Апелляционное постановление Московского городского суда от 10 апреля 2023 г. по делу N 10-7639/2023

Московский городской суд в составе: председательствующего - судьи фио, при ведении протокола судебного заседания помощниками судьи Черновой Е.С., фио, с участием

прокурора отдела прокуратуры адрес фио

защитника обвиняемого фио - адвоката фио, предъявившей удостоверение и ордер, представителя потерпевшего ООО "Лукойл-Коми"- адвоката фио, представившего удостоверение и ордер, рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу защитника фио на постановление Тверского районного суда адрес от 23 марта 2023 года об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении

Пушкина Александра Андреевича, паспортные данные, гражданина РФ, с высшим образованием, женатого, имеющего на иждивении двоих малолетних детей, работающего в адрес в должности генерального директора, зарегистрированного по адресу: адрес, ранее не судимого, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, выслушав участников судопроизводства, исследовав представленные материалы, суд

УСТАНОВИЛ:

настоящее уголовное дело возбуждено 18 февраля 2021 г. по признакам преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ, в отношении неустановленных лиц.

21 марта 2023 года Пушкин А.А. задержан по подозрению в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ, в порядке, предусмотренном ст.ст. 91, 92 УПК РФ.

Срок следствия по настоящему делу продлен всего до 21 месяца 03 суток, то есть до 05 мая 2023 года.

Постановлением Тверского районного суда адрес от 23 марта 2023 года в отношении фио избрана мера пресечения в виде домашнего ареста на 01 месяц 14 суток, а именно до 05 мая 2023 года, с возложением запретов.

30 марта 2023 года Пушкину А.А. предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ.

В апелляционной жалобе адвокат

фио оспаривает законность и обоснованность постановления судьи и, ссылаясь на положения уголовно-процессуального законодательства и постановление пленума ВС РФ N41 от 19.12.2013 г. указывает, что судом при вынесении постановления не учтены требования закона. Единственные основания для избрания меры пресечения в виде домашнего ареста являются знакомство фио с неустановленными соучастниками уголовного судопроизводства, исключение возможности скрыться от следствия и суда, воспрепятствование следствию. Указанные основания не подтверждаются материалами дела, представленными следователем в суд. Пушкин А.А. является единственным кормильцем в семье, проживает в квартире с двумя несовершеннолетними детьми, супругой и престарелыми родителями. Избранная мера пресечения в виде домашнего ареста не позволяет Пушкину А.А. работать, что ставит его семью в затруднительное материальное положение и ухудшает условия жизни детей и престарелых родителей. На основании изложенного адвокат просит постановление суда изменить и избрать иную меру пресечения, не связанную с лишением свободы.

Выслушав адвоката, обвиняемого, прокурора, изучив материалы дела и доводы, изложенные в апелляционной жалобе, суд приходит к следующим выводам.

Как следует из взаимосвязанных положений статей 97, 99, 107 и 108 УПК РФ, мера пресечения в виде домашнего ареста может быть избрана в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, при невозможности применения иной, более мягкой меры пресечения и при наличии достаточных оснований полагать, что подозреваемый скроется от дознания, предварительного следствия и суда, может продолжать заниматься преступной деятельностью, угрожать свидетелям, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу. При этом учитываются тяжесть преступления, сведения о личности подозреваемого или обвиняемого, его возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий и другие обстоятельства.

Изучение представленных материалов обоснованно позволило судье сделать выводы, что ходатайство следователя об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении фио возбуждено перед судом лицом, в производстве которого находится уголовное дело, с согласия надлежащего руководителя следственного органа, в установленные уголовно-процессуальным законом сроки и отвечает требованиям ст. 107, 108 УПК РФ.

Задержание Пушкина А.А. произведено в соответствии с положениями ст.91 и 92 УПК РФ, в предусмотренном законом порядке и при наличии достаточных оснований.

Обвинение ему предъявлено в порядке и сроки, регламентированные законом.

Вопреки доводам защиты, исследовав представленные органом расследования материалы, судья пришел к правильному выводу, что указанные материалы, включая заявление представителя потерпевшего, показания представителя потерпевшего, свидетелей, протоколы очных ставок, содержат достаточные данные, подтверждающие обоснованность подозрений органов предварительного расследования в причастности фио к совершению инкриминированного деяния, не предрешив вопросы его виновности в предъявленном обвинении.

Доводы защиты, формально не соглашающейся с выводами судьи о вероятной причастности обвиняемого к инкриминированному деянию, представляли собой оценку собранных по делу доказательств и фактически направлены на оспаривание обоснованности предъявленного обвинения. Вместе с тем на досудебной стадии производства по делу суд проверяет лишь наличие достаточных данных о возможности совершении данным конкретным лицом инкриминированного деяния и не вправе предрешать вопросы, которые впоследствии могут стать предметом судебного разбирательства по существу уголовного дела, в том числе делать выводы о фактических обстоятельствах дела, оценке доказательств, обоснованности обвинения, квалификации деяния и т.п. Приходя к данным выводам, суд исходил из правовой позиции Конституционного Суда РФ, выраженной в постановлении от 15 февраля 2022 N 6-П, согласно которой избрание или продление меры пресечения не предполагает вторжения суда в существо вопросов, разрешаемых в силу прямого предписания статьи 299 УПК Российской Федерации при постановлении приговора: о доказанности деяния, в совершении которого обвиняется подсудимый, о том, является ли это деяние преступлением и какими пунктом, частью, статьей уголовного закона оно предусмотрено, виновен ли подсудимый в совершении этого преступления, подлежит ли он наказанию за совершенное преступление, какое наказание должно быть ему назначено, имеются ли основания для постановления приговора без назначения наказания или для освобождения от наказания и какой вид исправительного учреждения и режим должны быть определены при назначении подсудимому лишения свободы (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 28 февраля 2017 года N 336-О, от 25 мая 2017 года N 970-О и от 25 ноября 2020 года N 2639-О).

Избрание меры пресечения в виде домашнего ареста произведено в соответствии с порядком, установленным уголовно-процессуальным законом (ч.2 ст.107 и ч.4 ст.108 УПК РФ). При разрешении вопроса о мере пресечения в соответствии с ч.3 ст.15 УПК РФ судом созданы необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

Вместе с тем постановление судьи подлежит изменению по нижеследующим основаниям.

В соответствии со ст.389.15 и 389.16 УПК РФ основанием для отмены или изменения судебного решения является несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, когда выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, и суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда.

В соответствии с частью 1 ст.110 УПК РФ мера пресечения отменяется, когда в ней отпадает необходимость, или изменяется на более строгую или более мягкую, когда изменяются основания для избрания меры пресечения, предусмотренные ст. 97 и 99 УПК РФ.

Принимая решение об избрании на тот момент подозреваемому достаточно строгой меры пресечения в виде заключения под стражей суд не учел, что согласно ч.1 ст.107 УПК РФ она может быть применена лишь при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения.

В данном случае выводы о применении в отношении подозреваемого фио домашнего ареста суд обосновал подозрением последнего в совершении тяжкого деяния в соучастии с неустановленными лицами, а равно проведением следственных действий, направленных на сбор доказательств и установления обстоятельств преступления.

С учетом изложенного, фактически единственным основанием для применения исключительной меры пресечения в виде заключения под стражу явилось тяжесть инкриминированного деяния.

Вместе с тем указанное обстоятельство является лишь одним из необходимых условий для избрания данной меры пресечения, наряду с чем не учтено, что оно само по себе, взятое в отдельности, не во всяком случае является достаточным для подобных выводов даже на первоначальном этапе производства по уголовному делу.

Приходя к данным выводам, суд исходит из того, что право на свободу является основополагающим правом человека. Положения части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации, общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации допускают возможность ограничения права на свободу лишь в той мере, в какой оно необходимо в определённых законом целях и в установленном законом порядке.

Применение строгой меры пресечения, ограничивающей конституционное право на физическую свободу, должно подкрепляться конкретными и достаточными фактами, подтверждающими существование объективных условий, а при наличии к тому оснований и намерение, подозреваемого скрыться от органов расследования и суда, оказать незаконное противодействие органам расследования, а не одними лишь ссылками на возможность такого негативного поведения.

Из представленных материалов следует, что события данного уголовного дела, по версии органов расследования, имели место в 2014-2015 гг, наряду с чем уголовное дело по соответствующим фактическим обстоятельствам возбуждено 18 февраля 2021 года. При этом 07 февраля 2022 года свидетель фио сообщил фактически сведения об известных ему обстоятельствах дела и лицах, предположительно причастных к совершению преступлений, на основании которых орган расследования получили достаточные с точки зрения разумности сведения для формирования обоснованного подозрения в причастности фио к инкриминированному деянию.

