Определение СК по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 15 апреля 2021 г. по делу N 8Г-3480/2021[88-5371/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Чаус И.А, судей Зориной С.А, Чернецовой С.М.

рассмотрела в открытом судебном заседании в зале суда гражданское дело по кассационной жалобе Поповой Нины Михайловны на решение Шадринского районного суда Курганской области от 3 августа 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Курганского областного суда от 10 ноября 2020 года, вынесенные по гражданскому делу N 2-48/2020 по иску Белика Вадима Васильевича к Поповой Нине Михайловне, Каштановой Наталье Викторовне о признании доверенности и договора купли-продажи недействительными и применении последствий недействительности сделки.

Заслушав доклад судьи Зориной С.А. об обстоятельствах дела и доводах кассационной жалобы, пояснения представителя Поповой Н.М. - адвоката Ефимовой Е.В, поддержавшей доводы кассационной жалобы, судебная коллегия

установила:

Белик В.В. обратился в суд с иском к Поповой Н.М, Каштановой Н.В о признании недействительной доверенности, выданной на имя Поповой Н.М. от 26 июня 2017 г, удостоверенной нотариусом Шадринского нотариального округа; признании недействительным договора купли-продажи от 10 июля 2017 года; исключении из Единого государственного реестра недвижимости сведений о правах Каштановой Н.В. на квартиру, расположенную по адресу: "данные изъяты"; восстановлении права "данные изъяты" на данную квартиру.

В обоснование требований указано, что 10 ноября 2018 года умерла "данные изъяты", истец является ее наследником по завещанию. После смерти наследодателя он обратился к нотариусу с заявлением о принятии наследства, но какого-либо имущества у наследодателя на момент смерти не оказалось, квартира N "данные изъяты", принадлежащая наследодателю, перешла в собственность Каштановой Н.В. Считает данную сделку мнимой, поскольку она была совершена фиктивно, для придания видимости перехода прав, без намерения создать какие-либо правовые последствия; безденежной, поскольку фактически денежные Каштановой Н.В. Поповой Н.М. не передавались. Также указывает, что "данные изъяты" на момент совершения сделки, а также на момент удостоверения доверенности не понимала значение своих действий и не могла руководить ими.

Решением Шадринского районного суда Курганской области от 3 августа 2020 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Курганского областного суда от 10 ноября 2020 года, исковые требования Белика В.В. удовлетворены. Признана недействительной доверенность, выданная 26 июня 2017 года "данные изъяты" на имя Поповой Н.М, удостоверенная нотариусом Шадринского нотариального округа "данные изъяты" Признан недействительным договор купли-продажи квартиры, расположенной по адресу: "данные изъяты", заключенный 10 июля 2017 года между "данные изъяты" в лице представителя Поповой Н.М. и Каштановой Н.В. в лице представителя Приходько Т.М.; прекращено зарегистрированное в Едином государственном реестре недвижимости право собственности Каштановой Н.В. на квартиру с кадастровым номером "данные изъяты", расположенную по адресу: "данные изъяты". Восстановлено право собственности "данные изъяты" на квартиру с кадастровым номером "данные изъяты", расположенную по адресу: "данные изъяты". В пользу Белика В.В. с Поповой Н.М. и Каштановой Н.В. взыскана госпошлина в размере 13127, 82 руб. по 6563, 91 руб. с каждой.

В кассационной жалобе заявитель просит отменить обжалуемые судебные акты в связи с нарушением судами норм материального права, несоответствием выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций.

В возражениях на кассационную жалобу Белик В.В. просит оставить обжалуемые судебные акты без изменения, Истец, ответчики, третьи лица в судебное заседание суда кассационной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены, о причинах неявки не сообщили. При этом информация о рассмотрении дела была заблаговременно размещена на официальном сайте Седьмого кассационного суда общей юрисдикции, в связи с чем, на основании ст. ст. 167, 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия сочла возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

В силу ч. 1 ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Проверив материалы дела, изучив доводы кассационной жалобы, заслушав пояснения представителя ответчика, судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии установленных частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены или изменения обжалуемых судебных постановлений.

