Апелляционное определение СК по гражданским делам Московского городского суда от 12 января 2022 г. по делу N 33-0142/2022

Судья 1-ой инстанции: Федюнина С.В.

N 33-142/2022

город Москва

12 января 2022 года

Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда в составе

председательствующего судьи Клюевой А.И.

и судей Князева А.А, Суслова Д.С.

при помощнике судьи Шидаковой Р.Х.

рассмотрела в открытом судебном заседании по докладу судьи Князева А.А.

гражданское дело N 2-2100/2021 по иску Тамаева Р*В* к ООО "УК Промсвязь" о взыскании, по апелляционной жалобе истца Тамаева Р*В* на решение Лефортовского районного суда города Москвы от 24 июня 2021 года, которым в удовлетворении иска Тамаева Р*В* отказано,

УСТАНОВИЛА:

Тамаев Р.В. обратился в суд с иском к ООО "УК Промсвязь" о взыскании, ссылаясь на нарушение своих прав по вине ответчика.

Решением Лефортовского районного суда города Москвы от 24 июня 2021 года в удовлетворении иска Тамаева Р.В. отказано.

В апелляционной жалобе истец Тамаев Р.В. выражает несогласие с данным судебным решением, считая его незаконным и необоснованным.

В судебное заседание судебной коллегии истец Тамаев Р.В. и его представитель Тамаев Д.В. явились; апелляционную жалобу поддержали.

В судебное заседание судебной коллегии представитель ответчика ООО "УК Промсвязь" - Брушлинская Е.К. и представитель третьего лица ПАО "Промсвязьбанк" - Марченков Б.А. явились; апелляционную жалобу не признали.

Проверив материалы дела, изучив доводы апелляционной жалобы, выслушав объяснения участников процесса, явившихся в судебное заседание судебной коллегии, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Рассматривая настоящее гражданское дело, суд на основании оценки собранных по делу доказательств в их совокупности пришел к выводу об отказе в удовлетворении заявленных Тамаевым Р.В. исковых требований.

При этом, суд, руководствуясь положениями ст. 10, 166, 309, 401, 432, 1022 ГК РФ, исходил из того, что 19 ноября 2015 года между истцом Тамаевым Р.В. и ответчиком ООО "УК Промсвязь" заключен договор доверительного управления ценными бумагами N 1033-У. 19 ноября 2015 года истец передал в доверительное управление по договору денежные средства в размере *** долларов США.

19 ноября 2015 года Тамаевым Р.В. написано и подано заявление о согласии с инвестициями, в соответствии с которым он дал согласие на инвестирование всех денежных средств, переданных в доверительное управление по договору, в облигации ISIN: *** (PROMSVYAZBANK ***).

Данные облигации были выпущены иностранным эмитентом PSB Finance S.A. в порядке субординированного займа, заемщиком по которому выступал ОАО "Промсвязьбанк" (в настоящее время - ПАО "Промсвязьбанк").

25 декабря 2015 года ответчиком в инвестиционный портфель истца были приобретены данные облигации PSB Finance S.A. *** (ISIN: ***) в количестве 20 штук.

Приобретение облигаций осуществлено ответчиком в соответствии с условиями договора доверительного управления ценными бумагами N 1033-У и инвестиционной декларацией, являющейся неотъемлемой частью договора и предусматривающей право доверительного управляющего приобретать в интересах клиента в размере до 100 % от инвестиционного портфеля следующие ценные бумаги: акции, облигации, ценные бумаги иностранных эмитентов, производные финансовые инструменты, ценные бумаги, допущенные к торгам, включенные и не включенные в котировальные списки, причем такое приобретение ответчик мог осуществить как на организованных торгах, так и вне указанных торгов.

10.02.2016 года на основании требования об изъятии активов от 08.02.2016 года из доверительного управления по договору истцу возвращены денежные средства в размере *** долларов США.

В период с 03.02.2016 года по 02.08.2017 года истцом по облигациям получен купонный доход в общем размере *** долларов США, который выводился истцом на его личный банковский счет; купонный доход был получен истцом в результате осуществления доверительного управления.

27 ноября 2017 года истец подал требование об изъятии активов в отношении свободного остатка денежных средств и требование о выводе активов на его личный счет депо в отношении облигаций PSB Finance S.A. *** (ISIN: ***).

04 декабря 2017 года вышеуказанные облигации в количестве 20 штук были переведены ответчиком на счет депо истца, открытый им в депозитарии ПАО "Промсвязьбанк".

Таким образом, начиная с 04 декабря 2017 года, означенные облигации в инвестиционном портфеле истца по договору доверительного управления отсутствовали.

08 декабря 2017 года денежные средства по договору в общем размере 425, 24 долларов США были выведены ответчиком из доверительного управления по договору на банковский счет истца, указанный в соответствующем требовании, согласно заявлению на перевод от 08 декабря 2017 года.

Тем самым, по правилам ст. 450.1, 1024 ГК РФ вышеуказанный договор доверительного управления имуществом прекращен вследствие отказа истца от договора.

Поскольку условиями договора не предусмотрен иной момент прекращения договора, постольку датой прекращения договора в отношении облигаций с учетом требований ст. 1024 ГК РФ и ст. 450.1 ГК РФ является 27 ноября 2017 года, т.е. дата требования истца о выводе активов в виде облигаций из доверительного управления ответчика по договору.

Соответственно, договор изначально был расторгнут по инициативе истца, а все активы из доверительного управления были переданы истцу 08 декабря 2017 года.

15 декабря 2017 года Банком России на сайте в информационно-телекоммуникационной сети Интернет размещена информация "О реализации мер по повышению финансовой устойчивости ПАО "Промсвязьбанк", содержащая сведения об утверждении Банком России плана его участия в осуществлении мер по предупреждению банкротства ПАО "Промсвязьбанк". В указанный день в ПАО "Промсвязьбанк" введена процедура санации и назначена временная администрация на основании Приказа Центрального Банка Российской Федерации N ОД-3525 от 15.12.2017 года.

22 декабря 2017 года Банк России на сайте разместил информацию "О реализации мер по повышению финансовой устойчивости ПАО "Промсвязьбанк"" с указанием об утверждении Банком России изменений в план участия Банка России в осуществлении мер по предупреждению банкротства банка, которыми была предусмотрена докапитализация банка за счет средств Фонда консолидации банковского сектора.

12 января 2018 года в соответствии с Приказом Центрального банка Российской Федерации N ОД-31 в связи с установлением Банком России отрицательного значения величины собственных средств ПАО "Промсвязьбанк" уставный капитал ПАО "Промсвязьбанк" уменьшен до 1 рубля.

В соответствии со ст. 25.1 Федерального закона "О банках и банковской деятельности" предусмотрено прекращение субординированных обязательств банка при наступлении одного из следующих событий: достижение норматива достаточности собственных средств (капитала) банка ниже уровня, установленного Банком России для прекращения (мены, конвертации) субординированного кредита (депозита, займа, облигационного займа); утверждение плана участия Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" в осуществлении мер по предупреждению банкротства банка; утверждение плана участия Банка России в осуществлении мер по предупреждению банкротства банка.

При этом, в силу положений ст. 25.1 Федерального закона "О банках и банковской деятельности" и ст. 189.49 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" прекращаются обязательства банка по возврату основной суммы долга или по условиям облигационного займа, обязательства по финансовым санкциям за неисполнение соответствующих обязательств, а также невыплаченные проценты по соответствующим субординированным инструментам не возмещаются и не накапливаются.

Вышеуказанные события послужили основанием для прекращения всех обязательств ПАО "Промсвязьбанк" по договорам субординированного кредита (депозитам, займам, облигационным займам), включая обязательства по договорам субординированных займов, заключенных между ПАО "Промсвязьбанк" и компанией PSB Finance S.A, о чем банк уведомил эмитента ценных бумаг (PSB Finance S.A.).

Эмитент облигаций уведомил держателей субординированных обязательств о прекращении исполнения обязательств как по выплате процентов, так и по выплате основной суммы долга.

16 февраля 2018 года на основании информации, поступившей от вышестоящего иностранного депозитария, НКО АО "НРД" осуществил операцию списания обесценившихся облигаций, на основании которой в свою очередь депозитарий ПАО "Промсвязьбанк" осуществил аналогичную операцию по счетам депо своих клиентов, в том числе и истца.

Таким образом, списание облигаций PSB Finance S.A. *** (ISIN: ***) произошло в связи с введением в отношении ПАО "Промсвязьбанк" процедуры санации и утверждением плана участия Банка России в осуществлении мер по предупреждению банкротства банка, что повлекло списание субординированных обязательств на основании ст. 189.49 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" и ст. 25.1 Федерального закона "О банках и банковской деятельности".

В связи с списанием облигаций, принадлежащих истцу, возникла юридическая невозможность исполнения обязательств по списанным облигациям.

В силу ст. 416 ГК РФ обязательство прекращается невозможностью исполнения, если она вызвана наступившим после возникновения обязательства обстоятельством, за которое ни одна из сторон не отвечает.

Соответственно, согласно закону ответчик в качестве бывшего доверительного управляющего юридически не отвечает за невозможность исполнения обязательств по названным облигациям, которые на момент их списания уже не находились в доверительном управлении ответчика, так как были выведены из доверительного управления ответчика самим истцом на его личный счет депо, в связи с чем именно сам истец принял на себя риск дальнейшей правовой судьбы таких облигаций.

Собственником облигаций являлся именно истец, а не ответчик, так как в силу ст. 1012 ГК РФ передача имущества в доверительное управление не влечет перехода права собственности на него к доверительному управляющему.

В соответствии с пунктом 2.14 договора доверительного управления ценными бумагами N 1033-У требование клиента об изъятии всех активов, находящихся в управлении, рассматривается как уведомление клиента об одностороннем отказе от исполнения договора.

Никакой ущерб истцу в результате действий ответчика до самостоятельного отказа истца от исполнения договора доверительного управления причинен не был.

В соответствии с п. 3.9 договора доверительного управления ответчик вправе приобретать ценные бумаги вне зависимости от аффилированности или не аффилированности с эмитентом ценных бумаг.

Облигации были допущены к торгам на Московской бирже - с 05 марта 2015 года. В инвестиционный портфель истца облигации были приобретены ответчиком 25 декабря 2015 года.

Таким образом, приобретение облигаций было осуществлено ответчиком после допуска облигаций к торгам на фондовой бирже, а их приобретение было осуществлено в соответствии с условиями договора доверительного управления ценными бумагами.

При этом, написанное истцом заявление о согласии с данными инвестициями именно в эти облигации прямо подтверждает факт ознакомления и согласия истца с приобретением ответчиком конкретных облигаций, заемщиком по которым выступал ПАО "Промсвязьбанк".

Какой-либо конфликт интересов в действиях ответчика также отсутствует.

До приобретения облигаций истец был проинформирован ответчиком о том, что ПАО "Промсвязьбанк" выступает заемщиком по облигациям.

В соответствии с п. 5.5 договора доверительный управляющий не несет ответственности перед клиентом за возникновение у клиента убытков в размере реального ущерба и/или в виде упущенной выгоды, возникших в результате неблагоприятных изменений конъюнктуры рынка ценных бумаг. При этом, под конъюнктурой рынка ценных бумаг в настоящем пункте понимается экономическая ситуация, складывающаяся на рынке, характеризуемая уровнями спроса и предложения, рыночной активностью, ценами, объемами продаж, движением процентных ставок, валютного курса, дивидендов, а также динамикой производства и потребления.

Списание облигаций, которые были допущены к торгам на фондовой бирже, свидетельствует об изменении конъюнктуры рынка и невозможности ответчика в качестве бывшего доверительного управляющего предотвратить указанные обстоятельства.

В соответствии с п. 4.1 договора доверительного управления ответчик регулярно направлял истцу отчеты, содержащие информацию о стоимости, структуре и движении активов за отчетные периоды, в том числе об операциях по управлению активами, о вознаграждении доверительного управляющего и необходимых расходах, понесенных доверительным управляющим в рамках договора доверительного управления.

При этом, ответчик не получал от истца каких-либо возражений по представленным отчетам, что в соответствии с п. 4.10 договора доверительного управления юридически означает одобрение истцом указанных отчетов, а также согласие истца с отраженными в них результатами доверительного управления активами.

При заключении договора доверительного управления истец был должным образом уведомлен ответчиком о возможных рисках, связанных с осуществлением ответчиком деятельности по управлению ценными бумагами, а также о возможности возникновения реального ущерба и/или упущенной выгоды при осуществлении доверительным управляющим сделок с активами истца.

Также ответчик ознакомил истца с наличием системного риска, который в том числе включает в себя риск неблагоприятных изменений законодательства, а также с наличием риска банкротства, который заключается в возможности наступления неплатежеспособности эмитента ценной бумаги, что приведет к невозможности погасить ценную бумагу.

В соответствии с материалами дела, приобретенные ответчиком облигации не являлись ценными бумагами, предназначенными исключительно для квалифицированных инвесторов. Ответчиком было получено согласие истца на инвестиции денежных средств в ценные бумаги иностранного эмитента.

Одновременно, суд признал несостоятельным утверждение истца о невозможности реализации им облигаций ввиду дробности лота, так как собственно исполнение ответчиком требования истца о выводе облигаций из доверительного управления путем перевода их на личный депозитарный счет истца свидетельствует именно о возможности осуществления депозитарных переводов облигаций, в т.ч. во исполнение сделок.

При этом, возможность фактической реализации держателем таких облигаций после их вывода из доверительного управления находится вне рамок правовой ответственности доверительного управляющего, а относится к категории разумного риска самого держателя облигаций.

Ввиду рискового характера деятельности по совершению инвестиционных сделок с ценными бумагами и (или) по заключению договоров, являющихся производными финансовыми инструментами, такая деятельность не может быть признана деятельностью, направленной на удовлетворение личных (бытовых) нужд, а потому Закон РФ "О защите прав потребителей" к отношениям, возникшим в рамках договора доверительного управления ценными бумагами, не применяется.

Заявленные убытки истца в размере, превышающем уровень допустимого риска по договору доверительного управления, возникли у истца уже после прекращения действия договора доверительного управления по инициативе самого истца, когда условие договора о возможности снижения стоимости инвестиционного портфеля до определенной величины от первоначальных инвестиций прекратило в составе такого договора юридическое действие, так как согласно ст. 453 ГК РФ при расторжении договора обязательства сторон прекращаются, если иное не предусмотрено законом, договором или не вытекает из существа обязательства; иное законом либо договором предусмотрено в настоящем случае не было; соблюдение ответчиком требований к допустимому риску возможно только в рамках осуществления доверительного управления активами по договору; между тем, в виду прекращения договора и вывода истцом активов из доверительного управления ответчика какие-либо активы истца в доверительном управлении ответчика отсутствовали.

Обязанности ответчика действовать в соответствии с интересами истца в период действия договора были исполнены, что подтверждается материалами дела. При приобретении для истца в 2015 году названных облигаций ответчик действовал исходя из обычных условий делового оборота в пределах разумного инвестиционного риска, с чем истец в 2015 году был полностью согласен, а равно длительный период времени получал купонный доход по таким облигациям, а также впоследствии прямо вывел эти облигации из доверительного управления ответчика на свой личный счет депо.

На дату заявленного причинения убытков у ответчика отсутствовали обязательства по управлению ценными бумагами, принадлежащими истцу, а, следовательно, и способность влиять на финансовый результат от инвестиций в облигации; в действиях ответчика по оказанию услуг доверительного управления истцу отсутствуют элементы состава убытков, никакой вред имуществу истца не был причинен действиями ответчика; отсутствует причинно-следственная связь между действиями ответчика и убытками, вызванным списанием облигаций после прекращения доверительного управления.

Названные суждения суда признаются судебной коллегией по существу правильными, основанными на положениях закона, материалах дела и требованиях разумности, справедливости и добросовестности, в связи с чем предусмотренных гражданским процессуальным законом оснований к пересмотру решения суда по доводам апелляционной жалобы не имеется, так как никаких существенных нарушений норм материального или процессуального права со стороны суда первой инстанции из материалов дела не усматривается, а правовые основания для иной, отличной от суда первой инстанции, оценки собранных по делу доказательств в настоящем случае согласно закону отсутствуют.

Суждения суда первой инстанции о пропуске истцом срока исковой давности в настоящем случае носят явно излишний характер, однако, сами по себе правильность основного вывода суда о неправомерности настоящего иска по существу данного спора изначально под сомнение не ставят.

Означенный иск осознанно подан именно в Лефортовский районный суд города Москвы именно самим истцом Тамаевым Р.В. со ссылкой на правила договорной подсудности, установленные п. 9.4 договора доверительного управления, в связи с чем ссылки стороны истца на нарушение правил подсудности явно противоречат требованиям ст. 35 ГПК РФ, согласно которой лица, участвующие в деле, должны добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им процессуальными правами.

При таких данных, судебное решение должно быть оставлено без изменения, а апелляционная жалоба подлежит отклонению в связи с ее необоснованностью.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 328, 329 ГПК РФ, ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Лефортовского районного суда города Москвы от 24 июня 2021 года - оставить без изменения, апелляционную жалобу истца Тамаева Р*В* - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: