Определение СК по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 15 апреля 2021 г. по делу N 8Г-3320/2021[88-4868/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

Председательствующего Козиной Н.М, судей Хасановой В.С, Карповой О.Н.

с участием прокурора Никитиной Н.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-3960/2020 по иску Печеновой Марии Александровны к Главному управлению Федеральной службы судебных приставов по Свердловской области о признании приказа об увольнении незаконным, восстановлении на службе, взыскании компенсации морального вреда, судебных расходов

по кассационной жалобе Печеновой Марии Александровны на решение Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 25 сентября 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 10 декабря 2020 года.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Карповой О.Н. об обстоятельствах дела, принятых судебных актах, доводах кассационной жалобы, возражений на жалобу, выслушав Печенову М.А, поддержавшую доводы жалобы, представителя Главного управления Федеральной службы судебных приставов по Свердловской области Собенину И.А, просившую в удовлетворении жалобы отказать, заключение прокурора Седьмого отдела Генеральной прокуратуры Российской Федерации Никитиной Н.В, полагавшей жалобу подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

УСТАНОВИЛА:

Печенова М.А. обратилась в суд с иском к Главному управлению Федеральной службы судебных приставов по Свердловской области (далее - ГУ ФССП по Свердловской области), в котором просила признать незаконным приказ об увольнении от 4 октября 2019 года N 2001-к и ее увольнение, восстановить на прежней работе с присвоением классного чина, взыскать компенсацию морального вреда в размере 100000 руб, процессуальные издержки на оплату услуг представителя - 15000 руб.

В обоснование заявленных требований ссылалась на то, что с 22 мая 2019 года занимала должность федеральной государственной службы судебного пристава-исполнителя Кировского районного отдела судебных приставов г. Екатеринбурга на основании служебного контракта. 2 октября 2019 года истец была задержана в качестве подозреваемой и помещена в изолятор временного содержания УМВД г. Екатеринбурга. Находясь в следственном изоляторе, 3 октября 2019 года истец по требованию исполняющего обязанности начальника отдела - старшего судебного пристава по Кировскому району г. Екатеринбурга Салосина Я.В. и начальника отдела коррупции УФССП по Свердловской области Чиянова А.Г. написала заявление об увольнении по собственному желанию под угрозой проведения служебной проверки и увольнения в связи с утратой доверия. 4 октября 2019 года был издан приказ N 2001-к об увольнении истца, в этот же день истец она освобождена из изолятора. 5 октября 2019 года почтой направила отзыв заявления об увольнении, а 8 октября 2019 года ей выдали трудовую книжку. Полагает увольнение незаконным. Просит восстановить срок на обращение в суд, поскольку с января 2020 года осуществляет постоянный уход за тяжелобольным ребенком.

Решением Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 25 сентября 2020 года исковые требования Печеновой М.А. удовлетворены частично. С ответчика в пользу истца взыскана компенсация морального вреда в размере 7 000 руб, расходы по оплате услуг представителя - 7 500 руб. В удовлетворении остальной части требований отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 10 декабря 2020 года решение отменено в части удовлетворения иска Печеновой М.А. о взыскании компенсации морального вреда, взыскания судебных расходов, в отмененной части принято новое решение, которым в удовлетворении названных требований Печеновой М.А. отказано. В остальной части решение оставлено без изменения.

В кассационной жалобе Печенова М.А. ставит вопрос об изменении решения суда первой инстанции, отмене апелляционного определения как незаконных и необоснованных, просит удовлетворить заявленные исковые требования в полном объеме.

От Прокуратуры Свердловской области поступили возражения на кассационную жалобу, в которых прокурор просит жалобу оставить без удовлетворения как необоснованную.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанции, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Обсудив доводы кассационной жалобы, возражений на жалобу, изучив материалы дела, выслушав объяснения относительно кассационной жалобы, заключение прокурора, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает жалобу подлежащей удовлетворению.

В соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 33 Федерального закона от 27 июля 2004 года N 79-ФЗ "О государственной гражданской службе Российской Федерации" общим основанием прекращения служебного контракта, освобождения от замещаемой должности гражданской службы и увольнения с гражданской службы является, в том числе расторжение служебного контракта по инициативе гражданского служащего (статья 36 настоящего Федерального закона).

В соответствии со статьей 36 Федерального закона от 27 июля 2004 года N 79-ФЗ "О государственной гражданской службе Российской Федерации" гражданский служащий имеет право расторгнуть служебный контракт и уволиться с гражданской службы по собственной инициативе, предупредив об этом представителя нанимателя в письменной форме за две недели (часть 1).

В случае, если заявление гражданского служащего о расторжении служебного контракта и об увольнении с гражданской службы по собственной инициативе обусловлено невозможностью продолжения им исполнения должностных обязанностей и прохождения гражданской службы (зачислением в организацию, осуществляющую образовательную деятельность, выходом на пенсию, переходом на замещение выборной должности и другими обстоятельствами), а также в случае установленного нарушения представителем нанимателя законов, иных нормативных правовых актов и служебного контракта представитель нанимателя обязан расторгнуть служебный контракт в срок, указанный в заявлении гражданского служащего (часть 2).

До истечения срока предупреждения о расторжении служебного контракта и об увольнении с гражданской службы гражданский служащий имеет право в любое время отозвать свое заявление. Освобождение гражданского служащего от замещаемой должности гражданской службы и увольнение с гражданской службы не производятся, если на его должность не приглашен другой гражданский служащий или гражданин (часть 3).

По истечении срока предупреждения о расторжении служебного контракта и об увольнении с гражданской службы гражданский служащий имеет право прекратить исполнение должностных обязанностей (часть 4).

В последний день исполнения гражданским служащим должностных обязанностей представитель нанимателя по письменному заявлению гражданского служащего обязан выдать гражданскому служащему трудовую книжку или предоставить сведения о трудовой деятельности за период прохождения гражданской службы в соответствующем государственном органе, выдать другие документы, связанные с гражданской службой и пенсионным обеспечением, и произвести с ним окончательный расчет. Сведения о трудовой деятельности предоставляются способом, указанным в заявлении гражданского служащего (на бумажном носителе, заверенные надлежащим образом, или в форме электронного документа, подписанного усиленной квалифицированной электронной подписью (при ее наличии у представителя нанимателя), поданном гражданским служащим в письменной форме или направленном в порядке, установленном представителем нанимателя, по адресу электронной почты представителя нанимателя (часть 5).

При расторжении служебного контракта и увольнении с гражданской службы гражданский служащий исключается из реестра гражданских служащих государственного органа, а его личное дело в установленном порядке сдается в архив этого государственного органа (часть 6).

По соглашению между гражданским служащим и представителем нанимателя гражданский служащий может быть освобожден от замещаемой должности гражданской службы и уволен с гражданской службы ранее срока, указанного в настоящей статье (часть 7).

По письменному заявлению гражданского служащего он освобождается от замещаемой должности гражданской службы и увольняется с гражданской службы после предоставления ему ежегодного оплачиваемого отпуска или после окончания периода его временной нетрудоспособности (часть 8).

Как установлено судом и следует из материалов дела, на основании приказа от 22 мая 2019 года N 1016-к Печенова М.А. принята на федеральную государственную гражданскую службу и назначена на должность судебного пристава-исполнителя Кировского районного отдела судебных приставов г. Екатеринбурга.

3 октября 2019 года Печеновой М.А. написано заявление о прекращении действия служебного контракта, освобождении от замещаемой должности и увольнении с государственной гражданской службы по собственной инициативе по пункту 3 части 1 статьи 33 Федерального закона "О государственной гражданской службе в Российской Федерации".

4 октября 2019 года Печеновой М.А. написано заявление об отзыве заявления от 3 октября 2019 года об увольнении, которое поступило ответчику 8 октября 2019 года.

В этот же день 8 октября 2019 года ответчику поступило заявление Печеновой М.А. об отзыве заявления от 4 октября 2019 года и ее увольнении по собственному желанию.

Приказом от 4 октября 2019 года N 2001-к в соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 33 Федерального закона от 27 июля 2004 года N 79-ФЗ "О государственной гражданской службе Российской Федерации" служебный контракт от 22 мая 2019 года N 09-49/2019-232 с Печеновой М.А. расторгнут, истец освобождена от замещаемой должности федеральной государственной гражданской службы судебного пристава-исполнителя Кировского районного отдела судебных приставов г. Екатеринбурга Управления ФССП по Свердловской области и уволена с федеральной государственной гражданской службы 8 октября 2019 года.

