Определение СК по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 12 августа 2021 г. по делу N 8Г-10494/2021[88-11253/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Родиной А.К, судей Коренева А.С, Сапрыкиной Н.И.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-10/2021 по иску Неупокоевой Валентины Васильевны к Литвинчуку Павлу Юрьевичу, Жамаловой Анастасии Юрьевне о компенсации морального вреда за счет наследственного имущества умершего "данные изъяты"

по кассационной жалобе Неупокоевой Валентины Васильевны на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Тюменского областного суда от 12.04.2021.

Заслушав доклад судьи Коренева А.С, заключение прокурора Тепловой М.В, полагавшей, что отсутствуют основания для удовлетворения жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции,

УСТАНОВИЛА:

Неупокоева В.В. обратилась в суд с иском к Жамаловой А.Ю, Литвинчуку П.Ю. о взыскании компенсации морального вреда с наследников за счет наследственного имущества умершего "данные изъяты" в размере 500 000 рублей.

Требования мотивированы тем, что 12.10.2017 на 371 км автодороги Тюмень-Ханты-Мансийск на территории Уватского района Тюменской области произошло дорожно-транспортное происшествие, в результате которого погиб "данные изъяты", смерть которого наступила в результате вредоносных действий источника повышенной опасности автомобиля "Renault Sandera", государственный регистрационный знак "данные изъяты" под управлением "данные изъяты", вина которого установлена постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела от 13.11.2017 После смерти "данные изъяты" открылось наследство. Истец приходится матерью погибшему "данные изъяты", ей причинены нравственные страдания, связанные с безвозвратной, безвременной потерей близкого человека.

Решением Уватского районного суда Тюменской области от 11.01.2021 исковые требования удовлетворены частично, солидарно с Литвинчука П.Ю, Жамаловой А.Ю. взысканы 150 000 руб.; ходатайство представителя Жамаловой А.Ю. - Мирончук О.А. о взыскании с истца судебных расходов оставлено без удовлетворения.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Тюменского областного суда от 12.04.2021 решение суда первой инстанции отменено, принято новое, которым в удовлетворении исковых требований отказано.

В кассационной жалобе заявитель просит отменить обжалуемое апелляционное определение, ссылаясь на его незаконность.

Судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело при установленной явке, поскольку все лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о судебном разбирательстве в суде кассационной инстанции (ч. 5 ст. 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Проверив материалы дела и законность обжалуемого апелляционного определения в пределах доводов кассационной жалобы (ч. 1 ст. 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии предусмотренных ч. 1 ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены судебного акта в кассационном порядке.

Судами установлено и следует из материалов дела, что согласно свидетельству о смерти, "данные изъяты", "данные изъяты" рождения умер 12.10.2017 на 371 км автодороги Тюмень - Ханты-Мансийск на территории Уватского района Тюменской области.

Согласно справке о рождении "данные изъяты". приходится сыном Ширяевой В.В.

Согласно свидетельству о заключении брака истец изменила фамилию с Ширяевой на Неупокоеву.

Постановлением следователя СО ОМВД России по Уватскому району от 13.11.2017 в возбуждении уголовного дела по сообщению о совершении преступления, предусмотренного "данные изъяты" Уголовного кодекса Российской Федерации отказано, на основании п. 4 ч. 1 ст. 24 Уголовного процессуального кодекса Российской Федерации в связи со смертью "данные изъяты"

Указанным постановлением установлено, что 12.10.2017 Литвинчук О.К, управляя технически исправным автомобилем "Renault Sandero" на 371 км а/д Тюмень-Ханты-Мансийск, не уступил дорогу автомобилю КАМАЗ под управлением "данные изъяты", вследствие чего произошло дорожно-транспортное происшествие, в результате которого "данные изъяты" и "данные изъяты". от полученных травм скончались на месте происшествия.

Неупокоева В.В. обращалась с претензией к нотариусу нотариального округа Уватского района с требованием к наследственному имуществу "данные изъяты" о компенсации морального вреда в размере 500 000 руб.

По сообщению нотариуса, им заведено наследственно дело "данные изъяты", наследство по закону приняли в равных долях сын Литвинчук П.Ю. и дочь Жамалова А.Ю.

Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования о компенсации морального вреда, суд первой инстанции, руководствуясь статьями 418, 1079, 1100, 1101, 1112 Гражданского кодекса Российской Федерации, Обзором судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за первый квартал 2000 года, утвержденным постановлением Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 28.06.2000, исходил из того, что в случае смерти лица, причинившего вред, обязанность выплатить компенсацию морального вреда, как имущественная обязанность, переходит к его наследникам. Наследники должны выплатить компенсацию морального вреда потерпевшему в пределах действительной стоимости перешедшего к ним наследственного имущества. В связи со смертью сына ("данные изъяты".) истец перенес нравственные страдания, связанные с безвозвратной потерей близкого человека, то есть истцу неправомерными действиями "данные изъяты" был причинен моральный вред, вследствие чего пришел к выводу, что обязанность по выплате истцу компенсации морального вреда, причиненного ему "данные изъяты" 12.10.2017, должна быть возложена на ответчиков, являющихся наследниками "данные изъяты", принявшими наследство, в пределах стоимости наследственного имущества, так как данная обязанность является имущественной, неразрывно не связанной с личностью должника "данные изъяты"

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции руководствовался требованиями разумности и справедливости, исходил из имеющихся в материалах дела сведений о степени нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями истца, а также степени вины нарушителя ("данные изъяты") и взыскал солидарно с ответчиков в пользу истца размер компенсации морального вреда в размере 150 000 рублей.

Суд апелляционной инстанции с такими выводами суда первой инстанции не согласился.

Отменяя решение суда первой инстанции об удовлетворении требований о взыскании компенсации морального вреда с наследников погибшего виновника дорожно-транспортного происшествия и отказывая в удовлетворении данного требования, суд апелляционной инстанции, руководствуясь статьями 418, 1064, 1079, 151, 1100, 1112 Гражданского кодекса Российской Федерации, п. 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", пунктами 14, 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.05.2012 N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", исходил из того, что обязанность компенсации морального вреда связана с личностью лица, причинившего вред, в связи с чем не входит в состав наследственного имущества и не может переходить по наследству.

Установив, что 12.10.2017 "данные изъяты", управляя технически исправным автомобилем "Renault Sandero" на 371 км а/д Тюмень-Ханты-Мансийск, не уступил дорогу автомобилю КАМАЗ под управлением "данные изъяты", вследствие чего произошло дорожно-транспортное происшествие, в результате которого "данные изъяты" и "данные изъяты". от полученных травм скончались на месте происшествия, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что ответчики лицами, причинившими вред истцу, не являются, самим "данные изъяты" при жизни в качестве имущественной обязанности выплата компенсации морального вреда истцу установлена не была, в связи с чем выводы суда первой инстанции о том, что в случае смерти лица, причинившего вред, обязанность выплатить компенсацию морального вреда, как имущественная обязанность, переходит к его наследникам, наследники должны выплатить компенсацию морального вреда потерпевшему в пределах действительной стоимости перешедшего к ним наследственного имущества, являются неправомерными, правовых оснований для удовлетворения заявленного иска у суда первой инстанции не имелось.

В соответствии с п. 1 ст. 418 Гражданского кодекса Российской Федерации обязательство прекращается смертью должника, если исполнение не может быть произведено без личного участия должника, либо обязательство иным образом неразрывно связано с личностью должника. Исполнение обязательства по компенсации причиненного морального вреда может быть исполнено лично должником, т.к. неразрывно связано именно с его личностью. Правопреемство в данном случае действующим законодательством не предусмотрено.

Согласно ч. 2 ст. 1112 Гражданского кодекса Российской Федерации не входят в состав наследства права и обязанности, неразрывно связанные с личностью наследодателя, в частности право на алименты, право на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, а также права и обязанности, переход которых в порядке наследования не допускается настоящим Кодексом или другими законами. Не входят в состав наследства личные неимущественные права и другие нематериальные блага.

Таким образом, по смыслу п. 1 ст. 418 Гражданского кодекса Российской Федерации обязательство компенсировать причиненный моральный вред может быть исполнено должником, так как неразрывно связано именно с его личностью. Правопреемство в данном случае законодательством не предусмотрено.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции находит правильными вывод суда апелляционной инстанции, изложенный в обжалуемом апелляционном определении, поскольку выводы соответствуют обстоятельствам дела, установленными судами. Спор разрешён с соблюдением норм процессуального права при правильном применении норм материального права.

Ссылаясь на незаконность апелляционного определения, заявитель настаивает на том, что в случае смерти лица, причинившего вред, обязанность выплатить компенсацию морального вреда переходит к его наследникам; судом не учтено, что в настоящем случае причинитель вреда погиб, соответственно при жизни к нему не мог быть предъявлен иск о компенсации морального вреда.

Вывод суда апелляционной инстанции о том, что обязанность по компенсации морального вреда связана с личностью лица, причинившего вред, в связи с чем не входит в состав наследственного имущества и не может переходить по наследству, вопреки доводам кассационной жалобы, является правильным, соответствующим регулирующим спорные правоотношения нормам закона, правовых оснований для удовлетворения иска у суда не имелось.

Доводы кассационной жалобы о том, что в порядке наследования переходит обязанность к наследникам выплатить денежную компенсацию морального вреда, суд должен был учесть конкретную ситуацию с учетом того, что если компенсация морального вреда присуждена до смерти наследодателя, то она переходит как имущественная обязанность к наследникам, в рассматриваемом случае причинитель вреда погиб одновременно с "данные изъяты", поэтому при жизни "данные изъяты" иск к нему предъявлен быть не мог, предъявление иска о моральном вреде к наследникам является единственным возможным способом защиты прав истца, направлены на оспаривание правильности выводов суда апелляционной инстанции об установленных им обстоятельствах и правильности применения судом норм материального права.

Материалами дела подтверждено, что виновник дорожного-транспортного происшествия "данные изъяты" умер, ответчики лицами, причинившими вред истцу, не являются, самим "данные изъяты" при жизни в качестве имущественной обязанности выплата компенсации морального вреда истцу установлена не была.

При изложенных обстоятельствах выводы суда апелляционной инстанции о том, что в случае смерти лица, причинившего вред, обязанность по выплате компенсации морального вреда может быть возложена на наследников в пределах стоимости наследственного имущества, правильно признаны не соответствующими регулирующим спорные правоотношения нормам закона, правовых оснований для удовлетворения заявленного иска у суда первой инстанции не имелось.

Ссылки в жалобе на наличие по данной категории дел иной судебной практики, правового значения не имеют, ввиду того, что юридический прецедент не является официальным источником права в Российской Федерации, а представляет собой применение нормы права с учетом конкретных обстоятельств дела.

Довод кассационной жалобы о применении к данному спору положений ст. 1175 Гражданского кодекса Российской Федерации, регулирующей ответственность наследников по долгам наследодателя, судом кассационной инстанции отклоняется, в настоящее время спорные правоотношения регулируются ч. 2 ст. 1112 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей виды прав и обязанностей, не входящих в состав наследства, которую суд апелляционной инстанции при разрешении спора применил и истолковал правильно.

Довод кассационной жалобы о необходимости применения правовой позиции, изложенной в определении Конституционного Суда Российской Федерации от 24.04.2018 N 978-О, не влечет отмену судебного постановления.

Из п. 2 названного определения следует, что положения п. 1 ст. 418 Гражданского кодекса Российской Федерации, регламентирующего правила прекращения обязательства в случае смерти гражданина и позволяющего суду в рамках дискреционных полномочий определять, являются ли обязательства неразрывно связанными с личностью должника, направлены на обеспечение интересов участников гражданского оборота.

Право дискреционной оценки доказательств в соответствии со статьями 67, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации принадлежит судам первой и апелляционной инстанции.

Реализуя это полномочие и оценив фактические обстоятельства дела и представленные доказательства, суд апелляционной инстанции верно исходил из того, что обязанность компенсации морального вреда связана с личностью лица, причинившего вред, в связи с чем не входит в состав наследственного имущества и не может переходить по наследству.

Вопреки доводам кассационной жалобы, отклоняя ссылку суда первой инстанции на правовую позицию, изложенную в Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за первый квартал 2000 года, утвержденном постановлением Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 28.06.2000, суд апелляционной инстанции правильно указал, что она касалась применения утратившей к настоящему времени силу ст. 553 Гражданского кодекса РСФСР 1964 года. В настоящее время спорные правоотношения регулируются ст. 1112 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Таким образом, обстоятельства по делу установлены правильно, нормы материального права, регулирующие возникшие правоотношения, применены верно, нарушений норм материального и процессуального закона, влекущих отмену судебного постановления, судом апелляционной инстанции не допущено.

Руководствуясь статьями 379.5, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Тюменского областного суда от 12.04.2021 оставить без изменения, кассационную жалобу Неупокоевой Валентины Васильевны - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи