Апелляционное определение СК по гражданским делам Свердловского областного суда от 02 марта 2021 г. по делу N 33-1741/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе:

председательствующего судьи Волковой Я.Ю, судей Редозубовой Т.Л, Зоновой А.Е, при ведении протокола помощником судьи Ещенко Е.С.

в помещении суда рассмотрела в открытом судебном заседании в порядке апелляционного производства гражданское дело по иску Первичной профсоюзной организации Межрегионального профессионального союза работников государственного бюджетного учреждения здравоохранения "Действие" работников государственного бюджетного учреждения здравоохранения Свердловской области "Областная детская клиническая больница N1", действующей в защиту интересов Зеленина Алексея Владимировича, Черняева Георгия Витальевича, Богомоловой Ирины Анатольевны, Маврыкиной Галины Петровны, Лабзовой Ирины Александровны, Гребенюк Людмилы Николаевны, Бабиной Светланы Владимировны к государственному автономному учреждению здравоохранения Свердловской области "Областная детская клиническая больница" о восстановлении нарушенных трудовых прав, по апелляционной жалобе истцов на решение Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 07.07.2020 (дело N 2-1500/2020).

Заслушав доклад судьи Зоновой А.Е, объяснения представителя истцов по доверенности от 05.05.2019 Гончаровой Е.Ю, представителя ответчика по доверенности от 20.03.2020 Чагиной Е.Х, судебная коллегия

установила:

Первичная профсоюзная организация Межрегионального профессионального союза работников государственного бюджетного учреждения здравоохранения "Действие" работников государственного бюджетного учреждения здравоохранения Свердловской области "Областная детская клиническая больница N1" (далее Профсоюз "Действие"), действующая в защиту интересов Зеленина А.В, Черняева Г.В, Богомоловой И.А, Маврыкиной Г.П, Лабзовой И.А, Гребенюк Л.Н, Бабиной С.В, обратилась с вышеуказанным иском к государственному автономному учреждению здравоохранения Свердловской области "Областная детская клиническая больница" о восстановлении нарушенных трудовых прав.

С учетом уточнений исковых требований, принятых судом, профсоюз, действуя в интересах работников отделения радионуклидной диагностики, просил:

- признать незаконными уведомления об изменении условий трудового договора от 30.09.2019 на имя Зеленина А.В, Черняева Г.В, Богомоловой И.А, Маврыкиной Г.П, Лабзовой И.А, Гребенюк Л.Н, Бабиной С.В, - признать незаконными условия дополнительных соглашений от 05.12.2019 к трудовым договорам данных истцов, в части пунктов, касающихся, что работнику предоставляется ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск 7 календарных дней, работнику устанавливается выплата компенсационного характера, занятому на работах с вредными и (или) опасными условиями труда в размере 4% от должностного оклада по занимаемой должности;

- возложить на ответчика обязанность восстановить работникам отделения радионуклидной диагностики, то есть всем истцам, с 01.10.2016 гарантии и компенсации за работу во вредных условиях труда, а именно ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск - 18 календарных дней, выплату компенсационного характера в размере 15% от должностного оклада по занимаемой должности.

Решением Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 07.07.2020 исковые требования оставлены без удовлетворения в полном объеме.

Определением суда от 17.07.2020 исправлена описка в решении суда, указано на необходимость читать наименование ответчика как государственное автономное учреждение здравоохранения Свердловской области "Областная детская клиническая больница" или ГАУЗ СО "ОДКГБ".

В апелляционной жалобе истцы просят решение суда отменить, принять по делу новое решение об удовлетворении иска в полном объеме. В качестве доводов жалобы указывают аналогичные основания несогласия с действиями ответчика и выводами суда, изложенные в исковом заявлении. Полагают необходимым восстановить истцам гарантии и компенсации за работу во вредных условиях труда с 01.10.2016, имевших место до указанной даты, поскольку условия труда истцов не изменились. Настаивают на отсутствии оснований для изменения условий трудовых договоров в порядке ст. 74 Трудового кодекса Российской Федерации, поскольку результаты СОУТ могут являться основанием для изменения трудовых договоров по инициативе работодателя только в случае совершенствования рабочих мест по условиям труда, в данном случае произошло ухудшение условий труда, изменен подкласс с 3.2 до 3.4, в остальной части условия труда не изменились. Полагают, что с учетом проведения соответствующих измерений при проведении СОУТ условия работы истцов, соответствующие 3.4 классу, существовали как минимум на 07.03.2019, то есть ухудшились по сравнению с СОУТ 2016. Гарантии и компенсации работникам во вредных условиях труда по 3.2 и 3.4 классу опасности по условиям предложенных дополнительных соглашений одинаковы, что свидетельствует о дискриминации в сфере оплаты труда, что противоречит трудовому законодательству. Установление повышенных компенсаций и гарантий для работников с условиями работы по 3.4 классу в соответствии с коллективным договором на 2020-2022, утвержденным 01.04.2020, фактически лишает истцов на получение повышенных гарантий в течение года, что также свидетельствует о незаконности условий дополнительных соглашений от 05.12.2019.

Полагают также неверными выводы суда об отсутствии правовых оснований для отказа в сохранении истцам гарантий, предусмотренных до 01.10.2016 (дополнительный отпуск 18 дней и доплата 15 %), поскольку оснований для применения ст.74 Трудового кодекса Российской Федерации не имелось при подписании соглашений с 2016 и предъявлении соглашений в 2019; неверными являются отклонение доказательств стороны истца о расчете дополнительных отпусков, подписанным начальником отдела по управлению персоналом Степуховым С.В.

Из письменных возражений ответчика на апелляционную жалобу истцов следует, что решение суда является законным и обоснованным, неверным является утверждение истцов об отсутствии оснований для применения ст. 74 Трудового кодекса Российской Федерации, так как изменение класса вредности условий труда по результатам СОУТ свидетельствует об изменении технологических условий труда, условия дополнительных соглашений не противоречат трудовому законодательству и положениям действующего на тот момент коллективного договора.

