Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 06 октября 2022 г. по делу N 8Г-19216/2022[88-19163/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

Председательствующего Латушкиной С.Б, судей Раужина Е.Н, Андугановой О.С, рассмотрела в открытом судебном заседании с использованием системы видеоконференц-связи, при содействии Железнодорожного районного суда г. Улан-Удэ, гражданское дело N 2-709/2022, УИД: 04RS0007-01-2022-000441-50 по иску Будниковой Валентины Владимировны к Управлению Федеральной налоговой службы по Республике Бурятия о взыскании денежных сумм, по кассационной жалобе Будниковой Валентины Владимировны на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Бурятия от 23 мая 2022 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Латушкиной С.Б, возражения представителя Управления Федеральной налоговой службы по Республике Бурятия Цыремпиловой А.Н, действующей на основании доверенности, полагавшей кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Будникова В.В. обратилась в суд с иском к Управлению Федеральной налоговой службы по Республике Бурятия (далее также - УФНС России по Республике Бурятия) о взыскании суммы невыплаченной денежной компенсации при сокращении в размере 109 127 руб, суммы компенсации за неиспользованный отпуск при увольнении (31 день) в размере 35 357, 58 руб, отпускных за 2019-2021 годы в размере 148 516 руб, компенсации морального вреда в размере 150 000 руб. и процентов за задержку выплат в размере 28 523, 11 руб.

В обоснование заявленных требований Будникова В.В. указала, что проходила государственную гражданскую службу в налоговых органах Республики Бурятия с 27 мая 1991 г, 2 июля 2021 г. в связи с сокращением должностей она была уволена. Служебный контракт расторгнут с выплатой ей денежной компенсации в размере четырёхмесячного денежного содержания, дополнительной компенсации (до истечения срока увольнения), компенсации за неиспользованный отпуск. Однако, при расчёте размера среднемесячного денежного содержания, положенного в основу при начислении денежной компенсации, компенсации за отпуск и т.д, работодателем не были учтены суммы средств материального стимулирования, дополнительного материального стимулирования, фактически начисленных и выплаченных ей в течение расчётных 2020-2021 годов, также указанные суммы не принимались в расчёт отпускных за период 2019-2021 годов, что привело к занижению размера денежного месячного содержания, а также неправильному расчёту выплачиваемых при увольнении сумм компенсации в размере четырехмесячного денежного содержания, компенсации отпуска, отпускных за 2019-2021 годы.

На основании изложенного, с учётом уточнения исковых требований в порядке статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Будникова В.В. просила взыскать с УФНС России по Республике Бурятия сумму невыплаченной денежной компенсации при сокращении в размере 109 127 руб, сумму компенсации за неиспользованный отпуск при увольнении (26 дней) в размере 24 208, 89 руб, невыплаченную сумму отпускных за 2019-2021 годы в размере 18 938 руб, компенсацию морального вреда в размере 150 000 руб, проценты за задержку выплат в размере 15 199, 77 руб. и просила обязать ответчика самостоятельно произвести расчёт процентов в соответствии со статьёй 236 Трудового кодекса Российской Федерации по день фактической выплаты истребуемых сумм включительно.

Решением Железнодорожного районного суда г. Улан-Удэ от 1 марта 2022 г. исковые требования Будниковой В.В. удовлетворены частично.

С Управления Федеральной налоговой службы по Республике Бурятия в пользу Будниковой В.В. взыскана денежная сумма в размере 147 664, 96 руб, в том числе денежная компенсация при увольнении-109 126, 67 руб, денежная компенсации за неиспользованный отпуск при увольнении - 21 061, 89 руб, сумма невыплаченных отпускных - 16 476, 40 руб.; компенсация морального вреда - 1 000 руб.

В остальной части исковые требования Будниковой В.В. оставлены без удовлетворения.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Бурятия от 23 мая 2022 г. решение Железнодорожного районного суда г. Улан-Удэ от 1 марта 2022 г. изменено, увеличен размер взысканной компенсации морального вреда до 3 000 руб.

В остальной части решение суда оставлено без изменения.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, Будникова В.В. просит отменить апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Бурятия от 23 мая 2022 г.

Относительно доводов кассационной жалобы письменных возражений не поступало.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Будникова В.В, надлежаще извещённая о времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, не явилась.

На основании части пятой статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившейся Будниковой В.В.

В соответствии с частью первой статьи 379.6 ГПК РФ кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Из содержания кассационной жалобы усматривается, что апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Бурятия от 23 мая 2022 г. обжалуется только в части отказа в удовлетворении исковых требований Будниковой В.В. о взыскании компенсации, предусмотренной статьёй 236 Трудового кодекса Российской Федерации, сумм отпускных за 2019, 2020 годы, размера компенсации морального вреда и, согласно части первой статьи 379.6 ГПК РФ, подлежит проверке в этой части.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции находит кассационную жалобу подлежащей частичному удовлетворению.

Согласно части первой статьи 379.7 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения были допущены судом апелляционной инстанции при рассмотрении данного дела, и они выразились в следующем.

Судом первой инстанции установлено и следует из материалов дела, что Будникова В.В. проходила государственную гражданскую службу в налоговых органах Республики Бурятия с 27 мая 1991 г. С 3 февраля 2020 г. истец замещала должность главного государственного налогового инспектора отдела камеральных проверок N 3 в Межрайонной ИФНС России N 2 по Республике Бурятия.

30 апреля 2021 г. Федеральной налоговой службой России издан приказ N "О структуре управления Федеральной налоговой службы по Республике Бурятия", в соответствии с которым произведена реорганизация Межрайонной инспекции ФНС России N 2 по Республике Бурятия путём присоединения её к Управлению ФНС России по Республике Бурятия. Тем же приказом утверждена новая структура Управления ФНС России по Республике Бурятия, при этом занимаемая истцом должность главного государственного налогового инспектора отдела камеральных проверок N 3 Межрайонной ИФНС России N 2 по Республике Бурятия, сокращена.

На основании названного приказа, 30 июня 2021 г. Межрайонной ИФНС России N 2 по Республике Бурятия принят приказ о прекращении действия служебного контракта, заключённого с Будниковой В.В, она освобождена от замещаемой должности гражданской службы и уволена с гражданской службы 2 июля 2021 г. на основании пункта 8.2 части 1 статьи 37 Федерального закона "О государственной гражданской службе", в связи с сокращением должностей государственной гражданской службы.

В связи с расторжением служебного контракта и увольнением со службы Будниковой В.В. произведена выплата денежной компенсации в размере четырёхмесячного денежного содержания - 159 623, 96 руб, дополнительной компенсации (до истечения срока увольнения) - 13 518 руб, компенсации за неиспользованный отпуск за 26 календарных дней в размере 33 764, 38 руб.

Указывая на то, что при расчёте денежной компенсации при увольнении, компенсации за неиспользованный отпуск, а также при расчёте сумм отпускных за 2019, 2020, 2021 годы при определении месячного денежного содержания, положенного в основу для расчёта выплачиваемых сумм, работодатель не учёл начисленные и полученные истцом в 2020-2021 годах суммы средств материального стимулирования, дополнительного материального стимулирования, Будникова В.В. обратилась с настоящим иском в суд.

В ходе рассмотрения дела ответчик заявил о пропуске Будниковой В.В. срока обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора.

Будникова В.В. в свою очередь просила восстановить ей пропущенный по уважительным причинам срок обращения в суд.

Разрешая спор по существу и частично удовлетворяя заявленные Будниковой И.В. требования о взыскании недоплаченных сумм компенсации при увольнении, компенсации за неиспользованный отпуск при увольнении, сумм невыплаченных отпускных и компенсации морального вреда, суд первой инстанции руководствовался положениями пункта 4 части 1 статьи 14, частей 1, 2, 5, 10 статьи 50, частей 1, 3, 6 статьи 51 Федерального закона от 27 июля 2004 г..N 79-ФЗ "О государственной гражданской службе Российской Федерации", пунктов 8 и 9 Указа Президента Российской Федерации от 25 июля 2006 г..N 763 "О денежном содержании федеральных государственных гражданских служащих", абзаца 8 подпункта "р" пункта 2 Указа Президента Российской Федерации от 7 мая 2012 г..N 601 "Об основных направлениях совершенствования системы государственного управления", разъяснениями, содержащимися в Письме Министерства финансов Российской Федерации от 15 июля 2014 г..N 14-04-05/34482, исходил из того, что дополнительное материальное стимулирование государственных гражданских служащих, осуществляемое в рамках мероприятий, предусмотренных Указом Президента Российской Федерации от 7 мая 2012 г..N 601 имеет иную правовую природу, так как производится за счёт бюджетных ассигнований федерального бюджета федеральным государственным органам сверх установленного фонда оплаты труда и выплачивается государственным гражданским служащим в зависимости от достижения показателей результативности профессиональной служебной деятельности, в связи с чем к нему не подлежат применению положения Порядка осуществления материального стимулирования федеральных государственных гражданских служащих территориальных органов Федеральной налоговой службы, утверждённого приказом Министерства финансов Российской Федерации от 17 октября 2007 г..N 90н.