Вместе с тем каких-либо сведений о том, что в указанные периоды времени или в настоящее время Пушкин А.А. совершал действия, предусмотренные ст.97 УПК РФ, не имеется. В представленных материалах отсутствуют заявления представителя потерпевшего или свидетелей, результаты оперативно-розыскных мероприятий, следственных действий и иные доказательства, которые бы указывали на то, что Пушкин А.А. до применения соответствующей меры пресечения, опасаясь задержания и привлечения к уголовной ответственности, создавал условия для сокрытия от правоохранительных органов, а равно, что лично он или кто-либо в его интересах угрожал кому-либо из участников судопроизводства в целях изменения данных ими показаний, фальсифицировал материалы дела или иным образом незаконно противодействовал органам расследования.

В данном случае, с учётом отсутствия подобных фактических сведений, суд приходит к выводу, что органы расследования не привели разумных и достаточных оснований, обосновывающих невозможность обеспечения надлежащего процессуального поведения фио и его явки в случае применения иной, более мягкой меры, пресечения. На основании представленных суду сведений невозможно подтвердить наличие веских оснований для применения столь строгой меры пресечения.

То обстоятельство, что в настоящее время Пушкин А.А. обвиняется в совершении тяжкого преступления в составе организованной группы в соучастии с неустановленными лицами действительно имеет значение на первоначальном этапе производства по уголовному делу в качестве основания для содержания лица под стражей.

Вместе с тем, исходя из положений ч.1 ст.100 УПК РФ, а равно принимая во внимание, что Пушкину А.А. не было предъявлено обвинение к моменту избрания домашнего ареста, описанные обстоятельства подлежали судебной оценке с точки зрения того, являются ли они отдельно или в совокупности исключительными, допускающими применение данной меры пресечения в отношении подозреваемого. Предусмотренные ч.1 ст.100 УПК РФ исключительные основания относятся к оценочной категории и, следовательно, подлежали оценке и обоснованию судом с приведением достаточных с точки зрения разумности мотивов для соответствующего решения.

Однако постановление суда не содержит никаких выводов о наличии исключительных оснований, регламентированных ч.1 ст.100 УПК РФ, для применения самой строгой меры пресечения в отношении подозреваемого. В нарушение закона суд не привел конкретных, фактических обстоятельств, подтверждающих необходимость применения меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении подозреваемого. Таким образом, суд не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда.

Напротив, анализ данных о личности обвиняемого свидетельствует, что Пушкин А.А. ранее не судим, является гражданином Российской Федерации, его личность достоверно установлена, он женат, имеет двух несовершеннолетних детей, работает и имеет источник законного дохода, проживает на территории адрес по месту производства предварительного расследования.

Изложенное в совокупности свидетельствует о наличии у обвиняемого на адрес источника законного дохода, устойчивых социальных связей, удерживающих от возможности скрыться, и возможности проживать в московском регионе.

В ходе допросов в качестве подозреваемого и обвиняемого Пушкин А.А. подробно сообщил органам расследования сведения о представляющих следственный интерес фактических обстоятельствах уголовного дела, в том числе о встрече с фио и об иных обстоятельствах, имеющих значение для уголовного дела. При этом заявления фио о непризнании виновности не свидетельствует о незаконном противодействии органам расследования, поскольку из положений ст.51 Конституции РФ, ст.14 УПК РФ и п.14 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 N 55 "О судебном приговоре", в их системно-правовом единстве, следует, что подобная позиция подозреваемого (обвиняемого) не может быть истолкована против него как свидетельство его намерений незаконно воспрепятствовать производству по делу.

Суд также обращает внимание, что инкриминированное ему деяние, относясь к совершенным в сфере экономической деятельности, носит ненасильственный характер и не сопряжено с посягательством на личность, причинением вреда здоровью и т.д.

С учётом вышеизложенного, отсутствии данных о незаконном противодействии органам расследования, приведённых характеризующих данных об обвиняемом, наличии работы, устойчивых социальных связей, возможности проживать на территории московского региона, суд полагает необходимым признать, что избрание меры пресечения в виде домашнего ареста не обеспечивает баланса публично-правовых интересов, связанных с расследованием, и частных интересов лица на свободу и личную неприкосновенность. Вследствие изложенного суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что предусмотренные ст.97 и 99 УПК РФ основания для применения меры пресечения в виде домашнего ареста отсутствовали.

При таких обстоятельствах, несмотря на серьёзность обвинения, в настоящее время отсутствуют существенные основания для применения меры пресечения в виде домашнего ареста, вследствие чего она подлежит изменению на более мягкую меру пресечения в соответствии со ст.110 УПК РФ.