В заседании суда апелляционной инстанции представитель истцов по доверенности от 05.05.2019 Гончарова Е.Ю. на доводах жалобы настаивала в полном объеме по изложенным в ней основаниям, представитель ответчика по доверенности от 20.03.2020 Чагина Е.Х. полагала решение суда законным и обоснованным, не подлежащим отмене по доводам жалобы.

Истцы в заседание судебной коллегии не явились, извещены надлежащим образом, в том числе путем размещения информации о месте и времени рассмотрения дела на официальном сайте Свердловского областного суда. Учитывая надлежащее извещение лиц, участвующих в деле, руководствуясь положениями ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия определилао рассмотрении дела при данной явке.

Заслушав стороны, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность решения суда в ее пределах (ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), судебная коллегия приходит к следующему.

Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции, руководствуясь положениями ст.ст.21, 74, 116, 117, 129, 147, 212 Трудового кодекса Российской Федерации, Федеральных законов от 28.12.2013 N 426-ФЗ "О специальной оценке условий труда" и от 28.12.2013 года N 421-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "О специальной оценке условий труда", установив, что в связи с проведением в 2019 внеплановой СОУТ и изменения класса вредности условий труда, имелись основания для инициирования работодателем изменений условий трудовых договоров с истцами в порядке ст. 74 Трудового кодекса Российской Федерации. Оснований для признания незаконными представленных истцам для подписания дополнительных соглашений от 05.12.2019 суд первой инстанции не усмотрел, поскольку данные соглашения с учетом подписанных истцам в 2016 дополнительных соглашений на основании проведенной СОУТ в 2016 не противоречат требованиям трудового законодательства и положениям действовавшего на период их представления коллективного договора; также суд не усмотрел оснований для удовлетворения требований истцов для восстановления дополнительных гарантий и компенсации в связи с работой во вредных условиях труда, имевших место до проведения СОУТ 2016, так как в данной части действия ответчика соответствуют трудовому законодательству.

Судебной коллегией на стадии апелляционного рассмотрения в целях установления юридически значимых обстоятельств по делу были истребованы у сторон и приобщены к материалам дела в качестве дополнительных доказательств следующие документы: выписка из ЕГРЮЛ в отношении ответчика; ответы на запрос о предоставлении документов; приказ об утверждении положения от 27.11.2015 N 961-П; Положение об оплате труда ГБУЗ ОДКБ N 1 от 27.11.2015; Положение об оплате труда ГБУЗ СО ОДКБ N 1 от 25.10.2016; расчетные листки за 2014 год в отношении истцов; расчетные листки за 2015 год в отношении всех работников за исключением Гребенюк Л.Н, не работавшей у ответчика в указанный период; расчетные листки за 2016 год; трудовые договоры и дополнительные соглашения к ним в отношении всех истцов; копия трудовой книжки Маврыкиной Г.П.; графики отпусков; таблица об использовании всеми истцами с 2013 по 2020 дополнительного отпуска; личные карточки работников Бабиной С.В, Гребенюк Л.Н, Черняева Г.В, Маврыкиной Г.П, Лабзовой И.А, Богомоловой И.А, Зеленина А.В.; приказ N 470-п от 07.11.2018 о создании комиссии; коллективный договор на 2010-2013 гг.; соглашение о продлении срока действия коллективного договора от 10.05.2013; протокол заседания согласительной комиссии по заключению коллективного договора от 03.12.2015; протокол согласительной комиссии от 02.02.2015; протокол согласительной комиссии от 04.09.2014; приказ от 11.05.2010 об утверждении перечня должностей с вредными условиями труда, дающих право на дополнительный отпуск с перечнем должностей; приказ N 386/1-11 от 19.11.2010 о повышении должностных окладов в связи с опасными для здоровья, тяжелыми и иными особыми условиями труда; устав Первичной профсоюзной организации Межрегионального профессионального союза работников государственного бюджетного учреждения здравоохранения "Действие"; выписки из протоколов о принятии в члены профсоюза в отношении Зеленина А.В, Черняева Г.В, Богомоловой И.А, Маврыкиной Г.П, Лабзовой И.А, Гребенюк Л.Н,

Бабиной С.В, заявления истцов о вступлении в профсоюз; приказ от октября 2016 N 637/2-п об утверждении Перечня работников с вредными и опасными условиями труда, дающий право на дополнительный отпуску продолжительностью 7 календарных дней.

Указанные документы в материалах дела отсутствуют, однако необходимы для установления юридически значимых обстоятельств по делу, установления продолжительности трудовых отношений сторон, установления им определенных гарантий до 2014, условий выполнения трудовой функции в юридически значимый период, установления факта сохранения требуемых гарантий после изменения нормативного регулирования, а также для установления правомочий профсоюзной организации на обращение в суд с настоящими требованиями. Данные документы суд первой инстанции предоставить сторонам не предлагал, что свидетельствует о нарушении норм процессуального права, неразрешении спора по существу с учетом всех юридически значимых обстоятельств по делу. Судебной коллегией данные документы приняты с учетом положений ст.327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, п.п.21, 29 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 г. N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции.

На основании принятых доказательств (устава Первичной профсоюзной организации Межрегионального профессионального союза работников государственного бюджетного учреждения здравоохранения "Действие", заявлений о принятии в члены профсоюза и выписок из протоколов) установлена правомочность профсоюзной организации на подачу искового заявления в интересах всех истцов в соответствии с положениями ст.30 Трудового кодекса Российской Федерации и ст.ст.11, 23 Федерального закона от 12.01.1996 N 10-ФЗ "О профессиональных союзах, их правах и гарантиях деятельности".

