Определение СК по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 19 мая 2022 г. по делу N 8Г-5756/2022[88-12209/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции в составе председательствующего Хаянян Т.А., судей Дурневой С.Н., Яковлева А.М., рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Кирилловой Аллы Евгеньевны к Григорьевой Светлане Ивановне о признании права собственности на 1/2 долю жилого дома, прекращении права собственности на долю жилого дома по кассационной жалобе Кирилловой Аллы Евгеньевны на решение Красногвардейского районного суда Республики Крым от 01 сентября 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Крым от 18 ноября 2021 года.

Заслушав доклад судьи Хаянян Т.А, выслушав посредством видеоконференц-связи через Красногвардейский районный суд Республики Крым представителя Кирилловой А.Е. по ордеру адвоката Федорова Ю.А, ответчика Григорьеву С.И, ее представителя по ордеру адвоката Ставенко Н.И, судебная коллегия

установила:

Кириллова А.Е. обратилась в суд к Григорьевой С.И. с иском в котором просила признать за ней право собственности на 1/2 долю жилого дома по адресу: "адрес", общей площадью 51, 3 кв.м, кадастровый N, признать право собственности Григорьевой С.И. на 1/2 долю жилого дома по адресу: "адрес", общей площадью 51, 3 кв.м, кадастровый N, отсутствующим, погасить запись о регистрации права собственности Григорьевой С.И. в ЕГРН на 1/2 долю по адресу: "адрес", общей площадью 51, 3 кв.м, кадастровый N.

Решением Красногвардейского районного суда Республики Крым от 01.09.2021 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Крым от 18 ноября 2021 года, в удовлетворении иска Кирилловой А.Е. отказано.

Не согласившись с принятыми судебными актами, Кириллова А.Е. обратилась с кассационной жалобой, в которой просит отменить судебные акты, принять по делу новое решение об удовлетворении исковых требований в полном объеме.

Заявитель жалобы указывает на то, что право собственности на спорную долю у нее возникло 25.04.2006 при заключении мирового соглашения с Григорьевой С.И, кроме того, истец открыто, добросовестно на протяжении 15 лет владеет спорным имуществом.

Изучив материалы дела, выслушав явившихся лиц, оценив доводы жалобы, кассационный суд общей юрисдикции приходит к следующему.

Согласно части 1 статьи 379.7 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такого характера нарушения допущены судами первой и апелляционной инстанции при рассмотрении данного дела.

Как установлено судами, в общей долевой собственности сторон Кирилловой А.Е. (1/2 доли) и Григорьевой С.И. (1/2 доли) находится жилой дом общей площадью 51, 3 кв.м, по адресу: "адрес", кадастровый N.

Кириллова А.Е. приобрела право собственности на 1/2 долю указанного дома в порядке наследования на основании решения Красногвардейского районного суда Республики Крым по делу N от 26.04.2019 и зарегистрировала указанное право 29.09.2020.

Григорьева С.И. приобрела право собственности на спорную 1/2 долю жилого дома в порядке наследования на основании свидетельства о праве на наследство по закону от 27.10.2000 и зарегистрировала указанное право в Джанкойском бюро технической инвентаризации 07.11.2000.

Разрешая исковые требования по существу, оценив собранные по делу доказательства в их совокупности, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения иска.

При этом суд исходил из того, что спорная доля находится в собственности Григорьевой С.И. на основании свидетельства о праве на наследство от 27.10.2000.

Истцу было с достоверностью известно о том, что у неё отсутствуют основания возникновения права собственности на 1/2 долю жилого дома, поскольку собственником указанного имущества на основании свидетельства о праве на наследство по закону является Григорьева С.И, а Кириллов В.И. при жизни требований о принудительном исполнении мирового соглашения к последней не предъявлял.