Вместе с тем, исходя из обстоятельств, предусмотренных ст.97 и 99 УПК РФ, суд полагает, что в данном случае сохраняется риск, что Пушкин А.А. может скрыться от органов предварительного следствия или суда или оказать незаконное воздействие на участников судопроизводства, иным образом воспрепятствовать производству по делу.

Пушкин А.А. обвиняется в совершении тяжкого преступления, за которые уголовным законом установлено наказание в виде лишения свободы на срок свыше трех лет (ч.1 ст.108 УПК РФ), в составе организованной группы, участники которой в полном составе не установлены. При этом предположительный ущерб от инкриминированного деяния, по версии органа расследования, составляет особо крупный размер.

Фактические сведения об указанных обстоятельствах, являющихся основанием для применения меры пресечения, содержатся в представленных материалах, исследованных судом первой инстанции.

С учетом изложенного, домашний арест может быть изменен в отношении фио исключительно на запрет определенных действий, поскольку указанная мера пресечения, не ограничивая столь существенно конституционное право на свободу и личную неприкосновенность, позволит обеспечит надлежащий контроль за действиями обвиняемого, минимизирует возможность скрыться от следствия и продолжить заниматься преступной деятельностью, будет препятствовать противодействию объективному расследованию и разрешению уголовного дела (п.3 ч.1 ст.97 УПК РФ).

Исходя из данных о личности фио, его семейном положении, наличии работы, отсутствии судимости, с учетом фактических обстоятельств инкриминированного деяния, осведомлённости о контактных и анкетных данных иных предполагаемых соучастников и ряда свидетелей обвинения, суд полагает необходимым установить ему соответствующие запреты, предусмотренные пунктами 3 - 5 части 6 статьи 105 1 УПК РФ. Руководствуясь этими же обстоятельствами и принимая во внимание отсутствие необходимости ограничения конституционного права на свободу и личную неприкосновенность, суд не усматривает оснований для установления ему запрета покидать жилое помещение или находится в определенных местах, предусмотренных пунктами 1, 2 части 6 статьи 105 1 УПК РФ.

Нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на законность и обоснованность обжалуемого постановления суда отсутствуют.

При таких обстоятельствах апелляционная жалоба адвоката подлежит частичному удовлетворению.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.15, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд

ПОСТАНОВИЛ:

Постановление Тверского районного суда адрес от 23 марта 2023 года об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении обвиняемого Пушкина Александра Андреевича изменить, частично удовлетворив апелляционную жалобу.

Изменить меру пресечения обвиняемому Пушкину Александру Андреевичу с домашнего ареста на запрет определенных действий, запретив ему в соответствии с п.3-5 ч.6 ст.105 1 УПК РФ:

- общаться с лицами, являющимися по настоящему делу потерпевшими (их представителями), обвиняемыми (подсудимыми), свидетелями, понятыми, экспертами, специалистами, за исключением его защитников, допущенных к участию в настоящем деле, а также должностных лиц органов предварительного следствия, прокурора, суда.

- отправлять и получать почтово-телеграфные отправления, за исключением документов, направляемых следователю, прокурору, в суд и направляемых следователем, прокурором, судом;

- использовать все средства связи (включая стационарные и мобильные телефоны, радиопередатчики, мессенджеры, планшеты, компьютеры, пейджеры и т.п.), а также информационно-телекоммуникационную сеть "Интернет", за исключением случаев вызова скорой медицинской помощи, сотрудников правоохранительных органов, аварийно-спасательных служб в случае возникновения чрезвычайной ситуации, а также для общения с контролирующим органом, со следователем, прокурором, судом, с адвокатом (-ми), защищающим (-и) его (фио) интересы по данному уголовному делу. О каждом таком звонке Пушкин А.А. незамедлительно информирует контролирующий орган.

Возложить на фио обязанность самостоятельно являться по вызовам дознавателя, следователя или суда.

Возложить осуществление контроля за соблюдением Пушкиным А.А. указанных запретов на федеральный орган исполнительной власти, осуществляющий правоприменительные функции, функции по контролю и надзору в сфере исполнения уголовных наказаний в отношении осужденных.

Разъяснить, что возложенные на фио запреты, предусмотренные п.3-5 ч.6 ст.105 1 УПК РФ, действуют до отмены или изменения меры пресечения в виде запрета определенных действий.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в суд кассационной инстанции в соответствии с главой 47 1 УПК РФ.

Судья Гуров А.А.