Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 13 июля 2021 г. по делу N 8Г-12042/2021[88-11847/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

Председательствующего Лавник М.В, судей Латушкиной С.Б, Кожевниковой Л.П, рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-3355/2020, УИД 54RS0006-01-2020-004722-43 по иску Коченовской Ульяны Евгеньевны к ИП Рубану Анатолию Альбертовичу о признании увольнения незаконным, изменении даты увольнения, оплате вынужденного прогула, компенсации морального вреда, возложении обязанностей произвести расчёт пособия по временной нетрудоспособности, по кассационной жалобе Коченовской Ульяны Евгеньевны на решение Ленинского районного суда г. Новосибирска от 19 октября 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Новосибирского областного суда от 28 января 2021 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Латушкиной С.Б, объяснения истца Коченовской У.Е, поддержавшей доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Коченовская У.Е. обратилась с иском ИП Рубану А.А. о признании увольнения незаконным, восстановлении на работе, оплате вынужденного прогула, компенсации морального вреда, возложении обязанностей произвести расчёт пособия по временной нетрудоспособности.

В обосновании исковых требований Коченовская У.Е. указала, что она осуществляла трудовую деятельность у ответчика с 15 апреля 2019 г. В соответствии с трудовым договором N от 15 апреля 2019 г. она состояла в должности менеджера по страхованию в отделе страхования, 31 марта 2020 г. уволена в связи с прекращением деятельности индивидуальным предпринимателем по пункту 1 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации.

24 марта 2020 г. работодатель ознакомил её с уведомлением об увольнении, однако при увольнении 31 марта 2020 г. она не была ознакомлена с приказом об увольнении.

Коченовская У.Е. считает своё увольнение незаконным, поскольку до настоящего времени предпринимательская деятельность ИП Рубана А.А. продолжается, согласно выписке из ЕГРИП от 19 мая 2020 г. он не прекратил свою деятельность, т.к. не исключён из реестра индивидуальных предпринимателей.

В связи с незаконным увольнением работодатель обязан выплатить ей средний заработок за время вынужденного прогула со дня, следующего за днём увольнения до дня восстановления на работе. По состоянию на 19 мая 2020 г. ответчик обязан выплатить ей 87 846 рублей.

Незаконными действиями работодателя ей причинён моральный вред, который выразился в стрессе, моральных и психологических страданиях. Эта работа была её любимой работой, она выполняла свои трудовые обязанности с большим удовольствием. После увольнения у неё испортился аппетит, появилась бессонница. Причинённый моральный вред оценивает в 50 000 рублей. Кроме того, работодателем был нарушен порядок выплат по больничным листам. Так, она была на больничном с 16 мая 2019 г. по 24 мая 2019 г, с 16 сентября 2019 г. по 19 сентября 2019 г, с 12 января 2020 г. по 20 января 2020 г. Больничные листы в установленном порядке были переданы работодателю, однако выплаты по данным больничным листам не произведены.

Коченовская У.Е. просила восстановить её на работе у ИП Рубана А.А. в должности менеджера по страхованию в отделе страхования г. Новосибирск, взыскать с ответчика средний заработок за время вынужденного прогула с 1 апреля 2020 г. по 18 мая 2020 г. в размере 87 846 рублей, в счёт компенсации морального вреда 50 000 рублей, обязать ответчика произвести расчет больничных листов.

Кроме того, просила восстановить ей срок для обращения в суд с настоящим иском, полагала, что он пропущен по уважительным причинам, так как, с приказом об увольнении при увольнении она не была ознакомлена, трудовая книжка ей работодателем передана 31 марта 2020 г.

Во время увольнения в Новосибирской области согласно Постановления Губернатора Новосибирской области N 43 от 27 марта 2020 г. был объявлен режим самоизоляции, предписано не покидать места проживания, за исключением случаев обращения за экстренной (неотложной) медицинской помощью и случаев иной прямой угрозы жизни и здоровью. Данный режим продолжался вплоть до 12 мая 2020 г.