Судом установлено, что истцы работают в ГАУЗ СО "ОДКБ", соответственно, Зеленин А.В. заведующим отделения, врачом-радиологом, на основании трудового договора от 01.09.2000 и дополнительных соглашений к нему; Лабзова И.А. - медицинской сестрой процедурной отделения, на основании трудового договора от 02.10.2000 и дополнительных соглашений к нему; Черняев Г.В. - врачом-радиологом отделения на основании трудового договора от 16.09.2001 и дополнительных соглашений к нему; Богомолова И.А. - медицинской сестрой процедурной отделения на основании трудового договора от 17.05.2001 и дополнительных соглашений к нему; Бабина С.А. - препаратором отделения на основании трудового договора от 24.02.2010 и дополнительных соглашений к нему; Гребенюк Л.Н. - медицинской сестрой процедурной отделения на основании трудового договора от 22.03.2019; Мавыркина Г.П. - медицинской сестрой процедурной на основании копии трудовой книжки и дополнительных соглашений к трудовому договору. Все истцы на момент рассмотрения дела являются работниками отделения радионуклидной диагностики ГАУЗ СО "ОДКБ", работа в котором осуществляется во вредных условиях труда, что не оспаривалось сторонами.

Из представленных в материалы дела дополнительных соглашений к трудовым договорам с истцами Зелениным А.В, Лабзовой И.А, Черняевым Г.В, Богомоловой И.А, Бабиной С.А. (по должности медицинской сестры, занимаемой до 2017), Маврыкиной Г.П. следует, что указанные истцы как работники отделения радионуклидной диагностики имели право на 01.01.2014 в соответствии с условиями трудовых договоров на ежегодный дополнительный отпуск в размере 18 календарных дней, надбавку в размере 15% от установленного тарифного разряда по ЕТС (оклада) в связи с работой во вредных условиях труда.

В соответствии с представленными дополнительными документами, указанные повышенные компенсационные гарантии в связи с работой во вредных условиях труда, были также определены в Коллективном договоре учреждения на 2010-2013. Согласно п.6.4 коллективного договора, дополнительные оплачиваемые отпуска предоставляются работникам больницы согласно утвержденному Перечню должностей с вредными и опасными условиями, работа в которых дает право на дополнительный отпуск (Приложение). До утверждения Правительством соответствующего порядка в соответствии со ст.423 Трудового кодекса Российской Федерации с учетом положений сст.ст.5, 10 кодекса при составлении Перечня администрация больницы руководствовалась Списком производств, профессий и должностей с вредными условиями труда, утвержденных Постановлением Госкомтруда СССР и ВЦСПС от 25.10.1974 N 298/П-22. Установлено, что право на дополнительный отпуск имеют работники, профессии, должности которых предусмотрены в соответствующих разделах списка, то есть непосредственно выполняющие работу, прямо предусмотренную данным списком.

Приказом главного врача от 11.05.2010 N 150-П утвержден перечень должностей, дающих право на дополнительный отпуск, согласно которому указанный отпуск продолжительностью 18 дней предоставлен в том числе работникам рентгеновского отделения, отделения лучевой диагностики. Согласно пояснениям представителя ответчика, отделение радионуклидной диагностики ранее именовалось как рентгеновское отделение, отделение лучевой диагностики и было отнесено к данным подразделениям.

Пунктом 7.8 коллективного договора 2010-2013 определено, что работникам, занятым на тяжелых работах, работах с вредными, опасными и иными особыми условиями труда, производится повышение окладов к заработной плате согласно Приложению о доплатах за вредные и опасные условиями труда.

Приказом главного врача от 19.11.2010 N 586/1-11 утверждён перечень должностей учреждения, имеющих право на повышение должностных окладов в связи с опасными для здоровья условиями труда, среди которых определены врачи, младший и средний медицинский персонал радионуклидного отделения, размер повышения должностных окладов - 0, 15 (15 %). Указанная надбавка определена именно в качестве компенсационной выплаты, установлена в соответствии с Постановлением Правительства Свердловской области от 06.09.2010 N 1288-ПП "О введении новой системы оплаты труда работников государственных учреждений здравоохранения Свердловской области", как надбавка к имеющемуся окладу.

Положения коллективного договора на 2010-2013 пролонгированы до 01.10.2015, что подтверждается соглашением о продлении срока действия коллективного договора между главврачом и председателем первичной профсоюзной организации учреждения, протоколами

заседаний согласительной комиссии по заключению коллективного договора на 2014-2017.

В 2016 ответчиком проведена специальная оценка условий труда (СОУТ) по рабочим местам в том числе в отделении радионуклидной диагностики.

По результатам проведенной в ГАУЗ СО "ОДКБ" СОУТ, результаты которой утверждены приказом главного врача N 502-П от 09.08.2016, условия труда работников отделения радионуклидной диагностики были отнесены к классу условий труда 3.2.

На основании СОУТ истцам Зеленину А.В, Лабзовой И.А, Черняеву Г.В, Богомоловой И.А, Бабиной С.А. (по должности медицинской сестры, занимаемой до 2017), Маврыкиной Г.П. установленные ранее условиями трудовых договоров гарантии и компенсации за работу во вредных условиях труда с 01.10.2016 изменены и определены в размере ежегодного дополнительного отпуска за работу во вредных условиях труда 7 дней, надбавка к должностному окладу за работу во вредных условиях труда снижена до 4%, что следует из дополнительных соглашений к трудовым договорам с данными истцами.

Приказом главного врача ГАУЗ СО ОДКБN 399-П от 12.08.2019 утверждены результаты СОУТ 2019 года, по результатам которых работникам отделения радионуклидной диагностики установлен итоговый класс вредности 3.4, что послужило основанием для направления всем истцам, включая Гребенюк Л.Н, уведомлений об изменении условий трудовых договоров в порядке ст.74 Трудового кодекса Российской Федерации, а также вынужденному подписанию истцами соглашений 05.12.2019, также истцам предлагались к подписанию соглашения от 14.08.2019, однако данные соглашения подписаны истцами не были.

Обращаясь в суд с настоящими требованиями, истцы в лице профсоюзной организации фактически указывали на неправомерность снижения работодателем уровня предоставляемых им гарантий и компенсационных выплат в связи с работой во вредных условиях труда, как противоречащего ст.15 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 421-ФЗ. Также истцы полагали, что при ухудшении класса условий труда размер предоставляемых гарантий не мог остаться прежним.