Разрешая возникший спор, суд первой инстанции, руководствуясь статьями 11, 237, 392 Трудового кодекса Российской Федерации, статьями 33, 36, 73 Федерального закона Российской Федерации от 27 июля 2004 года N 79-ФЗ "О государственной гражданской службе Российской Федерации", разъяснениями Верховного Суда Российской Федерации, приведенными в пунктах 20, 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 2 от 17 марта 2004 года "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", правовыми позициями, изложенными в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 14 июля 2020 года N 35-П, исследовав и оценив представленные в материалы дела доказательства, пришел к выводу о недоказанности оказания давления со стороны работодателя на истца, которое могло бы способствовать написанию Печеновой М.А. заявления об увольнении. При этом суд установилнарушение ответчиком процедуры увольнения истца, которое выразилось в увольнении до истечения двух недель с момента написания соответствующего заявления в отсутствие соглашения сторон об увольнении с гражданское службы до истечения двух недель.

Отказывая в удовлетворении иска в части требований о признании приказа об увольнении от 4 октября 2020 года N 2001-к и увольнения с государственной службы незаконным, восстановлении на работе, суд первой инстанции исходил из пропуска истцом установленного статьей 392 Трудового кодекса Российской Федерации срока обращения в суд с иском, отсутствия уважительных причин, препятствующих истцу своевременно обратиться в суд за разрешением трудового спора.

Вместе с этим, учитывая, что незаконным увольнением истцу были причинены нравственные страдания, суд удовлетворил требования истца о компенсации морального вреда в размере 7000 руб.

Проверяя законность и обоснованность решения, суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции о нарушении ответчиком порядка увольнения, недоказанности доводов истца о вынужденном написании заявления об увольнении с гражданской службы по собственной инициативе в связи с оказанием со стороны ответчика давления, а также отсутствии оснований для восстановления срока на обращение в суд.

Отклоняя доводы апелляционной жалобы о несогласии с выводом суда об отсутствии оснований для восстановления срока обращения в суд с иском, о наличии у нее исключительных семейных обстоятельств в связи с нахождением на иждивении ребенка-инвалида, суд апелляционной инстанции указал, что данные обстоятельства не являются возникшими вновь, существовали еще до поступления истца на государственную гражданскую службу и не препятствовали ее прохождению. Как указала истец в своем ходатайстве о восстановлении пропущенного срока, обстоятельства в связи с необходимостью постоянного ухода за ребенком возникли у нее в январе 2020 года, тогда как срок для оспаривания увольнения истек еще 8 ноября 2019 года. Суд правомерно учел длительность пропуска срока (9 месяцев), а также отсутствие со стороны истца в течение указанного периода каких-либо действий, направленных на защиту своих прав (обращение к работодателю, органы прокуратуры, государственную инспекцию труда). Отсутствие денежных средств не могло явиться препятствием для обращения истца за судебной защитой, учитывая, что истцы по такой категории дел освобождены от несения судебных расходов, сама истец имеет высшее юридическое образование.

В соответствии с абзацем 2 части 2 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, а также с учетом разъяснений, содержащихся в абзаце 3 пункта 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 года N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции", судебная коллегия, выйдя за пределы доводов апелляционной жалобы в интересах законности, пришла к выводу о наличии оснований для отмены решения суда первой инстанции в части взыскания с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда в размере 7000 руб, взыскании судебных расходов в размере 7500 руб, приняла в указанной части новое решение об отказе в удовлетворении названных требований.

При этом суд апелляционной инстанции исходил из того, что вывод суда первой инстанции о наличии оснований для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда и как следствие судебных расходов сделан при неверном применением норм материального права, данный вывод противоречит выводам суда об отсутствии оснований для признания увольнения истца незаконным. Требования о взыскании компенсации морального вреда являются производными от основного требования о признании увольнения незаконным и восстановлении в прежней должности, в удовлетворении которых судом отказано. Ссылка суда на постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 14 июля 2020 года N 35-П судом апелляционной инстанции признана необоснованной, поскольку в названном постановлении речь идет о сроке обращения в суд с иском о компенсации морального вреда в том случае, когда нарушенные трудовые права работника ранее были восстановлены в судебном порядке. В настоящем деле Печеновой М.А. в восстановлении нарушенных трудовых прав было отказано, в связи с чем основания для взыскания компенсации морального вреда у суда первой инстанции отсутствовали.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что выводы судов первой и апелляционной инстанций об отказе Печеновой М.А. в восстановлении срока обращения в суд за разрешением спора об увольнении и оставлении в связи с этим без удовлетворения её исковых требований основаны на неправильном применении норм материального права, а также сделаны с существенным нарушением норм процессуального права.