Суд первой инстанции пришёл к выводу о том, что материальное стимулирование истца за счёт бюджетных ассигнований федерального бюджета сверх установленного фонда оплаты труда входит в состав денежного содержания гражданского служащего и должно быть учтено при расчёте компенсационных выплат при увольнении, а также при оплате ежегодных отпусков.

Установив, что расчёт отпускных и компенсации за неиспользованный отпуск произведён ответчиком в меньшем размере, суд первой инстанции пришёл к выводу о наличии оснований для взыскания с ответчика в пользу истца недополученной денежной компенсации при увольнении в размере 109 126 руб. 67 коп, денежной компенсации за неиспользованный отпуск при увольнении за 26 календарных дней в сумме 21 061 руб. 89 коп, а также сумм невыплаченных отпускных за 2021 год в размере 16 476 руб. 40 коп.

Установив нарушение трудовых прав истца, суд первой инстанции, руководствуясь статьёй 237 Трудового кодекса Российской Федерации, пришёл к выводу о взыскании с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда, определив его размер с учётом конкретных обстоятельств дела, требований разумности и справедливости в сумме 1 000 руб.

Отказывая в удовлетворении требований Будниковой В.В. в части взыскания денежной компенсации, установленной статьёй 236 Трудового кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции исходил из того, что материальная ответственность работодателя в виде выплаты работнику денежной компенсации в определённом законе размере наступает только при нарушении работодателем срока выплаты начисленной работнику заработной платы, оплаты отпуска, выплат при увольнении и (или) других выплат, причитающихся работнику по трудовому договору. Сроки выплат при увольнении ответчиком нарушены не были, выплаты были произведены в день увольнения, при этом между сторонами возник спор относительно размера данных выплат, связанный с учётом при их расчёте материального стимулирования и фактически разрешённый путём вынесения судебного акта, в связи с чем основания для взыскания с ответчика в пользу истца денежной компенсации, предусмотренной статьёй 236 Трудового кодекса Российской Федерации отсутствуют.

Проверяя законность и обоснованность принятого по делу решения, суд апелляционной инстанции, установив, что выводы суда, изложенные в обжалуемом решении в части наличия правовых оснований для взыскания в пользу истца недополученных сумм денежной компенсации при увольнении, денежной компенсации неиспользованного отпуска при увольнении, сумм недополученных отпускных за 2021 год, компенсации морального вреда, а также в части отказа во взыскании денежной компенсации, предусмотренной статьёй 236 Трудового кодекса Российской Федерации, соответствуют обстоятельствам дела, установленным судом по результатам исследования и оценки представленных сторонами доказательств в соответствии с правилами статьи 67 ГПК РФ, нормы материального права, регулирующие спорные правоотношения, применены правильно, согласился с принятым по делу решением.

Вместе с тем суд апелляционной инстанции не согласился с определённым судом первой инстанции размером компенсации морального вреда.

Изменяя размер компенсации морального вреда, суд апелляционной инстанции указал, что с учётом конкретных обстоятельств дела, допущенных работодателем нарушений трудовых прав истца, требованиям разумности и справедливости отвечает сумма в размере 3 000 руб.

Судебная коллегия полагает, что выводы суда апелляционной инстанции в части отсутствия оснований для взыскания в пользу истца денежной компенсации, предусмотренной статьёй 236 Трудового кодекса Российской Федерации, основаны на надлежащей оценке доказательств по делу, сделаны в строгом соответствии с правилами статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и с нормами материального права, регулирующего спорные правоотношения.

Вопреки доводам кассационной жалобы истца выводы суда апелляционной инстанции в части отказа во взыскании компенсации за задержку выплаты денежных средств в порядке статьи 236 Трудового кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции находит обоснованными.

Согласно части 1 статьи 236 Трудового кодекса Российской Федерации при нарушении работодателем установленного срока соответственно выплаты заработной платы, оплаты отпуска, выплат при увольнении и (или) других выплат, причитающихся работнику, работодатель обязан выплатить их с уплатой процентов (денежной компенсации) в размере не ниже одной сто пятидесятой действующей в это время ключевой ставки Центрального банка Российской Федерации от не выплаченных в срок сумм за каждый день задержки начиная со следующего дня после установленного срока выплаты по день фактического расчета включительно. При неполной выплате в установленный срок заработной платы и (или) других выплат, причитающихся работнику, размер процентов (денежной компенсации) исчисляется из фактически не выплаченных в срок сумм.

Из приведённых положений статьи 236 Трудового кодекса Российской Федерации следует, что материальная ответственность работодателя в виде выплаты работнику денежной компенсации в определённом законом размере наступает только при нарушении работодателем срока выплаты начисленной работнику заработной платы, оплаты отпуска, выплат при увольнении и (или) других выплат, причитающихся работнику по трудовому договору, то есть начисленных, но не выплаченных работнику работодателем денежных сумм.

Таким образом, доводы кассационной жалобы о наличии оснований для взыскания в пользу истца процентов в порядке статьи 236 Трудового кодекса Российской Федерации на сумму невыплаченной компенсации при увольнении, за неиспользованный отпуск, а также недополученные суммы отпускных основаны на неверном толковании норм материального права и являются несостоятельными, поскольку судом апелляционной инстанции обоснованно установлено, что данные денежные суммы не были Будниковой В.В. начислены, а являлись предметом спора.

Ссылки в кассационной жалобе на иную судебную практику несостоятельны, поскольку в соответствии со статьёй 11 ГПК РФ суд обязан разрешать гражданские дела на основании Конституции Российской Федерации, международных договоров Российской Федерации, Федеральных конституционных законов, Федеральных законов, нормативно-правовых актов. Судебная практика к источникам права не относится и руководящего значения для судов общей юрисдикции при рассмотрении гражданских дел не имеет.

Вместе с тем, судебная коллегия находит заслуживающими внимания доводы кассационной жалобы Будниковой В.В. в части отказа в удовлетворении требований о взыскании недополученных сумм отпускных за 2019 и 2020 годы, а также в части определённого судом размера компенсации морального вреда.

Отказывая в удовлетворении требований Будниковой В.В. в части взыскания невыплаченных сумм отпускных за 2019 и 2020 годы, суд первой инстанции не привёл в решении мотивы, по которым в удовлетворении данных требований истцу было отказано.

Соглашаясь с решением суда в данной части, суд апелляционной инстанции указал, что обстоятельства, указанные истцом в обоснование причин пропуска установленного трёхмесячного срока, не могут быть приняты во внимание, поскольку не свидетельствуют об уважительности причин пропуска срока на обращение в суд.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что выводы суда апелляционной инстанции, касающиеся вопроса, связанного с соблюдением истцом срока обращения в суд, основаны на неправильном толковании и применении норм материального права, а также сделаны с существенным нарушением норм процессуального права.

Сроки обращения работника в суд за разрешением индивидуального трудового спора установлены статьёй 392 Трудового кодекса Российской Федерации (нормы статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации приведены в редакции, действовавшей на момент возникновения спорных отношений).

Согласно части 1 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трёх месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки или со дня предоставления работнику в связи с его увольнением сведений о трудовой деятельности (статья 66.1 названного кодекса) у работодателя по последнему месту работы.

За разрешением индивидуального трудового спора о невыплате или неполной выплате заработной платы и других выплат, причитающихся работнику, он имеет право обратиться в суд в течение одного года со дня установленного срока выплаты указанных сумм, в том числе в случае невыплаты или неполной выплаты заработной платы и других выплат, причитающихся работнику при увольнении (часть 2 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации).

При пропуске по уважительным причинам сроков, установленных частями 1, 2 и 3 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации, они могут быть восстановлены судом (часть 4 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации).

В абзаце пятом пункта 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 разъяснено, что в качестве уважительных причин пропуска срока обращения в суд могут расцениваться обстоятельства, препятствовавшие данному работнику своевременно обратиться с иском в суд за разрешением индивидуального трудового спора (например, болезнь истца, нахождение его в командировке, невозможность обращения в суд вследствие непреодолимой силы, необходимость осуществления ухода за тяжелобольными членами семьи).

Из данных нормативных положений и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что лицам, не реализовавшим своё право на обращение в суд в установленный законом срок по уважительным причинам, этот срок может быть восстановлен в судебном порядке. Перечень уважительных причин, при наличии которых пропущенный срок для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора может быть восстановлен судом, законом не установлен. Приведённый в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации перечень уважительных причин пропуска срока обращения в суд исчерпывающим не является.

В случае пропуска срока на обращение в суд за разрешением индивидуального трудового спора и наличия заявления ответчика о применении последствий его пропуска суду следует согласно части 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации поставить на обсуждение вопрос о причинах пропуска этого срока.

С учётом положений статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации в системной взаимосвязи с требованиями статей 2, 67, 71 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд, оценивая, является ли то или иное обстоятельство достаточным для принятия решения о восстановлении пропущенного срока для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора, не должен действовать произвольно, а обязан проверять и учитывать всю совокупность обстоятельств конкретного дела, не позволивших лицу своевременно обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора.

Судами первой и апелляционной инстанций при разрешении вопроса об уважительности причин пропуска Будниковой В.В. срока на обращение в суд за разрешением индивидуального трудового спора приведённые выше правовые нормы и разъяснения, содержащиеся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2, не учтены.

Как следует из текста решения суда, судом первой инстанции вопрос о пропуске истцом срока на обращение в суд в части требований о взыскании невыплаченных сумм отпускных за 2019 и 2020 годы, а также о причинах пропуска названного срока не являлся предметом исследования и оценки.

Вопрос о причинах пропуска названного срока также не являлся предметом исследования и оценки судом апелляционной инстанции.

Указывая на то, что истцом пропущен трёхмесячных срок, установленный частью 1 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации, суд апелляционной инстанции не учёл, что к требованиям истца о взыскании невыплаченных сумм отпускных подлежит применению годичный срок, установленный частью 2 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации, который подлежит исчислению со дня установления срока выплаты указанных сумм.

Кроме того, указывая на то, что Будниковой В.В. пропущен предусмотренный законом трёхмесячный срок для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора, связанного с невыплатой сумм отпускных за 2019 и 2020 годы, суд апелляционной инстанции не установилтакое юридически значимое обстоятельство, как определение даты, с которой истец узнала или должна была узнать о том, что её право на выплату сумм отпускных нарушено.

Обстоятельства, связанные с моментом начала течения срока на обращение в суд, судом апелляционной инстанции в качестве юридически значимых при решении вопроса о пропуске истцом срока для обращения в суд не определены, в то время как эти обстоятельства в силу приведённого выше правового регулирования отношений по выплате истцу сумм отпускных имеют значение для определения судом даты начала течения срока на обращение в суд с иском к ответчику о взыскании данных сумм.

Также судом апелляционной инстанции не учтено, что юридически значимым при разрешении вопроса об уважительности причин пропуска Будниковой В.В. срока для обращения в суд за разрешением индивидуального служебного спора являлось установление наличия обстоятельств, объективно препятствующих её обращению в суд.

С учётом положений части 2 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации при разрешении вопроса о восстановлении пропущенного срока обращения в суд с иском о взыскании недополученных сумм отпускных по причине неправильного расчёта среднемесячного денежного содержания, положенного в основу расчёта сумм отпускных, а именно без включения в состав денежного содержания средств материального стимулирования, суду надлежало устанавливать такие юридически значимые обстоятельства: была ли истец ознакомлена с расчётом отпускных; когда истец была ознакомлена с расчётом отпускных; когда была произведена выплата сумм отпускных за 2019 и 2020 годы; наличие уважительных причин, не позволивших истцу своевременно (в течение одного года со дня установленного срока выплаты отпускных) обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора.

Применяя последствия пропуска Будниковой В.В. срока на обращение в суд с требованиями о взыскании с ответчика невыплаченных сумм отпускных за 2019 и 2020 годы, суд апелляционной инстанции не выяснял, ставилась ли Будникова В.В. работодателем в известность о том, каким образом были произведены расчёты сумм отпускных, какие сроки были установлены для выплаты отпускных за 2019 и 2020 годы, имелись ли у Будниковой В.В. объективные причины, препятствовавшие ей обращению в суд с названными требованиями в установленный частью 2 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации срок.

