Определение СК по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 15 сентября 2022 г. по делу N 8Г-13355/2022[88-13966/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Зеленовой Е.Ф, судей Руновой Т.Д, Хасановой В.С, рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-6000/2021 по иску Бабиной Светланы Владимировны к Государственному автономному учреждению здравоохранения Свердловской области "Областная детская клиническая больница" о признании незаконным приказа о переводе, о восстановлении в ранее занимаемой должности, о взыскании заработной платы, компенсации морального вреда, по кассационной жалобе Государственного автономного учреждения здравоохранения Свердловской области "Областная детская клиническая больница" на решение Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга Свердловской области от 06 декабря 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 28 апреля 2022 года.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Зеленовой Е.Ф. об обстоятельствах дела, принятых по делу судебных актах, доводах кассационной жалобы, пояснения представителя Государственного автономного учреждения здравоохранения Свердловской области "Областная детская клиническая больница" Чагиной Е.Х, поддержавшей доводы кассационной жалобы, возражения представителя истца Манзя А.Н. относительно доводов жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Бабина С.В. обратилась в суд с иском к государственному автономному учреждению здравоохранения Свердловской области "Областная детская клиническая больница" (далее - ГАУЗ "Областная детская клиническая больница"), окончательно настаивала на требованиях, в которых просила:

- признать незаконным приказ от 07 сентября 2017 года N 2648-к о переводе её с должности санитарки на должность препаратора;

возложить на ответчика обязанность:

- восстановить в штатном расписании должность санитарки отделения радионуклидной диагностики;

- восставить её в должности санитарки радионуклидной диагностики с 05 сентября 2017 года, - восстановить её право на должностной оклад в размере 7000 руб. с момента перевода на должность препаратора и на индексацию заработной платы в соответствии с законодательством, - произвести перерасчет, начисление и выплату заработной платы с учетом всех надбавок и иных выплат, исходя из должностного оклада санитарки, действовавшего с 05 сентября 2017 года по день вынесения решения суда, - восстановить её право на дополнительный ежегодный оплачиваемый отпуск за работу во вредных и опасных условиях труда продолжительностью 18 календарных дней, - восстановить её право на компенсационную выплату за работу во вредных и опасных условиях труда в размере 15% от должностного оклада с 05 сентября 2017 года и произвести перерасчет, начисление и выплату данной компенсационной надбавки, - взыскать компенсацию морального вреда в размере 50 000 руб.

В обоснование исковых требований указала, что работает у ответчика по трудовому договору с 01 марта 2010 года, была принята на работу на должность санитарки отделения радионуклидной диагностики отдела лучевой диагностики, 05 сентября 2017 года переведена на должность препаратора отделения радионуклидной диагностики, в которой работает по настоящее время, хотя с момента перевода на эту должность с должности санитарки ни условия труда, ни должностные обязанности, ни подчиненность в процессе труда не изменились. Считает, что перевод на должность препаратора носил формальный характер (только для целей изменения наименования должности в штатном расписании ответчика), реального изменения трудовой функции, должностных обязанностей, условий труда не произошло, в тоже время в результате её перевода изменены гарантии и компенсации, которые предоставлялись ей в связи с работой во вредных условиях труда.

