Апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики от 11 августа 2021 г. по делу N 33-1624/2021

Судебная коллегия по гражданским делам

Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики в составе:

председательствующего Бейтуганова А.З.

судей Бижоевой М.М. и Созаевой С.А.

при секретаре Кишевой А.В.

с участием Пшибиева Мурата Владимировича, его представителя Кужева А.Ш, и Шхагапсоева Артура Борисовича, рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Созаевой С.А. гражданское дело по иску Пшибиева Мурата Владимировича к Шхагапсоеву Артуру Борисовичу о взыскании убытков, по апелляционной жалобе Пшибиева Мурата Владимировича на решение Черекского районного суда КБР от 18 мая 2021 года, УСТАНОВИЛА:

Пшибиев М.В. обратился в суд с иском к Шхагапсоеву А.Б, в котором просил взыскать с ответчика убытки, причиненные ненадлежащим оказанием услуг по хранению вверенного ему имущества в размере 5 368 750 рублей.

Иск мотивирован тем, что в рамках гражданского дела по иску Пшибиева М.В. к М.А.В. о взыскании денежных средств по договору займа от 21.07.2016г. и обращении взыскания на заложенное имущество интересы Пшибиева М.В. представлял адвокат Шхагапсоев А.Б. Определением суда были приняты обеспечительные меры в виде ареста заложенного имущества. В рамках возбужденного 28.04.2017г. исполнительного производства постановлением судебного пристава-исполнителя Белореченского РОСП УФССП России по Краснодарскому краю Шхагапсоев А.Б. был назначен ответственным хранителем арестованного имущества, а именно: экскаватора НIТАСНI ЕХ400, заводской номер машины (рамы) - N, двигатель N и экскаватора НIТАСНI ЕХ400, заводской номер машины (рамы) - N, двигатель N. Будучи ответственным хранителем указанного имущества, ответчик не предпринял каких-либо мер, направленных на сохранение переданного ему на хранение имущества, в результате чего один из экскаваторов был поврежден в результате пожара, а с другого снята часть деталей. В результате бездействия ответчика и повреждения заложенного имущества, стоимость экскаваторов снизилась, и Пшибиев М.В. продал указанные экскаваторы по цене в 100000 руб. каждый. Вместе с тем, именно за счет реализации данного имущества Пшибиев М.В. должен был получить удовлетворение по обязательствам, вытекающим из договора займа и залога от 21.07.2016г, заключенных с гражданином М.А.В. Размер денежных обязательств по договору займа составлял 5 568 750 рублей.

Пшибиев М.В. также указал, что Шхагапсоев А.Б. скрыл от него сведения о том, что именно он должен нести ответственность за убытки в результате повреждения спорного имущества, в том числе и вследствие недостатков оказания ответчиком юридических услуг, в одностороннем порядке, не возместив убытки, в марте 2018 года отказался от исполнения обязательств по оказанию истцу юридического сопровождения.

В письменных возражениях на иск Шхагапсоев А.Б. указал, что между сторонами не заключался договор хранения, арестованное имущество фактически ему не передавалось. В постановлении судебного пристава-исполнителя содержится прямое указание о запрете изменять адрес местонахождения имущества, находившегося на территории ООО "Пшехское", директором которого являлся М.А.В. На территорию названного общества Шхагапсоев А.Б. не был допущен, а потому не имел возможности принять меры к сохранению арестованного имущества, в то время как по условиям договора залога, заключенного между Пшибиевым М.В. и М.А.В, заложенное имущество оставалось во владении последнего, в связи с чем риск повреждения либо гибели этого имущества несет именно М.А.В. То обстоятельство, что он указан в качестве ответственного хранителя, не свидетельствует о том, что у него возникли обязательства по договору хранения, поскольку он действовал от имени и в интересах Пшибиева М.В, и именно Пшибиев М.В является взыскателем в рамках исполнительного производства. После того, как ответчику стало известно о повреждении арестованного имущества, он обращался с заявлением к судебному приставу-исполнителю о даче разрешения на их вывоз в целях обеспечения их сохранности. Право собственности на экскаваторы перешло к истцу не в порядке обращения взыскания на заложенное имущество в рамках исполнительного производства на основании вышеуказанного заочного решения Нальчикского городского суда КБР от 16.05.2017г. по делу N2-1238/17, а на основании договоров купли-продажи, заключенных с прежним собственником И.В.Л. после прекращения исполнительного производства по этому делу.