В соответствии с частями 16, 17 статьи 70 Федерального закона от 27 июля 2004 года N 79-ФЗ "О государственной гражданской службе Российской Федерации" в редакции, действовавшей на дату увольнения истца, в случаях освобождения от замещаемой должности гражданской службы и увольнения с гражданской службы по основаниям, не предусмотренным настоящим Федеральным законом, или с нарушением установленного порядка освобождения от замещаемой должности гражданской службы и увольнения с гражданской службы либо в случае незаконного перевода на иную должность гражданской службы суд вправе по письменному заявлению гражданского служащего вынести решение о возмещении в денежном выражении причиненного ему морального вреда. Размер возмещения определяется судом (часть 16).

Сроки обращения в суд за рассмотрением служебного спора и порядок освобождения гражданских служащих от судебных расходов, порядок вынесения решений по служебным спорам, связанным с освобождением от замещаемой должности гражданской службы и увольнением с гражданской службы, переводом на иную должность гражданской службы без согласия гражданского служащего, порядок удовлетворения денежных требований гражданских служащих, исполнения решений о восстановлении в ранее замещаемой должности гражданской службы и ограничения обратного взыскания сумм, выплаченных по решению органов по рассмотрению служебных споров, устанавливаются федеральным законом (часть 17).

Федеральным законом от 20 июля 2020 года N 227-ФЗ "О внесении изменений в статью 70 Федерального закона "О государственной гражданской службе Российской Федерации", вступившим в силу 31 июля 2020 года, часть 17 статьи 70 указанного Федерального закона изложена в новой редакции, которой, в частности, установлено, что сроки обращения в суд за рассмотрением служебного спора определяются в порядке, установленном трудовым законодательством применительно к рассмотрению и разрешению индивидуальных трудовых споров.

Таким образом, учитывая специфику государственной гражданской службы, предполагающую необходимость предоставления правовых гарантий государственным гражданским служащим, федеральный законодатель предусмотрел, что порядок рассмотрения служебных споров судом устанавливается федеральным законом. До настоящего время федеральный закон, устанавливающий особенности рассмотрения служебных споров, не принят. Между тем само по себе отсутствие до 31 июля 2020 года специального законодательного регулирования порядка рассмотрения судом служебных споров не означает, что государственные гражданские служащие лишены судебной защиты своих прав. Такая защита осуществляется в порядке, предусмотренном трудовым законодательством на основании части 7 статьи 11 Трудового кодекса Российской Федерации, которой установлено, что на государственных служащих и муниципальных служащих действие трудового законодательства и иных актов, содержащих нормы трудового права, распространяется с особенностями, предусмотренными федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, законами и иными нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации о государственной службе и муниципальной службе.

Из приведенных нормативных положений следует, что действие трудового законодательства распространяется на отношения, связанные с государственной гражданской службой в части, не урегулированной специальным законодательством.

Следовательно, на государственных гражданских служащих распространяются положения статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации.

Частью 1 названной статьи предусмотрено, что работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки.

Частью 2 той же статьи, введенной Федеральным законом от 3 июля 2016 года N 272-ФЗ и вступившей в силу 3 октября 2016 года, срок обращения за разрешением индивидуального трудового спора о невыплате или неполной выплате заработной платы и других выплат, причитающихся работнику, увеличен до одного года со дня установленного срока выплаты указанных сумм, в том числе в случае невыплаты или неполной выплаты заработной платы и других выплат, причитающихся работнику при увольнении.

В абзаце пятом пункта 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" разъяснено, что в качестве уважительных причин пропуска срока обращения в суд могут расцениваться обстоятельства, препятствовавшие данному работнику своевременно обратиться с иском в суд за разрешением индивидуального трудового спора (например, болезнь истца, нахождение его в командировке, невозможность обращения в суд вследствие непреодолимой силы, необходимость осуществления ухода за тяжелобольными членами семьи).

Разъяснения по вопросам пропуска работником срока на обращение в суд содержатся также в пункте 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 года N 15 "О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей - физических лиц и у работодателей - субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям" (далее - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 года N 15).

Эти разъяснения, относящиеся ко всем субъектам трудовых отношений, не были приняты во внимание судами первой и апелляционной инстанции при рассмотрении настоящего дела.

Как разъяснено в пункте 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации в пункте 16 постановления от 29 мая 2018 года N 15, судам необходимо учитывать, что при пропуске работником срока, установленного статьей 392 Трудового кодекса Российской Федерации, о применении которого заявлено ответчиком, такой срок может быть восстановлен судом при наличии уважительных причин (часть четвертая статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации). В качестве уважительных причин пропуска срока для обращения в суд могут расцениваться обстоятельства, объективно препятствовавшие работнику своевременно обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора, как то: болезнь работника, нахождение его в командировке, невозможность обращения в суд вследствие непреодолимой силы, необходимости осуществления ухода за тяжелобольными членами семьи и тому подобное.

Обратить внимание судов на необходимость тщательного исследования всех обстоятельств, послуживших причиной пропуска работником установленного срока обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора.

Оценивая, является ли то или иное обстоятельство достаточным для принятия решения о восстановлении пропущенного срока, суд не должен действовать произвольно, а обязан проверять и учитывать всю совокупность обстоятельств конкретного дела, не позволивших работнику своевременно обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора.

Обстоятельства, касающиеся причин пропуска работником срока на обращение в суд за разрешением индивидуального трудового спора, и их оценка судом должны быть отражены в решении (часть 4 статьи 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Из норм трудового законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что работникам, не реализовавшим свое право на обращение в суд в установленный законом срок по уважительным причинам, этот срок может быть восстановлен в судебном порядке. Перечень уважительных причин, при наличии которых пропущенный срок для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора может быть восстановлен судом, законом не установлен. Приведенный в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации перечень уважительных причин пропуска срока обращения в суд исчерпывающим не является.

Соответственно с учётом положений статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации в системной взаимосвязи с требованиями статей 2 (задачи гражданского судопроизводства), 67 (оценка доказательств) и 71 (письменные доказательства) Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд, оценивая, является ли то или иное обстоятельство достаточным для принятия решения о восстановлении работнику пропущенного срока для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора, не должен действовать произвольно, а обязан проверять и учитывать всю совокупность обстоятельств конкретного дела, не позволивших лицу своевременно обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора.

Судами первой и апелляционной инстанции при решении вопроса о причинах (уважительные или неуважительные) пропуска Печеновой М.А. срока на обращение в суд по спору о восстановлении на работе, о применении последствий пропуска которого было заявлено стороной ответчика, приведённые выше правовые нормы и разъяснения по их применению, содержащиеся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" и постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 года N15, не были учтены.

Как следует из материалов дела, Печенова М.А. имеет на иждивении "данные изъяты" года рождения, страдающего "данные изъяты" С января 2020 года получает выплату как неработающий гражданин, осуществляющий уход в размере 11500 руб. в месяц.

В ходе судебного разбирательства истец, ее представитель в обоснование ходатайства о восстановлении пропущенного срока для обращения в суд ссылались на невозможность своевременно обратиться в суд из-за необходимости осуществлять уход за ребенком- "данные изъяты" которого воспитывает одна, поскольку, лишившись зарплаты в связи с увольнением, истец не могла оплачивать услуги няни. Мать истца в спорный период не могла ей помочь в связи с собственной болезнью. Уход за ребенком истец осуществляла лично после увольнения. Кроме того, ссылались на наличие финансовых трудностей, которые не позволили истцу нанять адвоката для ведения ее дела в суде, нести иные судебные расходы, в том числе на рассылку документов. Самостоятельно защищать свои права истец, несмотря на наличие юридического образования, считала для себя невозможным из-за особой сложности дела. Материальная возможность нанять адвоката у нее появилась в августе 2020 года после получения денежных выплат по Указам Президента Российской Федерации.

Аналогичные пояснения истец дала в судебном заседании суда кассационной инстанции, уточнив, что с января 2020 года она оформила выплату по уходу за ребенком-инвалидом, а сам уход осуществляла сразу после увольнения. В заявлении о восстановлении срока на обращении в суд указала об уходе за ребенком с января 2020 года, имея в виду оформление данной выплаты. Дополнительно истец пояснила, что на ее иждивении находится еще один несовершеннолетний ребенок в возрасте 5 лет.

Между тем, признавая неуважительными причины пропуска Печеновой М.А. предусмотренного частью первой статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации месячного срока для обращения в суд по спору об увольнении, суды не проверили и не приняли во внимание всю совокупность обстоятельств, не позволивших Печеновой М.А. своевременно обратиться в суд за разрешением спора об увольнении, в то время как эти обстоятельства имеют значение для рассмотрения её заявления о восстановлении пропущенного срока с учетом установленных Конституцией Российской Федерации гарантий прав женщины на материнство, на заботу о детях и их воспитание, на сохранение условий, обеспечивающих выполнение ею социальных функций, связанных с материнством и детством.

Согласно Конституции Российской Федерации в Российской Федерации обеспечивается государственная поддержка семьи, материнства, отцовства и детства, инвалидов и пожилых граждан (статья 7); материнство и детство, семья находятся под защитой государства (статья 38, часть 1); гарантируется право на заботу о детях и их воспитание (статья 38, часть 2).

Судебными инстанциями при разрешении заявления Печеновой М.А. о восстановлении пропущенного срока на обращение в суд не были учтены положения Конституции Российской Федерации, гарантирующие женщинам, имеющим детей и осуществляющим семейные обязанности, равную с другими гражданами возможность реализации прав и свобод в сфере труда, и оставлено без внимания то, что истец имеет на иждивении и одна осуществляет воспитание и уход за ребенком-инвалидом.

Не получили надлежащей правовой оценки судебных инстанций доводы истца о том, что она, будучи уволенной со службы, в спорный период не имела дохода.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции также не может согласиться с суждением судебных инстанций, отклонивших доводы истца об отсутствии материальной возможности нанять адвоката, о том, что данное обстоятельство не является основанием для восстановления срока, поскольку истец сама имеет юридическое образование.

В силу части 1 статьи 48 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации граждане вправе вести свои дела в суде лично или через представителей. Личное участие в деле гражданина не лишает его права иметь по этому делу представителя.

Данная правовая норма выступает процессуальной гарантией права на судебную защиту и осуществления судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон. Право гражданина вести свои дела лично или через представителей означает предоставление гражданину возможности выбора, вести свое дело самостоятельно или воспользоваться профессиональной помощью представителя. Допустимо одновременное участие в судебном процессе и лица, участвующего в деле, и его представителя.

Судебные инстанции, отклоняя заслуживающие внимание доводы Печеновой М.А, по существу пришли к выводу, что она не нуждается в юридической помощи, тем самым фактически ограничили ее право на ведение дела через представителя, предусмотренное частью 1 статьи 48 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, и, соответственно, не обеспечили реализацию ее права на судебную защиту, которая должна быть справедливой, компетентной, полной и эффективной.

Ввиду изложенного вывод суда первой инстанции о том, что Печеновой М.А. без уважительных причин пропущен срок обращения в суд с настоящим иском сделан без учёта названных выше юридически значимых обстоятельств.

Суд апелляционной инстанции, проверяя по апелляционной жалобе Печеновой М.А. законность решения суда первой инстанции, допущенные им нарушения норм материального и процессуального права не выявил и не устранил, тем самым не выполнил требования статей 327.1, 328, 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Исходя из изложенного, а также принимая во внимание необходимость соблюдения разумных сроков судопроизводства (статья 6.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к выводу, что при рассмотрении настоящего дела судами допущены нарушения норм права, которые являются существенными и не могут быть устранены без нового рассмотрения дела, в связи с чем находит нужным отменить апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 10 декабря 2020 года с направлением дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Руководствуясь статьями 379.5, 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

ОПРЕДЕЛИЛА:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 10 декабря 2020 года отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Председательствующий

Судьи