Решением Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга Свердловской области от 06 декабря 2021 года исковые требования Бабиной С.В. удовлетворены частично: приказ от 05 сентября 2017 года N 2648-к о переводе Бабиной С.В. на должность препаратора отделения радионуклидной диагностики признан незаконным, Бабина С.В. восстановлена в должности санитарки отделения радионуклидной диагностики ГАУЗ СО "Областная детская клиническая больница" с 05 сентября 2017 года; на ГАУЗ СО "Областная детская клиническая больница" возложена обязанность восстановить Бабиной С.В. с 05 сентября 2017 года должностной оклад по должности санитарки, гарантии и компенсации за работу во вредных условиях труда, а именно, ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск - 18 календарных дней, выплату компенсационного характера в размере 15% от должностного оклада по занимаемой должности; с ГАУЗ СО "Областная детская клиническая больница" в пользу Бабиной С.В. взыскана компенсация морального вреда в размере 30 000 руб. В удовлетворении остальных требований отказано. С ГАУЗ СО "Областная детская клиническая больница" в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина в размере 600 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 28 апреля 2022 года решение Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 06 декабря 2021 года изменено в части, за Бабиной С.В. признано право на должностной оклад по должности санитарки в размере 7 000 руб. с 05 сентября 2017 года с последующей индексацией должностного оклада за период с 05 сентября 2017 года по 06 декабря 2021 года в порядке, предусмотренном законодательством; в удовлетворении требований о возложении на ГАУЗ "Областная детская клиническая больница" обязанности произвести Бабиной С.В. перерасчет заработной платы и выплатить разницу в заработной плате за период с 05 сентября 2017 года по 06 декабря 2021 года, с учетом разницы должностных окладов санитарки и препаратора за период 05 сентября 2017 года по 06 декабря 2021 года - отказано; за Бабиной С.В. признано право на ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск за работу во вредных условиях труда продолжительностью 18 календарных дней, на ГАУЗ "Областная детская клиническая больница" возложена обязанность предоставить Бабиной С.В. ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск за работу во вредных условиях труда в количестве 51 календарный день за период 05 сентября 2017 года по 06 декабря 2021 года в порядке, предусмотренным законодательством; за Бабиной С.В. признано право на компенсацию за работу во вредных условиях труда в размере 15% от должностного оклада, на ГАУЗ "Областная детская клиническая больница" возложена обязанность выплатить Бабиной С.В. компенсацию за работу во вредных условиях труда за период 05 сентября 2017 года по 06 декабря 2021 года в размере 42 888 руб. 35 коп. С ГАУЗ "Областная детская клиническая больница" в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина в размере 1386 руб. 64 коп. В остальной части решение Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 06 декабря 2021 года оставлено без изменения, апелляционная жалоба ответчика - без удовлетворения.

В кассационной жалобе ГАУЗ "Областная детская клиническая больница" просит отменить решение суда и апелляционное определение, ссылаясь на неправильное применение судами норм материального права.

В представленных на кассационную жалобу возражениях Бабина С.В. просит оставить обжалуемые судебные постановления без изменения, кассационную жалобу ответчика без удовлетворения, ссылаясь на несостоятельность её доводов.

Истец Бабина С.В. в судебное заседание кассационной инстанции не явилась, о времени и месте рассмотрения дела извещена надлежащим образом, ходатайств об отложении рассмотрения дела не заявляла. Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в соответствии с частью 3 статьи 167, части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации признала возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившегося истца.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции рассматривает дело в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении.

Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права (часть 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Обсудив доводы кассационной жалобы, изучив материалы гражданского дела, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для отмены или изменения обжалуемых судебных постановлений.

Судами установлено и следует из материалов дела, что 01 марта 2010 года Бабина С.В. была принята в больницу на должность санитарки отделения радионуклидной диагностики отдела лучевой диагностики, между сторонами заключен трудовой договор от 24 февраля 2010 года N 227. Как работник отделения радионуклидной диагностики Бабина С.В. имела право на ежегодный дополнительный отпуск продолжительностью 18 календарных дней, надбавку к заработной плате за вредные условия труда в размере 15% от оклада.

05 сентября 2017 года истец переведена на должность препаратора отделения радионуклидной диагностики, сторонами подписано дополнительное соглашение к трудовому договору (том 1 л.д.18).

Дополнительное соглашение от 05 сентября 2017 года N 3 было заключено между сторонами во исполнение приказа от 22 марта 2017 года N 150-п, которым были внесены изменения в штатное расписание учреждения, в соответствии с которыми в отделение радионуклидной диагностики была введена должность препаратора (в иные отделения - должность уборщика служебных помещений).

Из объяснений представителя ответчика следует, что изменение в штатное расписание внесено в связи с необходимостью оптимизации деятельности учреждения, в связи с введением в действие профессионального стандарта "Младший медицинский персонал", утвержденного приказом Министерства труда и социальной защиты от 12 января 2016 года N 2н.

В соответствии с представленной в материалы дела должностной инструкцией санитарки отделения радионуклидной диагностики, утвержденной ответчиком 03 декабря 2014 года (том 1 л.д.27-28), в обязанности истца входило: два раза в течение рабочего дня проводить влажную уборку помещений; принимать участие в подготовке генератора Тс-99-м к работе совместно с врачом и процедурной медсестрой; производить дезактивацию загрязненных инструментов, оборудования, спецодежды, рабочих мест; производить смену белья, полотенец одноразовых, спецодежды сотрудников не реже одного раза в неделю, после работы в хранилище - ежедневно, а в случаях радиационного загрязнения ? немедленно; совместно с персоналом отделения проводить работы по ликвидации последствий радиационно опасных ситуаций и происшествий; ежедневно отправлять в моечную загрязненное оборудование, сдавать в хранилище "на распад" РО под контролем дозиметриста; помогать в течение всего рабочего дня медицинскому персоналу отделения в проведении радиодиагностических методик: взвешивание больных, дача РФП пациентам перорально, сопровождение пациентов в туалет, измерение объема остаточной мочи, сопровождение больных ("заряженные больные" в диагностические кабинеты, в отделения), помогать медицинским сестрам во время исследования укладывать и фиксировать больных ("заряженные" пациенты - с введенным РФП, являющимся источником ИИ); выполнять распоряжения медицинских сестер и врачей отделения.

В соответствии с должностной инструкцией препаратора отделения радионуклидной диагностики, утвержденной ответчиком 28 апреля 2017 года (том 1 л.д.25-26), в обязанности истца входит: проводить уборку помещений в соответствии с установленными правилами: удалять пыль, мыть полы, мебель и другие поверхности с использование моющих и дезинфицирующих средств; проводить не реже 1 раза в месяц генеральную уборку, которая включает в себя: мытье потолков, стен, пола, оборудования и инвентаря лаборатории, размораживание и мытье холодильников; проводить мытье оконных стекол по мере необходимости, но не реже 2 раз в год; производить включение и отключение бактерицидных установок для обеззараживания воздуха в соответствии с установленным режимом; транспортировать отходы классов А, Б, Г в соответствии с установленными правилами к местам временного хранения; участвовать в разведении дезинфицирующих средств на основании технологической карты, утвержденной начальником эпидемиологического отдела; помогать среднему медперсоналу отделения при транспортировке расходных материалов, моющих и дезинфицирующих средств со склада; своевременно получать у кастелянши и обеспечивать правильное хранение хозяйственного инвентаря, моющих и дезинфицирующих средств; выполнять функции курьера; участвовать в занятиях по санэпидрежиму, проводимых в отделении.

Министерством здравоохранения Свердловской области при проведении внеплановой выездной документальной проверки в ГАУЗ "Областная детская клиническая больница" (по обращению первичной профсоюзной организации межрегионального профессионального союза работников здравоохранения "Действие") выявлено наличие в штатном расписании больницы штатной должности препаратора, отсутствующей в номенклатуре должностей и справочниках рабочих специальностей по здравоохранению; на необходимость устранения указанного нарушения указано в справке по результатам проверки (том 1 л.д.32-40).

Разрешая спор и удовлетворяя требования о признании приказа о переводе на должность препаратора незаконным, восстановлении в прежней должности санитарки с 05 сентября 2017 года, о возложении на ответчика обязанности восстановить истцу с 05 сентября 2017 года должностной оклад по должности санитарки, гарантии и компенсации за работу во вредных условиях труда: ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск - 18 календарных дней, выплату компенсационного характера в размере 15% от должностного оклада по занимаемой должности, суд первой инстанции, руководствуясь статьями 57, 72 Трудового кодекса Российской Федерации, Единым квалификационным справочником должностей руководителей, специалистов и служащих, утвержденным Приказом Минздравсоцразвития России от 23 июля 2010 года N 541н, Профессиональным стандартом "Младший медицинский персонал", утвержденным приказом Министерства труда и социальной защиты от 12 января 2016 года N 2н, сопоставив содержание должностных инструкций по должности санитарки и по должности препаратор, проанализировав сведения о фактически выполняемой истцом работе, оценив объяснения истца, свидетеля, правовую позицию представителя ответчика о причинах и обстоятельствах изменения штатного расписания больницы, перевода работников с должности санитарки на должность препаратора, установив, что фактически должностные обязанности истца с 01 марта 2010 года по настоящее время не изменились, пришел к выводу о том, что фактически истец после 05 сентября 2017 года продолжила работать в должности санитарки, несмотря на оформление перевода на должность препаратора.

Оставляя без удовлетворения иные требования истца (за исключением требования о взыскании компенсации морального вреда), суд первой инстанции исходил из того, что они являются способом исполнения решения суда, а не способом защиты нарушенного права.

Отклоняя ходатайство ответчика о применении последствий пропуска срока, суд первой инстанции, руководствуясь частью 1, 4 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации, исходил из того, что истец о нарушенном праве узнала 02 марта 2021 года - дата вынесения апелляционного определения по гражданскому делу по иску первичной профсоюзной организации Межрегионального профессионального союза работников здравоохранения "Действие", действующей в защиту интересов ФИО1. к ГАУЗ "Областная детская клиническая больница" о восстановлении нарушенных трудовых прав. Установив, что истец обратилась в суд с настоящим иском 07 июля 2021 года, суд первой инстанции пришел к выводу о пропуске трехмесячного срока для обращения в суд. Однако с учётом того, что судом апелляционной инстанции 08 апреля 2021 года было вынесено дополнительное апелляционное определение по требованию Бабиной С.В. о признании незаконными условий дополнительного соглашения от 05 декабря 2019 года к трудовому договору, обжалование больницей апелляционного определения от 02 марта 2021 года в кассационном порядке, в совокупности с незначительным пропуском установленного законом срока, суд первой инстанции расценил причины пропуска истцом срока на обращение в суд за разрешением индивидуального трудового спора уважительными и восстановил срок.

Установив факт нарушения трудовых прав истца, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации, с учетом характера и продолжительности допущенного ответчиком нарушения трудовых прав истца, степени вины работодателя, эмоционально-психологического состояния истицы, которая испытывала нравственные переживания на протяжении длительного времени по факту её незаконного перевода на должность препаратора, что привело к уменьшению её трудовых гарантий и компенсаций, пришёл к выводу о взыскании с ГАУЗ "Областная детская клиническая больница" в пользу Бабиной С.В. компенсации морального вреда в размере 30 000 руб.

Соглашаясь с выводами суда первой инстанции о признании незаконным приказа ответчика о переводе истца на должность препаратора, о восстановлении истца в должности санитарки с 05 сентября 2017 года, о восстановлении пропущенного срока для обращения в суд, о взыскании компенсации морального вреда в размере 30 000 руб, суд апелляционной инстанции указал, что фактически ответчиком трудовая функция истца, её должностные обязанности и условия труда не были изменены, что противоречит положениям статьи 721 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно которой переводом является изменение трудовой функции работника; документально оформленный ответчиком перевод носил формальный (мнимый) характер, в отсутствие фактических изменений в организационных, технических условиях труда, а также в нарушение статьи 72 Трудового кодекса Российской Федерации был произведен в отсутствие согласия истца, несмотря на подписанное ею соответствующее соглашение.

Признавая обоснованными выводы суда первой инстанции о формальности (мнимости) перевода истца с должности санитарки на должность препаратора 05 сентября 2017 года и о незаконности приказа ответчика о переводе, в связи с его несоответствием положениям статьи 721 Трудового кодекса Российской Федерации (не изменена трудовая функция работника - нет перевода), суд апелляционной инстанции также указал на несвоевременность внесения записи о переводе в трудовую книжку истца. Нарушение порядка оформления перевода, по мнению суда апелляционной инстанции, также указывает на то, что перевод на должность препаратора реально осуществлен не был.

Изменяя решение суда первой инстанции в части удовлетворения требований о возложении на ответчика обязанности восстановить истцу с 05 сентября 2017 года должностной оклад по должности санитарки, а также гарантии и компенсации за работу во вредных условиях труда (ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск продолжительностью 18 календарных дней, выплату компенсационного характера в размер 15% от должностного оклада), суд апелляционной инстанции, руководствуясь статьями 13, 210, частью 1 статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, частью 3 статьи 15 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 421-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "О специальной оценке условий труда", исходил из того, что решение суда должно быть исполнимым; в связи с чем с учетом заявленных истцом требований и установленных по делу обстоятельств, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что имеются основания для удовлетворения исковых требований Бабиной С.В. в части признания за ней права на должностной оклад по должности санитарки в размере 7000 руб. с 05 сентября 2017 года с последующей индексацией должностного оклада за период с 05 сентября 2017 года по 06 декабря 2021 года в порядке, предусмотренном законодательством; признания права на ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск за работу во вредных условиях труда продолжительностью 18 календарных дней с возложением на ответчика обязанности предоставить истцу ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск за работу во вредных условиях труда в количестве 51 календарных дней за период 05 сентября 2017 года по 06 декабря 2021 года в порядке предусмотренным законодательством; признания права на компенсацию за работу во вредных условиях труда в размере 15% от должностного оклада с возложением на ответчика обязанности выплатить истцу компенсацию за работу во вредных условиях труда за период 05 сентября 2017 года по 06 декабря 2021

года в размере 42 888 руб. 35 коп, приняв за основу расчет ответчика и признав его правильным, соответствующим нормам трудового права и фактическим обстоятельствам дела.

Отказывая в удовлетворении требований о возложении на ответчика обязанности произвести перерасчет заработной платы и выплатить разницу в заработной плате за период с 05 сентября 2017 года по 06 декабря 2021 года, с учетом разницы должностных окладов санитарки и препаратора, суд апелляционной инстанции, проанализировав действовавшее у ответчика с 2014 года Положение об оплате труда, регулирующее систему оплаты труда в организации, приказы, устанавливающие должностные оклады и их индексацию (повышение), приказы об установлении истцу персонального повышающего коэффициента в размере 0, 5% к должностному окладу санитарки (до 05 сентября 2017 года) и 0, 75% к должностному окладу препаратора (с 05 сентября 2017 года), исходил из того, что персональный повышающий коэффициент 0, 75% к должностному окладу препаратора был установлен истице с целью соблюдения её трудовых прав и не допущения ухудшения её положения после перевода. При расчете разницы между должностным окладом санитарки и фактически полученным истцом должностным окладом по должности препаратора, суд апелляционной инстанции указал, что персональный повышающий коэффициент 0, 75%, установленный к должностному окладу препаратора, должен учитываться при расчете разницы в заработной плате, какие-либо правовые основания для применения к должностному окладу санитарки 7000 руб. персонального повышающего коэффициента 0, 5% в течение всего спорного периода с 05 сентября 2017 года по 06 декабря 2021 года отсутствуют, в этой связи пришел к выводу, что истец в период с 05 сентября 2017 года по 06 декабря 2021 года не имеет права на разницу в заработной плате, так как фактически полученная истцом в этот период заработная плата превысила заработную плату, которую истица получила бы по должности санитарки.