Также указано, что экскаваторы были в последующем проданы истцом по той же цене, какая была определена судебным приставом-исполнителем при наложении ареста, что экскаватор, поврежденный в результате пожара, был фактически продан Пшибиевым М.В. за 1000000 руб.

Ответчик также указал, что Пшибиев М.В. признан несостоятельным (банкротом), и его действия направлены на уклонение от исполнения имеющихся долговых обязательств. Об этом, по мнению ответчика, свидетельствует и то обстоятельство, что размер задолженности гражданина М.А.В. перед истцом не изменился после передачи экскаваторов. Пшибиеву М.В. назначен финансовый управляющий, в связи с чем он не вправе самостоятельно обращаться в суд с иском, имеющим имущественный характер.

По мнению ответчика, представленные истцом в обоснование своих требований о стоимости поврежденного имущества отчеты ООО "Дело" о рыночной стоимости материалов (металлолом) при утилизации экскаватора и рыночной стоимости спецтехники (экскаватора), от 12.02.2021г. N и N соответственно, не отвечают требованиям достоверности, поскольку экспертом не проводился непосредственный осмотр техники, в связи с чем, не определена возможность использования отдельных узлов, деталей, запчастей, материалов выбывающего объекта и их оценка исходя из текущей рыночной стоимости и представленных заказчиком Пшибиевым М.В. фото-видео материалов и заочного решения Нальчикского городского суда КБР от 16.05.2017г. по делу N 2-1238/17. Кроме того, рыночная стоимость объекта в отчете N определялась оценщиком по состоянию на дату оценки, то есть на 12.02.2021г. В материалах дела отсутствуют акты осмотра экскаваторов либо иные доказательства, позволяющие установить их состояние на момент их передачи на ответственное хранение и после их повреждения, а представленные оценщику фотографии не содержат указания о дате и месте фотосъемки.

Ответчик также заявил о пропуске истцом срока исковой давности, поскольку арест с заложенного имущества был снят в 2017 году, о факте повреждения имущества истцу стало известно в мае 2017 года, но не позднее 19 сентября 2017 года, что подтверждается его заявлением в ОВД г.Белореченска о привлечении к уголовной ответственности от 19.09.2017г.

Решением Черекского районного суда КБР от 18 мая 2021 года постановлено в удовлетворении исковых требований Пшибиева Мурата Владимировича к Шхагапсоеву Артуру Борисовичу о взыскании убытков, причиненных ему вследствие ненадлежащего оказания услуг в размере 5 368 750 рублей отказать.

В апелляционной жалобе, поданной в Верховный Суд КБР, Пшибиев М.В. просит отменить решение суда первой инстанции и принять по делу новое решение об удовлетворении заявленного иска.

В обоснование незаконности обжалуемого судебного постановления заявитель указал, что выводы суда первой инстанции о пропуске срока исковой давности и отсутствии доказательств, свидетельствующих о передаче арестованного имущества на ответственное хранение ответчика, являются неправильными. Судом не учтено, что Пшибиев М.В. должен был получить денежные средства в размере 5 368 750 рублей за счет обращения взыскания на арестованное имущество, переданное на ответственное хранение ответчика, который, представляя интересы истца, был обязан действовать разумно и добросовестно. Однако, как указано в жалобе, ответчиком не приняты меры к надлежащему сохранению имущества, не оказаны надлежащим образом услуги по представлению интересов Пшибиева М.В, что привело к возникновению убытков на стороне истца.

Автор жалобы выражает также несогласие с выводами суда о пропуске истцом срока исковой давности, который, по его мнению, надлежит исчислять с момента, когда истцу стало известно о том, кто является надлежащим ответчиком по делу. Пшибиев М.В. полагает, что Шхагапсоев А.В, подав заявление судебному приставу-исполнителю о невозможности обеспечить сохранность арестованных экскаваторов ввиду препятствий, чинимых гражданином М.А.В, а затем обратившись в суд с заявлением об отмене обеспечительных мер, ввёл в заблуждение истца относительно того, кто является надлежащим ответчиком. О том, что Шхагапсоев А.Б. является надлежащим ответчиком, истцу стало известно лишь после того, как Шхагапсоев А.Б. в марте 2018 года, в одностороннем порядке отказался от оказания ему юридической помощи, и он был вынужден обратиться к другому юристу за получением юридической помощи. В связи с изложенным срок исковой давности, по мнению заявителя, следует исчислять с марта 2018 года.

В письменных возражениях Шхагапсоев А.Б. просил отказать в удовлетворении апелляционной жалобы Пшибиева М.В, приведя доводы, аналогичные изложенным в возражениях на иск.

Заслушав доклад судьи Созаевой С.А, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, поддержанные Пшибиевым М.В. и его представителем Кужевым А.Ш, возражения Шхагапсоева А.Б, проверив законность обжалуемого судебного постановления в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ в пределах доводов, изложенных в жалобе, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

21 июля 2016 года между Пшибиевым М.В. и гражданином М.А.В. в "адрес" был заключен договор займа, согласно которому Заимодавец Пшибиев М.В. передал Заемщику М.А.В. 4 050 000 рублей до 20 января 2017 года. В тот же день сторонами был заключен договор залога, в обеспечение обязательств Залогодателя, возникших по указанному выше договору займа от 21 июля 2016 года, двух экскаваторов Н1ТАСН1 ЕХ400 с заводскими номерами машин N и N. Стоимость экскаваторов была оценена сторонами в сумму 4 050 000 рублей - по 2 025 000 рублей каждый. В установленный договором займа от 21 июля 2016 года срок М.А.В. не вернул денежные средства Пшибиеву М.В, в связи с чем Пшибиев М.В. обратился в Нальчикский городской суд КБР с иском к М.А.В. и И.В.Л, которому М.А.В. продал вышеуказанные заложенные экскаваторы, о взыскании денежных средств по договору займа в сумме 4 050 000 рублей и неустойки в размере 1 518 750 рублей.

По данному исковому заявлению Нальчикским городским судом КБР было возбуждено гражданское дело N 2-1238/17. Определением Нальчикского городского суда КБР от 27.04.2017г. в качестве обеспечительных мер был наложен арест на указанные экскаваторы.

Представителем Пшибиева М.В. по этом делу являлся Шхагапсоев А.Б. по доверенности от 10 марта 2015 года сроком на три года со всеми полномочиями, в том числе представлять интересы истца во всех судебных и правоохранительных органах, службе судебных приставов с правом подписи от имени истца всех процессуальных документов (т. N, л.д. N).

28.04.2017г. судебным приставом-исполнителем Белореченского РОСП УФССП по Краснодарскому краю было возбуждено исполнительное производство в отношении И.В.Л, который на тот момент являлся собственником экскаваторов.

28.04.2017г. судебным приставом-исполнителем вынесено постановление о назначении Шхагапсоева А.Б. ответственным хранителем арестованного имущества, ответственный хранитель предупрежден о недопустимости изменения места хранения арестованного имущества, а также об уголовной ответственности за растрату, отчуждение вверенного ему имущества. Шхагапсоев А.Б. проставил свою подпись в постановлении, а также о предупреждении об уголовной ответственности по статье 312 УК РФ (т. N, л.д. N).

Заочным решением Нальчикского городского суда КБР от 16 мая 2017г. исковые требования Пшибиева М.В. к М.А.В. были удовлетворены со взысканием с него в пользу Пшибиева М.В. 4 050 000 рублей - суммы основного долга по договору займа и 1 518750 руб. неустойки, а всего 5568750 руб. Обращено взыскание на заложенное имущество в виде вышеуказанных двух экскаваторов НIТАСНI ЕХ400, с установлением начальной продажной цены в размере 4 050 000 руб.

17 мая 2017 года в Белореченский РОСП УФССП по Краснодарскому краю поступило заявление от имени Пшибиева М.В, подписанное его представителем Шхагапсоевым А.В, из содержания которого следует, что именно Шхагапсоев А.Б. 28.04.2017года назначен ответственным хранителем арестованного имущества, именно его не допускают на территорию карьера, где находятся экскаваторы, которые получили повреждения в результате пожара 2 мая 2017 года (то есть после помещения их на хранения), что он не может обеспечить сохранность этого имущества и просит разрешения вывезти экскаваторы (т. N, л.д. N).

По заявлению Пшибиева М.Б, подписанному Шхагапсоевым А.В. 20.06.2017 года определением Нальчикского городского суда КБР от 14 июля 2017 года были отменен арест на спорное имущество, экскаваторы 3 августа 2017 года и 15 декабря 2017 года проданы истцом третьим лицам по стоимости 100 000 рублей каждый.

Указывая, что в период нахождения арестованных экскаваторов на ответственном хранении у ответчика Шхагапсоева А.Б, который не предпринял каких-либо мер по сохранению переданного ему на хранение имущества, в результате чего неизвестными лицами один экскаватор был сожжен, а второй был разобран на запчасти, и вследствие чего за оба экскаватора удалось выручить лишь 200 000 рублей, в то время как за счет реализации экскаваторов он должен был получить удовлетворение по обязательствам, вытекающим из вышеуказанных договоров займа и залога от 21.07.2016г, заключенных с М.А.В, Пшибиев М.В. просил взыскать с ответчика Шхагапсоева А.Б. 5 568 750 руб. - сумму, соответствующую сумме, взысканной по вышеуказанному решению Нальчикского городского суда КБР от 16 мая 2017г. с М.А.В. в пользу Пшибиева М.В, в виде убытков, вызванных как ненадлежащим исполнением обязанностей хранителя, так и ненадлежащим оказанием юридической помощи.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции мотивировал свое решение тем, что Шхагапсоев А.В. не может быть признан хранителем спорного имущества, отвечать должно лицо, подписавшее акт ареста о передаче арестованного имущества, в то время как Шхагапсоев А.Б. такой акт не подписывал. Кроме того, суд первой инстанции констатировал пропуск срока исковой давности, исчислив с его даты отчуждения последнего экскаватора - 15.12.2017 года, тогда как иск предъявлен в суд 11.01.2021 года.

С этими выводами суда первой инстанции нельзя согласиться по следующим основаниям.

Статьей 196 ГПК РФ установлено, что при принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению (часть 1).

Таким образом, вне зависимости от того, какая квалификация дана истцом спорным правоотношениям, суд обязан правильно определить правоотношения сторон, дать им надлежащую юридическую квалификацию, но рассмотреть дело в пределах заявленных требований по указанному истцом основанию, исходя из тех фактических обстоятельств, на которых основаны требования.

В данном случае суд первой инстанции не установилправовую природу возникших спорных правоотношений, не привел их квалификацию исходя из существа заявленных истцом требований.

Между тем, как следует из искового заявления, требования истца о взыскании убытков основаны на факте ненадлежащего исполнения ответчиком своих обязанностей по договору поручения, неосуществления должной защиты его прав как в ходе исполнительного производства по гражданскому делу, в котором ответчик в качестве адвоката представлял его интересы и по которому в силу вынесенного судебным приставом-исполнителем постановления являлся ответственным хранителем арестованного имущества, так и непринятием надлежащих мер по взысканию причиненного ущерба в результате повреждения имущества при хранении, сокрытии от него сведений о том, что сам ответчик является лицом, ответственным за причиненный ущерб.

При таких данных судебная коллегия полагает, что правоотношения сторон регулируются положениями Федерального закона от 02.10.2007г. N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве", нормами Гражданского кодекса Российской Федерации (далее ГК РФ) о договоре хранения, договоре поручения, Федерального закона от 31.05.2002г. N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации".

Суд первой инстанции оставил данные обстоятельства без внимания, не установилправильно правоотношения сторон, не применил закон, подлежащий применению.

В силу пункта 1 статьи 886 ГК РФ по договору хранения одна сторона (хранитель) обязуется хранить вещь, переданную ей другой стороной (поклажедателем), и возвратить эту вещь в сохранности.

Согласно пункту 1 статьи 891 ГК РФ хранитель обязан принять все предусмотренные договором хранения меры для того, чтобы обеспечить сохранность переданной на хранение вещи.

В соответствии с пунктом 1 статьи 901 ГК РФ хранитель отвечает за утрату, недостачу или повреждение вещей, принятых на хранение, по основаниям, предусмотренным статьей 401 настоящего Кодекса.

В силу пункта 1 статьи 401 ГК РФ лицо, не исполнившее обязательства либо исполнившее его ненадлежащим образом, несет ответственность при наличии вины (умысла или неосторожности), кроме случаев, когда законом или договором предусмотрены иные основания ответственности.

В силу части 2 статьи 86 Федерального закона "Об исполнительном производстве" движимое имущество должника, на которое наложен арест, передается на хранение под роспись в акте о наложении ареста должнику или членам его семьи, взыскателю либо лицу, с которым ФССП России или ее территориальным органом заключен договор.

В соответствии с частью 5 названной статьи при необходимости смены хранителя судебный пристав-исполнитель выносит постановление о назначении ответственного хранителя.

В пункте 8 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 3 (2019), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 27 ноября 2019 г, лицо, которому судебным приставом-исполнителем на основании акта о наложении ареста (описи имущества) передано на хранение арестованное имущество должника, несет обязанности хранителя, предусмотренные положениями статьи 891 и 900 ГК РФ, и отвечает за утрату, недостачу или повреждение вещей, принятых на хранение, по основаниям, предусмотренным статьей 401 ГК РФ.

В данном случае спорное имущество передано на хранение Шхагапсоеву А.Б. по постановлению судебного пристава-исполнителя о назначении ответственным хранителем.

Исходя из названных норм ГК РФ и Федерального закона "Об исполнительном производстве", а также актов их применения, постановление о назначении ответственным хранителем, является таким же процессуальным документом, как и акт о наложении ареста в части определения лица, ответственного за сохранность арестованного имущества.

Согласно материалам дела, постановлением от 28.04.2017 года Шхагапсоев А.В. был назначен ответственным хранителем спорного имущества, он был лично предупрежден об уголовной ответственности за утрату арестованного имущества, его личная подпись проставлена в указанном постановлении, и в предупреждении об уголовной ответственности за утрату имущества. В поданных им от имени Пшибиева М.В, но подписанных им самим, заявлениях в службу судебных приставов он сообщает, что он является хранителем спорного имущества и не может обеспечить его сохранность.

В связи с изложенным выводы суда первой инстанции о том, что Шхагапсоев А.Б. не является ненадлежащим ответчиком по делу, поскольку хранителем арестованного имущества может быть признано лишь лицо, которому по акту ареста передано арестованное имущество, основаны на неверном толковании норм материального права.

Шхагапсоев А.Б, которому судебным приставом-исполнителем на основании постановления о назначении ответственного хранителя передано на хранение арестованное имущество должника, и подписывая это постановление и предупреждение об уголовной ответственности за утрату и повреждение этого имущества, принял на себя обязанности хранителя, и потому он несет обязанности хранителя, предусмотренные положениями статьи 891 и 900 ГК РФ, и отвечает за повреждение вещей, принятых на хранение, по основаниям, предусмотренным статьей 401 ГК РФ.

Согласно пп. 1 и 2 ст. 401 ГК РФ лицо, не исполнившее обязательства либо исполнившее его ненадлежащим образом, несет ответственность при наличии вины (умысла или неосторожности), кроме случаев, когда законом или договором предусмотрены иные основания ответственности. Лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства. Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство.

Ответчиком доказательств отсутствия вины в повреждении арестованного имущества и принятии надлежащих мер по его сохранности суду не представлено. Не доказано также принятия мер к установлению лиц, непосредственно причинивших вред этому имуществу и привлечению их к уголовной или гражданско-правовой ответственности, в том числе и в силу заключенного с истцом договора об оказании юридических услуг на основании указанной выше доверенности.

Ответчик лишь ссылался на отсутствие у него договорных отношений с истцом по обеспечению сохранности этого имущества, и утверждал, что ответственность за сохранность спорного имущества должны были нести его собственники или служба судебных приставов.

Размер ответственности хранителя определяется в соответствии с положениями ст. 902 ГК РФ.

На основании пункта 1 статьи 902 ГК РФ убытки, причиненные поклажедателю утратой, недостачей или повреждением вещей, возмещаются хранителем в соответствии со статьей 393 настоящего Кодекса, если законом или договором хранения не предусмотрено иное.

При безвозмездном хранении наступает ограниченная ответственность хранителя, что установлено пп. 2 п. 2 ст. 902 ГК РФ.

Согласно данной норме закона, при безвозмездном хранении, как в данном случае, убытки, причиненные поклажедателю утратой, недостачей или повреждением вещей, взимаются за повреждение вещей - в размере суммы, на которую понизилась их стоимость.

В соответствии со ст. 393 ГК РФ должник обязан возместить кредитору убытки, причиненные неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства.

Как следует из разъяснений, приведенных в пункте 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2016 г. N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств", по смыслу статей 15 и 393 ГК РФ, кредитор представляет доказательства, подтверждающие наличие у него убытков, а также обосновывающие с разумной степенью достоверности их размер и причинную связь между неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником и названными убытками. Должник вправе предъявить возражения относительно размера причиненных кредитору убытков и представить доказательства, что кредитор мог уменьшить такие убытки, но не принял для этого разумных мер (статья 404 ГК РФ).

Из материалов дела следует и сторонами не оспаривается, что на момент изъятия у должника имущество находилось в удовлетворительном состоянии, тогда как на момент его возврата истцу обнаружено его существенное повреждение. Повреждение имущества произошло вследствие его ненадлежащего хранения в период нахождения на ответственном хранении ответчика. Имущество принято на хранение 28 апреля 2017 года, повреждено 2 мая 2017года.

Истцом по делу заявлено требование о взыскании с ответчика убытков в размере 5 568 750 рублей, которые он мог получить за счет реализации спорного имущества. Указанная сумма определена истцом на основании предположения, что эта сумма могла быть получена при реализации спорных экскаваторов. Между тем решение суда не может быть основано на предположениях, относимые и допустимые доказательства в обоснование этой суммы суду не представлены.

В связи с этим и в соответствии с правилами ст. 393 ГК РФ суд при определении размера убытков истца исходит из следующего.

Из материалов дела следует, что спорное имущество было заложено по названному выше договору залога по цене 4050000 рублей. Решением Нальчикского городского суда КБР от 16 мая 2017г. при обращении взыскания на указанное имущество начальная продажная цена установлена в размере 4 050 000 руб.

Согласно представленному в дело отчету о рыночной стоимости экскаваторов на 12.02.2021года их стоимость составляет 1636 100 рублей (т. 1, л.д.117-160).

Согласно договорам купли-продажи от 15.12.2017 года и 3.08.2017года Пшибиев М.В. получил при продаже этих экскаваторов 200 000 рублей.

Иного по делу не установлено. Ответчик, возражая против названного акта оценки, доказательств в обоснование иной стоимости спорного имущества не представил.

Указание в материалах исполнительного производства и договорах купли-продажи стоимости машин в размере по 100 000 рублей, судом не принимаются, так как они не отвечают требованиям достоверности. В силу принципа свободы договора цены, указанные в этих актах, выражают волю заинтересованных лиц на определение стоимости принадлежащего им, или принятого на хранение имущества.

Исходя из изложенного и руководствуясь положениями ст. 393 ГК РФ убытки истца с разумной степенью достоверности подлежат определению исходя из следующего расчета: 4050 000 рублей (стоимость на момент залога) минус 1636100 рублей (стоимость на момент оценки) и минус 200 000 рублей (полученные истцом деньги при продаже техники) = 2 213 900рублей.

В соответствии со статьей 195 Гражданского кодекса Российской Федерации исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено. Исходя из указанной нормы под правом лица, подлежащим защите судом, следует понимать субъективное гражданское право конкретного лица.

Если иное не установлено законом, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо, право которого нарушено, узнало или должно было узнать о совокупности следующих обстоятельств: о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (пункт 1 статьи 200 ГК РФ).

Ответчиком по делу заявлено о применении последствий пропуска срока исковой давности, и суд первой инстанции посчитал это заявление обоснованным, указав, что этот срок надлежит исчислять не позднее 15 декабря 2017 года, не позднее этой даты продажи спорного имущества истец должен был знать о повреждении экскаваторов и о нарушении своих прав ненадлежащим их хранением.

Между тем, судом не учтено, что истцом заявлены требования к ответчику не только как к хранителю имущества, но о взыскании убытков, причиненных ненадлежащим оказанием юридической помощи, в том числе и введением его в заблуждение относительно надлежащего лица, подлежащего привлечению к гражданской ответственности за причиненный ему ущерб.