Кроме того, решением Красногвардейского районного суда Республики Крым от 19.03.2021, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Крым от 01.07.2021, в удовлетворении иска Кирилловой А.Е. к Власюку Д.Н, Власюк О.Н, Власюк Д.Д, несовершеннолетним Власюку Р.Д, Власюк К.Д, Власюку С.Д. о признании неприобретшими право пользования жилым помещением, снятии регистрационного учёта отказано.

Решением Красногвардейского районного суда Республики Крым от 18.08.2020 года по делу N в удовлетворении иска Кирилловой А.Е. к Григорьевой С.И, администрации Петровского сельского поселения "адрес" Республики Крым о признании права собственности на 1/2 доли домовладения по адресу: "адрес", в силу приобретательной давности отказано. Апелляционным определением Верховного Суда Республики Крым от 01.12.2020 года указанное решение суда оставлено без изменения. Суд апелляционной инстанции отметил, что срок давностного владения в течение 15 и более лет истца на дату обращения в суд не наступил, исковые требования заявлены преждевременно.

24.11.2020 ответчик Григорьева С.И. обратилась в Государственный комитет по государственной регистрации и кадастру Республики Крым с заявлением о государственной регистрации прав на спорную долю недвижимого имущества.

По мнению суда, данные действия Григорьевой С.И. свидетельствуют о том, что она, узнав о правопритязаниях Кирилловой А.Е, решилазащитить своё право собственности, зарегистрировав его в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Суд посчитал, что вышеприведенные обстоятельства свидетельствуют о том, что ответчик, будучи сособственником долей дома, от своих прав на спорное имущество не отказывалась.

По мнению суда, заключение Кирилловой А.Е. договоров на оказание коммунальных услуг не свидетельствует о добросовестном владении истцом имуществом в целом, как своим собственным, поскольку она, проживая в доме и пользуясь коммунальными услугами, являясь одним из его сособственников, в любом случае должна была нести бремя содержания принадлежащего ей имущества.

Кроме того, суд указал, что обстоятельства, связанные с неисполнением Григорьевой С.И. обязанностей, предусмотренных ст. 210 ГК РФ, для рассмотрения возникшего спора юридического значения не имеют.

При данных обстоятельствах, суд пришел к выводу, что истцом не доказан факт владения спорным недвижимым имуществом добросовестно, открыто и непрерывно как своим собственным в течение более 15 лет, в связи с чем не усмотрел оснований для удовлетворения заявленных исковых требований.

Суд апелляционной инстанции с выводами суда первой инстанции согласился.

Судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции считает выводы судов первой и апелляционной инстанции основанными на неверном толковании норм материального права.

Согласно ч. 1 ст. 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации решение суда должно быть законным и обоснованным.

Как разъяснено в п. 2 Постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении", решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (ч. 1 ст. 1, ч. 3 ст.11 ГПК РФ).

Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (ст. 55, 59 - 61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Требованиям законности и обоснованности согласно пункту 6 части 2 статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации должно отвечать и апелляционное определение суда апелляционной инстанции.

Принятые судебные акты не отвечают вышеуказанным требованиям Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Исходя из ч.1 ст.56 ГПК РФ, каждая сторона должна доказывать те обстоятельства, на которые она ссылается, как на основание своих требований и возражений, если иное не предусмотрено законом.

Обязанность доказывания включает в себя необходимость представления, исследования и оценки доказательств.

В силу части 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Таким образом, с учетом приведенных положений процессуального закона именно на суд возлагается обязанность по определению предмета доказывания как совокупности обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения дела. Предмет доказывания определяется судом на основании требований и возражений сторон, а также норм материального права, регулирующих спорные отношения.

Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно обращал внимание на то, что право на судебную защиту, признаваемое и гарантируемое согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации, не подлежит ограничению (статья 17, часть 1; статья 56, часть 3, Конституции Российской Федерации) и предполагает наличие гарантий, позволяющих реализовать его в полном объеме и обеспечить эффективное восстановление в правах посредством правосудия, отвечающего требованиям равенства и справедливости. Суды при рассмотрении конкретных дел обязаны исследовать по существу фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы.

