Кассационное определение СК по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 11 января 2023 г. по делу N 8а-25685/2022[88а-1118/2023-(88а-25280/2022)]

Судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Лукьяновой Т.Г, судей Мишиной И.В, Никулиной И.А, рассмотрела в открытом судебном заседании с использованием систем видеоконференц-связи кассационную жалобу Чупрова Андрея Петровича, поданную 7 ноября 2022 года, на решение Куйбышевского районного суда г. Иркутска от 21 июня 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Иркутского областного суда от 15 сентября 2022 года

по административному делу N 2а-1593/2022 по административному иску Чупрова Андрея Петровича к ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области, Федеральной службе исполнения наказаний о признании действий (бездействие) незаконными, взыскании денежной компенсации, Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Лукьяновой Т.Г, пояснения Чупрова А.П, просившего удовлетворить кассационную жалобу, Судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции,

УСТАНОВИЛА:

Чупров А.П. (далее-истец, кассатор) обратился в суд с настоящим административным иском, указав в обоснование, что в период времени с 22.08.2019 по 26.08.2019 он содержался в Федеральном казенном учреждении "Следственный изолятор N 1 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Иркутской области" (далее - ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области). Во время его содержания в учреждении к нему применялись специальные средства - наручники. Он содержался в камере N 212, в которой зона туалета была открыта и расположена перед камерой видеонаблюдения; отсутствовала горячая вода. Администрацией ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области он не обеспечивался предметами первой необходимости: зубной пастой, мылом, туалетной бумагой, бритвенными станками. На решетке в коридоре висело радио, которое было включено на полную громкость. Также на него было наложено наказание в виде одиночного содержания. Данные обстоятельства причиняли ему сильные моральные, душевные и физические страдания, вызывали страх за психическое состояние, унижение, стыд, чувство неполноценности и беспомощности.

В связи с чем административный истец просил суд признать действия (бездействие) ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области, выразившиеся в нарушении условий содержания, применении специальных средств, незаконными; взыскать в его пользу денежную компенсацию в размере 70 000 руб.

Решением Куйбышевского районного суда г. Иркутска от 21 июня 2022 года (далее-решение суда первой инстанции), оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Иркутского областного суда от 15 сентября 2022 года (далее-апелляционное определение, апелляционная инстанция) в удовлетворении иска отказано.

Кассатор просит отменить судебные акты, указывая на несогласие с выводами судов, считает, что суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства о вызове свидетелей, суд не ознакомил истца с материалами, предоставленными ответчиком.

В судебном заседании кассатор настаивал на удовлетворении кассационной жалобы.

Иные лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения жалобы извещены своевременно и в надлежащей форме, судебное заседание не явились, ответчик представил возражения на кассационную жалобу. На основании статьи 326 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации Судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции находит возможным рассмотрение дела в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы административного дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции пришла к следующим выводам.

В соответствии с частью 2 статьи 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов, изложенных в обжалованном судебном акте, обстоятельствам административного дела, неправильное применение норм материального права, нарушение или неправильное применение норм процессуального права, если оно привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта.

Такие нарушения судами не допущены.

Судом первой инстанции установлено, что административный истец Чупров А.П. осужден 08.05.1998 Читинским областным судом Забайкальского края по части 1 статьи 226, пунктам "а, в, д, з, к" части 2 статьи 105 УК РФ к пожизненному лишению свободы.

В период с 22.08.2019 по 26.08.2019 административный истец содержался в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области, убыл в ФКУ ИК-6 УФСИН России по Хабаровскому краю.

Согласно справки начальника отдела режима и надзора ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области за время содержания в учреждении к осужденному Чупрову А.П. физическая сила и специальные средства не применялись.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции пришел к выводу о том, что нарушений положений перечисленных нормативных актов и обстоятельства, о которых указывал административный истец, не нашли свое подтверждение в ходе судебного разбирательства.

ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области конструктивно не предназначено для содержания такой категории осужденных, как осужденные к пожизненному лишению свободы, так как СИЗО-1 не имеет отдельного изолированного корпуса для их содержания. Камеры для содержания осужденных к пожизненному лишению свободы расположены в отдельно стоящем режимном корпусе N 2.