Как установлено судом и следует из материалов дела, на основании договора на передачу квартир (домов) в собственность граждан от 29 января 1993 года и свидетельства о праве на наследство по закону от 25 марта 1996 года "данные изъяты" являлась собственником квартиры, расположенной по адресу: "данные изъяты", площадью 36 кв.м.

03 апреля 2010 года "данные изъяты" было составлено завещание, которым она завещала все свое имущество, какое ко дню смерти окажется ей принадлежащим, в чем бы таковое ни заключалось и где бы оно ни находилось, Белику В.В. Завещание удостоверено врио нотариуса Шадринского нотариального округа "данные изъяты" и зарегистрировано в реестре за N 2-976. Данное завещание не отменено и не изменено.

02 июня 2017 года "данные изъяты" была установлена первая группа инвалидности с диагнозом: "данные изъяты"

26 июля 2017 года "данные изъяты" была выдана доверенность на имя Поповой Н.М, в том числе на распоряжение всем ее имуществом, в чем бы оно ни заключалось и где бы ни находилось, с правом определять суммы, сроки и другие условия по своему усмотрению, в соответствии с этим заключать сделки по продаже имущества, заключать и подписывать договоры, получать причитающиеся ей деньги.

Ввиду болезни "данные изъяты" (по зрению) по ее личной просьбе, доверенность от ее имени подписана рукоприкладчиком "данные изъяты" и удостоверена нотариусом Шадринского нотариального округа "данные изъяты" зарегистрировано в реестре N 1-1329.

10 июля 2017 года между "данные изъяты" в лице представителя Поповой Н.М, действующей на основании доверенности от 26 июня 2017 года, и Каштановой Н.В. в лице представителя Приходько Т.М, действующей по доверенности от 28 июня 2017 года, заключен договор купли-продажи квартиры, расположенной по адресу: "данные изъяты", по которому "данные изъяты" продала, а Каштанова Н.В. купила указанную квартиру по цене 350000 руб. Право собственности Каштановой Н.В. на квартиру зарегистрировано 18 июля 2017 года.

10 ноября 2018 года "данные изъяты" умерла.

17 ноября 2018 года Белик В.В. обратился к нотариусу Ножковой Л.Л. с заявлением о принятии наследства по завещанию после смерти "данные изъяты"

По настоящему делу судом была назначена судебная психиатрическая экспертиза. Согласно заключению ГКУ "Курганская областная психоневрологическая больница" N 13 от 06 мая 2020 года "данные изъяты" страдала хроническим психическим расстройством в форме "данные изъяты" с апреля 2017 года с нарастающими в дальнейшем "данные изъяты" присоединившимися с июля 2018 года "данные изъяты", поэтому 26 июня 2017 года она не могла понимать значение своих действий и руководить ими.

Допрошенный в судебном заседании эксперт Соболева И.Г. пояснила, что имеющиеся записи в медицинской карте умершей свидетельствуют о том, что психическое расстройство развивалось у "данные изъяты" постепенно, она страдала "данные изъяты", с 2016 года у нее фиксировалось "данные изъяты" в мае 2017 года она направлялась на МСЭК с диагнозом "данные изъяты" "данные изъяты" самостоятельно не контролировала процесс лечения имеющейся у нее "данные изъяты"; не могла сама спланировать сбалансированное меню, о чем свидетельствуют ее "данные изъяты". Данные факты свидетельствуют о том, что она не могла понимать значение своих действий и руководить ими. Проанализировав в совокупности представленные материалы дела, она пришла к выводу, что на момент выдачи доверенности у "данные изъяты" было тяжелое "данные изъяты".

Суд первой инстанции, руководствуясь статьями 166, 167, 177, 218 Гражданского кодекса РФ, пришел к выводу, что имеются основания для удовлетворения исковых требований Белика В.В, поскольку в момент выдачи доверенности 26 июня 2017 года "данные изъяты" по своему психическому состоянию не могла понимать значение своих действий и руководить ими вследствие имевшегося у нее "данные изъяты", в связи с чем доверенность и, как следствие, договор купли-продажи совершены не по ее воле.