Судом первой инстанции указанные требования истцов были оставлены без удовлетворения, поскольку ранее предоставляемые истцами компенсационные выплаты и дополнительные отпуска в связи с работой во вредных условиях труда были установлены исключительно требованиями действующего на тот момент трудового законодательства ст. 117, ст.147 Трудового кодекса Российской Федерации в размерах предусмотренных указанными нормами, что противоречит действующему законодательству, но не устанавливались в соответствии с результатами СОУТ, которая была проведена работодателем только в 2016.

Вместе с тем, суд первой инстанции в оспариваемом решении не осуществил оценку законности изменения ответчиком гарантий и компенсаций в отношении истцов Зеленина А.В, Лабзовой И.А, Черняева Г.В, Богомоловой И.А, Бабиной С.А. (по должности медицинской сестры, занимаемой до 2017), Маврыкиной Г.П, с учетом положений Федерального закона от 28.12.2013 N 426-ФЗ "О специальной оценке условий труда" и Федерального закона от 28.12.2013 N 421-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "О специальной оценке условий труда".

До вступления в силу Федерального закона от 28.12.2013 N 426-ФЗ " и Федерального закона от 28.12.2013 N 421-ФЗ гарантии и компенсации предоставлялись работникам, занятым на работах с вредными и (или) опасными условиями труда, на основании аттестации рабочих мест в соответствии с Постановлением Правительства Российской Федерации от 20 ноября 2008 г. N 870 "Об установлении сокращенной продолжительности рабочего времени, ежегодного дополнительно оплачиваемого отпуска, повышенной оплаты труда работникам, занятым на тяжелых работах, работах с вредными и (или) опасными и иными особыми условиями труда". Названное постановление признано утратившим силу Постановлением Правительства Российской Федерации от 30 июля 2014 г. N 726.

Отнесение условий труда на рабочих местах к вредным и (или) опасным условиям труда до 1 января 2014 г. осуществлялось на основании аттестации рабочих мест, которая проводилась в соответствии с приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 26 апреля 2011 г. N 342н "Об утверждении Порядка проведения аттестации рабочих мест по условиям труда" не реже одного раза в пять лет. Данный документ утратил силу с 1 января 2014 г. в связи с изданием Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 426-ФЗ.

Вступившими в законную силу с 1 января 2014 года Федеральным законом от 28.12.2013 N 426-ФЗ и Федеральным законом от 28.12.2013 N 421-ФЗ установлены правовые и организационные основы и порядок проведения специальной оценки условий труда, а также внесены изменения в Трудовой кодекс Российской Федерации, устанавливающие дифференцированный подход к определению вида и объема гарантий и компенсаций, предоставляемых работникам, занятым на работах с вредными и (или) опасными условиями труда (ст. ст. 92, 117, 147 Трудового кодекса Российской Федерации) с учетом результатов именно специальной оценки условий труда.

В частности, в соответствии со ст.117 Трудового кодекса Российской Федерации (в ред. Федерального закона от 28.12.2013 N 421-ФЗ) ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск предоставляется работникам, условия труда на рабочих местах которых по результатам специальной оценки условий труда отнесены к вредным условиям труда 2, 3 или 4 степени либо опасным условиям труда. Минимальная продолжительность ежегодного дополнительного оплачиваемого отпуска работникам, указанным в части первой настоящей статьи, составляет 7 календарных дней. Продолжительность ежегодного дополнительного оплачиваемого отпуска конкретного работника устанавливается трудовым договором на основании отраслевого (межотраслевого) соглашения и коллективного договора с учетом результатов специальной оценки условий труда.

Согласно ст.147 Трудового кодекса Российской Федерации (в ред. Федерального закона от 28.12.2013 N 421-ФЗ) оплата труда работников, занятых на работах с вредными и (или) опасными условиями труда, устанавливается в повышенном размере. Минимальный размер повышения оплаты труда работникам, занятым на работах с вредными и (или) опасными условиями труда, составляет 4 процента тарифной ставки (оклада), установленной для различных видов работ с нормальными условиями труда.

Однако, в силу ч.3 ст. 15 Федерального закона от 28.12.2013 N 421-ФЗ при реализации в соответствии с положениями Трудового кодекса Российской Федерации (в редакции настоящего Федерального закона) в отношении работников, занятых на работах с вредными и (или) опасными условиями труда, компенсационных мер, направленных на ослабление негативного воздействия на их здоровье вредных и (или) опасных факторов производственной среды и трудового процесса (сокращенная продолжительность рабочего времени, ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск либо денежная компенсация за них, а также повышенная оплата труда), порядок и условия осуществления таких мер не могут быть ухудшены, а размеры снижены по сравнению с порядком, условиями и размерами фактически реализуемых в отношении указанных работников компенсационных мер по состоянию на день вступления в силу настоящего Федерального закона при условии сохранения соответствующих условий труда на рабочем месте, явившихся основанием для назначения реализуемых компенсационных мер.

Из приведенной нормы следует, что для тех работников, которые работали до изменения правового регулирования, проведения специальной оценки условий труда, в части предоставления гарантий при работе во вредных условиях труда, предусмотрены дополнительные гарантии, в том числе в виде сохранения права на дополнительный отпуск той продолжительности, который ранее был им установлен в соответствии с условиями трудового договора, а также в части сохранения размера доплаты за работу во вредных условиях труда (аналогичная правовая позиция выражена в определении Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 15.10.2020 N 88-14515/2020, а также в определении Пятого кассационного суда общей юрисдикции от 18.06.2020 N 88-3412/2020).