Так как она опасалась за свою жизнь и здоровье, старалась не покидать места своего жительства без серьезных на то причин, в связи с чем не могла отправить исковое заявление в суд, а также не могла обратиться за профессиональной юридической помощью, так как данные организации прекратили свою деятельность.

Более того, не обладая знаниями в области юриспруденции, полагала, что первоначально за защитой своих прав необходимо обратиться в Трудовую инспекцию, куда и было ею направлено обращение в электронном виде, и только из ответа на это обращение она узнала, что необходимо было обращаться напрямую с исковым заявлением в суд.

В ходе рассмотрения дела Коченовская У.Е. неоднократно уточняла исковые требования, в окончательной редакции иска просила признать своё увольнение незаконным, изменить дату увольнения на 10 сентября 2020 г, обязать ИП Рубана А.А. внести в её трудовую книжку изменения о дате увольнения с 31 марта 2020 г. на 10 сентября 2020 г, взыскать с ответчика средний заработок за время вынужденного прогула с 1 апреля 2020 г. по 10 сентября 2020 г. в размере 330 886 рублей, в счёт компенсации морального вреда 50 000 рублей, обязать ответчика произвести расчёт больничных.

В обоснование уточненных требований Коченовская У.Е. указала, что предпринимательская деятельность ответчика продолжалась до 10 сентября 2020 г, как следует из выписки из ЕГРИП.

Полагала, что в связи с незаконным увольнением работодатель обязан выплатить ей средний заработок за время вынужденного прогула со дня, следующего за днём увольнения до исключения сведений об ответчике из ЕГРИП.

Решением Ленинского районного суда г. Новосибирска от 19 октября 2020 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Новосибирского областного суда от 28 января 2021 г, исковые требования Коченовской У.Е. оставлены без удовлетворения.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, Коченовская У.Е. просит отменить решение Ленинского районного суда г. Новосибирска от 19 октября 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Новосибирского областного суда от 28 января 2021 г.

Относительно доводов кассационной жалобы письменных возражений не поступало.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции иные лица, участвующие в деле, надлежаще извещённые о времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, не явились.

На основании части пятой статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции находит кассационную жалобу не подлежащей частичному удовлетворению.

Согласно части первой статьи 379.7 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения были допущены судами первой и апелляционной инстанций при рассмотрении данного дела, и они выразились в следующем.

Судом установлено и следует из материалов дела, что ИП Рубан А.А. осуществлял деятельность в качестве агента страховых услуг по адресам: "адрес".

Коченовская У.Е. 15 апреля 2019 г. принята на работу к ИП Рубану А.А. на должность менеджера по страхованию в отдел страхования в г. Новосибирске, с ней заключён трудовой договор N от 15 апреля 2019 г, по условиям которого Коченовская У.Е. принята на работу по основному месту работы на неопределённый срок, ей установлен должностной оклад в размере 15 600 рублей, место работы истца - "адрес", установлена пятидневная 40-часовая рабочая неделя с двумя выходными днями (суббота, воскресенье), начало работы с 09-00 часов, окончание - в 18-00 часов.

1 марта 2020 г. ИП Рубаном А.А. издан приказ N о прекращении деятельности, из которого следует, что с 1 апреля 2020 г. в связи с производственной деятельностью ИП Рубан А.А. прекращает деятельность отдела страхования в г. Новосибирске, рабочие места которого организованы по адресам: "адрес".

2 марта 2020 г. ИП Рубаном А.А. направлены уведомления о прекращении деятельности ПАО СК "Росгосстрах" филиал ПАО СК "Росгосстрах" в Новосибирской области, ООО СК "Согласие", СОАО ВСК, СПАО "Ингосстрах", ООО "Зетта Страхование", АО "Группа Ренессанс страхование", ООО Капитал Лайф Страхование".

24 марта 2020 г. Коченовской У.Е. вручено уведомление N от 4 марта 2020 г. о расторжении 31 марта 2020 г. трудового договора по пункту 1 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации в связи с прекращением деятельности ИП Рубана А.А.

31 марта 2020 г. трудовой договор с Коченовской У.Е. расторгнут по пункту 1 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации, внесена соответствующая запись в трудовую книжку, произведён окончательный расчёт, трудовая книжка выдана истцу.

С приказом Nпс от 31 марта 2020 г. об увольнении Коченовская У.Е. ознакомлена в тот же день, что подтверждается личной подписью на документе.

ИП Рубаном А.А. снят с налогового учёта 10 сентября 2020 г. в качестве индивидуального предпринимателя на основании сведений о государственной регистрации прекращения физическим лицом деятельности в качестве индивидуального предпринимателя 10 сентября 2020 г.

Указывая на то, что ответчик фактически прекратил осуществление своей деятельности 10 сентября 2020 г, истец обратилась с настоящим иском в суд, полагая, что дата увольнения должна быть изменена на дату 10 сентября 2020 г.

Разрешая заявление истца о восстановлении срока на обращение в суд за разрешением индивидуального трудового спора, суд первой инстанции пришёл к выводу, что установленный частью 1 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации срок, пропущен истцом по уважительной причине.

Разрешая требования истца о признании увольнения незаконным, изменении даты увольнения и взыскании компенсации морального вреда, суд первой инстанции руководствовался положениями пункта 1 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации, разъяснениями Верховного Суда Российской Федерации, изложенными в пункте 28 постановления Пленума от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Трудового кодекса Российской Федерации", в пункте 30 постановления Пленума от 29 мая 2018 г. N 15 "О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей - физических лиц и у работодателей - субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям", оценив представленные в материалы дела доказательства, пришёл к выводу, что ИП Рубан А.А. фактически прекратил осуществление предпринимательской деятельности 1 апреля 2020 г. на основании решения индивидуального предпринимателя от 1 марта 2020 г, в связи с чем не усмотрел оснований для удовлетворения требований истца о признании увольнения незаконным, изменении формулировки увольнения, взыскании заработка за время вынужденного прогула и компенсации морального вреда.

Проверяя законность и обоснованность принятого по делу решения в данной части, суд апелляционной инстанции, установив, что выводы суда, изложенные в обжалуемом решении, соответствуют обстоятельствам дела, установленным судом по результатам исследования и оценки представленных сторонами доказательств в соответствии с правилами статьи 67 ГПК РФ, нормы материального права, регулирующие спорные правоотношения, применены правильно, согласился с принятым по делу решением.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции находит выводы судов нижестоящих инстанций в части отказа в удовлетворении требований истца о признании увольнения незаконным, изменении формулировки увольнения, взыскании заработка за время вынужденного прогула и компенсации морального вреда основанными при неправильном применении норм материального и процессуального права.

Согласно части 1 статьи 20 Трудового кодекса Российской Федерации сторонами трудовых отношений являются работник и работодатель.

Работником в силу части 2 статьи 20 Трудового кодекса Российской Федерации является физическое лицо, вступившее в трудовые отношения с работодателем, работодателем - физическое либо юридическое лицо (организация), вступившее в трудовые отношения с работником. В случаях, предусмотренных федеральными законами, в качестве работодателя может выступать иной субъект, наделенный правом заключать трудовые договоры (часть 4 статьи 20 Трудового кодекса Российской Федерации).

По смыслу части 5 статьи 20 Трудового кодекса Российской Федерации к работодателям - физическим лицам относятся, в том числе, физические лица, зарегистрированные в установленном порядке в качестве индивидуальных предпринимателей и осуществляющие предпринимательскую деятельность без образования юридического лица. Физические лица, осуществляющие в нарушение требований федеральных законов указанную деятельность без государственной регистрации и (или) лицензирования, вступившие в трудовые отношения с работниками в целях осуществления этой деятельности, не освобождаются от исполнения обязанностей, возложенных настоящим Кодексом на работодателей - индивидуальных предпринимателей.

В соответствии с пунктом 1 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случаях ликвидации организации либо прекращения деятельности индивидуальным предпринимателем.

