Кассационное определение СК по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 25 мая 2022 г. по делу N 8а-8028/2022[88а-9209/2022]

Судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Мишиной И.В, судей Конаревой И.А, Пушкаревой Н.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу Федеральной службы исполнения наказаний, Федерального казенного учреждения "Следственный изолятор N 4 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Кемеровской области - Кузбассу", Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Кемеровской области - Кузбассу на решение Анжеро-Судженского городского суда Кемеровской области от 16 сентября 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Кемеровского областного суда от 20 января 2022 года по делу N 2а-1152/2021 по административному исковому заявлению Курмангалеева Руслана Закирьяновича к Федеральному казенному учреждению "Следственный изолятор N 4 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Кемеровской области - Кузбассу" о признании незаконными действий, взыскании компенсации за нарушение условий содержания.

Заслушав доклад судьи Мишиной И.В, пояснения представителя Федеральной службы исполнения наказаний, Федерального казенного учреждения "Следственный изолятор N 4 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Кемеровской области - Кузбассу", Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Кемеровской области - Кузбассу Разумнова А.В, поддержавшего доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Курмангалеев Р.З. обратился в суд с административным иском о признании незаконными действий администрации Федерального казенного учреждения "Следственный изолятор N 4 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Кемеровской области - Кузбассу" (далее - ФКУ СИЗО-4 ГУФСИН России по Кемеровской области - Кузбассу, СИЗО-4) в части несоблюдения прав истца на охрану здоровья, взыскании компенсации за нарушение условий содержания в размере 150 000 руб.

В обоснование иска сослался на то, что с 5 февраля 2021 года содержится в ФКУ СИЗО-4 в камере N 19 режимного корпуса N 7. При этом с момента прибытия в камере с ним содержались осужденные, являющиеся злостными курильщиками (Филимонов В.О. с 05.02.2021 по 24.02.2021, Тихонов К.А. с 24.02.2021 по 27.02.2021, Титов К.А. с 06.03.2021 по 10.03.2021, Набоков А.С. с 06.03.2021 по 14.04.2021, Божко С.С. с 10.03.2021 по 19.04.2021, Колбачев А.В. с 24.04.2021 по 27.04.2021, Авдеев Е.Н.), в то время как он курильщиком не является и ему крайне неприятен запах табачного дыма, поскольку помимо удушья и невозможности полноценно дышать, табачный дым крайне вреден для его здоровья. Не смотря на неоднократные обращения с жалобами в администрацию СИЗО-4 на недопустимость совместного содержания его в одной камере с курящими лицами, каких-либо мер по раздельному содержанию администрацией не принято, что, по мнению истца, свидетельствует о нарушении условий его содержания и о наличии оснований для присуждения соответствующей компенсации.

Определением суда к участию в деле в качестве административного соответчика привлечена Федеральная служба исполнения наказаний.

Решением Анжеро-Судженского городского суда Кемеровской области от 16 сентября 2021 года исковые требования Курмангалеева Р.З. удовлетворены частично; признаны незаконными действия ФКУ СИЗО-4 ГУФСИН России по Кемеровской области - Кузбассу, выразившиеся в размещении Курмангалеева Р.З. в период с 05.02.2021 по 27.04.2021 в одной камере с курящими; с Российской Федерации в лице Федеральной службы исполнения наказаний за счет казны Российской Федерации в пользу Курмангалеева Р.З. взыскана компенсация морального вреда в размере 10 000 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Кемеровского областного суда от 20 января 2022 года решение суда первой инстанции отменено в части взыскания компенсации морального вреда; в отмененной части принято новое решение, которым с Российской Федерации в лице Федеральной службы исполнения наказаний за счет казны Российской Федерации в пользу Курмангалеева Р.З. взыскана компенсация за нарушение условий содержания под стражей в размере 10 000 руб.; в остальной части решение суда оставлено без изменения.

В кассационной жалобе, поданной через суд первой инстанции 31 марта 2022 года, административными ответчиками ставится вопрос об отмене состоявшихся по делу судебных постановлений, принятии нового решения об отказе в удовлетворении заявленных требований со ссылкой на неправильное применение и нарушение судами норм материального и процессуального права. Повторяя доводы, приведенные в обоснование заявленных по существу административного иска возражений, настаивают на законности оспариваемых действий и отсутствии оснований для взыскания в пользу истца компенсации за нарушение условий содержания, указывая, что исходя из правового статуса Курмангалеева Р.З, являющегося осужденным к отбыванию наказания в исправительной колонии строгого режима, приговор в отношении которого вступил в законную силу, положения статьи 33 Федерального закона подлежат применению в системном единстве с частью 1 статьи 74 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, которым раздельное содержание курящих и некурящих осужденных не предусмотрено. Полагают, что судом первой инстанции не дана надлежащая оценка показаниям свидетеля о том, что свободные камеры находились в ненадлежащем техническом состоянии. Считают, что признание оспариваемых действий незаконными в рассматриваемом случае не приведет к восстановлению нарушенных прав административного истца.

Лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения жалобы извещены своевременно и в надлежащей форме.

Административный истец содержится в ФКУ СИЗО-4 ГУФСИН России по Кемеровской области - Кузбассу, ходатайство о личном участии в рассмотрении дела не заявил.

В соответствии с частью 2 статьи 326 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации кассационная жалоба рассмотрена в отсутствие административного истца.

Согласно части 2 статьи 329 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации при рассмотрении административного дела в кассационном порядке суд проверяет правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судами, рассматривавшими административное дело, в пределах доводов кассационных жалобы, представления.

Проверив материалы дела в пределах доводов кассационной жалобы административных ответчиков, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия Восьмого кассационного суда исходит из следующего.

Основаниями для отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов, изложенных в обжалованном судебном акте, обстоятельствам административного дела, неправильное применение норм материального права, нарушение или неправильное применение норм процессуального права, если оно привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта (часть 2 статьи 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации).

Такие нарушения судами первой и апелляционной инстанций не допущены.

Основания и мотивы, по которым суды пришли к поставленным под сомнение в жалобе выводам, доказательства, принятые судами во внимание, примененные нормы материального и процессуального права подробно приведены в обжалуемых судебных актах, судебная коллегия суда кассационной инстанции не усматривает оснований считать их неправильными.

В соответствии с частью 1 статьи 227.1 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации лицо, полагающее, что нарушены условия его содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении, одновременно с предъявлением требования об оспаривании связанных с условиями содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении решения, действия (бездействия) органа государственной власти, учреждения, их должностных лиц, государственных служащих в порядке, предусмотренном настоящей главой, может заявить требование о присуждении компенсации за нарушение установленных законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации условий содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении.

Согласно части 5 статьи 227.1 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации при рассмотрении административного искового заявления, поданного в соответствии с частью 1 настоящей статьи, суд устанавливает, имело ли место нарушение предусмотренных законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации условий содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении, а также характер и продолжительность нарушения, обстоятельства, при которых нарушение допущено, его последствия.

На основании части 7 статьи 227.1 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации решение суда по административному делу об оспаривании решения, действия (бездействия) органа государственной власти, учреждения, их должностных лиц, государственных служащих и о присуждении компенсации за нарушение условий содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении должно отвечать требованиям, предусмотренным статьей 227 настоящего Кодекса, а также дополнительно содержать: 1) в мотивировочной части: а) сведения об условиях содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении, о характере и продолжительности нарушения, об обстоятельствах, при которых нарушение допущено, и о его последствиях; б) обоснование размера компенсации и наименование органа (учреждения), допустившего нарушение условий содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении; в) мотивы, по которым присуждается компенсация или по которым отказано в ее присуждении.

Судебная коллегия Восьмого кассационного суда общей юрисдикции по приведенным в кассационной жалобе доводам не находит оснований для отмены или изменения принятых судами судебных постановлений, поскольку они являются верными, основанными на фактических обстоятельствах дела, на всестороннем, полном и объективном исследовании имеющихся в деле доказательств, получивших надлежащую правовую оценку в соответствии с требованиями статьи 84 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, на нормах действующего законодательства, а также согласуется с разъяснениями, приведенными в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года N 47 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания".

Согласно статье 3 Конвенции "О защите прав человека и основных свобод" от 4 ноября 1950 года никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию.

В соответствии со статьей 21 Конституции Российской Федерации достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления. Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию.

Пунктом 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 года N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации" судам разъяснено, что в соответствии со статьей 3 Конвенции и требованиями, содержащимися в постановлениях Европейского Суда по правам человека, условия содержания под стражей должны быть совместимы с уважением к человеческому достоинству (абзац 4). Унижающим достоинство обращением признается, в частности, такое обращение, которое вызывает у лица чувство страха, тревоги и собственной неполноценности (абзац 5). При этом лицу не должны причиняться лишения и страдания в более высокой степени, чем тот уровень страданий, который неизбежен при лишении свободы, а здоровье и благополучие лица должны быть гарантированы с учетом практических требований режима содержания (абзац 6). Оценка указанного уровня осуществляется в зависимости от конкретных обстоятельств, в частности от продолжительности неправомерного обращения с человеком, характера физических и психических последствий такого обращения. В некоторых случаях принимаются во внимание пол, возраст и состояние здоровья лица, которое подверглось бесчеловечному или унижающему достоинство обращению (абзац 7).

Как разъяснено Верховным Судом Российской Федерации в пункте 3 постановления Пленума от 25 декабря 2018 года N 47, принудительное содержание лишенных свободы лиц в предназначенных для этого местах, их перемещение в транспортных средствах должно осуществляться в соответствии с принципами законности, справедливости, равенства всех перед законом, гуманизма, защиты от дискриминации, личной безопасности, охраны здоровья граждан, что исключает пытки, другое жестокое или унижающее человеческое достоинство обращение и, соответственно, не допускает незаконное - как физическое, так и психическое - воздействие на человека (далее - запрещенные виды обращения). Иное является нарушением условий содержания лишенных свободы лиц.

Разрешая по существу заявленные требования и принимая решение об их удовлетворении, суд первой инстанции исходил из того, что условия содержания административного истца в период нахождения в СИЗО-4 с 05.02.2021 по 27.04.2021 не соответствовали требованиям действующего законодательства, поскольку в данный период административный истец, являясь лицом не курящим, содержался в одной камере с лицами, имеющими пристрастие к курению табака, при наличии возможности содержать истца отдельно от указанных лиц, и, как следствие, к наличию оснований для взыскания в его пользу компенсации морального вреда с учетом личности истца, степени его нравственных страданий, конкретных обстоятельств дела, в том числе периода нарушения неимущественных прав в соответствии с требованиями статей 151 и 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации о разумности и справедливости, в размере 10 000 руб.

Суд апелляционной инстанции с выводами суда первой инстанции в части нарушений условий содержания административного истца при размещении его в спорный период в камере совместно с курящими лицами и оснований для компенсации за данные ненадлежащие условия согласился. Вместе с тем, указал, что судом первой инстанции не учтено, что административным истцом заявлены требования о взыскании компенсации за нарушение условий содержания под стражей, порядок рассмотрения которых предусмотрен статьей 227.1 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, в связи с чем отменил решение суда в указанной части и с учетом правильно установленных судом первой инстанции по делу обстоятельств принял в данной части новое решение о взыскании компенсации за нарушение условий содержания под стражей в размере 10 000 руб, считая, что указанная сумма соответствует последствиям допущенного нарушения, является разумной и справедливой.

Доводы кассационной жалобы административных ответчиков относительно того, что признание незаконными оспариваемых действий не приведет к восстановлению нарушенных прав административного истца, несостоятельны, поскольку содержание административного истца в условиях, не соответствующих установленным нормам, повлекло нарушение его прав, гарантированных законом, и само по себе является достаточным для того, чтобы причинить страдания и переживания в степени, превышающей неизбежный уровень страданий, присущий ограничению свободы, что в соответствии с приведенными выше правовыми нормами является основанием для удовлетворения заявленных требований о признании действий (бездействия) и присуждении компенсации за нарушение условий содержания.

Приведенные в кассационной жалобе суждения ответчиков об отсутствии нарушений прав Курмангалеева Р.З. в период пребывания в СИЗО-4 исходя из правового статуса административного истца, осужденного к отбыванию наказания в исправительной колонии строгого режима, приговор в отношении которого вступил в законную силу, со ссылкой на то, что положениями Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации раздельное содержание курящих и некурящих осужденных не предусмотрено, несостоятельны.

Как верно указано судом апелляционной инстанции, исходя из положений части 1 статьи 74, части 2 статьи 77.1 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, названные нормы, действуя во взаимосвязи, не предполагают для осужденных к лишению свободы, переведенных в следственный изолятор для участия в следственных действиях или судебном разбирательстве, ухудшение условий отбывания наказания по сравнению с условиями, установленными в соответствии с уголовно-исполнительным законодательством в исправительной колонии соответствующего вида.

Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлении от 28 декабря 2020 года N 50-П "По делу о проверке конституционности статьи 77.1 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, статей 17 и 18 Федерального закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" и пунктов 139 - 143 Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы в связи с жалобой гражданина Е.В. Парамонова", правовое положение лиц, подозреваемых или обвиняемых в преступлении и заключенных под стражу, значительно отличается от правового положения осужденных к лишению свободы, оставленных в следственном изоляторе или переведенных туда для участия в следственных действиях или в судебном разбирательстве по решению следователя, дознавателя или суда, вынесение которого не требует наличия предусмотренных Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации условий и оснований, необходимых для избрания и продления меры пресечения в виде заключения под стражу. Поскольку оставление в следственном изоляторе или перевод туда в порядке статьи 77.1 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации не предполагают в качестве обязательного условия избрания осужденным этой меры пресечения, они и не должны влечь дополнительных ограничений прав осужденных.

В силу положений части 3 статьи 77.1 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации в случаях, предусмотренных частями первой и второй приведенной статьи, осужденные содержатся в следственном изоляторе в порядке, установленном Федеральным законом от 15 июля 1995 года N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", и на условиях отбывания ими наказания в исправительном учреждении, определенном приговором суда.

Исходя из приведенного правового регулирования и принимая во внимание, что Правила внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденные Приказом Минюста России от 16 декабря 2016 года N 295, содержат запрет на курение вне специально отведенных для этого мест (пункты 17, 156), в то время как Правила внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы, утвержденные Приказом Минюста России от 14 октября 2005 года N 189 "Об утверждении Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы" запрета на курение в камерах не содержат, установив неоднократное обращение административного истца к администрации СИЗО-1 о помещении его в камеру отдельно от курящих лиц при недоказанности административными ответчиками отсутствия возможности такого размещения, суды пришли к верному выводу о наличии оснований для удовлетворения заявленных истцом требований.

Доводы административных ответчиков об обратном лишены бесспорных правовых аргументов.

Конституция Российской Федерации, провозглашая человека, его права и свободы высшей ценностью, а признание, соблюдение и защиту прав и свобод человека и гражданина - обязанностью России как правового и социального государства (статьи 1 и 2; статья 7, часть 1), гарантирует каждому право на охрану здоровья и медицинскую помощь (статья 7, часть 2; статья 41, части 1 и 2). Закрепляя данное право, Конституция Российской Федерации исходит из того, что здоровье человека является высшим неотчуждаемым благом, без которого утрачивают свое значение многие другие блага и ценности, а следовательно, его сохранение и укрепление играют основополагающую роль как в жизни каждого человека, так и в жизни общества и государства. Этим предопределяется характер обязанностей государства, признающего свою ответственность за сохранение и укрепление здоровья людей, и, соответственно, содержание правового регулирования отношений, связанных с реализацией гражданами указанного конституционного права (постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 24 декабря 2013 года N 30-П).

Являющаяся в силу статьи 15 Конституции Российской Федерации частью правовой системы России Рамочная конвенция Всемирной организации здравоохранения по борьбе против табака от 21 мая 2003 года, признавая, что многие содержащиеся в сигаретах и других табачных изделиях компоненты и выделяемый ими дым являются фармакологически активными, токсичными, мутагенными и канцерогенными, отражая обеспокоенность по поводу разрушительных последствий для здоровья, связанных с употреблением табака и воздействием табачного дыма, констатируя, что такое воздействие является причиной смерти, болезней и инвалидности, закрепляет необходимость мер, обеспечивающих защиту от табачного дыма на рабочих местах, общественном транспорте, в закрытых общественных местах и, в соответствующих случаях, в других общественных местах (преамбула, статьи 4 и 8).

Основываясь на приведенных предписаниях Конституции Российской Федерации и Рамочной конвенции Всемирной организации здравоохранения по борьбе против табака, Федеральный закон от 23 февраля 2013 года N 15-ФЗ "Об охране здоровья граждан от воздействия окружающего табачного дыма и последствий потребления табака" к числу основных принципов охраны здоровья граждан от воздействия окружающего табачного дыма и последствий потребления табака относит соблюдение прав граждан в этой сфере и устанавливает, что для лиц, находящихся в следственных изоляторах, иных местах принудительного содержания или отбывающих наказание в исправительных учреждениях, обеспечивается защита от воздействия окружающего табачного дыма (определение Конституционного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2017 года N 2886-О).

Нарушений при рассмотрении дела норм процессуального права, которые являются основанием для отмены или изменения судебного акта, не установлено.

Вопреки доводам кассационной жалобы, в ходе рассмотрения дела, в том числе - в суде апелляционной инстанции получили правовую оценку все приведенные ответчиками возражения и представленные доказательства. Повторяя заявленные возражения, ответчики фактически выражают несогласие с выводами судов относительно обстоятельств дела, настаивая на иной оценке доказательств и установлении новых обстоятельств. Такие доводы, учитывая полномочия суда кассационной инстанции, определенные статьей 329 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, также не могут быть приняты во внимание.

С учетом изложенного, судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к выводу, что апелляционным судом правильно определены юридически значимые обстоятельства, имеющие значение для дела, дана надлежащая правовая оценка доказательствам, нарушений норм материального или процессуального права не допущено. Кассационная жалоба административных ответчиков не содержит правовых аргументов, которые на данной стадии могут поставить под сомнение законность и обоснованность состоявшихся по делу судебных актов и повлечь их отмену либо изменение по доводам, изложенным в жалобе.

Руководствуясь статьями 328, 329, 330 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Анжеро-Судженского городского суда Кемеровской области от 16 сентября 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Кемеровского областного суда от 20 января 2022 года оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Кассационное определение может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в порядке и в срок, предусмотренные статьями 318, 319 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

Мотивированное кассационное определение изготовлено 25 мая 2022 года.

Председательствующий

Судьи