Согласно статье 67 ГПК РФ суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств (часть 1).

Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы (часть 2).

Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности (часть 3).

Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими (часть 4).

Исходя из положений статей 67, 71, 195 - 198 ГПК РФ, выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом, со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости (статьи 59, 60 ГПК РФ). В противном случае нарушаются задачи и смысл судопроизводства, установленные статьей 2 названного Кодекса.

Оценка доказательств и отражение ее результатов в судебном решении являются проявлениями дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, что, однако, не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом.

Согласно части 1 статьи 234 ГК Российской Федерации лицо - гражданин или юридическое лицо, - не являющееся собственником имущества, но добросовестно, открыто и непрерывно владеющее как своим собственным недвижимым имуществом, если иные срок и условия приобретения не предусмотрены настоящей статьей, в течение пятнадцати лет либо иным имуществом в течение пяти лет, приобретает право собственности на это имущество (приобретательная давность).

До приобретения на имущество права собственности в силу приобретательной давности лицо, владеющее имуществом как своим собственным, имеет право на защиту своего владения против третьих лиц, не являющихся собственниками имущества, а также не имеющих прав на владение им в силу иного предусмотренного законом или договором основания (часть 2 статьи 234 ГК Российской Федерации).

В соответствии с частью 3 статьи 234 ГК Российской Федерации лицо, ссылающееся на давность владения, может присоединить ко времени своего владения все время, в течение которого этим имуществом владел тот, чьим правопреемником это лицо является.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 10 и Пленума Высшего Арбитражного Суда N 22 от 29 апреля 2010 г. "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", давностное владение является добросовестным, если лицо, получая владение, не знало и не должно было знать об отсутствии основания возникновения у него права собственности; давностное владение признается открытым, если лицо не скрывает факта нахождения имущества в его владении. Принятие обычных мер по обеспечению сохранности имущества не свидетельствует о сокрытии этого имущества; давностное владение признается непрерывным, если оно не прекращалось в течение всего срока приобретательной давности. В случае удовлетворения иска давностного владельца об истребовании имущества из чужого незаконного владения имевшая место ранее временная утрата им владения спорным имуществом перерывом давностного владения не считается. Передача давностным владельцем имущества во временное владение другого лица не прерывает давностного владения. Не наступает перерыв давностного владения также в том случае, если новый владелец имущества является сингулярным или универсальным правопреемником предыдущего владельца; владение имуществом как своим собственным означает владение не по договору. По этой причине статья 234 Гражданского кодекса Российской Федерации не подлежит применению в случаях, когда владение имуществом осуществляется на основании договорных обязательств (аренды, хранения, безвозмездного пользования и т.п.).

Как указано в абзаце первом пункта 16 приведенного выше постановления, по смыслу статей 225 и 234 Гражданского кодекса Российской Федерации, право собственности в силу приобретательной давности может быть приобретено на имущество, принадлежащее на праве собственности другому лицу, а также на бесхозяйное имущество.

Согласно абзацу первому пункта 19 этого же постановления возможность обращения в суд с иском о признании права собственности в силу приобретательной давности вытекает из статей 11 и 12 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которым защита гражданских прав осуществляется судами путем признания права. Поэтому лицо, считающее, что стало собственником имущества в силу приобретательной давности, вправе обратиться в суд с иском о признании за ним права собственности.

По смыслу указанных выше положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, давностное владение является добросовестным, если, приобретая вещь, лицо не знало и не должно было знать о неправомерности завладения ею, то есть в тех случаях, когда вещь приобретается внешне правомерными действиями, однако право собственности в силу тех или иных обстоятельств возникнуть не может. При этом лицо владеет вещью открыто, как своей собственной, то есть вместо собственника, без какого-либо правового основания (титула).

Наличие титульного собственника само по себе не исключает возможность приобретения права собственности другим лицом в силу приобретательной давности.

Гражданский кодекс Российской Федерации не содержит запрета на приобретение права собственности в силу приобретательной давности, если такое владение началось по соглашению с собственником или иным лицом о последующей передаче права собственности на основании сделки, когда по каким-либо причинам такая сделка не была заключена и переход права собственности не состоялся (лицо, намеренное передать вещь, не имеет соответствующих полномочий, не соблюдена форма сделки, не соблюдены требования о регистрации сделки или перехода права собственности и т.п.).

Иной подход ограничивал бы применение положений статьи 234 ГК Российской Федерации к недвижимому имуществу только случаями его самовольного завладения и побуждал бы давностного владельца к сокрытию не противоправного по своему содержанию соглашения с собственником, что в свою очередь, противоречило бы требованию закона о добросовестности участников гражданских правоотношений (часть 3 статьи 1 ГК Российской Федерации).

Кроме этого, согласно пункта 3.1. Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 26 ноября 2020 года N 48-П "По делу о проверке конституционности пункта 1 статьи 234 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина В.В. Волкова" в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" указано, что давностное владение является добросовестным, если лицо, получая владение, не знало и не должно было знать об отсутствии основания возникновения у него права собственности (абзац третий пункта 15).

Принцип добросовестности означает, что при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно (пункт 3 статьи 1 ГК Российской Федерации). Этот принцип относится к основным началам гражданского законодательства, а положенья Гражданского кодекса Российской Федерации, законов и иных актов, содержащих нормы гражданского права, подлежат истолкованию в системной взаимосвязи с его основными началами, закрепленными в статье 1 названного Кодекса (пункт 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

В частности, в соответствии со статьей 302 ГК Российской Федерации добросовестным является приобретатель, который приобрел имущество у лица, не имевшего права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать. В отличие от названной статьи Гражданского кодекса Российской Федерации в статье 234 данного Кодекса не раскрываются критерии добросовестности применительно к приобретению права собственности по давности владения.

Различие двух правовых институтов, предполагающих учет критерия добросовестности, - приобретения права собственности по давности владения и защиты добросовестного приобретателя от предъявленного к нему виндикационного иска - обусловлено, прежде всего, различными функциями виндикационного иска, служащего для защиты права собственности (иного вещного права), и института приобретательной давности, который направлен на защиту не только частных интересов собственника и владельца имущества, но и публично-правовых интересов, как то: достижение правовой определенности, возвращение имущества в гражданский оборот, реализация фискальных целей. В области вещных прав, в том числе в части института приобретательной давности, правопорядок особенно нуждается в правовой определенности и стабильности, что имеет особую важность как для частноправовых, так и для публичных целей.

Статья 302 ГК Российской Федерации направлена на разрешение спора собственника и добросовестного приобретателя и при определенных обстоятельствах разрешает этот спор в пользу последнего, который в силу добросовестности приобретения в таком случае становится собственником спорной вещи. В случае же с приобретательной давностью добросовестность владельца выступает лишь в качестве одного из условий, необходимых, прежде всего, для возвращения вещи в гражданский оборот, преодоления неопределенности ее принадлежности в силу владения вещью на протяжении длительного срока (определения Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 28 июля 2015 года N 41-КГ 15-16, от 20 марта 2018 года N 5-КГ 18-3, от 15 мая 2018 года N 117-КГ 18-25 и от 17 сентября 2019 года N 78-КГ 19-29). Для приобретательной давности правообразующее значение имеет, прежде всего, не отдельное событие, состоявшееся однажды (как завладение вещью), а добросовестное длительное открытое владение, когда владелец вещи ведет себя как собственник, при отсутствии возражений со стороны других лиц. В этом случае утративший владение вещью собственник, в отличие от виндикационных споров, как правило, не занимает активную позицию в споре о праве на вещь. При таких условиях определение добросовестности приобретателя в сделке, влекущей мгновенное приобретение права собственности, и добросовестности давностного владельца, влекущей возникновение права собственности лишь по истечении значительного давностного срока, должно предполагаться различным.

Разъяснение содержания понятия добросовестности в контексте статьи 234 ГК Российской Федерации дано в пункте 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", согласно которому судам рекомендовано при разрешении споров, связанных с возникновением права собственности в силу приобретательной давности, учитывать, что давностное владение является добросовестным, если лицо, получая владение, не знало и не должно было знать об отсутствии основания у него права собственности.

Различие критериев добросовестности применительно к правовым ситуациям приобретения имущества добросовестным приобретателем (статья 302 ГК Российской Федерации) и давностного владения (статья 234 ГК Российской Федерации) обусловлено их разными целями, что требует от судов изучения фактических обстоятельств каждого конкретного дела, а это в свою очередь требует дифференцированного подхода при определении критериев добросовестности.

Следовательно, при толковании таких общих норм гражданского права, рассчитанных на правовые ситуации и отношения с различными субъектами права, необходимо учитывать конституционно-правовой контекст, и прежде всего концепцию верховенства права, являющуюся основой принципа правового государства (статья 1, часть 1, Конституции Российской Федерации) и предполагающую реализацию принципов приоритета права, равенство перед законом, правовую определенность и юридическую безопасность.

Развитие подходов в практике Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в отношении критериев добросовестности владельца по давности подкрепляется ссылками на правовую позицию Конституционного Суда Российской Федерации, сформулированную в Постановлении от 22 июня 2017 года N 16-П, в котором проводится различие между неперсонифицированным интересом публично-правового образования и интересом конкретного гражданина.

Учитывая вышеизложенные нормы статьи 234 ГК Российской Федерации, пункты 15, 16. 18 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 10 и Пленума Высшего Арбитражного Суда N 22 от 29 апреля 2010 г. "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", а также пункт 3.1 Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 26 ноября 2020 года N-П "По делу о проверке конституционности пункта 1 статьи 234 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина В.В. Волкова", регистрация права собственности за ответчиком на спорное имущество не является основанием для отказа в признании права собственности в силу приобретательной давности, это не свидетельствует о недобросовестности владения спорным имуществом. Добросовестность может быть признана судами и при наличии оснований отсутствия у заявителя оснований приобретения права собственности.

При этом при рассмотрении дела суды неверно указали, что обстоятельства, связанные с неисполнением Григорьевой С.И. обязанностей, предусмотренных ст.210 ГК РФ, для рассмотрения возникшего спора юридического значения не имеют.

Согласно пункта 3.1 Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 26 ноября 2020 года N 48-П "По делу о проверке конституционности пункта 1 статьи 234 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина В.В. Волкова", в рамках института приобретательной давности защищаемый законом баланс интересов определяется, в частности, и с учетом возможной утраты собственником имущества (в том числе публичным) интереса в сохранении своего права.

В соответствии с Определением Судебной коллегии по гражданским делим Верховного Суда Российской Федерации от 22 октября 2019 года N 4-КГ 19-55 и др.), судами отмечается, что для приобретения права собственности в силу приобретательной давности не является обязательным, чтобы собственник, в отличие от положений статьи 236 ГК Российской Федерации, совершил активные действия, свидетельствующие об отказе от собственности, или объявил об этом. Достаточным является то, что титульный собственник в течение длительного времени устранился от владения вещью, не проявляет к пей интереса, не исполняет обязанностей по ее содержанию, вследствие чего вещь является фактически брошенной собственником.

Указанное свидетельствует о том, что выводы судов противоречат разъяснениям, которые даны Конституционным Судом РФ, а также судебной практике Верховного Суда Российской Федерации, на которую ссылается Конституционный Суд Российской Федерации в своем постановлении.

Разрешая спор, суды неверно исходили из того, что вступившим в законную силу решением Красногвардейского районного суда от 18 августа 2020 года Кирилловой А.Е. уже было отказано в иске о признании права собственности на спорную долю в силу приобретательной давности, которым дана оценка спорным правоотношениям, в том числе по существу, несмотря на истечение 15-летнего срока владения имуществом.

Суды оставили без внимания то обстоятельство, что течение срока приобретательной давности для Кирилловой А.Е. началось с 26 апреля 2006 года - с момента передачи денежных средств Григорьевой С.И. на основании заключенного мирового соглашения от 25 апреля 2006 года.

Следовательно, на момент вынесения судом решения от 18 августа 2020 года срок владения Кирилловой А.Е. составлял 14 лет 3 месяца и 24 дня, при необходимом - 15 лет согласно положений статьи 234 ГК Российской Федерации.

Данное обстоятельство свидетельствует об ошибочном выводе судов о том, что на момент рассмотрения гражданского дела N 2-534/2020 и вынесения решения от 18 августа 2020 года истек 15-летний срок владения имуществом.

Также, суды сделали преждевременный вывод о том, что спорная доля находится в собственности Григорьевой С.И, от права собственника на спорную долю жилого дома не отказывалась, доказательств того, что Григорьева С.И. в установленном законом порядке распорядилась спорной долей в пользу истца, в материалах дела не имеется.

Делая такой вывод, суды не учли следующие имеющие существенное значение для дела обстоятельства, а именно, что мировое соглашение 25 апреля 2006 года было заключено не с истцом Кирилловой А.Е, а с её покойным супругом - Кирилловым В.И. и Григорьевой С.И, согласно условий которого Григорьева С.И. обязалась в срок до 15 мая 2006 года оформить право собственности на Кириллова В.И. в нотариальном порядке путем составления договора купли-продажи 1/2 части жилого дома литер "А" расположенного в "адрес". Стоимость отчуждаемого имущества составила 5 100, 00 гривен.

Кириллов В.И. обязался передать Григорьевой С.И. денежные средства в сумме 5 100, 00 гривен 25 апреля 2006 года в счет оплаты полной стоимости покупаемой им 1/2 части жилого дома, а также обязался отозвать исполнительный лист по взысканию с Григорьевой С.И. 8232, 00 гривен.

Указанное мировое соглашение было признано определением Красногвардейского районного суда Автономной Республики Крым от 25 апреля 2006 года по гражданскому делу N 2-652/2006.

Во исполнение указанного мирового соглашения от 25 апреля 2006 года, а также определения суда от 25 апреля 2006 года Кирилловой А.Е. были переданы денежные средства Григорьевой С.И. в размере 5100, 00 гривен, о чем свидетельствует расписка от 26 апреля 2006 года, написанная собственноручно Григорьевой С.И, а также отозван исполнительный лист на сумму 8 232, 00 гривен.

В судебном заседании 17.08.2021 Григорьева С.И. подтвердила факт получения денежных средств по расписке от 26.04.2006 г. (л.д.143).

Определение Красногвардейского районного суда Автономной Республики Крым от 25 апреля 2006 года по гражданскому делу N 2-652/2006 об утверждении мирового соглашения в установленном законом порядке не обжаловано, не отменено и не изменено.

При этом суды оставили без внимания тот факт, что с момента заключения указанного мирового соглашения от 25 апреля 2006 года и получения денежных средств за 1/2 долю жилого дома по расписке от 26 апреля 2006 года Григорьева С.И. до 2020 года не обращалась с жалобами на Кириллову А.Е. о чинении ей препятствий в пользовании жилым помещением.

Кроме этого, Григорьева С.И. с 2006 года не обращалась в суд с исковыми требованиями о вселении в жилое помещение и устранении препятствий в пользовании спорным жилым помещением.

В судебном заседании на вопрос представителя истца Григорьевой С.И. о том, почему она на протяжении 15 лет с момента подписания мирового соглашения и получения денежных средств во исполнение его условий никогда не обращалась с жалобами и соответствующими судебными исками в отношении устранения препятствий во владении спорным имуществом, ответчик ничего не пояснила.

Помимо этого, суды не дали оценки тому обстоятельству, что на протяжении 15 лет, а именно с 2006 года, Григорьева С.И. не несла каких-либо расходов по содержанию спорного имущества, не предпринимала меры по оформлению в собственность земельного участка под жилым домом, не содержала на его территории хозяйство, не сдавала его в наём, в жилом доме отсутствуют вещи ответчика (бытовая техника, одежда и т.д.), при том, что Григорьева С.И. проживает по адресу: "адрес", то есть на небольшом расстоянии от спорного имущества.

Согласно части 1 статьи 10 ГК Российской Федерации не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

В случае несоблюдения требований, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, суд, арбитражный суд или третейский суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом (часть 2 статьи 10 ГК Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 25 "О применении судами некоторых положений раздела 1 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" согласно пункту 3 статьи 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. В силу пункта 4 статьи 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ).

Суды не дали оценки действиям Григорьевой С.И. с точки зрения её устранения от владения вещью, непроявления интереса к спорному имуществу на протяжении длительного времени, неисполнения обязанностей по его содержанию.

При этом из дела следует, что Григорьева С.И. добровольно на основании мирового соглашения от 25 апреля 2006 года, утвержденного определением суда, произвела отчуждение принадлежащей ей 1/2 доли жилого дома, 26 апреля 2006 года добровольно получила денежные средства во исполнение мирового соглашения, что подтверждается распиской, написанной собственноручно Григорьевой А.Е. и ее пояснениями в ходе рассмотрения дела. Каких-либо прав на данное имущество ответчик не заявляла на протяжении более 15 лет и не исполняла обязанностей собственника, предусмотренных статьей 210 ГК Российской Федерации. Ответчик зарегистрировала свое право собственности только в 2020 году.

Ссылка на то, что денежные средства за отчуждение принадлежащей Григорьевой С.И. 1/2 доли жилого дома впоследствии были ею возвращены, является необоснованной и не подтверждённой какими-либо достоверными и допустимыми доказательствами.

Также, суды не дали оценку поведению истца Кирилловой А.Е. с точки зрения добросовестности, открытости и непрерывности владения ею спорным имуществом на протяжении более 15 лет.

При этом, следует отметить, что истец Кириллова А.Е. лишена возможности предъявить иные требования, изменить способ защиты нарушенного права, поскольку мировое соглашение было заключено не с ней, а с ее покойным супругом - Кирилловым В.И.

Указанные выше обстоятельства были необоснованно оставлены без внимания судами первой и второй инстанции при рассмотрении дела, не были проверены и не учтены судами при вынесении решений.

Уклонение судов нижестоящих инстанций от установления всех значимых для дела обстоятельств противоречит принципам гражданского судопроизводства и свидетельствует о неисполнении судом своих функций при отправлении правосудия.

Принимая во внимание изложенное, судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции считает, что суды допустили существенные нарушения норм материального права, повлиявшие на исход дела и без устранения которых невозможны защита нарушенных прав и законных интересов заявителя.

Учитывая изложенное и принимая во внимание необходимость соблюдения разумных сроков судопроизводства (статья 6.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), суд кассационной инстанции находит подлежащим отмене апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Крым от 18 ноября 2021 с направлением дела на новое рассмотрение в тот же суд апелляционной инстанции.

При новом рассмотрении по существу исковых требований суду надлежит учесть изложенное выше и принять законное и обоснованное решение.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Крым от 18 ноября 2021 года отменить. Гражданское дело направить в Верховный суд Республики Крым на новое рассмотрение.

Председательствующий Хаянян Т.А.

Судьи Дурнева С.Н.

Яковлев А.М.