Установив, что в период с 05 сентября 2017 года по 06 декабря 2021 года Бабиной С.В. выплачивалась заработная плата, которая соответствовала объему выполненной ею работы и требованиям статьи 129 Трудового кодекса Российской Федерации, суд апелляционной инстанции не усмотрел оснований для возложения на ответчика обязанности выплатить истцу какую-либо разницу в заработной плате.

Согласно статье 72 Трудового кодекса Российской Федерации изменение определенных сторонами условий трудового договора, в том числе перевод на другую работу, допускается только по соглашению сторон трудового договора, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом. Соглашение об изменении определенных сторонами условий трудового договора заключается в письменной форме.

Перевод на другую работу - постоянное или временное изменение трудовой функции работника и (или) структурного подразделения, в котором работает работник (если структурное подразделение было указано в трудовом договоре), при продолжении работы у того же работодателя, а также перевод на работу в другую местность вместе с работодателем. Перевод на другую работу допускается только с письменного согласия работника, за исключением случаев, предусмотренных частями второй и третьей статьи 72.2 настоящего Кодекса (часть 1 статьи 721Трудового кодекса Российской Федерации).

Изучение материалов дела показало, что выводы судов о формальности (мнимости) перевода истца с должности санитарки на должность препаратора 05 сентября 2017 года, о незаконности приказа ответчика о переводе, в связи с его несоответствием положениям статьи 721 Трудового кодекса Российской Федерации основаны на приведенном в судебных актах правовом регулировании спорных правоотношений, установленных судами обстоятельствах и доводами кассационной жалобы не опровергаются.

Доводы кассационной жалобы, указывающие на то, что истица написала заявление о переводе с должности санитарки на должность препаратора лично и добровольно, никакого давления на неё со стороны работодателя не оказывалось, ставки санитарки не сокращались, после перевода Бабиной С.В. её функционал не изменился, по факту она всегда исполняла должностные обязанности препаратора (уборщика), а не младшего медицинского персонала, а также доводы о пропуске истцом срока обращения в суд с требованиями об оспаривании приказа о переводе, являлись предметом проверки судов первой и апелляционной инстанций, получили надлежащую правовую оценку, направлены на переоценку установленных обстоятельств и исследованных доказательств, что к полномочиям суда кассационной инстанции в силу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не относится.

Выводы судов об отсутствии добровольного согласия истца на перевод с должности санитарки на должность препаратора, установленный факт продолжения выполнения истцом ранее выполняемых должностных обязанностей, в прежних условиях, по прежней трудовой функции, формальности (мнимости) перевода истца с должности санитарки на должность препаратора 05 сентября 2017 года и как следствие этого о незаконности приказа ответчика о переводе, являются правильными, соответствуют фактическим обстоятельствам дела и положениям статей 72, 721 Трудового кодекса Российской Федерации.

Выводы судов о наличии уважительных причин для восстановления пропущенного срока для обращения с иском в суд, также являются обоснованными, сделаны на полно установленных обстоятельствах и на правильном применении положений части 1, 4 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации.

Довод кассационной жалобы о том, что при разрешении спора суд не применил ГОСТ Р 52623.3-2015 "Технологии выполнения простых медицинских услуг. Манипуляции сестринского ухода", не может являться основанием для отмены обжалуемых судебных постановлений, поскольку приведенный ответчиком документ не регулирует должностные обязанности санитарки, препаратора.

В кассационной жалобе не приведено доводов, опровергающих установленные судами обстоятельства и их выводов, как и не приведено оснований, которые в соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации могли бы явиться безусловным основанием для отмены обжалуемых судебных постановлений.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга Свердловской области от 06 декабря 2021 года в неизмененной части и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 28 апреля 2022 года оставить без изменения, кассационную жалобу Государственного автономного учреждения здравоохранения Свердловской области "Областная детская клиническая больница" - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи