изъяты" с 2008 года находится во владении ответчиков, открыто ими используется, сведения об участке и его границах внесены в ЕГРН, в связи с пришел к выводу, что министерством пропущен срок исковой давности, что является самостоятельным основанием для отказа в иске.

Разрешая требования прокурора, суд на основании п. 1 ст. 181 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснений п. 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации", исходил из того, что при предъявлении иска в интересах других лиц начало течения срока исковой давности определяется с момента, когда о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком, узнало или должно было узнать лицо, в интересах которого подан иск. Указал, что поскольку данные о спорном участке внесены в ЕГРН с 2008 года (17 октября), о нарушении своих прав Российская Федерации должна была узнать с 2008 года. Таким образом, срок исковой давности для оспаривания договора аренды пропущен.

Руководствуясь ст.ст. 302, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд не усмотрел оснований для истребования спорного участка из чужого незаконного владения ответчиков, сославшись на добросовестность Буца А.В. и Бутаковой И.Л, приобретение ими земельного участка, в отношении которого в ЕГРН отсутствовали какие-либо ограничения и обременения. Принял во внимание получение ответчиками перед сделкой письма ГКО "Свердловское лесничество" от 16 ноября 2017 года, из которого следовало, что спорный земельный участок в состав государственного лесного фонда не входит. Суд пришел к выводу о недоказанности мнимости оспариваемых сделок, указав на заключение ответчиками договоров с третьими лицами, направленных на освоение участков; возможность использования земель для пчеловодства, которому не препятствует наличие лесных насаждений. С учетом правовой позиции, выраженной в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 22 июня 2017 года N 16-п, суд также отметил, что совокупность представленных доказательств свидетельствует об отсутствии действий Российской Федерации по восстановлению права собственности на спорный участок.

Суд апелляционной инстанции с решением суда не согласился. Отменяя решение, исходил из того, что в соответствии со ст. 4 Основ лесного законодательства Союза ССР и союзных республик, утвержденных Законом СССР от 17 мая 1977 года, ст. 4 Лесного кодекса РСФСР 1978 года, ст.ст. 2, 10, 53 Основ лесного законодательства Российской Федерации, утвержденных постановлением Верховного Совета от 06 марта 1993 года N 4616-1, ч.ч. 1, 2 ст. 130, ст. 19 Лесного кодекса Российской Федерации 1997 года, ст. 8 действующего Лесного кодекса Российской Федерации единый государственный лесной фонд состоял из лесов государственного значения (находящихся в ведении государственных органов лесного хозяйства), городских лесов, закрепленных лесов и лесов заповедников; колхозных лесов (находящихся на землях, предоставленных колхозам в бессрочное пользование). Леса могли передаваться в пользование сельскохозяйственным организациям с целью обеспечения их потребностей в древесине и другой продукции леса, при этом оставаясь участками лесного фонда ранее государственной, а в дальнейшем федеральной собственности. В п. 1 Положения о колхозных лесах, утвержденного постановлением Совета Министров СССР от 04 марта 1968 года N 144, предусматривалось, что колхозные леса находятся в бессрочном пользовании колхозов; в состав колхозных лесов входят находящиеся на закрепленных за колхозами в бессрочное пользование землях и зарегистрированные в установленном порядке в земельно-учетных документах естественные и искусственно созданные леса и подлежащие облесению площади вырубок и погибших лесонасаждений. В связи с чем указал, что земли КСП "Косулинское", занятые сельскохозяйственными лесами, не имея статуса земель сельскохозяйственного назначения, без перевода их в земли иной категории не могли находиться в распоряжении органа местного самоуправления. При этом сам факт отсутствия государственной регистрации права собственности Российской Федерации на эти земли не влечет изменения категории земель.

Суд апелляционной инстанции принял во внимание, что положениями Федерального закона от 29 июля 2017 года N 280-ФЗ внесены изменения в ч. 3 ст. 14 Федерального закона от 21 декабря 2004 года N 172-ФЗ "О переводе земель или земельных участков из одной категории в другую", в силу которых в отношении земельных участков, права на которые возникли до 01 января 2016 года, при определении категории участка приоритет имеют сведения правоустанавливающего документа либо сведения ЕГРН. Вместе с тем, указал, что на основании п. 2 ч. 6 ст. 14 Федерального закона от 21 декабря 2004 года N 172-ФЗ применительно к землям сельскохозяйственного назначения отнесение земельных участков к определенной категории земель зависит от их фактического использования и добросовестности землепользователя, что судом первой инстанции не учтено.

Оценив представленные доказательства, суд установил, что спорный земельный участок полностью накладывается на земли лесного фонда, занят лесной растительностью, что делает его непригодным для осуществления сельскохозяйственной деятельности. Доказательств реального использования участка когда-либо в сельскохозяйственной деятельности не имеется. Участок не огорожен, на нем отсутствует строения и сооружения сельскохозяйственного назначения, на участке установлены винтовые сваи, свидетельствующие о начале строительства некапитального объекта, спилены деревья, обнаружены порубочные остатки, сложенные в кучи. В связи с чем суд апелляционной инстанции сделал вывод об отсутствии оснований для приобретения ответчиками права собственности на спорный участок, перевода этого участка из земель лесного фонда в другую категорию. При этом принял во внимание, что процедура перевода участка в другую категорию земель не была осуществлена, имеющаяся в материалах дела переписка о планируемом включении земельного участка в границы земель населенных пунктов о реализации указанного обстоятельства не свидетельствует. Отметил отсутствие оснований для признания ответчиков добросовестными приобретателями спорного участка, так как, действуя добросовестно и осмотрительно, ответчики при приобретении земельного участка должны были увидеть нахождение на участке леса, удостовериться в том, что участок не относится к землям лесного фонда. Тем более что Буц А.В, являясь представителем Криволаповой Е.А. с 2011 года, с достоверностью был осведомлен о состоянии участка и о том, что он не используется по назначению.

Суд апелляционной инстанции счел, что поскольку спорный земельный участок в силу закона является собственностью Российской Федерации, которая посредством своих уполномоченных органов этим участком не распоряжалась, право собственности на одну и ту же вещь зарегистрировано за двумя лицами, зарегистрированное право собственности ответчиков на указанный участок подлежит признанию отсутствующим. При этом в силу ст. 208 Гражданского кодекса Российской Федерации оснований для применения к спору срока исковой давности не имеется, так как иск предъявлен владеющим собственником против невладеющего лица.

В кассационной жалобе Буц А.В. ссылается на то, что спорный земельный участок выбыл из владения истца по его воле во владение ответчиков, что судом апелляционной инстанции неправильно распределено бремя доказывания, поскольку именно на истце лежала обязанность доказать факт отнесения спорного участка к землям лесного фонда и факт владения данным имуществом.

Указанные доводы жалобы заслуживают внимания.

На основании ст. 3 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, ст. 12 Гражданского кодекса Российской Федерации суд рассматривает спор о защите нарушенного или оспариваемого права, при этом конкретный способ защиты прав определяется усмотрением истца.

Согласно правовой позиции, изложенной в п. 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", если при принятии искового заявления суд придет к выводу о том, что избранный истцом способ защиты права не может обеспечить его восстановление, данное обстоятельство не является основанием для отказа в принятии искового заявления, его возвращения либо оставления без движения. В соответствии со ст. 148 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации на стадии подготовки дела к судебному разбирательству суд выносит на обсуждение вопрос о юридической квалификации правоотношения для определения того, какие нормы права подлежат применению при разрешении спора. По смыслу ч. 1 ст. 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд определяет, какие нормы права следует применить к установленным обстоятельствам. Суд также указывает мотивы, по которым не применил нормы права, на которые ссылались лица, участвующие в деле.

В п.п. 52, 58 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 10/22 от 29 апреля 2010 года "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" названы различные способы оспаривания зарегистрированного права на недвижимое имущество. А именно, признание права, признание сделки недействительной и применение последствий недействительности сделки, признание права или обременения отсутствующими, истребование имущества из чужого незаконного владения.

Оспаривание зарегистрированного права или обременения осуществляется путем предъявления иска о признании права отсутствующим в случаях, когда запись в ЕГРН нарушает право истца, которое не может быть защищено путем признания права или истребования имущества из чужого незаконного владения (право собственности на один и тот же объект недвижимости зарегистрировано за разными лицами, право собственности на движимое имущество зарегистрировано как на недвижимое имущество).

Таким образом, такие способы защиты нарушенных прав как истребование имущества из чужого незаконного владения и признание права отсутствующим имеют различные основания и предмет. В первом случае имущество находится во владении ответчика, во втором - спорным имуществом владеет истец. При этом по смыслу указанных разъяснений закона под владением следует понимать фактическое обладание лицом спорной вещью, осуществление с ней тех или иных действий, заключение в отношении нее различного рода договоров и прочее. Сама по себе регистрация в ЕГРН прав на спорное имущество доказательством владения вещью не является.

В отличие от требований о признании права собственности отсутствующим, к которым согласно ст. 208 Гражданского кодекса Российской Федерации не подлежит применению срок исковой давности, при предъявлении требований об истребовании спорного объекта недвижимости из чужого незаконного владения подлежат применению сроки исковой давности.

Согласно разъяснениям, приведенным в п. 57 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", к искам, направленным на оспаривание зарегистрированного права, применяется общий срок исковой давности, предусмотренный ст. 196 Гражданского кодекса Российской Федерации. Течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о соответствующей записи в ЕГРН. При этом сама по себе запись в ЕГРН о праве не означает, что со дня ее внесения в реестр лицо знало или должно было знать о нарушении права. Вместе с тем в силу абз. 5 ст. 208 Гражданского кодекса Российской Федерации в случаях, когда нарушение права истца путем внесения недостоверной записи в ЕГРН не связано с лишением владения, на иск, направленный на оспаривание зарегистрированного права, исковая давность не распространяется.

Согласно п. 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" исковая давность не распространяется на требования, прямо предусмотренные ст. 208 Гражданского кодекса Российской Федерации. К их числу относятся требования собственника или иного владельца об устранении всяких нарушений его права, если эти нарушения не были соединены с лишением владения, в том числе требования о признании права (обременения) отсутствующим. При этом положения, предусмотренные абз. 5 ст. 208 указанного Кодекса, не применяются к искам, не являющимся негаторными (например, к искам об истребовании имущества из чужого незаконного владения).

В силу приведенных положений и разъяснений закона, а также с учетом заявления стороны ответчика о применении к спору срока исковой давности, значимым для рассмотрения настоящего спора является обстоятельство фактического владения спорным земельным участком стороной истца или стороной ответчика.

Однако данное обстоятельство при рассмотрении дела судом апелляционной инстанции должным образом не установлено.

В решении суда первой инстанции указано, что сведения о границе Свердловского лесничества внесены в ЕГРН, при этом границы спорного земельного участка с кадастровым номером "данные изъяты" согласно сведениям ЕГРН не накладываются на учтенные границы лесничества. Начиная с 2008 года, отсутствуют документы, свидетельствующие о проведении лесничеством в отношении спорного земельного участка каких-либо санитарных, противопожарных, иных контрольных мероприятий. Отсутствие владения истцом спорным участком подтверждается также показаниями свидетеля "данные изъяты", который в этот период возглавлял Свердловское лесничество, письмом от 28 августа 2008 года ГУ СО "Свердловское лесничество" в адрес Минприроды Свердловской области о намерении включить весь 49 квартал в границы земель населенных пунктов, письмом Департамента лесного хозяйства Свердловской области от 07 февраля 2011 года на запрос Главы Белоярского городского округа о перечне неучтенных лесных участков, на которые не зарегистрировано право собственности Российской Федерации и которые могут быть оформлены в муниципальную собственность (в том числе квартал 49), письмом ГУ СО "Свердловское лесничество" (2015 год) в адрес межрайонного прокурора о лесных участках, не включенных в государственный лесной фонд (КСП "Косулинское", 49 квартал). С учетом указанных доказательств судом сделан вывод о недоказанности владения Минприроды по Свердловской области спорным земельным участком, избрании истцом ошибочного способа защиты своих прав.

В нарушение ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации названные доказательства применительно к установлению обстоятельства владения Российской Федерацией в лице соответствующих органов спорным земельным участком какой-либо оценки со стороны суда апелляционной инстанции не получили. Вместе с тем, апелляционной инстанцией сделан вывод о том, что в силу ст. 208 Гражданского кодекса Российской Федерации на заявленные требования срок исковой давности не распространяется.

Согласно ст. 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации доказательствами по делу являются сведения о фактах, на основании которых суд устанавливает значимые для дела обстоятельства.

Представленные ответчиками доказательства - договоры сенокошения и уборки территории от валежника за период с 2017 по 2019 годы, договоры о создании минерализованных противопожарных полос 2018, 2019 года, договор купли-продажи трактора, фотографии вбитых в землю на спорном участке металлических свай, суд апелляционной инстанции оценил на предмет подтверждения/неподтверждения ими факта осуществления на спорном участке сельскохозяйственной деятельности. При этом не сопоставил указанные документы с обстоятельством фактического владения ответчиками спорным участком. При том, что к части указанных договоров представлены акты оказанных услуг (выполненных работ). Судом апелляционной инстанции указано, что на спорном участке установлены винтовые сваи, свидетельствующие о начале строительства некапитального объекта, спилены деревья, обнаружены порубочные остатки, сложенные в кучи.

В силу положений ст.ст. 67, 71, 195-198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд обязан исследовать по существу все фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, а выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости.

Оценка доказательств и отражение её результатов в судебном решении являются проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, что, однако, не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом. В противном случае нарушаются задачи и смысл гражданского судопроизводства, установленные ст. 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Разрешение спора на основе неполно выясненных юридически значимых обстоятельств свидетельствует о существенном нарушении норм материального и процессуального права, повлиявшем на исход дела.

На основании ст. 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, разъяснений п. 25 постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 года N 29 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции", проверка законности обжалуемого судебного постановления осуществляется в пределах доводов кассационных жалобы. Вместе с тем, суд не связан доводами, изложенными в кассационных жалобе, если он придет к выводу, что в интересах законности необходимо выйти за пределы этих доводов.

С учетом разъяснений п. 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 года N 23 "О судебном решении" под интересами законности понимается принятие судебного акта при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права.

В настоящем случае суд кассационной инстанции считает необходимым выйти за пределы доводов кассационной жалобы ввиду допущения судом апелляционной инстанции существенного нарушения норм процессуального права.

На основании ч. 3 ст. 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд рассматривает спор по заявленным требованиям.

Согласно ст.ст. 328, 329, 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, п. 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации "О судебном решении", апелляционное определение об отмене решения и принятии нового решения по делу является актом правосудия, окончательно разрешающим дело по существу, его резолютивная часть должна содержать исчерпывающие выводы, вытекающие из установленных в мотивировочной части фактических обстоятельств. В связи с этим в ней должно быть четко сформулировано, что именно постановилсуд как по первоначально заявленному иску, так и по встречному требованию, если оно было заявлено, кто, какие конкретно действия и в чью пользу должен произвести, за какой из сторон признано оспариваемое право. При отказе в заявленных требованиях полностью или частично следует точно указывать, кому, в отношении кого и в чем отказано.

Данным положениям процессуального закона апелляционное определение не соответствует.

Как указано выше, определением суда в одно производство соединены два самостоятельных иска: Минприроды по Свердловской области к Буцу А.В, Бутаковой И.Л. о признании права собственности на спорный участок отсутствующим; Белоярского межрайонного прокурора в интересах Российской Федерации к Буцу А.В, Бутаковой И.Л, Криволаповой Е.А, Рыжковой А.Д, Комитету по управлению муниципальным имуществом администрации Белоярского городского округа о признании сделок аренды, уступки, купли-продажи недействительными, применении последствий недействительности сделок.

Решением Белоярского районного суда Свердловской области от 25 июня 2020 года в удовлетворении всех исковых требований отказано.

Отменяя полностью решение суда и принимая новое решение по делу, суд апелляционной инстанции пришел к выводу об удовлетворении требований Минприроды по Свердловской области. При этом требования Белоярского межрайонного прокурора оставил неразрешенными. Каких-либо суждений, выводов по данным требованиям в апелляционном определении в нарушение ст.ст. 328, 329, 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не содержится.

При таких обстоятельствах суд кассационной инстанции считает, что апелляционное определения нельзя признать законным и обоснованным (ст. 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), следует отменить с направлением дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенное и разрешить исковые требования на основании норм материального права, подлежащих применению к спорным отношениям, установленных по делу обстоятельств и с соблюдением требований процессуального закона.

Руководствуясь ст.ст. 379.5, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

Определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 05 ноября 2020 года отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Председательствующий

Судьи