Для реализации в отношении конкретного работника положений указанной нормы (запрет на ухудшение порядка и условий осуществления компенсационных мер, запрет на снижение размеров компенсационных мер) необходимо наличие совокупности следующих юридически значимых обстоятельств: 1) занятость работника на работах с вредными и (или) опасными условиями труда; 2) фактическая реализация работодателем в отношении работника по состоянию на день вступления в силу названного Федерального закона (01.01.2014) компенсационных мер, направленных на ослабление негативного воздействия на их здоровье вредных и (или) опасных факторов производственной среды и трудового процесса (сокращенная продолжительность рабочего времени, ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск либо денежная компенсация за них, а также повышенная оплата труда); 3) сохранение соответствующих условий труда на рабочем месте, явившихся основанием для назначения реализуемых компенсационных мер.

Приведенные нормы материального права, определяющие порядок и сроки проведения специальной оценки условий труда, а также предоставление работникам по результатам указанной оценки различных гарантий и компенсаций, судом первой инстанции применены не были, вопрос о том, изменились ли условия труда истцов на дату проведения специальной оценки условий труда (в 2016 и 2019) по сравнению с условиями труда на рабочем месте, которые явились основанием для назначения ранее реализуемых компенсационных мер (выплата 15% от оклада за работу во вредных условиях труда и предоставление дополнительного отпуска), судом не исследовались.

В то же время, в силу статьи 15 Федерального закона от 28.12.2013 N 421-ФЗ обязанность по предоставлению доказательств, обосновывающих законность уменьшения компенсационных выплат (компенсационных мер), в частности доказательств, что условия труда истцов Зеленина А.В, Лабзовой И.А, Черняева Г.В, Богомоловой И.А, Бабиной С.А. (по должности медицинской сестры, занимаемой до 2017), Маврыкиной Г.П, улучшились по сравнению с существовавшими до проведения СОУТ лежала на работодателе (ответчике), которым такие доказательства не представлены.

Судебная коллегия отмечает, что ответчиком также не представлено доказательств проведения аттестации рабочих мест работников отделения радионуклидной диагностики до 2016, несмотря истребование данных документов судебной коллегией и, несмотря на установление данной обязанности работодателя трудовым законодательством до 01.01.2014 как основополагающей в рамках проведения мероприятий по охране труда работников, занятых на работах с вредными условиями труда.

В соответствии с СОУТ 2016 условия труда работникам отделения радионуклидной диагностики были отнесены к классу условий труда 3.2 (установлен класс условий труда 3.2 по биологическому фактору, по параметрам световой среды - 2).

В соответствии с СОУТ 2019 условия труда работников отделения радионуклидной диагностики не только не улучшились, но даже ухудшились, поскольку класс условий труда определён 3.4 (биологический фактор 3.2, ионизирующие излучения 3.1, тяжесть трудового процесса 3.3, напряжённости трудового процесса 3.1).

Ответчиком не только не представлено доказательств фактического изменения условий труда Зеленина А.В, Лабзовой И.А, Черняева Г.В, Богомоловой И.А, Бабиной С.А. (по должности медицинской сестры, занимаемой до 2017), Маврыкиной Г.П. с момента установления им повышенных гарантий и компенсаций, в том числе по названным вредным и опасным факторам, определенным в 2016 и в 2019 еще в большем размере без каких-либо доказательств и пояснений о возможном ухудшении оборудования, условий работы, но и не оспорены в указанной части доводы стороны истца об отсутствии в принципе изменений условий труда названных истцов, поскольку позиция ответчика сводилась к мотивировке изменения уровня компенсацией истцам только в связи с изменением нормативного регулирования и подписанием дополнительных соглашений.

Данные обстоятельства свидетельствуют о недоказанности ответчиком факта изменения условий труда истцов Зеленина А.В, Лабзовой И.А, Черняева Г.В, Богомоловой И.А, Бабиной С.А. (по должности медицинской сестры, занимаемой до 2017), Маврыкиной Г.П. в период с момента трудоустройства не только до 2016, но и до 2019 в сторону улучшения. При этом факт работы истцов во вредных условиях труда подтверждается не только условиями трудовых договоров, но и локальными нормативными актами работодателя, указанными выше, фактически подтверждающими факт работы истцов весь период во вредных условиях труда, не относящихся к допустимым.

Доводы ответчика о невозможности реализации карт аттестации рабочих мест, после 31.12.2018, даже если бы аттестация проводилась работодателем, судебная коллегия отклоняет, поскольку аттестация рабочих мест ответчиком не осуществлялась, а доказательств изменения в сторону улучшения условий труда на рабочих местах истцов на 2016 не представлено.

Между тем, буквальное содержание ч.3 ст. 15 Федерального закона от 28.12.2013 N 421-ФЗ не свидетельствуют о возможности сохранения ранее предоставляемых работникам гарантий и компенсаций в связи с работой во вредных условиях труда только при наличии карты аттестации рабочих мест до 2014, иное бы приводило к необоснованному ограничению прав работников, ставя их в зависимость от своевременной и надлежащей реализации указанной обязанности работодателем. Напротив, согласно данной норме ни порядок, ни условия, ни размеры фактически реализуемых в отношении работников гарантий не могли быть ухудшены при сохранении соответствующих условий труда на рабочих местах после 01.01.2014 при условии сохранения предоставляемых гарантий.

Из совокупности представленных в материалы дела доказательств следует, что в отношении истцов Зеленина А.В, Лабзовой И.А, Черняева Г.В, Богомоловой И.А, Бабиной С.А, Маврыкиной Г.П. ранее установленные гарантии и компенсации в связи с работой во вредных условиях труда (доплата 15%, дополнительный отпуск 18 календарных дней) реализовывались работодателем без проведения какой-либо аттестации рабочих мест по состоянию на день вступления в силу Федерального закона от 28.12.2013 N 426-ФЗ и Федерального закона от 28.12.2013 N 421-ФЗ.

Представленными доказательствами подтверждается предоставление истцам Зеленину А.В, Лабзовой И.А, Черняеву Г.В, Богомоловой И.А, Бабиной С.А, Маврыкиной Г.П. дополнительных оплачиваемых отпусков продолжительностью 18 календарных дней после 01.01.2014 вплоть до момента подписания дополнительных соглашений в 2016, что следует из сводной таблицы предоставления отпусков, составленной работодателем, личными карточками работников.

В соответствии с расчетными листками по начислению заработной платы истцов Бабиной С.В, Лабзовой И.А, Маврыкиной Г.П, Богомоловой И.А, Зеленина А.В, Черняева Г.В. за 2014, 2015, следует, что несмотря на указание в расчётных листках выплаты истцам за вредность НСОТ 4% фактически размер данной выплаты истцам составлял коэффициент 0, 15, то есть 15 % от оклада, что соответствовало размеру ранее установленных гарантий.

Согласно расчётным листкам за 2015 с декабря 2015 указанная выплата поименована в расчетных листках как компенсационная выплата, а не как надбавка за вредные условия труда, однако фактический ее размер не изменен, равно как в расчетных листках с 01.12.2015 по 01.10.2016 отсутствовало указание на начисление выплат за вредность как самостоятельной составляющей оплаты труда.

По доводам ответчика следовало, что изменение наименования выплаты истцам произведено в связи с изменением системы оплаты труда работников учреждения, принятием нового Положения об оплате труда работников, утвержденного приказом от 27.11.2015 N 961-П.

В соответствии с Протоколом от 03.12.2015 заседания согласительной комиссии по заключению коллективного договора на 2014-2017, определено принять положение "Об оплате труда работников ОГДКБ N 1" в редакции от 26.11.2015; сохранить работникам до принятия результатов специальной оценки условий труда выплаты компенсационного характера за вредные условия труда в размере денежной выплаты фактически реализованной на 30.11.2015; а также сохранить компенсационные меры в виде дополнительного отпуска; ввести в действие пункты дополнительного соглашения к трудовому договору по выплатам компенсационного характера, работникам, занятым на работах с вредными и опасными условиями труда, по продолжительности дополнительного отпуска и сокращенной рабочей недели с момента издания приказа по результатам специальной оценки условий труда. Фактически из протокола следовало, что истцам были увеличены размеры окладов по должностям в связи с изменением условий труда, но размер компенсационной выплаты за работу во вредных условиях труда сохранен в размере 15 %, но от прежних окладов.

При этом на основании данного протокола с истцами Бабиной С.В, Лабзовой И.А, Маврыкиной Г.П, Богомоловой И.А, Зелениным А.В, Черняевым Г.В. были подписаны дополнительные соглашения к трудовым договорам, согласно которым размер доплат и продолжительность дополнительного отпуска подлежали установлению по результатам СОУТ с декабря 2015. Однако никаких условий о выплате ранее определённых сумм от прежних окладов, ни размеров данных выплат, соглашения не содержали.

Судебная коллегия отклоняет доводы ответчика о правомерности изменений условий трудовых договоров с истцами Бабиной С.В, Лабзовой И.А, Маврыкиной Г.П, Богомоловой И.А, Зелениным А.В, Черняевым Г.В, поскольку данные изменения, а равно принятое Положение об оплате труда от 27.12.2015, Положение об оплате труда от 25.10.2016, не учитывали обязательных гарантирующих положений, определённых в ч.3 ст.15 Федерального закона от 28.12.2013 N 421-ФЗ и не могли ему противоречить.

Доводы ответчика о не оспаривании истцами Протокола от 03.12.2015 заседания согласительной комиссии по заключению коллективного договора на 2014-2017, которым принято решение об изменении условий трудовых договоров с истцами и фактически размера оплаты за вредность, судебной коллегией отклоняются, поскольку истцы с данным документом своевременно ознакомлены не были, документ представлен только судебной коллегии на стадии апелляционного рассмотрения, а дополнительные соглашения к трудовым договорам, введенные в действие с 01.12.2015, не содержали формулировок и размеров выплат по условиям, определённым в протоколе от 03.12.2015.

Кроме того, заключение между сторонами дополнительных соглашений к трудовым договорам с истцами Бабиной С.В, Лабзовой И.А, Маврыкиной Г.П, Богомоловой И.А, Зелениным А.В, Черняевым Г.В, применяемых с 01.12.2015 и с 01.10.2016, предусматривающих фактически снижение истцам прав и гарантий в связи с занятостью на работах с вредными и (или) опасными условиями труда (размер доплаты и продолжительность отпуска), в соответствии со статьей 9 Трудового кодекса Российской Федерации не имеет правового значения, несмотря на отсутствие факта самостоятельного оспаривания условий дополнительных соглашений, поскольку в силу прямого указания закона трудовые договоры не могут содержать условий, ограничивающих права или снижающих уровень гарантий работников по сравнению с установленными трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, поскольку в данном случае условия данного соглашения противоречат части 3 статьи 15 Федерального закона от 28.12.2013 N 421-ФЗ. Если такие условия включены в коллективный договор, соглашение или трудовой договор, то они не подлежат применению. Указанной норме не могут противоречить и локальные нормативные акты работодателя, который обязан был реализовать данные положения в отношении работников, условия труда на рабочих местах которых не изменились.

Доводы ответчика об изменении размера и порядка предоставления истцам гарантий и компенсаций в связи с изменением системы оплаты труда работников медицинских учреждений, в результате которой произошло значительное увеличение размера окладов медицинских работников, ограниченности лимитов бюджетного финансирования, судебной коллегией полагаются несостоятельными с учетом невозможности признания правомерными данных действий работодателя, противоречащих положениями части 3 статьи 15 Федерального закона от 28.12.2013 N 421-ФЗ. Ни один из нормативных актов в сфере изменения системы оплаты труда работников медицинских учреждений не содержит правил об отмене установленной данным законом гарантии и ее неприменении, тем более об осуществлении доплаты за работу во вредных условиях труда, исходя из размера прежних окладов.