В пункте 28 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" (далее - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2) разъяснено, что обстоятельством, имеющим значение для правильного разрешения исков о восстановлении на работе лиц, трудовой договор с которыми расторгнут в связи с ликвидацией организации либо прекращением деятельности индивидуальным предпринимателем (пункт 1 части первой статьи 81 ТК РФ), обязанность доказать которое возлагается на ответчика, в частности, является действительное прекращение деятельности организации или индивидуальным предпринимателем.

Основанием для увольнения работников по пункту 1 части первой статьи 81 Кодекса может служить решение о ликвидации юридического лица, т.е. решение о прекращении его деятельности без перехода прав и обязанностей в порядке правопреемства к другим лицам, принятое в установленном законом порядке (статья 61 ГК РФ).

Если работодателем являлось физическое лицо, зарегистрированное в качестве индивидуального предпринимателя, то трудовой договор с работником может быть расторгнут по пункту 1 части первой статьи 81 Кодекса, в частности, когда прекращается деятельность индивидуальным предпринимателем на основании им самим принятого решения, вследствие признания его несостоятельным (банкротом) по решению суда (пункт 1 статьи 25 ГК РФ), в связи с истечением срока действия свидетельства о государственной регистрации, отказа в продлении лицензии на определенные виды деятельности.

Под прекращением деятельности работодателя - физического лица, не имевшего статуса индивидуального предпринимателя, следует понимать фактическое прекращение таким работодателем своей деятельности.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 30 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 г. N 15 "О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей - физических лиц и у работодателей - субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям", при применении положений пункта 1 части первой статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации о расторжении трудового договора с работником в случае прекращения деятельности индивидуальным предпринимателем судам следует иметь в виду, что расторжение трудового договора с работником по указанному основанию может иметь место в случае фактического прекращения таким работодателем своей деятельности. В связи с этим при рассмотрении споров, связанных с увольнением работников, работавших у работодателей - физических лиц, являющихся индивидуальными предпринимателями, судам следует выяснять, имело ли место в действительности фактическое прекращение деятельности индивидуальным предпринимателем и какие действия им были совершены в связи с прекращением этой деятельности. К таким действиям, в частности, могут относиться: прекращение производственной деятельности, отказ в продлении лицензии на определенные виды деятельности. При этом доказательства фактического прекращения предпринимательской деятельности должны быть представлены работодателем - индивидуальным предпринимателем.

Обращаясь с настоящим иском в суд о признании увольнения незаконным, изменения даты увольнения, взыскании заработка за время вынужденного прогула и компенсации морального вреда, Коченовская У.Е, указывала, что исполняла свои трудовые обязанности менеджера по страхованию в отделе страхования г. Новосибирска. Из трудового договора, заключённого с истцом следует, что местом её работы указан "адрес".

Делая вывод о том, что ответчик фактически прекратил осуществление предпринимательской деятельности 1 апреля 2020 г, суды нижестоящих инстанций исходили из того, что в период с 2 марта 2020 г. и до 14 сентября 2020 г. ответчиком последовательно осуществлялись действия, связанные с расторжением агентских договоров со страховыми компаниями, осуществлялась сверка расчётов.

В материалы дела представлено соглашение от 16 марта 2020 г. о расторжении с 1 апреля 2020 г. договора N об оказании агентских услуг по заключение договоров страхования от 1 марта 2016 г, заключённого между СПАО "Ингосстрах" и ИП Рубаном А.А.; 26 августа 2020 г. расторгнут договор на оказание агентских услуг по страхованию N от 5 мая 2016 г. с ПАО СК "Росгосстрах"; с 27 августа 2020 г. расторгнут агентский договор N от 1 января 2015 г. с АО "Альфа-Страхование"; с 28 августа 2020 г. расторгнут агентский договор N от 9 декабря 2014 г. с САО "ВСК"; с 30 августа 2020 г. расторгнут агентский договор N от 1 октября 2015 г. с ООО "Сибирская Ассистанская Компания"; с 1 сентября 2020 г. расторгнут субагентский договор N АГ-014А-2018 от 1 января 2019 г. с ООО "Ависта Иншуренс"; с 7 сентября 2020 г. расторгнут агентский договор N от 1 августа 2017 г. с ПАО "САО "ЭНЕРГОГАРАНТ"; с 14 сентября 2020 г. расторгнуты агентский договор NОСАГО от 1 ноября 2017 г, агентский договор NА от 1 ноября 2017 г. с ООО "СК "Согласие", договор возмездного оказания услуг N.

Ссылаясь на то, что ответчик продолжал осуществлять деятельность по агентским договорам после 1 апреля 2020 г, истец в обоснование своей позиции, ссылалась на стенограммы телефонных разговоров со страховыми компаниями, согласно которым оператор горячей линии подтверждал, что ИП Рубан А.А. является действующим агентом по продаже страховых услуг.

При этом соглашения о расторжении агентского договора и договора возмездного оказания услуг с ООО "Страховая Компания "Согласие" заключены 14 сентября 2020 г, соглашение о расторжении агентского договора с ПАО "Страховая акционерная компания "Энергогарант" заключено 7 сентября 2020 г, с АО "АльфаСтрахование" прекращено действие агентского договора с 27 августа 2020 г, с ООО "Сибирская Ассистанская Компания" - с 30 августа 2020 г. Однако достоверных и допустимых доказательств того, что до расторжения указанных договоров ответчик не осуществлял деятельность агента, материалы дела не содержат.

Несмотря на приводимые истцом доводы о противоречиях в представленных ответчиком доказательствах относительно фактического расторжения агентских договоров, суды эти противоречия не устранили.

Также суд принял во внимание сведения ИФНС по Кировскому району г. Новосибирска, ИФНС по Ленинскому району г. Новосибирску о том, что контрольно-кассовая техника, используемой ИП Рубаном А.А, снята с учёта 23 июня 2020 г, 29 июня 2020 г, 11 июля 2020 г. Однако также не исследовал вопрос велась ли ответчиком деятельность до снятия контрольно-кассовой техники с учёта.

Кроме того, как следует из ответов ИФНС по Кировскому району г. Новосибирска, ИФНС по Ленинскому району г. Новосибирску контрольно-кассовая техника, снятая с учёта в мае и июне 2020 г, установлена по двум адресам, в том числе по месту нахождения рабочего места истца.

В материалы дела представлены соглашения от 31 марта 2020 г, подписанные между ООО "Автомир ФВ" и ИП Рубаном А.А, между ООО "Автомир Премьер" и ИП Рубаном А.А, о расторжении договоров аренды N от 1 января 2015 г, N от 1 января 2015 г. рабочих мест, а также акты возврата рабочих мест по адресу: "адрес".

Судом установлено, что ИП Рубан А.А. организовал рабочие места для осуществления деятельности отдела страхования в г. Новосибирске по адресам: "адрес".

Однако надлежащих и допустимых доказательств того, что осуществление деятельности отдела страхования по адресу "адрес" фактически прекращено с 1 апреля 2020 г. материалы дела не содержат.

Исходя из положений статей 67, 71, 195 - 198, 329 ГПК РФ выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости (статьи 59, 60 ГПК РФ). В противном случае нарушаются задачи и смысл гражданского судопроизводства, установленные статьей 2 названного кодекса.

Оценка доказательств и отражение её результатов в судебном решении являются проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, что, однако, не предполагает возможности оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом.

Эти требования процессуального закона, как усматривается из текстов судебных постановлений, судами первой и апелляционной инстанций при разрешении спора выполнены не были. Также ими не учтено, что при рассмотрении дела суд обязан исследовать по существу все фактические обстоятельства с учётом доводов и возражений сторон спора и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы. Иное приводило бы к тому, что право на судебную защиту, закреплённое в части 1 статьи 46 Конституции Российской Федерации, оказывалось бы существенно ущемленным.

При указанных обстоятельствах, выводы суда о фактическом прекращении ответчиком деятельности индивидуального предпринимателя с 1 апреля 2020 г, нельзя признать правильными.

При этом именно на Рубана А.А, как работодателя, Трудовым кодексом Российской Федерации возложена обязанность по доказыванию фактического прекращения осуществления предпринимательской деятельности, опровержению представленных истцом в материалы дела доказательств.

В нарушение норм процессуального права суды не оценили в совокупности имеющиеся в материалах дела доказательства и не дали полной, надлежащей оценки характеру и условиям сложившихся между сторонами правоотношений, не распределили бремя доказывания в соответствии с требованиями закона.

Отказывая в удовлетворении требований истца о возложении на ответчика обязанности произвести расчёт пособия по временной нетрудоспособности за период с 16 мая 2019 г. по 24 мая 2019 г, с 16 сентября 2019 г. по 19 сентября 2019 г, с 12 января 2020 г. по 20 января 2020 г, суд первой инстанции, с выводами которого согласился суд апелляционной инстанции, пришёл к выводу, что листки нетрудоспособности к оплате представлены не были, при этом из расчётных листков, табелей учёта рабочего времени за май 2019 г, сентябрь 2019 г, январь 2020 г. заработная плата выплачена истцу в полном размере, случаев невыхода на работу по причине временной нетрудоспособности не имеется.

При этом суд первой инстанции исходил из того, что с 1 июля 2012 г. Новосибирская область участвует в реализации пилотного проекта в соответствии с постановлением Правительства Российской Федерации от 21 апреля 2011 г. N 294 "Об особенностях финансового обеспечения, назначения и выплаты в 2012 - 2020 годах территориальными органами Фонда социального страхования Российской Федерации застрахованным лицам страхового обеспечения по обязательному социальному страхованию на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством и по обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, осуществления иных выплат и возмещения расходов страхователя на предупредительные меры по сокращению производственного травматизма и профессиональных заболеваний работников, а также об особенностях уплаты страховых взносов по обязательному социальному страхованию на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством и по обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", в связи с чем с 1 июля 2012 г. работодатель, являющийся страхователем, зарегистрированным на территории Новосибирской области, не начисляет и не выплачивает застрахованным лицам страховое обеспечение по обязательном социальному страхованию на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством за счёт средств Фонда социального страхования Российской Федерации, выплата пособий осуществляется территориальным органом Фонда социального страхования Российской Федерации.

Выводы судебных инстанций в данной части являются правильными, соответствуют требованиям закона, сомнений у суда кассационной инстанции не вызывают.

Доводы истца о том, что доказательством направления ответчику листков нетрудоспособности является опись вложения к почтовому отправлению, являлись предметом исследования суда первой инстанции и обоснованно отклонены по мотивам, подробно изложенным в тексте судебного акта, в связи с чем отсутствует необходимость в приведении в кассационном определении таких мотивов, подтверждающих законность решения суда и апелляционного определения в указанной части.

С учётом изложенного, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции находит решение Ленинского районного суда г. Новосибирска от 19 октября 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Новосибирского областного суда от 28 января 2021 г. подлежащими отмене в части отказа в удовлетворении требований Коченовской У.Е. к ИП Рубану А.А. о признании увольнения незаконным, изменении формулировки увольнения, взыскании заработка за время вынужденного прогула и компенсации морального вреда, с направлением дела в указанной части на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела суду первой инстанции следует учесть изложенное и разрешить возникший спор в соответствии с установленными по делу обстоятельствами и требованиями закона.

В остальной части решение Ленинского районного суда г. Новосибирска от 19 октября 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Новосибирского областного суда от 28 января 2021 г. отмене по доводам кассационной жалобы не подлежат.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, определила:

решение Ленинского районного суда г. Новосибирска от 19 октября 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Новосибирского областного суда от 28 января 2021 г. отменить в части отказа в удовлетворении требований Коченовской Ульяны Евгеньевны к ИП Рубану Анатолию Альбертовичу о признании увольнения незаконным, изменении даты увольнения, оплате вынужденного прогула, компенсации морального вреда, с направлением дела в указанной части на новое рассмотрение в суд первой инстанции - Ленинский районный суд г. Новосибирска.

В остальной части решение Ленинского районного суда г. Новосибирска от 19 октября 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Новосибирского областного суда от 28 января 2021 г. оставить без изменения.

Председательствующий

Судьи