Суд апелляционной инстанции в нарушение положений пункта 5 части 2 статьи 329 ГПК РФ (об указании в постановлении суда апелляционной инстанции обстоятельств дела, установленных судом апелляционной инстанции, мотивов, по которым суд отклонил те или иные доказательства) не определилмомент начала течения срока обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора, не исследовал и не дал надлежащей правовой оценки доводам истца о наличии обстоятельств, свидетельствующих об уважительных причинах пропуска истцом срока обращения в суд с требованием о взыскании невыплаченных сумм отпускных за 2019 и 2020 годы.

При таких обстоятельствах выводы суда апелляционной инстанции о пропуске Будниковой В.В. срока обращения в суд для разрешения индивидуального трудового спора в части взыскания невыплаченных сумм отпускных за 2019, 2020 году, об отсутствии уважительных причин, препятствовавших Будниковой В.В. своевременно обратиться в суд для разрешения индивидуального трудового спора, а также об отказе в удовлетворении требований Будниковой В.В. о взыскании с ответчика невыплаченных сумм отпускных за 2019, 2020 годы следует признать нарушающими положения статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации и не соответствующими разъяснениям, данным в пункте 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2.

Также, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что выводы суда апелляционной инстанции по определению размера подлежащей взысканию с УФНС по Республике Бурятия в пользу Будниковой В.В. компенсации морального вреда в связи с нарушением трудовых прав, связанных с невыплатой в полном размере компенсации при увольнении, денежной компенсации за неиспользованный отпуск, сумм отпускных основаны на неправильном толковании и применении норм права, регулирующих спорные отношения, а также сделаны с существенным нарушением норм процессуального права.

Моральный вред, причинённый работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора (часть 1 статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации).

В Трудовом кодексе Российской Федерации не содержится положений, касающихся понятия морального вреда и определения размера компенсации морального вреда. Такие нормы предусмотрены гражданским законодательством.

Пунктом 2 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьёй 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинён моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинён вред.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьёй 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причинённых потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинён моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья, либо в связи с заболеванием, перенесённым в результате нравственных страданий, и др.

При рассмотрении требований о компенсации причинённого гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объёма причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учётом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесённых им страданий (пункт 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда").

Из изложенного следует, что, поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причинённых потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав пострадавшей стороны как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении во избежание произвольного завышения или занижения судом суммы компенсации.

Нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения размера такой компенсации, разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению обжалуемое апелляционное определение суда апелляционной инстанции не отвечает.

Так, суд апелляционной инстанции, устанавливая компенсацию морального вреда в размере 3 000 руб, подлежащую взысканию с УФНС по Республике Бурятия в пользу Будниковой В.В, не применил к спорным отношениям нормативные положения, регулирующие вопросы компенсации морального вреда и определения размера такой компенсации, разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению.

Судом апелляционной инстанции не учтено, что, по смыслу действующего правового регулирования, размер компенсации морального вреда определяется исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесённых истцом физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями его личности, и иных заслуживающих внимания обстоятельств дела.

В апелляционном определении не содержится обоснование вывода о том, почему сумма в 3 000 руб, которая значительно ниже заявленной Будниковой В.В. к взысканию с УФНС по Республике Бурятия (150 000 руб.), является достаточной компенсацией причинённых Будниковой В.В. нравственных страданий в связи с невыплатой истцу в полном объёме сумм, причитающихся при увольнении, и сумм отпускных за периоды 2019-2021 годы.

Суд апелляционной инстанции, указывая на то, что при определении размера компенсации морального вреда учитываются конкретные фактические обстоятельства дела, допущенные работодателем нарушения в сфере трудовых прав истца в результате невыплаты причитающихся сумм оплаты труда, не привёл мотивы относительно того, какие конкретно обстоятельства дела повлияли на размер взысканной суммы компенсации морального вреда и какие из этих обстоятельств послужили основанием для значительного снижения суммы компенсации морального вреда по сравнению с заявленной истцом в иске.

С учётом приведённого выше вывод суда апелляционной инстанции о присуждении Будниковой В.В. суммы компенсации морального вреда в размере 3 000 руб. нельзя признать правомерным, поскольку в нарушение норм материального права об основаниях, принципах и критериях определения размера компенсации морального вреда он не мотивирован, критериям разумности и справедливости не отвечает, в апелляционном определении не приведены доводы в обоснование размера присуждённой истцу компенсации морального вреда со ссылкой на какие-либо доказательства, что не отвечает требованиям статьи 195 ГПК РФ о законности и обоснованности решения суда.

Пленумом Верховного Суда Российской Федерации в пунктах 2 и 3 Постановления от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" разъяснено, что решение является законным в случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Согласно статье 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пунктах 5 и 6 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 июня 2008 г. N 11 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству", под уточнением обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела, следует понимать действия судьи и лиц, участвующих в деле, по определению юридических фактов, лежащих в основании требований и возражений сторон, с учётом характера спорного правоотношения и норм материального права, подлежащих применению. В случае заблуждения сторон относительно фактов, имеющих юридическое значение, судья на основании норм материального права, подлежащих применению, разъясняет им, какие факты имеют значение для дела и на ком лежит обязанность их доказывания (статья 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). При определении закона и иного нормативного правового акта, которым следует руководствоваться при разрешении дела, и установлении правоотношений сторон следует иметь в виду, что они должны определяться исходя из совокупности данных: предмета и основания иска, возражений ответчика относительно иска, иных обстоятельств, имеющих юридическое значение для правильного разрешения дела.

Из изложенных норм процессуального закона и разъяснений по их применению следует, что выводы суда об установленных им фактах должны быть основаны на доказательствах, исследованных в судебном заседании. При этом бремя доказывания юридически значимых обстоятельств между сторонами спора подлежит распределению судом на основании норм материального права, регулирующих спорные отношения, а также требований и возражений сторон.

Кроме того, в силу положений статей 67, 71, 195 - 198 ГПК РФ суд обязан исследовать по существу все фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, а выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости. В противном случае нарушаются задачи и смысл судопроизводства, установленные статьей 2 названного Кодекса.

Оценка доказательств и отражение её результатов в судебном решении являются проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, что, однако, не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом.

Данные требования процессуального закона судом апелляционной инстанции не выполнены, в связи с чем нельзя признать правомерным вывод суда апелляционной инстанции в части размера взысканной с УФНС по Республике Бурятия в пользу Будниковой В.В. компенсации морального вреда, а также в части отказа в удовлетворении требований Будниковой В.В. о взыскании невыплаченных сумм отпускных за 2019 и 2020 годы по мотиву пропуска истцом срока обращения в суд и отсутствия уважительных причин для восстановления пропущенного срока.

В связи с изложенным апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Бурятия от 23 мая 2022 г. в части оставления без изменения решения Железнодорожного районного суда г. Улан-Удэ от 1 марта 2022 г. в части отказа в удовлетворении требований Будниковой В.В. о взыскании сумм отпускных за 2019 и 2020 годы, а также в части определения размера компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с УФНС по Республике Бурятия в пользу Будниковой В.В. в сумме 3 000 руб. нельзя признать законным, поскольку оно в указанной части принято с существенными нарушениями норм материального и процессуального права, повлиявшими на исход дела, без их устранения невозможна защита нарушенных прав и законных интересов Будниковой В.В, что согласно статье 379.7 ГПК РФ является основанием для отмены обжалуемого судебного постановления в части оставления без изменения решения Железнодорожного районного суда г. Улан-Удэ от 1 марта 2022 г. в части отказа в удовлетворении исковых требований Будниковой В.В. о взыскании сумм отпускных за 2019 и 2020 годы, а также в части определения размера компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с УФНС по Республике Бурятия в пользу Будниковой В.В, в сумме 3 000 руб. и направления дела в отменённой части на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

При новом рассмотрении дела суду апелляционной инстанции следует разрешить спор в указанной части в соответствии с подлежащими применению к спорным отношениям сторон нормами материального права, требованиями гражданского процессуального законодательства и установленными по делу обстоятельствами.

В остальной обжалуемой части апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Бурятия от 23 мая 2022 г. отмене по доводам кассационной жалобы Будниковой В.В. не подлежит.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Бурятия от 23 мая 2022 г. в части оставления без изменения решения Железнодорожного районного суда г. Улан-Удэ от 1 марта 2022 г. в части отказа в удовлетворении исковых требований Будниковой В.В. о взыскании сумм отпускных за 2019 и 2020 годы, а также в части определения размера компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с УФНС по Республике Бурятия в пользу Будниковой В.В, в сумме 3 000 руб. отменить.

В отменённой части направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции - Верховный Суд Республики Бурятия.

В остальной обжалуемой части апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Бурятия от 23 мая 2022 г. оставить без изменения.

Председательствующий

Судьи