Определение СК по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 20 декабря 2021 г. по делу N 8Г-17746/2021[88-20195/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего: Лебедева А.А, судей: Рогачевой В.В. и Нестеровой А.А, рассмотрела в открытом судебном заседании дело по кассационной жалобе Федотова Николая Григорьевича на решение Октябрьского районного суда Санкт-Петербурга от 5 ноября 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 17 июня 2021 года по делу N 2-668/2020 по иску Федотова Николая Григорьевича к государственному учреждению - Управлению Пенсионного фонда Российской Федерации в Адмиралтейском районе Санкт-Петербурга об обязании установить страховую пенсию по старости и взыскании невыплаченных сумм страховой пенсии по старости и социальной пенсии по старости.

Заслушав доклад судьи Третьего кассационного суда общей юрисдикции Рогачевой В.В, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Федотов Н.Г. в октябре 2019 г. обратился в Октябрьский районный суд Санкт-Петербурга с иском к ГУ УПФР в Адмиралтейском районе Санкт-Петербурга, изложив требования:

- об обязании ответчика установить истцу с 01.11.2017 страховую пенсию по старости в размере 5.953 руб. 59 коп. и социальную доплату в размере 3.284 руб. 52 коп, - об обязании ответчика произвести начисление страховой пенсии по старости за период с 01.11.2017 по 01.07.2019 в указанном выше размере, - об обязании ответчика произвести начисление социальной пенсии по старости за период с 01.07.2017 по 04.10.2017 в общем размере 25.740, 03 руб.

- о взыскании с ответчика в пользу истца невыплаченных сумм пенсионных выплат в размере 62.740, 03 руб. за период с 01.07.2017 по 01.07.2019.

Истец указал, что решением ответчика от 26.06.2017 ему было отказано в назначении социальной пенсии по старости по его заявлению от 20.06.2017 со ссылкой на отсутствие документа о его постоянном проживании в Российской Федерации.

Данное решение истец считает незаконным, поскольку в силу положений действующего законодательства органам, предоставляющим государственные услуги, запрещено требовать от заявителя документы, подтверждающие регистрацию по месту жительства или по месту пребывания.

В дальнейшем, после обращений истца с жалобами в прокуратуру и другие органы, ему была установлена с 04.10.2017 бессрочно государственная (социальная) пенсия по старости в размере 5.034 руб. 25 коп, с 01.11.2017 назначена социальная доплата к пенсии в размере 3.545 руб. 76 коп.

Вследствие незаконного решения пенсионного органа от 26.06.2017 истец не получил пенсионные выплаты за июль, август и сентябрь 2017 г. на общую сумму 25.740, 03 руб.

Истец также утверждал, что не позднее 01.11.2017 должен был быть переведен на страховую пенсию по старости, поскольку до этой даты представил в пенсионный орган документы, подтверждающие его стаж работы как в календарном, так и в льготном исчислении, и в частности, полученные по запросам Военного комиссариата Адмиралтейского и Кировского районов Санкт-Петербурга, направленным в мае 2017 г, архивные справки, содержащие сведения о прохождении истцом действительной военной службы, в том числе срочной военной службы по призыву, однако страхования пенсия по старости в размере 5.953, 59 руб. и социальная доплата к пенсии в размере 3.284, 52 руб. были назначены истцу только с 01.07.2019, после его повторного обращения за назначением пенсии в июне 2019 г.

Кроме того, истец оспаривал правомерность приостановления выплаты ему социальной пенсии по старости в период с апреля 2018 г. по июль 2018 г, а также правомерность произведенного с января 2019 г. удержания суммы его пенсии за август 2018 г.

По расчету истца, недополученная им сумма пенсионных выплат (разница между суммой социальной пенсии и доплаты к пенсии, полученной истцом в период с 04.10.2017 по 01.07.2019, и причитавшимися ему в этот период суммами страховой пенсии по старости и доплаты к пенсии) составила 36.328, 19 руб.

Решением Октябрьского районного суда Санкт-Петербурга от 05.11.2020, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 17.06.2021, в удовлетворении требований Федотова Н.Г. отказано.

В кассационной жалобе, направленной по почте 18.08.2021 и поступившей с делом в Третий кассационный суд общей юрисдикции 26.08.2021, истец Федотов Н.Г. просит отменить вышеназванные судебные постановления, считая их не соответствующими нормам материального и процессуального права.

Дело рассмотрено судебной коллегией в отсутствие истца Федотова Н.Г, а также представителя Государственного учреждения - Отделения Пенсионного фонда Российской Федерации по Санкт-Петербургу и Ленинградской области (правопреемника ГУ УПФ РФ в Адмиралтейском районе Санкт-Петербурга в связи с реорганизацией в форме присоединения), надлежащим образом извещенных о месте и времени судебного заседания.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Изучив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к выводу о том, что такие нарушения допущены судами, которые неправильно определили обстоятельства, имеющие юридическое значение, в том числе с учетом оснований заявленных истцом требований, и не в полном объеме оценили имеющиеся в деле доказательства. Неполнота судебного разбирательства, допущенная при рассмотрении дела в суде первой инстанции, не была устранена и при его рассмотрении в апелляционном порядке.

Как установлено судами, 20.06.2017 Федотов Н.Г. обратился в УПФР в Адмиралтейском районе Санкт-Петербурга с заявлением о назначении социальной пенсии по старости (т.1, л.д.17 - копия уведомления о принятии заявления, л.д.198-201 - копия заявления в материалах отказного пенсионного дела).

Решением УПФР в Адмиралтейском районе Санкт-Петербурга N588992 от 26.06.2017 Федотову Н.Г. было отказано в назначении социальной пенсии по старости на основании статьи 11 Закона от 15.12.2001 N166-ФЗ "О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации", со ссылкой на отсутствие документа о постоянном проживании в Российской Федерации (т.1, л.д.19, 197).

Судом первой инстанции в решении от 05.11.2020 данные обстоятельства не исследовались, правомерность отказа пенсионного органа и соответствующие доводы истца оставлены без какой-либо оценки.

Суд апелляционной инстанции, признавая данный отказ правомерным, указал на условия назначения социальной пенсии по старости, предусмотренные подпунктом 5 пункта 1 статьи 11 вышеназванного Федерального закона и включающие, помимо достижения гражданином Российской Федерации возраста 65 и 60 лет (соответственно мужчины и женщины), постоянное проживание на территории Российской Федерации не менее 15 лет.

Суд также сослался на содержание "Перечня документов, необходимых для установления страховой пенсии, установления и перерасчета размера фиксированной выплаты к страховой пенсии с учетом повышения фиксированной выплаты к страховой пенсии, назначения накопительной пенсии, установления пенсии по государственному пенсионному обеспечению согласно приложению", утвержденного приказом Минтруда России от 28.11.2014 N958н, пунктом 41 которого также предусмотрена необходимость документа о постоянном проживании в Российской Федерации для назначения социальной пенсии.

В свою очередь, в силу пункта 57 того же Перечня документом, подтверждающим место жительства гражданина Российской Федерации на территории Российской Федерации, является паспорт гражданина Российской Федерации, удостоверяющий личность гражданина Российской Федерации на территории Российской Федерации, с отметкой о регистрации по месту жительства, временное удостоверение личности гражданина Российской Федерации, а для лиц, не достигших 14-летнего возраста - свидетельство о регистрации по месту жительства, выданное территориальным органом Министерства внутренних дел Российской Федерации.

Как указано судом апелляционной инстанции, истцом при подаче заявления 20 июня 2017 г. в пенсионный орган о назначении пенсии был представлен паспорт без отметки о регистрации по месту жительства, иных документов о постоянном проживании на территории Российской Федерации не представлено, а потому ему было обоснованно отказано ответчиком в назначении социальной пенсии по старости виду непредставления истцом всех необходимых документов.

Признавая несостоятельной ссылку истца на Федеральный закон от 28.12.2013 года N 387-ФЗ "О внесении изменений в Закон Российской Федерации "О праве граждан на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации" и признании утратившим силу отдельных положений законодательных актов Российской Федерации", которым внесены изменения, в частности в Федеральный закон от 27.07.2010 года N 210-ФЗ "Об организации представления государственных и муниципальных услуг", суд апелляционной инстанции указал, что пенсионный орган не требовал у истца подтверждения имеющейся регистрации по месту жительства или по месту пребывания, а просил представить документы, подтверждающие постоянное проживание на территории Российской Федерации.

Между тем, как следует из решения от 26.06.2017, оно было мотивировано именно отсутствием в паспорте Федотова Н.Г, представленном им в числе документов для назначения пенсии, отметки о постоянной регистрации на территории России (л.д.19, 197).

Таким образом, реализация права истца на пенсионное обеспечение была поставлена в зависимость именно от наличия у него регистрации.

При этом, ссылаясь на пункт 57 Перечня, утвержденного приказом Минтруда России от 28.11.2014 N958н, суд апелляционной инстанции не учел, что данный Перечень содержит иные положения, прямо направленные на регулирование пенсионных отношений с участием граждан, не имеющих регистрации по месту жительства.

Так, согласно пункту 59 Перечня документом, подтверждающим место фактического проживания гражданина Российской Федерации на территории Российской Федерации, является его личное заявление.

В соответствии с пунктом 59.1 Перечня (введен приказом Минтруда России от 28.01.2019 N43н) постоянное проживание в Российской Федерации гражданина Российской Федерации, имеющего подтвержденное регистрацией место жительства в Российской Федерации, подтверждается документами, предусмотренными пунктом 57 этого перечня, а в случае если гражданин Российской Федерации не имеет подтвержденного регистрацией места жительства в Российской Федерации, - документом, предусмотренным его пунктом 59.

Несмотря на то, что последнее положение отсутствовало в Перечне на момент рассмотрения заявления Федотова Н.Г. в июне 2017 г, соответствующее ему толкование вытекает из пункта 59 Перечня, с учетом того, что нормы пенсионного законодательства не могут применяться в противоречии с Конституцией Российской Федерации, предоставляющей каждому, кто законно находится на территории Российской Федерации, право свободно передвигаться, выбирать место пребывания и жительства, а также гарантировала право на жилище (ч. 1 ст. 27, ч. 1 ст. 40), а потому отсутствие прописки либо регистрации, заменившей институт прописки, само по себе не может служить основанием для ограничения прав и свобод человека.

Соответствующие разъяснения, применительно к жилищным правоотношениям, даны в пункте 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 31.10.1995 N8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия".

Судами также не дано никакой оценки тому, что согласно материалам отказного пенсионного дела истца к его заявлению о назначении пенсии от 20.06.2017 была приложена справка о регистрации по месту пребывания в дер.Нурма Волховского района Ленинградской области на период с 17.11.2016 по 30.11.2017 (т.1, л.д.209).

При этом согласно пункту 58 вышеназванного Перечня документом, подтверждающим место пребывания на территории Российской Федерации гражданина Российской Федерации, является свидетельство о регистрации по месту пребывания на территории Российской Федерации, временное удостоверение личности гражданина Российской Федерации.

Кроме того, судами не исследовалось и не установлено, представлялись ли Федотовым Н.Г. какие-либо дополнительные документы, подтверждающие его постоянное проживание на территории России, при повторном обращении в пенсионный орган с заявлением о назначении социальной пенсии по старости от 23.10.2017 (т.1, л.д.72-76).

Из материалов пенсионного дела истца усматривается, что к этому заявлению также была приложена копия паспорта, выданного ему 25.07.2016, без отметки о регистрации по месту жительства (т.1, л.д.83, 84), и копия справки о принятии на учет в качестве лица без определенного места жительства от 04.10.2017, выданной благотворительной организацией "Ночлежка" (т.1, л.д.85), т.е. документов, аналогичным тем, которые в решении пенсионного органа от 26.06.2017 указаны в качестве приложений к заявлению Федотова Н.Г. от 20.06.2017 и имеются в материалах пенсионного дела (паспорт и свидетельство о регистрации по месту пребывания).

Судами также не обращено внимания на то, что согласно материалам дела социальная пенсия по старости была назначена истцу решением от 04.10.2017 (т.1, л.д.69), т.е. раньше, чем истцом было подано заявление о назначении пенсии от 23.10.2017, что косвенно подтверждает доводы истца о том, что им принимались меры к оспариванию первоначального решения об отказе в назначении пенсии, и что её назначение стало результатом соответствующих обращений, однако доводы истца об этом не были проверены судами.

При таком положении вывод судов об отсутствии оснований для удовлетворения требований истца в части восстановления его права на социальную пенсию по старости с даты первоначального обращения за её назначением нельзя признать соответствующим нормам материального и процессуального права.

Обстоятельства, относящиеся к назначению истцу страховой пенсии по старости (а соответственно, к его переводу с социальной пенсии на страховую), также не были в полном объеме исследованы судами с учетом доводов, содержавшихся в исковом заявлении, которые в судебных постановлениях воспроизведены не в соответствии с их реальным содержанием.

К исковому заявлению истцом были приложены копии запроса Военного комиссариата Адмиралтейского и Кировского районов Санкт-Петербурга от 17.05.2017 в адрес начальника архива ЦАМО РФ о предоставлении сведений о прохождении Федотовым Н.Г. военной службы по призыву в воинской части 71476, г.Серпухов Московской области (т.1, л.д.21), а также архивной справки от 20.07.2017, выданной Центральным Архивом МО РФ, со сведениями о прохождении истцом срочной военной службы в в/ч 71476 в период с 03.11.1967 по 07.12.1969 (т.1, л.д.23).

Также истцом были представлены в суд копии адресованных военному комиссару Адмиралтейского и Кировского районов Санкт-Петербурга архивных справок:

- от 29.09.2017, выданной Архивом Военно-Морского Флота - филиалом Центрального архива МО РФ, со сведениями о прохождении военной службы прапорщиком Федотовым Н.Г. в должности старшего радиомеханика в/ч 42881 ВВС Тихоокеанского флота с 22.05.1973 и о его увольнении в запас приказом командира части от 09.07.1976 с указанием выслуги лет в календарном исчислении - 10 лет, в льготном исчислении - 12 лет (т.1, л.д.22);

- от 28.09.2017, выданной воинской частью 62250, со сведениями о денежном довольствии Федотова Н.Г. в период службы в воинской части 42881 с 1972 по 1976 г. (т.1, л.д.24, 25).

Как усматривается из материалов дела, в тот же период, 22.05.2017, Федотов Н.Г. впервые обратился в ГУ - УПФР в Адмиралтейском районе Санкт-Петербурга с заявлением о назначении страховой пенсии по старости, к которому были приложены заявления об оказании содействия в получении документов о его трудовом стаже, в том числе о срочной службе в Советской армии в 1967-1969 гг, а также о службе в Военно-Морской авиации Тихоокеанского флота в 1972-1978 гг. (т.1, л.д.168-170, 175, 177).

Подпунктом "в" пункта 22 Правил, утвержденных приказом Минтруда России от 17.11.2014 N884н, предусмотрено, что при рассмотрении документов, представленных для установления пенсии, территориальный орган Пенсионного фонда Российской Федерации запрашивает документы (сведения), находящиеся в распоряжении иных государственных органов, органов местного самоуправления либо подведомственных государственным органам или органам местного самоуправления организаций, в случае если такие документы не представлены заявителем по собственной инициативе.

Несмотря на наличие вышеназванных заявлений истца, согласно материалам пенсионного дела пенсионным органом по запросам от 01.06.2017 были получены только сведения о призыве истца на военную службу 30.10.1967 в г.Уссурийске Приморского края (т.1, л.д.180), а также сведения из военного комиссариата Адмиралтейского и Кировского районов Санкт-Петербурга о том, что Федотов Н.Г. не состоит и не состоял там на воинском учете (т.1, л.д.182). Ответчиком также проверялись предоставленные истцом сведения о его работе в 1965, 1966 и 1970 гг. в г. Уссурийске (т.1, л.д.176, 181).

Сведений о проверке иных предоставленных заявителем сведений о его военной службе в материалах пенсионного дела не имеется, причины этого судами не выяснялись, в то же время приведенные выше данные о получении соответствующих архивных справок по запросам военного комиссариата указывают на то, что истцом в тот же период принимались меры к подтверждению его трудового стажа для назначения страховой пенсии по старости, при этом подтверждающие документы были получены к сентябрю 2017 г.

Однако, согласно материалам дела, 25.08.2017 ответчиком было принято решение об отказе в назначении Федотову Н.Г. страховой пенсии по старости в связи с выводом об отсутствии у него страхового стажа, в отношении которого подтверждающих документов получено не было (т.1, л.д.165-167)

При этом, как следует из материалов дела, в дальнейшем именно указанные выше архивные справки стали единственным основанием для установления продолжительности трудового стажа истца и назначения ему страховой пенсии по старости по его повторному заявлению от 07.06.2019 (т.1, л.д.128-148 - материалы пенсионного дела).

Период военной службы истца, а также размер его денежного довольствия в 1973-1976 гг. были учтены при исчислении его страхового стажа и определении размера пенсии (т.1, л.д.132, 133) на основании пункта 1 части 1 ст.12 Федерального закона от 28.12.2013 N400-ФЗ "О страховых пенсиях", статьи 90 и абзаца восьмого ст.94 Закона РФ от 20.11.1990 N340-1 "О государственных пенсиях в Российской Федерации", т.е. на основе норм ранее действовавшего законодательства, предусматривавших включение периода военной службы (а срочной службы - в льготном исчислении) в трудовой стаж независимо от предшествующей или последующей трудовой деятельности, в отличие от регулирования, установленного в настоящее время частью 2 статьи 12 Федерального закона "О страховых пенсиях".

При таком положении судам для правильного разрешения спора необходимо было поставить на обсуждение вопрос о том, предоставлялись ли соответствующие архивные данные в пенсионный орган самим истцом или военным комиссариатом, по какой причине они не были получены пенсионным органом в порядке оказания истцу содействия по его заявлению от 01.06.2017, получить от сторон объяснения об этих обстоятельствах и предложить им представить доказательства.

С учетом изложенного выше нельзя признать правильными выводы судов, основанные на том, что у пенсионного органа имелись основания для отказа в назначении Федотову Н.Г. страховой пенсии по старости по его заявлению от 22.05.2017 с учетом представленных заявителем документов и полученных ответов на запросы.

Указание судов о том, что при назначении пенсии в июне 2019 г. был учтен доработанный им стаж (период работы по договору подряда в августе 2018 г.), само по себе не опровергает доводы истца о том, что ранее страховая пенсия по старости не была назначена ему по вине пенсионного органа, поскольку каких-либо суждений о том, что приобретенный ранее трудовой стаж не позволял истцу приобрести право на пенсию, в судебных постановлениях не содержится, от пенсионного органа необходимое обоснование такого вывода также получено не было.

С учетом изложенного, принимая во внимание предмет требований истца, направленных на восстановление его права на социальную пенсию за период с июля по сентябрь 2017 г, а также на возмещение разницы в пенсионных выплатах за последующий период, образовавшейся в том числе в результате незаконного отказа в переводе на страховую пенсию по старости, не могла быть достаточным основанием для отказа в удовлетворении его требований в полном объеме данная судами оценка правомерности действий и решений ответчика, связанных с приостановлением выплаты социальной пенсии Федотову Н.Г. с 01.04.2018 с учетом имевшихся сведений о его предпринимательской деятельности, а также с дальнейшим возобновлением выплаты пенсии, удержанием суммы пенсии за август 2018 г. ввиду работы истца в этот период по договору подряда.

Согласно ч.1 ст.327 ГПК РФ суд апелляционной инстанции повторно рассматривает дело в судебном заседании по правилам производства в суде первой инстанции с учетом особенностей, предусмотренных главой 39 данного Кодекса.

Повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию (п.37 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22.06.2021 N16 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции").

Из разъяснений, содержащихся в пункте 38 того же постановления, следует, что, по смыслу части 1 статьи 327 ГПК РФ, при повторном рассмотрении дела судом апелляционной инстанции, в том числе с учетом особенностей, предусмотренных главой 39 ГПК РФ, применяются, в частности, правила исследования и оценки доказательств (глава 6 и статьи 175 - 189 ГПК РФ).

Ранее соответствующие разъяснения содержались в пунктах 21, 22 и 29 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.06.2012 N13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции".

Как указано в пункте 43 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.06.2021 N16, если судом первой инстанции неправильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела (пункт 1 части 1 статьи 330 ГПК РФ), то суду апелляционной инстанции следует поставить на обсуждение вопрос о представлении лицами, участвующими в деле, дополнительных (новых) доказательств и при необходимости по их ходатайству оказать им содействие в собирании и истребовании таких доказательств.

Принимая во внимание, что поименованные выше требования закона и указания Пленума Верховного Суда РФ судом апелляционной инстанции при рассмотрении настоящего дела выполнены не были, учитывая также необходимость соблюдения разумных сроков судопроизводства (ст. 6.1 ГПК РФ), суд кассационной инстанции находит апелляционное определение по настоящему делу подлежащим отмене с направлением дела на новое апелляционное рассмотрение, при котором суду апелляционной инстанции следует принять меры к устранению допущенной неполноты судебного разбирательства, обеспечить сторонам возможность доказывания оснований их требований и возражений и разрешить спор на основе надлежащего исследования и оценки представленных доказательств.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 390-390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 17 июня 2021 года отменить, дело направить на новое апелляционное рассмотрение в тот же суд в ином составе судей.

Председательствующий

Судьи