Судом первой инстанции установлено, что в соответствии с информацией, предоставленной учреждением, осужденный Чупров А.П. по прибытию в учреждение был размещен в камеру N 212 режимного корпуса N 2. Данная камера предназначена для содержания одного человека.

Согласно сведениям, представленным ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области, камера N 212 режимного корпуса N 2, в которой содержался административный истец в оспариваемый период, соответствуют требованиям Федерального закона от 15.07.1995 N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы, утвержденных Приказом Минюста РФ от 14.10.2005 N 189, а именно: указанная камера предназначена для содержания одного человека. Оборудована: спальным местом; столом и табуретом, прикрепленным к полу; шкафом для продуктов; вешалкой для верхней одежды; полкой для туалетных принадлежностей; зеркалом, вмонтированным в стену; бачком с питьевой водой; подставкой под бачок для питьевой воды; радиодинамиком для вещания общегосударственной программы; тазом для гигиенических целей и стирки одежды; светильниками дневного и ночного освещения; вентиляционным оборудованием; напольной чашей, умывальником; нагревательными приборами (радиаторами) системы водяного отопления; штепсельной розеткой для подключения бытовых приборов; вызывной сигнализацией.

В соответствии с пунктом 43 Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы, утвержденных приказом Минюста РФ от 14.10.2005 N 189, при отсутствии в камере водонагревательных приборов, либо горячей воды горячая вода для стирки и гигиенических целей и кипяченая вода для питья выдаются ежедневно в установленное время с учетом потребности.

Из представленных фотографий камеры N 212 режимного корпуса N 2 усматривается, что ее оборудование не соответствует доводам административного истца, доказательств обратного истцом не представлено.

В соответствии с требованиями пункта 43 главы 5 Правил истец был обеспечен кипяченой водой для питья и горячей водой для гигиенических целей и стирки ежедневно, доказательств обратного в нарушение требований статьи 62 КАС РФ истцом не представлено.

Судом первой инстанции установлено, что жалоб и заявлений от истца за период его содержания в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области по обеспечению горячей водой с учетом потребности не поступало.

Оценивая доводы истца о нарушении приватности суд первой инстанции пришел к выводу, что поскольку камера, в которой содержался истец, является одноместной, то отсутствие ограждения санузла не является нарушением требований приватности.

В соответствии с пунктом 107 "Правил внутреннего распорядка ИУ УИС", утвержденных Приказом Минюста России от 16.12.2016 N 295 для осужденных, содержащихся в запираемых помещениях, по их заявлениям продукты питания и предметы первой необходимости приобретаются администрацией ИУ. С этой целью каждому осужденному, имеющему право на приобретение продуктов питания и предметов первой необходимости, выдаются бланки заявлений, которые после заполнения сдаются администрации ИУ. Администрация ИУ перед закупкой предварительно проверяет в финансовой части либо бухгалтерии наличие денег на лицевом счету осужденного. Купленный товар вручается осужденному под роспись на заявлении.

Суд первой инстанции указал, что в материалы дела административным истцом не представлены доказательства об обращении в администрацию учреждения с подобными заявлениями.

На режимном корпусе N 2 ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области установлен микшер-усилитель "Proaucliop SPA-240d мощностью 240 Вт (5 каналов), регулировка громкости осуществляется на все 5 каналов, регулировка громкости на каждой точке радиофикации технически не предусмотрена.

На основании статьи 62 КАС РФ лица, участвующие в деле, обязаны доказывать обстоятельства, на которые они ссылаются как на основания своих требований или возражений, если иной порядок распределения обязанностей доказывания по административным делам не предусмотрен настоящим Кодексом.