Ссылка ответчика на Определение Конституционного Суда РФ от 29.01.2019 N 90-О несостоятельна, поскольку в данном акте указано, что проверка обоснованности изменения, в том числе в коллективно-договорном порядке, системы оплаты труда (включая перераспределение средств в структуре заработной платы и изменение размера компенсационной выплаты за работу с вредными условиями труда) в бюджетном учреждении, в котором работает заявитель, в соответствии с локальными актами работодателя и нормативным актами в области совершенствования системы оплаты труда работников медицинских учреждений, связана с исследованием фактических обстоятельств конкретного дела, что к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, как она определена в статье 125 Конституции Российской Федерации и статье 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", не относится. Конституционным Судом Российской Федерации признаны не противоречащими положения ст.ст.135, 144 Трудового кодекса Российской Федерации именно Конституции Российской Федерации, разъяснений и оценки положений ч.3 ст. 15 Федерального закона от 28.12.2013 N 421-ФЗ не давалось, равно как и не оценивалась законность не сохранения ранее предоставляемых гарантий работникам в связи с изменением системы оплаты труда.

Ссылка ответчика в возражениях на ст.392 Трудового кодекса Российской Федерации в части пропуска срока оспаривания истцами результатов СОУТ 2016 не может быть принята во внимание, поскольку, во-первых, результаты СОУТ 2016 не были предметом спора в суде первой инстанции, во-вторых, ответчиком ходатайство о применении последствий пропуска данного срока истцами ни по каким требованиям не заявлялось в суде первой инстанции.

По аналогичным причинам судебная коллегия не принимает доводы профсоюзной организации, изложенные в отзыве на возражения ответчика относительно несогласия с результатами СОУТ 2016, поскольку новые требования, которые не были предметом рассмотрения в суде первой инстанции, не принимаются и не рассматриваются судом апелляционной инстанции. Требования истцов, принятые судом первой инстанции к производству, фактически определялись в данной части только законодательным сохранением гарантий за работу во вредных условиях труда и необходимости установления повышенных гарантий.

На основании изложенного судебная коллегия приходит к выводу о том, что решение суда первой инстанции подлежит отмене как постановленное с нарушением норм материального права (ч.3 ст. 15 Федерального закона от 28.12.2013 N 421-ФЗ) в части отказа в удовлетворении исковых требований Первичной профсоюзной организации Межрегионального профессионального союза работников здравоохранения "Действие" работников ГБУЗ СО "Областная детская клиническая больница N1", действующей в защиту интересов Зеленина А.В, Черняева Г.В, Богомоловой И.А, Маврыкиной Г.П, Лабзовой И.А, Бабиной С.В, о признании незаконными условий дополнительных соглашений от 05.12.2019 к трудовым договорам истцов, в части пунктов, касающихся предоставления ежегодного дополнительного оплачиваемого отпуска 7 календарных дней, установления компенсационной выплаты за работу с вредными и (или) опасными условиями труда в размере 4% от должностного оклада по занимаемой должности; а также в части возложения на ответчика обязанности восстановить истцам с 01.10.2016 гарантии и компенсации за работу во вредных условиях труда, а именно ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск - 18 календарных дней, выплату компенсационного характера в размере 15% от должностного оклада по занимаемой должности.

При вынесении нового решения, в пределах заявленных предмета и оснований иска, судебная коллегия приходит к выводу о признании незаконными условий дополнительных соглашений от 05.12.2019 к трудовым договорам Зеленина А.В, Черняева Г.В, Богомоловой И.А, Маврыкиной Г.П, Лабзовой И.А, в части пунктов, касающихся предоставления ежегодного дополнительного оплачиваемого отпуска 7 календарных дней, установления компенсационной выплаты за работу с вредными и (или) опасными условиями труда в размере 4% от должностного оклада по занимаемой должности.

Также полагает необходимым судебная коллегия возложить на ГАУЗ СО "Областная детская клиническая больница" обязанность восстановить истцам Зеленину А.В, Черняеву Г.В, Богомоловой И.А, Маврыкиной Г.П, Лабзовой И.А, с 01.10.2016 по настоящее время, а Бабиной С.В. с 01.10.2016 по 04.09.2017 гарантии и компенсации за работу во вредных условиях труда, а именно ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск - 18 календарных дней, выплату компенсационного характера в размере 15% от должностного оклада по занимаемой должности.

При этом судебная коллегия отмечает, что в соответствии с условиями коллективного договора на 2020-2023 размер гарантий и компенсаций работникам, по рабочим местам которых установлен класс условий труда 3.4 (СОУТ 2019), также не соответствует размеру указанных гарантий, установленных и реализуемых в отношении истцов Зеленина А.В, Черняева Г.В, Богомоловой И.А, Маврыкиной Г.П, Лабзовой И.А. на момент вступления в законную силу Федерального закона от 28.12.2013 N 421-ФЗ (при классе условий труда 3.4 - 7 % доплаты к окладу и 10 календарных дней дополнительного отпуска по коллективному договору).

Оснований для возложения на ответчика обязанности восстановить истцу Бабиной С.В. гарантии и компенсации за работу во вредных условиях труда, а именно ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск - 18 календарных дней, выплату компенсационного характера в размере 15% от должностного оклада по занимаемой должности, после 04.09.2017 судебная коллегия не усматривает, поскольку в соответствии с дополнительным соглашением от 05.09.2017 с указанной даты Бабина С.В. переведена на должность препаратора отделения радионуклидной диагностики. На момент вступления в законную силу Федерального закона от 28.12.2013 N 421-ФЗ Бабина С.В. являлась санитаркой данного отделения, следовательно, именно по данной должности имела право на сохранение гарантий и компенсаций в связи с работой во вредных условиях труда с учетом ч.3 ст. 15 Федерального закона от 28.12.2013 N 421-ФЗ. В связи с указанным судебная коллегия не находит оснований для удовлетворения требований профсоюзной организации по возложению на ГАУЗ СО "Областная детская клиническая больница" обязанности восстановить данные гарантии после 04.09.2017.

Оснований для отмены постановленного решения суда в части признания незаконным решения в отношении истца Гребенюк Л.Н. судебная коллегия не усматривает в полном объеме, поскольку право на сохранение гарантий и компенсаций в связи с работой во вредных условиях труда с учетом ч.3 ст. 15 Федерального закона от 28.12.2013 N 421-ФЗ Гребенюк Л.Н. не имеет, так как трудоустроена в учреждение только с 22.03.2019, то есть уже после вступления в законную силу данного закона. Оснований полагать нарушение права Гребенюк Л.Н. на получение равной оплаты труда в данной части также не имеется, поскольку на нее не распространяется специальная гарантия, установленная нормами переходных положений, ранее в аналогичных условиях труда истец не работала до изменения нормативного регулирования с 01.01.2014 и повышенных гарантий не имела.

Оснований полагать проявление дискриминации в части оплаты труда в отношении данного истца судебная коллегия, в том числе в части установления локальными нормативными актами ответчика одинаковых компенсаций в связи с работой во вредных условиях труда для разных классов опасности, не усматривает, поскольку сами по себе указанные положения локальных нормативных актов (коллективного договора на 2016-2019, Положений об оплате труда) не противоречат требованиям трудового законодательства, поскольку ст.ст.117, 147 Трудового кодекса Российской Федерации определяют минимальный размер данных гарантий (4 % доплата и 7 дней отпуска), а также предоставляет право работодателям определять повышенный размер гарантий в коллективных договорах и соглашениях с работником. Положения коллективного договора 2016-2019 предметом самостоятельного оспаривания не были. Более того, с 2020 в учреждении действует новый коллективный договор с дифференцированным подходом к вопросу предоставления гарантий. В связи с указанным в данной части решение суда подлежит оставлению без изменения.

Таким образом, не находит судебная коллегия оснований согласиться с доводами апелляционной жалобы истцов в части требований о признании незаконными дополнительного соглашения в отношении Гребенюк Л.Н. от 05.12.2019, поскольку при приеме на работу истцу установлен условиями трудового договора класс условий труда 3.2, в связи с чем определена доплата к окладу 4 % и установлено 7 дней дополнительного отпуска, что не противоречит нормативному регулированию.

Не находит оснований судебная коллегия согласиться с доводами жалобы стороны истца в части отказа в удовлетворении иска о признании незаконными, недействительными непосредственно уведомлений об изменении условий трудовых договоров в отношении истцов, поскольку в соответствии со ст.57 Трудового кодекса Российской Федерации к числу обязательных для включения в трудовой договор отнесены условия о гарантиях и компенсациях за работу с вредными и (или) опасными условиями труда, если работник принимается на работу в соответствующих условиях, с указанием характеристик условий труда на рабочем месте (то есть указания в данном случае на класс условий труда), которые изменились по результатам СОУТ.

Кроме того, направление указанного уведомления в порядке ст.74 Трудового кодекса Российской Федерации само по себе не может быть признано нарушающим права истцов, так как правовое значение имеет вопрос о фактическом изменении условий трудовых договоров впоследствии. В данной части решение суда первой инстанции также подлежит оставлению без изменения.

Поскольку решение суда первой инстанции было отменено в части с вынесением нового решения о частичном удовлетворении иска, с ответчика в доход местного бюджета подлежит взысканию государственная пошлина в размере 1950 рублей.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в соответствии с ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации безусловными основаниями для отмены решения суда первой инстанции, судом не допущено.

Руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 07.07.2020 отменить в части

отказа в удовлетворении исковых требований Первичной профсоюзной организации Межрегионального профессионального союза работников здравоохранения "Действие" работников государственного бюджетного учреждения здравоохранения Свердловской области "Областная детская клиническая больница N1", действующей в защиту интересов Зеленина А.В, Черняева Г.В, Богомоловой И.А, Маврыкиной Г.П, Лабзовой И.А, Бабиной С.В. о признании незаконными условий дополнительных соглашений от 05.12.2019 к трудовым договорам данных истцов, в части пунктов, касающихся предоставления ежегодного дополнительного оплачиваемого отпуска 7 календарных дней, установления компенсационной выплаты за работу с вредными и (или) опасными условиями труда в размере 4% от должностного оклада по занимаемой должности; а также в части возложения на ответчика обязанности восстановить истцам с 01.10.2016 гарантии и компенсации за работу во вредных условиях труда, а именно ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск - 18 календарных дней, выплату компенсационного характера в размере 15% от должностного оклада по занимаемой должности.

Признать незаконными условия дополнительных соглашений от 05.12.2019 к трудовым договорам Зеленина Алексея Владимировича, Черняева Георгия Витальевича, Богомоловой Ирины Анатольевны, Маврыкиной Галины Петровны, Лабзовой Ирины Александровны, в части пунктов, касающихся предоставления ежегодного дополнительного оплачиваемого отпуска 7 календарных дней, установления компенсационной выплаты за работу с вредными и (или) опасными условиями труда в размере 4% от должностного оклада по занимаемой должности.

Возложить на государственное автономное учреждение здравоохранения Свердловской области "Областная детская клиническая больница" обязанность восстановить истцам Зеленину Алексею Владимировичу, Черняеву Георгию Витальевичу, Богомоловой Ирине Анатольевне, Маврыкиной Галине Петровне, Лабзовой Ирине Александровне, с 01.10.2016 по настоящее время, а Бабиной Светлане Владимировне с 01.10.2016 по 04.09.2017 гарантии и компенсации за работу во вредных условиях труда, а именно ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск - 18 календарных дней, выплату компенсационного характера в размере 15% от должностного оклада по занимаемой должности.

Взыскать с государственного автономного учреждения здравоохранения Свердловской области "Областная детская клиническая больница" в доход местного бюджета государственную пошлину в сумме 1950 рублей.

В остальной части решение Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 07.07.2020 оставить без изменения, апелляционную жалобу стороны истца - без удовлетворения.

Председательствующий: Я.Ю. Волкова

Судьи: Т.Л. Редозубова

А.Е. Зонова