В соответствии с подп. 5 п. 4 ст. 25 Федерального закона от 31.05.2002г. N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" существенным условием соглашения об оказании юридической помощи являются размер и характер ответственности адвоката (адвокатов), принявшего (принявших) исполнение поручения.

При этом названный Закон не определяет основания, виды и пределы такой ответственности.

Вместе с тем, исходя из общих положений об ответственности за нарушение обязательств (ст. 12 и гл. 25 ГК РФ) ответственность адвоката за неисполнение или ненадлежащее исполнение им обязательств по соглашению наступает за понесенные доверителем убытки в связи с несвоевременным обжалованием неблагоприятных для доверителя решений и действий, непринятием адвокатом необходимых правовых мер по защите интересов доверителя, осуществлением адвокатом ошибочных действий.

По делу установлено, что ответчик на основании выданной ему доверенности представлял интересы истца при обращении в суд о взыскании в его пользу заемных средств с М.А.В, принятии обеспечительных мер судом в виде ареста спорного имущества и организации его хранения, обращении на него взыскания и снятии с него ареста.

Имущество было повреждено в период ответственного хранения ответчика. Вместе с тем, истцу не возмещен причиненный ущерб ответчиком, как хранителем этого имущества, им не принято также мер ко взысканию ущерба с иных лиц.

Доводы истца о том, что истец, как адвокат, ввел его в заблуждение о том, что не он является надлежащим ответчиком по делу, согласуются с утверждениями ответчика в ходе рассмотрения данного дела о том, что надлежащим ответчиком является М.А.В, И.А.В. или же Служба судебных приставов. При этом адвокат не принял мер по взысканию ущерба с этих лиц.

Советом Адвокатской палаты КБР проведена проверка по заявлению Пшибиева М.Б. о нарушении Шхагапсоевым А.В. Кодекса адвокатской этики. Решением Совета от 20 августа 2018 года признано, что адвокат оказывал услуги доверителю вне рамок письменного соглашения, и за это адвокат привлечен к дисциплинарной ответственности (л.д. N).

В связи с изложенным судебная коллегия принимает доводы истца о том, что, будучи введенным в заблуждение ответчиком, с которым у них были доверительные отношения, истец узнал о ненадлежащем осуществлении последним обязанностей по оказанию ему услуг, в том числе и по определению надлежащего ответчика по иску о защите его права, только после обращения к другому адвокату в связи с предъявлением ответчиком в марте 2018 года к нему иска.

Согласно сведениям официального сайта Нальчикского городского суда Шхгапсоев А.В. предъявил к Пшибиеву М.Б. иск о взыскании суммы займа 01 марта 2018 года.

Принимая во внимание все соответствующие обстоятельства, включая взаимоотношения сторон, доверие истца к ответчику по совершению всех процессуальных действий, а также и внепроцессуальных, что следует из решения Совета Адвокатской палаты КБР, последующее поведение сторон, судебная коллегия полагает, что именно с этой даты истцу стало известно о ненадлежащем исполнении ответчиком своих обязанностей и с этой даты надлежит исчислять срок исковой давности. С настоящим иском истец обратился 11 января 2021 года, то есть в пределах установленного законом срока с момента, когда он узнал о том, кто является надлежащим ответчиком по делу.

На основании изложенного судебная коллегия полагает, что решение суда первой инстанции не может быть признано законным и потому подлежит отмене с принятием по делу нового решения о частичном удовлетворении иска Пшибиева М.Б, взыскании в его пользу с Шхагапсоева А.В. 2213 900 рублей, в остальной части иска отказать.

Руководствуясь ст. ст. 328-330 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Черекского районного суда КБР от 18 мая 2021 года отменить и принять по делу новое решение, которым иск Пшибиева Мурата Владимировича к Шхагапсоеву Артуру Борисовичу о взыскании убытков, причиненных ненадлежащим оказанием услуг удовлетворить частично.

Взыскать с Шхагапсоева Артура Борисовича в пользу Пшибиева Мурата Владимировича убытки, причиненные ненадлежащим исполнением обязательства, в сумме 2213900 (два миллиона двести тринадцать тысяч девятьсот) рублей. В остальной части иска отказать.

Председательствующий А.З. Бейтуганов

Судьи М.М. Бижоева

С.А. Созаева