Таким образом, административный истец не представил доказательств ненадлежащих условий его содержания, поэтому его доводы, изложенные в заявлении о ненадлежащих условиях содержания, применения наручников, являются голословными и сами по себе не могут быть приравнены к унижающим человеческое достоинство по смыслу, вкладываемому в данное понятие статьей 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Суд первой инстанции указал, что доводы истца о том, что иные осужденные могут подтвердить факты применения к нему наручников, не могут повлиять на выводы суда, поскольку в соответствии с действующим законодательством передвижение истца по территории учреждения носило одиночный характер, а поэтому иные осужденные не могут судить о фактическом применении к истцу наручников в период содержания и передвижения по учреждению.

Суд первой инстанции посчитал, что доказательств того, что в результате оспариваемых действий (бездействия) административного ответчика в период с 22.08.2019 по 26.08.2019 нарушены или оспорены права административного истца, свободы и его законные интересы, созданы препятствия к осуществлению его прав, свобод и реализации законных интересов либо на него незаконно возложены какие-либо обязанности, не было представлено.

Суд первой инстанции отказывая в удовлетворении требований пришел также к выводу о пропуске истцом срока обращения в суд.

Апелляционная инстанция поддержала выводы суда первой инстанции, отклонив доводы истца о необходимости рассмотрения заявленных требований в порядке гражданского судопроизводства, поскольку предъявленное требование о присуждении компенсации за нарушение условий содержания под стражей в исправительном учреждении, разрешается в порядке, предусмотренном КАС РФ, так как не является тождественным требованию о компенсации морального вреда, которое разрешается в рамках гражданского судопроизводства.

Суд кассационной инстанции не усматривает оснований для отмены судебных актов по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 15 Федерального закона от 15 июля 1995 г. N 1ОЗ-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" (далее- Закон "О содержанйи под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений") в местах содержания под стражей устанавливается режим, обеспечивающий соблюдение прав подозреваемых и обвиняемых, исполнение ими своих обязанностей, их изоляцию, а также выполнение задач, предусмотренных Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации. Обеспечение режима возлагается на администрацию, а также на сотрудников мест содержания под стражей, которые несут установленную законом ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение служебных обязанностей.

В соответствии с ч. 1 ст. 82 УИК РФ режим в исправительных учреждениях - установленный законом и соответствующими закону нормативными правовыми актами порядок исполнения и отбывания лишения свободы, обеспечивающий охрану и изоляцию осужденных, постоянный надзор за ними, исполнение возложенных на них обязанностей, реализацию их прав и законных интересов, личную безопасность осужденных и персонала, раздельное содержание разных категорий осужденных, различные условия содержания в зависимости от вида исправительного учреждения, назначенного судом, изменение условий отбывания наказания.

Как Федеральный закон от 15 июля 1995 г. N 1ОЗ-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" (статья 45 Закона), так и УИК РФ (часть 1 статьи 86) предусматривают случаи применения к осужденным специальных средств, в том числе в целях предотвращения причинения осужденными вреда окружающим или самим себе.

Также специальным подразделениям уголовно-исполнительной системы по конвоированию при выполнении возложенных на них задач предоставляется право осуществлять контроль за соблюдением предусмотренного законодательством Российской Федерации порядка конвоирования осужденных и лиц, заключенных под стражу; производить обыск осужденных и лиц, заключенных под стражу, досмотр их вещей; применять и использовать физическую силу, специальные средства и оружие в случаях и порядке, которые предусмотрены законом (п.п. 1, 5, 7 ч. 1 ст. 14.1 Федерального закона от 21 июля 1993 г. N5473-1 "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы").

В соответствии с п. 47 Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденных приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 16 декабря 2016 г. N 295 (далее также - Правила) передвижение осужденных к пожизненному лишению свободы за пределами камер осуществляется при положении рук за спиной. Применение специальных средств осуществляется в соответствии с Законом Российской Федерации от 21 июля 1993 г. N 5473-1 "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы".

Нормы ст. 13 и ст. 28 названного Закона возлагают на администрацию исправительных учреждений обязанность обеспечивать режим содержания, применять специальные средства в случаях и порядке, которые предусмотрены данным Законом.

Согласно Инструкции об организации службы по обеспечению надзора за подозреваемыми, обвиняемыми и осужденными, содержащимися в следственных изоляторах и тюрьмах уголовно-исполнительной системы, утвержденной Приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 3 ноября 2005 г, N 204-дсп (далее - Инструкция N 204-дсп), конвоированию в наручниках подлежат осужденные к смертной казни и пожизненному лишению свободы, для усиления сопровождения возможно использование служебной собаки. При применении наручников руки подозреваемого, обвиняемого или осужденного удерживаются за спиной. Для сопровождения осужденных назначается наряд младших инспекторов из расчета: не менее двух на одного осужденного. Сопровождением руководит лично дежурный помощник начальника следственного изолятора или его заместитель. Для усиления сопровождения возможно использование служебной собаки. При следовании по территории СИЗО сопровождение производится в порядке, указанном ДПНСИ или его заместителем (п.п. 44.20, 44.27, 44.28, 49.1). Аналогичные меры предосторожности применяются при любом выводе осужденных, приговоренных к пожизненному лишению свободы.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 г. N 47 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания" (далее-Постановление Пленума ВА РФ N 47) при оценке законности применения физической силы, специальных средств и мер психического, физического воздействия судам следует учитывать, что если такое принуждение осуществлялось в законных целях, без превышения допустимых пределов и, соответственно, являлось соразмерной (пропорциональной) мерой, то и в том случае, когда применение указанных мер нарушило право на личную неприкосновенность, в частности причинило боль, оно не может рассматриваться как запрещенный вид обращения (гл. 5 Федерального закона от 7 февраля 2011 г. N З-ФЗ "О полиции", гл. 5 Закона Российской Федерации от 21 июля 1993 г. N 5473-1 "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы", пп. 2 п. 10 ст, 15 Федерального закона от 24 июня 1999 г. N 120-ФЗ "Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних", ст. 86 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации).

Суд первой инстанции, чьи выводы поддержаны апелляционной инстанцией правильно применив указанные нормы и учтя разъяснения, изложенные в Постановлении Пленума ВС РФ пришел к обоснованному выводу о том, что отбывание наказания осужденных к пожизненному лишению свободы, ограничивающим их правовой статус, предполагает усиление в отношении таких осужденных режимных требований, сотрудники конвоя управомочены применить наручники к осужденным к смертной казни и пожизненному лишению свободы.

Согласно справки начальника отдела режима и надзора ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области за время содержания в учреждении к осужденному Чупрову А.П. физическая сила и специальные средства не применялись и как следствие судом первой инстанции не установлено нарушений положения перечисленных нормативных актов и обстоятельства, на которые указывал административный истец, не нашли свое подтверждение в ходе судебного разбирательства, доводы жалобы о нарушении прав административного истца применением к нему спецсредств сотрудниками ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области несостоятельны, возможность применения наручников к осужденным к смертной казни и пожизненному лишению свободы прямо предусмотрена законом, факт применения специальных средств в отношении Чупрова А.П. не нашел своего подтверждения.

В соответствии с ч. 7 ст. 76 УИК РФ для временного содержания осужденных, следующих к месту отбывания наказания либо перемещаемых из одного места отбывания наказания в другое, при исправительных учреждениях и следственных изоляторах могут создаваться транзитнопересыльные пункты. Осужденные содержатся в транзитно-пересыльных пунктах на условиях отбывания ими наказания в исправительном учреждении, определенном приговором или определением суда либо постановлением судьи.

Исходя из положений ч. 10 ст. 16, ч. 6 ст. 74 УИК РФ осужденные к пожизненному лишению свободы отбывают наказание в исправительных колониях особого режима.

Особенности режима отбывания пожизненного лишения свободы обусловлены общественной опасностью таких осужденных, бессрочностью наказания, в связи с чем, законодатель предусмотрел повышенные требования к обеспечению безопасности.

В частности, согласно ч. 2 ст. 80, ст. 126 УИК РФ в исправительных колониях особого режима отдельно от других осужденных отбывают наказание осужденные к пожизненному лишению свободы, а также осужденные, которым смертная казнь в порядке помилования заменена пожизненным лишением свободы.

Согласно ч. 1 ст. 127 УИК РФ, осужденные к пожизненному лишению свободы размещаются в камерах, как правило, не более чем по два человека. По просьбе осужденных и в иных необходимых случаях по постановлению начальника исправительной колонии при возникновении угрозы личной безопасности осужденных они могут содержаться в одиночных камерах.

Согласно п. 44.1 приказа Минюста России от 3 ноября 2005 г. N 204-дсп "Об утверждении инструкции об организации службы по обеспечению надзора за подозреваемыми, обвиняемыми и осужденными, содержащимися в СИЗО и тюрьмах УИС, камеры для размещения осужденных, приговоренных к пожизненному лишению свободы, располагаются на первом этаже режимного корпуса, изолированно от остальных помещений или в отдельно стоящем здании, где ограничено движение лиц, содержащихся под стражей.

Оборудование камер должно соответствовать требованиям п. 40 - 42 раздела V Приказа Минюста России от 14 октября 2005 г. N 189 "Об утверждении Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы" (далее Правила).

Из пояснений административного ответчика следует, что ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области конструктивно не предназначено для содержания такой категории осужденных, как осужденные к пожизненному лишению свободы, так как СИЗО-1 не имеет отдельного изолированного корпуса для их содержания. Камеры для содержания осужденных к пожизненному лишению свободы расположены в отдельно стоящем режимном корпусе N 2 в отдельном блоке.

В соответствии с информацией, предоставленной учреждением, осужденный Чупров А.П. по прибытии в учреждение был размещен в камеру N 212 режимного корпуса N 2. Данная камера предназначена для содержания одного человека.

Согласно сведениям, представленным ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области, камера N 212 режимного корпуса N 2, в которой содержался административный истец в оспариваемый период, соответствуют требованиям Федерального закона N 1ОЗ-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы, утвержденных приказом Минюста РФ от 14 октября 2005 г. N 189, а именно: указанная камера предназначена для содержания одного человека. Оборудована: спальным местом; столом и табуретом, прикрепленным к полу; шкафом для продуктов; вешалкой для верхней одежды; полкой для туалетных принадлежностей; зеркалом, вмонтированным в стену; бачком с питьевой водой; подставкой под бачок для питьевой воды; радиодинамиком для вещания общегосударственной программы; тазом для гигиенических целей и стирки одежды; светильниками дневного и ночного освещения; вентиляционным оборудованием; напольной чашей, умывальником; нагревательными приборами (радиаторами) системы водяного отопления; штепсельной розеткой для подключения бытовых приборов; вызывной сигнализацией.

В связи с чем, кассационная инстанция соглашается с выводами судов о том, что оснований считать условия содержания истца в СИЗО-1 нарушенными в связи с его размещением в одиночной камере нет.

Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации применение к лицу, совершившему преступление, наказания в виде лишения свободы предполагает изменение привычного уклада жизни осужденного, его отношений с окружающими и оказание на него определенного морально-психологического воздействия, чем затрагиваются его права и свободы как гражданина и изменяется его статус как личности. Лицо, совершающее умышленное преступление, должно предполагать, что в результате оно может быть лишено свободы и ограничено в правах и свободах, то есть такое лицо сознательно обрекает себя и своих близких на ограничения, в том числе в правах на общение с членами семьи, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну (определения от 16 февраля 2006 г. N 63-0, от 20 марта 2008 г. N 162-0-0, от 23 марта 2010 г. N 369-0-0).

В Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2016 г. N 24-П указано, что пожизненное лишение свободы выступает в качестве наиболее строгой из всех в настоящий момент реально возможных мер наказания за наиболее опасные виды преступлений (согласно части 1 статьи 57 Уголовного кодекса Российской Федерации - за совершение особо тяжких преступлений, посягающих на жизнь, а также за совершение особо тяжких преступлений против здоровья населения и общественной нравственности, общественной безопасности, половой неприкосновенности несовершеннолетних, не достигших четырнадцатилетнего возраста), что предполагает и наибольший комплекс ограничений прав и свобод для лиц, их совершивших.

Из правовой позиции, изложенной в Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 30 июня 2020 г. N 1397-0, также следует, что с учетом потенциальной опасности, которую представляют осужденные к пожизненному лишению свободы, законодатель вправе установить, что при отбывании наказания они должны находиться отдельно от иных категорий осужденных.

С учетом правовых позиций Конституционного Суда РФ судом апелляционной инстанции сделан обоснованный вывод о том, что одиночное размещение в данном случае не является мерой взыскания, а произведено исходя из конструктивного устройства корпуса (здания) следственного изолятора, с целью обеспечения безопасности и требований законодательства о раздельном содержании различных категорий осужденных, направлено на предупреждение преступлений против личности подозреваемых и обвиняемых.

В соответствии с пунктом 43 Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы, утвержденных приказом Минюста РФ от 14 октября 2005 г. N 189, при отсутствии в камере водонагревательных приборов либо горячей воды, горячая вода для стирки и гигиенических целей и кипяченая вода для питья выдаются ежедневно в установленное время с учетом потребности.

Как следует из материалов дела по информации административного ответчика камера N 212 режимного корпуса N 2 оборудована в строгом соответствии с п. 42 ст. V Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовноисполнительной системы, утвержденных приказом Минюста РФ от 14 октября 2005 г. N 189. Согласно техническому паспорту, режимный корпус N 2 построен в 1915г, в связи с чем требования СП 247.1325800.2016 в части обеспечения горячим водоснабжением камерных помещений не распространяются.

Как следует из правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенную в пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда от 25 декабря 2018 г. N 47 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания" судам необходимо учитывать обстоятельства, соразмерно восполняющих допущенные нарушения и улучшающие положение лишенных свобод лиц и полагает, что недостаток стационарного горячего водоснабжения может компенсироваться обеспечением иным способом.

Как следует из материалов дела по информации исправительного учреждения, административный истец был обеспечен кипяченой водой для питья и горячей водой для гигиенических целей и стирки ежедневно, доказательств обратного в нарушение требований статьи 62 КАС РФ не представлено, жалоб и заявлений от истца за период его содержания в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области по обеспечению горячей водой с учетом потребности не поступало.

Оценивая доводы истца о нарушении приватности суды правомерно учли следующее.

В соответствии с пунктом 42 Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы, утвержденных приказом Минюста РФ от 14 октября 2005 г. N 189, камеры СИЗО оборудуются, в том числе напольной чашей (унитазом), умывальником.

В соответствии с пунктом 8.66 СП 15-01 Минюста России в камерных помещениях на два и более мест напольные чаши (унитазы) и умывальники следует размещать в кабинах с дверьми, открывающимися наружу. Кабины должны иметь перегородки высотой 1 м от пола уборной. Допускается в камерах на два и более мест в кабине размещать только напольные чаши (унитазы), умывальник при этом размещается за пределами кабины. Из указанного следует, что в камерах, предназначенных для размещения одного лица, приватность пользования санузла безусловно должна соблюдаться, но может быть обеспечена иными средствами, без установки перегородки или кабины.

По информации исправительного учреждения камера N 212, в которой содержался Чупров А.В, являлась маломестной камерой, предназначалась для содержания только одного человека, в камере установлен санитарный экран, отгораживающий санитарный узел от основного помещения. Для обеспечения требований приватности санитарный узел не просматривается установленной в помещении камерой системы наблюдения.

Поскольку камера, в которой содержался истец, является одноместной, то следует признать правильными выводы судов о том, что отсутствие ограждения санузла не является нарушением требований приватности.

Оценив представленные фотографии камеры N 212 режимного корпуса N 2 суды пришли к выводу, что они не опровергают доводы административного истца, основания для иной оценки доказательств у суда кассационной инстанции отсутствуют.

В соответствии с п. 107 Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденных приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 16 декабря 2016 г. N 295, для осужденных, содержащихся в ПКТ, ЕПКТ, одиночных камерах, безопасном месте и запираемых помещениях, освобожденных из-под стражи под надзор администрации ИУ, а также осужденных, пользующихся правом передвижения без конвоя и проживающих за пределами ИУ, по их заявлениям продукты питания и предметы первой необходимости приобретаются администрацией ИУ. С этой целью каждому осужденному, имеющему право на приобретение продуктов питания и предметов первой необходимости, выдаются бланки заявлений (приложение N 12), которые после заполнения сдаются администрации ИУ. Администрация ИУ перед закупкой предварительно проверяет в финансовой части либо бухгалтерии наличие денег на лицевом счету осужденного. Купленный товар вручается осужденному под роспись на заявлении.

Судами установлено, что по информации исправительного учреждения жалоб и заявлений от истца за период его содержания в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области по обеспечению предметами первой необходимости не поступало, доводов, что административный истец нуждался в предоставлении ему предметов первой необходимости, обращался с заявлением о их приобретении, а ему было отказано, административным истцом не заявлялось, доказательства тому в материалах дела отсутствуют.

В силу ч. 1 ст. 34 Закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" в целях осуществления надзора за подозреваемыми и обвиняемыми может использоваться аудио- и видеотехника.

В соответствии с ч. 1 ст. 83 УИК РФ администрация исправительных учреждений вправе использовать аудиовизуальные, электронные и иные технические средства надзора и контроля для предупреждения побегов и других преступлений, нарушений установленного порядка отбывания наказания и в целях получения необходимой информации о поведении осужденных.

Пунктом 60 Приказа Министерства юстиции РФ от 17 июня 2013 г. N 94 "О внесении изменений в приказ Министерства юстиции РФ от 4 сентября 2006 г. N 279 "Об утверждении наставления по оборудованию инженерно-техническими средствами охраны и надзора объектов уголовноисполнительной системы" установлено, что оборудование инженерно- техническими средствами надзора режимной зоны следственных изоляторов (тюрем). Все камерные помещения оборудуются видеокамерами в антивандальном исполнении с выводом изображения на видеоконтрольные устройства соответствующих операторов СОТ, ПУТСН (СОТ). Видеокамеры устанавливаются в местах, обеспечивающих наиболее полный и качественный обзор камерного помещения.

Надзор в исправительных учреждениях - это система организационнопрактических мер, направленных на постоянный контроль за поведением осужденных, соблюдением ими режима с целью обеспечения правопорядка и законности, выполнения "Правил внутреннего распорядка", изоляции лиц, содержащихся под стражей, их безопасности, а также персонала и иных лиц, находящихся на территории исправительного учреждения.

Обязанность младшего инспектора на посту у камер контролировать выполнение осужденными установленного порядка содержания под стражей и Правил внутреннего распорядка, обязанность по надзору за поведением таких лиц через глазок установлена Приказом Министерства юстиции РФ от 3 ноября 2005 г. N 204-ДСП.

Законодателем установлены требования к местам возможного размещения видеокамер в постоянных объектах исправительных колоний; ограничение в количестве видеокамер и проценте охвата (обзора) площади помещений видеонаблюдением в Приказе Минюста России N 279 от 4 сентября 2006 г. не содержится.

Возможность постоянного беспрепятственного наблюдения должностными лицами исправительного учреждения за поведением лица, содержащегося в камере (палате), обусловлена условиями содержания лица, осужденного к наказанию в виде лишения свободы, вызвана необходимостью осуществления надзора за его поведением, предусмотрена действующим законодательством и не превышает тот уровень страданий, который неизбежен при лишении свободы и направлен на обеспечение существующего режима содержания под стражей и безопасности как должностных лиц следственных изоляторов, так и самих подозреваемых и обвиняемых, содержащихся под стражей, и, соответственно, не нарушает права и законные интересы последних.

Само по себе использование исправительными учреждениями технических средств контроля и надзора является частью механизма, обеспечивающего личную безопасность подозреваемых, обвиняемых, осужденных и персонала соответствующего учреждения, режим содержания подозреваемых, обвиняемых и осужденных, соблюдение их прав и исполнение ими своих обязанностей, в связи с чем, суд апелляционной инстанции пришел к обоснованному к выводу о том, что ведение видеонаблюдения не может расцениваться как действие, унижающее человеческое достоинство лиц, содержащихся под стражей, но напротив, направлено на предотвращение возникновения либо своевременное выявление каких-либо ситуаций, составляющих угрозу, как для административного истца, так и иных лиц, недопущение нарушение прав сотрудниками учреждения.

В силу ч. 4 ст. 94 УИК РФ осужденным разрешается прослушивание радиопередач в свободные от работы часы, кроме времени, отведенного распорядком дня для ночного отдыха. Жилые помещения, комнаты воспитательной работы, комнаты отдыха, рабочие помещения, камеры штрафных и дисциплинарных изоляторов, помещения камерного типа, единые помещения камерного типа, одиночные камеры оборудуются радиоточками за счет средств исправительного учреждения.Согласно приказу Минюста России от 17 июня 2013 г. N 94 "О внесении изменений в приказ Минюста России от 4 сентября 2009 г. N 279 "Об утверждении Наставления по оборудованию ИТСОН объектов УИС" режимные корпуса должны быть оборудованы средствами радиофикации.

Как правильно указал суд апелляционной инстанции обязанность установки в камере оборудования по регулировке звука радиодинамика законом на следственный изолятор не возложена.

По информации административного ответчика в режимном корпусе N 2 ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области установлен микшер-усилитель "Proaucliop SPA-240d мощностью 240 Вт (5 каналов), регулировка громкости осуществляется на все 5 каналов, регулировка громкости на каждой точке радиофикации технически не предусмотрена.

По учетным данным канцелярии учреждения с 22 августа 2019 г. по 26 августа 2019 г. от Чупрова А.П. жалоб и заявлений в адрес администрации не поступало, препятствий для подачи жалоб не установлено.

Определенные обстоятельства доказываются определенными средствами доказывания.

Суд апелляционной инстанции обоснованно указал, что из пояснений административного истца и материалов дела следует, что Чупров А.П. содержался в камере один, в связи с чем, обстоятельства, указанные административным истцом, не могут быть доказаны показаниями свидетелей.

Отказ суда в удовлетворении ходатайства о допросе свидетелей о нарушении каких-либо прав административного истца не свидетельствует, а лишь указывает на то, что судом не усмотрено к тому оснований, поскольку относимость, допустимость и достаточность доказательств для разрешения конкретного дела определяется судом, рассматривающим такое дело.

Выводы суда первой инстанции о пропуске истцом срока обращения в суд не привели к принятию неправильного судебного акта, поскольку спор рассмотрен по существу.

Доводы жалобы, по сути, сводятся к к переоценке исследованных судами доказательств и оспариванию обоснованности выводов судов об установленных ими по делу фактических обстоятельствах при том, что суд кассационной инстанции в силу своей компетенции, установленной положениями частей 2 и 3 статьи 329, а также применительно к статье 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, при рассмотрении жалобы должен исходить из признанных установленными судом первой и второй инстанций фактических обстоятельств дела, проверять лишь правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судами, рассматривавшими административное дело, и правом устанавливать новые обстоятельства по делу и давать самостоятельную оценку собранным по делу доказательствам не наделен.

Доводы кассационной жалобы фактически повторяют позицию административного истца по существу спора, которой судами первой и апелляционной инстанций дана надлежащая правовая оценка, оснований считать которую неправильной не имеется, выводы судов соответствуют материалам дела и установленным обстоятельствам, нарушений норм материального и процессуального права судом не допущено, основанием для отмены судебных актов по доводам кассационной жалобы не имеется.

Вопреки доводам кассационной жалобы, обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены полно и правильно. Иное толкование подателем жалобы положений действующего законодательства, а также иная оценка обстоятельств спора не свидетельствуют о неправильном применении судами норм права, оснований для отмены судебных актов по доводам кассационной жалобы не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 328, 329, 330 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, определила:

решение Куйбышевского районного суда г. Иркутска от 21 июня 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Иркутского областного суда от 15 сентября 2022 года оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Кассационное определение может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в сроки и в порядке, предусмотренные статьями 318, 319 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

Мотивированное кассационное определение изготовлено 12 января 2023 года.

Председательствующий

Судьи