Суд апелляционной инстанции не нашел оснований для отмены решения суда первой инстанции.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции соглашается с выводами судов, изложенными в обжалуемых судебных постановлениях, поскольку они являются правильными, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, основаны на верном применении норм материального права, на представленных сторонами доказательствах, которым судами по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации дана надлежащая оценка.

Проверив оспариваемые судебные акты по доводам кассационной жалобы, судебная коллегия Седьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для их отмены или изменения.

Указание заявителя о том, что судом восстановлено право собственности "данные изъяты", умершей 10 ноября 2018 года, не может являться основанием для отмены обжалуемых судебных актов, поскольку, восстановление права собственности "данные изъяты", судом фактически применено в качестве последствия признания недействительными сделок и по существу направлено на восстановление прав истца, являющегося наследником по завещанию.

Доводы заявителя о пропуске истцом срока исковой давности подлежат отклонению по следующим основаниям.

В соответствии с п. 1 ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

В соответствии с п. 2 ст. 181 Гражданского кодекса Российской Федерации срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год.

Как разъяснено в п. 73 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.05.2012 N 9 "О судебной практике по делам о наследовании" наследники вправе обратиться в суд после смерти наследодателя с иском о признании недействительной совершенной им сделки, в том числе по основаниям, предусмотренным статьями 177, 178 и 179 ГК РФ, если наследодатель эту сделку при жизни не оспаривал, что не влечет изменения сроков исковой давности, а также порядка их исчисления.

Там же в абзаце 2 указанного пункта изложено, что вопрос о начале течения срока исковой давности по требованиям об оспоримости сделки разрешается судом исходя из конкретных обстоятельств дела (например, обстоятельств, касающихся прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых наследодателем была совершена сделка) и с учетом того, когда наследодатель узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Исследуя вопрос о сроках реализации права на судебную защиту, Конституционный Суд Российской Федерации в ряде определений (от 14 декабря 1999 года N 220-О, от 3 октября 2006 года N 439-О и др.) со ссылкой на правовые позиции, сформулированные в Постановлении от 16 июня 1998 года N 19-П, неоднократно указывал, что установление этих сроков обусловлено необходимостью обеспечить стабильность гражданского оборота и не может рассматриваться как нарушение права на судебную защиту. Положения, устанавливающие срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности, а также определяющие начало течения срока исковой давности, сформулированы таким образом, что наделяют суд необходимыми дискреционными полномочиями по определению момента начала течения срока исковой давности исходя из фактических обстоятельств дела

Суд первой и апелляционной инстанции, учитывая приведенные выше правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации, разъяснения Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.05.2012 N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", с учетом конкретных обстоятельств дела, свидетельствующих о наличии у "данные изъяты" "данные изъяты", определив начало течения срока с момента ее смерти, пришел к обоснованному выводу, что именно с этого момента истец, будучи наследником, мог реализовать свои наследственные права, а также осуществить их судебную защиту, как лицо, имеющее с указанного времени субъективное право на обращение в суд с иском. Судебная коллегия правильно исходила из того, что настоящее исковое заявление подано Беликом В.В. в пределах годичного срока исковой давности.

Доводы кассационной жалобы о том, что Белик В.В. не относится к числу лиц, которые в соответствии со статьями 45, 46 Гражданского процессуального кодекса РФ могут обращаться в суд в защиту интересов иных лиц, в связи с чем не имеет право на подачу указанного иска, основаны на неверном толковании норм процессуального права, поскольку Белик В.В. как наследник имущества после смерти "данные изъяты" обратился в суд с иском за защитой своих прав, свобод и законных интересов.

Указание заявителя на отсутствие оснований для признания сделки мнимой правового значения не имеет, поскольку соответствующих выводов обжалуемые судебные акты не содержат.

Доводы кассационной жалобы о том, что при принятии решения судом не указана судьба альтернативных требований о признании сделки мнимой, истцом заявлены взаимоисключающие требования о признании сделки недействительной на основании статьи 170 Гражданского кодекса РФ, а также признании сделки недействительной по статье 177 Гражданского кодекса РФ, не могут быть приняты во внимание, поскольку в данном случае истцом было заявлено несколько оснований для признания сделки недействительной, что не исключат возможность принятия положительного решения судом по одному из оснований.

Кроме того, в силу предоставленных суда полномочий положения закона и иного нормативного правового акта, которыми следует руководствоваться при разрешении дела, и установление правоотношений сторон определяются именно судом исходя из совокупности данных: предмета и основания иска, возражений ответчика относительно иска, иных обстоятельств, имеющих юридическое значение для правильного разрешения дела.

Поскольку основанием иска являются фактические обстоятельства, то указание истцом конкретной правовой нормы в обоснование иска не является определяющим при решении судьей вопроса о том, каким законом следует руководствоваться при разрешении дела.

Ссылка заявителя на то, что между "данные изъяты" и Поповой Н.М. фактически сложились отношения по договору ренты, выводов судов о наличии оснований для признания доверенности, договора купли-продажи по основанию, предусмотренному положениями ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, не опровергают, фактически направлены на установление иных обстоятельств.

Доводы кассационной жалобы о необоснованном назначении по делу судебной экспертизы и о несогласии с ее выводами отклоняются в силу следующего.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в абз. 3 п. 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.06.2008 N 11 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству", во всех случаях, когда по обстоятельствам дела необходимо выяснить психическое состояние лица в момент совершения им определенного действия, должна быть назначена судебно-психиатрическая экспертиза, например при рассмотрении дел о признании недействительными сделок по мотиву совершения их гражданином, не способным понимать значение своих действий или руководить ими.

С учетом изложенного, судом первой инстанции в полном соответствии с указанными положениями, для определения состояния "данные изъяты" на момент выдачи доверенности, была назначена судебная психиатрическая экспертиза. Оценка заключению комиссии экспертов дана судом в соответствии со ст. 67, 187 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Оценивая заключение судебно-психиатрического эксперта ГКУ "Курганская областная психоневрологическая больница" от 06 мая 2020 года N 13, суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводу о том, что данное заключение соответствует требованиям, предъявляемым действующим законодательством к экспертным заключениям, содержит полные и обоснованные выводы, эксперт имеет соответствующую квалификацию, судебная экспертиза проведена с соблюдением требований статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, эксперт предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

Вопреки доводам кассационной жалобы, заключение судебно-психиатрического эксперта содержит подписку о предупреждении эксперта об ответственности, предусмотренной статьей 307 Уголовно кодекса Российской Федерации, 85 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в связи с чем доводы заявителя о нарушении судами норм процессуального права являются необоснованными.

Исходя из изложенного, доводы кассационной жалобы, выражающие несогласие с заключением судебно-медицинской экспертизы, указание в том числе на наличие противоречий заключения со справкой ООО ЛПЦ "Здравница", а также на то, что нотариус и рукоприкладчик "данные изъяты" в момент проведения сделки не усомнились в дееспособности "данные изъяты", не являются основанием для отмены судебных постановлений. Данные доводы выражают субъективное мнение стороны о полноте и достоверности доказательств по делу, правильности разрешения спора и направлены по существу на иную оценку представленных доказательств и установленных судом обстоятельств, что не может служить основанием к отмене обжалуемых судебных постановлений в силу части 1 статьи 379.7, части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Выводы суда первой и апелляционной инстанции мотивированы, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, представленным доказательствам и требованиям закона, оснований для удовлетворения кассационных жалоб не имеется.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Шадринского районного суда Курганской области от 3 августа 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Курганского областного суда от 10 ноября 2020 года оставить без изменения, кассационную жалобу Поповой Нины Михайловны - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи