Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 18 января 2022 г. по делу N 8Г-25643/2021[88-1204/2022-(88-23331/2021)]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Фроловой Т.В, судей Гусева Д.А, Леонтьевой Т.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-1040/2021 (УИД 22RS0011-02-2021-000483-69) по иску Божайкиной Ольги Сергеевны к Лавитской Ксении Владимировне о компенсации морального вреда, по кассационной жалобе Лавитской Ксении Владимировны на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 7 июля 2021 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Гусева Д.А, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Божайкина Ольга Сергеевна (далее по тексту - Божайкина О.С, истец) обратилась в суд с иском к ответчику Лавитской Ксении Владимировне (далее по тексту - Лавитская К.В, ответчик) о компенсации морального вреда.

Требования мотивированы тем, что в период с 21 августа 2019 г..по 20 октября 2019 г..в неустановленном месте на территории "адрес" из чувства ревности и сложившихся на этой почве личных неприязненных отношений у ответчика возник преступный умысел на незаконное собирание и распространение сведений о частной жизни истца, составляющих ее личную и семейную тайну, без согласия истца. Реализуя преступный умысел, направленный на незаконное собирание и распространение сведений о частной жизни истца, составляющих ее личную и семейную тайну, без согласия истца, Лавитская К.В. осуществила незаконное собирание путем копирования фотографий интимного характера с неустановленного следствием мобильного телефона на свое неустановленное следствием устройство, имеющее доступ к информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", тем самым осуществив незаконное собирание сведений о частной жизни истца, составляющих ее личную и семейную тайну, без ее согласия. Далее, продолжая реализовывать свой преступный умысел, направленный на незаконное собирание и распространение сведений о частной жизни истца, составляющих ее личную и семейную тайну, без ее согласия, действуя из чувства ревности и личных неприязненных отношений, ответчик, используя неустановленное следствием устройство, имеющее доступ к информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" и свою персональную страницу в социальной сети, опубликовала в группе с большим количеством участников сведения о частной жизни и интимные фотографии истца, которые с этого момента стали доступны для просмотра неопределенному кругу лиц. ДД.ММ.ГГГГ приговором исполняющего обязанности мирового судьи судебного участка N 4 г..Рубцовска Алтайского края Лавитская К.В. была признана виновной в совершении преступления, предусмотренного "данные изъяты" Уголовного кодекса Российской Федерации.

Апелляционным постановлением Рубцовского городского суда от 16 ноября 2020 г..приговор был изменен, но апелляционный суд посчитал, что вина Лавитской К.В. доказана и наказание, которое было назначено мировым судьей справедливое. Своими преступными действиями ответчик причинила истцу существенные моральные и физические страдания. Моральный вред заключается в том, что в результате противоправных действий ответчика, истец пережила тяжелейшую психологическую травму. Она стала предметом нелицеприятного обсуждения и осуждения многих людей, в том числе ее знакомых и близких. Ее стали преследовать незнакомые ей мужчины, она получала сообщения в социальных сетях, мессенджерах и на телефон. Истец постоянно переживает за свою семью, своих детей. Публикация фотографий интимного характера на тот момент повлияла на семейную жизнь истца, семья почти разрушилась. До настоящего времени отношения с мужем натянуты. Каждый раз при встрече с людьми, которые видели фотографии, истец испытывает чувство стыда, позора и унижения. После публикаций истец испытывала сильные душевные страдания и как следствие головные боли и потерю сна до такой степени, что пришлось обратиться за медицинской помощью к врачу-неврологу. Кроме того, постоянно и до настоящего времени истец испытывает чувство страха повторения данных противоправных действий, потому что ответчик причинила истцу такие страдания умышленно и на почве личных неприязненных отношений, и поэтому действия ответчика носят злонамеренный характер с целью причинить более сильные психологические страдания. Истец считает, что компенсация морального вреда должна быть ощутимой для ответчика с учетом ее злонамеренности и не наступившего раскаяния.

На основании изложенного истец просила взыскать с ответчика компенсацию моральный вред в размере 100000 рублей, государственную пошлину в размере 300 рублей и расходы на оплату почтовой корреспонденции.

Решением Рубцовского городского суда Алтайского края от 2 апреля 2021 г. исковые требования Божайкиной О.С. удовлетворены частично, с Лавитской К.В. в пользу Божайкиной О.С. взыскана компенсация морального вреда в размере 5000 рублей, почтовые расходы в размере 369 рублей 14 копеек, расходы по оплате государственной пошлины в размере 300 рублей, в остальной части заявленные исковые требования оставлены без удовлетворения.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 7 июля 2021 г. решение Рубцовского городского суда Алтайского края от 2 апреля 2021 г. изменено в части размера компенсации морального вреда, с Лавитской К.В. в пользу Божайкиной О.С. взыскана компенсация морального вреда в размере 100000 рублей, в остальной части решение суда оставлено без изменения.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, Лавитская К.В. просит отменить апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 7 июля 2021 г, оставить в силе решение Рубцовского городского суда Алтайского края от 2 апреля 2021 г.

Относительно доводов кассационной жалобы Божайкиной О.С. представлены письменные возражения.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции лица, участвующие в деле, своевременно и надлежащим образом извещенные о дне, времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, не явились, сведений об уважительных причинах неявки суду не сообщили.

На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, письменных возражениях на кассационную жалобу, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает кассационную жалобу подлежащей оставлению без удовлетворения по следующим основаниям.

Согласно части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции таких нарушений по настоящему делу не усматривает и в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, не находит оснований для признания выводов суда апелляционной инстанции незаконными.

В соответствии со статьей 23 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени (часть 1).

В силу части 1 статьи 24 Конституции Российской Федерации, сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия не допускаются.

Право на неприкосновенность частной жизни (статья 23, часть 1, Конституции Российской Федерации) означает предоставленную человеку и гарантированную государством возможность контролировать информацию о самом себе, препятствовать разглашению сведений личного, интимного характера. В понятие "частная жизнь" включается та область жизнедеятельности человека, которая относится к отдельному лицу, касается только его и не подлежит контролю со стороны общества и государства, если она носит непротивоправный характер (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 9 июня 2005 г. N 248-О).

Как отмечал Конституционный суд Российской Федерации, предполагается, что реализация конституционного права каждого свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом (статья 29, часть 4, Конституции Российской Федерации) возможна только в порядке, установленном законом, и что федеральный законодатель правомочен определить законные способы получения информации (Постановление от 31 марта 2011 г. N 3-П).

Статьей 137 Уголовного кодекса Российской Федерации предусмотрена уголовная ответственность за незаконное собирание или распространение сведений о частной жизни лица, составляющих его личную или семейную тайну, без его согласия либо распространение этих сведений в публичном выступлении, публично демонстрирующемся произведении или средствах массовой информации.

Таким образом, защита частной жизни лица предусмотрена действующим законодательством и на лицо, которое незаконно осуществляло незаконное собирание или распространение сведений о частной жизни лица, может быть возложена ответственность вплоть до уголовной ответственности.

В силу статьи 12 Гражданского кодекса Российской Федерации одним из способов защиты гражданских прав является компенсация морального вреда.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья, либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

В пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" указано, что в соответствии с действующим законодательством одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя вреда. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Согласно пункту 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" при рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

В постановлении Европейского Суда по правам человека от 18 марта 2010 г. по делу "Максимов (Maksimov) против России" указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.

Из приведенных нормативных положений и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь, здоровье (состояние физического, психического и социального благополучия человека), семейные и родственные связи. В случае причинения гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. Право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего, то есть морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага, неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда.

Как установлено судами первой и апелляционной инстанций и следует из материалов дела, приговором исполняющего обязанности мирового судьи судебного участка N 4 г. Рубцовска Алтайского края от ДД.ММ.ГГГГ с учетом апелляционного постановления Рубцовского городского суда Алтайского края от ДД.ММ.ГГГГ, Лавитская К.В. признана виновной в совершении преступления, предусмотренного "данные изъяты" Уголовного кодекса Российской Федерации - нарушение неприкосновенности частной жизни, то есть незаконное собирание и распространение сведений о частной жизни лица, составляющих его личную и семейную тайну, без его согласия и ей назначено наказание в виде штрафа в размере 20000 рублей.

Указанным приговором мирового судьи установлено, что в период с 21 августа 2019 г. до 20 октября 2019 г. Лавитская К.В, являясь супругой И.С.А, находясь в неустановленном месте на территории "адрес", в мобильном телефоне И.С.А. обнаружила в бесплатной системе мгновенного обмена текстовыми сообщениями "WhatsApp Messenger" фотографии интимного характера Божайкиной О.С.

В период времени с 21 августа 2019 г. до 20 октября 2019 г. у Лавитской К.В. из чувства ревности, на почве личных неприязненных отношений возник преступный умысел на незаконное собирание и распространение сведений о частной жизни Божайкиной О.С, составляющих ее личную и семейную тайну, без ее согласия.

Реализуя возникший преступный умысел, действуя в указанный период времени незаконно, без согласия Божайкиной О.С, Лавитская К.В. осуществила незаконное собирание путем копирования фотографий интимного характера Божайкиной О.С. с неустановленного следствием мобильного телефона И.С.А. на свое неустановленное следствием устройство, имеющее доступ к информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", осуществив незаконное собирание сведений о частной жизни Божайкиной О.С, составляющих ее личную и семейную тайну, без согласия последней.

После этого Лавитская К.В. незаконно, без согласия Божайкиной О.С, используя неустановленное следствием устройство, имеющее доступ к информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" и свою персональную страницу " "данные изъяты"", расположенную на сайте социальной сети " "данные изъяты"", опубликовала в группе " "данные изъяты"" социальной сети " "данные изъяты"" сведения о частной жизни и интимные фотографии Божайкиной О.С, составляющие ее личную и семейную тайну, которые стали доступны для просмотра неопределенному кругу лиц.

Вина Лавитской К.В. в совершении указанного преступления была подтверждена совокупностью исследованных мировым судьей доказательств, а также показаниями свидетелей - пользователей социальной сети " "данные изъяты"" " "данные изъяты"".

При этом, приговором суда установлено, что сообщество " "данные изъяты"", где были размещены сведения о частной жизни и интимные фотографии Божайкиной О.С, носит открытый характер, то есть доступно для неограниченного числа лиц и из данных протоколов осмотра на момент осмотра сообщество имело "данные изъяты" подписчика.

Разрешая спор и частично удовлетворяя заявленные исковые требования, суд первой инстанции исходил из преюдициального значения для дела приговора мирового судьи по уголовному делу по обвинению Лавитской К.В. и установленных в нем обстоятельств причинения вреда истцу.

Определяя подлежащий взысканию в пользу истца размер денежной компенсации морального вреда, суд первой инстанции учитывая степень вины ответчика, характер причиненных истцу страданий, фактические обстоятельства, при которых был причинен моральный вред, индивидуальные особенности потерпевшей, а также требования разумности и справедливости, пришел к выводу о взыскании компенсации морального вреда в размере 5000 рублей.

При этом судом первой инстанции учтено, что со стороны ответчика имело место вмешательство в частную жизнь истца, распространение ответчиком фотографий истца интимного характера, характер и объем пережитых истцом нравственных страданий.

Суд апелляционной инстанции при рассмотрении апелляционной жалобы согласился с выводами суда первой инстанции ввиду нарушения права истца на неприкосновенность частной жизни, однако с учетом фактических обстоятельств причинения истцу морального вреда, индивидуальных особенностей истца и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных истцом страданий, отсутствия со стороны ответчика действий по заглаживанию причиненного вреда, а также требований разумности и справедливости, пришел к обоснованному выводу об изменении решения суда первой инстанции и увеличении взысканной в пользу истца суммы компенсации морального вреда до 100000 рублей.

Оснований не соглашаться с выводами судов первой и апелляционной инстанций у судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда не имеется, поскольку они подробно и обстоятельно мотивированы, должным образом отражены в обжалуемых судебных постановлениях, основаны на правильном применении норм материального и процессуального права регулирующих возникшие отношения, и на имеющихся в деле доказательствах, которым суды дали оценку в соответствии с требованиям статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Размер компенсации морального вреда правильно определен судом апелляционной инстанции по своему внутреннему убеждению, исходя из конкретных обстоятельств дела, тогда как доводы заявителя кассационной жалобы, основанные на несогласии с выводами суда апелляционной инстанции, определенным размером компенсации морального вреда фактически направлены на переоценку собранных по делу доказательств, что в силу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является недопустимым в суде кассационной инстанции.

Как обоснованно указано судом апелляционной инстанции, в результате действий ответчика нарушено основное право человека и гражданина, провозглашенное статьей 22 Конституции Российской Федерации - право на свободу и личную неприкосновенность. Свобода и личная неприкосновенность являются наиболее значительными правами человека, которые он приобретает от рождения. Это означает, что любое лицо независимо от пола, национальности, вероисповедания и т.д. вправе совершать любые действия, не противоречащие закону, не подвергаясь какому-либо принуждению или ограничению в правах со стороны кого бы то ни было. Неприкосновенность может быть как физическая (жизнь, здоровье человека), так и моральная, духовная (честь, достоинство личности). Право на личную неприкосновенность предполагает недопустимость вмешательства извне в область индивидуальной жизнедеятельности личности и включает не только физическую (телесную) неприкосновенность, но и психическую неприкосновенность.

Не может быть принят во внимание довод кассационной жалобы ответчика о том, что при определении размера компенсации морального вреда суд не учел ее материального положения, поскольку указанные обстоятельства не свидетельствуют о завышенном размере компенсации, взысканной судом апелляционной инстанции в пользу истца по настоящему делу.

При этом, ответчиком каких-либо доказательств, подтверждающих, что ее материальное положение делает объективно невозможным возмещение вреда в установленном судом апелляционной инстанции размере, представлено не было.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Определяя размер компенсации морального вреда, суд апелляционной инстанции исходил из объема и характера нравственных и физических страданий, связанных с тем, что без ее согласия сведения о ее интимной жизни стали доступны неопределенному кругу лиц, что размещение ответчиком таких сведений имело целью унизить и оскорбить истца. Суд апелляционной инстанции учел степень вины причинителя вреда, действовавшего умышленно, отсутствие со стороны ответчика действий по заглаживанию причиненного вреда, требования разумности и справедливости.

Моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах и полного возмещения, предусмотренная законом денежная компенсация должна лишь отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесенные страдания.

В связи с чем иная, чем у суда, оценка степени физических, нравственных страданий и переживаний истца, критериев разумности и справедливости, не указывает на то, что выводы суда апелляционной инстанции являются ошибочными.

Приведенные в кассационной жалобе доводы, по сути, выражают несогласие с выводами суда апелляционной инстанции и основаниями для увеличения размера компенсации морального вреда, однако этим доводам дана надлежащая правовая оценка, они не содержат фактов, которые не были проверены и не учтены судом апелляционной инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения апелляционного определения, влияли на его обоснованность и законность, либо опровергали выводы суда апелляционной инстанции, являются процессуальной позицией ответчика, основаны на ее субъективной оценке фактических обстоятельств дела и представленных доказательств, не свидетельствуют о том, что при рассмотрении дела судом апелляционной инстанции были допущены нарушения, влекущие отмену оспариваемого апелляционного определения в кассационном порядке.

Доводы кассационной жалобы о наличии интимной связи между истцом и супругом ответчика, а также о виновном поведении самой истицы, которая сделала указанные фотографии и распространила их третьим лицам, на правильность выводов суда апелляционной инстанции не влияют, фактически доводы кассационной жалобы направлены на переоценку установленных обстоятельств, что в силу статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не входит в полномочия суда кассационной инстанции.

На недопустимость судом кассационной инстанции устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанций, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими, а также исследовать новые доказательства указано в пункте 36 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. N 17 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции".

Согласно разъяснению, содержащемуся в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. N 17 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции", производство в суде кассационной инстанции предназначено для проверки законности вступивших в законную силу судебных постановлений, установления правильности применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судебными инстанциями в ходе предшествующего рассмотрения дела.

Решение вопроса исследования и оценки доказательств, установление фактических обстоятельств дела отнесено к компетенции судов первой и апелляционной инстанций, поэтому связанные с ним доводы заявителя подлежат отклонению.

Одним из принципов верховенства права является принцип правовой определенности, который предусматривает недопустимость пересмотра окончательного решения суда исключительно в целях проведения повторного слушания по делу и постановления нового решения. Пересмотр окончательного решения суда возможен лишь с целью исправления судебных ошибок при неправильном применении правовых норм. Отклонение от данного принципа допустимо исключительно при наличии существенных и неоспоримых обстоятельств. Указанные обстоятельства заявителем в кассационной жалобе не приведены.

Юридически значимые обстоятельства дела судом апелляционной инстанции определены правильно, выводы должным образом мотивированы и основаны на установленных фактических обстоятельствах дела, в соответствии с требованиями норм материального и процессуального права.

Поскольку судом апелляционной инстанции материальный закон применен и истолкован правильно, нарушений процессуального права не допущено, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационной жалобы.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 7 июля 2021 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Лавитской Ксении Владимировны - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи